Чтить Уголовный кодекс

Итоги
Чтить Уголовный кодекс
Одним из главных достижений президентства Дмитрия Медведева называют
либерализацию уголовного законодательства. Скептики возражают: либерализации по
сути не произошло, правовая система остается репрессивной, особенно по отношению к
бизнесу. Когда предприниматель обретет презумпцию невиновности? Об этом на
страницах «Итогов» спорят глава Института социально-экономических и политических
исследований Николай Федоров и депутат Госдумы Дмитрий Вяткин.
С одной стороны
Николай Федоров: «Нужна масштабная ревизия Уголовного кодекса»
Николай Васильевич, почему переписывать нужно именно Уголовный кодекс?
— Чтить Уголовный кодекс следует всем — это еще Остап Бендер рекомендовал.
Проблема в том, что в какой-то момент у нас произошла подмена понятий: для очень и
очень многих Основной закон это не Конституция, а именно УК. Дают о себе знать
рецидивы нашего недавнего прошлого. Прописанные в Конституции СССР права и
свободы в большинстве своем так и оставались на бумаге, а Уголовный кодекс
действовал, да еще как!
— По-вашему, в нынешнем УК много советского?
— Знаете, не только в кодексе дело. Проблема упирается по крайней мере в три фактора.
Первый — это историческое наследие: из глубины веков до наших дней в России мало
изменилась суть отношения к власти как к чему-то сакральному. Мы все еще страна
подданных, а не свободных граждан. Отсюда и второй фактор — безоглядная вера в царябатюшку, генсека, президента, который виновных накажет, справедливость восстановит.
Такое отношение не может не влиять на менталитет и поведение тех, кто стоит на страже
закона. И третье — кадры. За последние 20 лет судейский корпус мало изменился: 90
процентов — бывшие советские судьи, их бывшие помощники, ныне облачившиеся в
судейские мантии, экс-прокуроры, следователи, сотрудники спецслужб. А вот адвокаты
или нотариусы в судейских рядах оказываются очень редко.
— И как уйти от этого?
— Нужна качественно новая уголовная политика. Это непросто. Необходимо не только
обновление законодательства, но и институциональные изменения в судебной и
пенитенциарной системах. Ведь, согласно духу и букве закона, исправительные
учреждения существуют для перевоспитания, а на деле в российских тюрьмах люди
становятся профессиональными преступниками и рецидивистами. Попадающие в места
лишения свободы новички, которых еще можно вернуть с этого опасного пути в
нормальную жизнь, быстро становятся матерыми, перенимая философию и правила
тюремной жизни. Другими словами, криминогенна сама система — вольно или невольно
она порождает и воспроизводит преступность во всей красе! А в обществе к таким людям
относятся заранее предвзято, их адаптация к нормальной жизни мало кого волнует. Может
быть, такое равнодушие — следствие отсутствия гражданского общества. Ведь в
советскую эпоху существовала хотя бы система общественного контроля на
предприятиях, проводились выездные инспекции по месту жительства...
— Так что делать, чтобы избавиться от ненужного советского наследия?
— Важен системный подход, который предполагает даже ревизию Налогового кодекса,
поскольку и его особенности существенно влияют на трактовку УК, а значит, и на
трактовку составов экономических преступлений. Другими словами, юридическими
заплатками не изменить ситуацию. Нужна масштабная ревизия УК, которая позволит
перевести часть составов преступлений в Кодекс об административных правонарушениях.
Подозреваемый в совершении административного правонарушения — это иной
процессуальный статус, да и риск оказаться в изоляторе куда меньше. За этими цифрами
судьбы тысяч людей, которых можно спасти от незавидной участи носить клеймо
уголовника всю оставшуюся жизнь.
— Ваш институт уже дал рецепты декриминализации многих экономических деяний…
— Наряду с необходимыми изменениями УК, УПК, КоАП мы рекомендуем сделать
процедуру выбора судей публичной, чтобы соискатели сдавали письменные
квалификационные экзамены. А результаты размещать в Интернете, чтобы общество
могло оценить кандидатов. Ведь тогда станут известны и уровень их квалификации и
общей культуры, и профессиональный опыт.
— А если кто-то не сдаст экзамен?
— Вот и замечательно. Одним некомпетентным судьей будет меньше.
