Клочков Ю.П., Трибунская В.Н. Учебное пособие по

Ю.П.КЛОЧКОВ, В.Н. ТРИБУНСКАЯ
УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ ПО ПЕРЕВОДУ
ДЛЯ СТУДЕНТОВ МАГИСТРАТУРЫ
(на материале текстов
по европейскому праву)
Английский язык
Часть 3
Уровни В2 – С1
МГИМО
УНИВЕРСИТЕТ
МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ
МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ (УНИВЕРСИТЕТ)
МИД РОССИИ
______________________________________________________
_______________________
Кафедра английского языка №1
Ю.П.КЛОЧКОВ, В.Н. ТРИБУНСКАЯ
АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК
УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ ПО ПЕРЕВОДУ
ДЛЯ СТУДЕНТОВ МАГИСТРАТУРЫ
(на материале текстов
по европейскому праву)
Часть 3
Уровни В2 – С1
Издательство
«МГИМО-Университет»
2011
2
Третья часть пособия предназначена для студентов II курса
магистратуры, изучающих европейское право (третий семестр).
Основная цель пособия – расширение компетенции студентов
при работе с профессионально ориентированными текстами на
английском языке, развитие навыков и умений, необходимых
для профессиональной обработки текстов: понимание,
обсуждение, перевод, высказывание по теме.
Третья часть пособия состоит из пяти разделов, в которых
основными учебными материалами для перевода являются
решения Суда ЕС, сыгравшие важную роль в развитии
европейского права. Кроме того, приводятся положения из
учредительных документов ЕС, тексты для обсуждения и
перевода, тематический словарь, лексические упражнения,
дополнительные тексты.
Пособие рассчитано на студентов, обладающих языковыми
компетенциями, соответствующими уровням В2-С1.
Первая часть пособия вышла в 2009г., вторая – 2010г.
3
CONTENTS
Методические рекомендации……………………………………..
5
I. DIRECT EFFECT OF EU LAW
CASE 26/62, VAN GEND EN LOOS V NEDERLANDSE
ADMINISTRATIE DER BELASTINGEN ………………………….. 7
II. SUPREMACY OF EU LAW
CASE 6/64, FLAMINIO COSTA V E.N.E.L. ………………………28
III. SUPREMACY OF EC LAW OVER
CONFLICTING PROVISIONS OF NATIONAL LAW
CASE 106/77, AMMINISTRAZIONE DELLE FINANZE
DELLO STATO V SIMMENTHAL SPA ............................................48
IV. PROHIBITION OF QUANTITATIVE RESTRICTIONS
IN TRADE BETWEEN MEMBER STATES
CASE 120/78, REWE-ZENTRAL AG V
BUNDESMONOPOLVERWALTUNG FUR BRANNTWEIN
(CASSIS DE DIJON)………………………………………………..65
V. COMPETITION
CASE 328/81, NV NEDERLANDSCHE BANDEN INDUSTRIE
MICHELIN V COMMISSION OF THE
EUROPEAN COMMUNITIES………………………………………84
4
Методические рекомендации по работе с учебным пособием
по переводу (на материале текстов по европейскому праву)
Настоящее учебное пособие предназначено для лиц,
прошедших базовый курс обучения английскому языку,
усвоивших знания и выработавших навыки, соответствующие
оперативному уровню владения языковыми компетенциями
(уровни В2 – С1).
Цель пособия – способствовать выработке у студентов
компетенций, необходимых для работы с текстами
профессиональной направленности. Для развития этих
компетенций необходимо уметь:
 правильно понять содержание всего текста, его основных
частей и отдельных предложений,
 обсудить текст на английском языке, выявить
затрагиваемые проблемы, сделать необходимые выводы и
обобщения,
 изложить содержание текста на английском и русском
языках, используя умение свертывать информацию в
зависимости от поставленного задания,
 перевести текст и его отдельные части на русский язык,
используя переводческие приемы, с которыми студенты
ознакомились в ходе обучения переводу на предыдущих
этапах (лексические и грамматические трансформации,
место новой информации в русском и английском
предложении, перевод интернациональной лексики и
многозначных слов и т.д.).
Построение
учебных
материалов
обусловлено
поставленными задачами. Предлагаемые в учебнике пять
разделов посвящены основополагающим темам европейского
права. Их выбор соответствует традиционной структуре курсов
по европейскому праву.
Приведенные в начале тематических разделов статьи
учредительных договоров на английском и русском языках
позволят
студентам
познакомиться
со
специальной
терминологией и подготовиться к работе над аутентичными
5
текстами, предлагаемыми в последующих частях темы. Эти
тексты могут быть использованы для обсуждения и перевода,
выработки навыка реферирования, как база для последующих
сообщений по данной тематике, а также для подготовленного
письменного перевода и неподготовленного устного перевода
(перевод с листа).
Представленные в заключительной части каждого раздела
материалы на русском языке являются дополнительными и
имеют целью дальнейшее расширение фоновых знаний и
совершенствование владения языком специальности. Эти
тексты могут быть использованы для неподготовленного
устного перевода, а также для заданий по письменному
переводу.
Каждая тема пособия рассчитана, в среднем, на четыре
аудиторных занятия (восемь академических часов), пятая тема,
Competition law, более обширна и предполагает проведение
шести
занятий.
Объем
использования
предлагаемых
материалов может варьироваться в зависимости от степени
общей
языковой
и
специальной
подготовленности
слушателей/студентов.
6
I. DIRECT EFFECT OF EU LAW
Case 26/62, Van Gend en Loos v Nederlandse Administratie der
Belastingen
I. Compare the English and Russian versions of the EC Treaty
provisions, study the topical vocabulary, analyse the adequacy
of translation.
ARTICLE 25 (ex Article СТАТЬЯ 25 (бывшая статья 12)
12)
Таможенные пошлины на импорт и
Customs duties on imports экспорт или равнозначные сборы
and exports and charges должны быть запрещены между
having equivalent effect государствами-членами. Данный
shall be prohibited between запрет распространяется также на
Member
States.
This таможенные сборы фискального
prohibition shall also apply характера.
to customs duties of a fiscal
nature.
ARTICLE 226 (ex Article СТАТЬЯ 226 (бывшая статья 169)
169)
Если по мнению Комиссии одно из
If the Commission considers государств-членов уклоняется от
that a Member State has выполнения
каких-либо
failed to fulfil an obligation обязательств, возложенных на него
under this Treaty, it shall настоящим
Договором,
она
deliver a reasoned opinion принимает
мотивированное
on the matter after giving заключение по этому поводу,
the State concerned the предварительно
предоставив
opportunity to submit its заинтересованному
государствуobservations.
члену возможность изложить свои
If the State concerned does соображения.
not comply with the opinion Если государство-член, о котором
within the period laid down идет
речь,
оставит
данное
by the Commission, the мотивированное
заключение
latter may bring the matter Комиссии без внимания в течение
before the Court of Justice. срока, установленного Комиссией,
она может обратиться в Суд ЕС.
7
ARTICLE 227 (ex Article
170)
A Member State which
considers
that
another
Member State has failed to
fulfil an obligation under
this Treaty may bring the
matter before the Court of
Justice.
Before a Member State
brings an action against
another Member State for
an alleged infringement of
an obligation under this
Treaty, it shall bring the
matter
before
the
Commission.
The Commission shall
deliver a reasoned opinion
after each of the States
concerned has been given
the opportunity to submit its
own
case
and
its
observations on the other
party's case both orally and
in writing.
If the Commission has not
delivered an opinion within
three months of the date on
which the matter was
brought before it, the
absence of such opinion
shall not prevent the matter
from being brought before
the Court of Justice.
СТАТЬЯ 227 (бывшая статья 170)
Каждое из государств-членов, по
мнению
которого
другое
государство-член уклоняется от
выполнения обязательств, взятых
им на себя по настоящему
Договору, может обратиться по
этому поводу в Суд ЕС.
Обращению в Суд ЕС одного
государства-члена с иском к
другому
государству-члену,
основанном на предполагаемом
нарушении
этим
последним
обязательств, возложенных на него
настоящим Договором, должно
предшествовать предварительное
обращение
в
Комиссию
по
данному вопросу.
Комиссия
принимает
свое
мотивированное заключение после
того,
как
заинтересованным
государствам будет предоставлена
возможность на основе принципа
состязательности
предоставить
свои замечания в письменной или
устной форме.
Если Комиссия не представит свое
заключение в течение трех месяцев
с момента обращения к ней по
данному делу, то отсутствие такого
заключения
не
препятствует
обращению с иском в Суд ЕС.
8
Переводческий комментарий:
При анализе текстов 1 и 2 частей пособия мы уже
подчеркивали такие особенности перевода документов как
единообразие использования терминов и буквализм, зачастую
за счет стиля.
При переводе ст. 227 фразу “after each of the States
concerned has been given the opportunity to submit its own case
and its observations on the other party’s case both orally and in
writing” следует перевести более буквально как: «после того,
как оба заинтересованных государства получили возможность
представить в письменной и устной форме свою аргументацию
и замечания по аргументации противоположной стороны» (ср.
с переводом, предложенным выше).
Study the Topical Vocabulary and illustrate how these words
and phrases can be used:
- таможенные пошлины
 customs duties
- равнозначные сборы
 charges having
equivalent effect
 customs duties of a fiscal - таможенные сборы
фискального характера
nature
невыполнение обязательств по
 failure to fulfil an
Договору
obligation under the
Treaty
- представлять/ давать
 to deliver a reasoned
мотивированное заключение
opinion
- изложить/предоставить свои
 to submit its own case
объяснения по делу
 to submit its observations изложить/предоставить
on the other party’s case возражения на объяснения
другой стороны
- выполнить заключение
 to comply with the
/Комиссии/
opinion
- обратиться в Суд ЕС с иском
 to bring a matter before
the Court of Justice
- предполагаемое нарушение
 alleged infringement
9
/обязательств/
II. Texts for discussion and translation
1. Translate the following text at sight.
Case 26/62 Van Gend en Loos v Nederlandse Administratie
der Belastingen (1963) established the principle that individuals
could rely on Community law before their national courts, the
principle of direct effect, and Case 6/64 Flaminio Costa v ENEL
(1964) established the principle of supremacy of Community law
over national law. The court did this by interpreting the Treaty as to
its 'spirit and general scheme'. In both cases, the court made it clear
that the Treaties should be viewed as constituting a "new legal
order'. After these judgments, the court has shown many examples
of what critics might call judicial activism, but which could, on
another reading, be considered a filling in of the gaps in a
'framework treaty', i.e. a text which is couched in general terms and
which indicates general objectives, to be interpreted purposively
thus filling in the gaps left in the Treaty articles.
When a question of interpretation of a Community act is
raised in a national court, the ECJ may or sometimes must be
requested to give a ruling by the national court. This ruling indicates
to the national court what its decision on the point should be, but it
is the national court which makes the final decision. It is not an
appeal procedure. It is an example of shared jurisdiction, depending
for its success on mutual co-operation. The national court retains the
final word in its application of the ECJ's interpretation.
The preliminary reference procedure has proved to be a major
contributor to the development of Community law. This
development began when the court ruled in 1962 in Case 26/62 van
Gend en Loos that individuals could also rely on Community law
under certain conditions before their national courts in order to
assert their Community rights. Thus, the doctrine of direct effect of
Community law has opened the possibility to individuals to have
access to the ECJ via their national court in cases where they would
not have standing to have direct access to the ECJ. Thus, an
10
individual may indirectly challenge action by member states or by
Community institutions before the ECJ to obtain a ruling from the
court which will give him/her the possibility to obtain an
appropriate remedy from the national court.
Ex.1. Read the text once again and answer the following
questions:
1. What principles did the Court’s judgments establish in Van
Gend en Loos and in Flaminio Costa v ENEL cases?
2. What does the principle of direct effect imply?
3. What is meant by the Court’s “judicial activism”?
4. What is “the preliminary reference procedure”? Does it predetermine the national court’s decision?
5. What is the role of this procedure for the development of
Community Law and for individuals seeking to assert their
Community rights?
Ex.2. Summarise the text in English orally.
2. Translate the text of the Judgment into Russian.
Judgment of the Court of 5 February 1963.
NV Algemene Transport en Expeditie Onderneming van Gend
& Loos v Netherlands Inland Revenue Administration
Reference for a preliminary ruling: Tariefcommissie - Pays-Bas.
Case 26-62.
[Extracts]
Summary
1 In order to confer jurisdiction on the Сourt to give a
preliminary ruling it is necessary only that the question raised
should clearly be concerned with the interpretation of the treaty.
3. The European Economic Community constitutes a new
legal order of international law for the benefit of which the states
have limited their sovereign rights, albeit within limited fields, and
11
the subjects of which comprise not only the Member States but also
their nationals.
Independently of the legislation of Member States,
Community law not only imposes obligations on individuals but is
also intended to confer upon them rights which become part of their
legal heritage. These rights arise not only where they are expressly
granted by the Treaty but also by reason of obligations which the
treaty imposes in a clearly defined way upon individuals as well as
upon the Member States and upon the institutions of the
Community.
4. The fact that Articles 169 and 170 of the EEC treaty enable
the Commission and the Member States to bring before the Court a
State which has not fulfilled its obligations does not deprive
individuals of the right to plead the same obligations, should the
occasion arise, before a national court.
5. According to the spirit, the general scheme and the wording
of the EEC treaty, Article 12 must be interpreted as producing direct
effects and creating individual rights which national courts must
protect.
6. It follows from the wording and the general scheme of
Article 12 of the Treaty that, in order to ascertain whether customs
duties and charges having equivalent effect have been increased
contrary to the prohibition contained in the said article, regard must
be had to the customs duties and charges actually applied by
Member States at the date of the entry into force of the Treaty.
7. Where, after the entry into force of the Treaty, the same
product is charged with a higher rate of duty, irrespective of
whether this increase arises from an actual increase of the rate of
customs duty or from a rearrangement of the tariff resulting in the
classification of the product under a more highly taxed heading,
such increase is illegal under Article 12 of the EEC Treaty.
Parties
In Case 26/62
Reference to the Court under subparagraph (a) of the first
paragraph and under the third paragraph of Article 177 of the Treaty
Establishing the European Economic Community by the
12
TARIEFCOMMISSIE, a Netherlands Administrative Tribunal
having final jurisdiction in revenue cases, for a preliminary ruling in
the action pending before that court between
N.V.ALGEMENE TRANSPORT – EN EXPEDITIE
ONDERNEMING VAN GEND & LOOS, having its registered
office at Utrecht
and
NEDERLANDSE ADMINISTRATE DER BELASTINGEN
( Netherlands Inland Revenue Administration )
Subject of the case
on the following questions:
1. Whether Article 12 of the EEC Treaty has direct application
within the territory of a member state, in other words, whether
nationals of such a state can, on the basis of the article in question,
lay claim to individual rights which the courts must protect;
2. In the event of an affirmative reply, whether the application
of an import duty of 8% to the import into the Netherlands by the
applicant in the main action of ureaformaldehyde originating in the
Federal Republic of Germany represented an unlawful increase
within the meaning of Article 12 of the EEC Treaty or whether it
was in this case a reasonable alteration of the duty applicable before
1 March 1960, an alteration which, although amounting to an
increase from the arithmetical point of view, is nevertheless not to
be regarded as prohibited under the terms of Article 12.
Grounds of the judgment
The first question
a - jurisdiction of the Court
The government of the Netherlands and the Belgian
government challenge the jurisdiction of the court on the ground
that the reference relates not to the interpretation but to the
application of the treaty in the context of the constitutional law of
the Netherlands, and that in particular the Court has no jurisdiction
to decide, should the occasion arise, whether the provisions of the
EEC Treaty prevail over Netherlands legislation or over other
agreements entered into by the Netherlands and incorporated into
Dutch national law. The solution of such a problem, it is claimed,
falls within the exclusive jurisdiction of the national courts, subject
13
to an application in accordance with the provisions laid down by
Articles 169 and 170 of the Treaty.
However in this case the Court is not asked to adjudicate upon
the application of the Treaty according to the principles of the
national law of the Netherlands, which remains the concern of the
national courts, but is asked, in conformity with subparagraph (a) of
the first paragraph of Article 177 of the Treaty, only to interpret the
scope of Article 12 of the s aid Treaty within the context of
Community law and with reference to its effect on individuals. This
argument has therefore no legal foundation.
The Belgian government further argues that the court has no
jurisdiction on the ground that no answer which the court could give
to the first question of the TARIEFCOMMISSIE would have any
bearing on the result of the proceedings brought in that court.
However, in order to confer jurisdiction on the court in the
present case it is necessary only that the question raised should
clearly be concerned with the interpretation of the Treaty. The
considerations which may have led a national court or tribunal to its
choice of questions as well as the relevance which it attributes to
such questions in the context of a case before it are excluded from
review by the Court of Justice.
It appears from the wording of the questions referred that they
relate to the interpretation of the Treaty. The Court therefore has the
jurisdiction to answer them.
This argument, too, is therefore unfounded.
b - on the substance of the case
The first question of the TARIEFCOMMISSIE is whether
Article 12 of the Treaty has direct application in national law in the
sense that nationals of Member States may on the basis of this
article lay claim to rights which the national court must protect.
The objective of the EEC Treaty, which is to establish a
common market, the functioning of which is of direct concern to
interested parties in the Community, implies that this Treaty is more
than an agreement which merely creates mutual obligations between
the contracting states.
14
This view is confirmed by the Preamble to the Treaty which
refers not only to governments but to peoples. It is also confirmed
more specifically by the establishment of institutions endowed with
sovereign rights, the exercise of which affects Member States and
also their citizens. Furthermore, it must be noted that the nationals
of the states brought together in the community are called upon to
cooperate in the functioning of this Community through the
intermediary of the European Parliament and the Economic and
Social Committee.
In addition the task assigned to the Court of Justice under
Article 177, the object of which is to secure uniform interpretation
of the Treaty by national courts and tribunals, confirms that the
states have acknowledged that Community law has an authority
which can be invoked by their nationals before those courts and
tribunals.
The conclusion to be drawn from this is that the Community
constitutes a new legal order of international law for the benefit of
which the States have limited their sovereign rights, albeit within
limited fields, and the subjects of which comprise not only Member
States but also their nationals. Independently of the legislation of
Member States, Community law therefore not only imposes
obligations on individuals but is also intended to confer upon them
rights which become part of their legal heritage. These rights arise
not only where they are expressly granted by the Treaty, but also by
reason of obligations which the Treaty imposes in a clearly defined
way upon individuals as well as upon the Member States and upon
the institutions of the Community.
... The argument based on Articles 169 and 170 of the Treaty
put forward by the three governments which have submitted
observations to the Court in their statements of case is
misconceived. The fact that these articles of the Treaty enable the
Commission and the Member States to bring before the court a State
which has not fulfilled its obligations does not mean that individuals
cannot plead these obligations, should the occasion arise, before a
national court, any more than the fact that the Treaty places at the
disposal of the Commission ways of ensuring that obligations
imposed upon those subject to the Treaty are observed, precludes
15
the possibility, in actions between individuals before a national
court, of pleading infringements of these obligations .
A restriction of the guarantees against an infringement of
Article 12 by Member States to the procedures under Article 169
and 170 would remove all direct legal protection of the individual
rights of their nationals. There is the risk that recourse to the
procedure under these articles would be ineffective if it were to
occur after the implementation of a national decision taken contrary
to the provisions of the Treaty.
The vigilance of individuals concerned to protect their rights
amounts to an effective supervision in addition to the supervision
entrusted by Articles 169 and 170 to the diligence of the
Commission and of the Member States.
It follows from the foregoing considerations that, according to
the spirit, the general scheme and the wording of the Treaty, Article
12 must be interpreted as producing direct effects and creating
individual rights which national courts must protect.
The second question
a – the jurisdiction of the Court
...the real meaning of the question put by the
TARIEFCOMMISSIE is whether, in law, an effective increase in
customs duties charged on a given product as a result not of an
increase in the rate but of a new classification of the product arising
from a change of its tariff description contravenes the prohibition in
Article 12 of the Treaty.
Viewed in this way the question put is concerned with an
interpretation of this provision of the Treaty and more particularly
of the meaning which should be given to the concept of duties
applied before the Treaty entered into force.
Therefore the Court has jurisdiction to give a ruling on this
question.
b - on the substance
It follows from the wording and the general scheme of Article
12 of the Treaty that, in order to ascertain whether customs duties or
charges having equivalent effect have been increased contrary to the
prohibition contained in the said article, regard must be had to the
16
customs duties and charges actually applied at the date of the entry
into force of the Treaty.
Further, with regard to the prohibition in Article 12 of the
Treaty, such an illegal increase may arise from a re-arrangement of
the tariff resulting in the classification of the product under a more
highly taxed heading and from an actual increase in the rate of
customs duty.
It is of little importance how the increase in customs duties
occurred when, after the Treaty entered into force, the same product
in the same Member State was subjected to a higher rate of duty.
Decision on costs
The costs incurred by the Commission of the EEC and the
Member States which have submitted their observations to the
Court are not recoverable, and as these proceedings are, in so far as
the parties to the main action are concerned, a step in the action
pending before the TARIEFCOMMISSIE, the decision as to costs is
a matter for that court.
Operative part of the judgment
The Court
In answer to the questions referred to it for a preliminary ruling by
the TARIEFCOMMISSIE by decision of 16 August 1962, hereby
rules:
1. Article 12 of the Treaty establishing the European Economic
Community produces direct effects and creates individual rights
which national courts must protect.
