файл (115.50 кб)
advertisement
1 ДОЛГИЕ СПОРЫ О ГЛАВНОМ Диспозиция Споры о природе бездокументарной ценной бумаги, разгоревшись в начале 90-х годов, продолжаются по сей день, несмотря на то, что позиция Высшего арбитражного суда выражена в его документах достаточно определенно. К этой дискуссии нельзя относиться как к спору теоретиков, далеких от практических проблем корпоративных правоотношений. Что же такое бездокументарная ценная бумага – вещь, обязательство, или некая иная субстанция, неведомая авторам первой части Гражданского кодекса? Можно ли владеть тем, чего не существует в материальном мире? Пока предметом спора в корпоративном конфликте являются действия акционеров и акционерного общества, вытекающие из прав, являющихся содержанием ценной бумаги – обыкновенной или, а в определенных случаях - привилегированной акции, то для нас не имеет особого значения - чем же является данная акция: совокупностью прав, принадлежащих правообладателю, или вещью, имуществом, по отношению к которому всегда существует право собственности. Но, как только акционер оказывается лишенным своих акций, сразу же возникает вопрос о способах защиты его нарушенного права и мы сталкиваемся с проблемой выбора надлежащего способа защиты нарушенного права. А способ защиты нарушенного права непосредственно зависит от того, какое право нарушено: абсолютное право собственности или же относительное обязательственное право. Казалось бы, Высший арбитражный суд уже высказался по вопросу о способах восстановления нарушенного права, указав, что требование акционера, неосновательно лишенного своих акций, носит виндикационный характер, поскольку речь идет о нарушении права собственности акционера на принадлежащие ему акции. Однако и иная точка зрения, имеющая достаточно оснований для существования, разделяется многими, как учеными, так и практиками. При этом, сторонники и одной, и другой точек зрения ссылаются, в первую очередь, на Гражданский кодекс Российской Федерации, первая часть которого вступила в силу с 1 января 1995 года. В этом нормативном акте все ценные бумаги были отнесены к вещам (ст.128 ГК РФ), но одновременно Кодекс устанавливает, что все ценные бумаги являются документами. Статья 142 Гражданского кодекса РФ. Ценной бумагой является документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его предъявлении. С передачей ценной бумаги переходят все удостоверяемые ею права. Гражданский кодекс РФ допускает существование бездокументарных ценных бумаг, но, при этом, формулировки статьи 149 ГК РФ обходят стороной вопрос, как о праве собственности на бездокументарную ценную бумагу, так и вопрос об отнесении бездокументарных ценных бумаг к категории вещей. Статья 149 Гражданского кодекса РФ. Бездокументарные ценные бумаги. 1. В случаях, определенных законом или в установленном им порядке, лицо, получившее специальную лицензию, может производить фиксацию прав, закрепляемых именной или ордерной ценной бумагой, в том числе в бездокументарной форме (с помощью средств электронно-вычислительной техники и т.п.). К такой форме фиксации прав применяются правила, установленные для ценных бумаг, если иное не вытекает из особенностей фиксации. 2 ... 2. Операции с бездокументарными ценными бумагами могут совершаться только при обращении к лицу, которое официально совершает записи прав. Передача, предоставление и ограничение прав должны официально фиксироваться этим лицом, которое несет ответственность за сохранность официальных записей, обеспечение их конфиденциальности, представление правильных данных о таких записях, совершение официальных записей о проведенных операциях. Как видно из приведенного текста статьи, речь идет только о фиксации прав, закрепленных бездокументарной ценной бумагой. Неужели это то же самое, что и фиксация прав на бездокументарную ценную бумагу? Закон «О рынке ценных бумаг» как будто ставит знак равенства между документарными и бездокументарными ценными бумагами. Статья 2 ФЗ «О рынке ценных бумаг». Эмиссионная ценная бумага - любая ценная бумага, в том числе бездокументарная, которая характеризуется одновременно следующими признаками: закрепляет совокупность имущественных и неимущественных прав, подлежащих удостоверению, уступке и безусловному осуществлению с соблюдением установленных настоящим Федеральным законом формы и порядка; размещается выпусками; имеет равные объем и сроки осуществления прав внутри одного выпуска вне зависимости от времени приобретения ценной бумаги. Далее закон «О рынке ценных бумаг», существующий в нашей стране с 1996 года (но претерпевший определенные изменения в 2002 году) своими статьями определяет