«Введение процессуальной фигуры Amicus Curiae («друга суда
advertisement
«Введение процессуальной фигуры Amicus Curiae («друга суда») в российский конституционный судебный процесс: проблемы и перспективы» Брифинг 28 февраля 2014 г. в Институте права и публичной политики состоялся Круглый стол на тему «Введение процессуальной фигуры Аmicus Сuriae («Друг суда») в российский конституционный судебный процесс», в рамках которого встретились 18 юристов из ведущих некоммерческих организаций (далее - НКО), с целью обменяться мнениями о перспективах внедрения фигуры «друга суда» в конституционный судебный процесс России. Ниже приводится содержание ключевых выступлений и состоявшейся дискуссии по указанному вопросу. ******* Григорий Вайпан, юрист Института права и публичной политики, модератор Круглого стола, открыл встречу цитатой Дэвида Кеннеди (David Kennedy), профессора юридического факультета Гарвардского университета: «Когда звучит юридическая латынь- что-то здесь нечисто». Институт Аmicus Сuriae или «Друг суда» является относительно новым явлением для российского конституционного судопроизводства. В настоящее время на базе Института права и публичной политики активно развивается проект «Стратегическая защита прав в конституционном судебном процессе», одним из ключевых аспектов которого является введение фигуры «Друга суда» в конституционный судебный процесс. Привлечение Аmicus Сuriae является новым феноменом в судопроизводстве большинства современных стран, пожалуй, единственным судом, где активно используется третья сторона по делу, является Европейский Суд по правам человека в Страсбурге. Таким образом, Amicus Сuriae – новое явление в мировой практике конституционного судопроизводства, и вопросы его развития и право применения очень актуальны в России. В связи с этим знакомство с зарубежным опытом применения и регулирования Аmicus Сuriae представляет особый интерес для российских специалистов. Ключевыми спикерами Круглого стола выступили Билл Бауринг (Bill Bowring), барристер, руководитель магистратуры по правам человека в школе права Бирбек (Birkbeck) колледжа Лондонского университета (University of London), и Ирмина Пахо (Irmina Pacho), юрист Хельсинского Фонда защиты прав человека в Польше. В результате выступлений докладчиков и последующего обсуждения планировалось ответить на такие вопросы, как: Что же такое «Друг суда»? Кто может выступать в роли «Друга Суда»? Стоит ли «дружить» с судом и имеет ли это смысл? И, если «дружить» с судом, то каким образом? Григорий Вайпан рассказал о теоретической базе феномена Amicus Curiae. На сегодняшний день нет единого определения Amicus Curiae, поскольку существуют два противоположных философских подхода к определению содержания данного термина. Диалектика Amicus Curiae заключается в разности сущностного наполнения данного термина: рассматривается ли Amicus Curiae в роли эксперта и объективного помощника в судебном процессе, либо в качестве адвоката, выражающего общественные интересы в рамках общих аспектов дела – и, следовательно, привносит субъективную оценку. В российском законодательстве существует ряд институциональных проблем в возможности применения института Аmicus Сuriae при работе с Конституционным Судом. В первую очередь, в «Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации» и Регламенте Конституционного Суда никак не регламентируется участие НКО или иных экспертных организаций по собственной инициативе, с другой стороны, нет прямого запрета участия в конституционном судебном процессе со стороны третьих лиц. Таким образом, мы наблюдаем правовой вакуум в отношении возможности привлечения Аmicus Сuriae в конституционный судебный процесс. Во-вторых, в действующем российском законодательстве отсутствуют нормы, закрепляющие юридическую силу документа, являющегося результатом вмешательства Аmicus Сuriae. В-третьих, особый практический интерес представляет вопрос о доступности информации третьим лицам по делам, рассматриваемым в Конституционном суде. В настоящее время в открытом доступе содержится лишь наименование дела и данные заявителя, что делает невозможным потенциальным Аmicus Сuriae ознакомиться с текстом жалобы и отзывами государственных органов, Когда возникает вопрос о предоставлении информации по делу, находящемся на рассмотрении в Конституционном Суде, третьим лицам, то неизбежен вопрос и о том, в каком объеме она должна быть предоставлена. По сути, вопрос накопления практики применения Amicus Curiae на национальном уровне – это вопрос демократизации правосудия и перехода от традиционной модели судопроизводства к общественно-правовой. Ключевым отличием данных подходов является то, что в традиционной системе судопроизводства задача суда ограничена решением спора между двумя сторонами. В то время как в рамках общественно-правового подхода, суд не изолирован от гражданского общества и ведет совместный поиск оптимальной модели общественного устройства. Введение в суть феномена Amicus Curiae было логически продолжено докладом Билла Бауринга (Bill Bowring) на тему «Конституционное судопроизводство, заключение Amicus Curiae и вступление в процесс третьих лиц». Bill Bowring является практикующим барристером European Human Rights Advocacy Center в Англии и Уэльсе с 1975 года и занимается делами, представляющими особый общественный