2. In order to ascertain whether customs duties or charges having
equivalent effect have been increased contrary to the prohibition
contained in Article 12 of the Treaty, regard must be had to the
duties and charges actually applied by the Member State in question
at the date of the entry into force of the Treaty .
Such an increase can arise both from a re-arrangement of the tariff
resulting in the classification of the product under a more highly
taxed heading and from an increase in the rate of customs duty
applied.
3. The decision as to costs in these proceedings is a matter for the
17
TARIEFCOMMISSIE.
Ex.1. Suggest the Russian equivalents for the following words
and phrases:
to confer jurisdiction on the Court; to limit their sovereign rights;
these rights arise; to charge a product with a duty; a highly taxed
heading; grounds of the judgment; to have no bearing on…; to
endow smn with rights; to invoke authority; a misconceived
argument; to plead infringements.
Ex.2. Find in the text the English equivalents for the following
words and phrases:
выносить решение в преюдициальном порядке; толкование
договора; представлять собой новый правовой порядок;
налагать обязанности на частных лиц (граждан и юридических
лиц); подать иск на государство в Суд ЕС; вступление договора
в силу; требовать соблюдения/признания прав частных лиц;
утвердительный ответ; существо дела; конкретно; иски частных
лиц.
3. Translate the text of the Judgment into English:
Н.В. ВСЕОБЩАЯ ТРАНСПОРТНАЯ И
ЭКСПЕДИТОРСКАЯ КОМПАНИЯ «ВАН ГЕНД ЭНД
ЛООС» ПРОТИВ АДМИНИСТРАЦИИ ВНУТРЕННИХ
ДОХОДОВ
НИДЕРЛАНДОВ
Решение Суда ЕС от 5 февраля 1963 года.*
Дело № 26/62
(Рассмотрение дела в преюдициальном порядке)
[Извлечения]
Краткое изложение
Здесь и далее тексты судебных решений на русском языке приводятся, с некоторыми изменениями,
по подготовленному кафедрой ЕП МГИМО(У) сборнику Суд Европейских сообществ. Избранные
решения., М. 2001.
*
18
1. Для того чтобы Суд ЕС обладал компетенцией по
рассмотрению дела в преюдициальном порядке, необходимо и
достаточно, чтобы поднятый вопрос был явно связан с
толкованием Договора.
3. Европейское Экономическое Сообщество представляет
собой новый международный правопорядок, в пользу которого
государства ограничили свои суверенные права, хотя и в
определенных областях, и субъектами которого являются не
только государства-члены, но и их граждане.
Право Сообщества, независимо от законодательства
государств-членов, не только налагает обязанности на частных
лиц, но одновременно наделяет их правами, которые
становятся частью их правового достояния. Эти права
возникают не только, когда они предоставляются Договором,
но также в силу обязательств, которые Договор строго
определенным образом налагает на частных лиц, равно как и на
государства-члены и институты Сообщества.
4. То обстоятельство, что Статьи 169 и 170 Договора ЕЭС
позволяют Комиссии и государствам-членам возбуждать дело в
Суде ЕС против государства, которое не выполняет своих
обязательств, не лишает частных лиц права ссылаться при тех
же обстоятельствах на эти же обязательства в национальном
суде.
5. Согласно духу, общему смыслу и букве Договора ЕЭС,
Статья 12 должна быть истолкована как имеющая прямое
действие и создающая индивидуальные права, подлежащие
защите национальными судами.
6. Из буквы и общего смысла Статьи 12 Договора следует,
что для того, чтобы установить, были ли повышены
таможенные пошлины или равнозначные им сборы в
нарушение запрета, содержащегося в названной Статье,
следует установить, каковы были таможенные пошлины и
сборы, реально применявшиеся на дату вступления в силу
Договора.
7. Незаконным повышением тарифа по смыслу ст. 12
Договора ЕЭС является повышение обложения одного и того
же товара после вступления Договора в силу независимо от
19
того, проистекает это повышение из изменения таможенного
тарифа или является следствием изменения классификации
товара, как подлежащего более высокому обложению.
Стороны
В деле 26/62
рассматривается запрос, направленный в соответствии с
пунктом (а) первой части и третьей частью Статьи 177
Договора о создании
Европейского Экономического
Сообщества в Суд ЕС Комиссией по тарифам, которая является
Административным
судом
Нидерландов,
выносящим
окончательные решения по спорам фискального характера, о
вынесении в преюдициальном порядке решения в деле,
находящемся в его производстве, между
компанией "N.V. ALGEMENE TRANSPORT- EN
EXPEDITIE ONDERNEMING VAN GEND & LOOS",
зарегистрированной в Утрехте,
и
NEDERLANDSE
ADMINISTRATE
DER
BELASTINGEN (АДМИНИСТРАЦИЕЙ ВНУТРЕННИХ
ДОХОДОВ НИДЕРЛАНДОВ),
Существо дела
по следующим вопросам:
1. Имеет ли Статья 12 Договора ЕЭС прямое действие на
территории государства-члена, иными словами, могут ли
граждане такого государства на основании вышеупомянутой
Статьи претендовать на индивидуальные права, подлежащие
защите судами;
2. В случае положительного ответа – представляло ли
установление импортной пошлины в размере 8% на импорт в
Нидерланды заявителем по основному иску карбамидформальдегида, произведенного в Федеративной Республике
Германии, незаконное повышение по смыслу Статьи 12
Договора ЕЭС, или в данном случае это было обоснованным
изменением пошлины, применявшейся до 1 марта 1960 года,
20
которое, хотя и представляло собой увеличение с
арифметической точки зрения, тем не менее, не должно
рассматриваться как запрещенное положениями Статьи 12?
Основания решения
Первый вопрос
А - Компетенция Суда
Правительство Нидерландов и Правительство Бельгии
оспаривают компетенцию Суда на том основании, что
упомянутый запрос относится не к толкованию, а к
применению Договора в контексте конституционного права
Нидерландов, и что, в частности, Суд ЕС не обладает
компетенцией принимать решение по вопросу, если таковой
возникнет, о том, будут ли положения Договора ЕЭС
преобладать над законодательством Нидерландов или другими
договорами,
заключенными
Нидерландами
и
инкорпорированными в голландское национальное право. Они
заявляют, что решение данного вопроса относится к
исключительной юрисдикции национальных судов, с
оговоркой о возможности обжалования в соответствии с
условиями Статьей 169 и 170 Договора.
Однако в данном деле от Суда не требуется вынести
решение о применении Договора согласно принципам
национального права Нидерландов, что остается вопросом
компетенции национальных судов, а только дать толкование в
соответствии с пунктом (а) первой части Статьи 177 Договора
ЕЭС, сферы действия Статьи 12 Договора в контексте права
Сообщества, а также ее правовых последствий для частных
лиц. Поэтому данный довод юридически не обоснован.
Правительство Бельгии далее утверждает, что Суд ЕС не
обладает компетенцией, на том основании, что никакой ответ,
который мог бы дать Суд ЕС на первый вопрос Комиссии по
тарифам, не будет иметь никаких последствий для разрешения
спора данной судебной инстанцией.
21
Однако для наделения Суда юрисдикцией в данном деле
необходимо и достаточно, чтобы поднятый вопрос явно касался
толкования Договора. Соображения, которые могли привести
национальный суд или иную судебную инстанцию к выбору
заданных ими вопросов, а также их мнение в отношении
значимости таких вопросов в рамках рассматриваемого ими
дела, исключаются из рассмотрения Судом.
Из формулировки поставленных вопросов явствует, что
они касаются толкования Договора. Поэтому Суд ЕС обладает
компетенцией для ответа на них.
Следовательно, и этот довод юридически не обоснован.
В - По существу дела
Первый вопрос Комиссии по тарифам состоит в том,
имеет ли Статья 12 Договора ЕЭС прямое действие в
национальном праве в том смысле, что граждане государствчленов могут на основании этой Статьи претендовать на права,
которые подлежат защите национальным судом.
Цель Договора ЕЭС - создание Общего рынка,
функционирование которого непосредственно затрагивает
заинтересованные стороны Сообщества, подразумевает, что
данный Договор представляет собой не простое соглашение,
создающее
только
взаимные
обязательства
между
договаривающимися государствами.
Эта точка зрения подтверждается преамбулой Договора,
которая обращена не только к правительствам, но и к народам.
Она также подтверждается более конкретно созданием
институтов, наделенных суверенными правами, реализация
которых оказывает воздействие в равной степени, как на
государства-члены, так и на их граждан. Кроме того, следует
отметить, что граждане государств, объединенных в
Сообщество, участвуют в деятельности Сообщества через
Европейский Парламент и Экономический и Социальный
комитет.
Кроме того, роль, которую играет Суд ЕС в соответствии
со Статьи 177 в обеспечении единообразного толкования
22
Договора национальными судами, подтверждает, что
государства признают, что право Сообщества является
источником, к которому их граждане могут обращаться в таких
судах.
Из этого следует сделать вывод о том, что Сообщество
представляет собой новый международный правопорядок, в
пользу которого государства ограничили свои суверенные
права, хотя и в ограниченных областях, и субъектами которого
являются не только государства-члены, но и их граждане.
Право Сообщества вне зависимости от законодательства
государств-членов не только налагает обязательства на частных
лиц, но также предназначено для наделения их правами,
которые становятся частью их правового достояния. Эти права
возникают не только в том случае, когда они в прямо
выраженной форме предоставляются Договором, но также
вследствие
обязательств,
которые
Договор
строго
определенным образом налагает на частных лиц, равно как на
государства-члены и институты Сообщества.
…аргументация, основанная на статьях 169 и 170
Договора
ЕЭС,
выдвинутая
тремя
правительствами,
предоставившими свои замечания по делу в Суд ЕС, является
ошибочной. Тот факт, что эти Статьи Договора ЕЭС позволяют
Комиссии и государствам-членам возбуждать дело в Суде ЕС
против государства, которое не исполнило своих обязательств,
не подразумевает, что частные лица не могут ссылаться в
соответствующих случаях на эти обязательства в национальном
суде, равно как и тот факт, что Договор предоставляет в
распоряжение Комиссии средства обеспечения соблюдения
обязательств, возложенных на стороны по Договору, не
препятствует возможности ссылаться при спорах между
частными лицами в национальном суде на нарушения таких
обязательств.
Сведение гарантий против нарушения Статьи 12
государствами-членами к процедурам, предусмотренным
Статьями 169 и 170, лишило бы граждан всякой прямой
правовой защиты их частных прав. Существует риск того, что
обращение к процедуре, предусмотренной этими Статьями,
23
будет неэффективным, если оно будет иметь место после
выполнения национального решения, принятого в нарушение
положений Договора.
Бдительность
заинтересованных
частных
лиц,
направленная
на
защиту
своих
прав,
равносильна
осуществлению действенного надзора в дополнение к надзору,
вмененному Статьями 169 и 170 в обязанность Комиссии и
государствам-членам.
Из вышеизложенных соображений следует, что в
соответствии с духом, общим смыслом и буквой Договора ЕЭС
Статья 12 должна быть истолкована как оказывающая прямое
действие и порождающая индивидуальные права, которые
подлежат защите национальными судами.
Второй вопрос
А - Компетенция Суда
... суть вопроса, поставленного Комиссией по тарифам,
заключается в том, будет ли, с точки зрения права, фактическое
увеличение таможенной пошлины, взимаемой с данного
продукта, имевшее место не в результате повышения ставки, а
в результате введения новой классификации продукта путем
изменения его тарифного описания, нарушать запрет,
содержащийся в Статье 12 Договора ЕЭС.
С этой точки зрения, задаваемый вопрос касается
толкования данного положения Договора и, более конкретно,
того, как следует трактовать понятие пошлин, установленных
до вступления в силу Договора ЕЭС.
Соответственно Суд ЕС обладает компетенцией для
вынесения преюдициального решения по этому вопросу.
В - По существу дела
Из формулировки и общего смысла Статьи 12 Договора
ЕЭС следует, что для того, чтобы установить, были ли
увеличены таможенные пошлины или равнозначные сборы в
24
нарушение запрета, содержащегося в названной Статье,
следует установить, каковы были таможенные пошлины и
сборы, реально применявшиеся на дату вступления в силу
Договора.
Исходя из смысла Статьи 12 Договора ЕЭС, такое
незаконное увеличение может возникнуть вследствие
изменения тарифов, вызванных классификацией продукта по
другой статье с более высоким уровнем таможенных пошлин, а
не только вследствие собственно прямого повышения ставки
таможенной пошлины.
То, каким именно образом произошло повышение
таможенной пошлины, не имеет большого значения в том
случае, когда после вступления Договора в силу один и тот же
продукт в одном и том же государстве-члене облагается
пошлиной по более высокой ставке.
Судебные расходы
Расходы, понесенные Комиссией ЕЭС и государствамичленами, предоставившими свои замечания в Суд ЕС, не
подлежат
возмещению,
и
поскольку
настоящее
разбирательство является для сторон по делу по основному
иску своего рода этапом рассмотрения этого дела в Комиссии
по тарифам, решение о возмещении расходов является
вопросом, который должен решать названный судебный орган.
По этим основаниям СУД
в ответ на вопрос, направленный ему для рассмотрения в
преюдициальном
порядке
Комиссией
по
тарифам
определением от 16 августа 1962 года,
постановил:
1. Статья 12 Договора о создании Европейского
Экономического Сообщества имеет прямое действие и создает
25
для частных лиц права, которые подлежат защите
национальными судами.
2. Для того чтобы установить, были ли повышены
таможенные пошлины или равнозначные им сборы в
нарушение запрета, содержащегося в Статье 12 Договора ЕЭС,
следует принять во внимание таможенные пошлины и сборы,
реально применявшиеся соответствующим государствомчленом на дату вступления в силу Договора.
Такое повышение может быть вызвано как изменением
тарифов, связанных с классификацией продукта по другой
статье с более высоким уровнем таможенного обложения, так и
вследствие повышения применяемой ставки таможенной
пошлины.
3. Решение в отношении расходов по данному
разбирательству должно быть принято Комиссией по тарифам.
III. Additional text for translation into English
Принцип прямого действия права ЕС
Принцип прямого действия права ЕС, как и принцип
верховенства, в наиболее полной последовательной форме
установлен решениями Суда ЕС. Данный принцип является
главным отличием права ЕС от международного права, нормы
которого регулируют, прежде всего, отношения государств и
международных организаций. В одном из своих первых (и
наиболее знаменитом) решений в деле Ван Генд энд Лоос
Европейский Суд постановил, что "независимо от
законодательства государств-членов право Сообщества... не
только налагает обязанности на частных лиц, но и наделяет
их правами, которые становятся составной частью их
правового статуса ".
Вместе с тем принцип прямого действия права ЕС имеет
ряд ограничений, причем свои для каждого вида документа, в
котором
закреплены
соответствующие
нормы
права
Сообщества, и характера изложения самих норм.
26
Регламенты, принимаемые институтами ЕС, являются
актами прямого действия: с момента утверждения Советом
(Комиссией, Советом совместно с Европарламентом) и
вступления в силу любого регламента ЕС содержащиеся в нем
положения становятся непосредственно действующим правом
на всей территории Европейского Союза, обязательными как
для государств-членов, так и для частных лиц.
Что касается статей Договора о ЭС, то для прямого
действия права необходимо, чтобы содержащиеся в них
правила были изложены ясно, конкретно и не были
дополнительно
обусловлены
результатами
будущей
деятельности государств-членов и институтов. Если же статья
имеет характер общего принципа или декларации,
устанавливает цели и программу деятельности институтов и
государств ЕС, без точного и безусловного указания на
конкретные права и обязанности, возникающие в этой связи у
государства, граждан и юридических лиц, то обладать прямым
действием она не будет. Так, статьи Договора о ЕС,
устанавливающие цели ЕС и отдельных общих политик
(например, ст. 2, 117, посвященные целям социальной
политики), не являются непосредственно действующими
нормами (т.е. не предоставляют гражданам/юридическим
лицам определенных субъективных прав и не налагают на них
обязанностей).
Не является таковой и ст. 5 Договора, требующая от
государств-членов "предпринимать все надлежащие меры
общего или частного характера" для выполнения Договора о
ЕС и решений институтов ЕС, а также "воздерживаться от
любых мер, которые могли бы поставить под угрозу
осуществление целей настоящего Договора", так как
сформулирована в общих выражениях и не создает каких-либо
конкретных прав для граждан Европейского Союза. Напротив,
ст. 12, запрещающая государствам-членам увеличивать или
вводить новые ограничения во взаимной торговле, является
непосредственно действующей, так как "содержит ясный и
безусловный запрет, являющийся не позитивной, а негативной
обязанностью
[органов
государств-членов]".
Другими
27
словами, "негативная" обязанность властей всех государств
общего рынка не вводить новых пошлин, не устанавливать
квот, дополнительных сборов, не препятствовать иным образом
свободному движению товаров через свои границы,
закрепленная в ст. 12, наделяет частные граждан и
юридических лиц «позитивным» правом требовать от
государственных органов и должностных лиц не нарушать этот
запрет и в случае подобного рода действий требовать их
прекращения и компенсации убытков.
Аналогичные условия о "ясном и безусловном"
формулировании прав и обязанностей государств и частных
лиц для придания им силы непосредственно действующего
источника права действуют и в отношении директив ЕС.
II.
SUPREMACY OF EU LAW
CASE 6/64, FLAMINIO COSTA V E.N.E.L.
I. Texts for discussion and translation.
1. Translate the following text into Russian at sight.
The Treaty signed in Rome on 25 March 1957 establishing the
European Economic Community did not explicitly establish the
supremacy of Community law over the laws of member states.
None of the subsequent amendments to the Treaty have altered this
position. The European Court of Justice has, however, firmly
established the primacy of Community law in its case law. The
landmark decision was Costa v ENEL in which the Court gave
priority to Community law over provisions of Italian law. The
court's comments on the nature of the Community are worthy of full
citation:
By creating a Community of unlimited duration, having
its own institutions, its own personality, its own legal capacity
and capacity of representation on the international plane and,
more particularly, real powers stemming from a limitation of
sovereignty or a transfer of powers from the States to the
28
Community, the Member States have limited their sovereign
rights, albeit within limited fields, and have thus created a
body of law which binds both their nationals and themselves.
The integration into the laws of each Member State of
provisions which derive from the Community, and more
generally the terms and the spirit of the Treaty, make it
impossible for the States, as a corollary, to accord precedence
to a unilateral and subsequent measure over a legal system
accepted by them on a basis of reciprocity.
The Court is conscious that the Community is unique. It goes
beyond traditional international agreements establishing relations
between contracting states and instead creates lawmaking
institutions that can create rights and obligations for the nationals of
the member states. By 14 December 1991 the Court referred to the
EC Treaty as the 'constitutional charter of a Community based on
the rule of law’. The Court also modified its statement in the Costa
case about the 'limited fields' within which states limit their
sovereign rights to a statement that such rights are limited in 'ever
wider fields'. The Court here was conscious of the extension of
Community competence agreed in the Single European Act and of
the further extension agreed, subject to ratification, at the Maastricht
summit on 9-10 December 1991, although the latter is not
specifically mentioned in the Opinion. At that point in the evolution
of the Community the Court maintained that two of the essential
provisions of the Community constitution that had been firmly
established were the primacy of Community law over the law of the
member states and the direct effect of a whole series of Community
law provisions.
The courts or tribunals referred to in Article 177(3) are not
only those that always sit as final appellate courts in each
jurisdiction within the Community, like the House of Lords. This is
apparent from a comment made by the European Court in Costa v
ENEL. That famous case on the supremacy of Community law was
referred to the European Court by the Giudice Conciliatore in
Milan, which had sole jurisdiction over the dispute because of the
29
small amount of money involved. The Court said that this was a
case governed by Article 177(3) because there was no judicial
remedy against the decision of the Giudice Conciliatore in Italian
law. The implication of the Costa case is that any national court or
tribunal that is adjudicating on a case where, under national law,
there is no appeal against that decision falls within Article 177(3)
for the purpose of that case, notwithstanding the fact that in many
other matters the decisions of that court or tribunal are subject to
appeal.
Ex.1. Read the text once again and answer the following
questions:
1. When and how was the supremacy of Community law
established?
2. In what way is Community law different from traditional
international agreements?
3. Did the scope of “limited fields” change with time?
4. When and how was Community competence extended?
5. What does the ECJ believe to be two essential provisions of
the Community constitution?
6. What national courts can refer cases to the ECJ?
Ex. 2. Summarise the text in English orally.
Ex. 3. Translate the following words and phrases into Russian.
Be prepared to illustrate their usage:
subsequent amendments; a landmark decision; to give priority/ to
accord precedence; as a corollary; the Court’s Opinion; the rule of
law; the ECJ maintained; final appellate court; to have sole
jurisdiction over the dispute; a judicial remedy; to adjudicate on a
case.
2. Translate the text of the Judgment into Russian.
Judgment of the Court of 15 July 1964
30
Flaminio Costa v E.N.E.L.
