ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЛИДЕРСТВО В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ: ВЗГЛЯД АМЕРИКАНСКИХ ПОЛИТОЛОГОВ 11’2008 ВЛАСТЬ

11’2008
ВЛАСТЬ
47
Анна ПЕЧКУРОВА
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЛИДЕРСТВО В УСЛОВИЯХ
ГЛОБАЛИЗАЦИИ: ВЗГЛЯД АМЕРИКАНСКИХ
ПОЛИТОЛОГОВ
В последнее время в основном среди западных политологов появились авторы
политических исследований, которые полагают, что стандартные, устойчивые
представления о кардинальных различиях между политическим и бизнес-лидерством
уже не соответствуют современной ситуации. Количество общих черт значительно
превосходит число различий.
П
ПЕЧКУРОВА Анна
Константиновна,
аспирант
Института
социологии РАН
о мнению ряда политических исследователей, чтобы справиться со сложными политическими, экономическими
и социальными вызовами современного мира, которые
нередко представляются трудноразрешимыми, политические и
бизнес-лидеры просто вынуждены сотрудничать и дополнять друг
друга. Характеризуя указанное направление исследований, можно
особо отметить недавнюю работу американского политолога,
директора исследовательских программ Центра государственного
лидерства факультета управления им Дж. Кеннеди Гарвардского
университета, директора Центра изучения лидерства Академии при
университете штата Мэриленд Барбары Келлерман «Обновленное
лидерство».
Трансформации политического лидерства способствуют и глобальные изменения. В связи с многочисленными угрозами и новыми вызовами в разных слоях общества усиливается чувство тревоги и неопределенности. В этих условиях «обновленное лидерство»
– это лидерство в совершенно новых условиях, когда эффективно
руководить, управлять и вести за собой становится чрезвычайно
сложно.
Что касается новых черт политического лидерства, то можно
отметить следующие:
- повсеместное политическое пробуждение (растущий уровень грамотности населения, урбанизация, широкое использование возможностей телефонной, спутниковой связи и Интернета.
В результате – не только распространение информации и идей и
увеличение его скорости, но и в значительной мере снятие обстановки секретности, которая прежде была непременным атрибутом
политической жизни);
- смещение национальных интересов к новым геополитическим центрам (например, в связи с развитием Европейского Союза
трансатлантические связи США и Западной Европы так или иначе
ослабевают, поэтому Соединенные Штаты вынуждены все больше
активизироваться на азиатском и восточноевропейском направлениях);
- рост национализма и сепаратизма (после «косовского прецедента» от них не застраховано ни одно из государств мира. Даже
такая внешне благополучная и процветающая страна, как Канада,
имеет свой очаг напряженности – Квебек, франкоязычное население которого требует независимости);
- сокращение влияния США в мире. Казалось бы, это – единственная глобальная сверхдержава, не имеющая на данный момент
достойных соперников в военной и экономической областях.
48
ВЛАСТЬ
Однако на самом деле США все сложнее
становится сохранять доминирующие
позиции в мире, все труднее консолидировать вокруг себя союзников, поскольку
те более не опасаются «внешней угрозы»
и не нуждаются в «защите от коммунизма»;
- угроза столкновения цивилизаций
стала реальностью. «Государства-изгои»,
как их иногда принято называть в международной политике, действительно
представляют угрозу, в то время как США
в роли мирового жандарма вызывают все
большую ненависть в странах «третьего
мира»;
- процесс глобализации необратим, и
он набирает силу. Старые представления,
модели, границы и институты начинают
уходить в прошлое. «Все эти различные
тенденции, от глобального потепления
и до круглосуточной торговли, являются транснациональными по своей сути,
пересекают границы по всему миру,
достигая самых отдаленных от цивилизации обществ и напоминая нам, что
Земля, несмотря на все разделения, является единым целым»1;
- новые вызовы и приоритеты (стремительный рост населения планеты, загрязнение и сокращение природных ресурсов, нестабильные финансовые рынки,
международный терроризм и распространение ядерного оружия);
- выход новых «сверхдержав» на политическую авансцену (Индия, Бразилия).
В вопросах внутренней политики также
видны перемены и смещение акцентов,
характерные для начала нового тысячелетия:
- сокращение влияния политических
партий. Например, в США на первичных
выборах от кандидатов ожидают не продуманной государственной политики,
а лишь демонстрации сверхчеловеческих способностей. Во время предвыборных кампаний главное значение имеет
имидж;
- непомерно возросшая значимость
замеров общественного мнения.
Одним из мощных вызовов современному политическому лидерству является
возросшее значение и видоизменение
экономических проблем. На национальном уровне, прежде всего, стоит задача
формирования эффективной государст1 Kennedy P. Preparing for the Twenty-First Century.
