авторские комментарии к картине

Александр Перетятько, 1958 г.р., г.Макеевка, Украина
ЧАПАЕВ И ПУСТОТА
(по мотивам одноименного романа В.Пелевина)
август 2006
холст, оргалит, масло, 52х 41 см
Форма есть пустота, а пустота есть форма; так называемый «реальный мир» таков,
каким
мы сами создаем его в
своём воображении
– в соотвествии с этими
древневосточными постулатами и построена композиция данной картины. Внутренний
мир Чапаева представлен условной «картой сознания» героя, изображенной в виде
даосского
символа
двойственности
мира
–
«Тайцзы»,
сводящего
воедино
взаимодополняющие противоположности и порождающего вечное движение жизни.
Темное (холодное, женственное, земное) начало «Инь» отображает суровую
европейско-российскую реальность начала ХХ века. Здесь помещены портреты Ницше,
самого Чапаева, силуэт Петропавловской крепости.
Светлое (горячее, мужское, небесное) начало «Янь» символизирует тысячелетнюю
мудрость Востока – далекая пагода, портрет Лао-Цзы, порхающая красная бабочка из сна
Цзе Чжуаня, древнекитайские письмена: талисман от нервных болезней (что глубоко
символично в общем контексте романа), даосский знак воды и др.
В соответствии с дуалистической символикой
«Тайцзы», каждый из двух его
элементов содержит в себе зародыш противоположного. Так и на картине – на темной,
«западной» стороне расположен светлый круг с изображением боевого шестибивневого
слона
Особого
Полка
Тибетских
Казаков,
вздыбившегося
на
постаменте
с
основополагающей мантрой «Ом мани падме хум»; на светлой, «восточной» стороне
расположен темный круг с узнаваемым Медным всадником (революционный бант на
винтовочном штыке цветом и формой перекликается с вышеупомянутой бабочкой).
Оба мирових начала объединяет неизменное третье – мистический центр, в который
художник поместил чапаевский броневик, трансформирующийся при внимательном
рассмотрении в изображение лика Будды. Ниже расположен древнекитайский иероглиф
«Пустота», того же черного цвета, что и цвет окружающего сознание Чапаева пространства
– ПУСТОТЫ.
Примечание:
Являясь давним почитателем творчества В.Пелевина, автор картины, тем
не менее, не ставил целью создание буквальной иллюстрации к роману «Чапаев и
Пустота». Это скорее скромная попытка отображения средствами живописи некоторых
мыслей и образов, возникших в его воображении при прочтении произведения.