Представление качества человека в жанре «популярный

Электронный научный журнал «Вестник Омского государственного педагогического университета»
Выпуск 2006 ▪ www.omsk.edu
Н.Д. Федяева
Омский государственный педагогический университет
Представление качества человека
в жанре «популярный психологический тест»
10.02.01 – русский язык
А
В статье рассматриваются различного рода психологические тексты с точки зрения языкознания и
показывается, что качества человека могут получать специфические наименования. В основе этих
наименований часто лежит метафора. Наименование выступает как познание; наличие имени подтверждает освоенность некоторого фрагмента действительности. Метафорические наименования
призваны представить своеобразные эталоны качеств.
Жаворонок или сова, трудоголик или лентяй, оптимист или пессимист, верный
муж или вечный изменник, обжора или аскет etc. – помочь читателю в определении его
истинной сущности обещают популярные психологические тесты, ставшие обязательным
элементом глянцевых журналов и других печатных СМИ. Конечно, оценка личных качеств
с помощью таких тестов не может заменить консультации высококлассного психолога, однако имеет почтенный статус доли истины, которая, как известно, содержится в каждой
шутке. Популярные психологические тесты, апеллируя к жизненному опыту и здравому
смыслу читателей, эксплицируют обыденные представления о сущности человека. В их
основе лежит идея градуируемого характера человеческих качеств, которую можно конкретизировать в следующих положениях:
• качество рассматривается как некоторое пространство признака;
• это пространство ограничено полярными проявлениями признака;
• пространство можно разделить на зоны, которые различаются степенью проявления признака, близостью к одному из двух полюсов;
• различные проявления признака имеют различный аксиологический знак, также
возможно сочетание оценок.
Такое восприятие качества находит регулярное выражение в основных композиционных элементах жанра. Например, заголовки тестов строятся по моделям, семантической
основой которых является идея дуальности – градуальности качества. К таким моделям
можно отнести:
• альтернативный вопрос (модель «А или Б?», где А и Б – крайние проявления признака): Ты эгоистка или альтруистка?; Вы оптимист или пессимист?;
• градуирующий вопрос (модель «Насколько P?», где Р – качество, подлежащее измерению): Насколько ты жизнелюбива?; Насколько вы хорошая жена?;
• общий вопрос, требующий ответов ответа «да» или «нет», которые соответствуют
полюсам исследуемого качества: Не отпугиваете ли вы мужчин?; Заслуживаете ли вы
похвалы?
Названные типы заголовков, таким образом, эксплицируют представления о семантическом пространстве признака, ограниченном полюсами – оппозитивами и подлежащем
градуированию. Эта идея закрепляется в следующей части теста – преамбуле, которая регулярно строится по модели альтернативного вопроса «А или Б?»: Стремитесь ли Вы
упорно к желанной цели, сметая все на своем пути, или же чаще растрачиваете себя по
пустякам, подскажет тест; Вы вечно чем-то недовольны или даже в неприятной ситуации находите положительные моменты. Лучше узнать себя поможет тест.
Являясь вводными компонентами жанровой структуры, заголовок и преамбула
формулируют исходные сведения об исследуемом качестве. Необходимым элементом
здесь является блок информации о полярных проявлениях данного качества, а также о воз-
Электронный научный журнал «Вестник Омского государственного педагогического университета»
Выпуск 2006 ▪ www.omsk.edu
можности его градуирования. Результатом теста становится распределение по группам в
зависимости от количества набранных очков. В большинстве случаев авторы теста предлагают выделять на шкале градации три или четыре сегмента. В зависимости от аксиологической характеристики каждого сегмента реконструируемую шкалу можно отнести к одному из следующих типов:
• «плохо – золотая середина – плохо»;
• «хорошо – средне – плохо»;
• «хорошо – скорее хорошо, чем плохо – скорее плохо, чем хорошо – плохо».
Одной из особенностей жанра является смягченный характер оценки, что объясняется особенностями популярных психологических тестов. Это в большей степени развлекательный, нежели познавательно-исследовательский жанр, следовательно, категоричность
оценки по отношению к испытуемому – читателю неуместна. Необходимость указать на
недостатки в мягкой форме определяет обращение к особым аксиологическим моделям.