Reference for a preliminary ruling: Giudice conciliatore di Milano Italy
Case 6/64
[Extracts]
Parties
In case 6/64
Reference to the Court under Article 177 of the EEC Treaty by the
GIUDICE CONCILIATORE, Milan, for a preliminary ruling in the
action pending before that court between
FLAMINIO COSTA and
ENEL (ENTE NAZIONALE ENERGIA ELETTRICA (National
Electricity Board), formerly the Edison Volta Undertaking)
Subject of the case
on the interpretation of Articles 102, 93, 53 and 37 of the said
Treaty
Grounds of the judgment
By Order dated 16 January 1964, duly sent to the Court, the
GIUDICE CONCILIATORE OF MILAN, having regard to Article
177 of the Treaty of 25 March 1957 establishing the EEC,
incorporated into Italian law by law # 1203 of 14 October 1957, and
having regard to the allegation that law # 1643 of 6 December 1962
and the presidential decrees issued in execution of that law...infringe
Articles 102, 93, 53 and 37 of the aforementioned Treaty ', stayed
the proceedings and ordered that the file be transmitted to the Court
of Justice.
… The Court has power to extract from a question imperfectly
formulated by the national court those questions which alone pertain
to the interpretation of the Treaty. Consequently a decision should
be given by the Court not upon the validity of an Italian law in
relation to the Treaty, but only upon the interpretation of the
abovementioned articles in the context of the points of law stated by
the GIUDICE CONCILIATORE.
31
On the submission that an interpretation of the Treaty is not
necessary … for the solution of the dispute before it.
..Article 177 is based upon a clear separation of functions between
national courts and the Court of Justice, it cannot empower the latter
either to investigate the facts of the case or to criticize the grounds
and purpose of the request for interpretation.
On the submission that the Court was obliged to apply the national
law
The Italian government submits that the request of the GIUDICE
CONCILIATORE is “absolutely inadmissible”, inasmuch as a
national court which is obliged to apply a national law cannot avail
itself of Article 177.
By contrast with ordinary international treaties, the EEC treaty has
created its own legal system which, on the entry into force of the
Treaty, became an integral part of the legal systems of the member
states and which their courts are bound to apply.
By creating a Community of unlimited duration, having its own
institutions, its own personality, its own legal capacity and capacity
of representation on the international plane and, more particularly,
real powers stemming from a limitation of sovereignty or a transfer
of powers from the States to the Community, the Member States
have limited their sovereign rights, albeit within limited fields, and
have thus created a body of law which binds both their nationals and
themselves.
The integration into the laws of each Member State of provisions
which derive from the Community, and more generally the terms
and the spirit of the Treaty, make it impossible for the States, as a
corollary, to accord precedence to a unilateral and subsequent
measure over a legal system accepted by them on a basis of
reciprocity. Such a measure cannot therefore be inconsistent with
that legal system. The executive force of Community law cannot
vary from one State to another in deference to subsequent domestic
32
laws, without jeopardizing the attainment of the objectives of the
Treaty set out in Article 5 (2) and giving rise to the discrimination
prohibited by Article 7.
The obligations undertaken under the Treaty establishing the
Community would not be unconditional, but merely contingent, if
they could be called in question by subsequent legislative acts of the
signatories. Wherever the Treaty grants the States the right to act
unilaterally, it does this by clear and precise provisions (for example
Articles 15, 93 (3), 223, 224 and 225). Applications, by Member
States for authority to derogate from the Treaty are subject to a
special authorization procedure (for example, Articles 8 (4), 17 (4),
25, 26, 73, the third subparagraph of Article 93 (2), and 226) which
would lose their purpose if the Member States could renounce their
obligations by means of an ordinary law.
The precedence of Community law is confirmed by Article 189,
whereby a regulation ' shall be binding ' and ' directly applicable in
all Member States'. This provision, which is subject to no
reservation, would be quite meaningless if a State could unilaterally
nullify its effects by means of a legislative measure which could
prevail over Community law.
It follows from all these observations that the law stemming from
the Treaty, an independent source of law, could not, because of its
special and original nature, be overridden by domestic legal
provisions, however framed, without being deprived of its character
as community law and without the legal basis of the Community
itself being called into question.
The transfer by the States from their domestic legal system to the
Community legal system of the rights and obligations arising under
the Treaty carries with it a permanent limitation of their sovereign
rights, against which a subsequent unilateral act incompatible with
the concept of the Community cannot prevail. Consequently Article
177 is to be applied regardless of any domestic law, whenever
questions relating to the interpretation of the Treaty arise.
33
The questions put by the GIUDICE CONCILIATORE regarding
Articles 102, 93, 53, and 37 are directed first to enquiring whether
these provisions produce direct effects and create individual rights
which national courts must protect, and, if so, what their meaning is.
On the interpretation of Article 102
Article 102 provides that, where “there is reason to fear” that a
provision laid down by law may cause “distortion”, the member
state desiring to proceed therewith shall “consult the Commission”;
the Commission has power to recommend to the Member States the
adoption of suitable measures to avoid the distortion feared.
This article, placed in the chapter devoted to the ' approximation of
laws ', is designed to prevent the differences between the legislation
of the different nations with regard to the objectives of the Treaty
from becoming more pronounced.
... The States have undertaken an obligation to the Community
which binds them as States, but which does not create individual
rights which national courts must protect. For its part, the
Commission is bound to ensure respect for the provisions of this
article, but this obligation does not give individuals the right to
allege, within the framework of Community law and by means of
Article 177 either failure by the State concerned to fulfil any of its
obligations or breach of duty on the part of the Commission.
On the interpretation of Article 93
Under Article 93 (1) and (2), the Commission, in cooperation with
Member States, is to “keep under constant review all systems of aid
existing in those States” with a view to the adoption of appropriate
measures required by the functioning of the common market.
… the States have entered into an obligation with the Community,
which binds them as States but creates no individual rights except in
the case of the final provision of Article 93 (3), which is not in
question in the present case.
34
For its part, the Commission is bound to ensure respect for the
provisions of this Article, and is required, in cooperation with
Member States, to keep under constant review existing systems of
aids. This obligation does not, however, give individuals the right to
plead, within the framework of Community law and by means of
Article 177, either failure by the State concerned to fulfil any of its
obligations or breach of duty on the part of the Commission.
On the interpretation of Article 53
By Article 53 the Member States undertake not to introduce any
new restrictions on the right of establishment in their territories of
nationals of other Member States, save as otherwise provided in the
Treaty. The obligation thus entered into by the States simply
amounts legally to a duty not to act, which is neither subject to any
conditions, nor, as regards its execution or effect, to the adoption of
any measure either by the States or by the Commission. It is
therefore legally complete in itself and is consequently capable of
producing direct effects on the relations between Member States and
individuals. Such an express prohibition which came into force with
the Treaty throughout the Community, and thus became an integral
part of the legal system of the Member States, forms part of the law
of those States and directly concerns their nationals, in whose
favour it has created individual rights which national courts must
protect.
… The question is, therefore, on what conditions the nationals of
other Member States have a right of establishment. This is dealt
with by the second paragraph of Article 52, where it is stated that
freedom of establishment shall include the right to take up and
pursue activities as self-employed persons and to set up and manage
undertakings under the conditions laid down for its own nationals
by the law of the country where such establishment is effected.
Article 53 is therefore satisfied so long as no new measure subjects
the establishment of nationals of other Member States to more
severe rules than those prescribed for nationals of the country of
establishment, whatever the legal system governing the undertaking.
35
On the interpretation of Article 37
Article 37 (1) provides that Member States shall progressively
adjust any “State monopolies of a commercial character” so as to
ensure that no discrimination regarding the conditions under which
goods are procured and marketed exists between nationals of
Member States . By Article 37 (2), the Member States are under an
obligation to refrain from introducing any new measure which is
contrary to the principles laid down in Article 37 (1).
Thus, Member States have undertaken a dual obligation: in the first
place, an active one to adjust State monopolies, in the second place,
a passive one to avoid any new measures. The interpretation
requested is of the second obligation together with any aspects of
the first necessary for this interpretation.
Thus, by the reference in Article 37 (2), any new monopolies or
bodies specified in Article 37 (1) are prohibited in so far as they
tend to introduce new cases of discrimination regarding the
conditions under which goods are procured and marketed. It is
therefore a matter for the court dealing with the main action first to
examine whether this objective is being hampered, that is whether
any new discrimination between nationals of Member States
regarding the conditions under which goods are procured and
marketed results from the disputed measure itself or will be the
consequence thereof.
There remain to be considered the means envisaged by Article 37
(1). It does not prohibit the creation of any State monopolies, but
merely those “of a commercial character”, and then only in so far as
they tend to introduce the cases of discrimination referred to. To fall
under this prohibition the State monopolies and bodies in question
must, first, have as their object transactions regarding a commercial
product capable of being the subject of competition and trade
between Member States, and secondly must play an effective part in
such trade.
Operative part of the judgment
36
The Court
… hereby declares:
…a subsequent unilateral measure cannot take precedence over
community law…
and also rules :
1. Article 102 contains no provisions which are capable of creating
individual rights which national courts must protect;
2. Those individual portions of Article 93 to which the question
relates equally contain no such provisions;
3. Article 53 constitutes a Community rule capable of creating
individual rights which national courts must protect. It prohibits any
new measure which subjects the establishment of nationals of other
Member States to more severe rules than those prescribed for
nationals of the country of establishment, whatever the legal system
governing the undertakings.
4. Article 37 (2) is in all its provisions a rule of Community law
capable of creating individual rights which national courts must
protect .
In so far as the question put to the court is concerned, it prohibits
the introduction of any new measure contrary to the principles of
Article 37 (1), that is, any measure having as its object or effect a
new discrimination between nationals of Member States regarding
the conditions in which goods are procured and marketed, by means
of monopolies or bodies which must, first, have as their object
transactions regarding a commercial product capable of being the
subject of competition and trade between Member States, and
secondly must play an effective part in such trade.
Ex.1. Answer the following questions:
1. Who were the parties to the case?
2. Why was a reference to the ECJ made in this case?
3. Did the ECJ find the reference justified?
4. What did the ECJ decide:
37
a) on the submission that a national court is obliged to apply
the national law?
b) on the interpretation of Article 102?
c) on the interpretation of Article 93?
d) on the interpretation of Article 53?
e) on the interpretation of Article 37?
5. What did the Court declare in the operative part of the Judgment?
6. What did the ECJ rule in this case?
Ex. 2. Suggest the Russian equivalents for the following words
and phrases:
to transmit the file to the ECJ; to extract those questions which
pertain to…; validity of a law; inadmissible request; to have
capacity of representation on the international plane; to bind
nationals; to give rise to discrimination; to derogate from the Treaty;
to renounce their obligations; to be subject to no reservations; to
nullify; a breach of duty; to keep under constant review; to ensure
respect for the provisions; to procure and to market goods.
Ex. 3. Find in the text the English equivalents for the following
words and phrases:
судебный приказ (судебное определение); приостановить
судопроизводство; в отличие от обычных международных
договоров; неотъемлемая составная часть; сообщество,
созданное на неограниченный срок; иметь собственную
правоспособность; буква и дух Договора; обязательность
соблюдения права Сообщества; оспаривать; сближение
законодательств; прямой запрет; корректировать деятельность
государственных монополий; подпадать под действие данного
запрета; резолютивная часть решения.
3. Translate the text of the Judgment into English.
ФЛАМИНИО КОСТА ПРОТИВ ЭНЕЛ
Решение Суда ЕС от 15 июля 1964 г.
38
Дело № 6/64
[Извлечения]
(Рассмотрение дела в преюдициальном порядке)
Стороны
Фламинио Коста [Flaminio Costa] и
ENEL (Ente Nazionale Energia Elettrica - Национальный совет по
электроэнергии, бывшее предприятие Edison Volta).
Существо дела
Запрос о толковании Статей 102, 93, 53 и 37 Договора
ЕЭС, направленный в Суд ЕС в соответствии со Статьей 177
Договора ЕЭС Миланским магистратом [Giudice Conciliatore] и
вынесении решения в преюдициальном порядке по делу,
находящемуся на рассмотрении в указанном суде, против
Национального совета по электроэнергии.
Основания решения
Своим определением от 16 января 1964 г. Миланский
магистрат "на основании Статьи 177 Договора от 25 марта 1957
г.,
учреждающего
ЕЭС,
инкорпорированного
в
законодательство Италии Законом № 1203 от 14 октября 1957
г., и на основании заявления о том, что Закон № 1643 от 6
декабря 1962 г. и указы президента, изданные во исполнение
данного Закона ... нарушают Статьи 102, 93, 53 и 37
вышеназванного Договора", приостановил производство и
решил направить дело в Суд ЕС.
…Суд вправе изменять формулировку вопроса, не вполне
корректно поставленного национальным судом, вычленив лишь
то, что имеет отношение к толкованию Договора ЕЭС.
Следовательно, Суд ЕС должен вынести решение не по поводу
действительности закона Италии с точки зрения его
39
соответствия Договору о ЕЭС, а только по поводу толкования
вышеназванных статей договора в связи с правовыми
вопросами, поставленными Миланским магистратом.
Об
аргументации
относительно
отсутствия
необходимости в толковании Договора ЕЭС для разрешения
разбираемого им спора.
…статья 177 основана на четком разделении функций
между национальными судами и Судом ЕС, она не может
наделять последний полномочиями исследовать фактические
обстоятельства дела, а также ставить под сомнение основания и
цели запроса о толковании.
Об аргументации относительно того, что Суд был обязан
применить национальное законодательство
Правительство
Италии
утверждает,
что
запрос
Миланского магистрата "никоим образом не может быть
принят к рассмотрению", поскольку национальный суд, будучи
обязан применять национальное законодательство, не может
прибегнуть к Статье 177.
В отличие от обычных международных договоров
Договор ЕЭС создал свою собственную правовую систему,
которая, с вступлением Договора ЕЭС в силу, стала
неотъемлемой составной частью правовых систем государствчленов, и положения которой обязаны применять их
национальные суды.
Создав на неограниченный срок Сообщество, имеющее
свои собственные институты, статус юридического лица,
собственную
правоспособность
и
международную
правосубъектность, и, в частности, реальные полномочия,
вытекающие из ограничения компетенции или передачи
полномочий Сообществу, государства-члены ограничили в
строго определенных областях свои суверенные права и тем
самым создали совокупность правовых норм, обязательных как
для самих государств, так и для их граждан.
40
Инкорпорация в правовые системы каждого государствачлена положений права Сообщества, а также более общих
положений, вытекающих из буквы и духа Договора ЕЭС,
делает невозможным для государств-членов придание
приоритета
одностороннему
и
последующему
акту
национального права перед правовой системой, созданной ими
на основе взаимности. Обязательность права Сообщества не
может быть различной в разных государствах в зависимости от
более поздних законодательных актов, без того, чтобы не
поставить под угрозу достижение целей Договора, изложенных
в статье 5(2), и не стать основой для дискриминации,
запрещенной статьей 7.
Обязательства, принятые по Договору об учреждении
Сообщества, были бы не безусловными, но лишь возможными
и зависящими от обстоятельств, если бы они могли быть
оспорены
последующими
законодательными
актами
подписавших его государств. В том случае, когда Договор
предоставляет государствам право на односторонние действия,
это четко указано в специально принятых положениях (как,
например, в статьях 15, 93(3), 223, 224 и 225). Просьбы
государств-членов о предоставлении разрешения частично
отступить от Договора рассматриваются в ходе специальной
процедуры санкционирования (например, статьи 8(4), 17(4), 25,
26, 73, подпункт 3 статьи 93(2) и статья 226), и они были бы
беспредметны, если бы государства-члены могли отказаться от
исполнения своих обязательств с помощью обычного закона.
Верховенство права Сообщества подтверждает Статья
189, в соответствии с которой регламенты "являются
обязательными" и "подлежат прямому применению во всех
государствах-членах". Это положение, не допускающее
никаких оговорок, не имело бы никакого значения, если бы
государство могло в одностороннем порядке отменить его
действие посредством законодательного акта, который мог бы
возобладать над правом Сообщества.
Из приведенных доводов следует, что право,
проистекающее из Договора ЕЭС, самостоятельного источника
права, не может вследствие своей особой природы уступать по
41
своему юридическому действию какому бы то ни было
национальному правовому акту, не лишаясь при этом статуса
права Сообщества и не ставя под сомнение правовую основу
самого Сообщества.
Передача
государствами-членами
регулирования
соответствующих прав и обязанностей по Договору ЕЭС
правовой системе Сообщества, влечет за собой окончательное
ограничение их суверенных прав, над которым не может
возобладать последующий односторонний правовой акт,
несовместимый с самим понятием Сообщества. Следовательно,
статья 177 должна быть применена вне зависимости от любого
внутреннего закона, когда возникают вопросы, касающиеся
толкования Договора ЕЭС.
Вопросы, заданные Миланским магистратом в отношении
Статей 102, 93, 53 и 37, направлены прежде всего на то, чтобы
выяснить, имеют ли их положения прямое действие и создают
ли они права для частных лиц, которые должны защищать
национальные суды, и если это так, то каково их значение.
О толковании Статьи 102
Статья 102 предусматривает, что в случаях, когда "есть
основания для опасений", что принятие законодательного
положения может вызвать нарушения, государства-члены,
желающие
действовать
таким
образом,
должны
"проконсультироваться с Комиссией"; Комиссия вправе
рекомендовать государствам-членам принять соответствующие
меры для того, чтобы избежать такого нарушения.
Эта статья, содержащаяся в главе, посвященной
"сближению законодательств", предназначена для того, чтобы
предотвратить усиление различий между законодательствами
разных стран в отношении целей Договора ЕЭС. … государства
приняли на себя обязательство перед Сообществом,
подлежащее исполнению ими как государствами, но не
создающее прав для частных лиц, которые должны защищаться
национальными судами. Со своей стороны, Комиссия обязана
обеспечить исполнение данной статьи, но эта обязанность не
42
дает частным лицам права обжаловать, в рамках права
Сообщества и в соответствии со статьей 177, неисполнение
соответствующим государством своих обязательств или
упущения Комиссии.
О толковании Статьи 93
Согласно Статье 93(1) и (2) Комиссия в сотрудничестве с
государствами-членами должна "держать под постоянным
наблюдением все системы помощи, существующие в данных
государствах" с целью принятия надлежащих мер, требуемых
для функционирования Общего рынка.
…государства
приняли
обязательство
перед
Сообществом,
подлежащее
исполнению
ими
как
государствами, но не создающее никаких прав для частных
лиц, кроме случая, предусмотренного заключительным
положением статьи 93(3), которое не рассматривается в
настоящем деле.
Со своей стороны, Комиссия обязана обеспечить
соблюдение положений данной Статьи и должна совместно с
государствами-членами держать под постоянным наблюдением
существующие системы оказания помощи. Эта обязанность,
однако, не наделяет частные лица правом обжаловать, в рамках
права Сообщества и в соответствии со Статьей 177,
неисполнение обязательств соответствующим государством и
упущения Комиссии.
О толковании статьи 53
В соответствии со статьей 53 государства-члены
обязуются не вводить никаких новых ограничений на право
учреждения и экономической деятельности на их территории
для граждан
других
государств-членов, за исключением
случаев, когда Договор предусматривает иное. Взятое таким
образом на себя государствами обязательство с правовой точки
зрения сводится лишь к воздержанию от действий, которое не
оговорено никакими условиями и не зависит от принятия
43
каких-либо правовых актов государствами-членами или
Комиссией.
Поэтому
оно
является
юридически
самодостаточным и, таким образом может оказывать прямое
действие на отношения между государствами-членами и
частными лицами. Такой прямой запрет на введение
ограничений, вступивший в силу вместе с Договором о ЕЭС на
всей территории Сообщества и ставший, таким образом,
неотъемлемой частью правовых систем государств-членов,
образует составную часть законодательства этих государств и
непосредственно касается их граждан, порождая права для
частных лиц, подлежащие защите национальными судами.
…Вопрос состоит, поэтому, в том, на каких условиях
граждане других государств-членов имеют право учреждения и
экономической деятельности. Этот вопрос рассматривается в
пункте 2 статьи 52, уточняющем, что свобода учреждения и
экономической деятельности включает право самостоятельной
деятельности, а также создания предприятий и управления ими
"на условиях, установленных законодательством страны
учреждения для ее собственных граждан".
Таким образом, положения статьи 53 не нарушаются, если
новые акты не подчиняют право учреждения и экономической
деятельности граждан других государств-членов более жестким
правовым нормам, чем те, которые установлены для граждан
страны учреждения вне зависимости от правового режима
предпринимательской деятельности.
О толковании Статьи 37
Статья 37 (1) предусматривает, что государства-члены
будут постепенно перестраивать любые "национальные
монополии, носящие коммерческий характер", таким образом,
чтобы обеспечить устранение дискриминации между
гражданами государств-членов в отношении условий поставок
и сбыта товаров. Согласно Статье 37 (2), государства-члены
обязаны воздерживаться от принятия любых новых мер,
противоречащих принципам, провозглашенным в Статье 37 (1).
44
Таким образом, государства-члены приняли на себя
двойное обязательство: во-первых, активное – постепенно
перестраивать национальные монополии, а во-вторых,
пассивное - избегать принятия каких-либо новых мер.
Запрашиваемое толкование касается второго обязательства, а
также любых аспектов первого обязательства, необходимых
для такого толкования.
Следовательно, в силу статьи 37 (2) запрещается введение
любых новых монополий или создание организаций,
предусмотренных в статье 37 (1), если они могут
способствовать появлению новой дискриминации в отношении
условий, в которых происходит поставка и сбыт товаров.
Поэтому суд, рассматривающий основной иск, должен вначале
оценить, не создаются ли препятствия для достижения
названной цели, т.е. не будет ли результатом или следствием
оспариваемого акта возникновение новой дискриминации
между гражданами государств-членов в отношении условий, в
которых происходит поставка и сбыт товаров.
