Сергей Крюков: «Мы за крепкие региональные банки»
advertisement
Съезд АРБ: взгляд участников Участники XXIII съезда АРБ поделились своими впечатлениями о состоявшемся форуме. Елена Бродская, Марина Корф, Юлия Уханова – специально для Bankir.Ru и сайта АРБ Сергей Крюков, председатель правления МСП Банка: «Мы за крепкие региональные банки» .– Что из сказанного на съезде АРБ вам показалось наиболее важным? – Больше всего мне понравилось выступление министра финансов Антона Силуанова. Он высказал два важных тезиса – о необходимости проведения структурных реформ в экономике и о развитии банковского сектора. То, чем мы занимаемся в нашей программе поддержки малого и среднего предпринимательства, совмещает обе задачи. Структурная реформа в экономике невозможна без развития предпринимательства. А наше направление по кредитованию инновационных проектов – это настолько узкий сегмент, что не обойтись без высококлассных специалистов, работающих в банках. Ведь обычно банки кредитуют наиболее «легкие» направления малого и среднего бизнеса, а работать с сегментом инновационных предприятий намного сложнее. – Участники рынка хвалят вашу программу за содержание и принципы взаимодействия с банками, но сетуют на небольшие объемы финансирования. – Действительно, наша программа занимает порядка 1,5–2% рынка кредитования. Этого явно недостаточно. Но ведь и ориентируется она тоже на узкий сегмент – на компании, которые занимаются модернизацией, выбирают новые технологии, создают современные рабочие места. Для того, чтобы еще шире пропагандировать эту работу, чтобы предприниматель понимал, что государство в нем заинтересовано, нужны более значительные ресурсы. И я хотел бы подчеркнуть, что это должны быть бюджетные средства. Если фондирование идет за счет рыночных ресурсов, то ставка по кредиту будет рыночной, слишком высокой для этого сегмента. Нужно субсидировать ставки, снижать стоимость ресурса для конечного заемщика. Так что к этим правильным словам мы ждем увеличения финансирования. – Но ведь ЦБ стимулирует банки к тому, чтобы работать с наименее рисковыми активами. – Да, к сожалению, малый и средний не относится к низкорисковому сегменту рынка. Мы просим Банк России о переводе кредитов МСБ в более высокую категорию качества для создания резервов. В целом я бы сказал, что мы успешно взаимодействуем с банковским регулятором. В кризис мы организовали с ЦБ хорошую программу рефинансирования кредитов, которые мы выдавали под нашу программу. Это стало неплохим стимулом для развития программы, дало дополнительные объемы средств. Но есть и недостатки: короткие сроки рефинансирования и достаточно тяжелая система в плане бумажной работы. Но тем не менее, текущие рабочие вопросы с ЦБ нам удавалось решить, хотя и медленнее, чем того хотелось бы. – Сейчас обсуждается тема повышения планки собственного капитала банков. Вы поддерживаете эту идею? – Более 80% участников нашей программы – это региональные банки средней руки. С нашей точки зрения, у них хорошая структура баланса. Более 90% активов таких банков – кредиты малому и среднему бизнесу. Размер банка не имеет значения, так как он не влияет на устойчивость банка. Мы считаем, что любые банки хороши, если они кредитуют экономику. Мы за крепкие региональные банки. – Вы ощущаете проблемы этих банков? – Да, ощущаем по нескольким направлениям. По пассивной базе у этих банков существенную долю занимают вклады населения. А ЦБ все время обещает контролировать ставки по депозитам. Но нужно более четко прописать правила, где тот предел, когда ЦБ начинает принимать ограничительные меры по вкладам населения. А для этих банков это является фактором жизненно важным. И еще одна проблема – отсутствие безотзывных вкладов. Для банка, который строит долгосрочную стратегию по активам, тот факт, что все депозиты фактически являются вкладами до востребования, неприемлем. Что делать, если выдан длинный кредит – отнимать его у предпринимателя и ломать его бизнес? Это недопустимая ситуация. Пассивы, привлеченные от физлиц, нестабильны. А у этих банков отсутствуют другие значимые источники долгосрочных ресурсов – средства пенсионных фондов, страховые ресурсы, рынок долгосрочных бумаг. Так что нужно отдельными шагами помогать этим банкам. – Как себя чувствует малый бизнес? – Как ни странно, бизнес хорошо себя чувствовал в кризис. Государство обратило внимание на это направление, и все самые значимые заявления о росте этого сектора в экономике прозвучали именно в кризисный период. Тогда же бюджет выделил средства на нашу программу. И бизнес начал выходить из тени. А позже, когда была повышена ставка ЕСН, мы увидели, что бизнес опять пошел в тень. Налоговая нагрузка стала невыносимой. Бизнес-среда некомфортная: высокие арендные ставки, растут налоги, идет давление со стороны проверяющих органов и, как следствие, коррупционная составляющая. «Опора России» говорит, что до 80% накладных расходов связаны с обеспечением «бесперебойности» бизнеса. Как выживать? Начинать что-то прятать. Для нашей программы это категорически негативный момент. Мы работаем на условиях прозрачности: банк должен знать своего клиента. Что означает «знать своего клиента» для долгосрочных (пять–семь лет) программ кредитования? Видеть понятный бизнес-план. А как его сделать, если в нем есть скрытые операции? Это все очень негативно влияет на этот сегмент, на его прозрачность перед банками и на доступность для него кредитов. Существует комплексная проблема создания комфортной бизнессреды, инвестиционного климата. Кредитование будет расти, когда будет понятен заемщик, который будет работать и не бояться загадывать в долгую. Рустэм Марданов, председатель Национального банка Республики Башкортостан Банка России: «Необходимо повысить доступность операций рефинансирования» – Каковы, на ваш взгляд, наиболее реальные пути улучшения инвестиционного климата в России? – Я думаю, что действительно серьезное улучшение российского инвестиционного климата может произойти только в результате изменения характера осуществления финансовой деятельности основных предприятий, работающих на территории страны. Ключевой проблемой в инвестиционной сфере является то, что у банков сейчас нет возможности существенно наращивать объемы кредитования, а предприятия не могут привлекать значительных объемов инвестиций. Это связано с тем, что ключевые заемщики, которые заинтересованы в этих инвестициях и способны их освоить – непрозрачны, у них неизвестны бенефициары, а самое главное – они ведут очень рискованную финансовую деятельность. Об этом, в том числе, говорилось на съезде Ассоциации российских банков. Без этого, без улучшения ситуации в этой сфере ожидать существенного увеличения инвестиций в целом, и банковских в том числе, невозможно. – Как вы относитесь к идее создания в российской банковской системе отдельного контура региональных банков с особым регулированием? – Считаю, что, наверное, это