интерес. В своем докладе Билл Бауринг рассказал об опыте США и Великобритании в введении в конституционный судебный процесс Amicus Curiae. В начале презентации Билл Бауринг подчеркнул, что Amicus Curiae является в чистом виде американской концепцией, и имеет самую широкую практику применения именно в американском судопроизводстве. В случаях, когда на чашу весов поставлен общественный интерес, судам предоставлено право выслушать мнение третьей стороны по делу. Первое решение, в котором была предусмотрена возможность участия Аmicus Curiae, было вынесено Верховным Судом США в 1904 году. В настоящее время до 90% дел, рассматриваемых в Верховном Суде США, решается при принятии во внимание аргументов, предоставленных Amicus Curiae. При этом ключевым критерием при введении в дело третьей стороны является недопустимость наличия прямой выгоды для Amicus Curiae в результате разрешения дела. Таким образом, в практике Верховного Суда США распространено привлечение Amicus Curiae в судебный процесс, и его статус регламентирован в рамках вмешательства третьей стороны по делу. Принципиальным отличием между американской и английской практикой применения института Amicus Curiae является то, что в Великобритании «Друг суда» является приглашенным судьей-докладчиком, цель которого проведение дополнительной экспертизы. В данном случае следует различать в роли кого выступает аmicus сuriae: в качестве заявителя и одной из сторон в деле, или в качестве актора, действующего в защиту общественных интересов, но не являющегося стороной в деле или являющейся (от этого зависит правой статус)?? Так в практике Верховного Суда Великобритании в роли Amicus Curiae могут выступать: 1) любая организация, желающая предоставить данные с целью защиты общественных интересов; 2) любое физическое лицо, обладающее информацией по делу; 3) любое физическое лицо или организация, которые ранее участвовали в рассмотрении дела в нижестоящих инстанциях. Практика введения Amicus Curiae в ЕСПЧ Сегодня ЕСПЧ имеет широкую практику привлечения Amicus Curiae, начало которой было положено после 1980-х гг. Так один из наиболее ранних примеров привлечения Amicus Curiae дело Malone v. UK (8691/79 02.08.1984), предметом рассмотрения которого стала правительственная слежка за частными телефонными разговорами. Уже к середине 90-х гг. участие третьей стороны в судебном процесс стало широко распространённым явлением в Страсбургском суде. Так, в 1996 в деле Chahal v UK в слушаниях перед Большой Палатой ЕСПЧ к делу были приложены заключения Amicus Curiae от JUSTICE, Amnesty International, Liberty, the AIRE Centre и Объединенного Совета по Благосостоянию Иммигрантов. До введения Протокола N 11 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод "О реорганизации контрольного механизма, созданного в соответствии с Конвенцией" в 1994 году, законодательно не была закреплена процедура участия в судебном разбирательстве третьего лица. Пункт 2 статьи 36 Протокола № 11 гласит: «В интересах надлежащего отправления правосудия Председатель Суда может пригласить любую Высокую Договаривающуюся Сторону, не являющуюся стороной в деле, или любое заинтересованное лицо, не являющееся заявителем, представить письменные замечания или принять участие в слушаниях». Правилами Суда (Правило 44) регламентируется дальнейшая процедура вовлечения в дело третьих лиц и форма предоставления материалов: письменная либо в исключительных случаях – в формате участия «друга суда» в слушаниях по делу. Так, в деле о возвращении жилой площади в Латвии, третьей стороной по делу выступила Международная Федерация Арендаторов. Amicus Curiae может реализовать право на участие в процессе лишь в течение 12 недель со дня оглашения последнего решения, при этом запрос на участие должен быть оформлен надлежащим образом. Запрос может быть подан на одном из официальных языков ЕСПЧ – английском или французском, и не должен превышать десяти печатных страниц ввиду большой загруженности судей. Запрос на участие Amicus Curiae не требует получения разрешения от сторон по делу. Наиболее распространенной практикой подачи запроса на участие Amicus Curiae в Великобритании является направление факса в суд. Вместе с запросом указываются причины, по которым Amicus Curiae необходимо участвовать в судебном процессе и основные позиции по существу, рассматриваемого дела. В тех случаях, когда запрос от Amicus Curiae был направлен своевременно и соответствует стандартным требованиям по содержанию и объему, принятие заявления судом практически всегда гарантировано. В то же время, разрешение на предоставление устного выступления в суде редко запрашивается Amicus Curiae и практически никогда не предоставляется. Практика введения Amicus Curiae в Европейском Суде Справедливости Введение Amicus Curiae в дела, рассматриваемые Европейским Судом Справедливости, существенно ограничено как законом, так и спецификой рассматриваемых жалоб. Сфера дел, рассматриваемых в Европейском Суде Справедливости, ограничена коммерческими правоотношениями и вопросами, связанными с «четырьмя свободами» Европейского Союза (далее ЕС), что обуславливает существенно меньшее количество некоммерческих организаций, занимающихся данными вопросами. Существует два пути подачи запроса для участия судебном процессе в качестве Amicus Curiae: 1) прямое