Алина Костюченко
advertisement
Алина Костюченко 58 СФЕРА ЭКОНОМИКИ __________________________________________________________________ Алина КОСТЮЧЕНКО БЕНИЛЮКС В ПУТАХ МИГРАЦИИ Международная миграция рабочей силы в настоящее время доминирует среди прочих миграционных потоков. Она является важнейшей составляющей процесса глобализации хозяйственной жизни мирового сообщества во второй половине ХХ – начале XXI века. Этот всеобъемлющий процесс включает в себя разнонаправленные потоки трудовых ресурсов, которые перераспределяются между странами разного уровня социально-экономического развития, а также внутри этих стран. Проблема трудовой миграции в Западной Европе актуализировалась после окончания Второй мировой войны, обозначив начало третьей глобальной миграционной волны1. Западная Европа стала одним из мировых центров притяжения иммигрантов. Образование Европейского Союза (ЕС) и его дальнейшее расширение, а также интеграционные тенденции внутри объединения ускорили интенсивность иммиграционных процессов. Регион Бенилюкс2, являющийся историческим ядром ЕС и заложивший основы европейской интеграции, расположенный на пересечении главных западноевропейских торговых, морских, внутренних водных и сухопутных путей, которые связывают крупнейшие экономические центры и районы, – показательный пример современной ситуации, сложившейся в Западной Европе в отношении использования труда иностранной рабочей силы. Кажущийся парадокс Прежде чем в странах Бенилюкса сформировался устойчивый иммиграционный процесс, они пережили достаточно масштабный период эмиграции, Во время первой (первые две трети XIX века) и второй (конец XIX – первая треть XX веков) глобальных миграционных волн потоки мигрантов шли только в одном направлении – из Европы в США. 2 Регион Бенилюкс включает в себя Бельгию, Нидерланды, Люксембург. ________________________________________________________________________ © Костюченко Алина Сергеевна – аспирант географического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова (экономическая география). 1 Бенилюкс в путах миграции 59 длившийся до начала 1960-х годов, что на первый взгляд представляется парадоксальным для территорий, обязанных своим рождением иммиграционному феномену. Однако парадоксальность эта кажущаяся, поскольку, подобно другим странам Европы, они попали в водоворот уже упоминавшихся глобальных миграционных волн. Так, в начале XIX века большой поток бельгийских эмигрантов отправился в Северную и Латинскую Америку, а также в Бельгийское Конго. Бельгия выступала к тому же в качестве транзитной страны на пути в Новый Свет для эмигрантов других европейских государств. Бельгийцы наряду с итальянцами были одними из первых европейских “гастарбайтеров”1. Согласно статистике, без учёта “фронтальеров”2 в 1890 году тысячи бельгийцев работали в других странах Бенилюкса: более 0,5 млн в Нидерландах, около 3 тыс. человек в Люксембурге и у его соседей – во Франции (около 13 тыс.), в Германии (7 тыс.) и Великобритании (4 тыс.). В то же время иностранцы составляли лишь 2% населения самой Бельгии3. В стране имели место и крупные внутренние миграционные потоки (1850–1860 гг. и 1880–1914 гг.), направленные из Фландрии, переживавшей высокий естественный прирост населения и тяжёлые времена в экономике (усугублённые сельскохозяйственными кризисами 1846 и 1885 гг.), в индустриально развивающуюся Валлонию. Другой крупный исход бельгийцев произошёл в годы Первой мировой войны, когда сотни тысяч человек эмигрировали из оккупированной Бельгии в не затронутые военными действиями Нидерланды. Массовая эмиграция из Нидерландов отмечена гораздо позже – в начале 1950-х годов, когда из страны выехало около 0,5 млн человек (до этого в 1820– 1910 гг. в США перебрались 221 тыс. сельскохозяйственных рабочих). В 1950-е годы люди уезжали главным образом в страны “переселенческого капитализма”: Канаду (210 тыс. человек), Австралию (100 тыс.), Новую Зеландию (20 тыс.), ЮАР (30 тыс.), в США (50 тыс.) и в соседние с Нидерландами страны (3 тыс. в Бельгию, 2 тыс. в Германию и т.