В последней четверти XIX в. ... усилилось давление Запада. Вызов, исходивший со стороны христианского мира
advertisement
Ранчинский В.П. Брянский государственный университет Политические движения в сирийских вилайетах Османской империи накануне I мировой войны В последней четверти XIX в. на Османскую империю значительно усилилось давление Запада. Вызов, исходивший со стороны христианского мира подтолкнул часть мыслящей элиты мусульман к поиску путей модернизации исламского общества, которая позволила бы сохранить его основные ценности и в то же время повернула бы его к общественному и экономическому обновлению. В различных его частях, от Марокко до Афганистана, появились идеологи исламского обновления, так называемой «салафийи», среди которых наиболее известными и авторитетными стали герой национально-освободительной войны алжирского народа Абд аль-Кадир аль-Джазаири, его сын Тахир аль-Джазаири, живший в Дамаске, Абд аль-Раззак аль-Битар, Джамаль ад-Дин аль-Афгани и Мухаммад Абдо, Абдул Хамид аз-Захрави и другие. В результате к началу XX в. в общественно политической мысли Османской империи сложилось три течения. Первое было представлено идеологией панисламизма, берущей свое начало от первого халифа династии Аббасидов Абдаллаха ибн Аббаса, принявшего лакаб (прозвище – В.Р.) ас-Саффах (щедрый, великодушный) (750754). Именно он издал указ, по которому во всех официальных документах этническая идентичность заменялась религиозной и с тех пор слово «араб» перестали употреблять и заменили на «мусульманин»1. Когда турки завоевали арабские страны, они нашли такой порядок удобным, так как он устраивал титульную нацию. Разумеется запрет Ас-Саффахом упоминания о национальной принадлежности мусульманина не стер с памяти арабов полностью национального чувства. Оно продолжало жить в сознании родовой знати городов Ближнего Востока и во времена Аббасидов, Омейядов и Фатимидов, и во время Османов. Эти чувства дремали до поры-до времени и необходимы были лишь исторические условия для их пробуждения. Панисламизм в своем традиционном смысле призывал всех суннитов исламского мира объединяться вокруг халифа. Таким образом, он ограничивался границами исламского мира. Джамаль ад-Дин аль-Афгани и его последователь Мухаммад Абдо вышли за границы этого мира и предложили идею духовного объединения всех мусульман мира «от Финляндии до Китая», которые по их мысли, «должны сплотиться вкруг халифа – султана Турции»2. Тем самым в сочетании функций султана и халифа на первое место От «салафа» - предшествовать, быть раньше, строго придерживаться предписаний Корана и Сунны. Это движение возникло еще в VIII в., при Хафизе аль-Махди (775-785). (См.: Исаак Фильштинский. История арабов и халифата (750-1517 гг.). М., 2006. С. 37). В начале XX в. под этим названием выступали сторонники обновления ислама. В настоящее время понятие «салафийи» изменилось. Салафистами стали называть исламских традиционалистов (английский вариант), интегристов (французский вариант), исламистов (встречающийся в нашей литературе вариант). Более подробно об этом см.: А. Васильев. Исламский экстремизм как выражение кризиса исламской цивилизации. // Азия и Африка сегодня. 2003, №5. С. 4. 1 выдвигалась функция имама всех мусульман-суннитов-халифа. Султан АбдулМаджид-II попытался использовать эту идею как одно из возможных средств спасения империи от развала и позиционировал себя по отношению к арабам как халиф арабов-курайшитов3. Наряду с панисламизмом находила себе приверженцев и столь же старая идея османизма, оформившаяся еще в 40-е гг. XIX в., после первого этапа реформ – танзимата. Ее сторонники считали, что турки-османы станут ядром формирующейся в границах империи единой нации, которую объединит равенство перед законом и султаном всех сословий, подданных, вне зависимости от их религиозной и этнической принадлежности, признаков пола. Нетрудно заметить, что в этом случае функция султана как халифа приглушалась и на первое место выдвигалась его роль «государя». В последней четверти XIX в. от османизма стали отпочковываться два политических движения – младотурецкое, модернизовавшее османизм в пантюркизм и охранительно-консервативное, которое применительно к арабским вилайетам империи уместнее назвать «османизмом-юнионизмом» за приверженность его сторонников идее сохранения Османской империи в ее несколько модернизованном варианте. В столкновении между панисламизмом, с одной стороны, и османизмомпантюркизмом, с другой, пробуждался арабизм и возрождалось национальное чувство арабов. Панисламизм еще оставлял место для арабизма, - осознания арабской элитой принадлежности к избранному народу, которому через Пророка было даровано откровение, записанное на арабском языке. Как отмечали Доминик и Жанин Сурдель, одно это обстоятельство «дало импульс тому чувству превосходства, которое овладело жителями Аравии со времен проповеди Мухаммада…»4. Османизм уже делал проблематичным равенство арабов с турками-османами, но поскольку он не ставил под сомнение исламский фундамент