pdf - Храм Богоявления Господня б.Богоявленского

Русское богослужебное пение
ТРУДЫ
московской
РЕГЕНТСКО-ПЕВЧЕСКОЙ
СЕМИНАРИИ
2002-2003
Наука. История. Образование.
Практика музыкального оформления Богослужения
С борник
статей, воспом инаний,
АРХИВНЫХ ДОКУМЕНТОВ
Московская регентско-певческая семинария
П й Ю /Н Н И к Л
ЖО С К В й
2006
поП .
УДК 783 (062.9)
ББК 85.318я43
Т 78
По благословению
Святейшего Патриарха Московского и всея Руси
Алексия II
Московская регентско-певческая семинария
Редакционная коллегия:
протоиерей Геннадий Нефедов, И.М. Ромащук,
А.В. Григорьева (редактор-составитель), А.В. Топычканов,
диакон Николай Нефедов
Сборник рекомендован к печати Ученым советом
Московской регентско-певческой семинарии 29 августа 2003 года
В оформлении сборника использована книжная орнаментика Московского
печатного двора XVII века.
Фотографии и иллюстративный материал предоставлены:
ГЦММК им. М.И. Глинки, РГАЛИ, библиотекой МРПС,
архидиаконом Андреем Мазуром, протодиаконом Сергием Голубцовым,
Л.А. Правдолюбовой, К.А. Нефедовой, И.Г. Ключаревой, диаконом Иоанном
Нефедовым, диаконом Николаем Нефедовым, М.В. Ледковской,
диаконом Георгием Сергеевым, А. Суворовым
78
Труды Московской регентско-певческой семинарии. 2002-2003.
Наука. История. Образование. Практика музыкального оформления
Богослужения: Сборник статей, воспоминаний, архивных докумен­
тов. — М., 2005. -— 432 с., — (Русское богослужебное пение).
18ВИ 5-88060-067-Х
Сборник результатов научной, архивной, учебно-методической дея­
тельности Московской регентско-певческой семинарии включает материалы
Богоявленских чтений 2002-2003 гг., исследования и публикации источников
по теории, истории, практике и современным проблемам русского церковного
пения и духовной культуры в России и за рубежом Х1-ХХ вв.
Сборник адресован специалистам и широкому кругу читателей,
интересующихся русским церковным пением и православной духовно­
музыкальной культурой.
18ЕГЫ 5-88060-067-Х
О Московская регентско-певческая семинария, 2005
© Паломник, 2005
Протоиерей Геннадий Нефедов. О спасении души
Протоиерей Геннадий Нефедов
О СПАСЕНИИ ДУШИ
Что такое душа человека? И что значит спасти ее? В общепринятом по­
нимании под словом «душа» мы подразумеваем всего человека, поскольку
он оживлен духом жизни, а не является лишь частью, образующей в
соединении с телом человеческое существо. Душа проявляет себя в
действиях человека. Душу можно понять, узнать благодаря тому, какие
действия, поступки человек совершает.
Осознавая конечность земной жизни, люди боятся потерять душу, хотели
бы уберечь ее от смерти, обеспечить ее безопасность, когда чувствуют, что она
под угрозой. Однако нужно ли заботиться о душе сверх меры, не испытывая
ее, не подвергая опасности, не полагая ее за тех, кого мы любим?
Христос предает Свою душу за нас, и мы должны по Его примеру
также ею жертвовать. Если жертва жизнью возможна, то только потому, что
Христос открыл нам дар жизни вечной: «Кто хочет душу свою спасти, — го­
ворит Он, — тот погубит ее; кто же погубит душу свою ради Меня, тот
найдет ее» (Мф. 16, 25). Итак, спасение души является в конечном итоге
победой жизни вечной, заложенной в душе человека. А условия для этой
победы и благодатные средства для ее осуществления даровал Христос Своей
святой Церкви. Спасение души, таким образом, есть духовно-нравственная
потребность— благодаря ей человек осознает свои переживания, а в конечном
счете цель своего земного пути, свою жизнь.
Жизнь — самое драгоценное благо для человека. Спасти душу значит
спасти самого себя. Таким образом, слово «душа» соотносится с личностью.
Душа как субъект совпадает с нашим «я», так же как сердце и плоть, но с
большей внутренней углубленностью и жизненной силой. Говоря о душе,
мы подчеркиваем любовь и волю человека к жизни, подобную до некоторой
степени силе жажды в иссохшей гортани (Пс. 62, 2). Жаждущая и алчущая
душа может быть насыщена (Пс. 106, 9). Душа создана, чтобы любить Бога и
человека (Быт. 34, 3), ненавидеть неправду (Пс. 10, 5), благоволить к кому-либо
(Мф. 12, 18), беспредельно искать Бога (Мф. 22, 37), благословлять Господа во
веки(Пс. 102, 1). Все эти способности она учится проявлять в Церкви— сначала
в раю, в Церкви безгрешных прародителей, затем в Ветхозаветной Церкви, а
с пришествием в мир Спасителя — в Церкви Новозаветной.
Задумаемся о том благе, которое дает человеку жизнь с Богом и которое
дарует человеку спасение.
С самого начала человек призван жить в обществе и продолжать род
свой, сохраняя все время близость с Богом (Быт. 1, 27; 2, 18; 3, 8). Однако
грех воспрепятствовал божественному предначертанию; вместо того,
чтобы стать главою народа, собранного к жизни с Богом, Адам стал отцом
человечества, разделившегося ненавистью, рассеянного гордостью, удалив­
шегося от своего Творца.
Спасение души Адама обрело определенные видимые контуры в предо­
стережении — не есть запретных плодов и смерть на себя не навлекать.
Господь словно бы сказал Адаму: у тебя есть чеЯм заниматься, учись быть
«душою живою», занимайся многообразной деятельностью в открывшейся
перед тобой действительности. Тебе надо внимать себе, пробуждать дар
слова, осваивать язык общения с Богом и Евой, нарекать имена животным
и растениям, возделывать и хранить рай.
Что же значит повеление Божие — возделывать и хранить рай, — обра­
щенное к первым людям? Возделывать — значит умножать свои естественные
познания испытанием вещей. Возделывание предполагает накопление сил, пре­
пятствующих самодовольству и независимости от Божиих установлений. Хра­
нение рая и своей жизни в нем означало для человека увязывать свою деятель­
ность с учением и законом Божиим, с бережным памятованием слов Божиих
и тем самым быть созданным для жизни с Богом. И поскольку божественный
замысел спасения был предначертан «прежде основания мира» (Еф. 1,4), то и
намечается он среди людей начиная с появления Адама, открывается в обществе
безгрешных еще прародителей, то есть как бы в алтарной части будущего
3
Труды Московской регентско-певческой семинарии. 2002-2003
здания Церкви. Здесь, у древа жизни, прародители обретали внимание к
сохранению и приумножению заданных Богом благ жизни, давали в себе
прорастать «семени жизни вечной», вложенного Богом, как закваска в тесто,
в природу первосозданного человека. В ней, в этой закваске, отражена и
суть первых людей — как малой церкви, дающей начала будущей Церкви
спасаемых. Возделывание почвы своего сердца, восприятие божественных
словес в свою душу и создание благоприятных условий для роста в себе
«семени жизни вечной» составили основу жизни первых людей с Богом.
Когда же Адам не устоял в послушании Богу и ограничил круг своих
интересов земным горизонтом, исчезла его открытость для жизни вечной.
Ему не хочется беседовать с Богом, хочется скрыться от Него. Он позволяет
себе уже не столь уважительно говорить о жене, которую дал ему Бог и о
которой он совсем недавно восторженно и благодарно отзывался. Утеряв
дар непосредственного общения с Богом, он помрачился душой. Грех и
смерть, как семя тли, проникли в его живую душу и расстроили согласо­
ванность его сил и способностей. И тогда для спасения человека Господь
дарует его душе слово «о Семени жены, которое сотрет главу змия».
Это слово, проникая «до разделения души и духа, членов же и мозгов»
(Евр. 4, 12), предназначается для того, чтобы расти в человеческой душе,
не смешиваясь с семенем тли, расти вместе, до жатвы (Мф. 13, 30). Вера в
победу «Семени жены», в пришествие в мир Христа Спасителя, составила
суть Церкви Ветхого Завета. Ею одухотворялась деятельность людей, она
влекла ветхозаветного человека в скинию, а затем и в иерусалимский храм,
созидала духовно-нравственные традиции, согласные с законом Моисея и
учением пророков, способствовала личному благочестию людей, дабы они
смогли узнать и достойно принять Мессию, Христа в свою жизнь, когда
сбудутся слова Господа о «Семени жены».
И когда пришел в мир Спаситель, то основал Свое благодатное Царст­
во — Церковь Новозаветную, собрал в нее уверовавших в Него людей и
желающих открыть двери своей души «глаголам жизни вечной». Христос
учредил Свою Церковь, чтобы спасать верующих в Него, освящать их и
воссоединять с Богом (Еф. 4, 11-13). Он повелел Церкви хранить истинное
учение о Боге, совершать Таинства, даруя верующим плоды искупительной
жертвы Христовой. В Церкви по преемству от святых Апостолов через
рукоположение и молитвы поставляю тся пастыри, имеющие своей
обязанностью направлять ее членов к достижению спасения.
Слово «Церковь» в переводе с греческого означает собрание людей,
созванных по Божию почину. Поэтому Церковь есть община людей, поль­
зующихся благом спасения в Иисусе Христе (Деян. 2, 47), а мы в ней «спа­
саемые», как говорит об этом в Послании к коринфянам Апостол Павел
(1 Кор. 1, 18). Входя в общество верующих и пребывая в нем, мы растим в
себе «семя жизни вечной», взаимодействуя с Церковью по подобию Лозы
и ветвей, с ее благодатными средствами, необходимыми для духовного
роста и спасения души.
На каждом церковном Богослужении мы собираемся вместе, чтобы
составить Церковь и стать причастниками^ благодатных даров Святого
Духа. Наше взаимодействие с Церковью начинается с привития себя как
веточки к Лозе — Христу для усвоения учения о Боге и о спасении рода
человеческого. Апостолы это учение получили от Христа, передали его
Церкви и, по внушению Духа Святого, часть этого учения записали в книги
Нового Завета, а часть передали устно. Священный язык этого учения, как
соки Лозы для ветвей, крайне важен для спасения души, и душа человека
нуждается в его усвоении.
Средой взаимодействия Бога и человека являются Таинства Церкви. В
них душа человека, водимая Духом Божиим, имеет возможность «вкусить
дара Небесного» — плодов искупительной жертвы Христовой — и познать,
что следует делать, чтобы наследовать спасение. Действуя сообразно с
чинопоследованиями Таинств, мы пролагаем путь к своему участию в До­
мостроительстве спасения людей Сыном Божиим.
Взаимодействовать с Церковью значит взаимодействовать и с ее священ­
ноначалием, внимать проповеди, советам и руководству ее пастырей, осо4
Протоиерей Геннадий Нефедов. О спасении души
бенно в вопросах спасения. Им дана благодать знания «тайн» Царства Не­
бесного. Им вверено пасти Церковь, вязать и решить грехи людей, отсекать
непокорных от Церкви, а верных освящать молитвами и благословением.
Входя в послушание священноначалию, мы создаем в себе благоприятные
условия для осознанной потребности спасать свою душу.
Представим себе, что Церковь — это Дом, огромный, вселенский Дом,
в котором каждая семья, каждый человек через Крещение получает пра­
во жительства. Реализуя это право, человек свое жилище подключает ко
всем источникам жизнеобеспечения дома: свету, теплу, телефону, то есть,
говоря современным языком, к его коммуникациям. И вот, приходя в храм
на Богослужение, мы, по аналогии, осознаем себя принятыми в Дом спа­
сения, в общество людей, собранных Христом и объединенных верой,
законом Божиим, священноначалием и Таинствами. Свою причастность
жизни Церкви, ее Богослужению, мы исповедуем верой в Церковь, не толь­
ко видимую, но и в невидимую, верой в благодать Божию, спасительно
действующую, учащую и управляющую в Церкви, верой в Церковь как
Тело Христово и нашу принадлежность Ему в едином духовно-телесном
организме. Эти начала спасения души — как своего рода источники жиз­
необеспечения, те «реки воды живой» Духа Святого, Которого имели при­
нять верующие во Христа (Ин. 7, 38—39), — являются основаниями для
целенаправленных действий верующего человека, желающего обрести для
себя «храмину» в Доме созидаемого Христом спасения.
Действительно, если Господь Иисус Христос и по Его научению Апос­
толы создали богатейшую сокровищницу в Церкви, дающую нам возмож­
ность воспринимать и удерживать в себе благодатную энергию жизни,
то мы в свою очередь должны подключить «путепроводы» своей души к
источникам жизнеобеспечения церковного, чтобы благодатное содержание
церковной жизни, ее Богослужения и Таинства оказали свое воздействие на
душу, освятили ее, озвучили закон жизни, указали образ Пастыря великого
и Ходатая завета вечного, ввели нас в богослужебный чин Таинств.
Благоговейно взирая на каждой службе на иконы Господа Иисуса Христа,
Богоматери, святых угодников Божиих, в знак своей веры в Церковь небес­
ную, невидимую, мы поставляем себя в их присутствие и верим, что приня­
ты в их общество и они своими молитвами помогут нашей душе научиться
святым, спасительным действиям в храме. В Церкви мы направляем свое
сознание к Закону Божию, к Уставу церковному, чтобы, руководствуясь им,
осуществить спасительное участие в Богослужении.
И еще мы устанавливаем внутреннюю духовную связь и взаимо­
действие со служащим епископом или пресвитером. Мы настраиваемся
воспринимать его как «образ» Христа, совершающего Свое служение в
храме для спасения нашей души. И наконец, мы внутренне обязываем
себя со вниманием, благоговейно отнестись к предстоящему участию в
церковной службе, осознавая и свое желание видеть и воспринимать ее
церковным Таинством. При такой внутренней установке наша душа ока­
жется воссоединенной с Церковью, и жизнь Церкви войдет, проникнет в
нас, пробудит в душе открытость к слову Божию, к жизни вечной и нашему
спасению. Мы ощутим потребность, желание и активное стремление к свя­
щеннодействиям и священнословиям внутри нас и вовне. Нам захочется по­
клониться ко храму святому сему, посреде церкви воспевать Христа. Когда
таким образом единение с источниками благодати Божией, действующими
в Церкви, состоялось, каждый из нас внимает себе, стараясь понять, к каким
действиям повлечет нас благодать Божия и богослужебный чин.
Что будет происходить дальше? Обычно духовный, таинственный мир
Церкви проникает в нас, и наша душа изменяется. Это изменение вовне
обнаружится в тех действиях, которые на службе совершают люди. Через
действие душа оживает, в ней открываются переживания, содержание кото­
рых определяют суть жизнеустремления человека. Такими действиями на
службе должны быть усердие, то есть старание к делу спасения, рвение, рев­
ность к достойному участию в служении Церкви, доброжелательство, забот­
ливость, добросовестное исполнение богослужебных обязанностей, сильное
прилежание к усвоению благодатных средств Церкви. Ими должно быть бла­
5
Труды Московской регентско-певческой семинарии. 2002-2003
гочестие — истинное богопочитание, богобоязненность, благоговейное
признание божественных истин, строгое соблюдение законов Господних,
ориентирующих человека на молитвенную связь с Богом. Ими должно быть
благочиние, то есть послушание, спокойствие, порядок, согласие с порядком
и общим умиротворяющим настроем церковной службы.
Чтобы достичь благообразия в церковном служении, необходимо перейти
к поступку, к выявлению общественной природы действия. Поступок — это
акт поведения, в котором ведущее значение приобретает отношение человека
к другим людям. Отсюда благообразие и чин, отсюда «единая душа в союзе
мира» (Еф. 4, 3).
В результате каждое действие выступает сначала как акт практической
деятельности, например стояние в храме, поклоны, чтение и пение. Затем из
практической деятельности выделяется собственно содержание, соотнесенное
со священнодействиями службы. А затем вступает в силу активное внутреннее
действие, направленное на определенную цель: спасение души через сознательное
участие в службе. Действие поэтому, как сознательный целеполагающий акт,
отразит специфическое отношение человека к церковной службе: к возгласам
священника, прошениям диакона, к чтению псаломщика, пению хора, к
священнодействиям клира. В ней человек — часть благодатного общества
святых — выступает как сила, сознательно утверждающая порядок церковный
и тем самым изменяющая и преобразующая верующих во Христа людей. В нашем
случае усердие, благочестие, благочиние, вызванные к жизни в душе каждого из
нас действием благодати Божией, скажутся созиданием благообразия и чинности.
Именно в уставности чина и благообразии его совершения можно усматривать
характерный признак «живой души» и показатель ее церковности.
Итак, подведем итог сказанному. Душа— это символ жизнедеятельности
человека, а не ее источник. Источник жизни души в Боге, действующем в ней
посредством Своего Духа. И если в каждом живом существе есть «дыхание
Духа» (Быт. 7, 22), без которого она обречена смерти, то дуновение Божие
дается ей на время смертной жизни, как и пророк Давид говорит о Боге Все­
держителе: «Отимеши дух их и исчезнут, и в персть свою возвратятся. По­
спеши Духа Твоего, и созиждутся и обновиши лице земли» (Пс. 109, 29-30).
Таким образом, душа — это жизненное начало, а дух — ее источник. Их
различие постигается лишь в глубинах человеческого существа, там, куда
может иметь доступ только Слово Божие.
В души людей Бог вложил семя вечности, которое прорастает в свое время
(Иак. 1,21), прорастает под руководством и при спасительном содействии
Церкви — этого собранного Богом общества людей, объединенных верой,
законом Божиим, священноначалием и Таинствами. Священное Писание,
обращаясь к вере членов ее, называет еще Церковь «тайной», сокрытой не­
когда в Боге, но ныне открытой и отчасти уже осуществленной (Еф. 1, 9-10).
Это тайна народа еще греховного, но обладающего залогом спасения, ибо
она — возрастающее Тело Христово, очаг любви. Это тайна, хранящая в
себе некую богочеловеческую интуицию, в которой человек может обрести
свет, прощение, благодать в «похвалу славы Божией» (Еф. 1, 14).
Под водительством Духа Церковь есть «столп и утверждение истины»
(1 Тим. 3, 15). Она способна неослабно «хранить сокровищницу здравых
словес», принятых от Апостолов (2 Тим. 1, 13). Все члены Церкви, созидая
спасение своей души, призваны служить Церкви применением своих дарова­
ний, жить в единении с Лозой — Христом, как ветви, процветшие плодами
любви, жертвой веры и чистотой жизни по Духу (Рим. 12, 1; 1 Кор. 6, 19).
И еще мы призваны принимать деятельное участие в богослужебных
собраниях, осознавая, что мы «спасены благодатью Божией через веру, и
сие не от нас, Божий дар» (Еф. 2, 8).
Каков же наш ответ на принятый дар спасения? Наш ответ, согласно
назиданию Апостола Павла, — в «достижении любви», в проявлении «рев­
ности о дарах духовных» (1 Кор. 14, 1) и в возгревании стремления быть
людьми церковными, быть народом Божиим и ревностно служить Богу
своему, «доколе есть день».
6
Раздел I
т кг* 1 « , мш одж.. »
(Пс. 145, 2)
«Пою Богу моему, дондеже есмъ...» (Пс. 145, 2)
Протоиерей Геннадий Нефедов
«ХРАНИТЬ И РАСКРЫВАТЬ ПЕРЕД ЛЮДЬМИ “СОКРОВИЩНИЦУ
ЗДРАВЫХ СЛОВЕС”...»
К 350-летию со дня интронизации
Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Никона1
Церковное пение в культуре людей— явление совершенно особое, свя­
тое. Его особенность заключена не столько в специфике мелодий, сколь­
ко в способности хранить и раскрывать перед людьми «сокровищницу
здравых словес» (1 Тим. 3, 15) через богослужебные песнопения. Ведь
церковное пение — это пение людей, входящих в состав святой Церкви и
имеющих одной из своих обязанностей посреде церкви воспевать славу и
человеколюбие Иисуса Христа, Богоматери и святых, воспевать в особых
условиях присутствия Божия. Эти условия именуются Богослужением.
На нем Бог служит спасению людей и люди, в ответ, служат Богу. Они
воспевают Его величие сообразно дивным, храмовым священнодействиям
и пропевают приличные ходу службы песнопения.
Поэтому в церковном пении особенно ценится умение поющих являть
красоту Церковную. Красота Церкви — это совокупность архитектурной
красоты храма, его внутреннего интерьера, исполнительского мастерства
поющих, благообразия служащих. Но особенно в нем ценится внутренняя
красота кроткого и молчаливого духа, красота общения с Богом. Эта кра­
сота выявляет в каждом из нас любовь к Истине, предрасположенность к
восприятию Добра, умение созидать в своих храмовых действиях красоту
внешнюю: благообразие, чин, строй, лад, гармонию, как отблеск красоты
благодатного Царства Божия.
Не случайно само вечное Царство Божие православными людьми
XVII века представлялось как непрерывная Божественная Литургия,
во время которой благочестивые прихожане собираются в храм, чтобы
составить общество людей, объединенных верой, Законом Божиим,
священноначалием и Таинствами. Цель такого собрания — исповедать
и прославить присутствие на службе Х риста, спасаю щ его нас и
наделяющего Своей благодатной силой каждого, кто имеет желание
ревностно послужить Ему2.
Церковное пение, в соответствии с таким пониманием, несет импульс,
призыв — послужить Церкви своими дарованиями. Вот как писал об этом
один из современников Святейшего Патриарха Никона: «Единогласие
и благочиние воистину есть красота духовная! Умиление души, плач и
слезы, и стенание сердечное, и память смертная, и вся благая Церкви во
время божественного пения являют в душе спасительные плоды...»3
Божественное пение объемлет все стороны Богослужения: и наше ис­
поведание веры, и обязательность действия на пребывающих в храме Уста­
ва церковного как Закона Божия, и благодатную атмосферу церковных
Таинств, и, как прекрасный цветок, выросший на столь благоприятной
почве, храмовое пение.
Святейший Патриарх Никон много потрудился над украшением и упо­
рядочением церковного пения. Еще будучи митрополитом Новгородским,
он, по словам его жизнеописателя Иоанна Шушерина, как никто другой
имел великое попечение об украшении церковном: «Первее всего Владыка
повелел в соборной церкви греческое и киевское пение пети... Собрав
на славу предивных певчих, он повелел на клиросах гласы предизбранными пение одушевленное, паче органа бездушного, Богу приносити»4.
9
Раздел I
В этой церковной установке угадыва­
ется стремление Святейшего Патриарха
научить клир и паству через красоту зем­
ную полюбить красоту небесную и тем
самым насадить в них благочестие как
путь, ведущий к красоте Божественной
Литургии Царства Божия.
В 1652 году состоялась интрони­
зация Святейшего Патриарха Никона.
Промыслом Божиим он был возведен
на московский Патриарш ий Престол
и принял на себя обязанности вести
корабль церковный, заботясь о благоле­
пии и славе церквей Божиих и о спасе­
нии вверенных ему душ.
«П атриарх есть живой образ Х ри­
ста» — так определил Святейший Ни­
кон участие в Богослужении Предстоя­
теля Церкви5. Это важное положение
прослеживается во всех чинах Патриар­
шего служения, но особенно это видно в
Божественной Литургии и, в частности,
в так называемой встрече духовенством
и народом Святейшего Патриарха во
время входа его в храм Божий. ВзиСвятейший Патриарх Никон
рая на входящего Предстоятеля Цер­
кви, хор торжественно и символично
прославляет имя Иисуса Христа песнопением: «От восток солнца до
запад хвально имя Господне...» Это песнопение говорит верующим:
Христос есть невидимый Глава Своего Тела — Церкви, а Святейший
Патриарх — видимый Глава Церкви — образ Христов. Ему вверена
полнота власти в Церкви: учить народ вере во Христа, совершать
Таинства, являть собой Главу священноначалия церковного и управ­
лять народом Божиим.
Войдя в храм и поцеловав поднесенный ему иереем напрестольный
крест, Святейш ий П атриарх при пении входного «Достойно есть»
медленно шествует на середину храма. Весь его вид говорит: он— пастырь
добрый, пришедший обрести и взять на свои плечи заблудившихся в горах
своих страстей овец и привести их к Небесному Отцу.
После прочтения положенных молитв Святейший Владыка благослов­
ляет служащее духовенство и народ, а хор поет ему: «Тон деспотии» — по­
желание многих лет служения — и по традиции поет это пожелание на
греческом языке.
И вот запели: «На гору Сион взыде благовествуя». На гору восходит
Предстоятель, совлачаясь обычных своих одежд и облачаясь в особые,
священные, чтобы всем показать своим примером восхождение на гору
Господню. Всенароднозрительное облачение Патриарха в священные
одежды есть образ воплощ ения Второго Лица П ресвятой Троицы,
Сына Божия, ради спасения мира. Это особая радость облачения
свидетельствуется пением: «Да возрадуется душа твоя о Господе...» И
в завершение облаченному Архипастырю выражается пожелание многих
лет пребывания в радости своего служения Богу — «Тон деспотии»:
многая лета архиерею нашему быть хранимому Господом.
10
«Пою Богу моему, дондеже есмъ...» (Пс. 145, 2)
С вят ейш ий
П ат р и а р х Н икон
у поднож ия К рест а
Господня.
С иконы
«К ийский К рест
с предст оящ им и»
1780 год.
Каждое Патриаршее служение Божественной Литургии начинается
встречей. Встречей начинается и участие верующих людей в празднуемых
Церковью событиях Священной истории и памятях, почитаемых Ею святых
людей. Как благоустроенному обществу свойственно отмечать и награждать
заслуги своих граждан, так и в Церкви мы почитаем и изрядно — не в ряду
других святых — прославляем Матерь Бога Слова, Которую чтим более,
нежели рабу Божию. Богородица хоть и есть воистину раба единого Бога,
но Она есть и Матерь, по плоти родившая Единого от Троицы. Почему
и величаем Ее без сравнения высшей всех Ангелов и святых людей и
воздаем Ей поклонение большее, нежели прилично рабе Божией. Отсюда
особое внимание в Церкви к Богородичным праздникам.
Традиционным и преимущественным местом совершения Патриар­
шего Богослужения в XVII веке был Успенский собор Московского
Кремля — место особого почитания Божией Матери, ибо одним из Ее
уделов является земля Русская. В одном из похвальных слов Пресвятой
Богородице Святейший Никон приглашает свою паству всмотреться в
символы Божией Матери, взятые из Священного Писания и богослужебных
текстов: «Взойдем на высоту словесного рая Церкви Божией, — говорит
Патриарх,— и узрим Древо благосеннолиственное, возрастившее нам Царя
всем сущим, — Слово Божие живое. Назовем Ее Востоком мысленным,
являющим нам Солнце правды — Христа Бога нашего. Она — Небо
одушевленное и Пренебесный Престол, Она — Земля, израстившая нам
Колос жизни. Она подобна Божественному Сооуду, хранящему Небесную
Манну. Восславим же, — заканчивает Патриарх свое слово, — снова
явленную образами Ветхого Завета и словами пророков Бога нашего
Матерь»6. Выполняя его наказ, прославим Радость всех скорбящих, в
молитвах Неусыпающую, Апостолов от конец земли Совокупляющую
воедино, во бранех Воеводу, всегда побеждаю щ ую , ибо через Нее
посетил ны есть свыше Спаситель мира. Посему Ей наше молебное,
благодарственное и похвальное пение.
Благодарным приношением Божией Матери со стороны Патриарха Ни­
кона стало созидание Валдайского Иверского монастыря. Усердием Свя­
тейшего для него привозится с Афона написанная в Иверском монастыре
икона Богоматери Иверской. Она поставляется в Успенском соборном
храме монастыря для почитания и молебных пений пред Нею верующих
людей. Прибегая в молитвах к Богоматери, насельники и паломники
11
Раздел 1
монастыря чаяли обрести у Нее благодать для своего возрастания в любви
к Ее Сыну — Господу нашему Иисусу Христу.
Эта любовь ко Господу влекла и Предстоятеля Церкви Русской Ни­
кона. Им созидается Воскресенский монастырь на Истре как памятник
воспоминаний благодеяний Божиих, явленных в сотворении и спасении
мира. Бог создает человека для блаженства в условиях действия заповедей
Божиих. Но человек завистью диавола разрушил заповедь Божию,
данную для научения его послушанию и преданности воле Божией,
в чем и состояло его блаженство. По неизреченной любви к падшему
человеку Сын Божий снисшел на землю, сделался человеком и открыл
ему Своим учением и примером новый путь. Это путь веры в Бога, в
Его закон, в Богопоставленное священноначалие и спасительное участие
человека в Таинствах Церкви. Одновременно это и путь смирения, поста,
самоотвержения и других добродетелей и подвигов.
Христос Спаситель пострадал, умер на Кресте, воскрес и вознесся
на небо. По вознесении Своем Он ниспослал Духа Святого на учеников
и Апостолов. Руководимые Духом Божиим, они проповедали миру
Спасителя, открывшегося нам Сыном Божиим и Богом совершенным.
От всех концов земли Апостолы призвали людей в Царство благодати
и славы. И вот соборный храм монастыря, храм Воскресения Христова
становится во взгляде Предстоятеля Церкви Русской символом единения
людей во Христе, знамением того достоинства, которым почитается Бог,
и той силы, которую дарует человеку смерть Христова и Его крестный
искупительный подвиг.
Христос изволил нас ради человек и нашего ради спасения воспринять
худшее: Ты, Господи, днесь висишь на древе, чтобы мы, видяще Тя
висима, обрели в Тебе лучшее. «Ты обнищал, — рассуждал Святейший
Патриарх о Христе, — чтобы мы обогатились Твоей нищетой; Ты принял
образ раба, чтобы мы восприняли свободу; Ты был искушен, чтобы мы
победили; Ты претерпел бесславие, чтобы прославить нас; Ты умер,
чтобы привлечь нас к Себе»7. Слушая эти слова Святейшего Владыки,
нам хочется с глубоким искренним чувством пропеть Господу: «Кресту
Твоему покланяемся, Владыко, и святое воскресение Твое славим».
Мы обновляемся в Тебе духом, облекаемся в Тебе в нового человека,
потому что о нас исполнилось смотрение Зиждителя. Теперь мы твердо
исповедуем с пророком: «С нами Бог! Бог крепок, Властитель, Начальник
мира, Отец будущего века»!
Вслушаемся в дивные слова церковных песнопений Постной и Цвет­
ной Триоди! Проникнем в музыкальное осмысление их замечательными
русскими композиторами! Прочувствуем сладость благотворного влияния
Богослужения на наши души и откликнемся сердцем на призыв к нашему
спасению, совоскресению со Христом и созидательному обновлению
нашей жизни: «Воскресения день, просветимся лю дие...»
Примечания
1 Эта статья была подготовлена как предисловие к трем частям концерта хора
Московской регентско-певческой семинарии в Государственном историческом музее
24 ноября 2002 года.
2 Карташев А.В. Смысл старообрядчества // Сборник в честь П.Б. Струве. Прага, 1925.
Цит. по: Зенъковский С.А. Русское старообрядчество. Духовные движения XVII в. Репринт,
воспроизв. изд.: МиепсЬеп, 1969. М., 1995. С. 115-116.
3 Преображ енский А.В. Вопрос о единогласном пении в Русской Церкви XVII в.:
Исторические сведения и письменные памятники. М., 1904. С. 45.
12
«Пою Богу моему, дондеже есмъ...» (Пс. 145, 2)
4 Ш ушерин И.К. Известие о рождении и воспитании и о житии Святейшего Никона,
Патриарха Московского и всея России. М., 1871. С. 13.
5 Цит. по: Зызыкин М.В. Патриарх Никон, его государственные и канонические идеи.
Репринт, воспроизвел, изд.: Варшава, 1934. М., 1995. Ч. 2. С. 133.
6 Рай мысленный/ Пер. с церковнослав. Ю.А. Зинченко; авт.-сост. В.С. Белоненко.
СПб., 1999. С. 82.
7 Зеленская Г.М. Святыни Нового Иерусалима. М., 2002. С. 113-115.
МИТРОПОЛИТ ПИТИРИМ:
В ЦЕРКВИ ДОЛЖНА БЫТЬ ОСОБАЯ КУЛЬТУРА ПЕНИЯ
4 ноября 2003 года, в день празднования Казанской иконы Божией
Матери, отошел ко Господу один из старейших и наиболее почитаемых
иерархов Русской Православной Церкви, выдающийся церковный
деятель — митрополит Волоколамский и Ю рьевский Питирим.
Митрополит Питирим (в миру Константин Владимирович Нечаев)
родился 8 января 1926 года в городе Мичуринске (ныне Козлов) Там­
бовской области в семье священника. По окончании средней школы
в Москве Константин Владимирович учился в высшем техническом
учебном заведении. Богословское образование он получил сначала
в Московской Духовной семинарии, а затем в академии. Закончив
академию в 1951 году со степенью кандидата богословия, присвоенной
за курсовое сочинение «Значение любви в аскетических воззрениях
преподобного Симеона Нового Богослова», Константин Владимирович
был оставлен в академии профессорским стипендиатом по кафедре
истории и разбора западных исповеданий, одновременно состоя при ней
преподавателем, а затем доцентом. С 1957 года он также читает курс лек­
ций по Священному Писанию Нового Завета.
Свое церковное служение Константин Нечаев начал с 1945 го­
да, участвуя в качестве иподиакона за Богослужением Святейшего
Патриарха Алексия I. В 1952 году Святейшим Патриархом был рукоположен
в сан диакона, в 1954 году — во священника и проходил служение в
Крестовом патриаршем храме. В апреле 1959 года в Троице-Сергиевой
Лавре священник Константин Нечаев пострижен в монашество с
именем Питирима, а 8 октября того же года был возведен Святейшим
Патриархом в сан архимандрита и назначен инспектором Московских
Духовных академии и семинарии.
Архимандрит Питирим состоял также членом редакционной
коллегии сборника «Богословские труды», в 1962 году был назначен
ответственным редактором «Журнала Московской Патриархии».
Будучи доцентом академии, он участвовал в различных богословских
комиссиях, а также был членом делегации Русской Православной
Церкви на Всемирном Христианском конгрессе в защиту мира в Праге
и на III Генеральной ассамблее Всемирного совета Церквей в НьюДели в 1961 году. Постановлением Святейшего Патриарха Москов­
ского и всея Руси Алексия I и Священного Синода от 14 мая 1963 года
инспектору Московской Духовной академии и семинарии, редактору
«Журнала Московской Патриархии» архимандриту Питириму (Нечаеву)
определено быть епископом Волоколамским, викарием Московской
епархии, с назначением председателем Издательского отдела Московской
П атриархии.
22 мая 1963 года в Синодальном зале Московской Патриар­
хии состоялось наречение архимандрита Питирима во епископа
Волоколамского. Во главе со Святейшим Патриархом в наречении
участвовали: архиепископ Ярославский и Ростовский Никодим
(Ротов; | 1978), архиепископ Можайский Леонид (Поляков; | 1990),
архиепископ Калужский и Боровский Леонид (Лобачев; | 1967) и епископ
Дмитровский Киприан (Зернов; | 1987). 23 мая, в праздник Вознесения
13
Раздел I
Господня, за Божественной литургией в Богоявленском патриаршем
кафедральном соборе архимандрит Питирим был хиротонисан во
епископа Волоколамского. Хиротонию совершали Святейший Патриарх
Алексий I и преосвященные архиереи, участвовавшие в наречении, а
также архиепископ Новгородский и Старорусский Сергий (Голубцов;
1982) и епископ Донат (Щеглов; (• 1977).
В 1971 году преосвященный Питирим возведен в сан архиепископа,
а в 1986 году — в сан митрополита Волоколамского и Юрьевского.
В посвященной памяти владыки Питирима развернутой статье1,
опубликованной в Журнале Московской Патриархии, дана высокая оценка
его многогранной деятельности, его многолетнему архипастырскому
служению. Полезно для нашего издания привести некоторые выдержки
из упомянутой статьи.
«Период жизни нашей страны, когда началось служение владыки
Питирима в высшем церковном сане, был сложным и противоречивым.
Вместе с разоблачением «культа личности» Сталина настал культ нового
генсека — Хрущева, осуществлявшего возврат к «ленинским нормам»
жизни не только массовым возвращением из тюрем и лагерей незаконно
репрессированных людей, но и ожесточенными гонениями на Церковь.
По всей стране закрывались храмы, наиболее активные священники и
архиереи отстранялись от служения, а порой и арестовывались<.. .>
Тем не менее и в этих трудных условиях владыка Питирим смог сделать
очень многое. Его имя навсегда связано с возрождением разрушенной
большевиками издательской деятельности Русской Православной Церк­
ви. Прежде всего он сформировал большой и высокопрофессиональный
коллектив, который в течение ряда лет выполнял огромную работу
по обеспечению Церкви книгами Священного Писания, богослужеб­
ными книгами и православным церковным календарем; в пределах
существовавших тогда возможностей издавалась также духовно­
просветительская и богословская литература. Более того, несмотря на
жесткий государственный надзор, осуществлявшийся Советом по делам
религий, владыка умел, преодолевая многие ограничения, постоянно
увеличивать тиражи и номенклатуру церковных изданийс.. .>
Под
руководством
высокопреосвященного
Питирима
были
осуществлены такие большие проекты, как издание полного собрания
богослужебных Миней по уточненному и восполненному церковному
календарю, а также восьмитомное издание «Настольной книги
священнослужителя » < ...>
Владыка поощрял многообразную исследовательскую работу в
области изучения и освоения накопленного за века исторического бытия
Русской Православной Церкви духовного наследия — православных
агиографических памятников, древних рукописей, иконографии. При
нем систематически обследовались многие известные хранилища и
фонды, велась реконструкция древних церковных напевов. Особую
актуальность эта деятельность приобрела в связи с празднованием 1000летия Крещения Руси.
Митрополит Питирим широко известен как крупный церков­
ный ученый, интересы которого преимущественно сосредотачива­
лись в области истории Церкви и церковного искусства. Им напи­
сано и опубликовано множество статей в различных богословских и
церковных журналах и сборниках (только в «Журнале Московской
Патриархии» и «Богословских трудах» их более восьмидесяти). Он
автор нескольких вышедших за рубежом книг, посвященных жизни
Русской Православной Церкви и церковному искусству. Митрополит
Питирим был доктором богословия Московской Духовной академии,
а также доктором богословия Бопопз саиза Богословского факультета
в Прешове (Словакия, 1983 год) и Богословского факультета имени
Яна Амоса Коменского в Праге (1985 год). Владыка уделял внимание
и современной проблематике (экология и т.п.), опубликовав ряд работ в
14
«Пою Богу моему, дондеже есмъ...» (Пс. 145, 2)
светских изданиях. Он был членом Российской Академии естественных
наук, заведовал кафедрой теологии Московского института инженеров
транспорта, где когда-то учился, был профессором ЮНЕСКО «Золотое
наследие Руси».
Большое значение митрополит Питирим придавал возрождению
и популяризации русского православного пения. По его инициативе
было создано несколько церковных хоров, выступавших с концертными
программами в нашей стране и за рубежом»2.
4 ноября 2002 года, в день празднования Казанской иконы Божией
Матери, митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим возглавил
Богослужение в храме Богоявления Господня, что в Китай-городе, и
почтил своим присутствием торжественный Годичный акт Московской
регентско-певческой семинарии.
Предлагаемая читателю беседа с владыкой Питиримом была
проведена незадолго до его блаженной кончины.
— Высокопреосвященнейший Владыка, учитывая Ваш много­
летний опыт архипастырского служения, профессора академии,
Вашу работу в Издательском отделе Московской Патриархии и то
обстоятельство, что беседа с Вами будет включена в очередной
выпуск «Трудов Московской регентско-певческой семинарии», нам осо­
бенно важно услышать Ваше мнение о том, что такое церковное пе­
ние и что делает его церковным ?
— По существу, это один и тот же вопрос. На основании собственного
опыта могу сказать, что проблема церковности находилась под особым
неусыпным попечением Святейшего Патриарха Алексия I (Симанского)3.
Я был тому свидетелем, поскольку это совпало с моей практической дея­
тельностью в Церкви. Ведь раньше я просто был прихожанином, воспи­
тывался в церковной среде. Мой отец4 был священником, которого я с
четырехлетнего возраста уже не видел, так как он был арестован. По выходе
из заключения он некоторое время принимал участие в праздничных Бого­
служениях митрополита Сергия (Страгородского)5. В то время я особенно
не задумывался над тем, что есть церковность, — это понятие было для
меня врожденным.
Когда С вятейш ий П атриарх взял меня в иподиаконы , а затем
ризничным Патриархии и провел меня по всем ступеням церковного
служения, когда я получил возможность наблюдать его выступления
в церковной и гражданской среде, быть свидетелем его общения с
самыми разными людьми, я воочию увидел, с какой настойчивостью
и постоянством Святейший обращался к проблеме церковности. И
мы, тогда молодые преподаватели, увидели, что старшее поколение —
представители дореволюционной духовной школы — об этом заботились
гораздо меньше, чем сам Патриарх. И Святейший это знал, потому что
он соединял в себе две эпохи.
Благодаря Патриарху и мы стали вводить во все свои занятия, во все
выступления понятие «церковность», естественно создавая объем этого
понятия на основе изучения и постижения святоотеческого опыта, стар­
ших своих отцов: иеромонахов Лавры, священников московских... В ре­
зультате мы научились отличать истинно церковное от псевдоцерковного.
Это было особенно важно в тот период, когда наша Церковь подверглась
обновленческому расколу, когда ревнители переустройства церковной
жизни еще с дореволюционных времен пытались ввести в церковную
жизнь свои порядки, которые отвергали исконные традиции Православия,
все то, что определяется и объединяется символом церковности. В этой
15
Раздел I
связи возрастает роль богослужеб­
ного пения. Здесь, образно говоря,
проходит водораздел между церков­
ным и светским началами.
— По сей день актуальной
остается проблема «церков­
ности»
духовно-музыкальных
произведений,
которая была
предметом острой полемики и
в X X веке, и в XIX. Кажется, к
единому мнению так и не приш­
ли. Каковы критерии «церковно­
сти», на Ваш взгляд?
— Многое зависит от состава
богослужебного хора. Были вре­
мена, когда в церковных хорах не
было женских голосов. Впервые
их ввел в состав хора и писал с
учетом женских голосов Александр
Андреевич Архангельский6. А ведь
одно дело, когда сопрано поет
Высокопреосвященнейший
тен о р о в у ю или д и скан товую
мит рополит Волоколамский и Ю рьевский
партию, а другое дело, когда вещь
Питирим (Нечаев)
специально написана для сопрано.
И я хорошо помню старых регентов, которые очень резко осаживали эту
своеобразную фразировку, женственность в пении, которую допускали
певицы. Недаром в Большом Успенском соборе службу пели басы, а в хоре
были мальчики. Монашеские хоры обладали очень большим мастерством,
богатой звуковой палитрой, но это был однородный хор, тембровая окраска
совершенно другая и естественно другое духовное наполнение.
— Какова роль хора за Богослужением: «совершать его пением»
(выражение И.А. Гарднера ) или аккомпанировать ему?
— В церковно-хоровом коллективе, прежде всего, должны быть
лю ди верую щ ие. Я помню то врем я, когда солисты ф иларм онии,
артисты Большого театра тайком приходили в церковь, чтобы попеть
здесь. Я ркий прим ер — наш знам ениты й тенор И ван С еменович
К озловский7, человек глубоко верующий и по-настоящему смиренно­
церковный. Он жил в пятидесяти метрах от церкви Воскресения Словущего
на Успенском Вражке, что в Брюсовом переулке8. Этот короткий путь он
проделывал неизменно в галошах и с шарфом на шее. И после того, как
он постоит в храме, он потом еще некоторое время посидит, отдохнет,
чтобы ему опять свежего воздуха не принять слишком много. У него были
свои особенности, свой тембр, совершенно неподражаемый. А какие
незабы ваемы е образы он творил на оперной сцене! Его юродивый
в опере «Борис Годунов» Мусоргского потрясающе правдив — действи­
тельно олицетворяет глас народа. Но когда Козловский пел что-либо
из богослужебно-церковного репертуара, скажем песнопение, поемое
в Великий Четверг, — «Разбойника благоразум наго...», уже само
произношение текста, с характерным акцентом: «и мэнэ дрэвом крэстн ы м .. .», к тому же особая артикуляция, манера подачи звука выдавали
его светскость, хотя, повторю, он был глубоко верующим человеком.
Иными словами, что я хочу подчеркнуть: чувства, которые пережи­
вают светский исполнитель и певец в церковном хоре, — абсолютно
16
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
разные. Хочу вспомнить в этой связи старого классического регента
Лебедева Владимира Васильевича9. Он и регентовал и пел в Тамбовском
архиерейском хоре. Затем некоторое время находился на светской службе.
Когда в 1946 году открылась Троице-Сергиева Лавра, то он стал там петь
и регентовать. И хотя в первом составе его хора были люди в общем то случайные, он сумел создать настоящий церковный хор, конечно
же во многом благодаря строгим судьям — живы были еще старые
архимандриты, священники, монахи из разных монастырей, скажем
иеродиакон Иннокентий (Коляда)10, — которые знали стиль церковного
пения. Так что, отвечая на Ваш вопрос, могу сказать, что первым усло­
вием является личное религиозное, православное чувство регента, певца,
композитора, который пишет для Церкви.
Второе условие — знание Церковного Устава и специфики того или
иного праздника. В церковном пении важна не красота звучания, важен
смысл богослужебного текста.
— Каково назначение хора в общей молитве общины, прихода?
Можно ли поставить перед хором задачу: не мешать молиться
или помогать молиться? Должны ли молиться и сам хор, и его
руководитель ?
— Все литургические молитвы говорят о соборности, о совместном со­
вершении Богослужения: «Сотвори с нами и молящимися с нами великие
милости Твоя и щедроты Твоя»". То есть священник— не отдельный совер­
шитель некоего обряда для публики, которая стоит и думает о своем. Как это
явствует из древних литургических памятников, подлинное Богослужение
совершается тогда, когда молится вся община — «у каждого из вас есть
псалом» (1 Кор. 14,26), но все проникнуты единым духом. И совершенно
недопустимая ситуация, которую нередко, к сожалению, приходится на­
блюдать, когда правый хор в своих паузах, во время пения левого хора,
начинает обсуждать свои житейские проблемы. Соборная молитва, ли­
тургическая молитва — общая молитва. Поэтому хоровое пение в храме
не аккомпанемент, не просто пение, а участие в Богослужении.
— Какие имена регентов Вы могли бы привести в пример?
— Могу назвать Данилова Николая Сергеевича12. Он вел первый класс
регентского курса у нас в семинарии. Тогда Святейший Патриарх Алек­
сий I, по просьбе нас, молодых преподавателей, благословил и нам вести
этот курс (Трофимчук Марк Харитонович13— его ученик). Я видел, как
Николай Сергеевич переживал пение, Богослужение, как молился. На
службе был очень строг с певцами.
Не могу не вспомнить Виктора Степановича Комарова14— регента от
Бога. Про него недаром ходила поговорка, что он лучший регент среди
гомеопатов (он, как известно, был врачом-гомеопатом и увлеченным
регентом-любителем). У него не было специального музыкального
образования, но он молился и всем своим существом передавал это
молитвенное настроение певцам. Я помню, после репетиции над ним
растягивали покрывало и он переодевался, потому что был мокрым
до нитки, добиваясь от хористов нужного тембрового, ритмического
и динамического звучания. Особенно он заботился о дикции певцов,
заставляя их вполголоса и очень четко произносить слова песнопений.
Сейчас я очень часто слышу, как хористы глотают слова, «мнут» текст —
сплошная каша, под стать нашим эстрадным певцам. В Богослужении,
повторю еще раз, важен текст — текст, содержание которого озвучено со
смыслом и соответственно окрашено эмоционально. Причем сама мера
эмоциональной окраски очень существенна. Когда с наслаждением по2-1218
17
Раздел /
ют на несколько голосов «Яко согреших.. ,»15, то невольно напрашиваются
саркастические замечания.
Правда, в мои молодые годы шел спор о том, что церковные песнопе­
ния, как и народные песни, нужно петь открытым звуком. Может быть, за
околицей и нужно так петь по случаю престольного праздника, но за Бо­
гослужением все-таки необходима мера, и те перепады между богйззто
и р 1аш 881т о , которые иногда допускают регенты, выглядят неприлично.
В церкви должна быть особая культура пения.
— Должен ли священник, настоятель особенно заботиться об
устроении у него в храме церковного пения?
— Он не только должен, это— его святая обязанность. Покойный Пат­
риарх Алексий I постоянно настаивал на этом. Он категорически запре­
щал за Богослужением сольное пение, хотя бывали редкие исключения.
Припоминаю, что Виктор Степанович Комаров вводил в службу сольные
номера. Тем не менее Патриарх всегда подчеркивал, что это не является
нормой.
— Каковы взаимоотношения регента и хора с духовенством: во вре­
мя Богослужения и во внебогослужебное время?
— Во-первых, регент должен постоянно находиться под духовным
окормлением священника, но и священник со своей стороны должен слу­
шать, как поет хор. И нельзя противопоставлять одно другому. Регент —
как христианин — может выбрать любого духовника, но с настоятелем
у него должно быть полное согласие, да и сам настоятель должен быть
не только духовно одаренным, но и человеком с чутким слухом. А то у
нас есть настоятели с великолепными голосами, но они ревут, как труба
иерихонская, совершенно не согласуясь ни с текстом, ни с пространством,
ни с количеством людей, молящихся в храме, атолько лишь потому, что дал
Бог глотку, вот он и орет. А тут еще начинает истязать хор — чтобы пели
быстрее, чтобы все скорей шло. Какой же он настоятель? Это, конечно,
исключения. А как норма в Церкви — между регентом и настоятелем
должно быть взаимопонимание, иначе всегда будет противостояние,
духовная какофония — а это страшно опасная вещь.
— Как Вы относитесь к проблеме возрождения древнерусского зна­
менного пения? Является ли оно приоритетным в Церкви?
— Возрождение древнерусского пения — одна из тех проблем, кото­
рой я занимался долгие годы. В результате мы выпустили большую серь­
езную работу по истории древнерусского церковного пения. Вообще-то
я сторонник древнерусских напевов, но вводить их в богослужебную
практику надо с большой осторожностью. Поначалу, когда мы в храме
Воскресения Словущего, что на Брюсовдм переулке, раз в неделю
стали вводить пение службы знаменным распевом, храм был полон,
но постепенно народ стал убывать, хотя это продолжалось достаточно
долго. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что для нашего времени
знаменное одноголосное пение я бы не сказал чуждое, но все же не
свое. Люди привыкли к многоголосию, пусть сложному по-компози­
торски, но современному пению, и непременно с участием женских
голосов. Одноголосное знаменное пение, в отличие от партесного,
само по себе очень уравновешенно, сбалансированно, сдержанно эмо­
ционально. И поэтому культуру древнего пения необходимо изучать,
вводить ее в церковный обиход, сообразуясь с Уставом. Да, собственно
говоря, мы не замечаем, что на самом деле так оно и есть: ведь что
такое гласы? — это древние напевы, это осмогласие, восходящее к
византийской традиции, наши догматики, но эти образцы знаменного
18
«Пою Богу моему, дондеже есмъ...» (Пс. 145, 2)
пения гармонизованы, переложены на четыре голоса и в таком виде
входят в состав музыкального оформления службы.
— Позвольте, Владыка, задать Вам такой вопрос: как Вы отно­
ситесь к наблюдаемым во многих приходах сокращениям служб и
тем самым нарушениям Устава? Нужно ли эту проблему решать в
общецерковном масштабе?
— Сокращение Устава... Я бы ставил вопрос по-другому: «Приход­
ского устава», потому что мы живем по неисполняемому Иерусалимскому
монастырскому уставу.
В наши студенческие годы в семинарии много говорили о том, что
Собор 1917 года ставил вопрос о создании нормативного приходского
Устава. По существу, он уже и действует, потому что Типикон у нас
Иерусалимский. Но скажите, что у нас сохранилось от этого устава —
кафизмы?, так это получается оскорбительный антракт между пением.
Вот проблема, о которой нужно думать. Потом, нельзя не учитывать
веление врем.ени: народ любит акафисты, значит, нужно прежде всего
дать ему возможность выразить свое религиозное чувство в совместном
соборном пении. Я знаю храм ы (в П рикарпатье, в С ловакии), где
нет приходских хоров, службу поет весь народ. К сож алению , в
большинстве московских храмов народ безмолвствует. А ведь раньше,
бывало, народ оставался после окончания службы и пел в храме. Увы,
сегодня прихожане и молитв не знают (может быть, одну-две, да и то
самодельные, уже нового времени, старые тропари редко кто знает).
В Иосифо-Волоцком монастыре в летнее время, когда у нас бывает
больше богомольцев, мы ввели пение псалмов — 90-го, 50-го — строго
на глас, а не на народный напев.
— Когда Вы возглавляете Богослужение, какие требования предъяв­
ляются к хору?
— Главное мое пожелание, чтобы служба не затягивалась, но и шла
без торопливости. В общем-то, все
зависит от искусства и религиозного
чувства регента и тех требований,
которые грамотный настоятель мо­
жет предъявить хору.
Тут мы переходим к двум очень
важным понятиям, на которых я всег­
да настаиваю, но, к сожалению, мало
кто об этом задумывается всерьез.
В о-первы х, чрезвы чайно важ но
выдержать рит м Богослужения —
найти ту необходимую меру, которая
соответствовала бы тому или иному
чинопоследованию. Шаляпин, напри­
мер, признавался в том, что «самое
трудное — это выдержать паузу». По
мнению Святейшего Патриарха Алек­
сия I, «затянувшаяся пауза — это
разруш ение строя служ бы». При
этом П атриарх прибегал к ярким
сравнениям — например, уподобляя
неуместную паузу разорванной пре­
красной парчовой ткани. Нужна, повторю это, мера — равно неуместны
как затянувшиеся паузы, так и, наоборот, торопливость, скачка. Ритм пе2’
19
Раздел I
ния должен соответствовать празднику. Ритмы Богослужений на Пасху
и в дни Великого Поста — совершенно различные. Более того, в каждом
храме должен быть свой ритм Богослужения. Когда человек, взбудора­
женный на улице, приходит в церковь и слышит, что здесь такая же гон­
ка или, наоборот, служба слишком затянута, в том и в другом случаях
ему трудно бывает настроиться. Вот поэтому я и обращаю внимание
на то, что в каждом приходе должен быть свой доминирующий ритм,
свойственный и хору, и стилю храма.
Вторая проблема, на которую необходимо обращать внимание, касает­
ся силы звучания хора за Богослужением. Здесь также необходима мера.
Хор может подавлять личную молитву священника, прихожанина, с одной
стороны, а с другой — хор может, как говорится, и недобирать, и тогда мо­
литва молящегося и священника как бы повисает в воздухе — у нее нет
основы. Хочу подчеркнуть, что сила звучания хора должна зависеть от
объема храма, от его наполнения, от того, где располагаются певцы, —
все это очерь сложные акустические нормативы, о которых необходимо
заботиться и которые обеспечиваются только внутренней культурой и
регента и певцов.
— Позвольте, Владыка, затронуть еще вопрос, касающийся подбора
духовно-музыкального репертуара. Чем Вы здесь руководствуетесь:
как соотносятся в Вашем выборе уставные нормы с собственными
предпочтениями ?
— Здесь также необходима мера: духовно-музыкальный репертуар
должен включать гармонизации, переложения древних знаменных
распевов. Что касается авторских композиций, то отношение к ним должно
быть строгим, если не сказать жестким. Помню, в 30-е, 40-е, 50-е годы XX
века было прямо-таки настоящее наводнение от таких вот новоявленных
песнопений. Приходилось достаточно нелицеприятно объясняться с авто­
рами многочисленных литургий, акафистов. Не раз свой отказ после про­
слушивания или просмотра очередной партитуры я сопровождал такими
словами: «Заверни, уходи и на глаза не попадайся». Представьте, ситуация
повторилась в конце 80-х годов — в связи с празднованием 1000-летия
Крещения Руси. Я работал в Издательском отделе. Ко мне приходили
многие композиторы и приносили пачку нотной бумаги. Часто случалось,
что, прослушав примерно 10-15 тактов, я отправлял незадачливого автора
со словами: «До свидания, и больше не пиши».
Строгое отнош ение должно быть не только к ныне живущим
композиторам, но и к музыкантам прошлых эпох. Взять, к примеру,
творчество Артемия В еделя16. Хотя он был иноком и его считают
праведным и юродивым, не все его духовно-музыкальное наследие
сегодня для нас приемлемо. К тому же его песнопения нуждаются,
я бы так сказал, в тактичном исполнении. Недопустимо утрировать
контрасты, эмоционально перегружать, к примеру, в пении таких его
вещей, как «Покаяние отверзи ми двери.. ,»17или в духовных концертах
«На реках Вавилонских.. .»18 или «Кто ны разлучит.. .»19. И снова все та
же проблема меры.
— А если речь повести о современном регенте, каково должно быть
его церковное воспитание, чтобы он был востребован приходом ?
— Община, приход создается постепенно, в течение определенного
времени, и формирует общину настоятель. Очень опасно, если в общине
возобладают внешние проявления церковности (обычно этим страдает
женская половина, которая нередко обращает внимание на внешние
детали, не зная главного; для нее важна обрядовая сторона, сладость
20
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
и умиление и десятки других предрассудков: где можно стоять, а где
нельзя, какую свечку ставить, какую только передавать и прочее).
Конечно же, многое здесь зависит от внутренней, духовной, церковной
культуры настоятеля. Тогда уже можно предъявлять какие-то требования
к пению. Одновременно и церковный регент тоже должен участвовать в
воспитании прихода. Плох тот регент, который руководствуется личными
вкусами, пристрастиями и симпатиями, избирая себе «любимчиков»,
желая устроить им бенефис. К певцам в хоре должно быть ровное
отношение, тогда и пение будет согласным.
— Что должен знать и умет ь регент в области церковного пе­
ния?
— Очень многое. Прежде всего он должен знать церковный Устав, быть
элементарно богословски просвещенным, чтобы отличать, к примеру, Вход
Господень во Иерусалим от Введения во храм Пресвятой Богородицы...
— Какие типичные недостатки Вы могли бы подметить у совре­
менных регентов, на что надо обратить внимание?
— На самом деле, недостатков много. Одни из распространен­
ных — это самолюбие, гордыня, самомнение.
Всегда было «узким» местом во взаимоотношениях настоятеля, цер­
ковного совета с регентом материальное обеспечение. Оно, как известно,
зависит от мощности прихода, от социальной среды. Регент нередко
стремится собрать в хоре звонкие голоса, которые не всегда, да и вовсе
могут быть неуместными и несозвучными Богослужению. Это болезнь
времени, которая была, есть и, вероятно, останется. Поэтому существует
такое выражение: «Как дают, так и поют». Были и есть регенты и пев­
цы, которые поют для Бога. Но, естественно, каждый человек должен
жить, питаться, одеваться, кормить семью, воспитывать детей, поэтому
материальный вопрос, хотим мы того или нет, всегда будет возникать.
Это неизбежно. Поэтому бедные храмы
вообще не имеют певцов.
Но взглянем на проблему с другой
стороны. Я помню, что в мое время были
псаломщики, которые в одиночку пели
всю службу. По рассказам очевидцев, вся
Москва сбегалась в один из храмов, где
один дьячок пел всю Литургию, — и вся
церковь вздыхала и молилась. Выход из
той ситуации, когда нет певцов и нечем
платить, очень прост— должен петь народ,
и я согласен служить с таким народным
хором, только бы не было визга и раздоров
на клиросе.
— Сейчас нередко поднимается вопрос о статусе регента, певчего
в структуре Русской Православной Церкви: действительно ли, на Ваш
взгляд, существует такая проблема? Если существует, то может ли
она быть решена церковно-каноническим путем, или нужно решать
эту проблему в частном порядке, в рамках каждого конкретного
прихода?
— Если обратиться к древности и вспомнить одну из новелл20императо­
ра Юстиниана I, которая предписывала штат Софии Константинопольской,
то мы увидим, что там чтецов было больше, чем певцов. Чтец — это
церковный чин, в который в современной церковной практике посвяща­
ют непосредственно перед диаконской хиротонией, а певец в наше время
21
Раздел 1
вынужден чаще всего совмещать пение с чтением на клиросе, не имея
на то церковного посвящ ения. Поэтому регент, как руководитель
хора, должен быть из чтецов. Мы читаем: «Чадо, первый степень
с вящ ен ст ва — чт еца ест ь. П одобает у б о т ебе на всяк день
Божественная Писания прочитовати, да слушающий, зряще тя, пользу
приимут»21. Если регент прошел духовную семинарию, курсы и служит,
имея чувство меры, тогда уже и можно думать, какое место он занимает
в церковной иерархии.
Я застал то время, когда священники и даже настоятели руководили
хором. Таков был отец Андрей Расторгуев22, отец Павел Цветков23 в
Черкизове. Еще раз повторю, что регент должен носить чин чтеца, а
потом он может быть и диаконом и протоиереем. Я помню великолепное
трио в Лавре: наместник, архимандрит Иоанн24, иеродиакон Иннокентий
(Коляда) и Владимир Васильевич Лебедев. Как они пели светильны!..
— Позвольте, глубокоуважаемый Владыка, поблагодарить Вас за
интересную беседу. Надеемся, что многие высказанные Вами мысли
принесут несомненную пользу будущим священнослужителям и труже­
никам на ниве церковного пения.
31 декабря 2002 года
Беседу провел диакон Георгий Сергеев
Комментарии редакционной коллегии
Примечания
1 Полищук Е. Митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим // ЖМ П. 2003.
№ 11. С. 33-36.
2 Там же. С. 34-36.
3 Алексий I (Симанский), Святейший Патриарх Московский и всея Руси (1877—
1970).
4 Нечаев Владимир Андреевич, протоиерей (1877-1937) — настоятель храма Илии
Пророка города Козлова (ныне Мичуринск) Тамбовской области.
5Сергий (Страгородский), митрополит (1867-1944), местоблюститель Патриарше­
го престола, впоследствии Святейший Патриарх Московский и всея Руси.
6 Архангельский Александр Андреевич (1846-1924) — хоровой дирижер и духовный
композитор.
7 Козловский Иван Семенович (1900-1993) — певец (лирический тенор), солист
Большого театра, народный артист СССР.
8 Храм Воскресения Словущего на Успенском Вражке, что в Брюсовом переулке,
построен в 1634 году. Храм был определен постоянным местом служения в Москве
митрополиту Волоколамскому и Юрьевскому Питириму.
9Лебедев Владимир Васильевич — регент Тамбовского архиерейского хора, сын свя­
щенника Лебедева Василия Владимировича (1870 - нач. 1920-х), также учителя пения
и регента в Тамбове.
10 Иннокентий (Коляда), игумен (1905-1981) — клирик Калужской епархии, буду­
чи за штатом, последние годы своей жизни исполнявший обязанности регента СвятоГеоргиевского кафедрального собора города Калуги. С 1945 по 1953 был иеродиаконом
Троице-Сергиевой Лавры.
11 Молитва первого антифона на Божественной Литургии, глаголемая тайно архие­
реем или священником.
12Данилов Николай Сергеевич (1895-1971) — выпускник Синодального училища,
регент храма в честь иконы Божией Матери «Нечаянная радость» в Марьиной роще в
Москве, преподаватель Регентского класса МДА.
13 Трофимчук Марк Харитонович (1919-2005) — преподаватель церковного пения
и регент правого (впоследствии — первого) студенческого хора в Московской Духовной
академии и семинарии (1954-1992).
22
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
14 Комаров Виктор Степанович (1893-1974) — регент патриаршего хора Москов­
ского Богоявленского Кафедрального Собора в Елохове.
15 Имеются в виду различные авторские произведения на текст Великого славо­
словия, где слова «Яко согр еш и х ...» поет один или несколько солистов или эти слова
выделяются фугой. См., например: Архангельский А.А. Великое славословие: (Боль­
шое) // Архангельский А.А. Пение Всенощного бдения для четырехголосного хора.
Пг., 1916. С. 20-24.
16 Веделъ Артемий Лукьянович (18677-1808) — украинский духовный компози­
тор, регент хора генерала Еропкина в Москве, затем хора генерала Леванидова в Кие­
ве, певец (тенор). Существуют сведения, что по выходе в отставку Ведель, не чувствуя
склонности к светской жизни, раздал все свое имущество и поступил в Киево-Печерскую
Лавру послушником. Через некоторое время тайно ушел оттуда, приняв на себя подвиг
юродства, понимавшийся им как высшее самоотречение, добровольное мученичество.
Некоторое время он странствовал по соседним губерниям, пока не был задержан и
заключен в Киевский инвалидный дом, где и скончался в 1808 году, а по сведениям
протоиерея Петра Турчанинова, в 1810 году, на молитве в садике своего дома.
17Ведель А.Л. «Покаяния отверзи ми двери...» // Постная Триодь. Сборник духовно­
музыкальных песнопений / Под ред. Е.Ст. Азеева. М., 1999. С. 6-9.
18 Композиций А. Веделя на текст 136 псалма «На реках В авилонских...» известно
две: в до миноре и в ля миноре. См.: Ведель А.Л. «На реках Вавилонских...»: [до
минор] //К онцерты А. Веделя и С. Дегтярева / Ред. И.В.С. и К.И.К. Пг.: П. Киреев, 1917.
Сб. 27. № 1; Ведель А.Л. «На реках Вавилонских...»: [ля минор] // Из Триоди Постной /
Ред. Е. Азеев. СПб.: П. Киреев, 1916. Сб. 2. № 25.
19 Концерт «Кто ны разлучит...», скорее всего, А.Веделю не принадлежит (список
его сочинений см.: Лебедева-Емелина А.В. Русская духовная музыка эпохи классицизма
(1765-1825): Каталог произведений. М., 2004. С. 222-314). На этот текст известно три
произведения: М.Гольтисона, священника И.Соломина и трио неизвестного автора:
Гольтисон М. «Кто ны разлучит...»: Монастырский напев И Гольтисон М. Духовно­
музыкальные сочинения. СПб., 1912. № 10; Неизвестный автор. «Кто ны разлучит...»:
Мужское трио // Из Литургии. Сб. 19 / Ред. Г.Извеков. Пг., 1916. № 125; Соломин И., свящ.
«Кто ны разлучит...» // Соломин И. Духовно-музыкальные сочинения. М.; Лейпциг, 19071909. № 8. Что именно имел в виду владыка Питирим, установить не удалось в связи с его
смертью. Возможно, речь идет о трио, похожем по стилю на сочинения А. Веделя.
20 Здесь имеется в виду одна из новелл императора Ю стиниана от 553 года, где
указывается число клириков при Великой (Софийской) церкви в Константинополе
и трех ближайших, «приписных к ней» церквях: 60 пресвитеров, 100 диаконов, 40
диаконис, 90 иподиаконов, 110 чтецов и 25 певцов.
21 Начальные слова молитвы на архиерейское поставление во чтеца и певца. См.:
Чиновник архиерейского священнослужения. Т. 1. М., 1982. С. 204.
22 Расторгуев Андрей Иванович, протоиерей (1893-1970) — благочинный храмов
Преображенского благочиния города Москвы, настоятель храма Воскресения Христова
в Сокольниках.
23 Цветков Павел Иванович, протоиерей (+ 1967), настоятель церкви святого Илии
Пророка в Черкизове в 1950-х годах.
24 Иоанн (Разумов), архимандрит (1898-1990) — с 1946 по 1953 был наместником
Свято-Троице-Сергиевой Лавры, впоследствии митрополит Псковский и Порховский.
МИТРОПОЛИТ ФИЛАРЕТ:
БОГОСЛУЖЕНИЕ — ЭТО СЛАВОСЛОВИЕ БОГУ, И ПОТОМУ ВСЁ И
ВСЕ ДОЛЖНЫ ГАРМОНИЧНО УЧАСТВОВАТЬ В ПРОСЛАВЛЕНИИ
ТВОРЦА
Митрополит Минский и Слуцкий Филарет (в миру Кирилл
Варфоломеевич Вахромеев) родился в городе Москве 21 марта 1935 года
в семье музыканта. Среднюю школу окончил в 1953 году, параллельно
занимаясь в детской музыкальной школе на хоровом отделении.
Осенью 1953 года он поступил в Московскую Духовную семинарию,
по окончании которой в 1957 году был принят в Московскую Духовную
23
Раздел I
академию. Во время обучения в Московских Духовных школах исполнял
послушание иподиакона Святейшего Патриарха Алексия I.
Будучи студентом 2 курса академии, Кирилл Варфоломеевич
Вахромеев 3 апреля 1959 года принял монашеский постриг в ТроицеСергиевой Лавре с именем Филарета, а 26 апреля того же года посвящен
Святейшим Патриархом во иеродиакона. По окончании курса академии
весной 1961 года со степенью кандидата богословия за сочинение
«Пастырское душепопечительство святителя Филарета, митрополита
Московского, по его письмам» отец Филарет был оставлен при академии
в качестве профессорского стипендиата с поручением чтений лекций по
истории и разбору западных исповеданий на 3 курсе академии. В ноябре
того же года ему было поручено преподавание гомилетики.
14 декабря 1961 года Святейший Патриарх Алексий 1 в ТроицеСергиевой Лавре, в Крестовой церкви в честь святого праведного
Филарета Милостивого, рукоположил иеродиакона Филарета во
иеромонаха. В сентябре следующего года иеромонах Филарет был
назначен старшим помощником инспектора, а в июне 1963 года —
инспектором Московских Духовных академии и семинарии.
4 августа 1963 года в Успенском соборе Троице-Сергиевой
Лавры преосвященным Питиримом, епископом Волоколамским,
иеромонах Филарет был возведен в сан игумена с возложением креста
с украшениями и палицы. 8 октября того же года Святейший Патриарх
Алексий I возвел игумена Филарета в сан архимандрита. С открытием
в сентябре 1963 года при Московской Духовной академии аспирантуры
архимандрит Филарет заведовал ею.
В период с 1961 года отец Филарет участвовал в работе ряда Всехристианских Мирных Конгрессов и III Всеправославного Совещания на
острове Родос (Греция), состоял секретарем синодальной комиссии по
христианскому единству, а также являлся представителем Московского
Патриархата в Межправославной богословской комиссии по диалогу со
Старокатолической Церковью.
Постановлением Святейшего Патриарха Московского и всея Руси
Алексия I и Священного Синода от 8 октября 1965 года архимандриту
Филарету (Вахромееву), инспектору Московской Духовной академии,
определено быть епископом Тихвинским, викарием Ленинградской епархии.
23 октября, в субботу, в храме Ленинградской Духовной академии был
совершен чин наречения архимандрита Ф иларета во епископа Тих­
винского. Его совершили: митрополит Ленинградский и Ладожский
Никодим (Ротов; 4 1978), архиепископы Пермский и Соликамский
Леонид (Поляков — впоследствии митрополит Рижский и Латвийский;
4 1990), Херсонский и Одесский Сергий (Петров — впоследствии
м и тр ополи т; 4 1990), М инский и Белорусский А нтоний (М ельн и ­
ков — впоследствии митрополит Ленинградский и Новгородский;
4 1986), епископы Дмитровский Филарет (Денисенко — ныне лишен
сана и отлучен от Церкви), Кировский и Слободской Иоанн (Иванов;
4 1966) и Вологодский и Великоустюжский Мелхиседек (ныне на
покое). 24 октября в Троицком соборе Александро-Невской Лавры за
Божественной Литургией была совершена хиротония архимандрита
Филарета во епископа Тихвинского тем же Собором архиереев.
В 1966 году преосвященный Филарет назначен ректором Московской
Духовной академии и семинарии с титулом епископа Дмитровского,
викария Московской епархии; в 1971 году возведен в сан архиепископа и
временно управлял Калининской (ныне Тверской) епархией до 1972 года;
в 1973-м назначен архиепископом Берлинским и Среднеевропейским,
Патриаршим экзархом Средней Европы; в 1975 году возведен в
сан митрополита; в 1978 году назначен митрополитом Минским и
Белорусским; с 1989 года стал именоваться митрополитом М инским и
Гродненским, а с 1992 года — Минским и Слуцким.
24
«Пою Богу моему, дондеже есмъ...» (Пс. 145, 2)
С 1981 по 1989 год митрополит Филарет был председателем О тде­
ла Внешних Церковных Сношений.
Митрополит Минский и Слуцкий Филарет является Патриаршим эк­
зархом всея Белоруссии.
За свое многолетнее пастырское, учительское и общественное
служение, за активное участие в миротворческой миссии Русской
Православной Церкви митрополит Филарет неоднократно удостаивался
высоких званий и наград, в частности, орденов святого князя Владимира
I и II степени, ордена преподобного Сергия Радонежского I степени,
степени доктора богословия Ьопопз саиза.
Особо следует отметить архиерейское служение митрополита
Филарета на белорусской земле. Четверть века находясь под омофором
преосвященнейшего владыки, Белорусская Православная Церковь
вписала в свою историю событийно значимые страницы. Это образование
Белорусского экзархата, воссоздание на территории Белоруссии
десяти православных епархий, разработка и воплощение в жизнь
целостной системы подготовки национальных кадров священно- и
церковнослужителей, перевод Священного Писания на белорусский
язык, воссоздание креста преподобной Евфросинии Полоцкой «как
духовного символа белорусской земли и символа духовного возрождения
православных народов», возрождение монашества в Белоруссии,
строительтсво новых и восстановление разрушенных храмов, монастырей
и других церковных зданий, организация издательской деятельности
Церкви в Белоруссии... Эти и многие другие свидетельства плодотворной
деятельности митрополита Филарета приобретают, как справедливо
сказано в посвященной Владыке статье, «особый смысл, если учесть, что
в непростые годы выхода Церкви из «плена вавилонского» отношения
Церкви и общества, ее контакты с государством стали важной и сложной
проблемой. В то время, как народ, сохранивший остатки отеческой веры
и вековые обычаи, медленно возвращался в Церковь, интеллигенция
в большинстве своем держалась отстраненно, настороженно. Часть
ее, не зная ни структуры Церкви, ни Ее истинной истории и верности
апостольским словам: «Нет ни эллина, ни иудея... но все и во всем
Христос» (Кол. 3, 11), — видела в названии «Русская Православная
Церковь» чуть ли не посягательство на национальный суверенитет
белорусов. Славянский язык Богослужения воспринимался ею как
нечто чуждое» <...> Промыслом Божиим белорусская паства, исчезающе
малая к 70-м годам XX века, однако мужественно устоявшая в ходе всех
«оттепелей» и «заморозков», получила своего архипастыря»1, сумевшего
консолидировать усилия православных религиозных деятелей из среды
священства, «благословляя и инициируя контакты с интеллигенцией —
учеными, литераторами, музыкантами, со студенчеством, — с белорусской
диаспорой Литвы, Польши, России и других стран.
По благословению владыки Филарета стали традиционными в
Минске международные церковно-научные Кирилло-Мефодиевские
чтения, Свято-Михайловские чтения — силами братства во имя
Архистратига Божия Михаила, Минские епархиальные научно­
богословские чтения, в проведение которых активно включилось
братство во имя трех Виленских мучеников, а также Международный
фестиваль православных песнопений.
Высокая оценка деятельности высокопреосвященнейшего владыки
Филарета заключена в адресованном ему слове Святейшего Патриарха
Московского и всея Руси Алексия II: «Церковью в Белоруссии сделано
столько, что сделать больше было бы выше силы человеческой...»2
— Ваше Высокопреосвященство, Владыка Филарет! В одном из
интервью Вы как-то сказали о том, что Господь судил Вам «быть
причастным ко множеству событий в жизни Православной Церкви и
25
Раздел I
в Белоруссии, и в России, и в далеком Зарубежье». А как начинался Ваш
путь служения Богу и Его Святой Церкви, где Ваши корни, откуда Вы
родом?
— Мой отец, Варфоломей Александрович3, родом из Ярославля,
отсюда и наши купеческие корни. К 300-летию Дома Романовых за
заслуги перед ярославским краем
мой прадед, Иван Александрович,
был удостоен потомственного дво­
рянского звания. Моя мать родом
из Костромы. Во младенчестве она
была привезена в Москву, и в том
доме, в котором воспитывалась,
росла, в том доме ее встретил мой
отец. Вышло так, что он, тогда пре­
подаватель музыки, давал уроки
своей будущей жене — Александре
Ф едоровне С м ирновой. В 1924
году они поженились и венчались
в Е катер и н и н ск о м храм е на
Б ол ьш ой О рды нке, где сей час
располагается подворье А м ери­
канской П равославной Ц еркви.
Я же родился в 1935 году в доме
№ 3 по Щ етининскому переулку
(п ереи м ен ован н ом у из М алого
Е к а т ер и н и н с к о го ),
которы й
выходит другой стороной к этому
храму.
— Стало быть, Ваги отец был профессиональным музыкангпом?
А где он учился?
— Мой отец, Варфоломей Александрович, окончил Музыкальное учи­
лище при Московской консерватории и был оставлен там преподавателем.
Его товарищи, в частности известные в будущем ученые-музыканты
Игорь Владимирович Способин4, Владимир Васильевич Протопопов5,
настоятельно рекомендовали ему поступать в консерваторию. Однако
отцу нужно было работать, для того чтобы содержать семью. Моя старшая
сестра Ольга Варфоломеевна6 помогала ему в этом. Отец подрабатывал
частными уроками, особенно с детьми военнослужащих, которые по
тем или иным причинам не могли учиться в музыкальной школе. Своих
учеников он больше воспитывал, чем образовывал, а музыка была
благодатной средой для воспитания личности.
— С какого времени Вы начали заниматься музыкой? Кто был пер­
вым Вашим учителем: отец или кто-то другой?
— Музыкальная атмосфера как бы окутывала меня начиная с очень
раннего возраста. Фактически рос я под звуки музыки, которые не
умолкали в нашем доме. Моим первым учителем музыки был отец. Он
был истинным учителем, любящим своих учеников, не удовлетворялся
только лишь занятиями в музыкальной школе и музыкальном училище,
но всегда приглашал своих учеников домой. Кроватка моя стояла рядом
с фортепиано, и я засыпал и просыпался под музыку. Сразу после войны
отца назначили директором М узыкальной школы № 1 (теперь имени
Прокофьева), которая была сначала на Новобасманной, а потом переехала
в Токмаков переулок. Там, кстати, теорию музыки преподавала моя сестра.
26
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
Может быть, Вам интересно узнать о том, что у нее в группе занимались
братья Соколовы: покойный владыка Новосибирский Сергий7и отец Ни­
колай8 (сейчас настоятель храма святителя Николая в Толмачах).
Я закончил полный курс музыкальной школы по фортепиано, а так­
же занимался на хоровом отделении, которое было открыто моим отцом,
и этот опыт был достаточно успешно осуществлен и дал пример другим
музыкальным школам Москвы, где тоже открыли хоровые отделения, на
что очень ревностно посматривал Александр Васильевич Свешников9. А
еще я закончил ту же школу по классу контрабаса, таково было желание
моих родителей, особенно мамы, которая думала, что если я буду играть
на этом инструменте, то, когда меня возьмут в армию, я попаду в оркестр.
Своим примером неустанного попечения о судьбе музыкальной школы
отец заражал буквально всех — и свой коллектив, и нас, детей. Тогда, в
первые годы после войны, всем жилось трудно, денег не хватало даже на
ремонт, и, когда наступали каникулы, отец сам малярничал, и я помогал
ему. В школе был хороший коллектив, отца понимали, ценили и всячески
поддерживали его.
— Вы упомянули о соучениках Вашего отца по Музыкальному учи­
лищу — Способине и Протопопове, но, может быть, припомните еще
имена музыкантов, с которыми общался Ваш отец?
— Отец часто общ ался с известным композитором Кириллом
М олчановы м 10, бывшим одно время директором Большого театра.
Еще мальчиком он учился у моего отца, который любил его и видел в
нем одаренного перспективного ученика. Бывал в доме моего отца и
музыковед Николай Соколов11, который стал ныне директором Домамузея Ф.И. Ш аляпина12.
— Владыка, что Вы можете вспомнить из того периода Вашего
служения, когда Вы были иподиаконом Патриарха Алексия I? Как Свя­
тейший относился к тому, что и как пелось при совершении Богослу­
жения?
— Святейший Патриарх Алексий I13был строгим ревнителем богослу­
жебного чина. Свое отношение к пастырству и к пастырскому призванию
он, в ч астности, выразил в Слове, произнесенном при открытии
Ленинградских Духовных школ. Патриархом была заведена традиция
пения иподиаконов во время Богослужения, которая сохраняется и до
сих пор. Правда, в те времена это было скромнее, хор звучал как-то подомашнему, было больше сердечности. Святейший любил тихо молиться,
редко выходил из себя, редко повышал голос.
— При Святейшем регентом Большого патриаршего хора был Вик­
тор Степанович Комаров и.
— Это был глубоко церковный человек, который чувствовал хор, спла­
чивал певцов своей энергией, своей любовью к богослужебному пению.
Я пригласил его преподавать регентское дело, когда был еще инспектором
Московской Духовной академии. Он был носителем церковной традиции,
и его уроки производили сильное впечатление на студентов.
— А довелось ли Вам общаться со знаменитыми синодалами ?
— Когда я еще был студентом МДА, у нас преподавал Николай Ми­
хайлович Данилин15. Он вел у нас регентский класс, и я помню, что на
месте, где сейчас находится церковная лавка в Академическом храме,
была аудитория, где и проходили занятия. Но это продолжалось всего
года два, а потом занятия, к сожалению, прекратились.
В годы моей учебы в академии я посещал музыкальный кружок, кото­
рый вела Мария Николаевна Ильченко (она давала уроки по фортепиано
27
Раздел I
и по скрипке). При кружке был небольшой оркестр. Думаю, Вам будет
интересно узнать, что в этом оркестре играл на виолончели будущий
владыка Питирим (Нечаев)16. Когда же он оставил занятия в оркестре, то
виолончель передал мне. Помню, наш оркестр неизменно давал концерт
на Актовом дне академии, 14 октября. Концерт открывался Гимном СССР,
который и исполнял наш оркестр.
— И в прошлом, и теперь не утихают споры о том, каким должно
быть церковное пение, чем должен руководствоваться в первую
очередь регент при отборе песнопений для Богослужения. И еще. Как
относиться к тем спорам, которые возникают в связи с возвратом
традиции знаменного пения ?
— Одна из главных сторон Богослужения — это славословие Богу, и по­
тому всё и все должны гармонично участвовать в прославлении Творца. В
ветхозаветные времена тысячи труб возглашали хвалу Господу, отчасти это
перешло и в Новозаветное Богослужение. Поэтому самое естественное про­
славление Творца— это прославление словом и пением. Постепенно все Бо­
гослужение сосредоточилось на песнопениях, песнотворчестве. Сущность
церковного пения заключается в том, чтобы как можно полнее передать
музыкальными средствами прежде всего смысл исполняемых молитвословий и донести их до всех участвующих в Богослужении, ибо хор— это уста
молящихся. Поэтому мы должны ревновать о том, что и как поют в наших
церковных хорах, и искать соответственные ориентиры, следовать лучшим
образцам. Слава Богу, в Троицкой Лавре, в Киеве, в Почаеве и в Печерах
неуклонно сохраняются традиции этих святых мест и соответствующий
Богослужению уклад пения — строгий, молитвенный.
Что касается наблюдаемого ныне возрождения традиций древнего
пения, то к этому надо относиться с большой осторожностью. Ведь,
на самом деле, исполнение знаменных распевов требует не только
музыкальных дарований и теоретических знаний, но прежде всего
внутренней чистоты и проникновения в богослужебный текст. Конечно,
необходимо отдавать себе отчет и в том, в какой момент и какое песно­
пение исполнять знаменным распевом. В мое ректорство я старался,
чтобы догматики исполнялись преимущественно знаменным распевом.
Некоторые образцы этой знаменной традиции наш академический хор
нередко пел и на концертах.
— Как правящий архиерей и экзарх всея Белоруссии, что Вы можете
сказать о преподавании пения во вверенных Вам епархиях?
— Минское духовное училище по-преимуществу — это регентская
школа, где занятия ведут преподаватели Минской консерватории и
республиканских музыкальных училищ. Школа готовит в основном
псаломщиков и регентов. Кроме того, из ее стен выходят и преподаватели
Закона Божьего. При Школе катехизации также есть отделение цер­
ковного пения. Еще упомяну о регентской школе при Минской семинарии
в Ж ировицах, где ежегодно обучается около 40 человек. Имеются
отделения церковного пения и в Витебском, и в Слонимском духовных
училищах. Не могу не сказать о том, что в Минске вот уже десятый год
проводится Фестиваль православной музыки.
— Какие требования Вы предъявляете к регенту и, соответственно, к
хору во время совершения Вами Богослужения?
— Первое правило — не кричать, не форсировать звук; второе — избе­
гать эмоциональности, петь ровно, доносить содержание молитвословий
до молящихся. Очень важно, чтобы репертуар песнопений был выдержан
в одном ключе, чтобы он композиционно был выстроен.
28
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
— У Вас есть своя манера совершения Богослужений, чтения, про­
изнесения возгласа. У кого Вы переняли эту традицию, или это лично
Ваш стиль?
— Все сложилось естественно. Я никому не подражаю, и если
замечаю, что кто-то начинает подражать кому-то, то я обычно говорю:
«Дорогой брат! Сам молись и возглашай хвалу Господу тебе данным
талантом , формируй свой стиль, свое определенное музыкальное
оформление возгласа». Мне приходится постоянно делать замечания тем
диаконам, которые «кричат на Господа» до неприличия. Что греха таить,
мы, духовенство, часто впадаем в крайности в отношении и возгласов
и чтения: либо бываем небрежными, либо увлекаемся собой, своими
голосовыми данными. Кто имеет данные и неразумно пользуется ими,
тот приносит большой вред Богослужению и молящимся. Мы должны
всем строем Богослужения прежде всего заботиться о том, чтобы донести
смысл произносимых священных текстов до сознания молящихся в
храме, но при этом не употреблять ни артистических, ни вокально­
драматических приемов. Все должно быть естественно!
— Позвольте, Высокопреосвященнейший Владыка, поблагодарить
Вас за беседу и за многие высказанные Вами ценные мысли, в
частности касающиеся истории и практики музыкального оформления
Богослужения.
8 октября 2002 года
Беседу провел диакон Георгий Сергеев
Комментарии редакционной коллегии
Примечания
1 Сытенко Г. Т. 25 лет служения на белорусской земле митрополита Минского и
Слуцкого Филарета //Ж М П . 2003. № 10. С. 34-49.
2 Там же. С. 47, 49.
3 Вахромеев Варфоломей Александрович (1904-1984), родился в Ярославле в дво­
рянской семье. В 1921 г. поступил учиться в Московский музыкальный техникум по
классу фортепиано сразу на 3-й курс. В 1925 г. перешел на теоретико-композитор­
ское отделение. По окончании учебы в 1930 г. В.А. Вахромеев остался преподавать
фортепиано, сольфеджио и теорию музыки в музыкальной школе при техникуме,
параллельно руководил хором в Детском отделении в консерватории. Преподаватель
Музыкального училища при Московской государственной консерватории. Автор
учебников «Элементарная теория музыки» (1952-1953), «Сольфеджио для старших
классов» (1962), «Вопросы методики преподавания сольфеджио в детской музыкальной
школе» (1963), «Ладовая структура русских народных песен и ее изучение в курсе
элементарной теории музыки» (1968), «Учебник церковного пения» (1966-1981), за
который был награжден орденом святого благоверного князя Владимира II степени, а
также статей. В.А.Вахромеев создал несколько репертуарных сборников (1958-1959):
«Хоры советских композиторов и народные песни», «Хоры русских композиторов»,
«Хоры западноевропейских композиторов».
4 Способен Игорь Владимирович (1900-1954), родился в Москве. Музыковед,
педагог, кандидат искусствоведения (1935). В 1920-1921 учился в Кубанской кон­
серватории (Краснодар) на композиторском отделении, с 1922-го — в Саратовской кон­
серватории. В 1927 г. окончил Московскую консерваторию как музыковед-теоретик. С
1924-го там же преподавал музыкально-теоретические предметы. С 1939 г. — профес­
сор, в 1943-1948 — заведующий кафедрой теории музыки в Музыкальном училище
при Московской государственной консерватории.
5 Протопопов Владимир Васильевич (1908-2004), музыковед, доктор искусствове­
дения (1960). Заслуженный деятель искусств РСФСР (1966), лауреат Государственной
премии РФ (1996). В 1937 г. окончил историко-теоретический факультет Московской
консерватории. В 1937-1941 гг. преподавал вЦентральном заочном институте повышения
квалификации музыкантов-педагогов, в 1948-1959 — старший сотрудник Института
29
Раздел I
истории искусств АН СССР. С 1938 г. преподавал в Московской государственной кон­
серватории (с 1961 г. профессор). Автор исследований по русскому и западноевропей­
скому искусству ХУП-ХУШ вв., западноевропейской музыке, истории полифонии, твор­
чества русских композиторов-классиков, а также советских композиторов. Составил
библиографический указатель «Русское церковное пение» (М., 2000).
6 Вахромеева Ольга Варфоломеевна (1925-1997) — старшая сестра Владыки Ф ила­
рета.
7 Сергий (Соколов), епископ Новосибирский и Бердский (в миру — Серафим Влади­
мирович Соколов) (1951-2000), родился 14 июля 1951 г. в Москве в семье протоиерея
Владимира Соколова. В 1970 г. окончил с отличием струнное отделение Музыкального
училища им. М.М. Ипполитова-Иванова. С января 1973-го по апрель 1989 г. нес
послушание иподиакона Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Пимена
(Извекова). В 1973-1980 гг. учился в Московских Духовных семинарии и академии.
По окончании академии со степенью кандидата богословия оставлен при академии
профессорским стипендиатом на кафедре византологии. С 1981 г. — преподаватель
катехизиса, с 1982 г. — преподаватель Священного Писания Ветхого Завета в
семинарии. В декабре 1976 г. перешел на жительство в братство Троице-Сергиевой
Лавры. 10 мая 1977 г. наместником Лавры архимандритом Иеронимом (Зиновьевым;
| 1982) пострижен в монашество с именем Сергия. 14 мая 1977 г. рукоположен в
иеромонаха, возведен в сан игумена, в 1990-м — в сан архимандрита. С 1977 г. до
кончины Святейшего Патриарха Пимена нес послушание его старшего иподиакона
и келейника. С мая 1900 г. состоял инспектором Московской Духовной академии и
читал лекции по гомилетике. 6 октября 1995 г. архимандриту Сергию постановлением
Священного Синода было определено быть епископом Новосибирским и Бердским.
10 декабря 1995 г. совершена была его хиротония. В 2000 г. владыка Сергий
скоропостижно скончался и похоронен у алтаря собора в Бердске.
8 Соколов Николай Владимирович, протоиерей, брат Владыки Сергия (Соколова),
настоятель храма святителя Николая в Толмачах в Москве.
9 Свешников Александр Васильевич (1889-1980), советский хоровой дирижер и
музыкальный деятель. Народный артист СССР (1959). С 1909 г. преподавал хоровое
пение в школах Москвы. В 1921-1923 — организатор детской хоровой самодеятель­
ности на Украине, руководитель хоровой капеллы в Полтаве. В 1936-1937 г. худо­
жественный руководитель Государственного хора СССР, в 1937-1941 гг. — Л енин­
градской академической капеллы. 1948-1975 — ректор Московской консерватории.
Свешников — один из крупнейших представителей советской хоровой культуры,
мастер хорового дирижирования. Выдающийся интерпретатор русской классики. Автор
обработок для хора русских и украинских народных песен.
10 Молчанов Кирилл Владимирович (1922-1982), композитор, заслуженный дея­
тель искусств РСФСР, ученик А.Н. Александрова, в 1951-1956 гг. секретарь правле­
ния Союза композиторов. В 1973-1975 — директор Большого театра. Основное место
в творчестве принадлежит музыкально-сценическим жанрам. Им написаны оперы:
«Каменный цветок» (1950), «Улица дель Корно» (1960), «Ромео, Джульетта и тьма»
(1963), «Неизвестный солдат» (1967), «Зори здесь тихие» (1974); балет «Макбет» (1980)
и др.; фортепианные и вокальные циклы, музыка к спектаклям драматического театра
и кинофильмам.
11 Соколов Николай Николаевич (1938-2005) — музыковед, кандидат искусство­
ведения. Окончил Московскую государственную консерваторию им. П.И. Чайковского
(1964). Преподавал в Московском государственном институте культуры (1964-1969).
Член Союза композиторов России, Союза театральных деятелей России, директор Домамузея Ф.И. Шаляпина — филиала ГЦММК им. М.И. Глинки — со дня основания (1988).
Автор публикаций, статей, исследований, посвященных различным проблемам истории
русской музыки XIX и XX вв., вопросам отечественного вокального искусства.
12Дом-музей Ф.И. Шаляпина находится по адресу: Москва, Новинский б-р, д. 25.
13 Алексий I (Симанский), Святейший Патриарх Московский и всея Руси (1877—
1970). Родился в Москве. В 1888 г. поступил в Лазаревскую гимназию при Институте
восточных языков, затем перешел в Николаевский лицей. С 1896-1899 гг. учился на
юридическом факультете Московского университета. В 1900 г. поступил в Московскую
Д уховную академию . В феврале 1902 г. принял монаш ество с именем А лексий,
рукоположен во иеродиакона, в 1903 г. — во иеромонаха. Закончил академию со
30
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
званием кандидата богословия, был назначен инспектором Псковской Духовной
семинарии. В сане архимандрита был ректором Тульской, затем Новгородской
семинарии. В 1913 г. был хиротонисан в епископа Тихвинского, викария СанктПетербургской епархии. В январе 1928 г. переведен в Петроград с титулом викарного
епископа Ямбургского. В 1926 г. назначен в Новгород с титулом архиепископа Хутынского,
вскоре стал членом Синода и ближайшим помощником Местоблюстителя Патриаршего
Престола митрополита Сергия. В 1932 г. возведен в сан митрополита, в 1933 г. назначен на
Ленинградскую кафедру. В мае 1944 г. стал Местоблюстителем Патриаршего Престола, в
1945 г. (2 февраля) Поместным Собором Русской Православной Церкви был единодушно
избран Патриархом Московским и всея Руси.
14 Комаров Виктор Степанович (1893-1974), регент хора Богоявленского Кафед­
рального Патриаршего собора в Елохове. Закончил Московское коммерческое училище
на Зацепе в Москве, затем медицинский факультет Московского университета. В 1915 г.
Комаров начал регентовать в храме прп. Сергия Радонежского у Рогожской заставы. В
1930 г. перешел в храм Троицы на Грязех. Хор под управлением Комарова пел первую,
после восстановления Патриаршества, Литургию в Богоявленском Кафедральном соборе
3 сентября 1943 г. В этом храме Комаров руководил хором до конца своей жизни.
15Данилин Николай Михайлович (1878-1945), воспитанник Синодального училища
(оконч. в 1897) и выпускник Филармонического училища, регент Синодального хора.
Данилин был регентом величайшего и редкого по силе и глубине дарования. Он довел
мастерство Синодального хора до высшей точки возможного. Управление Данилина
Синодальным хором продолжалось последние 8 лет существования хора. Некоторые
шедевры хоровой музыки впервые прозвучали в исполнении Синодального хора под
управлением Данилина: Всенощное бдение (1915) и Литургия (1910) С.Рахманинова,
большинство произведений А.Кастальского и др.
16 Питирим (Нечаев), митрополит Волоколамский и Ю рьевский (1926-2003).
АРХИДИАКОН АНДРЕЙ МАЗУР1:
САМОЕ ГЛАВНОЕ — ЭТО МОЛИТВА...
Одним из высших проявлений церковной истины, добра и красоты
является Православное Богослужение. Оно, по словам профессора
протоиерея Александра Горского, «есть цвет и плод Церкви». В нем все
имеет глубокое значение — и служение предстоятеля, и возглашения
диакона, и пение клироса, и молитва верующих. В таинственной стихии
Богослужения молитва предстоятеля, соединяясь с молитвой Церкви,
восходит к Престолу Вечного Царя и Бога, Господа Иисуса Христа.
Благообразие и чинность этой молитвы в Православной Церкви дается в
удел диаконскому чину. Именно диакон, выходя на амвон, предначинает
Богослужение, задает ему ритм, сосредотачивает внимание молящихся
на словах ектений, призывает народ к прилежному осмысленному
молению. Именно диакон, читая Священное Писание, совершая
каждение и другие священнодействия, становится «трубой» Благовестия
Божия, вспомоществуя каждому ощутить свою причастность к народу
Божию, воспринять силу и власть слова Божия над своей душой,
усугубить благоговение и молитвенное участие в службе.
Опыт собирания внимания людей воедино во время общественной
молитвы не передается по книгам, ибо вбирает в себя устную традицию,
объединяющую в себе и соборное предание Церкви, и мастерство
музыкального оформления богослужебного слова, и смысловой «рисунок»
службы, и личный молитвенно-аскетический опыт служащего. Поэтому
вступающим на путь диаконского служения необходимо иметь пред
своим взором достойных носителей церковной традиции, благодаря
которым это служение становится причастным опыту Церкви.
Самыми известными представителями русской традиции диаконского
служения в XX веке являются великий архидиакон Константин Розов,
протодиаконы Михаил Холмогоров, Георгий Антоненко, Владимир
Прокимнов, Сергий Туриков. Благодаря сохранившимся записям служб
с их участием мы имеем возможность почувствовать дух старинной
31
Раздел I
уставной красоты православного богослужения, настроение церковных
торжеств, проникнуться глубоким вечным смыслом Евангельского
благовестия. Мы можем учиться у них благоговейному бережному
отношению к богослужебному слову, приемам его экфонетического
выражения, искусству импровизации в русле церковного канона.
В настоящее время одним из основных представителей церковной
богослужебной традиции является патриарший архидиакон отец
Андрей Мазур. Он родился 8 декабря 1926 года в селе Новый Кокорев
близ Почаевской Лавры в верующей семье крестьян. С малых лет
мальчик вместе с родителями посещ ал Почаевскую Лавру, где стал
осознавать глубокую сердечную потребность в служении Богу. После
демобилизации в 1946 году Андрей Мазур поступил послушником в
Почаевскую Лавру, где пел в монастырским хоре и был помощником
келаря. Через два года он поступил в Московскую Духовную семинарию,
располагавшуюся тогда в Новодевичьем монастыре. В 1950 году Андрей
принял диаконский сан, а через 3 месяца был поставлен протодиаконом
Пермского кафедрального собора. Прослужив в соборе 6 лет, молодой
протодиакон переехал в Ленинград, где в Троицком соборе АлександроНевской Лавры отец Андрей служил и был регентом будничного хора.
При митрополите Никодиме (Ротове) в 1968 году протодиакон Андрей
был переведен в Ленинградский кафедральный собор, продолжил свое
протодиаконское служение и пел в хоре духовенства под руководством
протодиакона Павла Герасимова. В 1990 году он был назначен
архидиаконом Его Святейш ества Святейшего Патриарха Московского
и всея Руси Алексия II. С этого времени он служит со Святейшим
Владыкой и сопровождает его во всех архипастырских поездках.
Только недавно опыт диаконского служения отца Андрея был
зафиксирован в записи, сделанной по благословению Его Святейшества
Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II при
участии хора Московской регентско-певческой семинарии и изданной
Издательским советом Московского Патриархата. В беседе, записанной
диаконом Иоанном Нефедовым в 2003 году, отец Андрей рассказывает о
себе и своих взглядах на диаконское служение.
— Отец Андрей, расскажите, пожалуйста, о себе.
— Родился я в декабре 1926
года2в благодатном крае, где Сама
Божия М атерь стояла стопами
Своими на горе Почаевской. Она
являлась два раза: первы й раз
она явилась пастухам, когда они
пасли скот (там еще и города не
было)3, а второй раз, когда турки
на Почаев наступали4. Это было
в семи километрах от Почаевской
Лавры. Очень красивая местность
там: река, горы, Почаевскую Лавру
видно, звон слышно. Мое село
называлось Кокорев5. Родители
были верующие — там все были
верующие. Наш край пострадал
в Первую мировую войну: были
сожжены все деревни, даже храм
сгорел, все жители в беженцах
были в Екатеринославе6. Конечно,
храм заново построили в 1931
году, когда мне было пять лет.
32
«Пою Богу моему, дондеже есмъ...» (Пс. 145, 2)
Сидят: Лазарь Прокопьевич Мазур, сын Александр, Матрона Трофимовна Витрук.
Стоят: Людмила и Андрей Мазур
Отец мой, Лазарь Прокопьевич, был старостой храма. (Он умер в 1968
году, когда я в Японии был с митрополитом Никодимом7. Он болел целый
месяц. Мне не пришлось участвовать в похоронах.)
С раннего детства я постоянно ходил в храм, конечно во все праздники
и в воскресные дни. Пел даже в хоре, правда, не читал на клиросе, потому
что был еще маленьким. Вообще-то детство мое было нелегким. Мне
было четыре года, когда умерла моя мама, Агафья Филипповна8. Мы
тогда еще владели землей, лошадьми, коровами, овцами, свиньями и всем
прочим. Я учился в сельской школе, а в остальное время пас коров, овец,
ездил в поле — надо было пахать. Бывало, отец тяжелый плуг на телегу
закинет, и я поехал. Около восьми гектаров земли было у нас по разным
местам. Доедешь до места, плуг сбросишь, а лошади не слушаются, коекак запряжешь их в плуг... Чего только не приходилось делать. И пахал, и жал
серпом, когда была уборка хлеба, и косил — все делал. Конечно, родители
работали1*до поздней ночи, уж не знаю, сколько они спали. Я сначала учился,
потом шел домой, выгонял скот, ходил пасти его на нашем поле, на стерню10.
Там и трава была, и клевер специально сеяли. Вечером обратно. Было время,
когда мне пришлось доить коров. Ужас прямо, никак не получалось! Правда,
они спокойные были, но очень жесткие у них соски — так болели пальцы!
Молока много, ведро поставишь, сидишь, сидишь,"пока полное не наберется.
Потом бросишь — ведра одного хватало от одной коровы. Так что работать
приходилось очень много. И это так длилось до 1939 года, когда к нам пришла
и «освободила» нас Советская власть11. Забрали все: и коров, и лошадей,
сарай даже забрали, так что стало «легче».
Во время немецкой оккупации в нашем селе были бендеровцы12.
После освобождения меня призвали в армию, увезли в Марийскую
АССР, держали в лесу целый год и почти не кормили. Кошмар! Когда я
уходил в армию, весил 70 кг с чем-то, а когда пришел —- 49 кг13. У меня
есть история болезни. Так что голод был не только в городах и селах, но
и в армии. Казалось бы, взяли, так кормите хоть как-то! Думаю, диверсия
какая-то... Когда немцев погнали под Берлин, тогда и наш полк тоже туда
направили. Я служил в артиллерии минометчиком и участвовал, наверно,
недели две в военных действиях.
3-121 8
33
Раздел I
После возвращ ения из армии домой поступил послушником в
Почаевскую Лавру14. Меня сразу отправили к лаврскому регенту (в те годы
в Лавре было два хора: смешанный светский и лаврский монашеский)15.
Он меня спрашивает: «Каким ты голосом поешь?» Я в ответ: «Не знаю».
Послушал: «О! Ты бас». Я не знал, что у меня бас. До этого в деревне
пел, когда хлопцы и девчата выходили вечером или лунной ночью. После
трудов в поле все равно выходили, пели песни. И я пел, но не помню,
каким голосом. Альтом, наверно... В армии я был запевалой.
Сразу же меня взяли в хор Почаевской Лавры и определили еще на
одно послушание. Вместе со мной в келье жил иеродиакон Артемий. Он
был пекарем и заведовал хлебопекарней, просфорней и трапезной. Во
время эпидемии тифа в Лавре умерло 16 человек, в их числе и иеродиакон
Артемий16, а я остался жив. После его смерти духовный собор указом
назначил меня заведующим хлебопекарней, просфорней, трапезной и
помощником келаря — это самое было сладкое, сытное послушание. У
меня там работали старцы-архимандриты, человек восемь, а хлеб месили
и пекли послушники, молодые, здоровые ребята. Раньше ведь никакой
техники не было, месили все руками. Здорово как было! Тесто замесили
и посадили в формах в две громаднейшие печи. Я шел к келарю и просил
поесть17. Он давал хлеб братии два раза в неделю понемногу, меньше чем
по полбуханки на три дня. Тогда насельников в Лавре было человек 200,
ведь закрыты были Киево-Печерская Лавра18, другие монастыри, и все
ушли в Почаев. Конечно, и просфоры давал на большие праздники, ведь
паломников собиралось страшно много — десятки тысяч19.
Живя в Лавре, я узнал о ленинградских и о московских духовных
школах и написал прошение в Московскую семинарию. Мне пришел
вызов, и я приехал в Новодевичий монастырь (тогда еще там располагалась
семинария) сдавать экзамены20. Готовился, конечно. Может быть, твердо
не знал молитвы, но тропари и кондаки знал хорошо, потому что, когда мы
еще жили в Польше, у нас в школе Закон Божий преподавал священник
Алексий Масловский. Он был очень строгим: если кто тропарь или кондак
не выучил, он бил прутиком по рукам!
Экзамены... Не помню, как пришел к учителю пения Ивану Николае­
вичу Аксенову21. Он меня послушал и говорит: «Берем. Ставьте все ему
пятерки». В семинарии я проучился только два года22. У меня был друг
из Молотова23, Андрюша. Он как-то говорит мне: «Поехали ко мне на
Урал». Я согласился. Приехали. В Молотове тогда был архиепископ
Иоанн (Лавриненко), просто чудо, какой хороший владыка, святой
жизни человек (он когда-то был наместником в монастыре в городе
Кременец, потом его забрали немцы, а затем оц попал в Чехию24). Пришли
мы с Андреем на архиерейскую службу. Отец Леонид25 что-то сказал
настоятелю — и меня просят прочитать Апостол. Я прочитал. После
этого владыка предложил мне остаться протодиаконом. Я говорю: «Я же
не женат, владыка». — «Ничего, — говорит, — вот тебе деньги, поезжай
домой и женись». А дома у меня была знакомая девушка, нынешняя моя
матушка. Однако мой отец сказал: «Иди к батюшкиной дочке». Я говорю:
«Иди сам, спроси, согласна ли она?» Я ее знал, и она меня знала. Но ей
в то время ехать на Урал было страшно, тогда туда высылали «кулаков»
(две семьи выслали). Да и священник не отпустил.
Какую свадьбу сыграли, Господи! В нашем крае еще бендеровцы
были. К моей будущей жене ходил один родственник бендеровца. Когда
мы пришли свататься к моей невесте, вдруг перед окнами хатки появились
бендеровцы на лошадях с винтовками. Ну, думаю, все — пропал я! Но
34
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
Андрей и Людмила Мазур
ничего, ушли. А на свадьбу председатель сельсовета вызвал для охраны
милицию из города. Куда мы идем, туда и милиция за нами. Все прошло
нормально. Свадьба была шикарнейшая! Все село гуляло целую неделю!
Столы стояли на улице в саду, и все, кто приходили, приносили с собой
еще какое-нибудь угощение. Венчать нас должен был отец бывшей
невесты, которая не захотела ехать на Урал. А перед тем, как венчаться,
он взял и куда-то уехал. Завтра свадьба, а батюшки-то нет. Занервничали,
тогда председатель сельсовета подключился, послал за ним, и его нашли.
В конце концов все прошло торжественно, хорошо, спокойно.
После свадьбы мы как-то идем с женой моей от ее мамы к моим
родственникам, с одного конца села на другой. Покойно, светит луна.
Приходим, а отец трясется: «За тобой приходили». Господи Боже мой!..
Испугался я, говорю: «Запрягай лошадей. Отъезд на следующий день».
Мы сели и поехали на станцию в Почаев.
А там — сразу на Урал. Я принял сан26. Через три месяца мне двойной
орарь дали, потом протодиаконство. В Молотове я прослужил семь лет27.
Когда владыку перевели в Алма-Ату28, я тоже поехал туда помогать
ему. Он просил меня остаться там служить, но я не захотел: уж очень
жарко там летом. И вернулся в Пермь, где назначили служить владыку
Алексия (Коноплева)29, он учился на класс старше меня в семинарии.
Он предложил мне остаться. А когда его через год по указу Святейшего
Патриарха Алексия I назначали в Ленинград открывать и восстанавливать
Троицкий собор в Александро-Невской Лавре30, я, конечно, поехал с
ним: надо же помочь — просит (всем переездом в Ленинград пришлось
заниматься матушке: сама упаковывала вещи, контейнеры брала).
Так я стал первым членом причта Александро-Невской Лавры: никого
не было. Владыка Алексий был настоятелем. Потом взяли батюшку.
Поначалу жилья не было, и нас с матушкой поселил к себе владыка
Алексий. В Академии в то время инспектором был Лев Николаевич
Парийский31, вредный такой, заявил в милицию, и меня оттуда выселили.
Хорошо, нашлись добрые люди, уполномоченный ходатайствовал, чтобы
меня прописали32, а прописывать-то некуда. Решили прописать меня на
храм «Кулич и пасха»33, и владыка дал указ служить мне в этом храме,
з :
35
Раздел I
поскольку Троицкий собор, где я числился, еще был закрыт. После этого
и сам владыка дал денег, и батюшек просил помочь мне купить дом. Так
что в 1958 году я уже имел свой дом. Потом владыку перевели34.