д.). Из Люксембурга, который в начале XIX века представлял собой одну из беднейших сельскохозяйственных стран, население направлялось в Новый Свет: Бразилию (1828 г.), Гватемалу (1844–1845 гг.), Аргентину (1889–1890 гг.), а также (во второй половине XIX века) в США, куда эмигрировали 72 тыс. человек (по другим источникам – 86 тыс.), главным образом молодое и экономически активное население. В этот же период большую роль играла эмиграция во Францию – “tour de France”: сезонные поездки в Эльзас-Лотарингию (сельское хозяйство), Шампань (работа на виноградниках). Женское население нанима1 2 3 Термин “гастарбайтер” обозначает “рабочий-гость” и не имеет негативной коннотации, часто ассоциируемой с этим понятием в настоящее время. фронтальеры – население, проживающее по одну сторону от государственной границы и работающее по её другую сторону. Здесь и далее расчёт процентных данных произведён автором по национальным статистическим интернет-порталам отдельно Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. Алина Костюченко 60 лось в прислуги, чтобы выучить французский язык, который способствовал поднятию социального статуса. В 1891 году во Франции находилось 19,4% всего населения Люксембурга. Начало ХХ века принесло странам Бенилюкса перемену направления движения трудовых ресурсов. Одними из главных участников в их экономическом развитии становились иммигранты. Как всё начиналось Иммиграция в целом и трудовая иммиграция в частности – далеко не новое для стран Бенилюкса явление. Само формирование региона было обусловлено миграционными процессами. Они начались ещё во времена “великого переселения народов”: на эти земли, заселённые кельтами и фризами, пришли германские франки, а затем саксы1. Эти же процессы обусловили тот факт, что регион входил в состав различных империй мирового масштаба: Римской империи, Меровингского и Каролингского государств, Средне- и Западно-Франкского королевств, Лотарингии, Восточно-Франкского королевства или Священной Римской империи Германской нации, а затем в XVI веке появился на свет в виде республики Семнадцати провинций. Нахождение в дальнейшем Южных Нидерландов под властью Испании, а позднее Австрии, образование на территории Северных Нидерландов2 независимого государства Соединённых провинций Нидерландов, которое обеспечило “голландский цикл”3 в мировой политике и экономике, колониальное прошлое Нидерландов и Бельгии, вторжение Наполеона и, наконец, объединение Северных и Южных Нидерландов в единые Объединённые Нидерланды (1815–1830 гг.) и, в итоге, образование на этой территории трёх независимых государств: Бельгии, Нидерландов и Люксембурга – всё это следствие миграционных потоков мирового масштаба. Другим важным их результатом являются лингвистические особенности Бенилюкса: во всех составляющих его странах население говорит более чем на одном языке, причём все они имеют статус признанных официально: нидерландский и фризский – в Нидерландах; нидерландский, французский и немецкий – в Бельгии, люксембуржский – в Люксембурге (официально признан только в 1984 году, поэтому наравне с ним действуют французский (язык администрации) и немецкий (язык прессы). В периоды ослабления в этом регионе захватнических миграций они сменялись миграциями экономическими, в первую очередь трудовыми. Во времена, См. Snoek Kees. Opstand en Pacificatie in de Lage landen. Nijgh en Van Ditmar. 1976. С. 3–14. 2 Южные Нидерланды включали в себя большую часть современной Бельгии и Люксембурга, границы последнего были намного шире, чем современные, а также некоторые области, входящие сегодня в состав Франции, Нидерландов и Германии. Северные Нидерланды практически повторяли контур современного государства Нидерланды. 