Третьеличный нуль

Грамматическая семантика
лица
в неопределенно-личном и
обобщенно-личном
предложении
Елена ПАДУЧЕВА (ВИНИТИ РАН)
http://lexicograph.ruslang.ru
Москва, 11.01.2012



Статья «Стиль “Пиковой дамы”» (1936) – это один из
шедевров В.В.Виноградова. Внимание Виноградова
привлекла, в частности, загадочная структура
начальной фразы повести:
Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова.
Чтобы развить эту идею Виноградова, потребуется
экскурс в семантику неопределённо-личного
предложения в его отличии от обобщённо-личного
Исследование подразумеваемых субъектов
неопределённо-личного и обобщённоличного предложения показало, что
русской грамматике не хватает такого
важного понятия как иллокутивное
местоимение – это личное местоимение,
обозначающее говорящего и адресата, т.е.
1-е и 2-е лицо, но не третье.
Следующий шаг – иллокутивное местоимение в
обобщающем употреблении (когда ты фактически
означает ‘я’: было холодно от ветров, которые своим холодом
так тебя и пронизывают [Александр Гнедин. Письма
(1939-1941)]). И дальше – иллокутивный нуль как
нулевой аналог иллокутивного местоимения в
обобщающем употреблении (Ничего не поделаешь !).
Именно иллокутивный нуль является субъектом
односоставного обобщённо-личного предложения.
Третьеличный нуль, подразумеваемый
субъект неопределённо-личного
предложения (Цыплят по осени считают),
противопоставлен иллокутивному нулю, но
отличается и от нулевого аналога
местоимения 3 лица, поскольку не просто
отсылает к участнику 3 лица, а выражает
понижение в коммуникативном ранге.

В русской грамматической традиции
различается два типа односоставных личных
предложений, т.е. предложений, которые,
имея сказуемое, не имеют синтаксически
выраженного подлежащего, но не являются
при этом ни неполными, ни безличными.
Это неопределенно-личные предложения
(такие как В доме напротив играли на рояле) и
обобщенно-личные (такие как На всех не
угодишь), см. Пешковский 1938/2000: 370-376,
Грамматика 1954: 5-12.

Предложения типа Цыплят по осени считают,
как и другие односоставные предложения, в
которых сказуемое имеет форму 3 лица мн.
числа, естественно отнести к неопределенноличным (а не к обобщенно-личным, со
сказуемым 2 лица или 1 лица мн. числа). Как
будет видно, грамматическое лицо
подразумеваемого субъекта играет важную
роль в семантике неопределённо-личного
предложения.

Итак, неопределенно-личное предложение (НЛП) –
это односоставное предложение со сказуемым в 3
лице мн. числа наст., прош. или буд. времени,
изъявительного (примеры выше) или
сослагательного (Сменили бы нам белье!) наклонения.
Сказуемое в НЛП обычно в действительном залоге;
оно может не иметь финитного глагола (Есть дом, где
вам всегда рады, Женщина всегда чувствует, когда в нее
влюблены, пример из Булыгина, Шмелев 1997), может
включать показатели модальности (Нас могут
заметить).

Чтобы описать НЛП на современном уровне,
необходимо обратиться к важнейшим понятиям
грамматики, теории референции и
коммуникативной структуры предложения – таким
как референциальный статус (анафóра и
антецедента), конкретная и родовая референция,
неопределенность, в том числе – неизвестность и
слабая определенность; диатеза и актантная
деривация, акциональный класс глагола;
коммуникативный ранг именной группы и
семантика фокуса внимания.
Будем считать, что в НЛП имеется подразумеваемое
подлежащее (нулевой субъект) 3-го лица –
третьеличный нуль. Ср. в этой связи
эгоцентрический нуль, который предложен в
Падучева 2011 для представления актантной
структуры слов с подразумеваемым говорящим
(Апресян 2001) или наблюдателем (Апресян 1986,
Падучева 1996). Третьеличный нуль, как и
эгоцентрический, относится к разряду
субстантивных нулевых знаков – в отличие от
анафорического нуля, который имеет
неопределенную синтаксическую природу.

