О.В.Ртищева УДК 101.1:11 СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ЯЗЫКОВОЙ И НАУЧНОЙ

УДК 101.1:11
О.В.Ртищева
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ЯЗЫКОВОЙ И НАУЧНОЙ
КАРТИНЫ МИРА
В статье рассматриваются вопросы, связанные с противопоставлением двух систем понятий: научной,
представленной в различных науках, и в совокупности образующих научную картину мира. И обыденной системы,
которую человек использует независимо от научных знаний.
Ключевые слова: наука, язык,научная картина мира, языковая картина мира, знание, мировоззрение.
Oksana V. Rtischeva COMPARATIVE ANALYSIS OF SCIENTIFIC AND LINGUISTIC PICTURES OF THE WORLD
The author of the article considers issues connecting with the opposition of two concepts: scientific, representing in
different sciences and constructing scientific picture of the world. And ordinary system which is used by the person
independently from his scientific knowledge.
Keywords: science, language, scientific picture of the world, linguistic picture of the world, knowledge, worldview.
Модель мира, которая свойственна современному человеку, объединяет обыденные и научные
представления о мире. Языковые знания являются компонентом «наивной картины мира» данного
этноса, закодированной в системе языка (в его словаре и грамматике), так как набор грамматических
категорий, способ организации лексики отражает специфическое видение мира, присущее языковому
коллективу. Языковую картину мира трудно назвать объективным знанием. Язык в какой-то мере
структурирует мир, накладывает на него сетку понятий, создает то, что называется «наивной картиной
мира».
Важно то, что все носители данного языка делают это одинаково. А разные языки делают это поразному, т. е. их картины мира различны. Исследования «наивных» представлений о мире раскрывают
такие основы национального сознания, как менталитет народа, его ментальность и национальное
своеобразие.
С другой стороны, научные представления о мире, систематизированные знания, полученные в
различных науках, создают научную картину мира. Но это не просто сумма знаний, так как не
существует единой науки и неизменных научных знаний. Научные представления являются подвижным,
постоянно трансформирующимся массивом, к тому же рассредоточенным по различным дисциплинам,
направлениям и научным школам. Разумеется, существует некое общепринятое знание, разделяемое
учеными данной эпохи и формирующее научную картину мира. [7, с.16].
Итак, научная картина мира – это всегда какая-либо интерпретация суммы научных знаний,
характерных для данного исторического периода. Можно сказать, что научная картина мира строится
совместным усилием философов и ученых. Построение научной картины мира должно привести к
целостному образу универсума.
Во всем многообразии работ, посвященных языковой и научной картинам мира, доминирующими
можно считать противопоставление двух систем понятий – научных, использующихся в физике, геометрии,
логике, психологии и др., в совокупности образующих научную картину мира; и обыденных,
использующихся человеком независимо от его знаний тех или других научных дисциплин и владения
научной картиной мира.
Таким образом, вопросы, связанные с разграничением и взаимодействием научной и языковой
картины мира, являются актуальными на сегодняшний день.
Различие языковой и научной картины мира, прежде всего, прослеживается на этапе отличия
языка науки от естественного языка. Основными характеристиками языка науки являются точность,
ясность, однозначность, отсутствие эмоциональной окраски. Естественный язык, наоборот,
характеризуется субъективностью жизненного опыта, многозначностью слов, эмоциональностью,
неясностью грамматических построений. Каждый человек наполняет слово своим смыслом, вносит
различные оттенки в речь. Что же касается науки, то для устранения двусмысленности, непонимания,
она использует свой собственный язык, свою терминологию.
Существует мнение, что научная картина мира, в отличие от языковой, является объективной и
одинаковой для различных народов. Например, О.А.Корнилов считает, что данное отличие обусловлено
нетождественностью отражения объектов: весь универсум – для научного сознания и лишь часть
пространственно-временного континуума равного среде бытования этноса на этапе становления
этнического языка – для обыденного сознания. [3, с.18]. По мнению Г.Д.Гачева, научная картина мира, в
отличие от языковой, создается по законам строгой логики. Анализируемые человеком объекты мира
жестко классифицируются, находят свое место в предметных областях и обозначаются специальным
термином. [2, с.41].
Для научной картины мира характерна точность и однозначность. А в языковой картине мира
возможно расширение понятий. Например, слова сердце, голова, рука, нога в составе фразеологических
единиц обозначают не только анатомические органы человека. В индоевропейских языках понятие
сердце – это центр эмоций и чувств (по сердцу, от всего сердца, разбить сердце). [5, с.119]. Понятие
головы связано с понятием вечности, которое в свою очередь соотносится с понятием жизненной силы
молодости (голова на плечах, горячая голова). [4, с.122]. А рука может символизировать власть,
богатство, являться характеристикой человека (рука – владыка, руки-крюки).[4, с.280].А такие близкие в
научной классификации объекты как колено и нога, могут сильно различаться в языковой картине мира
в зависимости от их функций в составе фразеологизмов. Например, встать на ноги означает обрести
самостоятельность, а встать на колени – выразить свою покорность.