государства османов, это опасение арабов не обострялось. Пантюркизм его обострял до предела, поскольку предполагал превращение общего дома мусульман, каковой являлась империя, в национальное турецкое централизованное государство европейского образца, в котором религия выводилась за рамки государства и становилась делом совести его граждан. Тем самым арабы утрачивали не только признаки превосходства, но и равенства с турками и превращались в национальное меньшинство. Именно это обстоятельство в 80-х гг. XIX в. вызвало к жизни в левантийских вилайетах империи, в частности в Сирии, новое течение в салафизме - «арабизма». Здесь среди интеллектуальной элиты сложилась группа людей, обративших взоры к культурно-историческому наследию арабской цивилизации и поставивших проблему места арабов в империи. Сирийские салафисты были выходцами из класса земельных собственников и торгово-купеческих слоев, кадиев и муфтиев, юристов, журналистов, врачей и преподавателей, получивших европейское образование. Почти все они были дамаскинцами, и это было естественным, так как именно в этом городе проживала самая состоятельная и крупная часть уммы мусульман Сирии. Их политическая платформа сводилась к призывам возрождения национального самосознания арабов, к поиску признаков их этнической идентичности. Арабизм сирийских участников салафийи выражался в обращении к истории арабов, к их языку и культуре, их вкладу в исламскую и мировую цивилизацию. На наш взгляд, самым существенным в идеологии 2 арабизма являлось стремление восстановить континуальность национального сознания арабов, так называемый принцип «силсила», иначе - принцип цепи, в которой каждое ее звено связано как с предыдущим, так и с последующим звеном. Арабизм еще не являлся арабским национализмом, так как даже самые яркие его идеологи - Абд ар-Раззак аль-Битар и Тахир аль-Джазаири - не пошли дальше робких требований административной автономии арабов5. В то же время пропаганда арабизма будировала национальные чувства арабов, формировала почву для появления националистических идей. Так в 1880 г. ряд аянов-суннитов Дамаска пришел к соглашению о проведении «съезда» сторонников арабизма, на который были приглашены и аяны-сунниты Бейрута, делегацию от которого сформировал Ахмед ас-Салих. В ходе «съезда», состоявшегося в этом же году, рассматривалась возможность образования в границах Великой Сирии – ашШама арабского королевства, на пост главы кторого рекомендовался дин из отпрысков Абд аль-Кадира аль-Джазаири эмир Али, проживавший в Дамаске6. В Бейруте в это время действовало тайное общество, созданное в 1875 г. из числа интеллигенции Ар-Риядом аль-Бустани. С 1880 г. оно стало выпускать прокламации, рассылаемые в сирийские города, призывающие к борьбе за независимость Леванта от Османов7. Ответом на арабизм стало объединение охранительно-консервативных сил панисламистского толка, представленных в основном исламским духовенством, арабизированными турками, черкесами. Их вождями в Сирии выступили Бад адДин аль-Хасани и Джамаль ад-Дин аль-Касими - шейхи полураспавшегося суфийского тариката накшбандийя. Под их патронажем в Дамаске стал издаваться журнал «Аль-Хакайя», ставший рупором этих сил. Консерваторы ратовали за укрепление империи, призывали к сплочению мусульман вокруг трона султана-халифа, осуждали идеи модернизации исламского общества. С их точки зрения, европейские модели государственного устройства, в основе которых лежали единство экономики, этническая идентичность, равенство всех перед законом и свобода личности, не подходят для арабов-мусульман, так как у них ислам заменяет национальные и патриотические чувства. По их мнению, исламский принцип правления нисколько не противоречит свободам личности, он лишь ясно и четко определяет их границы, а исламское законодательство изначально является абсолютно идеальным, так как законы людей, какими бы совершенными они не были, не могут быть лучше законов Аллаха. Несколько отличную перспективу выдвинула организация Османская Шура, созданная в 1897 г. в Каире благодаря негласной поддержке английских властей двумя известными представителями влиятельных сирийских кланов Мухаммадом Рашидом Ридой и Рафиком аль-Азмом. В нее вошли не только представители арабских аянов, но и черкесов, арабизированных турок и армян. Ее программа предусматривала превращение империи в конституционную монархию, создание правительства, ответственного перед парламентом, укрепление исламского фундамента государства Османов. Организация имела своих сторонников в ряде административных центров арабских вилайетов империи и открыто выступала Такого рода комплиментарная аргументация используется исламскими радикалами до сих пор. (См.: Акиева П.К., Ранчинский В.П. Ислам: причины устойчивости и доктрина власти. - Право: история, теория, практика. Выпуск 2. Брянск, 2000. С. 167-174.). 