1 А.А.Абдуразаков, соискатель Особенности развития судебной
advertisement
А.А.Абдуразаков, соискатель Особенности развития судебной системы в Дагестане с 1859 по 1868 год. С пленением Шамиля в 1859 году, войну можно было считать оконченной, однако сопротивление горцев не прекратилось, боевые действия продолжались на территории западного Кавказа и даже официальное окончание войны в 1864 году не может служить датой воцарения мира на Северном Кавказе. Этот период в истории России, можно назвать не благоприятным из-за сложных социальных и внутриполитических проблем. Тем более удивительным выглядит, в этом свете факт окончания военных действий на Кавказе. Скорее всего, официальное признание окончания войны носит чисто политический характер, (наместником на Кавказе в то время был родной брат императора, обстановка внутри страны требовала от руководства успешных политических действий и т. д.), фактически войну можно считать оконченной в 1884 году, когда были ликвидированы более или менее значимые очаги сопротивления кавказских горцев. Для изучения процессов, имеющих отношение к становлению на территории Дагестана российской системы управления в целом и системы судоустройства в частности, необходимо уяснить отношение российского государства к своим новым гражданам. Система управления присущая Дагестану после окончания Русско-Кавказской войны имела существенные отличия от других областей, однако, с 1844 года, с учреждения кавказского наместничества механизм управления областью не претерпевал значительных изменений, особенностью которого было не только осуществление военных операций, но и административное управление Кавказом. Кавказский комитет представляет собой центральный орган, созданный при императоре, основной деятельностью которого было осуществление продуктивного взаимодействия между кавказским наместником и руководителем государства, другими словами кавказский комитет «стоит в ряду особых комитетов – высших законосовещательных органов при верховной власти, которые занимались разработкой и введением общих законов на окраинах России1». Увеличение количества подконтрольных Российской империи земель привело к тому, что возникла необходимость в создании нормативной базы удовлетворяющей нужды коренного населения, регулирующей отношения между областью и центром, а также позволяющей наиболее продуктивно проводить политику центра на местах. Мотивы, побуждавшие европейские государства и Россию к расширению своих сфер влияния, схожи, однако методы достижения цели существенно разнятся. Сравнивая Россию и другие страны того времени нельзя сбрасывать со счетов тот фактор, что земли колонизируемых народов, по большей части были географически удалены от центра и не имели общих границ, и напротив, Россия к началу XIX века, граничащая с Кавказом неизбежно шла по пути социокультурного смешивания, абсолютно несвойственному государствам Европы. Таким образом, можно сделать вывод, что войну России и Кавказа нельзя назвать колониальной в полном смысле этого слова, и соответственно, взаимоотношения между Россией и ее новым регионом обладали некоторыми специфическими особенностями. Данные особенности ярко отражены в том комплексе правовых норм, которые были призваны решать вопросы эффективного управления краем, а стало быть, и в организации судопроизводства, как механизма государственной власти обеспечивающей реализацию прав граждан, и выполнение ими своих обязательств. Говоря об этапах проведения судебной реформы в Дагестане, то важно учитывать тот факт, что она была проведена с существенным запозданием в 1866 году, причем не во всех областях, и с некоторыми изменениями. Так кавказское наместничество составило судебный округ Тифлисской судебной палаты, в губерниях были открыты окружные суды. Тифлисская судебная палата подчинялась Министерству юстиции, и наместник 2 должен был обращаться в кассационный департамент Сената только через министерство2. В 1879 г. особая высшая комиссия, основным направлением деятельности которой было сокращение бюджетных расходов, вновь подняла, затихший было вопрос о сокращении штатной численности кавказских чиновников и передачи властных полномочий центральным органам полагая что: «обособленность кавказских дел, оказывает неизбежное влияние и на обособленность всего края3». Однако, несмотря на это кавказский комитет просуществовал, хоть и номинально вплоть до 1882 года. Столь долгий процесс упразднения кавказского комитета, а вместе с ним и кавказского наместничества, скорее всего, связан с влиянием вл. кн. Михаила