Местоимение 2 лица, как и местоимение 1 лица мн.
числа (и в отличие от местоимения 1 лица ед.
числа), может употребляться в обобщающем
значении, как в примерах Лезет под колеса, а ты за
него отвечай; Охотно мы дарим, что нам не надобно
самим, см. об обобщенных значениях иллокутивных
местоимений в Пешковский 1938/2000: 374.
Подразумеваемое подлежащее обобщенно-личных
предложений можно обозначить как
иллокутивный нуль: он имеет то же значение, что
иллокутивные местоимения в обобщающем
значении. У обобщенно-личного предложения его
подразумеваемый, а иногда и синтаксически
выраженный, субъект не просто ‘все’, а ‘Я и такие,
как Я’ (ср. Золотова 1982).
Теперь задача состоит в том, чтобы
охарактеризовать третьеличный нуль с
лексической, грамматической и
референциальной точки зрения.
1. Лексика
Третьеличный нуль всегда обозначает лицо, причем
не просто одушевленное существо, например,
животное, а именно человека. Так, фраза За окном
мяукали (пример из Булыгина, Шмелев 1997: 346)
означает, вопреки ожиданиям, что звук,
свойственный кошкам, издавали люди. В Мельчук
1974 отмечается разница между НЛП Его исцарапали
и пассивным Он был исцарапан – состоящая в том,
что первая фраза, в отличие от второй, однозначно
выражает присутствие в ситуации агенса-человека.



Традиционные грамматики исходят из того, что
глагол-сказуемое в НЛП имеет действительный
залог. В Морфология 2009: 392 утверждается, что
глагол в НЛП может иметь форму пассива, что
подтверждают примеры типа (а), (б):
(а) в США встревожены историей с журналистом
Гонгадзе (Известия, 14.02.2001);
(б) Агентство Синьхуа заявило, что в КНР
«шокированы» решением нидерландского
правительств (Соц. индустрия, 2.12.1980).
2. Грамматика
Хотя третьеличный нуль является подлежащим при
глаголе 3 лица множественного числа, он может
относиться, в дискурсе, не только к множеству лиц,
что допускает контекст примера (1а), но и к
заведомо единичному лицу, как в (1б):
(1) а. Его избили;
б. – Вадим, а Максим Чертанов – это баба? –
Женщина, ответили мне. (Захар Прилепин. Новый
мир, 2011, №6)

Число субъектов может оставаться
неопределенным:

Там с Никанором Ивановичем <…> вступили в разговор, но
разговор вышел какой-то странный, путаный, а вернее
сказать, совсем не вышел. Первый же вопрос, который был
задан Никанору Ивановичу, был таков: ― Вы Никанор
Иванович Босой, председатель домкома номер триста двабис по Садовой? На это Никанор Иванович, рассмеявшись
страшным смехом, ответил буквально так: ― Я Никанор,
конечно, Никанор! Но какой же я к шуту председатель! ― То
есть как? ― спросили у Никанора Ивановича, прищуриваясь. [М.
А. Булгаков. Мастер и Маргарита, часть 1 (1929-1940)]

Речь идет не о грамматическом числе
третьеличного нуля, а лишь о
количественной характеризации его
правдоподобного референта.

Падеж у третьеличного нуля всегда именительный:
валентность на этот нуль глагол приобретает только
благодаря своей финитной форме (в отличие от
эгоцентрического нуля, который входит в модель
управления, скажем, глагола показаться в любой его
форме, в том числе, и в причастной). У
иллокутивного нуля падеж тоже именительный, но
иллокутивное местоимение в обобщающем
значении обладает полной свободой в этом
отношении: Хорошо, когда тебя уважают.
3. Коммуникативный статус
В большей части контекстов третьеличный
нуль выражает несущественность референта
субъекта для говорящего:
(3) У него мобильник украли;
(4) Тебя сегодня спрашивали?
(5) В магазин привезли новые товары.


То, что третьеличный нуль выражает именно
несущественность, а не неопределенность,
доказывается его принципиальной
несинонимичностью с неопределенным
местоимением. В предложении (3) украли не
синонимично кто-то украл в такой же мере, в какой
он женат не синонимично он на ком-то женат:
неопределенное местоимение предполагает
желание знать (см. Падучева 1997), а в семантике
третьеличного нуля этот компонент начисто
отсутствует.