Остается рассмотреть средства, предусматриваемые
Статьей 37 (1). Она запрещает не создание любых
национальных монополий, а лишь монополий, "носящих
коммерческий характер", и при этом только если они могут
способствовать появлению указанной выше дискриминации.
Для того чтобы подпадать под действие данного запрета,
названные национальные монополии и организации должны,
во-первых, иметь своей целью сделки, касающиеся
коммерческой продукции, которая может быть предметом
конкурентной борьбы и торговли между государствамичленами, а, во-вторых, должны играть существенную роль в
такой торговле.
СУД
признал:
последующий односторонний акт не может иметь приоритет
над правом Сообщества;
45
и постановил:
1. Статья 102 не содержит положений, могущих создавать
права для частных лиц, которые подлежат защите
национальными судами;
2. Положения Статьи 93, в части, относящейся к
поставленному вопросу, также не содержат таких положений;
3. Статья 53 является нормой права Сообщества, которая
может создавать права для частных лиц, подлежащие защите
национальными судами. Она запрещает любые новые меры,
подчиняющие
право
учреждения
и
экономической
деятельности граждан других государств-членов более жестким
правовым нормам, чем те, которые действуют в отношении
граждан страны учреждения, вне зависимости от правового
режима, регулирующего предпринимательскую деятельность.
4. Статья 37(2) является, во всех своих положениях,
нормой права Сообщества, которая может создавать права для
частных лиц, подлежащие защите национальными судами.
Что касается вопроса, заданного Суду ЕС, то она
запрещает принятие любых новых мер, противоречащих
принципам статьи 37 (1), т.е. любых мер, имеющих своей
целью или следствием новую дискриминацию между
гражданами государств-членов в отношении условий поставок
и сбыта товаров при помощи монополий или организаций,
которые имеют целью, во-первых, сделки, касающиеся
коммерческой продукции, которая может быть предметом
конкуренции и торговли между государствами-членами, а вовторых, должны играть действенную роль в такой торговле.
III. Additional text for translation into English
Принцип верховенства права EC означает, что нормы
права Сообщества имеют приоритет перед правилами,
закрепленными в законодательстве отдельного государствачлена, в частности данным принципом охватываются
учредительные акты ЕС: будучи международными договорами,
46
они в соответствии с конституционными правилами стран ЕС
(и большинства других стран мира, в том числе России)
обладают более высокой юридической силой по сравнению с
актами
"внутреннего"
права,
закрепленными
в
законодательстве страны,
С точки зрения правовой природы Европейского Союза
более важной представляется другая сторона принципа
верховенства права ЕС: не только учредительные договоры
(которые государства подписали и ратифицировали в
соответствии с действующими в них конституционными
правилами), но и все другие законодательные акты ЕС
(регламенты, директивы, а также решения) обладают на
территории каждой страны высшей юридической силой, даже
если соответствующая страна (в лице ее представителя в
Совете) голосовала против принятия данного документа.
Любая юридическая коллизия, несоответствие между
источником национального права и правовым актом ЕС
должны разрешаться в пользу последнего.
Судебное толкование принципа верховенства впервые
получила закрепление в решении по делу FLAMINIO COSTA v.
ENEL в 1964 г. По мнению истца Ф. Коста, итальянский закон о
национализации электроэнергетической промышленности 1962
г. («ENEL») нарушал несколько положений Римского договора
1957 г. и, следовательно, ст. 11 Конституции Италии, которая
предусматривает возможность добровольного ограничения
суверенитета на условиях взаимности. Мировой судья г.
Милана поставил вопрос о неконституционности этого закона
перед Конституционном судом Италии, который в своем
решении от 7.03.1964 г., подтвердил действительность закона
«ENEL», указав, в свою очередь, что закон, с помощью
которого были ратифицированы учредительные договоры
Сообществ, был обычным законом, который может быть
изменен или отменен другим, последующим законом, каким и
стал закон «ENEL». Конституционный Суд Италии пошел на
разрешение коллизии двух правопорядков, использовав в этих
целях широко известное правило соотношения юридической
силы принимаемых в различное время законов lex posterior
47
derogat priori, подходящее для разрешения коллизии норм
одного и того же правопорядка, но мало применяемое для
таких категорий дел, где коллизия возникает между нормами
двух несовпадающих правопорядков. Однако судья г. Милана
по своей инициативе поставил в преюдициальном порядке
аналогичный вопрос перед Судом ЕС.
Суд ЕС, принимая во внимание обязательность
правопорядка Сообществ для национальных судов, установил,
что коллизии между нормой права Сообщества и
национальными правовыми нормами должны разрешаться
посредством применения принципа примата нормы права
Сообщества. В подобных случаях все государственные органы,
включая суды, обязаны применять нормы права Сообщества
contra legem, принимая во внимание примат права Сообщества
над национальным правом, в силу чего любая противоречащая
праву Сообщества норма внутреннего права становится
неприменимой. Следует подчеркнуть, что сложившаяся после
вынесения решения по делу FLAMINIO COSTA v. ENEL
практика Суда ЕС понимала верховенство норм права
Сообщества над нормами внутреннего права государств-членов
таким образом, что в случае их коллизии приоритет в
применении отдавался нормам права Сообщества, и сам по себе
этот факт не влиял на действительность соответствующих норм
внутреннего права.
III. SUPREMACY OF EC LAW OVER CONFLICTING
PROVISIONS OF NATIONAL LAW
CASE 106/77, AMMINISTRAZIONE DELLE FINANZE DELLO STATO
V SIMMENTHAL SPA
I. Texts for discussion and translation.
1. Translate the following text into Russian at sight.
48
Having established the principle that Community law has
supremacy over ordinary national laws in COSTA v ENEL, the
Court
was
confronted,
in
the
INTERNATIONALE
HANDEHGESELLSCHAFT case, with the question of whether
Community law takes primacy over the constitutions of Member
States and in particular over the fundamental rights provisions
contained therein.
The Court concluded that 'the validity of a Community
measure or its effect within a Member State cannot be affected by
allegations that it runs counter to either fundamental rights as
formulated by the constitution of that State or the principles of a
national constitutional structure'.
So Community legislation has primacy over national
constitutional law. Shortly afterwards the Court made the simple
point that 'no provision whatsoever of national law may be invoked
to override' Community law. It was still an open question whether a
member state could reserve to a particular national court, e.g., a
constitutional court, the power to disapply national law in favour of
Community law. This issue was dealt with by the European Court in
the SIMMENTHAL case. Even a lowly court of first instance, like
the Pretore di Susa in this case, is obliged to apply provisions of
Community law, if necessary refusing of its own motion to apply
conflicting provisions of national law. The national court must not
wait for such provisions of national law to be set aside by legislation
or by a constitutional court. Here the European Court is not
requiring the national court to annul the provisions of national law
that conflict with Community law but simply stating that it must not
apply them. This principle was reiterated in ALBAKO V BALM, in
which the Court held that where a national agency is implementing
a Community decision, national courts are to disapply any
provisions of national law that hinder the implementation of such a
decision in order to uphold the principle of the primacy of
Community law.
The Italian Constitutional Court initially rejected the
supremacy of Community law over subsequent national law. Later it
accepted the supremacy of Community law with a minor reservation
that it might assert its power to uphold Italian fundamental rights if
49
the European Court were, in general, no longer able to ensure
adequate protection for fundamental rights in the Community legal
order.
The Constitutional Court has accepted the ruling of the
European Court in the SIMMENTHAL case that it is not necessary
for lower Italian courts to refer conflicts between Community law
and national law to the Constitutional Court. Indeed, Italian courts
are legally bound not to apply domestic measures that are
incompatible with Community law.
Ex.1. Read the text once again and answer the following
questions:
1. What question did the Court confront in the
INTERNATIONALE HANDEHGESELLSCHAFT case? What
was its conclusion?
2. Do courts of first instance have to apply national or
Community law?
3. What issue was dealt with by the ECJ in the SIMMENTHAL
case?
4. Did the ECJ require the national court to annul the conflicting
provision of national law?
5. What was the Italian Constitutional Court’s response to the
ECJ’s ruling?
Ex. 2. Summarise the text in English orally.
Ex. 3. Translate the following words and phrases into Russian.
Be prepared to illustrate their usage:
to run counter; to take/have primacy over; to invoke a provision; to
override Community law; to disapply national in favour of
Community law; a lowly court; conflicting provisions; to assert
one’s power; to set aside a provision; to uphold a principle; to
hinder the implementation of.
50
2. Translate the text of the Judgment into Russian.
Judgment of the Court of 9 March 1978.
Amministrazione delle Finanze dello Stato v Simmenthal SpA.
Reference for a preliminary ruling: PRETURA DI SUSA - Italy.
Case 106/77
[Extracts]
Summary
2. The direct applicability of Community law means that its rules
must be fully and uniformly applied in all the Member States from
the date of their entry into force and for so long as they continue in
force. Directly applicable provisions are a direct source of rights and
duties for all those affected thereby, whether Member States or
individuals; this consequence also concerns any national court
whose task it is as an organ of a Member to protect the rights
conferred
upon
individuals
by
community
law.
3. In accordance with the principle of the precedence of Community
law, the relationship between provisions of the Treaty and directly
applicable measures of the institutions on the one hand and the
national law of the Member States on the other is such that those
provisions and measures not only by their entry into force render
automatically inapplicable any conflicting provision of current
national law but - in so far as they are an integral part of, and take
precedence in, the legal order applicable in the territory of each of
the Member States - also preclude the valid adoption of new
national legislative measures to the extent to which they would be
incompatible
with
Community
provisions.
Any recognition that national legislative measures which encroach
upon the field within which the Community exercises its legislative
power or which are otherwise incompatible with the provisions of
Community law had any legal effect would amount to a
corresponding denial of the effectiveness of obligations undertaken
unconditionally and irrevocably by Member States pursuant to the
Treaty and would thus imperil the very foundations of the
51
Community.
4. A national court which is called upon, within the limits of its
jurisdiction, to apply provisions of Community law is under a duty
to give full effect to those provisions, if necessary refusing of its
own motion to apply any conflicting provision of national
legislation, even if adopted subsequently, and it is not necessary for
the court to request or await the prior setting aside of such
provisions by legislative or other constitutional means.
Parties
In case 106/77
reference to the Court under Article 177 of the EEC Treaty by the
PRETORE DI SUSA (Italy ) for a preliminary ruling in the action
pending before that court between
AMMINISTRAZIONE DELLE FINANZE DELLO STATO
(Italian Finance Administration)
and
SIMMENTHAL S.P.A., having its registered office at Monza,
Subject of the case
on the interpretation of Article 189 of the EEC Treaty and, in
particular, on the effects of the direct applicability of Community
law if it is inconsistent with any provisions of national law which
may conflict with it.
Grounds of the judgment
1. By an Order of 28 July 1977, received at the Court on 29 August
1977, THE PRETORE DI SUSA referred to the Court for a ruling
pursuant to Article 177 of the EEC Treaty, two questions relating to
the principle of the direct applicability of Community law as set out
in Article 189 of the Treaty for the purpose of determining the
effects of that principle when a rule of Community law conflicts
with a subsequent provision of national law.
52
7. THE PRETORE, having regard, on the one hand, to the wellestablished case-law of the Court of Justice relating to the
applicability of Community law in the legal systems of the Member
States and, on the other hand, to the disadvantages which might
arise if the national court, instead of declaring of its own motion
that a law impeding the full force and effect of Community law was
inapplicable, were required to raise the issue of constitutionality,
referred to the Court two questions framed as follows:
(A) Since, in accordance with Article 189 of the EEC Treaty and the
established case-law of the Court of Justice of the European
Communities, directly applicable Community provisions must,
notwithstanding any internal rule or practice whatsoever of the
Member States, have full, complete and uniform effect in their legal
systems in order to protect subjective legal rights created in favour
of individuals, is the scope of the said provisions to be interpreted to
the effect that any subsequent national measures which conflict with
those provisions must be forthwith disregarded without waiting until
those measures have been eliminated by action on the part of the
national legislature concerned (repeal) or of other constitutional
authorities (declaration that they are unconstitutional) especially, in
the case of the latter alternative, where, since the national law
continues to be fully effective pending such declaration, it is
impossible to apply the Community provisions and, in consequence,
to ensure that they are fully, completely and uniformly applied and
to protect the legal rights created in favour of individuals?
(B) Arising out of the previous question, in circumstances where
Community law recognizes that the protection of subjective legal
rights created as a result of “directly applicable” Community
provisions may be suspended until any conflicting national
measures are actually repealed by the competent national
authorities, is such repeal in all cases to have a wholly retroactive
effect so as to avoid any adverse effects on those subjective legal
rights?
53
The substance of the case
13. The main purpose of the first question is to ascertain what
consequences flow from the direct applicability of a provision of
Community law in the event of incompatibility with a subsequent
legislative provision of a Member State.
14. Direct applicability in such circumstances means that rules of
Community law must be fully and uniformly applied in all the
Member States from the date of their entry into force and for so
long as they continue in force.
15. These provisions are therefore a direct source of rights and
duties for all those affected thereby, whether Member States or
individuals, who are parties to legal relationships under Community
law.
16. This consequence also concerns any national court whose task it
is as an organ of a Member State to protect, in a case within its
jurisdiction, the rights conferred upon individuals by Community
law.
17. Furthermore, in accordance with the principle of the precedence
of Community law, the relationship between provisions of the
Treaty and directly applicable measures of the institutions, on the
one hand, and the national law of the Member States, on the other,
is such that those provisions and measures not only by their entry
into force render automatically inapplicable any conflicting
provision of current national law but - in so far as they are an
integral part of, and take precedence in, the legal order applicable in
the territory of each of the Member States - also preclude the valid
adoption of new national legislative measures to the extent to which
they would be incompatible with Community provisions.
18. Indeed any recognition that national legislative measures which
encroach upon the field within which the Community exercises its
legislative power or which are otherwise incompatible with the
54
provisions of Community law had any legal effect would amount to
a corresponding denial of the effectiveness of obligations
undertaken unconditionally and irrevocably by Member States
pursuant to the Treaty and would thus imperil the very foundations
of the Community.
19. The same conclusion emerges from the structure of Article 177
of the Treaty which provides that any court or tribunal of a Member
State is entitled to make a reference to the court whenever it
considers that a preliminary ruling on a question of interpretation or
validity relating to Community law is necessary to enable it to give
judgment.
20. The effectiveness of that provision would be impaired if the
national court were prevented from forthwith applying Community
law in accordance with the decision or the case-law of the Court.
21. It follows from the foregoing that every national court must, in a
case within its jurisdiction, apply Community law in its entirety and
protect rights which the latter confers on individuals and must
accordingly set aside any provision of national law which may
conflict with it, whether prior or subsequent to the Community rule.
22. Accordingly any provision of a national legal system and any
legislative, administrative or judicial practice which might impair
the effectiveness of Community law by withholding from the
national court having jurisdiction to apply such law the power to do
everything necessary at the moment of its application to set aside
national legislative provisions which might prevent Community
rules from having full force and effect are incompatible with those
requirements which are the very essence of Community law.
24. The first question should therefore be answered to the effect that
a national court which is called upon, within the limits of its
jurisdiction, to apply provisions of Community law is under a duty
to give full effect to those provisions, if necessary refusing of its
own motion to apply any conflicting provision of national
legislation, even if adopted subsequently, and it is not necessary for
55
the court to request or await the prior setting aside of such provision
by
legislative
or
other
constitutional
means.
25. The essential point of the second question is whether - assuming
it to be accepted that the protection of rights conferred by provisions
of Community law can be suspended until any national provisions
which might conflict with them have been in fact set aside by the
competent national authorities - such setting aside must in every
case have unrestricted retroactive effect so as to prevent the rights in
question from being in any way adversely affected.
26. It follows from the answer to the first question that national
courts must protect rights conferred by provisions of the
Community legal order and that it is not necessary for such courts to
request or await the actual setting aside by the national authorities
empowered so to act of any national measures which might impede
the direct and immediate application of Community rules.
27. The second question therefore appears to have no purpose.
Operative part of the judgment
On those grounds
the Court,
in answer to the questions referred to it by THE PRETORE DI
SUSA by Order of 28 July 1977, hereby rules:
a national court which is called upon, within the limits of its
jurisdiction, to apply provisions of Community law is under a duty
to give full effect to those provisions, if necessary refusing of its
own motion to apply any conflicting provision of national
legislation, even if adopted subsequently, and it is not necessary for
the court to request or await the prior setting aside of such
provisions by legislative or other constitutional means.
Ex.1. Suggest the Russian equivalents for the following words
and phrases:
56
to declare of its own motion; to repeal; to apply uniformly; to have
retroactive effect; to render a provision inapplicable; to amount to a
denial; obligations undertaken unconditionally and irrevocably; to
disregard national measures; to set aside national provisions; parties
to legal relationships; to preclude the valid adoption of; to imperil
the very foundations; to impair the effectiveness of Community law;
to apply the law in its entirety; to be adversely affected; to impede
direct and immediate application of Community rules.
3. Translate the text of the Judgment into English.
ФИНАНСОВАЯ АДМИНИСТРАЦИЯ ИТАЛИИ ПРОТИВ
СИММЕНТАЛЬ СПА
Решение Суда ЕС от 9 марта 1978 г.
Дело № 106/77
(Рассмотрение дела в преюдициальном порядке по запросу
Pretore Di Susa - Италия)
[Извлечения]
Краткое изложение
2. Прямое применение права Сообщества означает, что его
нормы должны применяться в полном объеме и единообразно
во всех государствах- членах Сообщества с даты их вступления
в силу и до тех пор, пока они продолжают действовать. Прямо
применимые нормы являются непосредственным источником
прав и обязанностей для всех, на кого они распространяются,
будь то государства - члены Сообщества или частные лица; это
положение также касается любого национального суда, задачей
которого, как органа государства-члена, является защита прав,
предоставленных частным лицам правом Сообщества.
3. В соответствии с принципом верховенства права
Сообщества соотношение между положениями Договора и
прямо применимыми актами институтов, с одной стороны, и
национальным правом государств-членов Сообщества - с
57
другой, таково, что эти положения и акты своим вступлением в
силу не только автоматически делают неприменимым любое
противоречащее положение действующего национального
законодательства, но также - поскольку они являются
неотъемлемой частью правопорядка государств-членов и
обладают верховенством на территории каждого из государствчленов Сообщества – исключают законное принятие новых
национальных законодательных актов в той мере, в какой они
несовместимы с положениями права Сообщества.
Любое признание юридической силы за национальными
законодательными актами, вторгающимися в сферу, в которой
Сообщество осуществляет свои законодательные полномочия,
или иным образом несовместимыми с положениями права
Сообщества,
было
бы
равносильно
отрицанию
действительности обязательств, безусловно и окончательно
принятых государствами-членами Сообщества по Договору, и
поставило бы под угрозу сами основы Сообщества.
4. Национальный суд, призванный в рамках своей
юрисдикции применять положения права Сообщества, обязан
применять их в полном объеме, отказываясь, при
необходимости по собственному решению, от применения
любой
противоречащей
нормы
национального
законодательства, даже принятой впоследствии, и суду нет
необходимости запрашивать или ждать предварительного
прекращения действия таких норм законодательными или
иными конституционными средствами.
Стороны
В деле 106/77,
направленном в Суд в соответствии со статьей 177 Договора
ЕЭС итальянским Pretore Di Susa, для вынесения решения в
преюдициальном порядке по спору, рассматриваемому данным
судом,
ФИНАНСОВАЯ АДМИНИСТРАЦИЯ ИТАЛИИ,
истец
и
компания «СИММЕНТАЛЬ С.П.А.», зарегистрированная в
Монца, ответчик.
58
Предмет
Толкование Статьи 189 Договора ЕЭС и, в частности,
определение последствий прямого применения правовых норм
Сообщества в тех случаях, когда они противоречат положениям
национального законодательства.
Основания решения
1. В запросе от 28 июля 1977 г., полученном в Суде 29
августа 1977 г., Pretore Di Susa обратился в Суд для решения
двух вопросов, затрагивающих принцип прямого применения
права Сообщества, изложенный в статье 189 Договора, в целях
определения последствий действия данного принципа в тех
случаях, когда положению права Сообщества противоречит
принятое позднее положение национального законодательства.
7. Pretore, учитывая с одной стороны, устоявшуюся
практику Суда по вопросу применения права Сообщества в
правовых системах государств-членов и, с другой стороны, те
сложности, которые могут возникнуть, если национальный суд,
вместо того, чтобы самостоятельно признавать неприменимым
закон, препятствующий эффективному действию права
Сообщества, будет вынужден ставить вопрос о его
неконституционности, обратился в Суд с двумя вопросами,
сформулированными следующим образом.
А) Поскольку, в соответствии со Статьей 189 Договора
ЕЭС и решениями Суда Европейских Сообществ, положения
права Сообщества, подлежащие прямому применению,
должны, несмотря на любое внутреннее правило или практику
государств-членов, иметь всеобщее, полное и единообразное
действие в их правовых системах, для того чтобы защитить
субъективные права, созданные в пользу частных лиц, то
должна ли суть данных положений быть истолкована таким
образом, что любые последующие национальные акты,
противоречащие
данным
положениям,
не
подлежат
применению и не следует ждать, пока эти акты будут отменены
решением национального законодательного органа (отмена)
59
или
других
конституционных
органов
(признание
антиконституционными), особенно в последнем случае, когда
невозможно применить положения права Сообщества,
поскольку национальный закон продолжает полностью
действовать до момента такой отмены, и, как следствие,
невозможно обеспечить полное, целостное и единообразное
применение этих норм в целях защиты законных прав,
предоставленных частным лицам?
