Отрывки из автобиографической книги профессора Сергея

Отрывки из автобиографической книги профессора
Сергея Никодимовича Страхова
Я иду свой путь. – М: Сам Полиграфист, 2014 – 422 с., илл.
Автобиографическая книга о жизни доктора медицинских наук, профессора Страхова
Сергея Никодимовича. Родившись в селе Товаро-Никольское Липецкой области, он
закончил Воронежский медицинский институт, стал хирургом широкого профиля,
работал
в институте сердечно-сосудистой хирургии АМН СССР, в Московском НИИ педиатрии
и детской хирургии, провел большое количество операций, спасая жизнь и возвращая
здоровье многим и многим людям. За выдающиеся заслуги и большой личный вклад в
развитие отечественной медицины и здравоохранения был награжден орденом
Н.И.Пирогова.
В 1941 году Сергею Страхову было 11 лет. Естественно, на фронте не был. Его фронт был трудовым
в колхозе родного села, где нужно было выполнять всю работу ушедших сражаться взрослых.
Ветеран Великой Отечественной войны.
Война.
«… в дождливый воскресный день 22 июня 1941 года с базара из Липецка вернулись сельчане и
сообщили, что началась война с немцами. В селе тогда не было ни электричества, ни радио, ни
телефона. В жизни села ничто не изменилось, только мама срочно закупила в магазине соль,
много мыла и спичек.
В августе 1941 года я пошел за село на Бручеев бугор собирать землянику. Слышу гул самолетов.
Поглядел – летят два истребителя. Вот, думаю, наши. Самолеты сделали крутой вираж. У меня аж
дух захватило от красоты полета. И вдруг ни с того, ни с сего вокруг затрещало. Это пули в 15-20
метрах слева и справа от меня начали дыбить землю. Я перепугался насмерть и побежал. Тогда
самолеты сделали еще один круг и опять дали в две полосы очереди стрельбой. Я упал и с испуга
больше не смог сдвинулся. Фрицы, наверное, подумали, что убили меня. И самолеты улетели.
10 июля 1942 года за селом «на Грачах» был сбит наш самолет – бомбардировщик, который после
успешного бомбометания на немецкие позиции возвращался на свой аэродром около города
Усмани. Экипаж выпрыгнул с парашютами из горящего самолёта. Стрелок-радист Мякотин Степан
Егорович спускался на парашюте, и его в воздухе расстрелял пилот немецкого самолёта. Лётчик и
штурман с ранениями и ожогами были доставлены в госпиталь. В 1984 году в селе ТовароНикольское был установлен памятник С.Е.Мякотину. На открытии памятника присутствовали
уроженцы села Товаро-Никольское Герой Советского Союза Шипулин Андрей Андреевич,
прибывший из города Ростов-на-Дону, и Герой Социалистического труда Околелов Иван Нилович.
В 1942 году фронт был в 20 километрах от нашего села. Однажды из Барского сада
передислоцировалась на запад к посёлку Водопьяново воинская часть, а снаряды с частью солдат
и лошадей остались. Нам с ребятами было по 13-14 лет. Мы подтаскивали и перегружали снаряды
из больших ящиков в подсумки для перевозки их на лошадях ближе к фронту».
После окончания семилетней школы я поехал в Липецк. Почти все мальчики того времени (был
1944 год, шла Великая Отечественная война) мечтали быть военными, одетыми в офицерскую
форму с портупеями на боку. Таким же был и я. В Липецке я подал документы в только что
организованный Липецкий технологический техникум, где готовили лейтенантов техниковинтендантов танковых войск.
О своем выборе профессии я рассказал в Товаро-Никольске дяде Мише – Шипулину Михаилу
Семеновичу, демобилизовавшемуся к тому времени с Черноморского флота, где он служил
боцманом, кажется, на крейсере «Севастополь». Омрачился дядя Миша и говорит: «Серенька, что
ты выбрал? Всю жизнь ты будешь иметь дело с железками, мазутом, тряпками, пока к старости
не достигнешь высокого положения. Другое дело медицина. … Сник тогда я и не знал что делать,
ведь документы-то были уже сданы.
Говорит дядя Миша: «Если ты согласен быть доктором, то помогу тебе». И действительно, через
два дня мы пошли с ним пешком на станцию Чириково, а это примерно километров 12. Поезда
пассажирского надо было ждать четыре часа. «Не горюй, Серёнька, сейчас мы остановим
товарняк» – сказал дядя. Вскоре послышался гудок товарного поезда, и дядя Миша встал
в морском бушлате на рельсы и поднял руку с бескозыркой. Дежурный с желтым жезлом на
большом кольце из проволоки вышел из здания вокзала. Когда увидел Боцмана, стал кричать,
чтоб дядя ушел с пути, но не тут-то было. В результате товарняк сумел резко притормозить, этогото и было надо. Меня дядя подкинул на переднюю подножку платформы, а на заднюю вспрыгнул
сам.
