Проблема обоснования крестовых походов в контексте

Грачёв А.Б., канд. ист. наук, доцент
Федерального государственного образовательного учреждения
высшего профессионального образования «Московский
государственный агроинженерный университет имени В.П. Горячкина»
ПРОБЛЕМА ОБОСНОВАНИЯ КРЕСТОВЫХ
ПОХОДОВ В КОНТЕКСТЕ ЛЕГИТИМНОСТИ
ВОЙНЫ ПРОТИВ НЕВЕРНЫХ И ЯЗЫЧНИКОВ
В наши дни наблюдается стремительный рост интереса к Крестовым
походам, к движущим силам этого исторического явления, и к одному из
наиболее ярких противостояний христианского Запада и мусульманского
Востока. На этом фоне представляется актуальным рассмотреть проблему
обоснования крестовых походов в контексте легитимности войны против
мусульман и язычников.
Прежде чем начать рассмотрение тематики статьи важно представить
специфику воззрений периода Средневековья на войну и мир.
До 1000 года война представлялась современникам нормальным
явлением. Войны – полезны, так как они пополняют общественные ресурсы и
способствуют
обогащению
страны
и
народа.
Соответственно,
мир
представлялся временным и нежелательным состоянием между войнами.
После 1000 г. отношение к войне резко меняется. Церковь вырабатывает
идеологию войны, согласно которой война и все, что с ней связано,
определяется как зло и греховное дело. Напротив, мир – состояние угодное
Богу, «царство духа», противостоящее «торжеству телесного начала»,
каковым является война. «Сыны божии» должны сражаться лишь для того,
чтобы сократить и уничтожить силы, связанные с войной.
Война оправдана и справедлива, если она ведется во славу Божью и
под эгидой Бога. Согласно этой доктрине, каждый христианин оказывается
воином Христовым, обязанным воевать ради защиты «слабых», отмщения
1
вершителям зла и расширения территории истинной веры. Лишь такая война
не считается греховной. Вести ее и руководить ею должен король,
выполняющий волю божию, но король – также и гарант мира. Однако
сплошь и рядом королевская власть была не в состоянии в IX в. выполнить
эту задачу, и дело по поддержанию мира церковь берет на себя, выступив с
идеей Божьего мира и его воинов «монахов и клириков». При такой
трактовке «Божьего мира» военное, рыцарское сословие, формирующееся и
усиливающееся в это время, оказывалось как бы вне признанного церковью
правопорядка. Стремясь преодолеть этот разрыв между «молящимися» и
«воюющими», церковь вводит освящение рыцарского оружия, новые правила
войны1.
Вопреки христианской традиции, которая на основании Библии
порицает применение оружия (библейская заповедь «не убий» (Исх. 20,13),
Евангелие от Матфея «…ибо все, взявшие меч, мечем погибнуть» (26, 51-52)
и другие), римско-католическая церковь начинает разрабатывать теорию
справедливой войны. В процесс становления и развития этой теории внесли
вклад выдающиеся теологи средневековья: Августин, Григорий Великий,
Бернар Клервоский и многие другие.
Блаженный Августин, сначала бывший сторонником мысли не
применения физического насилия, в конце концов, признал необходимость
войны против еретиков, которых невозможно убедить духовным оружием, а
также признал законность оборонительной войны.
Святой Августин, который считал войну и наказанием за грехи, и
средством к их искуплению, различает и противопоставляет друг другу
праведные и неправедные войны. Он настойчиво говорит о том, что вести
праведные войны необходимо. Чтобы восстановить гармонию жизни и
покончить со злом («конечная цель войны - мир»). Признаки праведной
Ястребицкая А.Л. Те, которые сражаются – рыцарство / Средневековая Европа глазами современников и
историков. Книга для чтения. Часть III. Средневековый человек и его мир. Серия «всемирная история и
культура глазами современников и историков». – М.: Интерпракс, 1995. – с. 166-167.
1
2
войны: верховное руководство (auctoritas princihi), справедливое дело (causa
justa), праведное намерение (intention recta). Согласно первому – праведная
война объявляется законным правителем, пока такая акция входит в его
юрисдикцию; согласно второму – должна быть поставлена праведная цель;
согласно третьему – в праведной войне не должны присутствовать никакие
посторонние
мотивы,
ей
надлежит
быть
единственным
средством
достижения поставленной (праведной) цели. Воин в праведной войне
действовал как вершитель правосудия и, уничтожая врага, выполнял
требование
справедливой
и
законной
власти2.