обращение в Европейский Суд Справедливости; 2) обращение в соответствующий национальный суд. Регламент Суда содержит серьезные ограничения на субъектный состав Amicus Curiae, в первую очередь не допускается участие в деле, если это повлечет получение той или иной выгоды для Amicus Curiae. Регламентом также установлен запрет участия со стороны государств-членов ЕС и органов ЕС. Amicus Curiae не может поддерживать позицию одной из сторон, поскольку это привело бы к нарушению общественных интересов. Запрос на участие должен быть подан за 6 недель до начала процесса и должен содержать обоснование введение Amicus Curiae в судебный процесс. Amicus Curiae не может предоставлять те же аргументы, на которые ранее ссылались стороны по делу. Более того, запрос на участие с большой вероятностью будет отклонен, если не будет предоставлено доказательство того, что привлечение Amicus Curiae поможет получить суду такую информацию, которую он не имеет возможности получить иным образом. Как правило, НКО предоставляют материалы, подтверждающие наличие общественного интереса или интереса отдельной социальной группы в деле, подлежащему рассмотрению. Так, организации, специализирующиеся на международной экспертизе, могут быть полезны в предоставлении сравнительного анализа юридических норм и.т.д. Главная задача третьей стороны в ходе судебного разбирательства – помнить о том, что конечной целью участия должно являться удовлетворение общественного интереса, а также предоставление консультаций по конкретным вопросам. Практика введения Amicus Curiae в Верховном Суде США Верховный Суд США имеет наиболее длительную историю участия Amicus Curiae в судебном процессе в целях защиты общественных интересов. Введение Amicus Curiae в США напрямую проистекает из состязательной функции Amicus Curiae, а целью участия является предоставление помощи по отдельным юридическим вопросам. К концу 19 века была сформирована широкая практика участия различных заинтересованных сторон в подаче Amicus Curiae. Первой НКО, введенной в судебный процесс в качестве Amicus Curiae стала Китайская Благотворительная Организация Нью-Йорка (Chinese Charitable and Benevolent Association of New York) в 1904 году в деле Ah How v United States. Первые нормы, регламентирующие участие третьих сторон в судебный процесс были закреплены в 1939 году, и с тех пор мало изменились. Минуя необходимость получения разрешения от одной из сторон по делу, запрос на участие Amicus Curiae может быть подан напрямую в суд. Запросы ограничены объемом в 30 страниц, исключая, объемные приложения. Третьим сторонам обычно не предоставляется право устного выступления в ходе слушаний, однако в исключительных случаях при наличии согласия сторон — это возможно. К концу 20 столетия практически в 90% дел, рассматриваемых в Верховном Суде США участвует хотя бы один Amicus Curiae. Наиболее часто Amicus Curiae участвует по гражданским делам, а так же по делам в сфере экономики и федерализма. Торговые ассоциации чаще всего выступают в качестве Amicus Curiae и задействованы в более чем 63% случаев с участием « Друга суда», за ними по распространенности следуют правительственные органы (41,5%) и общественные организации (38,7%). Доклад Ирмины Пахо (Irmina Pacho) «Amicus Curiae в Польском Конституционном судебном разбирательстве» Amicus Curiae можно понимать не только как третью сторону, но и также данный термин может обозначать письменное заявление, исходящее от третьей стороны, которая не является истцом или ответчиком по делу и содержащее оценку фактов или результаты экспертизы по делу со стороны гражданского общества и даваемое в целях защиты общественных интересов. Цель Amicus Curiae – помочь судебному органу, предоставив ему информацию о правоприменительной практике в конкретном случае или экспертную оценку по тому или иному вопросу, непосредственно связанному с процессом. Заключение Amicus Curiae может быть направлено в национальные, международные суды и международные трибуналы. Согласно решению Конституционного Суда Польши SK 30/05 предоставление материалов со стороны НКО способствует укреплению конституционных ценностей и развивает взаимоотношения между органами судебной системы и гражданским обществом. Введение НКО в качестве Amicus Curiae в конституционный судебный процесс также ведет к повышению доверия к итоговому судебному решению со стороны общества. Роль НКО в судебном процессе существенно отличается от роли сторон по делу: выражение мнения третьей стороны по делу не является правом или обязательством для НКО. Право НКО выступать в качестве Amicus Curiae исходит из непосредственной сферы действия НКО и возможности предоставить экспертную оценку или информацию, которая была бы полезна суду для достижения законного и беспристрастного решения, отражающего интересы гражданского общества. Введение НКО в качестве Amicus Curiae в судопроизводство по конкретному делу определяется решением Председателя Конституционного Суда. Таким образом, мы говорим о двойственной роли НКО в качестве Amicus Curiae: предоставление помощи по отдельным юридическим вопросам, а также раскрытие практики государственных органов по исследуемой проблеме и, собственно, предоставление информации о масштабе и сущности проблемы. Участие Amicus Curiae в польском конституционном судопроизводстве возможно