Е.Б. Аврускина, ассистент - Преподаватель высшей школы в 21

ВОСТОЧНАЯ КУЛЬТУРА – КОЛЫБЕЛЬ МАНИПУЛЯТИВНОГО
ПОДХОДА В ОБУЧЕНИИ
Е.Б. Аврускина, ассистент
Ростовский государственный экономический университет «РИНХ», Россия
Относительно недавнее появление манипулятивных технологий в
современной педагогике заставляет задуматься о том, откуда появились эти
идей в воспитательной и образовательной системах нашего времени.
Было бы неверно полагать, что манипулирование информацией и
психологические манипуляции с людьми – это открытие современного
общества. Напротив, Г. Грачев и И. Мельник [1] отмечают, что европейская и
американская культуры являются в историческом плане более поздними
пользователями манипулятивного воздействия и психологических
манипуляций в массовом масштабе по сравнению с культурой Древнего
Египта и рядом культур Востока, которые в этом отношении имели
значительно больший исторический опыт. Сложившиеся на данной
территории культурно-исторические условия, дали толчок для развития
особой формы межличностного общения – манипулятивной – на всех
социальных уровнях и среди всех возрастных групп.
Зачатки манипулятивных технологий общения мы обнаруживаем в
религиозных взглядах жителей Древнего Египта. Бадж Э.А. Уоллис [2]
писал о том, что египтяне придавали огромное значение словам — любым,
вытесанным на каменной плите, записанным на папирусе или
произнесённым вслух. Слова были для них не просто набором звуков или
иероглифов: египтяне верили, что слова обладают магическими свойствами,
что любая фраза способна повлиять на окружающий мир [4].
Очень большое значение имели так называемые «слова власти».
Произнесение их особым образом специально подготовленным человеком
или жрецом должно было, согласно верованиям египтян, приводить к
требуемым при их озвучивании действиям [2; 4]. «Слова власти»
произносили не только при проведении религиозных церемоний. Египтяне
наносили их на папирус, драгоценные камни, амулеты, стены гробниц и
саркофаги с целью обрести власть над своими Богами и получить
возможность вызывать их по своему желанию при жизни или подчинить их
себе после смерти [2].
Культуролог А. Давид-Неэль [3], долгое время проведшая на Тибете,
отмечает, что просвещенные адепты мистических тибетских учений относят
факты, объясняемые на Западе вмешательством существ из потустороннего
мира, к области проявлений психики. Тибетцы различают две категории
таких явлений:
- явления, вызываемые одним индивидом или группой индивидов
бессознательно, и поскольку он или они действуют непреднамеренно, то их
психическая энергия не преследует никакой заранее определенной цели;
- явления, вызываемые сознательно чаще всего, но не обязательно,
одним индивидом для получения определенного результата.
Кроме того, тибетские ламы говорят, что каждый волевой акт
обусловлен многими причинами – одни из них возникли недавно, другие
бесконечно далеки от нас. В представлении тибетца любое явление,
вызванное сознательно или бессознательно, всегда обусловлено
разнообразными причинами. Прежде всего, существуют, так называемые,
внутренние причины, порождающие в субъекте волю к созданию явления
или же приводящие в действие скрытые в нем силы без его ведома, кроме
того есть внешние причины, способствующие возникновению явления
независимо от человека, его создающего. Отдаленные причины чаще всего
представлены своим «потомством», следствиями, воплощающими в данный
момент совершенные в прошлом физические действия или старые мечтания.
В основе создания манипулятивного подхода лежало стремление
государей и политиков управлять большими социальными группами людей,
классами, подчиненными, желание поставить противника, политического
оппонента в затруднительное положение, нарушить логику его
размышлений, смутить его, в то же время, оставаясь в рамках,
предписываемых дипломату или оратору этикетом, правилами хорошего
тона.
Манипулятивный подход в восточной культуре достаточно органично
включен в искусство тайного управления противником, является
философской, идейной основой и практикой дипломатии и политики.
Искусство составлять поэтапный многошаговый план взаимодействия между
людьми со скрытой от посторонних целью, применяя многочисленные
хитрости и ловушки для достижения успеха, является с древнейших времен
отличительной чертой мышления и поведения китайских государственных
деятелей, дипломатов и военных.
