«Литературная Вена 2011» Финалист международного конкурса в номинации «Литература для юношества»

19
«Литературная Вена 2011»
Финалист международного конкурса в номинации
«Литература для юношества»
Родилась в 1985 году в Ленинграде.
Учусь в Академии художеств на факультете
теории и истории искусств, работаю в Музее
театрального и музыкального искусства.
В 2006 и 2008 годах участвовала в
семинаре молодых детских писателей (Ясная
Поляна, Тарханы), в 2007 — в 7(м Форуме
молодых писателей России в Липках.
Лауреат премии журнала «Зинзивер».
Публиковалась в сборниках и журналах.
Сборник рассказов «Самый лучший воз(
раст» был озвучен на Радио Россия.
В 2011 в издательстве АСТ вышли две мои
книжки «Микрохи: Тайна пропавшего робота»
и «Самый лучший возраст».
Èðèíà Çàðòàéñêàÿ
(г.Санкт6Петербург, Россия)
ß ñëûøó
Я слышу, как за мной захлопывается дверь.
Хлоп!
Так громко, что эхо раздается по всему подъез>
ду. В нем сыро, прохладно и пахнет тушеной
капустой. Я морщусь и сбегаю вниз по сту>
пенькам.
На улице мне становится лучше. Мимо проез>
жает машина, но я ее не слышу. У меня в ушах все
еще звучит хлопок.
Хлоп!
Бывает, дверь хлопает от сквозняка. Бывает —
ею стучат специально. Например, для того, чтобы
показать, как ты зол. Или обижен. Или и то, и
другое одновременно.
Я специально хлопнул так, чтобы меня услы>
шали. Услышали и все поняли.
Я оглядываюсь по сторонам. Обычно здесь
шумно. Девчонки прыгают на скакалках, маль>
чишки играют в футбол. Родители то и дело зовут
кого>нибудь на обед.
А сегодня во дворе тихо. Все разъехались.
Лето.
Я иду и смотрю под ноги.
Щелк! Щелк! Щелк!
На моей левой кроссовке развязался шнурок,
и теперь неприятно щелкает о землю.
Я присаживаюсь, чтобы завязать его. Он мок>
рый и весь в песке. Наверное, я наступил в лужу.
Я вытираю руки о задний карман джинсов и
смотрю в сторону своих окон.
Уверен, родители жалеют о своих словах.
Если бы я был чуточку старше, уехал бы на
какой>нибудь остров. Мадагаскар или Хоккайдо.
Но мне всего 10 лет, никто не пропустит меня
через границу.
Я поднимаюсь с корточек.
На скамейке у соседнего дома сидит мальчик.
Недавно переехал? Кажется, он младше меня. Его
челка смешно свешивается со лба, закрывая глаза
до середины.
Мальчик покачивает ногами и смотрит на
меня с улыбкой.
Я машу ему рукой и улыбаюсь в ответ.
— Привет! — говорит мальчик.
20
— Привет! — говорю я и сажусь рядом.
Мы сидим и молчим некоторое время.
— Недавно переехали? — спрашиваю я.
Мальчик не отвечает. Он смотрит куда>то
вперед, и я перевожу взгляд в ту же сторону.
Прямо перед домом, грохоча, проезжает гру>
зовик. Я зажимаю уши и смотрю на своего соседа.
— Я Алик, — говорит он, не замечая шума.
— Генка, — кричу я.
Алик кивает.
— Я с родителями поссорился, — говорю я,
когда шум стихает. — Из>за тройки. Ушел и
хлопнул дверью. Пусть знают!
Алик смотрит на меня. У него добрые глаза.
Совсем как у соседской собаки. Ее зовут Вили, и
она умеет приносить мяч.
— Мама говорит, у нас никогда не будет соба>
ки, потому что в квартире им не место, — говорю
я и замечаю, что Алик смотрит на мои губы. —
Папа с ней соглашается. Он говорит, собаки долж>
ны жить на воле. В квартире им тесно. Я люблю
собак и не хочу, чтобы им было плохо.
