Женское образование в России на примере одной семьи

Мои бабушки
(Женское образование в России на примере одной семьи)
Моя прапрапра-бабушка Анна Михайловна Формозова
родилась в семье священника в окрестностях города Вязники. Она рано
осиротела и попала на воспитание в семью своего дяди Лаврова священника в селе Пески недалеко от Вязников. У него самого было
очень много детей и весьма скромный достаток, но к Аннушке, а потом и
к ее детям вся семья Лавровых относилась с большой любовью.
Вероятнее всего, она кончила церковно-приходскую школу, и на этом ее
образование было завершено.
Анна Михайловна вышла замуж очень молодой: ей было
шестнадцать, а её мужу - члену земской управы, надворному советнику
Павлу Васильевичу Любимову, за тридцать. Сначала она его смертельно боялась, но
постепенно забрала все хозяйство в свои руки и вела его безукоризненно. Это было,
наверное, очень нелегко. У них было пятеро детей, дом в Вязниках, прислуга, корова,
куры. Питались в основном за счет натурального хозяйства. Для того чтобы одеться и
одеть детей, Анна Михайловна ездила на Нижегородскую ярмарку, закупала там штуками
сукно для гимназической формы мальчикам, ткани на платье девочкам, лен на белье для
всей семьи, а потом шила все это сама на швейной машинке “Kaiser”, подаренной ей на
свадьбу.
На лето Анна Михайловна с детьми перебиралась к дяде в Пески. Дети там
наслаждались жизнью: бегали, играли, устраивали всяческие проказы. А потом
поджидали дедушку с панихидками (так назывались лакомства, которые приносили в
церковь прихожане, заказывающие панихиду). После беготни и игр на свежем воздухе
какая-нибудь черная лепешка или черствая французская булка казались им
необыкновенно вкусными.
Обладая большим здравым смыслом и незаурядным умом, Анна Михайловна
поставила целью своей жизни дать всем детям хорошее образование. В Вязниках в то
время гимназии не было и детей приходилось посылать совсем маленькими учиться в
более крупный город Шую. Тем не менее, все мальчики в семье Любимовых окончили
сначала гимназию, а затем и университет. С образованием девочек дело обстояло сложнее.
Старшая сестра прапра-бабушки- Надежда Павловна
родилась в ~1879 г. и училась в гимназии во Владимире.
Некрасивая, но чрезвычайно умная и целеустремленная, она
хотела после окончания гимназии продолжать учиться, но её отец
Павел Васильевич придерживался достаточно консервативных
взглядов на женское образование и поступать в высшее учебное
заведение ей запретил. Таким образом, Надежда Павловна,
окончив гимназию, пошла работать учительницей в школу Сергея
Ивановича Сенькова, владельца ткацко-прядильной фабрики.
Вскоре она стала директрисой школы и проработала в этой
должности до своей смерти в 1930 г. Сначала школа была очень
маленькой. Помещалась она в покосившемся желтом домике, но
по мере расширения деятельности Сенькова росла и школа.
Сеньков построил для нее новое белое здание, а для учителей
Надежда Павловна отвоевала красный двухэтажный дом. В этом доме у нее было две
комнаты, по комнате у каждой учительницы, общая кухня и столовая. Постепенно
Сеньков стал наряду с Демидовым самым богатым человеком в Вязниках. Демидов
благотворительностью не занимался, а Сеньков по просьбам Надежды Павловны
постоянно кому-нибудь помогал: больным чахоткой, способным, но недостаточным
ученикам и т.п. Надежда Павловна была не замужем и все свои силы отдавала школе.
По-видимому, такой же подвижницей была и подруга Надежды Павловны –
Архангельская, преподававшая в школе для глухонемых, которая в то время была чуть ли
не единственной в России. Туда свозили глухонемых из самых отдаленных мест, причем
прибывали они в школу в самом диком состоянии ( в деревнях их зачастую содержали на
цепи).
Другой подругой Нади была Фрида Крамме из смьи местных немцев. Однажды они
вместе совершили большое путешествие по Европе. Тогда это было совсем несложно:
надо было сходить в полицейский участок, взять там свидетельство о благонадежности,
выправить там же паспорт, купить билеты и ехать, куда заблагорассудиться. Надя знала
французский, Фрида немецкий, и они, легко преодолевая языковые барьеры, побывали в
это лето в Германии, Франции, Италии. Помимо обязательных достопримечательностей,
Надежда Павловна везде интересовалась постановкой школьного дела.
После революции Надежда Павловна продолжала работать в школе. Однажды её
арестовали за симпатии к эсерам, и некоторое время она провела на Лубянке. Однако,
убедившись в её полной аполитичности, скромную учительницу скоро выпустили.