Николаевича который не раз противился реформам в этой области, по существу упразднение этих государственных институтов стало возможным лишь после того как представитель царской фамилии покинул свой высокий пост. В 1882 г. указом Сената от 29 ноября кавказский комитет был упразднен, а для руководства краем и «сношения с министерствами установить на тех же основаниях, какие нынче существуют в губерниях, подчиненных генерал-губернаторам»4. Институт «главноначальстующего гражданской частью на Кавказе», созданный взамен наместничества был организован по общероссийским принципам управления, неприемлемость которых для Кавказа, на тот период времен, скоро стала очевидной. В записке главноуправляющего гражданской части на Кавказе ярко выражена необходимость возрождения института кавказского наместничества «изменив коренным образом значение власти главного начальника края, поставило его в условия совершенно другие, как по отношению к центральным органам государственного управления, так и к местным их учреждениям, не предоставив ему при этом, соответственно усложнившимся условиям жизни, достаточных способов к достижению важнейших обязанностей по управлению краем»5. Основное направление данной политики, было скорейшее внедрение Кавказа в социокультурное пространство России, однако при этом как то упускались из виду основные проблемы населения края и его национальные особенности, что не могло не привести к недовольству коренного населения. В начале XX века указанием императора должность кавказского наместника была восстановлена, признав тем самым невозможность осуществлять руководство краем из центра. Кавказское наместничество просуществовало вплоть до развала Российской империи, доказав, что именно этот институт лучше всего отвечал требованиям того времени и места. Военно-народное управление, а вместе с тем и суд, созданный для управления некоторыми областями Кавказа (в т. ч. Дагестанской), есть продукт политических и экономических условий, в которых находился Кавказ в течении XIX века. Эта смесь норм обычая и шариата под руководством военных русской армии, в своем общем виде просуществовала вплоть до 1917 года. Российское управление не было постоянным и статичным, территории подконтрольные русским войскам постоянно менялись. Опираясь на вооруженные силы, приставские управления, а позже с сосредоточением всего объема власти в руках определенных офицеров и основываясь на традициях горских обществ, Россия распространила свое влияние на население региона. Еще со времен правления генерала Ермолова, были учреждены горские суды и «предписал им решать гражданские и маловажные уголовные дела на обыкновении народном, а в недостатках оных, на основании законов: важные же уголовные дела подчинил суду военному, дал им штаты, вследствие коих поместил в те суды членами по четыре Татарина или Армянина, по председательством военного офицера, именуемого комендантом и впоследствии испросил сим штатам Высочайшее утверждение»6. Объяснением сосредоточения властных полномочий в руках военных, может служить очевидная напряженная атмосфера в крае, отсутствие при таких условиях и невозможность внедрения гражданских чиновников на места. Внедрение общероссийской системы управления, абсолютно чуждой кавказскому населению, технически не представлялось возможным т. к. «все административно-судебное устройство в государстве было построено на крепостном праве»7. Еще в ходе ведения боевых действий, 3 сложилось так, что для простоты управления и во избежание необходимости вникать во все тонкости адатного и шариатного права, были, наряду с приставскими управлениями, у некоторых народов введены судебные органы, избираемых из числа местного населения и решающих внутренние споры на основании собственных законов. Все это послужило причиной введения военно-народного управления, т. е. горское самоуправление, но под руководством и присмотром представителя российской власти. Первые попытки внедрения такого метода управления были предприняты в Чечне наместником М.