ИНФОРМАЦИОННЫЙ - Электронная Библиотека

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ВОЛОГОДСКИЙ НАУЧНО-КООРДИНАЦИОННЫЙ ЦЕНТР ЦЭМИ РАН
ИНФОРМАЦИОННЫЙ
ВЫПУСК № 2 (48)
Серия
«ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ»
ВНКЦ ЦЭМИ РАН продолжает знакомить своих подписчиков
с наиболее интересными, на наш взгляд, публикациями, затрагивающими актуальные вопросы российской экономики и политики.
В выпуске представлена статья академика Н. Платэ «Наука и российское общество на рубеже веков», опубликованная в газете «Поиск»
№ 50, 15 декабря 2000 г.
Вологда
2001
Наука и российское общество на рубеже веков
С таким докладом выступил главный ученый секретарь Российской академии наук академик
Николай ПЛАТЭ на международной научной конференции «Наш XX век», состоявшейся, в
Москве в рамках проекта Института российской истории РАН «Россия в XXIвеке: оглядываясь
на век минувший».
XX века характерно развитие знаний,
Дляприконца
помощи которых человек пытался создать
экономическую и политическую независимость
России и ее право на последовательное и
принципиальное отстаивание своих интересов можно
обеспечить лишь при высоком уровне развития
национальной технологической базы, состояния
фундаментальной
науки
и
квалификации
соответствующих кадров. Наиболее развитые страны
– США, Германия, Япония – провозгласили переход в
новую фазу развития – экономику, основанную на
знаниях. Правительства этих стран начиная с
середины 80-х годов сосредоточили свои усилия на
ускорении инновационных процессов в экономике.
Показательным примером являются глобальные
информационные
и
телекоммуникационные
технологии, которые используются в экономике,
науке, образовании, культуре, организации досуга и
охватывают практически все страны мира. По темпам
роста прибылей и увеличения оборотного капитала
фирмы, занятые внедрением наукоемких, в частности
информационных, технологий, на порядок (!)
обгоняют
классические
металлургические,
химические или автомобильные концерны.
Социальную и экономическую политику
государства нельзя рассматривать в отрыве от
научно-технической и инновационной политики.
В связи с этим крупным стратегическим
просчетом государственных руководителей России и
правительства в 1992-1993 годах была недооценка
всеми ветвями власти роли науки в проводимых
преобразованиях и перспективах развития общества.
Наука выпала из числа государственных приоритетов,
система управления ею была разрушена, а рыночные
механизмы не заработали. Вот почему последние 3-4
года приходилось принимать чрезвычайные меры,
чтобы не допустить полного распада уникального
научно- технологического комплекса.
Не надо думать, что все эти вещи касались и
касаются только небольшого (по отношению ко всему
населению России) слоя научно-технической
интеллигенции. Произошло резкое падение престижа
научного и инженерного труда, особенно среди
молодежи, отток студентов, внутренняя и внешняя
для
себя
более
комфортные
условия
существования. Наука совершила целый ряд
прорывов в изучении микроструктуры материи, в
исследовании космоса, обеспечила фантастически
быстрое развитие средств связи и коммуникаций,
энергетики и транспорта, биологии и медицины,
других сфер, определяющих качество жизни.
На пороге XXI века стало ясно, что уровень
развития научно-технической сферы определяет
границы между богатыми и бедными странами, создает
основу экономического роста, является важнейшим
фактором
конкурентоспособности
страны
и
обеспечения национальной безопасности, а также
условием равноправной интеграции в глобальную
экономику. Доступность научной информации,
возможность приобщения по электронным сетям к
лучшим системам образования и подготовки научных
кадров, получения информации о новых товарах,
услугах и технологиях стали в постиндустриальном
обществе не менее значимыми условиями разития
государства, чем доступ к топливно-энергетическим и
сырьевым ресурсам.
Одновременно передовые технологии становятся
главной ареной конкуренции, а научно-техническая сфера –
важнейшим фактором геополитики. Только страны с
динамично развивающимся научно-технологическим
комплексом могут сохранить свои ведущие позиции.
В развитых странах завершился второй этап
современной научно-технической революции –
обеспечение стабильных темпов экономического роста,
повышение конкурентоспособности ключевых отраслей
за счет внедрения в жизнь передовых технологий.
Третий, современный этап характеризуется
тем, что страны постиндустриального общества
наиболее активно решают новые задачи,
связанные с проблемами глобализации.
Россия все еще находится на втором этапе НТР и
пока, к сожалению, вынуждена наблюдать за
увеличивающимся
технологическим
отрывом
ведущих стран Запада. В этих условиях
2
эмиграция способных молодых людей из научнотехнической сферы в коммерческие структуры и за
границу. Плохая экономическая ситуация связана в
том числе и с этими причинами.