в трех формах: 1) правовая справка; 2) устное выступление на слушаниях в форме ответа на вопросы судьи; 3) дача заключения, которое будет указано в решении суда. В роли Amicus Curiae в польском конституционном судопроизводстве могут выступать как польские, так и международные НКО (SK 44/03 World Press Freedom Committee). Правовой основой введения Amicus Curiae в Польском конституционном судопроизводстве являются следующие нормы: Параграф 29(2) Регламента Конституционного Суда. Президент Конституционного Суда или судья-докладчик могут обратиться на любой стадии судебного процесса к уполномоченным органам или организациям, не являющимся истцом или ответчиком по делу, с просьбой предоставить их оценку касательно принципиальных вопросов по делу с целью вынесения законного решения. Статья 19 (1) Закона о Конституционном Суде. В ходе судебного процесса Суд должен изучить все необходимые материалы, с целью вынесения взвешенного и справедливого решения. Из тщательного анализа материалов дела SK 30/05 вытекает, что возможно обращение к НКО для предоставления помощи по конкретным аспектам дела, при этом роль НКО отличается от роли сторон по делу. Однако, в польском законодательстве эта мера не закреплена в Гражданско-процессуальном кодексе. Кроме того, в Законе о Конституционном суде нет прямой ссылки на Amicus Curiae. В польском конституционном судопроизводстве инициатива подачи Amicus Curiae принадлежит НКО и не является их правом или обязанностью, а исходит из уставной сферы деятельности организации. Решение о введении Amicus Curiae принимается Конституционным Судом после рассмотрения запроса на предоставление правового заключения и не требует согласия сторон по делу. Первоначально в польском конституционном судопроизводстве решение об участии Amicus Curiae принималось судьей-докладчиком по делу, однако в последствии практика была расширена. На сегодняшний день решение об участии Amicus Curiae выносится секретарем Конституционного Суда от лица Президента суда. Секретарь информирует о том, что со стороны Суда нет препятствий для дачи правового заключения по делу. Срок подачи запроса на участие в качестве Amicus Curiae составляет от двух недель до 60 дней. Основным требованием выступает то, что НКО не является стороной по делу. В практике Польского Конституционного Суда есть несколько случаев, когда Суд предоставлял третьей стороне право устно выступить: SK 30/05: Профессор Andrzej Rzepliński проинформировал Суд о том, что Helsinki Foundation for Human Rights предоставляет Amicus Curiae, действуя в целях обеспечения общественных интересов. K 5/08: Доктор Adam Bodnar и г-н Mikołaj Pietrzak представили мнение Helsinki Foundation for Human Rights касательно права на неприкосновенность частной жизни и ограниченного доступа журналистов и исследователей к архивам Института Национальной Памяти. В ходе обоих процессов представители Helsinki Foundation for Human Rights участвовали в слушаниях и отвечали на вопросы судьи-докладчика по делу. Решение о форме заключения Amicus Curiae в конституционном судебном процессе, будет ли это простая письменная форма или выступление в слушаниях по делу, принадлежит Конституционному Суду. Что касается юридической силы заключения Amicus Curiae по делу, Суд не обязан принимать во внимание положения заключения НКО в роли «Друга суда», однако Суд обязан рассмотреть все материалы по делу. В судебной практике Польского Конституционного Суда наблюдаются различные случаи и формы учета мнения Amicus Curiae в принятии итогового решения по делу – это может быть лишь указание факта введения Amicus Curiae от НКО, указание положений заключения Amicus Curiae, прямая ссылка на материалы заключение Amicus Curiae либо упоминание о том, что решение по делу было вынесено на основании тех или иных положений заключения НКО. Как правило, Суд рассматривает дело лишь в рамках поданной жалобы, в рамках которого НКО может выступать в интересах одной из сторон по делу, предоставив дополнительные материалы. Существует принципиальное различие между рассмотрением дела в рамках поданной жалобы и рассмотрением дела при введении Amicus Curiae, когда НКО действует с целью защиты общественных интересов, а не на стороне истца или заявителя. Что касается международной практики, в Грузии участие Amicus Curiae закреплено на законодательном уровне, и Конституционный Суд может задавать вопросы Amicus Curiae в ходе слушаний. В Южной Африке Регламентом Конституционного Суда закреплено то, что введение Amicus Curiae возможно лишь с согласия сторон, а заявление должно представлять гражданско-правовой интерес НКО и должно быть признано полезным в материалах следствия. Введение Amicus Curiae в конституционный судебный процесс широко распространено в Чехии, Молдавии, Казахстане, Албании, Боснии и Герцеговине. Несмотря на то, что в польском конституционном судопроизводстве закреплена широкая практика участия Amicus Curiae, остается ряд нерешенных вопросов касательно возможности участия Amicus Curiae в слушаниях по делу, принятия Судом во внимание положений заключения Amicus Curiae, а также вопроса о необходимости закрепления процедуры участия Amicus Curiae на законодательном уровне (а не лишь Регламентом Конституционного Суда). Выступление докладчиков было продолжено рядом вопросов и ответов, краткое содержание