@ЗАГОЛОВОК = Сила и слабость Америки: подведение

@ЗАГОЛОВОК = Сила и слабость Америки: подведение исторических балансов - 2 части
@АВТОР = /Андрей Шитов, корр.ИТАР-ТАСС в Вашингтоне/
В своем послании к Конгрессу "О положении страны" в начале года президент США
Барак Обама провозгласил, что при нем "Америка вернулась" на свои традиционные
позиции, что "по всему миру ощущается обновление американского лидерства".
"Всякий, кто станет вам говорить обратное, всякий, кто утверждает, будто Америка
переживает упадок или будто наше влияние на спаде, ничего не понимает в том, о
чем берется судить", - заявил он.
Позже стало известно, что перед самым выступлением Обама изучал и подробно
излагал группе телеведущих, приглашенных на установочный закрытый брифинг в Белом
доме, содержание эссе консервативного политолога из Института Брукингса Роберта
Кейгана в журнале "Нью рипаблик". Эта публикация, озаглавленная "Миф об
американском упадке", была подготовлена на базе новой книги того же автора "Мир, созданный Америкой", которая теперь вышла из печати. Обама, по словам его
помощников, штудировал эссе с карандашом в руках, буквально "абзац за абзацем".
Благожелательное внимание хозяина Белого дома к этой работе может, конечно,
отчасти объясняться соображениями предвыборной борьбы. Кейган внешнеполитический советник одного из ведущих претендентов на президентское
кресло со стороны оппозиционной республиканской партии США Митта Ромни. А тот как
раз и доказывает сейчас везде и всюду, будто действующий президент довел Америку
до состояния упадка, то есть по сути насаждает тот самый "миф", с которым автор
книги категорически не согласен и который он вполне аргументированно оспаривает.
Надо полагать, сила его доводов также не может не импонировать Обаме, который
и в программной речи, и в других выступлениях всячески старается доказать, что
американский стакан наполовину полон, а не пуст, как утверждают многочисленные
скептики, в том числе и в его собственной демократической партии. Можно, конечно,
видеть в позиции главы государства попытку выдать желаемое за действительное, но
можно рассматривать ее и как выражение политической воли лидера, верящего, что у
его страны и народа достанет сил преодолеть временные трудности.
Попробуем же вслед за Обамой проследить за аргументацией автора книги, лучшей
рекламой для которой стала президентская похвала. Самой удобной основой для этого
остается текст публикации в "Нью рипаблик", в котором позиции Кейгана приводятся
достаточно развернуто, но при этом четко и систематизированно.
Pax Americana
--------------------Начинается он с утверждения о том, что современное мироустройство "отражает
американские принципы и предпочтения и было построено и сохранено американской
мощью во всех ее политических, экономических и военных проявлениях". К
достоинствам этого миропорядка Кейган относит "беспрецедентное число
демократических стран, большее глобальное процветание /даже с учетом нынешнего
кризиса/, чем когда-либо прежде, и длительный мир между великими державами".
И сразу звучит принципиально важное для автора предупреждение о том, что в
случае реального упадка США этот порядок может "смениться каким-то другим", а то
и "просто рухнуть". Сам собой он сохраняться не в состоянии, это "приятная
иллюзия", - утверждает Кейган. "Американский упадок, стань он реальным, сделает
мир другим для всех", - подчеркивает он.
Впрочем, по его словам, сомнения пессимистов ему "вполне понятны", прежде
всего в свете "плачевной экономической ситуации /в США/, начиная с
2008 года, и крупных финансово-бюджетных дефицитов страны, которые в сочетании с
неуклонным ростом китайской, индийской, бразильской, турецкой и других экономик,
кажется, предвещают существенный и необратимый сдвиг в глобальной экономической
мощи" .
Тут примечательны, во-первых, датировка кризиса, как бы перекладывающая
ответственность за него на избранного президентом в 2008 года Обаму, хотя реально
проблемы возникли еще при его предшественнике, президенте-республиканце Джордже
Буше-младшем, а во-вторых, отсутствие России в перечне стран с растущей
экономикой. В последний десяток лет /не считая кризисного 2009 года/ темпы роста
в России были как минимум не ниже, чем в Бразилии и Турции.