НЛ-конструкция, как и декаузативная,
выражает, прежде всего, понижение
коммуникативного ранга участника.
(8) В одно собранье Он едет; лишь вошел...
ему Она навстречу. Как сурова! Его не видят, с
ним ни слова. (Пушкин. ЕО)
4. Референция
а) Позиция первого упоминания.
 Третьеличный нуль может иметь конкретнореферентный статус, если предложение
соотносится с конкретной единичной ситуацией.
Глагол может быть в совершенном виде, как в (9а),
или в несовершенном, как в (9б):
(9) а. ― Ваш роман прочитали, ― заговорил Воланд,
поворачиваясь к мастеру, ― и сказали только одно,
что он, к сожалению, не окончен. (М.Булгаков)
б. Молчали желтые и синие. В зеленых <вагонах>
плакали и пели. (А.Блок)
Третьеличный нуль часто выражает то значение,
которое свойственно местоимениям слабой
определенности (Падучева 1985 /2009: 212-215).
Одно из назначений местоимения слабой
определенности (а оно относится в традиционной
классификации к неопределенным) – выражать
отказ говорящего указать участника события
слушающему, см. (10). Именно эту функцию
выполняет третьеличный нуль в (11) (и, конечно, в
(9а)):
(10) – Кто тебе звонил? – Человечек один.
(11) Не беспокойтесь, меня проводят.

б) Позиция не-первого упоминания участника.
 Если антецедент третьеличного нуля – конкретнореферентный терм, может возникать
кореферентность, но третьеличный нуль понижает
коммуникативный ранг участвующего лица, как в
примере (1б):
– Вадим, а Максим Чертанов – это баба? – Женщина,
ответили мне [ср. ответил он мне].
5. Отчуждение от 1 лица
(см. Булыгина, Шмелев 1997)

Если третьеличный нуль имеет родовую
референцию, то говорящий исключается из
потенциального множества лиц, которые имеются в
виду в качестве субъекта:
(15) Дни поздней осени бранят обыкновенно,
Но мне она мила, читатель дорогой,
Красою тихою, блистающей смиренно.
(Пушкин)
Третьеличный нуль в этом отношении
противопоставлен иллокутивному, который,
напротив, имеет в виду, прежде всего, первое
лицо:
Когда уезжают, оставляют адрес <возможное
продолжение: а я не оставил>;
Когда уезжаешь, оставляешь адрес
<подразумевается: я делаю так, и другие тоже >.
Дистанцированность от 1 лица – это то, что отличает
конструкцию с третьеличным нулем от пассивной, см.
Храковский 1991: «высказывание Работу закончили в 5 часов
неуместно, если речь идет о работе, выполненной
говорящим[1], в отличие от Работа была закончена в 5 часов, где
такого запрета нет». Ср. также примеры из Булыгина,
Шмелев 1997 – пассивная форма не исключает, что
субъектом является автор, а третьеличный нуль однозначно
показывает, что имеется в виду только третье лицо (или
лица), но не говорящий:
 как уже отмечалось ранее – как уже отмечали ранее;
 как здесь уже говорилось – как здесь уже говорили;
 спрашивается, где взять денег – спрашивают, где взять денег
[Если речь идет о работе, в которой говорящий принимал
участие, то так сказать можно, но это не будет НЛП.
Особый случай – когда подразумеваемым референтом
третьеличного нуля по смыслу является именно
говорящий (поскольку высказывание включает
глагол речи и прямо обращено к адресату):
(17) Вставай, кому говорят! Тебя просят! Вам русским
языком говорят!
Примеры типа (17) не являются нарушением тезиса о
том, что третьеличный нуль выражает
дистанцированность от 1 лица: здесь ситуация
намеренно концептуализуется таким образом, что
говорящий отказывается от своей выделенной
позиции в акте коммуникации и скрывается за
неким неопределенным лицом.
6. Порядок слов
В неопределенно-личном предложении имеются
определенные ограничения на порядок слов, точнее
– на коммуникативное членение. Эти ограничения
до конца не ясны, но некоторые соображения
можно высказать. В Грамматике 1980: 357
предложение (19) приводится как пример
неопределенно-личного:
(19) В Двине / купались | ночью \ . (Ю. Казаков)


На самом деле, предложение (19) не может быть
понято как неопределенно-личное. И
действительно, при рассмотрении более широкого
контекста оказывается, что в нем предполагаемый
субъект глагола-сказуемого во мн. числе
прош.времени не третьеличный нуль, выражающий
отстраненность от говорящего, как должно быть у
НЛП, а, наоборот, мы, выраженное в предтексте:
И вот несколько дней назад на пароходе «Юшар»
мы пришли в Мезень, и ходу было всего два дня от
Архангельска … Весь июль стояла на Севере
противоестественная жара. В Двине купались ночью.
(Ю. Казаков. Северный дневник).