3 1602–1672 годы – период гегемонии Нидерландов в мире. 1 Бенилюкс в путах миграции 61 когда Нидерланды переживали золотой век своего господства и могущества (1602–1672 гг.), период благополучия и процветания, их успех во многом был обеспечен силами иммигрантов из Южных Нидерландов (современной Бельгии), которые привнесли в страну торговый и промышленный опыт, знания, связи и, что не менее важно, капиталы. Это был первый в Бенилюксе внутренний крупнейший по своим размерам иммиграционный поток. Экономические факторы обуславливали приезд в Нидерланды торговцев и ремесленников, многие из которых впоследствии обосновались в стране. Нидерланды, считавшиеся самой “толерантной” европейской страной, были и первыми в Западной Европе, кто принял политических и религиозных беженцев: к примеру, после 1685 года большая часть (около 75 тыс.) французских гугенотов нашла убежище в Нидерландах. Если использование труда иностранной силы в Бельгии и Нидерландах во многом способствовало их социально-экономическому развитию, то в Люксембурге оно стало базисом, на котором сформировались и экономика страны, и её население. В демографический и экономический рост Люксембурга наибольший вклад внесли иммиграционные волны сначала немцев и бельгийцев, затем итальянцев и других европейцев. Именно потоки предпоследних из северной и центральной Италии, наводнившие в 1892 году металлургическую и добывающую промышленность (добыча железной руды), превратили этот сектор в “странообразующую” для государства отрасль, которая стала важнейшей движущей силой его экономики с конца XIX века и до настоящего времени. Итальянцы, точнее ломбардцы, кроме того, заложили в Люксембурге основы банковской деятельности, то есть именно те области специализации, которые до сих пор являются важнейшей частью его экономики. В конце XIX – начале ХХ века удельный вес иностранцев в населении Люксембурга практически удвоился (с 8,5% в 1890-м до 15,3% в 1913 г.). Период между Первой и Второй мировыми войнами (1921–1939 гг.) стал для Бенилюкса предвестником дальнейшего массового притока иммигрантов и внедрения в эту сферу планомерных начал. В 1920-х годах были организованы первые постоянные компании по найму рабочих-иностранцев, благодаря чему в Бельгию и Нидерланды наряду с жителями западноевропейских стран (соседних Германии, Франции, а также Италии), устремились трудовые ресурсы из Центральной и Восточной Европы (Польши, Чехии, Венгрии, Югославии, Украины), которые получили “право” добывать каменный уголь в бельгийском Льеже и нидерландском Лимбурге, то есть работать на экономику Бенилюкса в тех отраслях, где не желало трудиться коренное население. Прибывавшие в Люксембург немцы и итальянцы также по большей части работали в сопредельной с добывающей отраслью металлургической промышленности. По существу этот период обозначил в жизни стран Западной Европы начало новой эпохи, окончательно сформировавшейся после Второй мировой войны, когда система доходов перераспределилась таким образом, что экономически Алина Костюченко 62 наиболее развитые государства, включая Бенилюкс, могли использовать для своих нужд иностранцев, заработная плата которых была меньше, чем у коренного населения, но гораздо больше, чем у них на родине. Этапы послевоенной иммиграции Послевоенный период (1946–1959 гг.) закрепил эту тенденцию, важную для стран Бенилюкса, как и для всей Западной Европы, потому что восстановление их экономик велось “с чистого листа” и на новой научно-технической основе, что стимулировало огромный спрос на трудовые ресурсы. Поэтому привлечение “гастарбайтеров” было характерно для многих европейских стран. В этот период Бельгия и Нидерланды переживают разные, если можно так выразиться, типы иммиграции. Для Бельгии это “итальянский период”, для Нидерландов – “колониальная” иммиграция. Бельгия, например, основной упор сделала на Италию, из которой (по договору 1946 года) прибыло 77 тыс. итальянцев для работы в добывающей и тяжёлой промышленности. Позднее она подписала соглашения о рабочей силе с Испанией (1956 г.) и Грецией (1957 г.). Для Нидерландов первой послевоенной иммиграционной волной (около 532 тыс. человек) стало возвращение на родину “вынужденных” нидерландских трудовых мигрантов, которые во время Второй мировой войны до середины 1944 года работали на немецкую военную экономику. Потеря Нидерландами колониальных владений в условиях распада мировой колониальной системы обусловила трудовой поток из Нидерландской Индии (Индонезии) – около 70 тыс. человек, причём не только местного населения, но и своих сограждан, а также жителей Суринама. Эти иммигранты осели в стране: индонезийцы в