Жили-были

Кокарева Наталья
Жили-были
Действующие лица:
Вера Ивановна – 83 года, последние 7 лет парализована.
Коля – 26 лет
Любовь Павловна – мать Коли, 57 лет.
Дядя Миша – сосед, 63 года.
Света – журналистка, 23 года.
Картина первая
Деревушка на двадцать домов далеко в степи. Рядом с одним из домов на лавочке сидит
старушка. На ней изношенное серое драповое пальто, на голове повязан зелёный платок с
большими красными цветами, а на ногах шерстяные носки и тапочки.
Вера Ивановна: Какое небо сегодня высокое…И голубое. Только всё в белых полосах. Это
от самолётов. Внук говорит, сейчас самолётов каких только нет, и названия у них у всех
такие интересные…аэробусы… Я не люблю, когда много самолётов. В войну тоже
самолётов было много, но сейчас ведь не война. Хорошо, что дед до этого не дожил. Итак,
бывало, ночью вскакиваешь, оттого что он орёт. Поэтому и Любашка такая нервная
выросла. Трясёшь его, трясёшь, пока он не проснётся, а потом бежишь быстрей, окно
открываешь, а за окном трава шумит. Он траву послушает и засыпает. А солнце какое…А
ведь только апрель. Или нет? Лицо прям горит, прям горит. В степи и трава горит, и земля
горит, и человек горит. Кожа становится жёлтая, волосы медные, только глаза прежними
остаются. Поэтому человеку всегда нужно в глаза смотреть. Они всю правду знают.
Солнце то сегодня какое. Какое солнце.
Картина вторая
Любовь Павловна идёт по улице, видит бабку, сидящую на лавочке. Распахивает калитку,
бежит к дому, что-то кричит. Выходит Коля.
Л.П.: Ты чего меня перед соседями позоришь?!
Коля: Так, в чём я снова виноват?
Л.П.: Ты зачем бабку из дома вытащил?
Коля: Мам, да ладно тебе…Смотри сегодня солнце какое. Я думал…
Л.П.: Думал?!
Коля: Пусть немного на солнышке посидит, погреется. Это ведь не хорошо, что она всё
время в четырех стенах лежит.
Л.П.: Тебе восемьдесят лет стукнет, ты тоже всё время лежать будешь.
Коля: Неправильно это.
Л.П.: А что правильно? Да как ты её только дотуда дотащил?
Коля: Так и дотащил…
Л.П.: А почему она у тебя босая?!
Коля: Она не босая, она в тапках и носках.
Л.П.: Ты бабку раньше времени на тот свет отправить хочешь?
Коля: Да не смог я её ноги в валенки засунуть! У неё ноги корявые!
Л.П.: Дотащить до лавки ты её смог, а вот обуть по-человечески не смог!
Коля: Мам, хватит уже, она ведь всё слышит!
Л.П.: Ну-ка не кричи на мать. Тащи её лучше обратно в дом.
Коля подходит к лавочке.
Коля: Давай, ба, подниматься будем. Нам пора.
Картина третья
Комната в доме – кухня. Третью часть комнаты занимает печка, стены выкрашены
голубой масляной краской, полы деревянные и тоже масляной краской покрашены,
только какой-то коричневой. Входит Коля.
Л.П.: Уложил?
Коля: Конечно, уложил. Как ещё? Ты сказала, я и уложил.
Любовь Павловна подходит к сыну, тянется, хочет поцеловать его в лоб.
Коля: Да, что ты, правда, мам…
Л.П.: А у меня для тебя есть кое-что. (Достаёт из пакета свёрток, разворачивает. В
свёртке четыре пары домашних тапочек, все разного цвета) Вот, держи, зелёненькие
тебе.
Коля: А остальные кому?
Л.П.: Голубенькие себе оставлю, розовенькие бабушке.
Коля: А жёлтые про запас?
Л.П.: А жёлтые журналистке. (Садится за стол, наливает себе чай) Чайку хочешь?
Коля: Постой! Что ещё за журналистка?