3 против османистов-юнионистов и пантюркистов8. Она действовала вплоть до младотурецкой революции 1908 г. Конфессиональные меньшинства Сирии оказались вне салафийи, так как это движение не выходило за рамки ислама. Его ведущие идеологи были панисламистами, а генерируемый в Сирии арабизм также развивался в исламских рамках с тем лишь отличием, что на первое место выдвигал арабскую культурную составляющую исламской цивилизации. Даже требования некоторых радикалов от салафийи и арабизма ввести в Турции европейские государственные порядки не привлекали религиозные меньшинства, в том числе христиан и иудеев, так как было ясно, что власти не смогут обеспечить приличествующие этим порядкам условия жизни меньшинств, так как на рубеже XIX - XX вв. империя уже клонилась к упадку, а введение и обеспечение этих порядков требовало продолжительной, мирной работы. После прихода к власти в Турции младотурок, арабизм как течение общественно-политической мысли получил мощный толчок для своего развития. Младотурецкое правительство стало активно разрушать исламский фундамент государственности и халифата, насаждая западные конституционные нормы и националистическую, пантюркскую идеологию. Оно приступило к формированию внерелигиозной системы объединения людей – этнополитической. Государство Османов превращалось в государство турок. Тем самым был дан толчок эволюции арабизма, развитию этнического национализма арабов, созданию политических организаций в арабских провинциях империи. Этому способствовало принятие конституции, провозгласившей свободу слова. Между 1908 и 1910 гг. только в Бейруте издавалось около 60 газет, около 40 газет появилось в Багдаде9, примерно столько же – в Дамаске. И хотя большинство из них оказалось недолговечными и некоторые закрывались тотчас после выхода нескольких номеров, это свидетельствовало о том, что в арабских странах созрели силы желающие о себе заявить. Это силы стали создавать разного рода организации. Они называли себя «комитетами», «клубами», «лигами», хотя на самом деле они были узкими кружками, возникавшими, как правило, за пределами собственно арабских стран, чаще в кофейнях Стамбула и Парижа, где собиралась арабская диаспора: студенты, чиновники, офицеры-арабы турецкой армии чтобы скоротать время и обменяться новостями. В большинстве случаев создателями таких организаций являлись молодые люди, отпрыски знатных семей. Существенной роли в общественной жизни Сирии, других арабских стран, они не сыграли, однако подготовили почву для появления более широких и устойчивых организаций. Одной из первых таких организаций стало тайное общество «Аль-Фатат», образованное 14 ноября 1909 г. в Париже семью студентами из Сирии, Ирака и Ливана*. Возникнув как узкая заговорщическая организация, она постепенно стала расти и в начале 10-х гг. ее нелегальные филиалы возникли в Дамаске и Халебе. К началу I мировой войны, по подсчетам Эрнеста Давна, она объединяла в Сирии 24 человека10. Всего же в нее входило от 60 до 200 человек11. Некоторые Это одна из версий. По другой – организация была создана в 1908 г., а по третьей – в 1911 г. Сначала трое сирийских студентов Авни Абд аль-Хади, Ахмад Кудри и Рустем Хайдар объявили себя организацией «Аль-Фатат», затем к ним примкнули еще четверо выходцев из Ливана и Ирака. 4 из них позже вошли в первую шеренгу политиков Сирии 20-х гг. Члены общества давали присягу на верность, разработали систему конспирации с паролями, явками, символикой. Организация пополнялась на местах только за счет тех, кого знали уже действующие ее члены. Кандидаты в организацию тщательно проверялись и проходили шестимесячный испытательный срок. В 1910 г. был создан постоянно действующий руководящий орган – Высший секретариат, состоявший из шести членов во главе с Мухаммадом аль-Хасани, еженедельно собиравшийся на свои заседания. Такие же руководящие органы создавались в филиалах12. Была создана касса общества, формировавшаяся за счет пожертвований и газета «Аль-Муфид», выходившая в Дамаске13. В 1913 г. Высший секретариат переехал из Парижа в Бейрут, а в 1914 г. переместился в Дамаск, что существенно оживило активность организации. «Аль-Фатат» являлась первой арабской организацией, поставившей своей программной целью независимость арабских стран от Турции. Она выступала от имени всех арабов Османской империи, не разделяя их на сирийцев, иракцев, египтян и так далее. Ее программа рассматривала арабский мир как единое целое, искусственно расчлененное европейскими державами и Турцией. Поэтому с полным основанием можно утверждать, что организация «Аль-Фатат» первой перешла от арабизма к арабскому национализму в его панарабском варианте. По ходу возникновения других организаций и обществ «Аль-Фатат» устанавливала с ними связи, пытаясь выступить в роли координатора политического движения арабов. В начале 10-х гг. на авансцену политической жизни Леванта вышел также ряд организаций, созданных депутатами парламента Турции от арабских вилайетов, избранными после прихода к власти младотурок. До роспуска парламента в 1912 г. арабские вилайеты представлял 21 депутат, в том числе семеро из них были избраны от Дамасского вилайета. Депутаты-арабы составили так называемый «Арабский блок», выступивший с позиций арабизма. Его общепризнанным лидером стал суннитский шейх Абдул Хамид аз-Захрави аристократ из Хомса, известный в Дамаске публицист, который еще до младотурецкой революции приобрел популярность благодаря своим резким статьям, обличавшим режим султана Абдул Хамида-II14. Его единомышленниками в парламенте были суннитский шейх Мухаммад Рашид Рида, являвшийся главным редактором газеты «Аль-Манар» и Шукри аль-Асали*, тесно связанный с другой дамасской газетой - «Аль-Муктабас»15. Члены блока осуждали насаждаемый младотурецким правительством турецкий национализм, выступали за полное уравнение в правах арабов с турками, требовали отмены разного рода дискриминирующих арабов законов. Однако по вопросу о будущей судьбе арабов члены блока договориться не смогли, что привело к его расколу. Часть их осталась в блоке и под руководством его лидеров разрабатывала проекты реформ провинциального управления империи с целью расширения прав местных органов власти. Так, например, Шукри аль-Асали объявил в 1911 г. о создании в Дамаске Партии свободы и справедливости и в бейрутской газете «Лисан альХаль» опубликовал ряд статей о том, какой, по его мнению, должна быть партия и Он вел свою родословную от четвертого праведного халифа Али. В ряде работ он известен под именем Хаджи аль-Азм. 5 какие положения должна включать ее программа С его точки зрения, любая политическая организация арабов должна добиваться разграничения власти между центральным правительством и вилайетами, и ставить проблему самоидентификации арабов16. Его «партия» объединила небольшую группу близких ему людей и в своей программе продемонстрировала верность султану как главе государства и халифу всех мусульман-суннитов. Правда ее третий параграф гласил, что она будет прилагать все усилия против возвращения абсолютизма и деспотии17. Одновременно в Стамбуле Шукри аль-Асали образовал комитет «Союза и прогресса»**, внутри которого была сформирована «Исламская ассоциация» с целью организации поддержки империи исламским миром за ее пределами18. Однако дальше этой цели комитет пойти не смог поскольку после начала I мировой войны среди его членов начались ожесточенные споры в связи с объявлением султаном «священной войны» против неверных. Представители исламского духовенства Сирии, входившие в «Исламскую ассоциацию», не поддержали решение султана, так как с точки зрения доктринальной оно было неправомочным, поскольку сама Османская империя выступала в войне в союзе с «неверными» - немцами. Это обстоятельство ставило в тупик панисламистов Сирии. Кроме того их турецкие сторонники в поисках международной поддержки в унисон с пантюркистами апеллировали к исламскому тюркскому миру, буквально побуждая арабских панисламистов задуматься над своей национальной инаковостью19. Комитет союза и прогресса просуществовал до 1918 г. и был распущен после подписания 30 октября договора о перемирии между Антантой и султанской Турцией. Критикуя существующие порядки, «Арабский блок» и комитет балансировали между арабизмом, с одной стороны, и панисламизмом и османизмом-юнионизмом, с другой, ратуя за сохранение единого государства турок и арабов. Одни из них боялись, что в случае его распада арабы не смогут создать своего государства по причине вмешательства европейских держав, другие выступали за сохранение государства османов по религиозным соображениям20. Как Арабский блок, так и комитет были политическими клубами, что не удовлетворяло их лидеров. В 1911 г. Абдул Хамид аз-Захрави вместе с Шукри аль-Асали в Дамаске создали Арабскую партию, поддержавшую требование Комитета по расширению прав арабов империи. О ее поддержке заявили аяны города, а также улемы, многие торговцы, ряд депутатов парламента. Однако дальше организации нескольких публичных акций в Дамаске партия не пошла и вскоре распалась21. В 1912 г., накануне объявленных парламентских выборов, Абдул Хамид аз-Захрави попытался создать новую политическую организацию. Ею стала Партия умеренного либерализма, которая, однако, вскоре превратилась в своеобразный политический клуб. В этом же году он принял участие в создании Оттоманской партии административной децентрализации (ОПАД) – самой крупной легальной политической организацией арабов, выступившей с программой предоставления арабским провинциям империи административной автономии22. Аналогом создаваемой организации был младотурецкий комитет Единение и прогресс. 6 От Сирии в нее вошли известные аяны – Шахиб Арслан - друз, принявший суннизм и являвшийся депутатом от провинции Хауран, Исхан аль-Джабри аристократ из Халеба, брат которого - Нафи аль-Джабри - также заседал в парламенте. Наряду с ними в партии оказались Мухаммад Рашид Рида и шейх Мухаммад Абдух, Шабли аш-Шамиль, Рафик аль-Азм, Искандер Амун и Мухиб адДин аль-Хатыб. В отличие от других организаций ОПАД была хорошо структурирована, имела программу и устав. Ее программа, состоявшая из 16 пунктов, требовала от правительства делегирования вилайетам права создания представительных органов власти и даже предлагала их структуру. Они должны были быть наделены правом решения национальных, религиозных, языковых и культурных проблем. За султаном сохранялось право назначать вали и судей вилайетов23. По мнению Луцкого В.