— Так судей вообще может не остаться…
— Не нужно драматизировать, не все же провалятся. Думаю, у нас в стране достаточно
квалифицированных специалистов. Но, конечно, хотелось бы большего. Например, чтобы
кандидатуры на должность судей обсуждались всем обществом, и это обсуждение широко
освещалось в СМИ — как, например, это делается в США.
— Но там подобное внимание понятно — у них суд давно отделен от власти...
— Речь не об этом, а о самой судейской корпорации. В России это обособленный,
закрытый от посторонних глаз мирок. Во Франции, Германии, Италии, например, судьи
— такие же члены общества, как и все прочие. Считаю, что именно суды должны быть
главным и самым действенным заслоном от полицейского произвола, от всего
негативного наследия советской правовой системы. А у нас вместо этого приходящие в
систему молодые юристы в судах до сих пор испытывают сильнейшее влияние
представителей репрессивной советской школы. Этим и объясняется столь частый выбор
в качестве меры пресечения заключения под стражу, а самый распространенный вид
наказания — лишение свободы. Отсюда — переполненные изоляторы и тюрьмы, где люди
гибнут, теряют человеческий облик. Позвольте мне процитировать римских юристов: Vis
legibus est inimica. Насилие — это враг права.
— С полицией что делать? Или остановиться на результатах прошедшей реформы
МВД?
— И здесь нужны перемены. Пора формировать муниципальную полицию — не против
людей, а в помощь им. Целесообразно в порядке эксперимента перейти к выборности
участковых уполномоченных. Скажу больше: можно даже упразднить стадию
возбуждения уголовного дела.
— Это как?
— Опираясь на европейский опыт: полиция должна проверять факты, но не делать раньше
времени громких заявлений о возбуждении уголовного дела. Последнее у нас стало
инструментом заказа со стороны бизнес-конкурентов или откровенного вымогательства.
Неудивительно, что в половине случаев дела закрываются до суда и даже до предъявления
обвинения.
— Как скоро ваши рецепты пропишут стране?
— Повторю, что одной ревизии УК и смежных с ним документов недостаточно. Нужно
менять всю уголовную политику — не только законодательство, но и систему подготовки
кадров, пенитенциарную систему, усиливать влияние институтов гражданского общества
на всю правоохранительную сферу. Быстро все это сделать не получится.
С другой стороны
Дмитрий Вяткин: «Новый кодекс — это сигнал, что поменялась политсистема. Но сейчас
такие перемены не востребованы»
Дмитрий Федорович, надо ли полностью переписывать Уголовный кодекс?
— Почти все необходимые поправки президент уже внес: большой пакет по гуманизации
УК, который недавно был рассмотрен, поправки по фирмам-однодневкам, ужесточение
наказаний за хулиганские действия, ставящие под угрозу безопасность транспорта и
пассажиров, а также за преступления против половой неприкосновенности
несовершеннолетних. Проблема в том, что охотников править УК хоть отбавляй: в Думу
чуть ли не еженедельно поступают предложения от субъектов законодательной
инициативы. Это одна из причин, почему нам не нужен новый кодекс: УК правится
постоянно. И что, каждый раз писать новый кодекс?
— Есть мнение, что отдельными поправками ситуацию не изменить — нужно
полностью менять систему, избавляясь от советского наследия…
— Советский УК 1960 года мне как юристу нравится даже больше нынешнего. Я о
качестве формулировок, их точности. От устаревшей терминологии советского кодекса и
специфических статей его особенной части мы избавились. Так что больше отказываться
не от чего.
— Не надо убирать некоторые составы преступлений — прежде всего в сфере
экономики?
— В России не самый жесткий Уголовный кодекс! В Китае — хуже: там расстреливают, и
по экономическим преступлениям тоже, но я не слышал, чтобы это повредило китайскому
бизнесу. Да, есть запросы от того же бизнес-сообщества, но не на новый УК, а на
коррекцию нынешнего. Что и происходит. Благодаря изменениям в кодекс,
предложенным президентом, суды получили больше возможностей варьировать
наказание. То же лишение свободы может теперь иметь вилку от двух месяцев до 5—10
лет, например. За экономические нарушения разумнее назначать выплату ущерба и
штраф, если, конечно, речь не идет о причинении реального вреда здоровью и жизни
людей или сверхкрупном материальном ущербе. Надо активнее применять
альтернативные виды наказания, не связанные с лишением свободы.
