Внеклассное занятие на тему: «Фронтовые письма» Цель

Внеклассное занятие на тему: «Фронтовые письма»
Цель: углубление и расширение представлений об эпистолярном жанре
посредством знакомства с письмами времен Великой Отечественной войны.
Задачи:
Обучающая: познакомить учащихся с работой почты в годы Великой
Отечественной войны, используя подлинные документы.
Воспитательная: воспитывать у учащихся интерес к истории родной
страны,
чувство
патриотизма,
бережного
отношения
к
прошлому,
благодарность и уважение к тем, кто приближал Победу, учить видеть
красоту
человеческих
отношений,
формировать
культуру
общения.
Коррекционно–развивающая: совершенствовать речь учащихся; развивать
познавательные интересы и творческие способности, развивать
мелкую
моторику кисти и пальцев рук.
Оборудование:
мультимедийный
проектор,
компьютер,
презентация
«Фронтовые письма», военные песни, листы бумаги, авторучки, стихи.
Форма проведения: музейное внеклассное занятие.
Методические
приемы:
рассказ
воспитателя,
художественное чтение, выразительное чтение.
аналитическая
беседа,
Ход занятия:
Воспитатель: 9 мая прогремит салют в честь победы в Великой
Отечественной войне 1941-1945гг, отзвуки той войны до сих пор живут в
каждом сердце. Нет такой семьи, которую не затронула бы война.
С
началом
военных
действий
миллионы
людей
оказались
в
действующей армии. Шла массовая эвакуация из прифронтовой полосы.
Многие люди поменяли адреса, место жительства. Война разлучила тысячи
семей. Вся надежда была на почту, которая помогала найти близких, в тылу и
на фронте. Ежедневно уходили на фронт тысячи писем, открыток, газет и
журналов. Не меньше шло писем с фронта – в разные города, поселки и села,
туда, где были оставлены родные люди.
Ученик: Старая бумага упорно заворачивается по сгибам, продавленным
больше шестидесяти лет назад. Выцвели чернила, поблекла типографская
краска на почтовых открытках. Письма с фронта до сих пор бережно хранят
во многих семьях. У каждого треугольника своя история: счастливая или
печальная. Бывало и так, что иногда весточка с фронта о том, что родной
человек жив, здоров, приходила после страшного казенного конверта. А
матери и жены верили: похоронка пришла по ошибке. И ждали — годами,
десятилетиями.
Ученик: Письма военных лет, они хранят память о тех днях. В них было все:
короткие, скупые рассказы о войне и стихи, фотографии, если была
возможность сняться у фронтового фотографа, вырезки из фронтовых газет,
слова любви к близким, в них была заключена на тот момент - ЖИЗНЬ!
Ученик: Письма военных лет… Они писались в минуты затишья между
боями, в окопах, в воронках из-под бомб. Авторы не думали, что через
столько лет их мысли о войне будут опубликованы, поэтому они не
обращали внимания ни на стиль своих писем, ни на язык - не до того было им
тогда. День за днем и год за годом шли солдатские треугольники с фронта в
тыл. И каждый раз, читая эти строки, испытываешь трепет от встречи с
Памятью. Эти страницы бесценны.
Ученик: (на фоне мелодии песни «Эхо любви»):
Треугольником сложен потемневший листок,
В нем и горькое лето, и сигналы тревог,
В нем печаль отступленья в тот отчаянный год.
Рвется ветер осенний и команда: вперёд!
Даже смерть отступала, хоть на несколько дней,
Где солдатские письма шли дорогой своей.
И с поклоном последние письма, полные сил,
От погибших в сраженьях почтальон приносил.
Письма с фронта вобрали и судьбу, и любовь,
И бессонную правду фронтовых голосов.
В письмах вера солдата в наши мирные дни
Хоть и были когда-то далёко они.
Прошу Вас: храните солдатские письма
Они и просты и порою грустны,
В них столько надежды и вечного смысла.
Прошу Вас: храните солдатские письма,
Тревожную память людской доброты!
Ученик: 25 октября 1941 года. «Здравствуй, моя Варя! Нет, не встретимся
мы с тобой. Никогда я не прожил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты
помогала мне всегда: на Халхин-Голе и здесь. Наверное, все-таки, кто любит,
тот добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо вечно
молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они
никогда
не
постареют,
не
поблекнут.