Б. в партии состояло 10 тысяч человек24, что не находит подтверждения у арабских историков более поздней поры и позволяет предположить, что эта цифра сильно завышена25. Численность всех организаций завышалась их организаторами до невероятности и поэтому отношение к такого рода сведениям должно быть крайне осторожным. Создатель партии вскоре разочаровался в ней, ввиду крайней умеренности и осторожности в требованиях ее членов, и впоследствии уступил место руководителя Рафику аль-Азму. Несмотря на уход лидера, она избежала распада и в ряду других организаций довоенной поры была самой авторитетной. Она создала каирский и парижский филиалы, установила связи с организацией «АльФатат» и, будучи сугубо салафистской организацией, побудила вождей последней заменить радикальные требования независимости арабов на предоставление им автономии. Создание ОПАД подтолкнуло образование в пределах арабских вилайетов империи ряда других подобных салафистских организаций. Среди них наиболее значительной была «Ассоциация реформ», возникшая в Бейруте в феврале 1913 г. В нее вошло 84 крупных аристократа и аянов-франкофонов города, в том числе Аграм-бек, тесно связанный с Мустафой Кемалем. Ее руководящий орган – комитет, состоявший из 25 членов, подготовил программу реформ, представленную на рассмотрение младотурецкого правительства26. По сути дела, она мало чем отличалась от программы ОПАД. Она также требовала разделения властных полномочий между центральной властью и провинциальной и лишь более детально, чем программа ОПАД, прописывала это разделение. Ассоциация создала публичный клуб реформ и приступила к изданию альманаха «Аль-Якза», который имел широкое хождение в городах Сирии и Ирака27. Рост популярности ассоциации, ее связи с арабской эмиграцией в Париже вызвал обеспокоенность властей и летом 1913 г. правительство запретило ее деятельность. В знак протеста ее руководители организовали сбор подписей под петицией, требующей снять запрет и собрали 1300 подписей. В ответ власти арестовали шестерых ее наиболее активных руководителей и ассоциация была распущена28. В это же время в Дамаске узкий кружок литераторов объявил себя филиалом «Арабского литературного клуба», созданного в Стамбуле ливанским писателем К. Хайраллахом. Он занимался пропагандой идей арабского национализма светского толка и даже, по некоторым сведениям, стал формировать нелегальные группы для подготовки восстания против Турции29. 7 Те, кто сторонился арабизма и арабского национализма и выступал с сугубо османистско-юнионистских позиций также объединили свои ряды и вошли в «Арабское османское братство», в котором оказался ряд депутатов парламента от арабских провинций, некоторые офицеры-арабы, служившие в Стамбуле, а также арабские студенты города. 2 июля 1908 г. братство открыло легальный клуб, где собирались его члены и стало издавать газету «Османское братство»30. Его программа имела целью объединение всех сил империи вокруг султана, защиту конституционного строя, развитие промышленности и сельского хозяйства. Однако уже в начале 1909 г. правительство закрыло газету, клуб и объявило братство вне закона, подозревая его в пропаганде арабизма. В ответ на действия властей около 60 членов братства, включая и турок создали новую организацию – «Свобода и согласие», которая самоопределила себя как сугубо культуралистская, просветительская, действующая в рамках салафистских идей 31. Ее филиалы были созданы в сирийских и иракских городах, а финансовая поддержка обеспечивалась египетской и американской диаспорой сирийцев. Благодаря этой поддержке организация стала издавать в Стамбуле газету «Лисан аль-араб». Многие ее статьи перепечатывались бейрутской газетой «Аль-Муфид». Руководство организацией осуществляли Абд аль-Карим аль-Халиль, Рафик Раззак Салем, Сейф ад-Дин аль Хатыб и Салах Хейр. После начала I мировой войны все они были арестованы властями и организация распалась32. Другая часть османистов-юнионистов, представленная в основном турецкой и арабской интеллигенцией Стамбула, ранее примыкавшей к младотуркам, в конце 1909 г. объединилась в нелегальную ассоциацию «Аль-Кахтания». Ее члены вынашивали цель преобразования государства Османов в империю турок и арабов. По их планам, все арабские вилайеты империи должны были объединиться в королевство, которое на правах широкой автономии станет составной частью империи. Под широкой автономией понималось право арабов на свой парламент и подотчетное ему правительство, а также свой государственный язык. Вождем арабской части ассоциации являлся Азиз Али альМысри, майор оттоманской армии, активный участник младотурецкого движения33. Ассоциация попыталась объединить вокруг себя офицеров-арабов, служивших в армии, создала свои филиалы в пяти арабских городах. Однако привлечь к