порядок фиксации прав собственности на ценные бумаги (в том числе и бездокументарные), определяет момент перехода права собственности на ценные бумаги, в общем – относится к таковым почти как к объектам материального мира. За эти годы число сторонников тех, кто отказывает бездокументарным ценным бумагам в праве именоваться вещами, заметно поубавилось. Но, в условиях непростой борьбы противников приобщения бездокументарных ценных бумаг к категории вещей (назовем их «оппозиционерами») с юристами, безоглядно использующими вещный подход к бездокументарным ценным бумагам, научные взгляды «оппозиции» стали тверже и, в определенной степени, революционнее. Оппозиция На страницах специальных изданий нередко можно встретить попытки совместить и вещный, и обязательственный подходы к бездокументарным ценным бумагам. Например, Юрий Монастырский в журнале «Рынок ценных бумаг» №19 за 2001 год рассуждает о проблемах правового регулирования бездокументарных акций. Автор статьи считает, что более правильным пониманием правовой природы бездокументарных ценных бумаг является отношение к ним как к имущественным правам, а не как к вещам. Однако, признает Ю.Монастырский, остается неясным, как применить к таким акциям правило о добросовестном приобретателе, действующее только по отношению к вещным объектам? Как известно, существуют права на акции (право продавать, закладывать, иным образом распоряжаться) и права из акций (права акционера участвовать в управлении, получать дивиденды и ликвидационную долю). Но существуют и другие, например, право получать выписки из реестра, право передавать акции номинальному держателю и т.д. 3 Все перечисленные права на бездокументарные акции и из бездокументарных акций являются обязательственными, полагает Ю.Монастырский, и не могут являться объектом вещно-правовой охраны. Однако, пишет далее автор статьи, право на получение такого количества акций на бумажных носителях, которое строго совпадает с данными реестра, т.е. право на получение конкретных будущих вещей, носит именно вещно-правовой характер. Это вещное право на будущую документарную ценную бумагу, которое станет объектом собственности, как только такая движимость появится в виде бумажного носителя. Защита от претензий предыдущего акционера, из владения которого они выбыли неправомерно, позволяет считать добросовестного приобретателя законным обладателем права на будущие документарные акции сообразно данным реестра, а также и всех других, связанных с данным правом, прав, т.е. на весь комплекс взаимосвязанных обязательственных прав, удостоверяемых бездокументарной ценной бумагой (ст.302 ГК РФ), - делает вывод Ю.Монастырский, - и, отсюда следует, что защиту получают права на акцию, заключающиеся в праве собственности на их бумажный носитель. Как мы видим, автор цитируемой здесь статьи может согласиться с вещным подходом к акциям, только если в будущем такая бездокументарная ценная бумага может обрести материальную форму документа. А как быть с законом «О рынке ценных бумаг», определившем в новой редакции, что именные акции (а других акций и быть не может) выпускаются только в бездокументарной форме? Некоторые юристы, отказывающие бездокументарным акциям в принадлежности к миру вещей, считают такие ценные бумаги нематериальным объектом, сродни электрической или тепловой энергии. Например, к.ю.н. В.И.Яковлев в статье «Гражданско-правовые охранительные отношения, складывающиеся на рынке ценных бумаг» (Вестник ВАС РФ №5/2000) утверждает, что «бездокументарные ценные бумаги предметом хищения быть не могут», поскольку «предмет хищения всегда материален». Получается, что за подделку мошенником подписи на передаточном распоряжении нет статьи в Уголовном кодексе?! Интересно сопоставить с мнением участников сегодняшней дискуссии точку зрения профессора И.Т.Тарасова, выпустившего еще в 1878 году основополагающую монографию «Учение об акционерных компаниях» (И.Т.Тарасов, «Учение об акционерных компаниях», М., 2000). И.Тарасов дает следующее определение акции: «Акция есть документ на участие в акционерном предприятии с определенной долей акционерного капитала, дающей определенные права и возлагающий определенные обязанности, составляющие содержание так называемого акционерного права». Как мы видим, определение, данное 125 лет назад, ничем не отличается, по сути, от современного. Казалось бы, 125 лет назад, когда не было компьютеров, никто не помышлял о бездокументарных ценных бумагах и не задавался мыслью об их природе, но у того же И.Тарасова читаем: «Сама выдача именных акций могла бы быть заменена регистрацией (как тогда говорили: «в акционерном реестре» – А.