Мировая экономика и Россия в преддверии новой волны

УДК 338.1
МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И РОССИЯ В ПРЕДДВЕРИИ
НОВОЙ ВОЛНЫ ГЛОБАЛЬНОГО КРИЗИСА
Н.В. Осокина, д.э.н., профессор
Кузбасский государственный технический университет
имени Т.Ф. Горбачёва
650000, г. Кемерово, ул. Весенняя, 28
г. Кемерово
Российская экономика функционирует в сложных условиях, связанных
с возникновением новых и продолжающимся действием уже известных угроз
ее безопасности. Новые угрозы связаны с внешними шоками, обусловленными падением цен на нефть и экономическими санкциями. ЕС и США ввели
первые санкции против России после присоединения Крыма. С тех пор списки нежелательных лиц расширялись многократно.
Ограничительные меры направлены против наиболее значимых в российской экономике энергетического, финансового и оборонного секторов. Резидентам ЕС запрещено оказывать Сбербанку, ВТБ, Газпромбанку, ВЭБ и
Россельхозбанку инвестиционные услуги. Россия ответила запретом ввоза некоторых продовольственных товаров.
По мнению экспертов Всемирного банка в нашей стране наступил продолжительный период рецессии. В 2015 г. экономика сократится на 3,8%, в
2016 – на 0,3%. Спад экономики болезненно отразится на положении широких слоев населения, которое улучшалось в течение последних 10 лет. 2014
год уже переломил тренд снижения уровня бедности. В 2015 г. количество
бедных с уровнем потребления не более 5 долларов в день возрастет с 11,2%
до 14%, превзойдя уровень 2007 г. Это станет первым существенным повышением уровня бедности после кризиса 1998 г. [1]. Следует подчеркнуть, что
процессы стагнации начались до введения санкций и падения нефтяных цен,
поскольку в предыдущие два года уже наблюдалось снижение объемов инвестиций.
Кризис в РФ разворачивается на фоне общего кризиса мировой экономики, в частности, второй волны того глобального кризиса, который наблюдался в 2008 году. Как известно, этот кризис являлся самым крупным из всех
кризисов после 1930 г. и привел к снижению ВВП развитых стран. Тогда из
развитых стран на первом месте по снижению ВВП шла Япония – минус 5%,
затем страны Европы. В США, где раньше всех приняли антикризисные меры, спад ВВП составил 2%. В группе развивающихся стран спада ВВП не было, а наблюдалось только снижение темпов экономического роста в 3 раза.
Лучше всего дела обстояли в Китае, Индии и Бразилии. Рост ВВП Китая незначительно снизился с плюс 10 до плюс 8 процентов [2].
В России падение ВВП в 2009 г. было 7,9 %. Мировой экономический
кризис за полтора года отбросил Россию на 2–2,5 года назад, т.е. к 2007 г., а
именно в сентябре 2007 г. мы достигли дореформенного объема стоимости
ВВП [3, с. 44].
Тогда эксперты предсказывали, что в скором времени мировая экономика войдет в новую кризисную фазу. Это обусловлено динамикой процессов
пятого кондратьевского цикла и накладывающихся на него циклов малой и
средней продолжительности, т.е. циклов Китчина, Жюгляра и Кузнеца.
Новая волна кризиса разворачивается на фоне процесса реструктуризации мир-системы, о котором давно предупреждает главный теоретик мирсистемного подхода, И. Валлерстайн. Внешние признаки реструктуризации
проявляются в завершении двадцатипятилетнего существования однополярного мира, медленном, но неуклонном ослаблении экономического и политического влияния США, и нарастающем экономическом, финансовом и военном потенциале Китая. Китайская экономика впервые обошла американскую
при пересчете ВВП по паритету покупательной способности. И хотя Китай
еще отстает по объему ВВП в рыночных валютных курсах, тренд его выхода
на первое место, видимо, необратим.
В этих условиях усиливается борьба действующего гегемона мирсистемы против смены лидерства. Пытаясь решить свои проблемы, США
усиливают давление на Европейский Союз. Отношения между ними в XXI
веке характеризуются непрекращающейся валютной войной (постоянное занижение курса евро к доллару США) и стремлением Штатов вбить клин между Европой и Россией. Все чаще говорится о перерастании трений между
Россией и Западом в новую холодную войну. «Система заходит в тупик, из
которого миру будет очень трудно выбраться… Система очень, очень далека
от равновесия и подвержена колоссальным колебаниям» [4, с. 52].