С. Воронцовым по отношению к мирным чеченцам. Суд состоял из одного русского офицера, трех представителей от населения и одного кадия. Такой порядок судоустройства получил название «мехкеме», и что самое важное, все эти лица получали денежное содержание от государства за свою работу. При преобразовании приставских учреждений, за основу был взят успешный опыт «Чеченского управления» и, на основании «Положения о Кавказской армии», утвержденным 1 апреля 1858 года, механизм военно-народного управления вступил в силу. «Учреждением махкеме производится более правильное, чем прежде, судопроизводство, и при бдительном надзоре русских начальников оно может удовлетворять народным нуждам»8. Успешность «чеченского управления», подтверждается еще одним документом, а именно в «положении о некоторых изменениях в управлении покорными племенами Кавказа» от 10 декабря 1857 года, сказано: «для судопроизводства, разбора жалоб и тяжб, обсуждения вопросов о нуждах и потребностях племени в каждом округе учредить Народный Суд из постоянных членов, по примеру уже существующего ныне Чеченского суда в крепости Грозной»9. Существует множество мнений о том, кем же были впервые апробированы принципы военно-народного управления. Первые попытки по его внедрению предпринимались еще Российскими властями в XIX веке, применяя данный метод для управления народами Кубинского ханства Северного Азербайджана10. Трудности с установлением удовлетворительного метода управления объясняются еще тем, что распространение российского влияния в XIX веке, шло неравномерно и с переменным успехом, и при таких обстоятельствах «исключало возможность немедленного и единовременного принятия и притом единообразных мер к насаждению русской гражданственности, в особенности к введению русского суда»11. Военно-народное управление распространялось на особо опасные и непокорные кавказские общества, кроме Дагестанской области, данные методы управления были распространены на 5 округов Кубанской, 8 округов Терской области на Сухумский отдел Кутаисской губернии (современная Абхазия), а позже на Карскую и Батумскую области12. высшей инстанцией которого была, «Канцелярия по управлению Кавказскими горцами» в 1865 году переименованное в «Кавказское горское управление». Кавказ был поделен на области, во главе с начальниками обладающими правами генерал-губернаторов, данным начальникам подчинялись военные и гражданские институты. Областные начальники подчинялись наместнику и имели право «применять оружие по отношению к горцам, предавать их военному суду и даже в особых случаях высылать без суда и следствия в административном порядке»13. Дагестанская область согласно утвержденному 5 апреля 1860 кн. Барятинским «положением об управлении Дагестанской областью и Закатальским округом» была разделена на 6 округов: Даргинский, Кайтаго-Табасаранский, Казикумухский, Гунибский, Самурский и Бежитский14. Области подразделялись на округа, во главе которых, в свою очередь стояли офицеры (в звании, как правило, не ниже полковника), по существу они обладали теми же полномочиями, что и начальники областей, только на меньшей территории. Данные офицеры являлись главами административной и судебной власти, выступая на окружном суде в качестве председателя, они обладали правом голоса, и в случае разделения голосов их голос был решающим. При окружном суде, для более качественного осуществления судопроизводства, учреждались должности народных 4 депутатов, кадия и и других лиц, к примеру, окружной офицер, имел нескольких помощников, исполняющих его поручения либо замещающих его в его отсутствие. Причем в своем штате таким офицерам дозволялось иметь нескольких влиятельных горцев на должности чиновников по особым поручениям. К компетенции данного суда относились «дела по гражданским спорам и тяжбам; по спорам, дракам, уводу женщин, хотя бы случаи эти имели последствием увечье или даже смерть; по воровству, похищениям и грабежам, если они учинены не с таким насилием и угрозами, которые представляли бы опасность для жизни и здоровья обиженных; по несогласиям семейным и между мужем и женою и по делам религиозным»15. Причины побудившие кн. Баритинского к созданию столь милитаризированной административной системы очевидны, по словам самого Александра Ивановича «для полного замирения населения нужно, чтобы после покорения его прошел по крайней мере двадцатилетний период совершенно мирной жизни, в продолжение которого горские общества не имели бы ни средств, ни побудительные причины к восстанию, и что на управление горцами следует смотреть как на продолжение их покорения и считать необходимые для того расходы издержками Кавказской войны»16. Дела же о хищении государственного имущества, явном неповиновении начальству, оскорблении должностных лиц, бунте, измене и разбое передавались на рассмотрение военно-уголовного суда. Данный суд действовал на территории Северного Кавказа, по принципам общероссийского законодательства. Дагестанской судебной системе, того периода времени присуща некоторая двойственность, с одной стороны это коренное население региона