Умерла Надежда Павловна в 1930 г. от воспаления легких. Хоронили её все
Вязники: ее ученики, их родители, их дети запрудили всю центральную улицу, гроб несли
на плечах до самого кладбища и останавливались у каждого дома. Моя бабушка,
побывавшая в Вязниках в 1970-х г.г. застала в живых одну из бывших учениц Надежды
Павловны, которая вспоминала о ней с благоговением.
Моя прапра-бабушка, Мария Павловна родилась в
1889 г. и училась в женской гимназии г.Шуя. Начитавшись
романов Чарской, она мечтала о том, чтобы поступить в
институт благородных девиц, и с нетерпением ждала того
момента, когда ее отец получит орден св.Анны, дававший право
на дворянство. Орден Павел Васильевич получил, но к тому
времени успели отменить даваемое этим орденом право на
наследственное дворянство, и дворянином стал только Павел
Васильевич. Таким образом, Марусе (так прапра-бабушку
называли в детстве) пришлось удовлетвориться гимназией. Она
всегда отличалась независимым характером. Придя в первый
день в школу и соскучившись приблизительно в середине
второго урока, она принялась деловито собирать свой портфель.
На вопрос учительницы, куда это она собралась, Маруся
ответила: «Домой, мне здесь надоело». Тем не менее, в
дальнейшем она училась прекрасно, причем особенно хорошо
ей давалась математика. В одном из последних классов произошел эпизод, который мог
бы привести к весьма печальным для нее последствиям. В то время все увлекались
передовыми идеями: сострадали народу, осуждали власть-имущих и очень сомневались в
существовании бога. Маруся основательно проштудировала Ренана и на обязательной для
всех гимназисток исповеди сообщила священнику, что в бога не верует. После такого
признания священник должен был бы поставить ей двойку по Закону Божьему, что
автоматически привело бы к исключению из гимназии и закрыло бы доступ к высшему
образованию. К счастью, священник был в очень дружеских отношениях с Павлом
Васильевичем. На исповеди он сделал вид, что не расслышал, а в доверительной беседе с
отцом прапра-бабушки попросил сделать ей надлежащее внушение и сказать, чтобы
впредь она ничего подобного вслух не произносила. Таким образом, Маруся
благополучно кончила гимназию.
Для того, чтобы получить высшее образование, надо было сдать экзамены за
мужскую гимназию. Маруся Любимова мужественно выучила за год латынь, греческий и
дополнительный материал по математике, сдала все дополнительные экзамены в
Егорьевске и поступила на высшие женские медицинские курсы в Петербурге.
Медицинские курсы она, правда, так и не закончила, потому что, с одной стороны, падала
в обморок при виде крови, а, с другой стороны, вышла замуж за моего прапра-деда Гавриила Федоровича Юрова. В дальнейшем Мария Павловна Юрова не работала,
посвятив себя семье сына – Сергея Гавриловича Юрова, но на всю жизнь (она дожила до
98 лет) сохранила хорошие фундаментальные знания, полученные в гимназии, любовь к
чтению и неиссякаемый интерес к жизни.
Моя прабабушка Вера Матвеевна Миримова – будущая
невестка Марии Павловны, родилась в 1909 г. в Казани в семье
владельца мастерской по изготовлению форменных головных
уборов. При мастерской был и магазин по их продаже. Кроме
Веры в семье было еще двое младших сыновей. Думаю, что их
родители ничего, кроме школы, не кончали, но, будучи людьми
весьма разумными, стремились дать своим детям возможность
закончить гимназию, а затем и университет. Однако, революция
внесла в их планы некоторые коррективы. Все трое детей
Миримовых один за другим отправились в опытно-показательную
школу №16 при Казанском педагогическом институте. В этой
школе занятия вели профессора института, что должно было обеспечить высокий уровень
преподавания. Цель была достигнута, но не в полном объеме, поскольку нескольких
предметов, в частности, географии вообще не было: соответствующие профессора, придя
в класс и обнаружив вместо студентов компанию буйных подростков, наотрез отказались
с ними заниматься. Обществоведение в классе прабабушки вела Евгения Гинзбург –
будущий автор знаменитого «Крутого маршрута».
В начале занятия проводились бригадным методом, но потом перешли на способ
обучения, более близкий к нормальному, хотя отметки все равно ограничивались схемой:
вполне успевает, успевает, не успевает. Вера Миримова кончила школу в конце 1927 г., а
вскоре вслед за этим её закрыли после разгромной статьи Луначарского,
охарактеризовавшего её как «буржуазную заводь».
