Доклад - МГИМО
advertisement
Выступление заместителя Председателя Совета УМО вузов Российской Федерации по образованию в области международных отношений, проректора МГИМО (У) МИД России БОГАТУРОВА Алексея Демосфеновича Уважаемые коллеги! Тема моего выступления посвящена разработке стандартов третьего поколения вообще, и более подробно я должен рассказать о разработке стандарта по «Международным отношениям». Надо сказать, что мы потратили на всё это полгода по-настоящему очень напряжённой работы. Было создано несколько команд по направлению «Международные отношения», по направлению, так сказать, «бывшее регионоведение» и по направлению «Реклама и связи с общественностью», которое тогда в первом варианте называлось «Интегрированные коммуникации». Работа эта была трудная, можно сказать, самая трудная за всю мою историю деятельности такого рода. Если первое поколение стандартов делать было и трудно, то скорее в политическом отношении. Это были стандарты десоветизации: мы убирали оттуда марксизм-ленинизм, какие-то догмы, которые нам казались устаревшими и это были, в общем, быстро, косметически сделанные стандарты. Второе поколение стандартов было, конечно, более серьёзным. И тогда мы уже попытались вложить во второе поколение стандартов новую повестку дня всех тех предметных полей (дисциплинарных полей), которые мы попытались освоить. Там, действительно, мы уже отыскивали какие-то новые дисциплины, что-то заимствовали у западных коллег, что-то конструировали своё, но там было главное нащупать проблемные блоки (содержательные блоки) и каким-то образом их зафиксировать. Вот задача, которую перед нами поставило министерство в третьем поколении стандартов, была совершенно другой. Они требовали другой логики рассуждения, они говорили: «Забудьте о том, чем вы занимались. Вот раньше мы собирали знание и это знание вкладывали в студента, а нас теперь это не интересует, мы считаем, что это уже и так есть, это уже накоплено, вы это уже сделали. А вот теперь докажите мне, что ваши студенты вашими знаниями умеют пользоваться на практике». Вот откуда возникло страшное слово «компетенция», которое по-другому называется «навыки». Я теоретически это понимал, но как это вложить в текст не понимал не только я, но и практически никто из нашей команды. Наконец, один наш преподаватель английского языка мне сказал: «Понимаешь, ты вот выпускаешь студента четвёртого курса, он вроде английский знает, а переводить не может. Так вот, то, что он английский знает – это знание, а то, что он не может переводить– это отсутствие у него компетенции. Поэтому если ты ему привьёшь навык, то тогда это и будет примерно то, что хочет министерство», предложила Валентина Николаевна Трибунская. Это был пример доступный, и я вроде бы понял. Поговорив несколько раз внутри коллектива, мы решили, что надо написать так, как хочет министерство, Документ, который получился, висит на сайте, я не буду детали все рассказывать. Самая тяжёлая часть была прописать компетенции так, как это соответствовало бы пожеланиям министерства. Разработки министерства были написаны очень квалифицированными людьми, которые всё написали математически абсолютно грамотно, но они не подсказали, как это переложить в слова понятные, доступные для преподавателя общественных наук. Мы подумали, если они у нас все будут такие компетентные, как хотим мы, то где гарантия того, что они при этом буду что-то знать? Ведь компетенции могут опираться на примитивный уровень знания: они уметь будут переводить, но словарный запас будет очень маленьким. Будут они в этом случае профессионалами или это будет тоже отсутствие квалификации, только с акцентом другого рода? Вот почему возникло словосочетание «профессионально-дисциплинарные компетенции» - этого в шаблоне министерства сначала не было, но мы это ввели, пытаясь описать в разделе профессионально-дисциплинарных компетенций содержательные вопросы. Наш консерватизм в хорошем смысле заключался в том, что мы попытались спасти то дельное, что было во втором поколении стандартов: содержательное поле, новые дисциплинарные блоки. Во втором поколении стандартов это было прописано в названиях курсов и названий этих курсов поэтому было очень много. В третьем поколении это описано через компетенции. Получилось у нас это или не получилось? Мы считаем, что более или менее получилось. По крайней мере, никаких явных потерь по сравнению с предыдущим поколением мы не обнаружили. Мы поэтому рискнули это представить на ваше рассмотрение. Студент-выпускник по новому стандарту получался очень, как поанглийски говорят, «aggressive» - настойчивый, упорный, требовательный. Вот такого студента, судя по всему, министерство хочет от нас получить. Это большая проблема для преподавателей, потому что мы, конечно, знаем, что нынешний студент гораздо более современный, требовательный, и он знает, что такое рынок, он считает себя покупателем (потребителем) образовательных услуг, с ним не так легко работать, но вот все эти черты студента, несомненно, в результате реализации этого стандарта третьего поколения будут прогрессировать, они будут накапливаться и усиливаться. Это создаёт, конечно, как бы запрос на несколько другого педагога. Здесь нам самим придётся работать и над собой тоже, что, конечно, создаёт определённые проблемы и трудности, но, с другой стороны, нас особенно никто не спрашивает, хотим мы или нет. Ещё одна вещь, которая опять-таки не нами придумана, а заложена в требованиях министерства: это сильный