Наступление новой волны кризиса, прежде всего, проявляется в вялости
экономики еврозоны. Правда, темпы роста экономики Германии в 2014 г. ускорились до 1,5% с 0,1% годом ранее. Но темп роста ВВП во Франции составляет 0,4%, а в Италии даже спад ВВП 0,5%. Оценка по ЕС в целом на
2014 г. дается Еврокомиссией на уровне 1,3% роста ВВП и 0,8% по зоне евро.
Общая долговая нагрузка в зоне евро приближается к 100 % ВВП. При этом
она особенно высока в Греции: соотношение госдолга и ВВП свыше 175%,
Италии – 132%, Португалии – 128%, Ирландии – 111%, на Кипре – 108% и в
Бельгии – 106% [5].
В ЕС сохраняется высокий уровень безработицы – 12% и высока опасность дефляции, которая представляет для бизнеса большую угрозу, чем умеренная инфляция. К тому же по европейской экономике рикошетом ударили
антироссийские санкции и падение российской валюты, которое привело к
снижению доходов от туризма. Сочетание негативных факторов вызвало приступ евроскептицизма, подорвав доверие к ЕС и ее структурным организациям, включая Европейский центральный банк, что обусловило активизацию
крайне правых и крайне левых партий.
Среди других ведущих стран Запада сложное положение в экономике
Японии, где прогнозы роста ВВП в 2015 году 0,8%. Япония для повышения
конкурентоспособности своего экспорта вынуждена снижать курс иены путем
расширения денежной базы. Это увеличивает государственный долг страны,
отношение которого к ВВП (195%) уже сейчас является одним из крупнейших в мире [6]. В отличие от периода прошлого кризиса отмечаются проблемы и в экономике крупных полупериферийных стран – Индии и Бразилии.
Темпы роста бразильской экономики упали с 2,7% в 2013 г. до 0,1% в 2014 г.
Рост ВВП Индии замедлился до 5%, а это лишь половина от показателей
2010–2011 годов [7].
Лучше ситуация в США, осуществляющих выход из кризиса на основе
экспортной модели реиндустриализации, и Великобритании – темпы роста
ВВП в 2014 г. соответственно 2,4 % и 3%. Эти страны более, чем обладатели
других резервных валют, свободны в своей валютной политике, и они раньше
других начали осуществлять программу так называемого «количественного
смягчения». Эта политика предполагает государственные денежные вливания
в экономику страны с целью увеличения денежной массы. Центральные банки создают новые банковские резервы на покупку активов у финансовых институтов. В результате Центробанки получают облигации, а банки – деньги,
которые они могут использовать для кредитования для населения и бизнеса.
Таким образом, стимулируется потребительский и корпоративный спрос. Однако такой путь приводит к росту задолженности и в конечном итоге возвращает к прежней модели экономического роста, воспроизводящей структурный кризис.
По мнению представителя школы мир-системного анализа С. Егишянца, начало мирового кризиса вполне вероятно уже в этом году, а вся активная
фаза займет 1–3 года, поскольку глобальная экономика находится в состоянии турбулентности [8].
Главными рисками, угрожающими среднесрочному прогнозу экономического роста России, являются сохраняющийся дефицит доступных кредитных ресурсов и низкий инвестиционный спрос. Ахиллесовой пятой российской экономики остается нехватка инвестиций. Но почему спрос на инвестиции низок? Есть несколько видений причин этого явления.
Всемирный банк и те, кто разделяет его подход, в обществе их называют «системными либералами», видят основную причину в кризисе доверия
государству со стороны бизнеса. Главный акцент они делают на привлечение
частных инвестиций. До последнего времени преобладало мнение, что самые
благоприятные условия для бизнеса создаются автоматически, усилиями невидимой руки рынка. Теперь утверждается, что для возвращения доверия необходимы структурные реформы, которые бы обеспечили частным инвесторам гарантии равных условий, развитие конкуренции, снижение коррупции и
т.п. Другими словами, требование так называемого «цивилизованного рынка», который якобы присущ капитализму, и прихода которого некоторые теоретики в России упорно ждут уже четверть века.
На этом фоне появляются парадоксальные аналогии – оказывается, современная российская экономика фактически не отличается от советской, поскольку в ней имеет место «слабость рыночных механизмов» и стимулов. «И
в банковском и в нефинансовом секторе доминируют государственные, квазигосударственные (госкорпорации) или смешанные компании. Такие компании, как правило, имеют существенно искаженную мотивацию…Роль рыночных сил (или их отсутствия) можно проиллюстрировать на примере советской
экономики. В ряде исследований была показана ее крайне низкая эффективность, прежде всего из-за слабости системы стимулов, свойственных огосударствленному народному хозяйству» [9, с. 22].
