1 Вопросы: 1) Что это за такой фантом – честь, и почему для

Вопросы:
1) Что это за такой фантом – честь, и почему для некоторых
людей он дороже жизни? Ни о какой «защите чести» животное и не
помышляет. Оно просто убегает или нападает, и все только ради
выживания. Откуда тогда этот побудительный мотив берется у человека?
Мог ли он возникнуть эволюционно?
2)Что это такое - святое в душе, и почему оно дает опору в жизни?
Животное укоренено в жизни и без всякого «святого». Почему тогда у
человека возникает нужда в святынях?
3) Затем обсуждаем все остальное, что заинтересовало в тексте.
Что я видел и понял в лагере
10 октября 2009 года
Перед вами два текста. Первый в начале 60-х годов прошлого века создал Варлам Шаламов,
второй написан Михаилом Ходорковским.
Варлам Шаламов (1907–1982) – писатель, отсидевший 20 лет в сталинских лагерях, в том числе 17 на
Колыме. Шаламова часто сравнивают с Солженицыным – хотя по масштабу его правильнее сравнивать
скорее с Данте. С той разницей, что Данте придумал ад, а Варлам Шаламов его прошел, описав затем
адское бытие – четко, точно, во всех его обыденно-омерзительных деталях. То, что сделал Шаламов,
лежит почти за пределом человеческих возможностей – чудом является не только то, что этот
человек выжил после 17 лет Колымы, но и то, что, выйдя из ада, он нашел в себе силы и желание
говорить. Рассказ «Что я видел и понял в лагере» представляет собой свод знаний, лежащих за
гранью земного опыта, а также уникальной жизненной философии: предельно жесткой, лишенной
каких-либо надежд и иллюзий относительно человеческой природы. Читать Шаламова – тяжелая
работа. Тем не менее делать ее совершенно необходимо – хотя бы для того, чтобы ад не повторить.
***
Чрезвычайную хрупкость человеческой культуры, цивилизации. Человек становился зверем через три
недели – при тяжелой работе, холоде, голоде и побоях.
***
Главное средство растления души – холод, в среднеазиатских лагерях, наверное, люди держались
дольше – там было теплее.
***
Понял, что дружба, товарищество никогда не зарождается в трудных, по-настоящему трудных – со
ставкой жизни – условиях. Дружба зарождается в условиях трудных, но возможных (в больнице, а не
в забое).
***
Понял, что человек позднее всего хранит чувство злобы. Мяса на голодном человеке хватает только
на злобу – к остальному он равнодушен.
***
Понял разницу между тюрьмой, укрепляющей характер, и лагерем, растлевающим человеческую
душу.
2
***
Понял, что сталинские «победы» были одержаны потому, что он убивал невинных людей –
организация, в десять раз меньшая по численности, но организация, смела бы Сталина в два дня.
***
Понял, что человек стал человеком потому, что он физически крепче, цепче любого животного –
никакая лошадь не выдерживает работы на Крайнем Севере.
***
Увидел, что единственная группа людей, которая держалась хоть чуть-чуть по-человечески в голоде
и надругательствах, – это религиозники – сектанты – почти все и большая часть попов.
***
Легче всего, первыми разлагаются партийные работники, военные.
***
Увидел, каким веским аргументом для интеллигента бывает обыкновенная шлюха.
***
Что народ различает начальников по силе их удара, азарту битья.
***
Побои как аргумент почти неотразимы (метод № 3).
***
Узнал правду о подготовке таинственных процессов от мастеров сих дел.
***
Понял, почему в тюрьме узнают политические новости (арест и т. д.) раньше, чем на воле.
***
Узнал, что тюремная (и лагерная) «параша» никогда не бывает «парашей».
***
Понял, что можно жить злобой.
***
Понял, что можно жить равнодушием.
***
Понял, почему человек живет не надеждами – надежд не бывает, не волей – какая там воля, а
инстинктом, чувством самосохранения – тем же началом, что и дерево, камень, животное.
***
Горжусь, что решил в самом начале, еще в 1937 году, что никогда не буду бригадиром, если моя
воля может привести к смерти другого человека – если моя воля должна служить начальству, угнетая
других людей – таких же арестантов, как и я.