Таким образом, можно предположить, что научная картина не зависит от языка повседневности,
на котором она описывается. Тогда как языковая картина мира представляет собой способ
интерпретации и организации мира и фиксирует уникальное мировосприятие данного языкового
коллектива, и разные языковые картины мира могут в деталях отличаться друг от друга.
Отчасти подтверждение вышесказанному мы можем найти в работах Л.Вайсгербера. Еще на этапе
создания своей теории языковой картины мира, он попытался решить проблему несовпадения языковой
и научной картины мира. Уже в начале своего научного пути Л.Вайсгербер совершенно точно определил
объективный источник формирования языковой картины мира – внешний мир. Так в работе 1934 г.
«Положение языка в системе культуры» он указывал на то, что главную предметную основу для
картины мира конкретного языка создает природа: почва, географические условия, в частности, климат,
мир животных и растений. Но со временем объективная основа языковой картины мира останется у
Л.Вайсгербера в стороне, и он начнет подчеркивать ее мировоззренческую, субъективно-национальную,
идиоэтническую сторону, проистекающую из факта, что в каждом языке представлена особая точка зрения
на мир - та точка зрения, с которой смотрел на него народ, создавший данный язык. Сам же мир будет
оставаться в тени этой точки зрения.
Научная эволюция Л.Вайсгербера в отношении концепции языковой картины мира шла в
направлении от указания на ее объективно-универсальную основу к подчеркиванию ее
субъективно-национальной природы. Место мира в его научном сознании все больше и больше
занимала точка зрения на мир.
Далее анализируя отношения между внешним миром и языком, которые обнаруживаются у
Л.Вайсгербера в решении им вопроса о соотношении научной и языковой картин мира, можно отметить,
что Л. Вайсгербер не пошел по пути Э. Кассирера, который в решении этого вопроса нашел вполне
взвешенную позицию, полагая, что дело ученого (в том числе и философа), кроме всего прочего, состоит
в освобождении от уз языка, с помощью которого он осмысливает объект своего исследования, чтобы
выйти на него как таковой. При этом язык он ставил на одну доску с религией (мифом). Э.Кассирер
указывал на тот факт, что философское познание вынуждено, прежде всего, освободиться от уз языка и
мифа. [6, с.123].
Э.Кассирер признавал власть языка над научным сознанием. Но он признавал ее лишь на
начальном этапе деятельности ученого, направленной на исследование того или иного предмета. Он
считал, что отправной точкой всякого теоретического познания является уже сформированный языком
мир: и естествоиспытатель, и историк, и даже философ видит предметы поначалу так, как им их
преподносит язык. Здесь важно подчеркнуть то, что ученый должен стремиться, по Э.Кассиреру, к
преодолению власти языка над его исследовательским сознанием. Поясняя мысль о неприемлемости в
науке многих представлений о мире, закрепленных в языке, Э.Кассирер отмечал, что научное познание,
взращенное на языковых конструкциях, не может не стремиться покинуть их, поскольку оно выдвигает
требование необходимости и универсальности, которому языки как носители определенных
разнообразных мировидений, соответствовать не могут и не должны.
Отмечая тот факт, что в решении вопроса о соотношении науки и языка Л. Вайсгербер не пошел
по пути Э.Кассирера, хотя в молодые годы он и испытал с его стороны сильное влияние, следует
определить позицию Л.Вайсгербера следующим образом. Она оказалась более близкой к той, которую
занимал в решении этого вопроса Б.Л.Уорф. Б.Уорф выводил научную картину мира прямо из языковой,
что неминуемо вело его к их отождествлению. Расчленяя природу в направлении, подсказанном родным
языком, человек выделяет в мире явлений те или иные категории и типы совсем не потому, что они
очевидны. Напротив, мир предстает перед человеком как калейдоскопический поток впечатлений,
который должен быть организован сознанием, а это значит - языковой системой, хранящейся в сознании.
Из позиции Б.Уорфа следует, что между научным познанием и обыденным можно поставить знак
равенства. Так как языковая картина мира отражает массовое, народное, обыденное сознание, но именно
это сознание американский исследователь и расценивал в качестве сита, через которое, с его точки
зрения, люди пропускают свои впечатления от внешнего мира, чтобы их упорядочить.
В решении вопроса о соотношении научной и языковой картин мира Л.Вайсгеребер не доходил до
их отождествления. Но вместе с тем он не мог отказаться от своей излюбленной идеи о том, что в
родном языке заложена сила (энергейя), которая самым существенным образом воздействует на
человеческое сознание во всех сферах духовной культуры - в том числе и в области науки.