Воспитатель: Письма с фронта, пропахшие порохом, бесконечно дороги эти
пожелтевшие от времени листочки, к которым прикасаемся с таким
волнением и осторожностью. Само время определило их судьбу – быть
исторической ценностью. Они подлежат вечному хранению в наших сердцах.
В них сама история, величие и трагедия Великой Отечественной войны
(1941-1945 гг.) В них летопись человеческих судеб, свет любви, тепло
сердец, надежда на победу и возвращение домой, это своеобразное послание
нам, людям из будущего, зачастую не задумывающимся о ценности мирной
жизни, легко и беззаботно бегущим по жизни в бессмысленной суете, почти
позабывшим о том, что такое письмо и как его писать. А между тем в этих
опалённых войной и пожелтевших от времени маленьких солдатских
треугольничках все: смертный бой и фронтовой быт, любовь и ненависть,
боль и радость, горе и счастье. А если одним словом – в этих письмах жизнь!
Наш сегодняшний разговор о судьбах людей, отразившихся и навсегда
запечатлённых во фронтовых письмах.
Ученик:
Жене и маленькому сыну слал свои весточки Алексей Рогов,
командир эскадрильи авиаполка, совершивший более шестидесяти вылетов.
В каждом его письме чувствуется неподдельная любовь и тревога за близких.
«Девочка моя,- писал Алексей жене из Новочеркасска,- приготовь себя к
разлуке. Впереди 1941 год. Живи, как и я, надеждой на встречу».
Следующее письмо он отправил домой из Московской области:
«Здравствуй, Верусенька и сынулька Эдинька! Верушечка, не грусти.
Готовься к зиме. Купи сыну валенки и сшей ему шубку. Люблю вас.
Алексей». Последнее письмо датировано началом октября 1941 года. Его
Алексей написал за несколько дней до гибели. Звание Героя Советского
Союза он получил посмертно.
Ученик: Война – тяжелое и жестокое испытание для души человека. Что
помогало выжить, выдержать, вступить в яростный, непримиримый бой со
всем, что мешает людям жить, честно работать, верить и побеждать. Письма
с фронта и на фронт…Связь с домом, уверенность, что ты защищаешь свою
семью, что тебя ждут, давала силы воевать и верить в победу.
Кто был на фронте, верно, испытали,
Что означают письма для бойца,
Как эти письма биться заставляли
В сраженьях огрубевшие сердца.
Как их с волненьем люди ожидали,
От них порою увлажнялся взгляд.
Настанет день – придумают медали
За ласковые письма для солдат!
Ученик: Их ждали долгими, тревожными днями, каждый из которых мог
стать последним днем ожидания, последним днем надежды.
У нас есть
память. Мы должны быть благодарны им, погибшим, за то, что идёт снег,
светит солнце, поют птицы, а мы просто живем и даже иногда этого не
замечаем. Года рождения не вернувшихся с войны – 1918, 19, 20, 21, 22... А
дата гибели наиболее распространенная – 1942 – 1943…А ведь эти молодые
люди хотели жить, любить, иметь семью, детей… Не суждено им это было:
шла война.
Воспитатель: Мы обращаемся сегодня на занятии
к произведению
Вячеслава Кондратьева «Привет с фронта». Говорить мы будем о войне и о
любви,
потому
что,
какими
бы
страшными
ни
были
жизненные
обстоятельства, молодость всегда берет своё.
Лейтенант Юра Ведерников лечился в госпитале, уехал на фронт,
откуда стал писать письма медсестре Нине. Завязалась переписка. Всего
было 11 писем.)
Чтение в лицах
Ученик: Юрий. «Привет с фронта! Здравствуйте, Нина!»
Благодарю за письмо. Я его очень ждал. Я, разумеется, понимаю, что Ваши
письма совсем другие, чем мои. Да иначе и быть не может. Я знал и видел
Вас почти три месяца. И все эти месяцы с каждым днем я ощущал, как Вы
наполняете меня все больше и больше, а Вы даже не помните моего лица. Я
был очень глуп, что не решился заговорить с Вами в госпитале как следует.