себе арабский офицерский корпус, большинство которого было представлено иракцами, кахтанистам не удалось, вероятно потому, что политически активную часть его не устраивала ее программа. Очевидно осознавая это, Азиз Али альМысри уже в конце 1912 г. стал создавать тайное общество из числа арабских офицеров, состоявших на службе в турецкой армии. Начало ему было положено 28 февраля 1913 г. созданием организации «Аль-Агд». По его задумке, оно должно было заменить собой малодееспособную «Аль-Кахтанию». Ему удалось объединить вокруг себя значительную часть офицеров, выходцев из сирийских и иракских вилайетов и создать организацию, которую в историографии, как правило, ставят на второе место после «Аль-Фатат» по влиянию на политическую жизнь Сирии34. Вместе с тем, на наш взгляд, программа этой организации мало чем отличалась от программы «Аль-Кахтании». Она не выходила за рамки требований османистов-юнионистов и предусматривала создание некой По другой версии оно возникло в 1914 г. 8 «федерации независимых арабских государств, которая объединится с султанской Турцией по модели Австро-Венгрии». За султаном – главой этого союзного государства должна была сохраниться и функция халифа35. Программа отражала колебания арабских офицеров между арабизмом и зарождавшимся на его основе арабским национализмом, с одной стороны, и османизмомюнионизмом, а также панисламизмом, с другой. Они надеялись на преобразование империи в федерацию, в которой арабы обладали бы такими же правами как и турки. Невероятно завышенными, на наш взгляд, являются оценки численности членов этой организации. Так, например, Луцкий В.Б., на которого ссылаются некоторые арабские исследователи, отмечал, что вместе с филиалами, которые были созданы в сирийских городах, организация насчитывала 4 тысячи человек36. Однако численность арабских офицеров оттоманской армии, по подсчетам Родеда Руса к началу I мировой войны составляла около 400 человек, в том числе сирийцев было 90 человек37, а остальные происходили из Ирака. После начала войны большинство сирийских офицеров было направлено на русский фронт, вероятно, по политическим соображения. Они зарекомендовали себя как доблестные, верные младотурецкому правительству командиры. До войны лишь двое из них вступили в организацию «Аль-Агд», а с началом войны в ней остался лишь один, так как второй - Садик аль-Джунди был убит38. Семеро старших сирийских офицеров остались в оттоманской армии вплоть до развала империи. Так Набих аль-Азм оборонял Дамаск от англичан и отступал в 1918 г. из Сирии в составе своего подразделения. Генерал Ахмад Насух аль-Бухари, командир дивизии, воевавший на русском фронте, попал в русский плен, в составе чешского корпуса через Сибирь и Манчжурию выехал в США, а оттуда вернулся в Турцию и опять был послан на русский фронт где прослужил до развала империи39. И только на исходе войны несколько сирийских офицеров примкнули к «арабской революции» Хусейна аль-Хашими, в том числе Халиль Ибрагим-паша, Тауфик аль-Джунди, его брат Абд аль-Азиз аль-Джунди и Али Рида ар-Рикаби40. Поэтому создавать филиалы офицерской тайной организации «Аль-Агд» в сирийских городах было не из кого. Что же касается гражданских членов этой организации, то из числа сирийцев тоже встречаются немногие, в том числе упоминаются Адиль Арслан и отпрыск богатого семейного клана Дамаска Фавзи аль-Бакри. В этой связи трудно не согласится с Фейсалом Дараджем и Джамалем Барутой писавшим, что организация «Аль-Агд» была по преимуществу иракской, так как большинство ее сторонников находилось в иракских городах, откуда родом были иракские офицеры41. Раздробленность политического движения арабов на мелкие, часто конкурирующие между собой организации ослабляла его. Это обстоятельство осознавалось многими лидерами этих организаций и, прежде всего руководством «Аль-Фатат» как наиболее крупной и зрелой. Размышлял над возможностью объединения политических сил Сирии и Абдул Хамид аз-Захрави, поддержавший идею провести в Париже конгресс представителей всех политических сил арабских вилайетов Османской империи. Париж был выбран местом проведения съезда потому, что здесь к 1913г. оказалось около 300 человек арабской эмиграции и студентов, большинство которых было сирийцами42. В созданный оргкомитет вошли Абд аль-Гани аль-Ариси, Мухаммад аль-Хамсани, Джамиль 9 Мардам, Авни Абд-аль-Хади, Шукри Ганем, Надар Матрян, Шарль Дуббас и Джамаль Маалуф43. Четверо первых представляли организацию «Аль-Фатат», имевшую широкие связи среди французских политиков. На приглашение оргкомитета отозвались 24 человека, в том числе от ОПАД Абдул Хамид азЗахрави и его соратник Искандер Амун, от бейрутской Ассоциации реформ прибыли Салим Салям, Ахмад Мунтар и Алберт Сарсук – представитель богатейшего армяно-христианского банковского клана Ливана, а также посланцы от сирийского и иракского филиалов ассоциации. Сирийская делегация, самая многочисленная, помимо организации «Аль-Фатат» была представлена делегатами от эмигрантских организаций Мексики и