— Может, лучше изъять из УК большинство экономических статей?
— Дело не в количестве статей, а в их качестве. Статей могло бы быть в два раза больше,
но важно так их сформулировать, чтобы не оставалось пространства для расширительного
толкования, необходимо и совершенствование судебной практики.
— Но суды и правоохранители расценивают бизнес как нечто заведомо преступное…
— Категорически не согласен. По крайней мере в отношении судей. За 20 лет выросло
новое поколение юристов, для которых бизнес не является заведомым криминалом. Что
же до правоохранителей, то и для них бизнес не криминал, но иногда дойная корова. При
этом вряд ли стоит упразднять экономические статьи УК. Бизнес-преступления
существуют: в Омской области, например, на 2,5 года колонии осудили бизнесмена за то,
что он продал товары, находившиеся у него на подотчете, деньги присвоил, а дабы
расплатиться с долгами, набрал кредитов на 20 миллионов под фальшивые документы. За
такое надо наказывать.
— Лишением свободы?
— Лучше штрафом с возмещением ущерба. Правда, не всегда получается их взыскивать.
За прошлый год взыскали только 37 процентов из 1,3 миллиарда рублей. То же самое с
залогом: около 60 процентов всех преступников не имеют постоянного заработка.
Проблемы есть у всех альтернативных видов наказаний. Если что-то и менять в УК, то
подход к тому, что считать экономическим преступлением. Например, мерить преступное
деяние не по извлеченному доходу, как сейчас, а по причиненному ущербу (бывает, что
последнего нет вообще). Кое-что уже сделано: приняты поправки по декриминализации
товарной контрабанды и освобождению от уголовной ответственности бизнеса,
возместившего ущерб.
— Принятые поправки по фирмам-однодневкам позволяют возбуждать дела уже по
факту регистрации фирмы. Это либерализация?
— Не может быть ответственности без вины. Следствие идет от обратного: сначала
раскрывается схема преступления, потом доказывается участие в ней неких фирм и только
затем — злой умысел создателей фирм или их владельцев.
— В теории, а на практике будут хватать тех, кто предоставляет документы для
регистрации компаний…
— Я не говорил, что практика у нас без изъянов. Есть и чрезмерное давление государства
на бизнес. Но решить эти проблемы путем принятия нового кодекса или кадровыми
перестановками в судах и полиции нельзя. Тут помогут только обобщение и изменение
судебной практики вкупе с судебной реформой.
— Чем поможет судебная реформа?
— С 2013 года в России появится полноценная апелляционная инстанция по уголовным
делам (по гражданским — с 2012 года). Хорошо, но мало: нужно перестроить систему
судов общей юрисдикции — отчасти по аналогии с системой арбитражных судов, нужна
система отдельных апелляционных судов и новых кассационных судов. Потребуется и
реформа уголовного процесса: в первую очередь должны измениться порядок проведения
доследственных проверок, возбуждения уголовных дел, правила сбора доказательств и
проведения предварительного расследования. На мой взгляд, с самого начала в деле
должен активнее участвовать суд. Сейчас он только дает согласие на проведение ряда
следственных действий, назначает меру пресечения. Хотя и это уже помогло: в 2010 году
заключение под стражу как мера пресечения применялось в два раза реже, чем в 2001
году. Все потому, что такие решения стали принимать суды, а не прокуроры. Нужно идти
дальше: суд должен оценивать доказательства, собранные следствием, еще до начала
рассмотрения уголовного дела в суде. Должна измениться роль Верховного суда. Он
должен по примеру Высшего арбитражного суда заниматься обобщением и
корректировкой судебной практики. Ради этого можно было бы освободить ВС от
рассмотрения дел по первой и второй инстанциям.
— Постоянные поправки делают УК похожим на лоскутное одеяло. Может, все-таки
новый кодекс?
— Новый кодекс — это сигнал, что поменялась политическая система, но сейчас нет
демонтажа власти, при котором были бы востребованы такие радикальные перемены. Не
говоря уже об огромных усилиях, затратах и времени на создание нового кодекса.