Но Вас всегда окружали больные, Вы острили, смеялись, Вам было хорошо и
без меня. А я ревновал Вас ко всем, прекрасно понимая, что никакого права
на это не имею. Во всем виновата моя проклятая робость с девушками. И это
несмотря на то, что я совсем не трус. На фронте меня даже считают немного
отчаянным, а с Вами... С Вами получалось, что я просто немел и не мог
выдавить из себя ни одного слова. Как я теперь жалею об этом! Может, тогда
наша переписка была бы несколько иной? Но ничего, я очень верю, что мы
обязательно встретимся. Как только окончится война, я непременно приеду в
Москву, и мы сходим в театр. Хорошо? Я часто представляю, как я держу
Вас за руку и веду в партер и мы слушаем какую-нибудь оперу, хорошо бы
«Евгения Онегина». Вы любите ее? Я - да. Мне очень хотелось быть
похожим на Онегина, но по характеру я скорей Ленский, чем не очень
доволен. Вы знаете, я пишу стихи. Очень плохие. И посылать их Вам не буду.
Может
быть,
одно,
посвященное
Вам,
когда-нибудь.
Оно
вроде
получилось..."
Воспитатель: Нина. «…Я поспешила ответить Ведерникову, умоляя его
Христом-богом не посылать мне никаких стихов, потому что я их терпеть не
могу, что от них у меня голова начинает болеть, и прочую ерунду.
Теперь-то я понимаю, что была жестока и бестактна. Разве можно было
писать такое человеку, находящемуся рядом со смертью? Но тогда, на
третьем году войны, она настолько вошла в нашу жизнь, настолько стала
обычной, настолько естественной, что мы все как-то не очень представляли
трагедию наших подопечных, которые, излечившись, прощались с нами,
прощались с улыбками, спокойные, даже радостные, будто уезжали не на
войну, не на смерть и ранения, а в какую-то очень интересную командировку.
И письма их с фронта были всегда бодрые, безжалобные. Они старались
рассказать в них что-нибудь веселое, смешное из их фронтовой жизни...
Но сколько раз в этих письмах встречалась фраза: "Идем в бой, но ты не
беспокойся, все будет в порядке. Погоним фрица дальше. Скоро напишу..."
Но писем больше не было и не было... И это тоже казалось чем-то
естественным. Ну, поплачет девчонка, а потом начнет себя успокаивать, что,
наверное, ранило тяжело его, не может пока писать или теряются письма в
пути... А потом проходит месяц, другой, третий, и начинает сестренка
понимать, что писем-то вообще больше не будет, но уже прошло несколько
месяцев, не так уж горьки слезы, да и надежда не ушла совсем...»
Ученик: Юрий. "Привет с фронта! Здравствуйте, Нина!
Сегодня такая радость - получил Ваше письмо! А главное, почувствовал, что
оно немного другое, чем прежние, - теплее и сердечнее. К сожалению, в этот
же день, вечером, произошло несчастье - убило моего связного Васю
Колбина. Он как-то неосторожно высунулся из окопа, и снайпер попал ему
прямо в лоб. Он был очень хороший парень, и мы здорово сдружились за это
время...
Я Вам признаюсь - ночью, оставшись в землянке один, я плакал, как
маленький. Представляете - я, мужчина, командир взвода, и плакал!
Утром писал письмо его родным. Если б Вы знали, как это тяжело. Но что
делать? Война есть война. Я не хотел Вам писать об этом, но мы же
договорились писать всегда правду, вот и написал. Даже не скрыл, что
плакал. Очень трудно привыкнуть к смертям. Наверное, вообще невозможно.
Но они неизбежны, пока идет война, и надо держать себя в руках..."
Нина. «Я прочла и тоже пустила слезу, хотя в первый раз услышала про этого
Васю Колбина. Но мне жалко стало Ведерникова. Я представила его одного в
темном блиндаже, как он сидит, сгорбившись, и размазывает по своему лицу
непрошеные "скупые мужские" слезы. И тут только до меня дошло понастоящему, что и его, Ведерникова, могут тоже убить, и я заревела уже как
следует».
Юрий. " Привет с фронта! Здравствуйте, Нина!
Простите, что долго не писал. Нас перебросили на другой участок. Был
длительный марш, в котором было трудно выбрать время для писем. В связи
с этим и от Вас я ничего не получил и получу, наверное, не скоро.