– N.Y.: Random House, 1993, p.129.
11’2008
венной политики, которая решительно поддерживала бы стремление быть
конкурентоспособными в глобальном
масштабе. А на международном уровне
– это реорганизация мировой политики в
эпоху, когда соперниками национальных
государств становятся транснациональные корпорации и свободное перемещение капитала, производства, рынков и
коммуникаций.
Другой экономической проблемой, с
которой уже сталкиваются политические
лидеры в условиях современности, является необходимость противостоять колоссальному и становящемуся все более
социально-опасным разрыву в доходах
различных слоев населения. Все чаще
топ-менеджеров и всех тех, кто управляет бизнесом и производством, общество
призывает отчитаться относительно их
эффективности.
В нынешнем столетии неизбежно обострятся демографические проблемы, и
одна из них – старение человечества. По
подсчетам ученых, в 2000 г. среди населения планеты примерно 10% составляли
люди 60 лет и старше. Однако согласно
прогнозам, к 2050 г. эта цифра более чем
удвоится и достигнет 22%. Политические
лидеры в такой непростой ситуации будут
обязаны принимать комплексные и хорошо взвешенные решения.
Ни один лидер – политический или
корпоративный – не защищен от влияния информационной революции.
Еще одной особенностью, вытекающей
из нивелирования различий между политическим и корпоративным лидерством,
по мнению Келлерман, станет сравнительно активное перемещение лидеров
нового столетия из бизнеса в политику и
наоборот. Сюда, в частности, входит: четкое разъяснение своим ведомым смысла
и целей программ деятельности; умение
наладить отношения со средствами массовой информации; необходимость быть
подотчетными разным группам избирателей; умение справляться с ситуацией в
условиях уменьшения властных полномочий.
По мнению Келлерман, современный
политический лидер – это выдающаяся личность, которая должна обладать
необходимой цельностью характера, а
не только умом, умением гладко говорить или нестандартно действовать. Эту
цельность личности придают определен-
11’2008
ВЛАСТЬ
ные моральные характеристики – беззаветная преданность делу, убежденность,
честность и справедливость, стойкость и
достоинство.
Показательно, что Келлерман, давая
характеристики разным американским
политическим деятелям, указывает на их
«недостаточность» как личностей, которая не позволяет считать их подлинными
лидерами. Хотя при этом они могут быть
вполне компетентными управленцами
самого высокого уровня. Но в определенный момент именно их личностные параметры ставят под угрозу даже те «хорошие
программы», которые они пытаются воплотить в жизнь. Руководитель по положению часто не является лидером по сути, и
это одна из проблем современного управленческого мира.
Келлерман отмечает существенно возросшее значение политических консультантов как новой силы в политическом
процессе. Они заменили старых политических боссов и партийных функционеров высокого ранга в роли посредников
между политиками и избирателями. Эти
посреднические задачи стали выполняться специально нанятыми профессионалами, чья основная деятельность состоит
в том, чтобы разработать имидж кандидата как лидера.
Этому есть ряд причин. Во-первых,
отношения между лидерами и ведомыми стали более отдаленными. Во-вторых,
ослабла вера ведомых в своих лидеров.
В-третьих, уменьшилась возможность
достижения национального согласия.
Кроме того, приходится констатировать,
что даже в США уважение к институту
президентства в значительной мере утрачено. Реформа Конгресса и изменения в
законодательной власти ослабили позиции партийных лидеров.
Одновременно снизилась роль политических партий. Это поставило на первое
место личные качества и способность
создавать политические организации,
преданные скорее отдельным кандидатам, нежели политическим структурам.
Растущая значимость материального
фактора и политтехнологий еще более
подчеркивает эту «персональную» составляющую лидера.
Это видно, в том числе, на примере печатных и электронных СМИ.
Вмешательство в частную жизнь, что
некогда было воспрещено и казалось пос-
49
тыдным, вошло в норму. Лидеры нередко
представлены на всеобщее обозрение со
всеми своими изъянами и недостатками. Большая осведомленность насчет их
пристрастий превратилась в ажиотажное
стремление избирателей узнать все, что
возможно, о частной жизни тех, кто ими
руководит.
В заключение Келлерман делает вывод
о том, что «обновленные лидеры» станут
лидерами без ограничений прошлого
века. Еще не так давно они были узкими специалистами – политическими,
корпоративными или военными. Теперь
они станут фактически универсальными,
имеющими знания в разных областях и
способными применять их на практике.
В целом, оценивая концепцию
Келлерман о слиянии современного политического лидерства и бизнесменеджмента, можно отметить следующее.
