Веселье для

Рассказ.
Николай Вуколов
Веселье для …
То, что любим мы выпить и повеселиться, а особенно на «дурняк»,- не ново, и идет
это из глубины веков, но в большинстве случаев мы знали час тому и место… Надо было
работать? Работали, еще как! Свадьбу сыграть? О, здесь не грех и выпить, и спеть, и
поплясать, и посмеяться в волю… А не дай Бог хоронить, то здесь не веселье, а горе и
плачь, и скорбь общие… И все это жизнь, и то, и другое – обыденно. Но во всех случаях
конечно присутствует спиртное… А как в России без него – то проклятого? Эх!!!
Да, очень часто и много пьют наши люди. И спиваются к сожалению… Еще
страшно, что молодежи много инфантильной и больной появляется в следствии этого,
которую от низкого интеллекта и слабоволия, еще и наркомания в свои сети и капканы
захватывает. И не всегда человек, сам виноват во всех этих бедах, а очень часто
способствуют условия, созданные тусовщиками из Думы и Кремля, это конечно не секрет
и ясно каждому…
И все же… Все же большая часть вины лежит на каждом из нас. Именно на
каждом, а потом уже, в общем…
В пьянках же мы всегда на высоте, и все равны, или почти… И был бы повод на то,
а иной раз само собой получалось, без существенного повода, просто так, стихийно.
Стихийность вообще присуща нам, россиянам…
Пили, пели и танцевали, забывая обо всех, обо всем, и о приличиях тоже… Да, что
говорить, легкая и веселая, бурная жизнь многих увлекает. Признаюсь, грешен и я,
принимал иногда участия в этих, можно сказать, пьяных увеселениях… Что было, то
было, а было всякое…
… Начальник нашего предприятия, ныне покойный, был сам по себе
«мягкотелым», и за его спиной часто вертели мелкие махинации и интрижки, те кому он
наивно доверял, а тут еще и болезнь сильно бедолагу прихватила. Долгое время лечился в
больнице, затем дома,- где и слег совсем…
И вот тут, без него началось: кто во что горазд… Но меня удивляло все же не это, а
отношение к больному со стороны его жены и дочерей, и в каких условиях он доживал
свои последние денечки… Видно нужен был это человек родственникам пока здоровье
имел, да при власти, при деньгах находился. (А ведь так же точно и государство наше, к
нам относится…) И уважаем, был всеми, и вроде как любим, а вот слег-и чувств, как не
бывало. Стало понятно, что нечего больше ждать от него и значит, хватит притворяться и,
прочь маски, обнажив свои истинные лица ничтожных родственничков – эгоистов. И
2
теперь одна была у них, у «бедненьких» и «несчастных» проблема – скорее начать
дележку того, что оставит «любимый» папочка и муж. О, о, оставит он не мало… И
попробуй подели все поровну не поссорясь вот задача-то… И по возможности уже за
ранее, еще при живом начинали все же споря и ссорясь между собой, делить «свое»
нажитое трудами праведными… Совсем не обращая внимания на то, что хозяин всего
этого богатства еще жив и, все видит и слышит и, что они этим наносят ему нестерпимую
боль и душевные страдания. От чего он, уже и сам желал скорее уйти в мир иной, коль нет
ему покоя и места в этом…
Когда освободится кресло начальника, на его работе – тоже ждали с большим
нетерпением многие… А чего?! Ему уже ничего не надо будет, остальным-то дальше
жить…
Умер он ранней весной. Наконец-то бедный отмучился, отстрадал… Только, если
правда, что душа после похорон остается на земле еще сорок дней, то его душа эти сорок
дней продолжала страдать, наблюдая за теми, кто его провожал, и, как его провожали в
последний путь… Сам же покойник уж точно перевернулся в гробу, в могиле, после
поминок…
В день похорон, конечно, не работали, хотя и находились на рабочем месте,
ожидали часа процессии. Все организовано с нашей стороны было, как положено, безо
всяких проволочек, а поминки справлять решили в ближайшей столовой, народу
собралось очень много…
Деньги
на похороны были
выделены
головным
управлением и
нашим
предприятием и, их оказалось достаточно на пышные похороны и поминки… Столы
были накрыты, как на свадьбе, или каком-то торжестве. После лживых и ханжеских речей,
замерзшие на кладбище люди подняли стаканы с водкой, но было и вино разное, для тех
кто не пьет водку, даже несколько бутылок коньяка. До третьего стакана вспоминали, как
и положено, о покойном, но чем дальше и больше «поминали», тем меньше помнили, по
какому поводу собрались. Вскоре пошел оживленный разговор о чем и о ком угодно,
только не о покойном… И спиртное подносилось ящиками. Здесь уже руководили: жена
покойного с профсоюзным комитетом и дочери…
Управленцы, конечно, сидели почти все за одним столом и хозяйка торжества, (ой,
поминок) подойдя к нам, поинтересовалась, а вернее предложила: «Не собраться ли
отдельно в конторе, в узком кругу посидеть, чтобы меньше стеснялись?» Мы, конечно,
согласились, и она посоветовала нам захватить с собой спиртное, а закуску сама принесет
со своими родственниками. Оставив столовую, управленцы – и я, в том числе, ушли в
контору, чтобы посидеть в «узком кругу»… Столы расставлялись в «красном уголке» с
3
каким-то воодушевлением и веселыми лицами, как в ожидании большого и веселого
праздника. Когда все было готово, расселись, кто с кем хотел рядом и, продолжили
«поминки»… Прошло какое-то время и помещение наполнилось гулом от шумного
разговора изрядно выпивших. За столами послышался негромкий смех и, вдруг кто-то
даже попытался затянуть песню, правда, некоторые из присутствующих возмутились,
стали стыдить «сорвавшихся». Поступило предложение – сильно опьяневших развести по
домам на дежурной машине, но сидевшая не далеко от меня за столом жена покойного, со
своими родственниками неожиданно заявила: -Не надо волноваться, дорогие мои друзья,
ничего страшного не происходит. Вы же сами знаете, как он любил повеселиться и
выпить, когда можно было, он не любил унывать. Поэтому, будьте свободнее, и не
стесняйтесь, может и ему там, веселее лежать будет, может он услышит нас и порадуется
в последний раз…
- А, что? Верно, он любил веселье… И, и выпить тоже… - поддержал ее кто-то
пьяным голосом.
