– Русские пришли и взорвали, ... Германией ещё была. Нас освободили, ето самое, и они взорвали.

– Русские пришли и взорвали, когда нас освободили севонни, нет война ещё с
Германией ещё была. Нас освободили, ето самое, и они взорвали.
– А немце здесь много было?
– Много. У нас карательный отряд стоял.
– А убивали часто?
– У нас в Панове никого – одного только убили. А ето самое, у нас такие немцы
стояли… бляхи с такими бляхами сти… были… карательный отряд был. У нас в Панове
не убивали, а ети полицаи, полицаи, наши полицаи знали даже вот, они даже наши же…
рус… − немцы здесь не причем, немцы я немцам никак это не могу сказать, что немцы
плохие были – нет. Почём немцы знали то, что моих два брата в армии? Или они
партизаны…партизаны или им даю поку… они их не знали. А вот я придут, вот я приду
скажу немцам, что во – у них брат в партизанах или он партейц, они же, немцы же ничего
не знали. Они сами лично нам говорили: «Мы враги».
Нам пришли сказали – мы можем расстрелять или там что-то сделать… А ваши те
говорят – сами же русские приходят и говорят… Здесь Муся была, Муся и ето самое, и
Маня такая. Они в Артюхово сходили (соседняя деревня), узнали, что там партизаны.
Взяли всех собрали в сарай и сожгли всех живьем.
– Партизанов?
– Не партизанов, всю деревню сожгли. Во, где сти памятники.
– Своих же сами и сожгли?
– Немцы приехали и сожгли, а они сказали что там партизаны. И все. Они приехали
в деревню – собрали всех – малых и старых и один только остался живой. И всех в сарае,
и всех сожгли и всё. Один как-то только выполз… Вот так, наши русские. Так а что нам
немцам надо говорить?
– А немцы заставляли вас что-нибудь делать?
– Нет. А! Что заставляли. Дорогу ремонтировать, ето самое, просили. Здесь вот
бункера были, они там жили в бункерах, ну и, ето самое, заставляли, ето, чашки вымыть,
эту, пол подмести. Вот так. А когда уже дорогу надо было ремонтировать – снег зимой
надо было убирать. А как же? Заставляли, заставляли.
– А у вас в доме были немцы?
– Нет, нет, нет.