которой приведено ниже. Получаете ли Вы материалы дела, по которому Вы планируете подать Amicus Curiae на сайте, либо их высылает Суд? Ирмина Пахо: В Польше ситуация такова, что общие материалы дела доступны на сайте Суда: краткое содержание дела, заключения государственных органов и Генерального Прокурора доступны на сайте. Однако, на сайте не приводится текст жалобы. Только после обращения НКО о желании вступить в судебный процесс в качестве Amicus Curiae, Суд высылает текст жалобы. Мы пробовали обратиться в Конституционный суд с просьбой публиковать на сайте также правовое заключение и материалы, предоставленные Helsinki Foundation for Human Rights, чтобы обеспечить открытый доступ к письменным материалам, предоставленным всеми вовлеченными в процесс сторонами. Однако Суд сказал, что в этом нет необходимости. Таким образом, мы публикуем материалы правового заключения лишь на сайте НКО и стараемся добиться их максимальной публичности. В Вашей практике наверняка бывают ситуации, когда Ваша НКО могла бы обратиться в Суд в составе жалобы, а также могла бы выступить в качестве Amicus Curiae по тому же делу в дальнейшем. Как Вы поступаете в подобных ситуациях? Ирмина Пахо: Да, такие ситуации бывают. В этих случаях мы выбираем одну из сторон – либо мы выступаем в Суде как сторона по делу, либо же вступаем в процесс как Amicus Curiae. Мы стараемся не участвовать в Суде в обеих ролях, поскольку это негативно скажется на нашей профессиональной репутации. В большинстве случаев, мы стараемся выступить в роле Amicus Curiae. Сейчас все больше появляется дел, по которым уже сложилась практика и решение суда достаточно предсказуемо. Так не имеет смысла вводить Amicus Curiae в конституционных делах, связанных с идеологической составляющей – мы заранее знаем, что в этом будет отказано. В настоящее время наиболее показательны дела, связанные с деятельностью секретных служб касательно слежки за конкретными людьми, а также случаи нарушения адвокатской тайны между стороной по делу и адвокатом. Эти дела представляли для нас особый интерес, и по ним Helsinki Foundation for Human Rights выступала как Amicus Curiae. Н. Кравчук, ВШЭ: Я правильно поняла, что по делу Сhahal v. UK пять организаций выступили как независимые Amicus Curiae? Тогда как относится ЕСПЧ и национальные суды к случаям, когда одновременно несколько НКО вмешиваются в судебный процесс? У нас был опыт с Комитетом по правам ребенка в ООН, когда они крайне негативно отнеслись к тому, что мы пытались представить более, чем одну бумагу. При этом на национальном опыте привлечение нескольких НКО не всегда является возможным. Билл Бауринг: В США есть случаи совместного участия, когда заявления Amicus Curiae принимаются одновременно от всех НКО. При этом конечное решение, принимать ли Amicus Curiae от нескольких организаций одновременно зависит от суда, как такового общего правила по этому вопросу нет. Какой квалификацией должен обладать заявитель Amicus Curiae, существуют ли особые требования? В США мы знаем, что Amicus Curiae должен иметь право выступать перед Верховным Судом. В ЕСПЧ податель Amicus Curiae должен обладать статусом адвоката. Если в России будет введено требование, что Amicus Curiae может выступать только кандидат юридических наук, это существенно ограничит возможность участия НКО. Билл Бауринг: В США нужно быть организацией для участия в качестве Amicus Curiae, и именно от статуса организации зависит возможность подать заявление от третьей стороны. В США при подаче Amicus Curiae на обложке заявления указываются фамилии юристов, которые подготовили текст заявления. Ирмина Пахо: В Польше не существует требования к юридической квалификации Amicus Curiae, главными факторами участия Amicus Curiae являются действия в защиту общественных интересов и полезность предоставляемых данных для судебного процесса. Не существует формальных требований к квалификации юриста, однако в практике национальных судов часто возникает, насколько НКО действует в защиту общественных интересов, либо же организация защищает интересы конкретной группы лиц. Г. Вайпан: Таким образом, речь идет в большей степени о репутационных критериях принятия Amicus Curiae. Вопрос по поводу ЕСПЧ. Скажем, если сейчас в ЕСПЧ рассматривается дело, и мы понимаем, что в этом деле было бы полезно подать Amicus Curiae. Если организация, собирающаяся подготовить Amicus Curiae на обладает значимым размером и серьезным уровнем признания, имеет ли смысл искать более авторитетную НКО для подачи Amicus Curiae? А.