и нормы российского права к ним очевидно неприемлемы, с другой стороны это русское население, состоявшее из переселенцев, отставных офицеров, казаков, чиновников и служащих кавказской администрации. В Дагестане высшими судебными инстанциями являлись: во-первых, Дагестанский областной суд состоящий из председателя, двух судей, прокурора, данный суд учреждался для русскоязычного населения края, и во-вторых, Дагестанский народный суд, для коренного населения, он состоял из председателя, семи, назначаемых на должность начальником области, депутатов и кадия17. Данный суд действовал, в большей части, на основании норм обычного права. Низшей административной единицей был сельский сход (джамаат), на котором решались вопросы распределения земель, строительства дорог, распоряжение общественной казной и т. д. причиной созыва сельского схода могло быть и распоряжение администрации округа, либо инициатива самих жителей (позже данная привилегия была отменена). Повседневная работа по управлению поселением, возлагалась на старосту (бегавул), преимущественно во многих областях назначаемого на должность российским управлением, но имели случаи и выборного назначения на должность старосты. Помимо него, на должность назначались его помощники, писарь, казначей, переводчики и глашатай, которые получали установленную зарплату за службу. Суд в поселении состоял из того же старосты, кадия (знатока мусульманского законодательства), и уважаемых людей знатоков обычного права. Обязанности старосты заключались в созыве сельского схода, обеспечением законности на подконтрольной ему территории, а также в сборе налогов. Внедрение российской системы управления, и соответственно судебной системы сложный, многоэтапный процесс, в связи с неоднозначной политикой по отношению к народам Северного Кавказа, а также их отношению к российским властям методы управления в разных областях были разными. Военно-народное управление, распространенное в Дагестане и Чечне фактически вступило в силу с принятием положения от 1 апреля 1858 г., хотя апробирован данный метод было гораздо раньше. Данная система была скорее военной, нежели народной, так как ее сущность заключается в передаче высших управленческих функций в руки военных офицеров, и лишь на местах, где государственные функции сосредотачивали в своих руках представители коренного населения, управление можно назвать народным. Разграничив право горцев на 5 обычное и религиозное, кн. Барятинский небезосновательно предположил, что для более продуктивного управления мусульманским населением необходимо поддержать и стимулировать развитие адатного права в ущерб нормам шариата, по словам С. Эсадзе: «он нашел вредным поддерживать в Восточном Кавказе шариат, давший теократической партии ту пагубную силу, которая вовлекла правительство в тяжелую, продолжительную борьбу со всем народонаселением Дагестана. Барятинский стал явно поддерживать адат»18. Это решение и предопределило политику России в Дагестане на последующие несколько десятилетий. С утверждением 5 апреля 1860 г. проекта положения об управлении Дагестанской областью генерала-фельдмаршала кн. Барятинского, сформировалась основное направление российской политики на территории Дагестана, практически неизменным такой порядок управления оставался вплоть до развала империи. Существовавшая в то время система судопроизводства считалась не совсем продуктивной, и в 53 параграфе предлагалось «издать подробное учреждение о порядке рассмотрения и решения дел в народных судах»19. В ходе, действия временных правил, утвержденных кн. Барятинским, стали проявляться их недостатки. Положения, регулирующие судебную систему Дагестана с 1859, изначально принимались лишь как временная мера, действующая до издания более юридически правильных нормативных актов. На основании проекта временных правил, которые для утверждения представил Барятинский в 1860, предполагалось внести существенные изменения в существующую на Северном Кавказе судебную систему. Для облегчения судопроизводства предполагалось значительно упростить саму процедуру ведения дел «установить в известных случаях допрос свидетелей в самих судах, отменить по всем судебным местам составление пространных записок и установить составление докладов или кратких записок, отменить представление начальниками отделений судебных мест мнений их, дозволить тяжущимся и при письменном порядке присутствовать на докладе дел и представлять словесные объяснения, учредить при судебных местах присяжных приставов для исполнения решений 20». Помимо всего