Арнэме (провинция Гелдерланд) и Гааге (Южная Голландия); суринамцы сформировали один из пригородов Амстердама Бэйлмермэйр. В Люксембурге в этот период удельный вес иностранцев в населении возрос с 10% до 13,2% с их концентрацией в городе Люксембурге и в районах добывающей и сталелитейной промышленности на юго-западе страны. В дальнейшем иммиграция прошла этапы расцвета (до мировых экономических кризисов 1975–1985 гг.), спада (соответственно совпавшего с мировыми кризисами) и нового подъёма. В период расцвета существенно расширился круг стран-поставщиков иммигрантов, особенно из региона Средиземноморья. Это Марокко и Турция, Тунис и Алжир, Югославия, а также ряд европейских государств. Новые потоки “гастарбайтеров” значительно увеличили население практически всех стран Бенилюкса, хотя каждая из них в вопросах приглашения рабочих проводила свою собственную линию. В частности, Нидерланды до конца 1960–х годов стремились приглашать исключительно несемейных мужчин1, рассчитывая на то, что, проработав определённое время, эти работники вернутся на родину, где уже обзаведутся семьёй. Под влиянием массового при1 См. Слука А.Е. Динамика населения в странах Западной Европы. М., Финансы и статистика. 1984. С. 188–209. Бенилюкс в путах миграции 63 тока иммигрантов, изменявшего де-факто поведенческие характеристики населения, Нидерланды были вынуждены разрешить смешанные браки, тогда как до 1969 года в этой “самой либеральной” европейской стране браки были невозможны даже между католиками и протестантами. В то же время Бельгия всячески способствовала приезду и оседанию семейных иммигрантов, поскольку за их счёт рассчитывала предотвратить старение бельгийского населения, повысить темпы его естественного воспроизводства. Но независимо от устремлений каждого государства немалую лепту в усиление миграционных потоков внесла провозглашённая в 1968 году свобода перемещения граждан ЕЭС внутри Общего рынка. Больше всего она повлияла на развитие сезонных трудовых перемещений. Мировой экономический кризис (1975–1985 гг.) не мог не сказаться на интенсивности и объёме иммиграционных потоков в странах Бенилюкса. Они ограничили легальную трудовую иммиграцию из стран нечленов ЕЭС, а коренное население снова отправилось на поиски счастья в других местах. Однако рабочие из Турции и Марокко продолжали въезжать в Бенилюкс, отыскав другой мотив, служивший им верным пропуском: с целью воссоединения, а позже – с целью создания семей. Бельгия (11,3%) при этом занимала третье место в Западной Европе, после Франции (50,0%) и Нидерландов (12,7%), по общему количеству иммигрировавших в неё марокканцев (1,5 млн человек). Поэтому повышение их удельного веса (до 12%) в общей численности иностранцев привело к тому, что традиционно высокий удельный вес итальянцев и прочих европейцев, а также турок и курдов, несмотря на повышение их абсолютной численности, начал снижаться: к примеру, итальянцев до 31,8% (279,7 тыс. человек), испанцев – до 6,6%, турок и курдов – до 7,2% в 1981 году. В конечном счёте, несмотря на уменьшившуюся, но не прекращавшуюся иммиграцию, общий баланс перемещений в Бельгии в 1980-е годы стал отрицательным, в Люксембурге практически свёлся к нулевой отметке, и только в Нидерландах был положительным. В такой ситуации Бельгия, чтобы сохранить свою политику восполнения коренного населения за счёт иностранцев, в 1984 году изменила порядок получения гражданства по сути в пользу мигрантов: если раньше бельгийское гражданство передавалось ребёнку исключительно по отцовской линии, то теперь в случае смешанного брака оно стало передаваться и по материнской линии, если мать была гражданкой Бельгии. Подобный закон был принят в 1986 году и в Люксембурге. Нидерланды же и в кризисные годы продолжили приём тысяч политических беженцев: в 1970-х годах из Чили и Уганды, в 1980-е годы – из Вьетнама. Окончание кризисного периода и оживление мировой экономики во второй половине 1980-х и в 1990-е годы потянули за собой и новый виток иммиграции. Главная его особенность заключалась в том, что в составе иммигрантов преобладали экономические и политические беженцы, а также население