Соболева: Нас никто там не знал, мы лишь вкратце указали профиль организации, а также то, что мы обладаем опытом в этой сфере в России. Я считаю, объединяться нужно, но не из-за того, что организация малоизвестна, а с целью объединения усилий для достижения общих задач, на принципах взаимопомощи. Я услышала в презентации польского опыта, что суд сам определил, как он работает с Amicus Curiae. В конце самой презентации был вопрос о том, что желательно было бы получить регулирование не на уровне правил Конституционного суда, а на уровне закона. Мне интересно, почему Вы считаете это важным. Ирмина Пахо: Действительно, практика привлечения Amicus Curiae в Польше наработана, однако я считаю, что есть определенные бреши в законодательстве относительно того, в какой степени будет рассмотрено заявление Amicus Curiae, в какой форме будет произведена консультация – в письменной или в возможности выступления в ходе слушаний. Я считаю, что необходимо выработать общую процедуру на основе сложившейся практики и закрепить ее в Регламенте Конституционного Суда. Вы бы хотели иметь такое регулирование лишь применительно к Конституционному суду или же применительно и к другим судам, хотя бы в высших судебных инстанциях на национальном уровне? Ирмина Пахо: В гражданско-процессуальном кодексе, административном и уголовно-процессуальном кодексе в Польше прописаны положения о введении третьей стороны по делу. Эта процедура прописана Регламентом Конституционного Суда и упоминается лишь в норме о том, что Суд обязан тщательно рассмотреть все материалы по делу с целью вынесения законного и взвешенного решения. Однако был прецедент, когда Суд постановил, что он распространяет применение некоторых положений гражданско-процессуального кодекса в слушаниях перед Конституционным судом. Таким образом, я считаю, что включение положения о процедуре подачи и рассмотрения Amicus Curiae в Регламент Конституционного Суда Польши было бы полезным. Вторая часть Круглого стола была организована в формате дискуссии и была посвящена стратегическим вопросам относительно перспектив введения института Amicus Curiae в России. Дискуссионный материал был разбит на несколько блоков, первый из которых посвящен теоретическим вопросам, касательно понимания Amicus Curiae в роли стороны по делу, роли эксперта и о том, как эти роли соотносятся. Было озвучено мнение одного из экспертов о том, что в России не нужно введение еще одного института, а необходимо наращивать практику участия НКО в уже существующей роли в качестве эксперта, что закреплено Регламентом Конституционного Суда и правилами Конституционного Суда. Один из обсуждавшихся вопросов был связан с кругом субъектов, которые могут вступать в конституционный процесс. Мы знаем, что сейчас количество желающих подать заявление Amicus Curiae существенно увеличивается. В связи с этим, в деле о соответствии Конституции России закона «об иностранных агентах», которое будет слушаться 6 марта, известно, что есть уже три стороны, подавших заявления с независимой оценкой по данному закону: 1) Институт права и публичной политики, которая является российской НКО (см. полный текст заключения http://www.ilpp.ru/projects/litigation/zakljuchenija-amicus-curiae/); 2) Международная Комиссия Юристов, которая подала свое заключение – они являются международной НКО; 3) Президентский Совет по правам человека – консультационный орган при Президенте РФ. Это все организации разного калибра. В зарубежной литературе обсуждался вопрос о том, кому может быть предоставлено право обращения в Конституционный Суд, а также о том, нужно ли ограничивать возможность участия в конституционный судебный процесс третьих лиц? В третьем дискуссионном блоке круглого стола были затронуты более практические вопросы о том, как с процессуальной точки зрения регулировать введение Amicus Curiae в процесс, должны ли быть ограничительные критерии, требования о квалификации лиц, о необходимости получения согласия со стороны Суда или со стороны заявители и истца, нужно ли пользоваться критерием общественного интереса, и в чем его суть. И, наконец, вопросы информирования, которые ранее затрагивались и в презентации Ирмины Пахо: как НКО должны получать информацию по делу, и как повысить возможность доступа к информации – ведь именно она позволяет заблаговременно подготовиться к подаче Amicus Curiae. Сергей Голубок высказался о затронутом ранее вопросе об объективности Amicus Curiae: с его точки зрения, Amicus Curiae должен ставить своей целью именно воздействие на Суд, а объективным в судебном процессе должен оставаться секретариат суда. Задача Amicus Curiae именно в предоставлении информации по делу от стороны, не являющейся истцом или заявителем, однако имеющей непосредственный интерес в деле, к примеру, защита общественных интересов. Эта функция Amicus Curiae была хорошо раскрыта в презентации Билл Бауринг. Действительно, первыми Amicus Curiae были профсоюзы, которые участвовали в спорах между отдельными заявителями и государством, и в спорах о коллективных трудовых отношениях имели свою собственную позицию – это классический пример. Сергей Голубок высказал свое мнение о том, что помимо традиционных сторон Amicus Curiae – исследовательских организаций и НКО, интересно было бы услышать позицию профессионального сообщества – и не только адвокатуры, но и разнообразных общественных структур. Причем, в том числе, эти позиции могут быть за пределами правового поля. Если обращаться к практике ЕСПЧ, примером, когда участие Amicus Curiae действительно повлияло на ход судебного решения, можно назвать дело Киютин против России. В этом деле речь шла о дискриминации ВИЧ-инфицированных лиц и ограничении их права въезжать и жить в России. В этом деле заключение Amicus Curiae было основано на заключении Всемирной Организации Здравоохранения и профессиональной позиции международного медицинского сообщества о том, что любые попытки ограничить свободу передвижения ВИЧ-инфицированных на самом деле контрпродуктивны, запрет на передвижение ни в коей мере не является решением данного вопроса. В деле были приведены ссылки на всемирные