Л.П.: Приедет к нам на следующей неделе, интервью у бабушки брать.
Коля: Какое ещё интервью?!
Л.П.: Сказала, хочет ей несколько вопросов задать, про войну, как после войны
жили…ещё что-то…Говорит, они серию репортажей к 9 мая готовят про участников
войны.
Коля: Так бабушка же не участник войны!
Л.П.: Как не участник войны?! Ты что, она же труженик тыла у нас. А дед твой всю войну
прошёл. Ты, когда маленький был, он тебе много про войну рассказывал.
Коля: Да, что он мне рассказывал?! Напьётся, сядет рядом и шепчет: «Как страшно то,
Колька. Как страшно. Это только дураки ничего не боятся. Ты запомни», - вот и весь
рассказ.
Л.П.: Я вот думаю, может, успеем потолки до её приезда побелить? Всё чище будет, да и
посветлее.
Коля: Мам, опомнись уже! Бабушка же после инсульта еле говорит…
Л.П.: Так а я на что! Если что помогу, расскажу, как дело было, всё-таки дочь родная.
Коля: Да чтоб!...(Разворачивается, уходит. Слышно, как хлопает калитка)
Картина четвёртая
По степи плывёт машина – старая красная копейка. Нет, она, конечно, едет, это только
кажется, что плывёт – вдруг вынырнет из песчаной, пыльной тучи, то снова пропадёт.
На лавочке возле забора сидит Коля. Машина останавливается, из неё выходит молодая
привлекательная девушка в красном пальто, сапоги на высоких каблуках. За рулём
машины сидит дядя Миша. Он быстро глушит мотор и тоже выходит. Девушка
подходит к Коле.
Девушка: Здравствуйте, вы, наверно, Николай?
Коля кивает.
Девушка: А меня Светлана зовут. Можно просто Света.
Коля: Можно просто Николай.
Дядя Миша: Светочка, если тебе что будет нужно, ты обращайся. У нас тут, правда, всё
скромно, не то что в городе. Я в городе, конечно, был…пару раз. Раньше напротив
Никольской церкви магазин спортивный был. Остался ещё?
Света делает вид, что его не слышит.
Дядя Миша: Так я, когда в городе был, заходил туда. Там коньки одни себе приглядел, уж
больно хороши, только дорогие. Три тысячи ещё тогда стоили. Где же я такие деньги
возьму? Вот и остался дед без коньков. А я в молодости хорошо на коньках стоял! Вон
бабка моя не даст соврать. Мне бы эти коньки…Ты не смотри, что я старый, сила то в
ногах ещё есть. Ноги то всё помнят: и как стоять, и как ехать надо. Мечта у меня заветная
такая. Вот думал, может, накоплю на коньки, но не получается никак. Как тут
накопишь…Вон бабка на похороны себе собирает. А я её прошу, говорю, дай денег,
съезжу в город, коньки куплю, а она только смеётся, говорит, зачем тебе старому коньки,
копи лучше на гроб. Вот и весь разговор. А это ведь мечта моя заветная. Понимаешь,
дочка?
Света наконец-то обращает на него внимание.
Света: Так вы дедушка ветеран войны?
Дядя Миша: Да ты что! Какой я ветеран войны, мне только 64-й год пошёл. Это всё степь
людоедка, всю кожу сожрала.
Света: Тогда боюсь ничем не смогу помочь.
Из калитки выбегает Любовь Павловна.
Л.П.: Приехали! Так чего встали?! Проходите в дом!
Дядя Миша: Здравствуй, Люба.
Л.П.: Здравствуй, Миш. Как дорога?
Дядя Миша: Всё как договаривались: встретил около автобуса. Доехали нормально. Сама
видишь.
Л.П.: Ох, спасибо, выручил, а то одиннадцать километров, пока дойдёшь…
Света: Одиннадцать километров? Пешком?
Л.П.: Так и есть. А куда деваться? Ходим. Ну, всё, заходите быстрей, я на стол уже
накрыла.