не совсем правильно. Существующая конструкция регулирования банковской системы, организации денежных рынков, в том числе взаимодействие Банка России с кредитными организациями в вопросах рефинансирования предполагает, что все банки равнозначны и имеют одинаковый статус. Поэтому законодательные исключения, введение каких-то особых правил для деятельности региональных банков может негативно повлиять на устойчивость системы и доступность для банков этих ресурсов. – Теоретически ресурсы равнодоступны, но на практике не совсем так получается. Что на самом деле может повысить конкурентоспособность региональных банков и обеспечить им равные возможности по рефинансированию? – Я думаю, это реализация политики банка России на повышение доступности операций рефинансирования. Мне кажется, надо стремиться к тому, чтобы основной объем рефинансирования предоставлялся бы по залоговым инструментам. Для этого потребуется переход к предоставлению основных банковских услуг на основе стандартов продуктов. Тем самым будет создана залоговая база, под которую могло бы предоставляться рефинансирование. В этом случае и региональные банки вполне могли бы иметь доступ к инструментам рефинансирования. Это, полагаю, основной курс для достижения этой цели. Николай Сидоров, председатель правления Абсолют Банка: «Производственным предприятиям нужно помогать в развитии» – На съезде АРБ почти в каждом выступлении поднимается тема ущемления прав региональных банков. Что думаете по этому поводу? – Я бы эту проблему рассмотрел с другой точки зрения. Основной постулат таков: банки нужны не только для того, чтобы давать дивиденды акционерам. Они необходимы как институты гражданского общества, которые обслуживают определенные потребности этого общества, через это зарабатывают деньги, и уже потом дают дивиденды акционерам. Мы говорим, что хотим диверсифицировать экономику, что нужны разные компании – малые, средние. Но я считаю, что дело не только в размере бизнеса. В стране уже достаточно торговых компаний. При этом за последние годы стало гораздо меньше компаний производственных. А с прицелом на диверсификацию экономики нужно возрождать именно производственные компании. Я слабо себе представляю производство, расположенное внутри Садового кольца в Москве. Нет, могу, конечно, представить, но, наверное, такое производство будет не слишком эффективно – здесь затраты будут очень высокими. Поэтому естественно, что производства располагаются в регионах, причем не всегда именно в региональных центрах. Я сам периодически путешествую и вижу: заезжаешь в региональный центр – там все хорошо. Но стоит уехать от него на 50 километров – картина совершенно меняется. А если уехать на 150 километров – там люди живут, даже в поселках городского типа, примерно так же, как жили 100 лет назад. У них те же старые избы, единственное отличие – свет есть. Ну, мобильная связь еще. А производство – это, кроме всего прочего, еще и рабочие места. То есть повышение уровня жизни населения. Поэтому я считаю, что это важно. Но если для страны это важно, то производственным предприятиям кто-то должен помогать в развитии. В моем понимании, это должны быть банки, причем некрупные. – Почему некрупные? – Я сам – представитель крупного банка. По крайней мере, федерального, сетевого банка. Мы работаем по стандартам. Если потенциальный заемщик по стандарту не прошел, шансов на получение кредита у него нет. И это касается очень многих заемщиков, не только представителей малого бизнеса. Кто будет с ними работать? Даже если по стандартам федеральных банков они не проходят, их кредитное качество все равно может быть вполне приличным. И этот сектор должен расти, надо сделать все, чтобы он рос. Поэтому нужны те банки, которые обслуживают потребности растущего сектора – средних и малых компаний в регионах. С этой точки зрения региональные банки реально нужны. Да, для них, наверное, должно быть предусмотрено специальное регулирование, должны контролироваться какие– то иные параметры деятельности, которые нужно продумать. Но без региональных банков я слабо себе представляю, как это произойдет. – Но для этого нужны, наверное, какие-то изменения нормативной базы? Например, в порядке формирования резервов. – Сегодня прозвучало в выступлении Никиты Белых, что региональные подразделения Банка России очень придирчиво проверяют местные банки. Если это так, то нет смысла менять регулирование, можно решать проблемы в рамках существующего. Я бы сказал, нужна настройка регулирования. Подход к решению проблемы должен быть комплексный. Малые предприятия, развивающиеся компании действительно подвержены гораздо большему риску. С этой точки зрения требования регулятора к созданию резервов экономически оправданы, потому что это реально разные вещи – кредитовать стабильно работающую компанию и развивающуюся. Если регулятор обоснованно считает, что по этим компаниям большие риски, значит, кто-то должен эти риски компенсировать, что позволит не резервировать дополнительно капитал. Полагаю, речь здесь может идти о субсидировании ставок. Я думаю, что это должно быть Минэкономразвития – с учетом его заинтересованности в развитии промышленности в стране. Либо это могут быть гарантии местных органов власти, на время стартап-периода, когда заемщик не может в полной мере обслуживать кредит. Именно не на весь цикл кредита, а до того момента, когда производство запустится. Тогда и овцы будут целы, и волки сыты. Есть целые отрасли, которые надо поддерживать и, конечно, для этого нужно создавать специальные механизмы – но они должны исходить не со стороны банковского регулятора, а со стороны государственных органов власти, которые заинтересованы в развитии промышленности. Более того, я знаю, что в ряде регионов, например, в Башкирии, местные власти поддерживают тем или иным образом региональные предприятия. И это дает бизнесу определенный комфорт. А для чего это нужно местным органам власти? Потому что у них там улучшается в итоге собираемость бюджетов. Не сразу, года через три, через пять после того, как запустятся программы поддержки. Речь идет о политической воле руководства субъектов федерации. Посмотрите, например, на Калужскую область, Белгородскую. У их руководства есть политическая воля, и когда приезжаешь в такой регион – видно, насколько он отличается от других. – Как вы считаете, какие первоочередные меры нужны для улучшения инвестиционного климата в России? – В первую очередь, снижение регуляторного пресса. Например, я слышал, чтобы предприятию просто перенести станки из одного помещения в другое, надо получить согласование у комиссии по технадзору. На мой взгляд, необходимо дерегулирование деятельности промышленных компаний. Я даже не говорю об изменении налогового режима, еще о чем-то подобном. Просто надо, чтобы надзорных органов было меньше. – А в области банковской деятельности? – Было бы очень хорошо, чтобы государственная политика в