Однако мнение о преобладании в российской экономике государственного сектора противоречит статистике. Эта доля неуклонно снижается. Доля
государственной и муниципальной собственности в общем числе предприятий и организаций в России снизилась с 23% в 1995 году до 7% в 2013 г оду, а в числе занятых – соответственно с 42% до 28,4% [ 10, с. 104, 207].
Но эти частные предприятия, оказывается, так и не обрели «пресловутую рыночную мотивацию», которая якобы состоит только в одном
«внедрять инновации и повышать эффективность производства, потому что
иначе не выжить в жесткой конкурентной среде». Виновато же в отсутствии такой среды, по мнению сторонников указанной позиции, именно государство. Необходимо создать «новую» модель экономики, для чего предлагаются: дальнейшая приватизация государственных активов, ослабление
государственного регулирования, защита прав собственности, отказ от «промышленного патернализма», отказ от повышения зарплаты в бюджетном секторе, которое не увязано с ростом его производительности, оптимизация численности занятых в бюджетном секторе, поэтапное повышение пенсионного
возраста и т.п. [9 с. 31]. При этом, проблемы российской экономики, по мнению «системных либералов», не могут быть решены такими мерами, как
смягчение денежно-кредитной или бюджетной политики, чего требуют их
оппоненты, а поэтому менять их не следует.
Из перечня этих мер создается впечатление, что российские реформы,
которые привели к более чем двукратному падению ВВП и почти пятикратному снижению инвестиций, еще как будто и не начинались. Государство
только еще должно создать эффективную рыночную среду, в которой появится эффективный собственник. Спрашивается, какой же диктаторской силой
должно обладать государство в современной свободной экономике, чтобы
«устроить» во всем национальном хозяйстве условия, соответствующие
теоретической модели совершенной конкуренции? И как это может сочетаться с требованиями одновременно «ослабить государственное регулирование»?
В соответствии с взглядами сторонников мир-системного подхода никакого «цивилизованного рынка» не существует. Но есть страны «центра» с
так называемой «сильной рыночной экономикой», и страны периферии со
«слабой рыночной экономикой». Дефицит капитала полностью соответствует
особенностям развития периферийных экономик. Главными субъектами инвестирования в периферийной экономике являются не частный бизнес, а государство и иностранный бизнес. В отличие от экономик стран «центра», где
существует капиталоизбыточная, перекредитованная модель «экономики потребления», в России «недокредитованная, капиталодефицитная экономика,
находящаяся в состоянии хронического недопроизводства (за исключением
сырьевых отраслей» [9, с. 51]. Реформаторами с самого начала приоритет был
отдан внешним источникам финансирования. Денежно-кредитная система не
выполняла и не выполняет функцию формирования «длинных денег». Если в
условиях санкций и надвигающегося кризиса ничего не изменить в финансовой системе национальной экономики, то ее неизбежно ждет тяжелый удар.
Это делает перспективы развития «экономики знаний» весьма проблематичными.
Список литературы:
1. Кувшинова, О. Всемирный банк: в России может начаться эра стагнации [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://news.mail.ru/
economics/21585658/?story=kurs. – [04.04.2015].
2. Айвазов, А. Глубокий нокаут [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://krouft.ru/forum/index.php?topic=12880.0. – [05.04.2015].
3. Смирнов, С. Факторы циклической уязвимости российской экономики // Вопросы экономики. – 2010. – № 6. – С. 44–68.
4. Валлерстайн И. Динамика глобального кризиса: тридцать лет спустя
// Эксперт. 2009. – № 35. – С. 51–54.
5. Экономика ЕС в 2015 году может понести ощутимые потери [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.webeconomy.ru/index.php?cat
=mcat&mcat=223&newsid=2864&p=1&page=cat&type=news. – [05.04.2015].
6. Внешний долг 2014 [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.vigorconsult.ru/resources/vneshniy-dolg-2014/. – [07.04.2015].
7. Мировой ВВП ускорит темпы роста в 2015 году, но страны БРИКС в
зоне риска ("Estadao", Бразилия) [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://inosmi.ru/world/20141226/225181942.html. – [07.04.2015].
8. Егишянц, С. Дальше будет веселее: мировая экономика в преддверии
нового кризиса [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.rcb.ru/
rcb/2015-02/270955/. – [06.04.2015].
9. Кудрин, А. Новая модель роста для российской экономики /
А. Кудрин, Е. Гурвич // Вопросы экономики. – 2014. – № 12. – С. 4–36.
10. Россия в цифрах. Стат. сб. / Росстат. – М. : 2014.
11. Симонов, В. Антироссийские санкции и системный кризис мировой
экономики // Вопросы экономики. – 2015. – № 2. – С. 49–68.