Ленинградскими митрополитами в то время были Елевферий35, очень
старый, служил редко, Питирим36, Пимен, покойный Святейший37. Но первым,
кто поставил в Ленинградской митрополии службу на должную высоту, был
митрополит Никодим (Ротов). Он меня из Лавры перевел в кафедральный
собор. Жалко было, конечно, уходить из Лавры, потому что я там собирал
ризницу, хор и вообще участвовал в восстановлении Александро-Невской
Лавры. Помню: один раз служим мы, вышел я на выкличку, а в алтаре ре­
монт шел полным ходом, леса стояли, на которых был мел или еще что-то,
голубей тьма-тьмущая. Вышел: «И всех и вся». Голуби вспорхнули, и как на
меня весь этот мел и мусор посыплется, так что от неожиданности я оторо­
пел: то ли говорить, то ли уходить. Да, было много всего.
В обычные дни я служил и регентовал будничным, любительским
хором. Собрал несколько бабок, но ничего — пели неплохо. А по
воскресеньям и праздникам в соборе служил свой регент, и хор там
хороший был тогда. Да, были люди...
— Отец Андрей, расскажите, пожалуйста, о хоре духовенства
Ленинградской митрополии.
— При владыке Никодиме я был один. Поначалу он брал в хор всех
подряд. Тогда еще в семинарии учились люди с хорошими голосами.
Помню, человек пять было хороших басов: отец Алексий Довбуш38,
отец Василий Ципкало39, отец Анания Кинах40, Алексий Подобаев41,
Павел Климанкович42. У меня есть фото, где все они стоят рядом...
Очень любил владыка Никодим диаконов. Хор духовенства организовал
протодиакон отец Павел Герасимов (он и сейчас в Питере служит)43. Он
стал регентом хора духовенства. Нас было человек пятьдесят с чем-то,
хороших голосистых батюшек, по 10-12 человек в партии. Два раза в
неделю проводились спевки. Этот хор пел все праздники, например на
Протодиаконы Ленинградской митрополии.
Слева направо: 1-й — не уст ановлен, протод. Павел Климанкович, протод. Алексий
Васильев, протод. Андрей Мазур, протод. Василий Ципкало, протод. Алексий Довбуш,
протод. Иоанн Андрушенко, двое последних не установлены.
36
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
Александра Невского в Лавре. В этот день батюшки у себя не служили,
а пели службу в Лавре.
Митрополит Антоний (Мельников)44 (он сам москвич) отказался от
хора. А когда митрополитом Ленинградским стал Алексий, нынешний Свя­
тейший45, хор собрался вновь. Ожил Питер — батюшки запели. Красота!
Митрополит с хором ездил в Таллин, в Пюхтицы, в Псков на 1000-летие
крещения Руси, в Нижний Новгород и несколько раз в Финляндию46. Хор
участвовал там в конкурсе вместе со светскими хорами и занял первое
место. После Святейшего был митрополит Иоанн47, которому хор духовенства
тоже был не нужен. Жалко! Конечно, многие уже умерли, постарели.
— Как было поставлено Богослужение при митрополите
Никодиме?
— Митрополит Никодим очень любил великолепное торжественное
пение, хотя сам был без слуха. В Великом Посту он стоял в стасидии, сбоку в
храме. Мы выходили и пели стихиры. Я давал тон, а он руководил. Владыка
особенно любил торжественность службы и уважал тех, кто трудился,
создавая ее. Бывало, на Рождество после вечерни звал к себе в покои весь
хор, накрывал замечательный стол. Благословил: «Отцы, вы себе кушайте,
а у меня работа есть». А потом приходил: «Спойте колядку, спойте еще чтонибудь». Очень любил пение. Платил певцам из своего кармана.
Семнадцать лет возглавлял митрополит Никодим Ленинградскую
кафедру. Здорово было! Поставил службу на высший уровень. Тогда
ключарь48 и я отвечали за службу. Там было очень строго: кланяться
вовремя, ходить вовремя, возгласы давать красиво, не спеша. Все батюшки
были музыкальные — специально таких брали. Диаконы были хорошие.
Я помню первую службу во Владимирском соборе: начали в шесть, а
закончили где-то около одиннадцати. Все стихиры пели с канонархом,
каждая ектения — особенная. Каждую службу тщательно готовили.
Сейчас многие бегают, суетятся, а у владыки Никодима этого нельзя
было. Боже упаси! Поэтому я и воспитан в такой школе. Я молюсь и в
то же время наблюдаю, чтобы все диаконы все делали вовремя, вовремя
кланялись, вовремя выходили. Но чтобы бегать! Если у митрополита
Никодима кто-нибудь что-то не так сделал, то всё! Помню, ключарь в
чем-то провинился, и владыка тут же в алтаре у престола поставил его на
двадцать пять поклонов... Да, очень строго и очень торжественно было!
Так вот я и служил в Питере до интронизации Святейшего Патриарха
Алексия И. Помню, служба его последняя была в одном из храмов49.
Он еще не знал, что его изберут. Тогда был
прием, и я сидел с ним рядом. Он говорит:
«Отец Андрей, если меня изберут, приезжайте
на и н тр о н и зац и ю » . Я говорю : «Х орош о»
владыка, приеду. Приеду обязательно». И вот
уже двенадцать лет, как я в первопрестольном
граде. Так что жил в северной столице, а теперь
в двух столицах живу и служу.
— Отец Андрей, у кого Вы учились протодиаконскому искусству, кого из протодиаконов
Вы слышали?
— В Почаеве, еще когда был мальчиком, я
запомнил отца Стратоника50. Почему-то я очень
любил его. Помню: стою в храме, сзади него. Он
как выйдет на ектению — ни слова не поймешь.
Гудит, как колокол... К нам иногда приезжал митрополит Дионисий из
Варшавы51. Он спрашивает: «Что это? Отец протодиакон, почему Вы
37
Раздел I
так служите?» Он отвечает: «У меня зубов нету». Тогда митрополит
вынимает пачку злотых и дает ему: «Чтоб к следую щ ему приезду
вставили зубы». Конечно, зубы у него были, но мало. Простой мужик из
села, как и я. Здоровый, высокий ростом — два метра, труженик тоже, но
гудел... Вот как колокол гудит, так и он гудел — ни слова не разберешь.
Но мне нравился его голос. Я с детства хотел быть протодиаконом, и
вот желание мое исполнилось. Слава Богу! Уже пятьдесят два года
служу — служу и учусь.
Помню, был в Почаеве артист на пенсии, который мне показал
немножко. Он хотел, чтобы я таким же голосом служил, как в опере
поют. Я ему говорю: «Нет. Что мне Бог дал, природным своим голосом
буду служить. Не надо меня переделывать». Правда, с его помощью я
выучил некоторые оперные арии: арию Сусанина52, монолог Пимена53 и
многие другие. На этом все и закончилось.
Когда я учился в семинарии, мы ездили служить в Новодевичий мона­
стырь — у Троице-Сергиевой Лавры храма еще не было54. В Новодевичьем
однажды подошла ко мне одна женщина и говорит: «Ох, какой у вас голос!
Вы не хотите ли поступить в консерваторию, я там преподаю». Я в ответ:
«Как же я так пойду? Я уже в семинарии учусь». — «Все равно пойдемте».
Меня послушал один профессор консерватории и сказал: «Берем вас».
На его вопрос, есть ли у меня музыкальное образование, я ответил, что я
нигде не учился, немножко знаю ноты и могу учиться только на вечернем
отделении. Профессор говорит: «Хорошо». Занятия мои в консерватории
быстро прекратились: кто-то донес, меня вызвали к директору, и тот
поставил условие: либо у нас, либо в семинарии. И я ушел.
Из старых протодиаконов я слышал Турикова55, Антоненко56. Архидиа­
кон Георгий Антоненко служил в Москве, когда я учился в семинарии, у не­
го очень хороший, сильный баритон. Здесь был и отец Сергий Туриков, про­
тодиакон, замечательный бас. Ох, как он мне нравился! И служил красиво, и
соло пел, паремию читал о костях, положенную на ноты57. Конечно, я от них
чуть-чуть взял, но больше своего — я не люблю копировать. Еще был отец
Протодиакон Михаил Кузьмич Холмогоров (2-й слева)
в окружении московских протодиаконов. Нач. X X века.
38
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
Владимир Прокимнов, архидиакон58. Хорошо помню Михайлова, солиста
Большого театра54. Его даже приглашали на один семинарский праздник.
Больше всего он мне нравился, и опера любая с ним. Чувствуется, что он
не как артист, а как протодиакон поет.
В Питере остался Алексий Довбуш. Здоровый, его готовили даже в
Москву. В консерватории учился. Только не знаю, окончил ли ее или нет,
потому что он шестнадцать лет учился в семинарии и в академии, а так
и не закончил свое образование. К сожалению, он начал злоупотреблять
алкоголем, и у него что-то со связками случилось. Есть баритон, отец
Василий Ципкало, хороший такой, труженик. Сам он родом из Закарпатья.
Есть там еще отец Алексий Подобаев, отец Павел Климанкович (из Минска
приехал в свое время). Из молодых могу назвать отца Алексия Васильева60,
баритона, он служит сейчас с митрополитом. Я считаю, что в Питере
диаконские силы еще есть. В Москве тоже есть диаконы: отец Николай
Платонов61, отец Валерий Щеглов62, отец Владимир Назаркин63.
— А вообще, есть ли какие-нибудь принципы протодиаконского
искусства?
— Чтобы сохранить голос, надо все время или
служить, или петь. В молодости у меня опыта не
было, и у меня часто болело горло, а теперь нет.
Я все время ищу: одну ектению возглашаю так,
другую по-иному. И смотрю, чтобы у меня грудь
работала и «маска». Но самое главное — это,
конечно, молитва! Потому что если в душе ничего
нет, то и голос не нужен. Люди-то верующие
чувствуют это. Нужно, чтобы ты вышел на амвон
и стоял перед Богом. Вот как-то были на буднях
службы в Питере. Некоторые советуют мне: «Ты
давай проще, проще». А я отвечаю: «Кто знает,
может быть я в последний раз служу».
Ну что еще добавить? Нужно брать от других
все лучшее. И потом, надо чувствовать, что нужно делать в тот или иной
момент Богослужения: вот служишь один (часто с архиереем приходилось
служить одному) и наблюдаешь — где надо, там надо «дать», а где не
надо — нужно потише или по-другому. Ведь владыки не любят, когда все
время орут, — орать (извини за выражение) может каждый. Надо знать:
одну ектению следует возглашать так, другую по-другому. Литургия
— одно, Всенощная — другое.
— Расскажите, пожалуйста, о Вашей традиции возглашения
выклички на Литургии. Это Ваше изобрет ениям и Вы у кого-то такую
традицию позаимствовали?
— Можно сказать, что это мое изобретение. Думаю, что это неплохо.
В старой выкличке еще есть слова: «иже кийждо о своих согрешениих
помыш ление имать». Не будешь ведь на этих словах орать. Надо
произнести эти слова так, чтобы люди почувствовали, дрогнули. И потом,
это как раз такое место, что надо не только в полный голос возглашать.
Конечно, это очень сложно. Ведь надо произнести слова на полном
дыхании, а иногда першит в горле. Конечно, сегодня голос у меня уже
не тот, что сорок лет назад был, да и дыхание слабее стало, потому что
я перенес гнойный плеврит.
— Отец Андрей, что Вы посоветуете православным церковным
хорам? Что для них главное в пении церковном? Каково правильное
взаимодействие меж ду духовенством ихором во время службы?
39
Раздел I
— Хор после каж дого возгласа
св ящ е н н и к а или д и ак о н а д олж ен
о тв еч ать в том же н а с тр о е н и и :
«Тебе поем ...» — одно настроение,
«С вят, Свят, С вят, Г осподь С а в а ­
оф...» — другое. Надо, чтобы регент
это чувствовал и обязательно учил
этому хор, чтобы исполнение было
церковным, а не светским. Это самое
главное.
Сейчас и с певцами плохо, и с регентами плохо, потому что многие
ищут, где платят больше. Самое главное, чтобы регенты и певчие были
церковными людьми. Есть женщины, которые окончили регентские
классы, но они слабые. Это не то. В старое время, я помню, в Почаеве
хор был человек восемьдесят. Регент, протоиерей отец Петр65, два раза
в неделю проводил спевки со скрипкой: если кто-то фальшивит, он
смычком как даст по нотам! В Почаеве был любительский хор. Им только
в праздники давали деньги, а так они пели «за спасибо». В Москве, в
Елоховском соборе, регентовал Комаров66, он был весь мокрый на службе.
Да, были и регенты, и певчие... Теперь не поймешь. Что в Питере, что в
Москве: бегают из храма в храм — это очень плохо.
Ну что еще можно сказать? Чтобы хорошо пели, не надо скупиться
настоятелям и старостам нашим, потому что пение — это самое главное.
Диакон и хор — самое главное. На них зиждется вся служба.
— Спасибо, отец Андрей, за беседу, за то, что приоткрыли для
нас малоизвестные страницы церковной истории, вспомнили многие
имена тружеников на ниве церковной, а главное — поделились своим
богатейшим опытом многолетнего диаконского служения.
Примечания
1 Отсутствующие имена и некоторые биографические данные в комментариях
взяты из статьи А.Хлуденцова, написанной на основе интервью с о. Андреем Мазуром,
см.: Хпуденцов А. «Пойте Богу н аш ем у...» // Православная Москва. 2000. Декабрь.
№ 23-24 (233-234). С. 11. Биографические сведения о петербургских протодиаконах
получены из Епархиального управления Санкт-Петербурга. Редакционная коллегия
выражает глубокую признательность секретарю Санкт-Петербургской епархии прот.
Геннадию Бартову и игумении Серафиме (Волошиной) с сестрами Свято-Иоанновского
ставропигиального женского монастыря на Карповке.
2 Отец Андрей Мазур родился 8 декабря 1926 г.
3 Явление Божией Матери на горе Почаевской пастухам и инокам произошло, по
преданию, в 1240 году, этот год традиционно отмечается в Почаеве как дата основания
монастыря.
4 Турецкие войска султана Магомета IV под руководством визиря Кара-Мустафы,
воевавшие с Польшей, окружили монастырь и приступили к штурму обители утром 23
июля 1675 г. Монастырская братия во время штурма начала петь первый кондак акафиста
перед чудотворной иконой Матери Божией Почаевской «Избранной Воеводе...», и Сама
Царица Небесная в окружении ангельских сил явилась над обителью с молящимся
о заступничестве преподобным Иовом Почаевским. Турки, пытавшиеся стрелять в
небесных защитников, были поражены собственными стрелами и бросились бежать.
5 Село Новый Кокорев находилось на территории Польши, с 1939 г. в Кременецком
районе Тернопольской обл. УССР, в настоящее время на территории республики
Украина.
6 Екатеринославом до 1926 г. назывался г. Днепропетровск.
7 Никодим (Ротов) (15.10.1929-05.09.1978) — митрополит Ленинградский и
Л адож ский с 9 октября 1963 г., а с 7 октября 1967 г. — Л енинградский и Н овгородский,
40
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
председатель О тдела внешних церковных сношений Московского Патриархата с 10
июля 1960 г. Поездка в Японию была связана с проблемой возвращения православных
приходов из юрисдикции Американской митрополии в юрисдикцию Московского
Патриархата и даровании Японской Православной Церкви автономии. Она состоялась
не в 1968 г., как свидетельствует отец Андрей Мазур, а с 18 ноября по 1 декабря 1969 г.
8 Агафья Филипповна умерла в 1930 г.
9 После смерти матери отец женился второй раз.
10 Т.е. на скошенном поле.
11 Западная Украина была включена в состав СССР (УССР) на основании
секретного протокола, приложенному к Советско-германскому пакту о ненападении
23 августа 1939 г. Советские части вошли в Западную Украину 26-28 октября 1939 г.
Декларация о включении Западной Украины в состав СССР Верховный Совет СССР
принял 1 ноября 1939 г., а Верховный Совет УССР — 14 ноября того же года.
12 Бендеровцы — украинские вооруженные националисты. В данном случае
подразумеваются военные соединения Украинской повстанческой армии Организации
украинских националистов, созданной в 1929 г. и окончательно ликвидированной к 1956 г.
13 В связи с этим о. Андрей был помещен в военном госпитале в Казани и получил
инвалидность.
14 В Почаевскую Лавру о. Андрей поступил послушником в 1946 г.
15 Вероятно, о. Андрей имеет в виду протоиерея Петра Думицкого. Думицкий
Петр (18.09.1910-28.01.1982) — окончил Дерманское духовное училище, служил
псаломщиком в с. Сады на Ровенщине, брал уроки у регента И.Д. Аркадиева, окончил
Регентские курсы при Успенской Почаевской Лавры в 1930 г., с 1935 г. учитель пения
в комаровецкой сельской школе Кременецкого р-на Тернопольской обл., поступил в
Львовскую государственную консерваторию, но не смог закончить в связи с начавшейся
войной, в 1943 г. собором Успенской Почаевской Лавры назначен регентом смешанного
хора Лавры, нес свое послушание до 1982 г., с 1944 г. диакон, с 1954 г. священник,
церковный композитор.
16 Эпидемия тифа была в 1947 г.
17 Келарем Почаевской Лавры в этот период был игумен Мирослав (Шилинский).
18 Во время поступления о. Андрея в Почаевскую Лавру Киево-Печерская Лавра
уже более трех лет была действующей. Первое закрытие Киево-Печерской Лавры
состоялось в 1929 г., в 1942 г. монастырь был передан Церкви, однако в 1961 г. вновь
был закрыт.
19 В оспоминания о. Андрея подтверждаю тся и современникам и: 10 октября
1946 г. на память обретения мощей прп. Иова Почаевского в Лавре было около 35 тысяч
паломников. См.: Ш аповалова А. Торжество Православия // ЖМ П. 1946. № 10. С. 41.
20 О. Андрей поступил в Московскую Духовную семинарию, располагавшуюся
тогда в Новодевичьем монастыре, в 1947 г. Экзамены проходили с 1 по 20 сентября.
Для поступления в семинарию необходимо было знать молитвы: обычное начало (с
«Царю Н ебесны й...» по «Отце н аш ...»), утреннюю молитву «К Тебе, Владыка Чело­
веколю бие...», вечернюю — «Господи Боже наш ...», «Богородице Д ево ...» , «Достой­
но есть...» , «Взабранной Воеводе...», молитвы Ангелу Хранителю, молитву прп.
Ефрема Сирина, молитву перед Причащением, Символ веры, Заповеди пророка Моисея
и заповеди блаженства, хорошо читать по-церковнославянски и грамотно писать порусски. Занятия в семинарии начинались с 1 октября.
21 Аксенов Иван Николаевич (1880-1958) — родился в г. Торопце Великолукского
уезда. Окончив 6 классов Торопецкого реального училища, получил звание учителя и
преподавал в городском училище, одновременно исполнял обязанности псаломщика. В
1909 г. окончил двухгодичные регентские курсы при Московском Синодальном училище.
В 1911-1918 гг. учитель пения в Торопецком духовном училище. В 1919 г. окончил
шестимесячные педагогические курсы в городе Торопце. Учитель пения в Крыму в
Феодосии (1924—1932). Скорее всего, с июня 1944 г. преподаватель пения и руководитель
студенческого хора Православного богословского института и Богословско-пастырских
курсов, преобразованных в 1946 г. соответственно в Московскую Духовную академию и
семинарию. На этой должности состоял до своей смерти в 1958 г.
22 Окончание двух классов семинарии, которые именовались Подготовительным
отделением, давало право на занятие должности псаломщ ика и посвящение в
диаконский сан.
41
Раздел I
23 Молотовым назывался в 1940-1957 гг. город Пермь.
24 Иоанн (Лавриненко) (12.03.1899— 12.10.1985) — архиепископ Молотовский и
Соликамский (Пермский и Соликамский) в 1946-1956 гг. Владыка Иоанн (Лавриненко)
был наместником Богоявленского Кременецкого монастыря и заведующим школой
псаломщиков при монастыре в 1931-1934 гг. В 1935 г. признал юрисдикцию
Московского Патриархата, в декабре 1941 г. Собором украинских иерархов хиротонисан
во епископа Ковельского, викария Волынской епархии, в 1943 г. Собором украинских
епископов возведен хиротонисан в архиепископа Полесского и Брестского, в 1945 г.
определен настоятелем Свято-Владимирского собора в г. Мариенбаде (Чехословакия).
О годах, проведенных в оккупации, владыка написал в ст.: Иоанн, архиеп. Молотовский
и Соликамский. Возвращение на родину и первые впечатления пребывания на ней //
Ж М П. 1946. № 9 . С. 58-62.
25 Зубарев Леонид Васильевич (1881-14.10.1952) — священник с. Кумены Вятской
епархии с 1903 г., преподаватель гомилетики, литургики, практического руководства
для пастырей, помощник инспектора Пермской духовной семинарии с 1912 г.,
священник старокладбищенской церкви г. Перми в 1918-1932 гг., церкви г. Глазова
Вятской епархии в 1935-1939 гг., слободской кладбищенской церкви Вятской епархии
в 1940-1942 гг., настоятель новокладбищенской церкви г. Молотова с 5 ноября 1943 г., с
23 сентября по 23 мая 1947 г. Председатель Молотовского епархиального совета. В этот
период регентом новокладбищенской церкви был А.А. Третьяков.
26 Диаконская хиротония состоялась в 1950 г.
27 В связи с этим о. Андрей Мазур перевелся на заочное отделение Ленинградской
Духовной семинарии.
28 Архиепископ Иоанн (Лавриненко) переведен в Алма-Ату 31 мая 1956 г.
29 Алексий (Коноплёв) (28.01.1910— 7.10.1988) — епископ Молотовский и
Соликамский в 21.07.1956-14.03.1957.
30 Владыка Алексий (Коноплёв) был назначен епископом Лужским, викарием
Ленинградской епархии, настоятель только что переданного Русской Православной
Церкви Свято-Троицкого собора Александро-Невской Лавры с 14 марта 1957 г.
31 Парийский Лев Николаевич (20.02.1892-23.11.1972) — кандидат богословия
Петербургской Духовной академии (1915), преподаватель русской литературы Калужской
и Минской духовных семинарий, Священного Писания Ветхого Завета Ленинградского
пастырско-богословского училища, в 1920-1930-е гг. регент-псаломщик ленинградских
храмов, секретарь Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия
(Симанского) со времени его местоблюстительства в мае 1944 г. до 1 апреля 1952 г., в этот
период исполнял должности секретаря Хозяйственного управления и Учебного комитета
при Священном Синоде, редакции «Журнала Московской Патриархии», инспектор
Ленинградских Духовных академии и семинарии с 15 августа 1950-го до 1 сентября
1967 г., профессор патрологии в Ленинградской Духовной академии и практического
руководства для пастырей в Ленинградской Духовной семинарии, составитель
«Богослужебных указаний», церковный композитор.
32 Возможно, имеется в виду уполномоченный Совета по делам Русской
Православной Церкви по Ленинградской области А.И. Кушнарев.
33 Храм Пресвятой Троицы за Невской заставой в Санкт-Петербурге.
34 Владыка Алексий (Коноплёв) был назначен епископом Тульским и Белевским
14 ноября 1961 г.
35 Елевферий (Воронцов) (17.10.1927— 27.03.1959) — митрополит Ленинградский и
Новгородский с 28 ноября 1955 г., с 1 января 1957 г. Ленинградский и Ладожский.
36 Питирим (Свиридов) (21.12.1887— 10.08.1963) — митрополит Ленинградский и
Ладожский с 21 апреля 1959 г. по 19 сентября 1960 г.
37 Пимен (Извеков) (23.07.1910— 03.05.1990) — митрополит Ленинградский и
Ладожский с 14 ноября 1961 г. по 9 октября 1963 г., Святейший Патриарх Московский
и всея Руси с 2 июня 1971 г.
38 Довбуш Алексий Акимович (р. 20.02.1931) — диакон ленинградских храмов
с 1954 г., Николо-Богоявленского собора (1955-1968), Свято-Троицкого собора
Александро-Невской Лавры (1968-1996), с 1969 г. протодиакон, с 1996 г. протодиакон
Князь-Владимирского собора Санкт-Петербурга.
39 Ципкало Василий Петрович (р. 13.04.1938) — чтец-диакон ленинградских храмов
с 1961 г., с 1974 диакон, а с 1978 г. протодиакон Свято-Троицкого собора АлександроНевской Лавры.
42
«Пою Богу моему, дондеже есмь...» (Пс. 145, 2)
40 Кинах Анания Александрович (12.09.1936-20.11.1992) — диакон КнязьВладимирского собора Ленинграда с 1962 г., протодиакон с 1976 г., в 1991 г. ушел за штат.
41 Подобаев Алексий Николаевич (25.03.1934-16.09.2001) — диакон с 1963 г.
Спасо-Преображенского собора г. Ленинграда, с 1981 г. протодиакон, преподаватель
Ленинградской Духовной семинарии и академии.
42 Климанкович Павел Мефодиевич (р. 18.06.1928) — диакон Минского
Кафедрального собора с 1950 г., Свято-Троицкого собора с 1959 г. и НиколоБогоявленского кафедрального собора г. Ленинграда с 1967 г., с 1974 г. протодиакон, с
1996 г. протодиакон Свято-Никольского Большеохтинского храма Санкт-Петербурга.
43 Герасимов Павел Петрович (16.02.1930-12.11.2002) — регент Феодоровского
собора г. Ярославля (1956-1968), принял диаконскую хиротонию в 1967 г., регент
хора Троицкого собора Александро-Невской Лавры г. Ленинграда (1968-1992) и хора
духовенства Ленинградской митрополии, протодиакон того же собора с 1987 г.
44 Антоний (Мельников) (19.02.1924— 29.05.1986) — митрополит Ленинградский и
Ладожский с 10 октября 1978 г. до своей смерти.
45Алексий (Ридигер) (р. 23.02.1929) — митрополит Ленинградский и Новгородский,
управляющий Таллинской епархией с 29 июля 1986 г., Святейший Патриарх Московский
и всея Руси с 10 июня 1990 г.
46 Хор духовенства Ленинградской митрополии часто сопровождал митрополита
Алексия (Ридигера) в его поездках, например: в Финляндию 10-14 октября 1987 г.,
по Олонецкой епархии и в Петрозаводск 13-15 августа 1988 г. — и участвовал в
праздновании 1000-летия крещения Руси в Ленинграде 14-16 июня 1988 г., Новгороде,
Таллине, Петрозаводске и Хельсинки в 1988 г.
47 Иоанн (Снычев) (09.10.1927— 20.11.1995) — митрополит Ленинградский и
Ладожский с 20 июля 1990 г., Санкт-Петербургский и Ладожский с 7 сентября 1991 г.
48 В Ленинграде при митрополите Никодиме (Ротове) было два ключаря. Отец
Андрей имеет в виду иеромонаха Антония (Завгороднего). Антоний (Завгородний)
(12.09.1938-4.12.1989) — иеромонах, настоятель Тихвинского храма в г. Тихвине
Ленинградской епархии с 11 июля 1964 г., с 30 августа того же года ключарь НиколоБогоявленского собора в Ленинграде, с 30 марта 1967 г. архимандрит, начальник
Русской Духовной Миссии во Иерусалиме, с 1970 г. служил в Ленинградской епархии,
3 августа 1975 г. состоялась его хиротония во епископа Ставропольского и Бакинского,
в 1987 г. возведен в сан архиепископа. Упомянутый ниже случай, очевидно, произошел
между 30 августа 1964 г. и 30 марта 1967-го.
49 Архиерейский собор, избравший трех кандидатов на Патриарший престол,
состоялся 6 июня 1990 г. в Московском Свято-Даниловом монастыре. Избрание
Святейшего Патриарха состоялось на Поместном соборе 7 июня 1990 г., а Патриаршая
интронизация состоялась в Богоявленском кафедральном соборе в Елохове 10 июня
того же года.
50 Синъковский Стратоник Евпсихиевич (13.01.1903-15.08.1986) — диакон
Успенской Почаевской Лавры с 1927 г., протодиакон с 1932 г.
51 Дионисий (Валединский) (4.05.1876-15.03.1960) — собором православных
епископов Польши 27 февраля 1923 г. в нарушение церковных канонов избран
митрополитом Варшавским и Волынским и всей Православной Церкви в Польше
и священноархимандритом Почаевской Успенской Лавры, т.е. главой Польской
Автокефальной Церкви, и утвержден Константинопольским Патриархом Мелетием ГУ
13 марта того же года, 22 июня 1948 г. принят в общение с Русской Православной
Церковью, ушел на покой, а Православная Церковь в Польше получила автокефалию.
52 Ария Ивана Сусанина из оперы М.И. Глинки «Иван Сусанин» («Жизнь за царя»).
53 Монолог Пимена из оперы М.П. Мусоргского «Борис Годунов».
54 Храм Московской Духовной академии и семинарии был устроен в Чертогах
только в 1955 г. Освящен Святейшим Патриархом Алексием (Симанским) 21 мая того
же года.
55 Тугриков Сергий Павлович (1885-26.06.1964) — диакон московских храмов с
1922 г., с 1946 г. служил в Троице-Сергиевой Лавре, архидиакон Святейшего Патриарха
Московского и всея Руси Алексия I (Симанского) в 1949-1952 гг., протодиакон
Преображенской церкви в Преображенском в Москве с 1952 г. и церкви Всех Святых в
1960-1962 гг.
56 Антоненко Георгий Карпович (1879-27.11.1958) — диакон Астраханского
кафедрального собора с 1920 г., с 1924-го служил в московских храмах, в 1940 г. назначен
43
Раздел I
для служения при Московской Патриархии, в период эвакуации во время Великой
Отечественной войны находился при Патриаршем местоблюстителе Блаженнейшем
митрополите Сергии в Ульяновске, в октябре 1943 г. возведен в архидиаконское
достоинство, служил в Богоявленском соборе и неоднократно сопровождал Святейшего
Патриарха Московского и всея Руси Алексия I (Симанского) в его поездках по СССР и за
рубежом.
57 Паремия Утрени Великой Субботы (Иез. 37, 1-14), автор неизвестен, паремия
не опубликована, список есть в нотной библиотеке Московской регентско-певческой
семинарии.
58 Прокимнов-Владимиров Владимир Дмитриевич (23.06.1890-12.06.1973) — диакон
Оренбургского кафедрального собора с 1918 г., в 1921-1931 гг. служил в московских
храмах, рукоположен в 1922 г. в сан протодиакона, в 1931-1949 гг. пел в церковных
хорах, в 1949 г. назначен в Покровский храм в Лыщиковом пер., в 1951 г. переведен в
Троицкий Пименовский храм, а с 1961 г. служил в Богоявленском кафедральном соборе
в Елохове. В начале 1960-х гг. сопровождал Святейшего Патриарха Московского и всея
Руси Алексия I (Симанского) в поездках. В 1963 г. возведен в сан архидиакона.
59 Михайлов Максим Доримедонтович (13.08.1893-30.03.1971) — протодиакон
в Омске в 1918-1921 гг., Казани 1922-1923 гг., в 1924-1930 гг. церкви свт. Василия
Кесарийского на Васильевской ул. в Москве, солист Всесоюзного радиокомитета в
1930-1932 гг., солист Большого театра в 1932-1956 гг.
60 Васильев Алексий Иванович (р. 9.02.1963) — диакон Покровского собора г. Куй­
бышева с 1988 г., протодиакон Николо-Богоявленского собора г. Санкт-Петербурга с
1990 г., епархиальный протодиакон с 1998 г.
61 Платонов Николай Николаевич (р. 4.08.1968) — старший диакон Покровского
храма Московской Духовной академии с 1993 г., с 1998 г. протодиакон Богоявленского
кафедрального собора в Елохове.
62 Щеглов Валерий Сергеевич (р. 25.06.1955) — диакон Покровского храма Москов­
ской Духовной академии с 1981 г., Скорбященской церкви в Рязани в 1982-1991 гг.,
протодиакон кафедрального Борисо-Глебского собора г. Рязани в 1991-1999 гг., с 1999 г.
протодиакон храма Воскресения Христова в Сокольниках г. Москвы.
63 Назаркин Владимир Борисович (р. 26.08.1940) — старший протодиакон ТроицеСергиевой Лавры, Помощник Председателя Отдела внешних церковных связей
Московского Патриархата.
64 Сергий (Фомин) (р. 24.08.1949) — митрополит Солнечногорский, викарий
Московской епархии с 30 января 1983 г., митрополит Воронежский и Борисоглебский
с 7 мая 2003 г., постоянный член Священного Синода, управляющий делами
Московской Патриархии, и.о. председателя Отдела по церковной благотворительности
и социальному служению.
65Думицкий Петр, протоиерей, см. прим. 15.
66 Комаров Виктор Степанович (17.10.1893-27.12.1974) — регент московских
храмов с 1912 г. и Елоховского патриаршего собора с 3 сентября 1943 г., церковный
композитор. Подробнее о его отношении к регентскому делу см.: Ковская М.А.,
Ж уравлев В.В. «Пойте Богу разумно...»: В.С. Комаров в воспоминаниях современников.
1893-1974 // Тр. МРПС. М., 2002. С. 242-251.
л
Беседу провел и записал диакон Иоанн Нефедов
Комментарии А.В.Топычканова
44
Раздел II
Литургические основы клиросного
пения Русской Православной Церкви:
теория и практика
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
Протоиерей Геннадий Нефедов
ЛИТУРГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КЛИРОСНОГО ПЕНИЯ
Клиросное пение — неотъемлемая часть литургической жизни Цер­
кви Христовой.
Христос Спаситель основал единое общество верующих в Него лю­
дей — Церковь. Для этой цели Он избрал Себе учеников и возложил на
них обязанности проповедовать Евангелие, совершать Таинства, учить
людей истинной вере и управлять христианскими общинами. Церковь, по
учению Апостола Павла, стала для верующих «Домом Божиим, который
есть Церковь Бога живаго, столп и утверждение истины» (1 Тим. 3,15). Она
утверждается, чтобы спасать, освящать и воссоединять людей с Богом
(Еф. 4, 11-13). Принадлежать к ней и повиноваться ей становится делом
всей жизни верующего человека.
Свою принадлежность к Церкви христианин исповедует своей верой в
Церковь земную и небесную, Церковь воинствующую и торжествующую,
Церковь благодати и славы, исповедует свою веру в единение в ней с
градом Бога Живого, обществом Ангелов и святых людей. Отсюда
предмет веры — невидимая Церковь наряду с земной, видимой, и
благодать Божия, спасительно действующая, учащая и управляющая в
Церкви. Церковь, таким образом, с одной стороны, есть общество людей,
объединенных верой, Законом Божиим, священноначалием и Таинствами;
с другой — Она Тело Христово, где Христос— Глава, а мы — члены этого
духовно-телесного организма. И мы исповедуем свою принадлежность
и повиновение уставам жизни Церкви.
Церковь во Христе едина. Духом Святым, вечно пребывающим в Цер­
кви, она хранит учение Христово и церковное устройство, утверждает
совершение таинств, управляет обществом верующих через одни и
те же Божественные законы, учит покоряться духовному управлению
пастырей, направляющих нашу жизнь к наследию обителей Небесного
Отца, согласно Христову обетованию: «Я завещаю вам, как завещал Мне
Отец Мой Царство, да ядите и пиете за трапезой Моей в Царстве Моем»
(Лк. 22,29-30). И чтобы вступить в права наследия завещанного Христом
Царства, члены Церкви хранят в уме учение о единстве Церкви, мир,
согласие, любовь между собой (Еф. 4 ,1 -3 ) и сами стараются это единство
церковное сохранять, утверждая единомыслие и единодушие со всеми
членами Церкви и помогая друг другу в достижении спасения.
«Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога и Отца,
и причастие Святаго Духа» действуют в Церкви через одни и те же ее
основы: веру, Закон Божий, священноначалие и Таинства, объединяющие
людей в одно целое. Эти же основы проявляют себя и в литургической
жизни Церкви, в храме, на Богослужении, в области небесного бытия, где
пребывают все праведники и отошедшие туда из жизни земной люди. Эти
основы могут и должны восприниматься и в области земного бытия, мира
людей, но уже оправданных, освященных, обоженных. Поэтому средняя
часть храма — это тварный мир, в отличие от алтаря, который знаменует
собой область бытия Божия, ибо там совершаются тайны Божии.
В храме есть граница между видимым и невидимым миром. Это
иконостас. Он устанавливается на том же возвышении, что и алтарь.
Это возвышение продолжается и на некоторое расстояние внутрь храма,
на запад, к молящимся. Возвышение это бывает на одну или несколько
ступеней от пола храма. Расстояние между иконостасом и окончанием
возвышенной части называется солеей. Еще она называется внешним
47
Раздел II
престолом в отличие от внутреннего, что в середине алтаря. Величие
Таинства Евхаристии требует и возвышения престола внутри алтаря, и
возвышения места, с которого преподается Причастие, уподобляя это
место в некоторой степени престолу внутри алтаря.
В таком возвышении таится удивительный смысл. Алтарь не окан­
чивается иконостасом. Он выходит из-под него и от него к людям, давая
возможность понять, что для людей, стоящих в храме, совершается все
то, что совершается в алтаре. Алтарь отделяется от молящихся для того,
чтобы явить во внешних образах истины о Боге, небесной и земной жизни
и порядке их взаимоотношений. Престол внутренний (в алтаре) как бы
переходит в престол внешний (на солее), уравнивая всех пред Богом,
дающим Свое Тело и Кровь в общение и оставление грехов. Здесь же
церковные основы претворяются в литургические основы человеческой
культуры — науку, искусство и жизнь, давая людям силу обрести их
единство в личности каждого.
В богослужебном отношении солея есть место для чтецов и певцов. Их
называют ликами, изображающими собой Ангелов, воспевающих хвалу
Богу. Лики певцов принимают непосредственное участие в Богослужении.
Они располагаются выше основного народа, на солее, в ее правой и левой
сторонах. Ввиду особого духовного значения поющих и читающих, как упо­
добляющихся Ангелам небесным, их стали выбирать по жребию из числа
наиболее достойных и способных людей, как и священнослужителей. Они
стали называться клириками, то есть избранными по жребию. Отсюда и ме­
сто на солее справа и слева, где они стояли, получило название клиросов.
Клирики, лики певчих и чтецов, для всех верующих духовно обозначают
то состояние, в котором должны пребывать все, — состояние непрерывной
молитвы и славословия Богу.
В духовной войне с грехом, которую ведет земная Церковь, основным
оружием является слово Божие, молитва, а также в песенных, певучих зву­
ках, связно и музыкально преподанное учение святых Апостолов и святых
отцов. Клиросы в этом отношении являются образами воинствующей
Церкви, провозглашающей учение Христово, утверждающей правую
веру, пленяющей народ церковный в послушание пастырям Церкви и
распространяющей на всех освящающую силу Таинств. Это духовное
значение клиросов обозначается двумя хоругвями — иконами на высоких
древках, сделанных по подобию древних воинских знамен и укрепленных
на клиросах.
Клиросное пение — это и особый вид церковного искусства, назна­
чение которого служить Богу и радовать творческим ликованием молящих­
ся в храме людей. Радость такого ликования требует от клирошанина ду­
ховного состояния, ибо сияет Божиими лучами подлинного совершенства.
В нем поющие обретают волю к художественному и прекрасному. И ра­
дость эта становится искренним пением из глубины сердца, ибо связана
с выношенным в духе видением истинного, доброго и прекрасного; не­
обманным светом, данным людям Божественной Правдой. Именно ее он
славит песней и стихами, то есть изображает поэтически.
Все великое и духовно значимое в искусстве рождается из служе­
ния — служения ответственного и благоговейного. В этом служении
человека проявляется горение сосредоточенной души, в нем находит
свое выражение окрыленность чувства и видения, молниеносность
ока и царственная власть духа над пространствами души.
И лишь «божественный глагол», услышанный поющим как начальный
возглас священнослужителя, «до слуха чуткого коснется», душа поющего
48
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
благоговейно «встрепенется, как пробудившийся орел». В этот момент
поющий осознаёт себя позванным и призванным к сотрудничеству с
божественной правдой, открывающей свои действия в литургических
последованиях. Он чувствует себя предстоящим пред приблизившимся
к нему и людям Н ебесным Царством. Реальность этого Ц арства,
воспринятого верующим сердцем поющего, подскажет певцу или чте­
цу единую художественную необходимость, откроет некую духовную
очевидность, овладевающую им. Но сам певец не властен над нею. Как
избранный и искусный служитель храма Божия, певец получает для
себя через благословение Церкви дар пророческого призвания. Суть
этого дара не в предсказании будущего, не в обличении порочности
людей, но в харизме прорекать живую тайну Божия присутствия в
храме и его служения делу спасения людей. Именно этой тайне певец
призван предстоять, ей служить, быть ее живым органом. Вздох этой
тайны должен стать его вдохновением, ее сокровенная глубина — его
художественным предметом, ее пению о себе самой он призван внимать.
Эта тайна скрыта за звуковой тканью церковных песнопений и гласовых
распевов. Она незримо присутствует в их мелодиях, гармониях, в их
ритме, насыщая их, вдохновляя славить Бога и святых Его песней,
изображать человеколюбие Божие поэтически.
То, что певцы и чтецы дают людям, не просто звуки и слова: весь про­
цесс пения можно уподобить осуществлению церковного закона. В нем
все отобрано правдой Небесного Царства, она в пении всюду прорекается,
пропевается музыкально. Поэтому певец, на клиросе предстоящий Богу,
уже самим местонахождением призывается всегда и до конца быть ответ­
ственным пред Богом служителем. Он взыскан Божиим даром, и без этого
дара он ничто. За применение его он отвечает перед Богом, перед своей ху­
дожественной совестью и перед народом, стоящим в храме, пришедшим
сюда, чтобы под руководством Церкви войти в Царство Божие.
Клиросное пение, искусно исполняемое на клиросах, призвано давать
людям некий глубокий, таинственный помысл о Боге, мире и человеке,
о путях Божиих и судьбах человеческих в деле спасения людей Сыном
Божиим. Певец созерцает и творит не только за себя, не только для
себя, но и за других, за всех и для всех. На каждой службе, на каждом
Богослужении он прозревает тайну присутствия Божия и создает новый
способ созерцания, видения жизни, новый путь к целению и мудрости.
Этот целящий и умудряющий помысл, облаченный в верную и поэтически
прекрасную ризу песнопений церковных, он предлагает богомольцам
на каждой службе для целения и умудрения всем страж дущ им и
мятущимся.
Певец не только прорекает. Ему дана власть населять человеческие ду­
ши новыми художественно-духовными помышлениями и тем обновлять
их, творить в них новое бытие и новую жизнь. Эта власть есть его
служение и его радость.
Клиросное церковно-певческое искусство указывает людям путь спа­
сительного шествия за Христом в Небесное Царство. По этой причине оно
ведет и учит. Так обстоит всегда — независимо от того, хотел сам певец
кого-то вести и чему-то учить или не хотел. И это учение и водительство
обычно осуществляется тем вернее и проникает тем глубже, чем меньше
то входило в прямые намерения поющего, чем меньше нарочитости и
тенденциозности и чем больше непосредственности и самозабвения
отразилось в его исполнительском искусстве. Передает ли он правду
Царства Небесного и его вечный покой, он вселяет своим пением в души
4 - 1 2 1 8
49
Раздел II
молящихся, в их воображение, чувства, в их внутренний мир вместе
со словами, образами и звуками и самую суть этого Божественного
Царства, правду его и блаженный покой в общении с Богом и Церковью
Небесной. Он будто вливает эту суть в душу внимающего, приобщает к
ней, заставляет зажить ею. Он как бы научает нашу душу стать правдивой,
праведной, покойной, ведет ее к блаженному покою в вечности. Чем
с большей глубиной поющий исполняет предназначенное для пения и
чтения, тем больше покоряющая и заражающая его ведущая и учительная
власть. Понятно, что клиросное пение призвано тяготеть к духовно
значительному искусству, воспитывать им человека и строить его дух.
Это духовное строительство обязательно отразится и на культуре че­
ловека, особенно человека церковного. Отразится и на его цельности.
Целое в человеке может быть механическим, а может быть и внутренне
единым. В первом случае отдельные элементы целого соединены
только в пространстве и во времени, соединены внешней связью, но не
проникнуты внутренним единством смысла. Части такого целого, хотя
и лежат рядом и внешне соприкасаются друг с другом, оказываются
внутренне разобщенными, отчужденными.
В рамках церковной, литургической действительности три области
человеческой культуры — наука, искусство и жизнь — обретают един­
ство в личности человека, желающего приобщить их к своему единству.
Однако связь эта может стать механической, внешней. Регент, либо певец,
либо чтец, как специалист и просто как человек, наивно, чаще всего
механически соединены в одной личности. Человек на время уходит
в творчество из житейского волнения, уходит в другой мир — мир
вдохновения, звуков сладких и молитв. И получается так: когда человек
в искусстве, его нет в жизни, и наоборот. Иными словами, нет между
составляющими личность регента, чтеца, певца элементами единства и
внутреннего взаимопроникновения.
Что же гарантирует внутреннюю связь элементов личности певца?
Только единство ответственности. За то, что мы переживаем и пони­
маем в церковном искусстве, мы должны отвечать своей жизнью, своим
служением Церкви Христовой и ее делу спасения, чтобы все пережитое
и понятое не осталось в ней бездейственным. Поющий на клиросе
человек призван быть абсолютно ответственным за то, что он делает.
Все составляющие его личность элементы не должны лишь внешне
соприкасаться во временном ряду жизни, но проникать друг в друга в
единстве вины и ответственности за свое служение и за свою радость.
Для многих из нас церковное искусство и благочестивая жизнь не со­
ставляют неразрывного внутреннего единства, но должны стать таковым
в каждом из нас как единство личной ответственности за те основы цер­
ковности и клиросного послушания, которыми Церковь, как своими
основами, поделилась с каждым из нас.
И с помощью Божией да будет наше понимание церковно-певческого
искусства и наше участие в нем служением и радостью!
И. М. Ромащук
КЛИРОСНОЕ ПЕНИЕ И НАУКА
Богослужение Православной Церкви и наука, клиросное пение и ис­
следовательская деятельность человека. Как согласуются эти понятия и ка­
ковы принципы, позволяющие приблизиться к тайне полноты церковной
жизни, а вместе с тем к глубинам ее составляющих основ? Вопрос как
50
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
будто риторический, ибо богословы и историки, регенты и светские
музыканты-ученые много труда приложили для раскрытия разных сторон
церковного миробытия как «небесного царства» на земле.
Накопленные знания определяются в систему, она может быть весьма
сложной, какой является область церковного пения, представленная и фун­
даментальными монографиями, и статьями, касающимися конкретных
вопросов о песнопениях и песнопевцах. Направления здесь различные:
история богослужебного пения, теоретические его основы, изучение твор­
ческого наследия духовных композиторов, практического опыта выдаю­
щихся регентов и многое другое. Однако все еще остаются в тени важ­
нейшие вопросы, которые касаются главных свойств клиросного пения,
его назначения и смысла, это, в свою очередь, ставит проблемы взаимоот­
ношений регента, хора, священнослужителя, молящихся в храме во время
Богослужения. Речь идет не только о репертуаре, о постановке голоса и
сослажении голосов в хоре, но и об этом также, ибо здесь мы обращаемся
к евангельским заповедям и святоотеческому учению как основанию
научных знаний. Доказано поколениями крупнейших исследователей, что
наука без веры и без Бога, по мнению святителя Луки Войно-Ясенецкого,
как «небо без солнца», а возможна ли тогда жизнь?
Преподобный Силуан Афонский говорил о двух образах познания
мира: о познавательной способности человеческого духа, направленного
вовне, встречающегося с «бесчисленным разнообразием явлений, видов,
форм и с бесконечным дроблением всего происходящего, и потому
познание никогда не достигает ни полноты, ни подлинно реального
единства». «Иной путь к познанию о бытии лежит чрез обращение
человеческого духа внутрь себя и затем к Богу. При этом происходит
нечто обратное тому, что мы видели в первом образе познания: ум
отходит от бесконечной множественности и раздробленности явлений
мира и всею силою обращается к Богу и, пребывая в Боге, видит и себя,
и весь мир»'.
Процесс «созидания истины путем опыта и умозрения» есть «нечто ди­
намическое, становящееся: оно проходит через вопросы, искания, сомне­
ния, предположения, которые потом могут оказаться и ложными»2. Пред­
назначение науки — как побуждения к исканию истины и ведения — на­
правляет к исследованию писаний святых отцов, истории богослужебного
Устава, Таинств и чинопоследований Православной Церкви. Все это в
свою очередь ведет к учению о певчем и регенте в храме, о клиросном
«послушании» через постижение главных моментов церковной жизни,
предназначения и свойств молитвословий, через учение о Церкви как
о Царстве Божием в единстве Божественного,.небесного и земного, о
святых Ангелах. Все же остальные, сугубо музыкально-технические,
что называется профессиональные, свойства определяются также из
общего учения о православии, о духовной жизни человека. Иначе говоря,
именно духовная логика определяет смысл, назначение, правду и красоту
клиросного пения, как и всего, что происходит в храме, в жизни людей,
имеющих духовные взгляды.
Клиросное пение — богослужебное, воспаряющее в церкви. Сюда,
в Православную церковь, в Дом Божий, приходит не только тот, кто
терпением, смирением, верой, молитвами обрел благодать слышать
голос Спасителя, исполнять Его волю, но и тот, кто только вступает на
путь следования за Христом. Таким «неровным» оказывается не только
состав собравшихся на молитву, но нередко и хора. И тогда происходит
реальное разъединение поющих: один пребывает в молитве, другому
4»
51
Раздел II
важно не потерять равновесие голоса и не сбиться с правильного тона,
третий поет и думает о чем-то своем.
Теперь представим себе корабль, на котором команда не слышит и не
слушает голоса капитана. Скорее всего, такому судну трудно будет удер­
жаться на поверхности, а команде — благополучно достичь берега. Берег,
к которому направлен Корабль Божий, — Святая Церковь — Царство
Небесное, спасение души как главная цель земного пути. Сколь же
ответственна миссия каждого, кто поставлен исполнять здесь, в храме,
свои обязанности по службе! А ведь Церковь еще именуется горой
Господней, «Сионом святым и верным», а еще и виноградом, лоза в
винограде сем есть Христос. Церковь Святая есть духовное Христово
Тело, в котором Глава — Христос. А «вызванные» Им, Спасителем
(напомним, что слово греческое «Церковь» означает «вызвание»),
определяют или должны определять соединение с Господом через веру
и любовь.
«Когда так высоко Церковь от Бога превознесена, — пишет святитель
Тихон Задонский, — то и ты, аще истинный ея сын еси, той чести и
славы приобщаешися, и от сего рассуждения может в сердце твоем
последовати такая радость, что никакая скорбь и печаль и беда, в мире
сем случающаяся, истинно опечалити тя не может»3.
Когда так высоко Церковь от Бога превознесена, продолжим мы,
сколь ответственно предстояние перед Спасителем, воспевание Его,
обращение к Царю Славы.
В возвышении, на котором находится богослужебный хор, таится
глубокий смысл. Преподобный М аксим И споведник в «Церковной
мистагогии» (VII век) разъясняет все существо премудрого устроения
православного храм а, в котором все благоустроено и откры то и
имеет глубокий внутренний смысл. М есто восхождения Спасителя
символически отмечено (амвон — греч. восхождение) в центре солеи,
тогда как сама солея в богослужебном предназначении есть место для
чтецов и певцов, «которые называются ликами и изображают собою
лики Ангелов, воспевающих хвалу Богу»4. Напомним, что в Церкви
апостольской и первохристианской все присутствующие читали и пели,
но затем, внимая назначению богослужебного пения как ангельского,
стали выбирать тех, кого уже избрал Сам Господь по жребию, отчего и
происходит слово «клирик» (избранный). Соответственно и те места на
солее справа и слева, где предстоял хор, получили названия клиросов.
Уподобление клиросного пения ангельскому наставляет обратиться к ос­
мыслению свойств сотворенного Богом ангельского мира. Ангелы суть слу­
жебные духи Божии, повинующиеся воле Спасителя, возвещающие Его во­
лю, славословящие Христа. Они, Ангелы, мудры и святы, могущественны
и кротки. В «Слове о А нгелах» святитель Игнатий (Брянчанинов)
поясняет значение греческого слова «Ангел»— посланник. «Это название
получили Ангелы от служения своего спасению рода человеческого, для
чего они употребляются Всеблагим Богом и что исполняют со святою
ревностию и любовию»5. Святые Ангелы сотворены Богом по Его образу
и подобию. «Образ Божий, — отмечает Игнатий (Брянчанинов), — как
и в человеке, заключается в уме, от которого рождается, и в котором
содержится мысль, и от которого исходит дух, содействующий мысли
и оживляющий ее. Этот образ, подобно Первообразу, невидим, как он
невидим и в человеках»6.
Ангелы бестелесны, невещественны. Их бытие определено благо­
дарностью, любовью к Спасителю: «Их занятием непрерывным, —
52
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
говорится в «Слове о Ангелах», — соделалось созерцание и славословие
С о зд а те л я» 7. Н евозм ож но себе п ред стави ть А н гел ов, творящ и х
самочинение, если речь идет не о падшем мире духов. Невозможно
представить себе, что Слово Спасителя встретит своего рода «диссонанс»
вместо прекраснозвучия. И трудно себе даже вообразить, что Ангелы
находятся где-то сами по себе. Но если к ангельскому пению причислены
певцы на клиросах, то тогда естественно возникает речь о той высокой
гармонии между священнослужителем, регентом и певчими, к которой
должно стремиться, непрестанно молить об этом благе Спасителя.
Возвышение клиросов, уподобление богослужебного хора ангель­
скому есть для тех, кто призван на клиросное послушание не возвели­
чиванием себя, но смирением и страхом, ибо мы знаем, что «предстоят
Ангелы Престолу Божию с великим благоговейным страхом, который
изливается в них непостижимым величием Божества, не с тем страхом,
который ощущают кающиеся грешники и который отъемлется любовью,
но со страхом, пребывающим в века и составляющим один из даров Духа
Святого, — страхом, которым страшен Бог для всех окрестных Его»8. Чем
выше к Небу, тем смиренней, благоговейнее тот, кого Господь призывает,
как и Ангелов, служить Ему.
Понимать высоту и значимость своего места, возвышенного в храме,
значит благоговейно и с усердием и любовью исполнять назначение свое.
Себя же видеть так, как учил старец Паисий Святогорец. Однажды при­
шедшим к нему молодым людям он показал большую и маленькую
маслины. «Вот это Владыка,— и указал на большую маслину. — А это
диакон», — и указал на маленькую»9. Еще меньше будет та, образно
говоря, «маслина», которая может символизировать образ певчего на
клиросе. Иными словами, без научения смирению не достигнуть ни
ангельского подобия, ни ангельского пения, ни полноты гармонии во
время Богослужения. Тем важнее определять свое сердце ко смирению,
когда являешь собой суть связующую нить между священнослужителями
и молящимися, которые приходят в храм, то есть в то благодатное
место, где «человек восстанавливает свой Божественный образ через
приобщения Христу»10.
Главным в служении находящихся на клиросах является молитвенное
предстояние перед Богом. О молитве написано и сказано очень много.
В мудром собрании практических наставлений все на первом плане:
и усердие, и вера, и смирение, и благоговение, и рассуж дение, и
внимание, то есть то, без чего, по словам святителя Тихона Задонского,
«молитва есть только один шум»11. Божия благодать научает молитве
истинной и сердечной. И тогда, как это ни кажется удивительным,
молитвословие, которое достигается кропотливым трудом и регента
и певчих, становится отдыхом. «Душ а не устает в молитве, ибо,
беседуя с Богом, она отдыхает» — так, на опыте истинной молитвы
назидает старец Паисий Святогорец12. Сей муж обращается к нам и
с таким наставлением: «Прежде молитвы читайте несколько строчек
из Евангелия или Патерика. Так согреется ваша мысль и перенесется
в духовную страну»13. То есть молитва нуждается в подготовке, в
своего рода настройке, очищении не столько голоса, сколько мыслей
и чувств.
О чем бы в молитве ни вопрошали поющие на клиросе, это всегда мо­
литва, рожденная из глубины души, омытой слезами и украшенной благо­
дарением и радостным воспеванием Спасителя. Многие предостерегают
от того, чтобы молитва не стала только словами, произносимыми только
53
Раздел II
устами. Ведь Господь всегда рядом, Он всегда видит и слышит нас,
слышит, как мы поем и молимся. Исходит ли голос молитвы из сердца?
Вот вопрос, обращаемый каждому к себе. А ведь клиросное пение — как
высший образ пения на земле — может обладать высокой гармонией,
согласием только тогда, когда происходит согласие от духовного сердца.
И это — наука наук.
Научаясь многой премудрости, относимой нами к клиросному послу­
шанию, не обойдем молчанием и то, без чего хоровое молитвословие не
состоятельно. Речь идет о высокой простоте, о простосердечии, которое
присуще духовной мудрости. Слова Спасителя: «Истинно говорю вам,
если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное»
(Мф. 18, 3) — обращены к каждому из нас.
Предстоящие на клиросе имеют особую миссию — в благодатном
пении открывать тайну простого звука, преображаемого в неземное
звучание. А возможно это, если есть страх Божий, а где страх Божий, там
чистота дущи. Из чистого родника изойдет ли что ядовитое? «Внутреннее
расположение задает тон нашим мыслям и чувствам»,— говорил ста­
рец Паисий Святогорец. Размышляя о молитве, сей современный молит­
венник учил: «Разделим свою молитву натри части: одна— за нас самих,
вторая — за живых и третья — за усопших»14. Все просто, но как трудно
к исполнению.
«Сделайте свою жизнь молитвою к Богу»,— согласно взывают многие
из духовных наставников в прошлые времена, да и ныне. И тогда пение
Богу будет пением сердца. «Сладкая музыка есть,— писал святитель Ти­
хон Задонский, — когда голоса хороши и между собою согласны, тако
благоприятна Богу песнь бывает, когда певец свято живет и добрые нравы
имеет, и устному пению сердечное согласует, и со устами и сердце поет»15.
И тогда, говоря словами преподобного Иосифа Волоцкого, «молитва, из
глубины мысленной воссылаемая, простирается в высоту»16.
Через святое Богослужение открываются основания веры. Участие
в Богослужении — без знания сути происходящего, каждого значимого
момента — возможно ли? Вот почему те, кто возносит молитвенные пес­
нопения на клиросе, должны быть сопричтены знанию о службах: о Все­
нощной, которая, по словам епископа Феофана, Затворника Вышенского,
«представляет нам все течение миробытия от начала до пришествия в мир
Христа Спасителя» (и «само небо призвало к славословию показавшего
сей свет — в Ангельской песни: слава в вышних Богу»17). И знанию Л и­
тургии, которая «представляет всю земную жизнь Господа и Спасителя на­
шего с Его рождением, возрастанием, исходом на проповедь, страданием,
воскресением и вознесением на небо. А в^этом не все ли, в лицах и
действиях, изображается дивное домостроительство нашего спасения?!
Между тем здесь не только это общее, но и всякая вещь, и всякое действие,
и всякая песнь и слово имеют свою мысль, и свое предлагают учение
истины: только внимай и умудришься!»18. И потребно еще знание многих
духовных истин, составивших главную науку человеческой жизни, —
науку пути и спасения.
Имеющим благодать сподобиться ангельскому назначению важно
обращать свой взор к тем благовидным традициям, которые известны, в
частности, по древним иноческим Уставам. Так, Устав преподобного Пахомия Великого (IV век; им устроены были монастыри Пабо и еще пять оби­
телей) содержит, например, в качестве пункта 99 следующее положение:
«Пение совершалось среди Церкви и всегда на память. Так пел Ангел, по
преподобному Кассиану, своим явлением и делом решивший недоумения
54
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
относительно меры молитвословий. Это было не трудно: ибо Псалтырь
обязательно знали все на память»19. Далее, в параграфе 100, содержится
следующее примечание: «Если случалось, что кто-либо при этом, по за­
бывчивости, или рассеянию внимания, спутывался, то нес епитимию»20.
В другом Уставе, святителя Василия Великого (IV век; им устроена
П онтийская обитель), раздел «М олитвословие» начинается так: «В
молитвословии правила различают две стороны — самое молитвословие
и движущуюся во время его в сердце молитву. Первое составляет чин и
порядок псалмопений, в церкви или дома, а вторую благоговейное к Богу
устремление ума и сердца. С псалмопением должна быть неразлучна
молитва, так что первое и цены не имеет без последней; последняя
же возможна и без первого»21. Петь полагалось разумно, «несомненно
убедившись, что Бог пред очами»22. В Уставе преподобного Венедикта
(он жил в VI веке, подвизался на горе Кассино, недалеко от Рима) в
главе 19 «О чине псалмопения» читаем: «Веруем, что всюду есть Божие
присутствие,,и что очи Господни на всяком месте видят и добрых и
злых: наипаче же без всякого сомнения веровать сему должны, когда
бываем на Божественной службе. Почему будем помнить, что говорит
Пророк: работайте Господеви со страхом; и еще: пойте разумно; также:
и пред Ангелы воспою Тебе. Смотри же всякий, каковыми подобает
нам быть, пред взором Бога и Ангелов Его; и постараемся так стоять на
псалмопении, чтобы ум наш был в согласии со словами нашими»23.
Все это и многое другое, из духовной сокровищницы собранное, ос­
мысленное, принятое умом и сердцем, и составляет корень науки о клиросном пении. «Чем больше человек вдумывается во все, тем ближе он к
Господу»,— говорил московский старец, протоиерей Алексей Мечев24.
Однако наука тогда открывает свою правду и силу, когда становится
практическим деланием. «Содержи разумно догматы веры и сердце возымей
доброе, под действием благодати чрез Таинства и под таинственным наитствованием душ чрез святое Богослужение. В светском просвещении не так.
Там знание может идти отдельно от настроения сердца; в духовном же
образовании они идут рука об руку, и, одно другим поддерживаясь, растут и
приходят в силу вместе. Здесь знание с благонравием, и то и другое со вкусом
духовным вместе развивается,— и надлежащее приемлют образование в ду­
хе нашем»25. Этими словами Епископа Феофана Затворника закончим свое
слово о клиросном пении и науке как едином восхождении от внешнего к
истинному, от пения устами к пению сердцем, к славословию Бога, «пока­
завшему нам свет».
Примечания
*
1 Силуан Афонский, прп. О двух образах познания мира // О вере и науке. М., 1998.
С. 23-24.
2 Л ука (В ойно-Я сенецкий), сет. Н аука и религия. Д ух, душ а и тело. М ., 2001.
С. 3 4 -3 5 .
3И оанн (Маслов), схиархим. Симфония по творениям святителя Тихона Задонского.
М., 1996. С. 1156.
4 Настольная книга священнослужителя. М., 1983. Том 4. С. 70.
5 Игнатий (Брянчанинов), сет. Слово об Ангелах// БТ. М., 1990. Сб. 13. С. 305.
6 Там же. С. 307.
7 Там же. С. 306.
8 Там же.
9 ТацисД., свящ. Архондарик под открытым небом. М., 1999. С. 43.
10 Настольная книга священнослужителя. Цит. изд. С. 9.
55
Раздел II
11 И оанн (Маслов), схиархим. Цит. изд. С. 554.
12 Тацис Д., свящ. Цит. изд. С. 17.
13 Там же. С. 16.
14 Там же. С. 37, 24.
15 Иоанн (Маслов), схиархим. Цит. изд. С. 549.
16 Иосиф Волоцкий, прп. Просветитель. М., 1993. С. 200.
17 Феофан Затворник, сет. О православии с предостережениями от погрешений
против него. М., 1991. С. 83.
18 Там же.
19 Древние иноческие Уставы/ Собр. еп. Феофаном. М., 1892. С. 115.
20 Там же. С. 115.
21 Там же. С. 309.
22 Там же. С. 313.
23 Там же. С. 617.
24 Пастырь добрый. Ж изнь и труды московского старца, протоиерея Алексея
М ечева/ Сост. С.Фомин. М., 2000. С. 29.
25 Феофан Затворник, сет. Цит. изд. С. 84-85.
О.О. Живаева
РАННЕХРИСТИАНСКАЯ ПРАКТИКА ПСАЛМОПЕНИЯ
Псалом — тишина души, он вознаг­
раж дает миром.
Псалом — посредник дружбы, единение
разъединенных, примирение враждующих.
Псалом — привлечение ангельской по­
мощи, оруж ие против страха нощнаго,
успокоение от дневных трудов, без­
опасность младенцев, украш ение пож и­
лым, ут еш ение старцам, самое приличное
убранство женщинам.
Преподобный Ефрем С ирин1
Трудно представить себе более подходящие тексты для обращения к Бо­
гу, чем псалмы. В псалмах отражено все многообразие чувств человека, ис­
пытывающего благоговение перед Богом, уповающего на него, взывающего
к нему, кающегося и молящегося о помиловании грехов, поющего песнь
хваления2 и благодарения деяниям и творениям Всевышнего.
С древнейших времен псалмопение лежало в основе еврейского сина­
гогального богослужения. Его сущностью были жертвы, сопровождаемые
пением псалмов на утреннем и вечернем Богослужении с участием музы­
кальных инструментов3. Псалмы составляли неотъемлемую часть повседнев­
ных и праздничных служб, сопровождали жизнь евреев в любом обряде вне
синагоги: молитва перед сном, перед дорогой, погребение и так далее.
Первые христиане ориентировались на традицию еврейской сина­
гогальной практики. Они ходили молиться в Иерусалимский храм, а
после его разрушения — в синагогу, и только для совершения таинства
Евхаристии тайно собирались по домам. Такая практика продолжалась до
90-х годов I века. Пение и чтение псалмов естественным образом стало
основой древнейшего христианского Богослужения.
О Богослужениях, совершаемых в первые века христианства, и о
роли в них псалмов свидетельствуют некоторые из дошедших до нас
источников, зафиксировавших практику 1У-У веков: «Паломничество
ко святым местам», приписываемое Сильвии Аквитанской или Эгерии4,
древнейшие иноческие Уставы5.
56
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
«П алом ничество ко святым м естам » Сильвии доносит до нас
порядок соборно-приходского Богослужения в Иерусалимском храме
Воскресения (Святого Гроба Господня), а именно указывает время
совершения, количество служб и их содержание. Описывая будничные
службы, паломница называет утреню, 3-й, 6-й, 9-й часы, вечерню и
ночную службу. У треня служилась «до пения петухов»6. Первый
час не отправлялся отдельно, а, по-видимому, совпадал с утренним
Б огослуж ением 7. Эгерия свидетельствует также о сущ ествовании
ночной службы (агрипнии). Ее совершали монахи-спудеи (греч. 6
олопбаю? — ревностный, рачитель; от глаг. ояонба^ю — усердствую)
в отсутствие в храме епископа и его клира.
Суточное Богослужение сопровождалось пением псалмов и анти­
фонов: «...до рассвета поются гимны и псалмы, а также и антифоны.
<...> К шестому часу (12 часов) все возвращаются во второй раз в храм
Воскресения, где поют псалмы и антифоны, пока не придет епископ.
<...> В девятом часу (3 часа дня), который здесь называется люциникон
(1шлшсоп), а мы называем вечерня (1исегпаге), в храм Воскресения
собирается большое количество людей. Зажигаются все лампады <...>
Некоторое время поются вечерние псалмы и антифоны»8.
В другом памятнике — «Древнейших иноческих уставах» — зафикси­
рованы молитвенные правила египетских и палестинских подвижников
начала 1У-У веков — преподобного Пахомия Великого, святителя
Василия Великого, преподобного Иоанна Кассиана и преподобного
Венедикта Нурсийского9.
В Уставе преподобного Пахомия, основателя египетского монашества,
дается общий порядок монастырского устройства, содержатся правила
относительно иноческого одеяния, поведения во время Богослужений.
О совершении служб приведены лишь сведения общего порядка: о
количестве псалмов, участниках псалмопения, также без уточнений
о конкретном составе Богослужений. Устав преподобного Пахомия
достаточно подробно описал преподобный Иоанн Кассиан10, о котором
речь пойдет чуть позже.
В конце IV века святитель Василий Великий посетил египетские,
палестинские и сирийские обители. Изучив и восприняв их порядки,
он включил их в Устав, в котором обобщил подвижнические правила.
Чин псалмопения у святителя Василия не представлен в подробностях.
Однако он первым описал и обосновал то время, в которое необходимо
совершение молитвословий.
Святитель Василий Великий в своих правилах ориентировался прежде
всего на царя Давида-псалмопевца: «То всего более надобно соображаться
с теми часами, которые употребляемы были на молитву святыми в образец
нам. Так Великий Давид говорит: полунощи востах исповедатися Тебе о
судьбах правды Твоея (Пс. 118, 62). А ему, как видим, последуя, Павел и
Сила в полунощи хвалят Бога в темнице (Деян. 16,25). Потом тот же Про­
рок говорит: вечер, заутра и полудне (Пс. 54,18). Но и в третий час совер­
шается пришествие Духа Святаго, как знаем из Деяний, когда фарисеям
Петр говорит, что не пианы глаголющие сие: есть бо час третий (Деян. 2,
15). Девятый час напоминает страдание Господне, совершившееся нашей
ради жизни. Но поелику Давид говорит: седмерицею днем хвалим Тя о
судьбах правды Твоея (Пс. 118,164), а упомянутые времена не наполняют
собою седмеричнаго числа молитв, то полуденную молитву надобно
разделить на молитву пред принятием пищи, и на молитву по принятии
57
Раздел II
оной, чтобы и нам при каждом круговращении дня служило образцом сие
правило: седмерицею днем хвалить Бога»11.
Особое внимание святитель Василий уделял характеру исполнения
псалмов и молитвословий. Он подчеркивал необходимость соблюдать
нерассеянное внимание поющим и строгое молчание слушающим пение.
«Как достигнуть этого? Для сего не должно давать душе времени быть
праздною от размышлений о Боге и о Божиих делах и дарах. Также от
исповедания и благодарения за все»12.
В послании к неокессарийским клирикам святитель Василий Вели­
кий перечисляет существовавшие в его время способы певческого испол­
нения псалмов: «Обычаи, хранимые ныне во всех церквах, одинаковы
и согласны. Народ у нас ночью собирается в дом молитвы и, в труде и
скорби и в непрестанных слезах исповедуясь Богу, от молитв переходит к
псалмопению. И тут, разделившись на две стороны, попеременно между
собой стихословят, усиливая тем размышления о словах Божиих, а вместе
поддерживая внимание и отчуждая сердце от посторонних предметов.
Потом, дозволив одному начинать пение, прочие подпевают, и таким
образом, в разнообразии псалмопения, в переменных молитвах проводя
ночь, при рассвете дня, все вообще, как бы едиными устами и единым
сердцем воспевают Господу псалом покаяния, — это найдете у нас, у
египтян, ливийцев, фиван, палестинян, аравитян, финикиян, сириян и
жителей Евфрата и вообще у всех, где сохраняются бдения и молитвы
и общия псалмопения»13.
В этот же период (ок. 390) совершил паломничество по египетским
и палестинским монастырям преподобный Иоанн Кассиан. Изучив стро­
гие монашеские правила подвижников, он впоследствии изложил их по
просьбе Аптского епископа Кастора (Италия) в 12 книгах14. Он писал ему:
«...желая, чтобы общежительные монастыри в твоей области устроены
были по правилам восточным, а особенно египетских монастырей <...>,
ты требуешь, чтобы я изложил те монастырские правила, кои я видел в
Египте и Палестине, и о коих слышал от отцев, дабы братия нового твоего
монастыря могли знать образ жизни, какой ведут там святые»15.
Авторитет египетского и палестинского монашества был настолько
высок, что на него ориентировались не только на православном Востоке,
но и на Западе. Преподобный Иоанн Кассиан, организуя собственные
монастырские обители в Марселе, желал, чтобы Богослужения в них
отправлялись по чину египетских16: «Нам известно, что в разных странах
постановлены разныя правила касательно ночнаго молитвословия и
псалмопения, так что сих правил почти равняется числу монастырей
и келий. Некоторые ревнители благочестия думали, что в каждую ночь
надобно пропеть 20 или 30 псалмов напевом антифонным (попеременно на
двух клиросах), а иные превышали это число, некоторые пели 18 псалмов.
Некоторым казалось, что и в дневных собраниях на Богослужении надобно
прочитывать в третий час три псалма и три молитвы, в шестой час шесть,
в девятый девять, а другие почитали достаточным в каждое собрание днем
на Богослужении прочитать шесть псалмов и столько же молитв. Почему
считаю необходимым сказать о том древнейшем Уставе отцев, который по
всему Египту рабы Божии соблюдают доселе, чтобы новому монастырю
дать в руководство древнейшие правила древнейших отцев»17.
Приведем порядок Богослуж ений, вдохновивших преподобно­
го Кассиана и красноречиво им описанных: «В Египте и Фивадии
во время как вечерних, так и ночных собраний читается 12 псалмов,
с присовокуплением двух чтений из Ветхого и Нового заветов.
58
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
<...> В таком порядке у египтян прочитываются не вдруг, но, смотря
по числу стихов, разделяют на две или на три статьи, присовокупляя к
каждой молитве. Основываясь на словах Апостола, который говорит:
воспою духом и воспою умом (1 Кор. 14, 15), они почитают важным не
то, чтобы прочитать много стихов, но то, чтобы понять их содержание.
Посему говорят, что полезнее пропеть с разумною раздельностью 10
стихов, нежели весь псалом со смятением, которое иногда происходит от
поспешности произносящаго, когда он заботится не о том, чтобы внушить
слушающим раздельное понятие, но о скорейшем окончании Богослужения.
<...> Что касается времени, предназначенного у египтян для совершения
Богослужений, то преподобный Иоанн Кассиан говорит следующее:
«Египтяне... добровольно совершают в течение всего дня службы Господу
во время занятий рукоделием. Ибо они непрестанно в келиях так занимаются
им, что не теряют из памяти псалмов и никогда не оставляют размышления
о Священном Писании, весь день проводят в службах, которые мы совер­
шаем в определенные часы. Кроме вечерних и ночных собраний, у них не
бывает днем общественного Богослужения, днем они собираются только в
субботу и воскресенье в 3 часа для Святого Причастия»18.
Вышеприведенные фрагменты показывают, что египетское Богослуже­
ние состояло большей частью из псалмопения и молитвословий. Псалмы
пелись по определенному чину — двенадцати псалмов во время ночной,
утренней и вечерней служб. Причем в зависимости от протяженности
читаемых псалмов они объединялись в разделы — статьи (от греч. ц
отао 1? — стояние, неподвижность, спокойствие). Название связано с
тем, что во время пения псалмов и молитв стояли. Согласно Уставу
преподобного Пахомия, в исполнении псалмов участвовало до четырех
монахов. Каждый исполнял по три псалма, завершая пение молитвой.
Преподобный Кассиан, дополняя устав преподобного Пахомия порядком
современного ему египетского Богослужения (V век), указывает на
конкретные псалмы, звучавшие на утреннем Богослужении: 148-й,
149-й и 150-й.
Под влиянием египетского в конце IV - начале V века формировалось
палестинское монашество. На ранней стадии развития оно во многих
чертах совпадало с египетским. В период написания «Древних иноческих
уставов» палестинские монастыри еще только складывались, поэтому об
их устроении говорится только в контексте с египетскими. Так, подробно
изложив египетское правило псалм опения, преподобный Кассиан
лишь упоминает о палестинском: «В монастырях палестинских или
месопотамских и всех восточных, во время богослужения, совершаемого
в 3-й, 6-й и 9-й часы, прочитывают только трц псалма». Из псалмов,
звучавших на У трене, он упоминает о 62-м, 118-м, 148-м19. Среди
вечерних псалмов одним из основных был 140-й псалом. Святитель Иоанн
Златоуст говорит о нем: «отцы установили читать этот псалом каждый
вечер, следовательно, этот псалом, можно сказать, все знают и во всяком
возрасте поют»20.
И так, обративш ись к данным источникам, мы можем в общих
чертах представить, как соверш алось псалмопение в 1У -У веках.
Псалмы не только служили основным материалом Богослужения, но
и являлись источником правил при установлении времени совершения
служб, характера исполнения. Суточное Богослужение к этому времени
включало вечерню, полунощницу, утреню, 1-й, 3-й, 6-й и 9-й часы.
Исполнение псалмов прерывалось молитвами и чтением Священного
Писания. Каждому часу богослужения соответствовали специально по­
59
Раздел II
добранные для этого псалмы. Так, за утренним богослужением с древних
времен закрепилось исполнение хвалитных псалмов 148-го, 149-го и
150-го, а за вечерним — 140-го псалма.
К этому периоду установились следующие формы исполнения псал­
мов: одиночное (речитативное) пение, респонсорное и антифонное.
В практике египетских монастырей исполнение псалмов поручалось
одному певцу. Чин двенадцати псалмов здесь распределялся между
четырьмя певцами, которые по очереди выходили из общего собрания
для совершения псалмопения. Другим способом псалмопения было
респонсорное исполнение. О нем говорится в письмах паломницы
Сильвии, а также в писании преподобного Иоанна Кассиана. Респонсорный способ исполнения заключался в чередовании хора (народа) и
солистов (певчих). Практическую сторону такого исполнения объясняет
святитель Иоанн Златоуст: «Отцы установили, чтобы народ, когда не
знал всего псалма, подпевал из псалма стих сильный, заключающий
в себе какое-либо высокое учение, и отсюда извлекал наставление»21.
Третьим способом было антифонное исполнение. Оно состояло в
поочередном распределении и пении стихов псалма между двумя поло­
винами молящихся.
Итак, псалмы являлись одним из основных компонентов ранне­
христианского Богослужения. С развитием новых жанров службы насы­
щались творениями и молитвенным опытом великих песнописцев. Псал­
мы при этом, вдохновляя творцов песнопений и продолжая составлять
важнейшую часть литургического последования, получили новые формы
музыкального воплощения22.
Примечания
1 Цит. по изд.: Ефрем Сирин, прп. Творения. М., 1994. Т. 3. С. 10.
2 Еврейское название Псалтири — «Книга восхвалений» (Сефер ТеЬилим).
3 Описанию ветхозаветного еврейского Богослужения посвящена глава труда:
Скабапланович М.Н. Толковый Типикон: Объяснительное изложение Типикона с
историческим ведением. Репринт, воспр. изд.: Киев, 1910. М., 1995. Вып. 1-3. С. 1-17.
4 Рукопись с описанием этого паломничества была открыта в 1884 г. в библиотеке
братства св. Марии в Ареццо историком и археологом Гаммурини. Он же издал ее в
1887 г. Два года спустя Помяловским был сделан первый перевод на русский язык.
Найденный вариант рукописи был переписан в XI в. Само же паломничество, по
мнению большинства ученых, относится к концу 370 г. См. изд.: Письма паломницы
IV в./ В пер., проверенном по лат. тексту, с историческими коммент. Н.С. МарковойПомазанской. М., 1994.
5 Прежде всего иноческие Уставы прп. Пахомия Великого, свт. Василия Великого,
прп. Иоанна Кассиана и прп. Венедикта Нурсийского» В работе мы цитируем пер. свт.
Феофана, затворника Вышенского: Древние иноческие уставы/ Собр. еп. Феофаном.
М., 1892. 653 с.
6 Письма паломницы IV в. Цит. изд. С. 196.
7 Возникновение первого часа, по свидетельству прп. Иоанна Кассиана, было
установлено в его время (V в.) в Вифлеемском монастыре вследствие разделения
ночного Богослужения на утреню и 1-й час. 1-й час включал 50, 62 и 89 псалмы. См.:
Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания / Пер. с лат. еп. Петра. 2-е изд. Репринт, воспр.
изд.: М., 1892. М., 1993. С. 160.
8 Письма паломницы IV в. Цит. изд. С. 196.
9 В Египте строгое монашество было учреждено прп. Пахомием Великим (292/
294-346 гг.). Ему принадлежит и первый общ ежительный Устав. К нему примыкают
правила свт. Василия Великого (330), основателя киновий — общежительных
монастырей — в Малой Азии. Прп. Иоанн Кассиан Римлянин (род. ок. 350-360), став
монахом Вифлеемского монастыря в Палестине, путешествовал по Египту и описал
60
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
существующие монашеские правила и порядки. См.: Соколов И. Состояние монашества
в византийской церкви с половины IX до начала XIII в. (842-1204): Опыт церковно­
исторического исследования. Казань, 1894. Египетское монашество повлияло и на
палестинское благодаря группе монахов, переселившихся из египетской Скитской пустыни
в Палестину в конце IV в. У истоков палестинского монашества стояли св. Иларион
Великий, св. Харитон Исповедник и св. Евфимий Великий. Их дело продолжили
прп. Савва Освященный и прп. Феодосий Киновиарх. Подробнее см.: Сидоров А .И
Древнехристианский аскетизм и зарождение монашества. М., 1998. С. 136,145-146.
10 См. изд.: Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Цит. изд. С. 160.
11 Древние иноческие уставы. Цит. изд. С. 310.
12 Там же. С. 314.
13 Цит. по: Металлов В.М., прот. Очерк истории православного церковного пения
в России. Репринт, воспр. изд.: М., 1915. Сергиев Посад, 1995. С. 15.
14 Туда же вошло изложение правил прп. Пахомия.
15 Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Цит. изд. С. 7.
16 В 405 году прп. И оанн Кассиан переселился в М арсель, где создал два
монастыря — мужской и женский, в которых установил правила восточных обителей.
17И оанн Кассиан Римлянин, прп. Цит. изд. С. 13.
18 Там же. С. 13, 18, 22.
19 Там же. С. 23.
20 Скабалланович М.Н. Цит. изд. С. 158.
21 Там же. С. 170.
22 И зучением т р ад и ц и и бого сл у ж ен и я главного и м перского храм а В и зан ­
ти и — Великой церкви, или св. Софии Константинопольской — занимались о. Хуан
Матеос, о. Роберт Тафт, священник Михаил Арранц. См.: Арранц Михаил, свящ.
Как молились Богу древние византийцы. Суточный круг Богослужения по древним
спискам Византийского евхология. Л., 1979. Музыкальным воплощением кафизм в
студийской практике на византийском материале занималась И.Г. Школьник. См.:
ВсИкоМк 1. А11е1иапа Ьу ТЪеобоге 1Ье Зшбйе апб 1Ье ТгабШопз о ! ШзШЪШеб Рзайег ш
Вугапйе КПе// Мизюа А п ^ и а Еигорае ОпеШаНз. Ас1а тизюо1о§юа. Вуб^озгсг, 1997.
Р. 77-89. Традиции исполнения кафизм в Древней Руси посвящены следующие статьи:
Ж иваева О. О. О традиции псалмопения в Древней Руси. Вопросы истории музыкальной
практики// ТЬеопе ипб ОезсЫсЫе бег Мопоб1е. 1п1ета1юпа1е КопГегепг, М еп , 6-7 Арп1
2001. Р1еуеп; Ви1§апа, 2001. 5. 143-152; Она же. О традиции исполнения кафизм в
Русской Церкви// Гимнология: Материалы Междунар. науч. конф. «Церковное пение
в историко-литургическом контексте»: Восток — Русь — Запад (к 2000-летию от
Рождества Христова)/ Сост., отв. ред. И.Е. Лозовая. М., 2003.
Н.Г. Денисов
ТРАДИЦИОННОЕ ПЕНИЕ В ПРАВОСЛАВНОМ ХРАМЕ
Закономерен вопрос — как понимать выражение «традиционное пе­
ние»? Под понятием «традиционное пение» автор имеет в виду пение од­
ноголосное, или, как его еще называют, древнее пение, распространенное
и господствовавшее в Русской Церкви до середины— конца XVII века.
Культура этого пения была богатой, сложной, разной в стилистическом
отношении, включала большое количество роспевов, нотаций и т. д.
Ведущим и главным являлся роспев знаменный. Часто поэтому все древнее
пение называют знаменным пением. Как известно, принципиальными
его приверженцами являются русские старообрядцы.
В последнее десятилетие, в связи с возрождением духовной жизни в
стране, песнопения знаменного роспева все чаще стали звучать в храмах
Русской Православной Церкви. Я имею в виду не те случаи, когда тот или
иной регент включает в Богослужение отдельные знаменные песнопения.
Речь идет о приходах, в которых вся годовая богослужебная практика пол­
ностью построена на одноголосном пении, то есть на монодии. Таких
храмов становится все больше и больше. Реакция на это неоднозначна,
61
Раздел II
как со стороны священнослужителей, так и со стороны верующих. В ряде
мест по данному вопросу возникают очень жесткие споры, разгорается
полемика. Порой это заканчивается тем, что прихожане уходят из церкви
или регент меняет свое место1. Досадно, что люди не желают идти ни
на какие компромиссы. Каждый считает правильной только свою точку
зрения. Животрепещущим в данной полемике часто выступает вопрос
спасения человеческой души с помощью знаменного или партесного
пения. Поводом для подобного рода разговоров послужили публикации
некоторых лю бителей церковного пения, выш едш ие в последние
годы достаточно больш ими тираж ами. Это книги в основе своей
популярного изложения. В них мысль о спасении души — только с
помощью древнего пения — проходит красной нитью. Новые певцы,
начинающие заниматься возрождением знаменного роспева, можно
сказать, заражаются такими идеями. Обидно, что регенты и хористы
забывают о том, что вопросы спасения в церкви находятся в ведении в
первую очередь священнослужителей и богословов. Дело музыкантов
должно заключаться в том, чтобы знать историю церковного певческого
искусства, профессионально исполнять древние церковные напевы, то
есть интерпретировать их. К сожалению, по этой теме у нас крайне не
хватает книг. Проблема же эта очень сложная. В предлагаемом очерке
автор считает нужным остановиться только на некоторых вопросах
данной проблемы.
Приведем некоторые исторические факты. Период русской истории
середины XVII века и рубежа ХУИ-ХУШ веков ознаменовался гран­
диозными изменениями в музыкальной культуре страны, в том числе и
в Русской Православной Церкви. С 1668 года в храмах официально было
узаконено многоголосное пение — партесное. Новое пение представляло
собой не просто многоголосие. Оно отличалось от монодийного и
распространенного строчного многоголосия тем, что строилось по
законам гомофонно-гармонического мышления. Данный музыкальный
язык сформировался в западноевропейской светской музыкальной
культуре примерно в ХУ1-ХУ11 веках2. Через Польшу и выходцев из
Украины новая культура пришла в Московскую Русь. А в это время (в
середине XVII века) в Русской Церкви произошел раскол, вызванный
реформами Патриарха Никона. Вопрос о пении не поднимался в ходе
новых преобразований. Однако возглавлявший реформу Патриарх Никон
и царь Алексей Михайлович явились поклонниками нового пения и уси­
ленно вводили его в Церкви.
Рубеж же ХУП-ХУШ веков связан с деятельностью Петра I по пре­
образованию всего общества. Она коснулась и светской музыкальной
культуры3. Итогом всего вышеизложенного* явилось то, что вся страна
буквально за несколько десятилетий освоила или перешла на новый
музыкальный язык —- гомофонно-гармонический. Уход от древней
культуры был настолько резким и сильным, что даже самый консервативный
пласт отечественной культуры — фольклор — единственный раз за всю
историю испытал революционные изменения: в деревне появилась
городская лирическая песня4. Страна как бы разделилась. Большинство
населения, в церкви и в быту, запело по-новому. М еньш ая часть
(примерно треть), проявив себя приверженцами древних обрядов,
стала хранить и продолжать культивировать старые напевы. Крас­
норечивым доказательством такого деления, больше того, непонимания
друг друга являются слова В.К. Тредиаковского. В работе «Ответ на письмо
о софической и горацианской строфах» он пишет: «Нежность слуха весьма
62
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
различна: так называемое демественное пение раскольников, а столповое
некоторым старикам нашим столь приятно, что не могут навеселиться,
слыша оное; но от партесного уши затыкают»5. Примечательно, что слова
эти звучат из уст человека XVIII века, можно сказать очевидца событий,
когда страна делилась на тех, кто принял новую культуру, и тех, кто ее
принципиально отвергал.
Аналогичная ситуация была и в других видах церковного искусства:
иконописи, храмовой архитектуре, искусстве медной пластики и так
далее.
Уместно вспомнить отношение к унисонному пению в русской свет­
ской музыке в XIX веке вплоть до начала XX века. Случаи унисонного
вокального звучания у русских композиторов были единичны. Так,
Глинка в опере «Руслан и Людмила» использует унисонное пение для
характеристики сказочного персонажа — Головы. Это чисто выра­
зительный прием, способный передать характер данного персонажа,
но отнюдь не эстетическая норма красоты. Другой пример. Каких
усилий стоило Мусоргскому ввести одноголосный хор раскольников
в сцене самосожжения в опере «Хованщина», сколько спорил он с
В.В. Стасовым и другими своими коллегами! Страна в то время, как,
впрочем, и сегодня, мыслила и мыслит, руководствуясь эстетическими
нормами гомофонно-гармонического музыкального языка.
В середине XIX столетия в Московской консерватории открылась
кафедра Истории и теории церковного пения. Ее основоположник,
профессор протоиерей Димитрий Разумовский, начал вести научную
работу по изучению истории отечественного церковного певческого
искусства. Вместе с ним трудились такие ученые, как протоиерей
Василий Металлов, С.В. Смоленский и многие другие. Их замечательные
труды не потеряли своего научного значения и сейчас.
В конце XIX — начале XX века церковную музыку в России писала
целая плеяда талантливы х композиторов. Успешно осущ ествляло
свою деятельность Синодальное училище. В начале XX века начался
больш ой подъем церковного певческого искусства. В концертных
залах двух столиц шли блестящ ие концерты церковной музыки.
Наше время очень сильно напоминает тот период. На этот подъем
откликнулась даже такая консервативная и замкнутая среда общества,
как старообрядцы. Тогда впервые на концертную эстраду Большого
зала Московской консерватории вышел Морозовский старообрядческий
хор под управлением Павла Цветкова6. Однако реакция общества на
данное явление была неоднозначной, а часто прямо отрицательной,
как со стороны носителей культуры - старообрядцев, так и со стороны
музыкантов-проф ессионалов. Но если первые критиковали хор за
своего рода крамольные поступки — пение на концерте божественных
песнопений, то светская музыкальная критика обрушила гнев на унисон.
Чтобы не быть голословным, приведу слова очень авторитетного в то
время композитора и музыкального критика Н.И. Компанейского,
сказанные им на страницах «Русской музыкальной газеты» в рецензии
на один из концертов хора: «Унисонное пение не может удовлетворять
культурный народ. С подъемом музыкального просвещения России
старообрядцы вынуждены будут уступить религиозно-эстетической
потребности просвещенного народа и ввести многострочное крюковое
пение»7. Данная критика не задавалась целью оскорбить хористов по
причине их конфессиональной принадлежности — старообрядческой.
Н.И. Компанейский действительно верил в то, что унисонное пение не
63
Раздел II
является равноценным многоголосному, а представляет некую древ­
ность. Он, как и все музыканты его времени, был воспитан по другим
правилам, на других эстетических принципах.
Трудно сказать, как бы развивалась церковная музыкальная культура
в XX веке, если бы не произошли известные политические события
1917 года. В советском же обществе церковная музыкальная культура
оказалась вне закона. Нельзя было ее исследовать, а также исполнять
церковную музыку. Только в 70-х годах XX века в ряде консерваторий стали
открываться курсы по музыкальной палеографии, начали изучать древнее
церковное пение, появились издания расшифровок знаменных песнопений
и грампластинки с их исполнением8. Первым, кто исполнил и записал
знаменные песнопения, был всему миру известный коллектив — хоровая
капелла под управлением А.А. Юрлова. В целом можно сказать, что и в
советский период учеными было немало сделано в области исследования
истории, теории древних роспевов.
Активный же процесс исполнения песнопений знаменного роспева
(как и всей церковной музыки) начался в стране после 1988 года —
года 1000-летия Крещения Руси. В последнее десятилетие XX века
ансамбль под управлением А.Т. Гринденко, ансамбль «Сирин», другие
концертные коллективы стали включать в свой репертуар песнопения
знаменного роспева9. Их можно было слышать на проходивших с
1990 года концертах Фестиваля Православной музыки в Москве. А на
ежегодном Международном фестивале православной музыки в Минске
каждый хоровой коллектив обязан включать в программу хотя бы одно
песнопение знаменного роспева.
Полностью же готовить программу, состоящую из древних одного­
лосных песнопений, хоры, как правило, не желают. Этому есть много
объяснений. Светский коллектив имеет концертный план, гастрольную
программу. Людям надо зарабатывать деньги. Учить же древние песно­
пения сложно. Публике воспринимать данную музыку также трудно.
Наконец, руководитель хора и певцы должны знать, как ее исполнять.
Иными словами — существует комплекс проблем, кажущихся почти
неразрешимыми.
Многие же новые регенты православных храмов, как правило, из чис­
ла неофитствующих, наоборот, если можно так выразиться, загорелись
этим делом. Так, с 90-х годов прошлого столетия стали появляться приходы,
в которых все Богослужение сопровождается знаменным пением. Но пою­
щие в них хористы тоже столкнулись с рядом проблем: необходимостью
искать репертуар, знать крюковую нотацию, уметь переводить напевы
на современные ноты (или искать таких специалистов), уметь исполнять
или, точнее, правильно интерпретировать данную музыку. Последняя
проблема и оказалась одной из самых сложных. В определенной степени
из-за нее возникают споры и осложняются взаимоотношения между
певцами, прихожанами, священнослужителями.
Говорить об аутентичности исполнения песнопений знаменного рос­
пева относительно того, как они звучали в XVII веке, к сожалению, мы,
музыканты, не можем. В отличие от филологов (умеющих читать древние
тексты), искусствоведов (имеющих дело с предметами материальной
культуры), архитекторов и градостроителей (умеющих реконструировать
здания и целые поселения) музыканты не могут достоверно проверить и
доказать, как звучало то или иное музыкальное произведение в древности.
Формы фиксация музыки на фонографы появились только в конце XIX
века. Поэтому разговоры о способах интерпретации древней музыки,
64
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
как правило, носят умозрительный или гипотетический характер. Тем
не менее применительно к древнерусским песнопениям у нас в стране
существует источник, который может служить весомым основанием при
исследовании вопросов интерпретации знаменной монодии. Я имею в
виду, конечно, живую богослужебную практику старообрядцев. Конечно,
эта культура находится в состоянии угасания. В старообрядческих храмах
низок качественный уровень пения, все меньше остается в живых
опытных носителей древней традиции. Однако все вышеизложенное
компенсируется тем, что эта, повторяю, живая практика идет и хранится
в непрерывном виде с XVII века. Поэтому, если регент хочет серьезно
и профессионально заняться вопросами исполнения знаменных песно­
пений в храме, он должен без всяких пристрастий, целенаправленно
и серьезно изучать певческие традиции лучш их старообрядческих
общин.
Возникает вопрос — как должен проходить процесс введения
древнего пения в православном храме? Однозначно на него ответить
нельзя. Автор очерка может дать некоторые рекомендации, которые не
являются директивными, а носят чисто совещательный характер.
Как правило, введение традиционного пения начинается с регента.
Он набирает себе в хор единомышленников. Часто именно из-за этого
начинаются проблемы. Если храм всегда был действующим, то, естест­
венно, в нем звучало партесное пение, точнее— распространенный в Пра­
вославной Церкви Обиход. Все прихожане с детства привыкли слышать
знакомые мелодии на Пасху, Рождество, на молебне, на отпевании. Они
для них являются родным языком, тождественны понятиям православная
музыка, церковь, праздничное и вообще церковное пение. Введение в та­
ких храмах новых, сложных для восприятия древних песнопений почти
равносильно уничтожению храмов. Понятна негативная реакция на это
и верующих, и священников.
Мне представляется, что вводить древнее пение следует во вновь
открываемых храмах или в монастырях. Там все создается заново.
Люди, из которых формируется новая паства, приходя в храм на мо­
ление, привыкаю т и к тем напевам, которые начинаю т звучать на
богослужениях.
Другим очень важным в данном деле вопросом является музыкальная
грамотность священнослужителей. Священник должен сам уметь петь
и понимать такие песнопения, чтобы голословно их не отвергать или
безропотно, доверяясь регенту, принимать. В перспективе, в рамках
всей Русской Православной Церкви, именно квалифицированно под­
готовленные в семинариях и академиях священнослужители (по всем
вопросам церковного искусства) способны будут грамотно возрождать
древнюю духовную культуру. Как выражается регент хора ТроицеСергиевой Лавры архимандрит Матфей, «у священника должна быть
культура возгласа»10. Такой пастырь может грамотно разрешать все
вопросы и конфликты, связанные с церковным пением: с регентами,
хористами, прихожанами. Учебные духовные заведения должны уде­
лять должное внимание вопросам церковного музыкального искусства
при подготовке кадров священнослужителей.
Еще один, не менее важный вопрос встает перед теми, кто возрождает
знаменное пение, — это знание нотации. Надо ли учить крюки, или
достаточно переведенных мелодий на современные ноты? С моей точки
зрения, умение исполнять знаменный роспев не эквивалентно понятию
владеть крюками или петь по нотам. Знание нотации не идентично
5
-
1218
65
Раздел II
понятию правильное исполнение. В таких случаях принято говорить: «и
по крюкам можно спеть, как по нотам, и наоборот».
Знаменный роспев как музыкальное явление по своему музыкаль­
ному складу, типу мышления, ладовой организации представляет собой
монодию модального типа. То есть он является таковым не потому, что
изложен одноголосно (и в гомофонно-гармонической музыке можно вы­
делить один голос и спеть его), а потому, что таков по своей природе.
В данной музыкальной системе в принципе нет компонента гармонии.
В этих напевах основополагаю щ ую функцию в организации лада,
музыкальной композиции, формообразовании выполняет ритм. Поэтому
здесь отсутствуют такие понятия, как устой, неустой, тоника. Вместо
этого в напеве есть опорные, неопорные звуки, которые могут менять­
ся11. Именно ритм влияет на мелодический склад напевов, вся красота
которых заключается в богатстве мелодико-ритмического рисунка.
Но знаменный роспев имеет свою нотацию — знаменную, которая
представляет собой способ ф иксирования напева определенны м и
знаками. Знаменная нотация адекватно выражает знаменный роспев12.
Тот, кто ставит перед собой цель исполнять весь годовой репертуар
в храме древними напевами, должен понимать, что ему надо не просто
исполнить песнопение по крюкам или нотам, а начать изучать другую
музыкальную культуру, другой музыкальный язык. А эта работа долгая,
кропотливая. Древняя монодийная музыка обладает своими законами
красоты. В ней значим каждый звук. Эта красота, если хотите, микроуровневая, и только после выучивания напевов наизусть она начинает от­
крываться исполнителям. Не случайно, что и в Древней Руси процесс обу­
чения профессиональному церковному пению занимал много лет13. Вот
почему пение старообрядцев отличается от исполнения музыкантов-профессионалов и новых любителей старины. В старообрядческих храмах
все прихожане слышат древние напевы с детства. В них для верующих род­
ным является каждый звук, каждый мелодический оборот. Они мыслят
по законам данной культуры. Иное пение, в частности партесное, они
не воспринимают. Оно для них чужое.
Можно привести очень наглядный пример из области изучения ино­
странных языков. Как известно, в школе изучается какой-нибудь иностран­
ный язык. После окончания школы, как правило, 90% учеников могут
читать и переводить тексты на иностранном языке только со словарем.
После же окончания иностранного факультета вуза выпускники, став спе­
циалистами в данной области, не только говорят и пишут, но могут мыс­
лить по законам того иностранного языка, который они учили. Конечно,
музыка — это искусство, а не язык в прямом лингвистическом смысле.
И все-таки музыка (разных народов, исторических времен) предстает и
перед профессионалами, ее исполняющими, и перед слушателями, ее вос­
принимающими, как язык, изучение и понимание которого требует боль­
шой кропотливой работы. Поэтому тот, кто ставит перед собой задачу изу­
чить знаменное пение и освоить крюковую нотацию, должен понимать,
что ему надо овладеть внутренними законами этой музыкальной системы
и адекватной ей музыкальной нотации. Тогда регент и его хор и по нотам
смогут правильно интерпретировать эти напевы.
В качестве подтверждения всего вышеизложенного хочу представить
некоторые особенности интерпретации знаменного роспева старообряд­
ческими хорами только по одному аспекту— ритмическому. Анализ сделан
на основе расшифровки фонограмм исполнения ирмосов знаменного рос­
пева 4-го гласа хором Стрельниковской общины Костромской области.
66
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
Некоторые вопросы интерпретации напевов старообрядческими
певцами.
Что же выявили нотация и анализ исполнительских версий песно­
пений?
Даже самое точное исполнение по крюкам показывает, что звучащий
текст не идентичен письменному — в нем обязательно будут хотя бы
незначительные отличия. Степень точности прочтения письменного
текста неодинакова и зависит от того, часто ли звучит это песнопение,
исполняется ли оно по крюковой книге или передается изустно, по
«напевке».
Проведение повторных записей показало, что исполняемые версии
напевов в целом стабильны. Если и встречаются случаи расхождения с
письменным текстом, единичные отступления от унисона, то и они, как
правило, возникают в одних и тех же местах песнопений.
Интерпретация напевов стрельниковским хором позволила сделать
ряд корректировок в прочтении нотаций песнопений. Н аиболее
интересной в этом отношении является темпово-ритмическая сторона
исполнения. Ритм и темп в пении тесно взаимосвязаны, определенным
образом влияют друг на друга, а порой выступают в тесном единстве.
Те особенности тем поритм а, которые были получены на основе
расшифровок фонограмм, нельзя вычленить из письменного текста.
Остановлюсь на этом более подробно.
Исполняемые в настоящее время старообрядческие песнопения в
темповом отношении более подвижны по сравнению с их графической
фиксацией. То, что записывается при расшифровке как X в реальном
звучании скорее соответствует X Эта черта сохраняется в большинстве
общ ин практически во всех песнопениях, распеваем ы х в разны х
темпах14.
Еще несколько общих замечаний о темпе. Темп исполнения песнопе­
ний зависит от разных причин: жанра, функционального назначения на­
пева, а также от состава хора и так далее. Темповая интерпретация ярко об­
наруживает и особенности ритмической трактовки напева. Поясню это на
ряде ирмосов, отобранных для анализа. По моей просьбе стрельниковские
певцы исполняли ирмосы празднику Преображения. В одном случае
пением руководил Иван Алексеевич Сергеев15 — руководитель правого
клироса и всего общинного хора в 80-е годы XX века. Состав поющих
был смешанный. Спустя несколько месяцев те же ирмосы пелись под
руководством Нины Яковлевны Сергеевой16, руководительницы левого
клироса. Поющие были в основном из женской половины хора. Темп
исполнения у них оказался несколько быстрее. Эта разница в темпе
не результат личной прихоти руководителя. Исполнять песнопения
побыстрее или помедленнее он может в определенных пределах, но
так, чтобы пение не выходило за рамки принятых общинных норм.
Стабильность сложившихся традиций скорости звучания в общине
не надо понимать как абсолютную. Даже за службой, когда ирмосы
поочередно поет каждый клирос в отдельности, берется один темп, когда
же они сходятся на катавасии для совместного пения и состав поющих
увеличивается, естественно, в два раза, темп замедляется. Сама масса
поющих волей-неволей сдерживает, замедляет его.
Другой пример. Во всем каноне особняком выступает ирмос 9-й песни.
Связано это с рядом причин. Во-первых, он новозаветного содержания (в
отличие от всех предшествующих он посвящен Богородице). Во-вторых, в
5'
67
Раздел 11
канонах особо торжественных праздников к нему имеются еще припевы.
Особенность этого ирмоса подчеркивается в службе: на Всенощном бдении
молящиеся зажигают свечи, в храме начинается каждение. И наконец, в
старообрядческих храмах первый раз запевает данный ирмос не хор, а
священник в алтаре, за закрытыми алтарными дверями. Естественно, что­
бы пение было слышно всем и чтобы оно было торжественным, запевать
его надо более громко и несколько замедленно. В некоторых общинах,
например в Рогожской г. Москвы, из-за очень больших размеров храма
вместе со священником запевать это песнопение в алтарь приходят певцы
с сильными мужскими голосами. Ирмосы 9-й песни великих праздников
являются Задостойниками. Они звучат еще на Литургии, исполняемые
совместно двумя клиросами на сходе у амвона.
Все эти причины способствуют воспроизведению ирмоса в более
медленном темпе, нежели образцы предшествующих ирмосов канона.
Из приведенных примеров видно, как много причин влияет на темп и
другие особенности интерпретации.
Теперь остановлюсь на некоторых исполнительских корректировках
ритмической формы песнопения, которые осуществляются на разных
уровнях напева— от отдельного звука до разделов напева, охватывающих
не одну попевку. В исполнении ирмосов стрельниковскими певцами, как
правило, выступает тенденция к увеличению иктовых звуков, особенно в
начале попевок. В отличие от пения хоров других общин стрельниковцы
выделяют данные звуки не столько ударением, сколько небольшой фер­
матой. В одних случаях этому увеличению подвергается один звук —
иктовый в начале (прим. 1,) и конечный звук попевки (прим. 2). Долгота
звучания при этом возрастает до в!., ° , 3 вместо нормативной X
В других случаях увеличивается длительность нескольких звуков,
предшествующих иктовому (прим. 3) или в каденционной зоне попевки
(прим. 4).
В финальной попевке ирмосов ритмическое увеличение прогрессирует
с каждым последующим звуком (прим. 5).
И когда во время канона ирмос поочередно исполняют левый и пра­
вый клирос, то точную длительность последнего звука трудно бывает
определить, так как на его фоне начинает петь другой клирос. Важность
отмеченных фермат подчеркивается и самими певцами. Стрельниковцы
называют данный прием «выдержками». Я уже говорил, что при оценке
исполнительского уровня того или иного хора знатоки обязательно
учитывают наличие или отсутствие «выдержек». Все это подтверждает,
что указанны е законом ерности являю тся важными компонентами
исполнения и с точки зрения его качественной стороны.
Интересным является в исполнительской практике старообрядцев
интонирование знака «переводки» —
. Как известно, часто он
обеспечивает перевод — связь одной попевки с другой, в тех случаях,
когда между последним звуком предшествующей попевки и первым
звуком последующей образуется интервал. Расшифровывается этот знак
и =л
Л
, как и «голубчик борзый»
=
(с учетом проведенной
модификации длительностей). У стрельниковцев в таких случаях
наблюдается следующее. Последний звук предшествующей попевки
как бы замедляется, и это замедление распространяется на всю «переводку»:
Л
. Обычно исполнение «переводки» у них поручается группе
68
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
певиц, которые не торопясь, аккуратно, именно переводят, подводят
пение к звуку следующей попевки, на котором и вступает весь хор. В
отдельных случаях, когда певицы исполняют «переводку», другие певцы
продолжают выдерживать конечный звук попевки. Если «голубчик
борзый» часто полностью вообще не выпевается и вместо двух звуков
исполнители могут спеть лишь один — не
а
«переводка» же
выпевается полностью. Замедление в пении «переводки» вызвано
функцией данного знака — подводом к высотному уровню иктового
звука следующей попевки. У стрельниковцев даже есть термин —
«делать переводку». Предшествующей «переводке» знак, несмотря на
замедление, либо сокращается вдвое, либо, как уже отмечалось, «пе­
реводку» исполняют на его фоне (прим. 6).
Наконец, темповому замедлению могут подвергаться более объемные
фрагменты напева. Так, у стрельниковцев начальные и заключительные
попевки ирмосов звучат медленнее, нежели основная часть песнопения.
Первое построение замедляется равномерно. Его размеры разные. Они
зависят от нескольких причин: объема песнопения, сложности напева,
от того, какой песне канона принадлежит ирмос. В одних случаях это
может быть один, два знака нотации (прим. 7), в других данное построение
охватывает целую попевку и больше.
Что же касается ирмоса 9-й песни, об особенностях интерпретации
которого уже говорилось, то в нем замедление начального фрагмента
бывает настолько значительным, что его звуки при расш ифровках
приходилось фиксировать длительностями в два раза более крупными,
чем в основной части.
Это ярки й п р и м ер в за и м о о б у сл о в л е н н о с ти р и т м и ч е с к и х и
темповых модификаций. При этом в данном построении сохраняется
и продление, замедление иктовых звуков. В ирмосах других песен таких
модификаций меньше, хотя они и встречаются. Но бывают случаи, когда
в крупном по размерам построении первая часть замедляется больше
(прим. 8, отмечено буквой а), другая исполняется несколько подвижнее
(в том же примере отмечено буквой б), а потом начинается основной
темп (в том же примере под буквой в). Говорить о каких-то четких
границах начального построения, подвергающегося вышеописанным
изменениям, нельзя. Сами певцы их тонко чувствуют, объясняя все
традициями общины.
Размеры финального построения напева, в котором осуществляется
замедление, в основном совпадают с заключительным разделом формы ир­
моса. В нем, в последней попевке-строке, как уже говорилось выше, увели­
чение долготы звучания прогрессирует с каждым последующим звуком, со­
ответствующим образом влияя на реальные длительности. Два последних
звука вместо ^ ^ (с учетом проведенного уменьшения длительностей
знаков) в пении имеют следующую долготу: ^ ' 2 '1/4 '^ '3/4
Укажу также некоторые другие случаи прочтения знаков крюковой
нотации, которые были выявлены при расшифровке фонограмм.
Отмеченная в работах Т. Ф. Владышевской17особенность исполнения
/
«статьи закрытой» / ' как ^
^ ^ а не
подтвердилась и моими
записями.
Интересна интерпретация попевки «колесо». В тех случаях, когда
она заключает раздел в середине песнопения, попевка воспроизводится
69
Раздел II
^ ^ ^
^
а не
^ ^ (не как триолью), а в заключении всего ирмоса
, с аугментацией первых трех длительностей.