Все уходят. Дядя Миша остаётся один стоять у забора.
Картина пятая
Света: Ух, ты! Какой дом у вас старинный! Ставни резные!
Коля: Она знает что такое ставни!
Л.П. (косится на Колю): Этот дом отец мой построил, Колькин дед, когда с войны
вернулся.
Света: Сам?!
Л.П.: Конечно, сам. (Пауза) Тогда же это дело проще было. Деревня жила, мужиков
полно…Так, а что опять встала?
Света: Я иду, Любовь Павловна, иду.
Заходят в дом. Любовь Павловна из какого-то угла достаёт свёрток, разворачивает,
протягивает Свете новенькие тапочки.
Л.П.: Это тебе, дочка. Половицы то старые, вон и гвозди кое-где торчат. Не дай Бог
колготки ещё зацепишь, дорогие ведь.
Света: Спасибо (примеряет тапочки). А какие мягкие!
Л.П.: На здоровье.
Света: А это что, печка что ли? Настоящая? (подходит к печке, заглядывает внутрь)
Л.П.: Чудён человек! Конечно, настоящая. Какая же ещё?
Света: Ну, мало ли. Дизайн такой…
Л.П.: Дизайн?
Коля: Мам…
Л.П.: Ты не обижайся на меня, дочка. Я в этих дизайнах ничего не понимаю. Это вот
Колька мой, он же в городе учился, институт закончил. Он всё знает, а я вот…
Коля: Ну, допустим не всё…
Света: Ты в институте учился?!
Коля: А ты думала, я только коров умею пасти?
Л.П.: Светочка, да шутит он. Нет у нас коров.
Коля выругивается про себя и уходит. Слышно, как хлопает калитка.
Света: А как светло у вас…
Любовь Павловна поднимает голову и любуется на свежепобелённый потолок.
Картина шестая
Комната бабушки. Около окна стоит кровать, железная кровать с провисшей
пружиной. На кровати среди матрацев и одеял закопана бабушка. Почему закопана?
Потому что одна голова торчит, в платочке.
Л.П.: Коля! Да где ж ты там?
Входит Коля.
Коля: Чего кричишь?
Л.П.: Бабушку посади.
Коля подходит к бабушке, вытаскивает её из-под одеяла, приподнимает подушку,
сажает.
Коля: Свободен?
Л.П.: Ещё пару табуреток принеси.
Возвращается через пару минут с двумя табуретками.
Коля: А я, пожалуй, тут с вами посижу. Вдруг чего…
Л.П.: А ты присаживайся, Светочка, не стой.
Света: Можно начинать?
Л.П.: Конечно, конечно, пора уж.
Света садится на стул рядом с кроватью, из кармана достаёт диктофон, кладёт на
кровать.
Л.П.: А, эт чего?
Света: Диктофон. Разговор записывать.
Л.П.: А это не вредно? Излучение там, радиация? А то у нас бабка сама видишь, еле
дышит?
Света: Что вы! Нет, конечно!
Коля уселся на полу в позе лотоса, сидит, посмеивается. Света протягивает руку,
нажимает на кнопку на диктофоне.
Света: Итак, начнём. Вы в каком году, Вера Ивановна, родились?
Вера Ивановна открывает рот, бормочет тихо что-то нечленораздельное.
Света: Так это…Да как же…Как это…Я…
Л.П.: Да не волнуйся ты так, дочка. Я же понимаю, у тебя работа важная, репортаж. Я тебе
всё расскажу, всё как есть расскажу. Всё, что нужно, ты спрашивай, а я рассказывать буду.
Двадцать шестого года рождения она. Двадцать шестого.
Света: Хорошо…(Пауза) Это же получается, когда война началась, вы ещё школьницей
были?
Л.П.: Конечно. Говорю же, в двадцать шестом году она родилась.
Света: И что, труженик тыла?
Л.П.: Дочка, а ты что, не веришь мне что ли? У неё и медаль есть, награждали её. Колька,
а ты что сидишь, ну-ка найди бабушкину медаль.