Что было в техникуме – просто «сказка», чему тогда мне трудно было поверить. В холле техникума
на доске в рамке был золотыми буквами написан короткий список первых отличников школ,
будущих студентов, зачисленных без экзамена. Под № 3 была фамилия СТРАХОВ С.Н.
В приемной техникума сидела девушка и принимала документы. Дядя Миша представился и
попросил показать документы его племянника Страхова С.Н., якобы для проведения каких-то
уточнений. Девушка-секретарь достала документы, он взял их в руки и сказал, что забирает,
потому что его племянник не хочет учиться в этом техникуме. Девушка оторопела от такой
наглости. Что же делать, ведь Страхов С.Н. уже на почетной доске, золотыми буквами! Ответ был
лаконичен: «Замажете».
Отнес я документы в Приемную комиссию Липецкой фельдшерско-акушерской школы. Как
отличник, без экзаменов был зачислен в фельдшерскую группу. Так началась моя учеба и карьера
в медицине.
Фельдшерско-акушерская школа, г.Липецк.Фото около 1960 г
С началом зимних каникул учебы в медицинской школе все односельчане, студенты Липецких
средних учебных заведений, собирались гуртом (человек по пять-девять) и двигались по снегу
домой в село Товаро-Никольское.
Иногда ветер дул в лицо, и мне, с маленьким ростом, чаще приходилось идти в серединке, при
этом дорога была уже малость протоптана, легче было шагать. В одиночку зимой никто не ходил
из Липецка домой и из дома в Липецк.
Из дома каждый раз приходилось нести большую сумку, которую мы называли «сидор».
Набиралось иногда килограммов 12-16. Тяжело было нести эту сумку с продуктами километров 14
до станции Чириково или 20 километров до Боринска.
Далеко было мне добираться до Липецка, решением проблемы был бы велосипед. В беседах
папа часто говорил, что в городе Задонске у его знакомой есть хороший женский велосипед и
обещал этот дамский велосипед подарить мне. Но проблема разрешилась по-другому, велосипед
«Диаманд» купила мама у проходивших мимо нашего дома беженцев за продукты питания.
Счастья моего с приобретением велосипеда было «выше крыши». Как мне пригодился велосипед!
На велосипеде я возил в город Липецк на продажу масло, вишни, ягоды. Летом по утрам
приходилось ехать на восток, навстречу солнцу. Выезжал часиков эдак в пять или шесть, и к
восьми часам утра уже был в Липецке. Это около 30 км.
Студентом 1-го курса я сфотографировался в
городе Липецке. Лет мне было 14 с маленьким
хвостиком. Дядя Михаил Семенович, когда
летом 1944 года после морской службы
вернулся в село, привез мне флотскую
бескозырку. Петельку рыжих волос закрутили
на лбу девочки-подружки, ну, а ленточку
приладил на плечо сам, а то ведь ее не видно
будет за плечами. Лицо почти сплошь усеяно
множественными мелкими веснушками.
Недаром в детстве дразнили: «Рыжый, рыжий,
конопатый, убил бабушку лопатой». Рубашка
не отглажена, ведь она давно дома гладилась
чугунным утюгом с углями и за несколько дней
ношения приняла такой вид.
Бескозырку я потом утратил бездумно, не
послушав совет мамы – не надевать ее в
дорогу, а носить в городе. Возвращаясь
однажды из села Товаро-Никольское на учебу
в город Липецк, я надел для форса
бескозырку, и отправился на станцию
Студент 1-го курса фельдшерскоЧириково. Там сел на межвагонный прицеп
акушерской школы Страхов Сережа. 1944.
пассажирского поезда, так как не было денег
на билет до Липецка. Более рослые ребята со станции Чириково влезли на прицеп, сорвали с
головы бескозырку, и спрыгнули с тронувшегося поезда, Недолго думая, я спрыгнул, и за ними.
Было уже темно, я погнался за ними, догнал и отнял бескозырку.
После сел в пустой вагон-товарняк и поехал, но братва и тут меня достала, пригрозили ножом и
отняли бескозырку. Спрыгивать с идущего поезда в поле поздним вечером я испугался. Ох, как
жаль было этого подарка дяди Миши!