прочего, в Сенат поступало большое количество жалоб и апелляций, в данном предложении предлагалось также, передать полномочия для вынесения окончательного решения, по некоторым из поступающих в Сенат делам, наместнику на Кавказе. На основании действующего, на то время законодательства, дела о похищении скота, поступали на рассмотрение военно-судных комиссий, а с учетом большого количества преступлений такого характера, возрастал и объем работы данной комиссии. Барятинский предлагал передать данные дела на рассмотрение в уездные суда, и решать их в порядке общего судопроизводства по воровству.21 Предлагалось, более точно разграничить сферу действия уездных, окружных и областных судов, определить порядок подсудности тел для того или иного суда, внести изменения в деятельность органов прокуратуры и многое другое. Предложения, изложенные во всеподданнейшем отчете кн. Барятинского, от 16.01.1860 представляют собой, действительно необходимые юридические изменения, однако вопрос о его принятии растянулся на годы. Объяснением этому может послужить грядущая общероссийская судебная реформа, деятельность горских судов, как впрочем, и всего военно-народного управления, рассматривалось, с точки зрения соотносимости данных норм с видоизмененным российским судебным законодательством. Основные положения были утверждены 29.11.1862, но процесс разработки механизма их применения, начался уже при другом наместнике. Сменивший кн. Барятинского на посту наместника вел. кн. Михаил Николаевич, разделял, мнение своего предшественника о необходимости проведения целого ряда реформ, в своем письме государственному секретарю он писал по этому поводу: «из огромной массы поданных мне прошений я усмотрел, что действительно чувствуется большой недостаток в скорой судебной расправе; обращение просителей к разбирательству общих судебных установлений я считаю равносильным отказу в правосудии, между тем не могу 6 дать желательного направления. Поэтому нахожу совершенно своевременным дать ход означенному предположению кн. Барятинского, не ожидая судебного преобразования, для которого, впрочем, впрочем, оно может даже послужить верною приготовительною мерою, так как этим путем и чины судебные, и народ освоятся заранее с порядком, предначертанным для будущих судебных учреждений, и на самой практике приобретем указания полезные для полного применения в крае, судебных реформ»22. В случае ходатайства самого великого князя процесс проведения местных судебных реформ, значительно ускорился и уже 28 ноября 1863 меры, предложенные кавказскими наместниками были одобрены. После утверждения «проекта положения» судопроизводство в регионе стало более упорядоченным. При рассмотрении дел в судах второй инстанции, приговоры утверждались начальниками губерний, в случае дальнейшего обжалования дело подавалось на рассмотрение наместнику, с приложением документа выражавшего мнение губернатора. Достаточно широко использовалось право предоставленное положением от 27.09.1843 утвержденным императором, согласно которому, наместнику, дозволялось наложить денежное взыскание на жителей тех поселений, в районе которых совершались грабежи и разбои. Наместнику также было предоставлено право вносить изменения в порядок делопроизводства судов, с тем лишь условием, что они не будут противоречить Судебным Уставам от 1864 года. Наместник также представлял на утверждение императору высших судебных лиц, и обладал правом назначать лиц на должности товарищей прокуроров, мировых судей и их помощников23. На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что общероссийская судебная реформа, а вернее подготовка к нему началась на Кавказе раньше чем в других областях. 20 ноября 1864, фактически и постепенно в разных областях проводилась до 1866, в Дагестане до 1868, для подготовки были изданы временные правила от 11 октября 1865. Для более продуктивного внедрения реформированной судебной системы. Россия воспользовалась некоторым опытом Англии, которая приблизительно в это же время столкнулась с проблемой внедрения своей системы управления в Индии, и для наиболее успешного проведения данного преобразования, британским правительством была создана специальная комиссия (комиссия Макколея), занимавшаяся изучением особенностей права, управления и др. в указанной стране. Россия по примеру Великобритании, создала особый комитет, задачей которого было создание проекта кавказской судебной реформы24. Работа комитета осуществлялась по трем направлениям. В первом случае предполагалось внесение всех изменений в судебную