исследования, которые проводились десятилетиями Всемирной Организацией Здравоохранения. Таким образом, Всемирная Организация Здравоохранения имела собственный интерес по делу, связанный с нераспространением ВИЧ, и который оказался созвучен интересу заявителя. При этом заключение Amicus Curiae было представлено третьей стороной, отличное позиций от государственных органов и заявителя. Объективное заключение Amicus Curiae возможно лишь от секретариата суда, в то время как «настоящее» заключение Amicus Curiae – заявление третьей стороны, выступающей в защиту общественных интересов или профессиональных ценностей и нацеленное на то, чтобы повлиять на конечное решение суда. В рамках субъектов, которые вправе подавать заключение Amicus Curiae, нужно упомянуть не только те субъекты, которые могут это делать, но и имеют статутное (или закрепленное в другом источнике) право участие в качестве Amicus Curiae. Согласно протоколу № 14 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, это право получил и Комиссар Совета Европы по правам человека. В случае изменения российского законодательства касательно процедуры введения Amicus Curiae, имеет смысл обозначить, кто может выступать в роли такой фигуры на национальном уровне – будет ли это Совет по правам человека (СПЧ), Уполномоченный по правам человека либо некий третий орган. Следует отметить, что для Комиссара Совета Европы эта роль была очень непростой, и ее принятие сопровождалось долгими переговорами об обсуждении рода таких дел. Первым делом, где Комиссар воспользовался этой ролью, было дело МСС против Бельгии и Греции, которое касалось не одного государства, а всей системы предоставления убежища в странах Евросоюза. Сама идея привлечения СПЧ в России или Уполномоченного по правам человека в качестве постоянного Amicus Curiae достаточно важна, поскольку в 90-е годы Конституционный Суд РФ стал постоянно приглашать на заседания Министерство Юстиции и Генеральную Прокуратуру, чья роль не всегда ясна. Таким образом, речь идет о введении постоянного Amicus Curiae. Что касается процедуры, в российском законодательстве нет нормы, регламентирующей участие Amicus Curiae, однако есть право судьи-докладчика (параграф 37 Регламента Конституционного Суда) перед слушанием представлять материалы, дополнительно полученные в ходе подготовки дела. И, соответственно, параграф 36 Регламента Конституционного Суда о том, что судьядокладчик имеет право эти материалы получать. Таким образом, эти параграфы никак не запрещают судье-докладчику proprio modum приобщать к материалам дела те материалы, которые инициативно к нему пришли. Более того, нет запрета на то, что судья-докладчик не может самостоятельно использовать в ходе дела материалы, к примеру, Международной Комиссии Юристов. Российское законодательство по данному вопросу в корне отличается от европейского, польского или американского, поскольку в российском законодательстве по конституционному судопроизводству прерогатива принадлежит судье-докладчику, а не председателю суда, как в других юрисдикциях. Подобная система работает и в ЕСПЧ, когда инициатива принадлежит судье-докладчику, а не председателю суда, в России это даже закреплено законодательно. Известен один подобный случай в рамках рассмотрения закона о митингах в марте 2012 г., когда судьей-докладчиком был С.Д. Князев: он приложил к материалам дела инициативно полученное заключение, которое было в дальнейшем использовано при вынесении решения. Инициативное заключение было направлено фондом «Общественный Вердикт». Следующий важный вопрос – вопрос о доступе к информации о деятельности Конституционного Суда. Есть решение ЕСПЧ по делу Кеннеди против Венгрии, в котором было затронуто право на получение информации по делам, рассматриваемы Конституционным Судом, в том числе и касательно получения текстов жалоб (право, вытекающее из ст. 10 Конвенции). К сожалению, это право не регламентировано законодательно. Кроме того, странным фактом является то, что сам Уполномоченный по правам человека в РФ не публикует тексты своих жалоб. Таким образом, на сегодняшний день единственным способом получения информации по делу является получение ее от сторон, участвующих в процессе. По мнению С. Голубка, правильным является предоставление информации на сайте Конституционного Суда по запросу любых заинтересованных лиц. Этот вопрос является менее принципиальным в Конституционном суде, нежели в ЕСПЧ, поскольку судья Конституционного суда не связан позицией заявителя, по большому счету, достаточно информации о том, какой закон и в какой части оспаривается. В какой-то мере это даже представляет более широкое поле для заявителя Amicus Curiae, который при подаче заявления не будет связан рамками жалобы. При разговоре о Amicus Curiae важно не забывать и другие высшие суды в России, главным образом, речь идет о политике Верховного суда, который в качестве апелляционной жалобы по делам об оспаривании нормативно-правовых актов не принимает заявления от третьих лиц, хотя именно по этим делам круг лиц не ограничен. Высший Арбитражный Суд РФ создал практику de facto Amicus- он позволил на практике получение заинтересованными лицами своих позиций. Тамара Георгиевна Морщакова отметила то, что на должностное лицо, готовящее заключение Amicus Curiae (в первую очередь, говоря об Уполномоченном по правам человека) невозможно возложить обязанность публикации текста заявления. В первую очередь, речь идет о слишком большом количестве обращений. Во-вторых, практика показывает, что преждевременное обнародование аргументов, которые будут представлены в суде, оказывает скорее негативное влияние на ход дела. Невозможно не согласиться с бедностью сайта Конституционного Суда – количество информации, публикуемое на нем сейчас в настоящее время, существенно затрудняет работу над делом и возможность подачи заявления третьей стороной. Сейчас можно сказать, что ведется большая подготовительная работа, поскольку все больше организаций заявляют о своем желании выступить с заявлением в качестве третьей стороны по делу. А.