Фельдшерская группа №1 первого курса Липецкой фельдшерско-акушерской
школы. На фото в центре в белом платье завуч школы Медведева Павла
Ивановна, слева от нее директор Чиннов Василий Федорович и анатомичка
Екатерина, а справа от Медведевой преподаватель русского языка и
литературы Мирошников Павел Михайлович, фармаколог Вера Исааковна,
хирург Ревцов Иван Васильевич и физрук Сергей Васильевич. В первом ряду
слева, полулежа – Страхов Сережа. 1945.
До начала учебы в медицинской школе надо было найти жилье. Поначалу остановился в
общежитии школы в огромной комнате метров на 30, где поставил с пожитками свой сундук,
запертый на ключ. Дверь в комнату не запиралась. Комендант жила во дворе. Побоялся жить там,
ночи две или три ночевал и потом пошел искать угол для жилья в городе. Недалеко от школы на
Коммунальной площади в доме № 4 набрел на тетю Надю. Она согласилась поместить на койку за
10 рублей в месяц. Разместился в углу проходной комнаты, куда приходили военные на свидание
с женщинами.
Вернувшись через две недели домой, рассказал о своих успехах с жильем. И не прошло и семи
дней, как по совету сестры Анны и Ивана Трухачевых нас с Колей переселили к его дяде Трухачеву.
Дядя болел туберкулезом, и Колю иногда подкармливали остатками их еды. Результировалось это
у Коли туберкулезом почки. Позже его оперировали, удалили одну почку.
На втором курсе учёбы мама приехала в Липецк и переселила меня и Колю Огрызкова к тете Жене
в дом № 5 на Коммунальной площади. Каморка на две кровати для нас была отгорожена тканой
занавеской. Муж тети Жени Севостьянов Евгений Михайлович тоже болел туберкулезом и был
комиссован из армии. Но активного процесса у него уже не было, да и тетя Женя была чистюлей.
Годы были военные, и все продукты для жителей города выдавались по карточкам. Нам,
студентам, тоже карточки выдавали. На каждый день приходилось по 500 грамм хлеба. Середину
продолговатой краюшки весом килограмма на полтора составляла кукурузная запеченная мука.
Корку мы ели охотно, а вот кукуруза была непривычной и невкусной.
Третий курс фельдшерско-акушерской школы.. В первом ряду почти в
центре, обняв девицу правой рукой, полусидит Сережа Страхов. Сентябрь
1946.
В июне 1947 года я с отличием закончил Липецкую фельдшерско-акушерскую школу. По
окончании лагерных сборов мне присвоили звание «младший лейтенант медицинской службы».
Наградная надпись. Отличнику учебы тов. Страхову С.Н.
Звание «младший лейтенант медицинской службы», полученное мною после окончания
фельдшерско-акушерской школы, сыграло в дальнейшем свою положительную роль. Так, в 1953
году, после окончания пятого курса медицинского института всех студентов мужского пола
направили на военные лагерные сборы, после которых всем «лагерникам» присваивалось звание
«лейтенант медицинской службы». В числе студентов на лагерные сборы был командирован и я.
Лагерные сборы проводились в летнем лагере воинской части в Курской области. Нас погрузили в
товарные вагоны с нарами, доставили в военный лагерь и разместили по палаткам, в которых мы
спали на матрацах, разложенных на земле. Мне пришлось ночевать только одну ночь. Утром
после завтрака меня срочно вызвал к себе полковник А. А. Домогацкий, который был назначен
командиром «лагерников» – студентов-солдат этого воинского сбора. Он же заведовал кафедрой
военной подготовки Воронежского государственного медицинского института.
Полковник Домогацкий предложил мне срочно покинуть военный лагерь и выехать домой, так
как я уже был офицером – младшим лейтенантом медицинской службы, и мне на лагерных
сборах надо было платить офицерскую зарплату из кармана полковника. При зачислении меня
на лагерные сборы он просмотрел, что Страхов С.Н. является офицером. Видно, сумма зарплаты
выходила большая, так как полковник был сильно встревожен. Досрочному возвращению домой
я и мама были очень рады. Хотя из-за «растяпы» полковника я потерял два дня на поездку из
дома в Воронеж и деньги на оплату билетов.
Свидетельство с отличием фельдшера Страхова С.Н.
Вкладыш в свидетельство об окончании фельдшерско-акушерской школы с оценками напечатан
на желтом листе. Были тяжелые послевоенные годы. Все средства уходили на снабжение армии, а
на другие нужды денег было очень мало.
Вкладыш в свидетельство, лист 1.
Вкладыш в свидетельство, лист 2.