Это искусство, тщательно скрываемое от представителей других
народов, передавалось через века. В «Трактате о 36 стратагемах» [6; 7, с.6] в
концентрированном виде были обобщены и классифицированы в виде
метафорических схем методы манипулятивного воздействия и разработан
определенный методологический подход по их использованию в различных
ситуациях. Понятие «стратагема» означает стратегический план, в котором
для противника заключена какая-либо ловушка или хитрость. Рассматривая
семантику данного понятия, профессор В.С. Мясников [6; 7, с.6] (специалист
по китайской истории и культуре) обращает внимание на то, что в китайском
языке оно одновременно означает и сообразительность, и изобретательность,
и находчивость.
Швейцарский ученый-правовед, Харро фон Зенгер [8, с. 24-25], автор
монографии «Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать.
Знаменитые 36 китайских стратагем за три тысячелетия», анализируя
содержание понятия «стратагема», показывает, что его основным значением
является не только военная, но и любая хитрость или уловка, прием или
интрига с целью достижения преимущества [1].
Согласно Харро фон Зенгеру [11] стратагемы могут относиться к
различным категориям:
- камуфлирование (чем-то правдоподобным);
- введение в заблуждение (чем-то ложным);
- захват добычи;
- блокада;
- получение преимущества;
- соблазнение и бегство.
Кроме того, имеются стратагемы различной степени утонченности, обман на
словах и в действиях, специальные военные хитрости и уловки, которые с
тем же успехом можно применять в политической и частной жизни.
Например, стратагема № 7 «Извлечь нечто из ничего.» – выиграть перевес,
достичь перемены в воззрениях или каких-то реальных изменений с
помощью инсценировки; представить выдумку реальностью – является
стратагемой мистификатора [11]. В китайской культуре, как утверждает
профессор антропологического отделения Китайского университета в
Гонконге Цяо Чжан, стратагемы представляют собой «в высшей степени
разработанную, распространенную и долговечную традицию» [11].
Рассматриваемый подход к межличностному взаимодействию на
Востоке насчитывает тысячелетия и является неотъемлемой частью
общественной, национальной и индивидуальной психологии. В.С. Мясников
[6; 7, с.6], отмечая несомненную роль современных психологов в
исследовании психологических манипуляций, в то же время акцентирует
внимание на богатейшей исторической традиции их использования в
восточной культуре. «Блестящие открытия современных психологов, –
пишет он, – страдают одним, отнюдь не умаляющим их значения,
недостатком: нынешние психоаналитики и не подозревали, что они описали
явление, бывшее в течение тысяч лет достоянием китайской философии» [1].
В лаконичной и метафорической форме манипулятивный подход
описан около двух с половиной тысяч лет назад в известном китайском
документе «Трактате о военном искусстве», автором которого, как считается,
является выдающийся китайский полководец и государственный деятель,
известный под именем Сунь-цзы [10]. В настоящее время специалисты
полагают, что под литературно-философским псевдонимом Сунь-цзы
выступал выдающийся полководец-«стратагемщик» Сунь Бинь, живший в IV
в. до н.э. в древнекитайском царстве Ци. Стратагемность в этой работе
выступает как искусство психологического противоборства, которому
присущи свои законы и требования [7, с.7, 10]. На двадцати с небольшим
страницах Сунь-цзы приводит основные положения и советы, как должен
думать и действовать полководец, отстаивая интересы своего государства.
Его рекомендации в совокупности отражают суть манипулятивного подхода
и стратагемного мышления [9].
Трактат Гуйгу-цзы, учителя из Долины бесов (скорее всего, это
название какой-либо местности, куда Учитель удалился в конце жизни), был
создан на исходе китайской древности (в IV в. до н.э.) и позднее
приписывался перу разных авторов. Он всегда был «полуподпольным»
текстом, к которому тайно обращались даже императоры. Главная тема этой
книги, предназначенной для дипломатов и министров – как добиться
расположения и любви правителя, или каким образом можно повлиять на его
решения. Предполагают, что «учитель из Долины бесов» обучал в своей
школе самых авторитетных сановников Древнего Китая (Су Циня, Чжана И),
имевших большое влияние при дворе своих правителей и отличавшихся
талантом заключать удачные союзы с другими государствами [5].
Согласно Гуйгу-цзы: «Манипуляция – это умение управлять ситуацией
таким образом, чтобы она привела к желаемому результату. Пусть враг по
доброй воле придет туда, куда захочет наш стратег. Для этого нужно уметь
вынудить его к пассивности, лишить возможности совершать ответные
действия – кроме тех, что выгодны нам. И тогда в нужный срок его можно
будет победить без боя. А чтобы он не направился туда, где он не нужен
стратегу, надо расставить ему сети или ловушки. В этом суть принципа
манипуляции, от чего она даже становится «ласковой»: манипулировать
другим значит поступать так, чтобы этот другой «сам пожелал» сделать то,
чего я от него хочу (хотя самому ему будет казаться, что он поступает сам по
себе)» [5].