области развития, поддержки тех или иных отраслей – я считаю, что это в первую очередь это должно быть производство, – была внятно сформулирована. Это сильно поможет – и банковской системе, и регулятору, и предприятиям. Будет понятно, что государство хочет от малого бизнеса. Поэтому так важно государству определить приоритеты отраслей, которые оно поддерживает, и запустить механизм субсидирования процентных ставок, который подстегнет кредитную активность частных банков. Госбанки же больше должны работать как институты развития. У нас есть АИЖК, МСП Банк, Россельхозбанк – три хороших примера. Мне кажется, у Сбербанка должно быть больше социальных функций. Допустим, по выдаче социальной ипотеки госслужащим. С субсидированием ставок государством, или просто льготные кредиты госслужащим. С экономической точки зрения государство является собственником таких банков. Это означает, что сейчас государство является собственником более 50% банковской системы, получает дивиденды через физическую прибыль банка. Что будет, если государство субсидирует процентные ставки по кредитам большому количеству заемщиков, не слишком обеспеченных, но со стабильным доходом – бюджетникам? Врачам, учителям, военным и так далее. Будет больше ипотеки, вырастут объемы строительства, будет использоваться больше материалов, – то есть запускается цикл новой производственной деятельности. Да, государство, может быть, при этом что-то недополучит как акционер банка. Но эти потери будут компенсированы в виде налогов, и, я думаю, что бюджет в совокупности от этого выиграет. – То есть, даже не поддерживая напрямую банковскую систему, а оказывая помощь реальному сектору экономики, власти могут обеспечить комфортные условия для функционирования банков? – Да. Не надо ставить банки во главу угла, не надо говорить – помогите банкам. Это, по сути, финансовые посредники. Но они должны функционировать в цепочке производственных отношений. А сейчас мы в основном обслуживаем торговые предприятия, либо огромные компании, госмонополии. Повторю, в стране есть много малого и среднего бизнеса, но это торговый бизнес. Промышленного малого и среднего бизнеса очень мало. Те производственные компании, что есть, развиваются «не благодаря, а вопреки». Владимир Джикович, президент Ассоциации банков Северо-Запада: «На съезде АРБ мы узнали, чего ожидать и как планировать свою деятельность» – Что из сказанного на съезде АРБ вам показалось наиболее важным? – Все доклады интересны, потому что каждый говорил о чем-то своем, наболевшем. Нас интересуют в первую очередь выступления чиновников, поскольку мы получаем возможность ознакомиться с теми законами и решениями, которые вынашиваются в недрах ведомств. Мы узнаем, чего ожидать и как планировать свою деятельность. А когда выступают коллеги, видишь, что ты не один в таком положении. Правда, говорится об одном и том же по двадцать пятому разу, и никто не слышит… Больше всего меня разочаровывает закон о потребительском кредите. Он давным-давно должен был появиться, потому что накопилась большая неразбериха в этой сфере. Но та редакция, которая рассматривается уже фактически перед внесением в Думу, несет в себе серьезные недоработки. Непонятно, почему законопроект распространяется только на кредитные учреждения? Это в корне неправильно, ведь есть еще кредитные кооперативы, микрофинансовые организации, которые вообще работают безо всякого надзора. У Минфина нет ресурсов, чтобы осуществлять надзор. Возникнет большое количество споров микрофинансовых организаций с заемщиками. И если будет принят этот закон, он еще более усложнит банкам жизнь, это станет еще одним фактором неравенства условий. – Но ведь по объемам и сегментам МФО не являются конкурентами для банков. – Не соглашусь. Микрофинансовые организации очень влияют на имиджевую составляющую. Заемщик любого кредитора отождествляет с банком, не отличает микрофинансовые организации от банков. Мы знаем об этом потому, что в Ассоциацию люди приходят жаловаться на банки и на все финансовые компании. Так что микрофинансовые организации очень даже влияют на рынок. – Как вы оцениваете конкурентную среду на рынке корпоративного кредитования? – Очевидно, что есть банки с госучастием и все остальные. Поэтому и некоторые банки с иностранным участием сворачивают свою деятельность, считая, что здесь неконкурентная среда. – Как себя чувствуют региональные банки? – Судя по Северо-Западу, скажу, что система правильно организована, она справедливая, верная. Я не слышал жалоб со стороны банков на чрезмерное количество проверок. Да, нагрузка по отчетности в целом большая, потому что банкам приходится готовить отчеты и по РБСУ, и по МСФО. Но перевести всю промышленность на МСФО в короткие сроки нереально. Так что с этой проблемой пока придется смириться. Что касается дополнительных требований по формированию дополнительных резервов и по капиталу, я думаю, что надо вести диалог с ЦБ. Мы будем готовить свои предложения. Видно, что ЦБ слышит нас и вносит изменения в инструкции. Но вообще есть вопрос, как развивать инновации, если инструкции Банка России говорят, что нужно создавать резервы в повышенном размере на кредиты таким предприятиям. Такая же ситуация с кредитами малому и среднему бизнесу. Но здесь выручают региональные гарантийные фонды. Я думаю, что постепенно мы отрегулируем эти взаимоотношения. – Как вы оцениваете перспективы отрасли? – В выступлениях банкиров не прозвучало слезных жалоб. Конечно, хочется получить дополнительную ликвидность. Действительно, капитализация отрасли еще низкая, но не стоит форсировать этот процесс. В других странах банки копили капиталы столетиями. И то, мы ведь развиваемся очень высокими темпами. Ситуация в принципе положительная, рабочая. Лишь бы не произошло больших срывов. Ведь экономика России по-прежнему завязана на экспорт углеводородов. Если резко упадет цена на нефть, все проблемы обострятся. Но объективных причин для этого нет. Внутренние проблемы заключаются в том, что в любой отрасли есть естественные монополисты. Два-три производителя диктуют цены. Рыночные механизмы, по большому счету, отсутствуют. Пока в нашей экономике не начнет работать принцип «цена – качество» на любой товар или продукт, мы будем зависеть от роста цен на углеводороды. Гагик Закарян, президент Юниаструм Банка: «Банки ждут от государства ориентиров в промышленной политике» – Какие из тезисов, прозвучавших на 23-м съезде АРБ, вы считаете наиболее важными? – Было отмечено, что сейчас России требуются коренные структурные изменения в экономике, стимулы для развития промышленного производства. Нужна и государственная поддержка, и поддержка со стороны банков. Банки должны активнее помогать развивать экономику. Сейчас банковский сектор уже более-менее сформировался. Теперь его потенциал нужно использовать на благо экономики. Требуются небольшие, я бы назвал их тюнинговыми, изменения в банковском законодательстве, в