3
***
И физические, и духовные силы мои оказались крепче, чем я думал, – в этой великой пробе, и я
горжусь, что никого не продал, никого не послал на смерть, на срок, ни на кого не написал доноса.
***
Горжусь, что ни одного заявления до 1955 года не писал (в 1955 г. Шаламов написал заявление на
реабилитацию).
***
Видел на месте так называемую амнистию Берии – было чего посмотреть.
***
Видел, что женщины порядочнее, самоотверженнее мужчин – на Колыме нет случаев, чтобы муж
приехал за женой. А жены приезжали, многие (Фаина Рабинович, жена Кривошея) (см. очерк
«Зеленый прокурор», Собр. соч., т. 1, с. 531–571).
***
Видел удивительные северные семьи (вольнонаемных и бывших заключенных) с письмами «законным
мужьям и женам» и т. д.
***
Видел «первых Рокфеллеров», подпольных миллионеров, слушал их исповеди.
***
Видел каторжников, а также многочисленные «контингентЫ» «Д», «Б» и т. п., «Берлаг».
***
Понял, что можно добиться очень многого – больницы, перевода, но рисковать жизнью – побои,
карцерный лед. Видел ледяной карцер, вырубленный в скале, и сам в нем провел одну ночь.
***
Страсть власти, свободного убийства велика – от больших людей до рядовых оперативников – с
винтовкой (Серошапка, См. рассказ «Ягоды», Собр. соч., т. 1, с. 54–56, и ему подобные).
***
Неудержимую склонность русского человека к доносу, к жалобе.
***
Узнал, что мир надо делить не на хороших и плохих людей, а на трусов и нетрусов. 95 % трусов при
слабой угрозе способны на всякие подлости, смертельные подлости.
***
Убежден, что лагерь – весь – отрицательная школа, даже час провести в нем нельзя – это час
растления. Никому никогда ничего положительного лагерь не дал и не мог дать. На всех –
заключенных и вольнонаемных – лагерь действует растлевающе.
***
4
В каждой области были свои лагеря, на каждой стройке. Миллионы, десятки миллионов
заключенных.
***
Репрессии касались не только верха, а любого слоя общества – в любой деревне, на любом заводе, в
любой семье были или родственники, или знакомые репрессированы.
***
Лучшим временем своей жизни считаю месяцы, проведенные в камере Бутырской тюрьмы, где мне
удавалось крепить дух слабых и где все говорили свободно.
***
Научился «планировать» жизнь на день вперед, не больше.
***
Понял, что воры – не люди.
***
Что в лагере никаких преступников нет, что там сидят люди, которые были рядом с тобой (и завтра
будут), которые пойманы за чертой, а не те, что преступили черту закона.
***
Понял, какая страшная вещь – самолюбие мальчика, юноши: лучше украсть, чем попросить.
Похвальба и это чувство бросают мальчиков на дно.
***
Женщины в моей жизни не играли большой роли – лагерь тому причиной.
***
Что знание людей – бесполезно, ибо своего поведения в отношении любого мерзавца я изменить не
могу.
***
Последние в рядах, которых все ненавидят, – и конвоиры, и товарищи, – отстающих, больных,
слабых, тех, которые не могут бежать на морозе.
***
Я понял, что такое власть и что такое человек с ружьем.
***
Что масштабы смещены, и это – самое характерное для лагеря.
***
Что перейти из состояния заключенного в состояние вольного очень трудно, почти невозможно без
длительной амортизации.
***
5
Что писатель должен быть иностранцем – в вопросах, которые он описывает, а если он будет хорошо
знать материал – он будет писать так, что его никто не поймет.
Михаил Ходорковский – заключенный, в настоящее время отбывающий наказание в колонии города
Краснокаменска. Редакция GQ попросила г-на Ходорковского описать свой собственный лагерный
опыт – подобно Шаламову в форме кратких максим. Мы отдаем себе отчет, что по уровню
происходящего с человеком кошмара Колыма 1937-го и Краснокаменск 2009-го – несравнимы. Тем не
менее опыт нашего современника многое говорит о ныне существующей формации ада, который есть
не кровь, смерть и дерьмо, а скука, предательство, разложение и иное обыденное человеческое
свинство.