В) Из первого вопроса вытекает следующее: если
предположить, что право Сообщества признает, что защита
субъективных прав, созданных как результат «прямо
применимых» положений права Сообщества, может быть
приостановлена до тех пор, пока противоречащие ему
национальные акты не будут отменены компетентными
национальными органами, во всех ли случаях такая отмена
будет иметь обратную силу с тем, чтобы избежать нанесения
какого бы то ни было ущерба субъективным правам?
Существо дела
13. Основной целью первого вопроса является
определение последствий прямого применения положения
права Сообщества в случае его несовместимости
с
последующим законодательным положением государства члена Сообщества.
14. Прямое применение в таких обстоятельствах
означает,
что
нормы
права Сообщества должны
применяться в полном объеме и единообразно во всех
государствах-членах Сообщества с даты их вступления в силу и
в течение всего срока своего действия.
15.
Таким
образом,
эти
нормы
являются
непосредственным источником прав и обязанностей для всех,
на кого они распространяются, будь то государства- члены
Сообщества или частные лица, которые являются
сторонами в правовых отношениях, регулируемых правом
Сообщества.
60
16. Это вывод также касается любого национального суда,
задачей которого, как органа государства-члена Сообщества,
является защита в пределах его юрисдикции, прав,
предоставленных частным лицам правом Сообщества.
17. Более
того, в
соответствии
с
принципом
верховенства
права
Сообщества, соотношение между
положениями Договора и прямо применимыми нормами
институтов, с одной стороны, и положениями национального
права государств-членов Сообщества - с другой, таково, что эти
положения и акты своим вступлением в силу не только
автоматически делают неприменимым любое противоречащее
положение действующего национального права, но также поскольку они являются неотъемлемой частью правопорядка
государств-членов и обладают верховенством на территории
каждого из государств-членов Сообщества – исключают
законное принятие новых национальных законодательных
актов в той мере, в какой они несовместимы с положениями
права Сообщества.
18. Действительно, любое признание юридической силы
за национальными законодательными актами, вторгающимися
в сферу, в которой Сообщество осуществляет свои
законодательные
полномочия,
или
иным
образом
несовместимыми с положениями права Сообщества, было бы
равносильно отрицанию действительности обязательств,
безусловно и окончательно принятых государствами-членами
Сообщества по Договору, и поставило бы под угрозу сами
основы Сообщества.
19. Такой же вывод позволяет сделать текст статьи 177
Договора, которая устанавливает, что любая судебная
инстанция государства-члена Сообщества имеет право
обратиться с запросом в Суд ЕС всякий раз, когда считает, что
решение в преюдициальном порядке вопроса толкования или
действительности нормы права Сообщества, необходимо ему
для вынесения собственного решения.
20. Эффективность этого положения была бы ослаблена,
если национальные суды не могли бы незамедлительно
61
применять право Сообщества в соответствии с решением Суда
ЕС или его практикой.
21. Из вышеизложенного следует, что каждый
национальный суд, рассматривая подсудные ему дела, обязан
применять право Сообщества в полном объеме, и защищать
права, которыми оно наделяет частных лиц, отказывая в
применении
любого
положения
национального
законодательства, как предшествующего, так и последующего,
которое может противоречить норме права Сообщества.
22. Соответственно, любое положение национальной
правовой
системы
и
любая
законодательная,
административная или судебная практика, которые могут
ослабить
эффективность
права
Сообщества,
лишив
национальный суд, обладающий юрисдикцией применять его
нормы, полномочий при их применении делать все
необходимое,
чтобы
не
применять
национальные
законодательные положения, которые могут помешать
применению норм права Сообщества в полном объеме,
являются несовместимыми с теми требованиями, которые
составляют самую суть права Сообщества.
24. Поэтому ответ на первый вопрос состоит в том, что
национальный суд, призванный, в рамках своей юрисдикции,
применять положения права Сообщества, обязан применять их
в полном объеме, отказываясь при необходимости по
собственному решению
от применения
любой
противоречащей
нормы национального законодательства,
даже принятого впоследствии, и суду нет необходимости
запрашивать или ждать предварительного прекращения
действия таких положений законодательными или иными
конституционными средствами.
25. Основной смысл второго вопроса заключается в том,
должно ли, в гипотетическом случае признания того, что
защита прав, предоставленных нормами права Сообщества,
может быть приостановлена до тех пор, пока действие любых
национальных положений, которые могут им противоречить,
не будет реально прекращено компетентными национальными
органами, решение этих органов иметь неограниченную
62
обратную силу, чтобы воспрепятствовать неблагоприятным
последствиям для вышеупомянутых прав.
26. Из ответа на первый вопрос следует, что
национальные суды должны защищать права, предоставленные
положениями правовой системы Сообщества, и что нет
необходимости для таких судов
запрашивать или ожидать
реального
прекращения
уполномоченными
на
это
национальными органами действия любых
национальных
актов,
которые
могут препятствовать
прямому
и
незамедлительному применению норм Сообщества.
27. Таким образом, второй вопрос становится
беспредметным.
По этим основаниям СУД
в ответ на вопросы, направленные ему Pretore Di Susa в
определении от 28 июля 1977 г., постановил:
Национальный суд, призванный, в рамках своей
юрисдикции, применять положения права Сообщества, обязан
применять их в полном объеме, отказываясь при
необходимости по собственному решению от применения
любой
противоречащей
нормы
национального
законодательства, даже принятой впоследствии, и суду нет
необходимости запрашивать или ждать предварительного
прекращения действия таких норм законодательными или
иными конституционными средствами.
III. Additional text for translation into English.
Судебная практика ЕС по вопросу верховенства права
Сообщества получила новое развитие в решении по делу
SIMMENTHAL от 9.03.1978 г. Суть дела заключалась в
следующем.
К ответчику по данному иску - итальянской компании,
импортировавшей говядину из Франции в Италию, было
обращено требование оплатить сборы за ветеринарный
контроль, установленные законом 1970 г. Компания оспаривала
63
совместимость данных сборов с нормой права Сообщества о
свободном движении товаров.
Суд ЕС заявил, что нормы этого закона противоречат
учредительному договору ЕЭС, но итальянская налоговая
служба не выполнила его решения, ссылаясь на то, что закон,
установивший этот сбор, был последующим по отношению к
закону, который ввел в действие на территории Италии
учредительный договор ЕЭС.
В этих условиях итальянский судья обратился в
преюдициальном порядке к Суду ЕС с новым вопросом о том,
должен ли судья национального суда, столкнувшийся с
последующим национальным законом, противоречащим норме
права Сообщества, отказаться от его применения, не ожидая
его отмены законодателем или признания компетентным
органом его неконституционности.
Суд ЕС отметил, что в соответствии с принципом
приоритета
права
Сообщества
соотношение
между
положениями учредительного договора и имеющими прямое
действие актами институтов, с одной стороны, и национальным
правом государств-членов - с другой, таково, что эти
положения и акты не только благодаря их вступлению в силу
делают автоматически неприменимым любое противоречащие
им положение действующего национального права, но также –
поскольку они являются неотъемлемой частью правопорядка
государств-членов и обладают верховенством на территории
каждого из государств-членов Сообщества - исключают
законное принятие новых национальных законодательных
актов, несовместимых с положениями права Сообщества.
Фактически, любое признание действительности национальных
законодательных актов, вторгающихся в сферу действия
нормотворческих полномочий Сообществ или иным образом
несовместимых с положениями права Сообщества, было бы
равносильно отрицанию действительности обязательств,
принятых безусловно и окончательно государствами-членами в
соответствии с учредительным договором, и поставило бы под
сомнение сами основы Сообщества.
64
IV. PROHIBITION OF QUANTITATIVE RESTRICTIONS IN
TRADE BETWEEN MEMBER STATES
CASE 120/78, REWE-ZENTRAL AG V
BUNDESMONOPOLVERWALTUNG FUR BRANNTWEIN (CASSIS DE
DIJON)
I. Compare the English and Russian versions of the EC Treaty
provisions, study the topical vocabulary, analyse the adequacy
of translation.
ARTICLE 28 (ex Article
30)
Quantitative restrictions on
imports and all measures
having equivalent effect
shall be prohibited between
Member States.
СТАТЬЯ 28 (бывшая статья 30)
В
торговле
между
государствами-членами
запрещаются
количественные
ограничения на импорт, а также
любые иные меры аналогичного
характера.
ARTICLE 30 (ex Article
36)
Provisions of Articles 28
and 29 shall not preclude
prohibitions or restrictions
on imports, exports or goods
in transit justified on
grounds of public morality,
public policy or public
security; the protection of
health and life of humans,
animals or plants; the
protection
of
national
treasures possessing artistic,
historic or archaeological
value; or the protection of
industrial and commercial
property. Such prohibitions
СТАТЬЯ 30 (бывшая статья 36)
Положения статей 28 и 29 не
исключают запрещений или
ограничений импорта, экспорта
или транзита, обоснованных
соображениями общественной
морали, публичного порядка и
государственной безопасности,
защиты здоровья и жизни людей
и животных или сохранения
растений, защиты национальных
сокровищ,
имеющих
художественную, историческую
или археологическую ценность,
защиты
промышленной
и
коммерческой собственности.
Однако такие запрещения или
ограничения
не
должны
65
or restrictions shall not,
however, constitute a means
of arbitrary discrimination
or a disguised restriction on
trade between Member
States.
являться
средством
произвольной дискриминации
или
замаскированного
ограничения в торговле между
государствами-членами.
ARTICLE 31 (ex Article
37)
1.
Member States shall
adjust any State monopolies
of a commercial character
so as to ensure that no
discrimination regarding the
conditions under which
goods are procured and
marketed exists between
nationals of Member States.
The provisions of this
Article shall apply to any
body through which a
Member State, in law or in
fact, either directly or
indirectly
supervises,
determines or appreciably
influences
imports
or
exports between Member
States. These provisions
shall likewise apply to
monopolies delegated by the
State to others.
СТАТЬЯ 31 (бывшая статья 37)
1. Государства-члены будут
постепенно
перестраивать
национальные
монополии,
носящие
коммерческий
характер таким образом, чтобы
была
устранена
всякая
дискриминация
между
гражданами государств-членов в
отношении условий поставок и
сбыта товаров.
Положения
данной
статьи
применимы к любому органу,
при
помощи
которого
государство-член де-юре или дефакто, прямо или косвенно
осуществляет
контроль,
определяет или существенно
влияет на импорт или экспорт
между государствами-членами.
Эти положения применяются
также
к
монополиям,
действующим
на
основе
делегирования прав со стороны
государства.
2. Государства-члены должны
воздерживаться от принятия в
дальнейшем любых новых мер,
противоречащих
принципам,
провозглашенным в параграфе
2. Member States shall
refrain from introducing any
new measure which is
contrary to the principles
laid down in paragraph 1 or
66
which restricts the scope of
the Articles dealing with the
prohibition of customs
duties and quantitative
restrictions
between
Member States.
1,
или
ограничивающих
действие статей, касающихся
отмены таможенных пошлин и
количественных ограничений в
торговле между государствамичленами.
3. If a State monopoly of a
commercial character has
rules which are designed to
make it easier to dispose of
agricultural products or
obtain for them the best
return, steps should be taken
in applying the rules
contained in this Article to
ensure
equivalent
safeguards
for
the
employment and standard of
living of the producers
concerned.
3. В случае если монополия
коммерческого
характера
действует по правилам, цель
которых состоит в том, чтобы
облегчить сбыт или повысить
доходность
сельскохозяйственной
продукции, положения данной
статьи следует применять таким
образом, чтобы обеспечить
эквивалентные гарантии для
занятости и уровня жизни
заинтересованных
производителей.
Study the Topical Vocabulary. Illustrate how these words and
phrases can be used.
- количественные
 Quantitative restrictions
ограничения
- транзит (товаров)
 goods in transit
- общественная мораль
 public morality
- публичный порядок
 public policy
- государственная
 public security
безопасность
- скрытое ограничение
 disguised restriction
- ограничить действие/сферу
 to restrict the scope of an
действия статьи
article
- поставлять и сбывать
 procure and market goods
товары
67
 appreciably influence
 dispose of products
 obtain the best return
- существенно влиять
- сбыт продукции
- повысить доходность
(продукции)
II. Texts for discussion and translation.
1. Translate the following text at sight.
THE IMPETUS TOWARDS FREE TRADE
The decision in Cassis de Dijon is widely regarded as a
fundamentally important advance in the Court’s Article 30
jurisprudence. This is correct; yet the line of authority is not wholly
novel. Directive 70/50 indicates that such indistinctly applicable
rules are capable of falling within the scope of the Article 30
prohibition. Article 3 of the Directive covers 'measures governing
the marketing of products . . . which are equally applicable to
domestic and imported products, where the restrictive effect of such
measures on the free movement of goods exceeds the effects
intrinsic to trade rules'. It has already been observed that the
Dassonville formula itself is capable of encompassing a rule of the
type at issue in Cassis by virtue of its emphasis on the need to
examine the effect of a measure rather than its form. However, the
Court's approach in Cassis, while not a novelty, is rightly described
as a radical shift of emphasis in favour of free trade. It constitutes a
more vigorous application of Article 30 as a means of removing
national technical rules than was previously envisaged by the
tentative terms of Directive 70/50 or even by Dassonville, where,
the breadth of the Court's formula notwithstanding, the rule itself
was distinctly applicable. The decision in Cassis reinvigorated
Article 30 in an area where it had previously had minimal impact
and where it had been widely assumed legislative harmonization of
divergent national rules was required to eliminate obstacles to
interstate trade. Cassis de Dijon is crucial to the integration of the
market through the application of Article 30 by the courts. The
decision comes close to establishing a presumption in favour of free
68
trade throughout the Community in goods that have been lawfully
produced and marketed in a member state, and that amounts to an
incomparably firmer pro-integrative stance than that found in
Article 3 of Directive 70/50, which contains more or less the reverse
presumption. The Court concluded that
There is therefore no valid reason why, provided they
have been lawfully produced and marketed in one of the
Member States, alcoholic beverages should not be introduced
into any other Member States; the sale of such products may
not be subject to a legal prohibition on the marketing of
beverages with an alcohol content lower than the limit set by
the national rules.
This key passage in the Court's judgment introduces the
important idea of ‘mutual recognition' and the connected 'principle
of equivalence'. The idea is essentially that every member state must
respect the traditions of other member states and that, consequently,
once a product has been lawfully produced and marketed in one
member state it is entitled to free circulation within the Community
save in exceptional circumstances. In principle, it is no longer
lawful to insist on compliance with detailed national technical rules
as a condition of market access. Protectionist practices disguised as
national trade regulation have come under severe attack as a result
of this judicially inspired approach. The depth of the impact of the
Court's judgment as a means of promoting free trade can be more
fully assessed after a discussion of the abundant case law that has
followed the landmark decision in Cassis de Dijon.
2. Translate the text of the Judgment into Russian.
JUDGMENT OF THE COURT OF 20 FEBRUARY 1979
Rewe-Zentral AG
v Bundesmonopolverwaltung fur Branntwein (preliminary
ruling requested by the Hessisches Finanzgericht)
"Measures having an effect equivalent to quantitative restrictions"
69
Case 120/78
[Extracts]
Decision
1. By Order of 28 April 1978, which was received at the Court
on 22 May, the Hessisches Finanzgericht referred two questions to
the Court under Article 177 of the EEC Treaty for a preliminary
ruling on the interpretation of Articles 30 and 37 of the EEC Treaty,
for the purpose of assessing the compatibility with Community law
of a provision of the German rules relating to the marketing of
alcoholic beverages fixing a minimum alcoholic strength for various
categories of alcoholic products.
2. It appears from the Order making the reference that the
plaintiff in the main action intends to import a consignment of
“Cassis de Dijon” originating in France for the purpose of
marketing it in the Federal Republic of Germany.
The plaintiff applied to the Bundesmonopolverwaltung
(Federal Monopoly Administration for Spirits) for authorization to
import the product in question and the Monopoly Administration
informed it that because of its insufficient alcoholic strength the said
product does not have the characteristics required in order to be
marketed within the Federal Republic of Germany.
3. The Monopoly Administration's attitude is based on Article
100 of the Branntweinmonopolgesetz and on the rules drawn up by
the Monopoly Administration pursuant to that provision, the effect
of which is to fix the minimum alcohol content of specified
categories of liqueurs and other potable spirits (Verordnung über
den Mindestweingeistgehalt von Trinkbranntweinen of 28 February
1958, Bundesanzeiger No 48 of 11 March 1958).
Those provisions lay down that the marketing of fruit liqueurs,
such as "Cassis de Dijon", is conditional upon a minimum alcohol
content of 25%, whereas the alcohol content of the product in
question, which is freely marketed as such in France, is between 15
and 20%.
4. The plaintiff takes the view that the fixing by the German
rules of a minimum alcohol content leads to the result that well-
70
known spirits products from other Member States of the
Community cannot be sold in the Federal Republic of Germany and
that the said provision therefore constitutes a restriction on the free
movement of goods between Member States which exceeds the
bounds of the trade rules reserved to the latter.
In its view it is a measure having an effect equivalent to a
quantitative restriction on imports contrary to Article 30 of the EEC
Treaty.
Since, furthermore, it is a measure adopted within the context
of the management of the spirits monopoly, the plaintiff considers
that there is also an infringement of Article 37, according to which
the Member States shall progressively adjust any State monopolies
of a commercial character so as to ensure that when the transitional
period has ended no discrimination regarding the conditions under
which goods are procured or marketed exists between nationals of
Member States.
5. In order to reach a decision on this dispute the Hessisches
Finanzgericht has referred two questions to the Court, worded as
follows:
1) Must the concept of measures having an effect equivalent to
quantitative restrictions on imports contained in Article 30 of the
EEC Treaty be understood as meaning that the fixing of a minimum
wine-spirit content for potable spirits laid down in the German
Brannrweinmonopolgesetz, the result of which is that traditional
products of other Member States whose wine-spirit content is below
the fixed limit cannot be put into circulation in the Federal
Republic of Germany, also comes within this concept?
2) May the fixing of such a minimum wine-spirit content come
within the concept of "discrimination regarding the conditions under
which goods are procured and marketed ... between nationals of
Member States" contained in Article 37 of the EEC Treaty?
6. The national court is thereby asking for assistance in the
matter of interpretation in order to enable it to assess whether the
requirement of a minimum alcohol content may be covered either
by the prohibition on all measures having an effect equivalent to
quantitative restrictions in trade between Member States contained
71
in Article 30 of the Treaty or by the prohibition on all
discrimination regarding the conditions under which goods are
procured and marketed between nationals of Member States within
the meaning of Article 37.
7. It should be noted in this connexion that Article 37 relates
specifically to State monopolies of a commercial character.
That provision is therefore irrelevant with regard to national
provisions which do not concern the exercise by a public monopoly
of its specific function — namely, its exclusive right — but apply in
a general manner to the production and marketing of alcoholic
beverages, whether or not the latter are covered by the monopoly in
question.
That being the case, the effect on intra-Community trade of the
measure referred to by the national court must be examined solely
in relation to the requirements under Article 30, as referred to by the
first question.
8. Obstacles to movement within the Community resulting
from disparities between the national laws relating to the marketing
of the products in question must be accepted in so far as those
provisions may be recognized as being necessary in order to satisfy
mandatory requirements relating in particular to the effectiveness of
fiscal supervision, the protection of public health, the fairness of
commercial transactions and the defence of the consumer.
9. The Government of the Federal Republic of Germany,
intervening in the proceedings, put forward various arguments
which, in its view, justify the application of provisions relating to
the minimum alcohol content of alcoholic beverages, adducing
considerations relating on the one hand to the protection of public
health and on the other to the protection of the consumer against
unfair commercial practices.
10. As regards the protection of public health the German
Government states that the purpose of the fixing of minimum
alcohol contents by national legislation is to avoid the proliferation
of alcoholic beverages on the national market, in particular
alcoholic beverages with a low alcohol content, since, in its view,
such products may more easily induce a tolerance towards alcohol
than more highly alcoholic beverages.
72
11. Such considerations are not decisive since the consumer
can obtain on the market an extremely wide range of weakly or
moderately alcoholic products and furthermore a large proportion of
alcoholic beverages with a high alcohol content freely sold on the
German market is generally consumed in a diluted form.
12. The German Government also claims that the fixing of a
lower limit for the alcohol content of certain liqueurs is designed to
protect the consumer against unfair practices on the part of
producers and distributors of alcoholic beverages.
This argument is based on the consideration that the lowering
of the alcohol content secures a competitive advantage in relation to
beverages with a higher alcohol content, since alcohol constitutes by
far the most expensive constituent of beverages by reason of the
high rate of tax to which it is subject.
Furthermore, according to the German Government, to allow
alcoholic products into free circulation wherever, as regards their
alcohol content, they comply with the rules laid down in the country
of production would have the effect of imposing as a common
standard within the Community the lowest alcohol content
permitted in any of the Member States, and even of rendering any
requirements in this field inoperative since a lower limit of this
nature is foreign to the rules of several Member States.
13. As the Commission rightly observed, the fixing of limits in
relation to the alcohol content of beverages may lead to the
standardization of products placed on the market and of their
designations, in the interests of a greater transparency of
commercial transactions and offers for sale to the public.