После окончания школы была неудачная попытка поступить в институт в Казани,
но там пришлось честно написать в графе «происхождение» - «из купцов». Разумеется, в
поступлении было отказано: высшее образование имели право получить только дети
рабочих и крестьян. Тогда Вера поехала в Ленинград и, подавая документы, смело
написала в соответствующей графе «из рабочих». Её приняли в институт иностранных
языков имени Герцена, нисколько не удивившись тому, что пролетарская девушка
свободно владеет немецким языком. Немецкий прабабушка изучила еще в детстве с
помощью гувернантки Маргариты Рудольфовны, занимавшейся воспитанием детей в
семье Миримовых. После окончания института в 1931 г. Вера Миримова была
распределена в Москву в Московский энергетический институт, где она начала
преподавать на рабфаке. То, что преподавательница была лет на десять моложе студентов,
никого не смущало: в то время это было довольно частым явлением, потому что учиться в
институт шли полуграмотные или совсем неграмотные люди, выдвинувшиеся во время
революции, уже поработавшие на различных руководящих постах и стремившиеся
продолжить свою карьеру. В 1939 г. она вышла замуж за одного из своих студентов –
моего прадедушку Сергея Гавриловича Юрова, который, будучи сыном инженера, тоже не
был сразу принят в институт и потратил несколько лет на то, чтобы закончить ФЗУ и
стать настоящим пролетарием.
Тяжелые времена наступили в жизни семьи Юровых во время войны: Сергей
Гаврилович был эвакуирован вместе со Всесоюзным электротехническим институтом в
Свердловск, а его семья осталась в расположенном неподалеку Красноуфимске. Там его
матери – Марии Павловне, его жене Вере и их маленькой дочке Лене – моей бабушке,
пришлось и померзнуть, и поголодать. Однако, через несколько месяцев дела пошли
несколько лучше, потому что в Красноуфимск был эвакуирован Харьковский механикомашиностроительный институт, где отсутствовала заведующая кафедрой иностранных
языков. Прабабушку сразу взяли на её место, семья получила карточки, и жизнь стала
более или менее сносной. В 1943 г. вся семья вернулась в Москву и Вера Матвеевна вновь
приступила к работе в Московском энергетическом институте (МЭИ). Позже за работу во
время войны она получила медаль «За доблестный труд».
В МЭИ Вера Матвеевна Миримова проработала более 50 лет. Она долгое время
была заместителем заведующей кафедрой иностранных языков, преподавала русский язык
иностранным студентам, написала несколько пособий для изучающих немецкий язык. За
свою работу она была награждена орденом «Знак почета», но лучшей наградой были, мне
кажется, благодарные воспоминания, оставшиеся в памяти её коллег и бывших студентов.
Моя бабушка – Елена Сергеевна Юрова родилась в Москве в
1939 г. В эвакуации тяжело заболела, и поэтому начала учиться в 1-м
классе не с сентября, а с апреля 1947 года. После войны купить или
сшить платье для школы было весьма затруднительно: материи на
целое платье не хватило, поэтому было создано нечто
комбинированное: низ из ткани, верх – вязаный. Школьная форма была
введена только в следующем году: коричневое платье и черный фартук
для каждого дня, белый – для праздников. К платью пришивались
сменные белые воротнички и манжеты. В третьем классе всех
обязательно принимали в пионеры. После этого к школьной форме
прибавился еще один обязательный элемент – пионерский галстук.
Существовала и особая пионерская форма – темная юбка, белая блузка
и пионерский галстук. В школу разрешалось ходить только с
косичками, причем банты должны были быть черными или
коричневыми. До 1954 г. обучение было раздельным, и мальчики появились в средней
школе №335 только в последних двух классах. В 1956 г. Лена Юрова закончила школу с
серебряной медалью и поступила в Московский энергетический институт на факультет
электронной техники. Годы учебы в институте она вспоминает с большим удовольствием,
за исключением гуманитарных дисциплин: история КПСС, политэкономия, философия.
Эти занятия и экзамены давались ей с большим трудом. Тем не менее бабушка закончила
институт в 1961 г., получив диплом с отличием по специальности «полупроводниковые
приборы». Более 30 лет она проработала в научно-исследовательском институте
редкометаллической промышленности «Гиредмет». Там она поступила в аспирантуру, и
после защиты диссертации ей была присуждена
степень кандидата физикоматематических наук. У неё более 100 научных трудов, а за руководство аспирантами и
дипломниками она получила звание «старшего научного сотрудника».
После выхода на пенсию бабушка с увлечением занялась историей прикладного
искусства. В её работе ей очень помогло знание иностранных языков: немецкого,
французского и английского. У бабушки вышло в свет значительное количество статей и
две монографии по истории бисерного рукоделия в России. В 2002 г. в Музее личных
коллекций - филиале музея изобразительных искусств им. Пушкина, состоялась выставка
нашей семейной коллекции старинных работ из бисера. Бабушкины работы хорошо знают
любители бисерного рукоделия в различных странах: Италии, Германии, Франции,
Англии, США.
Я очень горжусь своей семьей и попытаюсь достигнуть таких же успехов в моей
только ещё начинающейся жизни.