вопросах взаимоотношения банков и клиентов, банков и регуляторов. Но это более точечные, небольшие изменения для дальнейшего развития. – Вы ощущаете спрос на кредиты со стороны промышленных предприятий? – Как раз в меньшей степени, чем со стороны граждан. Есть много вопросов – какие отрасли будет поддерживать государство. Мы ждем от государства более активных шагов, ориентиров. По моему мнению, надо развивать перерабатывающую и пищевую промышленность, машиностроение, заниматься импортозамещением. – Но сейчас вы, как и многие другие банки, сделали ставку на розничный рынок. – Да, этот рынок более высокомаржинальный и более емкий. Кредиты наличными очень востребованы. Емкость рынка 5–7 трлн. рублей, и даже небольшая доля даст серьезный доход любому банку. – Вы не разделяете опасений, что на рынке кредитования физлиц может сформироваться новый пузырь? – Розничный клиент менее финансово грамотен, он может по разным причинам ошибочно оценивать свои возможности. А если кредитные решения принимаются быстро, риски растут. Я разделяю озабоченность по поводу того, что доходы населения растут слабо. Мы надеемся, что они будут расти быстрее. В своей политике мы адекватно оцениваем риски. Выбираем те ниши, в которых риски ниже. Опасно кредитовать клиента «с улицы» – есть целые компании, которые занимаются мошенничеством, атаками на банки. Мы выбираем клиентов с хорошей кредитной историей. Система кредитных историй уже заработала, это хороший базис для оценки клиента. Второе направление работы – сотрудники наших корпоративных клиентов. Мы предпочитаем придерживаться разумного соотношения риск/маржа с учетом европейской идеологии, хотим иметь низкую просрочку, более качественный портфель. – Как отражаются европейские проблемы на вашем банке? – Мы рассчитываем на фондирование только внутри страны. Это правильная политика для инвестора в России – они дают первоначальный капитал, а дальше банк должен искать пассивы внутри страны. Павел Неумывакин, исполнительный директор банка «Петрокоммерц»: «Очень важно говорить об имеющихся проблемах» – Каков для вас основной итог съезда? Что вам показалось наиболее важным? – Все – и чиновники, и участники рынка – говорят об одном и том же. У всех есть понимание, какие проблемы наиболее актуальны. Вопрос в малом – если все всё понимают, что мешает довести решение каких-то проблем до завершающего этапа? Представители Государственной Думы и Совета Федерации пообещали решить несколько животрепещущих для банковского сообщества проблем. Вроде бы ничего не мешает это сделать. – Решит ли закон о потребительском кредитовании проблемы в этой сфере? – В первых редакциях закон защищает потребителя безотносительно того, является он добросовестным заемщиком или мошенником. И сейчас банки часто вынуждены находиться в роли обороняющейся стороны. Если кто-то что-то пытается получить с проблемного заемщика, суд часто отказывает во взыскании, что не способствует реализации задач развития цивилизованного рынка, на котором стороны – субъекты договора – равны. – Какие меры по защите кредитора должны быть приняты? – Банк должен гарантировать и обеспечивать предоставление всей информации перед заключением договора, чтобы заемщик четко понимал, под какие условия и сроки он берет кредит. Банк должен быть уверен, что если заемщик перестает обслуживать долг, можно будет в короткие сроки взыскать основной долг, проценты и штрафные санкции в установленном законом порядке. Пока никаких улучшений в работе института судебных приставов мы не видим. В связи с тем, что приставы работают плохо, ссылаясь на то, что их мало, и у них маленькая зарплата, банки вынуждены обращаться к коллекторам. Их роль важна в создавшихся условиях. Нужно узаконить коллекторов и улучшать работу приставов. – Насколько равны правила игры частных банков и госбанков? – У госбанков есть масса преимуществ, которыми не может пользоваться ни один коммерческий банк. Это данность для нашего рынка. Да, у госбанков есть функции, которые коммерческие банки не могут выполнять. Россельхозбанк помогает развитию сельского хозяйства, Сбербанк решает социальные задачи, покрывает своей сетью труднодоступные регионы – хотя сейчас в рамках оптимизации структуры он эти отделения сокращает… Нужно уточнение задач, которые стоят перед госбанками с учетом их статуса. Должен быть законодательно ограничен максимальный уровень доли госбанков в банковской системе. Иначе она может вырасти до 100%. Условия должны быть равными и с точки зрения доступа других коммерческих банков к долгосрочным ресурсам. Дело за малым – чтобы законодатели это зафиксировали. – Законодатели не могут решить и менее глобальные вопросы… – Очень важно говорить об имеющихся проблемах. Мы много говорили о проблеме кассовой дисциплины, и пусть через много лет, но она решена. Айдар Зубаиров, председатель правления АФ Банка, председатель Ассоциации кредитных организаций Башкортостана: «Мы возлагаем большие надежды на новый состав Госдумы» – Что из сказанного на съезде вы считаете наиболее важным? – Много хороших идей сформулировано на площадке АРБ. Вообще уровень участия в съезде традиционно высок, спикеры – авторитетные люди, принимающие решения. Это очень хорошая площадка, на которой можно донести все проблемы до людей, принимающих решения. Мне больше всего понравилась уверенность в том, что наконец-то ряд вопросов, которые обсуждаются в последние несколько лет, имеют все основания для решения. Что дает мне повод так думать? Во-первых, наконец-то отменена обязанность банков отслеживать кассовую дисциплину клиентов, о чем говорилось около десяти лет. Вовторых, прошли выборы в Государственную Думу, выборы президента России. Все факторы неопределенности, которые могли бы сдерживать принятие долгожданных для рынка решений, ликвидированы. В руководство целого ряда ведомств пришли люди, которые являются авторами многих обсуждаемых сегодня идей. Мы возлагаем большие надежды на новый состав Госдумы. Сейчас время возможностей, карт-бланш для нашей страны, чтобы сделать скачок в развитии. Самое интересное – это открытое обсуждение всех назревших вопросов, надежда на прорыв в части экономики, а это очень важно сейчас, на пике нефтяных цен. Мы использовали потенциал СССР. Теперь Россия должна создать что-то свое. – Действительно ли региональные банки нервничают из-за обсуждаемой планки в миллиард рублей по собственному капиталу? – Отрасли нужна последовательность, стабильность. Ежегодно количество банков в России уменьшается на 50. На съезде прозвучала информация, что 90% всех финансов сосредоточены в Москве. И надо прежде всего навести порядок в московских банках. Именно они создают тот фон, который создает напряженность и вопросы относительно качества надзора. Региональным банкам поможет такая мера, как освобождение от налогообложения прибыли, направленной банком в капитал. – Расскажите об опыте работы финансового омбудсмена в