Страна стала стремительно терять свой
интеллектуальный
и
нравственный
уровень
(произошла утрата идеалов, сколь бы искусственными
они ни были), а его восстановление – дело многих
десятилетий. Мы в России в историческом плане
вообще не воспринимаем уроки прошлого, если
задуматься, какой гигантский ущерб в генофонде
нации мы потерпели, когда за годы Первой и Второй
мировых войн, Гражданской войны, политики
раскулачивания и коллективизации, репрессий 30-х и
40-х годов потеряли миллионы лучших умов,
превратившись в заметной части своего населения в
людей без инициативы, с иждивенческими
настроениями, но завистливых к успеху соседа, все
время ожидающих от государства и правительства
какого-то
вспомоществования.
Вот
эта
психологическая зашоренность является, как мне
представляется, одним из характерных факторов
состояния российского общества в конце XX века,
когда страна стала перестраиваться и наступила ломка
казавшихся
незыблемыми
идеологических,
политических и экономических догм.
Несколько лет назад, читая лекции в Парижском
университете и занимаясь в библиотеке Сорбонны, я
познакомился с трудами некоторых французских
историков, которые считают, что даже сейчас, в конце
XX века, спустя почти двести лет после Наполеона,
страна испытывает последствия ущерба генофонду
нации, который был нанесен наполеоновскими
войнами, когда цвет французской молодежи –
офицеры 1 9-20 лет, не успевшие завести семью и
родить детей, погибли на полях Аустерлица и
Бородина. Может быть, так, а может, и нет, не знаю,
французам виднее, но то, что мы в России не делаем
выводов из наших уроков – глубоко печально.
Другой психологический момент, который мы
переживаем в нашей стране, – утрата доверия к
институтам власти и ее представителям. Психологи и
социологи объяснят причины этого лучше, чем
ученые-естественники, но ведь это фактор из числа
тех, без которого (доверия) трудно рассчитывать на
успех экономической и социальной политики. В
основе этого недоверия помимо очевидных ошибок и
просчетов (а они, наверное, были неизбежны ввиду
неординарности перемен в стране, начавшихся в 1990
- 1991 годах) лежит и такой фактор, как
сформировавшийся за последние десять лет образ
государственного чиновника высокого ранга, как
человека-временщика.
Не хочу приводить конкретные имена, думаю, что
у каждого есть свои примеры, но это тоже черта
нашего общества сегодня, когда в условиях широкого
популизма, скорого выдвижения и не менее быстрого
потом падения ряда целей, оказавшихся ложными,
взаимопонимание власти и народа оказывается совсем
не таким, каким оно должно было быть, принимая во
внимание масштаб задуманных перемен.
Российскому обществу, как мне представляется,
сейчас крайне нужны точки опоры, опоры в плане
надежности,
моральной,
нравственной
и
психологической, в плане некоего постоянства
прогнозируемых действий, уже зарекомендовавшего
себя в течение длительного времени, чтобы не
потеряться в этом быстро меняющемся мире с его не
всем
понятным
Интернетом,
финансовыми
катаклизмами, тяжелой рок-музыкой и эстрадными шоу.
Отнюдь не претендуя на всеобщность и
универсальность примера, позволю себе заметить, что
Российская академия наук с ее научными институтами
и научными сотрудниками могла бы служить
подобного рода опорой и общества, и государства.
Действительно, вот уже скоро 277 лет академия
сохраняет не только удивительную живучесть,
обогащая
мировую
цивилизацию
трудами
первостепенной важности, но это, пожалуй, одна из
немногих структур и общности людей в России,
которая вышла из потрясений 90-х годов, хотя и с
потерями, но не развалилась, а выжила и активно
работает, ее ученые продолжают делать великолепные
научные работы, как фундаментального, так и
прикладного характера. Я слышал удачное, как мне
кажется, определение, что академия – «инвариантна»
по отношению к изменяющимся внешним условиям.
Так говорят математик академик Ю.Осипов и ряд
других физиков и математиков. И в царской России, и в
советский период, и в последние 10 лет главные цели
академии – служение науке и добывание нового знания
на благо общества – не менялись и даже в периоды
обострения политической ситуации в стране ученым
академии удавалось часто успешно противостоять
нажиму властей.
В связи с этим странно слышать со стороны,
казалось бы, интеллигентных людей, что Академия
наук
устарела,
ее-де
надо
кардинально
3
реструктурировать, а еще лучше ликвидировать как
пережиток «проклятого прошлого», всю науку
сосредоточить в университетах (так-де имеет место во
всем мире), а институты – половину закрыть, а
половину пустить в свободное плавание по волнам так
называемой рыночной экономики. При этом забывают
или не хотят вспоминать, что становление науки в
России началось с академии, и только потом возникли
университеты, тогда как в Западной Европе, наоборот,
сначала возникли университеты, и вокруг них стали
группироваться школы ученых, которые потом
составили ядро европейских академий наук. Зачем же
отказываться от того, что многократно проверено
жизнью и доказало свою пользу и эффективность? Мне
кажется, это все равно, что призывать США или
Германию, которые суть президентская или
парламентская республики, вернуться к монархии,
только потому, что есть благополучно живущие
страны, такие, как Швеция, Норвегия или Япония, где
сохранились короли и императоры. Кроме того,
Российская академия наук – это такое же достояние
мировой культуры и цивилизации, как Лондонское
Королевское общество, существующее со времен сэра
Исаака Ньютона, или Французская академия,
основанная Ришелье. Все российские лауреаты
нобелевских премий по физике, химии, экономике
совершили свои выдающиеся открытия, работая в
институтах Академии наук.