Лагерь – это антимир. Здесь ложь – норма, правда – исключение.
***
У нас в стране немало реально вообще безграмотных взрослых людей!
***
Если сотрудников лагеря поменять местами с его «обитателями», ничего не изменится. Причем этот
факт признается представителями обеих «сторон».
***
Жизнь в лагере отдает ностальгией по СССР: никто не работает, но делают вид; никому не платят, но
делают вид. Все вместе врут всем «посторонним», местных «правдоискателей» держат в местной
«кутузке».
***
Люди готовы на многое за еду, даже когда, в общем, не голодают.
***
Квалифицированно врать суду умеют только оперативники. Обычные люди говорят то, что считают
правдой. Если врут – их ложь видна.
***
Жизнь – штука очень дешевая.
***
Интриги в лагере похожи на кремлевские, разница – только в масштабах.
***
Немало тех, для кого честь гораздо дороже жизни.
***
Лагерь заменяет преступникам университет: это и образование, и связи.
***
6
В области наркотиков отставание от США с успехом преодолено. Лагеря «ушли в отрыв».
***
«Хозяин» – царь, Бог и воинский начальник. Пока не мешает красть. Крадут все и всё. Ну почти...
***
Да, еще лагерь – это СССР по бесплатной медицине. Она очень бесплатная, но не очень медицина.
***
Тех, кто ностальгирует по советским порядкам – приглашаю на экскурсию. Очень отрезвляет!
***
Образование и навыки всегда пригодятся. Бог все видит!
***
Сила воли и крепкие нервы важнее просто силы, даже в тюрьме.
***
ГУЛАГ умер, а традиции и привычки пережили СССР, потеряв свой смысл.
***
Вспомнил, что такое очереди в ларек за продуктами и мылом. «Запишитесь», «зайдите через месяц,
зубная паста, может, будет», «за чаем больше не занимайте...»
***
Почти у каждого в душе есть что-то святое. Иногда – очень глубоко, но на это всегда можно
опереться. Если опоры нет – нет человека. Оболочка пустая. Видно.
***
Режим, гособеспечение, отсутствие работы и потеря связей с семьей – как специально сделанный
конвейер по формированию преступной «пехоты».
***
90 % заключенных никому «за воротами» не нужны, им даже не пишут.
***
Русские – крайние индивидуалисты.
***
Через пять лет человек привыкает к тюрьме. Через десять – боится воли.
***
Тем, кто понимает, что сидит за дело, – легче.
***
Тем, кто не думает о воле, сидеть легче, а выходить – тяжелее.
7
***
В тюрьме ум, чувства работают острее – «сенсорная депривация».
***
Каждый отдельный день идет медленно, месяцы и годы летят незаметно.
***
Чтобы добиться своего, надо быть готовым идти до конца. Тогда все возможно. Но фальшь не
пройдет.
***
В лагере выделяться из «массы» всегда опасно и почти всегда вредно. Но можно добиться уважения.
***
Большинство в лагере ищет подчинения и заботы, прощая «начальству» даже самодурство и тупость.
***
Если китайцы пообещают платить пособие – вся Сибирь переедет в Китай. Останутся только
староверы и начальство.
***
Русский человек очень талантлив и работящ. Когда трезв.
***
В лагере и водка, и работа – в дефиците.
***
Погоня за вещами – добровольное сумасшествие. Человеку реально очень мало надо.
***
Меркантилизм на свободе часто опасен, в лагере – смешон.
***
Единственный предмет, по которому скучаю, – компьютер. Зато почерк улучшился.
***
Российское общество и российский преступный мир соревнуются в негуманности друг к другу. И
смотреть страшно, и победа невозможна.
***
Никто не верит судьям. Большинство верит присяжным.
***
Люди! Так жить нельзя, если мы – люди!
***
Патриотизм выдумала интеллигенция.
***
Лагерь – большая деревня. Все и всё знают.