Трактат Гуйгу-цзы – это антириторический трактат, т.к. вместо того
чтобы учить, как убеждать других, он показывает нам, как влиять на них
таким образом, чтобы люди, еще до того, как мы начали говорить, уже
готовы были поступать согласно нашим желаниям. Акцент делается не на
построении нашей речи, а на создании таких отношений с другим человеком,
чтобы любое наше предложение было принято без всяких сомнений,
раздумий и споров [5].
Цель манипулятора – подготовить слушателя к надлежащему
восприятию того, что мы собираемся ему сказать. Сражение должно быть
выиграно до того, как оно начнется: до того, как мы начнем говорить. Одним
словом, благожелательное отношение к говорящему возникает не во время
речи, как того требуют законы риторики, а гораздо раньше. Убедив другого в
том, что между вами сложились доверительные отношения, мы приобретаем
над ним власть, возникает симпатия, «склонность», – все это и побуждает его
выслушивать нас. Самое главное – «управлять» другим и не допускать,
чтобы он «управлял» нами; осуществлять свою власть и не позволять, чтобы
наша «судьба» была в руках других. Согласно идее трактата, интересы
собеседников неизбежно входят в противоречие, ибо каждый
придерживается своей позиции. Следовательно, другой человек всегда будет
играть роль противника; отсюда все должно быть сделано так, чтобы другой
почувствовал доверие к нам, но это доверие всегда будет ловушкой.
«Соблазнить», «привлечь», «приманить» – все это предварительные этапы,
направленные на то, чтобы подчинить оппонента своему влиянию. Таким
образом, нам будет обеспечена полная инициатива, и мы сможем
безраздельно управлять своим собеседником [5].
Приведенные выше факты и документальные свидетельства позволяют
сделать вывод о том, что именно в странах Востока сложившийся при таких
культурно-исторических условиях менталитет населения способствовал
появлению и развитию манипулятивных принципов. Жители Востока с
раннего детства находились в атмосфере, где психологическая манипуляция
другим человеком принималась как данность, более того, поощрялась и
считалась похвальной. Дети перенимали форму манипулятивного поведения
как у своих родителей, так и у учителей, обучавших их жизненным
ценностям. Стратагемное мышление становилось частью личности не только
будущих правителей и политиков, но и простых граждан.
Со временем, идеи манипуляции с Востока постепенно стали
распространяться на Западе, влияя на различные сферы человеческой
деятельности, в том числе и на педагогику. Появились методы обучения, в
основу которых легли элементы манипулятивных представлений о
межличностном общении, заимствованные на Востоке.
Литература:
1. Грачев Г., Мельник И. Манипулирование личностью: Организация,
способы и технологии информационно-психологического воздействия.
http://dere.com.ua/library/grachov/soder.shtml
2. Бадж Э.А. Уоллис. Египетская магия.http://okkult.by.ru/book/egipet.doc
3. Александра Давид-Неэль. Мистики и маги Тибета
http://polbu.ru/davidneel_tibetmystic/ch17_all.html
4. http://www.kultreferat.popal.ru/article617.html
5. Трактат Гуйгу-цзы, учителя из Долины бесов. Лицейское и гимназическое
образование. 2003, № 9. http://lgo.lyceum.ru/uprav91-03.htm
6. Губарев В. Академик Владимир Мясников: Секретное оружие Востока.
/Литературная газета, 2003.
http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg202003/Tetrad/art11_5.htm
7. Мясников В.С. Антология хитроумных планов (Вступительная статья к
монографии Харро фон Зенгера “Стратагемы. О китайском искусстве
жить и выживать. Знаменитые 36 стратагем за три тысячелетия”). – М.,
1995. С. 6-7, 10.
8. Зенгер Х. Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать.
Знаменитые 36 стратагем за три тысячелетия. – М., 1995. С. 24-25.
9. Конрад Н.И. Сунь-Цзы. Трактат о военном искусстве. – М.-Л., 1959.
10. Сунь-цзы http://gunfu.nm.ru/soon_czi_web.htm
11. http://galactic.org.ua/strateg/ctrat-0.htm