На базе примера (19) мы вправе заключить, что
тематическая позиция глагола в 3 лице мн. числа может
исключать наличие при нем третьеличного нуля в
естественных для него значениях. Так, предложение
(19’) может быть понято как НЛП с неопределенным
подразумеваемым субъектом, поскольку глагол 3 лица
мн.числа находится в рематической позиции (в теме –
обстоятельство времени); предложение (19’’), с глаголом
в тематической позиции, но в наст. времени, может
быть понято как НЛП с обобщенным значением; и
только (19) не допускает интерпретации в рамках
неопределенно-личных конструкций.
(19’) В Двине | ночью купались = ‘кто-то купался ночью’ ;
(19’’) В Двине купаются | ночью = ‘обычно купаются ночью’.
Тематическая позиция глагола в НЛП не
полностью исключена, но она требует
специального контекста; так, Кричали далеко
(пример из Грамматики 1954) вполне
допустимое НЛ-предложение, но оно
предполагает, что о крике уже шла речь:
И кто это орет на дворе <…>? Кричали далеко, но
крик оглушал, вызывая шум в голове. [Максим
Горький. Дело Артамоновых (1924-1925)].
Начальная фраза «Пиковой
дамы»:
Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова.
 В.В.Виноградов (1936) заметил, что в этой фразе
что-то не в порядке. Чтобы сделать фразу обычным
НЛП, достаточно было бы изменить порядок слов
– передвинув глагол в рематическую позицию:
Однажды у конногвардейца Нарумова играли в карты.
Очевидно, Пушкин имел в виду что-то другое.
В.В.Виноградов видит в этой фразе
присутствие автора. Разумеется, все встанет
на свои места, если в это предложение
вставить мы. Подразумеваемое мы позволило
бы интерпретировать фразу Пушкина так же,
как фразу Ю.Казакова – как неполное
предложение с нулевым анафорическим
знаком, отсылающим к антецеденту мы в
предтексте.
Однако у Пушкина, в отличие от Казакова, это мы в
предтексте не присутствует. Можно думать, это
подразумеваемое мы – остаток от первоначального
замысла «Пиковой дамы», которая, согласно
комментариям Б.В.Томашевского, задумывалась как
повествование от 1 лица. Из черновых набросков к
ранней редакции повести:
Года четыре тому назад собралось нас в Петербурге
несколько молодых людей, связанных между собою
обстоятельствами. Мы вели жизнь довольно
беспорядочную. Обедали у Андрие без аппетита,
пили без веселости, ездили к Софье Астафьевне
побесить бедную старуху притворной
разборчивостью.

Виноградов пишет: «Уже начало повести: "Однажды
играли в карты у конногвардейца Нарумова. Долгая
зимняя ночь прошла незаметно; сели ужинать в
пятом часу утра" – повторением неопределенно
личных форм – играли, сели ужинать – создает
иллюзию включенности автора в это общество. К
такому пониманию побуждает и порядок слов, в
котором выражается не объективная отрешенность
рассказчика от воспроизводимых событий, а его
субъективное сопереживание их, активное в них
участие.»
Виноградов характеризует нормальное начало с
расстановкой слов: Однажды у конногвардейца Нарумова
играли в карты как "объективное констатирование
факта" и пишет далее: «отсутствие указания на
"лицо", на субъект действия при переходе к новой
повествовательной теме – "сели ужинать",
внушающее мысль о слиянии автора с обществом
(т. е. почти рождающее образ – мы) – все это полно
субъективной заинтересованности. Читатель
настраивается рассматривать рассказчика, как
участника событий.»