Света: Верю! Верю я вам!
Л.П.: Колька, говорю же тебе, вставай, иди, ищи бабушкину медаль!
Коля: Так я разве знаю, где её искать?!
Л.П.: В тумбочке у меня посмотри.
Коля встаёт, выходит из комнаты.
Света: Зачем вы так? Я же верю вам. Вы не подумайте, я же не хотела…
Л.П.: Да нормально всё, дочка. Ты спрашивай, что нужно.
Света: А…Коля…
Л.П.: А ничего, пусть поищет, ноги разомнёт.
Света: Расскажите, пожалуйста, кем Вера Ивановна работала в войну. За что медаль
получила?
Л.П.: Тогда, дочка, всех школьников загоняли работать на поля. Хотя как загоняли, их и
загонять то не надо было. Все сами шли. Добровольно. А воевать то как рвались! Родину
то защищать! Не удержишь! Вот какая жизнь раньше была!
Света: А Вера Ивановна?
Л.П.: Тоже на полях работала. А потом, когда школу закончила, пошла в госпиталь
работать. Там и проработала до конца войны. Да что тут ещё говорить? Тяжёлая жизнь
была, 800 граммов хлеба давали на семью, всё время были голодными. А в конце войны к
ним в госпиталь отца моего привезли, раненого. Там они и познакомились. Отец мой
добровольцем пошёл на фронт. На два года он бабушку старше. Так вот он ветеран войны
у нас. Ему и орден дали. А медалей у него этих столько…Если нужно, я Кольке скажу, он
найдёт?
Света: Нет, не надо. Не надо я думаю.
Л.П.: Ты, если что нужно, говори.
Света: Любовь Павловна, а во сколько последний автобус уходит?
Л.П.: Так он уже давно ушёл. Ты ведь на нём приехала.
Света: Так это что, последний был?!
Л.П.: А он у нас один единственный. И первый, и последний.
Света: И что, больше не будет?
Л.П.: Почему же не будет? Будет. Завтра обязательно будет. Если не сломается, конечно.
Но эт не должен.
Света: Но я ведь хотела…
Л.П.: Вы городские суетные такие. Всё суетитесь, спешите куда-то. Вон Колька тоже,
когда с учёбы своей вернулся, знаешь какой суетной был? А сейчас вроде ничего. (Пауза)
Переночуешь у нас, от города отдохнёшь. Сейчас и баньку тебе помыться затопим.
В комнату входит Коля, в руках у него медаль.
Картина седьмая
Баня. На нижней полке сидит Света. На полу перед ней два эмалированных тазика и
ковш. За дверью в предбаннике сидит Коля.
Света (кричит): Ты там ещё долго сидеть будешь?
Коля (кричит): Мать сказала сидеть, пока ты не помоешься.
Света (кричит): А ты всегда делаешь только то, что мать говорит?
Коля (кричит): Ты это к чему спросила?
Света (кричит): Не бери в голову, так разговор поддержать.
Коля (кричит): Так ты мойся быстрей, и не надо будет разговор поддерживать.
Света встаёт с полки, садится под дверь.
Света: Коля, можно у тебя спросить кое-чего?
Коля: Чего ты там шепчешь? Подожди, дай к двери подойду (подходит к двери,
прижимается к ней ухом).
Света: А почему ты обратно в деревню вернулся? Почему в городе не остался, ты ведь
институт закончил?
Коля: Так знаешь, кто я по профессии? Архитектор.
Света: И что с того?
Коля: Как что? Кому в таком маленьком городе архитектор нужен?! Там же никто ничего
не строит давно. Это где-нибудь…в Москве архитекторам хорошо живётся, работы
полно…А у нас…(Пауза) Короче, не смог я себе работу найти, вот и вернулся. А тут ещё
отец помер. Как я мать одну в деревне оставлю? В своём доме, на земле, знаешь сколько
работы? Женщине одной не справится. И бабушка лежит парализованная…
Света: Жалко мне бабушку твою…
Коля: Что жалко то?