США44. Есть все основания предполагать, что организации конгресса способствовали власти Франции, в частности ее Министерство иностранных дел, а ее спонсором выступил банк Сарсуков. Конгресс начал свою работу 13 июня в конференц-зале Французского географического общества и работал шесть дней, проведя четыре заседания. На эти заседания было приглашено около 200 наблюдателей от арабской эмиграции. По завершении его работы была принята резолюция о создании Общества арабского возрождения, требующего предоставления арабам широких политических прав и доступа к власти как в арабских провинциях, так и в правительстве империи, наделения арабского языка статусом второго государственного в арабских вилайетах, возможности прохождения рекрутами воинской службы по месту жительства, в привычной среде. Резолюция осуждала вмешательство европейских держав во внутренние дела империи. По сути она не выходила за рамки программ османистов-юнионистов за исключением одного положения - требования предоставления армянам империи широкой автономии45. Тем самым, на наш взгляд, конгресс «отработал» его финансовую поддержку банком Сарсуков. Созданный Исполком общества возглавил Абдул Хамид азЗахрави46. Созданное общество не смогло выступить координатором деятельности арабских и прежде всего сирийских политических организаций. Мы не находим такого рода сведений ни у одного из исследователей, занимавшихся историей становления арабского национально-освободительного движения. Его руководящий орган остался во Франции и не мог напрямую воздействовать даже на те организации, которые в него вошли. Кроме того, его ориентация на сохранение союза с Османской империей, которая уже клонилась к закату, заведомо была бесперспективной. Именно поэтому оно стало лишь одной в ряду других османистско-юнионистских организаций. Заключение В заключение анализа политических движений в сирийских вилайетах Османской империи накануне I мировой войны необходимо отметить, что в них отражались особенности структуры населения страны. Политические организации изначально формировались как мультикультуралистские, с преобладанием групповой идентичности над национальной, что существенно осложняло формирование национальной идеологии и делало своеобразной политическую структуру. Характерной чертой возникавших политических организаций была их 10 идейная разобщенность, организационная аморфность и господство в их руководстве узкого круга аянов, духовенства и родовой аристократии уммы мусульман. Формировавшиеся политические элиты Сирии уже на этом этапе своего становления использовали традиционные механизмы мобилизации этноконфессиональной и родоплеменной солидарности. Основным инструментом мобилизации этой солидарности стали сложившиеся ранее патриархальноклиентельные отношения, призванные в новых исторических условиях обеспечить формирующиеся политические элиты массовой базой. Таким образом, узкий круг политизированных личностей обретал право говорить от имени «масс», а традиционные родоплеменные кланы трансформировались в нетрадиционные структуры - политические кланы. Их образующим ядром являлась узкая группа лиц, тесно сплоченная, как правило, непосредственно-личностными (семейнородовыми, земляческими, конфессиональными) взаимоотношениями. Отношения клана с его лидером строились на принципе абсолютной персональной лояльности последнему. Одним из первых политиков Сирии, осознавших ущербность этих организаций, был Абдул Хамид аз-Захрави, который накануне I мировой войны попытался создать политическую партию европейского типа. В январе 1914 г. он, наряду с другими шестью арабскими политиками, султанским указом был включен в состав созданного сената и, пользуясь своим положением, предпринял попытку объединения сирийских и иракских политиков и чиновников империи в единую организацию. Но ему пришлось испытать глубокое разочарование. В письме к Мухаммаду Рашиду Риде он так обрисовал положение: «Они не понимают и не хотят понимать (Абдул Хамида аз-Захрави - В.Р.), они не надеются и не хотят надеяться». Даже его соратник и коллега по сенату Шукри аль-Асали, получив пост инспектора Сирии, отказал ему в поддержке. Несмотря на то, что накануне I мировой войны в Сирии возникло 13 политических организаций, число политически активных их членов было крайне незначительным. Эрнс Давн подсчитал, что до начала войны список арабских политиков Османской империи включал 126 имен, в том числе 51 человека из Сирии, 1 - из Египта, 21 - из Ливана, 18 - из Ирака, 22 - из Палестины и 13 - из других арабских стран. Из этих 126 человек 30 являлись активными сторонниками арабского национализма, среди них 11 были сирийцами, 4 - ливанцами, 5 иракцами и 10 - палестинцами. Остальные были османистами-юнионистами, либо не определившими четко свою позицию. Более 60% арабских политиков предвоенной поры, в том числе и сирийских, происходили из семейных кланов аянов-землевладельцев. Остальные представляли аристократическую интеллигенцию, военных. Таким образом, социальной базой зарождавшегося арабского национализма являлись традиционные слои арабского общества. Представители средних слоев, национальной буржуазии, занятые в новых нетрадиционных отраслях народного хозяйства: в банковском и страховом деле, фабричнозаводском производстве, транспорте, издательском деле, других сферах, еще не вышли на политическую арену. Политические движения в арабских провинциях Османской империи были, с одной стороны, инициированы реформаторами, а с другой - спровоцированы В обществе его называли Советом аянов. 