Ритмическая особенность исполнения попевки «дербица» заклю­
чается в несколько необычной акцентировке. Акцент приходится на
последний звук попевки, отчего на слух возникает впечатление синкопы:
н е / з л .М а л л ^ .1 .
Еще одним приемом структурного членения напевов ирмосов в их
устной интерпретации является фразировка.
Как уже говорилось выше, стрельниковские певцы указывают на то,
что дыхание в пении должно быть цепным. В практике общин в настоящее
время этого почти нет. Певцы приурочивают смену дыхания к границам попевок (то есть смена дыхания осуществляется у всех на уровне попевки)18.
При быстром темпе, особенно при исполнении ирмосов по «напевке»,
она может происходить на границах разделов ирмоса. Если попевки
соединяются «переводкой»
(об особенностях исполнения которой уже
писалось), тогда дыхание берется после икгового звука следующей попевки
(прим. 6). Встречались отдельные примеры, когда певцами подчеркивалось
и выделялось сменой дыхания одно слово. Пока нельзя говорить, связано
ли это со значением слова или объясняется традициями общины. В целом
смена дыхания выступает как знак цезуры.
Важной особенностью исполнения является акцентирование, подчер­
кивание отдельных знаков напева. Так как в певческой книге ударения
в текстах не проставлены, то певцы при исполнении, по их уверениям,
ориентируют внимание на определенные знаки, как раз на те, которые
выполняют важную роль в структуре напева. «Вот видишь статья —
значит, ударение», — указывал опытный певец хора из города Клинцы
Брянской области. «Бывает, что в книге в одном месте ударение в слове,
а в напеве по-другому. Значит, так надо для напева», — говорил певец
Рогожского хора города Москвы Василий Иванович Купцов.
Исполнительская акцентировка касается прежде всего иктовых
звуков напева (в начале попевки и в каденционной зоне) в тех случаях,
когда они не выделяются долготой и выражены «крюком» 1 г . В тех
случаях, когда «крюк» расположен в срединной, речитативной зоне
строки, выдерживает ее высотный уровень, он акцентом не выделяется,
а поется ровно (прим. 9).
Интересны примеры акцентировки в каденционной зоне строк, имею­
щих слоговое строение тримакрового склада:
а)
на втором слоговом времени, независимо от того, попадает на этот
знак ударный слог или нет19:
^
^
^
б) подчеркивание каждого слогового времени в таких примерах:
М*
И*
^
/
/
А
/ \
/.
/'
^
^
^
/
^
✓
✓
^
Особенно ярко это выступает тогда, когда данный рисунок находится
в последней строке всего ирмоса. Каждое слоговое время при этом еще
70
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
и растягивается, грамматические ударения слова рассредоточиваются
в одинаковой степени (прим. 5). Эти закономерности были выявлены
именно из фонограмм. Важность исполнительской акцентировки воз­
растает в тех случаях, когда в графике некоторые структурные моменты
четко не выделены.
Таким образом, все грани формы ирмоса (членение на разделы,
попевки-строки, их составные компоненты) в исполнении старообряд­
ческими певцами подчеркиваются разными средствами. Помимо тем­
пово-ритмического аспекта, на чем я останавливался более подробно,
добавляются также акцентирование, фразировка. От этого структура
текста в устной версии выступает ярче, чем в письменной. Вместе
с тем именно в структурно значимых местах напева прежде всего и
видно исполнительское своеобразие, свойственное данной певческой
общине.
Вышеизложенные особенности интерпретации не являются некой
неправильностью, неграмотностью. Это входит органически в систему
специфических закономерностей знаменного пения, предполагающего
мобильность в трактовке знаков нотации в определенных пределах. В
связи с этим уместно вспомнить замечание М.В. Бражникова о ритмике
знаменного роспева: «...действительно отчетливо выработанного
понятия длительностей, строго закрепленных за каждым отдельным
знаменем, в знаменном роспеве не существовало. Можно говорить
только об относительных длительностях, определяющих ритмические
зависимости определенными знаменами»20.
Как будет дальше развиваться процесс возрождения знаменного пения
в храмах Русской Православной Церкви?
В середине — конце XIX века в России началось изучение древне­
русской иконописи. Вначале священнослужители и простые верующие
были в недоумении от того, что находили ценного в древних иконах
специалисты. Только после официального празднования в конце XX
столетия 1000-летия Крещения Руси, после активного возрождения
духовной жизни произошел перелом. В настоящее время в иконописных
школах больш инство иконописцев пиш ут иконы по древним кано­
ническим нормам. Потребовалось фактически сто лет для того, чтобы
произошло возвращение к духовным и эстетическим нормам этого вида
церковного искусства.
Музыка по своей природе, язык консервативный. Поэтому возрожде­
ние древнего церковного пения в храмах займет, очевидно, не меньше,
а может быть, и больше времени. Но даже и тогда, когда значительная
часть духовенства и паствы освоит данную музыкальную культуру и
ее полюбит, из храмов не исчезнет партесное пение. Сосуществование
двух церковных музыкальных традиций должно быть мирным. Важно,
чтобы мирно проходил и процесс возрождения древнего пения, под
духовным окормлением пастырей, заботящихся при этом и о спасении
душ регентов и певчих.
Примечания
1В настоящее время в глобальной сети Интернет по данной проблематике существует
сайт «Вечерняя песнь», который находится по адресу: ЬПр:// саЫо.ттехЬа.ги/.
2
История введения партесного пения в церкви освещается во всех книгах по
истории русской музыкальной культуры, поэтому автор не останавливается на этом
подробно. См., например: История русской музыки. М., 1983. Т. 1: Древняя Русь XI—
XVII вв. С. 382.
71
Раздел 11
3 См. об этом: Ливанова Т.Н. Русская музыкальная культура XVIII в. в ее связях с
литературой, театром и бытом. М., 1952-1953. Т. 1-2.
4 И в настоящее время в каждой локальной фольклорной традиции существует
два музыкальных пласта: песни традиционного музыкального склада и песни поздние,
построенные на основе гомофонно-гармонических ладов.
5 Цит. по кн.: М узыкальная эстетика России Х1-ХУШ вв. М., 1973. С. 182.
6 Подробнее см.: Д енисов Н.Г. Воскрешение древности // Советская музыка. 1986.
№ 2 . С. 102-104.
7 РМГ. 1908. № 8. Цит. по: Старообрядческая мысль. 1910. № 1. Прил. С. 2.
8 О развитии музыкальной медиевистики в СССР с 80-х гг. XX в. см.: Денисов
Н.Г. М узыкальная медиевистика: современное состояние и актуальные проблемы //
Церковные древности. М., 2001. С. 239-260.
9 На богослужениях в храме песнопения знаменного роспева всегда исполнял хор
Троице-Сергиевой Лавры под управлением архимандрита Матфея (Мормыля).
10 См. об этом подробнее: О.Матфей: На чужом основании никогда ничего не
строил/ Беседу провел Н.Денисов // Музыкальная академия. 1999. № 1. С. 18.
11 О специфике ладов монодийного типа много написано в трудах отечественных
музыковедов — Ю .Н. Холопова, Б.Б. Ефименковой, Е.В. Гиппиуса и др.
12 См. подробнее: Бражников М.В. Древнерусская теория музыки (по рукописным мате­
риалам Х У -Х У Ш вв.). Л., 1972. С. 422.
13 Д анны е вопросы , связанные с обучением, социальны м полож ением певцов,
их профессиональны ми знаниями и навыками, деятельностью , освещ ены в рабо­
тах Н.П. Парфентьева. См., например: П арфентьев Н.П. Древнерусское певческое
искусство в духовной культуре российского государства ХУ1-ХУИ вв. Свердловск,
1991. С. 254.
14 К статье дается приложение, в котором представлена расшифровка фонограмм
исполнения песнопений. В ней приводится сопоставление крюковой версии напева, его
расшифровки и расшифровка фонограммы. Для удобства сравнения я привел вторую и
третью строчки к единому ритмическому знаменателю, то есть расшифровка крюков
дается в длительностях, уменьшенных в два раза (например, крюк будет равен
а не
<=)). В данном приложении квадратами выделены примеры, на которые будут даваться
указания в статье. Внутри квадратов дается нумерация примеров.
15 Сергеев Иван Алексеевич (1907-1991) являлся одним из самых авторитетных
руководителей хора. В начале XX в. он окончил специальную певческую школу,
существовавшую при общине.
16 Нина Яковлевна Сергеева является певчей более молодого поколения. Она жива
до сих пор, хотя уже не руководит хором по состоянию здоровья.
17 Владышевская Т.Ф. К вопросу об изучении традиций древнерусского певческого
искусства // Из истории русской и советской музыки. М., 1976. Вып. 2. С. 40-61.
18 Во всех примерах смена дыхания обозначена знаком V.
19 Под знаками нотации в данных примерах выписаны длительности слогового
времени, то есть общее количество музыкального времени, которое приходится на
данный знак, а не его ритмическая расшифровка.
20 Браж ников М.В. Древнерусская теория музыки Цит. изд. С. 112.
Условные обозначения в приложении
— замедление одного звука, фермата.
— большие фрагменты напева, подвергающиеся замедлению.
> — замедление, прогрессирую щ ее с каждым последую щ им
звуком.
V
— смена дыхания.
/
— акцентирование звуков.
I I
— фрагменты с номерами, об особенностях исполнения которых
идет речь в тексте статьи,
о.т.
— основной темп.
I I
-— фрагменты напева, отмечающие звуковысотное отступление
от письменной версии.
Подтекстовка дана по фонограмме.
72
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
Приложение
КАНОН ПРЕОБРАЖЕНИЮ, ИРМОС, ПЕСНЬ 1
Г?
-п.
У"
4
о
Г
....;!
1
1'
•
1Г
С
№
V '
*
Iе
С'
Г
* }*
’
,
.
%
-
/
& ....г—;
}
:~}
ГЛ
гп
Г
морс - ку - ю
О О
Р
р
7
•у
/
"
* ...... г з
/
глу - би - ну
про - гнав .
73
. .
1/
^
•
- -------:-------^ 6
■<
/
о
К
—
- ше,
Раздел 11
|Г
I'
;
V '
-ггз: и
г э - п м
^
/
.........У
—
=
^
г н
■ < _ « !
1
4 —
'
п
П
т
,
вра - ги
У
у -
-
3 = _
V
I
У
I--------
1 —
у
г-
Д
ч е е е е е е
ще в ней
о
--------=
.........................
V
'
]
С
С
г
1
С
-
Ч
С:
А
П
п
4
я.
[ %
~ Л
Ц | г 4 _ г
№
74
У
*«г
пог
ру
—
....... ........ ■
6
}
■
же
-
ны,
------
Л и т ур ги ч ески е основы кли р о сно го пения: т е о р и я и п р а к т и к а
КАНОН ПРЕОБРАЖЕНИЮ, ИРМОС, ПЕСНЬ 9
Ро - же - ство ти
А»
I
0
С-
не - тле - нно
П.
№
Ф
Л
съче - ло
ки
по -
75
; М
]
жилъ,
1есть .
Раздел II
КАНОН ТРОИЦЕ, ИРМОС, ПЕСНЬ 9
Ра - дуй - ся,
Ца
Т1
Т1 т ..]
П
— О
.. ]
П ]
■-/ •
=^П
—
*
V
1-■■■ [
1
^ —
и —
<Г
Г 1, м
О1 -
Ум
г
Ф
Ф
ач
у*
-п.
у*
----------
---4 -
^
и
- те - рям
/
—Г“1---1—— «ЦТ
Р"1---
-.....
»
де­
‘
О ,
1=аЬ
1--------------^ _____
вам
ела -
-п.
\
вся - ка
\
/'
бо
<!•
У*
доб
р
о'-
ро - глас >
-Я
0‘
-
- на
У* Г
7
ф
фбла - го - гла - го - ли - ва
не
мо - гут
Те - бе
т
ус
та
муд - ря - ща - я - ся
вое - пе - ти ** дос - той
1 ^ 1 -
" Я/
I?
/V,
^
>
ра - зум
всяк
■г И ]
$
фне - до
П
- П
ет
ф
76
же
V
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
тем
Тя
со
- глас
-
но
ела
-
-
- вим.
КАНОН ВЕРБНОМУ ВОСКРЕСЕНИЮ, ИРМОС, ПЕСНЬ 5
На
Си -
“о
О. Т .
онъ
* Р
Р
-------
С У
[$--,)— ]
-
II }?
взы -
V
ву
4
- ру
\"
-
р "о г С |Г У У
/
бла - го - вест
1
го -
я
и
У
Ух
^ ^
И
^
/ V
е
У
V
—
ро - са - ли
му
4 У 'V У "а
и
1} 1
] ] п
/ |-“1
/
—V
Г~1_ Г'] ....\ ...... .......... * # '
о .........
пос - т/ - и во - знесъ гласъ
— .г=.
про - по - ве - ду - я - и
9
- де
кре
77
Раздел 11
Н .С . Г у л я н и ц к а я
СОВРЕМЕННОЕ БОГОСЛУЖЕБНОЕ ПЕНИЕ: ИЗ РЕПЕРТУАРА
ТРОИЦЕ-СЕРГИЕВОЙ ЛАВРЫ
Известно, какое значение имеет Свято-Троицкая Сергиева Лавра в
истории и культуре России; известно, какую роль она играла, играет
и будет играть в становлении духовности нашего государства; но так
ли известна наряду с книжностью ее музыкальная культура, издревле
существовавшая и по сей день развивающаяся?
« ...Л а в р а есть духовны й портрет России», — писал учены й,
хранитель ее ценностей в 1918-1920 годах, видя в «Доме Преподобного
Сергия» «микрокосм и микроисторию », «конспект бытия наш ей
Родины ...». «Нужно ли говорить, как необходима здесь певческая
школа, изучающая русскую народную музыку, с ее... «гетерофонией»
или «народным многоголосием», — это зерно прорастающей музыки
будущ его...?»1.
Музыкальная «микроистория» хранит в своей памяти ее древнейшую
йотированную рукопись —- Стихирарь, датированный 1303 годом,
Ирмологий как «невмированное собрание ирмосов» (от XV века)2. Однако
монастыри были не только хранителями старины: они способствовали
развитию и распространению богослужебного пения.
78
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
Особый интерес в связи с этим представляет современное состояние
церковной музыки в этой обители, являю щ ейся средоточием как
древней традиции, так и огромного опыта «песнерачителей» XX века.
Эта проблема, богатая и многоаспектная, может быть исследована с
разных позиций. Предметом изучения может стать: а) нотография,
то есть музыкальные издания последнего времени; б) дискография,
то есть звукозаписи хора Московской Духовной академии; в) живая
практика исполнения за службами. Наиболее продуктивно, разу­
м еется, взаим одействие всех сторон, и мы, учиты вая это, будем
ориентироваться на то, что называю т «памятниками», то есть на
исторически кодифицированные источники — нотографические и
дискографические.
Сегодняш ний день богослужебного пения в Троице-Сергиевой
Л ав р е — это редкое сочетан и е старого и н ового, н ародного и
композиторского в условиях высокого исполнительского стиля. Сегод­
няшний день,— это реставрация традиционного наследия и освоение
нового репертуара, включающего сочинения композиторов разных
поколений, в том числе и современных. Наше время — это небывало
активное издание «нотных книг» — как собраний лаврских сборников,
так и других трудов; а исполнительское искусство фиксируется в
серийных звукозаписях разного тематического содержания и функ­
ционального предназначения.
Это многообразие и многоразличие музыкально-духовной дея­
тельности центрируется на творческой энергии широко известного
регента Лавры — архимандрита М атфея (М ормыля), талантливого
руководителя хоров Московской Духовной семинарии и академии;
п р о ф ес с о р а , и м ею щ его свою ш колу; м у зы к ан та, об л ад аю щ его
специфическим исполнительским стилем (тема, требующая особого
внимания и разработки).
Наша задача — кратко описать современное состояние богослу­
жебного пения на основе духовно-музыкального репертуара, обратив
внимание на его ж анровую направленность и особенности чисто
музыкального содержания.
К ак ц ен тр ал ьн у ю мож но бы ло бы об означить тен д ен ц и ю к
созданию целостных служб, отмеченных единством литургического и
художественного подходов. Аккумулируя старое и новое, устоявшееся и
привходящее, они (службы), с одной стороны, отражают современную
практику, а с другой — фиксируют в памяти культурную традицию.
Среди специальных «нотных книг»: Всенощное бдение, Божественная
лит ургия, П еснопения П ост ной Триоди, П еснопения С т раст ной
Седмицы, Неизменяемые песнопения Пост ной Триоди, Акафисты,
Молебны и другие3.
Кроме вышеприведенных служб, хотелось бы указать и на другие
специфические собрания песнопений (изданные и неизданные), приуро­
ченные к определенным праздникам, датам, событиям и прочему. Таковым
является юбилейное издание (аудиокассета и ноты) «Рождественский
праздничный триптих» (под редакцией архимандрита Матфея, 1999), как
и ряд сборников под редакцией игумена Никифора. Сюда примыкают и
такие неизданные циклы диакона Сергия Трубачева, как «Чин погребения
Божией Матери, статия 3-я», «Службы святым» — преподобному Сергию
Радонежскому и другие.
Этот (и не только этот) материал представляет большой интерес
для специального музыкального анализа, который может дать ответы
79
Раздел II
на ряд существенных вопросов. Например: какова доля переложений и
сочинений в кругу современных лаврских песнопений? какие распевы
и напевы наполняют репертуар? какой круг композиторов прошлого и
настоящего оказывается в поле зрения? какие приемы «музыкального
оформления» используются в композиционной практике? В тезисной
форме сформулируем ряд наших предварительных соображений и
выводов.
Во-первых. Основу богослужебного пения Троице-Сергиевой Лаврырепертуара составляют распевы и напевы на гласовой основе.
Выбор определяется, с одной стороны, устоявшейся традицией —
включением древнейшего знаменного распева и более позднего киевского
распева (менее — болгарского и греческого); с другой стороны, возрож­
дением монастырских напевов — Троице-Сергиевой Лавры-распев, Зосимовой пустыни, Валаамской обители, Глинской пустыни, Оптиной пусты­
ни, Саровской пустыни, Гефсиманского скита, Седмизерной пустыни
и многие другие, — все это многоцветие так называемых «местных»
церковны х мелодий собрано в один благоухаю щ ий букет русской
народной православной песенности. (Важно, думается, изучить не
только их количественное соотношение, но и жанровую принадлежность,
функционирование в тех или иных службах.)
Сохранение гласового пения в его разных вариантах — задача, на
решение которой направлен репертуар Троице-Сергиевой Лавры, более
чем актуальна в наше время. И стараниями таких музыкантов, как диакон
Сергий Зосимович Трубачев, архимандрит Матфей, игумен Никифор (а
на заре века — архимандрит Аарон, иеромонах Нафанаил и другие), этот
процесс поддерживается, оживляется и, обновляясь, продвигается.
Сохранение традиции проявляется в создании специальных сборни­
ков, аккумулирующих древнее пение. Так, архимандрит Матфей собрал
гласовые монастырские подобны, записанные как от насельников мо­
настырей, так и на основе древних рукописей (с 1965 года), изданные
в 1991 году игуменом Никифором (Кирзиным); в эту тетрадь входят
редкие напевы таких мест, как Глинская пустынь, Киево-Печерская
Лавра, Зосимова пустынь, Оптина пустынь, Троице-Сергиева Лавра,
Гефсиманский скит, и других. Гармонизованные в сугубо традиционной
манере на четыре голоса, они представляют интересный и практически
полезный материал4.
Традиция монастырского богослужебного пения реставрируется
и в других формах, имеющих большое историческое и культурное
значение: имеется в виду осущ ествленное воссоздание Ирмология
и Октоиха. Диакон Сергий Трубачев, принявший активное участие
в составлении, комментировании и издании этих «нотных книг»5,
писал: «Постепенно сложились также многочисленные монастырские
распевы, как местные варианты основных распевов. Все они составляют
богатейшее музыкальное наследие, связанное с традициями певческих
центров Д ревней Руси: К иева, Н овгорода, В ладим ира, М осквы ,
монастырей Русского Севера. Непреходящее значение их — в нерастор­
жимом внутреннем единстве слова и напева как совершенном выражении
молитвы. Подобно древней иконописи и церковному гимнотворчеству,
они озарены духовным опытом подвижников Церкви, молитвенным со­
зерцанием многих безвестных создателей. Раскрывая молитву, они и
ныне в многообразных формах сохраняют единую основу осмогласия
в православном Богослужении»6.
80
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
Автор этого предисловия, отец Сергий Трубачев, констатирует, что Ирмологий сложился по напеву Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и его соста­
вителем был архимандрит Аарон (первое издание — 1886 года, затем —
1904 года). В собрании ирмосов «всего лета» на 8 гласов представлены
образцы, близкие по древности знаменному или обычному, которые
были усвоены «преемственно, понаслышке». Аарон писал в свое время:
«Живя в обители 46 лет и участвуя в исполнении Лаврского напева,
я нашел полезным записать сей напев с памяти и считаю нужным
издать его печатно и тем сохранить его от произвольных изменений
и заб вен и я...»7. Это духовное достояние издано в двух вариантах,
одноголосном и м н огоголосн ом , с сохран ен и ем р асп р ед ел ен и я
песнопений по восьми гласам — в соответствии с церковными датами.
(Обработки ирм осов принадлежат музыкантам Х 1Х -Х Х веков, и
особенно — Архангельскому, Кастальскому, Яичкову, Чеснокову, Ставровскому, а также самому диакону Сергию Трубачеву, выстроившему
весь годичный цикл в стройную мелодико-гармоническую систему.)
К этой проблеме реставрации древнего напева присоединяется и воз­
рождение его в «чистых» формах, то есть в виде мелодического пения.
В Троице-Сергиевой Лавре, как известно, введены службы знаменные,
службы, отличаю щ иеся особой церковностью и «стильностью ».
Реальное впечатление в раннее утреннее время можно получить в
древнем Троицком соборе, вся архитектура и иконопись которого
создают «храмовое действо как синтез искусств». «Художественное
произведение живет и требует особливых условий своей жизни, в
особенности — своего благоденствия, и, вне их, отвлеченно от конкретных
условий своего художественного бытия — именно художественного, —
взятое, оно умирает или по крайней мере переходит в состояние анабио­
за»8. («Конкретные условия» художественного бытия — это, прежде всего,
богослужебное пение в духе старого времени (XIV века), пение возле
раки Преподобного Сергия и в окружении рублевской иконографии.)
Кроме того, древнее одноголосие фрагментарно включается в многого­
лосное пение, например: во Всенощное бдение— догматики (иногда— 2голосные, по Кастальскому); в постную Триодь и Пассии — «Днесь висит
на древе...»; в Акафисты (например, «О Пресладкий и Всещедрый Иису­
се. ..» — кондак 13-й Акафиста Иисусу Сладчайшему); в различные служ­
бы (например, «Совет превечный...», «Царю Небесный...», «Господи,
воззвах...», «От матерних пелен, мудре...», Величание Преподобному
Сергию, «О, Дивное чудо...» и другие), в Рождественскую службу —
стихира Рождества Христова «Волсви Персидстии, царие...» (знаменный
распев, глас 5), «Егда славнии ученицы...» (знаменного распева) — из
служб Страстной седмицы и многие другие.
В о-вторы х. Наряду с обильно представленным Власовым пением, в
современном репертуаре Троице-Сергиевой Лавры определенную роль
играют композиторские сочинения. Принадлежащие XIX и XX векам,
музыкантам — условно — первого и второго плана, они отличаются
все же строгостью и особой сдержанной красотой «церковного сти­
ля». С очинения Б ортн ян ского, п ротоиерея П етра Т урчанинова,
Львова, Львовского, Д. Соловьева и других (XIX век); произведения
Смоленского, Кастальского, Чеснокова, Никольского, протоиерея Ди­
митрия Аллеманова, Чмелева, Вик. Калинникова, Речкунова и других
(XX век) — весь этот (и другой) репертуар продолжает сохранять свою
значимость даже в условиях Лаврского пения.
6
-
1218
81
Раздел II
Известно, что понятие «церковность» духовно-музыкальных сочине­
ний, вызвавшее бурную журнальную полемику в начале XX века, так и не
получило достаточно ясного определения. Отражая дух своего времени,
А. Никольский писал: «Термин «церковный дух» в композиции еще не
свободен от примеси субъективного уразумения как границ его, так даже
и самой природы его признаков. Для одних «церковность» почти то же,
что и «умилительность» напева; для других она состоит в наличности
древних мелодий, взятых как канва для многоголосной обработки; третьи
склонны искать ее в характере самой гармонии, свободной от пряных
сочетаний и отличающейся суровостью стиля; четвертые готовы признать
церковным все, что успело утвердиться в нашем клиросе благодаря
древности и традиции, нисколько не смущаясь близостью этой музыки
к «дегтяревщине» и «веделевщине»; пятые желали бы видеть в церковном
пении соединение всех указанных черт и тому прочее»9.
Что касается права на свободный выбор, то современный Лаврский
репертуар явно не стеснен «регламентом» и включает в свой обиход
то, что отмечено «печатью таланта и искренности». Дегтярев и Ведель,
как и другие «русские итальянцы» XVIII века, явно не в чести, хотя по
странному стечению обстоятельств музыка Сарти оказалась включенной
в сборник «Венчание» (составитель игумен Никифор).
Особо хочется отметить работы «местных» мастеров — как начала
XX века (иеромонаха Нафанаила (Бачкало), С. Зубачевского), так и наших
современников (диакона Сергия Трубачева, игумена Никифора (Кирзина),
архимандрита Матфея (Мормыля)), — немало потрудившихся над гар­
монизацией, сочинением и в целом над созданием репертуара Обители.
Словом, в репертуаре Троице-Сергиевой Лавры — ведущие композиторы
двух минувших веков, музыка которых отвечает идее «церковности» и ху­
дожественности. Но многое из того, что теперь сочиняется и публикуется,
не обнаруживается в этом репертуаре! И не случайно.
В-третьих. Весьма серьезное внимание уделяется проблеме обработ­
ки церковных мелодий.
Древний напев сравнительно редко выступает в виде мелодического пе­
ния, и традиция многоголосия, идущая от XVII века, продолжает активно
развиваться и множиться. Этот вопрос заслуживает особого внимания с
точки зрения того пути, по которому пошли современные «гармонисты».
Свой вклад в это дело внесли отец Сергий Трубачев, большинство работ
(80-90-е годы) которого составляют переложения древних распевов и
напевов, и ныне активно трудящийся в области переложений регент
Московской Духовной академии архимандрит Матфей (Мормыль) —
музыканты высокого класса, подхватившие «русскую идею», особо ярко
представленную в традиции Московской синодальной школы.
Как в переложении воплотить «дух древнего пения»? Этот вопрос
не одно десятилетие волнует тех, кто «облачает» церковную мелодию
в «гармонический состав»; не решен он и теперь, так как не всем и
не всегда удается избежать звучания «музыки вообще», лиш енной
отличительных черт взятого образца. Музыканты Нового направления,
уделяя существенное внимание этой проблеме (Кастальский, Никольский,
Чесноков, Шведов и другие), предложили в своем творчестве подходы,
которые, отражая их практические и теоретические позиции, запечатлены
в замечательных хоровых пьесах-обработках. Никольский, например, не
возражая против «торжества музыки», писал о «правах звука»: «...для
музыканта-композитора наши древние распевы не мыслятся неизменно
скромными по силе выражения. Они порою находят в этих распевах
82
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
настолько широкий и могучий художественный замы сел, который
способен развернуться самым роскошным каскадом тонов»10.
Такого перехода за границы стиля монастырской музыки Лаврские
обработки, на наш взгляд, не допускают. И более того, в исполнительский
репертуар включаются в основном те образцы, в которых нет чрезмерной
«свободы» — роскоши гармонии или чудес полифонии. Однако «мо­
гучий художественный замысел», как ни парадоксально, нередко раз­
ворачивается и без «каскада тонов»...
Так, обработки, осуществляемые архимандритом Матфеем, выглядят
в записи довольно скромно и внешне как бы не сулят богатства и красоты
звучания; однако преображение наступает в момент исполнения, когда
художественный образ рождается, формируется и застывает «на глазах»
у слушателя... Регент в своих многочисленных «переложениях», «из­
ложениях» и «редакциях» действительно выявляет «права звука» (Ни­
кольский), «тона», из которого лепит целостный одухотворенный образ.
Что же свойственно обработкам тех многообразных распевов и напе­
вов, о которых шла речь выше?
Стилистика гармонизации складывается из ряда признаков, с раз­
ных сторон характеризующих работу с «коренной» мелодией. Укажем
на ряд существенных музыкально-стилистических особенностей.
Диатонизм ладовой системы —- вот тот наиболее адекватный прием,
который исходит из строения мелодии и воспроизводит ее интонационность на уровне многоголосия. Диатоника определяет, в частности,
больш инство гармонизаций диакона Сергия Трубачева — будь то
«Песнопения Всенощ ной», «Песнопения Литургии», «Песнопения
Великого поста, Пасхи и Пятидесятницы», «Двунадесятые праздни­
ки», «Богородичные праздники и Службы святым»11. (Эта стилистика
восходит и к обработкам иеромонаха Нафанаила (Бачкало) — напри­
мер, «Единородный С ы не...», кондак Акафиста в «Рождественском
триптихе»...)
Однако наряду со старинным звукорядом используется и мажороминор, давно приспособленный к русской православной музыкальной
практике и вошедший в «простое» обиходное пение. Гармоническая
тональность, дающая возможность модуляционного движения, нередко
включает хроматику ближайших побочных доминант, не говоря уже
о характерных изменениях ступеней (VII и VI) в миноре. За пределы
этих ладотональных рамок гармония, как правило, не выходит и, следо­
вательно, не пытается эволюционировать в сторону более современного
языка, в чем можно усмотреть и верность традиции, и усиленный отбор
средств.
*
Показательны в этом отношении некоторые обработки архимандрита
Матфея, например: в «Рождественском триптихе» это 1-й и 13-й кондаки
Акафиста Иисусу Сладчайшему (по напеву Зосимовой пустыни) — сольминор с характерной альтерацией VI и VII ступеней; «Рождество Твое,
Христе Боже наш ...» (по напеву Синодального хора) — до-мажор — ре­
минор— до-мажор (тональный план); «Волною морскою...» (обиходное,
в изложении иеромонаха Нафанаила) — гармонический ля-минор — и
другие.
«Строгий стиль гармонии» в духе требований конца XIX века
(смотри труды протоиерея Василия Металлова), ограничивающий тип
фактуры, ритмики и голосоведения, — эта характеристика оказывается
наиболее подходящ ей для Л аврских обработок древней мелодии.
При этом — фактурный мелодико-гармонический склад, в котором
6
83
Раздел II
есть место как горизонтали в виде унисонных фрагментов и плавных
аккордосочетаний, так и вертикали в виде синхронной, чаще трезвучно­
терцовой, гармонии. Показательны в этом отношении работы отца Сергия
Трубачева, например «Рождество Твое, Христе Боже наш ...» греческого
роспева (глас 4), Ексапостиларий в Неделю Пасхи греческого роспева
и другие.
В -четверты х. Особая область Лаврского пения — музыкальный
образ, представляющий собой гармонию смысла и его воплощения,
слов молитвы и их звукового выражения.
Особый строй хорового звучания, обладающего своей стилистикой
и выразительностью, создается благодаря тонкой координации выра­
зительных средств. Характерная черта — гармонический фонизм, в
создании которого задействованы все параметры звука, включая ритм,
динамику, артикуляцию, темп. В этом, возможно, и кроется секрет
завораживающей простоты, возвышенной и многосмысленной красоты...
Стоит обратить внимание и на широко применяемый метод антифонных
перекличек (иногда — на три хора), создающих пространственно­
тембровые эффекты в интерпретации песнопения. В целом рождается
свой особый тип звучания, узнаваемый по сдержанности (но не сухости),
сосредоточенности (но не отрешенности). «Духовная энергия», исходящая
от богослужебного пения,— результат целостного ощущения звукообраза
как единства слова и музыки, смысла и выразительных средств. И в этом
хбру Московской Духовной академии под управлением архимандрита
Матфея (Мормыля), звучащему в Троице-Сергиевой Лавре, нет, видимо,
равных...
Итак, возвращаясь к началу нашего повествования, подведем неко­
торые итоги краткого обзора современных тенденций, наблюдаемых в
богослужебном пении.
Музыкальная культура Троице-Сергиевой Лавры, активно реставри­
руемая и возрождаемая, находится в состоянии подъема и развития в
разных областях:
— издаются нотные книги, в которых концентрируется накопленный
опыт — старый и новый (ряд трудов еще находится в рукописях);
— формируется богатый фонд звукозаписей, объединяющих песно­
пения в различные тематические серии;
— создана и совершенствуется своя исполнительская традиция как
школа богослужебного пения под руководством архимандрита Матфея
(Мормыля) и его учеников.
«Создание христианской культуры есть задача, поставленная перед
человечеством две тысячи лет тому назад и йм не разрешенная. Эта за­
дача и не может быть разрешена одною эпохою, одним народом, одним
поколением, раз навсегда, ибо каждая эпоха и каждый народ и каждое
поколение должны стремиться к разрешению ее по-своему — по-своему
достигая и не достигая»12.
Р.8. Мы выражаем глубокую благодарность за предоставленные ма­
териалы Заведующему Регентской школой при Московской Духовной
академии архимандриту Макарию (Веретенникову), священнику Леониду
Горячеву, регенту и библиотекарю Регентской школы А. Васильевой.
Примечания
1 Флоренский П. свящ. Троице-Сергиева Лавра и Россия // И збранные труды по
искусству. М., 1996. С. 220.
84
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
2 Эти сведения содержатся в кн.: Гарднер И.А. Богослужебное пение русской
православной церкви. Т. 1. М., 1998.
3 В сенощ ное бдение. Неизменяемые песнопения для монастырских хоров / Сост.
архим. Матфей (Мормыль). Троице-Сергиева Лавра, 1999. 492 с.; Песнопения постной
Триоди: Нотный сборник для монастырских хоров / Сост. архим. Матфей (Мормыль).
Троице-Сергиева Лавра, 2000; Песнопения Страстной седмицы: Нотный сборник для
монастырских хоров / Сост. архим. Матфей (Мормыль). Троице-Сергиева Лавра, 2000;
Рождественский праздничный триптих/Ред. архим. Матфей (М ормыль). М., 1999. Кроме
сборников архим. Матфея, созданы сборники под ред. игум. Никифора (Кирзина), среди
них: Воскресная Литургия свт. Иоанна Златоуста. М., 1985; Песнопения Страстной
седмицы/ Ред. игум. Никифора. Сергиев Посад, 1992-1993; Песнопения Всенощного
бдения / Ред. игум. Никифор. Сергиев Посад, 1992.; Старинные монастырские напевы.
М., 1991; Песнопения Венчания / Собр. и отред. для муж. хора игум. Никифором. 1992.
Рукопись; Сборник Акафистов / Ред. игум. Никифор. 1995. Рукопись.
4 См.: Древние монастырские подобны / Сост. игум. Никифор. М., 1991 (более
ранний в ари ан т— 1983 года).
5 Октоих. М., 1981. Ч. 3 / [Сост. и предисл. С.Трубачев]; Нотный Ирмологий. М.,
1983. Ч. 2 -3 / [Сост. и предисл. С.Трубачев]. (Сведения взяты из архива семьи диакона
Сергия Трубачева.)
6 Октоих (Осмогласник). М., 1981. С. 4.
7 Ирмологий. М., 1982. С. 6.
8 Флоренский П. свящ. Цит. изд. С. 202.
9 Никольский А. О церковности духовно-музыкальных сочинений // РДМ. М., 2002.
Т. 3.
10 Н икольский А. О «церковности» духовной музыки // ХРД. 1909. № 11 (цит по:
РДМ. М., 2002. Т. 3).
11 О диаконе Сергии Трубачеве как духовном композиторе см. главу в нашей
монографии: Гуляницкая Н.С. Поэтика музыкальной композиции: теоретические
аспекты духовной музыки XX века. М., 2002. С. 277-294.
12 И льин И. Основы христианской культуры // И льин И. Одинокий художник:
Статьи, речи и лекции. М., 1993. С. 322.
НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ МАТВЕЕВ —
ХОРОВОЙ ДИРИЖЕР И РЕГЕНТ
1909-1992
Предлагаемыми читателю публикациями мы хотим почтить
память Николая Васильевича Матвеева — «неустанного труженика на
ниве церковной», глубоко верующего человека, вошедшего в историю
Русской Православной Церкви как один из самых выдающихся регентов
и педагогов, продолжателей замечательных традиций Московского
Синодального хора и его корифеев — В.С. Орлова и Н.М. Данилина.
Статья искусствоведа С. Шуйского, написанная при жизни Н.В. Матвеева
в 1967 году, и беседа с регентом хора храма святителя Николая в Толмачах
А.А. Пузаковым, подготовленная студенткой Московской регентско-пев­
ческой семинарии Н. Жуковской, публикуются впервые. Оба материала
ценны для нас, прежде всего, как живые свидетельства современников,
хорошо знавших и постоянно общавшихся с Николаем Васильевичем
Матвеевым. Материал печатается с незначительной редакторской правкой.
С. Ш умский
В ЕГО ИСПОЛНЕНИИ ОТРАЖЕНА ПЛАМЕННАЯ ВЕРА...
Матвеев Николай Васильевич родился 5 февраля (нового стиля) 1909
года в городе Вильно (ныне город Вильнюс), в семье государственного
служащего. Родители его, будучи глубоко религиозными, с детского
возраста воспитали в нем большую любовь к церковной службе, и
особенно к церковному пению. Мальчиком, в возрасте 9 лет, он поступает
85
Раздел II
в хор Троице-Сергиевой Лавры в городе Загорске (ныне город Сергиев
Посад, под Москвой), куда в 1918 году переехала на постоянное жи­
тельство вся семья.
Первоначальное музыкальное образование Н.В. Матвеев получил
в районной музыкальной школе. Будучи учеником старших классов
средней школы, он уже руководит школьным хоровым кружком. По
окончании школы он поступает в Музыкальное училище при Московской
консерватории на дирижерско-хоровое отделение. Затем — в Москов­
ский архитектурный институт, по окончании которого некоторое время
работает архитектором. Позднее Н.В. Матвеев поступает в Музыкально­
педагогический институт им. Гнесиных на дирижерско-хоровой факуль­
тет и оканчивает его с отличием.
С 1927 года, то есть с 18 лет, М атвеев беспрерывно руководил
церковными хорами — сначала в Загорске и в Покровском храме села
Черкизово (станция Тарасовская), затем в Москве до 1948 года, — соче­
тая регентское дело с работой в гражданских учреждениях в качестве
архитектора.
С 1948 года, в течение последних 19 лет, он возглавляет один из
наиболее известных русских православных церковных хоров в храме
«Всех скорбящих Радость» в Москве, на улице Большая Ордынка. Этот
хор приобрел широкую известность как на родине, так и за ее пределами
благодаря большой и серьезной работе над лучшими духовно-музыкаль­
ными произведениями великих русских композиторов — Чайковского,
Рахманинова, Гречанинова, Кастальского, Чеснокова, Архангельского и
других.
Ежегодно хором под управлением Н.В. Матвеева исполняются всемир­
но известные песнопения Литургии, положенные на музыку Чайковским,
а также песнопения Всенощной, положенные на музыку Рахманиновым.
Хор под руководством Н.В. Матвеева — первый и пока единственный
исполнитель «Всенощного бдения» Рахманинова за Богослужением, так
как это произведение со времени его создания в 1915 году звучало только
в духовных концертах.
Регент Н.В. Матвеев принадлежит к числу выдающихся мастеров
русского православного церковного пения. Он не регент силою случая,
а высокообразованный музыкант, чувствующий в себе призвание и
талант дирижера. Он обладает способностью вложить свою волю в
исполнение, зажечь своим огнем, вдохновить, увлечь большой ансамбль
певцов, вселить в них трепетное чувство величественности исполняемых
песнопений. Большое, а может быть, решающее значение — истинная
религиозность дирижера Матвеева. В его исполнении отражена пламен­
ная вера, он всего себя отдал на служение церковному пению.
Отличительное свойство дирижерского мастерства Н.В. М атвее­
ва — в соединении разума и творческой интуиции, интуитивного
озарения, в их гармоничном плодотворном сочетании. Разум лежит
в основе вдохновения, которое оживляет и одухотворяет то, что было
предварительно определено и упорядочено разумом; вдохновение и
труд стимулируют друг друга.
Достоинство труда Н.В. Матвеева заключается в том, чтобы возможно
ближе подойти к глубокому смыслу исполняемой музыки, проникнуть
в самую сущность песнопения. Н.В.Матвеев вкладывает в свой труд
порывы и глубокие побуждения души. Благодаря таланту, интуиции и
упорному труду Н.В. Матвеева раскрывается во всей полноте и ясности
идея песнопения. Интуиция приводит к раскрытию множества нюансов,
86
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
заключенных в исполняемой музыке. Каждый раз Матвеев находит в ней
нечто новое, позволяющее ему превзойти то, что он открыл ранее.
В исполнении Н.В. Матвеева — живой, искренний порыв и свежесть
новизны, которые может передать только истинный талант артиста.
Иногда его интерпретация превосходит само произведение (имеются в
виду песнопения, принадлежащие перу [протоиерея Василия] Зиновьева,
Фатеева, Рютова и прочих, им подобных).
Звучание хора, руководимого Н.В. Матвеевым, отличается удиви­
тельной стройностью, технической безупречностью. Хор удивительно
слажен, и голоса сливаются вполне гармонично. В пиано и пианис­
симо он поражает своей эфирностью, а в форте — мощью и широтой.
Пение очень плавно переходит от громового, но не крикливого форте
к воздушному, замирающему пиано.
Стройно, мягко, технически соверш енно звучат голоса певцов,
уравновешенные по группам. Певцы мастерски справляются со слож­
нейшими композициями, точно выполняют все указания, оттенки,
требуемые дирижером, и тут полное взаимопонимание. У хора отличная
«атака» звука, он способен в даже самом медленном темпе или на особо
длительной фермате выдерживать вокальный и интонационный строй
аккорда. Технически безупречна и выразительна дикция — каждое слово
бережно доносится до слушателя.
Певцам привито чувство осмысленного, благоговейно-возвышенного
отношения к тексту исполняемого песнопения...
Н.В. Матвеев создал стиль подлинного религиозно-вдохновенного
исполнения, истинно русского церковного пения, и в этом смысле его
можно считать преемником и продолжателем традиций знаменитого
и непревзойденного Синодального хора, выдаю щ иеся руководители
коего — С.В. Смоленский, В.С. Орлов и Н.М. Данилин — создали
Московскую школу церковного пения...
В целом общий характер исполнения, достигаемый дирижером,
величаво прост, ясен и правдив. В общей картине больше «широких
м азков», м еньш е кропотливой отделки каж дой д етали. П оэтом у
вспыхнувшие то там, то здесь кстати и талантливо придуманные эф­
фекты достигают своей цели: они придают жизнь, яркость исполнению,
и оно оживает, блестит истинным, правдивым светом (эти особенности
в свое время отмечали современники в пении Синодального хора).
В репертуаре Н.В. М атвеева преобладает музыка композиторовклассиков русского церковного пения (Чайковского, Рахманинова,
Кастальского, Гречанинова, Чеснокова, Вик. Калинникова), объеди­
ненных общим направлением — М осковской церковно-певческой
школой, возродившей и «изрядно приукрасившей» исконный русский
знамен-ный роспев, изумительный по художественному совершенству
памят-ник самобытного религиозного песнотворчества русского народа.
И в исполнении сочинений композиторов иных направлений (Бортнянского, А. Львова, Веделя, Архангельского и других) Н.В. Матвеев ос­
тается верным церковно-певческим традициям Московской школы.
Задача церковного хора вовсе не сводится лишь к бесстрастному
фиксированию разного рода технических утонченностей, чисто звуковых
эффектов. Церковному хору — как составной части Богослужения —
свойственны и дух суровой строгости, и эпическая торжественность, и
глубокая религиозная взволнованность (Московская школа).
В наши же дни упадка регентского мастерства и общей музыкальной
культуры у руководителей церковных хоров наблюдается либо «объекти­
87
Раздел II
вистское» исполнение произведений, лишенное всяческой жизни, либо
пристрастие к звуковой мишуре, которая искажает сущность церковного
пения, превращая его в игру в «нюансики» как самоцель.
Я не встречал регента такой самоотверженности, добросовестности,
артистической честности, как Н.В. Матвеев. Преданность церковной
музыке, благоговейное преклонение перед ней позволяют Н.В. Матвее­
ву давать духовно-музыкальным композициям несравненное толкование.
В исполнении хора всегда на первом месте подлинная религиозная одухо­
творенность и искреннее чувство.
В дирижерской интерпретации истинный талант должен, прежде
всего, рассчитывать на свое музыкальное чутье, дабы понять, что в
точности представляет музыка данного произведения и что она открывает
именно данному дирижеру. В подлинно художественном исполнении
всегда превалирует непосредственная выразительность.
Исполняя то или иное произведение, Н.В. Матвеев никогда не впадает
в грех объективности, безличности. Для него объективное, формальное,
рутинное исполнение, лишенное жизненности, — немыслимо. Он враг
как сентиментальности, так и «объективной» холодности, бесстрастия.
Техническое совершенство исполнения неизменно сочетается с хорошим
вкусом, а торжественность церковного стиля — с пафосом, строго
соответствующим конкретному событию, конкретной службе.
В интерпретации Н.В. Матвеева не бесстрастное величие, но глубо­
кий религиозный темперамент, пылкий мистический дух, соединенный
со строгой сдержанностью — качеством наиболее труднодостижимым.
Он последовательно проводит главную мысль через все исполняемое
песнопение, доискивается всех оттенков...
«Матвеевское» толкование — всегда одухотворенное, смело ориги­
нальное, интересное. Некоторые детали неожиданно выдвинуты вперед,
но не для того, чтобы убить общее. Общее нигде не исказилось, но только
подробно объяснено, освещено именно с тех сторон, с каких нужно На
первом плане всегда стоят исполненные мысли поэзия, душевность,
бодрая, мужественная ритмика.
Отметим еще мудрость, с которой Н.В. Матвеев распределяет роли
отдельных голосов и целых групп, и точность, с которой он выражает
свою дирижерскую волю. Высокоталантливая интуиция регента по­
зволяет создавать стройную систему интерпретации, предназначенную
для того, чтобы сочетать слово и музыку, дабы «согласие» их сообщило
исполнению полноту и глубину предельно яркой выразительности.
Н.В. Матвеев — пламенный проповедник, движимый стремлением
главным образом передать настроение, содержащееся в тексте, выделить
музыкально-поэтическую идею. В каждом тексте он ищет контрастов,
противопоставлений, градаций, проникновения в человеческие души
и оттенки внутренних переживаний. Уменье сочетать выразительное
слово с музыкальной интонацией усиливает религиозное впечатление.
В этом сочетании — величайшее воплощение поэтического гуманизма
религиозной философии.
Н.В. Матвеев владеет чувством «верного темпа», собственной ин­
туицией проникая в глубины содержания. Единственный, неизменный,
раз и навсегда избранный темп исполнения для подлинного артиста
вообще невозможен, ибо исполнитель меняет его в зависимости от
обстоятельств. Важно лиш ь найти «верный тем п», одновременно
удовлетворяющий и чутью исполнителя, и требованию исполняемого
произведения. В вопросах темпа Н.В. Матвеев руководствуется своим
8 8
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
музыкальным чутьем, глубоким прочувствованием эмоционального строя
конкретного произведения. Требуя от темпа гибкости, разнообразия,
он тем не менее не отказывается от ритмичности, мерности; однако,
оказывая должное уважение ритму, он в то же время разнообразит
движение тонким, эмоциональным рубато.
В «нюансах» у Н.В. Матвеева нет манерности, оригинальничанья,
стремления к эффектам, придуманным ради одной внешней красивости.
Всякий оттенок исполнения, даже самый неож иданны й, смелый,
рождается из самой сущности исполняемого произведения, освещает
то, что хотел сказать автор, но не искажает его мысли. «Ню ансы»
размещаются согласно характеру произведения. Умело придается им
большая или меньшая выпуклость в зависимости от главного: «нюансы»
не должны нарушать органическое целое, они «должны быть приведены
в систему» (П.Чесноков).
Задача динамических, ритмических, темповых, тембровых «нюан­
сов», считал Н.В. Матвеев, заключается в том, чтобы с предельной
глубиной раскрыть внутреннее содержание текста, его религиозно­
философский смысл, его религиозную поэзию.
Слух и чувство не могут не поддаться силе воздействия со стороны
такого прекрасно сформированного, любовно, тщательно воспитанного
регентом Николаем Васильевичем Матвеевым хора, как хор церкви «Всех
скорбящих Радость», что на Большой Ордынке в городе Москве.
1967 год
АЛЕКСЕЙ ПУЗАКОВ:
ДАР ЦЕРКОВНОГО РЕГЕНТА — ОСОБЫЙ
— Алексей Александрович, расскажите, пожалуйста, где служил
Николай Васильевич Матвеев, в каких храмах?
— Насколько я знаю, семья Николая Васильевича Матвеева была
знакома с ныне покойным Патриархом Пименом. Сам Николай Василье­
вич пел и получал первый регентский опыт в храмах Лавры. Храмы, в
которых он впоследствии нес свое послушание, хорошо известны. Это,
конечно, храм «Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке, где
Матвеев управлял хором с 1948 по 1992 год, а до этого он регентовал в
храме поселка Тарасовка Московской области. Это ведь то же ярослав­
ское направление, та же дорога на Сергиев Посад. И там, так же как и
в храме «Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке, настоятелем
был, тогда еще священник, отец Михаил Зернов, а впоследствии — влады­
ка Киприан. После войны наступил короткий период «оттепели» — стали
открываться ранее закрытые храмы. Патриархии было дано право
на выбор возобновить Богослуж ения в нескольких храмах. Тогда
еще Святейший Патриарх Алексий (Симанский) выбрал храм «Всех
скорбящих Радость» на Большой Ордынке, куда настоятелем был
назначен отец Михаил Зернов, а Николай Васильевич стал там регентом
правого хора. Вот с этого времени началась его серьезная работа. Иными
словами, он как бы стал в центре внимания духовной жизни Москвы, я
бы сказал, духовно-культурной жизни, потому что в этот храм, в отличие
от других приходов, ходили люди не просто верующие. Большую часть
прихода составляла интеллигенция. Хорошо известно, что этот храм
посещ ала А нна А ндреевна Ахматова, когда приезж ала в столицу.
Многие приходили в этот храм и помолиться, и послушать хор Николая
Васильевича Матвеева, который почти сразу стал одним из лучших в
Москве.
89
Раздел II
— А что Вы можете рассказать об общении Николая Васильевича
с Патриархом?
— Николай Васильевич был хорошо известен в Патриархии. Его очень
многие ценили. Что я могу припомнить? В храм я стал ходить с 1982 го­
да — это было при Патриархе Пимене. Помню, каждый год в праздник
«Всех скорбящих Радость» (6 ноября по новому стилю) Святейший
Патриарх Пимен служил здесь Литургию, а также и Всенощную. Надо
сказать, что праздник этот был особенный. Он праздновался в этом храме,
в отличие от многих других престольных праздников, не один день, а три
дня — то есть 6, 7, 8 ноября. И все эти праздничные службы пел правый
хор под управлением Николая Васильевича. В первый день праздника,
накануне, служили традиционный торжественный молебен перед иконой
Божией Матери, потом была Всенощная. Еще интересная особенность:
при Пимене канон на Всенощной, так же как и на Пасху, пелся полностью,
а далее шла Литургия своим чином, как патриаршая служба. Конечно, это
были праздники совершенно особенные. Николай Васильевич со своим
хором умел воссоздать доподлинную атмосферу духовного торжества и
духовного ликования, передать всю значительность, масштаб, глубину
празднуемого события. И даже Святейший Патриарх Пимен после
службы благодарил хор, что он делал крайне редко.
Я бывал во многих других храмах, где служил Патриарх. Сейчас
стало принято в конце архиерейской службы благодарить духовенство,
молящихся, благодарить поющих — в знак уважения к данному приходу.
А во времена Патриарха Пимена хоров было немного, и все они были,
в общем-то, профессиональными, потому что тогда в М оскве было
всего около сорока действующих приходов, а сейчас их где-то в десять
раз больше. К тому же сейчас не каждый приход имеет материальную
возм ож ность содерж ать п роф ессиональны й хор, который м ож ет
исполнить сложную музыку. Поэтому в наше время большое внимание
уделяется обиходной традиции. А в те времена почти каждый храм, тем
более центральный, имел средства, чтобы содержать профессиональный
церковный хор. И я не помню, чтобы Патриарх Пимен, а он служил в
течение года, в общем-то, почти во всех храмах, после службы особо
благодарил певчих и регента. А здесь, в храме «Всех скорбящих Радость»,
после праздничной Литургии в честь чудотворной иконы Божией Матери
он специально подходил к хору, кланялся ему и благодарил его за такое
особенное пение.
А пение действительно было особенным, потому что, как я уже
говорил, в этом пении можно было почувствовать всю духовную
мощь, красоту и тонкости песнопений на литургические тексты. Вот
удивительно, в пении хора Николая Васильевича я неизменно отмечал
какую-то неземную запредельность, глубину и какое-то удивительное
соприкосновение с тайной мира горнего, мира духовного— гармоничного
и прекрасного. Николай Васильевич великолепно чувствовал стиль
и дух, настроенность разных служб, разных песнопений — будь то
воскресная Литургия, либо Литургия двунадесятого праздника, либо
заупокойная служба, либо служба Великого поста. В пении хора Матвеева
особенности каждой службы всегда улавливались на слух, были внятны
всем молящимся в храме, проникали в душу.
— Какое же впечатление на молящихся производил хор?
— Я частично на этот вопрос уже начал отвечать. Попытаюсь еще
вспомнить что-нибудь. Могу сказать, что отношение к хору Матвеева
не было однозначным. Мне доводилось, и не раз, слышать критику в
90
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
его адрес. Я так скажу: всегда любое яркое, заметное явление встречает
неоднозначные оценки. Мне, к примеру, доводилось слышать мнение о
том, что пение хора Матвеева несколько театрально. Я с этим мнением
совершенно не согласен. Мне кажется, что такое мнение порождено
просто элементарным невежеством. Пение за Богослужением — это
род культурной деятельности: в церкви мы ведь тоже имеем дело с
культурой, только с культурой воцерковленной: музыкальной культурой,
принесенной в дар, в жертву Богу. Она посвящена Богу.
М олящ иеся в храме «Всех скорбящих Радость» очень лю били
пение. К хорошему, как говорится, быстро привыкаешь. С уходом из
жизни Николая Васильевича многие почувствовали горечь утраты и
невосполнимую потерю. Мне доводилось слышать из уст регентов
мнение о том, что в Москве хотя и много хороших хоров, но они часто
поют неровно: одну службу могут блестяще спеть, а иную немножко
подхалтурить, без отдачи. А у Николая Васильевича каждая служба,
даже любая мелочь, хотя у него не было мелочей, любое «Господи,
помилуй» было уникальным, всегда было спето на очень высоком
проф ессиональном уровне, на очень высоком уровне сохранения,
соблюдения традиций. Это было именно служение Богу — без спешки,
без суеты, с полной самоотдачей.
— Слышали ли Вы «Всенощное бдение» Рахманинова в исполнении
хора Матвеева?
— Да, конечно. Сколько лет мне довелось быть в этом храме,
столько раз я слуш ал «В сенощ ное бдение» Рахманинова. И даже
впоследствии, когда я управлял левым хором в этом же храме, мы пели
вместе с Николаем Васильевичем за этим Богослужением. Естественно,
левый клирос — Обиход, а правый — песнопения Рахманинова. Должен
Вам сказать, это вообще было уникальное событие в московской жизни.
В эти вечера храм всегда был полон людей. Ведь «Всенощное бдение»
Рахманинова в те далекие годы можно было услышать только в храме
«Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке. Более того, до Николая
Васильевича за Богослужением «Всенощное бдение» Рахманинова никто
не исполнял. Припомним, что, когда оно было написано в 1915 году,
исполнение его состоялось в Зале Дворянского собрания (Колонный зал
Дома союзов). Однако и при жизни Рахманинова эта служба не звучала.
А через два года произошел октябрьский переворот... И вот лишь хор
под управлением Николая Васильевича Матвеева, точно не помню, то ли
в 1953 году, то ли в 1957-м, впервые спел за Богослужением полностью
эту музыку.
— А вообще сколько раз она исполнялась хором Матвеева?
— Ну, вот считайте, с 50-х и вплоть до начала 90-х годов...
— Каж дый год?
— Да, каждую весну.
— Я читала о том, что хор Матвеева пел в храме и «Литургию
святителя Иоанна Златоуста» Чайковского.
— Да, я думаю, что ее Николай Васильевич начал петь со своим хором
раньше «Всенощного бдения» Рахманинова. Дело в том, что «Литургия»
Чайковского исполнялась в церквах — была такая традиция отмечать
день памяти композитора, где-то в районе 6-7 ноября, — причем разными
хорами в различных храмах Москвы, к примеру в Хамовниках. А что
касается сочинения Рахманинова, то эта традиция петь его каждый год, в
субботу, близкую ко дню памяти Сергея Васильевича, продолжается ныне
в храме Николы в Толмачах, где я сейчас управляю правым хором. В 80-е
91
Раздел II
годы прошлого уже века «Всенощное бдение» Рахманинова стало звучать
в концертах, появились записи в исполнении разных коллективов. А тогда,
в конце 50-х годов, это было действительно уникальное событие.
— Вы, Алексей Александрович, лично общались с Матвеевым. Вы
можете вспомнить что-нибудь из этого общения?
— Постараюсь, хотя с Николаем Васильевичем мы общались, как
правило, по работе, то есть за Богослужением. В основном Николай
Васильевич давал советы и указания, касаю щ иеся только Устава,
порядка исполняемых тропарей, потому что мы пели только Обиход.
Все авторские песнопения, естественно, пел большой правый хор Нико­
лая Васильевича. В то время он преподавал в Московской Духовной
академии, там был открыт регентский класс. Из-за большой занятости
у Николая Васильевича не было возможности уделять лично мне много
времени. Но все-таки самое ценное и самое бесценное — его дар регента,
образованного музыканта, то, что у меня была возможность стоять
напротив его хора, через амвон, и наблюдать за его работой. Это для
меня ценней и, кажется, дороже многих уроков, которые я, к сожалению,
недополучил в свое время из-за объективных обстоятельств.
Во время Богослужения Николай Васильевич неизменно заходил в
алтарь взять благословение у владыки Киприана. Помню, в последние
годы жизни Николай Васильевич нередко давал возможность некоторым
певцам продирижировать некоторые песнопения, некоторые ектении,
например, а сам заходил в алтарь и там так тихонечко сидел. И в этот
момент можно было подойти к нему, посоветоваться с ним. Он был
очень приветливым и доброжелательным человеком. Хорошо помню,
что Николай Васильевич любил «Великое славословие» Кастальского
знаменного распева. Удивительное произведение. Николай Васильевич
любил петь с хором песнопения Кастальского. Ему вообще особенно
близка была музыка многих московских композиторов — в частности,
Гречанинова, Виктора Калинникова, конечно же, Чайковского, Рахма­
нинова. Это богатейший пласт русской культуры.
Я, конечно, был бы счастлив, если бы мог брать хотя бы разовые
уроки у Николая Васильевича, но такой возможности, увы, у меня не
было. Оставалось только учиться на примере его работы с хором, ходить
на спевки, которые он проводил. Николай Васильевич проводил спевки
каждую неделю. А было это обычно так. Сначала Николай Васильевич
садился за фисгармонию и проигрывал то или иное песнопение, потом
рассказывал хору о значении этого песнопения в Богослужении. Он
всегда говорил ясно, емко, создавал образ очень точный по форме.
Видимо, сказывалось его архитектурное образование. Присущее ему
чувство формы и стиля во многом помогал* ему в работе с хором. Его
трактовка песнопений была удивительно совершенной, архитектонически
стройной, ясной по форме. Разучивая произведение, он создавал
целую музыкальную картину — объемную, полную, многоплановую.
Замечательно, совершенно!
— Скажите, пожалуйста, какие песнопения были особенно люби­
мы Матвеевым и какие произведения в исполнении его хора Вам
особенно запомнились?
— Я не могу со всей точностью и достоверностью ответить на Ваш
вопрос. Однако знаю доподлинно, что у Николая Васильевича был
большой репертуар, вместе с тем он не был всеядным музыкантом. Он
выбирал вещи, достойные его таланта, его коллектива. В основном это
были произведения композиторов Московской школы, синодальной
традиции. Как я уже говорил, Матвеев очень любил музыку Кастальского.
92
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
Особенно мне памятно исполнение хором Матвеева «Херувимских» —
Софрониевской, Старо-Симоновской — в редакции П.Чеснокова. Эти
«Херувимские» — лучшие из того, что написано за всю историю Русской
Церкви. И пение хора Матвеева производило потрясающее впечатление,
потому что открывалась важнейшая тайна и милость Божия. Замирало
всегда сердце, когда исполнялось «Тебе поем ...» Николай Васильевич
учил это делать пианиссимо. И действительно, в трепетном дыхании
хора ощущалось благоговение перед этим величайшим таинством любви
Господней, Его снисхождения, воплощения. «Тебе поем, Тебе благословим,
Тебе благодарим, Господи...» Звучание хора постепенно нарастает и
достигает кульминации — духовного восторга, торжества. Это Тайна
Евхаристии —-приосуществление Святых Даров. Столь же неповторимым
было исполнение «Милости мира...» Кастальского, знаменного распева,
а также удивительного «Славословия» Велиумова. Его пели во многих
храмах, но такой трактовки, как у Николая Васильевича Матвеева, я не
слышал нигде— глубокая, красивая музыка. Хотя в исполнении иных хоров
эта музыка иногда звучала немножко легкомысленно, по-опереточному.
Николай Васильевич же умел в любой музыке докопаться до самой
сути авторского замысла. Не могу не отметить еще запомнившееся
мне уникальное исполнение песнопений Великого поста на Страстной
седмице: «Господи сил с нами буди...» знаменного распева, в гармо­
низации А.А. Архангельского, на Великом каноне [святителя] Андрея
Критского; «Тебе одеющагося...» — стихира Страстой Вечерни Вели­
кой Пятницы под Великую Субботу болгарского распева, в редакции
[протоиерея] Петра Турчанинова. Можно здесь припомнить также и мно­
гие другие песнопения: к примеру, «Воскресни, Боже...», когда приходи­
ла первая радость Воскресения Христова, Пасхальный канон, который
Николай Васильевич пел очень четко, удивительно проникновенное
исполнение «Ныне отпущаеши...» на Всенощной.
Необходимо подчеркнуть, что в основе трактовки Матвеева-регента
были всегда обстоятельность, выверенность ритма и точность темпа.
Это создавало ту архитектуру, ту монолитность, о которой я уже говорил
выше. И в пении Обихода Николай Васильевич добивался ритмической
точности. Благодаря ритмической точности достигалась хорошая дикция,
ясное пропевание текста. Вообще о каждом песнопении в исполнении
хора Матвеева можно говорить отдельно, потому что Николай Васильевич
чувствовал и духовную, и музыкальную сущность поемой вещи и умел
это передать певцам, увлечь их. Это уникальный дар, который редко
встречается. Обладающих этим даром регентов можно сосчитать по
пальцам.
— Сколько певцов было в хоре Матвеева? *
—- Около 30 человек; разумеется, это число варьировалось. К счастью,
остались записи хора Матвеева «К тысячелетию Крещения Руси» — 3
альбома. Там, кстати, хор состоял, по-моему, из 60-80 человек, то есть в
записи участвовали и приглашенные певцы (запись проходила, по-моему,
в Большом зале Московской консерватории).
— А сколько человек пело в каждой партии?
— Примерно 8 сопрано, 6 теноров, 6 альтов, 8-10 басов. Вот и
получается, как я и говорил, около 30 человек пели на Богослужении.
— Могли бы Вы привести еще какие-нибудь факты из биографии
Матвеева, помимо уж е отмеченных?
— Николай Васильевич неоднократно удостаивался наград Рус­
ской Православной Церкви — орденами святого князя Владимира и
преподобного Сергия Радонежского всех степеней, а также много­
93
Раздел II
численными грамотами. Также надо еще отметить его активную про­
светительскую деятельность. Перу Матвеева принадлежат труды, по­
священные церковному пению. В 1998 году вышла в свет его книга
«Хоровое пение».
— Последователем чьих традиций считал себя Матвеев?
— Он считал себя последователем традиций Московского Синодаль­
ного хора. Что значит быть последователем? Разумеется, речь не идет о
копировании, имитации того явления, которое возникло в России на рубеже
Х1Х-ХХ веков. Далее: культурная и историческая ситуация изменилась, и
уже точно повторить то, что было, невозможно. Хорошо известно, любое
искусство не стоит на месте: оно взлетает, иногда испытывает периоды
кризиса, но главное, чтобы оно было живо. И вот именно продолжение
этой жизни, традиции — не повторение, но продолж ение — и есть
преемственность, осмысление прошлого опыта. Ведь в самом деле,
повторять каждый день одно и то же невозможно. Даже один художник,
музыкант или любой человек, который занимается творчеством, в том
числе и церковным, духовным творчеством, в процессе своей жизни,
деятельности осмысливает прошлый опыт. Каждому возрасту, на каждой
ступени развития человеку, если он искренний и честный, открываются
какие-то новые глубины, новые стороны искусства или молитвы, и он
по-разному это претворяет в том деле, которому служит. Церковное
искусство — это живая, развивающаяся среда, находясь в которой чело­
век в разные периоды своей жизни по-разному проявляет себя.
Я думаю, что Николай Васильевич, безусловно, был одним из самых
ярких последователей, продолжателей синодальных традиций, начиная
с репертуара и заканчивая тем безупречным стилем и постоянным
совершенствованием согласного пения в ансамбле, которых он доби­
вался в работе со своими певчими. Ведь одной из отличительных черт
Синодального хора, по воспоминаниям современников, был безупреч­
ный ансамбль. И первым условием пения в хоре Матвеева было умение
петь в ансамбле. Синодальный хор иногда звучал просто как хорошо
сыгранный струнный квартет, он достигал такой легкости, прозрачности
и ясности музыкальной, позволявшей прослушивать всю фактуру - до
тончайших деталей.
— А каким человеком был Николай Васильевич?
— Я уже говорил, что Николай Васильевич был человеком от­
зывчивым, приветливым, доброжелательным. Правда, его характер прояв­
лялся по-разному, в зависимости от той или иной ситуации. Бывало, мог
быть резким, мог отчитать, но это всегда было по делу, то есть он никог­
да не переходил рамки воспитанности и рамки хорошего тона. Иными
словами, он мог покритиковать, о чем-то резко отозваться, но это всегда
было связано не с эмоциями, а с профессиональным требованием и всег­
да было направлено на то, чтобы достигнуть нужного результата.
Николай Васильевич был человеком с развитым чувством собственного
достоинства, он знал себе цену. Он был человеком требовательным
и твердым, внешне сдержанным, но очень, еще раз повторю, добро­
желательным. После какой-нибудь особенно ответственной службы он
мог расцеловать каждого своего певца. Он был приветлив со всеми, кто
обращался к нему за советом либо просто хотел поздороваться. А что ка­
сается моего отношения к Николаю Васильевичу... Вообще-то я всегда
чувствовал между ним и собой некую дистанцию — ведь он был человеком
действительно незаурядным, выдающимся. Думаю, что только самые
близкие Николаю Васильевичу люди могли бы рассказать о нем что-то
94
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
особенное, ведь его внутренняя жизнь была скрыта от постороннего
взгляда. Если они и были, то единицы. Повторю, Николай Васильевич был
человеком очень сдержанным, какие-то свои действительно подлинные,
сокровенные мысли, эмоции он выражал скорее в музыке, нежели в
жизни, в быту, в общении с людьми.
— Хотелось ли Вам что-нибудь перенять у Матвеева? Если да, то
что?
— Наверное, я что-то перенял у Николая Васильевича. Мне близки
его подход к ансамблю, его чувство формы, чувство стиля. Наверное, это
главное. В каждом творчестве и в каждой личности есть какая-то тайна;
подчас трудно объяснить словами природу какого-то действительно
подлинного явления в жизни, в искусстве, но это явление оставляет
неизгладимый след, неизгладимый отпечаток. Это что-то вроде эталона,
к которому постоянно стремишься и которого никогда не можешь
достигнуть. Наверное, так...
— Если суммировать вышесказанное, чем матвеевский хор от­
личался от других больших хоров на тот период времени?
— В основном я уже ответил на этот вопрос. В его манере управ­
лять хором не было ни суеты, ни лиш них движений, ни внеш ней
чувствительности. Всегда строгость, четкость формы, безупречный
ансамбль. Пожалуй, это основные отличительные черты.
— Были ли у Матвеева ученики, последователи?
— Я, честно говоря, не знаю таких людей, но думаю, что у Матвеева
учились очень многие. Что касается последователей... Их, как таковых,
по-моему, нет, хотя кто-то, может быть, и считает себя последователем
Николая Васильевича Матвеева. Из тех, кто регентовал, кого я слышал,
наиболее близок ему Илья Борисович Толкачев, он одно время управлял
хором в храме «Всех скорбящих Радость» после Алевтины Филатовой.
Сейчас он служит где-то в Подмосковье. Алевтина Филатова, наверное,
считает себя ученицей М атвеева. Николай В асильевич учил ее в
основном, как надо петь. Когда же она регентовала, то, я не исключаю,
могла копировать отдельные приемы Матвеева. Дар церковного реген­
та — особый. Традиция не продержится на копировании чужого опыта.
Конечно, можно на какое-то время ее законсервировать, но потом она
все равно распадется...
В последние годы жизни Николай Васильевич, когда уже не реген­
товал, все равно приходил в храм на клирос. Хором управлял другой
человек, а он слушал. Это была его жизнь. Так он сидел скромно,
тихонечко, на клиросе или в алтаре, чаще погруженный в какие-то свои
мысли. Хорошо помню прощание с Николаем Васильевичем 11 июня
1992 года. На отпевании в храме «Всех скорбящих Радость» собрались
все священники, которые знали его. Отпевание совершил настоятель
Скорбященского храма протоиерей Борис Гузняков. Ему сослужили
настоятель храма Святителя Николая в Пыжах протоиерей Александр
Ш аргунов, иерей Даниил Калашников и иерей Анатолий Серов из
Ижевска — племянник и крестник Николая Васильевича. Проститься с
почившим прибыл митрополит Волоколамский и Ю рьевский Питирим.
Отец Александр Шаргунов сказал замечательные слова о том, что всегда,
когда пел хор Николая Васильевича, с этим пением приходили и скорбь,
и покаяние, и утешение, приходила радость праздника, радость Пасхи,
радость Воскресения Христова.
2003 год
Беседу провела Н. Жуковская
95
Раздел II
Н.В. Балуева
ПРАКТИКА КЛИРОСНОГО ПЕНИЯ В ХРАМЕ
КОСТРОМСКОЙ ДУХОВНОЙ СЕМИНАРИИ
Как и любой российский губернский город, Кострома имеет давние
традиции духовного образования. В 1997 году Костромская Духовная семи­
нария праздновала 250-летие. Она была основана в 1747 году Преосвящен­
ным епископом Сильвестром (Кулябкой). Среди ее выпускников дореволю­
ционного времени немало выдающихся архипастырей и православных
ученых: священномученик Никодим (Кроткое)', преподобный Макарий
Алтайский (Глухарев), епископ Порфирий (Успенский), протоиерей Федор
Голубинский и многие другие2. Следует отметить, что в 90-е годы XIX века
преподавателем Церковного пения в Костромской семинарии был извест­
ный исследователь православной богослужебной певческой традиции про­
тоиерей Иоанн Вознесенский. На страницах главного периодического
церковного издания дореволюционной Костромы, «Костромских епар­
хиальных ведомостей», печатались его ученые труды, проповеди и даже
стихи, посвященные церковным праздникам3.
Как все духовные учебные заведения, Костромская семинария
была закрыта после революции 1917 года. Ее возрождение началось в
1990 году, благодаря трудам архиепископа Костромского и Галичского
Александра, незадолго до этого назначенного на Костромскую кафедру.
Первым ректором двухгодичного Духовного училища стал выпускник
Санкт-Петербургской Духовной семинарии и академии протоиерей
Александр Андросов. В Духовное училище было принято 35 юношей
и девушек, которые обучались совместно. Музыкальных предметов у
них было немного: «Церковное пение», «Нотная грамота», «История
Церковного пения» и «Постановка голоса». В 1996 году Духовное
училище было реорганизовано в семинарию с четырехгодичным сроком
обучения для будущих пастырей и двухступенчатым образованием
для девушек: двухгодичными курсами псаломщиц и трехгодичными
регентскими классами. В 1991 году Духовному училищу был передан
храм Смоленской иконы Божией Матери, в котором стали регулярно
совершаться Богослужения, а с 1993 года постоянным учебным храмом
стала церковь Святого Алексия Человека Божия. Учащиеся получили
возможность участвовать в клиросном чтении и пении, следовательно,
появилась необходимость и в певческой подготовке к службам. Храм
является неотъемлемой частью жизни семинарии и учебного процесса.
Пение за Богослуж ением обязательно для всех девуш ек, а также
для юношей с музыкальными способностями. Помимо воскресных
Всенощного бдения и Литургии, в семинарском храме совершаются
также Акафист Божией Матери (в пятницу вечером), субботняя Литургия,
а в будние дни — Вечерня, Утреня и Литургия (вторник-среда), которые,
как правило, используются под регентскую практику.
Вряд ли церковно-певческая традиция храма Костромской семинарии
отличается какими-либо оригинальными или особенными чертами. Ско­
рее, она отражает некоторые типичные черты периферийного учебного
клиросного пения в стадии становления, а значит, и некоторые проблемы
современной церковно-певческой практики. Именно этого, то есть особен­
ностей жизни певческого клироса в учебном храме Духовной школы в
современных условиях, мне и хотелось коснуться.
96
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
У словия ф орм ирования певческого кл и роса в храме Костромской
Духовной сем инарии
1. Как почти во всех храмах города, традиция церковного пения в
Духовной семинарии и в учебном семинарском храме была прервана
в советские годы. Семинария не функционировала в течение 70 лет,
церковь Святого Алексия Человека Божия — с 1929 по 1992 год. Кроме
того, архивные документы, отражающие структуру и содержание предмета
«Церковное пение» или постановку певческого дела в семинарском храме,
не сохранились4. Очевидно лишь то, что хор семинарии был однородным
мужским. В «Костромских епархиальных ведомостях» за 1896 год в разделе
епархиальной хроники мы встречаем заметку с лаконичным упоминанием
о пении семинаристов: «21 февраля Его Преосвященство Преосвященнейший Виссарион посетил Духовную семинарию и присутствовал на уроках,
затем на Литургии Преждеосвященных Даров. После Литургии одобрил
воспитанников за пение, но выразил недовольство чтением»5. Более
подробные сведения о богослужебном пении в Костромской семинарии
нам найти не удалось.
П рерванность традиции поставила регента и хор в положение
относительной свободы в выборе репертуара. Мы были вольны следовать
Московскому или Петербургскому гласовому Обиходу, а также выбирать
любые неизменяемые песнопения.
2. П ракти чески все преподаватели-м узы канты , приш едш ие в
эти годы в возрожденную Духовную школу, — это специалисты со
светским образованием и опытом работы . О тсутствие церковно­
певческого опыта, знаний традиций и Устава, а у регента опыта работы
с хором имело, конечно, свои отрицательные стороны, но вместе с тем
способствовало созданию атмосферы творческого поиска, познания и
постоянной учебы.
3. Состав семинарского хора отличался нестабильностью, как коли­
чественной, так и качественной. Из года в год менялось и меняется соот­
ношение женских и мужских голосов. В первые годы неустойчивым было
даже количество партий (отсутствовали то тенора, то басы).
Обновление состава свойственно любому учебному хору, но у нас
оно достигает ежегодно примерно 50%, а мужских голосов — иногда
до 100%. Кроме того, и это известно всем, кто работает в семинариях,
большое количество разного рода послушаний еще более усугубляет
фактор нестабильности. (Во время каникул на клиросе остаются регент,
помощник регента и еще три-четыре девочки.)
Уровень музыкальной подготовки и способностей певчих семинарско­
го хора в течение этих лет, конечно, менялся, но в основном преобладали
учащиеся без музыкального образования и опыта пения на клиросе.
Эти условия, то есть нестабильность и слабый профессиональный
уровень, естественно, ограничивают выбор репертуара и заставляют со­
средоточить внимание главным образом на Обиходе.
4. Богослужебное пение в семинарском храме органично связано
с учебным процессом. Преподаватели церковного пения постоянно
говорят воспитанникам о том, что все нити учебного процесса неизменно
ведут в церковь, на Богослужение, а Страстная неделя и Пасха — это
главные экзамены учебного и Богослужебного года. На подготовку к
Богослужениям направлены зачастую не только собственно хоровые
спевки, но и уроки церковного пения.
7 - 1218
97
Раздел II
П роблемы клиросной п р ак ти к и
1.
В период становления хора чрезвычайно важно осознание его
церковного бытия, то есть места и роли в жизни прихода и церкви
в целом. О твет на вопрос «Кто мы?» отнюдь не однозначен. Хор
осознает себя либо частью народа («левоклиросное» сознание), либо
автономной группой профессионалов («правоклиросное» сознание).
В нашем случае хор является и осознает себя в основном частью
семинарии. Его принадлежность к учебному заведению и его учебные
функции создают предпосылки взаимоотношений с прихожанами и
свящ еннослуж ителями. И нтересной иллю страцией взаим оотнош е­
ний учащихся с народом может служить вопрос одной из прихожанок:
«Как нам называть семинаристов?» Он говорит, как нам кажется, о том,
что пожилые женщины (а именно они составляю т костяк прихода)
наблю даю т за наш им и во сп и тан н и кам и как бы издали: они не
осмеливаю тся критиковать пение или чтение семинаристов и, как
правило, не решаются требовать исполнения тех или иных музыкальных
вариантов песнопений. (Лишь однажды нас деликатно попросили
вернуться к преж нему варианту «П окаяния», когда мы заменили
несколько поднадоевш ую нам гарм онизацию К иевского роспева
Д.С. Бортнянского на так называемое Лаврское.) В Алексеевской церкви
лишь один священник является собственно приходским (он, как правило,
исповедует и совершает все требы), остальные священнослужители так
или иначе связаны с семинарией. Настоятелем храма всегда был ректор
семинарии, старостой — проректор. В настоящее время ректор служит в
семинарском храме лишь по большим праздникам (в остальное время он
несет разнообразные послушания при правящем архиерее). В другие дни
службы ведут приходской батюшка и второй священник — проректор по
хозяйственной части семинарии. Диаконы в Алексеевской церкви всегда из
числа вчерашних или сегодняшних воспитанников. Д ля них наш храм — это
своего рода учебная площадка. Редко кто из диаконов задерживается здесь
надолго, и естественно что приспосабливаться каждый раз к очередному
неопытному «стажеру» семинарскому хору нелегко.
Отношения хора со священниками складывались либо на учебно­
дисциплинарной основе, либо на основе невмешательства пастырей
в дела клироса. Мы никогда не испытывали давления со стороны
священства, что позволяло нам делать ошибки и исправлять их, «набивать
шишки», свободно экспериментировать и так далее. Но для хора в период
становления этого было явно недостаточно, у нас, как выражаются
психологи, долгое время не было «картинки» о себе.
Иной опыт отношений со священноначалием мы получили с появ­
лением в нашем храме выпускника Московской Духовной семинарии
священника Владимира Пархоменко и выпускника Костромской се­
минарии диакона Евгения Иванова. Диакон Евгений замечательно
и очень органично озвучивал все диаконские возгласы, распевал
прокимны, канонаршил «На реках Вавилонских...» и, что особенно
важно, непосредственно и эмоционально реагировал на пение хора.
Отец В ладимир приш ел в семинарию со свежими впечатлениями
от Лаврского пения и опытом участия в хоре архимандрита Матфея
(Мормыля). Он привез множество нот из Обихода Троице-Сергиевой
Лавры и Московской семинарии, стал давать нам советы и рекомендации
по исполнению тех или иных песнопений, а время от времени и сам
вставал к нам на клирос. До сих пор мы вспоминаем, как, стоя пред
Царскими вратами, он пел «Да исправится молитва моя...». В такие
98
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
моменты мы испытывали удивительное чувство единения певческого
клироса с алтарем.
В целом постоянный живой диалог священнослужителей с регентом
и певчими — это необходимое условие нормальной, «здоровой» жизни
любого церковного хора.
К этому хочется добавить лишь то, что проблема осознания себя час­
тью церковного организма решается по мере воцерковления церковных
певчих. И это особенно актуально для учебного семинарского хора,
состоящ его из молодых, духовно созревающих людей. Совместное
переживание событий церковного года, участие в таинствах укрепляют
певческое самосознание намного лучше дисциплинарных мер и являются
главной частью воспитания клиросных певчих.
2.
Организация учебного хора практически полностью зависит от
общесеминарской организации в целом. Необходима очень большая
заинтересованность администрации Духовной школы в помощи хору, в
устроении церковно-певческого дела, чтобы координировать довольно
разветвленную систему послуш аний и иные стороны семинарской
жизни со спевками и службами. Приведем некоторые примеры. Первый
приезд Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в Кострому. В
программе пребывания Святейшего был и молебен в храме Духовного
училища. Хор тогда был очень малочисленным. Приближалось время
прибытия Патриарха в храм Духовного училища, а большая часть
певчих отсутствовала — они параллельно были назначены на другие
послушания (уборку, подготовку трапез и так далее). Лишь к моменту
встречи Святейшего подошло несколько человек, и, без спевки, стихийно,
молебен был спет. Другой случай. По благословению правящего архиерея
семинарский хор готовился к записи компакт-диска. Одновременно
по восемь человек ежедневно снималось со всех занятий на ремонт
монастырского корпуса, в результате чего половина (а зачастую и
более) мужского состава хора на спевках отсутствовала. При этом речь
идет о певчих, не знающих нотной грамоты и не владеющих основами
певческого мастерства. В конечном итоге компакт-диск был записан, но
эта ситуация отразилась на продолжительности подготовки к записи и
качестве исполнения. Наконец, ситуация, которая повторяется ежегодно с
некоторыми вариациями. Назовем ее «семинарские клиросные искушения
в период Страстной седмицы и Пасхи». Ежегодно накануне этого периода
многие учащиеся разъезжаются по приходам: архиереи забирают своих
иподиаконов, приходские священники требуют своих духовных чад, без
помощи которых им невозможно обойтись. Хор несет потери. В один из
годов были отпущены практически все учащиеся, не занятые в хоре, и
некоторые певчие. В результате весь объем обязанностей семинарии по
уборке епархиального корпуса, мытью окон и обслуживанию трапез, а
также все послушания по храму (богослужебные пение и чтение, спевки,
уборка храма и прилегающей к нему территории) нес хор. Даже на самых
важнейших службах состав хора был неполным, при этом мы никогда не
знали заранее, кто из учащихся будет присутствовать на Богослужении.
Непредсказуемость, неустойчивость ситуации вносили совершенно
ненужные суету и напряжение в самый ответственный период нашей
богослужебной жизни. А вывод все тот же: церковно-певческое дело
нуждается в неустанном и разумном пастырском попечении.
Очень важны и некоторые стороны внутренней организации учебного
хора. Регент должен иметь хорошего помощника, который действовал бы
с ним в одном духе, заменял регента в случае необходимости, готовил
7
99
Раздел II
клирос к Богослужению, заботился о нотной библиотеке и так далее.
Верный помощник — это громадная удача регента.
Хору приходится тесно сотрудничать с уставщиком. И если обычные
воскресные Богослужения не представляют особых трудностей, то на
первой седмице Великого поста от уставщика действительно зависит
очень многое. Один из наших уставщиков старался сводить к минимуму
неизбежные уставные сокращения. Идя ему навстречу, мы пели довольно
много стихир. Таким образом, даже диалог с уставщиком способен влиять
на клиросное пение.
Когда в начале года производится очередной набор в хор, количество
певчих кажется весьма внушительным. Принимая всех тех, кто обладает
хоть какими-то музыкальными способностями, мы преследуем в первую
очередь учебные цели: научить как можно большее число учащихся
основам клиросного пения, привить им любовь к певческой традиции,
сформировать активное отношение к «событиям» клиросной жизни. Для
певческого образования и воспитания будущих пастырей одних уроков
церковного пения явно недостаточно. Таким образом, выбирая между
количеством и качеством, мы склоняемся в пользу первого; колеблясь
между учебными задачами и естественной потребностью в красивом и
стройном пении, мы жертвуем последним. Кроме того, к началу Великого
поста число поющих значительно сокращается. Таким образом, мы
принимаем их как бы с запасом.
В учебном храме семинарии не предусмотрено специального места для
певчих на солее или хорах. Семинарский хор располагается слева в более
узкой предалтарной части и, таким образом, не отделен пространственно
от народа. Быть может, поэтому, а также в силу того, что звучание хора
ближе по характеру к общенародному, нежели к профессиональному,
прихожане нередко подпевают нам в наиболее известных песнопениях.
Несколько раз мы предпринимали попытки разделиться на два клироса.
Но, по причинам неустойчивости количественного и качественного
состава, эта традиция так и не прижилась.
3.
Подбор репертуара годового Богослужебного круга решается,
как известно, временем. Но здесь интересно проследить, какие факторы
влияли на его формирование в течение этих лет.
Постоянные изменения в количестве и качестве, в соотношении
мужских и женских голосов обусловили использование не только тра­
диционного 4-голосия, но также 2-, 3-голосия и унисонного пения.
Еще в пору становления Духовного училища, когда мужские голоса по
количеству намного превосходили женские, а музыкальная подготовка у
подавляющего большинства мальчиков отсутствовала, в репертуаре было
очень много именно унисонных песнопений.В другой период, когда хор
располагал несколькими тенорами и выраженными басами, мужскому
хору (в ту пору 2-, 3-, 4-голосному - в зависимости от ситуации) отда­
вали для практики субботнюю Литургию. Наконец, в ситуации почти
полного отсутствия мужских голосов репертуарная ориентация была
направлена на женское 3-голосие.
Скромный приходской храм никогда не располагал к «концертному»
репертуару. Даже в период, когда состав был несколько сильнее
обычного, основной костяк репертуара составляли все же обиходные
песнопения.
Принадлежность к семинарии сказывалась на выборе произведений
следующим образом. Во-первых, репертуар всегда отражал программу
по Церковному пению. Так как по программе 1-го класса учащиеся
сдаю т наизусть ирм осы П асхального канона 1-го ирм ологийного
100
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
«питерского» гласа, то и в храме мы используем именно этот вариант
канона6. То же можно сказать и о песнопениях постной Триоди (про­
грам м а 2-го класса) — они такж е совпадаю т с богослуж ебны м и
версиями. Во-вторых, учебная ситуация всегда дает некоторое право
на эксперимент. В свое время мы пытались подготовить и спеть цели­
ком Литургию знаменного распева (хотя понимали, что отношение к
знаменному распеву неоднозначно как у певчих, так и у прихожан).
Эксперимент не удалось довести до конца — мы спели лишь отдельные
фрагменты Литургии.
В первые годы почти все преподаватели-священники были выпускни­
ками Санкт-Петербургской Духовной семинарии и академии. Поэтому
к нам попали некоторые песнопения из Обихода Санкт-Петербургской
Духовной семинарии, в частности ирмосы Воскресных канонов. Спустя
несколько лет мы ввели в репертуар также и Московский ирмологийный
Обиход.
Когда хор семинарии немного окреп, его стали привлекать к архиерей­
ским Богослужениям, в том числе и выездным. Конечно, мы не в силах
были воспроизвести репертуар архиерейского хора, но старались по мере
возможности учесть вкусы владыки и максимально приблизиться к торжест­
венному стилю архиерейского Богослужения. Именно тогда в репертуаре
хора появились некоторые авторские произведения Д.С. Бортнянского,
А.А. Архангельского, М.М. Ипполитова-Иванова, П.Г. Чеснокова.
Немалую роль в формировании репертуара сыграли внешние влияния.
Об одном из них хочется сказать особо. В 1992 году в Костромскую
епархию для знакомства с Духовным училищ ем впервые приехал
священник и регент православного Кафедрального собора в Лондоне
(Сурожская епархия) протоиерей Михаил Фортунато. С тех пор отец
Михаил приезжал в нашу Духовную школу два раза в год — читал
лекции, проводил хоровые спевки и регентовал на Богослужениях.
Всякий раз он привозил какие-нибудь произведения из репертуара своего
хора. За несколько лет в нашей нотной библиотеке скопилось немало
песнопений, написанных рукой отца Михаила. Пожалуй, самой интересной
и плодотворной частью этих встреч была подготовка к конкретным
Богослужениям: на хоровых спевках отец Михаил не только разучивал с
нами песнопения, но и делал к ним краткие богословско-литургические и
образно-смысловые пояснения. Именно так в свое время была разобрана и
подготовлена служба Утрени Великой Пятницы. С тех самых пор в нашем
репертуаре утвердились седальны и некоторые антифоны службы «12-ти
евангелий» в гармонизации А.Д. Кастальского7. Умение привить любовь
к простым гласовым песнопениям и мастерская работа с ними — такова
главнейшая часть регентско-певческой педагогики протоиерея Михаила.
Другой важный момент его воспитания: отец Михаил учил нас видеть
службу целиком, уметь находить в ней смысловые вершины и акценты и
добиваться стилевого единства8.
Немаловажное значение в выборе репертуара имели вкусы и увлечения
регента. Интерес к знаменному распеву и квадратной нотации, поездки в
Москву и Троице-Сергиеву Лавру, знакомство с А.Т. Гринденко, слушание
аудиозаписей Валаамского Подворья (Санкт-Петербург)— все это и многое
другое так или иначе отражалось на репертуарных тенденциях семинарского
хора. Помимо главной богослужебной части репертуара, хор располагает
хотя и небольшой, но все же весьма необходимой небогослужебной частью.
На праздничных концертах, посвященных очередному выпуску, владыка,
кроме произведений на литургические тексты, благословляет петь и рус­
ские народные песни, и канты, и даже романсовую классику. Впервые с не­
101
Раздел II
обходимостью введения в репертуар светского материала мы столкнулись
в связи с поездкой небольшой группы учащихся Духовного училища в
Германию. В процессе певческой подготовки к поездке выяснилось, что
практически никто из учащихся не знает народных песен и совершенно
не чувствует стиля их исполнения. В течение всей поездки хор постоянно
пел канты и русские народные песни. Фольклорный материал был весьма
актуальным, а иногда и единственным способом общения, своего рода
наш ей визитной карточкой. Этот опыт способствовал осознанию
значимости народного песенного наследия.
Несмотря на то что факторов, влияющих на формирование репертуара,
было довольно много, один из них играл стержневую роль— это ориентация
на распев и уверенность в том, что именно распев является сердцевиной
нашей церковно-певческой традиции. Поначалу эта тяга к распеву носила
характер интуиции, но впоследствии нашла подтверждение в опыте других
регентов. Отец Михаил Фортунато называет распев «молитвой Церкви»
и считает его выражением соборного сознания, в отличие от авторских
произведений, которые, как хороши бы они подчас ни были, являются
отражением индивидуального восприятия текста и опыта молитвы. Надо
сказать, что сама формулировка «распев как молитва Церкви» переводит
понятие распева из категории стилевой в категорию общецерковную.
Именно исходя из этого, отец Михаил распевом называет не только
его одноголосные формы бытования, но и обиходные многоголосные
гармонизации9.
К этому можно добавить лишь то, что использование тех или иных
песнопений зависит в какой-то мере от иерархии служб: будничных,
воскресных, праздничных.
4.
Решение исполнительских проблем в известном смысле сложнее
формирования репертуара. Если репертуарные проблемы решаются, как
уже говорилось, со временем, то исполнительские возможно разрешить
лишь посредством передачи живого опыта. В условиях прерванной
традиции нам приходилось постоянно искать ответ на вопрос: «Как
петь?» Сразу было ясно, что не всякий хор может стать примером
для подражания: мы не могли воспользоваться опытом архиерейского
хора или аудиозаписями профессиональных хоров. Нам нужен был
опыт, адекватный нашей «учебно-приходской» ситуации, хороший,
качественный опыт пения Обихода. Наверное, можно было обратиться
за помощью и консультацией в одну из центральных семинарий, но в ту
совсем «зеленую» пору нашего становления мы не всегда осознавали
даже то, какого рода помощь нам нужна. Ведь для того, чтобы поставить
вопросы, тоже необходим определенный уровень зрелости. Нам повезло:
протоиерей Михаил Фортунато не только-передал нам часть своего
репертуара, но и оказался связующим звеном прерванной устной
традиции, причем, что было особенно важно, традиции обиходной. Его
голос, живые интонации, способ произнесения богослужебного текста,
мелодических строк гласов —- все это стало нитью, связывающ ей
прошлое с настоящим. Отец Михаил привез нам однажды и несколько
кассет с записями своего хора — это тоже было хорошим подспорьем
для нас. Где еще в записи можно было услышать феофановское «Великое
славословие» или «Свете тихий» Дворецкого? А главное, мы могли без
стеснения задавать вопросы, не боясь показаться невежественными и
глупыми. Когда-то нам очень помог ответ отца М ихаила на вопрос:
«Как исполнять Пасхальный канон?» Он сказал, что при пении этого
канона ему всегда вспоминается образ Давида, скачущего пред Ковчегом
Завета: «Богоотец убо Давид, пред сенным ковчегом скакаше играя» (3-й
102
Литургические основы клиросного пения: теория и практика
тропарь 4-й песни Пасхального канона). Один-единственный образ, одна
ассоциация решили вопросы темпа, ритма, характера. Впоследствии это
решение в главном совпало с впечатлением от пения того же канона хором
Лондонского собора под управлением протоиерея Михаила. И еще одно
важное открытие той поры: не обязательно совершенно отказываться
от авторских произведений — многое зависит от их интерпретации.
Мысль «И авторские песнопения можно петь обиходно» — это реальная
практика хора Кафедрального собора в Лондоне. Небольшое количество
авторских вещей Д.С. Бортнянского, А.Ф. Львова, А.А. Архангельского,
Г.Ф. Львовского, протоиерея Димитрия Васильевича Аллеманова в их
исполнении не выбивается из общего обиходного контекста.
5.
Вопросы, связанные с управлением хором и профессионализмом
регента, весьма обширны. Темы «хороустроения» и «хороуправления»
(терминология П.Г. Чеснокова) хорошо разработаны в советское время,
и им посвящено немало литературы. Вопросы же специфики регентской
техники и воспитания регента, напротив, находятся в стадии осмысления
и требуют отдельного рассмотрения. Ни той, ни другой проблемы мы
не будем касаться. Хочется затронуть лишь один аспект отношений
регента и хора: личност ны й. Выше уже говорилось, что вопросы
организации и дисциплины семинарского хора зависят от порядков
(и беспорядков) духовного учебного заведения. Но как быть регенту,
если эти самые вопросы в Духовной школе решаются недостаточно
эффективно? Единственное, что тогда остается, — это строить свои
личные, профессиональные и человеческие, отношения с хором. Позволю
высказать несколько наблюдений и соображений. За 10-12 лет выросло
новое, «послеперестроечное» поколение. Дело не в том, что эти ребята и
девушки хуже тех прежних, которые учились у нас в начале 90-х, — нет.
Они просто другие: иные установки на жизнь, иная плоскость мышления.
Они рациональнее, практичнее. Если «старое» поколение учащихся
воспринимало послушание в хоре как нечто вполне естественное и
благодарило за приобретенные опыт и знания, то современные певчие,
напротив, ждут благодарности за свой певческий «труд», понимания их
проблем и сочувствия к их немощам и болезням. Не то чтобы этому надо
потакать, но учитывать и принимать во внимание все же приходится.
Регенту необходимо всю жизнь учиться и развиваться не только
профессионально, но и в плане общения со своими певчими. Когда-то
нас очень выручали занятия церковным пением на пастырском отделении
и общие уроки по «Истории Церковного пения». Они давали возможность
регенту общаться, разговаривать с певчими, что способствовало лучшему
взаимопониманию. Спевки, как правило, не оставляют времени для
обсуждений и ответов на вопросы учащихся.
Существенной приметой нашего времени является преобладание
женщин на клиросах. В провинции, где оплата певчих и регентов очень
невысока, эта тенденция особенно заметна. На III семинаре преподавате­
лей церковного пения Духовных школ, проходившем в ноябре 1999 года
в Московской Духовной академии, архимандрит Матфей (Мормыль), в
ответ на вопрос о его отношении к регентам-женщинам, сказал: «Не бабье
это дело». Думаю, что многие из сидящих тогда в зале женщин внутренне
с ним согласились: в этом заявлении чувствовались громадный опыт
практика и отеческое попечение священника. Но вместе с тем, если на
место регента приходского или учебного хора не выстраивается очередь
из мужчин, это «дело» оказывается все же «бабьим», и регенту-женщине
не остается ничего иного, как нести свое послушание в меру сил и с
трезвым осознанием своих возможностей.
103
Раздел II
Клиросная жизнь дает немало поводов для обид, конфликтов и ссор.
Конечно, в идеале нужно научиться не сердиться на певчих за ошибки,
невнимательность, опоздания, разговоры и так далее. Но бывают случаи,
когда избежать этого очень трудно. Однажды чуть ли не вся партия
басов по разным причинам не явилась на спевку перед Богослужением
в Алексеевской церкви и многие опоздали к началу службы. В результате
Вечерня Сретения Господня была порядком расстроена. Подобные
ситуации — большое искушение для регента. И поскольку ссор вовсе
не избежать, то следует научиться, в свою очередь, мириться, извиняться
и просить прощения, причем не только в Прощеное воскресенье. И
здесь регенту и хору очень помогает совместная литургическая жизнь:
исповедь, причастие, переживание церковных событий.
И в заключение позволю себе вспомнить слова одной руководитель­
ницы церковного хора о том, что прошение Великой ектении «Миром
Господу помолимся»'0 она принимает на свой счет, потому что регенту не­
редко приходится делать над собой усилие, чтобы начать службу в мире
со своими певчими. Те, кто постоянно подвизается на клиросе, хорошо
знают, как необходимо и дорого это качество мира в церковном хоре. Ведь,
по выражению протоиерея Михаила Фортунато, «церковное пение — это
язык любви к Богу». Быть может, именно эта проблема— сохранение мира
и любви на клиросе — самая главная и, одновременно, самая трудная.
Примечания
1 Ж изни и церковной деятельности священномученика Никодима (Кроткова)
посвящена монография: Александр (Могилёв), архиепископ Костромской и Галичский.
Священномученик Никодим. Жизнь, отданная Богу и людям. Кострома, 2001.
2 Подробнее об истории Костромской Духовной семинарии и ее выдающихся
выпускниках см.: Зонтиков Н.А. Костромская Духовная семинария. Вехи истории.
Кострома, 1997.
3 См.: Костромские ЕВ. Неоф. ч. 1895-1897.
4 Значительная часть архивных документов сгорела в пожаре 1982 г., случившемся
в Богоявленском соборе. Там с 1925 г. размещался губернский, а затем областной архив.
Достаточно полная информация об истории костромских храмов и монастырей, в том
числе и Богоявленско-Анастасиина собора, содержится в кн.: Костромские Святыни.
Кострома, 2002.
5 Костромские ЕВ. 1896. С. 147.
6 Как известно, существуют и более простые версии Пасхального канона, например
«Лаврская» священника Василия Старорусского.
7 Впоследствии они были дополнены песнопениями из сборника: Утреня Великой
Пятницы / Под ред. архим. Матфея (Мормыля). Троице-Сергиева Лавра, 2000.
8 Конечно, мы испытали на себе и другие влияния; из них самым сильным было
влияние традиции Троице-Сергиевой Лавры и архимандрита Матфея (Мормыля). Но
воздействие на нас о. М ихаила было наиболее продолжительным и последовательным.
9 Теме роспева были посвящены доклады протоиерея М ихаила Фортунато «Роспев
как молитва Церкви» на II семинаре преподавателей церковного пения Духовных школ
Русской Православной Церкви, проходившем в мае 1998 года в Московской Духовной
академии, и «Киевский распев в восприятии регента» на Международной научной
конференции «Церковное пение в историко-литургическом контексте: Восток— Русь—
Запад», проходившей в мае 2000 года в Московской государственной консерватории им.
П.И. Чайковского.
10 «О на (В ел икая ектени я) н ачи нается словам и «М и ром Господу п о м о л и м ­
ся...» — приглаш ением помолиться Богу в мире с самим собою — без смущ ения
духа, без сомнений, без развлечения мыслей — и в мире с ближ ним и...» См.:
Никольский К. Пособие к изучению Устава Богослужения Православной Церкви. СПб.,
1907. С. 181. Прим. 2.
104
Раздел III
Церковное пение:
история и современность
Церковное пение: история и современность
Протодиакон Сергий Голубцов
ЦЕРКОВНЫЙ КОМПОЗИТОР
АРХИМАНДРИТ ФЕОФАН (АЛЕКСАНДРОВ)1
1785-1852
Церковные песнопения играют важнейшую роль в Богослужении
Православной Церкви. Известны десятки дорогих нам имен церковных
ко м п о зи то р о в , оставивш их нам свои великолепны е сочинения,
исполняющиеся десятки и даже сотни лет. Среди них почетное место
занимает и архимандрит Феофан. Одно из самых известных его про­
изведений — Рождественские ирмосы, которые поются не только в
самый праздник Рождества, но и в течение Рождественского поста и на
Святках, — вселяет особую радость в души стоящих в храме. А между
тем о жизни их творца мы почти или совершенно ничего не знаем. И
это неудивительно. За последние полвека о нем было всего две довольно
краткие статьи в Журнале Московской Патриархии2.
Немногочисленные публикации, посвященные архимандриту Фео­
фану, освещают в той или иной мере жизненный и творческий путь
талантливого ученого, педагога и композитора. Но, к сожалению, в
биографии архимандрита остались многие существенные пробелы. И
прежде всего это касается его происхождения. Указывалось только, что
он сын дьячка из села Городище Каширского уезда и родился в 1785
(1786) году.
Существующие противоречия в годе рождения архимандрита Феофа­
на заставили автора отправиться в Тульский Госархив и попытаться найти
метрические книги церквей Каширского уезда 1780-х годов. Повезло как
никогда. Несмотря на чрезвычайно плохую сохранность документов той
поры, сохранились метрические книги 1782, 1785 и 1794 годов. И вот в
деле за 1785 год в разделе о родившихся четко написано: « ... 17 апреля...
вышеписанного села Городища Николаевской церкви у дьячка Василья
Гаврилова сын Федор, крещен 20 числа апреля, восприемниками были
вотчины малолетней девицы Татьяны Михайловны дочери Кошелевой
дворовый ч[е]л[о]в[е]къ Прокофей Кирилов да крестьянска женка
Надежда Иванова»3.
Автору настоящей статьи удалось выяснить, что первое упоминание
об архимандрите Феофане содержится в книге С.К.Смирнова, посвя­
щенной Троицкой Лаврской семинарии4. Ознакомление с архивами
этой семинарии позволило уточнить, что о поступлении в нее будущего
архимандрита и композитора сохранился следующий интересный, хотя
и весьма поблекший от времени документ5:
«Получено в кантору апреля 25 дня 1798 года.
Из Коломенской духовной Консистории
Свято-троицкой Сергиевой Лавры в семинарскую кантору.
Ггнваря 2-го дня сего 1798-го года присланным в здешнюю духовную
консисторию Свято-Троицкой Сергиевы Лавры из семинарской канторы
сообщением с прописанием поданного Святейшего Правителъствующаго
Синода Члену Высокопреосвящ еннейш ему П лат ону мит рополит у
московскому и калужскому и оныя Лавры священно Архимандриту,
главному Спаса Вифанскаго училищ наго монаст ы ря начальнику и
орденов... кавалеру московской церкви Климента папы римского и
Петра Александрийского [,] что на малой ордынке[,] от священника
107
Раздел III
. ■(I
. ,. ■
• *■".*
^
л,у;А7и,г/м / б р Р Ш л .
г'глУауя $ 1укя &&>,1/7?Я~уо4а /?/гйллгм///г,гс/ /%йуяшм/ою
|
.у щ в Л л у ю
\гом гш па/х.> Л > . & * ///< > ///!& ////& ■ /* /З р /Г /у а #
ие о 2 'г ? и а /м 1гу/< *гС /& /
У/а/ггггауз'с САлг/ир^/г/ЛлА сА/гугАгг/гАлг/г/АлА '/гл?<ул/ж х& > АУялгси/г/' агдА^
у^>4Аг/я&4АлгУу/АиуА2а А г /м л у я б г г м у а 'д /гА ггА ггу ^ А Л > /я у /гя /г,//гя л " ' / ’
[Л г ^ Л
„
/\
_
4
САя / а ^
Л у г/‘/Л глягТ /угг/ггу', /.АА& йКАягуг
а /г а ал
Я л ^З асЛ
аа/ а ! Кя>
я/З.’г /я А /л 'д '^ А 4»
гяеаеш у/лаагУ у
Р у ^ и Д и /(<-///иг<?//гг/ги А/Л яд/у/г/л/А //л& > #/7Аягуг<я еУ.Аг/гАл/Яугг* агоПса
! ] г ' ‘3 М ^ 'Ь х и я г / д/уу/д/м /г/я а /я Л о & ш а М м ш л х ^ а /л а / г /л '/г /Л д '/& х г у л
Щ '/л/я оху/гм ягг/гл /?<омг/л> ЛггЛу/глу/й АА/гг/гглу/г/А у с //г АА/у^Ад/гя/гл/,
Г ‘ '^‘/ г д хлапа/ д&А /&<Л&<^г4'лиугм’ 7)г>А//я/гл //Агя'Луг1'ПА/<?а у М 2 у а аЛ/а \
л]*ауя/гул А ,////й » « /,/л*,Л 'Л
уА^г//л ЛллгЛл'Я /лЛул./Ад/у
^
г /А г а гу ^ А /Х л /г у г г З л и /А у я л / й ? УА/аала яу;глгд/у///у’я Г д л яУ я аа / о
N
рхя-л/гт уг/-елА 'я п у л /л у я г м а л у я у а л я г д л / у а Ч л л /а л ’л а / / <уЛ//Уггя/дя я ^ у п г Ь
/Т * р '"
уи я Адудгл/З' & Л ай/гссгу/л уАг/г/млулл/ .«о уег/ы и гя **
5 'д - '/г л Х л л /Р д а /г Л / ^ л с л о / Я л / / я л 'р г/угА гг/?г/?4л/< ?г*//г/га и /г/л /У ^
Л9 а д у л ^
'^*5‘
'
м ла
//& г«.аи /&-,/<&Са> <.г/ а / г г /е л / д /у г я л : я /л и / к л / л г / у
у ///А с /А А///Оу<?/г / 4 ^ л у л и ^ й м
'//< 4а#<
^
''“Ч
Ч_
Г
4 1 /4
1- у а у & а г я е у’ ж я. /гу м я х /Я т Л г /а а Л а ///? 4/ / хя> ^ Л / Л " • /гл/А ла
4*/*/?!А- АЛ/гАМ4ггг/ггА/г}г/ /ЯАААгуглг/гдгА Аг/лЗА/л/АА/ГАЗ/глУАМмАг!
^ Х^ А
А Л /4 //Ц 'У>гОАлЯ /гА/гАЛ А/А /АС А// /М ? # ? '" д л ф / Я М А Л Я Ж а /а //гаъЭ аь*
Р&4АС
л/ла*.,,.