из “горячих точек”. Так, в Нидерланды хлынул поток “вынужденных иммигрантов” из бывшей Югославии, Ирака, Ирана, Сомали, Афганистана, бывшего СССР, же- Алина Костюченко 64 лавших получить постоянное или временное убежище. На них пришлось 433 тыс. человек, или 8% из общего числа беженцев в 5,3 млн человек, запросивших убежище в странах ЕС-15. Таким образом, Нидерланды заняли четвёртое место после Германии (41%), Великобритании (16%) и Франции (9%), и это количество дважды превышало допустимое, которое страна смогла бы принять. Над ней нависла ощутимая угроза потери национальной идентичности, поскольку удельный вес европейцев-иммигрантов не достигал и половины всех иностранцев (45%). В Бельгии и Люксембурге, напротив, удельный вес иностранцевевропейцев увеличивался в связи с тем, что возрастала роль учреждений Европейского Союза, расположенных в городах Брюсселе и Люксембурге, ставших столицами ЕС-15. День сегодняшний К началу XXI века ситуация в отношении иностранцев в населении Бенилюкса изменилась коренным образом, особенно с 1970 по 2005 годы. Это наглядно показывает приводимая ниже таблица. Таблица 1. Доля иностранцев в населении стран Бенилюкса, % Годы Бельгия Нидерланды Люксембург 1947 1960 1965 1970 1975 1980 1985 1990 1995 2000 2005 4,9 6,3 7,2 8,2 9,0 9,1 8,9 9,1 8,8 8,3 9,2 9,9 11,5 12,6 14,0 15,9 17,5 19,2 10,0 13,2 16,9 18,4 26,3 29,7 36,9 39,0 Рассчитано по: www.cbs.nl, www.dofi.fgov.be, www.statec.lu. Как видим, удельный вес иностранцев за указанный период в Нидерландах и Люксембурге увеличился вдвое. В Бельгии, где это изменение не сказалось столь сильно количественно, оно, как и в соседних Нидерландах, острее выра- Бенилюкс в путах миграции 65 зилось в качественном отношении, прежде всего в том, что иностранцы-неевропейцы повсеместно принесли свои культурные ценности и традиции, во многом отличные от европейских. И менее чем за полвека они настолько расширили своё представительство, что, составив весомое большинство, потребовали при решении общественно значимых вопросов считаться с их мнением. В географическом плане распределение иностранцев по территории Бенилюкса выглядит сейчас следующим образом: концентрация в городах, особенно в крупных городских агломерациях, таких как Брюссель, Антверпен, Шарлеруа, Гент и Льеж (в Бельгии), Амстердам, Роттердам, Гаага и Утрехт (в Нидерландах), Люксембург (соответственно в Герцогстве Люксембург); повышен их удельный вес в старых промышленных районах: в провинциях Эно, Лимбург, Льеж в Бельгии, в провинции Лимбург в Нидерландах, в кантоне Эшсюр-Альзетте (на юго-западе страны) в Люксембурге; в приграничных районах: в зоне контакта Бельгии и Франции (вблизи границы с французской агломерацией Лилль – Рубэ – Туркуэн), Бельгии и Нидерландов (на стыке нидерландского и бельгийского Лимбурга, провинций Антверпен и Северный Брабант), зонах контакта Бельгии, Люксембурга и Германии (трансграничном Саар-Лор-Люксе), в районе округа Эйпен (у границы Бельгии с Германией). Наибольшая по численности группа иммигрантов в Бельгии – итальянцы – сосредоточена в основном в промышленных районах. Марокканцы изначально предпочли Брюссель, но в настоящее время большая их часть переместилась в Антверпен, компактные группы есть в Льеже и Шарлеруа. Турки рассредоточились практически равномерно по крупным городам, несколько повышена их доля в Брюсселе, Антверпене, Генте, Льеже, Шарлеруа и в провинции Лимбург. В Нидерландах практически все иностранцы неевропейского происхождения проживают в одном из четырёх крупнейших городов конурбации 1 Рандстад, то есть в Амстердаме, Роттердаме, Утрехте и Гааге, иностранцы европейского происхождения либо сконцентрированы в самых дорогих районах этих городов, либо, как и коренное население, в ходе субурбанизации переместились в их пригороды. На фоне общего замедления иммиграционных процессов в Европе иммигранты продолжают прибывать в Бенилюкс, но в основном из соседних Германии, Бельгии, Великобритании и других европейских стран. Из новых странчленов ЕС-25, например, на первое место по количеству иммигрантов в Нидерланды вышла Польша. Лидер среди стран ЕС-25 по “разбавленности” населения – Люксембург. В нём проживают иностранцы более 118 национальностей, почти три четверти из них португальского, французского, итальянского, бельгийского и немецкого происхождения. Благодаря иностранцам население Люксембурга за последние тридцать лет прошлого века возросло на 85%, а в 2003 году детей иностранцев впервые в стране родилось больше, чем детей люксембуржцев, причем отмеча1 Конурбация – городская агломерация полицентрического типа. Алина Костюченко 66 лась устойчивость этой тенденции. В рамках Европейского Союза Люксембург превратился в центр трансграничного района Саар-Лор-Люкс (самый большой трансграничный район в ЕС-25), где в 2005 году работали около 59,8 тыс. “фронтальеров” из Франции (преимущественно из Лотарингии), 31,2 тыс. – из Бельгии (Валлонии), 25,1 тыс. – из Германии (земель Рейнланд-Пфальц и Саар). На трудовом рынке столичного города наблюдалась устойчивая сегментация. Доминировали (90% всех иностранцев) европейцы, занятые в институтах “Объединённой Европы”, иностранных компаниях и банках. В частности, немцы работали в финансовой и банковской сферах, португальцы – в строительстве, “фронтальеры” – в секторе услуг. Экономический эффект А нужны ли вообще иммигранты-иностранцы странам Бенилюкса в настоящее время? Вопрос может показаться риторическим, если учесть развитие иммиграционного процесса в Бенилюксе, которое мы рассмотрели. Но он правомерен с точки зрения получения (или отсутствия) вклада в жизнь страны их пребывания. А этот вклад налицо. Прежде всего, прозрачен демографический эффект, связанный с иммигрантами: они обеспечивают прирост населения, предотвращают его старение, повышают удельный вес лиц трудоспособного возраста. Не менее важна и экономическая сфера. В Люксембурге удельный вес иностранцев в экономически активном населении составляет 43%, в Нидерландах – 20,1%, в Бельгии – 8%. Это при несколько грубом подсчёте означает, что в Люксембурге ими произведено две пятых совокупного ВВП, или 10,7 млрд долл., в Бельгии – 8%, или 24,9 млрд долл. и в Нидерландах – пятая часть ВВП, или 95 млрд долл. Таким образом, цифры говорят сами за себя: экономический эффект от трудовой деятельности иностранцев весомый. И ещё цифры подтверждают, пожалуй, общую для всей Европы тенденцию: работать в наиболее тяжёлых сферах, которые обеспечивают основную жизнедеятельность общества, приглашают прежде всего пришлых людей – “гастарбайтеров”, оставляя распорядительно-командную и некоторые другие сферы для местного населения1. Показателен в этом отношении Люксембург, где получают самый высокий (в процентном выражении) экономический эффект. Иностранцы в нём составляют более половины всех занятых в ресторанно-гостиничном бизнесе (74%), строительстве (73%), среди работников офисов (58%), в добывающей промышленности (52%). Люксембург к тому же рентабельно использует “фронтальеров”, которых уже с 1985 года он расценивал как обязательную составляющую экономически активного населения. В то же время в административной и управленческой области иностранцев менее 5%, также мал их удельный вес в образовании (14%). 1 См. Couwenberg. S.W. Nederland en de toekomst van Vlaanderen. Kampen: Kok Agora. 1998. C. 15. Бенилюкс в путах миграции 67 Заветная мечта – интеграция В начале третьего тысячелетия Бенилюкс оказался в ситуации, некогда описанной С. Хантингтоном: “…Запад сталкивается с незападными странами, у которых достаточно стремлений, воли и ресурсов, чтобы придать миру незападный облик”1. Хантингтон, конечно, не пророк, но действительность уже во многом подтверждает его слова применительно к Европе в целом и Бенилюксу в частности. Именно иммиграция придала “мультикультурный” облик крупным городам, где повышена доля иностранцев в населении: Амстердаму (41,8%), Роттердаму (36,2%), Утрехту (26,8%), Гааге (40%), Брюсселю (30,5%), Люксембургу (53,1%). Она же явилась причиной возрастания удельного веса населения, исповедующего ислам (до 36% всех иностранцев в Нидерландах). Последнее – общеевропейская тенденция, несвойственная ранее Западной Европе и Бенилюксу в том числе. Прежде в его границах преобладало католичество и