О.), тогда как предъявительские акции немыслимы без документа». После такого утверждения нам крайне интересно, а что думал профессор Тарасов об истребовании акций их законным собственником? «В том случае, если законный владелец акции знает, кто именно неправильно владеет его акцией, пишет И.Т.Тарасов, он должен прибегнуть к помощи суда, чтобы истребовать 4 свою акцию обратно от незаконного владельца ее (напомним, что речь идет о документе, имеющем материальную природу – А.О.), и, буде она у владельца этого пропала, тогда компания выдает законному владельцу новую акцию на основании судебного приговора. Если же акция эта отчуждена была третьему лицу, то законный владелец не может требовать уже замены акции; ... этот случай представляет чрезвычайные затруднения и редко может увенчать успехом попытку законного владельца к восстановлению нарушенных прав его». Сторонником отрицания существования вещного права на бездокументарные ценные бумаги являются, в частности, авторы комментария ст.209 Гражданского кодекса РФ под редакцией проф. О.Н.Садикова (Комментарий к ГК РФ части первой (постатейный), М., 1999). Авторы комментария пишут: «Ценные бумаги, имеющие документарную форму и обладающие индивидуально-обособленными признаками, также являются объектами права собственности и иных вещных прав. При этом согласно статьям 28 и 29 закона «О рынке ценных бумаг» объектами этих прав служат сами ценные бумаги, а не закрепляемые ими права. Бездокументарные ценные бумаги объектом вещного права не являются». Среди юристов, отказывающих бездокументарным ценным бумагам в праве быть отнесенными к категории вещей, особо следует отметить В.А.Белова, опубликовавшего в 1996 – 2001 гг. ряд статей и научных работ, одна из которых – «Бездокументарные ценные бумаги» (М., «ЦентЮрИнфоР», 2001) обобщила большой объем дискуссионного материала, опубликованного в России за последние десять лет. В.А.Белов с этой работе следующим образом резюмирует существо дискуссии о том, чем является бездокументарная ценная бумага: «Не подлежит никакому сомнению, что природа «ценности» ценных бумаг заключается не в их естественных свойствах документов, а в удостоверяемых ими субъективных гражданских правах. Однако, из этого вовсе не следует, что ценные бумаги, рассматриваемые как объекты гражданских правоотношений – это непременно имущественные права. Совсем не обязательно. В случае, если данные права воплощены в публично достоверный документ, с принадлежностью которого как вещи связывается и принадлежность прав, удостоверенных этим документом, объектом гражданских прав становится сам этот документ, классическая ценная бумага, т.е. вещь. Если же данные права не имеют подобного воплощения, но зафиксированы в реестре специализированного регистратора – то они ... остаются лишь имущественными правами». В.Белов приходит к однозначному выводу, что «под бездокументарными ценными бумагами следует понимать сами имущественные права». Автору исследования совершенно ясно, что «предметы материального мира, вещи (документы) и нечто идеальное (права и «символы») объективно невозможно подвергнуть идентичному правовому регулированию, сообщить им одинаковый правовой режим», «ценные бумаги и бездокументарные ценные бумаги ... являются различными объектами гражданских правоотношений». Однако В.А.Белов в своей позиции оказывается в меньшинстве, а его оппоненты, такие как члены Президиума Высшего арбитражного суда, обобщают судебную практику (см. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 21.04.1998 №33), основываясь на иных взглядах на природу бездокументарной ценной бумаги. Автор цитируемой здесь работы искренне возмущен и выливает свое возмущение на страницы своей книги: «Вопреки здравому смыслу, несмотря на нормы Гражданского кодекса РФ, безотносительно к постулатам юридической науки, законодательство, а следом – и правоприменительная практика: 5 1. сначала отказались от квалификации ценных бумаг как документов и признали таковые совокупностью прав; 2. затем признали бездокументарные ценные бумаги – зафиксированные в специальном реестре права – некими «бестелесными вещами», что привело 3. к рассмотрению бездокументарных ценных бумаг в качестве объектов права собственности, предмета виндикации, предмета традиционных общегражданских договоров, направленных на передачу имущества в собственность. Итогом явилось установление и применение понятия о праве собственности на бестелесную вещь, в частности – на субъективное гражданское право. Само страшное даже не то, что далеко нее все понимают абсурдность сложившейся ситуации, а то, что подавляющее большинство практиков (включая судей) считают ее нормальной, само собой разумеющейся, в то время, как большинство ученых от нее просто отмахиваются». В.