Безапелляционно говорить о полной
«взаимоинтеграции» необоснованно,
различий объективно много, и они не
исчезают. Тем не менее по многим параметрам действительно можно наблюдать
сближение этих двух феноменов ввиду
усиления интерактивности всех процессов реальной жизни в эпоху глобализации. Постепенно общие черты лидерства
в разных сферах начинают быть предопределяющими и превалирующими.
Например, бывший премьер-министр
Италии С. Берлускони добился огромного влияния и успехов, прежде всего, как
эффективный бизнесмен и лишь потом
стал политиком. Но это далеко не значит,
что из бизнеса каждый преуспевающий
менеджер высшего звена может свободно
стать политическим лидером и повести за
собой сторонников, тем более в общенациональном масштабе. Для этого необходимы другой масштаб, иной уровень знаний и личных характеристик.
Если говорить о новом политическом
лидерстве начала XXI в., то представляется важным выделить его составляющие, особенности и характерные черты.
В быстро меняющейся обстановке, в
условиях ускорения социального развития современному лидеру необходимо
обладать обширной информацией в разных областях социума – в политической,
экономической, культурной. Эти сферы
все более пересекаются, накладываются,
дают импульс друг другу.
50
ВЛАСТЬ
Информированность также тесно связана с обладанием базисным комплексом
знаний о причинах и следствиях тех или
иных процессов, происходящих в мире.
Приобретение таких знаний требует
постоянного обучения и самообучения,
повышения образовательного уровня. В
принципе и раньше лидер должен был
«понимать» тенденции развития событий
и «проникать» в ситуацию, но сейчас эти
качества приобрели особую актуальность
и связаны с необходимостью детально
рассматривать все аспекты, давать аналитическую оценку, делать прогностические расчеты.
Новой важной составляющей становится креативность политического лидера
– его умение в сложной обстановке находить нестандартные решения, формулировать и реализовывать многогранные
творческие цели; обеспечить стабильность, поступательное движение вперед,
а иногда и прорыв.
Неуклонно возрастает темп общественной жизни, возникают колоссальные
проблемы, которые надо решать иногда
крайне осторожно, чтобы не навредить,
порой принимать немедленные решения и острые меры, а иногда действовать
превентивно, потому что любое промедление гибельно. Ответственность современного политического лидера огромна,
как никогда раньше.
Влиятельный американский политтехнолог и политический консультант
Дик Моррис имеет собственные взгляды
на проблему политического лидерства в
новых условиях, он работал со многими
известными политиками, в частности,
недавно руководил разработкой успешных избирательных кампаний президентов США, Мексики и Аргентины.
Он утверждает, что в то время как в
целом явка избирателей на выборы во
многих развитых странах в последнее
время становится все меньше, те, кто приходят на избирательные участки, гораздо
лучше информированы и подготовлены в
своем политическом мировоззрении, чем
в предыдущие годы. Вследствие этого,
чтобы завоевать доверие избирателей,
11’2008
от кандидатов требуется гораздо больше
усилий.
Моррис в своем подходе к новому
лидерству придерживается нескольких
основных положений. Прежде всего,
лидер должен избегать «распыления сил»
и сосредоточить людей на конкретных,
пусть нескольких, но важных вопросах,
представляющих особый интерес для
подавляющего большинства населения.
При этом лидер должен внушать оптимизм и всегда стараться избегать негатива, который непродуктивен и не побуждает к движению вперед. Людей нужно
вести за собой с помощью продуманных
и понятных им идей.
Избиратели хотят руководить процессом непосредственно, их раздражают
любые посреднические звенья между
собственным мнением и публичной
политикой. Этот базовый сдвиг вызван, с
одной стороны, обилием информации, а с
другой – увеличивающимся недоверием к
политическим институтам и политикам.
Одним из побочных эффектов этого
перемещения власти от политиков к
избирателям является снижение роли
идеологии. Избиратели хотят думать
самостоятельно и не приемлют готовых,
предсказуемых мнений идеологов, будь
то левых или правых. Поэтому избиратели требуют эффективных решений независимо от того, на какой идеологии они
основаны.
Деньги в политике уже не являются абсолютным гарантом успеха. Несомненно,
кандидатам необходимы значительные
средства для организации работы с электоратом, но финансовое превосходство
не играет решающей роли.
Следует отметить, что характеристики понятия «обновлённого лидерства» в
концепции Келлерман и Дика Морриса
можно отнести и к России на этапе её
современного развития. Ослабление веры
избирателей в своих лидеров, снижение
роли политических партий, слияние современных политических лидеров и бизнес-менеджмента, а также необратимость
процесса глобализации свойственны и
нынешней ситуации в России.