В первые дни на новом месте было много работы - копали землю. Но я думал
о Вас все время. Когда мы стояли недалеко от передовой, приезжала к нам
кинопередвижка и крутила нам старый фильм - "Тайга золотая", а через
несколько дней развлекли нас настоящие артисты. Ну, может, не очень
настоящие, но все-таки... пропели "Катюшу", "В землянке" и какую-то
глупую песенку про поваров и уехали. Мы остались не очень довольными.
Хотелось бы чего-нибудь более серьезного. Но, правда, с удовольствием
посмотрели на артисток в длинных концертных платьях, хотя было это и
странно.
Мне уже кажется, что Москва, госпиталь были уже очень давно, а вот Вы
будто только вчера расстался.
Как Вы живете? Ходите ли на танцы, в кино? Откровенно говоря, я очень
боюсь, что Вам кто-нибудь понравится и Вы перестанете мне писать. Давайте
договоримся, что, несмотря ни на что, Вы все равно будете присылать мне
письма. Я так уже привык к ним, что без них мне будет очень трудно.
Договорились?
Вы, конечно, читали "Гранатовый браслет" Куприна. Так вот, мне хочется в
конце каждого своего письма писать то, что писал Желтков. Вы помните, что
он писал? Разумеется, помните! Но мне неудобно, что я не нашел своих слов
и повторяю чужие, поэтому не пишу их, но, честное слово, они выражают
мои чувства к Вам..."
Нина. Конечно, я помнила эти слова! "Да святится имя Твое..." Бог ты мой,
неужели я способна внушить такие чувства? Я даже немного обалдела. Я
долго стояла в углу коридора, не двигаясь, сжимая письмо в руке, и от него
по ней струилось вверх к моему сердцу что-то горячее, разлившееся потом по
всему телу. Неужели у меня настоящая любовь? Самая-самая настоящая!
На свой пятый этаж я поднималась по лестнице не бегом, как обычно, а
медленно, осторожно, словно боясь расплескать то, что находилось у меня в
душе, а все встречные, удивляясь моей величавой неспешности и
значительности на моем лице, разумеется, сразу догадывались о причине
этого и спрашивали:
- Получила письмо, Нинок? - И, не дожидаясь моего ответа, добавляли:
Конечно, получила. По мордахе видно.
Какое несчастье! Я совершенно не могу управлять своим лицом. Я словно
открытая книга! И потому у меня не может быть никаких тайн. Все наружу.
И что мне делать? Мне так хочется, чтоб у меня была тайна.
Юрий. "Привет с фронта! Здравствуйте, Ниночка! Нас перевели в другое
место, но недалеко от прежнего. Теперь мы живем в лесу, а перед нами
цветущий луг. Я высовываю нос из окопа и жадно вдыхаю его запахи. Даже
странно, что такая красота - это поле боя, что в пятистах метрах от нас
немцы. Недалеко от наших позиций я вижу большой красный цветок. Я не
знаю, как он называется, но он очень красив, и мне хочется сорвать его для...
Вас. Я знаю, он завянет, засохнет, пока дойдет до Москвы, а может, его
выбросит из конверта военная цензура - скажет, вот сантименты, но я вес
равно сорву его. Правда, это не так просто. На этот луг не то что выйти
нельзя, нельзя даже высунуть голову из окопа - сразу несколько пуль
впиваются в бруствер. Но это днем, а ночью можно будет сползать. Только
найду я его ночью или нет, не знаю. Постараюсь..."
Нина. Я живо представила, как он ползет ночью по полю боя за этим цветком
на виду у немцев (я знала, что они пускают все ночи ракеты), и у меня
сжалось сердце из-за страха за него. Глупый мальчишка, ведь его может
ранить или даже убить на этом лугу!
Но все же его намерение сорвать для меня цветок на поле боя наполнило мое
сердце гордостью и показалось очень романтичным, прямо-таки рыцарским.
Видно, в женщине издревле живет потребность, чтобы мужчина совершал
ради нее какие-нибудь подвиги. В каменном веке это была, наверное, ляжка
мамонта, в средние века победа на рыцарском турнире... Для меня пока еще
никто ничего не совершал. А как это прекрасно!