Обещая
воинам
вознаграждение в загробной жизни, церковники постепенно разрабатывали
теорию от войны справедливой к войне священной.
В IX в., когда звучали последние отголоски «великого переселения
народов», которое выразилось в набегах венгров, викингов (норманнов) и
арабов (сарацин), римские папы прилагали усилия по созданию «воинства
Христова», способного выступить на защиту «христианского мира».
В конце X в. и в XI в. Церковь пытается привести воинственные нравы,
царящие в обществе, в соответствие с принципами христианской морали,
предложив рыцарям образ идеального воителя – защитника слабых и борца
за сохранение мира. «Божий мир» и движение по поддержанию мира,
возлагающее на его участников обязанность сохранять мир на определенное
время и в определенных местах, получают свое распространение на югозападе Франции. В 1054 г. Нарбоннский собор принимает постановление,
согласно которому «тот, кто убивает христианина, проливает кровь самого
Христа»3.
Под эгидой папства проводятся вооруженные операции во имя
служения Церкви: внутри христианских стран эти операции направлены на
Матузова В.И. Крестоносцы в Восточной Европе: Крестовые походы в Прибалтику как проблема
современной историографии (по материалам зарубежных исследований) / Матузова В.И., Назарова Е.Л.
Крестоносцы и Русь. Конец XII – 1270-е гг. – М., 2002. с. 17.
3
Морисон С. Крестоносцы / пер. с франц. – М.: изд-во «Весь Мир», 2003. – с. 15.
2
3
поддержание порядка и справедливости, а на пограничных территориях – на
борьбу с мусульманами и язычниками.
В 1063 г. римский папа Александр II называет борьбу с теми, «кто
преследует христиан и изгоняет их из их городов», справедливой и отпускает
все грехи борцам с гонителями христиан. Когда французские рыцари (в
основном бургундцы), призванные на помощь Арагону, не сумели достичь
существенных успехов, Реконкиста стала делом, прежде всего королевства
Кастильского и его вооруженных сил. Однако последствия французских
экспедиций в Испанию вышли за рамки этой страны: на их примере церковь
приобрела обыкновение поощрять войны против мусульман и вовлекать в
них французов, пользуясь все возрастающей популярностью паломничества к
святому
Иакову
Компостельскому
(основные
дороги
в
Компостелу
проходили по территории Франции). Таким образом, эти военные
экспедиции в определенной мере подготовили ответ рыцарства на призыв,
который будет провозглашен в Клермоне.
В
обмен
на
поддержку церкви
государи
пограничных
стран
становились «верными слугами святого Петра»4.
Понятие
«священная
война»,
разработанная
одним
из
предшественников крестовых походов (воплощение священной войны в
наиболее характерной для средневековья форме) папой Григорием VII (10731085), появляется в западноевропейских источниках в конце XI в. Это война
за идеалы христианской веры, ее распространение и защиту от внешних и
внутренних врагов, и поэтому ведение ее осуществлялось высоким
церковным авторитетом или религиозным вождем. Священная война
отличается
от
праведной
причинами,
задачами,
интенсивностью
и
продолжительностью. Справедливости ради, нужно отметить, что различия
между священной и праведной войнами так и не оформились в теорию.
Умозрительные границы между священными и праведными войнами и
Таковыми, например, признали себя в 1063 г. король Арагонский и норманнский граф Рожер
Сицилийский.
4
4
крестовыми походами на практике легко размывались, и в каждом
конкретном случае праведная война могла быть истолкована как священная
война (в которую на самом деле праведная война и перерастала) или в
крестовый поход – в зависимости от того, каким политическим целям
служила религия5.
Понятие
«крестовый
поход»
увенчало
собой
длительный
эволюционный процесс; в нем слились доктрина (священная война на службе
Церкви) и освящение функции воина и рыцарского долга. Решающим
моментом в формировании крестоносного мышления был переход к
оправданию вооруженного нападения, если оно диктовалось жизненными
интересами христианского мира, к «сакрализации насилия». Так обстояло
дело в случае крестовых походов в Иерусалим с целью отвоевания Святой
земли и Гроба Господня из рук неверных.
Немецкий историк А. Ваас считал, что крестоносному мышлению
свойственны следующие представления:
1. Христос – предводитель крестоносцев.
2. Справедливость Божия – гарантия победы.
3. Крестоносцы – избранный народ подобно героям Ветхого Завета.
4. Их задача – отвоевать для Христа то, что ему принадлежало.
5. За это они обретают вечное спасение.
6. На их стороне сражаются ангелы и святые6.