акцент на креативность. В стандарте записаны слова про то, что хороший студент магистратуры должен иметь навыки синтезировать новое знание в условиях ограниченности информации. Мы это вписали, потому что это есть в методичках. Включение такой жёсткой, по моему мнению, формулировки в магистерский стандарт скорее всё-таки ориентир. К этому надо стремиться, к этому надо идти, и, видимо, действительно лучшие студенты, не средние, должны быть в состоянии все это делать. Вот оттуда и берётся установка на практикумы, на игры с участием практикующих людей из бизнеса, из государственных структур, из разных министерств и ведомств. Вот они приходят и говорят: «Ребята, вот я даю вам только три входящих факта, пробуйте конструировать новое знание». Ясно, примерно, что первые занятия в результате ничего не дадут, но через семестр таких тренировок у них исчезнет состояние шока. Так что, нет худа без добра. Ещё раз, мы пытались всё это приблизить к учебному процессу, но были объективные рамки, за которые мы выйти просто не могли, поэтому отнеситесь к этому с пониманием. Хотя сам акцент на креативность, насколько я могу судить, посещая какие-то международные обсуждения такого методологического уровня, это - общемировой тренд. Все стандарты по нашему направлению стали меняться одновременно, то есть это немножко напоминает революцию. Мы все поставлены в ситуацию очень острой конкуренции. Конкуренция была всегда, но вот то, как формулирует задачи сегодня министерство – это конкуренция, как двигатель прогресса, когда она пришла в нашу область. Закупка состоялась только по стандарту «Востоковедение», которая ещё в ноябре прошла. Готовил её УМО в МГУ на базе Института стран Азии и Африки, а мы, значит, идём на ступеньку с отставанием и мы ещё в процессе всего этого. Как министерство было нашим другом, советчиком и инспектором, так оно и остаётся. То есть, полшага влево, полшага вправо – надо сходить в министерство на всякий случай. Наконец, ещё очень важная вещь - новый закон, поправки к закону «Об образовании», которые были утверждены в конце октября, они создали ещё и конкуренцию между уровнями образования. Если раньше поступление в магистратуру было практически гарантировано для большинства окончивших бакалавриат, то теперь нормальная конкуренция предусматривает вступительные испытания и, соответственно, доступ образования разного уровня тоже теперь оказывается разным. Теперь о том, что непосредственно касалось нас. Существует документ «Проект перечня направлений». Вот тут всё написано понятно: как было, как предполагалось, чтобы стало. И из этого вы видите, что было предложено направления «Международные отношения» и «Регионоведение» объединить в одно направление. Эта позиция не нашла поддержки в Министерстве иностранных дел. Была проделана достаточно большая работа, но, в конце концов, мы смогли убедить министерство, что направление «Международные отношения» исследует процессы и тенденции, а направление «Зарубежное регионоведение», как мы предложили это назвать, - страны и регионы. По направлению «Реклама и связи с общественностью» первой идеей была тоже всё это объединить, а потом было предложено очень понравившееся мне словосочетание «Интегрированные коммуникации». Мы вышли с проектом под названием «Интегрированные коммуникации» на сессию Президиума УМО (кто-то из вас был на этой сессии) в ноябре прошлого года. Обсуждение было очень бурным, но часа через два большинство всё-таки предложило это словосочетание заменить и появилось такое простое словосочетание, которое мы вам представляем – «Реклама и связи с общественностью». Мы вышли с этим в министерство, в этом случае легче было объяснять и вроде бы договорились, что стандарт будет представлен в этом виде, соответственно, конечно, была проделана работа по сбору положительных отзывов, писем поддержки (такие письма давали и министерства, и Ассоциация рекламодателей, и Торгово-промышленная палата). Но огромную помощь, конечно, оказал МИД, без него все это очень трудно было провести. Возник вопрос о том, как будет это всё сочетаться с направлением и с соответствующим результате стандартом переговоров с «Востоковедение МГУ мы и договорились африканистика». обо всём В (было взаимопонимание), и у нас состоялся обмен письмами: мы не возражали по поводу отдельного направления по востоковедению и африканистике, а они не возражали против нашего предложения. Теперь о тревожащем всех вопросе: жёстче новый стандарт старого, мягче его или такой же? Впечатление такое, что многое теперь гораздо больше зависит от совести, от вкуса, от знания, или, говоря избитыми словами, от компетенции руководителей вузов, потому что свободу им дали, индивидуальную образовательную траекторию не только утвердили, но и простимулировали достаточно сильно, но ответственность за всё это ложится тоже теперь на всех нас. «Зарубежное регионоведение», как мы его выписали, поставило под сомнение вопрос о том, что называлось регионоведением российских регионов. Мы вели переписку об этом с коллегами, и этот вопрос обсуждали очень активно в министерстве. регионоведения предложить Принято решение укрупнённую в рамках программу зарубежного специализации «Российские регионы в мировой политике». При том соотношении базовых и вариативных компонентов, которые постулируются стандартом «Зарубежного регионоведения», вы фактически сможете вести преподавание примерно так, как вы его вели, но, конечно, со всеми методическими новациями. Вот теперь всё. Спасибо.