11 пантюркизмом младотурецкого правительства. Вне зависимости от целей и программ националистических организаций, они имели общеарабский характер в силу нерасчлененности самосознания арабов на сирийцев, ливанцев, иракцев и других. Формировавшаяся политическая элита еще продолжала мыслить общеарабскими категориями, не отделившимися от общемусульманских. Зарождавшийся арабский национализм еще не обрел базовых идей, опираясь на которые можно было бы возрождать национальные чувства, арабский патриотизм. Пока еще он носил протестный характер, опирался на пылкие, абстрактные представления об арабской нации, не учитывающие объективных реалий обществ каждой отдельно взятой арабской страны. Ирмияева Т.Ю. История мусульманского мира. От Халифата до Блистательной Порты. Пермь, 2000. С. 143. 2 Фейсал Даррадж. Джамаль Барут. Аль-Ахзаб ва-ль-харакат ва-ль-джамаат альисламийя (на арабском языке). Ч. 1. Дамаск, 2000. С. 14. 3 Там же. 4 Доминик Сурдель, Жанин Сурдель. Цивилизация классического ислама. Екатеринбург, 2006. С. 132. 5 Commins David Dean. Islamic Reform. Politics and Social Change in Ottoman Syria. N.Y., 1980. P. 4. 6 Зейн Нур ад-Дин Зейн. Нушуун аль-каумийя, аль-арабийя (на арабском языке). Бейрут, 1986. С. 61. 7 Бу Али Ясин, Мухаммад Джамаль Барут, Мухаммад Наджати Тайяр. Аль-Ахзаб ва-льхаракат аль-каумийя аль-арабийя. (на арабском языке). Ч. 1. Дамаск, 1997. С. 16. 8 Там же. 9 Альберт Хаурани. Аль-фикр аль-арабий фи аср ан-нагда (на арабском языке). Каир, 1971. С. 334. 10 Ernest Dawn C. The Rise of Arabism in Syria // The Middle East Journal. 1962. Vol. 16. P. 164. 11 Котлов Л.Н. Становление национально-освободительного движения в арабских странах Азии 1908-1914 гг. М., 1986. С. 219. 12 Бу Али Ясин, Мухаммад Джамаль Барут, Мухаммад Наджати Тайяр. Указ. соч. С. 23. 13 Луцкий В.Б. Национально-освободительная война в Сирии (1925-1927). М., 1964. С. 58. 14 Зейн Нур ад-Дин Зейн. Нушуун аль-каумийя аль-арабийя маа дисарат тарихийя фи-льалякат аль-арабия ат-туркийя (на арабском языке). Бейрут, 1968. С. 85. 15 Фейсал Даррадж, Джамаль Барут. Указ. соч. С. 14-15. 16 Ahmed Tarabein. Abd al-Hamid al-Zahrawi: The Career and Thought of an Arab Nationalism. – Rashid Khalidi. Lisa Anderson, Muhammad Muslih, Reeva S.Simon. the Origius of Arab Nationalism. N.Y., 1981. P. 103. 17 Ibid. P. 99. 18 Samir Seikaly. Shukri al-Asali: A Case Study of Political Activist. – Rashid Khalidy, Lisa Anderson, Muhammad Muslih, Reeva S.Simon. Op. cit. P. 103. 19 Гашим Усман. Аль-Ахзаб ас-сиясийя фи Сурия. Ас-сарийя ва-ль-алянийя (на арабском языке). Б.г., б.м. С. 14-16. 20 Там же. C. 17. 21 Samir Seikaly. Op. cit. P. 86. 22 Ahmed Tarabein. Op. cit. P. 103. 23 Зейн Нур ад-Дин Зейн. Указ. соч. С. 94. 24 Луцкий В.Б. Тарих аль-актар аль-арабийя аль-хадиса (на арабском языке). М., 1981. С. 407-408. 1 12 См., например: Фейсал Фаррадж, Джамаль Барут. Указ. соч. С. 44. Ваджиг Кутрани. Аль-Иттиджагат аль-иджтимаийя ва-с-сиясийя фи джабаль Лубнан валь-Машрик аль-арабий (на арабском языке). Т. 2. Бейрут, 1982. С. 35, 70. 27 Антониус Джордж. Якза араб (на арабском языке). Т. 5. Бейрут, 1978. С. 90. 28 Ваджиг Кутрани. Указ. соч. С. 192. 29 См.: Луцкий В.Б. Национально-освободительная война… С. 56. 30 Луцкий В.Б. Тарих аль-актар… С. 399. 31 Ахмад Харб Фарзат. Аль-Хаят аль-хизбийя фи Сурия (на арабском языке). Дамаск, 1955. С. 30-31. 32 Антониус Джордж. Указ. соч. С. 186-187. 33 Glub John Bagоt. Syria, Lebanon, Jordan. L., 1957. P. 123. 34 См., например: Бу Али Ясин, Мухаммад Джамаль Барут, Мухаммад Наджати Тайяр. Указ. соч. С. 25. 35 Вамид Джамаль Амр Низами. Аль-Джузур ас-сиясий, ва-ль-фикрий, ва-ль-иджтимаий ли-ль-харака аль-каумийя аль-арабийя аль-истиклялийя фи-ль-Ирак (на арабском языке). Бейрут, 1984. С. 143. 36 Луцкий В.Б. Тарих аль-актар… С. 402. 37 Roded Ruth Michal. Tradition and Change in Syria During the Last Decades of the Ottoman Rule: The Urban Elite of Damascus, Aleppo, Homs and Hame, 1876-1918. Degree, Date 1984. P. 261. 38 Ibid. P. 265. 39 Мен гум фи-ль-алям аль-арабий: Сурийя (на арабском языке). Дамаск, 1957. С. 11, 7273. 40 Roded Ruth Michal. Op. cit. P. 266. 41 Фейсал Даррадж, Джамаль Барут. Указ. соч. С. 27. 42 Ваджиг Кутрани. Указ. соч. С. 194. 43 Амин Саид. Ас-Саура аль-арабийя аль-кубра (на арабском языке). Ч. 1. Египет, Б.г. С. 20. 44 Антониус Джордж. Указ. соч. С. 191. 45 Асад Мафлук Дагар. Саура аль-араб (на арабском языке). Халеб, 1989. С. 47. 46 Аль-Муатамар аль-арабий аль-авваль (на арабском языке). Каир, 1914. С. 8. 25 26 13