вашем регионе. – Башкортостан стал первым регионом, который последовал примеру Москвы и создал институт по мирному урегулированию споров между банками и потребителями финансовых услуг, и мы этим фактом гордимся. С 2008 года все суды забиты такими вопросами. Должники часто закрываются, боятся общаться с банками, что усугубляет проблемы. Нужна нейтральная площадка. Закон придаст большей публичности и силы решениям финансового омбудсмена, придаст необходимый статус. Ведь финансовому защитнику нужно работать с судами, ФАС, Роспотребнадзором, банками, коллекторами. Александра Козырева, президент Тверьуниверсалбанка: «Не созданы равные конкурентные условия для банков» – Что из сказанного на съезде АРБ вам показалось наиболее важным? – Все, что говорилось в основном докладе и в докладах делегатов съезда, весьма актуально. Это специфика жизни нашей банковской системы: она еще очень молода, многие вопросы не разрешены. Нашему банку 21 год, мы находимся в процессе постоянного развития. То количество изменений, которое мы на себе постоянно ощущаем, требует обсуждения, коррекции. Глава Банка России Сергей Игнатьев больше говорил о макроэкономике, и это правильно. Банкиры больше говорят о проблемах бизнеса. – Вы ощущаете давление как средний банк? – Тверьуниверсалбанк – средний банк, а все необходимые требования и нормативы ЦБ мы выполняем на равных с крупными банками. Мы должны содержать дополнительный персонал. Банк небольшой, но имеет в своей структуре все подразделения, которые есть в большом банке. Половина сотрудников не приносит доход. Это опасно для средних и малых банков. Если и дальше так будет происходить, все фискальные функции и требования ЦБ по управлению рисками, совершенствованию технологий, по отчетности, которую мы обязаны предоставлять, это ухудшает финансовое состояние мелких и средних банков. – Слышит ли Банк России мнение банковского сообщества? – Ассоциация обсуждает все эти проблемы, выходит с инициативами на регулятора. Очень многие идеи, которые предлагают коммерческие банки, ЦБ поддерживает и реализует, но не все. В принципе, это логично. Но диалог есть. – Как вы оцениваете конкурентную среду в отрасли? – Мы ощущаем эту конкуренцию и более того, мы считаем, что не созданы равные конкурентные условия для банков. Госбанки имеют ряд преимуществ, это касается и доступа к долгосрочным ресурсам, и многих других моментов. Конечно, и эффект масштаба работает в их пользу. Нам с ними конкурировать сложно, но можно. Наше преимущество в том, что мы находимся на месте, принимаем решения, можем быть более близкими к клиентам. – Нужно ли вводить особый статус для региональных банков? – Наш банк имеет филиальную сеть по России, так что для нас такой вопрос неактуален. Но многим банкам, которые не достигли того уровня капитала, который вводится в 2015 году, это было бы полезно, это дало бы им возможность остаться на финансовом рынке. Фуад Абдуллаев, председатель правления Международного Азербайджана – Москва: «Инструкции Банка России усложняют процессы кредитования» банка – Что вам показалось самым важным в повестке съезда? – Самым интересным было то, что рассматривались все важнейшие вопросы, в частности, как направить деятельность банковской системы на развитие экономики. Участники поднимали вопросы капитализации банковского сектора, ликвидности, обсуждали нормативы Центрального банка. Обсуждение всех этих вопросов необходимо для того, чтобы решать все наболевшие проблемы и идти вперед. – Насколько эффективна работа АРБ? – Съезд АРБ очень важен, это крупная площадка, на которой банковское сообщество обсуждает самые актуальные вопросы. Мы являемся членами Ассоциации и высоко оцениваем результаты ее работы. С нашим мнением согласны и другие банки, как российские, так и иностранные. В частности, АРБ активно взаимодействует с Банком России. – Какие проблемы, связанные с надзором, наиболее актуальны, по вашему мнению? – В целом нормально, что ЦБ усиливает контроль над банками в посткризисный период. Но последние инструкции Банка России усложняют процессы кредитования в части создания резервов. Ужесточение нормативов затормозит рост кредитных портфелей. – Как вы оцениваете конкурентную среду? – Конкуренция очень острая, особенно со стороны государственных банков. Государство оказало им большую помощь в последние годы, и их позиции сильно укрепились. Но на рынке есть место всем участникам. Уход некоторых зарубежных банков с российского рынка я связываю не с тем, что российский рынок оказался слишком маленьким или неинтересным, а с глобальной политикой западных банков, которые поменяли приоритеты. То есть причины ухода внешние, а не внутренние. – Какие проблемы вы как представитель зарубежного банка считаете наиболее актуальными? – Наша задача – привлекать средства от населения и инвестировать в экономику России. Те ограничения по привлечению зарубежного фондирования, которые устанавливает Банк России, мешают развивать кредитование. Понятно, что регулятор не хочет, чтобы российские банки впали в зависимость от иностранных кредитных организаций. Но для нас, стопроцентно дочернего банка, внешние рынки более привлекательны. Диана Маштакеева, президент Национальной ассоциации кредитных брокеров и финансовых консультантов: «Банкинг перестает быть вещью в себе» - Какие вопросы из обсуждавшихся на съезде АРБ, вы считаете наиболее актуальным? - Любой форум такого рада это два информационных потока – с трибуны и в кулуарах. Надо сказать, что на съезде АРБ не было места «парадным» речам и разговоры в кулуарах практически не расходятся с тем, что обсуждается с трибуны. Проблема, которая красной нитью выделялась в обсуждениях, - миллиардная планка минимального капитала банков, о которых вновь заговорили чиновники. Для малого и частично уже и среднего банкинга России это убийственно и я разделяю озабоченность тех, кто считает такой прессинг со стороны государства непродуктивным. - Каким вам показалось настроение банковского сообщества в целом? - На этом съезде усилился один важный, на мой взгляд, акцент – российские банкиры все больше говорят о банкинге не как о «вещи в себе», а в контексте проблем российской экономики в частности. Думаю, президент АРБ Гарегин Тосунян очень верно задал тон дискуссии именно в этом ключе. Выступления Андрея Нечаева и Абела Аганбегяна были восприняты банкирами очень серьезно. Думаю, сегодня банкиры понимают, что решение задач развития банковской отрасли вне общеэкономического контекста нереально, и в этом понимании велика заслуга АРБ. Олег Кузьмин, вице-президент компании «Инверсия»: «Банки занялись техническим перевооружением» – Что из сказанного на съезде АРБ вам показалось наиболее важным? – Все слышат одни и те же выступления, но каждый их анализирует через призму своего профессионального восприятия. Для нас как для IT-компании, которая обеспечивает технологическое оснащение банка, важен тот факт, что в пересчете на