' Л
'„а А я / п у °лга
/ / а г /л у /п А д /л /А л,/ у<у /л л г / : А / г / # А ^ ‘/гА
/ У л '"<>
! - .. &/Г
/
у Г />лг
I
Г
^ХГ/АА/^/ГЛ/аС 0 Л т /< &А/Л/А/Л/ /1*4V уААХА/гЛ1 '.АЛЛЛг/Л /ГАЯ/Ау/А^ЛАА
У Л г^а /А а /А п А м у
?У?"~>Ауу /г А г /А /а З у /{рг>лРлтлЯяиглг/А г г //* А л
Р * А г У А /я Л у /А г^ л /У С и м луг / 1 & л & ^ и # & м а ,?/&&/<><+ (и ^ 4 п « й / / '« м 1
у а } А л у А 2 а л гл а /А /А '/У ,' / 9Л У З н а а л /а п А /Я у у Л л л Я а . у <: у - А п К у А
г г /А у а З у я г /г л у л А /А д А ^ / й № < щ « « - у г м я а а я л З л .а а а К у < /А а-.-аЛ а гЪ»
ул
?40А'./ЛЛ'4*Л 01’ЛЛ/ л'ЛЛЛ/ЗЛ/ЛЛЛСЛЛЪу&Ъ ' /,ЛЛ<'/!'^'АЛЛ'Л/Л/Ля.-<IЛ
^ '/ * л М /* & А с 'А 'д а л о л и
/г г ./л
Г
л /й ^ й ^ л л Л » л ^ л / л л /4 4 )
✓ //л - Л ' л ’/ ^ Л й » . / й й а г л » ' / л > ^ ^ ^ / « й л у л » К * ! 1 Л ^ / < л *
" " 4 ^ г А к л л •.*!<>,' л ^ ^ л а л ^ л л » ^ * / » л а л г л / / А*1 у ■/^ л г З л г л и
‘Т <
. С‘<У’г**г*'
’
Р ^ / л у 'л ^ л ^ л / ; а у к м 2:лмг<<х&г г /у у г г л А лг* /А * г ^ г а у < у г л ;■
у
; "'7 %
~*~*'^'~м 1*'"'
А«с^1»с о е ------ 7~~
РАал-Ум 1Юсм*7&>*4 гадз/иые/МгГ /ггллЛлла/ггглЯ *1//*’'■'■<
</*3.»‘/*■?/*-: - Руоии^Гщ’ '(Ъщ^нншЧ М ц (т Д
О**
° •>"'*
(тпа(Л М т С Л Л К р Я ' Ы
«А
//ван Васильева прошения о принятии во оную лаврскую семинарию для
обучению наукам брата ево Коломенской епархии Каширского уезда
села Городища церкви Николая чудотворца дьячка Василия Гаврилова
сына Феодора Васильева и резолюции Его Высокопреосвященства, в
коей изображено: дозволяется принять по сношению с Коломенскою
консисториею[;] требовано уведомления [, что] означенной дьячков
сын Федор Васильев для обучения в лаврскую семинарию может ли
быть уволен и нет ли в том каких препятствий и коликих от роду
лет. а в консистории посправке оказалось[, что] означенный дьячков
сын Федор по поданной в [1]795-м году... по 5-йревизии скаске показан
осми, а ныне ему десять лет, которой по тому прибывшем [по тому
при бывшем... разборе] в 797-м году по указу... Синода священноцерко­
внослужительским детям разборе оставлен в ведомстве духовном];]
108
Церковное пение: история и современность
дел же и подозрений до него по консистории не оказалось[;] для того
во исполнение резолюции Его преосвященства... Афанасия епископа
Коломенского и Тульского... последовавшей на представленном от
консистории докладе[,] в духовной консистории определено: означенного
церковника Федора Васильева по требованию оной семинарской канторы
для обучения в лаврской семинарии уволить[,] который и уволен[,] о чем
во оную кантору сообщить и сообщается апреля 9-го дня 1798-го года[;]
Троицкий священник Михаил Феодоров.
Секретарь Иван Некрасов».
Итак, из этого витиеватого документа явствует, что первоначально
мальчик при «разборе священнослужительских детей» был оставлен при
отце и ему суждено было стать пономарем или дьячком при сельской
церкви. Однако его старший брат, служивший уже священником в
московской Климентовской церкви, по своему почину или по просьбе
отца или братишки поднял вопрос перед митрополитом Платоном, а через
него перед епархиальной консисторией о разрешении Федору поступить
в Троицкую духовную семинарию, на что и получил согласие.
Поскольку мальчик не имел, видимо, своей фамилии, он взял (или
ему дали или предложили) эту фамилию Некрасов, которая красовалась
в виде подписи на многих церковных документах Коломенской епархии.
Эту фамилию он и носил первые два-три года. Это подтверждается
семинарскими документами за 1799 и 1800 годы, а именно что он, Федор
Васильев Некрасов 12 лет (в 1799 году) и 13 лет (в 1800 году), — сын
дьячка (Василия Гаврилова — указано только в документе за 1800
год) Николаевской церкви села Городище6 Каширского уезда Тульской
епархии, ученик высшего грамматического класса, поступил 15 декабря
1798 года7.
Указанные документы опираются на данные 5-й ревизии, согласно
которым будущий композитор родился в 1787 году. Однако дальше следу­
ют непонятные метаморфозы. Документы за 1801 и 1802 годы в фонде
семинарии отсутствуют, а в документах за 1803 и 1804 годы есть при­
писка, что в сентябре 1803 года Феодор переведен сюда, в Троицкую се­
минарию, из Перервинской семинарии8, что ему, «дьячкову сыну из села
Городища Каширского уезда», соответственно, 19 и 20 лет (то есть он
1784 года рождения) и фамилия его теперь — Александров, а не Некрасов,
каковая фамилия в документе 1803 года перечеркнута и заменена новой!
И значится он уже студентом философии9. Можно предположить, что он
решил побыстрее закончить учение и поэтому прибавил себе три года
по сравнению с данными ревизских сказок.
В вышеперечисленных опубликованных статьях говорится, между
прочим, что архимандрит Феофан, как и митрополит Филарет (Дроздов),
перешел якобы в 1800 году в открытую тогда Вифанскую семинарию.
Просмотренные документы по Троицкой семинарии10не подтверждают
этого, да и в биографии Филарета об этом также умалчивается, как и
в послужных списках архимандрита Феофана. Также и в упомянутой
выше книге С.К. Смирнова об этом не сказано ни слова в том месте11,
где указывается, что Федор Александров окончил Троицкую семинарию
в 1808 году, то есть за 10 лет (обычно же срок обучения длился 11-12
лет). В графе «Какого качества» в одной из семинарских ведомостей
относительно Федора стояло краткое слово: «умен».
В 1807 году (за год до окончания семинарии) Федор Александров
был назначен преподавателем латинского языка в младшем («низшем»)
грамматическом классе Троицкой же семинарии12. Л.Н. Парийский вслед за
109
Раздел III
предыдущими публикаторами сообщает, что митрополит Платон (Левшин)
назначил его в 1807 году и регентом лаврского митрополичьего хора.
Через два года, в 1809 году, вместе с Филаретом (Дроздовым) Федор
Александров был переведен в Петербург, получив место преподавателя
латинского и греческого языков, а также священной истории и пар­
тесного пения в высшем классе уездного Александро-Невского ду­
ховного училища. Одновременно он вел риторику, греческий язык
и гомилетику — «высшее красноречие», как значится в послужных
списках архимандрита, — и в Армейской духовной семинарии. Всегда
сдержанный в суждениях, митрополит Московский Филарет дал о нем
такой отзыв: «Совершенно сведущ в предметах, к преподаванию очень
способен и пользам учеников усерден»13.
С 16 марта 1812 года до 16 марта 1814 года он был инспектором
и наставником философии в Петербургской духовной семинарии14 и
ректором Александро-Невского духовного училища, приняв монашество
12 августа 1812 года и — формально — сан архимандрита Новгородского
Сковородского Михайлова монастыря 1 августа 1813 года, оставаясь в
столице. В следующем году он был назначен ректором Ярославской
Духовной сем инарии15 и настоятелем Ростовского Борисоглебского
монастыря, а в 1816 году перемещен настоятелем Домницкого РождествоБогородицкого монастыря Черниговской епархии. В январе 1817 года он
получил назначение и на должность профессора Черниговской Духовной
семинарии. 30 июля того же года архимандрит Феофан был переведен
в Казань наместником Казанского Спасо-Преображенского монастыря,
а 3 сентября того же года назначен ректором и профессором Казанской
Духовной академии.
В 1818 году Казанская академия была преобразована. В соответствии с
учебным уставом 1808 годаонаполучиланаименованиесеминарии,причем
преподавательский состав существенно обновился. Архимандрит Фео­
фан вновь был назначен ректором, как единственный достойный кандидат
на эту должность. Естественно, что на
него и легла основная тяжесть трудов
по устройству семинарии. Он ревностно
и терпеливо проводил необходимые
реф орм ы . Треть своего ректорского
жалованья он отдавал на нужды вос­
питанников, за собственный счет устроил
для ученического общежития флигель
в Спасском монастыре, а в 1829 году
основал Комитет для призрения бедных
учеников Казанской семинарии и низших
подведомственных оной училищ.
А р х и м а н д р и т Ф ео ф ан бы л т а ­
лантливым педагогом, одним из самых
одаренных преподавателей богословия
своего врем ени. Он составил на лаАрхимандрит Феофан (Александров) ТИ Н СКО М язы ке16 «Записки ПО умозри­
тельному (то есть догматическому. — С. Г.)
богословию», по которым и читал лекции.
Об этом сочинении сохранились похвальные отзывы современников, один
из которых — архимандрит Евлампий — отмечал, что в «Записках...»
видны «опытность сочинителя, ясность, доказательность и чистота
богословского духа»17.
110
Церковное пение: история и современность
14 декабря 1819 года архим андрит Ф еофан был назначен по
совместительству профессором Казанского университета, где стал
преподавать академический курс догматического и нравственного
богословия по своим «Запискам...», переведенным на русский язык, и
церковную историю. В должности профессора университета он состоял
до марта 1823 года18.
Архимандрит Феофан был также членом Российского Библейского
общества, Общества любителей русской словесности, на протяжении
м ногих лет состоял членом Казанской Духовной Консистории и
благочинным монастырей (с 7 января 1826 до декабря 1838 года) и церквей
Казани и ее округи с 1827 года. В 1827 году он ревизовал духовные
правления Симбирска и Сызрани.
Исключительное внимание архимандрит Феофан уделял и церковной
музыке. Он руководил хором Казанского Спасо-Преображенского
монастыря, сам подбирал певчих, сам проводил репетиции. Монастырский
хор в те годы достиг такого расцвета, что не уступал архиерейскому.
Архиепископ Казанский Амвросий (Протасов; 1 1831), который сам был
большим любителем пения, нередко «отбирал» у отца Феофана лучших
певцов.
Будучи жизнерадостным и общительным по натуре, архимандрит
Феофан охотно посещал своих коллег по семинарии и представителей
казанского городского духовенства. По отзывам современников, он «со­
ставлял душу семинарского общества. На вечерах и именинах, которые
праздновались каждым учителем обязательно, он много пел соло, играл
на гуслях. За то же любили его и в казанском обществе»19.
14 ноября 1832 года архимандрит Феофан был назначен настоятелем
московского Донского ставропигиального монастыря20, а с 5 декабря,
по представлению митрополита Московского Филарета, с которым его
связывала многолетняя дружба, он был назначен и членом Московской
Синодальной конторы и благочинным всех ставропигиальных м о­
настырей, очевидно, московской митрополии.
Архимандрит Феофан пользовался в Москве большим уважением,
имя его было весьма популярно. Следует отметить, что он считался одним
из лучших в то время проповедников. При жизни архимандрита вышли
в свет его проповеднические труды: «Собрание поучительных слов на
Господские и Богородичные праздники» и «Собрание поучительных слов
на воскресные дни»21. Проповеди отца Феофана отличались ясностью
мысли, богословской глубиной и доступностью. Толкуя Священное
Писание, он делал интересные обобщения, говорил ярко и образно,
принося большую духовную пользу слушателям. Многие специально
приезжали в Донской монастырь, чтобы послушать его проповеди. Но еще
больше людей приезжало послушать его хор в Донском монастыре.
К этому надо добавить, на основе архивны х м атериалов, что
Синодальная контора неоднократно поручала архимандриту Феофану
хлопотливые и сложные ревизии. В частности, в 1834 году — ревизию
ризниц московских кремлевских соборов, в 1838 году, с февраля по
август, — ревизию Оренбургской епархии, в 1843 году — ризниц
Новоиерусалимского, Ростовского и московского Заиконоспасского
монастырей, в 1846 году — Большого Успенского и Гостунского соборов
и рукописного отдела бывшей Патриаршей библиотеки в Москве22.
За свои труды архимандрит Феофан получал неоднократно бла­
годарности от Синода и высокие награды. В частности, 22 мая 1837 года
он получил орден святой Анны 2-й степени с императорской Короной,
23 апреля 1840 года — орден святого Владимира 3-й степени.
111
Раздел III
Все эти годы архимандрит Феофан продолжал сочинять духовные
песнопения, не жалел средств для содержания монастырского хора. Для
привлечения в свой хор лучших голосов он не останавливался перед
издержками; страстно любя пение, он в то же время с отеческой любовью
и заботливостью относился и к певчим, обставлял их жизнь возможными
удобствами, поощрял их подарками и так далее. При таких условиях
содержание монастырского хора стоило весьма недешево, а это вызывало
некоторое недовольство со стороны монахов, хотя и любивших своего
настоятеля за его мягкость и доброту, но осуждавших его за излишнюю
щедрость по отношению к певчим. Отзвук этого недовольства сохранился
в монастыре даже и доныне. «При архимандрите Феофане, — говорил
протоиерею А.В. Смирнову один из иноков-старожилов Донского
монастыря,— наша обитель пользовалась особенною любовью москвичей;
но вследствие того, что Феофан расходовал значительный средства на
содержание певчих, от времени его настоятельства в монастыре не
осталось никаких сбережений»23.
Казалось бы, карьера складывалась так благоприятно для Феофана,
что он вполне мог рассчитывать на архиерейскую кафедру. Однако в
1850 году на него обрушивается нежданное несчастье. Из настоятелей
московского Донского ставропигиального монастыря он 6 июля ссыла­
ется в убогий провинциальный монастырь, потом в другой, где и
скончался через два с половиной года.
Что явилось причиной увольнения архимандрита Феофана «на покой»
и каковы были обстоятельства этого ухода? На этот естественный вопрос
упомянутые ранее статьи в журналах Московской Патриархии не отвечают.
Можно было бы предположить, конечно, что какие-то недуги стали его
одолевать, — ведь ему было около 65 лет и скончался он всего через два
года. Но, как выяснилось, причиной были две крупные неприятности по
службе, о чем упомянуто в ряде дореволюционных изданий.
Первая из них связана со столкновением с влиятельным директором
Придворной певческой капеллы генерал-майором Алексеем Федоровичем
Львовым24, личностью весьма приближенной ко Двору, с которым они
оба, как упомянул А.Благовещенский, якобы состояли в Комитете для
устройства церковного пения, куда архимандрит Феофан был назначен
по избранию митрополита Филарета25.
Однако биограф архимандрита протоиерей Александр Смирнов,
уделивший этим обстоятельствам самое пристальное внимание и, как
можно понять, возможно, специально приезжавший в Первопрестольную,
чтобы самому провести расследование, опровергает это и ряд других
утверждений Благовещенского, поэтому мы опускаем их и далее ци­
тируем большой фрагмент из труда Смирнова.
«В переданном [Благовещенским] рассказе, — пишет протоиерей
Александр Смирнов, — есть только отдаленный намек на истинные
факты. Бесспорно, что архим. Феофан не особенно сочувствовал цер­
ковно-композиторской деятельности Алексея Ф еодоровича Львова.
Как известно, последний задумал ввести однообразие в существующие
церковные напевы и с этою целью издал «Круг богослуж ебного
пения»26, который он хотел сделать обязательным для всех церквей
России. Чтобы достигнуть возможно быстрого распространения своих
гармонизаций, он, с дозволения Государя Николая Павловича, вызвал
из разных епархий в Придворную капеллу двадцать восемь регентов,
которые, изучив переложения Львова, должны были сделаться первыми
их распространителями; вместе с ними обучались в капелле и полковые
112
Церковное пение: история и современность
регента27. Так как Феофан и сам занимался переложением обиходных
мелодий, то он, естественно, видел в лице Львова неприятного для себя
конкурента, хотя и не мог похвалиться тем, что он «вернее знал и понимал
церковную музыку»™. Чувство неудовольствия против Львова должно
было усилиться в Феофане особенно ввиду следующего обстоятельства.
После издания общепринятого напева Львов испросил у Государя
командировку в М оскву для положения на ноты древних напевов,
употреблявшихся в Симоновом и Донском монастырях и в Успенском
соборе, ввиду своеобразности этих напевов; это должно было особенно
задеть самолюбие Феофана, как настоятеля Донского монастыря. Может
быть, он ввиду этого и позволял себе неодобрительно отзываться о
церковно-музыкальных трудах Львова, но формального столкновения
между ними не было. Благовещенский ошибочно говорит, что Феофан
состоял вместе с А.Ф. Львовым членом Комитета для устройства цер­
ковного пения. В Москве действительно существовал назначенный
митрополитом Филаретом Комитет, но не для устройства церковного
пения, а для «испытания новоперелагаемого церковного пения». В этот
Комитет архимандрит Феофан почему-то не был назначен; Комитет
состоял из четырех членов-священнослужителей, регента архиерейского
хора и 11 опытных в пении клириков.
Что касается директора Придворной певческой капеллы Алексея
Феодоровича Львова, то он действительно был враждебно настроен по
отношению к Феофану. В своих записках, напечатанных после его смерти
в Русском архиве за 1884 год, он, между прочим, пишет: «Московский
Филарет труд мой (по переложению церковных напевов) не одобряет, а
почему, не знает сам, будучи наущен настоятелем Донского монастыря,
который сам марает нотную бумагу, воображая, что он единственный
в мире сочинитель церковного пения»29.
В другом месте он так отзывается о Феофане и духовных лицах
города Москвы: «Эти упрямые невежи (з1с!) не могли помириться с
мыслию, что порядок церковного пения совершается не ими, а лицом,
духовенству не принадлежащим. Особенно архим. Донского монастыря
Феофан, человек хитрый, злой, самолюбивый и безнравственный, невежа
во всей силе слова и, к несчастью, сам воображавший, что может
писать ноты и что они составят честь и славу России — это его
собственное выражение, — делал и делает мне разные неприятности,
предвидя, что ноты, им писанные, при рассмотрении их директором
Придворной певческой капеллы (то есть самим Львовым), будут найдены
негодными. Феофан подстрекал подобных себе монахов и попов, а
те — митрополита Филарета, который, чужд всякого познания в
музыкальном искусстве, не знал, кому верить»20’
Как можно понять из этого и из последую щ его, А.Ф. Львов, с
таким о себе мнением и столь злобно настроенный, повел подпольную
борьбу против Феофана, а отчасти, возможно, и против митрополита31.
7 января 1850 года он направил секретное письмо митрополиту Филарету
(чуждому «всякого познания в музыкальном искусстве»32), в котором
он просил его рассмотреть составленный им (Львовым) каталог из
семи нотных книг с 55 сочинениями на предмет целесообразности или
допустимости или недопустимости включения их в репертуар церковных
и частных хоров. Нам неизвестны ни перечень этих произведений,
ни ремарки, которые, возможно, их сопровождали, но очевидно, что
сочинения архимандрита Феофана занимали в них доминирующее
положение, поскольку митрополит Филарет в ответе Львову, уклоняясь
8-1218
113
Раздел III
от возлагаемой на него задачи, упомянул только сочинения архимандрита
Феофана: «Многие из них мне неизвестны, а о неизвестных нельзя иметь
суждения. Так, например, помещенные в каталоге сочинения донского
архимандрита м не неизвестны. И как они и Святейшим Синодом
одобрены не были, то и посему не могу я принять участие в суждениях
о них, т[ак] к[ак] и от Святейшего Синода на сие я не уполномочен.
Вникая в свои обязанности и в обстоятельства настоящего дела, не
нахожу я себя вправе удовлетворить и тому предложению Вашего
превосходительства, чтобы “содержателям вольных певческих хоров
сделать объявление моим именем ”, что пусть ‘‘который из них дозволит
себе петь ноты в сем каталоге не показанные, таковой не только
лишится права содержать хор, но будет ответствовать за нарушение
порядка, правительством установленного ”»33.
Из официальных отзывов митрополита Филарета о гармонизации
церковных напевов ясно видно, что он не сочувствовал нововведениям
Львова, не видел в них необходимости и вообще опасался нецерковного
направления в церковном деле»34 и лишь в частных письмах прямо
высказывался против попытки А.Ф. Львова навязать свою гармонизацию
используемых напевов. «...Смирение посылает нам Бог в том, что
генерал хочет всю Церковь переучить пению по-своему...» — писал он
наместнику Лавры архимандриту Антонию35.
А.В. Смирнов видит в поступке А.Ф. Львова некоторую объективность
со стороны последнего, что, мол, несмотря на такое враждебное
отношение к Феофану, Львов все же включил в свой каталог произведения
Феофана. На самом же деле, по нашему мнению, это можно понять и так,
что он включил сюда не одобренные Синодом произведения Феофана,
ставя митрополита Филарета в неудобное положение. Ясно было, что
митрополит против Синода не пойдет и, более того, возможно, ослабит
и поддержку Феофану или даже вообще переменит свою позицию. Более
чем вероятно, что и в Синоде Львов смог повлиять на прохождение через
него произведений Феофана.
Из биографии А.Ф. Львова, написанной протоиереем Димитрием
Разумовским36, неясно, встретился ли Львов с Феофаном лично (при
посещении Москвы с инспекторской целью в отношении церковного
пения в январе 1850 года), или всё ограничилось перепиской. Сказано,
в частности, что архимандрит Феофан уведомил Львова, что в Донском
монастыре, помимо нот Придворной капеллы, исполняются еще сочинения
и переложения его, архимандрита Феофана, что «его сочинения уж е
были рассматриваемы А.Ф. и возвращены ему с приложением кратких
правил для сочинения гармонического пения. (Стало быть, они были очень
хорошими сочинениями, раз надлежало литератору посылать азбуку!37)
О переложениях же своих... перелагатель говорил, что они переложены
с Октоиха, Ирмология и Обихода с некоторым противу подлинника по
уважительным причинам изменением...
А.Ф. отвечал, что он недоумевает, по какой причине ноты сочинений
и переложений архимандрита не были в рассмотрении его, директора,
и просил уведомить, не были ли они присылаемы в Капеллу и когда
именно. При сем А.Ф. сообщал, что сочинения его, архимандрита, не
могут считаться рассмотренными директором Капеллой: потому что не
имеют для того надписи...»38.
Далее Львов говорит, что он, Львов, переделал некоторые сочинения
Феофана {«для примера») и «в облегчение» переслал архимандриту
«краткие правила»39 (очевидно, гармонизации), чтобы автор сочинений
114
Церковное пение: история и современность
мог «удостовериться, что сочинения его в таком виде разрешены быть
не могут, требуя необходимо предварительного их исправления, что в
обязанности директора Капеллы не состоит (не входит. — С .Г)...»40.
О.
Димитрий Разумовский пишет, что архимандрит Феофан известил
А.Ф. Львова о том, что свои переложения и сочинения он не посылал еще
в Синод, так как «они недавно сочинены», и, «сознавая и сам некоторые
недостатки в музыкальном отношении», обещал внести исправления
и по частям переслать41. Далее спрашивал разрешения на продолжение
пения в монастыре по упомянутым нотам «до их окончательного
рассмотрения», и якобы Львов «оставил все это на благоусмотрение
самого настоятеля и автора, почитая себя не вправе дать по сему предмету
положительное разрешение»42.
«В печальном увольнении архим. Феофана из настоятелей Донского
монастыря, — продолжает протоиерей А.В.Смирнов, — виноват не
Львов, а несчастный случай. Дело это освещается отчасти в «Мелочах
из воспоминаний» Н.П. Смирнова43. Вот сущность его рассказа, вос­
полняемого и исправляемого нами на основании официальных докумен­
тов, содержащихся в «Собрании мнений и отзывов Филарета»44. В 1850
году в Москве большую сенсацию произвело преступление, совершенное
Николаем Семеновичем Зыковым. Он был сыном разбогатевшего от
удачной женитьбы чиновника и учился в Корпусе путей сообщения,
откуда будто был отчислен за неспособность. Некоторое время он служил
чиновником у гражданского губернатора. Смирнов характеризует его как
хитрого, пронырливого, способного ко лжи, обману и всякому плутовству
проходимца; несмотря на свою непривлекательную наружность, он втерся
в доверие высокопоставленных дам, увлекавшихся благотворитель­
ной деятельностью, которая стала входить тогда в моду. Он состоял
в различных благотворительных учреждениях то членом, то секретарем.
После смерти отца он по каким-то побуждениям поступил послушником
в Донской монастырь, но жил здесь совсем не как послушник: по словам
Н. Смирнова, у него был лакей; помещение его состояло из трех комнат,
хорошо меблированных, но для отвода глаз в одной комнате стояла кровать
из голых досок, с поленьями в изголовье вместо подушек. Он свободно
принимал у себя гостей, и преимущественно — великосветских барынь;
даже митрополит Филарет будто бы посещал его и однажды привез
ему Библию в серебряном окладе и такую же икону. Зыков хвалился,
что он с архим. Феофаном живет по-приятельски и всегда обедает с
ним вместе: один день у него, а другой — у себя. В числе постоянных
его посетительниц была княгиня Вера Дмитриевна Голицына, [как
выяснилось позже] опозорившая себя незаконной связью с ним. Зыков
не стеснялся во всякое время выходить из монастыря и нередко прово­
дил время в доме Голицыной...»45
И вот 3 марта 1850 года, в пятницу на Масленой седмице, в 11 часов
вечера, возвращаясь в монастырь после посещения высокопоставлен­
ных особ женского пола и будучи, вероятно, навеселе, он, повстречав
некоего купчика Матвеева, выбил из рук его бутыль с маслом. Завя­
залась драка. Вмешалась полиция. Дело дошло до митрополита, ко­
торый санкционировал полицейское следствие, назначенное генералгубернатором Москвы А.А. Закревским, поскольку послушник был
мирским лицом. От монастыря для разбирательства был послан депутат.
Выяснилось, что за два года до этого архимандрит Феофан подписал
добрый отзыв об этом послушнике, а через год его же отзыв был уже
настораживаю щ ий: архимандрит Феофан рекомендовал перевести
115
Раздел III
этого послушника в один из загородных монастырей, чтобы выявить
истинные устремления Зыкова. Однако это сделано не было. (Правда,
непосредственно монастырем управлял не Феофан, а его наместник.)
Во время обыска у Зыкова нашли бумаги, компрометирующие, видимо,
высокопоставленных особ, поэтому их повелено было Зыкову сжечь.
В общем, 20 марта он подал прошение об увольнении и поселился у
матери.
20 апреля митрополит Филарет выставил против архимандрита
следующие обвинения (формулируем их кратко): он 1) не употребил
деятельных мер к удержанию Зыкова от частых отлучек, 2) не потребовал
возвращения его в пятницу в дневные часы, 3) не принимал мер сильнее
увещ еваний, 4) не назначил сведущего депутата для полицейского
расследования, 5) не просмотрел бумаг, предназначенных к сожжению,
что позволило бы настоятелю представить Зыкова в его истинном виде,
а не находиться в плену иллюзий, вызванных первоначально добрыми
поступками Зыкова в отношении к монастырю.
К этому митрополит добавил справку, что по Донскому монастырю
уже рассматриваются дела о неблаговидном посещении двумя иеро­
диаконами двух женщин по жалобам их мужей46. «По моему мнению,
настоящие обстоятельства дают довольную причину тому, чтобы
а р хим ан д рит а Ф еоф ана уволит ь от долж ност и благочинного
монастырей», — писал митрополит в Синод47.
«М итрополит Филарет хорошо сознавал, что вина архимандрита
Феофана вовсе не настолько велика, чтобы налагать на него чрезмерное
наказание... — пишет далее А.В. Смирнов, — но молва о скандале
дошла до высших сфер; м[ожет] б[ыть], в скором времени совершилось
и убийство [Зыковым] Голицыной, что вызвало самые неблагоприятные
толки о Донском монастыре. По всей вероятности, на возмутительное
преступление Зыкова обратил внимание и сам Государь...»48, который 15
июля потребовал донести ему, какие существуют правила для монахов
и для отпуска проживающих в монастырях. 19 июля митрополит Фила­
рет представил ответ в Синод, а 17 декабря и свое мнение «о средствах
к нравственному улучшению московских ставропигиальных монасты­
рей» — в ответ на запрос Обер-прокурора от имени Государя. В апреле
1851 года митрополит Филарет направил Обер-прокурору еще одно
письмо с мнением о средствах к улучшению московских епархиальных
монастырей, со списком не вполне благонадежных насельников, а в январе
1852 года по поручению Синода составил «Правила благоустройства
монашеских братств в Москве».
«Таким образом, зыковская история наделала немало хлопот даже
митрополиту Филарету. После этого становится вполне понятной су­
ровая кара, постигшая архимандрита Феофана», — заключает свое
исследование дела Зыкова и реакцию на него митрополита Филарета
протоиерей А.В. Смирнов49.
Архимандрита Феофана с 6 июля 1850 года перевели из московского
ставропигиального Донского 1-го класса монастыря сначала (видимо,
настоятелем) в Нежинский 2-го класса Назарет-Богородичный мужской
монастырь Черниговской епархии, а через несколько месяцев (21 декабря),
в Тверскую епархию, настоятелем50 в Троицкий монастырь 1-го класса,
находившийся на левом берегу Волги, напротив Калязина, в посаде. Такое
понижение в должности51 было, конечно, весьма болезненным ударом
для такой выдающейся личности, отчего архимандрит Феофан, как писал
Благовещенский, «зачах»52. 23 октября 1852 года он там и скончался.
116
Церковное пение: история и современность
Ц ер ко вны е со о р у ж ения.
1. Т р о и ц к и й К алягин м о н а с ты р ь.
2. Х р и с то р о ж л еи с тяе н с к яя церк овь.
3. Богадельня.
В о здвиж енская ц ер к о вь.
5. Б о го явл ен ск ая це р к о вь , ( « ж Мриммгь музей).
6. В веденская |церковь.(аНкпувмни).
7. Богадельня.
8. Ц е р к о в н о е у чили щ е
9. Н и к о л а е вс к и й собор.
Восточная гронмца
затопления
и его колокольня (74 м.)
10.
В о зн есен ская цер к о вь.
<ма основе карты 1913 г.)
Восточная граница
затопления
П л а н п олузатопленного К ал язи н а.
Затоп л ен н ая ч а с ть в ы св етлен а.
(на ж ионе плана в книге В. В. Котова "Калятии")
Там же в монастыре, «в паперти соборной церкви», он был и похоро­
нен53. Троицкий Калязинский монастырь, как известно, был взорван и
затоплен вместе с окрестностями при образовании в 1940 году Угличского
водохранилища (см. приложенный план Калязина, на котором в северной
части под номером «1» значится этот монастырь). Местным краеведам
ничего не известно относительно судьбы захороненных останков архи­
мандрита. Вероятно, они были уничтожены при взрыве и разборе ру­
ин. И памятником незаурядному церковному композитору являются
не только его бессмертные произведения, но и возвышающаяся над
водной поверхностью сохранившаяся высокая колокольня, правда, эта
колокольня не Калязинского монастыря, а Николаевского собора, что
был расположен примерно в 1,8 км южнее — вечный памятник «русской
Атлантиде»54.
Композиторское наследие архимандрита Феофана обнимает почти
весь годовой круг богослужебного пения. Протоиерей Александр Смирнов
указывал, что в 1902 году ему были переданы келейником архимандрита
Феофана В.П. Поляковым восемь томов нотных партитур, содержащих
песнопения Всенощного бдения, Литургии, постной и цветной Триодей
и почти всех праздников55. Местонахождение этих партитур, как отмечал
профессор Л.Н. Парийский в 1952 году, неизвестно56. Тем не менее до
нас дошло довольно много сочинений архимандрита Феофана, которые
изданы57.
Нужно отметить, что при жизни архимандрит Феофан не публиковал
свои музыкальные произведения, а при переписке церковные регенты
очень часто редактировали их по своему усмотрению. Некоторые его
произведения широко известны в нескольких редакциях, многие же
песнопения печатались и переписывались без указания на его авторство.
Одни из них надписывались словами «Феофановское», «Киевского
распева», «Донское» (что указывает на распев Донского монастыря),
117
Раздел III
другие — именем «Феофан», а иные даже фамилией «Григорьев», ко­
торой он никогда не носил.
При анализе песнопений архимандрита Феофана нужно учитывать,
что его теоретическая подготовка, как отмечалось выше, была недос­
таточной, и по композиторскому мастерству его нельзя сравнивать ни с
Д.С. Бортнянским, ни с протоиереем П.И. Турчаниновым или А.Ф. Льво­
вым. Однако песнопения отца Феофана отличает особенно строгая
церковность: они не отвлекают от молитвы сложностью гармоний,
многообразием технических приемов. Их автор не стремился передать в
музыке особые волнения человеческой души, ее страсти, сильные эмоции.
Музыка архимандрита Феофана дышит тихим умиротворением молитвы.
Его пасхальные песнопения помогают верующему насладиться духовной
радостью, а великопостные усиливают покаянное чувство. «Я живо
помню, — вспоминает протоиерей А.В. Смирнов, — с каким нетерпением
мы, воспитанники Семинарии, дожидались этих пасхальных песнопений
в композиции Феофана, без них для нас и Пасха была неполным светлым
праздником»58.
Архимандрит Феофан был глубоко связан с русским и украинским
народным искусством. В поисках мелодичности он обращался к русскому
знаменному распеву, однако в силу ряда причин, о которых будет
сказано ниже, он не нашел верного подхода к древней мелодии. Стиль
его музыкального письма, по мнению профессиональных музыкантов,
не отличается богатством и разнообразием гармонических приемов,
ему свойственно некоторое однообразие. При всем этом его мелодии
радуют своей задушевностью и простотой, они по-своему достаточно
выразительны. Так, например, в песнопении «Блажен муж ...» нельзя
не порадоваться очень удачным сопоставлениям простых трезвучий с
характерными остановками на субдоминанте и II ступени, придающими
музыке особую мягкость.
В песнопении Всенощного бдения «Благослови, душе моя, Господа...»
привлекает сочетание распевности основной мелодической фразы
с речитативностью последую щ их (хотя этот эффект скрадывается
благодаря многократным частым остановкам на тонике).
«Свете т ихий...» — образец молитвенной проникновенности.
Недаром до сих пор в особо торжественных случаях, когда малый вход
совершается архиереем, священнослужители поют «Свете тихий...»
именно Феофановским напевом. Характерно, что в этом песнопении автор
отказывается от искусственного приведения мелодии в соответствие с
ритмической симметрией, что, к сожалению, свойственно в большинстве
случаев и ему, и многим другим церковным композиторам.
Рождественские ирмосы на музыку архимандрита Феофана поются во
многих храмах, особенно в Москве, часто всеми молящимися. Это одно из
лучших его сочинений. Плавная лирическая мелодия, свободная ритмика
и ясная гармония способствуют их широкому распространению.
Вероятно, самое известное и наиболее любимое верующими про­
изведение архимандрита Феофана — его «Милость м ира...». В этом
сочинении особенно ярко проявились характерные черты феофановского
стиля, в первую очередь — необыкновенная простота и молитвенность.
Интересно, что в современной певческой практике «Феофановская»
«Милость м ира...» часто поется после «Старосимоновской» Херувим­
ской. Действительно, в этих двух песнопениях много общего. Гар­
моническая основа в обоих случаях представляет собой сопоставление
минорной тоники и ее доминанты с тоникой и доминантой параллель­
118
Церковное пение: история и современность
ного мажора, необычно здесь почти полное отсутствие субдоминантных
красок. В мелодиях также обнаруживается близость. Даже характерная
русская попевка, представляю щ ая собой четыре постепенно вос­
ходящих звука и имеющая большое значение в организации мелодии
«Старосимоновской» Херувимской, у архимандрита Феофана дается в
прямом обращении. Некоторые мелодические обороты почти идентичны,
правда, в Херувимской их больше и они ярче, отчего музыка выигрывает
при сравнении с «Феофановской».
Характеристика музыкального наследия архимандрита Феофана
была бы неполной, если бы мы не коснулись такой важной стороны
его творчества, как гармонизация обиходных напевов, над которой он
трудился на протяжении всей своей ж изни...
Завершая наш очерк, присоединимся к справедливому мнению о том,
что «музыка архимандрита Феофана заняла в Русской Церкви достойное
место». Многие его песнопения, благодаря их простоте, молитвенной
сдержанности и мелодичности, «весьма любимы верующими и поются
во многих храмах Руси»59.
Примечания
1 В сокращении впервые напечатано в: Голубцов С., протодиакон. Церковный
композитор архимандрит Феофан. К 150-летию со дня смерти// Московский журнал.
2002. № 12. С. 32-37.
2 См.: Парийский Л.Н. Церковный композитор архимандрит Феофан (к 100-летию со
дня смерти)// Ж М П . № 10. С. 38-41; А.Г. [Алфеев Г.] Архимандрит Феофан (Александров).
К 200-летию со дня рождения // ЖМП. 1985. № 8. С. 24-26. Последняя из статей основана
на предыдущей. В свою очередь, эти материалы, как упоминает Г.А., базировались на
ставшей библиографической редкостью монографии протоиерея Александра Смирнова
«Архимандрит Феофан, церковный композитор» (Казань, 1909) и на «Истории
Казанской Духовной семинарии за XVIII и XIX столетия» А. Благовещенского (Казань,
1881). По словам А. Бовкало (Санкт-Петербургская Духовная академия), протоиерей
Александр Васильевич Смирнов — профессор Казанской Духовной академии по
пастырскому богословию и гомилетике, впоследствии профессор Санкт-Петербургского
университета. Его труд нам не удалось найти ни в одной из крупных библиотек Москвы,
кроме как в закрытой «Ленинке», благодаря одному из ее библиографов, указавшему,
что он был напечатан в «Ученых записках Казанского университета»: Смирнов А.В.,
прот. Архимандрит Феофан, церковный композитор // Ученые записки Казанского
университета. Казань, 1909. Кн. 7-8. Приложение. С. 1-46. К тому же это удалось уже
практически после написания статьи в первом варианте.
3 ГАТО. Ф. 1770. Коломенское Епарх. Управление. Оп. 3. Д. 43. Л. 174. За весь год
было крещено всего 7 детей, что говорит о вымирании прихода, правда, тогда там было
3 храма, но почти со столь же скудными цифрами.
4 Смирнов С.К. История Троицкой Лаврской семинария. М., 1867. С. 518.
5 Даем его в уменьшенной по размерам копии, а для ясности — и современным
шрифтом, с его подлинной орфографией, отличающейся часто слитным написанием
предлогов, но с некоторыми купюрами для сокращения текста.
6 Село Городище — это не то, которое непосредственно граничит с Каширой через
речку Каширка с одной стороны, через Оку — с другой. Там, по словам краеведов,
никогда не было церкви. И нтересую щее нас село, как удалось выяснить, — это то,
что находилось в 20 верстах к западу от Каширы и в 15 — к востоку от Пущина, на
правом, южном берегу Оки, в непосредственной близости от современных населенных
пунктов М акаровка, Федоровка и Хорошевка — т. е. деревень, составлявших приход
храмов села Городище. В 1930-х гг., вероятно, была закрыта Николаевская церковь,
и ее утварь, по слухам, была перенесена в Жерновку. В последней на карте показано
наличие храма — правда, не Никольского, судя по старым документам. Интересно,
однако, что в справочном издании о населенных пунктах Тульской губернии середины
XIX в. интересующий нас населенный пункт (и в картах губернии, и в картах более
119
Раздел III
позднего времени) именуется как «Городище четырех церквей», хотя по указанному
изданию там значится всего две неназванных церкви, всего три двора и 16 жителей. Это
говорит о вымирании этого населенного пункта. Становится ясным, что московский
священник Иван Васильев решил спасти своего братца от незавидной судьбы. В
самом конце XVIII в. эта местность перешла из Коломенской епархии в Тульскую. Не
исключено, что она входила и в Серпуховскую епархию, как и сейчас эта местность
отчасти входит в Серпуховское благочиние Московской епархии. В связи с этим найти
церковные документы этого отдаленного от епархиального центра села, оказалось
весьма затруднительной задачей.
7 НИОР РГБ. Ф. 757. К. 74. Д. 5. Л. 41; Там же. К. 76. Д. 2. Л. 17.
8 Отсюда следует, что по каким-то соображениям он в 1801-1802 гг. учился в
Перервинской семинарии.
9 НИОР РГБ. Ф. 757. К. 82. Д. 9. Л. 25; Там же. К. 84. Д. 16. Л. 9 об.
10 Д а и в списках воспитанников Вифанской семинарии в ф. 27 ЦИАМ за 1805 г. он
не упомянут.
11 Смирнов С.К. Цит. изд. С. 518.
12 Последующ ие же вехи (до 1850 г.) его жизни довольно четко отражены и в выш е­
перечисленных публикациях, и в послужных списках, которые сохранились в фонде
московского Донского монастыря, настоятелем которого архимандрит Феофан был с
1832 до 1850 г. (ЦИАМ. Ф. 421). Приводим их здесь, пополняя опубликованные в 1952
и 1985 гг. сведения архивными.
13 Филарет, митр. Московский и Коломенский. Собрание мнений и отзывов. СПб.,
1885. Т. 1. С. 461. Цит. по: А.Г. [Алфеев Г.] Цит. изд. С. 24-26.
14 Здесь, по словам будущего митрополита Московского Филарета, архим. Феофан
«с достаточными по своей части познаниями соединял ревность и неослабное
прилежание» (Филарет, митр. Московский и Коломенский. Цит. изд. СПб., 1885. Т. 1.
С. 82).
15 По тогдашнему отзыву того же Филарета, архимандрит Феофан «в должности
профессора богословских наук — способен и прилежен. По правлению [семинарии],
особенно вначале, не довольно показал деятельности и осмотрительности, но сие
частью могло происходить от независимой от него причины» {Филарет, митр.
Московский и Коломенский. Цит. изд. СПб., 1885. Т. 1. С. 292).
16 В то время в духовных школах в преподавании употреблялся только латинский
язык.
17 Цит. по: И стория К азанской Д уховной сем инарии за X V III и X IX ст./ Сост.
А. Благовещенский. Казань, 1881. С. 349.
18 Когда чем-то не угодил Попечителю Учебного округа Магницкому, см.: Здр-в К.
[Здравомыслов К .Я .] Феофан Александров // Русский биографический словарь. Ре­
принт воспроизвед. изд.: СПб., 1913. М., 1999. Последний том. С. 385. Возможно,
источником этого сообщения является кн.: Загоскин Н.П. Деятели Императорского
Казанского университета. 1805-1900 гг. Опыт краткого биографического словаря
профессоров и преподавателей Казанского университета за первые 95 лет его
существования. Казань, 1900. С. 116-118.
19 Цит. по: История Казанской Духовной семинарии. Цит. изд. С. 349.
20 Ставропигиальный монастырь — монастырь, находящийся в прямом подчинении
Синода или Патриарха.
21 Собрание поучительных слов на Господские и Богородичные праздники. М.,
1841; Собрание поучительных слов на воскресные дни: В 2 т. М., 1849.
22 Использованы его послужные списки в делах фонда Донского монастыря:
ЦИАМ. Ф. 421. Д. 5494. Л. 2; Там же. Д. 5568. Л. 3; Там же. Д. 5675. Л. 25. В деле №
5494 за 1836 г. указан его возраст — 53 года; в деле № 5568 за 1839 г. — 56 лет; в деле №
5675 — 63 года. Правда, дела составлялись в январе-феврале следующего года, так что
исчисленный по ним год рождения падает на 1783 г. (или 1784 г.), но не на 1786-1787
гг., что следует из первых семинарских дел.
23 Смирнов А.В., прот. А рхимандрит Феофан, церковный композитор. Казань,
1909.
24 Львов Алексей Федорович (1799-1870) — скрипач и композитор. После получения
музыкального образования поступил на военную службу и сделался флигель-адъютан­
том при императоре Николае I. С 1836 г. руководил Придворной певческой капеллой, а с
120
Церковное пение: история и современность
1854 г. — всеми музы кальны ми учреж дениями в столице. Но вскоре, по словам автора
«Энциклопедического словаря Гранат» (Ю .Э . А.Ф. Л ьвов // Энциклопедический
словарь русского библиографического института Гранат. 11-е стереотип, изд. М ., б.г.
Т. 27: Лемуры-М айков. Стб. 472—463), потерял слух и уехал к себе в имение в Ковно,
где и умер. Автор гимна «Боже, царя храни» (1833) на слова В.А. Жуковского, опер
«Ундина» и «Староста», сочинений для скрипки, ряда церковных произведений, из них
самое известное — «Вечери Твоея тайныя».
25 По словам А. Благовещенского, см.: История Казанской Духовной семинарии.
Цит. изд.
26 Круг простого церковного пения, издавна употребляемый при Высочайшем
дворе. 5-е изд. СПб., б.г.
27 Надо сказать, что история «гармонизаторской» деятельности А.Ф. Львова
впервые была освещена протоиереем Димитрием Разумовским (■)" 1889) еще при жизни
всесильного Львова и потому, вероятно, не могла быть объективной. Напечатанный
лиш ь в 1917 г., его труд, как нам кажется, в какой-то мере сохранил тон дифирамба
в отношении к Львову, хотя и признавал, что и в столице, и в М оскве переложениями
Львова духовенство было недовольно, хотя и не смело говорить об этом открыто. Все
разногласия с митрополитом Филаретом и архимандритом Феофаном значительно
сглажены, собственных высказываний этих действующих лиц в биографии Львова нет,
как почти нет и дат их переписки. Поэтому нельзя судить о правильности изложения
Разумовским полемики между ними, тем более что местами и само это изложение
труднопонимаемо и представляется противоречивым (см.: Разумовский Д .В., прот.
Алексей Федорович Львов // Тр. МРПС. 2000-2001. М., 2001. С. 188-217, особенно
с. 208). Этой оговорке в отношении Разумовского мы позднее нашли подтверждение
и в труде И.А. Гарднера, который пишет: «...необходимо учесть, что Разумовский в
значительной степени был связан общецензурными требованиями и не мог, если бы
даже находил это нужным, говорить о некоторых отрицательных для естественного
развития церковного пения в России мероприятиях П етра Великого или позднейших
Государей и Государынь. Также не мог он, если бы даже хотел, неодобрительно
отзываться о личном хоре Государя Императора — о Придворной певческой капелле»
(см.: Гарднер И.А. Богослужебное пение Русской Православной Церкви. Сергиев
Посад, 1998. Т. 2: История. С. 412).
28 Действительно, архим. Феофан не был хорошо знаком с теорией музыки, но его
пьесы просты, мелодичны и спокойны, как просто наше старинное обиходное пение,
см.: Здр-в К. [Здравомыслов К.Я.] Цит. изд. С. 384-386.
29 Львов А.Ф. Записки// Русский архив. 1884. № 3. С. 95.
30 Там же. С. 97-98.
31 История же полемики между А.Ф. Львовым и митрополитом Филаретом довольно
фундаментально рассмотрена впервые И.А. Гарднером в книге «Богослужебное пение
Русской Православной Церкви», но по своему положению за рубежом автор лиш ен был
возможности ознакомиться с рядом документов. Недостатки этого труда восполняются
статьями: Рахманова М.П. М итрополит Филарет и церковное пение в М оскве X IX ст./
/ Тр. МРПС. 2000-2001. М., 2001. С. 165-174; Сергеев Ю.Ю. Святитель Филарет о
церковном пении// Там же. С. 174-188.
32 Источник цитаты не установлен. (Прим. ред.)
»
33 Филарет, митр. Московский и Коломенский. Цит. изд. СПб., 1885. Т. 3. С. 319.
34 Сергеев Ю .Ю . Цит. изд. С. 183.
35 Там же.
36 Разумовский Д. В ., прот. Цит. изд. С. 210.
37 Неясно, кому принадлежит эта ремарка. — С. Г.
38 Разумовский Д.В., прот. Цит. изд. С. 207-208.
39 Протоиерей Димитрий Разумовский отмечает, что вскоре после этого они были
напечатаны Львовым в виде брошюры под названием «Несколько слов о правилах,
необходимых для сочинения гармонического пения» (СПб., 1850), которая в нескольких
экземплярах была послана и архимандриту Феофану, и митрополиту Филарету, причем
последнему он пояснил, «что делает это не с тем, чтобы унизить архимандрита
Феофана», а потому, что «нельзя упрочить последований, не зная главных начал»
(Разумовский Д.В., прот. Цит. изд. С. 208).
40 Там же.
121
Раздел III
41 Там же.
42 Разумовский Д.В., прот. Цит. изд. С. 208. Заканчивая историю с Львовым,
добавим, что, встретившись с глухой оппозицией своим начинаниям, Львов к 1854 г.
заметно охладел к ним и с 1855 г., когда он был назначен сенатором и когда Николая I не
стало, занимался только Капеллой (до 1861 г.). См.: Там же. С. 210.
43 Опубл.: Исторический вестник. 1885. № 9. С. 582-589.
44 См.: Филарет, митр. Московский и Коломенский. Цит. изд. СПб., 1885. Т. 3.
Здесь, правда, опущена история с убийством Голицыной и вообще она не упомянута.
45 Смирнов А.В., прот. Цит. изд.
46 А. Благовещенский, видимо пользуясь разросшимися слухами, писал, что по­
слушник был из князей Голицыных, который убил в Москве женщину; что следствие
возглавлял не кто иной, как А.Ф. Львов, который и отомстил архимандриту Феофану,
признав его виновным в позволении таким людям проживать в монастыре (История
Казанской Духовной семинарии. Цит. изд. С. 311). Но более вероятно другое: Львов мог
повлиять в Синоде на прохождение там дела об увольнении архим. Феофана.
47 Филарет, митр. Московский и Коломенский. Цит. изд. СПб., 1885. Т. 3. С. 317.
48 Смирнов А.В., прот. Цит. изд.
49 Мы опустили не имеющие отношения к архимандриту Феофану подробности
рекомендаций митрополита Ф иларета по улучшению состояния монастырей, как и
скандального дела Зыкова, убившего в конце концов Голицыну и получившего 20 лет
каторги.
50 «86-м по счёту, с правом служения по архиерейскому чину — с дикирием
и трикирием», — отметил иером. Павел (Крылов) в своей кн.: Троицкий Калязин
монасты рь... Калязин, 1897.
51 Как его дело проходило в Синоде и повлиял ли на это А.Ф. Львов, остается
неизвестным.
52 История Казанской Духовной семинарии. Цит. изд.
53 Николай Михайлович, вел. кн. Русский провинциальный некрополь. М., 1914. Т. 1.
С. 1001.
54 При этом затоплении многие жители не хотели покидать обжитые места и в знак
протеста против действий властей привязывали себя цепями к затопляемым домам и
другим объектам и уходили под воду. В одной только Мологе и ее районе таковых было
около 300 человек. (Сообщение на собрании краеведов в РГГУ в мае 2002 г. См. также:
Котов В.В. Калязин. Прошлое. Настоящее. Будущее. М., 2000.)
55 Подробнее см. прил.
56 См.: П арийскийЛ .Н . Цит. изд. С. 40.
57 См.: Церковно-певческий сборник. СПб., 1911. Т. 1: Всенощ ное бдение; Т. 2:
Литургия; Сборник духовно-музыкальных произведений. Киев, 1915; Музыка и пение:
Ж -л.; Ирмологий. М., 1984.
58 Цит. по: Смирнов А.В., прот. Цит. изд.
59 А.Г. [Алфеев Г.] Цит. изд. С. 24-26.
Приложение
Как отмечал А.В. Смирнов, «весь интерес жизни архимандрита Феофана был
сосредоточен главным образом на церковно-композиторской деятельности. Если верить
хронологическим датам, сделанным перед некоторыми песнопениями в рукописной
партитуре иногда рукою самого Феофана, то период его композиторской деятельности
составляет 44 года: самыя ранние пьесы (например, «Блажен м у ж ...» ) помечены
1807 годом, а позднейшие («О Тебе радуется...») — 1851-м. Феофан, очевидно, имел
намерение дать четырехголосное переложение всего круга богослужебного пения».
В приобретенных Смирновым 8 томах партитур были помещены следующие
песнопения1.
В сен о щ н ое бдение
«Благослови, душ е м оя...»: № 1; № 2*; № 3; № 4.
«Блажен м уж ...»: № 1; № 2* (последний номер помечен 1807 годом, а перед послед­
ним стихом сделана надпись: «переложено 1810 года при Платоне митрополите»).
«Господи воззвах...»: 8 гласов: С воскресными стихирами.
Догматик: 8 гласов: Знаменнаго распева.
122
Церковное пение: история и современность
«Свете ти хий ...»: № 1: С-биг; № 2: О-биг.*
Прокимны: «Господь воцарися...» и «Помощь моя от Господа...».
«Сподоби, Господи...».
«Ныне отпущ аеш и...».
Начало шестопсалмия: «Слава в вышних Б огу...» и «Господи, устне м ои . ..».
«Бог Господь...» и воскресные тропари: 8 гласов.
«Хвалите имя Господне...»: № 1; № 2.
«На реках В авилонских...».
«Благословен еси, Господи...»; «Ангельский собор удивися...»*.
Утренние антифоны: 8 гласов.
«От ю ности м оея...» : № 1; № 2.
«Воскресение Христово видевш е.. .»*.
«Покаяния отверзи ми двери ...».
В оскресные ирмосы: 8 гласов.
Ирмосы: «Грядите л ю дие...» и «Воду прош ед...».
«Величит душ а м оя...» : № 1: Для трио и хора*; № 2: Четырехголосное.
«Преблагословенна еси, Богородице...»: № 1; № 2.
Великое славословие: № 1: Сокращенного знаменного роспева*; № 2: Киевский
роспев*.
«Днесь спасение миру бы сть...» и «Воскрес из гроба...»: № 1; № 2: В другом
тоне.
«Взбранной воеводе...»: № 1: трио; № 2: Четырехголосное.
Л и турги я
«С лава... Единородный С ы н е...».
«Господи, спаси благочестивы я...» и Трисвятое*.
Херувимская песнь: Платоновская.
Херувимская песнь: Обычнаго (придворнаго) напева.
Херувимская песнь: е-то11 (помечена 1838 годом; пред нею надпись: «выпросил
для печати протоиерей Петр Иванович Турчанинов 1842 года»),
[«М илость м и р а.. .»*]
«М илость м и ра...»: Н а литургии Василия Великого.
«Достойно есть яко воистину...»: № 1; № 2; № 3; № 4; № 5; «входное».
«О Тебе радуется...»: № 1; № 2.
Причастны: «Хвалите Господа с н ебес...»; «Творяй ангелы ...»; «В память
вечную ...»: № 1; № 2; «Чашу спасения...»; «Во всю зем лю ...»; «Спасение соделал
еси ...» ; «Радуйтеся праведнии...»: № 1; № 2; «Возста яко сп я...» ; «Блажени яже
и збрал...»; «Господи, во свете лица Т воего...».
В елики й пост
[«С лава...»: Глас 8: «Покаяния отверзи ми двери ...». «И н ы не...»: Богородичен.
Подобен: «На спасения стези ...». «Помилуй мя, Бож е...»: Глас 6. «Множества
содеянных мною л ю ты х.. .»*]
«Не отврати лица Твоего...».
«Дал еси достояние...».
«Господи сил с нами буди...».
«Господи аще не бы хом...».
«Многая м нож ество...».
«Душе м оя...».
«Да исправится...»: Трио: Обиходное переложение.
[«Ныне силы небесны я.. .»*]
«Вкусите и видите...».
Страстная седмица.
«Сеченное сечется...».
Седальны в великий Пяток.
Стихиры: «Днесь ад стеня вопи ет...»: Для двух басов с хором.
«Волною морскою ...».
П асха
«Христос воскресе...»*
«Воскресение Твое, Христе С п асе...».
123
Раздел III
Пасхальный канон с тропарями*.
Пасхальные часы*.
Прокимны на Пасху: «Кто Бог вели й ...»; «Бог наш на н ебеси ...»; «Гласом моим
ко Господу воззвах...»; «Внуши, Боже, молитву м о ю ...» ; «Возлюблю Тя, Господи,
крепосте м оя...»; «Дал еси достояние...».
П раздники
В о зн есен и е.
Стихиры: На «Господи воззвах...».
Ирмосы: «Спасителю Б огу...».
П яти десятни ца.
Стихиры: На «Господи воззвах...» и стиховны.
Тропарь и кондак.
Величание: № 1; № 2.
Ирмосы обоих канонов.
Стихиры на вечерне.
«Царю Н ебесны й...»: № 1; № 2.
Р ож дество Х ристово.
«С нами Б о г...».
Стихиры: Н а «Господи воззвах...».
Литийная стихира: «Слава в вышних Б о гу ...» (1814 г.).
«Бог Господь...».
«Рождество Твое, Христе Боже н аш ...» (1814 г.).
Ирмосы* обоих канонов.
Прокимен: «Вся земля да поклонится Т ебе...».
К рещ ение.
Стихиры: На «Господи воззвах...».
Стихиры на освящение воды.
Ирмосы обоих канонов.
С ретение.
Стихиры: Н а «Господи воззвах...».
Ирмосы: «Сушу глубокородительную зем лю ...».
П реображ ени е.
Стихиры: На «Господи воззвах...».
Литийная стихира.
Ирмосы: «Лицы израильтестии...».
В озд ви ж ен и е К р еста Г осподня.
Стихиры: На «Господи воззвах...».
«Кресту Твоему покланяемся, Владыко...».
«Господи, помилуй...»: Крестовоздвиженская сотница.
Канон: «Крестначертав, М оисей...».
Р ож дество Б огороди ц ы .
Стихиры: Н а «Господи воззвах...».
Введение во храм.
Канон: «Отверзу уста м о я ...».
Б лаговещ ение.
Стихиры: На «Господи воззвах...».
Канон: «Отверзу уста м о я...».
У спение.
Стихиры: На «Господи воззвах...».
Стихира литийная.
Кондак: «В молитвах неусыпающую Богородицу...»: № 1; № 2.
Ирмосы двух канонов: «Преукрашенная божественною славою ...» и «Отверзу уста
м оя...».
П окров.
Стихира: «Срадуются с нам и...».
Д ень П етра и Павла.
Стихиры: Н а «Господи воззвах...».
124
Церковное пение: история и современность
О собы е песнопения
Непорочны на погребении.
«Со святыми уп окой...».
П рипев на акафисте: «Иисусе Сыне Б ож ий...» и Аллилуиа.
Припев: «Слава, Господи, кресту Т воем у...».
«Под твою м и л ость...».
«Утоли болезн и ...».
«В имеющейся у нас партитуре, — продолжает А. Смирнов, — едва ли содержится
все написанное Феофаном. Нам известны песнопения с его именем, и доселе употребляющ ияся провинциальными хорами, но не вошедшия в нашу партитуру; так, ему
приписываются: «Милость м ира...» на Литургии И оанна Златоустаго, пасхальный
икос — «Еж е преж де солнца...». Таким образом, Феофан в своем музыкальном
творчестве был чрезвычайно плодовит. Нечего и говорить о том, что его произведения
отжили свое время и в настоящее время представляют интерес главным образом только
исторический. Но нельзя не пожалеть о том, что все эти произведения сохраняются
только в рукописях; мы не знаем ни одного произведения Феофана, которое было бы
напечатано в подлинном виде. Кое-что из сочинений Ф еофана было издано под именем
Донского напева Григорьевым («Благослови, душе моя, Господа...», пасхальные часы,
«Величит душа м оя Господа...» и прочие), но это не подлинные песнопения Феофана, а
довольно существенная переделка. Точно так же значительно переделаны и воскресные
тропари «на непорочных» («Ангельский собор...») в сборнике А.В. Касторского
«Церковные хоры» . Как бы мало ни ценилось музыкальное достоинство сочинений
Феофана, но нужно признать, что на этих сочинениях воспитали свой церковно­
певческий вкус целые поколения. Ввиду этого было бы чрезвычайно желательно видеть
произведения Феофана в печати», — считал протоиерей А.В. Смирнов.
Н елишне к вышеизложенному присоединить и мнение зарубежного историка
церковного пения И.А. Гарднера:
«В прот ивополож ност ь модном у т огда подраж анию ит альянской музыке,
часто совсем светского характера, архимандрит Феофан писал в соверш енно другом
духе и стиле, опираясь на монаст ы рскую т радицию и на м онаст ы рские напевы.
Е го сочинения до сих пор пользуются лю бовью и популярностью за их простоту,
искреннюю, а не надуманную умилительност ь, дост упность для самых неопы т ных
хоров и легкост ь их исполнения лю бы м составом. Его Великое Славословие,
Трисвятое, «М илост ь м и р а ...» до сих пор ещ е находятся в реперт уаре церковных
хоров самого различного состава. Фактура его произведений чрезвычайно проста;
его сочинения мож но исполнять и смешанным, и однородным, и даж е т рехголосны м
хором. М елодия — подвижная, но строго исходящая из текста, сопровож дается
в терцию соседним голосом (иногда — в сексту) — несомненное воспоминание о
кантовом складе. Таким образом, архимандрит Феофан стоит как бы одной ногой
в первом периоде второй эпохи, используя музыкальную фактуру канта, другой ж е
ногой — во втором периоде, сочиняя свои мелодии и в текстовом, и в тактированном
симметричном рит ме, без всякого сомнения, под влиянием монастырского пения»-'.
Примечания
1 Список протоиерея А лександра Смирнова дополнен в квадратных скобках
песнопениями, изданными под именем архимандрита Феофана (Александрова). Все
изданные произведения отмечены «*».
2 П еснопения Всенощного бдения. Ч. 1.
3 Гарднер И.А. Цит. изд. Т. 2. С. 317.
М.П. Рахманова
ОБ УЛУЧШЕНИИ ЦЕРКОВНОГО ПЕНИЯ В РОССИИ
Публикуемые документы представляют собой подборку, сохранившую­
ся в архиве графа С.Д. Ш ереметева1: документы заключены в картонный
переплет и снабжены наклейкой с собственноручной надписью графа: «О
мерах к улучшению церковного пения в России. По вопросу, возбужденному
125
Раздел III
императором Александром III. 1885 год». Подшивка состоит из шести
единиц: доклада М.А. Балакирева под тем же названием (конец 1885
года), ответной записки К.П. Победоносцева (20 января 1886 года),
возражения на эту записку от имени Придворной капеллы (документ
без подписи и даты; авторы — М.А. Балакирев и Т.П. Филиппов), письма
С.Д. Шереметева к императору при посылке ему второй записки капеллы,
а также вступления и послесловия графа.
Никогда не публиковавшаяся, эта подборка представляет интерес во
многих отношениях. Во-первых, она проясняет мотивы приглашения в
1883 году, в начале царствования Александра III, двух великих русских
музыкантов — Балакирева и Римского-Корсакова — в Придворную
капеллу. Выясняется и роль, сыгранная в этих назначениях графом
С.Д. Ш ерем етевы м как новым начальником капеллы. В о-вторых,
в подборке четко обозначены позиции двух сторон — капеллы и
Святейш его Синода — в дискуссиях о церковном пении, которые
разворачивались в ту эпоху и которые привели, в конечном итоге, к
реформированию Синодального училища и к возникновению Нового
направления в духовно-музыкальном творчестве. В-третьих, данная
подборка ставит проблемы общего порядка, навряд ли решенные и к
сегодняшнему дню.
И сторический контекст, в котором возникла переписка между
капеллой и Синодом, частично раскрыт в послесловии С.Д. Ш ереме­
тева: государь пожелал принять меры к улучшению церковного пения
и избрал орудием Придворную капеллу, назначив ее начальником глу­
боко преданного ему и высокообразованного человека — графа Сергея
Дмитриевича. Но из этого ничего не получилось по причинам, как пола­
гает Шереметев, либо чисто личного, либо административного характера.
В числе личных причин — вражда между двумя влиятельнейшими
ф игурам и описы ваем ого периода: О бер-прокурором С вятейш его
С инода К.П . П обедоносцевы м и государственны м контролером
Т.П. Ф илипповым, наставником и другом управляющего капеллой
М.А. Балакирева. В числе административных причин — позиция по
данному вопросу М инистерства Двора, которому была подчинена
Придворная капелла: оно попросту не желало ничего предпринимать,
требуя от капеллы лишь пристойного пения за службами в присутствии
императора и его семьи.
М ежду тем в записках капеллы речь шла не более и не менее как
о реформировании церковного пения по всей России и о подчинении
капелле всех участвующих в этом деле лиц, о чем прямо говорится в
первой записке Балакирева: «Подчинить регентов церковных хоров по
всей России, а равно и учителей церковного пения и самое преподавание
оного надзору Придворной капеллы, с предоставлением ее начальству
права устранять регента или учителя в случаях самовольного исполнения
недозволенных сочинений или за неспособностию и незнанием своего
дела».
Подобная постановка вопроса, вообще, возникала и раньше: эту идею
пытался провести в жизнь еще в 1840-1850-х годах другой директор
капеллы — А.Ф. Л ьвов, добивавш ийся единообразия церковного
пения по всей стране путем повсеместного введения собственных
переложений (как придворного напева, так и того, что он сам считал
«старинным пением»). Затем той же проблемой озаботился в 1860-е
годы следующий директор капеллы — Н.И. Бахметев, который в мае
1865 года направил обер-прокурору Святейшего Синода письмо, где,
126
I
Церковное пение: история и современность
в числе прочего, утверждалось: «...никакие частные люди не могут ни
перелагать простого напева, ни печатать его... Право обучать пению
в церквах простому напеву нотной музыки и сочинять новую может
иметь только тот, кто выдержал в капелле экзамен и получил высочайше
утвержденный аттестат Придворной капеллы... Пение [должно быть]
повсюду единообразно, по изданным от Придворной капеллы нотам...»2
Это утверждение вызвало большую полемику, в которой приняли учас­
тие митрополит Московский Филарет, князь В.Ф. Одоевский, Н.М. Потулов, протоиерей Д.В. Разумовский и целый ряд других лиц (см. их
выступления в указанном издании), после чего вопрос был как бы снят
с повестки дня. Дискуссия возобновилась после не санкционированного
капеллой выхода в свет Литургии, соч. 41 Чайковского, но приняла другое
направление: речь шла уже не об общем пении, а о свободе или несвободе
композиторского творчества.
Разумеется, Балакирев был совсем другим деятелем, нежели Львов
или Бахметев. В его пору капелла отнюдь не стесняла никакого творчества
и, собственно, во многом утратила свои цензурные права. Но вопрос о
повсеместном «обычном» пении и приведении его в порядок стоял попрежнему остро, и именно с такой целью были приглашены в капеллу
«лучш ие русские м узыкальные силы»: они долж ны были создать
круг образцовых переложений традиционных роспевов — уже не в
«общеевропейском», а в «национальном» стиле — для последующего
его распространения по всей России. Такое предприятие казалось
возможным лучшим людям той эпохи. Например, великому просветителю
С.А. Рачинскому, который писал в своих знаменитых «П исьмах о
сельской школе»: «Бессмертный Глинка посвятил последние годы
своей жизни изучению наших церковных напевов и церковных ладов,
и лишь преждевременная смерть помешала ему совершить в нашей
церковной музыке благотворный поворот, равносильный тому, который
он совершил в нашей музыке светской... После него покойный Потулов
издал обиходную Литургию в четырехголосной гармонизации строго
церковной. Эта добросовестная работа не имела успеха, потому что ее
автор, более теоретик, чем художник, не обладал тою силою дарования,
которая прокладывает дорогу новым направлениям в искусстве. В
настоящее время внимание к этому делу вновь возбуждено в среде самых
талантливых наших композиторов, и ближайшее будущее принесет нам
на этом поприще новые плодотворные труды»3.
Как известно, плоды этого проекта не соответствовали ожиданиям.
О некоторых из них идет речь во второй записке Балакирева, когда,
отбиваясь от обвинений в бездействии, он называет ряд изданий капеллы
последних лет, и среди них одно действительно ценное: готовившееся
тогда к печати Всенощное бдение древних напевов, гармонизованное
сотрудникам и капеллы под руководством Р и м ского-К орсакова.
Любопытно, что Балакирев не упоминает при этом уже созданных
авторских переложений и сочинений Римского-Корсакова (правда, в его
ответе речь идет преимущественно о «доступных» переложениях), хотя
именно они, как стало ясно впоследствии, прокладывали пути в будущее.
Но так или иначе, после публикуемого «обмена любезностями» между
капеллой и Синодом никаких дальнейших действий по новой обработке
Обихода «обидевшаяся» капелла не предпринимала (а Римский-Корсаков,
вполне обоснованно обидевшись на Балакирева, не приветствовавшего
исполнение корсаковских переложений и сочинений в капелле, отошел от
127
Раздел III
творческой работы в этом направлении, сосредоточившись на вверенном
ему инструментальном классе).
Важными и злободневными представляются в публикуемых мате­
риалах вопросы «собственности» на церковное пение и «ответственности»
за него. Столкновение позиций может быть кратко выражено двумя
тезисами:
Победоносцев: «Хоры церковные принадлежат к церковному клиру
и потому могут быть подчинены в отношении исполнения песнопений
в церкви только духовной власти».
Балакирев: «Возвращение церковному пению его строгого художест­
венного образа и глубоко умилительного строя есть та великая задача,
к благоприятному разрешению которой Придворная капелла употребит
все находящиеся в ее распоряжении силы и средства».
К этому можно присоединить и третью, уже собственно «профессио­
нальную» позицию (вторая записка Балакирева):
«Самый достойный во всех других отношениях пастырь может
не иметь ни вкуса, ни знаний церковных напевов, изучение коих... не
было обязательно для воспитанников семинарий и духовных академий
до недавнего времени».
Что касается тезиса Победоносцева, то он буквально повторяет
положения записки митрополита Филарета 1866 года: «Церковное пение
своим трудом произвела первенствующая Церковь и Греческая церковь
последующих веков. Российская церковь заимствовала оное от греческой,
в дополнение к тому своим трудом образовала некоторые напевы; для
охранения древнего пения заключила его в ноты, сперва крюковые, а потом
в более ясные линейные знаки, и учит народ употреблению и сохранению
сего пения. Нужно ли более, чтобы признать за нею право собственности
на сие пение?» И далее, по поводу роли Придворной капеллы: «Новый в
церковной жизни Петербург представит ли довольно людей, имеющих
знание, опыт и искус в церковной музыке более древней?»; «Сообразно ли,
что испытание в знании церковного пения производится и дается аттестат
по рассуждению одного лица (то есть директора капеллы.— М. Р.), одного
в целой России, и притом светского, естественно обладающего знанием
и вкусом более светского, нежели церковного, пения?»4.
В последующую эпоху подобные противоречия оставались акту­
альными, только с переходом ведущей роли к московскому Синодальному
училищу и Наблюдательному совету при нем, находившимся, как известно,
в подчинении Святейшего Синода. Собственно, реформы в Синодальном
училище, начатые, как и указывается в записке Победоносцева, в середине
1880-х годов, имели целью противопоставить всевластной в течение
долгого времени П ридворной капелле внутрицерковную певческообразовательную структуру. Однако эта структура после реформы
начала выходить далеко за пределы установленных ей рамок. Святейший
Синод не поощрял концерты Синодального хора с исполнением новых
сочинений (или, напротив, древних образцов), не слишком благосклонно
смотрел на расширение учебных программ Синодального училища и
его научно-исследовательскую деятельность, имевшую конечной целью
воссоздание «исконно русского» пения, — во всяком случае, оставлял за
собой право судить о пригодности всего этого в церковном обиходе. В
свою очередь, Наблюдательный совет при Синодальном училище нередко
выступал в той роли, о которой идет речь в записке Балакирева по поводу
капеллы: пытался контролировать другие церковные хоры (в том числе
частные), создавать списки рекомендованных для исполнения в храме
128
Церковное пение: история и современность
переложений и композиций, а также заниматься цензурой новых работ в
этой области. И в Синодальном училище возникали идеи установления
единообразного повседневного церковного пения в России — конечно, в
ином стиле, нежели предполагался капеллой в разные эпохи ее активной
деятельности. И эти намерения тоже остались неисполненными.
Что же касается «исторической» аргументации, то здесь любопытным
образом оказываются правы обе спорящие стороны. Прав К.П. П о­
бедоносцев, утверж даю щ ий, что в изданиях капеллы изм енены ,
сокращены и искажены древние напевы, что здесь в русское пение
внесена «чуждая духу нашей церкви итальянская гармонизация»,
что директора капеллы «налагали руку на все, что создавалось вне
капеллы» (всю эту подборку обвинений можно впоследствии найти в
разных работах деятелей Нового направления). Но прав и Балакирев,
отвечающ ий, что при «резких переменах, происш едш их в духе и
направлении» руководителей государственной и церковной жизни в XVIII
веке, капелла, будучи Придворной, и не могла пойти по иному пути, что
не капелла виновата в недостатках церковно-певческого образования
священников и что именно архиерейские хоры являются к настоящему
времени хранителями всякой «итальянщины»...
Несколько слов о личности автора подборки — графа Шереметева,
который на самом деле сыграл значительную роль в истории русской
культуры, в частности церковного пения.
Потомок знатнейшего и богатейшего древнего рода, Сергей Дмитрие­
вич был праправнуком знаменитого генерал-фельдмаршала петровских
времен, рыцаря Мальтийского ордена, первого российского графа Бориса
Петровича Ш ереметева, внуком крупнейшего мецената, основателя
Странноприимного дома в Москве и создателя Останкинского театра
Николая П етровича Ш ереметева, старшим сыном тоже известного
мецената Дмитрия Николаевича Шереметева и его дальней родственницы
Анны Сергеевны, носившей в девичестве ту же фамилию (другая линия
от фельдмаршала Бориса Петровича), а также внуком прославленной
крепостной актрисы и певицы Прасковьи Ковалевой-Жемчуговой.
В молодости С.Д. Шереметев был личным адъютантом и близким
другом ц е с ар е в и ч а А л ексан д р а А л ексан д р о ви ч а, в п о сл ед стви и
императора А лександра III, потом — его ф лигель-адъю тантом. В
1885-1889 годах граф Ш ереметев являлся московским губернским
предводителем дворянства и одновременно, с 1883 по 1893 год, на­
чальником П ридворной певческой капеллы . П еречень учены х и
благотворительных обществ, академий и братств, в которых он состоял,
присвоенных ему наград занимает не одну страницу. Главными для него
самого были два общества, которые он основал и которыми руково­
дил, — О бщ ество лю бителей древней письменности (совместно с
князем П.П. Вяземским; устав утвержден в 1877 году; после кончины
Вяземского в 1888 году — бессменный председатель до 1917 года)
и О бщ ество ревнителей русского исторического просвещ ения в
память императора Александра III (основано в 1896 году; бессменный
председатель до 1917 года). Важна также деятельность Ш ереметева
как организатора и руководителя Комитета попечительства о русской
иконописи (председатель с 1901 года).
Главным делом своей жизни граф Шереметев считал восстановление
дворянских усадеб и старых городских дворянских домов как культурных
центров; его можно назвать идеологом культурно-исторической миссии
русского дворянства, которую он не только неустанно проповедовал,
9-1218
129
Раздел III
но и осуществлял на деле. Женившись в 1868 году на княжне Ека­
терине Павловне Вяземской, внучке поэта и друга Пушкина Петра
Андреевича Вяземского, он сохранил и привел в образцовый порядок
знаменитую усадьбу Вяземских Остафьево, издал хранившиеся там
ценные документы и основал музей. Он выкупил в 1870 году когдато принадлежавшую Ш ереметевым (по материнской линии) усадьбу
Михайловское (Подольского уезда), восстановил там дом и усадебный
храм во имя архангела Михаила, создал превосходно организованное
хозяйство, включавшее, наряду с образцовыми садами, питомниками,
рыбоводческими, птицеводческими, лесоводческими и прочими учреж­
дениями, книгохранилище, школу, ясли, родильный приют, больницу
и естественно-научный музей. По случаю замужества дочерей граф
Ш ереметев приобрел им в приданое и отреставрировал еще две исто­
рические подмосковные усадьбы —-Вороново и Введенское. Им же был
возрожден Фонтанный дом Шереметевых в Петербурге и Воздвиженский
наугольный дом в Москве. Активная деятельность развивалась и в
других имениях Шереметева, разбросанных по всей России, от ИвановоВознесенска до Карданахи в Крыму.
Кроме этого, Сергей Дмитриевич постоянно и вполне профессиональ­
но работал как историк и одновременно собиратель разного рода
материалов, связанных с историей России. Его перу принадлежит, по
примерным подсчетам, около полутора сотен отдельно изданных книг,
брошюр, статей и примерно столько же публикаций в периодике; во
многих изданиях он участвовал как их инициатор и меценат (в их числе
и издание духовно-музыкальных произведений Г.Я. Ломакина, регента
Ш ереметевской капеллы). Авторские публикации графа Ш ереметева
связаны со множеством тем из русского прошлого, основные — история
Смутного времени и история дворянских усадеб.
Сергей Дмитриевич был глубоко религиозным человеком, получив­
шим в детстве строго церковное, православное воспитание. С юных лет
он помнил прекрасное, стройное пение руководимого Ломакиным хора в
домовой церкви Шереметевых, помнил, с каким благоговением относился
к службе его отец Дмитрий Николаевич, как глубоко знал он церковный
устав. Вступив во владение наследством, в том числе Фонтанным домом
в Петербурге, Ш ереметев сделал все, что мог, для сохранения хора,
руководимого Ломакиным, о чем рассказывается в «Автобиографических
записках» музыканта. Впоследствии Сергей Дмитриевич всегда проявлял
заботу о пении как на Фонтанке, так и в храмах всех своих имений.
Не отличаясь исключительной персональной музыкальностью , он,
хотя бы в качестве историка, отнюдь не бщл равнодушен к историко­
эстетической проблематике русского церковного пения. Важно было
и то, что обожаемый им Александр III считал церковное пение делом
государственным. Шереметев стремился всячески поддерживать любые
ценные инициативы в данной области, часто действуя с помощью
возглавляемых им обществ, особенно Общества любителей древней
письменности (ОЛДП).
Например, Ш ереметев оказывал поддержку отцу русской музы­
кальной медиевистики протоиерею Д.В. Разумовскому, и именно ОЛДП
послужило «прикрытием» для издания по старообрядческим рукописям
многотомного крюкового Круга древнего знаменного пения с предисловием
отца Димитрия Разумовского — издания, как будто немыслимого по
цензурным соображениям и все-таки состоявшегося благодаря доброй
воле руководителей Общ ества, протоиерея Разумовского, а также,
130
Церковное пение: история и современность
конечно, финансовой поддержке старообрядца А.И. Морозова, состоявшего
почетным членом Общества (в старообрядческой среде издания Круга до
сих пор называются «морозовскими»). Как уже говорилось, Шереметев
издал сочинения Ломакина и способствовал публикации не изданных к
тому времени сочинений Н.М. Потулова.
Из публикуемых текстов видно, что Шереметев сыграл определенную
роль в назначении Балакирева и Римского-Корсакова руководителями
Придворной капеллы. Надо заметить, что в этот период, очень много
делая для капеллы как ее начальник (ремонт старых корпусов и постройка
нового, преобразование штата и так далее), он никогда не вмешивался
в собственно музыкальные дела, никого не учил, как нужно петь или
преподавать. Потерпев неудачу в «большом проекте», изложенном в
публикуемых документах, он не опустил руки, а занимался внутренним
устройством вверенного ему учреждения. Он находился в идеальных
отношениях с Римским-Корсаковым и умел ладить с Балакиревым — по
крайней мере до поры до времени: в конце концов, прослужив более
десяти лет вместе, они вскоре после ухода Римского-Корсакова (в 1893
году) поссорились и ушли из капеллы один за другим (после чего началась
ее явная деградация).
Наконец, Ш ереметев сыграл очень заметную роль в судьбе С.В. Смо­
ленского: именно с «подачи» графа Степан Васильевич был назначен в
Придворную капеллу после того, как вынужден был уйти из Синодального
училища. Позже, после внезапного увольнения Смоленского из капеллы,
Сергей Дмитриевич, чувствуя свою ответственность за происшедшее
(тем более что виновником увольнения был его сводный брат Александр
Дмитриевич Ш ереметев, в ту пору начальник капеллы), попытался
сделать для Смоленского все возможное. Во-первых, он предложил
ему, оставшемуся без крова (управляющие жили в казенной квартире в
здании капеллы), помещение в своем великолепном Фонтанном доме, где
Смоленский счастливо прожил до 1907 года. Во-вторых, граф предоставил
Смоленскому возможность научной и издательской деятельности под
эгидой Общества любителей древней письменности, поставив его во
главе так называемого второго отдела Общества, который был призван
издавать «учебники старого времени, как то: буквари, грамматики,
цифирное искусство и проч.; теоретические статьи по разным наукам
и художествам; трактаты по естествоведению, астрономии, медицине,
музыке, военному искусству и тому подобное». В-третьих, он устроил
столь важную для развития музыкальной медиевистики экспедицию
Смоленского и его коллег на Афон в 1906 году, по-видимому пожертвовав
для этого дела собственные средства. Можно утверждать, что Смоленского
связывала с Ш ереметевым настоящая дружба, насколько она была
возможна между людьми очень разного воспитания и общественного
положения. Об этом свидетельствуют не только их переписка (будет
опубликована в шестом томе «Русской духовной музыки в документах
и материалах») и дневниковые записи Шереметева, но также написанный
графом весьма прочувствованный некролог Степану Васильевичу и то,
с каким вниманием отнесся он к незаконченным делам Смоленского:
на средства Ш ереметева была издана подготовленная ученым к печати
«Мусикийская грамматика» Дилецкого, он проявлял постоянную заботу
об основанном Смоленским Регентском училище (в том числе личными
денежными взносами) и старался помогать любимому ученику Степана
Васильевича — А.В. Преображенскому, который заступил на место
Смоленского как в училище, так и в ОЛДП.
9*
131
Раздел 111
Примечания
1 РГАДА. Ф. 1287. Оп. 1. Ед. хр. 3932.
2 РДМ. Т. 3. С. 30.
3 Там же. С. 354.
4 Там же. С. 83, 81.
ПОДБОРКА ДОКУМЕНТОВ
ИЗ АРХИВА ГРАФА С.Д. ШЕРЕМЕТЕВА
1
[Вступление]
В Бозе почившему Великому Государю Императору Александру III
благоугодно было указать мне на необходимость принятия мер к улуч­
шению церковного пения в России, о чем неоднократно имел я счастие
слышать лично от Его Императорского Величества.
Прямым последствием данных мне указаний было составление
от Управления Придворной Капеллой записки, которая с разрешения
Государя Императора была мною представлена лично.
Последовавший ответ господина Обер-Прокурора Святейшего Си­
нода1был также лично передан мне Его Императорским Величеством с
указанием на необходимость ответа.
Таковой и был представлен мною при письме на имя Его Император­
ского Величества в 1885 году.
Г р а ф С е р ги й Ш е р е м е т е в
2
О мерах к улучшению церковного пения в России. Сост. М.А. Балакирев
Подана мною Государю Императору в 1885 г.
Церковное пение в России, постепенно искажаясь и уклоняясь от
строгого стиля, сообразного его священному назначению, достигло в наше
время полного расстройства, которое, лишая величавое и благолепное
богослужение Православной церкви его лучшего украшения, лишает в то
же время и благочестивый народ высоких духовных утешений, разрушая
его молитвенное настроение.
Возвращение церковному пению его строгого художественного образа
и глубоко умилительного строя есть та великая задача, к благоприятному
разрешению которой Придворная Капелла употребит все находящиеся
в ее распоряжении силы и средства, и начало к достижению этой цели
ее уже положено. Сознавая, что восстановление церковного пения
невозможно без предварительного приготовления хорошо образованных
учителей, она еще в 1882 году имела счастие исходатайствовать чрез
М инистра И м ператорского Д вора В ы сочайш ее утверж дение со ­
ставленного ею нового положения о Регентском Классе, который в
преобразованном своем виде, несомненно, послужит, в доступной ему
мере, достижению цели, поставленной при его преобразовании. Но при
организации его будущим регентам и учителям церковного пения не
предоставлено никаких прав и льгот по отбыванию воинской повинности,
и в этом отношении они представляют единственное и совершенно
исключительное явление, так как ученикам других учебных заведений
дарованы права и льготы соразмерно с объемом пройденного ими
научного курса. Этот пропуск в новом положении о Регентском Классе
требует исправления, так как лишение прав и льгот может повести к тому,
132
Церковное пение: история и современность
что недостаточные люди, несмотря на несомненное дарование и личную
склонность к занятию церковным пением, принуждены будут искать
иного, более обеспечивающего их пути. Им даже не будет надобности
оставлять занятия музыкою, ибо они могут поступить в Консерваторию,
которая окончившим в ней полный курс по специальности теории или
какой-либо другой дает звание свободного художника с исключением из
податного состояния и льготу первого разряда по отбыванию воинской
повинности2.
Так как полный курс Регентского Класса по своему объему рав­
няется полному консерваторскому курсу теории с присовокуплением
специальных знаний в области церковной музыки, то Капелла рапортом
от 14 ноября сего года ходатайствовала у М инистра Императорского
Двора об испрошении Высочайшего соизволения на следующие права
и льготы для окончивших курс в Регентском Классе:
1. Окончившим курс со свидетельством 1-го разряда, которое дает
звание учителя, церковного пения и теории музыки, присвоить права,
сопряженные со званием личного почетного гражданина; в отношении
же их к сроку по отбыванию воинской повинности причислять их к
следующему высшему разряду по сравнению с тем, которому они
подлеж ат по своем у образованию : состоящ их в третьем разряде
перечислять во второй, а числящихся во втором — в первый разряд.
2. Окончивших курс со свидетельством 1-го и 2-го разряда, дающей
звание регента, и состоящих на службе в звании учителей церковного
пения при духовно-учебных заведениях или при архиерейских хорах, по
примеру народных учителей сельских школ, не привлекать к отбыванию
воинской повинности и вовсе освобождать от оной, когда они прослужат
в указанных должностях тот срок, на который они могли бы быть
привлечены в войска.
3. Получившим свидетельство 3-го разряда, дающее звание ре­
гентского помощника, не давать иных льгот и прав, кроме тех, которые
они имеют по своему происхождению и по общему образованию.
4. Ученикам Регентского Класса отбывание воинской повинности
отсрочить до выхода их из сего класса.
5. Лицам, не обучавшимся в Регентском Классе, но удостоенным
по экзамену того или другого из означенных свидетельств, даровать
вышеуказанные права и льготы по отбыванию воинской повинности
соответственно разряду полученных ими свидетельств.
Но заботы и старания Капеллы, как бы они ни были усердны и
постоянны, не могут иметь должный успех без сочувствия и деятельного
содействия ее усилиям самого духовного ведомства; меж ду тем в
Регентском Классе, в котором обучаются придворные певчие, частные
лица и стипендиаты от полков, нет по сие время ни одного стипендиата
духовного ведомства, присланного из какой-либо епархии, хотя в прежнее
время, в царствование Императора Николая I, были примеры, что для
обучения в Капелле регентскому искусству высылались из епархий
молодые люди, которые прикомандировывались к Невской лавре и там
находили себе даровой приют и содержание3.
Можно надеяться, что и в настоящее время на содержание в Петербурге
на первый раз 10-12, а впоследствии 20-30 молодых людей, вызванных
для нужд Святой Церкви, духовная власть без особенного затруднения
найдет средства, подобно тому как загородные полки не затрудняются
командировать на жительство в Петербург своих стипендиатов для
обучения их в Регентском Классе.
133
Раздел III
Кроме того, необходимо изыскать средства для лучшего устройства
положения учителей церковного пения, которые находятся ныне в
безотрадном состоянии: им не дано никаких прав служебных; содержание,
ими получаемое, ничтожно, так, например, регент Санкт-Петербургского
Митрополичьего хора Львовский, известный любителям церковного
пения по своим несомненным на этом поприще заслугам, получает в
год содержания 120 рублей4.
Такое поистине бедственное положение руководителей архиерейских
хоров вынуждает их искать заработков на стороне, причем вверенные
их попечению певчие подвергаются всем последствиям своенравных
требований невеж ественны х нанимателей. О собенные опасности
постигают при этом детей, которым, кроме потери голоса, эти прибыльные
занятия грозят раннею утратою здоровья и добрых нравов. Эти несчастные
дети требуют христианских забот еще более, чем малолетние работники
на фабриках, коих положение уже несравненно лучше тем, что они
находятся большею частию под надзором и попечением своих родителей
и родственников, там же работающих, между тем как малолетние певчие,
оторванные от своих семейств и состоящие в полном и бесконтрольном
распоряжении у своего регента, а иногда и у больших певчих, лишенные
возможности получить хотя бы самое начальное образование, живут вне
необходимого за ними нравственного надзора и потому окончательно
деморализуются.
Можно было бы достигнуть улучшения положения регентов ар­
хиерейских хоров чрез совмещ ение сей долж ности с должностию
преподавателя церковного пения в семинариях, в программе коих этот
предмет должен занять видное и почетное место. При надлежащей
постановке сего предмета в семинариях преподавателю оного могло бы
быть предоставлено приличное служебное положение, и соединение
преподавательской должности с регентской обеспечивало бы ему без­
бедное содержание.
Исходя из сих соображ ений, П ридворная Капелла считала бы
необходимым для поднятия уровня церковного пения в России поста­
новить следующее:
1. Подтвердить Высочайший указ 30 июня 1849 года, воспрещающий
определять регентами архиерейских хоров лиц, не имеющих аттестатов
от Придворной капеллы.
2. Предоставить воспитанникам Регентского при Капелле Класса
вы ш еприведенны е права и льготы сообразно рапорту Н ачальника
Придворной Капеллы М инистру Императорского Двора от 14 сего
ноября.
*
3. Должность регента Архиерейского хора соединить в одном лице
с должностию преподавателя церковного пения в духовно-учебных
заведениях, с присвоением оной соответственных ее значению прав
Государственной службы.
4. Постановить, чтобы епархии по известной очереди высылали в
Петербург, по избранию местных духовных властей, двоих способнейших
молодых людей для обучения их в Регентском Классе Придворной
Капеллы в надеж де возвратить их себе хорошо приготовленными
регентами и учителями церковного пения.
5. Изыскать способ к постановке архиерейских хоров в иные
материальные условия, которые давали бы возможность существовать
им, не прибегая к частным заработкам и не отрывая малолетних певчих
от прохождения ими учебного курса.
134
Церковное пение: история и современность
6. Установить, в том или другом виде, строгий надзор за частными
хорами, преимущественно в ограждение малолетних певчих.
7. Подчинить регентов церковных хоров по всей России, а равно
и учителей церковного пения и самое преподавание оного надзору
Придворной Капеллы, с предоставлением ее начальству права устранять
регента или учителя в случаях самовольного исполнения недозволенных
сочинений или за неспособностию и незнанием своего дела.
8. Предоставить Начальнику Капеллы право и средства командировать
подчиненных ему лиц для наблюдения за состоянием архиерейских и
частных хоров, равно как и за состоянием преподавания церковного
пения в учебных заведениях.
3
[Записка Обер-прокурора Святейшего Синода К.П. Победоносцева]
В целях улучш ения церковного пения в России запискою про­
ектируется ряд мер, из коих некоторые целесообразны, другие неудобоприемлемы.
1. Назначение регентами архиерейских хоров лиц, имеющих аттестаты
от Придворной Капеллы, практиковалось прежде и беспрепятственно
может применяться далее: препятствий к сему не встречается.
2. Предоставление воспитанникам регентских классов Капеллы
прав и льгот по воинской повинности составляет меру справедливую и
желательную.
3. Соединение должностей регента архиерейского хора и учителя
церковного пения в духовных семинариях в одном лице в тех случаях,
когда это оказывалось возможным, делалось прежде, делается и ныне.
Нет сомнения, что и на будущее время духовные семинарии с охотою
примут учителями церковного пения хорошо подготовленных, опытных
и усердных регентов архиерейских хоров; но делать соединение сих
должностей в одном лице обязательным представляется неудобным
и нежелательным. Опыт показал, что регенты-учители, отвлекаемые
обязанностями по хору, по богослужениям и частными приглашениями,
иногда по дальности расстояния семинарий от архиерейских домов,
нередко манкирую т своими обязанностям и, пропускаю т уроки и
относятся к делу небрежно, тем более что вознаграждение по семинарии
незначительно (за шесть [годовых] уроков 300 рублей). Обязательность
для регента занятий по семинарии может усилить манкировки, так
как регент будет знать, что, как бы ни было плохо и неисправно его
преподавание, учительская должность останется за ним.
Что касается духовных училищ, большинство коих рассеяно по
уездным городам, то об обязательности для регентов быть учителями в
сих учебных заведениях нечего и говорить.
4. О высылке в Капеллу способных молодых людей для приготов­
ления в регенты надлеж ит сказать, что таковая практиковалась в
прежнее время, но прекратилась за бесполезностию , так как вы ­
ходившие из Капеллы в прежнее время регенты оказывались мало
подготовленными для своего дела, особенно в отношении церковности.
Сии-то регенты и внесли порчу в церковное пение архиерейских
хоров. С преобразованием регентских классов, если новые регенты
действительно зарекомендуют себя опытными и знающими людьми,
нет сомнения, епархиальные архиереи не преминут воспользоваться сим
учреждением для приобретения регентов в архиерейские хоры; но делать
135
Раздел 111
обязательною высылку молодых людей для приготовления регентов по
всей России представляется преждевременным и неудобным. Первое
затруднение является здесь в материальных средствах. Содержание
двух стипендиатов в регентских классах, с уплатою за обучение,
обойдется не менее тысячи рублей в год. Записка не указывает, из каких
источников епархиальные начальства могут почерпнуть средства на этот
расход. Второе затруднение в будущем: куда девать и как пристроить
этих регентов, если мера эта распространится на всю Россию. Можно
рекомендовать эту меру вниманию епархиальных начальств, но делать
ее обязательною нет оснований, тем более что Святейший Синод, в
целях приготовления регентов и учителей церковного пения, знакомых
со всею практикою богослужения, церковным уставом и особенно с
составом и характером древних церковных напевов, предпринял уже
преобразование Московского Синодального (бывшего Патриаршего)
хора в 8-классное церковно-певческое училище с регентским курсом5.
Таким образом, потребность в регентах может быть удовлетворена и без
напрасного отягощения епархий обязательною повинностию высылать
своих стипендиатов и содержать их в Петербурге многие годы.
5. Относительно положения малолетних певчих в архиерейских хорах
следует сказать, что записка представляет дело преувеличенно. Мрачные
картины этого положения относятся к прошлому, а не к настоящему.
Святейшим Синодом давно уже сделаны распоряжения об устранении
неудобств, кои излагаются в записке. Ныне малолетние певчие архи­
ерейских хоров не утрачивают здоровья и доброй нравственности, не
находятся в бесконтрольном распоряжении регентов и не терпят ущерба
в образовании. Содержание малолетних певчих улучшено, ученики без
особо уважительных причин не опускают уроков, для нравственного
надзора и для наблюдения за учебными занятиями певчих имеются
особые надзиратели. Вследствие принятых мер родители охотно отдают
детей своих в архиерейские хоры, и певчие нередко ныне являются в
числе лучших учеников, иные поступают и в духовные академии.
Заработки архиерейских хоров на стороне, бесспорно, желательно
было бы прекратить, но для этого нужны средства, о коих записка
умалчивает. Архиерейские хоры содержатся на средства архиерейских
домов, бюджет коих весьма ограничен. С устранением посторонних
заработков, восполняющих недостаток средств, является вопрос — чем
заместить их. Так как такое возмещение может быть сделано только на
местные средства, то возможно лишь рекомендовать епархиальным
начальствам освобождать хоры, по мере возможности, от заработков
на стороне; обязательность же в сем деле могла бы привести хоры к
обнищанию и ухудшить материальное положение певчих, и без того
мало обеспечиваемых.
6. Что касается «строгого надзора» за частными хорами, то при
всей его желательности не представляется практической возможности
осуществить его. Частные хоры существуют в городах губернских, уезд­
ных и во множестве богатых сел. Хоры эти не регистрированы, но число
их значительно. Условия их существования весьма разнообразны.
При этом частные хоры не суть учреж дения постоянны е: они
возникают в одном месте, закрываются в другом. Все зависит от местных
условий. Родители, отдавая своих детей в хоры, вступают в частные
соглашения с регентами. Регулирование отношений регентов к певчим
здесь представило бы многие затруднения, и надзор за сими хорами по
всей России потребовал бы целый штат инспекторов и при этом не достиг
136
Церковное пение: история и современность
бы цели. Но в этом надзоре не представляется нужды, ибо существующее
законодательство не оставляет детей беззащитными и в сих хорах:
отношения малолетних певчих к их содержателям подчиняются общим
законоположениям касательно учеников, помещаемых родителями в
мастерские заведения6.
7 -м и 8-м пунктами записки проектируется подчинение церковных
хоров всей России и учителей церковного пения надзору Придворной
Капеллы, с правом устранять регентов и учителей в случаях исполнения
ими недозволенных сочинений, за неспособность и незнание дела и
с правом ревизовать архиерейские и частные хоры и наблюдать за
преподаванием церковного пения в учебных заведениях.
Помимо практической неосуществимости, меры сии, проектиро­
ванные в противность прежде состоявшимся Высочайшим повелениям,
несогласны с церковными постановлениями, по существу дела не­
состоятельны, не соответствуют цели и неудобоприемлемы.
Высочайшим повелением 1850 года по поводу положения Львовым
древнецерковных напевов на ноты было утверждено, что принятие и
непринятие таковых переложений (следовательно, выбор гармонизаций
для церковного употребления) принадлеж ит непосредственном у
усмотрению Св. Синода, обязанного наблюдать за сохранением единства
и древности в церковных напевах, к коим привык слух молящихся,
а все распоряж ения относительно клира и пения принадлежат, по
иерархическому порядку, епархиальным архиереям и обер-священникам
гвардии, гренадерских корпусов, армии и флота (Указ Святейшего Синода
26 мая 1850 г. № 5549). Хоры церковные принадлежат к церковному клиру
и потому могут быть подчинены в отношении исполнения песнопений в
церкви только духовной власти, ведающей все, что касается благочиния
церковного и богослужения с пением7.
Таковое отношение духовной власти к хору церковному и пению
совершенно соответствует основным началам церковного управления,
соборным постановлениям и преданиям церкви православной; посему
не об упразднении его надлежит думать, а об усилении и оживлении его.
Опыт минувшего показывает, что стеснение церкви в сем отношении
полномочиями Капеллы и было причиною того упадка церковного пения,
о коем заявляется в записке.
Неблагоприятное влияние Капеллы, безусловно заведовавшей делом
церковного пения в России в течение более полу столетия, обнаруживалось
в следующем:
1. К апелла в своих хоровых изданиях прежде всего налож ила
руку на древнецерковные напевы: она их изменила, сократила и даже
исказила (так, в Обиходе Бахметева все гласовые напевы, служащие
основою церковного пения, изложены неправильно). Такое произвольное
изменение напевов, под авторитетом Капеллы, мало-помалу вкралось
в церковную практику, стало обычным и привело к забвению древне­
церковные гласы.
2. Капелла внесла в церковное пение чуждую духу нашей церкви
итальянскую гармонизацию, а сделав свои издания обязательными, она
утвердила это направление, сделала его всеобщим и создала целую школу,
давшую нам массу композиций, совершенно удалившихся от истинного
типа церковных мелодий.
3. Капелла пользовалась исключительным правом приготовлять
регентов для церковных хоров и выдавать регентам свидетельства; но это
право не послужило церкви во благо: регенты со свидетельствами Капеллы
137
Раздел III
оказывались малоподготовленными, не разумеющими дух церковного
пения. Эти регенты, воспитанные на придворном пении и итальянской
музыке, не обладавшие церковным вкусом и знаниями, обнаруживали
особую ревность в исполнении шумных концертов, игривых и бравурных
гармонизаций, которыми оскорбляли слух молящихся и портили вкус
хоров. Порча эта проникла в учебные заведения и частные хоры.
4. Ревниво охраняя свои права, директора Капеллы налагали руку на все,
что создавалось вне Капеллы, и тем устранили мало-помалу от обработки
церковных гармонизаций людей даровитых, опытных и знающих. Так,
Бахметев не дозволял издание даже таких строго церковных переложений,
каковы Потулова, хотя они были одобрены великим иерархом русской
церкви Митрополитом Московским Филаретом8.
5. Отстраняя других, Капелла сама ничего не делала для подъема
и улучшения церковного пения, она не дала нашей духовной школе
ни руководств, ни программ, ни учебников церковного пения, ни
разъяснения способов обучения ему, хотя и могла бы это сделать,
обладая опытными и сведущими преподавателями. При этом Капелла,
назначая свои композиции и переложения для Придворного хора,
обладающего богатыми голосовыми средствами, ничего не сделала
для удовлетворения нужд и потребностей массы хоров с небольшими
голосовыми средствами.
6. Наконец, при периодической замене одного директора Капеллы
другим утрачивалось единство направления в церковном пении, так
как личные отношения каждого из директоров к этому делу побуждали
их заменять издания предшественников новыми, почитаемыми ими за
более совершенные. Например, Бахметев исходатайствовал Высочайшее
повеление об изъятии из употребления Обихода Львова и об обязательном
употреблении своего Обихода, хотя в отношении церковности переложения
Львова несомненно выше переложений Бахметева. Неустойчивость
направления в руководителях церковного пения явилась естественным
последствием удаления их от основ древнецерковного напева.
Таким образом, опыт истории показывает, что полное заведование
церковным пением Придворной Капеллы не только не принесло полезных
результатов, но привело его к упадку. Ныне, минуя опыт истории, записка
думает исправить дело усилением власти Капеллы новыми правами чисто
внешнего полицейского надзора, как выше замечено, практически не
осуществимого.
Придворная Капелла, при ее исключительном положении и сред­
ствах, руководясь указаниями исторического опыта, могла бы оказать
неоцененные услуги возвышению церковного пения мерами совсем
другого рода, а именно, кроме приготовления регентов и учителей
церковного пения, чем ныне Капелла озабочена
1) восстановлением точных напевов древнерусской церкви в изданиях
Капеллы;
2) перелож ением древнецерковны х напевов в духе церковных
преданий и освобождением гармонизаций их от усвоенного Капеллою
прежнего времени итальянского стиля;
3) привлечением к обработке церковной музыки отличных знатоков ее;
4) изданием полезных руководств для изучения церковного пения и
указанием избранных гармонизаций для исполнения при богослужениях;
5) распространением в деш евых изданиях хоровых избранных
переложений древнецерковных мелодий; наконец,
138
Церковное пение: история и современность
6)
образцовым исполнением церковных песнопений публично, для
развития в массах вкуса к художественному исполнению произведений
строгого стиля.
Действуя в сем направлении, Капелла могла бы создать новую школу
церковной музыки в истинном духе и стиле древнерусского церковного
пения. Удовлетворяя этим насущным потребностям, Капелла могла
бы действительно послужить делу во благо и приобрести высокое
нравственное руководственное значение, которое в сем деле выше всякой
внешней полицейской власти.
Святейший Синод, со своей стороны, принял уже ряд мер к улуч­
шению церковного пения, особенно в отношении преподавания его в
духовно-учебных заведениях9; но для церковных хоров настоит нужда в
простых, художественно и в строгом стиле исполненных гармонизациях
древних церковных напевов; недостаток таковых часто и бывает при­
чиною того, что хоры прибегаю т к исполнению произведений, не
соответствующих духу церкви православной.
Надзор за исполнением церковной музыки при богослужениях
и за сохранением характера церковности при обучении пению в
духовно-учебных заведениях может и должен принадлежать только
духовной власти. Охранительный надзор в сем деле входит прямо в
обязанности пастырей церкви, кои призваны заботиться о благолепии
и благоустройстве в церквах и наблю дать, чтобы м олитвословия
исполнялись по чину чтецами и певцами благоговейно, по духу и пре­
даниям церкви православной. Выбор и одобрение церковно-музыкальных
переложений для исполнения при богослужении вовсе не требуют
технической оценки и специальной критики их (это дело Капеллы и
других специально-музыкальных учреждений); задача пастыря церк­
ви — определить, удовлетворяет ли избранное музыкальное переложение
истинно православном у духу и преданиям церкви, соответствует
ли оно святости места и молитвенным потребностям предстоящих.
Пастыри церкви по образованию, по служению своему, по близости к
нуждам и потребностям пасомых в такой оценке вполне компетентны.
Православная церковь обладает полнотою сил для своего внутреннего
развития и благоустройства. Не Капелла и не какое-либо другое светское
учреждение сохранили нам святыню древних церковных напевов, но
церковь сама сберегла их и доныне блюдет; порча церковного пения шла
извне под влиянием светских лиц и учреждений. Чем более будет для
церкви свободы в сем деле, тем вернее и совершеннее явится обновление
древнего духа в церковном пении.
И злиш не говорить, что проектируемые запискою новые права
Капеллы над церковным пением, регентами и учителями в практическом
отношении ничего не обещают, кроме новых замешательств, пререканий
и много различных затруднений ко вреду дела. Если ревизоры Капеллы
станут распоряжаться архиерейскими хорами и учителями пения духовно­
учебных заведений по своему усмотрению, помимо епархиальных
архиереев, то можно ожидать прискорбных результатов: церковное пение
может быть отторгнуто от своих естественных и ближайших блюстителей
и руководителей, подобно тому как в недавнее время народная школа
была отторгнута от духовенства.
Обер-прокурор Св. Синода К. Победоносцев
20 января 1886 года
139
Раздел III
4
[Ответ Придворной певческой Капеллы,
составленный М.А. Балакиревым и Т.П. Филипповым]
Записка «О мерах к улучш ению церковного пения в России»,
составленная Придворной Капеллой в 1885 году, не нашла, к сожалению,
сочувствия в духовном ведомстве и вызвала с его стороны не только
возражения, но даже желание вовсе устранить Капеллу от участия
в разреш ении этого вопроса. Признав возможным допустить лишь
некоторые из частны х предполож ений К апеллы, господин Оберпрокурор Святейшего Синода направил свои замечания против главных
и наиболее существенных мер, какими, по мнению Капеллы, могло бы
быть достигнуто улучшение церковного пения в России.
Господин О б ер-прокурор находит даж е, что п ред оставлен и е
Капелле власти над регентами было бы несогласно с церковными
постановлениями, и утверждает, будто бы опыт прошедшего времени
свидетельствует о неблагоприятном влиянии Капеллы на состояние
церковного пения.
В подтверждение первого положения не приводится, однако, и не­
возможно привести ни одного из канонов церкви, ибо в действительности
нет ни единого правила, которое воспрещало бы архиереям или их сонму,
то есть Святейшему Синоду, поручить надзор за регентами такому уч­
реждению, как Придворная Капелла, которая не только способна выполнить
это поручение с полным успехом, но и прямо к тому призвана. Подобное
воспрещение просто немыслимо, ибо в настоящем случае речь идет
не о чем-либо догматическом или обрядовом, а только о правильном в
церковном духе, техническом исполнении церковного пения.
Второе положение вызывает на следующие соображения. В записке
заявлено, что К апелла не только удалилась от древней истинной
церковной мелодии в своих переложениях песнопений, но даже внесла
в церковное пение итальянский стиль и создала целую школу, давшую
нам массу композиций, совершенно удалившихся от истинного типа
церковных мелодий; а потому и настоящий упадок нашего церковного
пения приписывается Капелле, будто бы вредно действовавшей чрез
обученных ею регентов, которых и считают главными разорителями
истинного церковного пения.
Для разъяснения этих вопросов полезно обратиться к свидетельству
истории.
В ту пору, когда европейские понятия и вкусы приобрели, вслед­
ствие преобразований Петра I, господство во всех отраслях нашей
государственной и общественной жизни, предстоятели церкви, особенно
приближенные к высшему церковному управлению, подпали также под
их власть и не оберегли вверенную им святыню от западного влияния,
допустив в области церковной жизни много такого, что могло только
угнетать дух православного человека, волей-неволей заставляя его
приближаться в религиозных понятиях и вкусах к западному европейцу.
Так, например, допущено было украшать церкви, вместо икон, картинами
итальянской живописи хотя и религиозного содержания, но лишенными
благоговейного чувства и потому производившими соблазн. Этот новый
путь, по которому церковь принуждена была идти за своими пастырями,
повел еще далее: дело дошло до того, что в собор Александро-Невской
Лавры внесены были портреты Императора Петра I и Императрицы
Екатерины II.
140
Церковное пение: история и современность
При таких резких переменах, происшедших в духе и направлении
самих руководителей церковной жизни, тогдашняя Капелла не могла не
пойти по новой, ими же указанной ей дороге. Вот почему и образовалась
в прошлом столетии целая группа композиторов итальянского стиля,
вроде Сарти, Галуппи и других, существованием которых несправедливо
укорять современную Капеллу, ни в чем не повинную и готовую
направить все силы своего знания и усердия к восстановлению и упро­
чению истинно церковных напевов. При этом особенного внимания
заслуживает то обстоятельство, что когда последовали в 1816, 1846 и
1859 годах Высочайшие указы, воспрещавшие исполнение в церквах
каких-либо песнопений без одобрения Д иректора Капеллы и так
называемых концертов, то мера эта была крайне враждебно встречена
именно архиерейскими хорами, в которых и по сие время исполняются
соблазнительные сочинения в итальянском стиле, даже с оперными
фиоритурами.
Господин О бер-прокурор считает виновницею этих бесчиний
Капеллу, но не объясняет, каким образом она могла быть причиной
неисполнений Высочайших указов певческими хорами с их регентами, от
нее нисколько не зависящими и всецело подчиненными своим архиереям,
из коих иные так мало знакомы были с истинным церковным пением, что
даже гордились исполнением при своем служении композиций оперного
характера. Неужели Капелла виновата и в том, что церковное пение
было вовсе исключено из числа обязательных предметов преподавания
в духовно-учебных заведениях и восстановлено не более двух лет тому
назад? Она ли виновата в том, что при таком направлении духовно­
учебного дела молодые люди, предназначавш иеся к пастырскому
служению, выходя из семинарий и духовны х академий, вовсе не
знали церковное пение и что церковь при таких пастырях не уберегла
святыню древних напевов, сохранившихся только в печати, на практике
же подвергнувшихся сильному искажению? Убедиться в том не трудно:
стоит лишь взять в руки Обиход нотного пения Синодального издания
в цефаутном ключе и дать себе труд проверить, то ли поют в церквах
псаломщики, которые получают свое образование не в Капелле, а в
духовно-учебных заведениях. Как далеко ушла эта практика церковного
пения от истинно древних напевов, можно судить по изданному в
Москве Сборнику напевов Московской епархии, записанных с голосов
лучших певцов и знатоков. Сборник этот не представляет ничего
самостоятельного, так как заключающееся в нем есть не что иное, как
напевы подлинного Обихода, только искаженные и перепутанные. К
сожалению, Сборник этот, памятник упадка нашего церковного пения,
нашел себе доступ в духовно-учебные заведения как вспомогательное
руководство при изучении церковного пения, несмотря на самые
невыгодные о нем отзывы действительных знатоков дела из среды самого
духовного ведомства10. Трудно согласиться с мнением, будто выбор и
одобрение церковно-музыкальных переложений для употребления при
богослужении не требуют технической оценки и специальной критики,
то есть технического знания, и будто бы для безошибочного приговора
в этом вопросе достаточно непосредственного чувства пастыря. В
действительности самый достойный во всех других отношениях пастырь
может не иметь ни вкуса, ни знаний церковных напевов, изучение коих,
как сказано выше, не было обязательно для воспитанников семинарий
и духовных академий до недавнего времени.