Юрий. "Ниночка, наверное, от меня долго не будет писем. Пора начать гнать
фашистов дальше. Для меня - "смерть немецким оккупантам" - не лозунг, а
зов сердца. И пока они на нашей земле, жить спокойно нельзя, просто
стыдно. Я как-то не касался этого в своих прежних письмах, ведь они были о
другом, о моих чувствах к Вам. Но сейчас, когда скоро пойдем в бой, Вы
должны знать, что пойду я с радостью и с верой, что все будет хорошо. Я
твердо уверен, что мы увидимся, что сходим еще в Большой театр и я буду
держать Вашу руку в своей, а после спектакля Вы разрешите мне ее
поцеловать. Не может же быть, чтобы этого не случилось? Правда? Итак,
договорились? Вы не ждете от меня скорых писем и не будете волноваться.
Но при первой же возможности - напишу.
Ваше письмо насчет смысла жизни я получил. Хотелось бы поподробней
ответить на него, но нету времени. Скажу только, что в нем Вы раскрылись
опять как-то по-новому для меня.
Пока до свидания. Пишите мне чаще. Может, и не сразу, но Ваши письма
найдут меня и я получу их целую пачку. Живите той "живой жизнью", о
которой писал Вересаев (я тоже читал эту вещь), и будьте всегда безоблачны
и радостны..."
Нина. «Я читала, а внутри меня какой-то голос продолжал твердить: это
последнее письмо, это последнее письмо, это последнее письмо...
Дня через два моя хандра прошла. Мрачные предчувствия рассеялись. Мир
опять расцветился красками. Опять я шутила, острила, смеялась. Моя война с
Аллочкой затихла, хотя пикировка и продолжалась, но была уже
добродушной - мы просто упражнялись в остроумии, но старались не делать
друг другу больно. Каждый день я бегала на второй этаж к приходу почты и
не особенно расстраивалась, что писем пока мне не было, - Ведерников же
предупредил, что возможен перерыв...
Но шли дни, недели... Прошел месяц... И где-то на самом донышке души
ледяным комочком нарастало все определенней и определенней то первое
ощущение, которое охолодило меня при чтении его последнего письма, писем больше не будет, писем больше не будет...
До сих пор мне не хочется верить, что Ведерникова убили, что его жизнь,
частица которой прошла передо мной в его письмах, оборвана войной.
Мне кажется, он жив. Занимается своей любимой историей. Может быть,
иногда вспоминает свои полудетские письма в Москву госпитальной
сестренке, которые начинал всегда приветом с фронта.
А я сохранила его письма, и вот это последнее лежит сейчас передо мной.
Привет из юности, Юра...»
Воспитатель. Перед нами прошёл «роман в письмах», история двух молодых
людей, так и не успевших перейти на «ты», узнать друг друга, история,
полная любви и драматизма. Юра погиб. Память Нины о нем жива, недаром
она хранит его письма, которые всегда начинались словами: «Привет с
фронта! Здравствуйте, Ниночка!»
«Привет из юности» посылает она ему…
Складывание солдатских треугольников
Конвертов не хватало. С фронта приходили письма-треугольники, весточки с
фронта, со штампом полевой почты, писавшиеся в блиндажах и окопах на
передовой, между боями и атаками, предельно просты и правдивы.
Отправляли их бесплатно. Треугольник — это обычный лист из тетради,
который сначала загибали справа, потом слева направо. Оставшуюся полоску
бумаги вставляли внутрь треугольника.
Воспитатель. Ребята, у каждого из вас лежит на столе лист из тетради. Мы
его сложим так, чтобы получилась форма письма-треугольника, которое
фронтовик отправлял домой. Такие весточки получала от Юры и героиня
повести Нина. ( негромко звучат песни военных лет).
Ученик:
Сороковые, роковые, Военные, пороховые, Война гуляет по
России, А мы такие молодые… Война не отменяла жизни, не отменяла
любви, иногда случалось и так, что фронтовая почта связывала судьбы
людей, дарила им счастье обретения друг друга.
Ученик: 16-летняя Соня Степина не сразу решилась написать бывшему
учителю математики Михаилу Еськину письмо на фронт и признаться ему в
любви. И только после нескольких писем, которые получил от него
коллектив школы, Соня послала Михаилу весточку. В ней девушка писала:
«Часто вспоминаю ваши уроки, Михаил Петрович. Помню, как дрожала и
трепетала при каждом звуке вашего голоса…» И вскоре командир взвода
Михаил Еськин ответил Соне: «Я прочитал твое письмо с большой радостью.