одного сотрудника банка у нас приходится на порядок меньше активов, чем в европейских банках. Это означает, что российским банкам необходимо уделять пристальное внимание внедрению современных систем, автоматизации продуктов. За последние три года мы ощущаем очень большой всплеск интереса к нашим продуктам. У нас появляется 15–20 новых клиентов ежегодно. И это на фоне достаточно высокого уровня автоматизации отрасли. Это означает, что банки занялись техническим перевооружением. Немаловажен тот факт, будет ли действовать «дедушкина оговорка». Для нас это тоже важно. Если Банк России предъявит новые повышенные требования к капиталу банков, кредитных организаций станет намного меньше. Регионы лишатся банковских услуг. И это окажет негативное влияние на развитие банковской системы в стране. – Какие законодательные препятствия для модернизации в банковской отрасли существуют? – Мы видим явное различие между госбанками и остальными. Госбанкам разрешают дистанционно открывать новые лицевые счета без личного присутствия. Через «Сбербанконлайн» можно открывать депозиты. Это очень удобно и современно, но другим банкам это делать не разрешено. Но с точки зрения технологий мы все для дистанционного открытия вкладов подготовили. В целом сейчас препятствия для модернизации не в технологической части. Развитие отрасли тормозит необходимость согласовывать регламенты, в административные процедуры. Иштван Ленгель, генеральный секретарь Ассоциации Банков Центральной и Восточной Европы (BACEE): «Если не ввести ограничения по кредитованию физлиц, рынок не сможет защититься» – Что из обсуждаемого на съезде АРБ вам показалось наиболее интересным? – Было очень много интересных вопросов. Я из Венгрии, работаю с банками Центральной и Восточной Европы, и я должен в первую очередь отметить, что ситуация в России заметно отличается от происходящего в других странах. Мне было интересно слышать, что 4% роста – это мало. Все явно уже забыли про кризис и спад. А в Европе в банковском секторе кризис продолжается. Самое интересное для меня – то, что у вас совсем другие проблемы. Участники съезда обсуждали, где взять «длинные деньги», что делать с концентрацией активов в банковском секторе, нужны ли средние и малые банки. – Есть ли похожая проблема со средними и малыми банками на финансовом рынке Восточной Европы? – Нет, в таком виде нет, но у нас есть другой недостаток. В Восточной Европе крупные и средние банки в основном иностранные. Оставшуюся нишу занимают кооперативные банки и накопительно-сберегательные банки для ипотечного кредитования. У вас такой институт отсутствует, и о нем на съезде АРБ ничего не говорилось. Мне кажется, что этот опыт был бы интересен для России. – Считаете ли вы проблемой, что у вас большинство крупных банков иностранные? – Да, я считаю, что это проблема. Приватизация зашла слишком далеко. В Восточной Европе осталось слишком мало собственных банков. И когда у материнских структур не хватает ликвидности, они отзывают свои деньги из этих стран. Фондирование во всех странах, кроме Чехии и Словакии, предоставлялось материнскими структурами. В кризис сокращался объем кредитования. В 2008 году было принято Венское соглашение, и этот отток остановили за счет согласия центробанков всех стран, ЕС, МВФ. Все выступили одним фронтом. Рынок не смог бы без вмешательства государств решить этот вопрос. И пока это ограничение работает. – Насколько актуальна проблема защиты прав потребителя в странах Восточной Европы? – Саморегулирование банков во многих странах не сработало. Необходимо было подключиться государству. Возникли проблемы с валютными кредитами. Все комиссии тоже начислялись в валюте, и это не совсем понятно. Когда курс форинта упал по отношению к швейцарскому франку, заемщики не смогли обслуживать кредиты. – В России обсуждается опыт Польши по введению ограничений для кредитования физлиц по соотношению кредит/доход. Как вы считаете, такие ограничения оправданны? – Думаю, да. Это защита и заемщиков, и банков. Если не вводить ограничений, то рынок не сможет защититься. В небольшой стране население может очень быстро выйти на уровень перекредитованности. На примере Венгрии – у нас слишком поздно были приняты ограничения, в частности, введен запрет на кредитование населения в иностранной валюте. Россия – большая страна, и те же процессы будут идти медленнее. Но без разумных ограничений риски будут расти, и последствия будут печальны. Валентина Муранова, председатель Уральского банковского союза: «В таких условиях региональной банковской системе будет развиваться» сложно – Ваше мнение по поводу перспектив повышения минимального капитала до 3 млрд. рублей? – Я думаю, не совсем корректная ситуация складывается. Сейчас принята правительством и Центральным банком Стратегия-2015, где указан ориентир на минимальный капитал 300 млн. руб. к 2015 году. Снова говорить об этом сейчас – только будоражить рынок. Неужели мы не уважаем решение правительства и Центрального банка? Нужно выполнить принятое решение о минимальном размере капитала в 300 млн. руб. до 2015 года, а дальше – смотреть на результат. Особенно в условиях существующего кризиса – что бы ни говорили, никуда он не делся. Мы это видим и по нашим клиентам – как они себя порой неуверенно чувствуют по части своевременного погашения кредитов, по их финансовому состоянию. Нельзя сказать, что кризис миновал. Очень опасно дополнительно будоражить банковский рынок, при том, что наши клиенты не привыкли блюсти закон, возвращать взятые кредиты. Вначале нужно воспитать у заемщиков финансовую культуру. Мы пытаемся это делать с 90-х годов, когда появились коммерческие банки, но пока не очень получается убедить, что «подписал кредитный договор – должен вернуть кредит». Как только тяжелая ситуация, тут же активы выводятся. А ведь любой банк, у которого отозвана лицензия, не может рассчитаться с собственными кредиторами в основном оттого, что имеет большую долю невозвратных кредитов. Причем эти же клиенты нормально обслуживают свои кредиты в других банках; но, как только какой-то банк «зашатался», прекращается всякое обслуживание его кредитов. Капитал банка сегодня очень зависит от того, в каком объеме будут сформированы резервы. А значит, от того, насколько законопослушным, уважающим собственную подпись на кредитном договоре окажется клиент. Это касается и физических лиц – им сейчас огромные кредиты выдаются. Поэтому, я думаю, сейчас преждевременно говорить о росте капитала. – На ваш взгляд, если просто не мешать региональным банкам, не оказывать на них давление, это обеспечит им конкурентоспособность, или нужны какие-то специальные меры стимулирования? – Может быть, не столько нужны меры стимулирования, сколько чтобы не мешали. Как в случае с увеличением минимального капитала. Или посмотрите на то, как региональными банками выдаются кредиты. Их все критикуют за высокие процентные ставки. Те же бизнесмены говорят – какие дорогие региональные кредиты! Но вы, находясь на территории этого региона, согласились бы размещать свои вклады под 2% годовых, как за рубежом? Нет, все хотят вклады под 11%, при этом минимизировать маржу банка и получить дешевый кредит. А ведь и кредитор, и заемщик должны блюсти интересы собственника. Об этом прямо сказано в законе о банках и банковской деятельности: для чего создаются банки? Для получения прибыли. Далее, очень мешает развитию региональных банков деятельность Роспотребнадзора. Сейчас у нас, в отсутствие закона о потребительском кредитовании, его заменяют решения судов. Кстати, именно в нашей области был создан прецедент, когда по жалобе одного клиента банка Роспотребнадзором было принято решение возвратить все комиссии по неопределенному кругу лиц за последние три года, хотя судебная практика возникла и была опубликована только в мае 2011 года. Разве у нас законы имеют обратную силу? В таких условиях региональной банковской системе будет сложно развиваться. Кроме того, такие действия оказывают медвежью услугу и крупным федеральным банкам. У заемщиков – физических лиц формируется стереотип: «Твоя подпись ничего не значит». Но его же под пистолетом никто не заставлял брать этот кредит? Он подписал договор с условием о комиссиях. Как сегодня сказал один из выступающих, у нас больше всех специалистов с высшим образованием, всеобщее среднее образование. И мы не понимаем, что было написано мелким шрифтом? Но это полная ерунда. Зато очень способствует развитию пренебрежения к закону. А самая большая беда, мне кажется, это то, что в России абсолютно нет защиты прав кредитора. Часто банки банкротятся по той причине, что клиенты не гасят кредиты. При этом могут привлечь к ответственности руководителя банка, у нас такой прецедент был. Но ни одного ссудозаемщика, не погасившего кредит, не привлекли даже в качестве свидетеля. Сейчас целый бизнес развивается таким образом: любой заемщик банка может открыть фирму, на конкурсной основе выкупить долг у конкурсного управляющего по банкротству этого банка – ему это обойдется дешевле, чем гасить кредит по договору. Так зачем он будет напрягаться? В законе должна быть четко прописана защита прав кредиторов – например, возможность изъять залоговое имущество и продать. Не посредством низкооплачиваемых, к сожалению, в настоящее время судебных приставов, а самостоятельно изъяв, продать. Внесудебная реализация залога – вот нужно обязательно делать. В том числе и потому, что региональный банк более уязвим, чем федеральный. При этом нельзя сказать, что сегодня нет доверия к региональным банкам. Динамика вкладов населения в регионах показывает, что в местные банки люди несут деньги с большим удовольствием. Почему? Потому что они знают в лицо того, кому отдают сбережения. Особенно в районах, там доверия «своим» больше. Люди не хотят работать с наемными топ-менеджерами федеральных банков. – Возвращаясь к плохим заемщикам: вы считаете, что принятие закона о потребительском кредитовании поможет решить проблемы региональных банков? – К сожалению, на мой взгляд, этот закон все-таки создан для защиты прав потребителей. Хотя есть отдельный закон о защите прав потребителей, сейчас продвигается второй закон, не защищающий банки. В борьбе за защиту потребителей власти – и исполнительная, и законодательная, – приняли сторону одного потребителя. Того, что взял кредит. Но совершенно упустили из виду того потребителя, который дал деньги для кредитования. Ведь вкладчик тоже должен быть каким-то образом защищен! Хорошо, есть система страхования. Но это всего 700 тысяч! А остальное куда? По карманам, и не носить в банки? Поэтому мне кажется, что закон о потребкредитовании не даст полной гарантии банкам, что их интересы будут защищены. Особенно если будет еще принят закон о банкротстве физических лиц в том варианте, в котором он есть сегодня. В частности, обязательно надо оттуда убрать индивидуальных предпринимателей. Потому что зачастую индивидуальные предприниматели создаются для «обналички», для создания видимости бизнеса. А мы их уводим от всякой ответственности. Борис Эндреев, президент Ассоциации банков Кабардино-Балкарии, председатель правления банка «Нальчик»: «Государство должно понимать: какая экономика, такие и банки» – Как себя чувствуют в нынешних условиях банки Кабардино-Балкарии? – На сегодня в республике функционируют пять самостоятельных региональных банков. Все они перешагнули установленный барьер по минимальному капиталу в размере 180 млн. руб. и успешно продолжают развиваться дальше. У каждого регионального банка Кабардино-Балкарии есть своя ниша, и они успешно конкурируют с крупными московскими банками, даже такими, как Сбербанк и ВТБ. У нас существуют взаимовыгодные формы сотрудничества: если есть крупные клиенты с потребностью в больших объемах кредитных ресурсов, то мы без проблем направляем их в крупные банки, где они получают нужные кредиты. Но что касается малого и среднего бизнеса, которому нужны «быстрые» деньги, то их проблемы мы, конечно, стараемся решать силами региональных банков. Поэтому практически не существует никакого антагонизма между московскими и местными банками. Мы дружно работаем, все банки – и московские, и региональные – входят в ассоциацию банков КБР. И все проблемы, которые возникают в республике, мы решаем совместно. Поэтому нельзя сказать, что мы друг друга давим, такого у нас пока не ощущается. – А регулятор? Его давление не ощущается? – Регулятор делает свое дело. Он должен строго блюсти действующие законы и инструкции, постоянно следить за банками. Я не могу сказать, что они особо давят на нас. Но есть, конечно, отдельные моменты во взаимоотношениях с Центральным банком, которые нам не нравятся. Есть некоторые претензии по тому, что на банки возложили ответственность по борьбе с отмыванием «грязных» денег. Здесь, конечно, регулятор сильно давит на нас. Достаточно хотя бы одну ошибку допустить, сразу возникают административные штрафы. Мы эту работу выполняем абсолютно бесплатно, и при этом не имеем абсолютно никаких преференций. Я считаю, от того, что банк на один день по какой-то технической причине задержал сообщение, ничего страшного не случится. Передадим на второй день, особого ущерба ни стране, ни республике это не нанесет. Но наказывают нас за это очень серьезно. Я считаю, что здесь нужны определенные послабления. Потому что в таком жестком режиме сотрудники уже работать не хотят. Непосредственные исполнители говорят: я не хочу на этом участке работать, потому что, как бы я ни старался, все равно где-то что-то проскочит. А вы за это меня наказываете. При этом мы хорошо понимаем всю важность и ответственность этой работы. Я считаю, что мы ее делаем хорошо. Завтра мы будем делать ее еще качественнее, но для этого надо совместно с государством принимать совместные усилия по борьбе с отмыванием «грязных» денег. У нас в регионе глобальных нарушений