Однако весь этот текст Виноградова
лингвистически никак не обоснован. Никаких
следов присутствия автора или рассказчика в
первых двух фразах «Пиковой дамы» нет. Слово
незаметно, действительно, предполагает субъект
сознания: незаметно – «для кого?»; но присутствия
автора-рассказчика это слово не требует: роль этого
субъекта вполне способно выполнить
подразумеваемое подлежащее глагола играли. То же
подразумеваемое подлежащее и у группы
сказуемого сели ужинать.
Другое дело – триумф Виноградова, его наблюдение по
поводу заключительной фразы главы I: « <…> в конце
первой главы происходит открытое сошествие
автора в изображаемый им мир. <…>
Однако пора спать: уже без четверти шесть. В самом деле,
уж рассветало: молодые люди допили свои рюмки и
разъехались».
 Здесь, действительно, появляется автор-повествователь:
оборот в самом деле в разговорном дискурсе выражает
диалогическую реакцию, т.е. требует субъекта речи и
адресата. В контексте нарратива это означает, что
автор-повествователь обнаруживает себя («сходит в
изображаемый им мир»), поскольку вступает в диалог с
персонажем. Но это конец главы I.


Что же касается начальной фразы, с ее порядком
слов, то единственное, что про нее верно, – это то,
что она не может быть интерпретирована как
неопределенно-личное предложение с
субъектом третьеличным нулем, поскольку мы не
является нормативным подразумеваемым субъектом
НЛП. (Так что эту фразу, которая часто фигурирует
как пример неопределенно-личного предложения,
следует из учебников изъять.) Разглядеть в ней
подразумеваемое мы можно разве что в условиях
полной безуспешности попыток придать ей какую
бы то ни было интерпретацию.
Итак, главные два положения, которые
можно вынести в заключение.
1. Неопределенно-личное предложение
характеризуется, помимо всего прочего,
порядком слов: сказуемое в нем в норме
занимает рематическую позицию.
2. Первая фраза «Пиковой дамы» не является
неопределенно-личным предложением.

Литература







Апресян 1986 – Апресян Ю. Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная
модель мира // Семиотика и информатика. Вып. 28. М., 1986. С. 5–33.
Булыгина 1990 – Булыгина Т.В. Я, ты и другие в русской грамматике//
RES PHILOLOGICA. Филологические исследования: Памяти акад. Г.В.
Степанова 1919-1986. М.-Л., 1990. С. 111-126.
Булыгина, Шмелев 1990 – Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Синтаксические
нули и их референциальные свойства. //Храковский В.С. (ред.)
Типология и грамматика. М.: Наука, 1990.
Булыгина, Шмелев 1997 – Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая
концептуализация мира (на материале русской грамматики). М., 1997.
Виноградов 1936 – В.В. Виноградов В.В. Стиль «Пиковой дамы». М.,
1936.
Грамматика 1954 – Грамматика русского языка: В 2 т. / Под ред. В.В.
Виноградова. – М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1954. Т. 2. Ч.2.
Грамматика 1980 – Русская грамматика. Т. 1–2 / Отв. ред.
Н. Ю. Шведова. М.: Наука, 1980.






Золотова 1982 – Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты
русского синтаксиса. М.: Наука, 1982.
Мельчук И.А. О синтаксическом нуле // Типология
пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Л., 1974. С. 343361.
Морфология 2009 – Морфология современного русского
языка. Учебник для высших учебных заведений Российской
федерации. СПб: Санкт-Петербургский государственный
университет, 2009.
Падучева 1995 /2009 – В.В.Виноградов и наука о языке
художественной прозы // Известия ОЛЯ. Серия лит-ры и
языка, т.54, N3, 1995, с. 39-48. Перепечатано в кн.: Падучева
Е.В. «Статьи разных лет», М.: ЯСК, 2009.
Падучева 2011 – Падучева Е. В. Эгоцентрические
валентности и деконструкция говорящего. //Вопросы
языкознания, 2011, № 3, 3-18,
Пешковский 1938 / 2001 – Пешковский А. М. Русский
синтаксис в научном освещении. 6-е изд. М., 1938; изд. 8-е,
доп., ЯСК 2001.



Плунгян 2011 – Плунгян В.А. Введение в
грамматическую семантику: грамматические
значения и грамматические системы языков мира.
М.: РГГУ, 2011.
Храковский 1991 – Храковский В.С. Пассивные
конструкции. // Теория функциональной
грамматики. Персональность. Залоговость. СПб.,
1991, 141-181.
Moltmann 2006 – Moltmann F. Generic one,
arbitrary PRO and the first person. Natural language
semantics, 2006, 257-281
Спасибо за внимание!