141
Раздел III
Господин Обер-прокурор обвиняет Капеллу еще в том, что в своих
хоровых изданиях она изменила и исказила древние церковные напе­
вы, внеся в их гармонизацию итальянизмы, воспитывая регентов на
итальянской музыке; и что, издавая партитуры, рассчитанные на богатые
голосовые средства своего хора, она ничего не делала для удовлетворения
потребностей массы хоров с небольшими голосовыми средствами.
По поводу этих обвинений необходимо объяснить следующее.
Если в переложениях Львова древние мелодии подверглись неко­
торой перемене, то это произош ло оттого, что при гармонизации
мелодии брались не в том виде, в каком они сохранились на бумаге, а
в каком употреблялись на практике певцами при церковных службах; и
если напевы эти на практике подверглись искажению, то ни Львов, ни
Капелла в этом, кажется, не могут быть виновны. Если бы при первых
опы тах хоровы х перелож ений были взяты настоящ ие церковны е
напевы, то исполнение их представило бы гораздо более трудностей,
особенно в те времена, когда только начиналась правильная постановка
певческих хоров. Что же касается итальянской гармонизации, то выше
уже объяснено, по чьей вине итальянизмы нашли себе место в церковном
пении. К чести же Капеллы следует отнести, что, при наступлении в
области церковных вкусов благотворного поворота к благочестивой
старине, она явилась во главе этого стремления и покончила навсегда с
итальянскою музыкою, которую в настоящее время исполняют только
архиерейские хоры. Года три тому назад господин Обер-прокурор при
посещении им Капеллы восхищался образчиками новых церковных
мелодий, которые были для него исполнены, причем об итальянизмах
в гармонии не было речи11. С тех пор Капелла не изменила ни в чем
направления своей деятельности.
Обвинение в отсутствии забот Капеллы о доставлении переложений,
доступных хорам с ограниченными средствами, устраняется простою
справкою. В настоящее время изданы:
а) Упрощенное переложение Литургий святого Иоанна Златоустаго
и святого Василия Великаго простого общепринятого напева. Это
переложение теперь печатается для трехголосного хора однородных
голосов и предназначается для женских учебных заведений, детских
приютов и для приходских церквей в исполнении мужскими хорами.
Цена партитуре 1 руб.
б) В сенощ ная с приложением прош ений, как вспомогательное
руководство для регентов малых хоров. Цена 1 руб.
в) Пение при Архиерейском служении (при вечерне и Литургии).
Цена партитуре 75 коп.
г) Награвирована и в скором времени выйдет из печати Всенощная
с древних напевов по Синодальному Обиходу.
Кроме того, Капеллою разрешено к печатанию и употреблению при
богослужении множество новых духовно-музыкальных сочинений и
переложений.
Упрощенное переложение литургийного пения предложено М и­
нистерством Народного Просвещения для употребления в учебных
заведениях; духовное же ведомство предпочитает вводить у себя
перелож ения дилетантов, которым оказывает предпочтение перед
трудами специалистов12.
Наконец, при обсуждении вопроса о поднятии уровня нашего
церковного пения не следует упускать из виду и материальный быт
певчих в России. Записка утверждает, что мрачные краски, коими описан
142
Церковное пение: история и современность
Капеллою быт малолетних певчих, оторванных от родных, лишенных
нравственного надзора и предоставленных бесконтрольной власти
безнравственных регентов и взрослых певчих, преувеличены и что будто
бы духовное ведомство уже озаботилось об улучшении их быта. Но, по
наведенным достоверным справкам в здешнем Митрополичьем хоре,
оказалось, что никаких улучшений быта не сделано и не делается и что
певчие находятся в отношении своего материального положения в тех же
условиях, в каких находились 30 лет назад. И если в столице Российской
Империи, в хоре певчих у первенствующего члена Святейшего Синода,
никаких улучшений быта певчих не произведено и не производится, то в
глубине России, в епархиальных хорах, еще менее можно предполагать
забот об улучшении участи несчастных отверженцев за свое служение
церкви.
Что же касается частных хоров, то духовное ведомство, как сви­
детельствует записка господина Обер-прокурора, не находит возможным
входить в их положение. А потому для попечения о них необходимы
были бы иные меры, а именно: необходимо поставить их под бдительный
надзор фабричной инспекции, которая на основании буквы и смысла
закона обязана наблюдать над их положением, так как они служат
для своих владельцев орудием промысла. До сих пор, однако, такого
наблюдения на деле не установлено, потому что хоры певчих всегда
оказывались причисленными к какой-нибудь церкви, причем фабричные
инспекторы, из боязни столкновения с духовным ведомством, проходили
мимо ужасающего их положения, несравненно худшего положения
малолетних работающих на фабрике уже потому, что они совершенно
оторваны от своих родных, между тем как фабричные дети работают
вместе если не с родителями, то непременно с родственниками или по
крайней мере с земляками, под надзором коих и состоят.
И так, ввиду того, что ны неш нее положение регентов, вполне
зависимых только от архиереев и не подлежащих за тем никакому
специальному контролю, привело церковное пение в упадок, является
настоятельная необходимость предоставить Капелле, как высшему
специальному учреждению, совмещающему теоретическое преподавание
с художественным выполнением церковной музыки, надзор как за
деятельностью регентов, так и за преподаванием церковного пения в
учебных заведениях, и таковые права архиереи могли бы предоставить
Капелле без всякого урона для своего авторитета. Вообще же для
улучшения нашего церковного пения полезны были бы меры, выраженные
в главных чертах в предыдущей записке Капеллы, а именно:
1. Дозволить определять регентами архиерейских хоров только лиц,
имеющих аттестаты от Придворной Капеллы не ниже 2-го разряда на
звание регента.
2. Предоставить воспитанникам Регентского при Капелле класса
права и льготы, указанные в 1-й записке, сообразно рапорту Начальника
Придворной Капеллы Министру Императорского Двора от 14 ноября
1885 года, необходимость коих сознает и духовное ведомство.
3. Должность регента архиерейского хора соединить, где пред­
ставляется возможным, в одном лице с должностью преподавателя
церковного пения в духовно-учебных заведениях, с присвоением оным
соответственных их значению содержания и прав Государственной
службы.
4. Постановить, чтобы епархии по известной очереди высылали в
Санкт-Петербург, по избранию местных духовных властей, способнейших
143
Раздел III
молодых людей для обучения их в Регентском Классе Придворной
Капеллы в надеж де возвратить их себе хорошо приготовленными
регентами и учителями церковного пения.
Примечание. Певческое училище, устроенное в Москве при Синодаль­
ном хоре и поставленное в высш ее против П ридворной Капеллы
положение по служебным правам и по классам должностей и потому
совершенно от нее независимое, следовало бы для единства направления
подчинить высшему надзору Капеллы13.
5. Изыскать способы к постановке архиерейских хоров в иные
материальные условия, которые давали бы возможность существовать
им, не прибегая к частным заработкам и не отрывая малолетних певчих
от прохождения ими учебного курса.
6. Предписать фабричным инспекторам иметь надзор за всеми
хорами, занимаю щ имися певческим промыслом, за исклю чением
архиерейских, полковых и учебных заведений.
7. Подчинить регентов церковных хоров по всей России, а равно
и учителей церковного пения и самое преподавание оного надзору
Придворной Капеллы, с предоставлением ей права устранять регента
или учителя.
8. Предоставить Начальнику Капеллы право и средства командировать
подчиненных ему лиц для наблюдения за состоянием архиерейских и
частных хоров, равно как и за состоянием преподавания церковного
пения в учебных заведениях.
5
[Письмо С Д . Ш ереметева к императору Александру ПТ]
Ваше Императорское Величество.
Исполняя данное Вашим Императорским Величеством повеление,
имею счастие всеподданнейш е повергнуть на В сем илостивейш ее
воззрение составленную Управлением Придворной Певческой Капел­
лы записку в ответ на таковую же господина Обер-Прокурора Святей­
шего Синода по вопросу «О мерах к улучшению церковного пения в
России».
Священным долгом почитаю выразить Вашему Императорскому
Величеству искреннее убеждение, что в деле, имеющем столь важное
значение, и при единственном желании пользы и добра возможно
достижение желанной высокой цели только в духе полного единения
и совместными, единодушными стремлениями и трудами всех близко
стоящих к этому делу лиц, как духовных, так и мирских, направленными
исключительно к одной цели, Вашим Императорским Величеством
указанной, — улучшению церковного пения*в России.
В а ш е го И м п е р а т о р с к о го В е л и ч е с т в а в е р н о п о д д а н н ы й
Г р а ф С ер ги й Ш е р е м е т е в
6
[Послесловие С.Д. Шереметева]
С первых дней по назначении моем Начальником Придворной
Певческой Капеллы почивший незабвенный Государь Александр III не
раз высказывал свой взгляд на необходимость обратить внимание на
церковное пение в России.
Принимая на себя возложенную обязанность, я лично считал ее
для себя выполнимой только при условии привлечения к делу лучших
музыкальных русских сил.
144
Церковное пение: история и современность
Когда обеспечено было вступление в управление Капеллою М.А. Балаки­
рева и Н. А. Римского-Корсакова, связанных тогда дружбою, я уже не мог
уклониться и по личным отношениям к Государю долгом почел принять
возлагаемую на меня обязанность. При этом я почитал главною своею
задачею принести пользу делу церковного пения в России — помощию
сил, сосредоточенных в Придворной Капелле, которой принадлежит
наблюдение за правильностью употребляемых в церквах [напевов] и за
музыкальными произведениями.
В есьм а скоро я мог убедиться, что такой взгляд не разделялся
М инистерством Двора, которое высказало категорически, что моя
задача — исключительно наблюдение за правильным исполнением
церковных напевов в присутствии Их Величеств.
Такой узкий взгляд не мог меня удовлетворить, тем более что он
расходился со взглядом самого Государя. Мне показалось даже, что при
таком взгляде Министерства мое личное участие становилось излишним.
Между тем Государь весьма определительно и настойчиво возвращался к
вопросу о церковном пении, вообще указывал на неудовлетворительность
его, на плохое состояние хоров, не исключая и епархиальных, на малое
внимание к детям, к их нуждам и воспитанию.
Когда взгляд Государя выразился совершенно определительно, я
позволил себе предложить составление записки о нуждах церковного
пения в России для представления Ему, на что и получил согласие с
видимым удовольствием.
Последствием этого разрешения явилась записка № 1, но здесь
необходимо некоторое пояснение.
Лишенный поддержки Министерства Двора по вопросу принципиаль­
ному, я одновременно подвергся подозрительному вниманию Оберпрокурора Святейшего Синода, всегда ревниво относящегося даже к
посторонней деятельности.
Подозрительность его несколько, однако, оправдывалась (хотя не
относительно меня) отношениями к Придворной Капелле Т.П. Филиппова,
который относительно Балакирева играл смешанную роль руководителя,
духовника и т р г е за п о . По личным вопросам Балакирев находился в
полном повиновении у Филиппова, борьба которого и соперничество с
Победоносцевым уже достаточно тогда определились.
Филиппов несочувственно относился к Победоносцеву как Оберпрокурору Святейш его Синода на простом основании известного
изречения «ЁЛез йл цие ]е т ’у т е Л е » 14, и отношения их достаточно
обострились после сожительства и приязни, некогда их сближавших в
царствование Императора Александра II.
Сообщенное мною Балакиреву согласие Государя на представление
записки дало почесть момент благоприятным для открытия похода
против Обер-прокурора Святейшего Синода, пользуясь стремлением
его к умалению значения Придворной Капеллы.
В этом наступательном движении на личной подкладке я должен был
играть роль передаточной инстанции и исполнителя.
Составление записки № 1 было делом Т.П. Филиппова, к которому
обратился Балакирев. В окончательном виде она была доставлена ко мне,
для подписи и для беспрекословного исполнения.
Не желая быть орудием чужих расчетов, я отказался от подписи того,
что не мною составлено, но согласился передать записку Государю,
пользуясь только положительною ее стороною — предварительно сгладив
все заносчивое и полемическое.
10 - 1218
145
Раздел III
Такой отпор с моей стороны не был предвиден; но пришлось мне
уступить ради движения дела. Записка в несколько исправленном виде
и без подписи — была мною лично представлена Государю.
Когда она была в руках Государя, Он сказал мне, что по прочтении
передаст ее Обер-прокурору.
Через несколько времени получился ответ последнего (№ 2), который,
опять-таки лично, был мне передан Государем; причем Он сказал, что
Он со многим в ней не согласен, и выразил желание, чтобы на нее был
бы составлен ответ и также доставлен Ему.
Записка № 3 составлена была теми же лицами, то есть Балакиревым,
но главным образом Т.И. Филипповым.
На этот раз я почувствовал над собою особое давление.
От Филиппова получил я записку, в которой он ополчал меня на
брань — призывая на помощь силы небесные. Так некогда преподобный
Сергий ополчал Дмитрия Донского.
С моей стороны повторился тот же отпор относительно подписи, но
ввиду ожесточенного протеста Балакирева несколько менее сгладил я
шероховатостей и в таком виде обещался доставить записку Государю,
несмотря на полемический ее характер.
Оно и было мною исполнено, но, опасаясь, что такой полемике не будет
пределов, и желая идти навстречу действительному желанию Государя,
я записку Ему послал, вложив ее предварительно в собственноручное
мое письмо к Государю, в котором я старался указать на возможный
примирительный исход.
Последствием было назначение особой комиссии из представителей
двух сторон, под председательством Министра Двора и по его инициативе.
М ысль хорошая, представлявш ая единственную возможность про­
должения дела на примирительной и практической почве.
О назначении этой Комиссии я узнал лично от Министра Двора, но
тем дело и кончилось. Эта Комиссия никогда не собиралась!!!
Очутившись между двух огней, причем Обер-прокурор и Госу­
дарственный контролер сводили свои личные счеты, я старался не­
посредственно идти к цели и достиг ее, ибо Государь меня одобрил и
сочувствие Его было на моей стороне.
И тем не менее вопрос замер... Государю было ясно, что причиною
этого застоя... Он дал мне это понять и почувствовать, как Он один умел
это делать, но я в то же время понял, что, занятый важнейшим делом, Он
не желал обострять отношений...
П рош ло немало времени; Он возвращ ался к тому же вопросу,
выражая сожаление, заговаривал об этом нарочно, и я всякий раз только
пожимал плечами, а Он выразительно и невесело улыбался — и дело не
двигалось.
Таков был сложный характер Государя. Ему было ясно, какими иной
раз мелкими расчетами руководились люди и в то же время тяжело было
вести постоянную борьбу с людским ничтожеством. И Он не напирал, но
в то же время и не забывал психологических оттенков того или другого
недоумения — и у Него складывалось мнение о людях, и видоизменялось
оно смотря по течению дел.
В результате дело замерло, и я лично никому не угодил, между
Министром и мною стояла орава чиновников Министерства Двора с
всесильным тогда Петровым во главе. С этого времени Филиппов с
Балакиревым поняли, что со мною каши не сваришь, а Победоносцев
стал еще подозрительнее и ревнивее.
146
Церковное пение: история и современность
Дело замерло — и, быть может, навсегда. Но никогда не забуду
личного в нем участия Государя, участия теплого, искреннего, пре­
исполненного желания добра и пользы делу церковного пения, которое
Он действительно любил; и это сознание придавало силы выдерживать
испытания и неудачи, — и я был счастлив, что истинные побуждения
мои были поняты, оценены человеком, пред нравственною силою
которого я преклонялся и которого глубоко любил — как воплощение
всего возвышенного, чистого, благородного и в своей простоте великого,
каковым был мудрый Царь Александр III.
Теперь уже нет Его между нами, но светлый образ Его будет мне
путеводным до конца дней...
Вечная Ему память, первому Русскому Царю XIX века.
С а н к т -П е т е р б у р г
2 7 я н в а р я 1 8 9 5 го д а
Примечания
1Здесь и далее раскрываются следующие сокращения: г. — господин, св. — святейший
или святой, С.-Петербург — Санкт-Петербург.
2 Именно так, поступлением в консерваторию, нередко решалась проблема
воинской повинности учащимися как Регентского класса Придворной капеллы, так
и Синодального училища до утверждения соответствующих льгот (в Синодальном
училище — в 1898 г.). Но и позже лучшие из учащихся считали нужным завершать свое
образование в консерваториях, преимущественно на композиторских отделениях.
3 Впоследствии присылки стипендиатов из епархий пытался добиться С.В. Смо­
ленский в открытом им в 1907 году в Петербурге Регентском училище. Св. Синод
даже дал согласие, однако никакие стипендиаты присланы не были — вероятно, ввиду
отсутствия средств в епархиях (о чем говорится далее в записке Победоносцева).
4 Заслуги Г.Ф. Львовского в деле церковного пения действительно несомненны. Он
заним ал долж ность регента петербургского М итрополичьего хора в течение почти
сорока лет (с 1856 по 1893). Что касается композиторского наследия Львовского
(около полусотни перелож ений и сочинений), то прот. М .А. Л исицы н, например,
считал его «основателем нового направления в строго-церковном духе», поясняя
свою мысль так: в отличие от «бедны х» и «сухих» перелож ений в строгом стиле
П отулова, Л ьвовский, «прекрасно знакомый с контрапунктом строгого стиля, как
нельзя лучш е овладел древними церковными мелодиями, создал для них строгую ,
но вместе с тем худож ественную гармонизацию и таким образом пополнил
пробел, сущ ествовавш ий в русской церковной музыке» (Л исицы н М.А., прот.
Григорий Ф едорович Л ьвовский — как композитор// РМГ. 1895. № 3. Стб. 192-193).
Правда, надо иметь в виду, что ко времени написания этой статьи московское Новое
направление еще не сделало и первых шагов, так что Лисицын оценивает работы
Львовского исходя из опыта предшествующей эпохи.
5 Императорский указ «О преобразовании управления Московским синодальным
певческим хором, училищем при нем и синодальным йедвижимым имуществом в
М оскве и ее окрестностях» был подписан в июне 1886 года, новые проект и штат
училища и хора введены в действие с августа 1886-го.
6 О тяжелом положении певчих, и особенно малолетних, в частных хорах подроб­
но рассказы вается в докладе В.Д. обер-прокурору Победоносцеву, озаглавленном
«О московских частных духовно-певческих хорах» и датирующемся около 1889 года
(см.: РДМ. Т. 2. Кн. 1. С. 330-345). В Москве наблюдение за частными хорами в конце
концов было возложено на Наблюдательный совет Синодального училища (см. отчеты
ответственных членов Совета в разделе «Архив» указанного издания).
7 Почти точная цитата из «М нения...» митрополита Филарета, о котором идет речь
в предисловии к настоящей публикации.
8 Действительно, хотя по благословению митрополита Филарета гармонизации
Потулова исполнялись в Москве (сначала в приходском храме Георгия на Всполье, где
настоятельствовал о. Димитрий Разумовский, а затем в Успенском соборе Кремля) с
10 '
147
Раздел III
начала 1860-х гг., почти все их публикации относятся к более позднему времени (после
кончины Потулова в 1873 г.).
9 В это время началось обсуждение новых программ по церковному пению для
духовных учебных заведений; предыдущие программы, принятые в 1860-х гг., были
составлены так, что при обилии предметов в семинарии изучению пения и практике
в нем отводилось очень мало времени; как свидетельствовали педагоги, студенты
семинарий (кроме певших в архиерейских хорах) забывали и то, что успевали пройти в
детстве в училищах. Дискуссию о содержании новых программ см. в: РДМ. Т. 3.
10 Речь идет о первых трех частях «Круга церковных песнопений обычного напева
Московской епархии» (1881-1883; четвертый том появился в 1915 г.). Отзыв Г.Ф. Львов­
ского об этом интересном и ценном опыте записи обиходного пения с голоса знатоков
сохранился в виде копии с его докладной записки митрополиту Новгородскому и
Петербургскому Исидору, отложившейся в архиве протоиерея Д.В. Разумовского:
«...что может быть допущено устно и терпимо нужды ради, едва ли должно проникать
в печать и распространяться». Разумовский был согласен с Львовским, полагая, что
культивирование местных певческих особенностей само по себе недопустимо и
приводит к закреплению искажений основного напева. Последующее развитие церковно­
певческого дела опровергло это мнение.
11 Вероятно, речь идет о строгом стиле гармонизации в песнопениях Всенощного
бдения древних напевов, работа над которым уже шла в 1883 г. (когда, судя по словам
Балакирева, Победоносцев посещал капеллу), но которое было напечатано лишь в
1887-м.
12 Под «дилетантами», возможно, имеется в виду Дмитрий Николаевич Соловьев —
преподаватель латыни и пения в петербургских гимназиях, позже директор канцелярии
обер-прокурора Св. Синода, автор многочисленных работ по церковному пению, в
том числе учебников и переложений разных роспевов. Д илетантом может считаться
и Н.М. Потулов, чье учебное пособие «Руководство к практическому изучению цер­
ковного пения» входило в число рекомендованных Св. Синодом. Наконец, речь может
идти об упомянутом выше Круге обычного напева Московской епархии.
13 Заявление явно несправедливое: Синодальный хор и Синодальное училище
в материальном смысле всегда обеспечивались хуже, чем Придворная капелла.
Например, С.В. Смоленский в 1890 году указывал, что если Синодальный хор поет
более четырехсот служб в год, то Капелла — около сотни, получая плату примерно в
четыре раза большую.
14 В буквальном переводе: «Ты именно тот, кто меня поставил в затруднительное
положение».
Протодиакон Сергий Голубцов
ЖИЗНЬ И СУДЬБА ИЕРОМОНАХА НАФАНАИЛА
Среди духовных произведений, исполняемых церковными хорами,
особенно в центральной России, встречаю тся ноты с надписью :
«И еромонах Н афанаил». Об авторе до недавнего времени ничего
практически не было известно, кроме того, что он был монахом ТроицеСергиевой Лавры. Автору настоящей статьи, занимающемуся историей
Лавры и имевшему некоторые сведения из жизни отца Нафанаила
примерно до 1920 года, удалось после ряда лет поисков обнаружить
Следственное дело по нему от 1930 года1. Оно ценно тем, что содержит
довольно подробный рассказ иеромонаха о своей жизни. Мы взяли
его за основу, дополняя рассказ сведениями, почерпнутыми из других
источников, либо из других документов этого Следственного дела,
сохраняя орфографию, лишь иногда поправляя ее своими ремарками в
квадратных скобках.
Из Анкеты, которую иеромонах Нафанаил заполнил 30 января 1930
года, после ареста, произведенного накануне в Орехове-Зуеве Московской
области, следует, что он, в миру Бачкало2Никита Яковлевич,— украинец,
148
Церковное пение: история и современность
ОБ'ЕДИНЕННОЕ
! 1 Е Ш Ш Ы Ш 1 Щ 11ЕС1{0Е УПРАВЛЕНИЕ
Начато.
Окончено &
19&?гг
На листах
йыпчма мз яря
|0У^* Ч «Т3’«
•Ян* м яты х
ЯА И Н '-- .'' \Р И З О В А Н О в Ш ^"Л:
Архивн. №
П 4 94 6 7
хивных
лея • др
отделы
О .Г .П 2
учреж д ения
И Т. А ) ,
®
1-"--— ) ” / " ' 7 ^ . /
врем енно,
ЯИТк
(В
ХОТЯ
яро
ИСКЛЮЧИТ'
Факсимиле следственного дела иеромонаха Нафанаила (Бачкало)
родился 15 сентября3 1866 года в селе Сорокатяги Вузовской волости
Таращанского уезда4 Киевской губернии.
Тогда же на допросе он рассказал следующее:
«Отец и мать м ои— крестьяне бедняки, до 16 лет учился и работал по
крестьянству в своем хозяйстве. 16 лет от роду убежал в Киево-Печерскую
Лавру5и был клирошанином — был в лавре послушником 4 года. 20 лет от
роду я убежал из монастыря, т. к. мне монастырская жизнь надоела, и
поступил тут же в Киеве в Кафедральный собор в певчие архиерейского
хора. В память Крещения Святой Руси меня из хора выписали в Москву в
Васильевский хор, из которого я перешел в Синодальный хор, где, пробыв
м-ц[ев] 7, я своим земляком, приехавшим из С.-Петербурга, был выписан
в хор Кафедрального Исаакиевского Собора, в нем я начал учит ься
149
Раздел III
музыкальному и драматическому искусству, главным образом сольному
пению в частных курсах профессора пения Сефери. По окончании этих
курсов, где учился 3 года, я поступил в Консерваторию для обработки
голоса на 1/2 года. Учился у профессора Габеля6. Кончил учение 24 лет
и стал выступать на концертах и в операх в Панаемском [Панаевском]
театре7(С.-Петербург). В Панаемском [Панаевском] театре был года
2. Ездил в Ревель на дачи давать оперы и концерты вместе с дочерьми
Магир[а] Адолъф[а] Дмитр. — м аклер [а]. Потом был участником
экскурсии арт ист ов и проехал в Ф инляндию , Царст во Польское,
Эстляндию и Курляндию. В экскурсии пробыл года два. 28 лет ввиду
неудачи в отношении желания жениться на дочери банкира и видения
(страшного) отца, умершего в тот же день и час, меня побудило уйти в
Троице-Сергиеву Лавру8. Вначале был послушником 3 года — был певчим
и помощником регента. Через 3 года дали монашество, и стал регентом.
Вскоре получил диаконство и через 1 год — священство, т[о] е[сть]
иеромонах [ иеромонашество]9».
Иеромонахом он стал в Зосимовой пустыни при игумене Германе,
будучи там регентом. Как раз в это время, в 1898 году, поступил туда из
пресвитеров Большого Успенского собора в Москве Федор Алексеевич
Соловьев в возрасте 52 лет, будущий, можно сказать, знаменитый
старец Алексий Зосимовский, причисленный в наше время к лику
святых. Для него клиросное послушание под руководством Нафанаила
оказалось весьма тягостным делом. «Бывший артист оперы, окончивший
Консерваторию и Синодальное училище"1, талантливый музыкант, но
нервный и беспокойный»— так отзывается о нем в своих «Воспоминаниях
о старце Алексии» Евгения Леонидовна Четверухина11. Может быть,
отчасти по этой причине в 1904 году отец Нафанаил вынужден был
покинуть Зосимову пустынь и должность регента там. В 1904 году
он подал прошения: в январе — о дозволении обучаться в московском
Синодальном училище, а 23 августа — о переводе по причине бо­
лезненного состояния в Лавру, где имелось больничное отделение.
Н аместник Лавры разреш ил перевод 28 числа, и 3 сентября отец
Нафанаил прибыл в Лавру12, где проходил иеромонашеское послуша­
н и е— возможно, и на клиросе. Награжден набедренником 1 ноября 1907
года — вероятно, к предстоящему 10-летию состояния в монашестве и,
несколько досрочно, возможно, в связи с предстоящим уходом в хожде­
ние с образом Преподобного Сергия по окрестным весям и уездам в
пределах Московской губернии. Оно продолжалось для отца Нафанаила
около 5 лет и оставило пока неизвестное обществу свидетельство13.
В хождении с иконой под руководством иеромонаха, в данном случае
Нафанаила, участвовало 5-6 монахов при двух-трех повозках {«карета,
пролетка с кучером и тремя монастырскими лошадьми и еще крытая
кладовая, или фура, что возится мирскими лошадьми», — отметил
Нафанаил в своей рукописи). В преддверии разных торжеств, протекавших
в 1912-1913 годах, в расчете, видимо, на более требовательные или
изысканны е вкусы , иеромонах Нафанаил был назначен регентом
Первого монашеского Собора14 — 12 марта 1912 года. В том же году в
Посаде на торжествах в честь 300-летия со дня освобождения Лавры от
осады поляками, хором под управлением регента отца Нафанаила, была
исполнена кантата. «Очень приятная мелодия», — отметил профессор
А. Беляев, который заметил также, что отец Нафанаил любит быстрый
темп. А «за особливые труды во время праздника в честь императора
150
Церковное пение: история и современность
Александра III» 9 июля 1912 года он был награжден золотым наперсным
крестом из кабинета Его Величества.
«Приблизительно с 1909 года стал заниматься композиторскими
работ ами», — говорил отец Нафанаил на допросе в 1930 году. В
действительности же, как увидим ниже, — гораздо раньше, еще в
Зосимовой пустыни. Стремясь послужить Русской Церкви, он обратился
к изучению древнего м узы кального наследия и смог талантливо
переложить лучшие образцы ее, сохранив их церковный дух, простоту
и величие.
«Дивное впечатление производят музыкальные перелож ения и
сочинения отца Нафанаила... — писал в 1912 году помощник инспектора
Московской Духовной академии иеромонах Николай (Могилевский),
впоследствии митрополит Алма-Атинский. — Простота и мерность
отличают его музыкальные работы. Это мелодии, которые вначале созданы
были автором для Смоленской Зосимовой пустыни, где он был регентом
монастырского, хора, а потом разработаны и усовершенствованы уже в
Сергиевой Лавре с разных древних напевов и собственных сочинений,
и знаменательно, что многочисленные паломники славной Зосимовой
пустыни, без различия званий, или... все выносили от Зосимовского
пения такое же впечатление, как послы Владимира-князя в Царьграде
(особенно это относится к псалмам «Блажен м уж ...» и «Хвалите имя
Господне»)»15.
Дирижер Придворной певческой капеллы Михаил Георгиевич Климов
(1881-1937) писал, что «Всенощная в переложении отца Нафанаила
особенно ценна тем, что заключает в себе лучшие древние напевы Церкви
в изящной и вместе очень простой и выразительной обработке... а его
Литургия имеет очень много достоинств — хорошее голосоведение,
удобная тесситура, естественная изящная гармония как в собственных
сочинениях, так и в переложениях древних напевов»16.
Иеромонах Иоасаф (Ш ишковский, регент Московской Духовной
академии) отмечал достоинство и духовно-светских «Сочинений для
музыки и пения» отца Нафанаила, таких, как «Гимн трезвости», «Песнь
Закхея», «Кладбище»17 и многие другие18.
И тем не менее, несмотря на положительные отзывы, 6 ноября
1913 года «для пользы службы», как сказано в определении Духовного
Собора Лавры, отец Н аф анаил был уволен с долж ности регента,
после чего проходил свою чреду священнослужения как иеромонах. А
предшественник Нафанаила на посту регента, отец Смарагд, был возвра­
щен на это место. Из наставлений, преподанных вскоре отцу Смарагду,
можно было бы предположить, что Духовному .Собору не нравились
музыкальное направление либо самого Смарагда, либо уволенного
регента, склонность к партесному пению и итальянской музыке (чего
не было в действительности), а также недостаточная дисциплина в хоре.
Насколько компетентно понимал Духовный Собор церковную музыку,
мы не беремся судить. Впрочем, не последнюю роль в увольнении отца
Нафанаила, вероятно, сыграл и его «нервный и беспокойный» характер.
Остался ли он после увольнения с должности регента при певческом
деле в Лавре, пока не известно. По словам С.М. Боскина, иеромонах
Нафанаил руководил монашеским хором Успенского собора, но в какие
годы это было, еще предстоит выяснить; возможно, это было уже при
отце Крониде, то есть не ранее 1915 года.
«Из монастыря вышел в 1918 году, то есть после разгона Лавры», —
свидетельствовал на допросе отец Нафанаил. Но «разгон Лавры» имел
151
Раздел III
место в октябре 1919 года, когда большая часть монахов была переведена
в Гефсиманский скит и Параклит и только около 40 монахов осталось
в качестве сторожей в Лавре. А судя по документам, отец Нафанаил
числился в Лавре, правда, может быть, и формально, еще в начале 1919
года и имел, как свидетельствуют документы, даже там небольшой
заработок19. Да и в январе 1920 года архимандрит Кронид своим указом
повелел иеромонаху Нафанаилу представить объяснение по поводу
незаконного повенчания гражданина И.Г. Лебедева. Где это произошло,
неясно, может быть, и в селе Баркове Владимирской епархии, но, судя
по документам, создается впечатление, что только в июне 1920 года отец
Нафанаил устроился там настоятелем, хотя, может быть, до этого он был
там вторым священником20.
В начале допроса 30 января 1930 года отец Нафанаил дает пере­
числение церквей своего служения: «С 1918 г[ода] в с[еле] Боркове
[Баркове] священником 5 лет, потом в пог[осте] Новосергиевске21того
ж е уезда — регентом два года; далее был в Москве в [церкви] Николы
[на Болвановке — ныне Верхне-Радищевская ул.] регентом, там был
1 м[еся]ц; перешел в Замоскворечье в церковь Троицы в Кожевниках —
регентом был месяца 4, потом в Сергиеве — регентом — был 6 месяцев;
в Москве в Богоявленском монастыре был регентом 7 месяцев. Потом22
в Зуевской церкви священником23.
Причиной снятия меня со службы священником Зуевской церкви
в 1928 г[оду] послужило следующее: в бытность мою священником
в с [еле] Боркове м оя бывшая прислуга Акулина М ихайловна, ныне
проживающая в 32-й казарме [в Зуеве], наговорила прихожанам, что
я ж иву в гражданском браке с Евфросиньей Родионовной Въюгиной24,
отчего у меня получился там скандал, дошедший до избиения Въюгиной
со стороны кр[есть]ян. Когда же меня епископ Никита25 выписал в
Зуевскую церковь, то Акулина М ихайловна ст ала распрост ранят ь
слухи, что я ж иву в гражданском браке с Евфросиньей Въюгиной, в
то время как этот брак еще задолго до этого был расторж ен [судом]
Филипповской вол [ости] Александр [веского] уезда через три месяца
после его совершения, о чем мною был уведомлен митрополит Петр
Крутицкий. Это послужило прицепкой со стороны священников Зуевской
церкви Верещагина и Назарецкого [Назаретского?] для снятия меня из
священников Зуевской церкви26. Ввиду заявлений в Синод последним мне
было запрещено служить в Зуевской церкви, хотя в других приходах
служение м не было не запрещено. Мне давали другие приходы27, но я
не уехал ввиду того, что имел уж е свой угол28, стал стар и видел, что
положение Церкви незавидно».
Видимо, из-за безденежья «вступил в 1928 г[оду], после подачи...
заявления в Ленинград, в Драмсоюз. Из Московского отделения за мои
рукописи высылали пособия, когда 10, когда 40 руб .»,— говорил отец
Нафанаил на допросе.
«Ж иву я нищенством и еще физической работ ой — все лет о я
работал на покосе, добывал мох, произвел отепление хлева и т[ак]
д[алее].
После моего изгнания из храма мои сторонники, а может быть,
епископа Никиты, которого многие обожали, а я был его ставленник,
после вечерни в воскресные дни ко мне заходили. Бывали у меня по 34-5 чел., с которыми я пел, играл на фисгармонии церковные песни и
канты. Ходили ко мне в большинстве случаев разные лица — женщины,
случалось, заходили и мужчины. Кто именно, фамилии я не знаю.
152
Церковное пение: история и современность
Приходящие такж е м не помогали материально, приносили крупы,
хлеб и т[ак] д[алее]. Кроме пения, я иногда им читал церковные книги,
некоторые места из Библии, Евангелия, жития святых. Из Евангелия
я читал те места, которые применительны к этому дню, и делал
пояснения. Кроме этого, я никаких разговоров вообще никогда не вел.
Хождения ко мне прекратились с месяц тому назад, ввиду того, что я
просил ко мне больше не ходить, т[ак] к[ак] меня предупредила одна
женщина, мне неизвестная, стоявшая, как и я, на паперти, которая
сказала, что меня могут накрыть.
На вопросы останавливающихся со мной «как, батюшка, тяжело
жить!» я всегда отвечал, «что эта тяжесть зависит от нас самих за
наши грехи».
В от нош ении закры т ия церквей и налогов на церкви я с р а з­
говаривавшими (некоторыми лицами — с кем именно, не знаю) всегда
говорил: «Я слышал в Синоде от епископа Ф илиппа29, что церковь
Зуевскую закроют». Такие разговоры я вел месяца 4 тому назад. К этому
меня побудили' и газеты, в частности «Колотушка». В отношении
больших налогов на церковь я вообще никогда ничего не говорил30.
Епископ Никита, приезжавший не один раз в Орехово-Зуево после его
снятия с Орехово-Зуевской епархии, как я слышал от некоторых женщин,
у меня ни разу не был. Последний раз он был недели две тому назад
и через неизвестную мне старушку передал рукопись о неправильном
действии Синода Православной Церкви и [где] заострялось внимание на
декларации 1927 г[ода]. Причину и цель передачи данной рукописи мне я
не знаю. Рукопись читать я никому не давал. Никогда никакой агитации
против Соввласти я не вел.
Записано с моих слов верно, прочитано: Бачкало Н. Я.»3' .
Несмотря на отрицание своей причастности к антисоветской агитации
со стороны всех семи арестованных, следователь Столетов сварганил
обвинение их по статье 58, которое затем было в своих основных чертах
повторено в Обвинительном заключении Особого Совещания Коллегии
ОГПУ32, в частности:
Выписка из протокола
О соб ого С овещ ан и я при К ол л еги и ОГПУ от
СЛУШАЛИ:
„
23“
|
Ф вЭ Т Э Э Л Я
.ПОСТАНОВИЛИ:
1 9 3 0 г.
доп.5 .
из под страви 00ВОПОДИТЬ’^ляш.
права прон.в ГЛоскззовной,Ленин»
градск. обл..Харьковском.Киев­
ском, Одосс ком око. ,СКК,Даге­
стана, с прнкооплен: к оппеде. 0 . . местокит. .ср.па ТРИ года,
с ч .с р .с 3 0 /1 -3 0 г.
«Чал с,чать а архив.— —Секретарь Коллегии О С П У
Факсимиле выписки из протокола по следственному делу
иеромонаха Н афанаила (Бачкало)
153
Раздел III
«1. Иеромонаха Нафанаила, помимо созданного им из десятка
монашек сестричества, которое собиралось у него для чтения Библии
и житий святых с разъяснениями со стороны Нафанаила, обвинили в
антисоветской работе, которая заключалась в том, что он распространил
полученное от еп. Никиты послание, в котором митрополит Сергий
за декларацию 1927 года назывался отступником от православия, а
его Синод — разбойничьим, что он (Нафанаил) вел агитацию про­
тив обложения церквей непомерными налогами, что приводит к их
закрытию.
2. Вью гину Евфросинию Родионовну — в том, что она, являясь
активной помощницей Нафанаила, ведет антисоветскую агитацию и, в
частности, говорила о скорой войне и перевороте в стране.
3. Ерофееву Анну Ивановну (она же — Еннафа, бывш[ая] за м е с ти ­
тельница] игуменьи32, 1858 г.р., родом из крестьянок д. Кутани Бежецкой
вол. и уезда Тверской губ., в последнее время — просвирня Зуевской ц.
и руководительница второй группы монашек) — проводила агитацию
против закрытия церквей и других мероприятий Соввласти...
4. Ероф ееву Александру П ет ровну 1896 г.р. (родом оттуда же),
в прош лом — монаш ка, в последнее время заним ается продажей
молока.
5. Антонову Ольгу Антоновну 51 г. (родом оттуда же), в прошлом —
монашка, в последнее время занимается стежкой одеял.
6. Мясникову Анну Михайловну 1890 г.р., из кр[естья]нок д. Зарудня
Малиевской вол., Егорьевск, у., Моск. губ., в прошлом -— монашка, в
последнее время занимается уборкой Зуевской ц.
7. Захарову М арию Н иколаевну 1872 г.р., из кр[естья]нок дер.
Безобразовой, Вороновской вол., Подольск, у., Моск. губ., в прош ­
лом — монашка, в последнее время занимается уборкой Зуевской
ц[еркви]. Все они являлись активными помощниками Ерофеевой Анны
Ив[ановны] (мон. Еннафы) в ведении агитации против мероприятий
Соввласти, как-то в отношении налоговой политики и проч., каковые
деяния предусматриваются 58-10 ст. УК.
Дело направить в Особое Совещание при Коллегии ОГПУ для
рассмотрения во вне судебном порядке, предварительно направив его
Прокурору округа на заключение.
23 февраля 1930 года Особое Совещание постановило всех обвиня­
емых из-под стражи освободить, лишив права проживания в Москов­
ской, Ленинградской областях, Харьковском, Киевском, Одесском
окр[угах], СКК [Северо-Кавказском Крае], Дагестане с прикреплением
к определенному местожительству сроком р а три года, считая срок с
30/1 - 30 г. Дело сдать в архив».
К сожалению, дальнейшая судьба иеромонаха Нафанаила и его
сподвижниц осталась неизвестной.
Прокуратурой города Москвы в марте 1999 года иеромонах Нафанаил
(Бачкало Н.Я.), проходивший в январе— феврале 1930 года по делу №
3 1 ,был реабилитирован.
Творческое наследие иеромонаха Нафанаила (Бачкало)33
(справка)
Песнопения иеромонаха Нафанаила довольно распространены. Широко они
используются лаврскими хорами, в частности под руководством архимандрита М ат­
фея. По словам регента храма святого Иоанна Крестителя на Красной Пресне Георгия
Смирнова, в его библиотеке есть следующие ноты иеромонаха Нафанаила:
154
Церковное пение: история и современность
A. Д л я о лн оп оп н ого и с м е ш а н н о го хопов:
1. Песнопения Божественной Литургии34
2. Песнопения Всенощного Бдения35
3. Песнопения заупокойных служб
4. Песнопения молебнов
5. Песнопения постной Триоди. Ч. 1-4
6. Херувимские (Киевская и Софрониевская)
7. Великое славословие Лаврское (два роспева)
8. С нами Бог (4 номера)
9. Кондак Святой Троице
10. Евхаристический канон (простого и Киевского роспевов)
11. Полный чин монашеского пострига
12. Хвалите имя Господне (2 номера)
13. Запричастен преподобному Сергию
14. Ирмосы Великого канона древнего роспева
15. Евхаристический канон литургии святителя Василия Великого
К. /Тля см еш анного хора:
16. Евхаристический канон литургии святителя Василия Великого
17. Херувимская № 7
18. Херувимская Софрониевская
19. М илость мира и Тебе поем
20. Ирмосы Великого канона древнего роспева
B . Д л я д етского и ж ен ского хоров:
21. Херувимская
22. Херувимская Софрониевская
Г уД д я с м е щ а й ,.Ж9.р а .с ж н а . Р Ш ^ т а л ^ 1ш м ..Ё 01Ш Й 9. т Ш 11е м
23. У мощей преподобного Сергия (кантата к 300-летию осады Троице-Сергиевой
Лавры)
24. Песнь Закхея
25. Житейское море
26. Кладбище
27. Время
Д . Д л я детскрго и ж енского хоров с и н с тр у м ен тал ьн ы м соп ровож дением :
28. Гимн преподобному Сергию
29. Песнь Закхея
30. Время
Более полный перечень можно почерпнуть, просматривая упомянутый выше
«Свод сочинений и песнопений...», изданный И. Журавленко.
В Богоявленском соборе в Москве (по словам Галины Скопцовой) исполняются только
следующие произведения Нафанаила: «Хвалите имя Господне» и Великая ектения.
Примечания
1 Следственное дело № 31 (очевидно, по Орехово-Зуевскому округу ОГПУ) от 29
января — 6 февраля 1930 г. (ГАРФ. Ф. 10035. № П-49467. 66 л.).
2 В лаврских делах он значился как Бочкало.
3 В одном месте этого дела нам встретилась дата «14 сентября».
4 Тараща — город в 42 км к юго-востоку от Белой Церкви, Бузовка — в 80-85 км
к югу.
5 Видимо, начитавшись житий святых и «думая сразу сделаться святым, но
получилось обратное», — заметил он об этом периоде своей жизни в своей рукописи
«Кое-что о чудотворной иконе Преподобного Сергия» 1910 г. (НИОР РГБ. Ф. 303-11. К.
13. Д. 2. Л. 7).
6 Габелъ Станислав Иванович (1849-1923) — профессор консерватории в Петербурге.
Уроженец Киевской губ., окончил Варшавскую Консерваторию по классу рояля, затем
учился пению в Милане и Париже у знаменитого баса Лаблаша, с 1875 г. — у выдаю­
щегося певца и педагога К. Эверарди в Петербурге, с 1879 г. — помощник Эверарди по
155
Раздел III
столичной консерватории, а затем и А.К. Глазунова. Воспитал целую плеяду столичных
певцов. См.: Левик С.Ю. Записки оперного певца. М., 1962. С. 27, 425-426 и др.
7 Основан в столице в середине 1880-х годов инженером путей сообщения В.И. Па­
наевым (Т 1899).
8 Об этом периоде своей жизни в 1910 году он писал: «На 20-м году ж изни мир
вырвал меня из Киевской Лавры. Потом безжалостно этот мир на все лады трепал
мою особу, покуда уж е в 29 лет окончательно не реш ил поступить опять в монахи, да и
попал туда, куда никогда и не снилось, т.е. в Сергиеву Лавру. Поставили меня на правый
клирос, близ самых мощ ей Преподобного...» (НИОР РГБ. Ф. 303-11. К. 13. Ед.хр. 2. Л. 7).
9 Точнее, по лаврским документам, его послужной список за первы е 5 лет таков:
поступил в Лавру — 27.03.1895 г., определен в послуш ники на клиросное послуш а­
ние — 27.11.1895 г., постриж ен в монахи — 16.12.1897 г., переведен в Зосимову
пустынь — 10.03.1898 г., где был регентом, иеродиакон — с 7.06.1898 г., иеромонах —
с 11.02.1900 г., перемещ ен в Лавру — 28.08.1904 г. См.: Голубцов С.А., протодиакон.
С ергиев П осад и Л авра за последние сто лет. С. 718.
10 Правда, А.А. Наумову удалось обнаружить, что Нафанаил в 1903-1904 гг. якобы
посещал уроки в московском Синодальном училище и получил об этом свидетельство
(РГАЛИ. Ф. 6.62. Оп. 1. Д. 39). Проф. Московской Духовной академии А. Беляев с чьихто слов передает, что о. Нафанаил пел будто бы в Императорской капелле. Проверить
все эти сведения удается только теперь, имея рассказ Нафанаила о своей жизни, хотя,
может быть, и весьма неполный в некоторых своих частях.
11 «У старца о. Алексия, имевшего вначале клиросное послушание ввиду его хорош е­
го голоса и слуха, несмотря на его смиренный характер, были весьма часты размолвки с
о. Нафанаилом, что причиняло старцу большие огорчения», — писала Е. Четверухина.
12 РГАДА. Ф. 1204. Оп. 9. Д. 16458, 16527.
13 См. упомянутую выше в примечании рукопись о. Нафанаила.
14 Все монахи делились на два Собора: первый был связан с Троицким собором,
второй — с Успенским.
15 Русский инок. 1912. № 8. Апрель.
16 Каталог изданий Духовно-музыкальных сочинений и переложений иером. СвятоТроицкой Сергиевой Лавры Нафанаила. СПб., 1914.
17 См.: Божья Нива. 1914. № 145. В экз. РГБ с шифром IV 16/51, N 145-156 подшит
Каталог его песнопений.
18 Смотри справку: Творческое наследие иеромонаха Нафанаила (Бачкало).
19 См.: Голубцов С.А., протодиак. Сергиев П осад и Лавра за последние сто лет. Цит.
изд. С. 579.
20 Там же. С. 274. С.М. Боскин полагал, что о. Нафанаил вскоре после закрытия
Лавры уехал, может быть, в Петроград, на Подворье, а затем вновь появился в
Петропавловском храме в 1925 г., где управлял детским хором, но недолго, перед тем
как уехать окончательно.
21 Следователь со слов Вьюгиной записал его «Новосельсковским погостом».
22 Как сказано в обвинительном заключении, «в 1926 году прибывш ий в Зуево
епископ Н икит а определил Нафанаила на долж ность свягценника Зуевской церкви,
вместе с которым приступили к группированию монаш ек вокруг Зуевской церкви.
Ближ айшей помощницей в этом деле являлась Ерофеева (монахиня Еннаф а - см.
далее). П озднее вследствие внутренних разногласий собранные м онаш ки разбились на
две группы, возглавляемые Бачкало и Ерофеевой, которые врозь друг от друга вели одну
и ту ж е антисоветскую работу».
23 ГАРФ. Ф. 10035. № П-49467. Л. 40 об.
24 Согласно анкете и показаниям арестованной, Евфросиния Родионовна Вьюгина
(1888 г.р.) — крестьянка дер. Савельево Александровского уезда Киржачской волости,
училась в школе всего 2 г., до 14 лет крестьянствовала, затем 6 лет работала на фабрике
в Карабанове, оттуда ушла в Хмелевский монастырь, где пробыла послушницей 2 г.
и 7 месяцев, но из-за тяжелой жизни там ушла на фабрику Ив. Ал. Коновалова в
Вычугу, где проработала размотчицей 6 лет. Потом уш ла к родной сестре М арии в
дер. Н икиткино Киржачской волости воспитывать ее детей. Наконец, в 1918 году
поступила в прислуги к о. Н афанаилу в Баркове. П осле того, как ее оговорили в
сожительстве с о. Нафанаилом и побили за это крестьяне, они вдвоем уехали из
Баркова. П осле этого, чтобы «я не бы ла опорочена, — говорила она на допросе, —
156
Церковное пение: история и современность
мы расписались на время гражданским браком и были в браке один месяц. Брак после
был расторгнут в Филипповском ВИКе». В деле есть копия В ыписи ЗАГСа об их
разводе от 31 марта 1925 г. Л. 27-й.
25Никита, епископ Орехово-Зуевский (Делекторский Федор Петрович) (22.12.1876—
19.11.1937), еп. Бугульминский (1924-1926), Орехово-Зуевский (1926-1927), НижнеТагильский (1927-1928), арестован 18 окт. 1937 г. и расстрелян. Подробнее см.:
Голубцов С.А., протодиак. Профессура МДА в сетях Гулага и ЧеКа. М., 1999. С. 22.
26 Вьюгиной пришлось обращаться сначала в одну больницу, где ей отказали по
формальным причинам в выдаче справки, а через какое-то время — к врачу-старику
Гару в Истоминскую больницу в Богородске, который и дал ей 7 декабря 1926 г.
свидетельство о ее невинности. В результате с о. Нафанаила еще в марте 1926 г. было
снято запрещение в богослужении (вероятно, наложенное в бытность отца Нафанаила
в Новосергиевске) епископом Дамианом, о чем свидетельствует копия (имеющаяся в
деле), снятая Нафанаилом в 1928 году, когда последовало, очевидно, новое запрещение,
возможно со стороны Синода.
27Новому епископу Орехово-Зуевскому (29.09.1928 -25.09.1929) Иоанну (Соколову)
иеромонах Нафанаил в объяснение своей позиции 1/14 февр. 1929 г. писал: «Наш Синод
я признаю, и мест ного епископа такж е; но без вины оставить свой угол не могу, если
ж е я его оставлю, т ак м огу его и совсем лиш иться и невинного человека, при м не и в
нем ж ивущ аго; если ж е я оставлю свой дом, так, стало быть, я долж ен признать
себя в чем-то виновным и дать лиш ний повод своим врагам и ещ е поторжествовать,
а стало быть, сделать их и ещ е более виновными в ихней несправедливости; а такж е
не м огу невинную девуш ку компрометировать в лице народа и не м огу я свою духовную
дочь и заменивш ую м не родную мат ь оставить на произвол судьбы нынешняго времени.
Через нас, пастырей, Церковь накануне закрытия[,] а мы занимаемся буквоедством,
злобою и ненавистию друг ко друж ке... Этой Церкви я служ ил или служ у всю свою
ж изнь не за страх, а за совесть и дослуж ился на старости до того, что попал на
паперть с ручкой, но и сама паперть от нас отнимается. Н арод м еня не винит ни
за прошлое, ни за настоящее,., но только лиш ь попы по известным расчет ам, по
зависти, по ненавист и к м онаш ест ву и бесовской злобе... Я, будучи призван сюда
м ест ньт епископом и избран на служ ение всеобщим собранием, теперь без вины
выгнан не только теми попами, которые сюда не званы и народом не выбраны, но
и теми, которых всеобщим собранием изгнали (Назаревскаго), и это счит ается
правельным, и эта-то правельность и закрывает теперь наш у церковь...» (ГАРФ. Ф.
10035. № П-49467. Л. 31. Дано с сохранением его орфографии).
28 «В 1926 году осенью мы вместе с ним реш или купить дом, я ему дала 400 руб. и
просила, чтобы он купил его на свое имя, что он и сделал. Куплен д о м у СеменаДмитр.
Беляева за 800 руб. — всего, с дровами и пр[очим]. заплачено 900руб. В 1926 году он был
переведен на м ое имя. В настоящее время он ж ивет у меня как квартирант, хотя все
у нас (деньги, пища) общее», — показала Вьюгина на допросе. Бывший владелец этого
дома (№ 1372 по Володарской ул. Орехова-Зуева) С.Д. Беляев в своем весьма обширном
заявлении в ГПУ от 4 февраля (ГАРФ. Ф. 10035. № П-49467. Л. 60-61) и на допросе
30 февраля (там же. Л. 59) показал, что после семейной неурядицы и развода с женой
он запил и в конце концов решил продать свой дом Нафанаилу, который стал своей
просьбой донимать его. Однако с Нафанаила он получил при оформлении купчей всего
450 рублей, а остальные деньги тот обещал отдать «денька через три». «Во время моего
хож дения за деньгами м не приходилось видеть неоднократно м онаш ек Енафу, Марию
и племянниц Енафы. В последний р а з в декабре м -це после Николина дня я пришел к
Нафанаилу за деньгами за [свой] дом, у него было много ж енщин, кто именно они, я не
знаю, но только вышедший ко м не Нафанаил сказал, что ты меня беспокоишь, ничего я
тебе не долж ен...» Беляев утверждал, что Нафанаил ему еще недодал 50 рублей.
29 Филипп (Гумилевский), епископ Звенигородский, викарий Московской епархии в
1927-1931 гг.
30 Однако 29 января 1930 г. свидетель Горшков Василий Степанович, 1860 г.
рождения, безграмотный, безработный по старости, вдовец, отец четырех детей, в ответ
на вопрос следователя в отношении антисоветской агитации со стороны о. Нафанаила,
в частности налогов на церкви, показал: «...как-то раз, думается, в декабре месяце
около Николина дня, я слышал, как Нафанаил, стоя на паперти у церкви среди группы
ж енщин чел[овек] 10, неизвестных мне, говорил, что советская власть неправильно
157
Раздел III
делает, что дерет большие налоги с церквей, этим они хотят сделать то, что
приход налогов не выдерж ит и ее [церковь] закроют. Закрытие церквей сейчас так
и производится...» (ГАРФ. Ф. 10035. № П-49467. Л. 3 об.). Возможно, это показание,
скорей всего специально сфабрикованное, и послужило причиной ареста в тот же день
иеромонаха Нафанаила с группой монашествующих женщин.
31 ГАРФ. Ф. 10035. № П-49467. Л. 41-42.
32 В преамбуле Обвинительного заключения (со ссылкой на: ГАРФ. Ф. 10035.
№ П-49467. Л. 3-3 об., 5 -5 об., 46, 48, 54, 57) говорится следующее: «Осенью 1912 г.
вблизи села Зуева было открыто Исааковское отделение московского Вознесенского
монастыря, в котором было до 30 монашек. Фактической руководит ельницей этого
отделения со дня открытия и до ликвидации его в 1918 г. была Ерофеева Анна
Ивановна, в монаш ест ве Еннафа. П осле ликвидации монастыря в 1918 г. большинство
монаш ек разбрелось преимущественно по селам, разнося среди крестьян ненависть к
Соввласти за лиш ение их возмож ности паразитического существования».
33 Представленный здесь список весьма неполон.
34 «П еснопения Божественной литургии» изд. 1911 года имеются в фотокопии
в Библиотеке Моск. Регентско-Певческой семинарии. На 112 страницах дан полный
цикл литургийных песнопений, с учетом двунадесятых праздников, воскресны х и
будничных дней, для однородного хора. В их число входят три Х ерувимские песни
(дьячковская, скитская и собственная?), три «М илости мира», в том числе для
Литургии Василия Великого (см. там под № 14) и «Задостойники» из О бихода КиевоПечерской Лавры (№ 15, с. 69-86), песнопения при архиерейском богослужении
на разны е праздники, а также основные песнопения, видимо для смеш анного хора.
Справки об изданиях нот можно найти у И.А. Ж уравленко в его «Своде сочинений и
напевов П равославной Ц еркви» (М., 2002).
35 «Песнопения Всенощного бдения» того же года издания (и там же) на 188
страницах (№ 1—49) содержат полный цикл песнопений (с вариантами и для малого
смешанного хора) для всех восьми гласов, с катавасией «Отверзу уста моя...», с
основными фрагментами из службы преподобному Сергию, а также с песнопением
«Под кров Твой...» и стихирой Святой Троице «Преславная днесь...».
М.А. Герасимова
ГРИГОРИЙ ФЕДОРОВИЧ ЛЬВОВСКИЙ — ЦЕРКОВНЫЙ РЕГЕНТ И
ДУХОВНЫЙ КОМПОЗИТОР
1830-1894
Первая мудрость есть ж изнь похвальная,
очищенная или очищаемая, для пречистого и
пресветлого Бога.
Святитель Григорий Богослов
В настоящее время, когда Русская Православная Церковь милостью
Божией переживает возрождение традиций церковного богослужебного
пения, д у х о вн о -м у зы кал ьн о е и эп и стол ярн ое н аслед и е м н оги х
выдающихся деятелей церковного музыкального искусства Х1Х-ХХ
веков обретает новую значимость для более глубокого осмысления
места и служения регента и композитора в Церкви. В этом наследии свое
достойное место занимает творчество одаренного регента и талантливого
композитора Г.Ф. Львовского.
Григорий Федорович Львовский родился 25 января 1830 года — в
день святителя Григория Богослова, в селении Ленкоуцы (Мерешевка)
неподалеку от К иш инева1. Первоначальное обучение будущий ре­
гент получил в местной школе, а затем — в Кишиневском Духовном
училище. Будучи учеником семинарии, Львовский был одновременно и
семинарским регентом, а по окончании курса Духовной семинарии он
был избран регентом архиерейского хора.
158
Церковное пение: история и современность
При сод ействии п р ео свя­
щ енного А н тон и я2, епископа
Кишиневского, Львовский был
нап равл ен для д ал ьн ей ш его
обучения в Петербург, в П ри­
дворную певческую капеллу. По
прибытии в Петербург Львовский
определяется на жительство в
А лександро-Н евскую Лавру с
полным содержанием на весь
срок обучения. И звестно, что
во время своей учебы в капелле,
пом им о осн о вн ы х зан яти й
в хоровом кл а с се , будущ ий
ком позитор и зуч ал стр о ги й
контрапункт под руководством
п р о ф ессо р а кон серватори и
Н.И. Зарембы — знаменитого
тео р ети к а и п ед аго га того
времени3.
Из кни ги А .Н . К а р а с ев а 4
узнаем, что именно в этот период
ж изнь Григория Ф едоровича
сложилась самым благоприятным образом для укрепления его веры
и религиозности. Он с восторгом выстаивал часами Богослужения в
лаврском соборе, много времени проводил в обществе монашествующих
и воспитанников Духовной академии. Следует отметить, что в числе
воспитанников академии того времени был святой праведный Иоанн
К ронш тадтский (С ергиев), который очень часто посещ ал келью
Львовского, слушал его игру на скрипке, участвовал в пении под его
руководством, вел беседы с ним на религиозно-философские темы. По
воспоминаниям друзей, Григорий Федорович Львовский благодаря своей
эрудиции и твердым взглядам на жизнь был интересным и желанным
собеседником. «В эти годы Г.Ф. Львовский сложился таким, каким
остался на всю жизнь: глубоко религиозным, строго нравственным,
трудолюбивым, трудоспособным, всецело преданным делу церковного
пения, скромным, правдивым, честным и при всем этом высокогуман­
ным человеком»5.
Блестяще окончив курс обучения в Придворной певческой капелле,
Л ьвовский вернулся туда, откуда начинал, на долж ность регента
архиерейского хора в Кишиневе. Пробыв в этой1должности три года,
Григорий Федорович в 1856 году был вызван митрополитом Никанором
в Санкт-Петербург, чтобы возглавить хор Александро-Невской Лавры.
Митрополит Никанор6 был истинным любителем и знатоком древне­
церковного пения, при нем в музыкальном оформлении Богослужения
утвердился столповой напев. Этого направления придерживался и его
преемник, митрополит Григорий7, тоже любитель знаменного пения.
Митрополит Никанор и митрополит Григорий ценили и уважали дарова­
ние и усердие Львовского и ни в чем ему не отказывали, когда речь шла
об улучшении условий и увеличении расходов на содержание хора. Эти
четыре года были годами творческого подъема.
В 1855 году Григорий Федорович женился на девушке из хорошей
и религиозной купеческой семьи — Татьяне А ндреевне М азаевой.
159
Раздел III
В счастливом семейном браке родилось трое детей (дочери Екатерина
и Анна и сын Федор).
И нтересны оставш иеся сведения о семейной жизни Григория
Федоровича и об отношении к нему окружающих людей. «В его квартире
постоянно жили и воспитывались или гостили различные бедные или
бесприютные малолетние родственники. К нему стремились все, кому
хоть раз пришлось встретиться или познакомиться с ним, потому что все
видели в нем родного человека, полезного собеседника. Гостеприимство
его было самое сердечное.
Такой сем ьи и отнош ений м еж ду ее членам и пиш ущ ем у не
приходилось встречать. С утра до вечера все члены семьи заботились
только о том, как бы сделать друг другу приятное, а главное, почти не
отходили от центра этой семьи, Григория Федоровича.
У тро. Григорий Ф едорович отпил чай, расцеловался со всеми
се-м ейны м и и собирается вм есте со мною в здание Синода. Вся
семья помогает сборам, отыскивая шапку, галоши, перчатки, палку, и
облачает его. В заключение супруга надевает с особым искусством на
его изуродованные ревматизмом пальцы перчатки, связанные особым
покроем.
В переднюю высыпает вся семья, как будто провожают человека
на несколько недель. Начинается прощание, и мы сходим с лестницы.
Григорий Федорович заходит в класс, делает распоряжение по хору,
мы выходим из калитки, и извозчики друг перед другом желают везти
Григория Федоровича. Имя Григория Федоровича раздается со всех
сторон. Едем по Невскому до вокзала. Почти непрерывно по обеим
сторонам слышится: «Здравствуйте, Григорий Федорович!» Это кричат
именитые купцы у своих магазинов или встречные извозчики, и каким
тоном! Ласковым, любовным, с оттенком истинного уважения. Видно,
что в жизни многих из приветствующих Григорий Федорович оставил во
время своего почти сорокалетнего пребывания в городе Санкт-Петербурге
заметный след и добрым советом, и добрым словом, но более и делом. Это
замечательная отзывчивая натура к чужим делам, а такие натуры нынче
редкость. Имея массу знакомств в высших сферах, он хотя мало сделал
для себя, но другим приносил немалую пользу. И с каким вниманием и
любовью делал он это чужое дело — внимательней даже, чем свое. Это
видно и из его переписки с друзьями и знакомыми.
Но обратимся к нашей поездке (речь идет о поездке 1891 года, во вре­
мя рождественских каникул. — М.Г.). За вокзалом поклоны и приветст­
вия именитого купечества и встречной интеллигенции не прекращались,
и вот мы выехали на Дворцовую площадь. Мы в здании Синода. Сторожа
обступают Григория Федоровича со всех сторон и умеючи начинают
раздевать его. Сколько и здесь нелицемерной ласки и любви к нему. Да
и в следующих комнатах и Департаментах приветствие дышит какоюто особою любовью и уважением. Сухие, суровые и безразличные
физиономии при виде Григория Федоровича моментально изменяются,
и слышится приветствие, какого никак нельзя было ожидать по первому
взгляду на лица до встречи с Григорием Федоровичем. Видно, что и здесь
Григорий Федорович самый желанный и уважаемый посетитель. Всех он
знает, всем сумеет сказать ласковое слово, шуточку и спросить серьезно
о деле и т. д. и т. д. до самых высших лиц»8.
Приказом по Гражданскому ведомству от 9 октября 1857 года за № 188
Григорий Федорович Львовский был определен канцелярским чиновни­
ком Санкт-Петербургской духовной консистории с чином коллежского
160
Церковное пение: история и современность
регистратора9. В 1858 году, по случаю освящения Исаакиевского собора,
ему было поручено, кроме хора Александро-Невской Лавры, и управление
Исаакиевским певческим хором (хотя ближайшее управление этим хором
всегда было под непосредственным руководством его помощников). По
совместительству Григорий Федорович долгие годы работал учителем
пения в хорах Преображенского и Семеновского полков, в Смольном
институте, Князе-Владимирской школе и Исидоровском епархиальном
женском училище (преподавал теорию и методику церковного пения,
причем в двух последних учебных заведениях он работал бесплатно).
Известно, что в июне 1856 года Григорий Федорович с хором был
командирован в город Гапсаль по случаю пребывания там Высочайших
особ. За службу получил вознаграждение 35 рублей серебром10.
Помимо основной должности регента хора Александро-Невской
Лавры, 29 декабря 1858 года Львовский получил от директора При­
дворной певческой капеллы А.Ф. Львова отношение за № 453, в котором
он назначался учителем пения хора певчих Исаакиевского собора.
Для руководства прилагался каталог нот, исполнение которых при
Богослужении было разрешено Святейшим Синодом. Там же прилагался
документ, в котором говорилось: «По оному следовать во всей точности,
не дозволяя себе ни под каким видом исполнять пение по таким нотам,
которые не разрешены Святейшим Синодом и не были на рассмотрении
директора Придворной певческой капеллы, что может поставить Вас
в строгую и справедливую ответственность». В заключение директор
капеллы заметил: «Мне остается надеяться, что Вы оправдаете сделанное
мною Вам назначение и доведете хор этот до надлежащего совершенства,
что я от усердия Вашего в полной мере ожидаю». Несмотря на данное
назначение, непосредственное управление Исаакиевским хором в разное
время осуществляли разные помощники Львовского.
После вступления в должность Григорий Федорович совершает
путеш ествие по южным епархиям России с целью привлечения в
состав хора хороших певцов. По возвращении из поездки Львовский
привел Митрополичий хор в образцовое состояние. Для певцов были
выхлопотаны вознаграждения и квартиры в лаврских домах.
С приходом в 1860 году на Петербургскую кафедру митрополита
Исидора" ситуация резко изменилась к худшему. Митрополит Исидор не
интересовался ни пением, ни качеством звучания хора, ни материальным
положением певцов. Он был равнодуш ен к духовно-музыкальным
сочинениям Львовского и не всегда позволял исполнять их в Лавре. Такое
положение продолжалось около 30 лет, до смерти митрополита Исидора.
К нравственным страданиям Львовского присоединились физиче­
ские. 26 октября 1863 года во время совершения крестного хода при
освящении греческой церкви в присутствии Императора Александра II
Григорий Федорович сильно простудился, что привело к тяжелой форме
ревматизма, который мучил его всю оставшуюся жизнь12. Продолжитель­
ная и тяжелая болезнь наложила отпечаток на творчество Львовского.
Почти все его произведения проникнуты печальным характером. «Хотя
дух его был бодр, но тело подвергалось страшным мучениям, вызывав­
шим у него, как человека религиозного, постоянное обращение к Богу
и мольбу о прощении грехов и избавлении от болезни, — пишет Кара­
сев. — Все это настроение так ярко выразилось в мелодиях и аккордах при
гармонизации песнопений, соответствующих указанному настроению.
Вот где настоящее, а не сочиненное чувство мольбы страдающего человека,
а с ним и всего человечества, молящего о помиловании и облегчении
11-1218
161
Раздел III
страданий душевных и телесных. Страдания Григория Федоровича не
могли не напоминать ему о страданиях Богочеловека, и отсюда берет
начало гармонизация песнопений Страстной седмицы: знаменитые
“Непорочны в Великую Субботу” и “Тебе одеющагося...”»13.
50 лет стояния Львовского на клиросе, из которых 40 в качестве
регента, свидетельствуют о том, что в его теле, измученном страшными
ревматическими болями, постоянно жил здоровый дух. Сам Львовский
в одном из писем к другу пишет: «...благодарение Богу, давшему мне
силы и терпение, я перенес все невзгоды»14. Важно понимать, что слово
«невзгоды», которое Григорий Федорович употребляет в письме, означало
не только его заболевание, но и нравственные страдания, которые были
наиболее тяжелыми. Мы подошли к самым трагическим годам в жизни
Григория Федоровича Львовского. Они начались после смерти митрополита
Исидора в сентябре 1892 года и со вступлением на кафедру митрополита
Палладия15. О том, в каком положении находился Львовский в последние
годы своей жизни, свидетельствуют его письма к друзьям.
Из письма к А.Н. Карасеву (2 октября 1892 года): «По приезде из
Финляндии 20 августа м не пришлось много потрудиться над при­
готовлениями к празднику святого Александра Невского, а вскоре скончался
и наш Митрополит; вот тут я положительно выбился из сил.
Отпевание было полное, без пропусков, а мы его в таком виде никогда
не исполняли; пришлось почти с ут ра и до самого глубокого вечера
работать; в день же отпевания и похорон мы были в церкви с 9-ти до
3-х часов. По окончании службы я едва добрался домой и в течение 3-х
дней едва мог двигаться по комнате.
Старого Владыку мы похоронили, а нового ожидаем и не знаем,—
каков будет для хора и для нашего дела???»'6
Из письма к Л.С. Радкевичу17(31 декабря 1892 года): «Переживаю я
теперь тяжелые дни: новый начальник, новые требования, новый или,
лучше сказать, стародавний взгляд на церковное пение: все стремления к
восстановлению древнего церковного пения и устроению его в церковном
духе и стиле долой! Подавай Сарти, Галуппи, даж е М оцарта (не
знаю, с какой стороны) е( Ш й циапП заморских фабрикантов нашего
православного церковного пения»'*.
Из писем к А.Н. Карасеву от 5 января и 26 марта 1893 года: «Служеб­
ные обстоятельства мои приняли другое направление: Митрополит,
не говоря никому ни слова, выписал из Тамбова регента Архиерейского
хора г. Тернова (которого он давно знает, как бывшего у него в Рязани
регентом) и, как видно, предложил ему занять мое место; но г. Тернов
прямо заявил Митрополиту, что заменитъ^меня он не может, а если
желают, то он готов быть моим сотрудником и работать в угоду и
во вкусе Митрополита, только под моим руководством. Тогда решено
было, что г. Тернов делается младшим регентом, а я остаюсь в качестве
руководителя и наблюдателя старшим регентом. Хотя это и лестно
для меня и труды мои значительно облегчаются, но я душевно желал
бы и совсем развязаться со службой: очень уж надоело быть вечно под
гнетом.
Ради Бога, простите и не вините, что давно не писал Вам,— а не
писал потому, что все это время находился и нахожусь в угнетенном
состоянии. Вы себе предст авит ь не мож ете, что происходит в
исполнении церковного пения в управляемых мною хорах!
Все переделано, и все лучш ие песнопения (особенно мои труды)
заменяются другими, привезенными из разны х мест, безграмотными
162
Церковное пение: история и современность
^ггуси* 1и,^г,2
7 -глт Л ^
'23?Л"/-с^э^яуу
ст^гуоу г ; 3 <^э п ^ г -
х д /Ц у э у *■&; ,
-1 ^ Л > г //« //
--К Щ гг у -г, г г г г У А
< гк о у ^ у
<- п
гг /*7?Уг-
х х ) /э 3
/^ А -
г? г^ ^ г г 2 ?' с 'о я У ' у г ^ '
о в
< Г гу ^е У 2
гЛ<г А у / г у / - е у - С А 2г г у у г / е ,^г<г у
< ггохг< ху
УЫ
А Ь \> у* гг-> п - г у .кЛ ?
у у г у ^ < у /Э ;т Л <у<
Н л/ у
’ уъЛ
4*? уГд ^1се
/■ '< ? •& /С & У ? , 17-е
-С^О/с г.-оуз * ?-о х 'А /я ж у э о
//* А г> у7 1 7 ,< _ 0^ у
* А /? е ж у о А у /х -
им А у э Т ^ с / А < * , х л ^ ^
'Гъо е у у у ,а е ^ ; , , ' З / с л с - е / с А е К ^ к о г е
( Н г Л ,-,-и> ^ . г с у О
у
У уо сууу
о
(Ч > У у ,^
А у /а /х и а » .
&> с у ^ у у э }
/2уМ оУМ уЦ ж е ,,
'У<?/-гуэ е г* 1 -е-у'А & е о ^ е у о /* / е г-е г-чо оу, 2
^ /о г < л З О
К А '^ 3
и не выдерживающими критики, — одним словом, здание, над которым
я немало потрудился, рушится, а на его месте строятся лачужки, без
всяких правил архитектурного художества!
Вы поймете состояние больной души моей и придете к убеждению,
что не писал я Вам потому, что не хотел огорчать Вас, зная, что Вы
огорчитесь не менее меня самого. Нахожусь я (^положении временно­
обязанного, но когда дадут мне полную свободу, не знаю??? А когда это
будет и я почувствую полную свободу, напишу Вам обо всем подробно;
теперь ж е умоляю ни на минуту не сомневаться в моей к Вам дружбе
и расположении; излить перед Вами всю свою скорбь я не в силах, и сии
несколько строк я с большим трудом написал. На меня часто находит
столбняк, и я все думаю, что происходящее не есть действительность,
а тяжелый сон или так называемый кошмар»'9.
В 1893 году здоровье Григория Федоровича Львовского резко ухуд­
шилось. 12 мая 1893 года он подает прошение об увольнении на имя
Высокопреосвященного Палладия, митрополита Санкт-Петербургского и
Ладожского: «Прослужа Святой Церкви Божией свыше 50-ти лет, сначала
в качестве певца, а по окончании курса в регентских классах Придвор­
ной капеллы и курса семинарских наук в должности регента хоров — с
163
Раздел III
1854 по 1856 Кишиневского Архиерейского, а с 1856 и по настоящее
время в должности регента Санкт-Петербургского Александро-Невского
хора, я, вследствие частых простуд, во время Богослужений в храмах,
крестных ходах и других случаях, подвергся жестокой ревматической
болезни, выразившейся по преимуществу нестерпимой болью в ногах,
во время церковных служб, особенно в последние годы, стали для меня
непосильным бременем.
Преклонные годы, слабость сил и болезненное состояние вынуждают
меня беспокоить Ваш е В ы сокопреосвящ енство всепокорнейш ею
просьбою об увольнении меня с должности регента хора Вашего Высо­
копреосвященства; во внимание же к выше 50-летней службе моей
шести Архипастырям, 37-летним трудам моим по управлению здешним
Лаврским хором, болезненному состоянию и семейному положению,
смиреннейше прошу Ваше Высокопреосвященство оказать мне милость
дарованием пожизненного права безвозмездного пользования кварти­
рой с отоплением в одном из Лаврских домов и назначением денеж­
ной пенсии, по милостивому соизволению и благоусмотрению Вашего
Высокопреосвященства».
Прошение Львовского было удовлетворено20.
12 мая 1894 года Львовский выехал с семьей в свое родовое имение
Ленкоуцы (Мерешевка). Дальнейшее описание последних дней жизни
Григория Федоровича можно проследить по воспоминаниям его жены и
детей, прежде всего дочери, Анны Григорьевны: «Все, что произошло за
последнее время в его душе, никакое перо не в силах описать: он страдал
не столько физически, сколько душевно. У него, как он говорил, выболела
вся душа; и только не желая тревожить дорогих, любимых семейных,
он говорил, что рад уходу на покой, что не в силах больше работать. На
самом же деле оставление им своей деятельности и любимой работы и
жизнь без этой работы были для него почти смертью. Под таким давящим
чувством уехал он в Бессарабию. Болел он душой со дня своей отставки,
и хотя по приезде в Бессарабию бодрился и пробовал заниматься духовно­
музыкальными сочинениями, но душа ныла и нестерпимо страдала, что
было заметно во всем, что бы он ни начинал делать или говорить. Болезнь
телесная при таком состоянии измученной души не заставляет себя ждать.
В одно из посещений своей племянницы Григорий Федорович слишком
долго просидел вечером у пруда, погруженный в свои тяжелые думы,
простудился и, приехав домой, слег окончательно. Болезнь продолжалась
около двух месяцев. Упадок сил, кашель, постепенное исхудание. Врачи
признали м едленное ослабление деятельности сердца вследствие
продолжительных страданий ревматизмом»^21.
За два дня до смерти, 2 октября 1894 года, священником и свидете­
лями было подписано духовное завещание Григория Федоровича. В
нем он просил: «Все музыкальные мои сочинения (оригинальные и
переложения) завещаю также пожизненно жене моей Татьяне Андреевне,
при чем прошу ее озаботиться изданием остающихся еще в рукописи
и не изданных моих сочинений и переложений, предоставляя ей, жене
моей, пользоваться всеми доходами от продажи моих сочинений, после
же смерти ея все права по изданию и получению доходов за означенные
мои произведения должны перейти к сыну моему Федору Григорьевичу...
Призывая на оставшуюся после меня семью благословение Всевышнего,
молю Его, да сохранит Он ее в добром мире и согласии навеки, и да
простят они все согрешения мои пред ними, вольные и невольные.
Аминь»22.
164
Церковное пение: история и современность
К смерти Григорий Федорович
относился как истинный христианин,
веруя твердо в загробную жизнь.
Часто говорил детям, чтобы они
ж или м ирно, пом огали во всем
друг другу.
Вся жизнь Г.Ф. Львовского, как
и его смерть были поистине хрис­
тианские. Скончался Григорий Фе­
дорович 5 октября 1894 года в 3 часа
дня. «В последнюю минуту в комнате
находились две дочери. В соседней
комнате отдыхала утомленная бес­
сонными ночами супруга Татьяна
Андреевна. Григорий Ф едорович
благословил детей и спросил: «А
где мама?» Потом попросил зажечь
восковую свечу, взял ее в руки,
п ерекрести л ся полны м крестом
и, сказав: «Господи, в руки Твои
Несохранившееся надгробие
предаю душу мою», заснул навеки.
Г. Ф. Львовского
Дочь Львовского, Анна Григорьевна,
пишет: “Такой прекрасной спокойной кончины я никогда не видела”»23.
11 октября гроб был встречен в Петербурге наместником Алек­
сандро-Невской Лавры архимандритом Исаией с братией и поставлен
в Благовещенской церкви. Там было совершено несколько панихид.
На другой день гроб перенесли в церковь Святого Духа, где были
совершены Литургия и отпевание. Хор был в полном составе, в основ­
ном исполнялись произведения Григория Федоровича. Вместе с чле­
нами семьи в последний путь Львовского провожали Д.Н. Соловьев,
А.А. Архангельский, почитатели, друзья и множество народу.
В печатных изданиях того времени совсем немного сообщений о
смерти Григория Федоровича Львовского. Это объясняется тем, что
его кончина совпала с горестными для России событиями: болезнью и
смертью Монарха-миротворца Александра III24.
После смерти Г.Ф. Львовского в Александро-Невской Лавре по зака­
зу его дочери Анны Григорьевны ежегодно 4 октября служилась обедня,
а после — панихида. Пел лаврский хор под управлением И.Я. Тернова.
Исполнялись сочинения и переложения композитора.
Трудно найти деятельность более сложную, чем регентская. На чело­
века, встающего на это место, сразу возлагается огромная ответствен­
ность перед Богом и людьми. Регент находится в постоянном напряже­
нии. Иногда даже малейшие детали могут стать причиной неслажен­
ного пения. «Ж изнь регент а — особенная ж изнь. На клиросе она
полна пост оянны х т ревог и опасений за удачное исполнение того
или другого произведения, того или другого от дельного м ест а в
этом произведении, а основное исполнение зависит от массы причин:
от общей и нотной грамотности певчих, от физического и духовного
состояния их и т. п. Нервы регент а на клиросе — в ежесекундном
напряжении: хорошо поет хор — трата нервной и духовной силы на
восприятие этих высших ощущений; плохо, невнимательно, апатично поет
хор— подавленное состояние духа и еще нужнее трата нервной энергии
для направления хора на настоящую дорогу. Д ля худож ественного
165
Раздел III
исполнения духовно-музыкальных произведений регент у необходимо
самому быть художником, необходимы особые высшие способности,
которые отразились бы как на выборе произведений, так и на стиле
исполнения»25. Автор этого высказывания, А.Н. Карасев, приводит
такой пример из жизни Львовского: «Григорий Федорович со своим
хором готовил панихиду, которую нужно было петь в присутствии
очень высокопоставленных лиц. Приложил все старание, и на спевке
панихида была спета прекрасно. Хор приходит на место исполнения;
начинается пение, и Григорий Федорович слышит, что звучность хора
куда-то исчезла и хор как бы спускает тон, поет неуверенно. Григорий
Федорович прилагает все свое старание, чтобы хор пел более громко, но
это трудно удается. Является даже мысль, что хор нарочно сговорился
плохо петь. Хористы замечают на лице своего руководителя страшную
муку, но не могут понять причины ее, хотя некоторые и чувствуют, что
пение не ладится.
Но вот глаза Григория Федоровича охватили окружающих и всю
обстановку зала и видят, что почти все стены и часть потолка обтянуты
плотной черной материей, нисколько не соответствующей хорошему
резонансу. Лицо сделалось более покойным: причина слабости звучности
хора найдена, но поймут ли ее присутствовавш ие и примут ли во
внимание при оценке пения хора?»26
Также нужно учитывать, что ежедневно из 50-60 певчих находи­
лись такие, которые по каким-либо причинам пели нехотя, а всю эту
огромную массу необходимо было держать в повиновении и направлять
к делу. Это хорошо, если присутствовал весь состав хора, но случались
моменты, когда один из главных певцов не являлся. Это нежелание петь
или отсутствие певца отражалось на всем хоре, на его пении, а главное,
на душевном и физическом состоянии регента.
Немало сил отнимали заведование общежитием хора АлександроНевской Лавры, а также контроль за хорош им поведением своих
подопечных, как малолетних, так и взрослых певцов. Много труда
было положено Львовским на этом поприще, так как большинство
певчих являлись людьми неграмотными и маловоспитанными. Впро­
чем, процесс обучения всегда сопряжен с «борьбой» за подобающее
поведение учеников, но в духовных учебных заведениях он особенно
тяжел. Поэтому Григорию Федоровичу часто приходилось тратить свои
силы на наведение «общественного порядка».
Но труд этот не был напрасным. Львовский прежде всего стремился
развивать нравственные качества своих певцов, а также следил за их
образованием, не жалея для этого собственных сил. Он тяжело пере­
носил уход кого-нибудь из своих певцов в другой хор, в том числе и в
театральный. Это означало необходимость поиска нового певца, а сле­
довательно, и возобновление процесса обучения и воспитания27.
Особое значение Григорий Федорович Львовский уделял внутреннему
наполнению церковного пения, учил певчих чувствовать самим и
передавать слушающим дух песнопений. Он, как никто другой, твердо
осознавал задачи церковного хора и видел его проблемы, особенно
обострившиеся в 60-70-е годы. Талантливый и высокодуховный регент
и композитор прикладывал максимум усилий, чтобы вернуть церковное
пение на стезю служения Богу.
Приведем ряд высказываний Львовского, из которых ясно видно, к
выполнению каких задач он стремился в своей работе: «Установленное в
166
Церковное пение: история и современность
первые века христианства богослужебное пение имеет целью поддержать
дух и расположение молящихся при Богослужении...
Одноголосное пение клириков (особенно гласовое) хотя и не было
особенно искусным и исполнялось далеко не безупречно, но зато имело в
своем основании древнюю мелодическую тональность и, сопровождаясь
умением и знанием поющих, по возможности удовлетворяло потребности
и религиозному чувству молящихся...
Исполнение партесного пения в прежнее время и доныне не всегда
разумно и часто сопровождается певцами без должного благоговения к
святости храма, почему вместо требуемого и ожидаемого поддержания
духа и расположения молящихся оно раздражает небрежным исполне­
нием и отрывает от молитвы или, преследуя артистические с светским
оттенком цели, ласкательно действуя на ухо, эксплуатирует в свою пользу
внимание молящ егося...
Что разумное гармоническое пение приятно и благотворно действует
на душу молящихся и что оно стало насущною потребностью верующих,
в том спора нет и быть не может; но с ним нужно обращаться особенно
осторожно и необходимо знать меру, потому что от великого до смеш­
ного один шаг. Религиозное чувство особенно чутко и способно оскор­
бляться не только небрежением со стороны поющих, но именно даже и
тогда, когда, по мнению многих, исполнено блистательно и с особым
эффектом...
Задача церковных певцов вовсе не в том, чтобы ласкать слух и
действовать на чувственность, а в том, чтобы при исполнении всякого
песнопения (партесного и пр.) обращать внимание не на одну только
звуковую сторону, но преимущественно на смысл и дух песнопений;
выражаться языком христианской религии и быть в постоянной и не­
разрывной связи со священнослужителями, ответствуя разумно и с
благоговением на всякий возглас, помня всегда слова псаломщика —
“Пойте разумно”»28.
«На исполнени е церковного пения в см ы сле служ ения Б огу
обращ ается недостаточно внимания. Часто приходится слыш ать в
храмах при Богослужении прекрасные и хорошо устроенные хоры
(наприм ер, в М оскве), исполняю щ ие больш ую часть служ бы из
партесного пения; а когда дело доходит до простого гласового пения, то
те же хоры делаются неузнаваемыми: поют без выговора слов, сильно и
небрежно, как будто в простых песнопениях уже нет молитвы. Большею
же частью это последнее простое пение хоры предоставляют дьячкам,
считая исполнение его для себя как бы унизительным и не стоящим их
внимания, забывая, что в том заключается сила и достоинство хора, когда
он от начала и до конца службы поет одинаково стройно и одинаково
благоговейно, не пренебрегая ни единым словом»29.
Сохранились сведения об отношении к Львовскому как регенту. Так,
в номере «Церковного Листка» за 16 сентября 1861 года приводится
корреспонденция об освящении русской церкви в Париже: «Два хора
певчих отвечали пением своим на возгласы священнослужителей. Один
хор был составлен из певчих высокопреосвященного митрополита
Санкт-Петербургского; им управлял г. Львовский, отличный регент,
приобретший себе вполне заслуженную репутацию в своем отечестве.
Другой хор составляют русско-французские певчие — обыкновенный
хор русской церкви в Париже под управлением г. Шеве-младшего. Оба
хора пели попеременно»30.
167
Раздел III
В книге А.Н. Карасева есть сведения о том, что сохранилась бумага
на имя Высокопреосвященнейшего митрополита, присланная 10 сен­
тября 1863 года от директора Придворной капеллы Н. Бахметева, в
которой сообщ алось, что «8 сентября Государь Император изволил
милостиво отозваться об исполнении пения при Богослужении 30 ав­
густа в Александро-Невской Лавре, сказав мне, что пели отлично,
и изволил меня благодарить. Будучи уверен, что таковое внимание
Государя Императора не может относиться ко мне одному, долгом себе
поставляю уведомить Вас, всемилостивейший архипастырь, на тот конец,
если Вашему Высокопреосвященству угодно будет и признаете нужным
передать таковое милостивое внимание Его Величества регенту Вашего
отличного хора Львовскому и его подчиненным». На сообщении стоит
пометка: «Передать регенту для объявления певчим»31.
За время своего регентского служения «Г.Ф. Львовский поднял
митрополичий хор на большую высоту и стяжал себе славу не только
вы даю щ егося регента, но и высокоодаренного, чуткого духовного
композитора»32. Григорий Федорович Львовский владел обширными
знаниями по истории церковного пения, сам вписал в эту историю свои
впечатляющие страницы.
Его работа над созданием духовной музыки относится к периоду с
1880 по 1894 год. Это было время знаменательное как в жизни Русской
Православной Церкви, так и в истории православного церковного пения,
отмеченное его высоким подъемом и обилием духовных произведений,
большая часть которых была выдержана в древнем стиле. Прежде всего
Львовский вошел в историю как автор гармонизаций древних напевов,
прекрасно владевший традицией, он восполнил тот пробел, который
существовал в русской церковной музыке того времени.
«Изучая церковное пение в течение более 30 лет, — пишет Львов­
ский, — я пришел к тому заключению, что наши церковные песно­
пения имею т в своем основании не общемузыкальные гаммы (бит
и то11), а древнегреческие лады, или тональности. Гласовые и дру­
гие древние церковны е мелодии долж ны, как текст С вящ енного
П исания, при излож ении в гарм оническое сочетание оставаться
неприкосновенными».
П риведем еще ряд вы сказы ваний Л ьвовского о собственном
творчестве: «Мне кажется, что как в церковной иконописи существуют
разные авторы писания святых икон: а) простые неученые иконописцы,
б) художники в свободном реальном стиле, в) художники в строго
византийском стиле; так и в нашей церковной музыке имеются: 1) авторы,
им же несть числа, без научной подготовки, 2) композиторы в свободном
общемузыкальном стиле и 3) художники в строгом церковном стиле, но,
к сожалению, последних у нас очень немного и только в недавнее время
стали работать в этом направлении.
Достигши возраста и познакомившись с древними тональностями, я
часто и подолгу вдумывался в характер наших древних песнопений и стал
гармонизовать церковные песнопения, придерживаясь строгого стиля,
ставил мелодии в первом голосе, заботясь о том, чтобы при гармонизации
она была явственна и свободна от параллелизма и ненужных модуляций,
изменяющих натуру мелодий и загромождающих ее разными аккордами
до неузнаваемости.
Работая в этом направлении, я достиг некоторых благих результатов,
утверждать же, что я иду прямым путем к нашему духовно-музыкальному
искусству, не смею; но, судя по многим отзывам о моих посильных
168
Церковное пение: история и современность
трудах... думаю, что совершаю свое шествие если не прямым путем, то
в близком от него расстоянии.
Таким богатством древнецерковных мелодий, как наша Православ­
ная церковь, ни одна христианская церковь не обладает: жатвы много,
делателей же мало; дай Бог, чтобы духовные композиторы, вместо
измышления каких-то чуждых по духу и характеру православной церк­
ви собственных творений, обратили свое внимание на наши древние
церковные песнопения и потрудились над развитием истинного цер­
ковного пения для прославления имени Божия и во благо Православ­
ной церкви»33.
В письме к протоиерею Василию Металлову Г.Ф. Львовский поясняет
свою позицию в отношении переложений: «Знакомство с древними
тональностями заставило меня часто и подолгу вдумываться в свойства
и характер наших церковных песнопений и навело на мысль применить
к их гармонизации правила строгого стиля: ставя мелодию в верхнем
голосе, я считаю для себя правилом, чтобы мелодия при гармоническом
сочетании была явственна и в своем течении свободна, избегая при
этом параллелизма и разных модуляций, так как все эти музыкальные
штрихи не только затемняют мелодию, но изменяют и самый характер
песнопения»34.
Д уховно-музыкальное наследие Львовского насчитывает около
80 произведений, большая часть которых — переложения. Мелодии,
используемые им в переложениях, заимствованы из Обихода, изданного
Святейшим Синодом35.
К большому сожалению, многое из того, что было создано компо­
зитором, осталось неизданным либо просто утеряно. Вот что пишет
в одном из писем в январе 1894 года сам Григорий Федорович: «Я
теперь занят переложением стихир Подобны (знаменного и киевского
роспева), коих 16, по предложению высшего начальства, а кроме того
сочинил Верую, Херувимскую из обихода и Милость мира (знаменного
роспева) — переложение, но, за неимением денег, печатать не могу, а
работать и не иметь возможности печатать нет смысла, тем более,
что у меня и прежних трудов готовых немало есть».
Но не только отсутствие средств послужило причиной того, что часть
произведений Львовского не была издана. «Представьте себе,— пишет
он в письме от 7 января 1891 года, — что я с прошлой весны отдал в
Духовно-Ц ензурный комитет несколько своих духовно-музыкальных
сочинений и переложений, но и до сих пор не могу добиться разрешения
к напечатанию. У нас появился новый закон по напечатанию духовно­
музыкальных произведений, по которому все духовно-музыкальные сочи­
нения и переложения могут быть осуществлены в печати не иначе как с
разрешения Святейшего Синода, да еще было подумали, чтобы каждое
духовно-музыкальное произведение было исполнено в присутствии членов
Синода, которые разрешат: быть или не быть; но я при одном удобном
случае доказал им, как дважды два, что такая мера не выдерживает
критики; тогда они решили, что будут посылать на рассмотрение в
какой-то Московский Просветительный Комитет или на рассмотрение
г. Соловьева, числящегося в Учебном Комитете членом по этой части...
вообще у нас порядочный сумбур. И вышло, что последняя горше первых.
Прежде нас стесняла Придворная Капелла, а теперь и нас и ее давит
Святейший Синод: одна грусть и больше ничего»36.
В другом письме, от 16 апреля 1891 года, читаем о тех причинах,
которые помешали изданию его сочинений: «Вы спрашиваете, неужели
169
Раздел III
не ценили в Петербурге моих трудов. Нет, этого не могу сказать: и
здесь хотя изредка мои сочинения и переложения исполняются даже в
больших концертах, и отзывы были самые благоприятные; но так как
здесь на мало-мальски выдающихся людей смотрят с завистью, а часто
и с коммерческой точки, то при существовании целого сонма деятелей и
многих фирм с громкими наименованиями, старающихся выдвигать свои
товары, о достоинстве других или молчат, или втихомолку похаивают;
кроме всего сего, для успеха надо иметь гибкую спину и лисий хвост,
а этого у нас не имеется. Впрочем, я об этом не очень и сокрушаюсь:
меня радует и подкрепляет то, что лица, понимающие и дорожащие
искусством, отовсюду присылают мне самые благоприятные отзывы
о моих трудах.
К Вашему высокому и дорогому для меня мнению можете прибавить
разве то, что избранный мною путь и способ гармонизаций древних
песнопений есть в своем роде единственный, как плод многолетних дум
и размышлений, и достигнут мною после многотрудного и глубокого
изучения строгого церковного стиля. Хотя не следовало бы мне хвас­
таться мудростью своею, но так как Вы требуете, то и говорю с Вами
откровенно по-дружески, в надежде, что все это останется между
нами.
Летом приготовлю побольше для печати, а теперь трудно — денег
нет. У нас с Вами горе одинаково»11.
После смерти Г.Ф. Львовского многие из его произведений были
изданы только благодаря заботам его друга А лексея Н иколаевича
Карасева. Благодаря ему и написанной им книге о Львовском мы имеем
возможность живо представить, как он работал. Вот одно из таких
красноречивых свидетельств: «Представим себе картину. Большой
темный зал. В углу рояль довольно старого типа, с двумя горящими
свечами и положенными нотами. В другом углу сзади этажерка с книгами
и нотами. Бьет два, три, четыре часа ночи — Григорий Федорович
сидит за роялем и довольно неуклюже управляется на рояле со своими
больны м и, пораж енны м и ревм атизм ом пальцам и, п риспособляя
их только ему известными способами к воспроизведению тех или
других мелодий и аккордов, и поет, при написании основной мелодии
верхнего голоса, басовую партию. В этой басовой партии, под влияни­
ем руководящей чудной верхней мелодии и не менее дивного текста,
Григорий Федорович изливает свою душу, поэтому-то так и красива и
вдохновенна у него эта партия. Но вот он чувствует, что подходит такое
место, где могут понадобиться оригинальные мелодии или аккордовые
отметки и других голосов; он переходит к альту или тенору и помечает
их особенности в том или другом месте, а мелодия все звучит в душе
и слухе, бас и дискант, как душа с телом, пробегают жизненный путь,
то удаляясь друг от друга, то находясь все же во взаимном друг к другу
тяготении, и опять идет работа карандашом и разбрасывание по местам
мелодических штрихов и гармонических основ. Что может быть выше
этой работы, этого состояния? Да, в это время человек высоко парит: он
царь и творец, особенно при полном вдохновении и сознании, что все
его творчество на благо любимому делу, на благо душам людей, которых
Григорий Федорович любил и, несомненно, верил, что его произведения
далеко переживут и его и окружающих его лю дей.. .»38
Так и случилось. Произведения Григория Федоровича не только
пережили его, но и до сих пор находят новых и новых почитателей. Друг
Львовского Алексей Николаевич Карасев пишет после ухода из жизни
170
Церковное пение: история и современность
Григория Федоровича: «Будем утешать себя надеждой, что оставленное им
великое наследство найдет другую душу, которая возгорится от огня души,
живущей в произведениях Григория Федоровича, и будет продолжать
творчество в его духе»39. Жизнь и творчество Григория Федоровича,
«честного труженика» и прекрасного человека, помогают нам заново
осмыслить задачу и призвание церковного регента, равно как и человека,
одаренного композиторским даром и стремящегося послужить Церкви
своим талантом. Его глубокие мысли, выраженные им в письмах, не
только не потеряли своего значения, но и приобрели особую актуальность
в наши дни, когда происходит возрождение церковной культуры по всей
России. Его духовно-музыкальные сочинения и переложения, многие
из которых сегодня незаслуженно забыты, являют собой определенное
направление в сочинительстве и гармонизации уставных мелодий,
заслуживающее изучения и применения. Сейчас, когда в церковном
пении осуществляются попытки выработать гармоничное репертуарное
направление, отвечающее требованиям церковности и в то же время
учитывающее все накопленное веками музыкальное наследие, творения
композитора не должны быть забыты. Его осмысление регентского
служения, взгляды на церковное исполнительство представляют немалый
интерес и ценность для теоретиков и практиков церковного пения, а также
для всего церковно-певческого образования в России сегодня.
ИЗ ЭПИСТОЛЯРНОГО НАСЛЕДИЯ Г.Ф. ЛЬВОВСКОГО
Г.Ф. Львовский — Л.С. Радкевичу
12 апреля 1883 года
Давно собираюсь писать и побеседовать с Вами, но, ей-же-ей, време­
ни нет: просто загнали; и стал я похож на почтовую клячу, которую, не
спрашивая, впрягают да кнутиком постегивают раз-другой; и пошла,
бедная, сначала ковыль-ковыль, а потом рысцой, а там, глядишь, и
вскачь! И так почти каждый день; а как выдастся свободный день, то
рад хоть пожевать и отдохнуть, не забывая и оглядываясь, что вот-вот
опять запрягут40.
30 октября 1886 года
Получил я Ваших два болезненных письма и, простите великодуш­
но, не мог собраться отвечать Вам: получив первое письмо Ваше, я
расхрабрился и хотел тотчас же писать Вам с намерением сделать
Вам строгое внушение, чтобы Вы не хандрили и в сей юдоли плача
радостей не ждали, а несли бы крест до конца с терпением, — и от всей
души желал хоть сколько-нибудь и чем-нибудь утешить Вас; но тайный
голос РР-мо (Гойе ГогПзыто) прогремел: «Врачу, исцелися сам!»41, и
я, как школьник, сконфузился и не знал, что и как писать Вам? И вот
получаю второе письмо Ваше, из которого видно, что боли Ваши сгезсепёо (усиливаются), и я паки недоумеваю, что реку и что возглаголю
в Ваше утешение? А как на грех, и сам я прихварываю и чувствую
почти постоянную скорбь и какое-то давление и нахожусь в постоянно
угнетенном состоянии. А потому возверзим на Господа печаль свою, и
той нас препитает42 и не даст нас псам на съедение.
Вы спрашиваете, — увидимся ли еще в сей жизни??? Ну можно
ли такому хорошему человеку, да еще христианину, задаваться такими
вопросами??? Да разве мы не видимся с Вами — душевными очами и
письменными нашими общениями??? Я и теперь пишу Вам и вижу Вас
171
Раздел III
во всей полноте (если не похудели) и как бы лично беседую с Вами и
даже слышу Ваш добрый ласкающий голос. Будем же тем довольны.
Об одном только молю Вас, не унывайте и несите крест с христианским
терпением, помня, что за нами семьи, для которых мы хоть и слабые, но
все же помощники и заступники. Написал я Вам, хоть и Вас не утешил,
но самому как-то легче стало43.
10 января 1891 года
Письмо Ваше, как и всегда, принесло мне великую радость и
удовольствие; но места, где проглядывает прежняя Ваша хандра и
выражается сомнение и недоверие к будущему, меня глубоко опечалили.
Думать о будущем и представлять его себе в мрачном свете нам, грешным,
не следует, — а нужно возложить все упование на Господа. Если Он был
милостив и сохранил нас до настоящих дней, то будем надеяться, что не
оставит нас Своею милостию и до конца жизни.
Душевно благодарю Вас за любовь к моим посильным трудам и
очень сожалею, что исполнением не удовлетворили Вас; но если милость
Господня продлится на нас и предреченный Вами приезд к нам сбудется,
то исполнится одно из моих заветных желаний — видеть Вас здесь и, пока
силы мои еще не совсем ослабели, представить на Ваш суд исполнение
моих трудов под моим же управлением, хотя в других случаях я часто
этого избегаю. Я ужасно стесняюсь; мне все кажется, что я в это время
похож на родителя, хвастающегося красотою своих детей.
Житейские дела так пригибают, что об отвлеченном и возвышенном
не моги, да не смей рассуждать. От тяготы изнемогаю, но, подкрепляемый
м илостью В севы ш него, кое-как держ усь и не уны ваю . В идим о,
Милосердый Господь хранит нас, ради не устроенных еще детей наших.
Да продлит же Премудрый и Милосердый жизнь нашу, и да излиет Свои
милости на нас и на чадех наших. А м инь.. ,44
Г.Ф. Львовский — А.Н. Карасеву
16 ноября 1890 года
Премного благодарю Вас за письмо, рассеявшее мое недоразумение
и успокоившее меня, но с тем вместе принесшее мне скорбь — тем,
что Вы жалуетесь на свое плохое здоровье, которое и служит причиной
угнетенного состояния и невеселого настроения Вашей труженической
и поэтической души. Сам я очень часто бываю в таком состоянии и
вполне сочувствую Вам, почему советую и Вам то же лекарство, какое я
употребляю, по отношению к состоянию угнетенной души: обращайтесь
чаще к рассудку, думайте, что Вы служите деяу, которому преданы всей
душою, а не тем или другим лицам, смутно понимающим наше дело, и
утешайтесь мыслию, что мы прейдем, но дела наши останутся и будут
свидетельствовать, что мы были не ленивые рабы.
Ради Бога, не смущайтесь духом и работайте с твердой верой в
полезность наших трудов45.
25 ноября 1891 года
Возлюбленнейший и сердечноуважаемый Алексей Николаевич.
Что же Вы, дорогой мой, скорбите и унываете?..
Вот уже второе письмо от Вас, и все в минорном тоне. Мужайтесь,
крепитесь и веруйте в Бога и дело, которому Вы служите и которое, в
свое время, даст плод, и тогда возрадуетесь! Борьба за существование
172
Церковное пение: история и современность
и идею всегда была и будет делом честных тружеников, которых судьба
не балует и которым бабушка не ворожит. В утешение скажу Вам только
то, что нужно терпеть и идти твердою стопою по пути, который мы сами
себе избрали.
Указать Вам на каких-либо композиторов и их духовно-музыкаль­
ные сочинения не могу: так перечень их в Вашей методике46превосходит
мои об таковых сведения, — а если и есть, то большей частью, хотя и
не лишены некоторых достоинств, безграмотны, и указывать на таковых
едва ли для Вас интересно.
Вчера я кончил желаемое Вами «С нами Бог»47, с несколькими
стихами, и по проверке на голосах вышлю Вам означенное переложение
в рукописи48.
16 декабря 1892 года
Начну Вашими же словами: «Неужели Вы не верите», что долгое
молчание еще не есть признак желания огорчить кого-либо из своих
друзей, и почему Вы не подумаете хорошенько о моем настоящем
положении! Новый митрополит (митрополит Палладий), да еще, к
несчастью, любитель. Новые порядки и пение — все по-новому или
возвращ ение к временам Сарти49, Галуппи50 и прочих мастеров по
фабрикации нашего православного церковного пения.
Вот мне и приходится теперь, на склоне дней, когда я радовался за
принятое направление в нашей церковной музыке, с сердечной скорбью
и слезами на глазах, служить не делу, а лицу, и не так, как бы желалось,
а как велят; нахожусь между молотом и наковальней и не знаю еще, что
будет дальше, но теперь мне очень жутко...
А теперь считайте несчастным человеком, повесившим нос не на
квинту, а на целую октаву51.
Из письма к А. Н. Карасеву (б. д.)
Вчера я отправил к Вам письмо, сегодня получил Ваше, — значит, мы
друг о друге думаем, и взаимная связь любви и дружбы продолжается,
как и подобает.
Тревожное состояние сомневающейся во всем души Вашей меня
очень опечаливает; но, к прискорбию, кроме своего глубокого сочувствия,
ничего в утеш ение предложить не могу. Из всех Ваш их стонов и
воздыханий видно, что Вы слишком много живете сердцем и к голове
своей, которая, слава Богу, довольно светлая, не часто обращаетесь, а
это уж и нехорошо!
Результаты жизни сердцем без частого обращения к рассудку всегда
бывают плачевны.
Думать, что все люди должны быть прекрасны, добры и во всем
Вам сочувствовать, есть великое заблуждение; жизнь всех тружеников
преисполнена терний, и потому если возможно, то необходимо отстра­
нять от себя колючие места, если же этого сделать невозможно, то нам
только и остается думать, что так нам на роду написано.
В свое будущее я смотрю без страха, потому что, претерпев физически
и нравственно многие годы, претерплю и то малое время, которое
осталось в моей жизни.
Будет новый владыка милостив и внимателен к своему хору, по­
радуюсь и послужу, принеся остаток сил своих, — а не будет, то мне не
привыкать стать, еще потерплю, а в случае чего, то не задумаюсь уйти
173
Раздел III
на покой, да и пора! В августе месяце нынешнего года прошло ровно 50 лет
моего пребывания на клиросе: начал с маленького певца и дошел до выс­
шей степени клиросного послушания. Чего же еще?.. Благодарение Богу
за вся, яже ми содеял даже до сего дне.
Очень рад, что у Вас прибавилось занятий; все-таки меньше времени
будет Вам печалиться. Я сужу по себе: когда нахожусь за делом, то я все
на свете забываю.
С произведениями г. Соколовского52 постараюсь познакомиться, и
думаю, что должны быть хороши, если Вам понравились. Слава Богу!
Нужно радоваться прибавлению числа деятелей на нашем поприще, а то
наши заправилы поставили свои фонари и думают, что, кроме их света,
нет другого, да и быть не должно!
Вся моя семья благодарит Вас за добрые о ней воспоминания и шлет
Вам и семейству Вашему привет и поклон. Жена и дети всегда читают
Ваши письма с особенным удовольствием53.
6 июня 1893 года
Возлюбленнейший, дорогой и сердечноуважаемый Алексей Нико­
лаевич!
Не дивитесь тому, что я так долго не писал Вам; причин было много,
а главная та, что я не хотел огорчить Вас известиями о том, что со мною
во все это время происходило, — а происходило многое неприятное и
мною не предвиденное; но, благодарение Богу, давшему мне силы и
терпение, я перенес все невзгоды, и все кончилось благополучно, хотя
для дела, которому я посвятил остаток жизни, не совсем.
От должности регента Его Высочества я по слабости здоровья уво­
лился, а в Исаакиевском хоре остался до сентября месяца, а затем остав­
лю и тот хор. За службу в Невском хоре я получил пожизненно квартиру
в Лаврском доме из пяти комнат и 300 рублей пенсии; по увольнении из
Исаакиевского хора надеюсь и оттуда получить денежное пособие, но в
каком размере, еще не знаю, думаю же, что не обидят.
Благодарение Богу за вся, яже ми содеял, даже до сего дне.
Письмо Ваше я получил в Бессарабии на своей родине, где и провожу
время в воспоминаниях своего детства.
По увольнении своем я бежал из Питера, как из темницы, и почувст­
вовал себя свободным гражданином, — не знаю, как возблагодарить Бога;
мне кажется, что я только теперь живу той жизнью, как хочу, а не такою,
какую другие повелевают.
Письмо Ваше доставило мне большое удовольствие и послужило
укрепляющим лекарством в настоящем моем-положении; благодарю Вас
за все, Вами написанное, и советами воспользуюсь, так как они исходят
от Вашей доброй и благожелательной души.
В летах моих Вы ошиблись на целых десять; мне всего 63, но по
болезни и по силам более тех, какие Вы мне дали; во всяком случае,
работать не перестану, пока есть еще кое-какие силы; и теперь я
гармонизую стихиры, под названием «Подобны»54.
Радуюсь, что Вы работаете, и от всей души желаю Вам успеха
и благополучного окончания трудов Ваших, но очень сожалею, что
обстоятельства вынудили Вас уклониться от церковного пения, которому
Вы так же немало послужили; да дарует Вам Господь силы и здоровье
послужить хоть и не церковному, но все же музыкальному искусству.
Семье Вашей привет и поклон.
174
Церковное пение: история и современность
О помещении в Хрестоматии произведений авторов, кажется, нужно
испросить согласие, но наверное не знаю; когда буду в Питере, справлюсь
и напишу Вам55.
Июнь 1893 года
Он уж больше не воркует.