протестантизм, сегодня, кроме появления других конфессий, около 40% населения ещё и неверующие. Увеличилось количество так называемых “чёрных школ”, где учатся исключительно дети иммигрантов афро-азиатского происхождения, повысилась доля серьёзных преступлений и менее опасных нарушений закона, совершаемых иностранцами. Поэтому перед Бельгией и ещё острее перед Нидерландами встала трудная проблема интеграции иностранцев в своё общество2. Правительство озаботилось этой проблемой ещё в 1970-е годы, с 1990-х годов она вошла в число острых3. Практические шаги по её решению включают как традиционные меры – существенное ограничение иммиграционных потоков, – так и новые подходы. Во Фландрии (законодательно с 2003 г.) действуют курсы по страноведению и изучению языка. В Нидерландах, где распространение получила депортация нелегалов и “отказников” из страны, помимо посещения “курсов по интеграции” (с сентября 2005 года) все иностранные жители, менее восьми лет проживающие на территории страны, независимо от возраста обязаны сдавать экзамен, по результатам которого решается вопрос об их дальнейшем пребывании. Кроме того, только что прибывшим иностранцам показывают фильм о нравах нидерландского общества, чтобы они получили верное представление о стране. Люксембург, где не менее 27,5% детей имеют иностранных родителей, не так сильно, как Бельгия и Нидерланды, обеспокоен вопросом интеграции иностранцев. Для него основная проблема – низкий естеСм. С.Хантингтон: http://www.nbuv.gov.ua/polit/93hssc.htm. См. Swyncedouw Marc. Martiniello Marco. Belgische toestanden. De lotgevallen van een kleine bi-culturele democratie. Antwerpen: Icarus/Anthos. 1998. C. 12. 3 Рост числа нелегалов сопровождается ростом преступности. Например, в мае 2002 года произошло убийство политика-националиста Пима Фортэйна, в ноябре 2004 года 25-летним юношей с двойным марокканско-нидерландским гражданством был застрелен кинорежиссер Тэо ван Гог. 1 2 Алина Костюченко 68 ственный прирост среди коренных жителей. На редкость высокие для Западной Европы показатели прироста – 4,5% в 2005 году – ему уже много лет обеспечивают иностранцы; без их вклада в Люксембурге происходила бы естественная депопуляция населения. Данный факт не удивляет, поскольку в целом в ЕС-25 прирост населения на 80% обеспечен за счёт иммигрантов. * * * В ближайшие десятилетия, по статистическим оценкам, численность иностранцев в Бенилюксе будет возрастать, поскольку большая группа экономически активного населения, рождённая в годы послевоенного бэби-бума, покинет рынок труда и вновь потребуется иностранная рабочая сила для его замещения. В Бельгии к 2010 году их число увеличится главным образом за счёт “новых европейских” иммигрантов из стран Центральной и Восточной Европы. В Нидерландах доля иностранцев в 2010 году достигнет 21,1%, к 2030 – до 27,9% и к 2050 году составит 33,6%. Этот рост будет происходить преимущественно за счёт марокканцев и турок: численность каждой из этих групп в 2035 году перейдёт отметку в 0,5 млн человек и продолжит тенденцию роста; рост будет и за счёт суринамцев и жителей Антильских островов и Арубы – две эти группы вместе перевалят отметку в 0,5 млн человек уже в 2025 году. В Люксембурге к 2015 году численность населения вырастет на 20%, а к 2050 году составит 700 тыс. человек, причём во многом именно за счёт иностранной рабочей силы, которая будет прибывать в Люксембург ежегодно в качестве иммигрантов и фронтальеров. В целом при такой динамике притока иностранцев Бенилюкс в обозримом будущем по-прежнему останется в путах миграции, ибо полная интеграция “гастарбайтеров” в единое общество – дело не одного поколения. Но это тот случай, когда путы имеют позитивное значение. Потому вполне оправданны усилия властей, направленные на создание для них более адекватных условий и большее взаимопонимание с иммигрантами, без которых Бенилюкс обойтись уже не может, ибо на протяжении почти двухсотлетнего периода их участие стало базовой чертой социально-экономического развития составляющих его стран – Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. ____________________________________________