Еще один важный довод критиков, по признанию Кейгана, сводится к падению
международного престижа США, "а следовательно, и влияния их в значительной части
мира". Причины, из-за которых "потускнел американский "бренд", автор сводит к
"различным ответам на атаки 11 сентября" 2001 года в США, включая сохранение
тюрьмы под открытым небом в Гуантанамо, "пытки подозреваемых террористов", а
также "трудные войны в Ираке и Афганистане".
На этом фоне "любой случай, когда Соединенным Штатам не удается настоять на
своем в мире", воспринимается, как подтверждение упадка, пишет Кейган. И
ссылается на расхожие примеры: "арабы и израильтяне отказываются мириться", "Иран
и Северная Корея отвергают американские требования о прекращении ядерных
оружейных программ", "Китай не дает расти курсу своей валюты", "брожение в
арабском мире выходит из-под контроля Америки"...
На самом деле, однако, для измерения реального влияния государства имеются
"базовые индикаторы", включая "размеры и влиятельность экономики сравнительно с
другими державами", "масштабы военной мощи сравнительно с потенциальным
неприятелем", а также "степень политического влияния" на международной арене,
напоминает политолог. И заодно подчеркивает, что "упадок великих держав редко
бывает внезапным".
Правда, модный сейчас в США британский историк Найал Фергюсон в своей
прошлогодней книге "Цивилизация: Запад и остальные" утверждал прямо обратное. Но
тут ведь что считать "внезапным". По историческим меркам несколько десятилетий не срок. А Кейган пишет об упадке Британской империи "на протяжении полувека" как
раз в противовес "внезапности".
Кстати, стоит отметить, что по-английски "The West and the Rest"
рифмуются, и это определение Фергюсона стало весьма популярным и в американских
"упадочнических" комментариях в печати.
Более весомо выглядит другой довод Кейгана: он напоминает, что нынешние
невзгоды - далеко не первые в истории США. Страна "переживала глубокие и
продолжительные экономические кризисы в 1890-х, 1930-х и 1970-х гг., пишет он,
подчеркивая: "И в каждом случае ей удавалось воспрять в следующее же десятилетие
и занять даже более сильную позицию сравнительно с другими державами, чем до
кризиса".
Теперь, правда, звучат стенания о том, что упадок настоящий. Но Кейган
напоминает, что всего несколько лет назад многие, в том числе и некоторые из
нынешних плакальщиков, предрекали Америке долгое и славное мировое господство. И
фундаментально с тех пор, на его взгляд, ничего не изменилось.
В экономике доля США в мировом ВВП держится на одном уровне уже 40 лет, пишет
исследователь. Как равнялась она в 1969 года примерно четверти мирового объема
производства, так равняется и теперь. К тому же и по ВВП на душу населения
Америка намного опережает потенциальных конкурентов, прежде всего Китай.
По военной мощи США "не имеют себе равных", - уверенно утверждает специалист.
Их военные расходы - около 600 млрд долларов в год - "больше, чем у всех
остальных великих держав вместе взятых". При этом затраты составляют сейчас чуть
менее 4 проц. годового ВВП страны против 10 проц. в 1950-х и 7 проц. в конце
1980-х гг. В этом же ряду упоминается "самое современное в мире оружие" и "самый
большой реальный боевой опыт" войск США.
Наконец, завершает Кейган вступительную часть своего эссе ответом на
воображаемый вопрос о "подъеме остальных", к числу которых он опять-таки относит
Китай, Индию, Бразилию и Турцию. Главное, на его взгляд, - четко понимать, кто
именно догоняет страну-лидера, поскольку порой это может ей быть даже выгодно.
Для той же Британской империи на рубеже ХIХ-ХХ веков проблема заключалась не
в том, что ее обгоняли США, а в сравнительном усилении ее соперницы - Германии,
поясняет свою точку зрения политолог. Но когда после второй мировой войны те же
Германия и Япония "съели" половину американской доли в мировой экономике /в
основном из-за их роста она уменьшилась к 1970-м гг. с 50 проц до 25 проц./, то
для Америки они были союзниками, и "ключевыми опорами американского миропорядка",
а их успехи шли в общий зачет Запада в противостоянии с СССР.
Теперь же Кейган склонен оптимистично рассматривать и подъем Бразилии и
Индии. "Обе они - дружественные нам страны, а Индия все больше становится
стратегическим партнером США, - пишет он. - Если будущим соперником Америки в
мире скорее всего станет Китай, то более богатая и мощная Индия станет активом, а
не обузой для США".
