рассказы о силе голоса

РАССКАЗЫ О СИЛЕ ГОЛОСА
Голос мой вырастал до гигантской звучности и разливался
так широко и громоподобно, что покрывал оркестр и все другие
голоса.
Титта Руффо.
«Громобой» и микрофон
Рассказывают, что. взяв как-то высокую ноту, Каруэо
разбил внсевшую рядом люстру. Я думаю, что это один из многих
анекдотов, сочинявшихся о Карузо,
В. Торторелли.
Одним из существенных отличий вокальной речи от обычной разговорной является
ее значительно большая мощность и громкость. Это отличие вполне понятно и оправдано:
ведь если обычная разговорная речь слушается, как правило, на небольшом расстоянии и
не треб ует специального усиления голоса, то вокальная речь ведется со сцены, в большом
зале, где все долж ны ее слышать, даже если голос певца звучи т вместе с оркестром или
хором.
В истории имеются упоминания о певцах, обладавших поистине феноменальной
силой голоса. Об одном из таких легендарных певцов рассказал Л. Кассиль в рассказе
«Гром обой ». К огда однажды у парохода испортился г удок, Леонтий Архипкин (так звали
певца) с успехом его заменил, прогудев по просьбе капитана своим голосом и возвестив
пристань о приближении парохода. За свой исключительно сильный и красивый бас певец
этот — волжский богатырь — пол учил прозвище «Громобой».
Н. А. Некрасов в поэме «Ком у на Рус и жить хорошо » говорит о певце НовоАрхангельском,
который
утром в порядке «пробы голоса» с успехом перекликался с
дьячком из соседнего села, расположенного за несколько верст. А еще говорят, что купцы,
в старину любили тешиться тем, как певцы —удалые молодцы, состязаясь в силе голоса,
разбивали голосом стаканы. Говорят, что этой способностью обладал и Шаляпин, . . Вторя
этим впечатляющим легендам, создатели фильма «Великий Карузо» решили поразить
воображение зрителей качающейся люстрой, якобы пришедшей в движ ение от невероятной
силы голоса певца. Здесь авторы явно, что называется, пересолили.
Огром ное впечатление на К. С. С таниславского произвела сила голоса известного
тенора Ф. Таманьо. Вот как он описывает этот эпизод в своей книге «Моя ж изнь в
иск усстве » (1948): «Таманьо вышел в костюме Отелло, со своей огром ной фиг урой
мог учего сложения и сраз у огл ушил всесокрушающей нотой. Толпа инстинктивно, как
один человек, откинулась назад, словно защищаясь от контузии. В торая нота — еще
сильней, третья, четвертая — еще и еще, и когда, точно огонь из кратера, на слове
„мас ульма-а-а-ие" вылетела последняя нота, публика на несколько мин ут потеряла
сознание. Мы все вскочили. Знакомые искали друг др уга, незнакомые обращались к
незнакомым с одним и тем же вопросом: „Вы слышали? Что это такое? ". Оркестр
остановился, на сцене см ущение. Но вдр уг, опомнившись, толпа рин улась к сцене и заревела от восторга, треб уя „биса"» (стр. 29).
Любопытную деталь о колоссальной силе голоса того же самого Таманьо приводит
И. Андроников (1962). Когда Таманьо пел в Большом театре, то московские студенты
ум удрялись сл ушать его даром — с Петровки, так как «. ..у э того молодчаги был такой
голосина, что ем у приходилось перед спектаклем шн уровать на голом теле специальный
корсет, чтобы не вздохнуть полной гр удью. Как вы знаете, на улице никогда не слышно ни
оркестра, ни хора .. . но голос Т аманьо проникал сквозь слуховые окна па чердаке» (стр.
495).
Подобные рассказы можно было бы продолжить, пополнив их впечатлениям и о
современных наших оперных певцах, многие из которых обладают весьма сильными
голосами (Н. Гяуро в, Т. Куузик, И. Петров и др.).
С развитием техники в театрах все чаще и чаще стали применяться
электроакустические средства усиления голоса ораторов и артистов. Не зам едлили
воспользоваться микрофоном и м ногие певцы.
Появление микрофона на сцене, бесспорно полезного и нужного при передаче речи,
по мнению некоторых ценителей вокального иск усства, имеет и свои отрицательные
стороны, Во-первых, электроак устическая систем а, как бы хорошо она ни была устроена,
всегда искажает естественность звучания м узыки и голоса. Звук, несущийся к вам не от
живого певца со сцены, хотя вы и видите его своими глазами, а отк уда-то сбоку из репрод уктора, скрытого за портьерами, вносит непременный отпечаток чего-то машинного,
иск усственного, неполноценного. С овременный итальянский певец и вокальный педагог
Лаури -Вольпи считает, что репродуктор в театре создает «малокровные, безжизненные
голоса; живой человеческий голос снабжается ортопедическими приспособлениями или
ход улями, чтобы шагать по эфирным волнам » (Назаренко, 1963, стр. 149).
В о-вторых, появление микрофона на сцене породило новое увлечение, которое
можно было бы назвать «пением без голоса», или «шептанием в микрофон». На сцене
появляются «певцы», которые раньше, подобно горьков-ском у Цыганк у, могли бы только
восклицать: «Эх, голос бы мне! Вот бы пел я тогда! ».
Нет, конечно, ничего плохого в том, что микроф он «помогает» некоторым певцам с
недостаточными вокальными данными. Стоит только сожалеть, что «шептаньем в
микрофон » начинают увлекаться м ногие певцы, которые бесспорно могли бы развить свой
голос и сделать его способным сильно и красиво звучать в любом пом ещении без всяких
ортопедических приспособлений. Есть, однако, еще и сегодня певцы, которые
предоставление им микроф она на сцене считают личным оскорблением.
Итак, о силе голоса певцов рассказываются удивительные истории.. Оставим,
однако, на совести авторов рассказы о разбитых стаканах и качающихся люстрах и
попробуем обратиться к более точным фактам и цифрам, т. е. попроб уем измерить сил у
голоса.