Анализируя научные исследования Л.Вайсгербера, О.А.Радченко отмечает, что для понимания
вопроса о влиянии языка на науку, Л.Вайсгерберу необходимо было их сблизить, показать, что разница
между ними не столь велика, как может показаться на первый взгляд неискушенному человеку. Поэтому
он указывает на отличие между языковой и научной картинами, которое заключается в степени
универсальности / идиоэтничности. Наука стремится к универсальности, поскольку имеет своею высшей
целью объективную истину, а она должна быть полностью очищена от каких-либо субъективных (в том
числе и национальных) примесей. Конкретный же язык, напротив, всегда обречен на идиоэтнизм,
поскольку он не в состоянии освободиться от своих субъективно-национальных рамок. Чтобы сблизить
науку и язык, надо либо добавить универсальности в язык, либо уменьшить ее в науке. Первый путь был
для Л.Вайсгербера неприемлем, поскольку он противоречил его идиоэтническим убеждениям. Он выбрал
второй, пытаясь развеять предубеждение о том, что наука свободна от идиоэтнизма и что в ней
господствует универсальное. Научное познание, по Л.Вайсгерберу, универсально в том смысле, что оно
независимо от пространственных и временных случайностей и что его результаты в том смысле адекватны
структуре человеческого духа, что все люди вынуждены признать определенный ход научного
размышления. Такова цель, к которой наука стремится, но которая нигде не достигнута. Также ученый
указывает на моменты, которые мешают науке быть до конца универсальной. [6, с.257].
Анализ показывает, что в вопросе о соотношении научной и языковой картин мира Л.Вайсгербер
был предшественником Б.Уорфа. Как и последний, немецкий ученый предлагал, в конечном счете,
строить научную картину мира, исходя из языковой. Но между Л.Вайсгербером и Б.Уорфом здесь
имеется и различие. Если американский ученый пытался поставить науку в полное подчинение от языка,
то немецкий признавал это подчинение лишь частично - только там, где научная картина мира отстает от
языковой.
Л.Вайсгербер допускал относительную свободу человеческого сознания от языковой картины
мира, но в ее же рамках. Иначе говоря, от языковой картины мира, имеющейся в сознании, в принципе
никто освободиться не может, но в рамках самой этой картины мы можем позволить себе некоторый
маневр, который и делает нас индивидуальностью. Л.Вайсгербер писал: «Каждый человек располагает
известной возможностью для маневра в процессе усвоения и применения его родного языка, и он вполне
способен сохранять своеобразие своей личности в этом отношении» [1, с.135]. Но своеобразие личности,
о котором здесь говорит Л.Вайсгербер, всегда ограничено национальной спецификой его языковой
картины мира. Вот почему француз всегда будет видеть мир из своего языкового окна, русский - из
своего, китаец - из своего и т. д. Поэтому, как и Э.Сепир, Л.Вайсгербер утверждал, что люди, говорящие
на разных языках, живут в разных мирах, а вовсе не в одном и том же мире, на который навешаны лишь
разные языковые ярлыки.
Л.Вайсгербер - автор глубокой концепции языковой картины мира. Но нельзя полностью принять
его идею о том, что власть родного языка над человеком абсолютно непреодолима. Не отрицая влияния
языковой картины мира на наше мышление, необходимо, вместе с тем, указать на приоритет
неязыкового (невербального) пути познания перед языковым, при котором не язык, а сам объект задает
мысли то или иное направление. Не языковая картина мира, в конечном счете, определяет
мировоззрение человека, а сам мир, с одной стороны, и независимая от языка концептуальная точка
зрения на него, с другой стороны.
Таким образом, взяв за основу исследования Л.Вайсгербера и работы современных ученых, можно
выделить общие и различные признаки языковой и научной картины мира. Общие признаки: единые
структуры пространства и времени; отражение одного и того же мира материальных объектов, но в
разных аспектах; одна и та же роль как посредника между субъектом и объектом познания.
Специфические признаки: различная степень универсальности и адекватности. Влияние природных
географических, национальных факторов на языковую картину мира. Степень универсальности
предполагает смену научных картин мира в истории познания. Взаимосвязь языковой и научной картин
может осуществляться посредством метафор как способе трансляции смыслов из языковой в научную
картину, и наоборот.
Литература
1. Вайсгербер, Й.Л. Родной язык и формирование духа [Текст] / Й.Л.Вайсгербер; пер. с нем., вступ.
ст. и коммент. О.А.Радченко. - М.: МГУ, 1993. - 223 с.
2. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос. Общие вопросы [Текст] / Г.Д.Гачев.
– М.: Изд. группа Прогресс: Культура, 1998. – 278 с.
3. Корнилов, О.А. Языковые картины мира как отражение национальных менталитетов[Текст]
:Автореф. дис. … д. культурологии / О.А.Корнилов. – М., 2000. – 45 с.
4. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках:
образ мира и миры образов [Текст] / М.М.Маковский. - М.: ВЛАДОС, 1996. - 416 с.
5. Пименова, М. В. Этногерменевтика языковой наивной картины внутреннего мира человека [Текст]
/ М. В.Пименова. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 1999. - 262 с.
6. Радченко, О.А. Язык как миросозидание. Лингвистические основы неогумбольдтианства [Текст]: в
2 т. / О.А.Радченко. - М.:Метатекст, 1997.
7. Ртищева, О.В. Онтологические и гносеологические аспекты функционирования языковой картины
мира [Текст] :Автореф. дисс. канд. философских наук / О.В.Ртищева. – Кемерово : КемГУКИ, 2006. – 19 с.
8. Фразеологический словарь русского литературного языка конца XIX - XX в.в. [Текст]: словарь /
под ред. А.И.Федоровой. - М.:Топикал, 1995. - 608 с.