Крестовые походы7 неизменно удовлетворяли основному принципу
праведной войны, так как велись ради отвоевания утраченного или защиты
от агрессии. В то же время крестовый поход был подобен священной войне:
его участники выступали на защиту Церкви и политической целостности
Матузова В.И. Крестоносцы в Восточной Европе: Крестовые походы в Прибалтику как проблема
современной историографии (по материалам зарубежных исследований) / Матузова В.И., Назарова Е.Л.
Крестоносцы и Русь. Конец XII – 1270-е гг. – М., 2002. с. 17-18.
6
Цит. по: Матузова В.И. Крестоносцы в Восточной Европе: Крестовые походы в Прибалтику как проблема
современной историографии (по материалам зарубежных исследований) / Матузова В.И., Назарова Е.Л.
Крестоносцы и Русь. Конец XII – 1270-е гг. – М., 2002. с. 18.
7
Единого понятия крестовых походов в средневековых источниках не существовало. Известны такие
термины: путь в Иерусалим, паломничество, дорога, крестовое паломничество, хождение за море.
5
5
христианского мира и на защиту Христа как царя единого христианского
государства. Священная война, т.е. война в интересах Церкви, становилась не
только дозволенной, но и желательной.
Отличием крестового похода от священной войны было то, что
возглавлял его не светский правитель (император или король), а папа
римский. Впрочем, верховное руководство в обоих случаях брал на себя
папа,
который
нередко
объявлял
священную
войну
и
назначал
главнокомандующего – например, предводителем 7-го (1248 г.) и 8-го (1270
г.) крестовых походов был французский король Людовик IX Святой. Папа
становился и сюзереном завоеванных земель.
Упомянутый
перелом в сознании внес
свои
изменения и
в
христианскую миссию в языческих землях. Далеко не всегда цель
(обращение язычников в христианство) бывала достигнута мирными
методами (проповедь). Возникла и получила признание формула «compelle
intrare»,
означавшая
насаждение
христианства
любыми
даже
насильственными методами. В сфере канонического права проблему насилия
(и войну как один из видов его проявления) исследовал Грациан (ум. ок.
1140 г.). используя понятие «меч» как метафору общего понятия «сила
принуждения», он говорил о духовном мече (духовное принуждение –
интердикт, отлучение и т.п.) и мече материальном (физическое принуждение,
насилие) и оправдывал использование последнего Церковью.
Идея священной войны претворилась в практику в конце XI в. Рыцари
и прочие воины христианского мира, поощряемые церковными властями,
прекратили междоусобицы и двинулись на восток, чтобы сражаться с
неверными. В качестве вознаграждения их ожидали «отвоеванные» земли, а
также церковные бенефиции.
Крестоносец являл собой своеобразное сочетание пилигрима и воина.
Как пилигрим он должен был принести обет паломничества к святому месту;
он пользовался личными привилегиями по церковному законодательству, а
также гарантиями иммунитета. Как воин в священной войне он был обязан
6
сражаться за провозглашенные цели похода, в котором участвовал, и ему
было обещано духовное вознаграждение в форме отпущения совершенных
им в прошлом грехов. В случае гибели он даже мог быть причислен к лику
святых8.
Священная война давала в руки папства полезный политический
инструмент для борьбы с Империей, ее вассалами и покровителями. Не
исключено, что, продолжая политику своих предшественников, Урбан II
решил, может быть создать на Востоке новое государство, правитель
которого был бы подвластен папе.
Так идея крестового похода, вначале мыслившегося лишь как поход
для борьбы с мусульманами в Святой земле, постепенно приобретала более
широкое содержание. В призывах Бернара Клервоского и папы Евгения III к
крестовому походу против славян-венедов (1147 г.) заметно меняется
направленность крестовых походов: если до сих пор речь шла об
освобождении от неверных с оружием в руках некогда принадлежавших
христианам земель, то теперь целью походов становится обращение
язычников в христианство. Одновременно раздвигаются и временные рамки:
прекращение крестовых походов в Иерусалим вовсе не означало конец
истории крестовых походов вообще. Она продолжалась в новых формах в
период позднего Средневековья9.
Таким образом, как думается, мы рассмотрели проблему обоснования
крестовых походов в контексте легитимности войны против неверных и
язычников. Впоследствии доктрина священной войны будет положена в
основу теоретических разработок становления духовно-рыцарских орденов.
Матузова В.И. Крестоносцы в Восточной Европе: Крестовые походы в Прибалтику как проблема
современной историографии (по материалам зарубежных исследований). – М., 2002. с. 18-19.
9
Ук. соч. С. 20.
8
7