Что же это значит, дорогой мой, что Вы перестали ворковать и
оставляете меня без всяких известий о себе? Я же не писал Вам потому,
что находился все это время в нерешительном и угнетенном состоянии, не
ведая, как Господь устроит остаток моей ж изни... А в таком положении
не писал, чтобы не огорчить Вас, моего доброго и дорогого друга. Теперь
же, когда выяснилось мое положение, пишу Вам сии несколько строк,
чтобы и Вы порадовались если не моему материальному обеспечению,
то моему оставлению службы в обоих хорах, чему сам я очень рад, так
как, под тяжелым гнетом, я положительно изнемогал.
А теперь, благодаря Бога, после 51 -го года всей службы, в числе коей
40 лет управления хорами, я почувствовал себя свободным гражданином:
но представьте себе, что и до сих пор не могу привыкнуть к своему
настоящему положению, до того я втянулся в ярмо!
От Александро-Невской Лавры я получил квартиру (5 комнат), 20 са­
жен дров и 300 рублей денег в год — пожизненно; от Исаакиевского
собора — 300 рублей ежегодного пожизненного пособия, да за службу
в Смольном институте надеюсь получить 400 рублей пенсии — а всего
1000 рублей ( в сноске писать, что в этих местах он работал). Как видите,
не особенно широко вознаградили меня за многие годы тяжких трудов,
но благодарение Богу и за сие, как и за вся, яже соделал Он мне даже до
сего дне; я счастлив и доволен!
Не легко будет мне жить в столице с семьей и большим знакомством
на эти средства, но все же лучше, чем если бы я продолжал службу, и
особенно при нынешних обстоятельствах. Вот все, дорогой мой, что я
считал долгом сообщить Вам, как доброму и сочувствующему мне другу.
Все члены семьи моей здравствуют и шлют Вам и семье Вашей привет и
поклон. Забыл еще сообщить Вам наиприятнейшую новость: наш дорогой
сын Федор Григорьевич получил место бухгалтера воспитательного дома
с содержанием 1500 рублей и готовую казенную квартиру; и в этом я
вижу явное благоволение Божие ко мне и близким моим!56
1 июля 1894 года
Возлюбленнейший и сердечно уважаемый Алексей Николаевич!
Великое спасибо Вам за письмо, в котором хотя Вы и не воркуете, но
оно доставило мне и всем моим большое удовольствие.
Невзирая на минорные лады Вашего изложения, нам приятно было
узнать, что Вы и семья Ваша здравствуете.
Для того, чтобы получить от жизни больше того, что нам дано,
необходимо трудиться (что Вы и делаете), придерживаясь мажорного
лада; а впадать в минорные тоны — значит унижать себя и умолять свое
достоинство. Идите по пути жизни твердою стопою, и рано или поздно
Господь воздвигнет Вас и люди воздадут Вам должное.
Приехали мы в Бессарабию5715 мая, в надежде, что здесь на юге мы
согреемся, но, вместо тепла, нас встретил холод, и дожди лили ежеднев­
но по нескольку раз до 20 числа июня; теперь же настали такие жаркие
дни, что изнемогаем; и холод и жар действуют на меня неблагоприятно,
почему и мечты мои — работать здесь на свободе — разлетелись.
175
Раздел III
Сына Вашего поцелуйте за меня и поздравьте с переходом в высший
класс; душевно радуюсь и его успехам по фисгармонии.
А кто руководствует курсами в Киеве и почему к Вам не обратились?..
Это меня удивляет. Целую Вас крепко и благодарю за Ваши неизменно
сердечные отношения к моим посильным трудам; они мне дороги.
Вся моя семья, а с нею и я кланяемся Вам и Вашей семье, при
пожелании здоровья и всего лучшего в Вашей труженической жизни.
Целую Вас крепко,
искренно любящий Вас Григорий Львовский58.
П рим ечания
1Дед Григория Федоровича, Василий Григорьевич Погон, был богатым помещиком.
Он имел 4000 десятин земли. Будучи религиозным человеком, В.Г. Погон выдал замуж
одну из своих дочерей (будущую мать Григория Ф едоровича Львовского) за человека,
намеревавшегося быть священником. Однако впоследствии по состоянию здоровья
отец Григория Ф едоровича не смог вступить на этот путь и был вынужден заняться
сельским хозяйством. Ж изнь семьи Григория Федоровича Львовского была довольно
обеспеченной, т. к. Василий Григорьевич Погон еще при жизни разделил все свое
имение поровну между 9 детьми, отделив десятую часть в 400 десятин на содержание
церкви.
С самого раннего детства Львовский ходил на церковные службы, слыш ал чтение
и пение отца. Затем он пел вместе с отцом или заменял его в чтении.
2 Ант оний (Шокотов), епископ Старорусский (с 27 августа 1853 года), викарий
Новгородской епархии (с 17 марта 1858 года).
3 Эти занятия с обеих сторон велись с большим усердием. В архиве Г.Ф. Львовского
сохранились черновые тетради с записью уроков по контрапункту. Данные записи
были сгруппированы Львовским в отдельное сочинение под названием «Контрапункт»,
которое Григорий Федорович хотел издать. А.Н. Карасев, знакомый с данной работой,
пишет, что многие места в ней весьма оригинальны по слогу и меткости определения
(см.: Карасев А.Н. Григорий Федорович Львовский и его духовно-музыкальные
произведения. М., 1911). Также известно, что после смерти Львовского в его бумагах
были найдены следующие теоретические сочинения: «Греческие и церковные тоны»,
«Об отношении музыкального искусства к русским напевам церковным и народным».
4 К арасев Алексей Николаевич (1854-1914) — русский хоровой дирижер, регент,
педагог. Организатор и руководитель курсов для регентов и учителей хорового пения во
многих городах России (Москва, Рязань, Тула, Липецк, Пенза, Тамбов, Курск, Саратов,
Нижний Новгород, Казань, Могилев, Чернигов, Киев, Херсон, Таврида, Екатеринодар,
Новочеркасск, Владикавказ, Вятка, Глазов, Пермь, Екатеринбург, Тобольск). Автор
пособий: «Методика пения» в 2-х частях, «Спутник регента», «Нотная грамота», «Уроки
пения», «М узыкальная хрестоматия» в 2-х частях, «Русская песенная хрестоматия»,
«Подвижные ноты», «Детское пение». Занимался переложением древних роспевов.
Автор книги, посвященной Григорию Федоровичу Львовскому.
5 Парийский Л.Н. Памяти Григория Федоровича Львовского // ЖМ П. 1948. № 11.
С. 69.
6 Никанор (Клементьевский), митрополит. Бывший архиепископ Волынский
и Житомирский. М итрополит Санкт-Петербургский (с 20 ноября 1848 года по 17
сентября 1856 года).
7 Григорий I (Постников), митрополит. Бывший архиепископ Казанский и Свияжский. Митрополит Санкт-Петербургский (с 1 октября 1856 года по 17 сентября 1860 года).
8 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 28-29.
9 1 сентября 1859 года Г.Ф. Львовский, согласно прошению, был уволен со службы
в консистории. 4 марта 1860 года указом Правительствующего Сената (№ 1920-й)
произведен в губернские секретари. 10 декабря 1862 года указом Правительствующего
Сената (№ 9954-й) произведен в коллежские секретари. 25 ноября 1865 года произведен
в титулярные советники.
10РГИА. Ф. 502. Оп. 1. Д. 1025. Формулярный список о службе регента хора певчих
Спб. Исаакиевского собора титулярного советника Григория Львовского 1871 г. Л. 4.
176
Церковное пение: история и современность
11 Исидор (Никольский), митрополит (1799-1892). Экзарх Грузии (1844-1858),
митрополит Киевский (1858-1860), Новгородский, Санкт-Петербургский и Ф ин­
ляндский (1860-1892), член Синода.
12 Концы пальцев на его руках были скрючены, что навсегда лиш ило его
возможности играть на скрипке. С большим трудом играл он и на рояле. Около двух
недель его переворачивали только на простынях. Затем начались опухоли локтей и
кистевых суставов, а болезнь ног заставила его ходить целый год на костылях. Для
улучшения здоровья он был вынужден совершить ряд поездок: в Старую Руссу,
Гапсаль, на Кавказ.
13 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 8-9.
14 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 13.
15 Палладий (Раев), митрополит (1827-1898). М итрополит Санкт-Петербургский.
16 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 145.
17 Радкевич Л .С . С екретарь П олтавской Духовной консистории. П ереписка с
Г.Ф. Львовским длилась около 10 лет.
18 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 147.
19 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 147-150.
20 За время своего многолетнего служения Григорий Федорович Львовский
получил по разным должностям следующие чины и ордена: орден Владимира 4-й
степени, Станислава 3-й степени, Черногорский орден 2-й степени. 1 ноября 1892 года
Г.Ф. Л ьвовский был избран почетным членом общ ества любителей православного
церковного пения в Риге. По завершении своей регентской деятельности он был
причислен к канцелярии обер-прокурора Святейшего Синода. П осле увольнения со
службы Г.Ф. Львовскому была дана квартира в монастырском доме (5 комнат), 20
сажен дров и помимо выслуженной пенсии в 300 рублей назначено пособие. Также
' от Исаакиевского собора Г.Ф. Львовский получал 300 рублей пособия и за службу в
Смольном институте 400 рублей пенсии. Его пенсия составляла около 1000 рублей.
21 Карасев А. Н. Цит. изд. С. 157.
22 Там же. С. 158.
23 Там же. С. 159.
24 П осле похорон друг Г.Ф. Львовского Василий Иванович Чумачевский собрал
среди его почитателей и знакомых около 500 рублей. На эти деньги на могиле покой­
ного был поставлен памятник. В журнале Московской Патриархии за 1948 год, в статье
Л.Н. Парийского, посвященной памяти Григория Федоровича, указано точное место
его захоронения: «Похоронен он на Тихвинском кладбище Александро-Невской Лавры
в конце 3-й дорожки от входа, у самой ограды». Благодаря работникам Государствен­
ного музея городской скульптуры удалось узнать, что по указанным сведениям в
год публикации этой статьи найти могилу Львовского было уже невозможно. Дело
в том, что изначально это кладбище называлось Ново-Лазаревским. В его северной
части на средства купцов Полежаевых была сооружена церковь-усыпальница в
византийско-русском стиле во имя чудотворной Тихвинской иконы Божией Матери. С
1876 года кладбище стали называть Тихвинским. На этом кладбище в 1894 году был
похоронен Григорий Федорович Львовский. Но в 1939 году была произведена полная
реконструкция этого кладбища. Его превратили в мемориальный памятник, получив­
ший название Некрополя деятелей искусства. Надгробие Григория Федоровича, которое
мы можем видеть на оставшемся фото, также не сохранилось. В настоящее время вдоль
северной ограды, где и был похоронен Г.Ф. Львовский, располагается композиторская
дорожка: надгробия М.И. Глинки, Д.С. Бортнянского, А.С. Даргомыжского, М.А. Ба­
лакирева, Ц.А. Кюи, А.К. Лядова, А.А. Архангельского. Надгробие Львовского в этот
ряд не включили, но благодаря помощи работников Государственного музея городской
скульптуры, основываясь на сохранившихся документах и карте Тихвинского кладбища
1898 года, место захоронения Григория Федоровича Львовского удалось найти. Оно
напротив надгробия М.И. Глинки.
25 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 142-143.
26 Там же. С. 31.
27 Как на регента хора Александро-Невской Лавры, на плечи Г.Ф. Львовского
помимо образовательной работы ложился и разбор жалоб и конфликтов среди певчих,
что можно наблюдать в сохранившихся архивных документах (см.: РГИА. Ф. 502.
Оп. 1. Д. 1064, 1065). Относясь к людям с любовью, Григорий Федорович тяжело
переживал недоброжелательное отношение к нему со стороны своих подопечных.
12 - 1218
177
Раздел III
Помимо духовного попечения Г.Ф. Львовский заботился об улучшении материального
положения певцов лаврского хора, а также об увеличении их числа. К моменту его
ухода на пенсию в хоре Александро-Невской Лавры насчитывалось 80 человек, и на его
содержание отпускалась немалая сумма денег.
28 Пс. 46, 8.
29 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 19-20.
30 Там же. С. 16.
31 Там же.
32 Гарднер И.А. Богослужебное пение Русской Православной Церкви. Том II.
Сергиев Посад. 1998. С. 471.
33 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 25-26.
34 Гарднер Н А . Цит. изд. Том II. С. 471-472.
35 Композитор обычно сохраняет полностью обиходную мелодию, помещая ее,
как правило, в верхнем голосе и лишь иногда перенося в другие голоса (например,
Херувимская Р-биг). Мелодия контрапунктических голосов очень красива и певуча.
Наиболее мелодичны альт и тенор. Бас чаще всего является основанием для гармонии
и на протяжении всех произведений отличается плавностью, спокойствием и малой
подвижностью.
36 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 137.
37 Там же. С. 138-139.
38 Там же. С. 11-12.
39 Там же. С. 156.
40 Там же. С. 135.
41 Лк. 4, 23.
42 Пс. 24, 23.
43 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 133-134.
44 Там же. С. 134-135.
45 Там же. С. 134.
46 М етодика пения. Руководство к постановке и преподаванию хорового пения в
народных церковно-приходских школах и прочих учебных заведениях. П енза, 1897.
Ч . 1 -2 .
47 «С нами Бог...» (знаменного роспева). Переложение Григорием Федоровичем
этого произведения относится к концу 1891 года и написано по просьбе составителя.
48 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 135-136.
49 Сарти Д ж узеппе (1729-1802) — итальянский композитор, педагог. В 17841801 гг. работал в России (придв. капельмейстер, возглавлял дом аш ню ю капеллу
Г.А. Потемкина).
50Галуппи Бальдассаре (1706-1785) — итальянский композитор. В 1765-1768 гг. —
придворный капельмейстер в Петербурге. Один из виднейших мастеров оперы-буффа.
Автор ораторий, кантат, церковной музыки, инструментальных композиций.
51 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 145.
52 Соколовский Николай Николаевич (1865-1921) — скрипач, композитор, профес­
сор Московской Консерватории; преподаватель Синодального училища (1894-1895).
53 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 146-147.
54 Подобен — стихира, построенная и мелодически, и метрически (в греческом
тексте) по образцу стихиры-прототипа, называемой самоподобном (по И.А. Гарднеру).
55 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 150-151.
56 Там же. С. 151-152.
57В настоящее время входит в состав Республики Молдова.
58 Карасев А.Н. Цит. изд. С. 153.
Изданные духовно-музыкальные переложения и сочинения
Григория Федоровича Львовского
(Произведения, отмеченные знаком *, просмотрены <3е У1зи)
Для смешанного хора
№ 1 «Благослови, душе моя, Господа...»: Греческого роспева*
№ 2 «Блажен м у ж .. .»*
178
Церковное пение: история и современность
№
№
№
№
3 «Дева дн есь...» : Болгарского роспева*
4 Трисвятое: Греко-славянского роспева*
5 Херувимская песнь: № 1: Греческого роспева*
6 Причастны: «Хвалите Господа с небес...»; «Творяй ангелы своя д у х и ...» ;
«В память вечную ...»; «Чашу спасения приим у...»; «Во всю землю изыде
вещание и х ...» ; «Спасение соделал е си ...» ; «Радуйтеся праведнии...»;
«Блажени яже и збрал...»: Знаменного роспева*
№ 7 «Блажени, яже избрал...»*
№ 8 «Ныне отпущ аеш и.. .»*
№ 9 «Да исправится молитва м о я.. .»*
№ 10 «Ныне Силы Н ебесныя...»*
№ 11 Тропарь, кондак и величание князю Владимиру*
№ 12 «Слава в вышних Богу...»*
№ 13 «Блажен м уж ...»: Киевского роспева
№ 14 «Архангельский глас...»: Киевского роспева*
№ 15 «Покаяния отверзи ми двери...»: Знаменного роспева*
№ 16 «С нами Б ог...» : Знаменного роспева
№ 17 «Днесь спасение...» и «Воскрес из гроба...»: Знаменного роспева
№ 18 Херувимская песнь: № 2
№ 19 Херувимская песнь: № 3
№ 20 «М илость м и р а...»: На Литургии свт. Иоанна Златоуста*
№ 21 «М илость м и ра...»: На Литургии свт. Василия Великого*
№ 22 «О Тебе радуется...»: Греческого роспева
№ 23 Задостойники: Сретению: Греческого роспева; В неделю Ваий: Знаменного
роспева; В неделю Пятидесятницы: Греческого роспева
№ 24 не найден
№ 25 не найден
№ 26 Тропарь Кириллу и Мефодию
№ 27 Прокимны великие: «Не отврати лица Т воего...» и «Дал еси достояние...»
№ 28 «Господи, аще не бы хом...»
№ 29 «Славно бо прославися»; «Господа п ойте...»; «Елицы во Христа креститеся...»; «Воскресни, Бож е...»: В Великую Субботу
№ 30 «Да молчит всякая плоть человеча...»
№ 31 Непорочны на погребение Спасителя: Греческого роспева*
№ 32 «Плотию у сн у в...»; «Да воскреснет Б о г...»*
№ 33 Из акафиста Успению Богородицы: Напева Киево-Печерской Лавры*
№ 34 «Господи, помилуй»; «Кресту Т воем у...»
№ 35 «Хвалите Имя Господне...»: № 1: Знаменного роспева; № 2: Киевского
роспева
№ 36 «Ныне отпущ аеш и...»: Киевского роспева*
№ 37 «Взбранной В оеводе...»
№ 38 «Н а реках Вавилонских...»
№ 39 Символ веры
№ 40 «Со святыми упокой...»; «Сам Един еси Безсмертный...»
№ 41 «Хвалите имя Господне.. .»*
«
№ 42 Херувимская песнь: № 4
№ 43 Херувимская: № 4: Транспонир. в соль-минор
№ 44 «Тебе одею щ агося...»: Болгарского роспева
№ 45 «Покаяния отверзи ми двери ...»
№ 46 «Блажен м у ж ...»
№ 47 Херувимская песнь: № 6
№ 48 «Да исправится...»: Греческого роспева
№ 49 «Объятия О тча...»*
№ 50 Степенны 8 гласа: Знаменного роспева
№ 51 «Милосердия двери...»; «Никто же притекаяй...»; «Утоли болезни...»*
№ 52 «Свете ти хий...»: Знаменного роспева
№ 53 Трисвятое
№ 54 Херувимская: № 7: Древнего роспева*
№ 55 «М илость м и р а...»
12
179
Раздел III
№
№
№
№
№
№
№
№
№
№
№
№
№
№
56 «Вкусите и видите...»
57 «Всемирную славу...»
58 «Прейде сень законная...»*
59 «Како не ди вим ся...»
60 «Всемирную славу...»: Богородичен догматик
61 «Како не ди вим ся...»
62 «Кто Тебе не ублаж ит...»
63 «Царь Н ебесны й...»
64 Херувимская песнь: № 8
65 Из молебного пения ко Пресвятой Богородице
66 Благодарствие о получении прошения
67 «Единородный С ы не...»*
68 «Ныне Силы Н ебесны я...»; «Вкусите и видите.. .»*
69 «Христос В оскресе...»*
Духовно-музыкальные переложения и сочинения
для однородных голосов
№ 1 «Благослови, душе моя, Господа...»: Греческого роспева
№ 2 «Блажен м у ж ...»: Киевского роспева
№ 3 Херувимская песнь: Большого знаменного роспева
№ 4 Херувимская песнь
№ 5 «Да исправится...»: Греческого роспева
№ 6 «Ныне Силы Н ебесны я...»
№ 7 «На реках Вавилонских...»: Киевского роспева
№ 8 «Объятия отча...»
№ 9 Прокимны: «Не отврати лица Т воего...»; «Дал еси достояние...»
№ 10 Степенны: Гласа 6
№ 11 Три молитвы к Пресвятой Богородице: «М илосердия двер и ...» ; «Никто же
притекаяй к теб е...»; «Утоли болезни...»
Протодиакон Сергий Голубцов
ЯКОВ АЛЕКСАНДРОВИЧ ЧМЕЛЕВ —
РЕГЕНТ И КОМПОЗИТОР
1877-1944
Среди радостных песнопений в заключении первой части Всенощной
на Рождество, исполняемых в больших храмах, привлекает особое
внимание стихира «Ликуют ангели...» в композиции Чмелева. Ему
же принадлежит еще несколько замечательных вещей, в частности
широко распространенное «Ш естопсалмие» («Малое славословие»),
исполняемое перед чтением шестопсалмия в конце вечерни, и ряд других
песнопений. К сожалению, до сих пор об их творце почти ничего не было
известно. А между тем он был не только композитором, но и талантливым
московским регентом еще до революции, которого Виктор Степанович
Комаров считал своим главным учителем1.
Яков Александрович родился в семье сельского церковного регента в
Воронежской губернии. Об этом свидетельствует выписка2из метрической
книги Сергиевской церкви в слободе Меженки Острогожского3 уезда за
1877 год, что 22 октября родился, а 23 числа крещен сын Яков, что родители
его — государственный крестьянин Александр Иванович Чмелев4 и его
законная жена Мария Васильевна, оба православного исповедания, что
восприемниками его были священник Василий Иванович Сахаров (? —
нечетко написано) и жена коллежского регистратора Магдалина Андреевна
Сурина. Эта выписка выдана 22 марта 1895 года в Воронежской духовной
180
Церковное пение: история и современность
И ван и Яков (справа) Чмелевы с женами. 1920-е годы
(Фотоколлаж автора)
консистории Александру Ивановичу Чмелеву, числившемуся тогда уже
мещанином, то есть горожанином, вероятно, Павловска5. У А.И.Чмелева
было несколько детей, но крупный след в музыкальной культуре России
оставили двое его сыновей — Иван6 и Яков.
Первоначальное образование Яков Чмелев получил дома, впрочем,
если верить анкете, заполненной им в своем заявлении в 1929 году в
Драмсоюз, общее образование ограничилось домашним, специальное
образование он получил в «М оск[овском ] Хоровом О б[щ ест ]ве7,
аттестат в 1899 г. (№ 64), а с сент[ября] 1906 по май 1910 — изучал
муз[ыкалъные] предметы при М оск[овском] Синодальном училищ е
хорового пения, удостоверение № 36»н.
Сведения о том, где трудился в молодые годы Яков Чмелев, до нас не
дошли, вероятнее всего — в Павловске или вблизи него, а затем в Моск­
ве, где при наличии сотен церквей было несложно устроиться регентом. В
домашнем архиве Чмелевых сохранилась фотография, запечатлевшая его
с двумя друзьями в Ташкенте 10 октября 1903 года, так что не исключена
его работа и там в 900-е годы4.
Последующая жизнь Якова Александровича известна довольно фраг­
ментарно. В 30 лет, 6 июня 190710 года, он обвенчался в Онуфриевской
церкви Анапы (Кубанской области Сухумской епархии) с учительницей
анапского трехклассного училища М арией Александровной Лушниковой11— дочерью 2-й гильдии купца города АнаНП12. Познакомился он с
ней, по семейному преданию, в Москве на каком-то концерте духовной
музыки, возможно, там, где он выступал в качестве регента.
После ряда лет платного посещения в качестве вольнослушателя
Синодального училища церковного пения13, 29 января 1913 года, Чмелев
выдержал экзамен на звание регента частного хора.
Свидетельство (№ 92) от 9 февраля того же года, выданное Наблюда­
тельным советом при этом училище, говорит о том, что он «выдержал
испытания по всем установленным программою... теоретическим и
вспомогательным предметам: теории музыки, сольфеджио, игры на
фортепиано и скрипке, чтения партитуры, церковнаго пения, управлению
хором, методики начальнаго обучения пению, знания церковнаго устава
и истории церковнаго пения в России с общей отметкою — «хорошо».
181
Раздел III
? уССКог
ХОРОВОЕ О БЩ ЕС ТВ О
вть м о ск в -ь .
( м т я Д л ^ О Л п я 1X99 г.
&
т
й т
ш
ъ
.
Д ан ъ сей отъ Р у с с к а г о Х о р о в а г о О б щ е с т в а
въ М оск в'ё, согласно § 2 утвержденнаго Правительствомъ Устава онаго, м ./ь щсс/сын, у.—
С?)о/ш иууской гг/*ум /и, глр.
^
- -—
'Т ’М б Л /А у
,, ...
въ томъ, что онъ ОССфооггсст"
выдержавъ
испытан 1е въ хор.овом ъ п'Ьнш при классахъ
Общества, обнаружилъ полное знаше этого
предмета и методы его преподавашя, почему и
можетъ съ успФхомъ заниматься въ школахъ
преподавашемъ онаго по циферной и линейной
методамъ.
Д ирпф еръ
О б щ ест ва
^ / // /^ С -
сНрспсЗаЬапгели йяассоёъ
: •*-X
,
е"гО Ай / г /
/ЗьХси).- с-Д
Ат т естат на право преподавания церковного пения
Русского хорового общества. 1899 год
Вследствие сего на основании § 6 Устава церковно-певческих хоров,
утвержденнаго Святейшим Синодом, и Высочайше утвержденнаго устава
Московского Синодальнаго училища церковнаго пения... и выдано сие
свидетельство...»14.
В одном обзоре московских церковных хоров за 1913—1914 годы15,
среди второстепенных хоров очень кратко упомянут, видимо, и его
хор, но как хор Ш мелева (?) в храме [Великомученика] Никиты за
М осквой-рекой16, хор, который, по словам автора обзора, «по своему
характеру приближался к хору Иванищева (что в Сергиевской церкви
на Дмитровке), но во многом и уступал ему из-за недостаточности
средств». Позднее, в 30-х (?) годах, Яков Александрович управлял
182
Церковное пение: история и современность
@ видп> т елъст во.
Наблюдательный Совгьтг при С инодальнош .
вз Москвгь симв свидетельствуете, что ‘
__ ,
______
выдержала испыташе по всгьма установленныма программою на звате
регента частного хора теоретическиме и вспомогательныма предметамб:
теорги музыки, солыфеджго, игры на фортетано и скрипкт, чтенгя
партитура, церковною птшя, у прав лет я хороша, методики начального
обученгя пгьнгю, знангя церковного устава и исторги церковного пгьшя
вб Россги
сй
общею отмпткою „ О У *
<Э
Вслтдствге сего и на основами § 6 Устава церковно-птвческиха хорова,
утвержденного Святтйшима Синодома и ВЫСОЧАЙШЕ утвержденного
устава Московского Синодального училищ а церковного пгьшя, выдано ему
сге свидптельство на званге регента частного хора сг надлежащима
подписашемг и приложетема печати Наблюдательного Совгьта.
П редседат ель Наблюдательного Совет а
ь4$гхеилалл&езсЦ
Члены
—
Д елопроизводит ель
мюсяца 191$1ода.
Свидетельство Синодального училищ а церковного пения
на звание регента. 1913 год
хором {«после Н ест ерова») в церкви Св. Троицы «на Грязях» (у
Покровских ворот. — С.Г.) и в Казанской церкви у Калужских ворот
(на этом месте теперь храм-часовня на Октябрьской площ ади). В
период яростного наступления атеизма и массового закрытия церквей
Яков Александрович, вероятно, вынужден был искать светскую работу
дирижером или учителем пения в московских школах и даже в детсадах, а
для этого нужен был документ о соответствующем образовании. Видимо,
с этой целью в 1920 году он окончил музыкально-инструкторские курсы
при Художественно-П[едагогическом]/отд[еле] М ОНО17.
183
Раздел III
Кроме того, поскольку он, как церковный человек, мог потерять
и, вероятно, терял работу, то был вынужден вступить в Общ ество
драматических и музыкальных писателей (сокращенно «Драмсоюз»),
где подобные ему «бедолаги» могли получить хотя бы небольшую
помощь за свой труд на композиторском поприще. 30 марта 1925 года
Я.А.Чмелев18подал заявление в Ленинградское Общество драматических
и музыкальных писателей19с просьбой о зачислении в число его членов,
указав при этом свои произведения20, только духовные (возможно, что
других на то время у него еще не было).
На Всенощной
1. «Блажен муж ...»: № 1*; № 2*21;
2. «Свете тихий...»: № 1*; № 2*: [Соло альт];
3. Ш естопсалмие: № I*22; № 2*: [Соло альт]; № 3;
4. «Хвалите имя Господне...»*;
5. «От юности моея...»: № 1*; № 2*;
6. «Госдоди, воззвах...»: 8 гл.: Переложение обихода;
7. «Бог Господь...»: 8 гл.: Переложение обихода;
На Литургии
8. Великая ектения*; 1-й антифон*;
9. Великая ектения: Киевский роспев; 1-й антифон;
10. «Господи, спаси...»; «Святый Боже...»: № 1; № 2;
11. Сугубая ектения;
Песнопения Страстной седмицы
12. «К Тебе утрен н ю ю ...»: Из трипеснца в Великий П яток на
утрене;
13. «Разбойника...»: № 1: Для женского хора;
14. «Разбойника...»: № 2: Для мужского хора: Соло бас*;
15. Похоронное «Святый Боже...»;
16. Стихира на литии Рождества Христова «Ликуют ангели...»*.
В анкете, заполненной 17 апреля 1929 года при подаче заявления в
Правление упомянутого общества с просьбой об охране его авторских
прав с января 1925 года (уже на его светские произведения), он указал,
в частности, что по своему социальному положению как до, так и после
1917 года он является учителем пения (в московских городских школах
и садах), а по состоянию на 1929 год: в 4-й школе И ступени, в 29-й шко­
ле-семилетке и в 35-й школе I ступени, в помещении при которой и жил
(Щипок, 12).
В графе «Партийность, политические убеждения» написал: «б[ес]п[артийный], мои искренние убеждения, что^ только коммунистическая
партия может вывести на светлую дорогу человечество».
В анкете Чмелев перечисляет только светские произведения, что
касается духовной музыки, то о ней упоминает одной строкой: «Есть и
духовные произведения...» К сожалению, многие церковные песнопения
Чмелева, видимо, утрачены. По словам внука, сын Чмелева Борис якобы
передал рукописный материал композитора в Троице-Сергиеву Лавру, но
нам пока не удалось его найти. Следует упомянуть, что из приведенного
выше списка (16 произведений) по крайней мере половина исполняется
церковными хорами. Кроме них в репертуаре некоторых хоров звучат:
«Богородице Дево, рад уй ся...» для мужского хора (под редакцией
архим. Матфея), «Ныне отпущаеши... » (в хоре под управлением В. Кон­
дратьева и др.), «Одеваяйся светом яко ризою ...» (литийная стихира на
Богоявление)23.
184
Церковное пение: история и современность
Помимо них существуют ноты ряда произведений Чмелева. Здесь,
пожалуй, прежде всего нужно упомянуть о замечательной вещи — «Под
Твою милость...», — которая, по воспоминаниям солистки хора Комарова
Лидии Николаевны Агафонниковой24, звучала в церкви Троицы «на Грязях»
в конце 20-х годов25. Ее же, кстати, исполняла Вера Николаевна — регент
храма святителя Николая в Хамовниках — после акафиста пред иконой
Божией Матери «Споручница грешных».
Есть сведения, что в 30-х годах Чмелев будто бы регентовал правым
хором в кафедральном Богоявленском соборе в Дорогомилове26; хотя,
возможно не только по политическим условиям того времени, он много
сил отдавал работе со светскими хоровыми коллективами, в том числе
и с детскими — в школах и домах пионеров Москвы27.
Для права заниматься педагогической деятельностью в советских
государственных учреждениях Якову Александровичу пришлось пройти
своего рода курсы повышения квалификации и аттестации в 1927 и 1938
годах и получить необходимые документы. Об этом свидетельствует
«Аттестат на звание учителя начальной школы» за № 155894-а от 1938
года, в котором сказано, что «Чмелев Яков Александрович, окончивший
в 1899 году курс М осковского хорового общ ества и в 1927 году
прослушавший курс хороведения при Государственной консерватории и
прошедший установленный испытательный стаж педагогической работы
в школе, удостоен на основании Постановления ЦИК СНК Союза ССР
о введении персональных званий для учителей от 10 апреля 1936 года
звания учителя начальной школы.
Народный Комиссар Просвещения П.Тюриков (подпись неразбор­
чива). 19/У 1938 г».
Вероятно, в начале мая 1938 года28Чмелев уехал из Москвы на Памир,
в Киргизию, по приглашению композитора В.Г.Фере29, а может быть —
подальше от «Органов» в те годы ужесточившихся репрессий30.
Как сказано в одной из газетны х зам еток31, «в 1938 году при
филармонии (город Фрунзе) был организован этнографический хор.
Хористов в нем было мало. Они исполняли народные песни в один
или два голоса. С 1939 года хором руководит главный хормейстер
Я.А.Чмелев... Сейчас хор насчитывает 50 человек. В репертуаре 22 вещи
на киргизском и 18 — на русском языках. Хор состоит из колхозной
молодежи, которая еще совсем недавно не имела никакого представления
о многоголосном пении, о нотной грамоте и так далее. Сейчас хористы
изучают сольфеджио, хоровые упражнения, нотную грамоту... Летом
этого года этнографический хор выступал в районах Иссык-Кульской
области. Было дано более 60 концертов... Хор непрерывно пополняется.
Осенью этого года приняты еще 12 певцов из колхозной молодежи».
Помимо этнографического хора при филармонии, Чмелев работал с
хором Киргизского музыкального театра, в частности, при постановке
на его сцене оперы Чайковского «Евгений Онегин»32.
Ч мелев, как авторитетны й музыкальный деятель, видимо, н е­
однократно назначался Управлением по делам искусств при СНК Кир­
гизской ССР и в различные конкурсные и квалификационные комиссии.
Несомненно, упомянутый ранее этнограф ический хор именовался
вскоре «Национальным хором Киргизской ССР», а со временем полу­
чил статус «Государственного хора Киргизской ССР», поскольку в не­
крологе говорится, что Чмелев с 1939 года стал во главе Киргизского
государственного хора, организованного им тогда, «несм отря на
отсутствие навыков и традиций хорового пения. В короткое время он
185
Раздел III
Н а снимке Я. А. Чмелев со смешанным хором. Предполож ительно Ташкент
создал полноценный хоровой национальный коллектив, исполнявший
сложные произведения. В течение 5 лет неутомимой работой заявил
себя как чуткий педагог. В нашей памяти Чмелев останется как человек
исключительной скромности и душевного обаяния, чуткий и отзывчивый
товарищ, самоотверженный и неутомимый служитель искусства»33.
Я.А.Чмелев за свою пло­
П РЕ3 ИД ИУМ
дотворную
деятельность не­
ВЕРХОВНОГО СОВЕТА КИРГИЗСКОЙ ССР
од н о кр атн о у д о стаи в ал ся
п оч етн ы х зван и й и п р а в и ­
тельственных наград. Так, 23
П О Ч Е Т Н А Я
января 1941 года Президиум
В ерховного Совета К иргиз­
ской ССР наградил хормейс­
тера Киргизской филармонии
Я.А. Чмелева Почетной гра­
П рези диум В ер х о вн о го С о в е та К и р ги зско й ССР.
в с в я з и с XТ летн и м юбилеем К и р ги зско й С о в е тс к о й
м отой в связи с 15-летним
С оц и а л и с ти ч е ск о й Р е с п у б л и к и , з а постиж ения в о б л а с ­
ти м у зы к а л ь н о -в о к а л ь н о го и с к у с с т в а н а гр а ж д ае т т о в .
юбилеем республики за дости­
Ч М Е Д т. Я кова А л ек сан д р о в и ча - х о р м ей с те р а К и р ги з­
с к о й Г о су д а р с тв е н н о й Филармонии Ордена Т ру д о во го
К расн ого Знам ени им. Т о к т о гу л а С аты л га н о в а п о ч етн о й
жения в области музыкально­
гр а м о то й .
вокального искусства. В 1943
году, очевидно к 23 февраля,
П резидиума
—
,
Ч м елев п олучил П очетную
Совета Киргизской
я г ?
грамоту от Комитета по делам
ШЁ&диума \
—
искусств при СНК СССР и
. , ^ ^ ш Ш л н ^ Ю о е е т а Киргизской С СР
Ц К П роф сою за работников
. Фрукае 23
января
т I г.
искусств СССР за отличную
работу по культурно-шефскому
обслуживанию частей Красной Армии и Военно-морского флота...
видимо, в связи с 25-летием Красной Армии. 18 августа того же года
Яков Чмелев указом Президиума Верховного Совета Киргизской ССР
I
ГРШ ОТЯ
.
186
Церковное пение: история и современность
был удостоен звания Заслуженного деятеля искусств республики за
высокие достижения в художественном мастерстве.
Скончался Я.А.Чмелев в 1944 году в Москве. Похоронен на Немецком
кладбище34.
Примечания
1 См.: Ковская М.А., Ж уравлев Н.В. «Пойте Богу разумно...» Виктор Степанович
Комаров в воспоминаниях современников (1893-1974) //Т р . МРПС. 2000-2001. С. 241,
252. Сн. 9. Сведения, данные в этой сноске, неверны.
2 Из семейного архива Геннадия Борисовича Чмелева.
3 Острогожск находится в 115 км к югу от Воронежа.
4 Он был регентом, очевидно, либо в своей сельской церкви, либо в Павловске.
Кроме того, работал в поместье какого-то пана в качестве охотника, оберегая его поля
от сусликов, как отметил его внук Борис Яковлевич в воспоминаниях о своем дяде
Иване Александровиче [см. ниже машинопись, архив семьи].
3 Это следует из А ттестата об экзамене при классах Хорового общества, под­
писанного его дирижером М.М. Ипполитовым-Ивановым и полученного в 1899 го­
ду мещанином г. Павловска Воронежской губернии Яковом Чмелевым. Павловск
находится на берегу Дона, в 162 км к югу от Воронежа, на трассе Воронеж — Ростовна-Дону.
6 Старш ий брат И ван Александрович Ш мелев, 1873 года рождения, талантливый
дирижер (уже в 15 лет он управлял архиерейским хором в Воронеже), педагог, много
лет проработавший в Сочи, Заслуженный учитель РСФСР, награжденный орденами
Ленина и «Знак Почета». Его именем названа одна из музыкальных школ г. Сочи. В
молодости написал ораторию «Иуда», которая получила, говорят, резкий отклик в
Синоде. Скончался в 1965 году в доме для престарелых под Туапсе — у него с супругой
Анной Ефремовной не было детей, хотя и было 10 приемных. В 1973 году в Сочи
отмечалось 100-летие со дня рождения И.А. Шмелева.
Исходная фамилия Чмелев (Чмель = Ш мель) была ошибочно вписана как Ш ме­
лев в паспорт Ивана Александровича при его получении, да так и оставлена им для
отличия от брата, с которым в годы учебы они были неразлучны и часто общались
в последующ ие годы. В 1910 году И.А. получил право от Московского хорового
общества открыть его филиал в Сочи, что и было осуществлено в его квартире. И нет,
по-видимому, никаких оснований отождествлять его с регентом одного из церковных
хоров в Москве в 1913-1914 гг. В Сочи у Ш мелевых останавливались многие извест­
ные музыканты. См.: РДМ. Т. 1.
7 Упомянутая выше метрическая выписка дана в связи с поступлением Якова
Чмелева в хоровой класс Московского хорового общ ества (1878-1917). В этой же
выписке внизу приписка, что Яков Александрович со 2-й половины 1896 года переведен
из крестьянского сословия в мещанское.
8 Из анкеты 1929 года.
9 На снимке Яков Александрович Чмелев со смешанным хором. В последнем
ряду — военные в белых гимнастерках и с погонами, на которых просматривается
вензель «Т» (в прописном варианте). Возможно, что эти лица служили в Ташкентском
гарнизоне. Н а фото Я. Чмелев выглядит в том же возрасте, что и на снимке, сделанном
в Ташкенте в октябре 1903 года. Можно предположить, что в то время он отбывал там
воинскую повинность, занимая должность дирижера. Фото С. Николян.
10 Согласно метрической выписке от 14 июля 1908 года (семейный архив Геннадия
Борисовича Чмелева).
11 Родилась 26 августа 1878 года в Анапе. Одна из ее бабок — гречанка.
12 У Якова и Марии (■[ 1976, 7 января) был один сын Борис (1913-1995, 16 окт.),
окончивший Гнесинское училище по классу фортепиано и аккордеона, работавший
концертмейстером в Москонцерте (с 1936 г. — в НКВД, откуда в 1954 г. был уволен
в звании подполковника с исключением из партии); последние годы преподавал игру
на аккордеоне. У Бориса Яковлевича два сына: Геннадий (1937 г.р.) и Александр (1944
г.р.). У первого из них в свою очередь два сына, у второго — три. Похоронен Борис
Яковлевич в одной ограде с отцом и матерью на Немецком кладбище.
13 Об этом вскользь упоминает А.П. Смирнов в своих воспоминаниях об училище.
См.: РДМ. Т. 1. С. 472.
187
Раздел III
14 Документ подписан, видимо, Ф. Степановым, членами Совета: А. Кастальским,
Н. Данилиным, протоиереем Василием М еталловым, священником Димитрием Аллемановым, Сергеем Василенко.
15Кр-в. Церковные хоры Москвы и характер их // Домашнее Чтение. 1914. № 8. С. 451.
16 Имеется в виду разрушенный в 30-х годах храм, находившийся на месте
существующего ныне большого дома по Новокузнецкой ул., 4/12.
17 Удостоверение № 119 — из анкеты 1929 г.
18 Указал свой адрес: Москва, Щ ипок, 12, т.е. школа № 35.
19 Находилось на ул. Марата, 20.
20 Ноты не приложены.
21 Звездочкой в этом перечне отмечены те вещи, которые были или есть в Обиходе
хора Богоявленского собора Москвы (по сведениям от Г.Я. Скопцовой).
22 Включен и в сборник «Православное русское церковное пение». Лондон. 1975.
Т.П. Ч. 1.
23 М есто изданий этих и других произведений см.: Свод сочинений и напевов Пра­
вославной Церкви / Под ред. И.А. Журавленко. М., 2002. В частном собрании Л.Л. Лобыкина есть еще ноты «Отче наш» (соло бас) Чмелева.
24 Передано нам регентом Надеждой Бирюковой.
25 Этот храм был закрыт в 1929 г. См.: «Православная Москва». М., 2001 г.
26 По устным воспоминаниям регента Елоховского собора (1991-2002) Надежды
Бирю ковой, со слов солистки хора Комарова А лександры Д аниловны А нцуповой
(1-е сопрано), которая когда-то пела у Чмелева (якобы в Дорогомилове), он, по словам
последней, написал вещь под ее голос.
27 В частности, в школе I ступени № 17 и Москворецком районном доме пионеров.
Грамота «Ударник соцсоревнования» от 21 января 1933 г. за подписью зав. школой. В
семейном архиве хранится вырезка с фотографией из одной из газет за 24 или 25 января
1938 года.
28 Вероятно, потому, что вряд ли он мог уехать до окончания учебного года, а в июне
1938 года он уже руководил хором Киргизской филармонии, выступавшим, как сказано
в газетной заметке от 25 июня, в клубе конезавода в Чолпон-Ате: «Концерт прошел
с большим успехом, особенно порадовало нас выступление хора под управлением
Я.А. Чмелева. Хор исполнял народные киргизские песни, произведения советских и
великих русских композиторов прошлого. Нас порадовала слаженность хора: такое
трудное произведение, как «Соловушка» Чайковского, было исполнено с большим худо­
жественным вкусом». (Чолпон-Ата — город на северном берегу Иссык-Куля. — С.Г.)
29 Ф ере В ладим ир Георгиевич (1902-1971), сов. композитор и педагог, ученик
Н.Я. Мясковского и А.Б. Гольденвейзера, работавший в Киргизии в 1936-1944 гг.
Наездами он бывал и в Москве, т.к. состоял профессором Московской консерватории.
Фере — один из основоположников киргизской профессиональной музыки, Нар. арт.
Киргиз. ССР (1944), Засл. деят. иск. РСФСР (1963) и Таджик. ССР (1957). См.: Муз.
Энц. Сл. М., 1990. С. 572.
30 Правда, т.к. сын Якова Александровича служил тогда в системе НКВД, арест был
маловероятен, но не исключен. Да и одним приглашением со стороны Фере отъезд в
далекую Киргизию не объяснить: уехать в край, куда многих ссылали, да еще на 61-м
году жизни и без семьи. По словам внуков, Яков Александрович не снимал нательного
креста. При доносе не помог бы и сын. Жена выехала туда в следующем году.
31 Газетная заметка, сохранившаяся без даты и указания на источник, относится,
скорей всего, к осени 1940 года, поскольку в ней упоминается о подготовке хором
репертуара к 15-летию Киргизской ССР (образована в декабре 1936 года). Возможно,
что организатором хора был В. Фере, который и вызвал в Киргизию Чмелева.
32 Советская Киргизия. 1940. 4 -5 июня.
33 Из некролога, подписанного рядом известных деятелей искусства и культу­
ры — Н. Головановым, А. Свешниковым, В. Суриным, А. Солодовниковым и др. См.:
Литература и искусство. 1944. 5 августа. С. 4. Чуть более пространный некролог с
указанием даты смерти и соболезнованиями от Совнаркома Киргиз. ССР и коллективов
Киргизской филармонии был помещен в одной из центральных газет Киргиз. ССР на
местном языке, где и зафиксирована дата смерти.
34 См. нашу брошюру: Введенское (Немецкое) кладбище. Православно-церковный
Некрополь. Краткий иллюстрированный справочник-путеводитель. М., 2003.
188
Церковное пение: история и современность
Протодиакон Сергий Голубцов
ПРОТОИЕРЕЙ ГЕОРГИЙ ЯКОВЛЕВИЧ ИЗВЕКОВ:
ЖИЗНЬ И СУДЬБА
1874-1937
Среди церковных песнопений Всенощного бдения часто звучит «Хва­
лите имя Господне...» протоиерея Георгия Извекова. Автору этой статьи
оно хорошо запомнилось и как первая вещь, слышанная им в исполнении
хора Виктора Степановича Комарова в Елоховском соборе еще в далеком
и тяжелом 1947 году. Храм, по-видимому, не отапливался. С трудом
вместе с мамой протиснувшись к ограде, отделявшей архиерейскую
кафедру от народа, в тумане от выдыхаемых народом паров, я едва
мог различить размытые силуэты певцов, запевших эту дивную хвалу
Господу, исполненную любви и мужества. Это песнопение и сейчас
представляется мне одним из лучших «Хвалите...».
Однако лишь в начале 1990-х годов стало известно о судьбе Извекова,
ставшего еще одной жертвой страшных репрессий 30-х годов. И только
теперь, в начале XXI столетия, на основе архивных материалов, анкетных
данных и показаний из следственного дела протоиерея Г.Я. Извекова1и
других источников можно составить некоторую канву его жизни2.
Георгий Яковлевич Извеков родился 24 февраля 1874 года в Калуге
в семье свящ енника Якова Федоровича Извекова3 и был одним из
успешно окончивших в 1894 году Калужскую духовную семинарию
и единственным ее выпускником, направленным из этой семинарии
для продолжения богословского образования в Киевскую духовную
академию. Пройдя успешно приемные поверочные испытания и заняв в
разрядном списке 13-е место, он был зачислен на казенную стипендию.
Выбрал для изучения историческую группу предметов, из древних
языков — греческий, из новых — немецкий. Через четыре года он
закончил курс обучения, заняв 22-е место среди 46 человек, успешно
окончивших академию.
В своем весьма обширном (650 страниц) курсовом сочинении на тему
«Учительное Евангелие Никифора Каллиста» он установил, что поучения
Никифора Каллиста никакого отношения к этому Учительному Еванге­
лию не имеют, что основой его послужил сборник поучений Иоанна
Калеки, который был затем отредактирован Патриархом Филофеем
Коккиным, что славянский перевод его был сделан в Греции либо на
Афоне (скорей всего, в 1407 году) и появился в России во второй половине
XV века, возможно в 1469 году.
Рецензенты в общем высоко оценили его трудД рофессор Н.М. Дроз­
дов оценил его как «солидный, обнаруживающий способность автора
к научно-литературным трудам, его редкое трудолюбие, обширную
начитанность, умение обращаться с научным материалом, значительную
силу критической мысли, здравость суждения и способность писать
хорошим литературным языком...»
Заслуженный профессор В.Ф. Певницкий писал в отзыве: «К своей
задаче автор отнесся весьма серьезно. Для более обстоятельного ее
решения он воспользовался не только печатными сочинениями, но
и рукописными источниками, хранящимися как в киевских книго­
хранилищах, так и в Московской Синодальной библиотеке...»
Оба рецензента признали Извекова достойным степени кандидата
богословия. И вскоре он был рекомендован Советом академии Учебному
Комитету Синода к занятию места преподавателя церковной истории
189
Раздел III
или гомилетики в духовных семинариях или любых предметов (кроме
латинского языка) в духовных училищах4.
Но в следую щ ем, 1899 году Извеков получил место псалом щ и­
ка в П раге, по-видим ом у в посольской церкви. В 1902 году5 он
ж ен и л ся на С оф ье Б еляевой
(1880-1964) — старшей дочери
протоиерея московского храма
П ресвятой Троицы на Грязях
отца Андрея Беляева6. 4 февраля
1903 года у Извековых родилась
дочь Ксения7(скончалась в июне
1986 года), вероятно, в 1905
году — сын Ростислав8 и в 1908
или 1909 году — сын Игорь,
погибший на войне.
7 марта 1905 года Георгий
Яковлевич был назначен препо­
давателем в Сумское духовное
училищ е, но назначение было
о тм е н е н о 9, и с 30 м арта он
был направлен псалом щ иком
в посольскую церковь в Гааге,
а через год (21 ф евраля 1906
года) перешел законоучителем
Г. Я. Извеков с супругой. 1902 год
в А лександровский10 женский
институт11 в Петербурге и насто­
ятелем храма в честь святого Александра Невского при нем. Одновремен­
но он был законоучителем в гимназии, состоявшей под попечительством
принцессы Евгении М аксимиллиановны Ольденбургской (на Лафонской ул., д.1), а с 1913 или 1914 года еще и в Свято-Владимирской ж ен­
ской церковно-учительской школе (по адресу: Забалканский, 96)12.
В 1910 году Извеков устроился также и регентом13 Регентского
училища, учрежденного С.В. Смоленским в Петербурге в 1907 году. С
16 декабря 1913 года до 1916 года он служил якобы вторым священником
в Берлинской посольской церкви14. В 1917-м из последних церковных
наград имел уже камилавку и наперсный крест, «от Святейшего Синода
выдаваемый».
Из рукописного словаря Д.С. Семенова15следует, что он издавал свои
духовные произведения за свой счет в Праге в типографии «Политики»
и в Петербурге у Селиверстова и Киреева. Помимо занятий церковной
музыкой, в составе экспедиций Географического Общества занимался
сбором народных песен и, видимо, их аранжировкой. В своих показаниях
при арестах в 1931 и 1937 годах Извеков избегал говорить как о своем
высшем духовном образовании, называя свое образование просто
«средним», так и о своем заграничном служении, хотя свидетели
«обвинения» говорили о том, что он служил в посольских храмах Берлина
или Праги. Он же показывал, что ездил за рубеж еще до революции
как путеш ественник и посетил (на средства от священнослужения)
Германию, Чехословакию и Польшу16.
После революции Извеков из Питера переехал в Москву и, возможно,
сразу поселился в Перловке17, где с 1921 по 1926 год18служил в деревянной
трехпрестольной Перловской церкви в честь Донской иконы Божией
Матери.
190
Церковное пение: история и современность
По показаниям бывшей прислуги протоиерея Георгия Извекова
(как она себя назвала) Минны Яковлевны Наум, отец Георгий служил
в Перловской церкви «до 1925 или 1926 года, после чего служил в
различных церквах гор. Москвы19. Проживал в пос. Перловка по ул. Се­
машко, д. 37, до ноября 1937 года, после чего был арестован органами
НКВД»20.
Своим занятием до революции (при допросе в 1937 году) Извеков
назвал священнослужение, с 1918 по 1921 год — службу в «транск.
от. МОСКО»21, с 1921 по 1926 год он вновь «служитель культа», затем
значился лицом «без определенных занятий», а основным занятием,
дававшим ему средства к существованию, он указывал композицию и
обработку музыкальных сочинений других авторов и их переписку.
В 1925 году в Ленинграде (а потом и в Москве) было образовано
Общество драматических и музыкальных писателей (Драмсоюз), в
котором была секция хоровых (читай: духовных) композиторов, где
потерявшие работу церковные регенты и композиторы могли получить
в виде гонорара единственное средство для жизни. 2 марта 1926 года
Георгий Извеков подал заявление в Драмсоюз с просьбой принять
его в число членов и прилагал список своих произведений22. Однако
наступление на церковь атеистических властей продолжалось, и эта
отдушина (Драмсоюз) была обречена в 1930 году на закрытие. Об этом
говорит и тот факт, что 18 февраля 1930 года Извеков подал заявление в
Правление Драмсоюза (Москва, Б. Гнездниковский, 10), где говорится
о том, что с 15 февраля текущего года его исключили из списка членов
секции хоровых композиторов и что он просит «ввиду крайней нужды
в деньгах безотлагательно выдать причитающийся... авторский гоно­
рар» («из котла хоровой секции», как он выразился), так как он жи­
вет «исключительно музыкально-литературным трудом и, тем более...
остается членом Эстрады»23.
После 1930 года, по сведениям А.А. Наумова, Извеков состоял в
ВУОАП (Всесоюзном Управлении охраны авторских прав). Но о каких
правах могла быть речь в эти годы, когда жизнь каждого висела на
волоске, в том числе и самого Извекова?
Георгий Извеков арестовывался дважды: первый раз — 14 апреля
1931 года при массовых арестах24, при этом у него был изъят портфель с
перепиской. По данным анкеты, заполненной следователем и лишь подпи­
санной Извековым, он значился одиноким25, по профессии — композито­
ром. На допросе он сказал, в частности: «...я ожидал своего ареста, и даже
хотел этого. Мне как священнику было неудобно, что другие страдают
за веру Христову и идут за Него в ссылку, а я не испытываю лишений;
поэтому я готов пострадать и даже умереть за имя Христово»26.
Когда Извекову предъявили обвинение в систематической анти­
советской агитации, в ожидании контрреволюционного переворота, в
желании уничтожать евреев, то он отверг эти обвинения и отказался
даже давать показания27.
30 апреля 1931 года О собый следственны й отдел при ОГП У
приговорил его к высылке в Северный край на три года, но 15 мая
ОСО пересмотрел его дело и, ввиду его болезни (какой — не сказано),
разрешил ему свободное проживание в любой местности СССР. Но
этот пересмотр был, видимо, отменен, судя по его показаниям при
втором аресте, 2 ноября 1937 года28. При этом аресте, возможно, на
основании показаний протоиерея А.В. Лебедева29 от 22 июля 1937 года,
если только эти показания не сфабрикованы самими «Органами», как
191
Раздел III
родный
К О М И С С А Р И А Т В Н У Т Р Е НН ИХ Д Е Л СОЮЗА ССР
УПРАВЛЕНИЕ НКВ Д С С С Р ^ О МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ
УПРАВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
ОРДЕР
№ 24424
*
^
дня 1 9 3 / т .
Выдан сотруднику Оперативного Отдела УГБ
равления НКВД СССР по Московской области
.................................
на производство
С 'О р € С /7П с* - о й (*-*
к $ л - €.■ / С О ■§ Си-;
Ъе --с ? уб ЬЫ4
Д ? /с < ? %и
адресу:
иг о _ _
................
■я- Н а
.. .
Все долж ностны е лица и граждан«Г\обямйыЛказь|вать
выписан ордер, полное содействие /для успеш ного
йвймШСА
« 2 ч\
У правления НКВД СССР
ь 'п п л о М осковской области
‘ 1г
гльник 2-го о т д ел а УГБ
Упр. НКВД СССР по
Факсимиле ордера на арест протоиерея Георгия Извекова
свидетельствовала упомянутая М.Я. Наум, «дсогда у Извекова спросили
паспорт30... он заявил, что его у него нет, т.к. он его оставил в Москве у
знакомой, фамилию которой он категорически отказался назвать»31.
В показаниях на единственном, по-видимому, допросе 16 ноября
1937 года на вопрос: «За что и какими органами вы арестовывались
в 1931 году?» — Извеков ответил: «В 1931 году я арестовывался за
контрреволю ционную 32 деятельность органами НКВД совместно с
единомы ш ленниками33 Лебедевым Сергеем (отчество не пом ню )34,
Орловым Александром (отчество не помню)35, Надеждиным36 (имя и
отчество не помню). Мне думается, что я был арестован только из-за
того, что «все священники уже отбывали наказание и дошла очередь
пострадать мне», — так я объяснял свой арест окружающим меня
лицам. Я отбывал наказание в г. Котлас, Устюг и Усть-Сысольске, куда
был выслан на три года»37.
192
Церковное пение: история и современность
На вопрос: «Есть ли у вас знакомые в вышеперечисленных странах
и вообще за границей?» — он ответил отрицательно.
На вопрос о знакомых по Москве и Московской области ответил:
«Моими знакомыми по Москве являются: митрополит Сергий, вика­
рий Сергий (фамилию и отчество не знаю), Лебедев Александр Ва­
сильевич, свящ енник, арестован органами НКВД в апреле месяце
1936 г.; Орфенов Николай Николаевич, протодиакон38; Виноградова
Валентина М ихайловна, недавно приехавшая из города Майкоп; ее
сестра Александра Михайловна, где проживают — не помню.
Кроме того, моими знакомыми также являются: Иванов (имя и
отчество не помню), регент, проживает в городе Казань, и Малютин
(имя и отчество не помню), тоже регент, проживает в городе Горький.
Из вышеперечисленных лиц я посещаю митрополита Сергия — визиты
в праздники, Орфенова Н.Н. и сестер Виноградовых. Лебедева А.В. я
встречал при совершении религиозных обрядов в церкви».
На вопрос о средствах к жизни ответил: «Я получаю средства от
переписки и корректирования нот, употребляемых при богослужениях в
церквах, от сочинения духовных песен... Кроме того, я, как композитор,
сочиняю и обрабатываю духовные мелодии и светские песни, которые
помещаются и в печати. Раньше я распространял обработанные мною
духовные сочинения среди московского духовенства, а также принимал
заказы и у приезжающих из других городов регентов. Последнее время
духовные мелодии у меня берут только в Синод».
На утверждение допраш ивающ его, что «следствие располагает
данными о том, что» он «среди окружающих» его «лиц систематически»
проводил «контрреволюционную агитацию и» распространял «все­
возможные вымышленные контрреволюционные слухи», отец Георгий
ответил отрицательно. Но на возражение следователя: «Вы говорите
неправду, следствию доподлинно известно, что вы распространяете
клевету по адресу мероприятий Советской власти. Дайте следствию
правдивый ответ» — Извеков якобы сразу ответил: «Да, среди окру­
жающих меня лиц я говорил: “В СССР существует притеснение ве­
рующих, церкви закрывают, священников арестовывают и ссылают, нам
приходится терпеть всевозможные лишения — все это нам послано в
наказание за наши грехи”».
«Записано с моих слов верно и мною прочитано. Г. Извеков».
На этом допрос окончился.
В следственном деле сохранились показания ряда лиц, которые
свидетельствуют о том, что авторами этих показаний были либо сами
следователи и их сподручные, либо добровольные сотрудники органов,
умело втиравшиеся в слои духовенства, тем более что сами они состояли
в его рядах, либо лица, под страхом смерти выдававшие других.
Х ронологически первым из них было якобы «добровольно из­
лож енное и собственноручно» записанное следую щ ее показание
ранее упомянутого протоиерея, обвиняемого Лебедева А лександра
Васильевича39 от 22 июля 1937 года. На вопрос к нему следователя,
что ему известно «об антисоветской деятельности Извекова Георгия
Яковлевича», он ответил: «С Извековым Георгием Яковлевичем я
познакомился в 1932 году, когда Извеков принимался архиепископом
Питиримом (Крыловым)40 в квартире митрополита Сергия и часто
приглашался к столу митрополита.
Извеков — протоиерей заграничных посольских церквей, служивший
за границей до 1918 года, до революции. Ему не более 50 лет. Он духов­
13 - 1218
193
Раздел III
ный композитор, состоящий членом различных советских музыкаль­
ных общ еств. Об его контрреволю ционной деятельности мне из­
вестно следующее. В 1932-1933 годах за столом — в присутствии
митрополита Сергия — он резко критиковал мероприятия Советской
власти и говорил, что «у нас теперь одно притеснение», и что он нести
общественной работы и служить на государственной службе не будет;
в частности, тогда Извеков много распространялся о проводившемся
обмене паспортов и передавал, что «из ГПУ украдены заготовленные
паспортные бланки, которых теперь сколько угодно можно купить на
базарах». Тогда же, со слов самого Извекова, мне стало известным,
что он, не поступая на государственную службу, усиленно занимается
составлением церковных песнопений для церквей. При этом Извеков
говорил, что он имеет связь и пишет свои сочинения не только для
московских церквей, но и для многих в различных местностях СССР; в
частности, Извеков передавал, что в Тат[арской] Республике, где я слу­
жил ранее, он снабжает своими сочинениями известных там регентов
Нечаева Вивиана Васильевича и Лихачева Бориса Николаевича. В 1934
и 1935 гг. с Лихачевым [очевидная описка, надо: с Извековым] я не
встречался, так как его перестали приглашать [архиепископ Питирим]
к столу митрополита; тогда Извеков стал стараться посещать митрополи­
та Сергия41 одного — летом в Перловке, где проживает всегда Извеков,
и летом на даче — митрополит Сергий. В конце июля месяца 1936 года
Извеков пришел к митрополиту Сергию на дачу вечером к концу стола,
за которым были, помимо митрополита, его сестра, епископ Иоанн
Ш ироков42 и товарищ митрополита протоиерей Лев [аиле?]ев4Ъ [нрзб],
а также и я. Извеков в разговоре свел речь на только что начавшийся
мятеж в Испании и развил ярко контрреволюционные мысли44. Он
говорил, что в Испании повторится то же, что в Абиссинии, т.е. что
мятежники восторжествуют, «Испанские большевики» будут разбиты,
а потом «возьмутся и за нас». Вся речь Извекова была явно проникнута
сочувствием мятежникам и контрреволюции. Более я Извекова не видел,
но слышал о нем, что он по-прежнему нигде не служит, причем сведения
об Извекове я имел от двух лиц: от регента Дорогомиловского Собора
Антонова Василия Андреевича, который живет рядом с Извековым и
знаком с ним, и от оперного певца Наумова, бывающего часто в соборе
(близкого знакомого протодиакона Тихонова). Наумов 6 апреля 1937 г. за
вечерним богослужением в соборе специально говорил мне, что он друг
Извекова, что теперь у нас в музыке «жидовское засилье», так как съели
Голованова, поэтому не работает и Извеков, но, говорил Наумов, «Извеков
человек наш, и таким он и останется». Сам Наумов о своем антисовет­
ском настроении говорил мне не раз.
Показания записаны собственноручно. Ал. Лебедев.
Допросил Опер. Упол. 12-го отделения 4-го Отдела...»
А вот показания другого «свидетеля», известного по ряду дел
репрессированных лиц доносчика45, — диакона Знаменской церкви
Толузакова М ихаила М ихайловича46 — от 15 ноября 1937 года, то есть
через две недели после ареста Извекова.
На вопрос: «Когда и где вы впервые познакомились со священником
Извековым Георгием Яковлевичем?» — Толузаков отвечал:
«Примерно в 1926-1927 гг. я был приглашен на отдельные молебны,
как диакон, в церковь дачного подмосковного поселка Перловка. Там я
и встретил Извекова Георгия Яковлевича, который был священником
Перловской церкви и проживал там же в Перловке».
194
Церковное пение: история и современность
И далее: «Во время моих встреч с Извековым в Перловке я успел
убедиться в том, что Извеков человек антисоветски настроенный и
очень часто на эту тему высказывается. В эти годы Перловку, как
дачное подм осковное м есто, населяли черносотенны е элем енты
из числа московских «нэпманов», купцов и особенно зажиточных
ломовы х извозчиков. Вот на этих последних и опирался в своей
контрреволюционной деятельности Извеков. Помню, однажды после
службы в церкви мы вместе с Извековым собрались у извозчика
Прокофьева (впоследствии раскулаченного и умершего) на ужин с
выпивкой. И вот на этом ужине Извеков начал высказывать такие
мысли, что «Перловка — это как бы контрреволюционный форт, откуда
мы будем им (т.е. Красной столице) грозить», намекая при этом на
историческую аналогию: «отсель грозить мы будем шведу». При этом
Извеков жаловался на неорганизованность сил этого “форта”».
На вопрос: «Что вы знаете об Извекове после того, как он убыл из
Перловского прихода?» — Толузаков ответил:
«На протяжении последних 3 лет Извеков, являвшийся к тому же
композитором духовной песни и музыки, обретался главным образом в
Москве. Посещал различные церкви, где вел антисоветскую агитацию.
Сумел даже пробраться в Союз композиторов, откуда его впоследствии
исключили. В течение 1937 г. он несколько раз посещал церковь Зна­
мения [у] Крестовской заставы, где я имел с ним отдельные беседы.
На мои предложения о том, чтобы он начал писать музыку и песни на
социалистические темы, он брезгливо отказывался, заявляя, что он
«идейный и правоверный священник-христианин и жидам продаваться
не намерен», хотя ему и предлагали это. Считал себя дальновидным
человеком, в частности подкрепляя примером — то, что он предвидел
раньше: что в среде руководителей этой власти, не признающей Бога,
будут распри. При этом он приводил примеры об арестах отдельных
лиц из числа бывших наркомов, оказавшихся троцкистско-бухаринскими
агентами и шпионами.
О Конституции Извеков также отзывался отрицательно, говоря что
«это обман, за кого хочешь голосовать — все равно нельзя будет, а тех,
кого предложат, за тех голосовать противно».
Толузаков.
Допросил сотрудник 8-го отдел. 4-го Отдела».
И наконец, показания последнего «свидетеля», такого же известного
доносчика, как и преды дущ ий, — протоиерея М аркова С теф ана
Марковича''7— от 20 ноября 1937 года.
На вопрос: «Что вам известно об Извекове, его политических взглядах
и настроениях?» — Марков ответил: «Особо близких отношений с
Извековым у меня не было. Но мне известно, что Извеков является
человеком антисоветски настроенным. Всегда вращался в среде наиболее
реакционной части духовенства, настроенной контрреволюционно, был
в близких отношениях с б[ывшим] патриархом Тихоном. Последний
раз я видел Извекова в первых числах октября этого года в церкви
Знамения [у] Крестовской заставы, где я служу. Просил я его написать
мне композицию на тему религиозного песнопения. Он обещал мне
это сделать, но больше я его не видел и не знаю, куда он девался. В
этот же день его видел протодиакон моей церкви Толузаков, которому
Извеков высказывал разные антисоветские мысли вроде таких, что
«Советская власть духовным лицам ничего хорошего не дает, а только
их преследует», что «скоро все это (т. е. господство сов. власти) кончится,
это временное торжество». Об этом в тот же день при разговоре мне
13’
195
Раздел III
1
о
Ф . 896
ВЫПИСКА ИЗ П РОТОКОЛА
заседания тройки при У М л в н и и НКВД СССР по МО от „ 2 3 “
слуш ал
X I.
193 7 .
ПОСТАНОВИЛИ:
!
Дало № 4 8 7 2 - о а обвин:
9 8 . ИЗВЕКОВА Тевргня
Яковлевича, 1874 г .р .'.
у р .г .К а л у г и ч и, слежи
теля культа. В 1 9 3 1 г .
арестов ва к-р деятельно
Поп. Без определенных
занятий
обвиняется в к-р фашис^к#
агитации.
ъЬ
Секретарь трой
. / ,/
Ф аксимиле протокола тройки о расст реле протоиерея Георгия Извекова
сообщил сам Толузаков. Года 2-3 тому назад при встрече со мной
Извеков исключительно иронически отзывался о Духовной академии,
которую я окончил при Советской власти. При этом Извеков говорил, что
“придет время (т.е. после падения Советской власти, на что он особенно
рассчитывал), и все это лопнет как мыльный пузырь, и никакими правами,
которые вам дала эта академия, вы пользоваться не сумеете”».
На вопрос: «Что вам известно из прошлого Извекова?» — Марков
ответил: «М не известно, что до революции Извеков будто бы был
священником русской посольской церкви в Берлине...»
Уже на следующий день Заместитель Начальника Управления НКВД
СССР по Московской области майор Госбезопасности Якубович утвер­
дил обвинительное заключение, составленное оперуполномоченным 8го отделения 4-го Отдела неким Ш ишкиным, по следственному делу
№ 4872 по обвинению Извекова Георгия Яковлевича по статье 58, пункт 10
УК РСФСР, следующего содержания:
«В 4-й Отдел У ГБ НКВД по МО поступили сведения о том, что прожива­
ющий на ст. Перловка поп Извеков Г.Я. систематически среди окружаю­
щих ведет антисоветскую агитацию и высказывает террористические
намере-ния по адресу руководителей Партии и Правительства.
П роизведенным по делу следствием установлено, что Извеков
Георгий Яковлевич — поп, среди окружающих систематически проводит
контрреволю ционную агитацию и распространяет вы мы ш ленны е
контрреволюционные слухи. Извеков Г.Я. был связан с расстрелянным
в 1937 г. за контрреволюционную деятельность попом-террористом
Лебедевым, с которым неоднократно встречался.
В своей контрреволю ционной агитации И звеков вы сказы вает
сочувствие испанским мятежникам, т.е. фашистам, заявляя:
«В И спании делается то же, что и в А биссинии. М ятеж ники
восторжествуют, испанских большевиков разобьют, а потом возьмутся
за наших».
196
Церковное пение: история и современность
Извеков Г.Я. заявил, что голосовать ходить не нужно за выставленных
кандидатов в Верховный Совет Союза.
На основании вышеизложенного ОБВИНЯЕТСЯ
И ЗВ ЕК О В Георгий Я ковлевич 1874 г. р. в том, что (следует
п ереч и сл ен и е вы ш еи злож ен н ы х об ви н ен и й . — С .Г .)... явл ял ся
подстрекателем антисоветских элементов на практическую контр­
революционную деятельность, распространял всевозможные контр­
революционные слухи о якобы производящихся в СССР массовых
арестах, о гонении на верующих и духовенство, т.е. в преступлении,
предусмотренном ст. 58, п. 10 УК РСФСР.
А потому полагал бы:
следственное дело за № 4872 по обвинению Извекова Г.Я. по ст.
58, п. 10 УК РСФСР передать на рассмотрение судебной Тройки при
Управлении НКВД по МО, перечислив за ним обвиняемого.
С правка. О бвиняем ы й И ЗВЕК О В Г.Я. арестован 2/Х1-37 г. и
содержится в Таганской тюрьме».
Через день Тройка постановила: ИЗВЕКОВА Георгия Яковлеви­
ча — расстрелять. Это и было, как отмечено в документе по его делу,
«приведено в исполнение 27/Х1 1937 года» (на известном Бутовском
полигоне).
Такова судьба одного из достойных сыновей трагической России.
Творческое наследие протоиерея Георгия Извекова48
Духовно-музыкальные сочинения протоиерея Георгия Извекова выходили, прежде
всего, в следующих авторских сборниках церковного композитора:
Извеков Г. Духовно-музыкальные произведения. Спб.: Лит. Г. Шмидт, до 1912.
Содерж.: № 1: «Свете ти хий ...». Прокимен. Сугубая ектения; № 2: «Хвалите имя
Господне...»; № 3: Херувимская песнь: Обиходная; № 4: Херувимская песнь:
Мотольская; № 5: «И сполла...»: Трио с хором: Болгарского роспева; № 6: «О Тебе
радуется...»: Болгарского роспева: Глас 1.
И звеков Г. Духовно-музыкальные сочинения. [Пг.]: [П. Киреев], 1917. Содерж.:
№ 1: «Да исправится молитва м оя...»; № 2: «Не умолчим никогда...»: Причастен; № 3:
«Снисшел еси ...»: Концерт Св. Пасхи; № 4: «Христос раж дается...»: Канон.
Извеков Г. Духовно-музыкальные сочинения и переложения. Пг.: П. Киреев, 1917.
Содерж.: № 7: «Милость мира...»: На Литургии Василия Великого; № 8: «На реках
Вавилонских...»; [№ 9: «Благообразный И осиф ...»]; № 10: «Милость мира...»: На Литургии
Василия Великого: Мужское трио; [№ 11: «О Тебе радуется...»: Болгарского роспева: Глас
1: Мужское трио.]; № 12: «Христос раждается...»: Канон Рождества Христова.
В «Сборниках духовно-музыкальных песнопений: Для малого смешанного хора»,
издаваемых П.М. Киреевым, выходили следующие духовно-музыкальные сочинения
протоиерея Георгия Извекова:
Вып. 12: Н а Литургии. Пг.: П. Киреев, 1915. Содерж.: № 24: «Многая множества
моих Богородице...»: Концерт.
•*
Вып. 13: Всенощное бдение. Пг.: П. Киреев, 1915. Содерж.: № 5: «Свете ти хий ...»;
№ 1 1 : «Богородице Д ево...».
Вып. 14: На Литургии. Пг.: П. Киреев, 1916. Содерж.: № 12: Херувимская песнь:
Мотольская; № 20: «Достойно есть...»: Мужское трио: Болгарского роспева; № 25: «Хотех
слезами омы ти...»: Покаянная стихира Октоиха (4 гласа) на стиховне в неделю вечера.
Вып. 15: Из Всенощного бдения. Пг.: П. Киреев, 1916. Содерж.: № 13: «Хвалите
имя Господне...»: На два хора; № 19: Великое славословие: Болгарского роспева; № 20:
«Днесь спасение миру бы сть...»; № 21: «Воскрес из гроба...».
Вып. 19: На Литургии / Ред. Г. Извеков. Пг.: П. Киреев, 1916. Содерж.: № 2:
«Благослови душе м оя...»: Для канонарха и смешанного хора; № 18: Великая ектения:
Бас соло — диакон; № 42, 43: «Отца и Сына и Святаго Д уха...»: Два напева: Для
мужского хора; № 65: «М илость м и ра...»: Н а Литургии Василия Великого: Мужское
трио; № 68: «Достойно есть...» : Мужское трио: Болгарского роспева; № 73: «О Тебе
радуется...»: Болгарского роспева: Глас 1: Мужское трио.
197
Раздел III
Среди отдельно изданных песнопений известны следующие:
«Достойно есть...»: 8-ми гласов: Знаменного роспева. СПб.: Лит. Г. Шмидт, 1912. №8.
«Н ы не силы н еб ес н ы я ...» // И звеков Г. Д уховно-м узы кальны е сочинения. М.:
П. Юргенсон, 1892. № 1; Духовно-музыкальные сочинения разных авторов. М.: П. Юргенсон, 1902. Сер. 4. № 140.
«Утоли болезн и ...»: Н изкий голос соло // «Да исправится молитва м о я ...» / Ред.
Г. Смирнов. М.: Музыка, 1999. С. 1949*.
«Христос Воскресе»: Волоколамского напева // Триодь цветная. М.: Изд-е Моск.
Патриархии, 1975/77. Нотное приложение.
В рукописях известны следующие произведения протоиерея Георгия Извекова:
Аллилуарий: Гл. 1, 2.*
«Богородице Дево...»: Глас 3, 8.
Ирмосы воскресные: Глас 1-4, 6-8.
«Кто Бог вели й ...»: Прокимен великий: Бас соло: Для мужского хора.
«Господи, спаси благочестивыя» и Трисвятое.
«Блажен м уж ...»: На 2-й гл.*
«Величит душ а моя Господа.. .»*
«Во царствии Т воем ...»: Бас соло.*
«Векую мя отринул еси ...»: Бас соло.*
«Ныне отпущ аеш и...»: Бас соло.*
«Очисти мя, С пасе...»: Тенор соло.*
«Се жених грядет.. .»*
«Спаси, Боже, люди Твоя. ..»: Бас соло.*
«Хвалите имя Господне...»: Глас 1, 3, 7.
Из светских произведений протоиерея Георгия Извекова известны лишь обработки
народных песен, среди которых популярность приобрела обработка свадебной песни
Калужской области «Говорила калинуш ка.. ,»50.
«Как духовный композитор Извеков, — по словам Д.С. Семенова, — примыкал
к новой русской школе; в ряде своих сочинений («Херувимская песнь...»: Мотольская,
«На реках Вавилонских...», «Благообразный И осиф...», «Достойно есть...» 8 гласов
Знаменного роспева) всецело стоит на платформе принципов гармонизации Кастальского.
Особенную ценность представляет «Благообразный Иосиф...» — единствен-ное, после
Кастальского, глубоко молитвенное и художественное переложение, так верно передающее
состояние верующего в утро Великой Субботы (для исполнения требуется большой
хор). «Достойно есть...» — нетрудно по изложению, с прозрачной гармонизацией, не
затушевывающей мелодию, и доступно к исполнению средним хором.
«В новом стиле» (слова Извекова) написаны Ирмосы Рождества Христова,
пасхальный концерт «Снисшел е с и ...» и «Да исправится молитва м о я ...» (обычная
мелодия, 8о1о тенор и хор). В них сохранен дух старинного пения, как в мелодии,
так и в гармонизации (унисоны, двухголосие, окончание на квинте и т.д.), но налицо
и современная гармония: ходы секстами, полные аккорды, «концертная» форма
чередования партий в хоре и т.д. И рмосам Рождества Христова предпослано объяснение
музыкального содержания каждого ирмоса.
Многие сочинения Извекова («Хвалите имя Господне...», «Многая множества...»,
«Хотех слезами ом ы ти...») написаны в новой манере творчества XX века: усложненная
гармония, драматизм и экспрессия, но все это сглаживается благородностью звучания и
доступностью к исполнению.
Выход в свет в предвоенные годы и годы безбожной власти помешал широкому
распространению его произведений. «На реках В авилонских...» и «Ирмосы
воскресны е...» исполнялись в концертах...»51
Перу Извекова принадлежит и небольшая статья под названием «Новые задачи
православной церковной музыки в России. Вниманию композиторов духовной музыки»52.
На этом завершаем наш биографический очерк, надеясь, что со временем станут
доступны архивные фонды некоторых петербургских учебных заведений, где трудился
Г.Я. Извеков, и станут более ясны и достоверны сведения о его трудовой жизни.
Следственное дело И.А. «Извекова»-Соколова
Заслуживает внимания и уже нами упомянутое следственное дело № 567 (см.
примеч. № 2) псевдо-Извекова, а именно Соколова И вана Александровича, 1880 г. р.,
198
Церковное пение: история и современность
именовавшего себя «игуменом Оптинской пустыни», каковым, по нашему убеждению,
он не являлся, как и вообще, возможно, священником.
Задержанный, согласно делу № 567, 1353, и арестованный 17 сентября 1940 г.
как о. Иоанн, прописанный по паспорту Георгия Яковлевича Извекова (осужденного
Тройкой УНКВД в 1937 году) в дер. Ляпуниха Солнечногорского района Московской
области, он часто приезжал в Москву, в храм святителя Филиппа на Мещанской, возле
которого он, возможно, и был задержан.
Будучи допрошенным как временно задержанный, он не сразу, но признался, что
в 1928 году бежал с места ссылки и был на нелегальном положении, что в 1937 году
(точнее, в 1938 г.) присвоил паспорт на имя Г.Я. Извекова, по которому и прописался
в дер. Ляпуниха в доме Хренова Арсения Яковлевича (по просьбе жены последнего).
Допрошенный в качестве свидетеля А.Я. Хренов показал, что Соколов занимался
якобы весьма неблаговидными делами с приходившими из другого села двумя братьями
Новожениными.
Просмотр дела внушает серьезные сомнения в том, что это был игумен Оптиной
пустыни, куца он якобы пришел в 1897 году, где через 2 года стал монахом, в 1903 г. —
дьяконом, с 1904 г. — священником, с 1914 г. — игуменом54 (см. л. 33 дела № 567).
После закрытия в 1924 году (?) Оптиной пустыни [закрыта в 1923 г.] стал
странствовать, с 1925 г. (?) стал жить в Ромашкове (и странствовать).
Образование — низшее (согласно заполненным протоколам допроса после 14 сен­
тября), и даже очень. Писал чуть ли не каракулями55.
Выяснилось, что он якобы был москвич по происхождению и сын наборщика
типографии Сытина и жил на Бутырской улице (л. 45), где его отец имел якобы свой
дом. Но сомнительно, чтобы при таком происхождении он был столь малограмотен.
Надо сказать, что его показания, особенно вначале, преисполнены вымыслами, которые
трудно отличить от правды.
Внушают смех его показания по поводу его паспорта на имя Извекова (который он
якобы нашел в канаве) и записей в нем, в частности о композиторстве, настолько они
наивно-лживы.
После ареста в 1927 году (первоначально упорно называл 1925 год) и ссылки на 3
года в район Тобольска он оттуда в 1928 году бежал с 4 ссыльными и прибыл в Москву,
где стал бродяжничать (л. 43). С 1929 по 1935 год жил якобы в церковной сторожке
при Перловской церкви (святителя Николая?) и прислуживал в ней с 1925 по 1937 год
(а церковь, официально именовавшаяся церковью Донской иконы Божией Матери,
была закрыта, видимо, в 1932 году?), потом стал прислуживать в «греческой церкви»,
находившейся в Крапивенском переулке56, а после ее закрытия стал посещать храм
Филиппа-митрополита на Мещанской, где стал негласным наставником ряда женщин.
Следователь, начальник 3-го отделения Петяшин, вероятно, даже не знакомился
с записями своих предыдущих допросов, в частности второго допроса ИзвековаСоколова от 12 сентября, который он вел с 22 часов до 2 часов 50 минут 13 сентября. А
в нем записано (в самом конце 24-го листа), в частности, следующее:
Вопрос: В каких вы жили монастырях и когда?
Ответ: Ни в каких монастырях я не был.
Вопрос: Имеете ли вы какой-либо священный сан?
Ответ: Никакого священного сана я не имею.
(И тут же следует корявая подпись: Извеков.)
Другие вопросы, видимо, отвлекли его, и он, вероятно, забыл об этих ночных
показаниях.
К сожалению, следователи Петяшин и Николаев почему-то не заподозрили
саму личность Соколова, которого продолжали именовать в протоколах допроса
священником или игуменом. Следователей интересовали лишь степень антисоветской
и религиозной деятельности И. А. Соколова и круг его приверженцев.
Не исключено, что Соколов обладал определенными гипнотическими способ­
ностями, о чем говорил «свидетель» А.С. Новоженин (л. 64 об.)
В заключении следственного дела ст. следователь мл. лейтенант Николаев писал:
«Учитывая социальное лицо обвиняемого... и усматривая, что СОКОЛОВ-ИЗВЕКОВ в
проведении антисоветской57деятельности уличается в основном агентурными данными,
в судебном заседании рассматриваться его дело не может, а поэтому полагал бы:
следственное дело по обвинению Соколова-Извекова по ст. 58, п. 10, ч. I, и ст. 82,
ч. II, УК РСФСР направить на рассмотрение О собого Совещ ания при НКВД СССР».
199
Раздел III
№
Л 16 • '
ПРОТОКОЛ ОБ-’ЯВЛЕНИЯ ОБ ОКОНЧАНИИ СЛЕДСТВИЯ И
ПРЕД’ЯВЛЕНИЯ СЛЕДСТВЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА ОБВИНЯЕМОМУ.
к.
*. .елй ц ова5ель
Щ
р Я .Ь * .
.
-на основания СТ.206УПК об 'яви л
о 'т о м ,ч т о расследование по его деду закончено,,и с л ед - •
ственное п рои зв о д ств о ,п о составлении об ви н и тел ьн о го '
заключения будет направлено Прокурору-для предания " е г о •
---------- ; ...................................................
При этом сл ед овател ь р а д 'я с н и д обвиняемому
его прав-о *на ознакомление* с р «всеми матери­
алами р а с сл ед о ван и я,п о сл е чего обвиняемому было •предосгтавлено*для ознакомления все производство *в пвдаштпми йрряумерованном виде
-тома*, на /-^ Р -л и ст а х .
Обвиняемый
знакомился- с
м атери алам и . (г д е )
,
,< УУР.
.....................................................................
О.« И
О
в течение какого времени и
/
. .у У К . О
У.Л/-*-гТ.
.........
и по'ознаком лении за я в и л . ..
Обвиняемый: '
С ледователь:
Ф аксимиле дела Извекова-Соколова
Совещание же 30 декабря 1940 постановило сослать Соколова, как «социально
опасный элемент», сроком на пять лет в Казахстан (л. 128).
Известно также, что из Казахстана Соколов благополучно возвратился, но в 1950
году, 16 июля, вновь был арестован.
На допросе после этого ареста он показал уже совсем другое. В частности, что
жил он с 1932 года (с перерывами) на ст. Удельная в сарайчике на участке одного
местного жителя. Про деревню Ляпуниха — ни слова. Упоминаются другие места
кратковременного его пребывания. Про Оптину пустынь и про игуменство также нет
200
Церковное пение: история и современность
упоминаний. Признал, что он — из рабочих, образование — всего два класса, работал
мальчиком в каком-то магазине до 17 лет, после чего работал дворником в типографии
17 лет. Это очень похоже на истину. Но дальше вновь, по нашему мнению, начинается
блеф, т.к. якобы с 1932 года он входил в состав какой-то старообрядческой общины в
качестве священнослужителя58.
В общем, следователи уловили непоследовательность и нелогичность его показаний
и заподозрили отклонения от нормы в умственном и психическом его состоянии. И
предварительное реш ение о ссылке его на десять лет решением ОСО от 10.10.1940 го­
да было заменено на принудительное лечение в психиатрической лечебнице в Л енин­
граде, куда он прибыл 6 ноября 1950 года. Но и это решение 9.02.1953 было отменено
и через 9 дней заменено отправкой на лечение в общую психиатрическую больницу
г. Рязани, где он пробыл с 9 апреля до 26 июля 1953 г., когда его бывшая келейница
С тепанида добилась выдачи «старца» на поруки. Он стал проживать у нее, сначала в
Богородском, а потом в Медведкове.
Умер он 5 июля 1958 года, отпет на Преображенке и погребен на Армянском
кладбище, филиале Ваганьковского, по словам И.И. Ковалевой.
При издании в 1997 году 1-й части «За Христа пострадавших» (в ПСТБИ) из-за
недостатка документальной архивной информации И. А. Соколов попал в эту книгу как
И оанн (Соколов), игумен Оптиной пустыни.
Примечания
1Дело № 4872 Управления НКВД по Моск. области, начатое 2 ноября 1937 г. (ГАРФ.
Ф. 10035. Д. 19293. Арх. № 331993), а отчасти и дело № 567 «Извекова»-Соколова И.А.
от 18 сентября — 30 октября 1940 г. (ГАРФ. Ф. 10035. Д. П-54505. Арх. № 899541).
2 Ряд сведений о жизни прот. Георгия Извекова за 1905-1920 гг. предоставил со­
трудник Государственного музея музыкальной культуры им. М.И. Глинки А.А. Наумов.
Автор благодарит также за предоставление сведений и документов о. Максима Мак­
симова, регентов Г. Смирнова и С.В. Кривобокова, краеведа В.В. Легостаева, Т.В. Файнберг и М.П. Борис и — за консультацию по ряду документов — И.И. Ковалеву и Н.А. Кривошееву.
3 Извеков Яков Федорович окончил в 1856 г. по второму разряду Московскую
Духовную академию и 12 февраля 1857 г. согласно представлению Академической
конференции ему была присвоена Синодом степень кандидата богословия (ЦИАМ. Ф.
229. Оп. 4. Д. 1507). В академическом фонде К.М. Попова он почему-то пропущен. Он
был сыном диакона Федора Петрова Троицкой церкви с. Запажья М алоярославецкого
уезда Калужской губ. Отец Яков был одним из авторитетнейших священников Калуги,
многогранным церковно-общественным деятелем. [См. о нем в книге «500 лет на службе
России» (о роде Извековых) — авторы и составители Игорь Николаевич Извеков и др.]
Эти же авторы полагают, что калужские Извековы являются потомками вяземских
дворян Извековых, очутившихся на территории России после присоединения к ней
Вязьмы и частично высланных в Калужский край. По неизвестным нам источникам,
Г.Я. Извеков упомянут в книге «За Х риста пострадавшие» (М., 1997. С. 490) как якобы
дальний родственник покойного Патриарха Пимена (Извекова), но пока это ничем не
подтверждается. Согласно сведениям, полученным от калужского краеведа Виталия
Васильевича Легостаева, просмотревшего клировые ведомости храма, где служил
о. Яков, последний обвенчался 15 октября 1861 г. с дочерью протоиерея калужской
Крестовоздвиженской церкви о. Андрея Гостунского Фаиной (р. 1840). В семье у них,
помимо Георгия, были еще два сына: Сергей (р. 1862), в 1894 году значившийся
учителем пения Калужского епархиального женского училища, и Николай (1873), в
1894-м учитель, и две дочери: Ю лия (1867) и Татьяна (1876). Сергей Яковлевич Извеков
(р. 1862) учился в середине 1880-х гг. в Московской Консерватории (упомянут в: Моск.
Консерватория. Ф. 2099. Оп. 3. Д. 706. 1885), автор «Краткого курса элементарной
теории и гармонии музыки» (М.: Ю ргенсон, 1893. 2-е изд.; М.: Ю ргенсон, 1917);
видимо, после 1894 г. принял сан священника; следующие его сочинения были вклю ­
чены под № 140-144 в сборник «Духовно-музыкальные сочинения разных авто­
ров, серия 4-я», изданный в М оскве Ю ргенсоном (б.г.), либо им же в 1892 г., либо
в 1902 г.: «Ныне силы небесны е...», Антифоны на погребение священников, «Да
молчит всякая плоть человеча...», Херувимская, Трисвятое. По словам М.П. Борис
и по ею составленной родословной Модестовых, Ю лия Яковлевна была замужем за
201
Раздел III
сыном одного московского священника, Благовещенского, служившего в ц. Георгия на
Всполье, приходившегося также родственником Модестовым. Но других сведений о
ней и о других братьях и сестрах нет.
4 См.: И звлечения из протоколов Совета Киевской Духовной академии за 1894—
1895 гг. Киев, 1895. С. 18, 21, 2 7 -2 8 ; то же за 1897-1898 гг. Киев, 1899. С. 303-310,
4 1 3 -4 1 4 ,4 1 6 .
5 Этот год основан на пометке на приведенной выше фотографии (от М.П.Борис),
но, на наш взгляд, это могло произойти и раньше. Скорей всего, Извеков познакомился
со своей будущей супругой во время работы в московских архивах.
6 Протоиерей Андрей Андреевич Беляев (1848-1918) в 1899-1909 гг. был ректором
Вифанской духовной семинарии. Он был женат на Елизавете Сергеевне — дочери
протоиерея Сергея Сергеевича Модестова, служившего в Клину. Помимо Софьи,
у Беляевых были Ольга (1882-1956), талантливая пианистка, работавшая в М узы­
кальном училище им. М.М. Ипполитова-Иванова, и сыновья Борис (1884-1920), Сергей
(1886-1935) и Всеволод (1892-1917), офицер. Родная сестра Елизаветы Модестовой
Софья Сергеевна (1861-1940) была замужем за известным филологом-славяноведом,
профессором МДА Григорием Александровичем Воскресенским (1849-1918) — членомкорреспондентом Академии наук. Дочь последнего, Нина, была замужем за выпускни­
ком М ДА 1905 г. Антоном Григорьевичем Борисом, служившим в Воронежском, а с
1913 г. в Перервинском духовных училищах, скончавшимся 10.01.1943 г. в Москве от
пневмонии на фоне истощения. Нина Григорьевна, получившая только гимназическое
образование, была прекрасной пианисткой, игравшей как-то в 4 руки с Рахманиновым.
Она приходится бабушкой Майе (Марине) Петровне Борис, которая и предоставила
нам сведения о семьях Модестова, Беляева и Г.Я. Извекова. Последняя окончила
мехмат М ГУ (1962?), много лет преподавала высшую математику и работала у ака­
демика М.В. Келдыша. Кандидат физико-математических наук. Беляевы (в т.ч. и прот.
А ндрей Беляев) и Модестовы похоронены на 14-м участке Пятницкого кладбища,
что обнаружила исследователь церковных захоронений кладбища Татьяна Файнберг,
благодаря которой мы смогли выйти на их родственницу — М.П. Борис.
7Ксения была замужем за доцентом Военно-инженерной академии им. Куйбышева,
специалистом в области артвооружения Изюмовым. Овдовев за несколько лет до своей
смерти, она одиноко скончалась в своей квартире, что было обнаружено только через
два месяца. Все имущество, в т.ч. и архивные документы семьи, было растащ ено или
уничтожено. Детей у нее не было, как и у ее братьев.
8 По словам музыковеда Е.М. Левашева, Ростислав был женат на его родственнице,
Татьяне Евгеньевне Левашевой, занимался электроосвещением театральных сцен и
умер вскоре после окончания войны. У него были и печатные труды. Как нам удалось
выяснить по каталогу РГБ, он был инженером цеха газоразрядных ламп московского
Электрозавода им. В.В. Куйбышева и занимался разработкой ртутных ламп, инструкция
по устройству и эксплуатации которых под его авторством вышла пятью небольшими
брошюрами (объемом от 5 до 40 с.) в период 1931-1940 гг. Не последовала ли его
ранняя смерть из-за отравления парами ртути?
9 См.: РГИА. Ф. 19. СПб. Дух. Консистории. Оп. 113. Д. 4278. Л. 23 об.
10 Если верить справочнику «Весь Петербург за 1908-1910 гг.» (СПб., 1910), а не
Смольному Александровскому институту, как указайЪ в «Именном списке ректорам
духовных академий... на 1917 г.», откуда это, видимо, заимствовано Д.С. Семеновым
для своего Словаря: Семенов Д.С . Словарь православного русского церковного пения
(история церковного пения, композиторы, регенты, хоры, исследователи церковного
пения, церковно-певческая терминология и т.д.). 2-я ред. 1959-1960 гг., испр. и доп.
Кукарка на Вятке, 1961. Рукопись. Л. 47 об. 48. Предоставлено С.В. Кривобоковым.
11 Среднее учебное заведение, находилось на Пальменбахской ул. (Смольная наб.),
д. 3. Сам же Извеков занимал служебную квартиру О бщества благородных девиц в доме
№ 6 («Весь Петербург за 1908-1910 гг.». СПб., 1910).
12 К сожалению, архивные фонды этих учреждений пока недоступны исследо­
вателям.
13 А по Словарю Семенова — преподавателем народной песни (Семенов Д.С. Цит.
ркп. Л. 47 об. 48).
14 В упомянутом «Именном списке» должность настоятеля в Берлинской церкви
значилась вакантной, 2-м значился прусский подданный сверхштатный православный
202
Церковное пение: история и современность
священник Василий Антонович Геккен, Извеков был указан на третьем месте. Но
служил о. Г. Извеков не в Берлине, а в Гамбурге, как выяснил А.А. Бовкало (СПБ ДА).
В показаниях после ареста в 1931 г. он говорил, что был «госпитальным священником»
в 1914-1917 гг., но может быть, он просто не хотел упоминать зарубежье или имелся в
виду какой-либо госпиталь для наших военнопленных в Германии.
15 Семенов Д. С. Цит. ркп. Л. 47 об. 48.
16 По не уточненным пока данным, за рубежом он опубликовал некоторые
сочинения. См.: За Х риста пострадавшие. М., 1997. С. 490.
17 Н а ул. Семашко, д. 37 (лишь в одной записи ошибочно № 36) — собственный
дом, 7,5x10 кв. м (согласно следственным делам и по показанию М.Я. Наум), а по
делу № 4 за 1923-1926 гг. (ЦГАМО. Ф. 1002. Мытищинск. РИК. Оп. 1. Д. 4. Л. 22-23)
он значится почему-то «квартирантом» по своему жилищному положению, а местом
жительства указана «сторожка на участке бывш. Михайлова».
18 До 1925 г. по показанию 1931 г. В действительности примерно до 25 июня
1926 г., когда в 4-е Отделение Отдела Управления Моссовета от Церковного Совета
храма подано было заявление с прошением разрешить созыв Общего собрания членов
Общины верующих для выбора заместителя настоятеля вместо выбывшего протоиерея
Г.Я. Извекова (ЦГАМО. Ф. 1002. Мытищинск. РИК. Оп. 1. Д. 4. Л. 46). Был избран свящ.
Сергий Александрович Введенский, 29 лет, служитель культа с 1922 года, прослуживший
здесь до 1929 года, когда его сменил иерей Владимир Федорович Введенский (1888 г.р.),
прослуживший, возможно, до закрытия храма, имевшего мес-то, скорей всего, в 1932 году,
каковым помечены последние документы в деле № 4. Диаконом при этих трех иереях
был Нарциссов Александр Сергиевич, 59 лет, в 1926? г. Попытки закрыть храм начались
в 1930 году (ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 66. Д. 427 (1930 г.). Л. 49), но под давлением письменных
протестов закрытие оттягивалось. Никаких других сведений об Извекове в деле № 4 нет.
19 Видимо, неофициально. Что явилось причиной его ухода из этой церкви? Возможно,
разрыв с женой, отношения с которой, видимо, очень давно были весьма натянутыми. Если
первые годы он жил с нею за границей и, может быть, в Петербурге (Ксения окончила
Смольный институт с «шифром»), по воспоминаниям М.П. Борис, то уже в 1910 г., можно
предположить, судя по одной фотографии Софьи Андреевны с детьми на даче в Подольске,
последняя предпочитала жить в родительском доме в Москве, а не в Петербурге, где служил
ее супруг: Фотография 1902 г., на наш взгляд, говорит о весьма тяжелом ее характере. По
словам Марины Петровны Борис, немного знавшей ее уже в преклонном возрасте,
ее характер был, как она сказала, «с завихрениями». По воспоминаниям М.П. Борис,
о. Георгий покинул свою семью, которая тяжело это переживала.
20 ГАРФ. Ф. 10035. Д. П-54505. Л. 99.
21 Что можно расшифровать, пожалуй, как «Отдел транскрипции Московского
областного союза кооперативных объединений». См.: Справочник по фондам ЦГАМО.
М., 1983. С. 356. 2-я кол.
22 РГАЛИ. Ф. 675. Оп. 2. Д. 258. Л. 1. Список теперь отсутствует в этом деле.
23 Резолюция неясна. Помечено: «Переговорить». См.: там же. Л. 2.
24 Среди арестованных были протоиерей Анатолий Петрович Орлов (ректор МДА),
Пьер Тьевар, Константин Александрович Виноградов (будущий послуш ник Сергиевой
Лавры), свящ. Сергий Павлович Лебедев и др.
25 Может быть, это отвечало действительности на то время, а из родственников
упоминает лишь брата Николая 67 лет, проживавшего в Калуге на Воробьевке (ГАРФ. Ф.
10035. Д. 19293. Л. 4—5). В следственном же деле № 567 от 1940 г. (ГАРФ. Ф. 10035. Д. П54505) бывшего якобы игуменом Оптиной пустыни Соколова Ивана Александровича (о нем
см. в Приложении) и выдававшего себя за Г.Я. Извекова есть показание бывшей прислуги
(с 1930 г. — по дому № 37 по ул. Семашко в Перловке) протоиерея Георгия Извекова,
малограмотной 60-летней латышки, скорей всего еврейки, приехавшей из Латвии, Мины
Яковлевны Наум, что «в даме проживала вторая ж ена Извекова, Брикнер Мария Андреевна,
лет ей примерно 74 года, а также одна монашенка Агриппина... что у Извекова есть ж ена
и дети, которые живут в Москве, г д е — я не знаю». По воспоминаниям упомянутой выше
Марины Петровны Борис, о. Георгий покинул свою семью, которая тяжело это переживала.
Неужели эта М.А. Брикнер, старше чуть ли не на десять лет Георгия Извекова, явилась
тем «искушением», которое не смог преодолеть о. Георгий? Не исключено, что арест
представлялся ему средством не только избавиться от этого «искушения», но, в какой-то
степени, и понести наказание за свой проступок перед семьей. Или М.А. Брикнер стала
просто его другом, которого он лишился в лице своей жены.
203
Раздел III
26 См.: ЦА ФСБ РФ. Д. Р-1086. Л. 63-64, 68-69, 796 (по сообщению И.И. Ко­
валевой).
27 Там же. Л. 68-69.
28 П остановление об аресте было утверждено 31/Х 1937 г. Якубовичем (замес­
тителем Комиссара 1-го ранга Реденса), а составлено начальником 8-го отделения
Булыжниковым.
29 См. его показания ниже. В обвинительном заключении по делу Извекова, видимо,
этот священник упомянут уже как расстрелянный в 1937 г. «за контрреволюционную
деятельность поп-террорист Лебедев».
30 Паспорт серии Б А № 651786, выданный Мытищинским 0 /М 10/1-36 года, в 1938 г.
прислуга Извекова М.Я. Наум отдала бежавшему из тобольской ссылки И.А. Соколову,
у которого он был изъят при аресте 17 сентября 1940 г. и 28 октября следователем по
делу Соколова был приобщен к делу № 567 (ГАРФ. Ф. 10035. Д. П-54505. Л. 14 а), но
теперь он там не обнаружен.
31 Цит.: ГАРФ. Ф. 10035. Д. П-54505. Л. 68 об.
32 Здесь и далее сокращение «к-р» и «к/р» раскрывается как «контрреволю­
ционный».
33 Такая формулировка, выделенная нами, явно принадлежит следователю. По
словам И.А. Кривошеевой, смотревшей это дело, по нему проходило около 70-80
лиц из московского и другого духовенства, арестованного по обвинению в помощи
ссыльным и духовенству.
34 По словам Кривошеевой, это Лебедев Сергей Павлович (1875-1938), протоиерей
московской Троицкой церкви в Зубове. В 1934 г. по возвращении из ссылки митр.
Сергий учредил специально для него должность своего личного секретаря, но служил
он в Малаховке. В 1938 г. был вновь арестован и расстрелян в Бутове 21 марта.
Священномученик (канонизован на архиерейском соборе 2000 г.). Проходил еще по
делу об изъятии церковных ценностей в 1922 г. (Голубцов С.А., протодиак. Московское
духовенство в преддверии и начале гонений. М., 1999).
35 По словам К ривош еевой, это, вероятно, не А лександр, а протоиерей Анат олий
П ет рович Орлов (187 9 -1 9 3 7 ), бывш ий ректор М осковской духовной академии. См.
о нем: Голубцов С.А., прот одиак. П роф ессура М ДА в сетях ГУЛАГа и Чека. Голуб­
цов С.А., прот одиак. С тратилаты академические М ., 1999.
36 По словам Кривошеевой, такой фамилии там не значилось.
37 По показанию, может быть не очень точному, М.Я. Наум, Г.Я. Извеков был арес­
тован в 1931 г., а в 1932-м вернулся (ГАРФ. Ф. 10035. Д. П-54505. Л. 68 об. См. прим. 2).
38 Последние годы служил в церкви пророка Ильи Обыденного и умер на Крещение
в 1955 г. Дядя известного лирического тенора Большого театра Анатолия Ивановича
Орфенова (1908-1987). О нем см.: Свенцицкий А. Они были последними. М., 1997. С. 50.
39 Возможно, что сфабриковано следователем уже после расстрела Александра
Васильевича Лебедева и, очень вероятно, после ареста самого Извекова, ведь первый и
последний запротоколированный допрос Извекова произошел только через две недели
после ареста — надо же было следователю время подготовиться: найти лжесвидетелей
и кое-что состряпать. Впрочем, не мешает произвести почерковедческую экспертизу
этих показаний. См. их в приложении. Александр Васильевич Лебедев (1888-1937),
сын священника Самарской губ., по окончании Казанской Духовной академии получил
степень кандидата богословия за сочинение «Церковная и литературная деятельность
всероссийского митрополита Макария (1482-1563)» и был оставлен при Академии
на кафедре латинского языка. Впоследствии, после защиты магистерской работы, был
профессором патрологии. В апреле 1916 г. принял сан иерея и вскоре был настоятелем
Казанско-Богородицкого, а затем Петропавловского собора. Был представителем от
Казанской епархии на Всероссийском съезде духовенства и мирян в 1917 г. в Москве.
Репрессирован в 1922 г. В 1932 г. был назначен ключарем московского Богоявленского
собора в Дорогомилове, а с 4 октября 1933 г. и Управляющим делами Патриаршего Синода.
Он отлично поставил богослужение, которое сопровождал прекрасными проповедями.
Его статьи публиковались в каждом номере ЖМП за 1933-1935 гг. 14апреля 1937 г. он был
арестован, а 19 августа — расстрелян. В 1957 г. был реабилитирован (см.: Крылова Т.О.
История Дорогомиловской ямской слободы и церкви Богоявления Господня. М. 1997. С. 98.
А также в базе ПСТБИ). Но по сложившемуся в Комиссии по канонизации мнению, он
был доносчиком в «Органы», как якобы и прочие лица в окружении митрополита Сергия.
Из посторонних источников известно, что этот ранее достойнейший священнослужитель
204
Церковное пение: история и современность
в последний год своей жизни стал здорово пить. Сочетание со скорым расстрелом его
говорит нам, как можно полагать, о мучительном состоянии его душ и и о возможном
поэтому отказе от дальнейшего сотрудничества с «Органами» и даже попытке свести с
ними счеты — ведь в одном месте он назван «попом-террористом» (см. в конце очерка).
Оба эти варианта могли привести к его расстрелу. Очень возможно, что это просто ярлык,
чтобы его ликвидировать. По сведениям Комиссии, он кому-то из других доносчиков
проговорился о своем сотрудничестве с «Органами».
40 Архиепископ Питирим (Крылов Порфирий Семенович, Липецк, 26.02.1895-1937,
Великий Устюг), окончил Тамбовскую Духовную семинарию, вольнослушатель с 1917 г.
МДА и Казанской Духовной академии, иеромонах с 1922 г., игумен с 1923 г., архиманд­
рит с 1926 г. Служил в Иоанно-Предтеч. Казанском м-ре в 1919-1923 гг. Был арестован
в 1922-1923 гг. и был на Соловках в 1924-1926 гг., где был зав. продуктовым складом
и принимал якобы участие в обсуждении «Памятной записки соловецких епископов»
от 27 мая— 6 июня 1926 г. Потом был во владимирской ссылке в 1926-1928 гг. С
4.06.1928 г. — викарный епископ Волоколамский и вскоре — еп. Ш уйский (викарий
Иваново-Вознесенской епархии) и в должности управделами Св. Синода (до 13 фев­
раля 1933 г. жил в одном доме с митрополитом Сергием в Девкином пер. и служил
чаще всего в Дорогомиловском соборе); с марта 1931 г. — викарный еп. Дмитровский,
с 18.05.1932 —- архиепископ и временно управляющий Московской епархией, с
января 1936 г. — архиепископ Великоустюжский (в епархию прибыл 2 апреля 1936 г.).
С 19.06.1937 г. — в заключении. 19 авг. Военной коллегией Верх. Суда СССР приговорен
к высшей мере наказания и расстрелян с группой духовенства в Вел. Устюге в овраге за
Стефановским кладбищем (База ПСТБИ со ссылкой на: Польский М. Новые мученики
Российские. .[огйапуШе, 1957. Ч. 1. С. 180; Ч. 2. С. 279; Акты Святейшего Тихона,
Патриарха Московского и всея России... 1917-1943/ Сост. М.Е. Губонин. М., 1994. С.
988; Цыпин В., прот. История Русской Церкви. 1917-1997. М., 1997. С. 758-759). В свое
время о нем ходили неблагоприятные слухи как якобы о виновнике ареста архиепископа
Филиппа (Гумилевского), так что был случай, когда протодиакон Максим Дормидонтович
Михайлов, узнав, что состоялся приезд именно этого иерарха (Питирима вместо
Филиппа) в храм (Василия Кесарийского), где ожидалось начало службы, разоблачился и
ушел (см.: Свенцицкий А.Б. Они были последними. М., 1997. С. 54).
41 Надо полагать, что с митрополитом Сергием Извеков был хорошо знаком еще по
Петербургу.
42 Епископ И оанн (Ш ироков) — с 1931 г. один из многих викариев митр. Сергия, в
частности с января 1936 г. — еп. Дмитровский, с июля — еп. Волоколамский; с 27 ап­
реля 1937 года — в заключении, где и погиб (Ц ыпин В., прот. Цит. изд. С. 742).
43 Это, вероятно, протоиерей Павел Никанорович Левашев, 1866 пр., Уржум, окон­
чивший духовную академию (Казанскую?), арестованный 10 декабря по вздорному об­
винению в «руководстве контрреволюционной фашистской группой церковников», при­
говоренный к высшей мере наказания 20 декабря 1937 г. и через день расстрелянный в
Бутове (ПСТБИ).
44 Такой фразеологический оборот явно не может принадлежать прот. Лебедеву.
45 См., например, следственные дела И.А. Артоболевского, К. Любомудрова в кн.:
Голубцов С.А., протодиак. Профессура М ДА в сетях ГУЛАГа и Чека. М., 1999.
46 Согласно его анкетным данным, Толузаков— сын приказчика из купеческого лабаза
г. Зарайска, родился в 1873 г., одинокий, образование — среднее, проживал в это время
по адресу: Нововоротниковский пер., д. 3, кв. 1. (т.е. в церковном доме Новопименовской
церкви), паспорт выдан 1 апреля 1936 г. 22-м о/м, а прописан Толузаков был в 17-м о/м
г. Москвы. Очень вероятно, что с 1 апреля он и жил по указанному адресу, т.к. в одном
из архивных документов он значится служителем храма Пимена Великого в 1936 г.