Зато у меня есть старший брат. Вообще>то он
ничего. Но иногда я его терпеть не могу. Однажды
он сломал мою любимую гоночную машину. Не
настоящую, маленькую. Но она была точной ко>
пией большой. Я тогда заплакал, и брат назвал
меня нюней. Папа задал брату трепку, а мама на>
лила мне двойную порцию шоколадного молока.
Но чаще родители на стороне брата. Я дона>
шиваю за ним одежду. Когда>то эта куртка была
его. Родители всегда разрешают ему засиживаться
допоздна. А я ложусь рано. Мне нельзя смотреть
кино по вечерам. Иногда я читаю под одеялом, с
фонариком в руках. Это потому, что ночью я
должен спать. А я люблю читать.
Алик слушает меня внимательно, не отрывая
взгляда ото рта.
Я говорю громко, размахивая руками. Это
получается само собой.
— Мои родители хотят, чтобы я стал инжене>
ром. А я хочу рисовать. Меня никогда не спраши>
вают, чего хочу я. Откуда они могут знать? Мне
хочется стать взрослым и жить одному. Или с
собакой. Она бы никогда не стала меня донимать.
Мне не везет в школе. Не люблю математику.
А учительница говорит, что это не важно. Она по>
ставила мне тройку за контрольную. Папа сказал,
так я никогда не стану человеком. Но ведь я и так
человек. Безо всяких оценок. Как думаешь?
Алик отрывает взгляд от моих губ.
— Конечно, — говорит он. — Ты можешь
ходить, думать, говорить и слышать. Значит, ты
настоящий человек.
Прямо за спиной у Алика открывается окно.
Из него выглядывается бабушка и кивает кому>
то в глубине квартиры.
— Он тут, — говорит она. — С каким>то
мальчиком. Пойду, позову его.
Алик не поворачивается. Он смотрит на меня
и продолжает говорить.
— К сожалению, у меня нет старшего брата. Я
живу с бабушкой и мамой. Они меня любят, даже
слишком. У меня есть рыбка. Она живет в круглом
аквариуме. Ее зовут Бетховен. Многие думают, что
рыбы ничего не слышат. Это не так.
Мне кажется, Алик говорит как>то странно, с
усилием.
— Бетховен чувствует колебания воды
боковой линией. Она заменяет ему ухо. А звук
передается через разные предметы, погруженные
в воду. Иногда я читаю ему вслух. Мне нравится
учиться, но я редко остаюсь в одной школе на>
долго. Мы постоянно переезжаем. Мама ищет
хорошего врача.
На улицу выходит бабушка Алика. Дверь
подъезда с силой хлопает о косяк. Это от сквозня>
ка. Алик все еще не оборачивается.
— Какого врача? — спрашиваю я, но Алик не
успевает ответить.
Бабушка кладет руку ему на плечо, и Алик
слегка вздрагивает.
— Бабушка, — говорит он.
Она кивает мне, встает перед Аликом и на>
чинает бесшумно жестикулировать. Ее пальцы
причудливо изгибаются, повторяя привычные
движения. Губы беззвучно произносят какие>то
слова. Алик молча смотрит. То на бабушкины
руки, то на губы.
— Мне пора домой, — говорит он, когда ба>
бушка останавливается. — Мама нашла какого>
то врача и хочет, чтобы он меня посмотрел. Я
думаю, это все ерунда. Но она хочет как лучше.
Уверен, твои родители тоже.
Он встает и идет к двери.
— Алик! — окликаю я его, но он не отвечает.
— Он ничего не слышит, — говорит бабушка
и смотрит на меня с легкой улыбкой. – Алик глу>
хой от рождения. Приходи к нам завтра, он всегда
рад гостям.
Она уходит, а я остаюсь сидеть на скамейке.
Мне кажется, что меня зовут, но не могу
разобрать имени.
— Генка! — голос звучит совсем близко.
Это мама. Она подбегает и обнимает меня за
плечи.
— Никогда так больше не делай, слышишь?
— говорит она, и на ее глазах блестят слезы.
— Слышу, — говорю я и обнимаю ее что есть
сил.