However, this line of argument cannot be taken so far as to
regard the mandatory fixing of minimum alcohol contents as being
an essential guarantee of the fairness of commercial transactions,
since it is a simple matter to ensure that suitable information is
conveyed to the purchaser by requiring the display of an indication
of origin and of the alcohol content on the packaging of products.
14. It is clear from the foregoing that the requirements relating
to the minimum alcohol content of alcoholic beverages do not serve
a purpose which is in the general interest and such as to take
precedence over the requirements of the free movement of goods,
73
which constitutes one of the fundamental rules of the Community.
In practice, the principle effect of requirements of this nature
is to promote alcoholic beverages having a high alcohol content by
excluding from the national market products of other Member
States which do not answer that description.
It therefore appears that the unilateral requirement imposed by
the rules of a Member State of a minimum alcohol content for the
purposes of the sale of alcoholic beverages constitutes an obstacle to
trade which is incompatible with the provisions of Article 30 of the
Treaty.
There is therefore no valid reason why, provided that they
have been lawfully produced and marketed in one of the Member
States, alcoholic beverages should not be introduced into any other
Member State; the sale of such products may not be subject to a
legal prohibition on the marketing of beverages with an alcohol
content lower than the limit set by the national rules.
15. Consequently, the first question should be answered to the
effect that the concept of "measures having an effect equivalent to
quantitative restrictions on imports" contained in Article 30 of the
Treaty is to be understood to mean that the fixing of a minimum
alcohol content for alcoholic beverages intended for human
consumption by the legislation of a Member State also falls within
the prohibition laid down in that provision where the importation of
alcoholic beverages lawfully produced and marketed in another
Member State is concerned.
On those grounds,
THE COURT,
in answer to the questions referred to it by the Hessisches
Finanzgericht by order of 28 April 1978, hereby rules:
The concept of "measures having an effect equivalent to
quantitative restrictions on imports" contained in Article 30 of the
EEC Treaty is to be understood to mean that the fixing of a
minimum alcohol content for alcoholic beverages intended for
74
human consumption by the legislation of a Member State also falls
within the prohibition laid down in that provision where the
importation of alcoholic beverages lawfully produced and marketed
in another Member State is concerned.
Delivered in open court in Luxembourg on 20 February, 1979.
Ex.1. Read the text once again and answer the following
questions:
1. What was the subject of the Rewe-Zentral AG
v Bundesmonopolverwaltung fur Branntwein case?
2. What view was taken by the plaintiff?
3. What questions did the German court refer to the ECJ?
4. What were the arguments put forward by the German
government?
5. What was the ECJ decision?
Ex.2. Summarise the text in English orally.
Ex. 3. Find in the text the English equivalents for the following
words and phrases:
минимальная/недостаточная крепость напитка; истец; основной
иск; импортировать партию напитка; алкогольные напитки;
торговля в пределах Сообщества; разночтения в национальных
законах; налоговый контроль; выдвигать соображения;
недобросовестная торговая практика; вызвать привыкание к
алкоголю; разрешить свободную продажу алкогольной
продукции; отменить действие любых требований.
3. Translate the text of the Judgment into English.
КОМПАНИЯ «РЕВЕ-ЦЕНТРАЛ АГ» ПРОТИВ
ФЕДЕРАЛЬНОЙ МОНОПОЛЬНОЙ
АДМИНИСТРАЦИИ ПО СПИРТНЫМ НАПИТКАМ
75
Решение Суда ЕС от 20 февраля 1979 г.
Дело 120/78
(Рассмотрение дела в преюдициальном порядке по запросу
Налогового суда Гессена)
[Извлечения]
СУД постановил:
Основания решения
1. В своем определении от 28 апреля 1978 г., которое было
получено Судом 22 мая, Налоговый суд Гессена направил два
вопроса в Суд ЕС в соответствии со Статьей 177 Договора ЕЭС
для рассмотрения в преюдициальном порядке относительно
толкования Статей 30 и 37 Договора ЕЭС с целью оценки
совместимости с правом Сообщества положения нормативных
актов Германии, касающегося сбыта алкогольных напитков и
устанавливающего минимальную крепость для различных
категорий алкогольных напитков.
2. Исходя из указанного определения, в котором
содержится запрос к Суду ЕС, представляется, что истец по
основному иску намеревается импортировать партию напитка
"Cassis de Dijon", произведенного во Франции, с целью его
сбыта в Федеративной Республике Германии.
Истец
обратился
в
Федеральную
монопольную
администрацию по спиртным напиткам за разрешением на
импорт указанного продукта, и администрация по монополии
уведомила его, что из-за недостаточной крепости названный
продукт не обладает характеристиками, требуемыми для
разрешения его сбыта в пределах Федеративной Республики
Германии.
3. Позиция Администрации по монополии основана на
Статье 100 Закона о монополии на спиртные напитки
(Branntweinmonopolgesetz) и на правилах, установленных
Администрацией по монополии в соответствии с положением
вышеупомянутой статьи, в результате
которых
устанавливается минимальное содержание алкоголя для
76
определенных категорий ликеров и других алкогольных
напитков.
Эти положения устанавливают, что условием продажи
фруктовых ликеров, таких как "Cassis de Dijon", является
содержание в них не менее 25% спирта, в то время как
содержание алкоголя в рассматриваемом товаре, свободно
продаваемом во Франции, составляет от 15 до 20%.
4. Истец считает, что установление Германией правил,
касающихся минимального содержания алкоголя, ведет к тому,
что широко известные алкогольные продукты других
государств-членов Сообщества не могут продаваться в
Федеративной Республике Германии, и что, таким образом,
названное положение представляет собой ограничение
свободному перемещению товаров между государствамичленами, превышающее рамки правил торговли, которые они
могут устанавливать.
С его точки зрения, эта мера эквивалентна по своему
действию количественным ограничениям на импорт и
противоречит статье 30 Договора ЕЭС.
Кроме того, поскольку эта мера принята в контексте
управления монополией на спиртные изделия, истец считает,
что здесь также имеет место нарушение Статьи 37, в
соответствии с которой государства-члены должны постепенно
перестраивать
национальные
монополии,
носящие
коммерческий характер, с тем, чтобы по истечении
переходного
периода
обеспечить
устранение
всякой
дискриминации между гражданами государств-членов в
отношении условий поставок и сбыта товаров.
5. Для разрешения возникшего спора Налоговый суд
Гессена поставил перед Судом ЕС два вопроса,
сформулированных следующим образом:
1) Должно ли понятие мер, эквивалентных по своему
действию количественным ограничениям на импорт,
содержащееся в статье 30 Договора ЕЭС, истолковываться как
понятие, под которое подпадает и установление минимального
содержания винного спирта для питьевых спиртных
изделий, заложенное в Законе о монополии на спиртные
77
напитки Германии, в результате чего традиционные продукты
других государств-членов, содержание винного спирта в
которых ниже установленного предела, не могут продаваться в
Федеративной Республике Германии?
2) Может ли установление такого минимального
содержания винного спирта подпадать под
понятие
"дискриминации между гражданами государств-членов в
отношении условий поставок и сбыта товаров", содержащееся в
статье 37 Договора ЕЭС?
6. Таким образом, национальный суд просит оказать ему
помощь в вопросе толкования для того, чтобы позволить ему
оценить, может ли требование минимального содержания
алкоголя подпадать под действие запрета на введение любых
мер, эквивалентных по своему действию количественным
ограничениям на импорт в торговле между государствамичленами, содержащегося в статье 30 Договора ЕЭС, или
запрета на любую дискриминацию между гражданами
государств-членов в отношении условий поставок и сбыта
товаров, содержащегося в статье 37 Договора ЕЭС.
7. В этой связи следует отметить, что статья 37 посвящена
сугубо национальным монополиям, носящим коммерческий
характер.
Поэтому это положение не распространяется на
национальные нормы, которые не касаются исполнения
государственной монополией ее особой функции, а именно, ее
исключительного права, и являются общими нормами,
регулирующими производство и сбыт алкогольных напитков,
вне зависимости от того, распространяется ли на них указанная
монополия, или нет.
Исходя из этого, последствия меры, по поводу которой
обратился национальный суд, для торговли в пределах
Сообщества должны быть рассмотрены исключительно в связи
с требованиями статьи 30, упомянутыми в первом вопросе.
8. Препятствия перемещению товаров в пределах
Сообщества, возникающие в результате разночтений в
национальных законах, касающихся сбыта соответствующих
продуктов, должны быть приняты постольку, поскольку
78
таковые положения могут быть признаны необходимыми для
удовлетворения императивных требований, относящихся, в
частности, к эффективности налогового контроля, охране
здоровья населения, честности коммерческих сделок и защите
потребителя.
9. Правительство Федеративной Республики Германии,
вступив в процесс в качестве его участника, выдвинуло
различные аргументы, которые, с его точки зрения,
оправдывают
применение
положений,
касающихся
минимального содержания алкоголя в спиртных напитках,
выдвигая соображения, связанные, с одной стороны, с охраной
здоровья населения, а с другой - с защитой потребителя от
недобросовестной торговой практики.
10. В отношении охраны здоровья населения
Правительство Германии заявляет, что цель установления
национальным законодательством минимального содержания
алкоголя состоит в том, чтобы избежать широкого
распространения алкогольных напитков на национальном
рынке, в частности, алкогольных напитков с низким
содержанием алкоголя, поскольку, с его точки зрения, такие
продукты могут легче вызвать привыкание к алкоголю, чем
более крепкие алкогольные напитки.
11. Такие соображения не являются решающими,
поскольку потребитель может получить на рынке чрезвычайно
широкий ассортимент слабых или умеренно крепких
алкогольных продуктов, и, кроме того, большая часть
алкогольных напитков с высоким содержанием алкоголя,
свободно продаваемых на рынке Германии, обычно
потребляется в разбавленном виде.
12. Правительство Германии также утверждает, что
установление
нижнего
уровня содержания алкоголя для
некоторых ликеров предназначено для защиты потребителя от
недобросовестной практики со стороны производителей и
продавцов алкогольных напитков.
Этот аргумент основан на том соображении, что
понижение содержания алкоголя обеспечивает конкурентное
преимущество в отношении напитков с большим содержанием
79
алкоголя, поскольку алкоголь является самым дорогостоящим
компонентом напитков по причине высокой ставки налога,
которым он облагается.
Кроме того, по утверждению Правительства Германии,
разрешение свободной продажи алкогольных продуктов во
всех случаях, когда по своей крепости они соответствуют
правилам, установленным в стране их производства, означало
бы установление в качестве единого стандарта в Сообществе
самого низкого содержания алкоголя, допустимого в какомлибо государстве-члене, и даже отмену действия любых
требований в этой области, поскольку правилами ряда
государств-членов
нижний
предел
такого
рода
не
устанавливается.
13. Как справедливо заметила Комиссия, установление
пределов в отношении содержания алкоголя в напитках может
привести к стандартизации продуктов, предлагаемых на рынке,
и их обозначений, в интересах большей прозрачности
коммерческих сделок и при продаже продукции населению.
Однако с этой аргументацией нельзя согласиться
настолько, чтобы считать обязательное установление
минимального содержания алкоголя в качестве существенной
гарантии добросовестности коммерческих сделок, поскольку
несложно обеспечить передачу покупателю необходимой
информации путем установления требования указывать на
упаковке страну происхождения и крепость соответствующих
продуктов.
14. Из
вышесказанного
ясно,
что
требования,
касающиеся минимального содержания алкоголя в спиртных
напитках, не служат цели, представляющей общий интерес,
которая могла
бы
возобладать
над
требованием
свободы
движения
товаров, составляющим одно из
основополагающих правил Сообщества.
На практике, основным следствием требования такого
рода является содействие распространению на национальном
рынке алкогольных напитков большей крепости путем отказа в
доступе на него продукции других государств-членов, не
отвечающей таковым характеристикам.
80
Поэтому представляется, что одностороннее требование,
введенное правилами одного государства-члена, касающееся
минимального содержания алкоголя для целей продажи
спиртных напитков, является препятствием торговле, что
несовместимо с положениями статьи 30 Договора ЕЭС.
Таким образом, нет никакой действительной причины для
того, чтобы воспрепятствовать ввозу алкогольных напитков,
законно произведенных и продаваемых в одном государствечлене, в любое другое государство-член; продажа такой
продукции не может подвергаться законному запрету на сбыт
напитков с крепостью ниже предела, установленного
национальными правилами.
15. Следовательно, ответ на первый вопрос должен
состоять в том, что концепция "мер, эквивалентных по своему
действию количественным ограничениям на импорт",
содержащаяся в Статье 30 Договора, должна пониматься как
означающая, что установление законодательством государствачлена минимального содержания алкоголя для спиртных
напитков, предназначенных для потребления человеком, также
подпадает под запрет, содержащийся в этом положении, когда
речь идет об импорте алкогольных напитков, законно
произведенных и продаваемых в другом государстве-члене.
По этим основаниям СУД
в ответ на вопросы, направленные ему Налоговым судом
г. Гессена,
постановил:
понятие "мер, эквивалентных по своему действию
количественным ограничениям на импорт", содержащееся в
статье 30 Договора ЕЭС, должно истолковываться как
означающее, что установление минимального содержания
алкоголя для спиртных напитков, предназначенных для
потребления
человеком,
законодательством
одного
государства-члена, также подпадает под запрет, установленный
в указанной статье, когда речь идет об импорте алкогольных
81
напитков, законно произведенных и продаваемых в другом
государстве-члене.
Оглашено в публичном заседании Суда в Люксембурге 20
февраля 1979 г.
III. Additional text f or translation into English
Запрет на количественные ограничения
Запрет на количественные ограничения импорта и
экспорта стран Европейского Союза направлен на устранение
внутригосударственных барьеров для свободного движения
товаров, которые не носят финансового характера. Данное
правило установлено ст. 30 и 34 Договора о ЕС. Как
устанавливает первая из них: "В торговле между
государствами-членами
запрещаются
количественные
ограничения на импорт, а также любые иные меры
аналогичного характера ". Ст. 34 содержит аналогичное
правило в отношении запрета количественных ограничений
экспорта товаров.
Статьи 30 и 34 Договора о ЕС обладают широкой сферой
действия. Они охватывают как ограничения, применяемые на
границе государства-члена ЕС, так и скрытые меры, например,
финансируемые
правительствами
отдельных
стран
экономические и социальные кампании в пользу отечественных
товаров либо требования обязательного присутствия
производителя на территории страны, на рынке которой
продается товар.
Действие ст. 30 распространяется и на такие
внутригосударственные правила, применяемые как к
отечественным, так и к импортным товарам, как, например,
правила, регулирующие включение ингредиентов в продукты
питания. Такие правила применяются внутри государства ко
всем продуктам, где бы они ни были произведены, и могут
ограничивать торговлю продуктами из других стран ЕС,
имеющих иные стандарты качества в отношении данной
продукции. И в этом случае, несмотря на отсутствие прямых
82
ограничений, отказ в допуске иностранных товаров на
национальный рынок в силу лишь несоответствия
существующим в данной стране стандартам, рассматривается
как нарушение принципа свободного движения товаров внутри
общего рынка и, следовательно, является незаконным. Отсюда
можно сделать вывод, что внешнеторговые операции
составляют лишь небольшую часть общественных отношений,
регулируемых правом экономической интеграции.
Исключения из принципа свободного движения товаров
Договор о ЕС допускает и определенные исключения из
принципа свободного движения товаров. Согласно ст. 36
допускаются
сохранение
количественных
ограничений
импорта, экспорта или транзита, если они могут быть
обоснованы соображениями общественной морали, публичного
порядка и государственной безопасности, защиты здоровья и
жизни людей, животных или растений, национального
достояния,
имеющего
художественную,
историческую,
археологическую ценность, защиты промышленной и
коммерческой собственности.
Данный перечень возможных исключений из принципа
свободного движения товаров является исчерпывающим. При
этом
любые
вводимые
государством
ЕС
меры,
ограничивающие товарооборот в рамках общего рынка, "не
должны являться средством произвольной дискриминации или
скрытых ограничений в торговле между государствамичленами" (ст. 36). В противном случае Судом ЕС по иску
Комиссии
или
национальными
судами
по
иску
заинтересованных лиц (граждан, компаний и др.) они будут
признаны незаконными как противоречащие принципам
общего рынка ЕС.
В настоящее время возможность совершения таких
односторонних действий государства, направленных на
сдерживание свободной торговли внутри ЕС, постепенно
уменьшается.
83
Ст. 30 говорит о запрете не только количественных
ограничений, но и мер "аналогичного характера" с
количественными ограничениями, для обозначения которых
часто используется аббревиатура MEQR (measures having
equivalent effect to quantitative restrictions).
В отличие от квот как прямых количественных
ограничений взаимной торговле, MEQR выявить гораздо
сложнее, и на практике они применялись государствами
гораздо чаще. Суд ЕС детально разработал понятие "мер
аналогичного характера " и определил их как "любые торговые
правила, прямо или косвенно, действительно или потенциально
препятствующие торговле внутри Европейского Союза".
Итак, ст. 30 prima facie объявляет любые количественные
ограничения товарооборота и иные равнозначные меры
несовместимыми с членством в общем рынке и, следовательно,
запрещает их введение любым государством-членом ЕС.
Любые (как правило, временные) меры, ограничивающие
принцип свободного движения товаров, должны найти
основание в соответствующих нормах права ЕС.
V. COMPETITION
CASE 328/81, NV NEDERLANDSCHE BANDEN INDUSTRIE
MICHELIN V COMMISSION OF THE EUROPEAN COMMUNITIES
I. Compare the English and Russian versions of the EC Treaty
provisions, study the topical vocabulary, analyse the adequacy
of translation.
Article 86
Any abuse by one or
more undertakings of a
dominant position within
the common market or in a
substantial part of it shall be
prohibited as incompatible
with the common market in
Статья 86
Злоупотребление
одним
или
несколькими
предприятиями
своим
доминирующим положением на
общем
рынке
или
на
существенной
части
его
запрещается как несовместимое
84
so far as it may affect trade
between Member States.
Such abuse may, in
particular, consist in:
(a) directly or indirectly
imposing unfair purchase or
selling prices or unfair
trading conditions;
(b)
limiting production,
markets
or
technical
development
to
the
prejudice of consumers;
(c)
applying dissimilar
conditions to equivalent
transactions with other
trading parties, thereby
placing
them
at
a
competitive disadvantage;
(d) making the conclusion
of contracts subject to
acceptance by the other
parties of supplementary
obligations which, by their
nature or according to
commercial usage, have no
connection with the subject
of such contracts.
с общим рынком, в той мере, в
какой от него может пострадать
торговля между государствамичленами.
Такие злоупотребления, в
частности, могут состоять в:
а) навязывании, прямо или
косвенно, несправедливых цен
купли или продажи или других
несправедливых
условий
торговли;
в) ограничении производства,
рынков
или
технического
развития в ущерб потребителям;
c) применении неодинаковых
условий к равноценным сделкам
с
другими
торговыми
партнерами, ставя их таким
образом в невыгодные условия
конкуренции;
d)
том,
что
заключение
контрактов
обуславливается
принятием
партнерами
дополнительных обязательств,
которые, по своему характеру
или в соответствии с торговой
практикой,
не
связаны
с
предметом этих контрактов.
Study the Topical Vocabulary and illustrate how these words
and phrases can be used.
 abuse of a dominant position злоупотребление
доминирующим положением
- состоять в
 consist in
85
 to impose directly or
indirectly
 unfair conditions
 to the prejudice of
consumers
 to apply dissimilar
conditions
 equivalent transactions
 to place smn at a
competitive disadvantage
 commercial usage
- навязывать прямо или
косвенно
- несправедливые условия
(торговли)
- в ущерб потребителям
- применять неодинаковые
условия
- равноценные сделки
- ставить кого-либо в
невыгодные условия
конкуренции
- торговая практика
II. Texts for discussion and translation
1. Translate the following text into Russian at sight.
THE AIM OF ARTICLE 86. RATIONALES FOR
CONTROLLING A DOMINANT POSITION
Article 86 forbids the abuse of a dominant position. It is the
EC Treaty's monopoly provision. Its aim is the control of the
activities of firms that enjoy such economic strength that they are
immune from the influence of the normal constraints of a
competitive market.
Where only one large producer is active in a market, that
producer holds a monopoly and is able to deny the consumer any
choice. The realization of efficiency through the exercise of
consumer preference is thwarted. The monopolist, like the cartel, is
able to trade without reference to the influence of competition,
which is vital to a properly functioning market. Resource allocation
is distorted. The dominant firm may raise prices with impunity. It is
subject to little inducement to innovate or improve standards. There
is no need to defend the market share; it is by definition more or less
86
inviolable. The supplier is not led by demand and the economic
benefits of the market economy are depressed and/or siphoned off
into the pockets of the producer. Legal control is explicable as a
means of redressing the inefficient outcome and curbing unfair
wealth distribution.
The previous chapter explained how the market may itself be
capable of curing the distortions of the cartel, and the same may
apply to a monopoly. The opportunity to acquire market share in the
model described is likely to attract into the market a new firm that is
prepared to offer an alternative product at a competitive price.
Competition may therefore be latent and ready to emerge if
consumer demand exists. If the market is so structured, legal
intervention may be unnecessary. Yet the market-based cure is not
always available. There may be obstacles to a firm entering the
market in question. Production costs may be beyond those that the
would-be market entrant is able to bear, or perhaps access to the
essential raw material is controlled by the monopolist and is not
freely available. Perhaps the monopolist has pursued a skilful
advertising campaign that has induced consumers to believe its
product is irreplaceable, even though the objective evidence may
indicate otherwise. In all these instances the market is not
contestable. The competitive structure of the market is upset and the
allocation of resources is not determined in accordance with
consumer demand. Some response is called for; the technique
adopted by EC law is to prohibit the abuse of a dominant position.