А.Белов, оказавшись в меньшинстве, понимает, что вопросы юридической науки и практики не решаются простым голосованием и, отстаивая свою точку зрения на бездокументарные ценные бумаги, как исключительно совокупность зафиксированных прав, последовательно выстраивает свой собственный подход и к проблеме восстановления нарушенного права в случаях, например, неосновательного списания ценных бумаг со счета лица, зарегистрированного в системе ведения реестра. Общеизвестным является разделение субъективных гражданских прав на абсолютные и относительные. Право собственности – это типичное абсолютное право, когда все другие лица обязаны воздерживаться от посягательства на самое право собственности, его объект и процесс осуществления. Очевидно, что права, составляющие содержание ценных бумаг, в том числе бездокументарных могут быть только относительными правами. Носителем обязанностей, корреспондирующим данным правам будет эмитент бездокументарных ценных бумаг. Для В.А.Белова, как и для всех нас непреложной является истина, что «нарушение субъективного права может последовать только со стороны носителя обязанности, корреспондирующей этому субъективному праву». Но, если бездокументарные ценные бумаги всего лишь совокупность прав по отношению к эмитенту бумаг, то, задает вопрос автор исследования, - «какое субъективное гражданское право нарушается и кем оно нарушается при внесении в реестр владельцев ценных бумаг изменений, умаляющих, ограничивающих или лишающих владельца принадлежащих ему бездокументарных ценных бумаг?». Этот вопрос, ставший камнем преткновения, В.А.Белов именует «основной вопрос теории бездокументарных ценных бумаг». Очевидно, что на этот вопрос возможен лишь один из двух ответов: (а) нарушаются сами права, составляющие бездокументарные ценные бумаги и (б) нарушается некое абсолютное право на бездокументарные ценные бумаги. Однако, относительная природа прав акционера предполагает, что они могут быть нарушены только самим акционерным обществом – эмитентом акций. В то же время, необоснованное списание бездокументарных ценных бумаг регистратором с лицевого счета или депозитарием со счета депо, не влечет нарушения прав, составляющих бездокументарные ценные бумаги. На деле, пишет В.А.Белов, «судами защищается нечто другое – абсолютные права на бездокументарные бумаги». Казалось бы, что автор исследования вернулся к мысли о существовании вещных прав на бездокументарные ценные бумаги. Тем не менее, он пишет, что «хотя никто, кроме эмитента бездокументарных ценных бумаг не может их восстановить (ибо бездокументарные ценные бумаги – это субъективные гражданские права), лишить зарегистрированное лицо бездокументарных ценных бумаг (относительных прав) может кто угодно» и далее – «классическая цивилистика не знает способов защиты 6 относительных прав от нарушений со стороны лиц, посторонних относительному правоотношению». Не имея возможности приводить здесь все доводы автора исследования, перейдем сразу к двум его основным выводам: «(1) употребляемый в практике институт бездокументарных ценных бумаг не соответствует действующему законодательству и с этой точки зрения правы те юристы, которые видят в бездокументарных ценных бумагах лишь имущественные права, применение к ним норм о праве собственности считают вовсе невозможным, а существующую практику – незаконной, ибо именно и только такое понимание проблемы вписывается в законодательные рамки и традиционные цивилистические каноны; (2) с другой стороны, правы юристы, объявляющие бездокументарными ценными бумагами не сами права, а некие мыслимые субстанции – «бестелесные вещи», «фикции», «совокупности», «комплексы» и т.п. – ибо именно такое видение бездокументарных ценных бумаг сложилось в современной практике под влиянием стремления выкристаллизовать и оформить так называемое право на бездокументарную ценную бумагу – особенное абсолютное право, построенное по модели права собственности». Белов соглашается с тем, что «практика пока не нашла более эффективного средства защиты прав, удостоверенных бездокументарными ценными бумагами, чем средство, построенное по модели виндикационного иска». Но сам автор исследования не может согласиться с такой вульгаризацией юридических истин и, выстраивая собственную концепцию защиты владельцев бездокументарных ценных бумаг от нарушения их прав со стороны третьих лиц, приходит к выводу, что «посягательство на само это право (право, составляющее содержание бездокументарных ценных бумаг – А.