Основой этих моделей является противительная конъюнкция. Как известно, в таких случаях союзы объединяют предикаты с противоположным оценочным знаком, а характер итоговой оценки зависит от аксиологического знака предиката, находящегося в постпозиции к
союзу. В текстах исследуемого жанра наиболее частотны следующие модели:
«хороший, НО плохой»: Конечно, надо и о себе думать, но ты не тратишь ни времени, ни сил, чтобы проявить сочувствие; ты согласишься помочь коллеге, но мало кто
рискнет покушаться на твое свободное время;
«плохой, НО хороший»: Вы не лишены комплексов, но прекрасно с ними справляетесь, это вызывает крайний дискомфорт у мужчин-деспотов, но другие это ценят;
«ХОТЬ хороший, НО плохой»: Хоть ты и общительна, но в определенных ситуациях тебе бывает не по себе (заметим, что оценочный предикат, присоединяемый союзом
«хоть» имеет меньшую значимость, чем но-конъюнкт);
«хороший, НО плохой, НО хороший»: Ты умеешь сочетать личные интересы с
обязанностями службы и дружбы, но нередко отдаешь предпочтение собственному «я»,
но даже в состоянии стресса у тебя не пропадает желание получать удовольствие от
жизни (компонент со значением отрицательной оценки окружен компонентами с оценкой
положительной, в связи с чем, недостаток на фоне многочисленных достоинств представляется незначительным.
Использование в аксиологических моделях противительной конъюнкции отражает
представление о возможности сочетания в одном субъекте противоположных по аксиологическому знаку черт, причем сочетание достоинств и недостатков может быть различным:
либо недостатки обесценивают достоинства, либо, напротив, достоинства превалируют над
недостатками.
Характеристика той или иной степени проявления признаки нередко сопровождается ее номинацией. Наличие имени – показатель освоенности понятия, следовательно, можно предположить, что в тестах получают название такие степени качества, которые хорошо
освоены обыденным сознанием и – далее – естественным языком. Характеризующая номинация в нашем случае представляет собой некий аксиологический итог. Попытаемся
представить некоторые собственно языковые характеристики номинаций качеств.
По лексическим, семантическим, грамматическим характеристикам можно выделить номинации:
• Фразовые, представляющие собой распространенные предикативные единицы:
Наши поздравления – есть над чем поработать – уноси ноги.
• Словесные, представленные непредикативными единицами, среди которых можно
произвести дальнейшее деление, основываясь на частеречной принадлежности: так, частотны адъективы (невозмутимая, застенчивая) и субстантивы. Субстантивы могут относиться к именам как нарицательным (бесстыдница), так и собственным. В последнем случае мы имеем дело с прецедентными именами (мать Тереза, Золушка).
Электронный научный журнал «Вестник Омского государственного педагогического университета»
Выпуск 2006 ▪ www.omsk.edu
По выдержанности принципа номинации можно выделить случаи единообразного и
смешанного наименования.
• Единообразие номинаций качества может быть семантическим и/или синтаксическим. Так, номинации Мисс беспечность – мисс эталон – мисс ответственность однотипны по построению и значению: в основе каждой - модель «мисс + существительное со
значением опредмеченного признака». Номинации Кошка, которая гуляет сама по себе –
черепашка – белочка – муравей семантически однотипны (в основе каждой – зооморфная
метафора), но различны с синтаксической точки зрения.
• Смешанный характер имеет ряд наименований, различных как семантически, так
и синтаксически. Например, в ряду Мать Тереза – леди щедрость – мисс умеренность –
жадина-говядина для наименования качества используются и прецедентное имя реального
человека, и прецедентное фольклорное имя, и составные номинации со словами «мисс»,
«леди».
По соотнесению с действительностью выделим номинации прямые и переносные
(метафорические).
• Прямые: Вечно несчастная – застенчивая – невозмутимая – бесстыдница (во
всех случаях слова, называющие степень проявления качества человека, специально для
этого предназначены: это прилагательные и существительное со значением лица – обладателя признака).
• Метафорические, среди которых частотны метафоры зооморфные и социальные.
Остановимся подробнее на подобных наименованиях.
Зооморфная метафора
В тесте, предлагающем оценить степень хитрости, дана следующая цепочка номинаций: Настоящая лиса – гибкий угорь – прямолинейная медведица – бесхитростная овечка. Ключевую роль в данном случае играет образ лисы – традиционного символа хитрости,
коварства. Переносное значение «о хитром, коварном человеке» является языковой метафорой, давно и надежно зафиксированной лексикографами. Остальные метафоры далеко
не столь очевидны и традиционны.
Так, лексема «угорь» подается толковыми словарями как однозначная с конкретным
значением «рыба со змеевидным телом». Очевидно, что контекстуальная метафора основана на сходстве производимого впечатления: внешние качества рыбы сопоставляются с
внутренними качествами человека, таким образом, наблюдается пересечение пластов «человек» – «животное», «внешнее – внутреннее». У лексемы «медведь» зафиксировано переносное значение – «о неуклюжем, неповоротливом человеке», однако в приведенном ряду
номинаций реализуется иное значение «не умеющий хитрить, прямолинейный, прямодушный». По-видимому, имеет место перенос, в основе которого синестезия «внешнее – внутреннее». Слово «овца» относится лексикографами к однозначным. Лексема традиционно
находилась на периферии образности: так, во фразеологизмах «заблудшая овца», «невинная овца» смысловой вес имеют атрибутивные характеристики. Однако в конце XX века
хит «Бедная овечка» вывел слово на первые позиции среди зоолексем, используемых для
обозначения человека. В представленной цепочке слово реализует типичное для современного этапа развития языка значение - «наивный, бесхитростный человек, которого легко
ввести в заблуждение». Благодаря номинации «лиса», задающей семантическую область
значений, остальные характеристики оказываются очевидными. Таким образом, языковая
метафора становится в данном случае тем ориентиром, который определяет специфику
контекстуальной интерпретации. Между тем необходимо отметить различный уровень
контекстуальности значений: так, переносное значение слова «овца» заслуживает кодификации, а реализованная метафора «медведь», действительно, разовая. В целом же данную
цепочку номинаций можно счесть весьма успешной (одновременно образной и понимаемой).