Света: Просто жалко.
Коля: А не надо её жалеть. Приехала тут со своей жалостью. А нам тут твоя жалость не
нужна! Что нам твоя жалость?! Что нам с ней делать, с жалостью этой твоей?! А я знаешь,
что ещё тебе скажу, я, когда вернулся, каждый кустик, каждую травинку полюбил, потому
что моё это всё, моё! Родное! Живое! Понимаешь?! Да нихрена ты не понимаешь! Жалко
ей…Себя пожалей!
Тихо. Минуту тихо. Две – тихо. Три – тихо.
Коля: Света? Свет? Света, ты меня слышишь? Света? Свет, скажи что-нибудь. Света, если
ты не ответишь, я войду. Свет, я же войду. Я правда войду. Ты слышишь меня? Сейчас до
трёх считаю и вхожу. Слышишь? Раз…Два…
Картина восьмая
Баня. Из предбанника в баню дверь распахнута. Тазы валяются перевёрнутые. На полу
лежат Света и Коля, голые. Света курит. Запрокинув голову, выдыхает дым в потолок.
Коля: Так ты куришь оказывается.
Света: Многое ты обо мне не знаешь.
Коля: Ипотека на двадцать пять лет?!
Света: Сплюнь, дурак!
Коля: Свет, а Свет, ты прости меня…
Света: Забыли уже, Коль.
Коля: Света, я ведь тебя обидеть не хотел. Я ведь знаешь, когда на мать разозлюсь,
психану, иду в степь, а там…Такая жизнь, Свет! Целый мир! И так легко становится, аж
голова кружится. Идёшь потом домой и думаешь вот, я дурак, ну чего психанул. Это ведь
жизнь такая. Такая простая, обычная жизнь! А ты ко мне с этой жалостью…(Пауза) Свет?
Света тушит сигарету об пол и поворачивается к Коле.
Картина девятая
На лавочке возле забора сидят Коля и Света. Из-за ворот соседского дома торчит нос
старой красной «копейки» - дядя Миша согласился довезти Свету до автобусной
остановки, а то ведь одиннадцать километров пешком по степи это вам не хухрымухры.
Света: Ты, если в городе будешь, в гости заходи. Я твоей маме адрес оставила на всякий
случай.
Коля: Оставила так оставила.
Света: А когда материал опубликуют, я вам номер почитать пришлю.
Коля: Ты думаешь, мы в такой глуши живём, что до нас газеты не доходят? (Пауза) Мать
на почту в соседнюю деревню пенсию получать пойдёт, сама купит.
Света: А то я бы отправила. Мне ведь не трудно.
Коля: Ей тоже не тяжело.
Света: А хочешь, я сама как-нибудь к тебе в гости приеду?
Коля: Глупости не говори. Где там дядя Миша потерялся? (кричит) Дядя Миш, не пора
уже? Светка, переживает, боится на автобус опоздает.
Света: Зря ты так, Коль.
Коля: Что зря?! Ты как до города доберёшься, материал свой сдашь, забудешь про всё это,
как про страшный сон.
Света: А если не забуду?
Коля: Так ты приехать хочешь? Так приезжай!
Света: Я ведь не шучу, Коль. Я ведь приеду.
Коля: Так приезжай!
Света: И приеду!
Коля: И приезжай! (Пауза) Ну-ка, подожди (достаёт из кармана деньги, протягивает
Свете).
Света: А это зачем?
Коля: А вдруг, правда, приедешь…Это дяде Мише на коньки. Хватит надеюсь.
Света: Я ведь приеду, Коль, правда, приеду.
Из калитки выходят Любовь Павловна и дядя Миша.
Дядя Миша: Что, засиделись уже?
И машина уплывает.
Л.П.: Коль, может, бабушку на улицу посидеть вынесем? Смотри солнце сегодня какое.
Какое солнце.
Картина десятая
За огородами, на лёд замёрзшей узкой речки, осторожно, держась за высохшую траву,
спускается дядя Миша, на коньках.
Конец
2012 год