О.) ... является посягательством на способность его иметь, т.е. на гражданскую правоспособность. ...Вмешательство третьего (постороннего относительному гражданскому правоотношению) лица в существование и ход данного правоотношения есть посягательство на гражданскую (частную) правоспособность участвующих в нем лиц». Итак, третье лицо, не имея на то законного права, вмешивается в чужое правоотношение и в результате такого вмешательства, акции (по В.Белову - права, принадлежащие их правообладателю) фиксируются в реестре на счете иного лица, хотя первоначальный владелец прав никаких действий по передаче этих прав не совершал. Что делать законному владельцу, лишившемуся свих законных прав? Ведь, как справедливо пишет В.Белов, «рассмотрение иска о признании права, составляющего бездокументарную ценную бумагу, не может ограничиваться только констатацией принадлежности спорного права. ...Суду следует выяснить, при каких обстоятельствах истец лишился спорного права и, установив их неправомерность, ...лишить права то лицо, которое им обладает, и лишь после этого признать таковое за истцом». В.Белов предлагает именовать это явление «восстановлением положения, существовавшего до нарушения правоспособности». При этом он предлагает предъявлять иск о восстановлении положения к лицу, совершившему неправомерное действие. Исполнение такого решения суда осуществляется «путем аннулирования новых, безосновательно внесенных записей по счетам, и восстановления прежних. ...Лицо, за счет которого восстанавливается положение, существовавшее до нарушения прав, если и пострадает, то только на основании законного и обоснованного вступившего в силу судебного акта». Автор исследования считает, что иск о восстановлении положения, существовавшего до нарушения права (правоспособности - по В.Белову) должен предъявляться к лицу, 7 нарушившему это право, в то время, как восстановление положения произойдет за счет лица, обладающего спорным правом. Всегда ли это одни и те же лица? Ведь вещные правоотношения знают понятие добросовестного приобретателя. В.Белов отвечает на все эти вопросы фразой, что «требование о восстановлении уязвленной гражданской правоспособности удовлетворяется при тех же условиях, при которых удовлетворяется виндикационный иск. ... Во всех случаях подлежит удовлетворению и иск о восстановлении права за счет недобросовестного его обладателя. ...За счет же добросовестного правообладателя можно восстанавливаться в правах, составляющих бездокументарные ценные бумаги, лишь тогда, когда таковые сменили обладателя помимо воли потерпевшего, либо были получены приобретателем безвозмездно». И чего, спрашивается, надо было огород городить, если все, в конце концов, вернулось к знакомой нам 302-й статье Гражданского кодекса? Все дело в том, что автор исследования болеет за юридическую науку и не приемлет, когда «ученые прекращают служить делу и начинают служить лицам». Поэтому для него невозможно главенствование практики перед теорией. Пусть неудобно, пусть непривычно, но – в соответствии с теми нормами, которые зафиксированы в Гражданском кодексе. Позиция Исторически сложилось так, что единственный официальный документ, в котором зафиксирован взгляд на природу бездокументарной ценной бумаги, составлен не в форме кодекса, закона, указа, постановления и т.п., а в форме доклада, подписанного руководителями трех ведомств и утвержденного вице-премьером А.Б.Чубайсом. Документ этот родился в результате дискуссии о том, что же такое ценная бумага: вещь или обязательство, дискуссии, которая велась между Центральным банком РФ и ФКЦБ России в 1996 – 1997 годах. Оказалось, что эти два уважаемые учреждения, регулирующие два важнейших рынка: денежный и фондовый, имеют различные взгляды на то, какой должна быть учетная система на рынке ценных бумаг, система, представленная регистраторами и депозитариями. Необходимо было придти к единой точке зрения, и 1 июля 1997 года на свет появился «Доклад о концептуальных подходах к месту и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг», подписанный главами Центробанка, ФКЦБ и заместителем министра финансов. Весь первый раздел доклада был посвящен уточнению понятия ценной бумаги. Исходный вариант этого текста был написан заместителем председателя Центробанка, и, к счастью, его автор не был обременен теми глубокими сомнениями, которые до сих пор не оставляют ученых юридических мужей, и, таким образом, в 1997 году ФКЦБ и ЦБ РФ договорились о природе бездокументарной ценной бумаги. Мы приведем основные положения этого документа, сохраняя, при этом, авторское написание и пунктуацию доклада. Ценная бумага «закрепляет» в себе имущественные (вещные и обязательственные) права. Относительно этих прав можно сказать, что по общему правилу по ним существует лицо («должник»), обязанное исполнить эти права в пользу владельца этих прав («кредитора»). С этой точки зрения правомерно говорить о правах из ценной бумаги, то есть о правах, закрепленных ценной бумагой. Эти права определяют отношения между должником (лицом, обязанным по ценной бумаге) и кредитором (лицом, в пользу которого исполняются права по ценной бумаге). 