систему, и причем на территории всего Северного Кавказа без исключения. Во втором случае предполагалось внесение некоторых изменений в судебный устав с учетом особенностей кавказского региона. Однако, к исполнению был принят, третий вариант, согласно которому, положения судебной реформы применялись в полном объеме лишь в тех областях где гражданского самосознания была достаточно развита, и нормы могли получить соответствующую поддержку населения. Применительно к мусульманским областям края, в том числе и Дагестану, проведение реформы решено было отложить на некоторое время, сторонники такого решения ссылались на «сравнительно низкую степень гражданского развития края…, которая не позволяет признавать его способным к рациональному пользованию правом участия в творении суда25». Данные проект, проводимый в рамках общероссийской судебной реформы 1864 года, был утвержден императором 09.12.1867. После чего судебная система Северного Кавказа подверглась существенным изменениям. Изучая сейчас процесс реформирования, а также итоги судебной реформы, становится очевидным, что послереформенный суд в отличие от дореформенного не отвечал требованиям своего времени, другими словами население Дагестана не было готово принять новую судебную систему так сильно отличавшуюся от привычного им адатного суда. Попытка же Российского правительства их совместить привела только к 7 усугублению обстановки в регионе и волнениям охватившим горный Дагестан в 1876 г. (его возникновение в значительной степени объясняется неумелым управлением). Соответственно, можно сделать вывод, что судебная система существовавшая в Дагестане с 1859 по 1868 год хоть и была несовершенной однако представляет собой наиболее оптимальный компромисс между издревле существовавшим в Дагестане обычным судом и судом Российской империи. Малахова. Г.Н. Становление и развитие Российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII-XIX вв. Ростов-на-Дону. 2001. С. 195 2 Россия и Кавказ. Сквозь два столетия. Сост. Г.Г. Лисицына, Я.А. Гордин.// Журнал «Звезда». 2001. С. 164 3 Там же С.. 165 4 Малахова. Г.Н .Становление и развитие Российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII-XIX вв. Ростов-на-Дону. 2001г. С. 205. 1 Фонд 649. Оп. 1. Дело 139. Всеподданнейшая записка главноначальствующего гражданской частью на Кавказе (с пометками вл. кн. Михаила Николаевича). С. 2 6 Акты собранные кавказской археографической комиссией. Т.8. Тифлис. 1881. С. 3 7 Малахова Г.Н.. Становление и развитие Российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII-XIX вв. Ростов-на-Дону. 2001. С.. 207 8 Лаудаев У. Вольный как волк.//Журнал «Родина». Вып. 1-2, 2000 г. С.. 27 9 Малахова Г.Н... Становление и развитие Российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII-XIX вв. Приложение №20. Ростов-на-Дону. 2001г. С. 331 10 Национальная политика в Императорской России. Цивилизованные окраины. Сост. Ю. И. Семенов. М, 1997. С. 92 11 Горские и народные суды кавказского края. Н. Рейнке. СПб. 1912. С. 7 12 Россия и Кавказ. Сквозь два столетия. Сост. Г.Г. Лисицына, Я.А. Гордин.// Журнал «Звезда». 2001. № 1 С. 99 13 Малахова Г.Н... Становление и развитие Российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII-XIX вв. Ростов-на-Дону. 2001. С. 210 14 Мисроков. З.Х. Адат и шариат в российской правовой системе: Исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе. М. 2002. С. 105 15 Мисроков. З.Х.. Адат и шариат в российской правовой системе: Исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе. М. 2002. С. 105 16 С. Эсадзе. С. Историческая записка об управлении Кавказом. Т.2. Тифлис. 1907. Стр. 77 17 Мисроков. З.Х.. Адат и шариат в российской правовой системе: Исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе. М. 2002. С. 106 18 Эсадзе. С. Историческая записка об управлении Кавказом. Т.2. Тифлис. 1907. С. 111 19 Горские и народные суды кавказского края. Н. Рейнке. СПб. 1912. С. 9 20 Эсадзе С.. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис.1907. Т. 2 С..3 21 Там же. С.. 2 22 Эсадзе. С.Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис.1907. Т. 2. С.7 23 ЦГИА. Ф. 586. Оп. 1. Ед. хр. 363.В.К. Плеве. Записки (без подписи) к истории высшего гражданского управления Кавказского края. С.. 41 24 Мисроков. З.Х.. Адат и шариат в российской правовой системе: Исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе. М. 2002. С. 110 25 Мисроков. З.Х.. Адат и шариат в российской правовой системе: Исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе. М. 2002. С. 110 5