47 Марков Ст. М., 1883 г.р., из крестьян с. Зилово Сычевского р-на Западной
области, окончил Духовную академию. Действительно, после окончания Учительской
семинарии в Варшаве прослуш ал курсы богословия в 1924 г. Прот. Николай Педашенко
упоминает его как посещавшего его семинар в 1923 г., который проводился в подклети
храма в Никитниках. Марков упоминается в клире Пименовской церкви, правда
только за 1936 г. (Голубцов С.А., протодиак. Храм Пимена Великого. М., 1997. С. 105).
Согласно анкете, Марков проживал по 3-му Троицкому пер., д. 7, кв. 4, возможно, лиш ь
с марта 1936 г., т.к. паспорт выдан 27.03.1936 г. 18-м о/м Москвы.
48 Список произведений протоиерея Георгия Извекова, составленный прото­
диаконом Сергием Голубцовым, исправлен и дополнен А.В. Топычкановым по
205
Раздел III
изданиям: Леваш ев Е.М. Традиционные жанры православного певческого искусства в
творчестве русских композиторов от Глинки до Рахманинова. 1825-1917: Исторический
очерк, нотография, библиография. М., 1994. С. 63; По первым словам свод сочинений и
напевов Русской Православной Церкви/ Сост. И.А. Журавленко. М., 2001; Песнопения
Русской Православной Церкви: Каталог. Сборники песнопений разных композиторов
и песнопений без указания автора/ Сост. А.А. Семенюк. М., 2003. Также были
использованы материалы нотной библиотеки МРПС и семестровой письменной работы
студента 1 курса М РПС А. Болотаева «Биобиблиография протоиерея Г.Я. Извекова»
2003/04 уч. г. В списке одной звездочкой «*» помечены песнопения, которые есть в
библиотеке Г. Смирнова, часть из них готовятся им к публикации в сборнике «Пред
святым алтарем»: Сочинения православных священнослужителей.
49 В исполнении нар. арт. Ирины Архиповой и хора под управлением Валерия
Полянского есть запись 1987 г. на компакт-диске в серии «Русская духовная музыка».
50 20 народных песен из собранных членами песенной экспедиции Русского
Географического общ ества / Положил для смешанного хора Г. Извеков. М.: Ценз. 1900.
45 с.; П есня Волгоградской губернии: Для голоса и фортепиано / Свободная обработка
Г. Извекова. Б.М., б.г.; «Говорила калинуш ка...»: Свадебная песня Калужской губернии:
Для высокого голоса с фортепиано / Обраб. Г. Извеков. М.: М узсектор Госиздата, 1930.
3 с.; «Говорила калинушка...»: Русская народная песня: Для низкого голоса с форте­
пиано / Обраб. Г. Извеков // Сборник вокальных произведений. Л., 1959. С. 66-67.
51 Семенов Д.С. Цит. ркп. Л. 47 об.-48.
52 См.: РДМ. Т. 3. М., 2001. С. 602.
53Допрос И.А. Соколова велся непрерывно еще с 12 сентября. Поэтому он был задержан
ранее этого числа. Его допрашивали: Зам. начальника 2-го Отдела УГБ НКВД М О (в чине
лейтенанта) 12-го числа, затем все дни с 12 по 17 сентября — начальник 3-го отделения 2го Отдела Петяшин, затем 18 и 27 сент., 2 и 21 окт. — ст. следователь мл. л-нт Николаев.
Удивляет то, как быстро следователи вышли на прислугу подлинного Георгия Извекова —
М.Я. Наум, которая дала некоторые существенные показания (см. выше). Уже 13 сентября
ее допросил оперуполномоченный, хотя на допросе 12 сентября речь шла только о сторожке
при Перловской церкви. Возможно, не все было внесено в допросные листы.
54 По сведениям компетентных лиц подобного монаха в списках братии Оптиной
пустыни не было. Характерна и его оговорка, что «паспорт на имя Соколова... мною
получен в Бутырском участке еще до революции, после того как я вышел из Оптинской
пустыни в 1924 году...» (ГАРФ. Ф. 10035. Д. П-54505. Л. 45). Соколов следователю
ответил, из бывш их монахов Оптиной пустыни ни с кем не знаком (может быть, и из
конспиративных соображений) (там же. Л. 40).
55 В качестве образца приводим в конце нашей статьи копию (с уменьшением 0,8)
121-го листа дела № 567 с подписью обвиняемого — Соколова. На обороте предъ­
явленного ему ордера на арест «изволил начертать»: «Оридр чета», (л. 9 об.).
56 Храм прп. Сергия, который с 1880-х годов стал подворьем Вселенского
Патриарха.
57 В тексте «а/с».
58 За старца-иеромонаха он себя продолжал выдавать, конечно, своим почитателям,
которые к нему ездили в Удельную, либо он принимал их в других местах, среди них были
и духовные лица, как об этом докладывал в «Органы» один из тайных осведомителей. Со
ссылкой на одно из таких лиц, Соколов в апреле 1949 г. повествовал о якобы имевшем
место в Елоховском соборе таинственном появлении ночью некоей световидной жены,
которая явившемуся по вызову сторожа настоятелю протопресвитеру собора о. Николаю
Колчицкому предсказала, в частности, о том, что «на Пасху будет снег по колено, а
на Троицу — реки крови». Автор сей статьи связался с сыном о. настоятеля Сергеем
Николаевичем Колчицким (бывшим в те времена иподиаконом Святейшего Патриарха
Алексия 1), который, как и ожидалось нами, отверг факт подобного явления.
Н. С. Гуляницкая
НЕИЗВЕСТНЫЙ Н.С. ГОЛОВАНОВ
«Неизвестный» Гоголь, «неизвестный» Достоевский (даже «неизвест­
ный» Пушкин!)... как это стало привычно читать о наших писателях,
не говоря уже об «открытиях» имен — старых и в то же время новых.
И. Ильин, И. Шмелев, А. Ремизов, С. Фудель... разве раньше мы читали
их произведения?
206
Церковное пение: история и современность
В музыке — не менее выразительная картина: каталоги творчества
Глинки, Балакирева, Чайковского, Римского-Корсакова и других зна­
менитых русских композиторов сейчас преобразую тся, а духовно­
музыкальные произведения, созданные в свое время и «забытые»,
включаются в издания и исполнительский репертуар.
Век минувший продолжает раскрывать неизвестные творения из­
вестных мастеров. «Литургия», ор. 52, А. Никольского, лишь недавно
опубликованная на основе редких материалов (с помощью сына ком­
позитора, Л.А. Никольского); сочинения М. Ипполитова-Иванова, забы­
тые и «почивавшие» в хранилищах; новая духовная музыка Н. Голова­
нова, о существовании которой знал архив Музея-квартиры и некоторые
его сотрудники; сочинения Г. Свиридова, недавно извлеченные из
«стола» композитора, в который он писал многие годы параллельно
официальному пласту музыки, издаваемой и «вещаемой» (вероятно,
не все и не обо всех стало нам теперь известно)... Таково было время,
таковы и его последствия...
Мне удалось познакомиться с музыкальным архивом, точнее, с
рукописны м и постреволю ционны м и духовны ми произведениям и
Николая Семеновича Голованова. До 1917 года у Ю ргенсона были
опубликованы ор. 1, 3, 5, 9; в настоящее время из собрания подняты ор.
36, 37, 38, 39, сформированные еще самим композитором (причем одно
песнопение было написано за год до смерти — в 1952 году). Особый
интерес представляют образцы военного творчества (1941-1945) —
времени всеобщих испытаний, о чем волнующе говорят ремарки авто­
ра: «скорбные дни войны», «в скорбные дни великой войны».
Осуществленные в разные годы — 20-е, 30-е, 40-е, — написанные на
разные духовные «темы», эти архивные музыкальные произведения, еще
никем не проанализированные, открывают богатый и красочный звуковой
мир — воплощение св. литургических текстов на разные службы, «на
всякую потребу».
«Божественная служба... — писал святой праведный Иоанн Крон­
штадтский, — удивительно обновляет, укрепляет, очищает, ободряет
...В нем [Богослужении] — вся жизнь нашей души, все сокровище, тут
ее родина, ее жизнь, ее святыня, ее воспитание, ее пища и питие, ее
сила, ее слава»'.
Видимо, богослужебное пение, прошедшее через всю жизнь музыканта,
служило обновлению, укреплению и очищению, а в итоге — «жизни
души» его.
Н.С. Голованов, хорошо зная Богослужение и церковно-певческий
репертуар (синодальный опыт!), имея блестящие музыкальный слух и
память, представил в своем наследии, по сути, многие типы музыки
церковного круга, относящиеся к Всенощному бдению и Литургии,
служ бам Триоди постной и Триоди цветной, м олебном у пению .
Песнопения, связанные с Рождеством, Страстями и Воскресением
Господа нашего Иисуса Христа; песнопения, посвященные Заступнице
усердной — Богородице; молитвы особо чтимым святым — святителю
Николаю, преподобному Серафиму Саровскому, мученику Трифону— вот
круг литургических текстов и тем, к которым обращался композитор.
М узыкальные образы, создаваемые Головановым, наследуют, с
одной стороны, традицию Московской школы, а с другой — выявляют
своеобразный авторский стиль, аккумулирующий его богатый твор­
ческий опыт. Синодальная традиция, глубоко знаемая музыкантом,
просматривается, прежде всего, в посвящ ениях — Кастальскому,
Данилину, Смоленскому, Орлову, П. Чеснокову, Викт. Калинникову.
207
Раздел III
Она проявляется, что особенно важно, в ориентации на творческие
установки, поэтику музыкальной композиции Нового направления.
Однако Голованов не оставался стилистически однородным художником,
в чем убеждает сравнение его ранних и поздних духовно-музыкальных
сочинений. Имеется в виду как воздействие оперного и симфонического
репертуара (особенно русской школы), которым дирижировал Голованов,
так и влияние каких-то «веяний времени», его «личного» восприятия
современности.
Итак, прикасаясь к архивным документам, необходимо прежде всего
установить, какие духовно-музыкальные жанры, то есть «исторически
сложившиеся типы художественных произведений», находились в поле
зрения композитора2.
Жанровая картина церковной музыки Голованова, достаточно богатая
и разнообразная, включает только то, что имеет прямое отношение к
богослужебному пению и не содержит специально задуманных духовно­
концертных произведений (как это теперь часто встречается). В целом
композитор прибегает только к каноническим жанрам, то есть твердо
установленным и общепринятым. Каковы они?
Надо сказать, что в известных нам опусах преобладают м алы е
жанровые формы. Разнообразные по содержанию и средствам вопло­
щения, они сохраняют существенные черты традиционных решений.
Тропарь — как «строфа, в которой сказана главная Богослужебная
тема»; стихира — как «строфы различного содержания и объема»,
характеризующие событие или святого; кондак — как развитие темы дня
или памяти святого; эксапостиларий (светилен) — как строфа тропарного
типа, поемая на Утрене (в праздники).
Стихира (например, «Приидите, ублажим И осиф а...», «Егда от
древа...» ), тропарь («Се жених грядет...», «Рождество Твое, Христе
Боже н аш ...», святым — святителю Николаю, преподобному Серафиму
Саровскому, а также тропари Великой Субботы), кондак («Дева днесь...»,
«Бездну заключивый...», Казанской иконе Божией Матери, святителю
Николаю) — все это относительно малые ж анровые формы разных
опусов, сочиненных в соответствии со смыслом и предназначением
песнопения. (Надо сказать, что композитор выставлял в нотах жанр
песнопения, тщательно определяя при этом характер и темп исполне­
ния, — геН§ю8 0 , айейюзо, езргеззшо, е!с.)
Крупная жанровая форма как целостность нашла претворение только
в духовном концерте «Радуйтеся Богу, Помощнику наш ему.. . » (ор. 38),
написанном в юношеское время (1908) и переработанном в зрелом возрасте
(1941). Но Голованов проявил заметный интерес и к жанру канона, который
характеризуется И. Гарднером как «поэма, состоящая из девяти песней,
которые тематически основываются на девяти библейских песнях»3. Канон
на Рождество Христово— действительно «поэма», вдохновившая многих
(широко известны работы Кастальского — ирмосы знаменного роспева,
переложения Архангельского, архимандрита Феофана). Голованов охотно
прибегал к этому богослужебному жанру, сочинив 1-ю и 9-ю песни, ирмосрозник канона на Рождество Христово, а также «Не рыдай Мене, Мати,
зрящи во гробе» ( 9-й ирмос из канона Великой Субботы).
Следует заметить, что это разграничение — малые и большие фор­
мы — может в реальном воплощении, в конкретном музыкальном
звучании, значительно преображаться. Иначе: пространство-время
песнопения может толковаться расш ирительно за счет фактурного
развития, варьированных повторов, тембровых переключений и т.д.
И таких примеров у Голованова немало, скажем: Херувимская (ор.
208
Церковное пение: история и современность
38), тропарь «Заступнице У сердная...» (ор. 39), кондак «Притецем,
лю дие...» (ор. 39) и другие.
Указав на содержание и жанры песнопений Голованова, мы не сказали
об одной, характерной для его стиля тенденции — стремлении объеди­
нять разножанровые «пьесы» в цикл как совокупность, обусловленную
определенной идеей. С одной стороны, наблюдаются явные циклические
формы (например, ор. 37 — «Великий пост и Страстная седмица» или
ор. 39 — сюита «Всех скорбящих Радость» ), а с другой — неявные, не
объявленные автором, но подразумеваемые. Что касается последнего, то
именно так выглядит «ансамбль» из пяти Рождественских песнопений,
ор. 36; так же воспринимаются песнопения Божественной литургии,
отчасти — Всенощного бдения.
Более того, у Голованова, по сути, сочинена Литургия, которая не
зафиксирована отдельным опусом, отдельным собранием песнопений.
В самом деле, не выстраиваются ли в последование, литургический ряд
следующие песнопения?
«Благослови, душе моя, Господа...»: Ор. 38.
«Слава... Единородный Сыне...»: Ор. 5.
«Придите, поклонимся...»: Ор. 5.
«Господи, спаси... Святый Боже...»: Ор. 36.
«Елицы во Х риста...»: Ор. 5.
Херувимская песнь: Ор. 1: В-биг; Ор. 5; Ор. 38: Оез-биг; Ор. 38: Ь-то11.
«Ныне силы небесные...»: Херувимская песнь из Литургии Преждеосвященных Даров.
«Милость м ира...»: Ор. 1.
«Тебе поем...»: Ор. 1: а-то11, б-то11; Ор. 36.
« Д о с т о й н о есть.. .» : Ор. 1,9 — Литургия [свт.] Иоанна Златоуста; «О
Тебе радуется...» — Литургия [свт.] Василия Великого.
«Отче наш ...»: Ор. 38.
Причастны (на разные случаи), например: «Радуйся Богу, Помощнику
наш ему...»: Ор. 38); «Пламенем лю бви...»: Гимн об умножении любви
меж человеки: Ор. 38.
«Великое многолетие»: Ор. 39.
Таким образом, в совокупности складывается «пение на Литургии»,
пение, в котором охвачены «главнейшие» номера и опущены ектении
и другие краткие молитвословия. Может ли образоваться цикл на
расстоянии, можно ли сочиненное «по отдельности» сгруппировать
воедино — на эти вопросы ответит сам музыкальный материал.
«Главнейшие песнопения Всенощного бдения» (заимствуем термин
Павла Чеснокова), судя по материалу тех же опусов, представлены менее
богато:
л
«Блажен муж...»: Ор. 9.
«С вететихий...»: Ор. 39.
«Ныне отпущаеши...»: Ор. 3.
«Хвалите имя Господне...»: Ор. 3.
«Богородице Дево...»: Ор. 39.
Эксапостилларии (в неделю Пасхи, на Успение Пресвятой Бого­
родицы, в неделю апостола Фомы): Ор. 3.
(Однако если принять во внимание все то, что отнесено композитором
к великопостным службам, то объем этой богослуж ебной музыки
значительно расширится.)
В этих циклах, видимых и невидимых, объединяющим началом
являются, прежде всего, текст и жанр, соответствующие либо «теме»,
либо последованию. При этом принцип интонационного единства цикла,
14 - 1218
209
Раздел III
столь характерный для ряда сочинений начала века, не имеет здесь места,
то есть автор не ставит задачи сочинять на определенный роспев или
напев, находить какие-либо музыкально-интонационные взаимодействия.
Главное здесь, думается, — настроение, определяемое богослужебным
предназначением, молитвенное возношение, побуждаемое священными
текстами.
Хочется опять обратиться к изречению праведного Иоанна Кронштадт­
ского: «Нужно провести ясно идею, мысль богослужения Православной
Церкви: ибо идея есть душа богослужения, дающая ему единство,
стройность, жизненность, величие, силу, красоту, спасительность,
сладость, святыню, правду»*.
Присутствие этой объединяющей идеи, вне сомнения, слышится в
хоровых «ансамблях» Голованова, хотя оно иногда и «замаскировано»
в такие названия, как «сюита», отнесенное к молебному циклу «Всех
скорбящих Радость»; или спрятано в собрании «Из юношеских тет­
радей...», ясной мыслью которого является восхваление, благодарение
и благословение Господа — «Помощника нашего».
Что можно сказать — в итоге — о стиле духовно-музыкальных
сочинений Голованова? Это явление, явно неоднозначное, требует
вдумчивого и дифференцированного подхода, при котором следует учи­
тывать дореволюционный и постреволюционный периоды, культурный
контекст начала XX века и последующей советской жизни, музыкальные
идеалы синодальной школы и музыкально-профессиональную среду
Большого театра и Госсимфонического оркестра.
В целом в духовно-музыкальном творчестве Голованова заметно
прочерчивается стилевое развитие. Оно касается, как говорится по
отношению к светской музыке, и плана содержания, и плана выражения,
и ж анровой формы, и поэтики вы разительных средств. В ранних
юргенсоновских опусах звучит, если можно так выразиться, московскосинодалъная гармония, то есть:
• особая ладовость, представленная «церковным звукорядом»,
мажором и минором (с некоторой легкой ладовой альтерацией);
• п е р е м е н н о с ть ф ункций, вы р аж ен н ая в то н и к ал ь н о с т и ,
доминантности и субдоминантности ступеней лада;
• пластичность, напевность голосоведения на фоне традиционной
акко р д и ки , д оп у щ ен и е н ен о р м ати вн о го с о ч етан и я (у д в о ен и е,
параллелизмы квинт и октав) и др. (поздний Голованов звучит иначе,
хотя и вполне узнаваем. Сохраняя текстовую основу и некоторые
формообразующие принципы, композитор заметно преобразуется в
области гармонии, как и всей звуковысотной системы);
• обновленная аккордика, включающая мыоготерцовые образования,
побочные тоны и другое;
• смелые и оригинальные аккордосочетания на хроматической
основе;
• богатое и разнообразное модуляционное развитие (наряду с
диатоническими оборотами). Вся эта стилистика, наделенная эмо­
ционально-драматургическим развитием, характеризует жанровую форму
ор. 36, 37, 38, 39.
Но при трансформации и обновлении музыкальных средств не
теряется ощ ущ ение эстетической слаж енности и гарм оничности
образа — его духовной экспрессии и красоты, порой утонченной, но не
чувствительно-умилительной.
Если к этому перечню выразительных средств прибавить изысканную
фактуру, обогащенную полифонической техникой, и хоровую «темб210
Церковное пение: история и современность
ризацию», насыщенную оркестровым слышанием, то станет ясно, кому
предназначены хоровые партитуры. Хорошо обученный профессиональный
коллектив, несомненно, донесет смысл и характер музыкального образа,
требующего скорее пространства сцены, чем клироса храма. (Видимо, идеал
Синодального хора, которым руководили великие хормейстеры — Орлов,
Данилин, — всю жизнь «управлял» творческим воображением Голованова,
тоже бывшего регентом этого уникального коллектива.)
Итак, нам удалось затронуть только некоторые стороны, связанные
с духовно-музыкальным творчеством знаменитого русского дирижера
Николая Семеновича Голованова. Нет сомнения, что его имя войдет
в плеяду тех музыкантов, творчество которых из «неизвестного» пре­
вратилось в известное; тех музыкантов, которые не оставляли служения
«владычествующей идее» (Достоевский).
«Почем вы знаете, — говорил писатель, — сколько именно надо их
(христиан), чтобы не умирал идеал христианства в народе, а с ним и
великая надежда его?..»5
Николай Семенович Голованов был не один... А имена их —
«песнорачителей» — постепенно открываются н ам ...
Примечания
1 И оанн Кронштадтский, св. прав. Путь к Богу. Дневниковые записи. СПб, 1998.
С. 179.
2Ж ирмунский М. Теоретическая поэтика: понятия и определения. М., 2001. С. 384.
3 Гарднер И. Богослужебное пение Русской Православной Церкви. Репринт. Сергиев-Посад, 1998. С. 93, 96, 98, 104.
4 Иоанн Кронштадтский, св. прав. Цит. изд. С. 179.
5Д остоевский Ф. Избранное. М., 2000. С. 14.
О.А. Рудик
ДУХОВНО-МУЗЫКАЛЬНОЕ НАСЛЕДИЕ Г.И. РЮТОВА
1873-1938
На протяжении двух последних десятилетий стал возрождаться некогда
утерянный интерес к духовной музыке и церковному пению. Появились
попытки возродить те традиции церковного пения, которые складывались
веками в Русской Православной Церкви. Уже немало сделано на этом
пути. Некоторые церковные композиторы прошлого века уже частично
изучены, освещены их многолетние труды, раскрыт их вклад в развитие
русской духовной музыки и церковного пения вообще. Но остается
значительное число духовных композиторов, нам еще неизвестных или
малоизвестных, творчество которых пока сокрыто от нас.
Одним из них является Георгий Иванович Рюгов— регент и церковный
композитор. Его церковно-певческое творчество практически не изучено,
сохранились лишь некоторые материалы, в основном находящиеся в
рукописях. Они объединены в личный фонд композитора1.
Георгий Иванович Рютов родился 15 ноября 1873 года в слободе
Алешино Московской губернии Бронницкого уезда, Михайловской волости
в бедной крестьянской семье. Родители Георгия (его отец был выборным
старостой деревни Губино), как малоземельные и безлошадные, имея
большую семью (в ней было 13 детей, из которых выжили шестеро), не
могли, конечно, прокормиться от своего земельного надела и поэтому
вынуждены были работать на местных фабрикантов (дома на ручных
станках изготавливали бумажную ткань тик). Но этого заработка не
хватало. Тогда родители приняли решение «отдать детей в люди». В августе
1882 года девятилетнего Георгия определили певчим в духовный хор
14 '
211
Раздел III
С.М. Знаменского, располагавшийся в его
собственном доме на Большой Грузинской
улице в Москве.
С вое д е тс тв о , п р о вед ен н о е в хоре
Зн ам ен ск о го , Г еоргий всп ом и н ал с
ужасом: «Здесь царили деспотизм, дикая
эксплуатация детей и телесные наказания
розгами, которые всегда были наготове и
мокли в большом чану... Учили нас коекак и кое-чему, а больше — молитвам».
Содержали певчих плохо. Будучи способ­
л
ным и серьезным мальчиком, Георгий стал
читать книги, учебники, сам остоятель­
но освоил музыкальную грамоту и игру
на скрипке. В ш естнадцать лет он уже
обучал нотной грамоте вновь прибывших
в хор мальчиков. После окончания в 1896
году трехлетних музыкальных курсов при Русском хоровом обществе в
Москве, руководимых профессором Московской консерватории М.М. Ипполитовым-Ивановым, получив аттестат на звание учителя хорового
пения с отметкой «отлично», Георгий Рютов работал в духовном хоре
Воротникова, а также руководил церковным хором в селе Ошитково, что
рядом с родной деревней Губино. Об успехах молодого регента узнал
граф Ламсндорф, пригласивший Рютова позаниматься с хором мальчиков,
певших в его домовой церкви. Имея связи в Петербурге, граф рекомендовал
Рютова в Придворную певческую капеллу. В 1900 году Георгий Рютов стал
вольнослушателем регентских классов при Придворной певческой капелле.
Чтобы платить за обучение 200 рублей в год, он должен был работать
учителем пения в разных хорах, а также давать частные уроки.
В 1903 году по рекомендации старшего учителя классов Е.С. Азеева
Рютов поехал в город Беловеж Гродненской губернии, в качестве
дирижера любительского церковного хора и преподавателя пения в
местной народной школе. Со своим хором, состоящим из сорока человек,
Рютов много работал над духовным и светским репертуарами, выступал
с концертами и даже выезжал на гастроли в близлежащие города. В том
же 1903 году Рютов поступил на работу в канцелярию Управления
Беловежской Пущи, где впоследствии занял штатную должность млад­
шего помощника делопроизводителя2.
Чтобы занять эту должность, Рютову пришлось сдать экстерном
экзамен при Пружанском городском училище Гродненской губернии.
Так в возрасте 35 лет Георгий Иванович Рютоьполучил наконец неполное
среднее образование.
В канцелярии Управления Беловежской Пущи Рютов прослужил до
1915 года. Одновременно он преподавал хоровое пение в местных народных
школах города Беловежа. А в августе того же года, в связи с военными
событиями Первой мировой войны, Рютов с семьей (женой и четырьмя
детьми) и вместе с учреждением, где он работал, был эвакуирован в Москву
в Управление Московского удельного округа. По приезде в Москву Георгий
Иванович дополнительно работал регентом у содержателя духовной капеллы
Захарченко, хоры которого пели во многих церквах Москвы. С 1918 года,
когда капелла Захарченко распалась, Рютов создал свой хор, который
участвовал в Богослужениях в разных храмах Москвы — в домовой
церкви Коммерческого училища, святой Параскевы Пятницы, Воскресения
Словущего, святых Флора и Лавра, что на Зацепе, Иоанна Воина и других.
212
Церковное пение: история и современность
В этом хоре пели будущие солисты Большого театра: С.Н. Стрельцов и
А.П. Чаплыгин3. В 1921 году состоялось Молитвенное собрание в храме
святых Флора и Лавра, что на Зацепе, с участием губонинской капеллы в
составе 60 человек под управлением Г.И. Рютова, артистов Большого театра
Е.А. Степановой и С.Н. Степанова и архидиакона Константина Розова.
Собрание состояло из двух отделений, в которых были представлены
сочинения Кастальского, Чеснокова, Рахманинова, Калинникова, Рютова
и других. В собрании принял участие профессор богословия священник
Сергий Богослов-ский. Весь денежный сбор поступил, как было указано
в афише, в пользу голодающих Поволжья.
Начиная с 1918 года Рютов работал в разных учреждениях Москвы
и одновременно руководил хоровыми кружками, преподавал пение. В
трудовой книжке Г.И. Рютова (в свои 63 года он уже имел 55-летний
стаж работы) в графе «профессия» было написано «старший счетовод,
преподаватель пения со стажем 30 лет».
С 1928 года он вынужден был прекратить работу в церкви и больше
к ней уже не возвращался. Г.И. Рютов немало сил отдавал музыкальному
творчеству. Он состоял членом Ленинградского общества драматических
и музыкальных писателей — «Драмсоюз». Им было написано много
песен, которые исполнялись разными артистами. Некоторые из них
публиковались в журнале «Комсомольский агитпропработник». Он
даже получил похвальный отзыв и денежную премию за массовую
песню «Молодая комсомолка».
Последним местом работы Георгия Ивановича Рютова был ансамбль
песни и пляски при ЦДК «Пищевик». С этим ансамблем он ездил на
гастроли на рыболовецкие суда Каспийского и Белого морей.
Георгий Иванович Рютов скоропостижно скончался 5 сентября
1938 года, полный творческих сил и замыслов, и был похоронен на
Даниловском кладбище в Москве.
35 лет своей творческой деятельности Георгий Иванович Рютов
посвятил служению в разных храмах в качестве регента. На пути этого
многолетнего служения во славу Божию развивался и его талант ком­
позитора. Духовно-музыкальное наследие Рютова (36 опусов) можно
разделить на две группы. К первой относятся сочинения, предназначенные
автором для богослужебного использования: переложения уставных
мелодий и некоторые оригинальные сочинения, к примеру «Хвалите
имя Господне...» (№ 1), «Да исправится молитва моя...» (№ 1), «Ныне
отпущаеши...», Трисвятое и др., и некоторые произведения с солистами
(например, «Сподоби, Господи...» для соло альта с хором, написанное
в духе уставного искусства канонарха). Вторую группу составляют
произведения, написанные на богослуж ебный текст, но имею щие
ясно выраженный концертный характер, — к примеру, «Ныне силы
небесныя...», «Хвалите имя Господне...» (№ 2), все сочинения с солистом
(или солистами), кроме указанного выше, а также два концерта: «Зряще
мя безгласна...» и «Господь воцарися...».
В основном в своем творчестве композитор опирался на традиции
Н ового направления М осковской школы и отчасти использовал
некоторые приемы, восходящие к стилю, который господствовал в
русском церковном пении в период немецкого и итальянского влияния.
Несомненно, Георгий Иванович Рютов внес весомый вклад в развитие
певческой культуры Русской Православной Церкви, и его духовно­
музыкальное творчество заслуживает большего внимания со стороны
современных регентов и певчих.
213
Раздел III
Примечания
1ГЦММК. Ф. 407.
2 В архиве Георгия Ивановича Рютова среди документов сохранилось письмо,
полученное им 31 декабря 1904 года из М инистерства императорского двора от сек­
ретаря художественного совета Придворной певческой капеллы, в котором ему было
предложено место преподавателя теории музыки, сольфеджио и хорового пения. Но это
предложение, по-видимому, не было им принято.
3 Стрельцов перед поступлением в Консерваторию занимался у Рютова поста­
новкой голоса. Также уроки по вокалу брал у Рютова и будущий солист Большого теат­
ра М.Д. Михайлов. У самого Георгия Ивановича был красивый баритон, и он часто пел
вместе с женой, аккомпанируя на фортепиано.
Использованные источники
ГЦММ К. Ф. 407. Д. 82. [Виноградова Т.Г.] Биография Рютова Г.И. Б.м., б.д. Маш.
Там же. Д. 117. Письмо Придворной певческой капеллы к Рютову Г.И. СПб., 31 дек.
1904.
Там же. Д. 81. Рютов Г.И. Автобиография. М., 1938. Автограф.
Там же. Д. 107. Трудовая книжка Рютова Г.И. М., 1920.
Там же. Д. 108. Трудовой список Рютова Г.И. М., 1929.
Список духовно-музыкальных сочинений Г.И. Рютова
1. «С ветети х и й ...»
2. «Ныне отпущ аеш и...»
3. «Сподоби, Господи...»
4. Стихи перед Ш естопсалмием
5. «Хвалите имя Господне...»: № 1
6. «Хвалите Имя Господне...»: № 2
7. «От юности м о е я ...»
8. «Величит душ а Моя Господа...»
9. Великое славословие
10. «Да исправится молитва м оя...»: № 1
11. «Да исправится молитва м о я...»: № 2
12. «Ныне силы небесны я...»
13. «Душе м о я...»
14. «Чертог Т вой...»
15. «С лава... Единородный С ы не...»
16. Трисвятое
17. «Достойно есть...»
18. «Дева дн есь...» : Переложение Московского напева.
19. Прокимен на Венчании
20. Задостойники на Господские, Богородичные и двунадесятые праздники: Пере­
ложение — на 13 праздников
21. «М илосердия дв ер и ...»
22. «Се ныне благословите Господа...»
23. «Не умолчим никогда, Богородице...»
24. «Векую мя отринул е с и ...»
25. «Не ввери мя человеческому предстательству...»: Переложение напева
Большого Московского Успенского собора
26. Концерт «Зряще мя безгласна...»
27. Концерт «Господь воцарится...»: Пс. 92 ст. 1, 2, 3, 5 и пс. 95 ст. 3, 11, 12
28. Псалом 103: «Благослови, душе моя, Господа...»
29. Великая ектения: № 1
30. Великая ектения: № 2
31. «Хвалите имя Господне ...» : № 3
32. «Благослови, душе моя, Господа...»: На Литургии
33. «Отче н аш ...»
34. «Христос воскресе...»
35. «Воскресение Х ристово...»
36. «Реку Б огу ...»
214
Раздел IV
Церковный устав и клиросное
Церковный устав и клиросное пение
Диакон Николай Нефедов
ЗНАЧЕНИЕ ЦЕРКОВНОГО УСТАВА
ДЛЯ ПОНИМАНИЯ КЛИРОСНОГО ПЕНИЯ
Церковный устав представляет собой образец, норму, модель Бого­
служения. Он именуется: «Типикон, сирень устав»1. Так написано на
титульном листе современного Типикона. В нем дается «изображение
церковного восследования в Иерусалиме. Тожде последование бывает и
в прочих обителех, <.. .> и святых Божиих церквах»2.
Типикон — это книга, предлагающая верным чадам Православной
Церкви искусство составлять и отправлять церковные службы, книга,
формирующая основы литургического мышления и вкуса, и не только
литургического, но и художественного. По Типикону, в соответствии с
его указаниями, воспитывается вкус церковности, равносильный голосу
совести. Вкус, который ответственно ищет совершенного, точного и пре­
красного воплощения литургических целей: научить каждого священно- и
церковнослужителя правильно, духовно возвышенно прославлять Бога
и самому духовно возрастать. Типикон воспитывает волю человека к
духовной значительности богослужебных последований, пробуждает
чувство меры и прекрасности, ведет к органическому единству в Церкви,
к естественной и художественной законченности священнодействий и
молитв. Усвоение правил и рекомендаций Типикона способствует
прозрению нашего сердца к обретению им в богомудром опыте отцов
радости, целения и умудрения.
Редкие люди рождаются с неошибающимся вкусом, все остальные
должны воспитывать и очищать свой вкус для того, чтобы приближаться
к Богочеловеческому совершению в храме божественных служб. Типикон
необходим в храме для того, чтобы приучить людей сосредоточиваться
не на том, что кому на службе нравится, а на том, что на самом деле в
ней хорошо.
Устав написан для живых, чувствующих и страдающих, духовно
ищущих и томящихся людей. Он предлагает творческие схемы служб,
чтобы осветить и зажечь сердца таинственным смыслом богослужебных
действий. Он требует от служителя Церкви не бесчувственного внимания
и слепого следования, а полного доверия и всей души, чтобы завладеть
всеми ее духовными силами — чувством, воображением, волей, мыслью
человека, — напрячь их, зажечь, обогатить. В этом призвание и власть
богослужебного опыта святых отцов, убедительно представленного в
Типиконе.
Устав воспитывает душу человека, его созерцание и вкус. Проследим
это на примере служб годового круга. Церковный устав описывает
шесть типов служб: служба без знака, шестеричная, со славословием,
полиелейная, Всенощное бдение и великий праздник. Предположительно,
думаем, такое деление служб основано на словах апостола Павла:
«Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд, и звезда от звезды
разнится во славе» (1 Кор. 15, 41). Пока человек живет на земле, его
душа остается «личной», и переживания ее будут субъективными.
Личная душа может быть наполнена ничтожными или значительными
содержаниями; ее переживания могут быть мелкими и глубокими.
Искусству составлять и править службу необходим «огонь» сердца,
необходим и огонь духа. Поэтому каждая служба в своей мере будет
возжигать этот благоговейно-трепетный огонь служения Богу от покаян­
но-назидательного до празднично-ликующего. В каждой службе Святая
217
Раздел IV
Церковь показывает нам опыт спасения святого, образ его жизни, пред­
лагает научиться у него молиться, подражать его вере, побуждает нас
просить его предстательствовать о нас пред Богом. Церковь воспитывает
нас, как возжечь и возгревать этот огонь сердца и духа: для этого она
подробно изображает нам и образ мыслей святого, приводит слова его
молитв, предоставляя нам возможность вместе с ним славословить Гос­
пода. Изучение и сердечное восприятие образов литургической поэзии
помогает нам понять, как молился преподобный Сергий, как верил свя­
титель Николай, как исповедовал свою веру во Христа и пострадал за
Него первомученик архидиакон Стефан. Это понимание, в свою очередь,
помогает нам поревновать святым угодникам Божиим, пойти или хотя
бы захотеть пойти по их пути.
Тип службы, соотнесенный с памятью святых людей или праздничных
событий, воспитательно воздействует на личное восприятие и вкус человека
церковного. Он учится сосредотачиваться не на том, что ему хочется и нра­
вится, а на том, что в самом деле хорошо, спасительно, богоугодно. Во всех
указанных типах служб происходит сочетание последований из разных
богослужебных книг, таких, как Октоих, Минея месячная, Триодь постная
или цветная, и других. Каждая из них имеет свое субъективное качество, на­
стоящую, подлинную ценность, свое предметное содержание, которое нам
необходимо воспринять, и свое предметное достоинство, которое следует
оценить. Поэтому необходим человеку Устав, сиречь Типикон, чтобы под
его руководством сложилось наше духовное миросозерцание и духовный
характер. Это аксиома духовной культуры: не служба становится качествен­
ной через мое одобрение, а мое одобрение наполняется новыми качествами
через верное признание указанного в уставе богослужебного достоинства
чина. Посему постижение богослужебного опыта отцов, составителей и
редакторов Типикона, подвигает каждого человека, стоящего на клиросе
и участвующего в службе, духовно расти, духовно очищать и углублять
свою душу для того, чтобы «зашифрованный» в последовании каждой
службы опыт спасения и служения Богу вдруг заблистал для меня своими
лучшими качествами, объективно хорошими и душеспасительными, и во
мне открылось желание последовать этому уставу во всей полноте, ибо
он мне понравился.
Каждый из членов клира должен пройти через это литургическое
«чистилище», и пройти не один раз, всегда помнить о нем, не рас­
ставаться с ним, вновь и вновь проводить через него свою душу. Дру­
гими словами, постоянно выверять составление служб указаниями
Типикона, переосмыслять содержание Богослужений, находить в нем
новые глубины, видеть в букве Устава духовный смысл. Нужно подчинять
гармонии теоретического и практического начал в Богослужении все
свои личные амбиции, оценки, взгляды, сиюминутные движения души.
(«Я тороплюсь, поэтому стихиры поем на два» или «Я обязательно
должен спеть такое-то произведение, но, чтобы не затягивать службу,
сократим кафизму».) Доверившись уставу, мы переводим воздействие на
нас Богослужения на качественно новый уровень, мы открываем душу
действию Благодати Святаго Духа.
Составление схемы и соотношение содержания службы, порученной,
например, регенту, в очень большой мере зависят от понимания духовного,
нравственного, художественно-поэтического достоинства каждой богослу­
жебной книги. Зная доподлинно содержание книг, душа человека может и
должна побеждаться их качеством, испытывать истинную и глубокую ра­
дость. Мы можем полюбить и любим заключенные в них богослужебные
218
Церковный устав и клиросное пение
тексты: тропари, кондаки, стихиры, ирмосы, каноны, потому что они на
самом деле прекрасны, а особенно в том сочетании, которое предлагает
устав. Уставные указания, соединяясь с духовным содержанием текстов
и их практическим исполнением, рождают образ каждой службы. И
нет никаких сил не преклониться перед составленной таким образом
богодухновенной службой. Здесь подлинное качество службы побеждает
душу, а не душа человека привешивает ярлык мнимого качества к тому, что
ей на службе пришлось не по вкусу. В литургической жизни, руководимой
уставом, существует не наслаждение приятным, например мелодиями и
гармониями отдельных песнопений, а верное восприятие богооткровенных
и художественно поданных помыслов. Важно научиться сохранить
благоговение, доверие к опыту Церкви: тогда мы начинаем открывать для
себя необыкновенные глубины Богослужения, как все мудро и с духовной
пользой для любого человека устроено.
Каждому надо приучать себя в храме к тому, чтобы видеть значитель­
ное и великое в литургических последованиях служб всех шести типов.
Надо приучать себя видеть очами веры «спасение», уготованное нам
Господом, сквозь всякое «нравится» и вопреки ему. Правильно и мудро
представлять святым отцам и богодухновенным песнотворцам свою
душу, чтобы они воспитали, углубили и облагородили ее вкус. Под их
руководством, согласно Типикону, богослужебное искусство потребует
духовной сосредоточенности, духовных усилий, очищения, углубления.
И обещает за это прозрение, мудрость и радость.
Чем самозабвеннее душа отдается восприятию службы, тем шире
и глубже раскрывается навстречу ей ее пространство. Чем доверчивее
душа идет навстречу празднуемому святому и прославляющему его
песнотворцу, тем более она может от него получить. И если это будет так,
богодухновенное и художественное содержание будет проникать в самую
глубину души, к месторождению сокровенных и священных помыслов.
Только в этом случае человек поймет то дивное, незабываемое по своей
радости чувство, будто мы всю жизнь ждали и жаждали именно этой
мелодии, именно этого гласа, именно этого образа помилования.
Именно это благословенное и вдумчивое понимание образа службы
можно назвать мастерством литургического видения. Таким образом,
правильно понимая устав и соотнося его указания с содержанием
богослужебных книг, думается нам, несущий послушание на клиросе
сможет направить свою волю, восприятие и вкус на достойное служение
Богу и на обретение радости от сосредоточенного горения души любовию
к Святой Церкви.
Примечания
■*
1 Типикон, сиречь устав. М., 2002. Л. 1.
2 Там же. Л. 2.
А.В. Топычканов
ДРЕВНЕРУССКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
О БОГОСЛУЖЕНИИ И ПОВЕДЕНИИ В ХРАМЕ
(ПО МОНАШЕСКИМ УСТАВАМ Х1-ХУ11 ВВ.)
Богослужение есть средоточие церковной жизни. Обращ ение к
Богослужению как к предмету исследования предполагает некоторое
самоограничение исследователя, осознание того, что «положительная,
точнее, благодатная (Божия) сторона церковной жизни по большей части
219
Раздел IV
незрима для обыкновенного человека». Вместе с тем «она выражается
до некоторой степени и внеш не, особенно — в Слове Божием и
творениях святоотеческих, а также — православной церковности — в
Богослужении, таинствах, молитвах, в дивных песнопениях Церкви...
Во внешнем виде молящихся в храме она становится как будто даже
видимой. Но главным образом все это содержание духовной жизни
переживается внутри человека и воспринимается через духовные очи и
слух»1. Несмотря на то, что значительная сфера церковной жизни сокрыта
от исследователя, внешние проявления благодатной жизни Церкви,
зафиксированные в творениях Отцов Церкви и подвижников Древней
Руси, все-таки доступны для изучения. Благодаря этим произведениям
возможно реконструировать религиозный опыт их авторов и систему их
представлений о Богослужении, а также раскрыть некоторые особенности
древнерусского восприятия и осмысления Богослужения2.
Ценным источником для такой реконструкции являются монастырские
уставы, содержащие правила монашеской жизни. В Х1-ХУН веках на Руси
были распространены три типа организации монашеской жизни: общее,
скитское и особное житие. Правила жизни в монастырях определяли
либо письменные уставы, которые получили широкое распространение
на Руси только с ХУ-ХУ1 веков3, либо устные предания. Общежительный
устав появился на Руси около 1062 года4. Списки Скитского устава
известны с начала XV века5. Для отшельничества специального устава
не существовало. Дисциплинарные правила включались как в собственно
монастырские уставы, так и в богослужебные уставы, завещания и
духовные грамоты основателей и настоятелей монастырей, приговоры
монастырской братии, в различного рода заповеди, предания и поучения о
монашеской жизни6. В качестве источников монастырских правил обычно
использовались уставы святителя Василия Великого, преподобного
Феодора Студита, Патриарха Алексия Студита и преподобного Иосифа
Волоцкого; творения святителя И оанна Златоуста, преподобны х
Иоанна Лествичника, Ефрема Сирина и Симеона Нового Богослова, а
также церковные каноны. Древнерусские монастырские уставы нельзя
назвать лишь компиляцией этих правил. Вероятно, и здесь обнаруживался
принцип, характерный для древнерусских святоотеческих сборников.
Объектом работы их составителей был не столько текст, сколько
зафиксированный с его помощью опыт Отцов Церкви. Составители
стремились «увидеть свои действия, мысли и слова в свете святоотеческого
опыта, чтобы сделать свой труд более осознанным, выправленным и
плодотворным». Использованные тексты выполняли роль камертона, по
которому настраивалось звучание собственного голоса7.
Монастырские уставы служили монашествующим руководством ко
спасению. Такое значение монастырских уставов подтверждают и слова
царя Ивана Грозного из Послания в Кирилло-Белозерский монастырь: «И
велицыи светилницы, Сергие, и Кирил, и Варлам, Димитрей и Пафнотей,
и мнози преподобнии в Рустей земли уставили уставы иноческому житию
крепостныя (твердые, крепкие. — А.Т.), якоже подобает спастися»8.
Одним из важ нейш их подвигов, который соверш аю т м онахи,
стремящиеся ко спасению, является участие в Богослужении, поскольку
«чин иноком ангелом есть подобие»9, а «ангельское дело» — это,
прежде всего, «благодарение, молитва, пение»10. Молитва различается
на келейную и церковную, последняя выше первой. По словам пре­
подобного Евфросина Псковского, «аще и всю нощь стоиши в келлии
своей на молитве, не сравнятися единому “Господи, помилуй” общему»11.
220
Церковный устав и клиросное пение
Наиболее подробным и систематическим изложением правил поведения
на Б огослуж ении, по всей видим ости, отличались только Устав
преподобного Иосифа Волоцкого и руководство для новоначальных, а
также те произведения, которые возникли на их основе12.
Устав преподобного Иосифа Волоцкого вошел в состав его «Духовной
грамоты» — завещания настоятеля братии монастыря. Преподобный из
всего, что в монастыре должно быть «благообразно и по чину», на первое
место ставит чин церковной службы. Первая и самая обширная глава
устава посвящена тому, как «настоятелю и всей братии иметь попечение
о церковном благочинии и соборной молитве»13. В основе ее лежит
полемическое сочинение преподобного против ереси жидовствующих:
«Сказание от божественых писаний, како и которыа ради вины подобает
христианом поклонятися и почитат божественыа иконы и честный
и животворящ ий крест Христов, и святое Евангелие и Пречистыя
Божиа Тайны, и освященныя сосуды, в них же божественыа таинства
совершаються, и честныа святых мощи, и божественыа церкви, еще же
и како подобает поклонятися друг другу, и како подобает поклонятися и
служити царю или князю, и како подабает Господу Богу ныне поклонятися
и Тому Единому послужити». Это «Сказание» было приложено к
«Посланию иконописцу»14и в переработанном виде в качестве 7-го слова
вошло в состав наиболее известного произведения преподобного Иосифа
Волоцкого «П росветитель»15. Именно антицерковные выступления
еретиков и заставили преподобного подробнейшим образом обосновать
необходимость церковного поклонения Богу. Основным источником для
обоснования церковного поклонения стали творения святителя Иоанна
Златоуста, собранные в «Маргарите» — сборнике, получившем широкое
распространение с конца XV века16.
Устав преподобного Иосифа Волоцкого известен в двух редакциях:
ранней, краткой, и поздней, пространной, включенной в состав Царского
и Успенского списков «Великих Четьих Миней» святителя Макария,
митрополита Московского и всея Руси. Содержание глав о Богослужении
в этих редакциях близки, хотя Я.С.Лурье, известный исследователь
творений преподобного И осиф а Волоцкого, отметил, что краткая
редакция сохранила больше полемических черт, присущих «Сказанию».
В пространной редакции цитаты из него были значительно сокращены.
В ранней редакции преподобный Иосиф отстаивал три принципа
организации монашеской жизни: полное нестяжание (в т.ч. в отношении
книг и икон), строгая монашеская дисциплина (полное молчание во время
Богослужения и молитвы, запрет выхода из монастыря, строгие меры к
нарушителям порядка) и обязательность рукоделия. В поздней минейной
редакции допускались послабления в выполнении монахами этих правил:
разрешалось иметь «особенные вещи», применялись щадящие меры к
нарушителям порядка в храм е17. Различие редакций исследователь
объясняет тем, что краткая редакция, созданная в период ожесточенной
борьбы с ересью и с сочувствующими еретикам церковнослужителями
и монахами, была «в первую очередь именно программой реформ», а
минейная содержала в основном конкретные дисциплинарные правила
монашеской жизни18.
Наибольшее число правил поведения за Богослужением (подготовка
к общественной молитве, вхождение и пребывание в храме и исход в
келию или на трапезу) содержится в руководстве, имевшем широкое
распространение в северно-русских монастырях ХУН-Х УШ веков и
известном под различными названиями: «Предание некоего старца о
221
Раздел IV
иноческом жительстве», «Предание старческое новоначальным инокам,
како подобает жити у старца в послушании», «Старчество»19. Хотя «Пре­
дание» предназначалось для новоначальных, тем не менее оно часто
входило в рукописные сборники монастырских старцев. В отличие от Устава
преподобного Иосифа Волоцкого оно практически не исследовано.
Устав преподобного Иосифа Волоцкого и «Предание» определили
структуру данной статьи. Соответственно представления о Богослужении
раскрываются последовательно от входа в храм и подготовки к молитве до
возвращения в келью, от дисциплины внешнего поведения к внутренней
молитве. Для реконструкции представлений о Богослужении привлечены
некоторые памятники восточнохристианской и древнерусской аскетики
и покаянной дисциплины. Произведения XVII века рассматриваются
выборочно, что обусловлено изменениями богослужебных представлений
под влиянием западнорусского и греческого литургического богословия.
За рамками статьи остался значительный пласт памятников материальной
культуры, например, храмовой архитектуры, иконописи, книжности,
мелкой пластики или шитья. Не рассматривается здесь и вопрос о степени
практического усвоения богослужебных представлений древнерусскими
монахами и внешнего выражения этих представлений в совершении
Богослужения. Все это естественно сказалось на полноте предлагаемого
обзора древнерусских представлений о Богослужении, который является
лишь введением в их систематическое изучение — фрагментарной
реконструкцией источниковой реальности на основании ограниченного
круга памятников древнерусской письменности.
Подготовка к Богослужению
Монах начинает готовиться к Богослужению с первого удара коло­
кола. Согласно «Преданию некоего старца об иноческом жительстве»
и «Старчеству», монах, услышав благовест, должен оставить всякое
дело (келейное правило, чтение, рукоделие или беседу), облачиться с
положенными молитвами, совершить краткое последование («Достойно
есть...», «Слава... и ны не...», «Господи, помилуй» трижды и отпуст),
пойти к старцу за благословением «идти к пению» и отправиться в храм
«не суровой и не ленивой» походкой, сложа руки на груди, смотря лишь
впереди себя, не озираясь по сторонам и не останавливаясь для бесед20.
Характеристику походки монаха, заимствованную из Послания святителя
Василия Великого к святителю Григорию Богослову «о мнишестем
(монашеском. — А.Т.) строении», вполне можно отнести и ко всем дей­
ствиям монаха перед Богослужением и во время него: собирающийся
на Богослужение не должен быть «суровым^ (т.е. дерзким, наглым или
грубым) и ленивым, но кротким и собранным21.
Он должен поспеш ить в храм, потому что пришедший раньш е
сподобляется большей милости у Бога. Необходимость заранее при­
ходить в храм в древнерусской книжности чаще всего обосновывалась
следующими образными сравнениями. Входящий в храм уподоблялся
приходящему к палате царя, ибо Сам Господь Иисус Христос, Царь
Небесный, восседал на святом престоле в алтаре храма22. Преподобный
Иосиф Волоцкий в своем уставе отметил, что тот, кто к земному
царю приходит заранее, ожидая его выхода у палаты, «любим бывает
царем», а тот, кто нерадив и с пренебрежением после всех приходит,
будет отвержен от лица царева как нерадивый и ленивый. Ниже он
сравнивает приходящего на Богослужение с воином, который, услышав
трубу, зовущую на брань, старается успеть прежде всех оказаться перед
222
Церковный устав и клиросное пение
лицом царя, чтобы получить от него почести — «зде же трубе небесного
Царя трубяще и созывающи ко божественному и красному пристанищу
церковному.. ,»23.
В монастырских уставах обычно не указывались молитвы, совер­
шаемые во время шествия в храм, но об их существовании известно
из других источников. Впервые в древнерусских произведениях они
упоминаются в поучении преподобного Феодосия Печерского «о терпении
и смирении»: монах, идущий в храм, читает 121 псалом «Возвеселихся о
рекших мне: в дом Господень внидем.. ,»24, а войдя в храм, поет «Святый
Боже.. .»25. Иной входной чин содержится в «Старчестве»: вместо псалма
монах на пути в храм читает молитву «Пролияша стопы моя в правду...»,
а при входе — «Непроходимая двери ...»26. Последний чин сходен с
некоторыми редакциями древнерусского входного чина, совершаемого
священником и диаконом27.
«Храм — земное Небо»
Двери храма монах должен был проходить как «врата небесная». Эта
мысль была выражена в одном из широко распространенных памятников
Древней Руси, «Стословце», приписываемом святителю Геннадию
архиепископу Константинопольскому: «Ступив в двери церковныя,
помысли сам а врата небесная п р о ш е д ...» 28. И ногда двери храм а
уподоблялись райским вратам29, хотя чаще этот образ относился к царским
вратам30. Проходя через двери храма, монах должен испытывать чувство
страха Божьего и «удивления», трепетать душой и телом, потому что не
в простой дом входит31, раскаиваться в своих согрешениях32 и думать
о себе, что он недостоин, ибо восходит в «земное небо». Источником
высказывания, что «храм есть земное небо», является толкование
Патриарха Германа Константинопольского, переведенное на славянский
язык уже на рубеже Х-Х1 веков33 и приобретшее известность в составе
«Толковой службы», где оно звучало так: «Церковь есть земное небо и храм
Божий, славят бо в ней Бога, яко на Небеси»34. Эти представления нашли
отражение и в литургических текстах, например, в тропаре, читаемом на
утрени Великого поста: «В храме стояще славы Твоея, на Небеси стояти
мним...», и в древнерусских памятниках, например, в «Слове некоего
старца о подвизе душевнем и о пьянстве»: «Богобоязнивым же в церкви
наслаждающимся сердца пении божествеными и чтении и акы на Небеси
пред Богом мнят ся стояще»35. Храм в Древней Руси мыслится как место
особого, сравнимого с Небесным Царством присутствия Божия, Которому
в храме поклонялись и служили ангелы, святые и все верующие36.
В литургических памятниках, древнерусской книжности и искусстве
были чрезвычайно распространены представления о совместном слу­
жении и предстоянии Богу Небесных сил и молящихся. Немецкий
ученый, автор исследования по истории русского литургического
богословия Карл Христиан Фелми считает, что акцент на совместном
служении ангелов и людей является особенностью древнерусского
литургического богословия37. Конечно, эти представления основываются
на тексте «Апокалипсиса» апостола Иоанна Богослова38. Сформировав­
шись в Византии, они нашли отражение в таких известных литургиче­
ских текстах, как песнопения Великого входа «Иже херувимы тайно
образующ е...»39 и «Ныне силы небесныя с нами невидимо служат...».
Однако в византийских литургических толкованиях иконоборческого
периода эти представления уступили место повествовательным образам
истории спасения40. В Древней Руси, напротив, в XI веке представления
223
Раздел IV
о совместном служении Небесных сил и молящихся получили широкое
распространение. Об этом говорится в поучении преподобного Феодосия
Печерского41. Эти идеи излагались в иконографических программах
древнерусских храмов42. Тексты Херувимской песни и песнопения
«Ныне силы н е б ес н ы я...» заф иксированы в граф ф ити на стенах
древнерусских храмов43. Приобрели популярность те литургические
толкования, в которых подчеркивалась роль ангелов в Богослужении,
особенно апокрифическое толкование Псевдо-Григория Богослова, а
также созданный на его основе «Толк Божественной службы»44. Хотя
среди памятников византийской литературы встречались произведения,
текстуально близкие к толкованию Псевдо-Григория Богослова45, но их
количество несравнимо с популярностью этого произведения в Древней
Руси. Согласно этому толкованию, перед началом Богослужения ангел
сходил с Небес и вставал на паперти храма (вероятно, для записи в
книгу приходящих на молитву); войдя в храм, он отвечал на возгласы
священнослужителя и сам произносил некоторые возгласы, входил в
алтарь, покрывал священнослужителя своими крылами, изводил из храма
оглашенных. Во время Евхаристического канона отверзались Небеса,
и ангельские силы вместе со священнослужителями и молящимися
воспевали Бога и служили Святым Дарам46.
Древнерусские авторы не случайно связывали человеческое служение
Богу с ангельским. Это было основано, прежде всего, на древнерусских
представлениях о человеке. В широко распространенном «Слове святого
Кирилла о небесных силах, чего ради создан бысть человек на земли»47
говорится о том, что Бог после создания небесных сил помыслил создать
человека — «втораго ангела на землю, поклоника Бога» — и наделил
его душой, которая «подобие ангельское имать, невидима и неосязаема,
бесплотна, исполнена всех удов человеческих разве мужества и женства,
и светла паче солнца седмерицею велми»48. Особенность ангельской
природы (помимо невидимости и бесплотности) заключалась в том,
что «воздуховидно естество их, зело песнолюбно сый, непрестанно
повелевает им ясно вопити», то есть воспевать Бога49. Подобным свойством
была наделена и человеческая душа, природа которой призывает ее к
прославлению Бога — «на се бо создан бысть всяк человек, иже душею
славить Бога, а телом тружатися и покланятися Ему. То ангели на небеси
Бога поют, а человецы на земли славят небесного Бога, поют и поклоняются
Ему»50. Таким образом, потребность славить Бога заложена в самой
человеческой душе, природа которой близка к ангельской.
Наилучший пример прославления Бога и служения Ему предлагают
ангелы — «служебные духи» (Евр. 1, 14). Подражать их служению
призывал святитель Василий Великий: «Что*бо есть сего блаженее, еже
ангелскому лику под[о]битися на земли»51. 0 таком подражании ангелам
во время Богослужения говорил и святитель Иоанн Златоуст: «Горе
воинства ангельскаа славословят, доли в церквах ликостоятельствующе
человеци, тожде онех подражают славословие; горе серафими трисвятую
песнь воспиют и доле тожде человеческое возсылает множество; едино
благодарение, едино радование, едино веселия ликостояние. Сие же
неизглаголанное Владычнее схождением [со]вокупи, сие Дух Святый
соплете, сего считание вещаниом отеческим благоволением счетася,
свыше имать гласовом благочиние от Святыя Троиця, якоже бряцала
некоего подвизаемо, и доле красны и блаженый возглаш ает глас,
ангельское пение, непрестанное славословие»52. Стоящие в храме
подражали ангелам, обращаясь к Богу с ангельскими песнопениями:
224
Церковный устав и клиросное пение
«Свят, свят, свят Господь Бог Саваоф...» (Ис. 6, 3), «Слава в вышних
Богу...» (Лк. 2, 14), «Святый Бож е...» и «Аллилуия». Воспроизведение
ангельского образца службы выразилось и в пении на два лика — именно
так, согласно видению священномученика Игнатия Богоносца, воспевали
Бога ангелы53. И во внешнем поведении, и в молитве монахи также
стремились подражать ангелам. В большей степени в древнерусской
письменности ангелам уподобляли священнослужителей54.
В Богослужении человек не просто должен был воспроизвести в
видимых формах ангельское служение Богу. Древнерусские авторы
ставили перед пришедшим в храм более сложную задачу — восхождение
на высоту ангельского служения. Стремящегося к этому святитель Иоанн
Златоуст называет серафимом, потому что он «.. .вся земная от помысла
изгна и к небеси всего себе приложи, яко близ самого престола Славы
стоя и с серафимы летая.. ,»55. В одном древнерусском поучении к пению
на Небесах призываются лишь монахи, которые, восприняв через постриг
«ангельский образ», уже совершили восхождение от мира и его страстей
к ангельской жизни и составили с ангелами один лик, восполнив место,
оставленное Денницей56. Конечно, наставления к совершению такого
восхождения были адресованы всем стремящимся ко спасению, о чем
свидетельствуют, например, упомянутые поучения святителя Иоанна
Златоуста.
Представление о небесном предстоянии Богу соответствует призва­
нию человека к небесной жизни, о котором писал апостол Павел: «Не
имамы бо зде пребывающего града, но грядущего взыскуем» (Евр. 13,14);
«Наше бо житие на небесех есть, отонудуже и Спасителя ждем, Господа
Иисуса Христа» (Флп. 3,20). Такое небесное служение Богу с ангелами
и всеми святыми на земле совершают все верующие, потому что они
уже приступили «к Сионстей горе и ко граду Бога Живаго, Иерусалиму
небесному и тмам ангелов, торжеству и Церкви первородных, на небесех
написанных, и Судии всех Богу и духом праведник совершенных, и к
Ходатаю завета новаго Иисусу и крови кропления...» (Евр. 12, 22-24).
Таким образом, подражая ангелам, человек во время Богослужения
стрем ится «взы скати древняго погибш аго отечества»57, взойти в
Небесный И ерусалим 58, достичь «ангельской ж изни»59, чтобы там
вместе с ангелами и святыми прославить Бога. Конечно, пребывание
в Небесном Иерусалиме может быть лишь временным, прежде всего, в
силу человеческой немощи и незавершенности земной жизни. Но вместе
с тем такое пребывание является залогом участия в вечном Богослужении
в Небесном Царстве, в котором, по слову Спасителя, «яко ангели на
небеси суть» (Мф. 22, 30).
Телесный подвиг
После вхождения в храм и совершения положенных поклонов монах
кланялся игумену, клиросам и занимал свое место. Перед началом
Богослужения, по «Преданию некоего старца об иноческом жительстве»
и «Старчеству», монах должен был совершить краткое последование:
«Боже, милостив буди ми греш ному», поклон, «Боже, очисти мя
грешнаго», поклон, «Без числа согреших, прости», поклон, «Достойно
есть...», «Слава... и ны не...», «Господи, помилуй» трижды и отпуст60.
Во время стояния монах должен был соблюдать правила внешнего
благообразия и благочиния. Преподобный Иосиф Волоцкий отмечает
связь внешнего и внутреннего состояния человека и последовательность
телесного и внутреннего подвига: «Преже о телеснем благообразии
15 - . 218
225
Раздел IV
и благочинии попечемся, потом же и о внутренем х р ан ен и и ...» 61.
Преподобный воспользовался весьма наглядным сравнением: если
лучник хочет «благополучно» стрелять, то он сначала заботится о выборе
безопасной позиции, а затем берется за стрелы, «тако и ты, хотя стреляти
лукавого диавола главу, прежде о благочинии чувств попецыся, потом же
и о благочинии и о благостоянии внутреннем помыслом»62.
К правилам внешнего поведения относились: ровное и непреклонное
стояние на своем месте, не опираясь на стену, столп или посох, не
показы вая слабости и лени, соединение ног вм есте, скрещ енное
положение рук на груди, неподвижность головы, рук и ног, полное
молчание, своевременные и правильные крестное знамение и поклоны63.
Подобным образом должны были вести себя и миряне64.
При продолжительных монастырских службах такое поведение
воспринималось как один из видов монашеского подвига, близкий
к подвигу столпничества: «...ины я в церкви стояща яко и каменыи
непоступны.. .»65. Призыв к такому богослужебному подвигу содержится
в Службе преподобному Сергию Радонежскому в стихире 2 гласа на
«Господи, в о ззв ах ...» (подобен «Терпящ е м у ч ен и я...» ): «Зря яко
наслаж дения скорби, ш ествуя тесны м путем, ко учеником твоим
глаголал еси, преблаженне Сергие: “Не устрашимся подвига постнаго,
да страшнаго геенскаго мучения избегнем, согбенне будут руце, да
простираются же к Богу, нозе же утверждены на молитве предстояти
(курсив автора. — А. Т.). Не пощадим естества тленнаго, изволим подвиг,
да венцы победными увяземся от Христа Бога и Спаса душ наших”»66.
В этой стихире богослужебный подвиг рассматривается, прежде всего,
как подвиг телесный, служащий спасению.
Телесный молитвенный подвиг определялся древнерусскими книж­
никами как прямое назначение тела трудиться и поклоняться Богу67 и
соответствовал призыву апостола Павла: «Прославите убо Бога в телесех
ваших, и в душах ваших, яже суть Божия» (1 Кор. 6, 20). Согласно
святоотеческой традиции, телесный подвиг — «умерщвление тела»
(1 Кор. 9, 27) — служит человеческому спасению: охраняет чистоту и
способствует добродетельной жизни, прежде всего, стяжению смирения,
о чем свидетельствует, например, преподобный Петр Дамаскин:«.. .пение
сиречь молитва телесная, псалом ради и коленнаго поклонения, да
утрудится тело и смиряется душа, и бежат врази наши бесове, и да приидут
поборницы наши ангелы, и да увесть, кто откуду помощи приемлет, да
некако неведый, вознесется, мня, яко свойствены суть делания и оставлен
будет от Бога на уведение своея немощи»68. По словам преподобного
Исаака Сирина, плодом такой самоотверженной молитвы, названной им
«умерщвлением мыслей похоти плотской жизни», является обретение
любви Божией69. Именно поэтому телесный подвиг служит украшением
молитвы и привлекает милость Божию к молящемуся: «Храни свештю
от ветра и молитву же от лености украси, яко невесту бдением, трудом,
терпением, да похощет ей Царь Небесный»70.
В Древней Руси большое значение придавалось телесному подвигу во
время молитвы. Об этом свидетельствуют многочисленные упоминания
подвигов русских святых в житиях и патериках. Один из красноречивых
примеров содержится в «Повести о некоем священнице...» из Жития
преподобного ЕвфросинаПсковского. Священник пришел к преподобному,
чтобы самому увидеть его жизнь и вместе проверить себя, ибо думал,
что «сам трудолюбец есть и духовен подвижник». Несмотря на то, что
преподобный отвел ему особую «хлевину» для душевного и телесного
226
Церковный устав и клиросное пение
покоя, он решил потрудиться и помолиться вместе с братией. Поскольку
в монастыре преподобного Евфросина Богослужение совершалось по
неизвестному священнику Скитскому уставу и продолжалось почти всю
ночь, то он уже к полуночи начал изнемогать, шататься и засыпать. Он нашел
следующий выход: подвязался полотенцем, которое накинул на «спицу»,
торчавшую над ним из стены, и так «простоял» все Богослужение. Когда
он вернулся в Новгород и его знакомые спросили о монастырской жизни,
он ответил притчей: «Видесте ли присностоящее древе, не требующее
сна, ни дремания, ни покоя всякаго, и спроста рещи — тако он пребывает
с братьею, яко железный с железными... Немощен аз престояти древя,
ни претруждати плотный неплотныя»71. То есть священник не смог
потрудиться более монахов, настолько уподобившихся в богослужебном
подвиге бесплотным ангелам.
Духовная брань
Способствует нарушению церковного благочиния противник чело­
веческого спасения, бес, который всячески старается, чтобы молящиеся
не получили от Богослужения пользы: «расслабились умом»72, начали
разговаривать во время Богослужения или вышли из храма. По словам
святителя Петра, митрополита Московского, «кто говорит в церкви, то
шепчет дьявол во уши ваши и сердца разжизает на многое глаголание»73.
О бесовском пленении говорится и в одном «Поучении отца духовного
к детям духовным»: когда кто-нибудь начнет в церкви беседовать или
смеяться, оставив пение, тогда ангелы говорят: «Оле, како душу сего
диавол пленяет!»74Преподобный Иосиф считает, что бес приходит только
к тому, кто пренебрегает внешним благочинием. Бес входит к нему как в
пустую обитель и заставляет его беседовать во время молитвы о тленном
и земном, затем насмехаться, а после «извлачает его вон от пения на
смех и празднословие»75. Преподобный подчеркнул, что бес «извлачает»
нерадивого «от пения»76, а не из церкви, т.е. нерадивый, оставаясь в
храме, оказывается вне Богослужения и лишается его спасительных
плодов. Это высказывание следует, скорее всего, интерпретировать так:
как участием в Богослужении молящийся возводится на Небо, где он с
ангелами прославляет Бога, так нарушением внешнего благочиния он
«извлачается» от Богослужения и низвергается с Неба. Это падение в
конечном итоге приводит к вечному осуждению на Страшном Суде.
В Толковании Псевдо-Григория Богослова бес стремится низвести
молящихся с Неба и в другом смысле: он в образе человека стоит в дверях
храма, «имуща в зубех своих яко стрелу остру и очи его поострене лютее
на стояща люди в церкви, яко да изжденет когождо ис церкве»77.
П реподобный Иосиф Волоцкий говорит о невозможности спа­
сения для тех, кто оставляет молитву ради разговоров о слышанном
на «торжищах», «обносится бесчисленными воплями», в «страшное
врем я» Б огослуж ен и я «неполезная вещ ает», дум ает о суетном ,
ленится, позевывает и прочее78. Это общераспространенное мнение
основы валось на словах Самого Бога, часто воспроизводимых на
страницах древнерусских поучений и уставов: «Проклят [человек] творяй
дело Господне с небрежением» (Иер. 48, 10). Преподобный Феодосий
Печерский, по всей видимости, говорит именно о таких людях, что
Христос на Страшном Суде обратится к ним со словами: «Идете от Мене,
проклятии, не знаю вас; яко же вы не слышасте гласа раб Моих, пророк
и апостол, и святыми Евангелии позывающа в Царство Небесное, тако
и Аз вас не слы ш у.. ,»79
15
227
Раздел IV
Борьба «против духов злобы поднебесной» (Ефес. 6,12) выражается,
во-первых, в собранном, внимательном молитвенном подвиге моля­
щегося: «Аще ли же [бес] видит кого с трезвением и с страхом и
трепетом предстоаща, и всего простерта, и воздвижена, и у небес самех
висяща, и источникы слезам от очию испущающа — прочье враг ниже
возрети дерзнет»80. Во-вторых — в заботе всех присутствующих о
храмовой дисциплине. Выполнение дисциплинарных правил во время
общ ественной молитвы, по мнению Отцов Церкви и составителей
древнерусских монашеских уставов, возлагается на всех участников
Богослужения. Обычно преподобные отцы руководствовались приме­
ром Спасителя, изгнавшего торгующих из иерусалимского храма81,
и правилом Псевдо-Иоанна Златоуста, согласно которому «в беседах
бесчинствующих в церкви яко губителей, и злодеев, и тмами исполненных
злых, из церкви изгоняти подобаше, остави молитву, и оному запрети»82.
В житиях и монастырских уставах встречаются различные варианты
выполнения этого правила. Преподобный Иосиф Волоцкий в ИосифоВолоцком монастыре воспроизвел систему, существовавшую в Лавре
преподобного Афанасия Афонского, когда у клиросов были поставлены
два епистимонарха (в переводе на древнерусский — «хытроначальники»,
т.е. знающие, опытные начальники), а у входа — дверники, которые
следили за благочинием в храме83. Такая же система, видимо, сущест­
вовала в монастыре преподобного Феодосия Печерского, по крайней
мере, долж ность «хытроначальников» упом инается в Студийском
уставе Патриарха Алексия, принятом в Киево-Печерском монастыре84. В
Соловецком монастыре эти обязанности выполнял монах, именовавшийся
будильником85. В м онасты ре преподобного Саввы Тверского сам
преподобный игумен стоял с посохом при входе в храм и наказывал
им тех, кто не приходил к началу службы, отходил до окончания без
уважительной причины, разговаривал или переходил с места на место во
время Богослужения. Некоторых из нарушающих дисциплину в храме он
отправлял в заключение. Суровые наказания он чинил не в силу своего
характера, а из-за любви к братии. Однажды, когда он наказывал жезлом
одного брата, тот, по наущению беса, ухватил игумена за бороду и почти
всю ее вырвал, но настоятель простил его, сказав: «Аз убо и жезлом бию,
и в запор (т.е. в место заключения. — А.Т.) отсылаю манастырьскагоради
безчиньства и братняа ради обиды, своея же ради обиды не подобает
ми мьстити, но вся терпети»86. Перед смертью он был наказан Богом
болезнью рук, по словам преподобного Пафнутия Боровского, не за
то, что он побивал монастырскую братию ради их пользы, а за то, что
он не осуждал себя в этом и не скорбел об этом87. Уже после его смерти
Господь посылал преподобного Савву для вразумления своего преемника.
Преподобный, явившись ему во сне, сказал: «Како, окаянне, ни мало
попечеся о манастырьском и иноческом благочинии и благоговеиньстве,
но вся попра и ни во что же положи?»88 — а затем жезлом побил его так,
что тот долгое время не мог встать, когда же встал, то вскоре покинул
монастырь.
Богослужебное пение и чтение
За внешним благочинием должен следовать внутренний подвиг
молящегося, который выражается во внимательном молитвенном участии
в пении и чтении89. «Предание некоего старца об иноческом жительстве»
допускает тайное, неслышное для стоящих рядом, проговаривание
Псалтыри с читающим90. В ряде уставов допускаются повторения с
228
Церковный устав и клиросное пение
поющими прошения «Господи, помилуй»91. Этим ограничивается участие
молящихся в пении и чтении.
М онастырские уставы и правила обычно не рассматриваю т во­
просы богослужебного пения или чтения, за исключением двух — темп
Богослужения и внутреннее состояние поющего или читаю щ его92.
Относительно темпа уставы начиная с XVI века содержат указание на
необходимость петь и читать «косно» (неспешно, медленно). Об этом
говорится в недавно опубликованной духовной грамоте первой игуменьи
Новодевичьего монастыря преподобной Елены (Девочкиной). Она просит
настоятельницу и сестер монастыря сохранить монастырское пение и не
учиться пению у мирских людей: «Церковнаго пения не изведите, яко же
по мирским церквам пенье ныне обычай имут: пишет (святитель Иоанн
Златоуст. — А.Т.), зане елика пребываеши в соборе, косня и ожидая,
толикой милости сподобишись от Господа Бога»93. В монастырском пении
она выделяет два взаимосвязанных качества, характеризующих медленное
продолжительное пение: отсутствие многогласия (одновременного
пения и чтения различны х песнопений и м олитв) и «коснение».
К сож алению , уставы не содерж ат аргум ентации необходим ости
медленного пения. Отсутствует такая аргументация и в полемических
произведениях XVII века против многогласия, несмотря на то что в них
тихость, «косность», единогласие противопоставляются «бесоугодной
скорости»94. Конечно, в этих произведениях можно встретить образы,
точно характеризующие роль единогласного пения в церкви, например
священномученика Ермогена, Патриарха Московского и всея Руси:
«Церковь бо тихое и спасеное отишие, а не бурное пристанище»95. Или
даже увидеть попытку аргументации единогласного пения справщиком
Московского печатного двора Мартемьяном Шестаком с точки зрения
духовной пользы: «Единогласие и благочиние воистину се есть красота
церковная, умиление души, плачь и слезы, и стенание сердечное, и память
смертная, и вся благая в церкви во время божественного пения в душю
приплодити и пользу получити и с прибытком в дом свой отъти каждому,
егда единогласное пение в церкви бывает»96. Но все эти высказывания
явно недостаточны для понимания сути неспешного церковного пения.
Согласно святоотеческой традиции, неспешность и неторопливость
молитвы (а к молитве относятся и чтение, и пение, и поклоны) является
тем средством, которое способствует собиранию внимания, достижению
чистоты помыслов и сердечной тишины (возмущенное сердце непригодно
к молитве), плодотворной борьбе с бесами, которые стремятся навязать
бы строе чтение через уны ние или по причине каких-либо д ел 97.
Собранная, внимательная и продолжительная молитва отвечает цели
христианской жизни — постоянному пребыванию с Богом, стремление
к которому, как было сказано выше, заложено в человеческой природе.
По всей видимости, составители древнерусских монастырских уставов
руководствовались именно таким пониманием молитвы не только
в келейных молитвословиях, но и в Богослужении, которое в своем
идеале должно было отвечать призыву апостола Павла непрестанно
молиться (1 Фес. 5, 17). Именно поэтому монастырское Богослужение
X V I-X V II веков сущ ественно отличалось своим благочинием и
неспеш ностью от Богослуж ения приходских храм ов98. Возможно,
соверш ая продолж ительное Богослуж ение с «косным» пением и
чтением, древнерусские подвижники также стремились уподобиться
Богослужению небесному, постоянно совершаемому ангелами и всеми
святыми, «иже приидоша от скорби великия, и испраша ризы своя, и
229
Раздел IV
убелиша ризы своя в крови Агнчи, сего ради суть пред престолом Божиим
и служат Ему день и нощь в церкви Его» (Откр. 7, 14-15)".
Кроме сведений о темпе Богослужения, в уставах встречаются
указания на внутреннее состояние поющего. Во время пения, согласно
«Преданию старческому новоначальному иноку», монах должен следить,
чтобы не петь в церкви с тщеславием, украшая пение ради людей, потому
что находящиеся в церкви, если истинным сердцем совершают пение,
уподобляются ангелам, ибо ангелы с ними вместе невидимо пою т100.
Преподобный Нил Сорский также указывает на неразумие тех, кто ничем
иным не превозносится, как «доброгласием пения и доброречием языка в
пении и глаголании и чтении»101. В этих наставлениях осуждается, прежде
всего, тщеславие, а не само «доброгласие и доброречие», которые часто
служат похвалой святым102.
В целом составители монастырских уставов, высоко оценивая
роль богослужебного пения в церковной жизни, признавали некоторые
ограничения в его употреблении. Пение признавалось полезным лишь для
мирян и для тех монахов, кто подвизается в общежительных монастырях и
находится в начале или «средине» духовного преуспеяния103. Преподобный
Нил Синайский так отзывался о пении: «Не бо добрословие уст есть
спасающее человека, но страх Божий и соблюдение заповедей Его. Пение
бо многы в преисподняя сведе, не токмо мирския, но и священники — в
блуди и во страс[т]и тех вринув. Пение бо, чадо, мирских есть: сего бо
ради и собираются людие в церквах... Пение бо ожесточевает сердце и
окаменевает, и не оставляет душу умилитися... Не изодоша иноци из мира»,
чтобы, предстоя Богу, глумиться и петь песни и управлять голосом и трясти
руками и переступать ногами,«.. .но должны есмы в страсе мнозе и трепете
со слезами же, и воздыханьми со б[л]агоговением и умилением и кротцем и
смиренным гласом молитвы Богови приносите»104. Таким образом, главной
в монастырском Богослужении была, конечно же, молитва.
Богослужебная молитва
Время Богослужения — это время беседы молящегося с Богом.
Практически все правила внешнего поведения основывались на этом
образе молитвы, который был чрезвычайно распространен в творениях
Святых Отцов. В древнерусских произведениях, по крайней мере, до
Х1У-ХУ веков, когда получила распространение современная афонская
исихастская практика и литература, этот образ чаще всего встречается в
составе поучений святителя Иоанна Златоуста105.
Под богослужебной молитвой в монастырских уставах обычно
понимались покаяние о своих грехах и молитва за весь мир. Это не
означает, что монахи не возносили благодарственных молитв. В «Правиле
святых апостол» в качестве благодарственных молитв за ночное и дневное
время назывались соответственно 1 час и вечерня106. Тем не менее в
уставах и монашеских поучениях практически отсутствуют упоминания
о благодарственном характере богослужебных молитв. Важнейшей целью
богослужебной молитвы было покаяние107. Покаянием, особенно слезным,
молящийся получал прощение прегрешений и достигал спасения. В
Древней Руси человек приносил покаяние в таинстве исповеди, через
выполнение епитимий, которые позволялось заменять совершением
литургий108, в богослужебной и келейной молитве.
В храме монахи также приносили молитвы за весь мир. Согласно
«Слову о монастырех», они стремились «за в[е]сь м ир... Бога умолите»109.
Такую молитву, и в особенности молитву за страждующих, обязаны
230
Церковный устав и клиросное пение
соверш ать все присутствую щ ие за Б огослуж ением 110, но, видимо,
в большей степени монашествующие. В византийских монастырях
выполнение этой обязанности не привело к созданию столь разработанной
системы литургического поминовения, какая сложилась в Древней
Руси111, где уже с конца XIV века поминание живых и усопших стало
одной из важнейших обязанностей монаха. Окончательное складывание
форм поминовения живых и усопших приходится в Древней Руси на
конец XV века112.
Молитвенное участие в Богослужении, согласно Уставу преподобного
Иосифа Волоцкого, возможно при условии стремления молящегося к
особому состоянию, близкому к состоянию занимающегося умной молитвой.
Неслучайно в монастырских уставах при описании положения тела и
внутреннего состояния молящегося на Богослужении часто использовалось
26-е огласительное слово преподобного Симеона Нового Богослова, в
котором говорится, прежде всего, о келейной молитве113. Наиболее подробно
молитвенный подвиг описан в Уставе преподобного Иосифа Волоцкого114.
Сначала человек должен оставить бесстрашие (т.е. отсутствие страха
Божия) и небрежение о себе — разленение, невнимание и отсутствие
заботы о спасении своей души. Затем человеческую мысль необходимо
«утеснить», «сокрушить», а душой болезновать. Только когда молящийся
согреет свою совесть, оскорбит и утеснит мысль, тогда он сможет в свою
душу привлечь божественную сладость, приходящую от слез. Этот путь
молитвы преподобный Иосиф Волоцкий излагает так: внутренняя печаль «по
Бозе» помрачает помысел, который освобождается через молитву и слезы.
Во многих древнерусских монашеских произведениях важное значение
придавалось слезам во время молитвы. Умиление и плач — «совершение
(совершенство. — А. Т.) молитвы»115— при условии благочинного поведения
на Богослужении приносили в душу многую «светлость».
Молитвенный подвиг требует особого внимания и осторожности
от молящегося, поскольку ему необходимо собрать отовсюду мысли,
обратить их к себе, изгнать от помыслов все земное и тленное. Это
состояние преподобный Иосиф Волоцкий передал так: молитва со многим
страхом, который охраняется благоговением и украшается воздвиженною
мыслию и сокрушенным сердцем116. Ярко передано состояние такого
человека в краткой редакции устава волоцкого игумена, заимствовавшего
этот образ у святителя Иоанна Златоуста:«.. .весь простерт, и воздвижен,
и у самех Небес висит...»117
Целью такой молитвы является обретение единства человека с
Богом. В сочинении рубежа У -У 1 веков «О церковной иерархии»,
приписываемом Дионисию Ареопагиту и переведенном на славянский
язык в XIV веке118, автор говорит о том, что Пресвятая Троица желает
всякому человеку спасения, которое может произойти не иначе, как
через обожение. Обожение — это предельно возможное для человека
уподобление Богу и единение с Ним, достигаемое только любовию к
заповедям и священнодействиям119. Единство с Богом, которое называли
«единоумием», «единомудрием» или «единомыслием»120, было целью
монашества, о чем свидетельствует преподобный Феодосий Печерский,
обращавшийся к монастырской братии со следующими словами: «Созва
бо ны благодать Святаго Духа и молитва святыа Богородица в сю обитель
в единодушие и в единоумие и в едину волю — “Да будет бо, воля Твоя,
яко на Небеси и на земли” (Мф. 6, 10; Лк. 11, 2)»121. Именно через
богослужебную молитву древнерусский монах и стремился обрести
единство с Богом.
231
Раздел IV
Богослужение и Страшный Суд
Время Богослужения преподобный Иосиф Волоцкий неоднократно
назы вает «страш ны м врем енем », имея в виду то, что в течение
Богослужения молящиеся пребывают в состоянии особого трепета и
страха Божия. Время Богослужения «страшно» не только для пришедших
людей, но и для ангелов, потому что в храме «предстоит невидимо Царь
Небеси и земли, и когождо разум испытует и совесть истязует, и Ангели
со страхом предстоят Ему невидимо»122. Таким образом, Богослужение
мыслится как время Божьего Суда над молящимися123. Несмотря на
некоторые изменения эсхатологических представлений на протяжении
Х1-ХУП веков124, такое понимание Богослужения оставалось достаточно
устойчивым.
Традиция осмысления Богослужения как времени суда восходит, по
крайней мере, к древнехристианской аскетике. В патериковых повестях
можно встретить многочисленные упоминания о Суде Божием над
молящимися в храме и наказание нерадивых и служащих Богу без
страха125. В «Слове о молитве» аввы Евагрия Понтийского есть указания на
то, что молитва влечет за собой суд: «Когда случится с тобой искушение,
либо вступиш ь в спор, раздраженный противоречием, проронишь
непочтительное слово, тогда вспомни о молитве и о суде, который
влечет она, — и сразу успокоится в тебе беспорядочное движение»126.
Комментатор и автор перевода, профессор А.И.Сидоров, считает, что
этот суд есть суд совести, поскольку молитва — зеркало душ и127. Скорее
всего, авва Евагрий говорит здесь о Суде Божием над тем, кто пришел
на молитву, не примирившись с ближним (Мф. 5, 22-23). В Евангелии
приведены и другие примеры Божиего Суда над находящимися в храме.
Иисус Христос, видя, что торговцы превратили иерусалимский храм
в «вертеп разбойников», дважды осудил их и Сам наказал, опрокинув
товар и изгнав продававших из храма128. Различно судил Бог пришедших
в храм мытаря и фарисея (Лк. 18, 10-14).
В рассматриваемых памятниках Древней Руси молящийся предстает
перед Судом с того момента, как он входит в храм. Ангелы знаменуют и
записывают тех, кто вовремя приходит в церковь, благочинно крестится,
молится всю службу, стоит молча и неподвижно129. Поэтому важно не
лишиться записи в эти книги и не быть записанным в бесовские книги, по
которым и будет совершаться суд130. Воздаяние грешнику происходит тут
же в храме. Разговаривающих бес заставляет насмехаться и «извлачает...
вон от пения на смех и празднословие»131. По мнению древнерусских
книжников, за беседы во время службы наказывается не только сам
разговаривающий, но и храм, и город, и даже дся страна. В древнерусском
«Правиле святых апостол» или «Правиле о церковном устроении» сказано
так: «Аще ли о церкви небрежете, то домы наша Господь разорит»132. В
«Повести о видении некоему мужу духовну» Бог объясняет разорение
Москвы 1612 года тем, что люди «зело стужают Ми злобами своими и
лукавыми нравы, понеже бо церковь Мою оскверниша злыми своими
праздными беседами.. ,»133.
Благоговейно и благочинно молящемуся Бог подает награду — венцы:
«Самого Владыку посреде нас имамы, комуждо от благочинных подающу
венцы с трезвением и со страхом Божиим и со трепетом предстоящим
Ему и источники слез испущающим»134. Поступающий с прилежностью
по уставу получит от Бога отпущение грехов, Божию милость, душевное
и телесное здравие, чтобы работать Богу и ожидать дня Будущего Века,
в который он воссияет со всеми святыми и вместо малых трудов примет
232
Церковный устав и клиросное пение
наслаждение Царства Небесного. По словам преподобного Феодосия
Печерского, к тем, кто понесет богослужебный подвиг, Сам Христос
на Страшном Суде скажет: «Придите, иже Мене ради потружавшеся в
молитвах и в бдениих и в всякых службах, и приобщитеся благих»135.
Монах должен был пребывать в таком молитвенном подвиге до
окончания Богослужения, после чего исходить в келию или трапезную,
избегая разговоров. Последнее требование имело два обоснования.
М олящийся, избегая праздных разговоров, старался не забыть, что
читалось и пелось на Богослужении — «Исходя же не забывай, что бе
или что слыша»136. В приписываемой Дионисию Ареопагиту книге «О
церковной иерархии» автор говорит о невозможности подражания Богу
«без всегдашнего поновления памяти о священнейших богодеяниях с
помощью иерархических священнословий и свящ еннодействий»137.
Водруженную посредством такого памятования мысль о Боге святитель
Василий Великий называет вселением Самого Бога138. Таким образом,
Богослужение служило и поновлению памяти Божией, и вселению Бога в
человека. Вместе с тем святоотеческие поучения призывали к молчанию
после Богослужения и для сохранения благодати Пресвятого Духа,
которую молящиеся стяжали через молитву и участие в таинствах.
Реконструированная система представлений свидетельствует о том, что
в ситуации «высокого уровня “осознанности” и целенаправленности всех
компонентов быта», характерной для русской монастырской культуры139,
дисциплинарные правила получали обоснование в «литургическом
богословии» — в понимании Богослужения как времени пребывания на
«земном небе», совместного с ангелами служения Богу, молитвы — «беседы
ума с Богом» 14°, богообщения и богопознания, покаяния и поминовения живых
и усопших. Характерное для древнерусских авторов единство в обосновании
правил поведения за Богослужением обеспечивалось не только единством
«литургического богословия», но и единством цели православной
церковной жизни и укорененностью подвижников Древней Руси в
восточно-христианской аскетической традиции141. Правила поведения
за Богослужением, выработанные в рамках этой традиции, считались
наилучш ими для достиж ения как цели Богослуж ения, так и цели
христианской жизни. Они были универсальны, то есть были обязательны
для исполнения священнослужителями, клирошанами и молящимися,
даже несмотря на различия их служения и невозможность монахам и
мирянам наблюдать и осмыслять совершение таинства Евхаристии142.
Реконструированная система представлений о Богослужении харак­
теризует в большей степени представления стоящих в храме, так как
именно им были адресованы использованные уставы и поучения.
Подобные наставления, как уже отмечалось, встречаются и в памятниках,
принадлежащих к кругу чтения мирян. Это позволяет предположить,
что такое поним ание богослуж ебной дисциплины и восприятие
Богослужения вполне приемлемы и в современной Православной Церкви,
ибо «аскетизм не есть удел немногих избранных, но есть непременное
и необходимое условие подлинно христианского жития»143. По крайней
мере, изучение религиозного опыта древнерусских подвижников и
системы их представлений о Богослужении способствует формированию
правильного осмысления этих явлений в рамках церковной жизни.
Примечания
1Верюж ский В.М., прот. О церкви Христовой (Божеская и человеческая сторона в
земной Церкви) // ЖМ П. 1949. № 11. С. 36. Ср.: 1 Кор. 2, 11: «Кто бо весть от человек,
233
Раздел IV
яже в человеце, точию дух человека, живущий в нем». Здесь и далее тексты Священного
Писания цитируются по изд.: Библия: Книги Священного Писания Ветхого и Нового
Завета; На церковнослав. яз. с параллельными местами. М., 1993.
2 Преобладающая методологическая база, на которой основываются современные
отечественные исследования Богослужения, богослужебного пения и церковной жиз­
ни в целом, не предполагает изучения восприятия и осмысления Богослужения его
участниками. Примеры таких исследований достаточно многочисленны. Они, как пра­
вило, ориентированы на текстологическое, структурное или эстетическое изучение Бого­
служения. В рамках этой методологической базы предпринимались неоднократные
попытки обращения к рассматриваемой в данной статье проблематике, но они не
могут быть признаны удовлетворительными в силу своей антропоцентричности,
которая не вполне соответствует древнерусским и христианским представлениям.
См., например: Серегина Н.С. Музыкальная эстетика Древней Руси (по памятникам
философской мысли) // Вопросы теории и эстетики музыки. Л., 1974. Вып. 13. С.
70-77; Чудинова И.А. День соловецкого клирош анина («клиросное ж итие» и
«житие монаш еское» по архивным документам и рукописям Соловецкого монастыря
ХУ11-ХУШ вв.) // Наследие монастырской культуры. СПб., 1998. Вып. 3. С. 93-131;
М ещ ерина Е.Г. Музыкальная культура Средневековой Руси: Монография. М., 2000.
С. 59-88. На зарубежную историографию значительное влияние оказало православное
литургическое богословие и литургическое движение, поэтому в ней большее внимание
придается смыслу Богослужения. Древнерусские литургические представления XI—
нач. XVII в. наиболее подробно рассматриваются в работе К.Х. Фелми: Ре1ту К.С. 01е
ПеШип§ бег ОоейНсЬеп Ьйицде щ бег Ки8818сЬеп ТЬео1о§1е: \Уе§е ипб \Уапб1ип§еп Ри 8818сЬег
1д1иг§1е-аиз1е2ип§. ВегИп; Ы.У., 1984. К сожалению, автор не ставил перед собой задачу
систематического раскрытия древнерусских представлений о Богослужении и ограни­
чился ранее рассматриваемым кругом источников, что отмечал и рецензент Г. Подскальски (ВугапйшзсЪе 2е1(8сЬпй. 1986. В. 79. Н. 2. 8. 362-363). Настоящая статья представляет
собой попытку реконструкции древнерусской системы богослужебных представлений на
основе интерпретации текстов преимущественно монастырского происхождения.
3 Серебрянский Н.И. Очерки по истории псковского монаш ества // ЧОИДР. 1908.
Кн. 3. С. 262.
4 Пентковский А.М. Типикон Патриарха Алексия Студита в Византии и на Руси.
М., 2001. С. 155-170.
5 Белякова Е.В. Славянская редакция Скитского устава // Древняя Русь. 2002. № 4.
С. 28-36. Устав опубл. Е.В. Беляковой: Древняя Русь. 2003. № 1. С. 63-95.
6 Наиболее подробные изложения правил см.: Серебрянский Н.И. Цит. изд. //
ЧОИДР. 1908. Кн. 4. С. 562-563; Никольский Н.К. Общинная и келейная жизнь в КириллоБелозерском монастыре в XV и XVI вв. и в нач. XVII // Христианское чтение. 1908. № 6 7. С. 899-900; Чудинова И.А. Цит. изд. С. 104-111; Д ревнерусские иноческие уста­
вы / Сост. Т.В. Суздальцева. М., 2001; Романенко Е.В. Повседневная жизнь русского
средневекового монастыря. М., 2002. С. 147—226.
7 Федотова М.С. Византийская патристика и русская аскетическая традиция:
«беседа ведения» // Христианство и культура: Сб. науч. тр. СПб., 2002. Вып. 2. С. 94.
Ср.: Святого Кюрила слово на Вознесение Господне в чет. 6-я нед. от пророческих
указаний // Сухомлинов М.И. Рукописи гр. А.С. Уварове. СПб., 1858. Т. 2. С. 52. «Мы бо
слову несмы творци, но пророческих и апостольских воследующ е глагол».
8 Послание в Кириллов монастырь // Послания Ивана Грозного. М.; Л., 1951. С. 172.
9 Чудинова И.А. Цит. изд. С. 95.
10 Там же. С. 106.
11 Серебрянский Н.И. Цит. изд. // ЧОИДР. 1908. Кн. 4. С. 522. Ср.: Поучение
Алексия митрополита от Апостольских деяний к христолюбивым христианом // П ри­
бавления к изд. творений Святых Отцев в рус. пер. М., 1849. Год пятый. С. 35-36.
12 В частности, в основу завещания Патриарха Никона положена первая глава
пространной редакции Устава прп. Иосифа Волоцкого, см.: Севастьянова С.К.
Духовное завещание Патриарха Никона // Тр. ГИМ. М., 2004. Вып. 139: Патриарх
Никон и его время: Сб. науч. тр. / Отв. ред. и сост. Е.М. Юхименко. С. 226-247.
13 ВМЧ. СПб., 1868. Вып. 1: Сент. 1-13. Стб. 503-513.
14 Опубл.: Казакова Н.А., Л урье Я.С. Антифеодальные еретические движения на
Руси XIV — начала XVI вв. М.; Л., 1955. С. 335-360.
234
Церковный устав и клиросное пение
15 Л урье Я.С. И д е о л о г и ч е с к а я б о р ь б а в р у с с к о й п у б л и ц и с т и к е к о н ц а X V — н а ч а л а
X V I в . М .; Л ., 1 9 6 0 . С . 1 1 2 - 1 1 4 , 1 6 3 - 1 6 4 .
16 Д а л е е б у д е т и с п о л ь з о в а н т е к с т « М а р г а р и т а » , в к л ю ч е н н ы й с в я т и т е л е м М а к а р и е м ,
м и т р о п о л и т о м М о с к о в с к и м , в « В е л и к и е Ч е т ь и М и н е и » : В М Ч . С П б ., 1 8 6 9 . В ы п . 2 : С е н т .
1 4 -2 4 . С т б . 7 7 3 - 1 1 9 3 . С п и с о к п р о и з в е д е н и й с в я т и т е л я И о а н н а З л а т о у с т а , в о ш е д ш и х
в « М а р г а р и т » , п е р е ч и с л е н ы в: Казанина Е.Т. « М а р г а р и т » и и с т о р и к о -к у л ь т у р н а я
с и т у а ц и я н а Р у с и X V - X V I в . // Д р е в н я я Р у с ь . 2 0 0 2 . № 4. С . 5 8 - 6 2 . А в т о р с т а т ь и
св язы в ает р асп р о стр ан ен и е этого ко рп уса с оч и н ен и й святи теля И о ан н а Златоуста,
м а л о и з в е с т н ы х д о X V в ., с б о р ь б о й п р о т и в а н т и ц е р к о в н ы х е р е с е й .
17 С р а в н е н и е д в у х р е д а к ц и й си.: Л урье Я. С. Ц и т . и з д . С . 2 2 1 , 2 5 0 - 2 5 6 .
18 Т а м ж е . С . 2 5 4 - 2 5 5 .
19 Т о л ь к о о д и н с п и с о к э т о г о р у к о в о д с т в а , о з а г л а в л е н н о г о « П р е д а н и я н е к о е г о
с т а р ц а » и с о с т а в л е н н о г о , п о м н е н и ю Н .И . С е р е б р я н с к о г о , в м о н а с т ы р е п р п . П а в л а
О б н о р с к о г о , б ы л о п у б л .: Серебрянский Н.И. Ц и т . и з д . / / Ч О И Д Р . 1 9 0 8 . К н . 4 . С . 5 6 2 5 6 3 . Д р у г и е с п и с к и К и р и л л о - Б е л о з е р с к о г о и С о л о в е ц к о г о м о н а с т ы р е й у п .: Никольский
Н.К. Ц и т . и з д . С . 8 9 5 - 9 0 5 ; Чудинова Н А . Ц и т . и з д . С . 9 5 и д а л е е .
20 Серебрянский Н.И. Ц и т . и з д . / / Ч О И Д Р . 1 9 0 8 . К н . 4 . С . 5 6 2 ; Никольский Н.К. Ц и т.
и зд. // Х р и с ти а н с к о е ч тен и е. 1908. № 6 -7 . С . 8 9 9 -9 0 0 .
21 С р .: « В е л и к а г о В а с и л и а п о с л а н и е к Г р и г о р и у Б о г о с л о в у о м н и ш е с т е м с т р о е ­
н и и » // М а зу р и н с к ая ко рм чая. П а м я тн и к м еж с л ав я н с к и х к у л ьту р н ы х с в язей X I V X V I в в . И с с л е д о в а н и я . Т е к с т ы / И зд . п о д г.: Е .В . Б е л я к о в а , Я .Н . Щ а п о в и д р . М ., 2 0 0 2 .
(Д а л е е : М а з у р и н с к а я к о р м ч а я ) С . 2 7 5 . « Х о ж д е н и е ж е н е в е л м и п о м а л у и л е н и в о , я к о ж е
р асл аб л ен и е д у ш ев н о е явлети , ни борзо ж е и сурово, якож е н еи сто вн аа ею стр ем л ен и я
я в л е т и » . Р у с . п е р . с м .: Василий Великий, архиеп. Кесарии Каппадокийской. Т в о р е н и я :
Н о в ы й и с п р . п е р . М о с к . Д у х . а к а д . С П б ., 1 9 1 1 . Т. 3 . С . 8.
22 П р е с т о л о м в Д р е в н е й Р у с и н а з ы в а л и в е л и к о к н я ж е с к и й и ц а р с к и й т р о н и
архиерейское седали щ е. С равн ен и е м олящ егося с п риш едш им к царю м ож но обнаруж ить
в т в о р е н и я х м н о г и х О т ц о в Ц е р к в и , н а п р и м е р , свт. В а с и л и я В е л и к о г о и И о а н н а
Златоуста, прп. И о ан н а Л естви чн и ка, в русской п и сьм ен н о сти оно по л уч и ло ш ирокое
р а с п р о с т р а н е н и е т о л ь к о с к о н ц а X V в . и о с о б е н н о в X V I в. ( Емченко Е.Б. С т о гл а в :
И с с л е д о в а н и е и тек с т . М ., 2 0 0 0 . С . 2 6 1 , 2 7 9 - 2 8 0 , 3 0 0 - 3 0 2 . В о п р о с 2 1 . Г л . 16, 3 8 - 3 9 ) .
23 В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 5 0 6 .
24 В с о в р е м е н н о й П с а л т ы р и в м е с т о « в н и д е м » с т о и т « п о й д е м » (П с . 1 2 1 , 1).
25 Еремин И . П. Л и т е р а т у р н о е н а с л е д и е Ф е о д о с и я П е ч е р с к о г о / / Т О Д Р Л . М .; Л ., 1 9 4 7 .
Т. 5. С . 1 7 8. В п я т о к 3 н е д е л и п о с т а с в . Ф е о д о с и я п о у ч е н и е о т е р п е н и и и о с м и р е н и и .
26 Никольский Н.К. Ц и т . и з д . // Х р и с т и а н с к о е ч т е н и е . 1 9 0 8 . № 6 - 7 . С . 9 0 0 .
27 Дмитриевский А.А. Б о г о с л у ж е н и е в Р у с с к о й Ц е р к в и за п е р в ы е п я т ь в е к о в // П р а ­
в о с л а в н ы й с о б е с е д н и к . 1 8 82 . № 10. С . 1 5 1 -1 5 3 ; Он же. Б о г о с л у ж е н и е в Р у с с к о й Ц е р к в и
в X V I в . К а за н ь , 1 884. Ч . 1: С л у ж б ы к р у г а с е д м и ч н о г о и го д и ч н о г о и ч и н о п о с л е д о в а н и я
т а и н с т в : И с т о р и к о -а р х е о л о г и ч е с к о е и с с л е д о в а н и е . С . 5 8 -5 9 , 6 5 , 7 0. С м . т а к ж е : Мура­
тов С.Д. П о с л е д о в а н и е П р о с к о м и д и и , В е л и к о го в х о д а и П р и ч а щ е н и я в с л а в я н о -р у с с к и х
с л у ж е б н и к а х Х Н -Х Г У вв. // Ч О И Д Р . 1 897. К н . 2. П аг. 1. С . 2 0.
28 И з б о р н и к 1 0 7 6 г. / И зд . п о д г. В .С . Г о л ы ш е н к о , В .Ф . Д у б р о в и н а , В .Г . Д е м ь я н о в ,
Г .Ф . Н е ф е д о в . М ., 1 9 6 5 . С . 2 5 9 ; « З л а т а я ц е п ь » (п о Т р о и ц к о м у с п и с к у ) : Т е к с т ы .
И с с л е д о в а н и я . К о м м е н т а р и и / С о с т ., в с т у п . ст., и з д . т е к с т у , к о м м е н т . М .С . К р у т о в о й .
М ., 2 0 0 2 . С . 1 2 0. (Д а л е е : З л а т а я ц е п ь .) О б а в т о р с т в е п а м я т н и к а с м .: Копреева Т.Н. К
в о п р о с у о п р о и с х о ж д е н и и т а к н а з ы в а е м о г о « С т о с л о в ц а Г е н н а д и я » / / 2 е Й 8 с Ь п А 1'иег
З Ы ч в б к . 1 9 8 0 . В ё . 2 5 . Н . 1. 3 . 3 3 - 1 5 .
29 Муретов С Д . Ц и т. и зд . С . 2 0 . Л и т у р г и я свт. И о а н н а З л а т о у с т а и з с л у ж е б н и к а X I V в.
О в и з а н т и й с к о й с и м в о л и к е д в е р е й х р а м а к а к р а й с к и х в р а т с м .: Егагег М.Е. С Ь и гсЬ О о о ге
а п ё Й1е С а (е 5 о Г Р агасй яе: В у га п П п е В го п г е О о о гз ш Иа1у // О О Р . 1 9 7 3 . Уо1. 2 7 . Р. 1 4 5 - 1 6 2 .
30 Троицкий Н.И. Х р и с т и а н с к и й п р а в о с л а в н ы й х р а м в е г о и д е е . О п ы т и з ъ я с н е н и я
с и м в о л и к и х р а м а в с и с т е м а т и ч е с к о м и з л о ж е н и и . Т у л а , 1 9 1 6 . С . 1 4 -1 5 .
31 О б э т о м с м . в п о у ч е н и и свт. А л е к с и я , м и т р о п о л и т а М о с к о в с к о г о : « А в х о д я в
ц е р к о в ь , п о т р е п е щ и д у ш е ю и т е л о м , п о н е ж е н е в п р о с т ы й х р а м в х о д и ш и ...» (П о у ч е н и е
А л е к с и я м и т р о п о л и т а о т А п о с т о л ь с к и х д е я н и й к х р и с т о л ю б и в ы м х р и с т и а н о м //
П р и б а в л е н и я к и з д . т в о р е н и й С в я т ы х О т ц е в в р у с . п е р . М ., 1 8 4 9 . Г о д п я т ы й . С . 3 6 - 3 7 ) .
32 С у щ е с т в о в а л о д а ж е с п е ц и а л ь н о е « и с п о в е д а н и е » (п о к а я н н а я м о л и т в а ), ч и т а е м о е
п р и в х о д е в х р а м , с м : Алмазов А. Т а й н а я и с п о в е д ь в П р а в о с л а в н о й В о с т о ч н о й Ц е р к в и .
235
Раздел IV
Опыт внешней истории. М., 1995. Т. 1: Общий устав совершения исповеди. С. 3 7 3 374. Она была близка «скитскому покаянию» — покаянной молитве, служащей для
того, чтобы «...человеку сокрушити свое сердце, и смирити свою душу, и самому себе
виновата сотворити, и укорити, и унизити, преже суда осудити себе и положити себе
пред Богом, яко поистинне грешнаго, и падшася, дабы пришло умиление и плачь»
(Там же. М., 1995. Т. 2: Специальные уставы, отдельные молитвословия и церковно­
гражданские постановления, относящиеся к исповеди. С. 109).
33 Красносельцев Н. Ф. Сведения о некоторых литургических рукописях Ватикан­
ской библиотеки. Казань, 1885. С. 316-321. Библиографию по атрибуции памятника и
его изданий см.: Подскалъски Г. Христианство и богословская литература в Киевской
Руси (988-1237 гг.) / Пер. А.В. Назаренко; Под. ред. К.К. Акентьева. 2-е изд., испр. и
доп. СПб., 1996. С. 258-259. Прим. 683.
34 Цит. по: Красносельцев Н.Ф. «Толковая служба» и другие сочинения, относя­
щиеся к объяснению Богослужения в Древней Руси до XVIII в. (Библиографический
обзор) // П равославный собеседник. 1878. № 5. С. 8. См. также др. публ.: БусеваД авы дова И.Л. Символика архитектуры по древнерусским письменным источникам
Х1-ХУП вв. // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1989. Сб. 2: XVI — нач.
XVIII вв. С. 285-286; Златая цепь. Цит. изд. С. 58-59. Ср. с подобными высказываниями
в: Архангельский А.С. Творения Отцов Церкви в древнерусской письменности:
Извлечения из рукописей и опыты историко-культурных изучений. Казань, 1890. Вып.
4. С. 167-168; Никольский Н.К. Цит. изд. № 6-7. С. 904.
35 Златая цепь. Цит. изд. С. 80.
36 Об особом присутствии Божием в храме свидетельствует ангельское пение,
которое многократно слышали древнерусские подвижники в храме или на месте
разрушенного храма. См.: «По вопросом и по ответом беседа святаго Диадоха» //
Мазуринская кормчая. С. 367; СерегинаН.С. «О ангелах, и ж еи м утн адуш и м атороц и...»
(К вопросу об ангелогласном пении в древнерусском искусстве) // М узыкальная куль­
тура Православного мира: традиции, теория, практика: Материалы междунар. науч.
конференций, 1991-1994 гг. М., 1994. С. 3-4.
37 Ре1туК.С. Ор. ей. 8. 78.
38 См., например: Откр. 5, 11; 7, 9-11. На тему «Единение с ангелами в храмовом
богослужении» делал доклад Отто Фридрих Хофиус (ФРГ) на III М еждународной
научной церковной конференции в Ленинграде в 1988 г. Реферат доклада см.: ЖМП.
1988. № 9. С. 48.
39 В переводе С.С. Аверинцева: «Херувимов изображая таинственно и ж иво­
творящей Троице трисвятое воспевая песнословие, всякое ныне житейское отложим
попечение, дабы принять нам на щит Царя всего сущего, ангельскими чинами не­
видимо сопровождаема» (Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М.,
1977. С. 257).
40 Та/1 К.ЕТ. СЬигсЬ апб 1л1иг§у ш ВугапПига. ТЬе РогшаПоп оГ Йю Вугапйпе 8уп1Ье818 // Литургия, архитектура и искусство византийского мира: Тр. XVIII международного
конгресса византинистов (Москва, 8-15 авг. 1991 г.) и др. материалы, посвященные
памяти о. Иоанна М ейендорфа / Под. Ред. К.К.Акентьева. СПб., 1995. С. 21, 24.
41 См., например: Еремин И.П. Цит. изд. С. 178-179.
42 См., например: Щ енникова Л.А. Силы Небесные; иконография и литургические
тексты // Восточнохристианский храм. Литургия и искусство / Ред.-сост. А.М. Лидов.
СПб., 1994. С. 179-185. Л юбопытный материал за более позднее время содержится в
кн.: Кольцова Т.М. Росписи «неба» в деревянных храмах Русского Севера. Архангельск,
1993.
43 Рож дественская Т.В. Типы эпиграфических текстов в надписях Древней Руси
X1-XV вв. (Новгород, Киев, Ладога, Галич) // ЕИе 81а\У18сЬе 8ргасЬе. 1991. Вс1. 28.
8. 122-123; Она же. Богослужебные тексты в древнерусской эпиграфике Х111 в. //
Искусство Руси, Византии и Балкан XIII в.: Тезисы докл. конф., Москва, сент. 1994 г.
СПб., 1994. С. 56; Она же. Богослужебные тексты в церковной эпиграфике Древней
Руси // Литургия, архитектура и искусство византийского мира. Цит. изд. С. 303-306.