В целом, на взгляд автора, "тот факт, что Бразилия, Индия, Турция и ЮАР
переживают период экономического роста... либо безразличен для стратегических
позиций Америки, либо выгоден ей". "Только Китай" может внушать определенные
опасения, да и то лишь постольку, поскольку он намерен конвертировать свою
экономическую мощь в военную.
На словах все это звучит, может, и неплохо, но на деле все же выглядит
сомнительно. Трудно себе представить, чтобы США обрадовались, если бы их стали
быстро догонять не китайцы, а, скажем, какие-нибудь австралийцы. И не случайно в
конце эссе упоминается о том, как тревожил Америку еще совсем недавно быстрый
экономический подъем японцев, как больно ранила американское самолюбие скупка ими
престижных активов в США.
Страницы истории
----------------------------Во второй части статьи разбирается тезис об ослаблении влияния США в мире,
который критики склонны подкреплять ссылками на "американский спад, "подъем
остальных", очевидный крах американской капиталистической модели,
дисфункциональность американской внутриполитической жизни, растущую сложность
международной системы".
Вместо того, чтобы оспаривать эти доводы, Кейган... по сути соглашается с
ними, но при этом вписывает сегодняшнюю ситуацию в исторический контекст.
"Разумеется, верно, что США зачастую не в состоянии получить желаемое, - пишет
он. - Но так было всегда", а утверждения об обратном - всего лишь
"ностальгическая фантазия".
В подтверждение приводится период после окончания второй мировой войны,
действительно считаемый многими пиком мощи и влияния США на международной арене.
Кейган не отрицает тогдашних "экстраординарных достижений" Америки, включая "план
Маршалла", формирование НАТО, создание ООН, МВФ и Всемирного банка.
Но он напоминает, что "на каждое достижение имелось и как минимум по одному
столь же фундаментальному откату назад". В "дебете" для Вашингтона остались,
например, "триумф коммунистической революции в Китае", а также "неожиданное и
заставшее США врасплох нападение Северной Кореи на Южную" и последующее
вмешательство США, которое, несмотря на 35 тыс. погибших и почти 100 тыс. раненых
американцев, практически не изменило ситуацию в регионе.
А "наихудшей новостью" тех лет автор называет "приобретение Советами атомной
бомбы и окончание той ядерной монополии, на которой основывались прежде военная
стратегия и оборонное бюджетное планирование Америки".
Кейган описывает паническую по сути своей реакцию на это событие в США, причем не
только в сфере политики и национальной безопасности /"знаменитый стратегический
документ" NSC-68, выступление Дугласа Макартура на республиканском съезде 1952
г./, но и в экономике /доклад комиссии Гейтера
1957 г. об опережающих темпах экономического роста в России, риторический вопрос
спикера нижней палаты Конгресса Сэма Рэйберна - "какой нам прок в здравой
экономике и сбалансированном бюджете, если мы как нация погибнем и здесь получит
хождение русский рубль?"/.
И с международным влиянием у США тоже было тогда не все ладно, указывает
автор. Он напоминает, что Вашингтон не смог в те годы убедить европейских
союзников не признавать КНР, не добился своего на Женевской конференции по
Вьетнаму, не предотвратил Суэцкий кризис 1956 г., когда Англия, Франция и Израиль
даже не предупредили его о своих намерениях. "В конце 1950-х гг. Мао /Цзэдун/
считал США сверхдержавой в состоянии упадка", - пишет Кейган, подтверждая это
цитатой.
Отвлекшись далее на "мягкую силу", то есть международный престиж США и
привлекательность американского образа жизни, пропагандируемого через
"телевидение, кино и музыку", он констатирует, что "значительная часть мира не
восхищалась Соединенными Штатами и не стремилась им подражать".
Образ Америки включал тогда и маккартизм с его "охотой за коммунистами в
госдепартаменте и Голливуде", и "капиталистический конформизм новой американской
корпоративной культуры", и наконец известный всему миру расизм. Конец 1960-х начало 1970-х гг. было в Америке временем бунтов в гетто, убийства Мартина Лютера
Кинга и Роберта Кеннеди, расстрела студентов в Кентском университете и, наконец,
"Уотергейтского" скандала, напоминает Кейган, и никакими фильмами и музыкой этого
было не затмить.
/следует/