8 Ценная бумага, кроме того, является объектом гражданско-правовых отношений, имуществом. Поэтому ценная бумага сама по себе является объектом вещных прав (например, права собственности и т.п.). С этой точки зрения правомерно говорить о праве на ценную бумагу как на имущество. Это право определяет отношения между ее собственником и всеми другими лицами. Свойством, отличающим ценную бумагу (как совокупность закрепленных в ней прав) от обычных правоотношений между кредиторами и должниками, является именно наделение ее всеми свойствами имущества, вещи, то есть ее «оборотоспособность», включая возможность самостоятельно становиться объектом гражданско-правовых отношений. Исторически присущая ценной бумаге «бумажная» документарная форма придавала ей внешние признаки вещи и таким образом разрешала «логический парадокс» существования «права на право» (например, права собственности на право голоса на акционерном собрании). Однако современные тенденции к иммобилизации «бумажных» ценных бумаг из обращения и полная дематериализация многих ценных бумаг (то есть лишение их бумажного носителя) вновь выдвинули на первый план этот кажущийся «парадокс». Современное российское гражданское законодательство относит все ценные бумаги к имуществу, вещам. При этом оно исходит из классического понимания ценной бумаги как бумажного документа. Следствием этого является более детальное описание свойств «бумажной» ценной бумаги. Однако ценные бумаги, которые не оформлены бумажными документами, также не запрещены. Российское гражданское законодательство, описывая свойства «бездокументарных» ценных бумаг, прямо не отрицает возможности их существования как имущества. Однако все внимание законодателя при этом уделяется описанию особенностей фиксации прав из ценной бумаги, абсолютно оставляя вне рассмотрения особенности фиксации прав на бездокументарную ценную бумагу как имущество. Необходимо отметить, что ценные бумаги воплощают в себе дуализм вещного и обязательственного прав: с одной стороны, ценная бумага есть требование кредитора к должнику, с другой - само это требование отрывается от договора, его породившего, определенным образом фиксируется, формализуется и становится дискретным объектом, на который участники гражданского оборота могут иметь вещные права (например, право собственности). В этом смысле для описания отношений, связанных с ценной бумагой, приходится выбирать между двумя юридическими инструментариями, свойственными либо вещному, либо обязательственному праву. Ни одно из них полностью не подходит к описанию всей полноты отношений, которые возникают в реальной жизни по поводу ценных бумаг. Так, «традиционный» инструментарий права собственности не дает для «бездокументарных» ценных бумаг полного решения вопросов виндикации, защиты добросовестного приобретателя, передачи ценных бумаг (гражданское законодательство говорит о «вручении» вещи). В то же время, инструментарий традиционного обязательственного права не подходит с точки зрения концепции уступки требования (цессии), которая допускает право должника предъявлять новому кредитору возражения, основанные на его отношениях со старым кредитором, что полностью исключает концепцию легитимации по ценным бумагам (когда, например, запись в реестре кредиторов по ценным бумагам должна давать «очищающее» значение для нового приобретателя). При обоих подходах (и при «вещном», и при «обязательственном»), с одной стороны, необходимо делать некоторые (более или менее существенные) «опущения» из правил, а с другой стороны - дорабатывать юридический инструментарий. В данной концепции (авторы имеют в виду концепцию депозитарной деятельности – А.О.) после сравнения и оценки вариантов выбор сделан в пользу «вещного» подхода. При этом ясна некоторая условность ряда «традиционных» понятий применительно к отношениям, связанным с ценными бумагами. Одним из аргументов за такое решение является то, что, несмотря на условность понятия права собственности на «бездокументарную» ценную бумагу, оно дает достаточно проработанный инструментарий для его описания. Автор предлагает своему читателю руководствоваться в последующем именно таким подходом, понимая и принимая бездокументарную ценную бумагу как вещь, но, с присущими такой вещи особенностями. Лицо, которому принадлежит право совершать в отношении какого-либо имущества любые действия, не противоречащие закону и не нарушающие права и охраняемые интересы других лиц, именуется собственником данного имущества. Статья 209 Гражданского кодекса РФ. Содержание права собственности. 