THE ABUSE OF A DOMINANT POSITION
The notion of the abuse of a dominant position within Article
86 is broad and flexible. It is capable of application to practices
according to their prejudicial effect on the common market,
irrespective of the precise nature of the conduct. The similarity to
Article 85, and indeed to Community trade law generally, is
immediately plain; it is the effect of the practice that is the focus of
legal control. Also in common with Article 85, Article 86 includes a
list of the type of practice that is subject to control, but the list is
non-exhaustive. Unfair pricing (example (a)), arbitrary
87
discrimination (example (b)) and restrictive tying arrangements
(example (d)) are included as potential abuses, but the Commission,
supported by the Court, has used Article 86 to combat practices
falling outside the illustrative list. The most remarkable example of
the flexibility of the Article 86 prohibition is the accommodation of
merger within the idea of an abuse.
This chapter deals with a number of abusive practices
controlled under Article 86, but a brief illustrative paragraph is
useful as a means of providing a flavour of the provision. United
Brands v Commission is a decision that will be referred to on
several occasions. The practices under scrutiny took place in the
banana market. United Brands was found to have abused its
dominant position by imposing arbitrary differential pricing levels
for different areas of the common market, by imposing tight
controls over resale by customers, which reduced the choice of the
ultimate consumer, and by refusing to continue supplying a longstanding customer. It was in breach of Article 86 and was fined
accordingly. In British Sugar the Commission condemned practices
that were designed to frustrate a smaller rival's attempts to broaden
its sphere of activity. British Sugar had, inter alia, set price levels
that bore no relation to economic cost and were in reality designed
to obstruct the entry of competitors; it had tied customers to it
through the offer of loyalty rebates, thereby stifling future
competition by other suppliers; and it had pursued a policy of
arbitrary refusal to supply against would-be entrants on to the
market. Some of these practices prejudice the consumer directly,
others indirectly; the scope of Article 86 is wide enough to
accommodate both species of abuse.
It may be objected at this stage that Article 86 is an exercise in
unwarranted interventionism. Are these not the legitimate business
tactics of a profit maximizer? The important point, however, is that
the controlled practices must be viewed in the context of the market
dominance in which they occur. The market is devoid of the
influence of healthy competition and therefore practices such as
high prices, which would do no more than cost the firm its custom
in a competitive market, are capable of remaining uncorrected.
Similarly, a refusal to deal may be simply an exercise of free will if
88
the would-be customer can look elsewhere, but where the supply is
under monopoly control, free will is backed up by economic power
and the ability to harm the market structure by suppressing potential
competition. In these circumstances resources may be misallocated,
because the equilibrium of competitive supply and demand is
distorted.
Ex. 1. Read the text once again and answer the following
questions:
1. What happens in the market where there is only large
producer?
2. Can the market cure the distortion on its own?
3. What obstacles may arise for new firms in such markets?
4. What technique is adopted by EC law to restore the
competitive structure of the market?
5. What potential abuses are mentioned in Art.86?
6. What abuses did the United Brands commit? How was it
punished?
7. What practices did the Commission condemn in the British
Sugar case?
Ex.2. Summarise the text in English orally.
2. Translate the text of the Judgment into Russian.
Judgment of the Court of 9 November 1983
NV Nederlandsche Banden Industrie Michelin v
Commission of the European Communities
Case 322/81
[Extracts]
Subject of the case
Application for a declaration that the decision of the Commission of
the European Communities of 7 October 1981 relating to a
proceeding under Article 86 of the EEC Treaty is void.
89
Grounds of the judgment
1. By application lodged at the Court registry on 28 December
1981
NV
NEDERLANDSCHE
BANDEN-INDUSTRIE
MICHELIN (hereinafter referred to as " MICHELIN NV "), a
company incorporated under Netherlands law brought an action
under the second paragraph of Article 173 of the EEC Treaty for a
declaration that the Commission decision of 7 October 1981 relating
to a proceeding under Article 86 of the Treaty Establishing the
European Economic Community was void or alternatively that
Article 2 of that decision, imposing a fine on Michelin NV, was
void or at any rate for an order reducing the fine .
2. MICHELIN NV is the Netherlands subsidiary of the
MICHELIN GROUP. It is responsible for the production and sale of
Michelin tyres in the Netherlands, where it has a factory for the
production of new tyres for vans and lorries.
3. In Article 1 of the decision in question the Commission
declared that during the period between 1975 and 1980 MICHELIN
NV infringed Article 86 of the EEC Treaty on the market in new
replacement tyres for lorries, buses and similar vehicles by:
(A) tying tyre dealers in the Netherlands to itself through the
granting of selective discounts on an individual basis conditional
upon sales '' targets '' and discount percentages, which were not
clearly confirmed in writing, and by applying to them dissimilar
conditions in respect of equivalent transactions; and
(B) granting an extra annual bonus in 1977 on purchases of
tyres for lorries, buses and the like and on purchases of car tyres,
which was conditional upon attainment of a " target'' in respect of
car tyre purchases.
In Article 2 the Commission fined MICHELIN NV 680 000
ECU or HFL 1 833 184.80 .
4. The main submissions which the applicant, supported by the
government of the French Republic, advance against that decision
may in substance be rearranged as follows:
… ii. the Commission wrongly considered that MICHELIN
NV had a dominant position...
iii. the Commission wrongly decided that (1) MICHELIN
90
NV's discount system; and (2) the grant of an extra discount in 1977
amounted to an abuse within the meaning of Article 86 of the
Treaty.
iv. the Commission wrongly considered that the conduct in
question was liable to affect trade between Member States.
v. the Commission should not have fined MICHELIN NV or
at any rate should have fined it a lesser amount.
THE DOMINANT POSITION OF MICHELIN NV
22. ...Applicant ... contends that the Commission's assessment
of its market position is vitiated by error first because the
Commission confined its analysis to the Netherlands market alone
and relied on an incorrect definition of the relevant product market
and secondly because in finding the existence of a dominant
position it took account of immaterial factors and disregarded
criteria excluding the existence of such a position.
(I) THE SUBSTANTIAL PART OF THE COMMON MARKET
AT ISSUE
26. ... in practice dealers established in the Netherlands obtain
their supplies only from suppliers operating in the Netherlands. The
Commission was therefore right to take the view that the
competition facing MICHELIN NV is mainly on the Netherlands
market and that it is at that level that the objective conditions of
competition are alike for traders.
28. Hence the relevant substantial part of the common market
in this case is the Netherlands and it is at the level of the
Netherlands market that Michelin NV' s position must be assessed.
(2) ASSESSMENT OF MICHELIN NV’S POSITION IN
RELATION TO ITS COMPETITORS
30. ... Article 86 prohibits any abuse by an undertaking of a
dominant position on the common market or a substantial part
thereof in so far as it may affect trade between Member States, that
91
is to say in so far as it prohibits any abuse of a position of economic
strength enjoyed by an undertaking which enables it to hinder the
maintenance of effective competition on the relevant market by
allowing it to behave to an appreciable extent independently of its
competitors and customers and ultimately of consumers.
(A) MICHELIN
PRODUCT MARKET
NV'S
SHARE
OF
THE
RELEVANT
32. The applicant first of all denies that it possesses the market
share from which the Commission deduced the existence of a
dominant position...
33. In its decision the Commission relied upon the fact that
from 1975 to 1980 MICHELIN NV's share of the market in new
replacement tyres for lorries, buses and similar vehicles in the
Netherlands was 57 to 65% whereas the market shares of its main
competitors were only 4 to 8%.
34. MICHELIN NV does not dispute those figures but
maintains that the Commission failed to take account of the
relationships between competing products by excluding in particular
car and van tyres as well as retreads: if retreads for heavy vehicles
are taken into consideration for example, MICHELIN NV's market
share is only some 37%, which is not such as to establish a
dominant position.
(AA) THE MARKET IN REPLACEMENT TYRES FOR HEAVY
VEHICLES
39. As far as replacement tyres are concerned, the first point
which must be made is that at the user level there is no
interchangeability between car and van tyres, on the one hand, and
heavy-vehicle tyres on the other. Car and van tyres therefore have
no influence at all on competition on the market in heavy-vehicle
tyres.
40. Furthermore, the structure of demand for each of those
groups of products is different. Most buyers of heavy-vehicle tyres
are trade users, particularly haulage undertakings, for whom, as the
92
Commission explained, the purchase of replacement tyres represents
an item of considerable expenditure and who constantly ask their
tyre dealers for advice and long-term specialized services adapted to
their specific needs.
41. The final point which must be made is that there is no
elasticity of supply between tyres for heavy vehicles and car tyres
owing to significant differences in production techniques and in the
plant and tools needed for their manufacture...
45. In establishing that MICHELIN NV has a dominant
position the Commission was therefore right to assess its market
share with reference to replacement tyres for lorries, buses and
similar vehicles and to exclude consideration of car and van tyres.
(BB) THE TAKING INTO CONSIDERATION OF
COMPETITION FROM RETREADS
50. In order to assess the effect of this limited competition
from retreads on MICHELIN NV's market position it must be borne
in mind that at least some retreads are not put on sale but are
produced to order for the user as some transport undertakings attach
importance to having their own tyre carcasses retreaded in order to
be sure of not receiving damaged carcasses.
52. It is clear from the considerations set out above that the
partial competition to which manufacturers of new tyres are exposed
from retreading undertakings is not sufficient to deprive a
manufacturer of new tyres of the economic power which he
possesses by virtue of his dominant position on the market in new
tyres.
(B) THE OTHER CRITERIA AND EVIDENCE PROVING OR
DISPROVING THE EXISTENCE OF A DOMINANT POSITION
59. As regards the additional criteria and evidence to which
MICHELIN NV refers in order to disprove the existence of a
dominant position, it must be observed that temporary
unprofitability or even losses are not inconsistent with the existence
of a dominant position. By the same token, the fact that the prices
93
charged by MICHELIN NV do not constitute an abuse and are not
even particularly high does not justify the conclusion that a
dominant position does not exist. Finally, neither the size, financial
strength and degree of diversification of MICHELIN NV's
competitors at the world level nor the counter poise arising from the
fact that buyers of heavy-vehicle tyres are experienced trade users
are such as to deprive MICHELIN NV of its privileged position on
the Netherlands market .
III – THE ABUSE OF THE DOMINANT POSITION
62. By a second set of submissions the applicant challenges
the decision in question inasmuch as it accuses it of committing an
abuse, within the meaning of Article 86 of the Treaty, of its
dominant position on the Netherlands market in new replacement
tyres for heavy vehicles. It contests the finding reached by the
Commission in its decision to the effect that it restricted dealers'
freedom of choice, thereby causing them to be treated unequally and
restricting access to the market for other manufacturers, in two
ways, first by means of its discount system in general and secondly
by the grant of an extra bonus in 1977 which was conditional upon
the attainment of a sales target for car tyres.
(1) THE DISCOUNT SYSTEM IN GENERAL
64. The Commission contends that the discount system applied
by MICHELIN NV constituted an abuse because it was based on
the fixing of individual and selective sales targets not clearly
defined in writing, thus tying tyre dealers to MICHELIN NV, and
because it involved dissimilar conditions in respect of equivalent
transactions. In its view it was a variant of the fidelity-rebate
system, as dealt with in the judgment of the Court of 13 February
1979 in the HOFFMANN-LA ROCHE case, with the added
condition that the customer must obtain his supplies, or at least a
large proportion of them, from the undertaking in the dominant
position, thereby tending to deprive the customer of any choice as
regards his sources of supply.
94
(A) THE OPERATION OF THE DISCOUNT SYSTEM
66. The oral argument before the Court revealed that apart
from the fixed invoice discount and the cash discount for payment
before the due dates, which were the same for all dealers and are not
at issue in this case, the discount system in question involved an
annual variable discount a proportion of which was paid initially
every month and then every four months in the form of an advance
on the annual discount. The percentage of this variable annual
discount was determined according to the dealer's turnover in
Michelin heavy-vehicle, van and car tyres in the previous year, with
no distinction of category, on the basis of a progressive discount
scale which was, however, abandoned in 1978. The advance on the
annual discount was less, generally by 4% but sometimes by more,
than the percentage laid down by the scale.
69. Neither the discount system as a whole nor the scale of
discounts was published by MICHELIN NV. It is not denied that
the criteria on the basis of which the sales targets were fixed or
agreed were not known in advance.
(B) THE APPL1CATION OF ARTICLE 86 TO A SYSTEM OF
TARGET DISCOUNTS
70. As regards the application of Article 86 to a system of
discounts conditional upon the attainment of sales targets, such as
described above, it must be stated first of all that in prohibiting any
abuse of a dominant position on the market in so far as it may affect
trade between Member States Article 86 covers practices which are
likely to affect the structure of a market where, as a direct result of
the presence of the undertaking in question, competition has already
been weakened and which, through recourse to methods different
from those governing normal competition in products or services
based on traders performance, have the effect of hindering the
maintenance or development of the level of competition still
existing on the market .
(C) THE BINDING OF DEALERS TO MICHELIN NV
95
81. The discount system in question was based on an annual
reference period. However, any system under which discounts are
granted according to the quantities sold during a relatively long
reference period has the inherent effect, at the end of that period, of
increasing pressure on the buyer to reach the purchase figure needed
to obtain the discount or to avoid suffering the expected loss for the
entire period. In this case the variations in the rate of discount over a
year as a result of one last order, even a small one, affected the
dealer's margin of profit on the whole year's sales of Michelin
heavy-vehicle tyres. In such circumstances, even quite slight
variations might put dealers under appreciable pressure.
82. That effect was accentuated still further by the wide
divergence between MICHELIN NV's market share and those of its
main competitors. If a competitor wished to offer a dealer a
competitive inducement for placing an order, especially at the end
of the year, it had to take into account the absolute value of
MICHELIN NV's annual target discount and fix its own discount at
a percentage which, when related to the dealer's lesser quantity of
purchases from that competitor, was very high. Despite the
apparently low percentage of MICHELIN NV's discount, it was
therefore very difficult for its competitors to offset the benefits or
losses resulting for dealers from attaining or failing to attain
MICHELIN NV's targets, as the case might be.
84. All those factors were instrumental in creating for dealers a
situation in which they were under considerable pressure, especially
towards the end of a year, to attain MICHELIN NV's sales targets if
they did not wish to run the risk of losses which its competitors
could not easily make good by means of the discounts which they
themselves were able to offer. Its network of commercial
representatives enabled MICHELIN NV to remind dealers of this
situation at any time so as to induce them to place orders with it.
85. Such a situation is calculated to prevent dealers from being
able to select freely at any time in the light of the market situation
the most favourable of the offers made by the various competitors
and to change supplier without suffering any appreciable economic
disadvantage. It thus limits the dealers' choice of supplier and makes
96
access to the market more difficult for competitors.
86. It must therefore be concluded that by binding dealers in
the Netherlands to itself by means of the discount system described
above MICHELIN NV committed an abuse, within the meaning of
Article 86 of the Treaty, of its dominant position in the market for
new replacement tyres for heavy vehicles.
(2 ) THE EXTRA BONUS IN 1977
97. ... irrespective of whether the extra bonus was linked to a
special higher target and whether the bonus was announced at the
beginning of the year or only in September 1977, it fell within the
scope of the operation of the annual variable discount on sales of car
tyres. Although MICHELIN NV's reason for granting the bonus was
to make good the losses incurred by dealers as a result of its
inability to supply them with the quantities of heavy-vehicle tyres
needed to achieve their sales targets for such tyres, the fact remains
that the bonus was granted on sales of car tyres according to a target
set for those tyres and was not dependent on the quantity of heavyvehicle tyres sold.
98. It follows that there is no ground for describing the bonus,
as the Commission has done, as a discount on sales of heavy-vehicle
tyres. In granting the bonus MICHELIN NV did not make a benefit
granted on sales on one market dependent upon the attainment of a
target for sales on another market. The Commission's argument that
the practice in question is akin to a linked obligation within the
meaning of Article 86 (d) is therefore unfounded.
IV - EFFECT ON TRADE BETWEEN MEMBER STATES
103. ... When the holder of a dominant position obstructs
access to the market by competitors it makes no difference whether
such conduct is confined to a single Member State as long as it is
capable of affecting patterns of trade and competition on the
common market.
104. ... It must also be remembered that Article 86 does not
require it to be proved that the abusive conduct has in fact
97
appreciably affected trade between Member States but that it is
capable of having that effect.
V - THE FIXING OF THE FINE
106. The applicant's objection to the fixing of the fine is that it
cannot be accused of acting intentionally or negligently as regards
the conduct in question ... Finally, as an alternative claim, it asks the
Court to reduce the fine.
107. In that respect it must be emphasized that MICHELIN
NV was aware of the factual elements justifying both the finding of
the existence of a dominant position on the market and the
assessment of the contested discount system as an abuse of that
position. the discount system was set up deliberately…. at all
events, in view of the previous decisions of the Commission and
judgments of the Court MICHELIN NV ought to have expected that
such a system would fall within the sphere of application of Article
86 of the Treaty.
109. The fines which the Commission may impose under
Article 15(2) are from 1 000 to 1 000 000 units of account or a sum
in excess thereof but not exceeding 10% of the turnover in the
preceding business year of the undertaking concerned. The article
provides that in fixing the amount of the fine within those limits the
gravity and the duration of the infringement are to be taken into
consideration.
110. As far as the duration of the infringement is concerned ...
the Commission was justified in taking the whole period into
consideration in order to determine the duration of the infringement.
111. In assessing the gravity of the infringement regard must
be had, according to the circumstances, to a large number of
factors....
112. .... However, even though those circumstances may
constitute a ground for fixing the fines at a level lower than that
determined by the Commission, they do not substantially alter the
gravity of MICHELIN NV's abuse of its dominant position.
113. The amount of the fine must therefore be fixed in the
light of the finding that… the discount system had an adverse effect
98
on free competition within the common market, which is a
fundamental principle of the Treaty, even though the variation in the
discount was relatively slight and it has not been proved that the
system was applied in a discriminatory manner. In those
circumstances it is appropriate to fix the fine at 300 000 ECU, or
HFL 808 758.
Ex.1. Suggest the Russian equivalents for the following words
and phrases:
to apply for a declaration that the decision is void; to lodge an
application; hereinafter referred to as; to reduce the fine; the
assessment of an undertaking’s market position; to define the
relevant product market; to find the existence of a dominant
position; the decision in question; dissimilar conditions; to disregard
smth; a position of economic strength; to hinder the maintenance of
effective competition; replacement tyre; interchangeability;
elasticity of supply; trade users; to be exposed to competition;
disprove; by the same token; fixed invoice discount; margin of
profit; to offset the benefits; as the case might be; to make good
losses; to select freely the most favourable offer; losses incurred by
dealers; the holder of a dominant position; to obstruct access; the
gravity and the duration of the infringement; to have an adverse
effect on free competition.
Ex.2. Find in the text the English equivalents for the following
words and phrases:
канцелярия суда; дочернее предприятие; нарушить статью;
предоставлять скидки выборочно; быть обусловленным
достижением
цели; сделать вывод; действовать в
существенной
степени
независимо
от
конкурентов;
восстанавливаемые шины; предприятие по перевозке грузов;
производить по заказу; ограничивать доступ на рынок;
привязывать дилеров к поставщику (2); скидки за верность
/лояльность; скидки за досрочный платеж; побуждать дилеров
99
к размещению заказов у поставщика; ограничивать дилеру
возможности выбора поставщика; действовать преднамеренно
или небрежно.
3. Translate the text of the Judgment into English:
НИДЕРЛАНДСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ КОМПАНИИ МИШЛЕН
НВ ПРОТИВ КОМИССИИ ЕВРОПЕЙСКИХ СООБЩЕСТВ
Решение Суда ЕС от 9 ноября 1983 г.
Дело № 322/81
[Извлечения]
Предмет рассмотрения
Заявление о признании недействительным Решения
Комиссии ЕС от 7 октября 1981 г. в отношении дела по Статье
86 Договора о ЕЭС.
Основания судебного решения
1. Заявлением, поданным в канцелярию Суда 28 декабря
1981 года, компания Мишлен НВ, учрежденная в соответствии
с законодательством Нидерландов, возбудила иск, согласно
пункту 2 статьи 173 Договора о ЕЭС, о признании
недействительным Решения Комиссии от 7 октября 1981 года в
отношении дела по Статье 86 Договора, учреждающего
Европейское Экономическое Сообщество, или, альтернативно,
о признании недействительным пункта 2 данного решения,
налагающего штраф на Мишлен НВ, или, во всяком случае, о
вынесении судебного постановления об уменьшении штрафа.
2. Мишлен НВ является дочерним предприятием группы
Мишлен в Нидерландах. Оно ответственно за производство и
продажу шин Мишлен в Нидерландах, где расположена
фабрика по производству новых шин для фургонов и
грузовиков.
3. В пункте 1 оспариваемого решения Комиссия признала,
что за период между 1975 и 1980 годами Мишлен НВ нарушила
100
Статью 86 Договора о ЕЭС на рынке новых запасных шин для
грузовиков, автобусов и подобных транспортных средств
путем:
A) привязывания дилеров по продаже шин в Нидерландах
к себе посредством выборочного предоставления скидок на
индивидуальной основе, обусловленных уровнем продаж, и
процентных скидок, которые не были ясно подтверждены в
письменном виде, и применения в отношениях с ними
неодинаковых условий к равноценным сделкам.