по противодействию легализации преступных доходов практически не бывает. Если и бывают, то незначительные. Поэтому я считаю, что те задачи, которые ставит регулятор, региональные банки успешно выполняют. Конечно, есть вопросы и к регулятору, и вообще к государству. Например, постоянное повышение минимального размера капитала. Да, мы перешагнули планку в 180 миллионов, но впереди новый барьер – 300 миллионов. Наверное, и его все пять банков КБР преодолеют, но для некоторых банков это составит определенные сложности. Государство должно понимать: какая экономика, такие и банки. Если в регионе экономика на высоком уровне, то в нем будут работать богатые предприятия и организации, государство будет выполнять свои обязательства перед бюджетными организациями. В этом случае и все наши банки будут мощными и сильными. А сейчас государство и не пытается сделать так, чтобы региональные банки стали мощными и сильными. Вот если возникают малейшие проблемы у Сбербанка, ВТБ, других банков с госучастием, государство в их чрево кидает миллиарды, триллионы рублей. При этом региональные банки, которые не требуют от государства ни копейки, пытаются задушить. Такую политику нельзя вести. Если региональный банк, независимо от размера его капитала, выполняет все требования, которые предъявляет к кредитным организациям Центральный банк, то он имеет право на существование. Если регулятор будет придерживаться такой политики и не будет давить на нас, то мы будем развиваться, помогать своим регионам, развивать малый бизнес. Более того, именно благодаря совместным усилиям банков и предприятий малого бизнеса можно добиться серьезного, качественного роста экономики региона. – Как вы считаете, если Центральный банк получит право мотивированного суждения, это пойдет на пользу банковской системе, или существуют определенные риски? – Это зависит от каждого отдельного случая, от человеческого фактора. Я бы сказал, что это не совсем правильный подход. В том плане, что регулятор немножко оторван от реальной жизни, которой живут банки. И те требования, которые они предъявляют нам, не всегда соответствуют действительности. Вот сегодня многие выступающие говорили, что у нас в стране все хорошо, экономика развивается достаточно хорошими темпами, ВВП растет на 4%. А в выступлении Абела Аганбегяна – совсем другая картина. Даже при наличии серьезных поступлений денег от газа и нефти в стране денег не хватает. И этот голод сегодня ощущается очень серьезно. Государство недофинансирует промышленность, оборонный комплекс, народное образование, физическую культуру, спорт. Те обязательства, которые оно взяло на себя, не выполняет в полном объеме. А поскольку все отрасли экономики друг с другом связаны, эта проблема ощущается везде. Общее такое чувство «голодного» состояния. Нет серьезного рывка, подъема. – Что думаете по поводу увеличения минимального размера капитала банков? – От нас все время требуют увеличить капитал. Но мы сами осознаем это, и каждый рубль, который зарабатываем, не собираемся проедать. Вся прибыль направляется ежегодно именно на увеличение своего капитала. За 20 лет деятельности нашего банка мы практически всю прибыль полностью направили на капитализацию. За счет этого на сегодняшний день капитал нашего банка составляет уже 450 миллионов рублей. Но и этого мало. Для того, чтобы мы серьезно развивались, нам нужно, чтобы хотя бы нам не мешали. Если государству нужны сильные банки, для этого многого не надо. Например, бюджетные деньги, огромные потоки, идут через казначейство. Почему бы их не пустить через коммерческие банки? Это миллиарды рублей на счетах в казначействе, в Минфине. Если бы эти средства направили в банки, они бы использовались как кредитные ресурсы, для финансирования народного хозяйства, и не ощущалось бы такого «голода». Власти говорят – коммерческие банки эти деньги разворуют и унесут. Но их точно также разворовывают и уносят в казначействах, где они лежат. Помните, со счета Пенсионного фонда 1 млрд. 600 млн. унесли буквально в одночасье. Этого, конечно, категорически не должно быть. И для этого государство просто должно строго следить, этого не допускать. Но эти огромные денежные потоки, переведенные в банки, могли бы в корне изменить ситуацию в экономике. Банки были бы мощные, капитализированные, и доходов было бы больше, и налогов платили бы больше. И, соответственно, решали бы очень много социальных проблем. Вот на это надо бы обратить внимание. Иван Свитек, председатель правления Банка Хоум Кредит: «Чем выше уровень конкуренции, тем лучше» – Какими, на ваш взгляд, должны быть первоочередные и самые важные меры для улучшения в России инвестиционного климата? – С точки зрения розничного банка, Россия – очень интересный и перспективный регион. Поэтому я бы не стал отмечать какие-то особенные проблемы, которые нас беспокоят. Самое главное – чтобы экономика развивалась стабильно, чтобы не было никаких шоков и глобальных проблем. К основным неприятным моментам я бы отнес бюрократию. Но в целом Россия – это очень интересный для нас рынок. – А российское законодательство в области регулирования банковской деятельности вы не считаете излишне жестким? – Ну, банковская деятельность во всех странах мира – наиболее регулируемая сфера экономики. Так происходит во всем мире, не только в России. – С чем это связано? – Со многими причинами, но в первую очередь – с тем, что в банках хранятся сбережения населения, и государство считает, что нужно сбережения охранять. Вовторых, во всех странах банковская система – это «хребет» всей экономики. Если что-то происходит с банковской системой, то начинает рушиться вся экономика. Я работал в шести странах мира, входил в правления банков трех разных стран. Могу сказать, что в каждой стране есть свои особенности регулирования, в чем-то лучше или хуже. Многие думают, что в России хуже, чем в других странах, но это не так. Есть отдельные точечные проблемы, но в целом все неплохо. – Как вы оцениваете курс на укрупнение банков, который проводит Минфин? – В мировой практике есть два подхода к этому вопросу. Например, в США – тысячи банков, и это работает. А есть другой пример – Бразилия, где население больше, чем в России, и там только около двухсот банков. Это тоже работает. Конечно, я думаю, чем выше уровень конкуренции, тем лучше. Но вопрос не в количестве банков, а в их качестве. А то, что банк крупный или мелкий, это не равнозначно «качественный» или «некачественный». Сила небольших региональных банков в том, что они лучше понимают потребности своего региона. – То есть при любом количестве банков можно обеспечить сносные условия для функционирования банковской системы? – В разумных пределах – да. В укрупнении банков есть свои преимущества. Однако, я думаю, пытаться намеренно сократить количество банков было бы неправильно. Необходимо делать упор на повышение качества банковских услуг, но для этого нужна конкуренция.
