Куманьков

Куманьков А.Д.
Революция, интервенция и теория справедливой войны
В последнее время всё больше сторонников теории справедливой войны выступает в
пользу военных интервенций, нацеленных на поддержку восставших против
«несправедливого
правительства».
Необходимость
предоставления
помощи
освободительным движениям обосновывается не только консеквенциалистскими
соображениями – устранить возможного будущего противника на его же территории, не
дожидаясь, когда он нападёт – но и более глубокими аргументами. Можно выделить два
наиболее важных классических источника, оправдывающие интервенционизм. Во-первых,
речь идёт о локковском «освобождается от повиновения, когда производятся незаконные
покушения на его свободу или собственность, и может оказывать сопротивление
незаконному насилию со стороны тех, кто были его должностными лицами, когда они
покушаются на его собственность»1. Ориентируясь на это оправдание революции,
теоретики справедливой войны полагают допустимым и военное вмешательство на
стороне сопротивляющихся незаконному насилию. Другой источник легитимации
интервенции – Г. Гроций, высказывавшийся в пользу того, что «по природе каждый
призван осуществлять не только свое, но и чужое право; поэтому причины, справедливые
для тех, кто осуществляет свое право, справедливы также для тех, кто оказывает помощь
другим»2.
Лишь немногие авторы, принадлежащие традиции справедливой войны
высказывались против поддержки революционеров. Так, Дж. Ст. Милль в эссе 1859 года
«Несколько слов о невмешательстве» обратил внимание на опасности, которые таит
подобное вмешательство. Народ, получивший свободу из рук своих союзников, не будет
готовым к ней, не сможет воспользоваться ей и погрязнет в череде гражданских войн, в
итоге превратившись в колонию или вассала своего освободителя. Вмешательство будет
стимулом к дестабилизации региона. И всё же, если интервенция не будет препятствовать
самоопределению3, то её можно признать справедливой и обоснованной.
Однако далеко не все разделяют подобное воззрение Милля. Брайан Оренд
игнорирует опасности, о которых предупреждает британский философ, и заявляет, что
гражданскую войну против правительства можно назвать справедливой, если государство
утратило способность защищать своих граждан4. Иными словами, если население подняло
восстание против несправедливого правительства и имеются неопровержимые
доказательства этой несправедливости, то внешние силы могут поддержать повстанцев. В
данном случае война будет вестись не против государства или народа, а непосредственно
против лиц, находящихся у власти.
Дискуссия ведётся и по вопросу, какую роль должны играть интервенты, и мнения в
данном случае значительно разнятся. Уолцер, держа в уме неудачу США в войне во
Вьетнаме, выступает за ограниченное участие представителей внешних сил в локальном
конфликте. По его мнению, задача интервентов сводится к балансировке сил,
способствующей нейтрализации несправедливой стороны. Уолцер не одобряет
полномасштабного включения в войну. Подобную позицию Оренд считает
непродуманной, поскольку цель войны состоит в достижении победы, которая не
гарантируется простой балансировкой сил. Несправедливая сторона может отыграть
утраченные позиции и в итоге победить, что сделает интервенцию совершенно
Локк Дж. Два трактата о правлении. С. 394.
Гроций Г. О праве войны и мира. С. 558
3
Mill J.S. A Few Words on Non-Intervention. pp. 5-6.
4
Orend B. The Morality of War. p. 84.
1
2
бессмысленной. Поддержка восставших против несправедливого правительства, по
мнению Оренда, ― это одна из важнейших задач мирового сообщества. Но существует
одно серьёзное ограничение, связанное с необходимостью воздержаться от участия в
гражданской войне, если ни одну из сторон конфликта невозможно признать
справедливой.
Поддержка восставших воспринимается в рамках современной традиции
справедливой войны не только как юридически обоснованное, но и морально
необходимое предприятие. Однако интервенционизм и война на стороне революционных
движений вызывает ряд проблем. Нерешёнными оказываются вопросы о легитимации
нового правительства, стабильности установленных режимов и продолжительности
пребывания интервентов в стране, куда было произведено вторжение. Эти болезненные
точки «справедливого» интервенционизма и предлагается обсудить на круглом столе.