B) предоставления дополнительного годового бонуса в
1977 году за приобретение шин для грузовиков, автобусов и
подобных им, и за приобретение шин для легковых
автомобилей, обусловленном достижением намеченного
уровня закупок шин для легковых автомобилей.
По пункту 2 Комиссия оштрафовала компанию Мишлен
НВ на 680,000 ЭКЮ или 1.833,184.80 голландских гульденов.
4. Основные возражения, которые истец, поддержанный
правительством Французской Республики, выдвинул против
этого решения, могут быть по существу сведены к
следующему:
…II. Комиссия неправильно решила, что компания
Мишлен НВ имела доминирующее положение на рынке ...
III. Комиссия неправильно решила, что (1) система скидок
Мишлен НВ и (2) предоставление дополнительной скидки в
1977 году представляли собой злоупотребление по смыслу
Статьи 86 Договора.
IV. Комиссия неправильно решила, что рассматриваемые
действия могли отрицательно воздействовать на торговлю
между государствами-членами.
V. Комиссия не должна была штрафовать Мишлен НВ
или, во всяком случае, должна была оштрафовать на меньшую
сумму.
Доминирующее положение Мишлен НВ
22. ... истец ... утверждает, что определение Комиссией его
положения на рынке ошибочно, во-первых, потому что
101
Комиссия ограничила свой анализ только рынком Нидерландов
и исходила из неправильного определения соответствующего
товарного рынка и, во-вторых, потому что при определении
существования доминирующего положения она приняла во
внимание несущественные факторы и не учла обстоятельства,
исключающие существование такого положения.
(1)Существенная часть общего рынка
26. на практике, дилеры, работающие в Нидерландах,
приобретают продукцию только у поставщиков, действующих
в Нидерландах. Таким образом, Комиссия была права в своем
мнении, что конкуренция, в которой участвует Мишлен НВ,
происходит в основном на нидерландском рынке и, что именно
на этом уровне объективные условия для конкуренции
одинаковы для торговцев.
28. Поэтому в настоящем деле соответствующей
существенной частью общего рынка являются Нидерланды, и
именно на уровне нидерландского рынка должно быть
определено положение Мишлен НВ.
(2) Определение положения Мишлен НВ по отношению к его
конкурентам
30. Статья 86 запрещает любое злоупотребление предприятием
своим доминирующим положением на общем рынке или на его
существенной части в той мере, в какой от него может
пострадать торговля между государствами-членами. Другими
словами она запрещает любое злоупотребление сильной
экономической позицией предприятия, которая позволяет ему
препятствовать поддержанию эффективной конкуренции на
соответствующем рынке, давая ему возможность действовать в
существенной степени независимо от своих конкурентов и
клиентов, и, в конечном счете, от потребителей.
(а) Доля Мишлен НВ на соответствующем товарном рынке
102
32. В первую очередь истец отрицает, что он обладает
рыночной долей, из которой Комиссия сделала вывод о
существовании доминирующего положения…
33. В своем решении Комиссия полагалась на тот факт,
что с 1975 по 1980 гг. доля Мишлен НВ на рынке новых
запасных шин для грузовиков, автобусов и подобных
транспортных средств в Нидерландах составляла от 57 до 65
процентов, в то время как рыночные доли его основных
конкурентов были от 4 до 8 процентов.
34. Мишлен НВ не оспаривает эти цифры, однако
утверждает, что Комиссия не учла взаимную связь между
конкурирующими товарами, исключив, в частности, шины для
легковых машин и фургонов, а также восстанавливаемые шины
для грузовиков, и что если учесть восстанавливаемые шины
для грузовиков, то на рыночную долю Мишлен НВ придется
только около 37%, что не составляет доминирующего
положения.
(аа) Рынок запасных шин для грузовых транспортных средств
39. Что касается запасных шин, то в первую очередь
необходимо отметить, что на потребительском уровне не
существует взаимозаменяемости между шинами для легковых
автомобилей и фургонов с одной стороны, и шинами для
тяжелых транспортных средств, с другой. Шины для легковых
автомобилей и фургонов поэтому не оказывают никакого
влияния на конкуренцию на рынке шин для тяжелых
транспортных средств.
40. Более того, структура спроса на каждую из этих групп
товаров неодинакова. Большинство покупателей шин для
тяжелых транспортных средств - специализированные
организации, особенно предприятия по перевозке грузов, для
которых, по объяснению Комиссии, приобретение запасных
шин представляет значительную статью расходов, и которые
постоянно спрашивают совета у своих дилеров, торгующих
шинами,
и
заинтересованы
в
долгосрочных
специализированных услугах, приспособленных к их
103
потребностям.
41. Последнее, что следует отметить, это то, что не
существует эластичности предложения между шинами для
тяжелых транспортных средств и шинами для легковых
автомобилей вследствие значительной разницы в технических
приемах производства и оборудовании, необходимом для их
изготовления.
45. Поэтому Комиссия при установлении доминирующего
положения Мишлен НВ была права в оценке ее рыночной доли,
включив в нее запасные шины для грузовиков, автобусов и
схожих транспортных средств, и исключив шины для легковых
автомобилей и фургонов.
(вв) Оценка конкуренции восстановленных шин
50. Для определения последствий такой ограниченной
конкуренции со стороны восстановленных шин для положения
Мишлен НВ на рынке, необходимо помнить о том, что часть
шин с наварными протекторами не выставляется на продажу, а
производится по заказу потребителей, так как некоторые
транспортные предприятия считают важным использовать для
восстановления принадлежащие им каркасы для шин, чтобы
быть уверенными в том, что они не получат поврежденных
каркасов.
52. Из вышеизложенного следует, что частичная
конкуренция, в которой производителям новых шин
противостоят
предприятия
по
восстановлению
шин,
недостаточна для того, чтобы лишить производителя новых
шин экономического влияния, которым он обладает благодаря
его доминирующему положению на рынке новых шин.
(в) Другие критерии и свидетельства, доказывающие или
опровергающие существование доминирующего положения
59. Что касается дополнительных факторов и
доказательств, к которым обращается Мишлен НВ с целью
опровержения существования доминирующего положения,
104
необходимо отметить, что временное отсутствие прибыли или
даже убытки могут быть совместимы с существованием
доминирующего положения. Таким же образом, тот факт, что
цены, назначаемые Мишлен НВ, не представляют собой
злоупотребления и не так уж высоки, не обосновывает вывод,
что доминирующее положение не существует. И, наконец, ни
размер, финансовая помощь и степень разнообразия
ассортимента конкурентов Мишлен НВ на мировом уровне, ни
противовес, создаваемый тем фактом, что покупатели шин для
тяжелых транспортных средств являются опытными
коммерческими покупателями, не могут лишить Мишлен НВ
его привилегированного положения на рынке Нидерландов.
Злоупотребление доминирующим положением
62. Во второй группе возражений истец оспаривает
рассматриваемое
решение
в
части
обвинений
в
злоупотреблении истцом своим доминирующим положением
на рынке Нидерландов новых запасных шин для тяжелых
грузовых средств, о котором говорится в статье 86 Договора.
Он оспаривает заявление, сделанное Комиссией в своем
решении, по поводу того, что компания Мишлен НВ
ограничивала свободу выбора дилеров, тем самым ставя их в
неодинаковые условия и ограничивая доступ на рынок для
других производителей, двумя способами, во-первых,
посредством своей общей системы скидок, во-вторых,
предоставлением дополнительного бонуса в 1977 году,
обусловленного достижением уровня продаж автомобильных
шин.
(1) Общая система скидок
64. Комиссия утверждает, что система скидок,
применявшаяся
Мишлен
НВ,
представляла
собой
злоупотребление, потому что она основывалась на
установлении ожидаемых объемов продаж на индивидуальной
и выборочной основе, которые не определялись в ясной
письменной форме, и тем самым привязывала дилеров к
105
Мишлен НВ, а также потому, что она предполагала
неодинаковые условия для равноценных сделок. По мнению
Комиссии, это своего рода вариант системы скидок за верность,
о которой шла речь в решении Суда от 13 февраля 1979 г. в
деле Хофманн-Ля Рош, с дополнительным условием касательно
того, что потребитель должен приобретать всю продукцию или
большую ее часть у предприятия, которое занимает
доминирующее положение, тем самым лишая потребителя
какого-либо выбора при определении источника своих
поставок.
(а) Действие системы скидок
66. Устные аргументы, выдвинутые в ходе судебного
заседания, показали, что помимо фиксированных скидок с
сумм счетов-фактур и скидок за досрочный платеж, которые
были одинаковы для всех дилеров и не рассматриваются в
данном деле, система скидок включала также годовую
варьирующуюся скидку, часть которой выплачивалась в начале
ежемесячно, а затем каждые четыре месяца, в форме аванса в
счет суммы годовой скидки. Процентная величина этой
варьирующейся годовой скидки определялась в соответствии с
прошлогодним оборотом дилера по шинам Мишлен для
тяжелых транспортных средств, фургонов и легковых
автомобилей без разбивки по категориям, на основе
прогрессивной шкалы скидок, от которой, однако, отказались в
1978 г. Аванс в счет годовой скидки обычно был на 4%, но
иногда и более, ниже, чем процентные величины,
установленные шкалой.
69. Ни система скидок в целом, ни шкала скидок не были
опубликованы Мишлен НВ. Компания не отрицает, что
критерии, на основе которых устанавливались или
согласовывались уровни продаж, не были известны заранее.
(в) Применение Статьи 86 к системе целевых скидок
106
70. Что касается применения Статьи 86 к системе скидок,
обусловленной достижением определенного уровня продаж и
описанной выше, необходимо заявить, во-первых, что Статья
86, запрещая любое злоупотребление доминирующим
положением на рынке в той мере, в какой от него может
пострадать
торговля
между
государствами-членами,
распространяется на действия, которые могут повлиять на
структуру рынка, где непосредственно в результате
присутствия соответствующего предприятия конкуренция уже
ослаблена, и на действия, которые из-за применения методов,
отличающихся от регулирующих нормальную конкуренцию на
рынках товаров и услуг, препятствуют поддержанию или
развитию того уровня конкуренции, который все еще
существует на рынке.
(с) Привязывание дилеров к Мишлен НВ
81. Рассматриваемая система скидок была основана на
годовом периоде. Однако, любой системе, по которой скидки
предоставляются в соответствии с объемами, проданными за
относительно длинный период времени, присуще то, что в
конце этого периода давление на покупателей с тем, чтобы
достичь цифры, необходимой для получения скидки, или
избежать ожидаемых убытков за весь период увеличивается. В
этом случае различия в норме скидок в течение года как
результат одного последнего заказа, даже небольшого, могут
повлиять на прибыль дилера за весь год продаж шин Мишлен
для тяжелых транспортных средств. В таких обстоятельствах
даже небольшие различия могут оказать на дилеров
значительное давление.
82. Такой результат усиливается еще более из-за большой
разницы между рыночной долей Мишлен НВ и рыночными
долями их основных конкурентов. Если конкурент хотел
сделать дилеру выгодное конкурентное предложение по
размещению заказа, особенно в конце года, он должен был
учесть абсолютную величину годовой скидки Мишлен НВ и
107
предложить такой процент собственной скидки, который,
учитывая меньшее количество покупок дилера у этого
конкурента, был очень высоким. Несмотря на очевидный
низкий процент скидки Мишлен НВ, его конкурентам было
очень трудно возместить выгоду или убытки дилеров,
вызванные достижением или недостижением уровня продаж
Мишлен НВ.
84. Все эти факторы были инструментами при создании
такой ситуации для дилеров, при которой они находились под
значительным давлением, особенно ближе к концу года, с
целью достижения уровня продаж Мишлен НВ, если они не
хотели нести риск убытков, которые его конкуренты не могли
легко предотвратить посредством скидок, предоставляемых
ими. Сеть коммерческих представителей позволяла Мишлен
НВ напоминать дилерам о такой ситуации в любое время, с
тем, чтобы убедить их размещать заказы у Мишлен НВ.
85. Такая ситуация рассчитана на то, чтобы помешать
дилерам в любое время свободно выбирать, в свете рыночной
ситуации, наиболее приемлемые из предложений, сделанных
различными конкурентами, и менять поставщика без какоголибо значительного экономического ущерба. Таким образом,
это ограничивает для дилера выбор поставщика и делает
доступ на рынок более затруднительным для конкурентов.
86. Поэтому необходимо заключить, что путем
привязывания к себе дилеров в Нидерландах посредством
описанной выше системы скидок компания Мишлен НВ
совершила злоупотребление, предусмотренное Статьей 86
Договора, своим доминирующим положением на рынке новых
запасных шин для тяжелых транспортных средств.
(2) Дополнительный бонус в 1977 г.
97. ... независимо от того, был ли экстра бонус связан со
специальным более высоким уровнем продаж и был ли он
объявлен в начале года или только в сентябре 1977 г., он
подпадал под действие годовой варьирующейся скидки на
продажу автомобильных шин. Хотя причиной предоставления
108
Мишлен НВ бонуса было восполнение убытков, понесенных
дилерами в результате неспособности Мишлен НВ обеспечить
их поставками шин для тяжелых транспортных средств в
объемах, необходимых для достижения намеченного уровня
продаж таких автомобильных шин, фактом является то, что
бонус предоставлялся за продажу шин легковых автомобилей в
соответствии с намеченными объемами и не зависел от
количества проданных шин для грузовиков.
98. Из этого следует, что нет оснований для определения
этого бонуса как скидки на продажу шин для тяжелых
транспортных средств, как это сделала Комиссия. Предоставляя
этот бонус, Мишлен НВ не сделало предоставление выгод за
продажи одного товара зависимым от достижения целевых
объемов продаж другого товара. Аргумент Комиссии о том, что
рассматриваемая практика похожа на дополнительные
обязательства по смыслу Статьи 86 (d), таким образом,
необоснован.
Влияние на торговлю между государствами-членами
103…. когда предприятие, находящееся в доминирующем
положении, препятствует проникновению конкурентов на
рынок, не имеет значения, ограничены ли такие действия
рамками одного государства-члена, если они могут повлиять на
торговлю и конкуренцию на общем рынке.
104. …Необходимо также помнить, что Статья 86 не
требует доказательства того, что неправомерное поведение
действительно заметно повлияло на торговлю между
государствами-членами, а лишь того, что оно может оказать
такое влияние.
Штрафные санкции
106. Возражения истца по поводу определение суммы
штрафа заключается в том, что он не может быть обвинен в
преднамеренных или небрежных действиях в том, что касается
рассматриваемого поведения. ... В заключение, в качестве
109
альтернативного требования, он просит Суд уменьшить размер
штрафа.
107. В этом отношении необходимо подчеркнуть, что
компания Мишлен НВ знала о фактических обстоятельствах,
оправдывающих как вывод о существовании доминирующего
положения на рынке, так и определение оспариваемой системы
скидок как злоупотребление этим положением. Система скидок
была установлена преднамеренно. Тот факт, что до сих пор ни
Комиссия, ни Суд не выносили решения по поводу системы
скидок,
имеющей
такие
же
характеристики
как
рассматриваемая система, не оправдывает Мишлен НВ. В
любом случае, в свете прошлых решений Комиссии и решений
Суда, компания Мишлен НВ должна была ожидать, что такая
система попадает в сферу применения Статьи 86 Договора.
109. Штрафы, которые Комиссия имеет право наложить
согласно Статье 15 (2), могут быть от 1000 до 1000 000 ЭКЮ
или превышающие эту сумму, но не более чем на 10% оборота
соответствующего
предприятия
за
предшествующий
хозяйственный год. Статья устанавливает, что при определении
суммы штрафа в этих пределах необходимо учитывать тяжесть
и длительность нарушения.
110. В том, что касается длительности нарушения,
Комиссии обоснованно приняла во внимание весь период для
определения длительности нарушения.
111. При определении тяжести нарушения необходимо
учитывать, в соответствии с обстоятельствами, большее число
факторов.
112. ... Однако даже если эти обстоятельства могут
обосновать установление штрафов на меньшем уровне, чем
определено Комиссией, они не изменяют значительно тяжесть
злоупотребления Мишлен НВ своим доминирующим
положением.
113. Поэтому сумма штрафа должна быть установлена в
свете вывода о том, что … система скидок имела
отрицательное воздействие на свободу конкуренции на общем
рынке, которая является основополагающим принципом
Договора … В этих обстоятельствах надлежит установить
110
штраф в размере 300000 ЭКЮ, или 808758 голландских
гульденов.
III. Additional text for translation into English
Положения права ЕС о злоупотреблении доминирующим
положением на рынке
В решении по делу Continental Can (1972 г.) Комиссия ЕС
дала определение понятию "доминирующее положение":
"Предприятия занимают доминирующее положение в тех
случаях, когда они в состоянии вести себя независимо, не
принимая во внимание своих конкурентов, покупателей и
поставщиков. Таковым оно является, когда доля предприятия
на рынке как таковая, либо в сочетании с техническими
знаниями, доступом к сырьевым ресурсам, с капиталом,
позволяет ему устанавливать цены или контролировать
производство либо сбыт значительной части соответствующей
продукции".
По этому же делу Суд ЕС указал, что при анализе
рыночного влияния фирмы Комиссия должна, во-первых,
определить границы соответствующего рынка, как товарного,
так и географического, а, во-вторых, дать оценку
доминирующего положения на нем фирмы.
Определяя границы товарного рынка, Комиссия обычно
выясняет следующие вопросы: какая фирма обвиняется в
правонарушении?
Какая
продаваемая
ею
продукция
фигурирует в жалобе потерпевшего? Кто ее покупает? Что еще
может быть использовано клиентами с наименьшими потерями
для их дела?
Комиссия обращает особое внимание на наличие
заменителей соответствующей продукции, главным образом на
стороне спроса и только в краткосрочном плане, т. е. выясняет
вопрос о гибкости, эластичности спроса. Суды же обращают
внимание на наличие заменителей на обеих сторонах рынка, т.
е. в том числе на стороне предложения.
В качестве соответствующего географического рынка, т. е.
111
территории, на которой продается данный товар данной
фирмы, могут быть признаны различные территории:
отдельный регион, страна, несколько стран ЕС и даже весь мир
(дело Filtrona, 1989г.).
Для установления факта доминирования учитывается
также обстоятельство времени. Доминирующее положение
должно быть не кратковременным, а долговременным. В
решении по делу Michelin (1982 г.) Суд ЕС указал, что
конкуренция проявляет себя через достаточно длительное
время, которое можно определить как время, необходимое для
строительства нового предприятия по выпуску конкурентной
продукции. И если предприятие занимает доминирующее
положение в течение периода, превышающего время такого
строительства, можно действительно говорить о наличии
незаконного доминирования.
Длительное доминирование свидетельствует также и о
другом
важном
обстоятельстве,
присущем
монополизированному рынку, — о явном наличии препятствий
к доступу на такой рынок для возможных конкурентов.
Доля рынка, контролируемого монополистом, должна
быть достаточно крупной. Так, по делу United Brands (1976 г.)
Комиссия установила, что на фирму United Brands приходилось
около 45% всех продаж банок в странах Бенилюкса, ФРГ,
Дании и Ирландии, т. е. в два раза больше, чем на следующего
за ней ее крупнейшего конкурента. Положение этой фирмы на
рынке также было признано и Комиссией и Судом ЕС
доминирующим.
Комиссия
полагала
также,
что
о
доминировании свидетельствует также поведение United
Brands: фирма применяла, в частности, территориальную
ценовую дискриминацию, что позволяло ей получать в
отдельных странах монопольно высокую прибыль.
Само по себе доминирующее положение не является
правонарушением. Таковым является злоупотребление им,
"которое может причинить ущерб торговле" в ЕС. Статья 86
Римского договора указывает возможные случаи такого
злоупотребления.
Этот
перечень,
подобно
перечню,
приведенному в ст. 85, не является исчерпывающим.
112
Учреждения ЕС могут указать и на другие возможные случаи
такого злоупотребления. Административная и судебная
практика ЕС свидетельствует о многочисленных случаях
приведения в действие ст. 86.
По многим делам и Комиссия и суды неоднократно
запрещали применяемую доминирующими предприятиями
систематическую дискриминацию, в частности, практику
назначения больших скидок с цены на крупные партии
продукции. Малые фирмы не в состоянии поставлять на рынок
такие партии и поэтому не выдерживают конкуренции со
стороны крупных фирм. Когда такие скидки с цены явно не
оправдываются снижением издержек на поставки больших
партий продукции, они считаются неоправданными и
запрещаются Комиссией и судами.
По делу Continental Can (1972 г.), а также по делу
Hoffmann-La Roche (Vitamins) (1979 г.) были признаны
незаконными "скидки за верность (лояльность)", которые
заключаются в том, что такие скидки с цены предоставляются
тем покупателям, которые приобретают большинство нужной
им продукции у монополиста. Такая практика была осуждена
как устраняющая конкуренцию. И даже незначительный объем
"скидок за верность" (по делу Vitamins они были
предоставлены лишь 22 крупнейшим покупателям по
некоторым витаминам — только 2% всего соответствующего
рынка) не может быть их оправданием.
Комиссия и суды не раз осуждали практику отказа
монополиста поставлять свою продукцию фирмам, которые в
ней нуждаются. Так, в деле United Brands, Суд ЕС указал, что
"предприятие, занимающее доминирующее положение... не
может
прекратить
поставки
постоянному
клиенту,
соблюдающему правила торговли".
113