Соболева подчеркнула, что, действительно, «суд любит тишину» и заблаговременная публикация текста заявления по Amicus Curiae может очень негативно сказаться на ходе слушаний, кроме того, ситуация, когда суд узнает об аргументах по делу из средств массовой информации скорее свидетельствует о низком профессиональном уровне Amicus Curiae. А.К. Соболева также отметила, что в России тревожным фактором является огромное количество GoNGO – псеводообщественных организаций, представляющих интересы определенных государственных органов. На сегодняшний день не ясно, как ограничить их доступ к делам в Конституционном Суде, поскольку очень многие вопросы прав и свобод человека могут быть оспорены с точки зрения псевдообщественного интереса, представляемого подобными организациями. Затрудняет работу и то, что материалы по делу появляются на сайте Конституционного Суда всего за месяц до начала слушаний, таким образом, время на подготовку заключения Amicus Curiae может оказаться недостаточным для его качественной проработки. Горячую дискуссию вызвал вопрос о пристрастности Amicus Curiae. В английской философии, Amicus Curiae понимается как помощь суду, в то время как в американской системе в деле указывается, чью же позицию поддерживает Amicus Curiae – истца или ответчика. В ходе дискуссии участники Круглого стола пришли к выводу, что сутью Amicus Curiae является именно предоставлении дополнительных материалов суду с целью защиты общественных интересов – и к чьей позиции, истца или ответчика, она будет ближе в конечном случае, выяснится уже в ходе дела. Кирилл Коротеев отметил то, что публикация текста заключения Amicus Curiae позволит избежать повторения аргументов в суде и, тем самым обеспечить глубину и эффективность судебного процесса. Кроме того, он отметил, что согласно ст. 74 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде в Российской Федерации» от Конституционного Суда требуется устанавливать значение нормы таким образом, как она применяется в судебной практике. Что говорит о том, что одна и та же норма может применяться в противоположных делах совершенно по-разному. При этом, если норма позволяет свободную трактовку, она не является конституционной. Складывается ощущение, что Конституционный Суд уже использует механизм Amicus Curiae: к примеру, в деле, которое будет рассматриваться 6 марта, Суд запросил мнения трех различных органов – Генеральной прокуратуры, Министерства юстиции и правоохранительного комитета Госдумы, которые уже предоставили материалы по юридической оценке ситуации. Эти мнения, излагающие юридическую позицию по делу, были опубликованы и находятся в широком доступе. Таким образом, был создан прецедент, когда Суд по собственной инициативе обратился к Amicus. Как показывает практика, в российских реалиях для Amicus Curiae особенно важно показать независимость аргументов от сторон по делу, иначе это будет рассмотрено как конфликт интересов в рамках процесса. Так, в США требуется предоставить отдельную бумагу за подписью представителей третьей стороны о том, что они не связаны, в том числе и финансово, со сторонами по делу и не представляют их интересы. Как уже было отмечено, в европейской практике конституционных судов Amicus Curiae – достаточно новое явление, в отличие от США, где история его введения насчитывает больше ста лет. Говоря об институте Amicus Curiae интересно отметить статистику его применения в ЕСПЧ – в 2010 году дел, в которых участвовал хотя бы один Amicus было больше, чем за весь период с 1985 по 1996 гг., что говорит об очевидном интересе НКО в развитии этой практики. Общее количество дел с введением Amicus Curiae в ЕСПЧ составляет около 300 дел, что составляет чуть больше 1% дел, однако по делам, рассмотренным Большой Палатой Amicus Curiae был введен более, чем в 20% дел. В то же время, статистика показывает то, что введение Amicus Curiae не влияет на исход дела: согласно данным исследования, заявителем выигрывается около 80% дел, при использовании Amicus Curiae – в 78% дел. Это можно прокомментировать тем, что в Большой Палате рассматриваются сложные и неоднозначные дела. Известны случаи, когда дело было выиграно именно третьей стороной: к примеру, это дело Сергей Золотухин против России. Также согласно статистике, Россия имеет значительный опыт подачи Amicus Curiae, при этом именно Россия входит в число лидеров по многообразию организаций, которые выступают с Amicus Curiae. По количеству поданных Amicus Curiae абсолютное лидерство принадлежит Великобритании, что составляет порядка 30% от всех зарегистрированных Amicus Curiae.