Электронный научный журнал «Вестник Омского государственного педагогического университета»
Выпуск 2006 ▪ www.omsk.edu
К сожалению, номинативной деятельности не всегда сопутствует успех. Так, в тесте, оценивающем уживчивость, общительность, склонность к одиночеству, предложен ряд
наименований Кошка, которая гуляет сама по себе – черепашка – белочка – муравей. Базовых образа здесь два: кошка, которая гуляет сама по себе и муравей. В обоих случаях за
словом – мифологема культуры. Однако номинации «белочка» и «черепашка» с трудом
толкуются даже в контексте. Так, черепаха – традиционный символ медлительности (что
отражено в соответствующем переносном значении), в этом же случае основанием метафоры является иной признак – наличие панциря, в который можно спрятаться. Произошла
перефокусировка взгляда на объект, которая вряд ли оправданна и потому, что традиционная метафора оказывается сильнее, и потому что для реализации значения «скрытный, любящий таиться» в русском языке используется другая зоолексема – «улитка». Белка, несмотря на распространенность этого животного, в русской культуре не стала олицетворением какого-либо качества. Использованная метафора «белочка» – «о подвижном, общительном человеке» – вообще слабо мотивирована, что в принципе можно рассмотреть как
коммуникативную неудачу: даже в цепочке номинации метафорическое значение выявляется с трудом. Таким образом, несмотря на образный потенциал зоолексем, его актуализация удачна в разной степени.
Социальная метафора
Цепь наименований адвокат – свидетельница – подсудимая – прокурор представляет такое качество, как отношение к себе и окружающим, склонность к критике и самокритике. В толковых словарях для всех лексем зафиксированы только прямые значения. Между тем в обыденном словоупотреблении явно отражается тот факт, что фигуры адвоката и
прокурора представляют собой определенные социальные типы, с которыми постоянно
происходит сравнение. Полярность этих фигур, многократно подчеркнутая в произведениях массовой культуры, порождает некоторое семантическое пространство, характер которого легко предсказать, основываясь на этих двух номинациях. Очевидно, что для слов
«адвокат» и «прокурор» можно рекомендовать пополнение словарных статей переносными
значениями. В заданном базовыми лексемами направлении легко предугадать и характеристику третьего участника – подсудимого, отличающегося от первых двух фигур пассивностью. Что касается четвертого имени – «свидетельница», то тут, как и в случае с номинацией «белочка», имеет место неудачное наименование.
Социальная метафора реализована и в следующем ряду наименований: мачо – супермен – амиго – мучачо. Такова классификация мужчин, которая призвана помочь читательницам в построении близких отношений. Персонажи классификации – герои иностранной массовой культуры. Освоенность этих имен и – шире – понятий в нашей культуре различна. Так, супермен и мачо – уже знакомые фигуры, мучачо и амиго – нет. Соответственно непонятны и оценочные нюансы характеристик. Осознавая это, автор теста сопровождает каждую характеристику этимологическим комментарием. Во всех случаях перед
нами, очевидно, варваризмы. Что касается перспектив этих слов в русском языке, то они,
вероятно, вполне радужные у слов «супермен» и «мачо». Кстати, автор теста полагает, что
понятие «мачо» на русской почве приобрело особые черты и оценочные характеристике.
Например, говорят об особом явлении – «мачизме».
Итак, различные степени проявления того или иного качества могут получать специфические наименования. В основе этих наименований часто лежит метафора. Появление
метафоры, по мнению ученых, знак того, что «в недрах образа зародилось понятие» [1].
Назвать – значит познать; наличие имени подтверждает освоенность некоторого фрагмента
действительности. Метафорические наименования призваны представить своеобразные
эталоны качеств, между тем далеко не всегда выбранная номинация удачна, то есть отражает связи явлений, действительно существующие в сознании носителя русского языка.
Электронный научный журнал «Вестник Омского государственного педагогического университета»
Выпуск 2006 ▪ www.omsk.edu
Библиография
1. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. – М., 1999. – С. 346.