Ты не представляешь, как счастливы здесь люди, читая письма от знакомых и
близких». Переписка стала постоянной. Когда Михаил сообщил Соне, что
«немного поцарапан и теперь отлеживается в медсанбате», девушка с
горячностью ответила: «Я бы прилетела, будь у меня крылья…» Молодые
люди полюбили друг друга. Почти три года длилась эта переписка. В 1944
году Михаил и Соня поженились.
Воспитатель: Письма из дома, как ждали их бойцы, как они способны были
хоть на какое – то время вернуть в прошлую мирную жизнь, какую веру
вселяли в их сердца.
Как много они значили для тех, кто был на передовой, и для тех, кто
трудился ради победы в тылу. Популярным было стихотворение К.Симонова
«Жди меня», посвящённое любимой женщине поэта – Валентине Серовой.
Судьба этого произведения складывалась счастливо. Написанное в 1941 году,
уже в феврале 1942 года, когда под ударами советских войск гитлеровцы
откатились от
Москвы,
«Правда» опубликовала
это
стихотворение,
завоевавшее вскоре сердца читателей. Солдаты вырезали его из газет,
переписывали, сидя в окопах, заучивали наизусть и посылали в письмах
женам и невестам. Его находили в нагрудных карманах раненых и убитых.…
Чтение стихотворения К.Симонова «Жди меня»
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди.
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара.
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет.
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь.
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души…
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: «Повезло»
Не понять, не ждавшим, им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, -
Просто ты умела ждать,
Как никто другой
Стихотворение звучит как заклинание, как молитва. Такое ощущение
создается настойчивым повторением слов «жди меня», «жди». Автор уверен,
что именно от этой способности женщины зависит в конечном итоге жизнь и
победа.
Человек стоит на защите Отечества, сжав штурвал самолета, взмывает
в небо, трудится в тылу, но может ли он прожить на свете без дружбы и
любви? Думаю, ответ ясен и так.
Воспитатель: Прожить без веры в любовь и дружбу невозможно. Никто из
бойцов тогда не знал, доживет ли он до завтра, встретит ли рассвет, увидит
ли синее небо, услышит ли пение птиц, суждено ли ему пройти всю войну и
вернуться домой. Но мужество и отвага не покидали их. Мысль о том, что
дома их любят и ждут, согревала, придавала решимости идти в бой,
защищать Родину. И каждому хотелось обязательно дожить до того
счастливого мига, когда услышишь те заветные слова: « Кончилась война!
Победа!»
Воспитатель : Сегодня почти в каждой семье есть шкатулка, где хранятся
фронтовые письма, фотографии и боевые награды. У каждой семьи своя
история. Но всех объединяет одно – общая причастность к трагическим
событиям Второй мировой войны. До сих пор письма с фронта, обожженные,
надорванные, полуистлевшие, трогают нас до глубины души.
Ученик:
Писем белые стаи
Прилетали на Русь.
Их с волнением читали,
Знали их наизусть
Эти письма, поныне
Не теряют, не жгут,
Как большую святыню,
Сыновьям берегут.
Воспитатель: О многом рассказывают фронтовые письма, многому учат.
Учат тому, как жить и бороться за свое счастье, как трудиться, как беречь
свое доброе имя.
Ученик:
Читайте письма фронтовые
Живую память горьких лет!
Я их читаю, как молитвы,
Они несут нам Веры свет.
Они – бесценное наследство,
Для нас, Не знающих войны,
Как завещанье:
«Смерть не властна
Над силою земной любви!»
Воспитатель: Спустя многие годы после войны, среди множества мирных
дел и забот мы должны всегда помнить о том поколении, которое прошло
войну, встретилось в смертельной схватке с фашизмом и победило. Память…
Она нетленна и вечна. Она смотрит на нас со старых фронтовых фотографий,
с тех вещей, которые хранят бывшие фронтовики и их близкие люди.
Помните о победе наших дедов ради нашей жизни на земле!
Мы сохраним и пронесем сквозь года благодарную память о тех, кто
защитил нас, спас от фашизма, принес мир народам всей Европы.
В этом году мы празднуем 67 годовщину Великой Победы над немецкофашистскими захватчиками. Радуемся Победе и скорбим о тех, кто погиб в
боях за Родину.