- Может и правда ему приятно будет там… А чево ж?
- Да, что вы, товарищи и господа хорошие?! Не красиво же так,-из дальнего угла
раздался женский голос,- мы ведь находимся на поминках…
- Вот именно. Нельзя так! – поддержал и мужской голос из того же угла.
- А, что тут такого? Мы же не ради себя-то, а ради памяти покойного… Он же
любил… И чтобы это, ему там того, не скучно было и, и, это, не страшно одному
лежать… - снова раздался пьяный голос.
- А кто тебе сказал, что он там один лежит? Вон их там сколько спрятано видел?
Он себе компанию найдет, мужик был общительный…
- Ну, тогда тем более, ему приятно будет перед другими, еще и хвастаться там
будет, что его так классно провожают… Значит любили… Во! - послышались и другие
пьяные возгласы.
- Ну, может, хватит ерунду всякую болтать, или уже совсем не соображаете, о чем
говорите и, что делаете! Если пьяные слишком, то вон дежурка стоит, домой отвезет. Как
не стыдно?
- Да хххто пьяный-то? Не нравится кому, если, так это, сами того, на дежурку…
Иии, и домой…
Раздался грохот и звон разбитой посуды, вскрик и хохот. Кто-то упал со стула на
пол, увлекая за собой кое-что со стола и рядом сидящего соседа…
- Да, ладно, друзья! Не ругайтесь и не ссорьтесь. Люди замерзли, устали на
кладбище и по дороге, необходимо немного расслабиться, чтобы не материли и не
4
проклинали покойного. И ему тогда спокойнее лежать будет…-успокоила в свою очередь
«неутешная вдова», слегка захмелевшая и раскрасневшаяся, как ни странно без
выражения горя и страдания на лице, а на устах даже блуждала улыбка человека
выполнившего достойно свой долг и, добившегося каких-то полезных результатов, как
для себя, так и для всех.- Да и все равно ему теперь… Он уже не обидится… Каждому
своя судьба и участь предназначена. И мы ведь все там будем, только кто-то раньше, как
он, а кто-то позже, как мы…
- Пррравильно, все там будем, кто раньше, кто потом, а мы его сегодня это…
Помянем понимаешь, чисто по человечьи…- перебил ее кто-то с соседних столиков,
заплетающимся языком.
- Да, друзья, наверное, не стоит лишний раз горевать сильно, убиваться и слезы
лить напрасно. Все равно его уже не вернуть, а нам надо жить дальше… - продолжила
«вдова».
- Вот именно! Не вернуть его, а мы-то живы пока… И нам надо дальше… послышался снова пьяный голос, поддерживающий ее,- ну и вот, а значит это… Наливай!
Поминать, так поминать! Зазвенели бутылки и стаканы, послышался радостный гул.
«Вдова» поднялась из-за стола и засобиралась уходить, объяснив, что ее ждут дома
близкие друзья и соседи, с которыми она тоже хотела бы посидеть, да и нас чтобы не
смущать своим присутствием…
После ее ухода воцарилась на несколько секунд пауза, но выпив в очередной раз,
«поминальщики» расшумелись еще пуще… И действительно расслабились, как
предлагала «вдова», настолько, что все же запели, сначала одну песню, а потом и другую.
Тем временем появился магнитофон, и заиграла громкая музыка, – и уж конечно не
реквием… Кто-то уже вышел на середину комнаты и попытался танцевать. Обстановка
стала такой свободной и веселой, что у меня тоже появилось желание запеть. И чуть не
поддался этому наваждению, но видно все же Бог отвел от лукавого и, в голове отчетливо
промелькнула мысль: «Какая песня, какое веселье? Это же поминки! Ведь прошло-то пара
часов, как упрятали в землю покойного… «Веселье же и пьяные оргии уже шли во всю.
Кто пел, кто под магнитофон танцевал обнявшись, кто шушукался в своей компании и
хохотал… В темном углу коридора и кабинетах уединялись какие-то пары, а кое-кто
обжимался почти на виду, не стесняясь…
Но, не хочу сказать, что все поддались этому дьявольскому развращению, нет, не
все, но… Но, к сожалению - большинство. Некоторые же с изумлением и каким-то
выражением испуга на лице быстро одевались и, спешно покидали эту вакханалию…
5
И мне вдруг стало противно на душе и страшно, от того, что оказался участником
подобного разврата и очередного грехопадения, хотя… Сам же пошел посидеть с «узким
кругом»,- просто именно такого, не ожидал…
«И все же раньше надо было уйти-то! Что меня могло здесь удерживать?»
С этими мыслями, резко вскочив с места и, схватив одежду, выбежал на свежий
воздух, сразу почти отрезвев. «Ничего себе?! Веселье для покойника, вместо поминок…»