9 1. Собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. 2. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом. ... Под распоряжением вещью в гражданском праве понимают включение данного имущества в гражданский оборот (напр., купля-продажа, дарение, залог и др.). Распоряжение вещью определяет ее юридическую судьбу. Под пользованием вещью понимается право потребления вещи в зависимости от ее назначения, при этом пользование не предполагает возможности уничтожения или отчуждения вещи. Смысл пользования акциями предполагает реализацию прав «из бумаги», то есть права участвовать в собрании акционеров, получать дивиденды, реализовывать другие права, принадлежащие акционеру в каждом конкретном случае. Неоднозначно обстоит дело с владением бездокументарными ценными бумагами. Под владением понимается фактическое обладание вещью, создающее для обладателя возможность непосредственного воздействия на нее. Причем законным (титульным) владельцем может быть и не собственник вещи (имущества), а наниматель (арендатор), залогодержатель, хранитель имущества, комиссионер и др. Исходя из того, что бездокументарные ценные бумаги, не являясь материальным предметом нашего мира, тем не менее, являются имуществом, находящимся в гражданском обороте, то следует признать, что такого рода имущества есть собственники, которым принадлежат все правомочия, составляющие содержание права собственности, за исключением одного права – права владения. Данное утверждение вступает в противоречие с законом «О рынке ценных бумаг», который широко пользуется термином «владелец», но, зато, не вступает в противоречие со здравым смыслом. Если развивать эту мысль, то приходишь к выводу, что собственнику бездокументарной ценной бумаги принадлежат права пользования и распоряжения такой ценной бумагой. Нельзя вступить во владение бездокументарной ценной бумагой путем ее вручения, как это происходит с вещами материального мира. Право собственности на бездокументарную ценную бумагу переходит к другому лицу в момент внесения соответствующей записи в системе ведения реестра или в депозитарии. С этого момента у ценной бумаги меняется собственник (а не владелец!). По той же причине невозможно незаконное владение ценной бумагой, принадлежащей другому лицу, поскольку владение бездокументарной бумагой невозможно в принципе. И вот здесь мы вынуждены остановиться в наших рассуждениях, поскольку такой подход не допускает возможности применения виндикационного иска (ст.301 ГК РФ) для защиты нарушенного права собственности. Статья 301 Гражданского кодекса РФ. Истребование имущества из чужого незаконного владения. Собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения. Позиция Высшего арбитражного суда РФ заключается в том, что собственник бездокументарной ценной бумаги вправе пользоваться статьей 301 ГК РФ для восстановления нарушенного права собственности, а арбитражные суды, рассматривая заявленные виндикационные иски, обязаны руководствоваться особенностями истребования имущества от добросовестного приобретателя. 10 Статья 302 Гражданского кодекса РФ. Истребование имущества от добросовестного приобретателя 1. Если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли. 2. Если имущество приобретено безвозмездно от лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать имущество во всех случаях. 3. Деньги, а также ценные бумаги на предъявителя не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя. В результате, мы приходим к выводу, что невозможно исключить из употребления по отношению к бездокументарным ценным бумагам понятие «владелец», но в отношении бездокументарных ценных бумаг понятие «владелец» становится тождественным понятию «собственник». По этому пути много лет идет судебная практика и способы защиты нарушенного права собственности на бездокументарные ценные бумаги уже описывались на страницах этого журнала. Но вопрос о природе бездокументарной ценной бумаги не может быть урегулирован исключительно судебными актами. Неопределенность основополагающих понятий о ценных бумагах может быть устранена внесением в наше законодательство определений, не допускающих двоякого токования. Может быть, уже настало время уточнить наш Гражданский кодекс?