Система организации науки и образования
всегда должна быть немного консервативна,
чтобы обеспечить преемственность школ и
поколений. Революционные подходы здесь
неуместны, и горячий пыл некоторых неумных
руководящих работников следует остудить.
Это не означает, что то, что существует
сегодня в стране в плане организации науки, в том
числе и внутри академии, оптимально. Совсем не
так, и реформы нужны, но прежде всего нужна
ясная позиция государства в отношении роли и
места науки в обществе и следование заветам
Гиппократа «Не навреди».
Несмотря на гигантские успехи и прорывы в
области наукоемких технологий, общество и
власть и в России, и в других странах до сих пор
не понимают, что открытия невозможно
планировать, они потому и открытия, что могут
возникать совершенно спонтанно. Большинство
прогнозов в этом плане на будущее не сбывается,
а фундаментальные научные исследования нельзя
подчинить тематически системам госзаказа, ибо
творчески работающая личность сама обязательно
займется тем, что рано или поздно приведет к
качественному прорыву в конкретной области.
В 60-х же годах нобелевского лауреата
Джеймса Уотсона, открывшего вместе с Френсисом Криком существование двойной спирали
ДНК, а это, пожалуй, самое крупное открытие в
естественных науках в XX веке, спросили, что это
за наука – молекулярная биология? (Этот термин
появился в те годы для обозначения как раз
начавшего развиваться после открытия двойной
спирали нового направления в науке о живом).
Джеймс Уотсон ответил: «Молекулярная биология? Так это очень просто – это то, что на настоящий момент интересует молекулярных биологов!». Это высказывание не требует комментариев.
Непонимание государственным руководством
цели, места и роли науки в современном мире
привело у нас в России к резкому сокращению
расходов на это. Тема эта трагическая, не буду на
ней останавливаться, это предмет другого доклада
и в другой аудитории. Надеюсь только, что мы
все-таки постепенно выправим это положение.
Дело в другом. Как показали математические
модельные расчеты члена-корреспондента РАН С.
Курдюмова и профессора Г. Малинецкого (мы
слушали их доклад на Президиуме РАН несколько
месяцев назад), существует некий критический
порог финансирования науки и образования, ниже
которого никакие вливания не приведут к
полноценной отдаче обществу этих затрат.
Система войдет в коллапс. Мы сегодня находимся
уже вблизи этого порога. Я это говорю для того,
чтобы мы все осознали: не надо сильно утешаться
тем, что благодаря неимоверным усилиям ученых
и конструктивной позиции ряда законодателей и
госчиновников нам удалось вырвать увеличение
бюджета на науку на 20-40 процентов. На самом
деле нужно в 6-8 раз (из всех источников, включая
федеральный бюджет).
И опять мы утыкаемся в психологический
барьер: общество не готово это принять, не говоря
о Министерстве финансов. Где выход? Известно,
что людская масса – это довольно инертная
агломерация, и весь прогресс в истории
человечества
направлялся
1-2
процентами
наиболее умных и инициативных людей. Среди
них-то в первую очередь и должно быть единое
4
понимание стратегических путей развития
российского общества, и они должны настойчиво
и терпеливо убеждать власть имущих в
необходимости делать то, что правильно.
Еще два замечания.
Сегодня, на рубеже двух столетий, гигантски
выросли значение и роль таких факторов в
обеспечении
национальной
безопасности
евразийской державы России, которые еще 10-15
лет назад просто не понимали и не учитывали. Если
раньше все понимали ее как в первую очередь
военную и «вооруженческую» безопасность,
включая ядерные силы и ракетно-космические ее
компоненты, то теперь ясно, что национальная
безопасность страны – это ее экономический и
людской потенциал, высокий уровень образования
и науки, это информационная и компьютерная
безопасность, это предупреждение техногенных
катастроф и обеспечение нужного экологического
окружения, это биологическая безопасность в связи
с фантастическими прорывами в молекулярной
биологии, генной инженерии и биотехнологии.
Огромное значение приобретает прогнозирование
развития демографической ситуации, так как в
России с ее огромными размерами и уникальным
многообразием этнического состава, культуры и
истории различных ее регионов ни одно глубокое
преобразование
не
может
осуществляться
одновременно и единообразно.
Это опять проблема, не до конца понятая
российским обществом и его истеблишментом.
Сделанный бы вовремя и осуществляемый
постоянно
социологический,
этнологический,
историко-культурный прогноз и мониторинг
позволил бы нам избежать и Афганистана, и
чеченской войны. К сожалению, этого не было
сделано,
к
предупреждениям
ученых
не
прислушались, и мы оказались там, где мы есть.
Как-то так исторически сложилось, что в
России не пользовались большим авторитетом
люди с незаурядным интеллектом, носители
нравственности и гуманизма. Переломные годы
XX-XXI века не являются в этом смысле
исключением. Может быть, нам всем больше
повезет в ближайшее десятилетие?
* В докладе частично использованы
материалы МПНиТ по Концепции научнотехнического развития страны.
5