44 Подробнее см.: Красносельцев Н.Ф. «Толковая служба» и другие сочине­
ния, относящиеся к объяснению богослужения в Древней Руси до XVIII в. (Библио­
графический обзор) // Православный собеседник. 1878. № 5. С. 10-31; Ре1ту К С . Ор.
ей. 8. 19-36.
236
Церковный устав и клиросное пение
45 Туницкий Н.Л. Древние сказания о чудесных явлениях М ладенца Х риста в
Евхаристии // Богословский вестник. 1907. № 5. С. 201-229.
46 Златая цепь. Цит. изд. С. 56-58.
47 «В неделю 28-ю слово святого Кирилла о небесных силах, чего ради создан бысть
человек на земли» // Сухомлинов М.И. Цит. изд. С. 122. Ср.: Розов А. Кирилла Философа
слово на Собор А рхистратига М ихаила // ЧОИДР. 1847. Т. 2. № 8. С. 2. Подробнее об
этом произведении см.: Подскальски Г. Цит. изд. С. 175-177; Алексеев А.И. «Слово
о исходе душ и» Кирилла Философа. Приложение // Опыты по источниковедению.
Древнерусская книжность. Археография, палеография, кодикология. СПб., 1999. С. 9.
48 В неделю 28-ю слово святого Кирилла о небесных силах, чего ради создан бысть
человек на земли // Сухомлинов М.И. Цит. изд. С. 122. Ср.: Слово блаженого Кирилла
мниха к Василью игумену печерскому о мирском сану и о мнишеском чину и о уме и о
душ и и о покаянии... // Там же. С. 87.
49 По вопросом и по ответом беседа святаго Диадоха // Мазуринская кормчая. С. 368.
50 В неделю 28-ю слово святого Кирилла о небесных силах, чего ради создан бысть
человек на земли // Сухомлинов М.И. Цит. изд. С. 122. Ср.: Сир. 17, 8; И оанн Златоуст,
св. Поли. собр. творений. М., 1994. Т. 2. Кн. 2. С. 832. О молитве. Сл. 1. «Жизнь ду­
ши — служение Богу и приличные тому нравы, нравы же святые и приличествующие
служению Богу образует и удивительным образом сберегает молитва».
51 Великаго Василиа послание к Григориу Богослову о мнишестем строении // Мазурин­
ская кормчая. С. 275. Рус. пер. см.: Василий Великий, архиеп. Кесарии Каппадокийской.
Творения: Новый испр. пер. Моск. Дух. акад. СПб., 1911. Т. 3. С. 8.
52 ВМ Ч. СПб., 1869. Вып. 2: Сент. 14-24. Стб. 970. Ср.: Чудинова И.А. Цит. изд.
С. 104. О совместном пении ангелов и монахов говорится и в византийских монастыр­
ских уставах: ОиЪо-мсЫк К. 5 й щ т § шйЬ Ше Ап§е1з: РошкЗаПоп ЦоситеШ з аз ЕукЗепсе
Гог Миз1са1 ЫГе т МопаЫепея оГ 1Ье ВугапПпе Е т р п е // ВОР. 2002. Уо1. 56. Р. 281.
53 Поучение П етра митрополита // Памятники старинной русской литературы / Изд.
гр. Г. Кушелевым-Безбородко. СПб., 1862. Вып. 4: Повести религиозного содержания,
древние поучения и послания, извлеченные из рукописей Н.Костомарова. С. 188.
54 Поучение иерарха новопоставленному священнику. Цит. по изд.: Кормчая
(Номоканон). Отпечатана с подлинника Патриарха Иосифа. Репринт, изд. СПб., 1997.
С. 1318, 1322, 1325. Ср.: Златая цепь. Цит. изд. С. 22.
55 ВМЧ. СПб., 1869. Вып. 2: Сент. 14-24. Стб. 819-820.
56 Невоструев К.И. Некоторые древнерусские поучения об иноческой жизни. М.,
1866. С. 5. Ср.: В неделю 28-ю слово святого Кирилла о небесных силах, чего ради
создан бысть человек на земли // Сухомлинов М.И. Цит. изд. С. 122; Слово святого
отца Кирилла о первозданем // Там же. С. 133; Повесть Кирила многогрешнаго мниха
к Василию, игумену Печерскому, о белоризце человеце и о мнишестве, и о души, и о
покаянии // БЛДР. СПб., 1997. Т. 4: XII в. С. 174, 176.
57 Власов А.Н. Формула «Желаше взыскати древняго погибшаго отечества»
и порождение житийного текста // История Церкви: Изучение и преподавание:
Материалы науч. конф., посвященной 2000-летию Христианства, 22 -2 9 ноября 1999 г.
Екатеринбург, 1999. С. 101-104. Западная историография приведена в кн.: Усков Н.Ф.
Христианство и монашество в Западной Европе раннего Средневековья. Германские
земли П/Ш-сер. XI в. СПб., 2001. С. 294.
58 Одним из восточнохристианских иконографических типов образа Небесного
Иерусалима был образ Богослужебния. Подробнее см.: Лидов А.М. Образ Небесного
Иерусалима в восточнохристианской иконографии // Иерусалим в русской культуре /
Сост.: А.Л.Батапов, А.М.Лидов. М., 1994. С. 15—34.
59 Под «ангельской жизнью» подвижники первых веков монашества понимали
телесную аскезу (пост, бдение, целомудрие, особую одежду и пр.), истинную веру,
добродетели (страх Божий, память смерти и Страшного Суда, смирение, послушание,
нестяжание и др.) и молитву (Ргапк В. АГГЕЛ1КОХ ВЮХ. Ве§пйхапа1уизсЬе ипс!
ЬедпйздезсЫсЫНсЬе Цп1егзисЬип§ х и т «Еп§е1Де1сЬеп БеЬеп» ш ГгиеЬеп М оепсЫ ит,
МиепяЮг, 1964. 3. 23-122). Рассматриваемые древнерусские произведения указывают
на то, что подобное представление об «ангельской жизни» существовало и в Древней
Руси, хотя, конечно, сравнение значений этого понятия в древнехристианской и
древнерусской письменности требует специального исследования.
60 Серебрянский Н.И. Цит. изд. // ЧОИДР. 1908. Кн. 4. С. 562-563; Никольский Н.К.
Цит. изд. С. 899-900. Ср. с обычным началом келейного правила в послании прп.
237
Раздел IV
И о с и ф а В о л о ц к о г о : Смирнов С.И. М а т е р и а л ы д л я и с т о р и и д р е в н е р у с с к о й п о к а я н н о й
д и с ц и п л и н ы : Т е к с т ы и з а м е т к и . М ., 1 9 1 2 . С . 2 3 1 .
61 В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 5 0 6 .
62 Т а м ж е . С т б . 5 0 7 . О б р а з з а и м с т в о в а н у свт. И о а н н а З л а т о у с т а и з « М а р г а р и т а » ,
с м .: В М Ч . С П б ., 1 8 6 9 . В ы п . 2 : С е н т . 1 4 -2 4 . С т б . 8 2 0 .
63 Пентковский А.М. Ц и т . и з д . С . 5 4 - 5 5 , 3 9 9 ; В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 .
С т б . 5 0 5 ; Никольский Н.К. Ц и т . и з д . С . 9 0 4 - 9 0 5 .
64 П е р в о е п о с л а н и е м и т р о п о л и т а Д а н и и л а / / Ж макин В. М и т р о п о л и т Д а н и и л и е го
с о ч и н е н и я . М ., 1 8 8 1 . С . 4 1 - 4 3 ; Емченко Е.Б. Ц и т . и з д . С . 2 6 1 , 2 7 9 - 2 8 0 , 3 0 0 - 3 0 2 . В о п р о с
2 1 . Г л. 1 6 ,3 8 - 3 9 ; Орлов А. С. Д о м о с т р о й п о К о н ш и н с к о м у с п и с к у и п о д о б н ы м . М ., 1 9 0 8 .
С . 1 2 -1 3 , 6 2 .
65 З л а т а я ц е п ь . Ц и т. и з д . С . 2 1 .
66 П о н а б л ю д е н и ю Н .С . С е р е г и н о й , э т а с т и х и р а и с п о л ь з о в а л а с ь в о м н о г и х с л у ж б а х ,
н а ч и н а я с д р е в н е й ш е й А д р и а н у и Н а т а л ь е н а 2 6 а в г у с т а ( Серегина Н.С. П е с н о п е н и я
р у с с к и м с в я т ы м : П о м а т е р и а л а м р у с с к о й п е в ч е с к о й к н и г и Х 1 -Х 1 Х в в . « С т и х и р а р ь
м е с я ч н ы й » . С П б ., 1 9 9 4 . С . 2 1 2 ).
67 С м ., н а п р и м е р : В н е д е л ю 2 8 -ю с л о в о с в я т о г о К и р и л л а о н е б е с н ы х с и л а х , ч е г о
р а д и с о з д а н б ы с т ь ч е л о в е к н а з е м л и И Сухомлинов М.И. Ц и т . и з д . С . 1 2 2.
68 Ц и т . п о : Чудинова И.А. Ц и т . и з д . С . 1 0 6. Р у с . п е р . с м .: П етр Дамаскин, свщмч..
прп. Н е о б х о д и м о е и в е с ь м а п о л е з н о е у к а з а н и е с е м и т е л е с н ы х д е л а н и й / / Петр
Дамаскин, свщмч., прп. Т в о р е н и я . Р е п р и н т , и з д . М ., 1 9 9 3 . С . 3 0 .
т Исаак Сириян, св. С л о в а п о д в и ж н и ч е с к и е . Р е п р и н т и зд . М ., 1 9 9 3 . С л . 183. С . 183.
70 И з б о р н и к 1 0 7 6 г. М ., 1 9 6 5 . С . 2 2 0 - 2 2 1 .
71 П о в е с т ь о Е ф р о с и н е П с к о в с к о м // П а м я т н и к и с т а р и н н о й р у с с к о й л и т е р а т у ­
р ы / И зд . гр . Г. К у ш е л е в ы м -Б е з б о р о д к о . С П б ., 1 8 6 2 . В ы п . 4: П о в е с т и р е л и г и о з н о г о
содерж ан и я, д р евн и е поучен ия и п ослан и я, и звлечен н ы е и з рукоп и сей Н . К остом арова.
С . 7 7 -7 8 .
72 П о с л о в а м с о с т а в и т е л я К и е в о -П е ч е р с к о г о п а т е р и к а , э т о п р о и с х о д и т т о г д а , к о г д а к
м о л я щ ем у ся п р и л и п а ю т ц ветк и , ко то р ы е б ес к и д а ет н а сто я щ и х в х р ам е (Д р е в н е р у с ск и е
п а т е р и к и : К и е в о -П е ч е р с к и й . В о л о к о л а м с к и й п а т е р и к / И зд . п о д г. Л .А .О л ь ш е в с к а я ,
С .Н .Т р а в н и к о в . М ., 1 9 9 9 . С . 7 6 ).
73 П о у ч е н и е П е т р а м и т р о п о л и т а . Ц и т . и з д . С . 187.
74 Ц и т . п о : Чудинова И.А. Ц и т . и з д . С . 104. С о с с ы л к о й н а ж и т и е Н и ф о н т а . С р .:
Смирнов С.И. Ц и т . и з д . С . 2 3 7 - 2 3 8 .
75 В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 5 1 0 .
76 Л ю б о п ы т н о , ч т о п о д о б н ы м о б р а з о м а н г е л ы « и з в л а ч а ю т » о т ц е р к в и и т е л о г р е ш ­
н и к а , е с л и о н о б ы л о п о г р е б е н о в с т е н а х х р а м а (О п о г р е б а ю щ и х с я в ц е р к в и / / П а м я т ­
н и к и д р е в н е р у с с к о й ц е р к о в н о - у ч и т е л ь н о й л и т е р а т у р ы . С П б ., 1 8 9 8 . В ы п . 4 : С л а в я н о ­
р у с с к и й п р о л о г. Ч . 2 : Я н в а р ь -а п р е л ь . С . 1 6 5 - 1 6 6 ).
77 Красносельцев Н.Ф. « Т о л к о в а я с л у ж б а » и д р у г и е с о ч и н е н и я , о т н о с я щ и е с я к
о б ъ я с н е н и ю б о г о с л у ж е н и я в Д р е в н е й Р у с и д о X V I I I в . Ц и т . и з д . С . 13.
78 В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 5 0 7 - 5 0 8 .
79 Еремин И.П. Ц и т . и з д . С . 1 7 8 . В п я т о к 3 н е д е л и п о с т а с в . Ф е о д о с и я п о у ч е н и е о
терп ен и и и о см ирении.
80 П о с л а н и я И о с и ф а В о л о ц к о г о / П о д г. т е к с т а А .А .З и м и н а и Я .С .Л у р ь е . М .; Л .,
1959. С . 301.
•*
81 М ф . 2 1 , 1 2 - 1 3 ; М к . 11, 1 5 - 1 7 ; Л к . 19, 4 5 - 4 6 ; И н . 2 , 1 4 -1 6 .
82 Ц и т . п о : К о р м ч а я (Н о м о к а н о н ). О т п е ч а т а н а с п о д л и н н и к а П а т р и а р х а И о с и ф а .
Р е п р и н т , и з д . С П б ., 1 9 9 7 . С . 1 3 2 3 . В о п у б л и к о в а н н ы х « З а п о в е д я х с в я т а г о о т ц а И о а н а
З л а т о у с т а г о о з а к о н е ц е р к о в н е м » т а к о г о п р а в и л а н е т (Да&с V. О р ш 1 12У0 (М 12 п е к о Н к о
щ г п о - з Ь у ш з к Ш г и к о р 1за. IX . § П п а §гас!)а г а с г к у е п о р г а у о / / 8 1 а п п е . 2 а § г е Ь , 1 8 7 4 . К п . 6.
8 . 1 4 9 ). П о в с е й в и д и м о с т и , э т о п р а в и л о н е п р и н а д л е ж и т с в я т и т е л ю , к о т о р ы й о с у ж д а л
п р и м е н е н и е к л и р и к а м и ф и з и ч е с к и х н а к а з а н и й ( Кипарисов В. Д и с ц и п л и н а д р е в н е й
Ц ер к в и в о тн о ш ен и и к сво б о д е с о в ес ти // П р и б а в л е н и я к изд. т в о р е н и й С в я ты х О тц е в в
р у с . п е р . з а 1 8 8 4 г. М ., 1 8 8 4 . Ч . 3 3 . С . 3 9 4 - 4 1 6 ) .
83 В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 5 8 8 - 5 9 1 . Н а х о р о ш е е з н а к о м с т в о п р п .
И о си ф а В о ло ц ко го с У ставом прп. А ф ан аси я А ф он ско го у к азы в ает ж и ти е В о ло ц ко го
и г у м е н а (В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 4 6 2 ). В п р е д и с л о в и и С о б о р н и к а ,
сод ер ж ащ его Ж и ти е п рп . А ф ан аси я А ф он ского, со стави тел ь, р ед акто р и п е р еп и сч и к
сборн и ка, прп. Н ил С о р ски й , п р и зы вает читателя: «си х д и вн ы х о тец ж и ти я м вн и м аю -
238
Церковный устав и клиросное пение
ще, ревнители будем деланию и х ...» (Лённгрен Т.П. Соборник Н ила Сорского. М., 2000.
Ч. 1. С. 38). Об обязанностях епистимонархов и дверников см. в Ж итии прп. А фана­
сия Афонского: Л ённгрен Т.П. Цит. изд. С. 306-309. Ср.: ЭиЪо'Л’сЫк К. Ор. ей. Р. 286;
Соколов И.И. Состояние монаш ества в Византийской Церкви с сер. IX до нач. X III в.
(842-1204): О пыт церковно-исторического исследования / Вступ. ст. Г.Е. Л ебедевой.
СПб., 2003. С. 327-328.
84 Пентковский А.М. Цит. изд. С. 379.
85 Чудинова И.А. Цит. изд. С. 110-111.
86 ВМЧ. СПб., 1868. Вып. 1: Сент. 1-13. Стб. 553.
87 Древнерусские патерики: Киево-Печерский. Волоколамский патерик. Цит. изд.
С. 94.
88 ВМЧ. СПб., 1868. Вып. 1: Сент. 1-13. Стб. 556.
89 См. например: Поучение Петра митрополита. Цит. изд. С. 187.
90 Серебрянский Н.И. Цит. изд. // ЧОИДР. 1908. Кн. 3. С. 564.
91 Чудинова Н А . Цит. изд. С. 95.
92 Некоторые требования к пению содержатся и в церковных канонах, которые
здесь не рассматриваются: в 75 и 82 правилах Ш естого Вселенского собора, в 15
правиле Лаодикийского собора и грамотах русских митрополитов. См., например:
Грузинцева Н.В. Каноническое право о богослужебном пении // Музыкальная культу­
ра Православного мира: традиции, теория, практика: Материалы междунар. науч.
конференций, 1991-1994 гг. М., 1994. С. 280-285.
93 Акты Российского государства. Архивы Московских монастырей и соборов X V нач. XVII вв. М., 1998. С. 300. 18 ноября 1547 г. Ср.: ВМЧ. СПб., 1868. Вып. 1: Сент. 1 13. Стб. 504.
94 Преображ енский А.В. Вопрос о единогласном пении в Русской Церкви X VII в.:
Исторические сведения и письменные памятники. М., 1904. С. 65, 68, 72; Белокуров С.А.
Деяние Московского церковного собора 1649 г. (вопрос о единогласии в 1649-1651 гг.) //
ЧОИДР. 1894. Кн. 4. С. 39, 51-52.
95 Преображ енский А.В. Цит. изд. С. 60
96 Там же. С. 45.
97 См., например: Нил Синайский, прп. Слово о молитве // Добротолюбие. Репринт с
изд. 1895 г. М., 1992. Т. 2. С. 226 (Приписанные прп. Нилу Синайскому высказывания взяты
из аскетического сочинения аввы Евагрия Понтийского «К Евлогию монаху», см.: Евагрий [Понтийский], авва. Творения. Аскетические и богословские трактаты / Пер., вступ.
ст. и коммент. А.И. Сидорова. М., 1994. С. 20); Иоанн Синайский, прп. авва. Лествица. 5-е
изд. Сергиев Посад, 1898. С. 232-242. Слово 28; Симеон Новый Богослов // Н ила Сорского
Предание и Устав / Вступ. ст. М.С. Боровковой-Майковой. М., 1912. Прил. 1. С. XIII.
98 Преображ енский А.В. Цит. изд. С. 78.
99 Н ебесное Богослужение в литургических текстах иногда имеет вполне кон­
кретные образы, например, в стихире на Хвалитех, глас 5, подобен «Радуйся...»,
Службы свт. Василию Великому 1 января «Внутрь небесного х рам а...»
100 Чудинова И.А. Цит. изд. С. 104.
101 Нила Сорского Предание и Устав / Вступ. ст. М.С. Боровковой-Майковой. М.,
1912. Ср.: Наказание попом Иоанна Златоуста // Памятники древнерусской церковно­
учительной литературы. СПб., 1896. Вып. 2: Славяно-русский пролог. Ч. 1: Сентябрьдекабрь. С. 109.
102 Повесть о Ефросине Псковском // Памятники старинной русской литерату­
ры / Изд. гр. Г. Кушелевым-Безбородко. СПб., 1862. Вып. 4: П овести религиозного
содержания, древние поучения и послания, извлеченные из рукописей Н. Костомарова.
С. 71; ВМЧ. СПб., 1868. Вып. 1: Сент. 1-13. Стб. 463.
103 Нила Сорского Предание и Устав / Вступ. ст. М.С. Боровковой-Майковой. М.,
1912. С. 26; Чудинова И.А. Цит. изд. С. 106.
104 Цит. по: Книга преподобного и богосносного отца нашего Никона игумена
Черныя горы. Почаев: Почаевская Лавра, 1794. Л. 207-207 об. Подобные рассуждения
см.: Там же. Л. 207-212. Ср.: Повесть зело полезна отца Нила /I Казакова Н.А. Вассиан
Патрикеев и его сочинения. М.; Л., 1960. С. 339. Незаковыченным в цитате идет перевод
фразы, которая в цитируемом издании, вероятно, представлена ошибочным чтением:
«Яко предстоять Богови и глумятся и поют песни и управляют гласы и потрясаю т руки
и преходят ногами».
239
Раздел IV
105 И з б о р н и к 1 0 7 6 г. М ., 1 9 6 5 . С . 6 1 0 ; Малинин В.Н. И с с л е д о в а н и е З л а т о с т р у я п о
р у к о п и с и X II в. И м п . п у б л . б -к и . К и е в , 1 8 78 . С . 171. О к р у г е м о н а ш е с к о г о ч т е н и я
Х 1 У - Х У Н в в . с м ., н а п р и м е р : Прохоров Г.М. К е л е й н а я и с и х а с т с к а я л и т е р а т у р а
(И о а н н Л е с т в и ч н и к , а в в а Д о р о ф е й , И с а а к С и р и н , С и м е о н Н о в ы й Б о г о с л о в , Г р и г о р и й
С и н а и т ) в б и б л и о т е к е Т р о и ц е - С е р г и е в о й Л а в р ы с X I V п о X V I I в . / / Т О Д Р Л . Л ., 1 9 7 4 .
Т. 2 8 . С . 3 1 7 - 3 2 4 ; Он же. К е л е й н а я и с и х а с т с к а я л и т е р а т у р а (И о а н н Л е с т в и ч н и к , а в в а
Д о р о ф ей , И саак С и р и н , С и м ео н Н о вы й Б о го сло в, Г ри гори й С и н аи т) в б и б ли отеке
К и р и л л о - Б е л о з е р с к о г о м о н а с т ы р я с X I V п о X V I I в. / / М о н а с т ы р с к а я к у л ь т у р а : В о с т о к и
З а п а д : [М а т е р и а л ы к о н ф ., и ю н ь 1 9 9 8 г.] / С о с т . Е .Г .В о д о л а з к и н . С П б ., 1 9 9 9 . С . 4 4 - 5 8 .
106 Смирнов С.И. Ц и т . и з д . С . 9 6 ; М а з у р и н с к а я к о р м ч а я . С . 3 2 7 .
107 В з г л я д ы О т ц о в Ц е р к в и н а п о к а я н и е О т ц о в Ц е р к в и и з л о ж е н ы , в ч а с т н о с т и , в:
Алмазов А. Ц и т . и з д . М ., 1 9 9 5 . Т. 1. С . 4 - 1 0 ; Т а м ж е . М ., 1 9 9 5 . Т. 2 . С . 3 2 3 - 3 4 5 .
108 Смирнов С.И. Ц и т . и з д . С . 1 2 2 - 1 2 4 ; Алмазов А. Ц и т . и з д . М ., 1 9 9 5 . Т. 2 . С . 157—
1 5 9; ЗШпдогД Ь. М е т о п а т А11ги881апб. Ш 1 е г8 и с Ь и п § е п т б е п Р о г т е п с Ь ш Ш с Ь е г
Т о 1е п 80 г§ е. ЗШ И даП , 1 9 9 4 . 3 . 1 0 9 - 1 1 3 .
109 З л а т а я ц е п ь . Ц и т . и з д . С . 2 1 .
110 С м ., н а п р и м е р : Кирилл, свт., архиеп. Иерусалимский. П о у ч е н и я о г л а с и т е л ь н ы е и
т а й н о в о д с т в е н н ы е . М ., 1 9 9 1 . С . 3 3 5 - 3 3 6 . П я т о е т а й н о в о д с т в е н н о е п о у ч е н и е , 8 - 9 . Т а к ж е
с м .: И а к . 5 , 16; 1 Т и м . 2 , 1.
111 ЗШпдогЦ'Ь. О р . е й . 3 . 1 3 0 - 1 3 2 .
112 П о д р о б н е е с м .: З/етдогфГЬ. О р . ей. О с о б е н н о : 8 . 2 0 5 - 2 0 8 . Т а к ж е с м : 51е'тс1ог0'
Ь. К 1оез1ег а1з 2 еп 1 геп б е г Т Ы е п зо гд е ш А Й ги8з1апб // В е й г а § е г и г « 7 1 п 1 еш ай о п а1 еп
К о п & г е п г ги г О е зс Ы с Ы е б е з Ю е у е г и п б б е з М о з к а и е г Я е ю Ь е з» . В егИ п , 1 9 9 5 . 8 . 3 3 7 - 3 5 3 ;
Алексеев А.И. П о д з н а к о м к о н ц а в р е м е н : О ч е р к и р у с с к о й р е л и г и о з н о с т и к о н . X I V —
н а ч . X V I в в . С П б ., 2 0 0 2 . С . 1 3 1 - 1 8 0 .
113 Н и л а С о р с к о г о П р е д а н и е и У с т а в / В с т у п . ст. М .С . Б о р о в к о в о й -М а й к о в о й . М .,
1 9 1 2 . П р и л . 1. С . X III.
114 В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 5 0 8 - 5 0 9 . С р .: Серегина Н.С.
М у зы к а л ь н ая э ст е ти к а д р е в н е й Р у си . Ц ит. изд. С . 7 5 -7 6 .
115 С м ., н а п р и м е р : Алмазов А. Ц и т. и з д . М ., 1 9 9 5 . Т. 2 . С . 108.
1.6 В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 5 0 9 . « Е ж е с о с т р а х о м м н о з е м ,
соп рятан н ы м б лагоговеи н ством и украш ен н ы м с возд ви ж ен н ою м ы сл и ю и
сокруш ен н ы м сердцем ».
1.7 П о с л а н и я И о с и ф а В о л о ц к о г о / П о д г. т е к с т а А .А . З и м и н а и Я .С . Л у р ь е . М .; Л .,
1 9 5 9 . С . 3 0 1 . С р .: В М Ч . С П б ., 1 8 6 9 . В ы п . 2 : С е н т . 1 4 -2 4 . С т б . 8 1 9 .
118 П о д р о б н е е с м .:Прохоров Г.М. П а м я т н и к и п е р е в о д н о й и р у с с к о й л и т е р а т у р ы X I V
и X V в в . Л ., 1 9 8 7 . С . 4 2 - 5 9 .
119Дионисий Ареопагит. О Ц е р к о в н о й и е р а р х и и IIДионисий Ареопагит. С о ч и н е н и я .
Т о л к о в а н и я / М а к с и м И с п о в е д н и к . С П б ., 2 0 0 2 . С . 5 7 5 . Г л . 1, 3 ; Т а м ж е . С . 5 8 1 . Г л . 2.
120 Д л я д р е в н е р у с с к о г о м о н а ш е с т в а п о н я т и е « е д и н о у м и я » б ы л о к л ю ч е в ы м . П р и м е р ы
с м .: Пентковский А.М. Ц и т. и зд . С . 3 9 1 ; С л о в а р ь д р е в н е р у с с к о г о я з ы к а (Х 1 -Х 1 У в в .) / Гл.
р е д . Р .И . А в а н е с о в . М ., 1 9 90 . Т. 3. С . 1 8 9 - 1 9 0 ; Сухомлинов М.И. Ц и т . и зд . С . 8 7.
121 Еремин И.П. Ц и т . и з д . С . 1 8 0. В п я т о к 3 н е д е л и п о с т а с л о в о н а ч а с е х с в . Ф е о д о с и я
о х о ж д е н и и к ц е р к в и и о м о л и т в е . В М ф . 6 , 1 0 и Л к . 1 1 ,2 ч а с т и ц ы « б о » н ет.
122 В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 50 7^ С р .: Т а м ж е . В ы п . 2: С е н т . 1 4 30. С тб. 972.
123 Т а к о е п о н и м а н и е Б о г о с л у ж е н и я п р а к т и ч е с к и н е р а с с м а т р и в а л о с ь в о т е ч е с т ­
вен н о й и зап ад н о й и стори ограф и и . О б эсхатологи ческом см ы сле Б о го слу ж ен и я в
т о л к о в а н и я х X X в. с м .: Ре1ту К.С. О р . е й . 8 . 4 3 2 - 4 5 5 .
124 Н а и б о л е е с у щ е с т в е н н ы е и з м е н е н и я э с х а т о л о г и ч е с к и х п р е д с т а в л е н и й п р о и з о ш ­
л и с о в т о р о й п о л о в и н ы X I V в . П о д р о б н е е с м .: Юрганов А.Л. К а т е г о р и и р у с с к о й
с р е д н е в е к о в о й к у л ь т у р ы . М ., 1 9 9 8 . С . 3 0 6 - 4 3 7 ; Евсеева Л.М. Э с х а т о л о г и и 7 0 0 0 г. и
в о з н и к н о в е н и е в ы с о к о г о и к о н о с т а с а // И к о н о с т а с . П р о и с х о ж д е н и е — р а з в и т и е —
с и м в о л и к а / Р е д .-с о с т . А .М . Л и д о в . М ., 2 0 0 0 . С . 4 1 1 - 4 2 7 ; Алексеев А.И. П о д з н а к о м
к о н ц а в р е м е н ... Ц и т . и з д . С . 5 6 - 5 8 , 6 2 - 6 8 .
125 Н е с к о л ь к о п р и м е р о в и з « С т а р ч е с т в а » п р и в е д е н ы в у с т а в е п р п . И о с и ф а В о л о ц ­
к о го , с м .: В М Ч . С П б ., 1 8 6 8 . В ы п . 1: С е н т . 1 -1 3 . С т б . 5 1 0 - 5 1 1 . С м . т а к ж е : Ж и т и е
А ф а н а с и я и ж е в А ф о н е / / Лённгрен Т.П. Ц и т . и з д . С . 3 1 1 - 3 1 2 ; Руфин, пресвитер. Ж и з н ь
п у с т ы н н ы х о т ц е в / П е р . с л ат. с в я щ . М .И . Х и т р о в а . С е р г и е в П о с а д , 1 8 9 8 . С . 112. С р .:
240
Церковный устав и клиросное пение
Палладий, еп. Лавсаик, или Повествование о жизни святых и блаженных отцов. М.,
1992. С. 125-126.
126 Евагрий [Понтийский], авва. Творения. Цит. изд. С. 79. Гл. 12.
127 Там же. С. 160. Прим. 17.
128 Мф. 21, 12-13; Мк. 11, 15-17; Лк. 19, 45^16; Ин. 2, 14-16.
129 Серебрянский Н.И. Цит. изд. // ЧОИДР. 1908. Кн. 4. С. 522. Ср.: Слово Иоанна
Златоуста о страсе Бож ии... // Памятники древнерусской церковно-учительной
литературы. СПб., 1898. Вып. 4: Славяно-русский пролог. Ч. 2: Я нварь-апрель. С. 149;
Руфин, пресвитер. Цит. изд. С. 112.
130 Алексеев А.И. «Слово о исходе души» Кирилла Философа. Приложение //
Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. Археография, палеография,
кодикология. СПб., 1999. С. 15.
131 ВМЧ. СПб., 1868. Вып. 1: Сент. 1-13. Стб. 510.
132 Смирнов С.И. Цит. изд. С. 80, 97, 240.
133 Повесть о видении некоему мужу духовну // РИБ. 3-е изд. Л., 1925. Т. 13:
Памятники древней русской письменности, относящиеся к Смутному времени. Вып. 1.
Стб. 182. Ср. с текстом др. списка: О видении некоторого мужа // ЛЗАК. 1861. СПб.,
1862. Вып. 1. С. 52-56.
134 ВМЧ. СПб., 1868. Вып. 1: Сент. 1-13. Стб. 510.
135 Еремин И.П. Цит. изд. С. 178. В пяток 3 недели поста св. Феодосия поучение о
терпении и о смирении. Ср.: Поучение Петра митрополита. Цит. изд. С. 187.
136 И зборник 1076 г. М., 1965. С. 172-173. Ср.: Смирнов С.И. Цит. изд. С. 217.
137Дионисий Ареопагит. О Церковной иерархии II Дионисий Ареопагит. Сочинения.
Толкования / Максим Исповедник. СПб., 2002. С. 639. Гл. 3, 12.
138 Василий Великий, архиеп. Кесарии Каппадокийской. Творения: Новый испр. пер.
Моск. Дух. акад. СПб., 1911. Т. 3. С. 7.
139 Чудинова И.А. Цит. изд. С. 93.
140Евагрий [Понтийский], авва. Цит. изд. С. 78.
141 Некоторые различия в восприятии и осмыслении отдельных элементов Бого­
служения (например, пения в скитах и общежительных монастырях) не могут рас­
сматриваться как противоречащие друг другу, поскольку они не выходят за рамки еди­
ного понимания Богослужения и восточно-христианской аскетики. См.: Романенко Е.В.
Нил Сорский и традиция русского монашества. М., 2003. С. 152-153.
142 Ким Н., свящ. Рай и человек. Н аследие прп. Н икиты С тиф ата. С П б., 2003.
С. 227-233.
143 Сидоров А.И. Древнехристианский аскетизм и зарождение монашества. М.,
1998. С. 53.
Диакон Николай Нефедов
ПАСХАЛЬНЫЕ КАНОНЫ
ТРИОДИ МОИСЕЯ КИЯНИНА1
В Российском государственном архиве древних актов, в рукописном
отделе библиотеки Московской Синодальной типографии (ф. 381),
хранится интереснейш ий памятник древнерусской богослужебной
книжности — Триодь постная и цветная в одном переплете, называемая
по записи писца «Триодью Моисея Киянина»2 (далее в тексте — Триодь
Моисея Киянина). Собственно, свое название этот памятник получил
по записи М оисея Киянина, написавшего на 256 листе памятника:
СгкончдшдсА кннгы
сна/
адсцд
ГЕнгврА кк, стого дпсдд Тн/лдофЕА знлд'Ъ. Й
С т Е ф Д Н 2 ДДД2, И е Ж 2 Н Ь , СЕАТЫНЛД2 | / . . ] т Н Н , / СВОЕГО д Ф л А СПСЕННА Н ВсФ^2 СТЫНу2,
Д ДЕЖЛЛ2 СОрОК2 д Ф т 2 , Д ВДДД2 СТЫНЛД2 Л1ЧНЦДЛ12 ДБЕрН ДД ЕДЖД 0 рЕ3 2 К 0 БДН2 , Д
Б д / Д'ЬдА .
Н БАШЕ
гИдрНИ Е Г О Е О А з/н Н БД Н уОДНЕНБД, ЕОАЦ1ДСА ЕД, ПрЕЕЫВДКИрД С2
СЧ’рдуОЛДг/ Н ЕД БОАфДСА ПО БСА ДННН,/ Д ЗЛ Л\Нр2 ЛДОДАШД, Д Л Ш 2 ./ Й ЖоНСН ПСДД2
Г р ^ Ш Н Ы Н , / КнАННН2, Д НЕ КДЬНЕТЕ АДЕНЕ,/ ГрФшНДГО Н ГроуЕДГО.
16 - 1218
241
Раздел IV
Вопрос о происхождении данного памятника в специальной литературе
решается противоречиво: так, И.Д. Мансветов считал ее единственным
памятником киевского письма, исходя из прозвища писца3, его мнение раз­
делял и П.В. Владимиров4, в то время как А.И. Соболевский считал Моисея
Киянина— киевлянином, но жившим в Новгороде, поэтому и сам памятник
относил к новгородским5. По данным А.А. Покровского, Триодь поступила
в собрание Московского Печатного двора из Пскова6. Л.В. Столяровой
высказано мнение, что Моисей Киянин не был писцом самого памятника,
а лишь зафиксировал вклад книги во владение духовной корпорацией,
скорее всего новгородской7. М.Г. Гальченко, напротив, считала почерк
писца тождественным почерку основной части памятника8.
По мнению М.А. Моминой, данная Триодь «списана непосредственно
с болгарской рукописи, на что указывает орфография, особенно в начале
рукописи»9, хотя, если следовать лингвистическим характеристикам
древнеславянских изводов, памятник имеет больше характерных черт
древнерусского извода, а именно: смешение «юса» и «оу», этимологи­
ческое употребление редуцированных «еров» и «ерей», параллельное
использование полногласных и неполногласных, параллельное упот­
ребление «жд» и «ж» при том, что характерные признаки древнебол­
гарского извода — например, смешение «юса» и «юса малого», отсут­
ствие интервокального «ф> — в памятнике не встречаются10. Но оставим
вопрос о происхождении памятника специалистам палеографам; здесь же
лишь укажем, что этот памятник датируется ХП-ХШ веками и отражает
так называемую архаическую богослужебную традицию Русской Церкви,
привнесенную из южно-славянских областей после принятия христианства
на Руси, в первую очередь, из Болгарии. Эта традиция основывается на
южно-русских переводных памятниках, восходящих ко временам де­
ятельности святых просветителей славян — равноапостольных Кирилла
и М ефодия11, то есть описывает Богослужение в том виде, каким оно
было до реформы преподобного Феодосия Печерского в 60-х годах XI
столетия12.
По классификации М.А. Моминой, данный памятник относится к
третьему типу Триоди13, который представлен только этим памятником;
расположение текстов дано по второму типу, то есть в архаичном по­
рядке14: тропарь, седален по кафизме, кондак, стихиры на утрени и
затем канон или трипеснец. Многие листы рукописи утрачены, но часть,
содержащая Богослужения Светлой седмицы, хорошо сохранилась. Встре­
чаются тексты, йотированные крюковой нотацией15. Триодь не деленая.
С литургической точки зрения данная рукопись содержит особенности,
характерные для богослужебной практики Студийского монастыря16, но
различающиеся со Студийско-Алексиевским уставом.
Триодь Моисея Киянина неоднократно упоминалась разными иссле­
дователями как интересный памятник, но до систематического изучения
его как с литургической точки зрения, так и с лингвотекстологической
дело не дошло.
Чем же интересен этот памятник в его пасхальной части?
Триодь М оисея Киянина содержит на каждый день Пасхальной
седмицы особый канон, посвященный Светлому Христову Воскресению.
Этих канонов нет ни в одной славянской Триоди, вы явленной и
хранящейся в России. Иными словами, это единственный памятник,
содержащий данные тексты. К сожалению, несмотря на их уникальность,
в отечественной науке нет работ, посвященных гимнографическому,
историческому и поэтическому исследованию данных канонов.
242
Церковный устав и клиросное пение
#
*
*
Iг*М
С*I**•Л*
* Г Л Л ^ « Г А . Я1 « Р ^ Л С П - М И Г * *
м г а н ч к х ' ф г т ш с и н ч ) * •* г р е ь м * у м» г а в
у
1 й 4 м , * г » г « г к » р у > « ч » н и *«*»ш *»е
М- Н в ^ И М Г Я Н С О А И Я Л А Тк С Т1« *Д | Ч Л ^ Л и 1 » Ч Т А
( Ч
Р
П А » § * * М№‘ ц ( Г « * 1 М ' | I Е П П *
Л , П
1 т м П Ч 1 « Г П А
П # С п » ^
л* Н * *• е А к гьиЦ м»7 . * ! к м > « ф ид*
4ААКАЙЧ •,.--л
*. А А 1 А
^
% *Ж О А
ГГ- и
» * ЧГС |>
*<
гь-
«.* г »
V Ч » ^
р *
1Ш
V ! * ': ^
в ** * ' * * / *
Г' А Л
д,
.
'п н ^ а а и
1 * у
•*
Г Ь “ * •* /
* * » И > »«•
* # 1 р ь м * . гЛ м ' а Я Ч . « « Н * I I I •%•
Н Н ' А Н I у Л» у ГГ { Л
«Л С & *Я, С п * * у **■ »** *
^
т %*****'*'
’* р * У
у> н* «г и» н С Лум о »•«»*■ *» *у м к ц н
*2*
ММ« « * ‘ I
Д А * » К 1 И « А Г О ' « в р
П* | #*Ъ*| «™* в 1 * Д С I
И» И { • ПИ *(<* 'Л *
“«
И .
М'А
ЛНи^г' ,
*С
Л
п р Ф ^ Ч » » | к Ь М И ' | 1 А Ч И *« А Н Я » * ' 1' № ” н I 11 И г *
*«1у#
у "•** П*&!'*•?
С! Н ^ М и К Ч ' К ' Ы И ^ ' к
«Заг
м1» н » 4
»*А »
Н'*‘е'*7*л
* *АГ ' 1*Ай* а ‘ - 1#Л1Й1Н»»<Г»»-;
'
‘V * м *‘ г* г ’ | * в 42 ' * е п к
к и ч .м .А 1 » 0 1 |» а * * » у М
$КЛШ■•*•*• "* Л * и п-«кь <•« «* т*м»*л**л~
>1Н|(нч*мга< а,л**га**1* ь.*к-уа игаамм'!,
ЛИ*М«' и л и »<***?»»*• »„**.. " ” **''•*“
Ж. ««и*#»»»*}»*'**»***»» нн‘ •>»« ж г »•Д* *> ДА ***«*'",м *•"-• д.-г ’**
|И«Н*>«,уь плц*л >««Л'Ч'"'*'А' *
| д.«киг» л.ч>м- я*»и»И'*« п<,и*
-Ч Я .
пМ**А
щ и»-*»-*'
Факсимиле Триоди Моисея Киянина
Триодь Моисея Киянина приводит шесть канонов17, на каждый день
Светлой седмицы, которые или заменяли собой пение Пасхального
канона, или пелись после него, как, например, это предписано во
Вторник Светлой седмицы в Древнейшей Славянской Триоди18 или
Студийско-Алексиевском уставе19. Ни один из канонов не имеет надписания автора. Все каноны девятипесенные, без второй песни. Они не
имеют славянского акростиха, сказать же что-либо о наличии акростиха
в греческом тексте не представляется возможным, так как оригиналы,
возможно, и существуют, но пока не обнаружены. Каждый канон имеет
лишь надписание об использовании его в определенный день Светлой
седмицы.
Гласы канонов следуют в следующем порядке: в Понедельник — 8-й
глас, во Вторник — 3-й глас, в Среду — 4-й глас, в Четверток — 5-й, в
Пяток — 6-й и в Субботу — 7-й глас. Таким образом, использованы все
гласы, кроме 1-го и 2-го. Канон Пасхи преподобного Иоанна Дамаскина
написан на 1-й глас, что может быть объяснением, почему древний
песнотворец не использовал этот глас. Вопрос об отсутствии канона
2-го гласа требует дополнительного исследования20.
Ирмосы канонов в основном приводятся инципитом, и часто совпа­
дают с воскресными ирмосами соответствующего гласа, хотя некоторые
приводятся полностью, что указывает на их редкое использование или
отсутствие в Ирмологии. Ирмосы канона во Вторник Светлой седмицы
все выписаны полностью и являются уникальными.
Тропари канонов на все дни седмицы краткие и емкие по содержа­
нию, что указывает на древность происхождения текста, на время,
когда тропари канонов были припевами к стихам библейских песен21.
16
243
Раздел IV
С точки зрения содержания канонов здесь мы видим характерную для
студийской школы особенность, а именно: событие Воскресения Хри­
стова прославляется вместе с Его страданиями, смертью, сошествием во
ад и событиями, окружавшими весть о Его Воскресении, — шествии женмироносиц на гроб, явлением Воскресшего Христа апостолам Петру, Луке
и Клеопе на пути во Эммаус, одиннадцати ученикам. Здесь реализован
традиционный иконографический принцип неразрывности страданий
Христа и Его Воскресения, снята линейность времени событий — события
рассматриваются с точки зрения вечности.
Особенно богаты по форме и содержанию каноны Пятка Светлой
седмицы и Субботы. Это тончайш ие и изящ нейш ие произведения
искусства византийской мысли, которые не могут быть скрыты ни
темными местами славянского перевода, ни ошибками и неточностями
при переписывании текста.
Приведем здесь краткий обзор содержания пасхальных канонов Трио­
ди Моисея Киянина. Канон Понедельника Светлой седмицы 8-го гласа
выглядит следующим образом: каждая песнь состоит из четырех тропарей,
последний из которых — Богородичен. Ирмосы приведены инципитом.
Структура канона имеет некоторые закономерности: почти во всех песнях
первые тропари посвящены значению Пасхи Христовой в нашей жизни:
«П рдздьннкг
всакын
н д д \2 п р о ц в ь л г к / / с т ь в г с н т в г - у и н з гров д- пдсуд
еж на днь-
ПДСуД Пр'Ъч2СТЬНДА- ЮЖЕ Ч2Т0у1рЕ П О К О н / с р О Е р 'Ь тд К Д и - ВСАКОСД З Д 0 Е Ы - Н З Е Ы В я / ш е
(песнь 1-я, тропарь 1-й)— почитание Пасхи дает нам
покой и избавление от всякой злобы, то есть мы не просто радуемся, но и
пользу духовную получаем от пасхальной радости. Затем последовательно
раскрывается и значение праздника — « нспл 'Ън н с а - в с а т в д р ь л ю т 'Ъ т к о
у в о м ь взскрьсЕннкм ь-:-»
о у н ы н н т -/ стрдстьдш увдлш - нг
бы
днь
вса
с в ' Ь т л д / пдсуоу п р д з д ь н о у ю с р н - : - »
(песнь 4-я, тропарь 1-й); далее излагаются и вероучительные основы
события — « ж р г т в о у с д д и са о ц е в н п о б е д е не б о л е н - т / к о с н г сы с р д в ь н г »
(песнь 5-я, тропарь 1-й) и « п о к о ы р - с л д в н д и уд бд с т р д с т н - се б о е ы б д / к т ь
тВЛЕННЕ БСЕМОуЛАНр^- ВОСЕМЬ БО К Г о / / Б2 ПЛ2ТН НЕ П03НДЕМ2- т К О БД ЖЕ П0ЕМ2- Д1|СЕ/
(песнь 6-я, тропарь
Воскресения Христова — « р д з д р о у ш н -
н п л г т ь н оси ть-:-»
н в Е р 'Ь а с в к р о у н и - н р д с у ы т н
его
1-й );
далее открывается значение
дю женне д д о б о - н
с г е о у д ы / у Е - к р Ф п о с т н ю ен-:-»
сгвА здлв
к сн -
врд /тд
(песнь 7-я, тропарь
1 - Й ) , «НЕД101|СНН ПЛ2ТЬН0Ю- НСЕ ДЮН ЕЕ- С2ДАрЬТН Б г / к о у ш Д Е Ш Н - ЕЖНЕЮ ЖЕ СИЛОЮ-
(песнь 8-я, тропарь 1 - й ) . И заключает
песни, своего рода резюме — « О т г бд бд с л о в о -
Бгскрьсг м р ь / т в ы н д и по д д еть-:-»
этот ряд 1 - й тропарь 9 - й
НЕСВЛА'ЬсЬНО НЕПр*ЪлОЖ2НО-/ Ч л Г к о у Н БЫ Б 2 СНД- рДЗБ'Ь гр'Ьуд н с к в р ь / н ы ВСАКОА- н
п л2тн ю стрдддвгшд- н ддов& / рдздроуш гш д к р е п о с т ь - т к о
бд
в г с к р ь с г / ш д - пдсуоу
ПрДЗДЬнЙ|Д12-:-».
Вторые тропари каждой песни воссоздают пасхальную радость
апостолов и призывают и самих апостолов и всех верующих к пропо­
веди Воскресшего Христа — «Йплн крыюршА досел 'Ь не б ^ / д 'Ь т е - н з н д 'Ь т е
вгпнюсрЕ- слдвд пдец'Ь пр4/ст4н-:-» (песнь 4-я, тропарь 2-й), а затем повествуют
о радости и земли, и неба — «прайде н о р и - стрдст|/ н скрьЕьндга уд б д - н св'Ьтг
В2СНАЛ2- п д с к д / Н3 ГрОЕД ГЬ НДШ2- Н ЗЕМЬННН С2 ДНГЛЫН- ДНЬ рд/дОЮТЬСА-:-» (п еС Н Ь
5-я, тропарь 2-й), «ВЬСАКД- п р д з д ь н о у т ь н р д д о у к т ь с А ВЕСЕЛА 1 р н / с А о т е б 4 - ш Гкы
7-я, Тропарь 2-Й) И «ДПЛСКО З В Д Н | / к - д р ь з о с т н ю л н к о у т ь - : - »
(песнь 9-я, тропарь 2-й). Однако среди этой радости автор канона
возвращает нас к событиям Страданий Иисуса Христа и спасительному
Т В О А СПСЕ-:-» (песнь
244
Церковный устав и клиросное пение
смыслу Его подвига —
копнемь
проводЕнг/
«Н3ДНАД2
е ы в х - нд
ксн-
п о т о к ы / н з Е ж ь е т в ь н ы н у г рЕЕрг*
к р е т ' Ь БНСНЛ12- н л ш рве о ч н с т н м н р д / с в о е г о в о д о к н
(песнь 6-я, тропарь 2 - й ) .
Третьи тропари посвящены верности святых жен-мироносиц и их
путешествию «ко гробу» Христа, когда пришедшие в скорби об Умершем
вернулись с радостной вестью о Его Воскресении — « н д е ь н р гш Е С А ж е н ы
с т ы г а - м к р о н е д ь з ы / нд п о д о Е н е рддовдн не ввскрьсЕ ннА [ з д л и н н т е ] » (песнь 3-я,
тропарь З-Й), « Н с т г к д / ш д - сг в ы ш г н А г а с в ' Ъ т д о с т н н д ь н ь с ь - оде/жж вгекрьсЕннгар д д о е т ь р о ун ол дг ж е н ы лд&/дрыга- пдсуоу п р д з д ь н о у н н р д - нео пр 4; е т д ш д / СДЬЗЫН- н
п р о ц в ь т е р д д о е т ь - : - » (песнь 4-я, тропарь 3-й), « п р 4; н д о ш д е в ' Ъ т д о - ж е н д л \ 2
с д ь / з ы нд р д д о е т ь - : - » (песнь 5-я, тропарь З-Й), « О ж е н ь с к о - к о у п ь н о п р н ш г / е т в н е
е п е ь н о е - к ж е свподоенса д н г д ь е к д вн/д4нна д н ь - н к о с н о у ш д е А у в у - н о г у г а к о
подо/евнын- н п декоу веседацсеса п д е е р ж т ь - : - » (песнь 6-я, тропарь 3-й). И за­
вершает эту композицию тропарь последней песни, в котором песнописец
обращается с воззванием к самим мироносицам: « н ы н 4 в г з в 4 е т н т е вс 4 м х веееднгд р д д о е т ь - / ж е н ы еодостонны г а с н о - / к ж е о т г ед п р н А е е т е - / г а к о р дд о у н т есА
вен- к р ь е т н г а н 'Ь п р д в о в ^ р ь / н н н д к д н е - н пдекоу г н к - п д е е р е т е веед АерееА-:-» (песнь
9-я, тропарь 3-й).
Во Вторник Светлой седмицы приводится канон 3-го гласа, причем
все ирмосы приведены полностью. 1-й тропарь 1-й песни содержит
указание о чтении этого канона именно во Вторник Светлой седмицы, или
в третий день праздника: « т р е т н н д н ь - п р д з д ь н н к г н д м г - в г е к р ь е е н н г а / у в д - н п д е у д
п р 'Ъ с д д в ь н д - у в д д н л и еееть н д / е д д в о у е ж н к - : - » . По своей композиции он близок
к канону в Понедельник, но уже не имеет строгого композиционного
построения: некоторые третьи тропари посвящены конкретному собы­
тию — явлению Воскресшего Христа апостолам Луке и Клеопе на пути во
Эммаус — « К д е о п 1^ га в д ь с А - н з в ' Ь с т о у г а к м о у - в г с к р ь с Е н н / к сбое-:-» (песнь 1-я,
тропарь 3-й), « гавн сА н н д м в н ы н 4;уЕ- г а к о к л е о п 'Ь д р е в д м - » (песнь 5-я, тропарь
3-й). В этой группе интересен 3-й тропарь 3-й песни — « Й п Х н с т р д ш н в н н к р г в н н - н е в ' Ь г д о п р д з д ь н & ш г - / пдсуоу тв о к> -:~ »
к р еп н и Д |!ь/зн н -
сдовесы ж е н ь с к ы н л ш -
ЕЫВ2ШЕ рддоую /тЕ СА- пдсуоу поки рЕ у в у - : - » ,
в котором можно усмотреть некоторое противопоставление смелости
(«дерзости») жен-мироносиц страху апостолов.
В Среду Светлой седмицы для канона использован 4-й глас, ирмосы
приведены инципитом, так как совпадают с воскресными ирмосами того
же гласа. Композиционно тематика групп тропарей прослеживается менее
отчетливо, точнее она существует, но не соответствует последовательности
тропарей в песни: в остальном все так же — один .тропарь посвящен со­
бытиям страданий и Воскресения Христа, второй — радости учеников
и апостолов, причем в этом каноне описываются события, связанные
с явлением Воскресшего Христа на море Тивериадском — «Нд люрн
тнвЕрнгадьст'Ъмь днь- гавндгсА к/еть уг- ввекрьег трнднЕЕЬно нз мрьтвын/угн пдсуоу оучЕНнкомг г а в 4 - своего б2 стд/нна- гако ежнк трАПЕЗю постдвндг-:-»
(песнь 1-я, тропарь 1-й) и шествие на Елеонскую гору — «Нд>Ьм2 сг
КДНН'ЪмЬНДДЕСАТЕ Б2 ГОрЖ- КЛЕОНь/сКЖЮ СКОрО- уд Б2СКрЬС2ШД- Б2 НЕН В Н Д 'Ь в г/ш Е -
(песнь 4-я, тропарь 1-й). В
третьей группе тропарей еще более ярко подчеркивается заслуга святых
жен-мироносиц — « ( И р о ю Н ЛЮЕ2ВНЮ- Прн/уОДА1|СН- нд гр о Е г у в г - мдрнга ПрЬВДА
н пдсуоу т р ь е т ж г с - сЕлдоу с2 н н м ь п о к д о н Т / л \ 2 с а - : - »
Л1д/ГДДДЫННга в 4 -:-»
С2
(песнь
НН^МН ОуЧЕННЦДМН- п р ь в ^ к / ПДСуоу ВНД^ШД-уД Н З ГрОЕД Б2СКрЬС2ШД
1- я ,
тропарь З - Й ) ,
«гИ ю рон осн ц д у в ы - г а к о о у в ^ д ' Ь в г / / ш д р д д о е т ь -
245
Раздел IV
н д п д л \ 2 уд пдеуоу в в с к р ь е г ш д - п р о / п о в
4 д д ш д •:-» (песнь 3-я, тропарь 3-й),
« К д м ' Ь н ь о / т г в д д е н г о в р + т о и д д - л ш р о н о с н ц д о т г г р о к д / е н д ' Ь ш д о у н о ш н дн гддо т г нем ж е о у в ’Ё д ' Ё в г / ш д • у в о в г с т д н н е - д п д м г т е к о у т ь - е ж н к пдсу & / п о в ' Ё д д т н - : - »
(песнь 9-я, тропарь 1-й) (выделено разрядкой мною. — Н.Н.).
В Четверток Светлой седмицы дан канон 5-го гласа, но ирмос и
первые три тропаря 1-й песни отсутствуют из-за дефекта листа (Л. 194).
В этом каноне сохраняется общая тематическая организация содержания
тропарей: в группе первых тропарей большее место уделено воспоми­
нанию о страданиях Христа — « В г д р о у ж н с А - нд г о д г г о т ' Ё к р с т г сп еен ы н -:-»
(песнь 3-я, тропарь 1-й), « с ь е ё н д ш г п р о п А т ы н п д г т н ю - в г д д г / п р н ш г е т в о в д с 2 л \ р ь т ь С2ВАЗД- л \ р ь / / т в ы г а ж е в г е к р 'Ё ш г - пдсуоу с т ж к н ы н ' й / д д е т ь - : - » (песнь
7-я, тропарь 1-й), « с т р д с т н н п д г т ь н ы н с г / м р ь т н в г к о у с н ус- н ддд е ж ь с т б о м ь
о у / м р ы р в ы в о з д в н ж е в с г а - древьнАга в г
т а
Б ’Ё р о Б д в г ш д -
т а
п р 'Ё в г з н о с н м г - :- »
(песнь 8-я, тропарь 1-й), и только в 9-й песни слышится призыв — «Нём
ве с е д н т е с А с2 д н г д ы - д н ь с в ^ т д о р д / д о у н ж е ега з е м л е С2 ч Х в к ы н - у г
ео
в г/с к р ьс д г
к с т ь - о т 2 гроЕД пдеуд к с т н н ь н д г а - / к г о ж е п р д з д ь н о у к м в п о Е 'Ё д ь н д г а в е д н ч н / г а
(тропарь 1-й).
В группе вторых (апостольских) тропарей воспоминается еще и
явление Воскресшего Христа апостолам Петру, Иоанну и Иакову во время
рыбной ловли — « л о в А 1 р н > о у в о п е т р о у - нодн о у н г а к о в о у - н м г ж е у Ё А Б Н С И га к о
г ь - н п о д д е т ь пдсу& / п ш г - га к о л о в я л д н о г г -: - » (песнь 6-я, тропарь 3 - Й ). В этом
каноне есть песни, посвященные одной теме, например, во всех трех
тропарях 7-й песни речь идет о событиях, описывающих страдания,
смерть и значение Воскресения Христова. Возможно, само построение
композиции канона либо изначально не было выдержано песнописцем,
либо нарушено редактором Триоди Моисея Киянина или ее заказчиком,
если в оригинале канон содержал большее количество тропарей, и его
композиционно сокращали22.
В Пяток Светлой седмицы приводится канон 6-го гласа с воскресными
ирмосами. Начинается он с тропаря, в котором упоминается прославление
Пасхи в шестой праздничный день — « п р д з д ь н н к г ш е с т ы н мдл\2- п р о е д д в н м г
у в д / Б 2 с т д н н А * : - » (песнь 1-я, тропарь 1-й). Этот канон определенно написан
для пения именно в шестой день праздника, то есть в Пяток Светлой
седмицы, а не заимствован из древней рукописи, предполагавшей его
иное использование, как, например, канон Пасхи преподобного Андрея
Критского во Вторник Светлой седмицы, в древности исполнявшийся в
самый день праздника23.
Первые тропари также имеют характерную для 6-го гласа смысловую
окраску — « в п е р в г д в о р н с А н д м г - (1ыдднне н п д д ч г - к р ь / с т г м ь н е в м р ь т н к к у в н
ч гсть н о -:-»
ПД2ТНК о у м р ш ж - чХвЧДМН р о у к д м н - М2 о у т р о Б2СКрЬС2ШЖ- р д / д о у е л ш л п д н у Ё к г О »
(песнь 4-я, тропарь 1-й), то есть они от начала до конца выдержаны в
характере покаянния, напоминая о роли человека в страданиях Христа —
именно его руками Господь был умерщвлен. Однако при всем ужасе этого
момента автор канона не допускает безысходности — « ч т о се с т р д ш г н д сесно у ж д сь н д Б2НСТНН&У ТДННД- ИКО ТБОрЬЦД БСЁу2- Н4Г 2 НД К р ь / е Т 'Ё БНСНТЬ- Н о у м р 2 НД
н е м ь - га к о н з в о д н / п д г т н к ндег рддн- се гавд а и с а вгскрьсе- Т/ пдсуоу п о д д е т ь весе днга»
(песнь 9-я, тропарь 1-й). Тем, кто не принял Христа, противопоставляются
верные люди Христовы, и каждому указывается его участь — «в еседне
нднде- нд / о у ч е н н ч г д н к в - н еод'Ёзнь п р н А т г - ж н д о / в ь с к г с г в о р г » (песнь 8-я, тро246
Церковный устав и клиросное пение
парь 2-й). Заключается же этот замечательный канон воззванием автора к
самому себе — « Ч ь т о к ежне- н новое в я к с т н н о у •
пкнне г а к о жены п р н д ) /-/
нд г р о в 2 п р ь в ^ Е » (песнь 9-я, тропарь 3-й): «Приими, Господи, пение мое,
когда я, как жены-мироносицы, приду на Твой гроб первым».
Заключает цикл пасхальных канонов Триоди Моисея Киянина канон
в Субботу Светлой седмицы. Этот канон поется на 7-й глас, ирмосы
приведены инципитом. Композиционно он построен несколько иначе, чем
предыдущие пять канонов. Так, первые тропари всех песней представля­
ют собой воззвания к молящимся о воспевании Пасхи Христовой — «Дд
прдздьноукть всь- ндродя ^во В2 скрьсЕН|/Е- пое'ЪдьнЛчМ пгЬ вгт'Ьвдга (ЕЛ\оу• гако/
просддвнЕА-:-» (песнь 1-я, тропарь 1-й), « с д о б е с ь н л м д ^ о б ь н о м ц'Ьигвнк- п ^ с н ь / н о
БхскрьсЕннЕ* пониже б 2 3 2 П н е л \ 2 - гш^д/ ндшд е с т ь ^2 - (2 Б2 скр,Ъшвын ВСЕ'» мнрд/ гако
лшрдг-:-» (песнь 3-я, тропарь 1-й). Начиная с 6-й песни в этих воззваниях
присутствует библейская окраска, как будто автор хотел показать связь
нашей жизни с предшествующими веками, поставить нас в один ряд с
пророком Ионой или богоизбранным народом — «И2 п н е м г тн- сг/ е ж ш е м в
п р р о к о м ь г а к о С2ПАН Г н / / Б2СКрЬСЕ* СДДБЬНО О Т 2 ГрОЕЛ- Ж И З Н Ь Н Д М г / ПОДДБ2
в 'Ь ч г н & к к - »
(песнь 6 - я , тропарь
1 - й ) , «пдс^д т в р ж г с т в о - п р д з д ь н о у н м г в 4'р н н / н -
ПДС^Д ОБНОВЛЕНИЕ- БпЪл \2 СПСЕННЕ- Е в / НИЖЕ В2 СКрЬСЕ-
^2 Н3 ГрОЕД Г2 0 Ц 2 Н4ШН)р2 -:-»
(песнь 7-я, тропарь 1-й). Наличие библейских аналогий и символов
встречается и в других группах тропарей, например, — « г а к о о т г н т ю п т д - /
л н т ы н р д Е о т ы н в'Ь рьнн н - с г м р ь т н нзбы/б2 Ше- беселнкмь п д с^ у гн л , п р д з д ь н у У м ь - : - »
(песнь 4-я, тропарь 3-й). И заключается канон тропарем 9-й песни: «Ты
в г с к р ' Ь / с н л г ксн- д д д м д п д д г ш д д г о - т ы оено/бнл 2 ксн м н рд- в в с т д н н к м ь т н спсе
н д / ш г - Т А ^НЕ^Пр'ЬсТДНЬНО ЗЕМЬННН- п Ф м н Ве/лнЧДЕД12-:-».
Рассмотренные выше каноны представляют собой древнюю, ныне,
к сожалению, забытую традицию прославлять праздник Святой Пасхи,
довольствуясь при этом не одним каноном, как в современной практике,
но многими, так как описать смысл величайшего события Воскресения
Христова и выразить пасхальную радость необходимо раскрытием всех
(или хотя бы основных) аспектов праздника. Эта практика очень интересна,
поскольку привносит в Богослужение дополнительный учительный компо­
нент: молящийся не только участвует в пасхальной радости, но вникает в
догматический, сотериологический аспект и приобщается к евангельским
событиям, происшедшим в пасхальные дни, — ему, вместе с другими уче­
никами, является Воскресший Христос.
С точки зрения литургической существование этих канонов в сла­
вянской Триоди Х1-ХИ веков свидетельствует о необходимости поиска
оригинальных текстов, о выяснении их происхбЖдения и возможного
авторства. Хочется надеяться, что исследователи обратят свое внимание
на это уникальное в славянских богослужебных книгах явление, и в
результате появятся труды, посвященные этой неизученной теме.
Примечания
1 В основу данной статьи положена Диссертация на соискание степени кандидата
богословия, защищенная по кафедре Литургики Московской Духовной академии в 2002
году на тему: «Богослужения Страстной и Светлой седмиц по древнерусским памятникам
Х1-Х1П вв., хранящимся в Российском государственном архиве древних актов (Ф. 381)».
Автор выражает сердечную признательность научному руководителю работы, магистру
богословия, доценту, протоиерею Сергию Правдолюбову за мудрое руководство и
способность увлечь за собой в мир внутренней жизни Церкви Древней Руси.
247
Раздел IV
2 РГАДА. Ф. 381. Оп. 1. Д. 137 (С К № 170). П исана уставом в 4-ку. 257 листов. X IXII века. (Далее в примечаниях — Тип. 137.)
3 М ансвет ов И.Д. Церковный устав (Типик): его образование и судьба в грече­
ской и русской церкви. М., 1885. С. 93-94.
4 Владимиров В.П. Обзор южнорусских и западнорусских памятников пись­
менности от X I до X VII ст. Киев, 1890. С. 12.
5 Соболевский А.И. Славянорусская палеография. СПб., 1908. С. 48.
6 Покровский А.А. Древнее псково-новгородское письменное наследие: обозрение
пергаменных рукописей Типографской и Патриаршей библиотек в связи с вопросом о
времени образования этих книгохранилищ. М., 1916. С. 76.
7 Столярова Л.В. Свод записей писцов, художников и переплетчиков древне­
русских пергаменных кодексов Х1-Х1У веков. М., 2000. С. 103-105.
8 Гальченко М.Г. Триодь Моисея Киянина (Палеографический и графико-орфографический анализ) // Гальченко М.Г. Книжная культура. Книгописание. Надписи на
иконах Древней Руси. Избранные работы/ Труды Центрального музея древнерусской
культуры и искусства имени Андрея Рублева. М., 2001. Т. 1. С. 28—45.
9 Мамина М.А. Вопросы классификации славянской Триоди // ТОДРЛ. Л., 1983. Т. 37.
С. 31.
10 О лингвистических характеристиках древнеславянских изводов см.: П анин Л.Г.
История церковнославянского языка и лингвистическая текстология. Новосибирск,
1995. С. 10-13.
11 Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. М., 1997. Т. 1. С. 731.
12 Лаврентьевская летопись//Полное собрание русских летописей. М., 1997. Т. 1.
Стб. 160; Ж итие Феодосия Печерского// Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1.
СПб., 1997. С. 378-380; Пентковский А.М. Древнерусская версия Типикона Патриарха
Алексея Студита: ГИМ, Син. 330 (Из истории литургической традиции Русской Церкви
в Х1-Х1У вв.). Рим, 1996. С. 20-21; Топоров В.Н. Святость и святые в русской духов­
ной культуре. М., 1995. Т. 1. С. 700-702; Чаговец В.А. Ж изнь и сочинения преподобного
Феодосия (Опыт историко-литературного исследования) // Университетские известия.
Год 21. № 6. Июнь. С. 60; Момина М.А. Проблема правки славянских богослужебных
гимнографических книг на Руси в XI ст. // ТОДРЛ. СПб., 1992. Т. 45. С. 208.
13 Момина М.А. Типы славянской Триоди // Я зык и письменность средне­
болгарского периода. М., 1982. С. 114.
14 М.А. М омина выделяет четыре типа Триодей по расположению текстов внутри
службы: ко второму типу относятся все старшие Триоди (в том числе Тип. № 137), в
которых «сначала ставятся седальны, самогласны, подобны, кондаки, трипеснцы или
каноны» (Момина М.А. Типы славянской Триоди. Цит. изд. С. 110).
15 Тип. 137. Л. 225 об., 226, 233 об. Также в тексте многократно встречаются
«фиты» в значении музыкальных знаков над отдельными слогами. Об этом подробно
см.: Заболотная Н.В. Триодь Моисея Киянина в аспекте историко-типологического
изучения древнерусских певческих рукописей //М иыса аг1 е1 зшепПа: М атериалы
научной конференции. Киев: НМАУ, 1997.
16 Например, Чин умовения ног, совершаемый по отпусте Литургии в Великий
Четверток. Об этой практике говорит проф. И.Д. Мансветов, что для Алексеевского
монастыря было характерно, в подражание патриаршей службе, совершать Чин умовения
«прежде Божественныя Литургии». Составитель Студийско-Алексиевского устава (Син.
330) при этом противопостовляет эту практику, заимствованную из Устава Великой Церкви,
практике Студийского монастыря, где указанный Чин совершается после Литургии.
{Мансветов И.Д., проф. Цит. изд. С. 146-147; Пентковский А.М. Цит. изд. С. 51.)
17 Тип. 137. Канон Понедельника Светлой седмицы — Л. 189-191; канон Вторника
Светлой седмицы — Л. 191-193; канон Среды Светлой седмицы — Л. 193-194 об.;
канон Четвертка Светлой седмицы — Л. 194 об. (отсутствует часть листа с началом
канона) -1 9 6 об.; канон Пятка Светлой седмицы — Л. 196 об.-198 об.; канон Субботы
Светлой седмицы — Л. 198 об.-200.
18 РГАДА. Ф. 381. Оп. 1. Д. 138. Л. 59-64.
19 ГИМ. Син. 330. Л.
20 Канон 2-го гласа мог не войти в славянский список текста или был утерян; может,
наконец, быть, что канон 2-го гласа стоял на каком-либо Богослужении в ближайшем
окружении Светлой седмицы.
248
Церковный устав и клиросное пение
21 Первоначально тропарь канона был припевом к стиху псалма. То есть бого­
служебное исполнение тропарей предусматривало припевание их к стихам сначала
просто псалма, а затем библейской песни: такое практическое применение требовало от
текста тропаря соответствия определенным параметрам, один из которых — краткость,
(См. подробнее: Правдолюбов Сергий, протодиакон. Великий Канон святого Андрея
Критского. М., 1987. Т. 1.С. 113-160.) Краткость тропарей канонов Светлой седмицы Тип.
№ 137, а также их содержательность и насыщенность свидетельствуют об их древности.
22 Подобное композиционное сокращение описано в книге В.М. Кириллина на
примере сокращения количества тропарей Великого покаянного канона прп. Андрея
Критского до 8-ми в песни с сохранением смысловой композиции каждой песни в
пергаменном сборнике канонов из Постной и Цветной Триодей первой половины XIV
века (НИОР РГБ. Ф. 354. Вологодское собр. Д. 241). См.: Кириллин В.М. Символика
чисел в литературе Древней Руси (Х1-ХУ1 вв.). СПб., 2000. С. 104-128.
23 Пасхальный канон святителя Андрея Критского/ Публикация, описание, перевод
протоиерея Сергия Правдолюбова. М., 1996. С. 5.
ПАСХАЛЬНЫЕ КАНОНЫ СВЕТЛОЙ СЕДМИЦЫ
ТРИОДИ МОИСЕЯ КИЯНИНА
РГАДА. Ф. 381. № 137. Листы 189-191.
кднонй- в 'А поне* прдздьныга-не- г й / - д глд- н
|рлдо- Ва глоуБнн'Ё п о т о п и /
НрдЗДЕИнка б с а к е ш ндлда процвЕла к / / ( л . 189 о 6.) с т е ваен/два уса и з гроЕд- пдеуд
ЕЖНА ДНЕ- ПДСуД Пр'ЁчЯСТЕНД А- ЮЖЕ ЧЯТ0у1|СЕ ПОКОИ/ 1|СЕ ОЕр'ЁТДК/ИЯ- БСАКОга ЗЛ О Б Ы н зе ы в я / ше
у в о л \ Е ваекрасЕннклдь-:-
Й п Хе с к я / еяЕора
плетете-
пдскоу п р е т и м - г а к о
нзеы
/
в я - нмденскы
здвнетн- и
ТЕКО(|1Е П р н у о / д А Т Ь - НОДНЯ И ПЕТра КЯ ГрОЕОу уВОу- (ЕГ о / ЖЕ оучЮБЯШЕ БЯекрВСЯШДднвнш дса
в а/стд н н к к -
БжНГД ПрОПОЕ’ЁДВННКЯД ПД/ СуЕШ- И ВЯекрЬСЕННА п р 'Ё св'Ё тл д у в ы о у чЕ ннцл-рдд остнгсд ш д /оздрнш ден-нм вж Е у а
с лдб ен о
в и д а к е / е ж н и дп л д -
и б и с а - рддоу н тЕС А /
пдеув!-прдв'ЁЕ
ддва-:~/
Ё Пр'ЁВЫШЯШН ИВИСА ЧСТД- ВСЕЙ НЕВИДИМ^/ НИ БНДНЛД'Ёи- ПрНСНО ДБО ТБДрННЗИЖДИ/тЕЛА ЕОрОДНЛД«СИ- ИКОЖЕ ИЗБОЛИ ВЯПЛЯ/тНТНСА ВЯ ЧрЕБ'Ё ТБОЕ/МЕ- КГОЖЕ
СЯдрь/зНОБЕННКМЬ- МОЛИ СПСТНСАдшдддя ид/ шилда-:П'Ё- г- у ддо - Оутврьдн идея-:-/
ОчНСТИТЕСА СВЕТЛО- И ОЗДрНТЕ- о у ч е н н ц | / у в н - ЕЖНИЛДН П'ЁЛДН- п р д з д ь н о у к ц с Е
у в у / п д е у о у - ДНГЛОВЫ ЗрАЦДЕ СВ'ЁТЛЫ о д е ж д - : - /
Г о р ы с л д д о с т ь н ы н 'Ё н скдн 'Ё Т Е - у с а
Б'Ёр&кц ^н/лда- г а к о е я т ы
ео
в я / с к р ь с л я КСТЕ И З гроЕД- и пдеуоу
л д е д в ь н ы по дд ля к с т е - : - /
НдСЫ1|1ЯШЕСА ЖЕНЫ СТЕ1И- АДЮрО И С Л Е З Ы - / ИД ПОДОБИЕ рДДОБДННЕ ВЯСКрЕСЕННА/ И
в с А н к о у пдсу&, п р о п о Б гЁдддуоу-:[ГсИдрНЕ з л д т д г а КДДНЛЕННЦЕ- С Т р Д С Т Е Н ^/к /ИОК ОТЯЖЕНН СКВрЕНЖ- и о у т в р Е д н | /
окднЕИДДГО- п р н л о ж Е н н и лдн- Л Е с т н в д / г о с о у п о е т д т д - : II ^
д- у л до -
11р н ш я / / ( л . 190) е т в о в д о т я две1 не у о д д т д н - : - /
НсПЛ'ЁИИСА- ВСА ТБДрЕ ЛМТ'Ё ИКО оуНЕШНга-/ СТрДСТЕЛДН уБДЛДН- ИЯ ЕЫ ДНЕ ВСА
СВ'ЁТЛД/ пдеуоу ПрДЗДЕНОуК1^Н- г а к о о у з р 'Ё ИЗ ЛДрЕТЕЕ!/ н у я гд-:-
249
Раздел IV
ЙПЛН КрЫЮ1| 1ЕСАДОСЕЛ^ НЕ Е^Д'ЬтЕ- НЗНД'ЬтЕ Б2 ПНЮ1|СЕ* СЛЛБД ПДЕЦ'Ь Пр'Ь/сТ'Ьн*
ОуСТДЕНЕО (А ЕОАЗНЬ- ЕДКОБ2 СКрЬСЛг/ ЕСТЬ уС2 *НМЫ рДД0у!ЕМ2 СА*:НсТ2 Кд/шД* С2 ВЫШ2 НАИ СВЕТЛОСТИ НДЬНЬСЬ* ОДе/жЖ Е2 СКрЬСЕННГД* рДДОСТЬ
роуномг
жены
м & / д р ы г а пдсуоу п р д з д ь н о у к и р * НЕО п р Н ; е т д ш д /
СЛЬЗЫН- НПрОЦБЬТЕ
р ддоеть-:-/
Б гИдрНА оуЕО* МОНСЕЕЕДдрЕБЛЕ ПОИДШЕ*
ПОЕ'Ъ/дЬНОуЮ* ЕЦДЖЕ ПДСуоу СПСЕНОуЮ*
уБО Б2 СКрЬСЕ/нНЕ- ПОЕТЬ рДД0уЮ1| 1НСА СВЕТЛО-:-/
114 - е* Урмо* Х о д д т д н Еоу н ч л в к о м г - : - /
Жргтвоу СДМ2 СА ОЦЕБН ПрНЕЕДЕ 1СЕ БОЛЕЮ* и/кО СН2 СЫ СЛДВВН2 * Т'ЪмЬЖЕ Н
Б ы с к р ь с л 2 е/
Нр'&НДЕ
ндш г* н
сн е ж ь с т в о м ь * н ж е
прн гатг п л г т ь * н п дсуоу/п рдздьн оуЕ м г*:-
Н01| 12 *СТрДСТ|/ НСКрЬЕЬНДИ уд ЕД* НС Е 'Ь тг Е2 СНАЛ2 *п д с к д /
зем ьннн
НЗ
ГрОЕД Г2
С2 д н г л ы н* д н ь р д /д о & ю ть сА * :-
Пр'&НДОШД СВЕТЛО- ЖЕНДМ2 С Л ь / з Ы НД рДДОСТЬ* Н ПЕТрг о т г в р ь ж Е * с т о у д в
О Т г / в р Ь Ж Е Н Н И Е 'Ъ рою увою * н нгрдга п р д з д ь н о у м / т ь - пдскоу СПСЕНОуК»-:В олею
к р с т ' Ь с н д / г а к о з р А ц д н в н ен м д *
нд
е т р д с т н ю ЕОМТН* ЧНСТД
Н2
копнемь
оутровд т н * /
е о д о м д е 'Ь
рД/ ДОуЕШНСА* пдсуою ИГО В2СКрЬСЕННА-:-/
П т - ь* срм о- К г г о у о т г к н т д н * : - /
ПоКОНЦСЕ* СЛДЕНМ2 уд ЕДСТрДСТН* СЕЕОБЫЕД/кГ^ ИЕЛЕННЕЕСЕМОу МНр^* ПОСЕМ^ ЕО
СЕГо//(л. 190 об.) Б2 ПЛ2 ТН НЕПОЗНДЕМ2 - гако ЕДЖЕ ПОЕМ2 *Д1| 1е/ НПЛ2 ТЬ носнть-:Н3 ЛНАЛ2 СЕСН*потокы/НЗ ЕЖ^СТВЬНЫНуг рЕЕрг* КОПНЕМЬ ПрОЕОДЕН2 / ЕЫЕ2 *нд
КрСТ'ЪБНСНМ2* НМНЖЕОЧНСТН* МНрД/ СВОЕГОВОДОЮНКр2ВНЮ*НСВЕТЛО ПрДЗДЬН&ЕМ2•/
пдсуоу т в о ю * : -
О ж е н ь с к о * коупьно прншг/ствнЕ спсьное * сеже сгподоЕнсА днгльекд
в н / д 'Ь н н а
ДНЬ* НКОСНОуШДСАуву* ногу гако ПОДо/Е2 НЫН- Нпдскоу ЕЕСЕЛАЦША п л е ц с ж т ь - : - /
1ГГ1оБ'ЬжЕН2* ДД2 БЫСТЬ Нпогржжнн Б2 ЗЕМЛН*/ рДД&ЮТЬЖЕСА* МЬрТБНН" НЖЕВ2
гроЕ^уг* вгскрь/сг е о усг* сгБгскрьшг ве'Ьуг* н мдтн двдга/ пдсуоу ПЛЕЦСЕТЬ-:«IV
^
■
114 * з * |рлдо* В 4 т н а гав*:-/
Рдздроушн* МОЖЕННЕДДОВО*НС2 ЕАЗДЛ2 1ЕСН*ВрД/тД НБЕр'Ы сгкроушг* НрДСуЫТН
ЕГОсгсоуды/ уЕ* Кр^ПОСТНЮСН* ПОЕМ2 пдсуы т в о е й
победы
*:-/
ВгСАКД* ПрДЗДЬНОуЕТЬ* НрДДОуСЕТЬСАБЕСЕЛА^н/дА ОТЕЕ'Ь* ц/кЫ ТБОА СПСЕ*ИКО
вгскрьсЕ н з м р ь/ т в ы н у 2 г а к о
Е2 * н
р д е т о ч н л г кен* в р д г ы к р с т г / м г с в о н м ь * н д м г
п о д д в г п д с к о у - : -/
Р д д о у ю т ь с А * м ю р о н о с н ц д ПОДОЕЬНО* г а к о рДДОСТ!/ ЕЖНА* п р ь в ' Ь п р н н м г ш д
е л д г о д 'Ь т ь
* н снга
д / ене
ск о р о д п Х г м г п р о п о в 'Ь д д ш д * н пдсуоу в с в / м о у м н р о у ддрг
прннЕсошд-:-
сГТЕК2 ШД мюроноснцд НДГрОЕ2 *С2 ДВОЮСТОЮ* НЕ2 ПЕЧд/лН М^СТО ОПр^ТОШД
^ОЕр^ТОШд]* рддоеть стж*уд В2 СКрь/с2 ШД* С2 рДДОВДДуоуСА* МТрН ГНИ* ВЕСЕЛа /
З ^ л о -:П & н * |р м о *
Вг п е1_|лн о г н ь н * : - /
250
с|1ЕСА
Церковный устав и клиросное пение
Н е м с к р н г с п л г т ь н о ю - нГе м о н ее- с г л д р ь т н в г / к о у ш д Е Ш Н - е ж н е ю ж е си лою БХСКрьСХ Л \ р ь / т Б Ы Н / М 2 п о д д е т ь п д е к о у ПрСТуЮ- р Д Д О Б д /т Н С А НДЛ12 Т В О Н /И Ь
вгстдннЕМ Ь-:-/ / ( л .
191)
Ш к о НДЧДТ2К2 п р д з д ь н н к о м г - НБСЕМ2 Д Н ЕМ Ы -/кОНЬ Ц2 ПДСуД- ПрДЗДЬН0уЕМ2 БСНТВОЕ Б2СТд/нН(Е- ПДЕфЖфЕ ГН ЧЮДЕСД- Н С2 ЛпХы Б-йрНО Т н / СА П0КД0ННМ2-:ВьСА НОБД Н ТДННД- Б2 ПДСу&У ГНЮ- ГДБНШДСА ПОДОЕЬНО- КДАТВД п р о к д А т д /
БЫ- ЖЕНЬеКДга ОНЕН- р д д о е т ь БО ЖЕНЫ П р Н А Д ы / е о у т ь - н ОБНОВНСА ДДДЛ12- Н ЕВГД
рддоуктьсА -:-/
X Н
же
д в - й длдрнн- В2 в р ь т - й н - й г а в д ь с А - ( Е С Т Ь С Т Е о / л \ 2 НЕТД-йнЬНОЛДЬ- н
п д д ч ж е р д с А - дд В2 р д д о е т ь / Е Е е г м р ь т ь н о у • н пдсуоу п р с т о у ю д Х ь - ПрНДЕ/ уС2 Н З
м р ь т в ы н у г - вгскр ьсн о увг-:-/
'с4-
I
11-й- X - |рддо- Н ж е о т г
ед
Е2 е д о в о - :-/
О т г ЕД ЕД е д о в о - НЕС2лПсЬН0 НЕПр-йд0Ж2Н0-/ ЧдХкоу Н ЕЫЕ2 епденд- р д з в - й гр-йуд
н екврь/н ы
всакоа-
н п д 2 т н ю етрдддвгш д- н д д о в & /р д з д р о у ш г ш д кр-й поеть- гако
ед
в г е к р ь е г / ш д - пдсуоу п р д з д ь н Й ш г - : Йпдеко з в д н |/ к - д р ь зо е тн ю днкоую ть- рдздроуш в
ЧЮДЕС2 га вдАга н л \ 2 - н / п ропов-йддга ско ро - в г е т д н н к у д
нюде / н с к в -
нзедбнте/ д а
кровы - стрдуг
- прдздьновдтн
пдсуоу БЕСЕДАЦША-:-/
Н ы н - й в г з в - й е т н т Е вс -й л \2отг
ед
веседн /д
рддоеть-/
жены еодостонны
гасно-
юже
п р н А с т Е - / г а к о рддоунтЕСА вен- к р ь с т н г а н -й п р д в о в - й р ь / н н н ДЮДНЕ- н пскоу гню-
ПДЕфЕТЕ БЕСЕДАЦША-:-/
Х С д до дл н рддоуЕ тьсА н л м р ф д - ндньнд
т д к о / ж е - лирнга
м дгдддыньекдга т в р ь д ы н н -
с г / ДВОЮ МДрНЮ ЕЖНЕЮ- ПДЕфОуТЬ пдсу^- ДНКОВд/нНЕ С2СТДБДАЮф1Е с в - й т д о - С2 НДЛШ
ЖЕ ПОЮ ТЬ-/ С2ГДДШ2ШЕ уБДДЕННЕ-:-
РГАДА. Ф. 381. №137. Листы 191-193.
Б2 в г т о р н н к г / к д н о - г Х с - г - п - Х д | р л ю - <ИыШ2ЦЕЮ Вы/сОКОЮ-ДЮДНН СПСЕ НД ЕВЫ 1ДКОБ2- п о к р ы в г / С2 о р о у ж н к м ь
д д р д о н д - В2 л ю р н ч р ь л д ь / н - й л \ ь - га к о п ро едд вн сА - : - / / ( л .
191 об.)
Т р Е т н н д н ь - п р д з д ь н н к г ндлдг- в г с к р ь с Е н н г а / у в д - н пдеуд пр-йеддвьнд- у в д д н / Ш
к с т ь нд/ еддвоу
е ж н ю -:-
•*
Нд ГрОЕ2 у В 2 - г а к о П Е Т р г / т ы у й м ь - Н р н з ы (ЕДИНЫ ВНД-Ьв2ШЕ п р о п о / в - й д н м г в г е к р ь е г ф д д г о нед п дсу о у-:-/
КдЕОП-й г а в д ь с А - н з в - й с т о у г а к м о у - в г е к р ь с Е Н н / к
свое -
п о д д ж г н н ы н - й н д л \2-
пдсуоу уЕ р д з ^ / л д д СВОЕГО-:X П д е ц п о т ь п-йннЕ- п о у в д д ь н о л ш / р о н о е н ц л гав-й- уд о у з р г в г ш д гав-й т в о ю
ч х / с т ь н о у ю пдсуоу-:II-й- г- |рлГо- О у т в р ь ж д | /
са д ш е -
о г н Е З-й н В232ПНН у в д д А ф н е А - н - й е т - : - /
РДДОуНСА Г 0 Д 2 Г 0 Т Д • ВНТДЕЕ/ИЕ Н НДЗДрЕТЕ- н / В2СА ГДДИДЕЕ- В2СКрЬСЕ ЕО Н З
ДЛрЬТБЫНу2- п д / е к д у 2 Е2-:-
251
Раздел IV
В я з в ' Ё с ш о у Е т ь у в о - вяскрьсЕННЕ/ Б 'Ё р ь н о кд'Ё п д в я е к р ь с я ш д - уд о у з р ' Ё в я пдсу&У
п р с т *.(«•:-
ЙпХи СТрДШНБНН- КрФпиН дрь/знн-
СДОБЕСЫ ЖЕНЬСКЫНЛДН- ЕЫВ2ШЕ рДДОую/тЕСА-
пдсуоу ПОНД|1Е уву-:Ё 4вДга ЛДДрНАЛДя/ ЛДНрОНОСНЧЯСКЯ ДНК2- ЕДКО ОуЧЕННЦД СДо/вЕСЕ- СЯЕНрДЕТБ НД
у вд д ж в ы н пдскы
е ж и а -:-/
П4-Д- 1рЛЛО- КГДДБ2 р'ЁкДуЯ ПрОГН'Ё/вДЕШНСА ГН- ДНЕ2 р'ЁуЯ ИрОСТЬ ТЕОА- ДНЕя/
лдорн
ЙтрьлддЕННЕ-:-
РдДОуКТЕСА ув5// БЯСКрЬСЕННН Д(Гь- НЕрСДНЛДЯ (ТЫН- Н ПрДЗДь/ноуДЕТЬ ПДСуоу
сб 4; т д ж - : ~
НыН'Ё Друн/крЕН- КННГЯЧНИ I КНАЗНН- ПДДЧЕЛДЬ Соудоу ^/нЫЕДИТЬ- ЛДЫЖЕ оуЕО
ПДСу^- увоу ПДЕД|ДЕЛД2 -:~/
(КрЬЕЬНДт ЛДНЛДОНДОуТЬ ЕСА- НЫН'Ь/р д д о е т ь н о
Н ы Н 'Ё
прдздьноукть-
ЕСАт в д р ь
у в у п д /су о у -:Г /И тн
ЕЖНМКН НДШЕуВДДЕННЕ-ИКо/ ЛДНрОНОСНЦЯПрННАДН- ВЯЗВ^ЕННЕ- с т ы / г а
пдсуы увы и -:П 1^-
е- дрлдо- С в ' Ё т я /
твои
НЕВЕЧЕрнии уЕ- о з д р н н т ы ее- о у л д д / / ( л . ШЦЕН'Ёи адн
ДШН- Н НДСТДБН ЖЕ В2 СТрДуЯ ТВОИ- З д / н Е СВЕТЯ Т В О И ПОВЕД'ЁННА-:/
Св^тг-чь ЕЕСЯЛДрЬТЬНЫНЛДЬ НС*Е- ЗДШ2Д2 ПОД2 З е/
лдДДО-
ОСНДЙДЯ ДЕСН БСА- Н
БЯСКрФсиЛЯ оулдряшд/и ДрЕВДЕ- ПОуБДДАТНСА ЕЖНДОПДЕуоу-:-/
Ивиса
ндлдя нын'Ё уЕ-
и
гако
кдеоп4; дрЕВДЕ- и
в ь / с 'Ё л д ь
иже ся ннлдь-
и
п д су ы
ТВОЕА рДЗОулД'Ёш/Е ИКО БЖНН уД^ДЕЯ ЕДДЖЕ ПОДДЖЯ-:/
Р|2
ТЬЛД'Ё И ГЁНН С'ЁДАЦДД- ПрФд'Ё/ДЫДрБЬНАА-/ /ДКО оуЖЬ НЫВрДГЫН- В23ДВНГД2
ДЕСННДСБ'Ё/тЯ ЖИЗНИ и ЕЯСТДННДЕЛДЬ СИуЕ пдсуоу-:/
ГНзДрАДЬИДга Д'ЁДД ТН
вяскрься
жендлдя- п о д д е т ь
/ГЧ-
Н'Ь-
^
5-
дрлдо-
уЕ- г а к о рОДНСА НДЛДЯ-/ НЕНЗДрЕЧЕНЬНО ИЖЕНЫ- ИрДДОунТЕСА
еж ин/ пдскоу-:-
ДЕНЕ- г а к о
^
I
ГдЛчЕННД стрд
ид-:-/
ТрНДНЕВЬНЯ ИЗ ЛДрЬТБЫНуЯ БЯСКрВСЕ О Ж н / в Д Ь - Б'ЁЧЯНЫга ПОДЯНАДД- СЯВАЗДНЫга/
уЕ И АВНСА- ВОДЕН ЕЯ ТрЕТНН СЬ- ДНЬ ПДСуд/КДЕОП'Ё-:Вякоусн-
ЗД в с Ё у я
л д р ь т в ы и у я - гако
ся лд рьти -/
ИЯ ИВИСА СЯПДСЯ«СЁ/ДДЯ и
т в о р ь ц я в яс к р ь /с я
ИЗ
ПДВЬДЯ БЯПНДЕТЬ- п д / с у д НДШДЗД НЫЗДКДДНЯ еысть-:-/
РдДоуЕТЕСА уву ЕЯСКрЬСЕННДОТВДрЬ- БЯЦБНТд/н>Д|ДН ВЯ НЕЛДЬ- ИрДДОСТЬ КДЖЕТЬгако сын оу/лдры|двь врдгд- и вяскрьсЕ отя лдрьтвыиуя-/пдсуд ежни-:-/
Ё ЖЕННуЯ И З ДОЖННЦД ГрОЕД ИЗИДЕ- СИЯ ДЕНЧЬСКЫН у я ЕЯ- И И Е Д Ь С а / Пр'ЁЖЕ
л дм роносицдлдя- т д и н о у н пдсу
1И - 3
• |рлло-
V/и в д а д е т ь - : -
Н роудд ж д я/ш д дго
пддлдеиь пецдяияи- и о т р о к ы неопд/дьно СПСЕ-
бГнЯ 1ЕСНВЯ Б"ЁК2 БСА ГН-:-/
ВяСТДН'ЁлДЯ ТЕКОуЦДЕ НДОуТрННН- ИКОЖе/ дрЕВДЕ КДЕОПД ДНЕОБИН- СКОрО ВДрАЦДЕ
н/(ЕрсДНЛДД- Нпдсуоу у в у 1ЕЛД^ПрОПОВ'ЁДЕЛД2 -://(л. 192 об.)
252
Церковный устав и клиросное пение
В г сел ш д о у со у в ь е ь п о у т ь - н ж е ег к д е о п о к т в о р л / с р е - уд в н д 4: ш д е ж н м пдскоув а н е т д ' Ь н ь н ' Ь / п д г т н - п о у т ь м ь ндоуцдс сг н н л д ь - : - /
И к о ж е нд п р 'Ё д о м д ен н н у д ^ в д гавнсА - в'Ь рьно / л м у т н к л ео п Ф Е д г о д 'Ь т е д к - Еоудн
н н д л д г / з н д н г в д д к о - н п дсуоу т в о ю д д ж х н д л \ 2 - г а к о /у д 'Ё Е г -: X Д н К Д с т у г Л\МрОНОСНЦ2- Н п д г /к д ЕЖНН ДпХг- П'ЁЛШ Б'ЁнЬЧДНМг- пдсу5/НД / Л\2
п р о п о в 'Ё д д ш д - 0 Т 2 д в ц д уд-:П т - н- |рлло- НЁСД ПОБ'ЁДДЮТЬ т в д р ь р & /к о у т в о е м - СВ'ЁТНДД ЕО С Б Ь Т А Т Ь С А сддвж т в о / м ч д в к о д м Е ь ч п Б 2 з в 'Ё (|1 Д м т ь н п о м т ь
т а
- к о / н ь ц н з е м ь н н н - г а к о ВСА
р д Е о т ь н д г а теЕ * Ё -:-/
Н ж е Б2 Л 1 р ь т в ы н у г п о в ' Ь д д м т ь г н к р е п о с т ь / т в о м - г а к о ж е оуждсесА С2Л\рЬТЬп р н ш г с т в Т / г а т н нд с г м р ь т ь - н о т г Е ' Ё ж е о с т д в д ь л \ ь р т в ы / г а - га ж е в г с к р ’Ё с н в г
п о д д е т ь п д су о у -:-/
Й п д ь с к ы н в е д н к ы н д н к г - п р д з д ь н о у е т ь п д / с у о у н ы н 4: д н ь е т о у к - т а
уе
Б 2 с к р ь с 2 ш д - п д д / ч е т е ж е с а н м ден скг н др о д г - н б о д а т ь п р н е / л \ д к 1 р е т р о у д г - : Н р ь с т н г а н ь с к д н ы н ф / м н о ж г с т в д - р д д о у м т ь е л о е з ' Ё - п о Е ' Ё д о у / т в о м поюцде
спсе н д ш 2 - семже п о е з д и м н р д - / н д д с т ь в г с к р ь с е н н г а пдсу^- к д д н А м ц д н м г / т н с А н с т н н о м уе-:Ё Д д в ы н л д к р о н о е н ц д /м г
пдд чм ц дн м в са
р д д о с т ь - н д в 4 н м д р н н / га в д ь сА спсе-
в г с к р ь с г о т г гроЕ д- / и Х т в д л и / н у г - С2П0Д0ЕН н ы н е о с о у д ь н о п дек оу г а с т н -:-/
1И - X,- |рдло- к д н н д ед п д г т н м р о ж г / ш н - д в о м ч н е т д - п о р о ж г с т в ' Ь пр 'Ё кы - Е ж н е /
ЕО Е*Ь рОЖ2СТВО- Т'Ъ/ИЬ Т А Еце- вен С 2 Г Д Д с ь / н о в е д н ч д е м г - : Р ддоунсА з е м д е - в е с е д н / с л н е о - н с к д н 'Ё т е ж е н ы н 'Ь с д д д о с т ь г о / р ы - ч д в ц н н г р д н т е
вен- ввскр ь се е о н з г р о / в д г ь - н пдсуоу п р д з д ь н о у е м 2 - : - / / ( л .
193).
Д н к г оученнчгскг е т р д у о м ь к р ы г аш есА -/ гддег ж е в'Ёрьнг ж е н г с д ы ш д в г ш е - уд
в г с к р ь /с г ш д в д р А м т ь - гроЕ2 рддоумцш А- н о Е р 'Ё т о ш д / пдсуоу с т ж м -:-/
Д д в ы н н д м 2 с д о в о нд п 'Ё / н н е т в о е - н ж н т н н ж е уе нд у в д д е н н е т е Е 'Ё - п о / д д ж г
ВСЁ/ИВ Е ддж е- о у м р ы р в н Н С2ДДрЬТЬ г н / Н пдсуоу В2скрьс2 НДЛ12-:-
Ё С г г д д с ь н о в г к ^ / п ' Ё - в с ь лднрг п р д з д ь н о у е т ь т н - пдсуоу у е - / н с т о в г е т д н н с е - н
в'Ё ром у в д д н т ь т н - п р п г ^ / м л д т р ь гн - н енм е в в р ь ш д е т ь п 4 - : - /
РГАДА. Ф. 381. №137. Листы 193-194 об.
Ж
/V .
^
^
^
^
ВВер'Ё-КДНО- ГДД-Д-П'Ё-Д|рлдо- е И о р л ч р ь - : - /
Нд л ю р н т н в е р н г а д ь с т 'Ё л А г д н ь - г а в н д г с А с е / с т ь у Ё - в г с к р ь с г т р н д н е в ь н о н з
/ и р ь т в ы н / у г - н пдсуоу о у ч е н н к о м г гав'Ё- с в о е г о
ввстд/ н н а -
гако
ежнм
трлпезм
ПОСТДБНД2 - : - /
И р е ч г е т ь н о д н ь е г т в о р н м г - в ^ с е д н е в ' Ё р н о - / е ж н а п д еу ы - п р и д е т е врдт нее- п 4
д д м е р е / г у - га к о р ы в н т в ы Б'Ьры- дроужнн>Ё п е т р о / в ' Ё подоЕ А ср есА -:В'ЁрОМ Н ДМЕ2ВНМ- Прн/уОДА1|СН- НД ГрОЕ2 уБ2 - МДрнга ПрЬВДА МД ДдДДЫНН- С2 НН^МН
о у ч е н н ц д м н - п р ь в <ки/ пдсуоу в н д 'Ё ш д - уд н з гровд в г е к р ь е г ш д гав 4 - : - /
253
Раздел IV
сГВгНСТННОу МТрЬ ЕДНДШЕГО- НСПОВ*ДДК1| 1е/ КА- уВНДпХн ЧСТД- С2 рДДОБДуоуСАС2
ТОЕо/к- Б2 СКрЬС2 ШДЗр*В21ш / Н3 МрЬТБЫНуг уд/ ПДСуоу НДШЖ*'Г'-
^
И * - г-
I
улло- В е с е д н т ь с а о-:-/
ВесЕДАТЬСА МрЬТВНН- С2 ННТНЕЛ\Ь ТНуЕ ПОк/||1Е- ТВОЕ Ч2 СТЬНОЕБ2 СТДННЕ- НМЬЖЕ
Б2 СКрь/с2 ШЕ ПДСуоу ТБОрАТЬ-:~
И к о ч д в к г етрд / ддБ2ео
оеддстнк
г а к о Е2 в г з д в н я ч Е - о т г в * / кл м р ь т в ы г а - пдсуоу
соуг&Еоу Т А З Н Д к / л \2 - : ~
гИ кроноснцд у в ы - гако о у в * д * Б 2 / / ( л .
193 о б . ) ш д р а д о с т ь - н д п д м г уд пдсуоу
Б2СКрЬС2ШД- п р о / п о в * д д ш д - : - ^
е ' Б ц Д СБ*ТДО-
СНОБЬНЕ ЖЕ И ЕЖН/ К В2СТДННЕ- пдсуоу ПДЕЦ1ЖЦ1Н Ч2СТВНО- ПОЮ1у|'|/ну2
н с г у р д н н т ь присно-:Г М - д- у д л о - : - / В 2 3 Д Б н ж Е нд
т а
цр’к ы в ы д * Б 2 ш н - : - /
Н д * М 2 (2 КДНН*МЬНДДЕСАТЕБ2 ГОрЖ- КДЕОНь/сКЖК СКОрО-уд Б2СКрЬС2ШД- Б2 НЕН
В Н Д 'Ь в г /ш Е - Н пдсуоу Т рЬСТ Ж К - СЕЛУОу С2 ННМЬ П 0 К Д 0 ш / м 2 С А - : -
НдоуЧДКТЬ Б2 СТДННКГНК- дрь/3 ОСТНКЕЖНКК- ИЗЫКЫ ВСЕГОмнрд • МЖДрН/ Н4ПДНЕ0АВ2ШЕСА ДрЕВДЕ- НВЕДНКО- ПДСКОу/ ПДЕЦ1ЖТЬ НДЗЕЛ1ДН-:С г н д м н к с т ь г ь н / БДДК4 - ИКОЖЕ ОБ*1рННЕ- ТОГО Н З Е ^ С Т О у г / т Ь ч2тоу|у1Е-
поел12 ввстднУ/е- д о
ГгИ кроноснцг
КГОЖЕ пдсуоу
сконьчдннга в * к о у д м н н ь - :- /
сгБгкоупденнк Л1ЖЖ2СК0Е- сг/
чисток двок-
ддлрнкк ГНЕК- д р ь з о
р д д & к / т ь с А - прннддв рддоунтЕСА- н уд п о к т ь пдсу& / Б*рЬНО-:И ^ - Е • улло- Т ы гн л\н с в * т г - /
Т ы ГН Л1Н С Б * Т 2 - В2 ДД2 ПрНШ2Д2 КСН-
НВ г /с к р * С Н Т Ь
МЬНЫГД-
Н С*ДА1|1Дга Е2
с* н н - п д / е у о у Б2снгав2 нл\2-:В г к о у с н в г п д г т н / к - с г м р ь т н гн - п р * д о ж 1 е г м р ь т ь н ж к - г о р г / е т ь нд е д д д о с т ь сддстнк п д еу о вь н о к д о в р * -:-/
НыН*
ВЕСНДТДННД- ВЕСНДЕЖНга Н ТДННД- вг/екрьсд2 КСТЬ ОТ2 ГрОЕД- у2 ВЕДНКДга
пдсуд-/ дкдне рддоунтЕСА св*тдо-:-/
ГВгЗДрДДОВДШДСА гасно- БНД*В2Ц1Е дп Г н - г д / в в с к р ь с г ш д г о - Н С2 ЕЦЕК пдсуоу
Б2 3Б Е Д н /чД К Т Ь -:~
II*- 5- у м о -
Пожрж
тн
с г / г д д с о м ь увдд -:-
Пожрнлсг- НЫН* Ж2 рТВ&/уЕДДЕННИ СН- ПрДЗДЬН0уК1|]Е ПДСК^- СПСЬН&/к ЕДНДШЕГОгако ддд оумрьтвнвг- всего/ /
(л. 194) мнрд Б2 скр*сн-:-/
ЗдКДДСА- БОДЕК у 2 3 4 / БЬСА НЫН- Н2 Б2СКрЬСЕ Е2 СЫН- ВДДСТНК Е о / ж Н К К - Кр*ПОСТН
СВОКА- н пдсуоу г а к о ОЕрЖЧЕ/нНК- ПОЕ*ДНД2 к с т ь - : -
ПД2 НЫ ЕЫШД-/ уВ2 ДПД2 Мр*ЖД- ПрНШ2 СТБНЕМЬ КГО- ДОВДе/нНКМЬ рЫЕ2 - Н
позндшд Бгскрьсгшд- о т г / чкдЕсг пдсуоу Г4-:б' Кр*ПАТЬСА-
Б2 Б*р*/ ЖЕНЫ ПрНКМДКТЬ- Б2СКрЬСЕННА ПрЬВ*К-/ оуВАЗЕННЕ
пдсуоу у в у - н п о к т ь м т р ь к г о г а / к о
подоеьнж-:-
1 1 * . з • у ддо - С п е ы н В2 о г н н - : - /
254
Церковный устав и клиросное пение
П р о п А т ы н ег р д з Е о н н н к о л и - ег л д р ь т в ы н л д Т / п р н ч г т е н г - в о л е к т р н д н е в ь н г у е •
Н2 Б 2 е кр ь/еЕ р д з д р о у ш н в а е2ЛДрЬТЬ- НС2 СПС2 Н Д Ш 2-/ 1ЕГОЖЕ ПОКМ2
ежнк
п д еуоу- гак о
ж н зн о д д в ц д -:-/
С г п р д з д ь н о у е с т ь е н ю н о у - н кр ел н л д г е т ы н - / г а к о в г е к р ь е л г к е т ь у г - н гавн еА
к д н н о л д о у /н д д Е е А Т Е - п л д ч к ^ Е м г е А - н р д д о е т н н в е л н / е п д г н н - к г о ж е пдеуоу
рлдоук1|1ЕСА<...> ( з д е с ь и д а л е е п р о п у с к в т е к с т е — у т р а ч е н а ча с т ь л и с т а
194) / к м 2 - : ~
П р Н А Т Ж К Т Н у!"- П д [ 2 Т ь ] < . . . > / О Т 2 НДС2- Н С Т И 'Ь н В Н Л < . .. > / ДрЫНЛ12 ДПЛЛЛ2
п о к < . . . > / гровд- пр1Ь е д д в ь н < . .. >
Г сИ к р о н о еьн о л и у < ...> /е2 м д тер н к д [ в о к ]
<...>/ п р 'Ъ п 'Ъ т ы н
г [ н ] < ...> / н ц ы н -я
Н [ |б - н- | р л л о - ] / < . . . >
ЯпЛЛД2 ПрОПОВ<„.>/ Н З Л А р ЬТ БЫ < .. .> / ЛЬ НДШ2- ПД <...>/
Н е т ь д 'Ь н н ^ е ]
<■■■>/ п л г т н « ...> /
ВееелнлдД] < ...> //(л .
ел двн л и < ...> /
194 о б . ) н 'Ь п р н д е в р 'Ь л 1А - н п о е л о у ш 2 СТБоу 1е т ь ц е л о б д / н н к -
п д е у ы н з в ' Ь е т у г а - г а к о вге к р ь е е у г - о т г г р о Д д г а к о гь-:~
к М
вдкнса
Б2 в р ь т ь п ' Ъ - р о ж г ш н н м д / р н н - н пддч(01|1нк н- в г с к р ь с Е н н к л д ь ТН-
р д д о е т Т / н е п л г н н в д д к о - п р и с т у к п деу у- н е о е о у д ь н е п р д / з н ь н о в д т н ндег е г п о д о Е н - :| р л ю - К д / л \ ы н е р о у к о с Ь к о л д ы г а го р ы н - :-
Кдлдень о / т 2 В Д Д Е Н 2
О Е р 'Ь т о ш д - л дкр он оен ц д о т г г р о в д / в н д ' Ь ш д о у н о ш н д н г л д -
О Т 2 НЕК ЖЕ о у В '^ Д 'Ь в г / ш Д - у в о ВгеТДННЕ-ДПДЛ12 Т Е К о у Т Ь - ЕЖНК ПДеу^У ПОБ^ДДТН-Х
Н ы н 4 рддоук1|енсА т в д р ь п р о / е в ' Ь д р к т ь е А Н ПрДЗДЬНОуЕТЬ- пдеуоу в е с е л н а /
покд|дн у г вг екрьсЕ- о т г л д ь р т в ы н у г в г н е т н / н о у - н дд'Ъ нтЕеА вен ч л в ц н - о у ж с е о
е г л д р ь т ь / не о е л д д д к т ь ч д в к ы - : Т ы В2СТДБ2 о т г / г р о Е Д - н лдкр о н о ен ц д л д г га в л ь е А - нд п л е л д ы е р ы / к д р л д г с А - лднрд
ПОДДБ2- н е т ж пдеуоу ус- е д г о <...> ( з д е с ь и д а л е е п р о п у с к в т е к с т е — у т р а ч е н а ч а с т ь
листа
194 об.) еддВ А ц ен н у 2- спен г а к о к д н н г п р ' Ь л д н л о / с . . ^ т е ч е т е д н к г л д к р о н о е н ц г -
п о у в д / < . . . > е г ш д « 3 г р о в д - у д се а енд ? / <...>ДЛ2- е ж н к енк к о н ь ч д /<•■■>
РГАДА. Ф. 381. №137. Листы 194 об,-197сб.
[ В г Ч Е Т Б Е р т ] г К 2 - КДНО- ГДД- Е- [ п 'Ь - Д-]
< ...ж к ы н -:-/
<...>В ДЕСТЬ у 2 - КрСТ 2 /
•*
<...>ДПД2 т н - д д д л д л /
< ...Д е]
жнк
пдеуоу/
< . .. > ь - т в д р ь д н ь • /
<...>чн га- н пр 4 н /
<...>уд БНД’Ь в 2 - /
<...>ДНД З 'Ъ л о /
<...>1|ел1|ед- у д /
< . ..> Б 2 ПНК1||Д ■/
< . . . > [ в ] гЬ д н т е - : Д / ( л .
255
195).
Раздел IV
ХСлДБД р Д Д О С Т Н Е Ж Н А - Н В С А К О Г О
НЫнФ
П р Д З Д Т Н |/к Д - Т А СЛДВНМ2 Б ^рО Ю - ДВДА
Е Ц 6 Ч С Т Д - у 2 Е О Г 2 - / Н СН2 Т Н - Д Н Ь 0 Т 2 Г р О Е Д П4 СК4 В 2 С К р Ь С Л 2 « ( Т Ы - /
^
^
I
Г Н * г * 1рлю- О у т в р ь г к д н н з с л \ л н > - : - /
В г д р о у ж н е А нд г о д г г о т ' Ь к р с т г с п с е н ы н - д д о / в ь н о « ж е срдце п р о в о д е - т ' Ь м ь ж е
Н Н З Е Д Ь Б Д с к о / р о - д д д м д н о у м ь р ш д г а - П Д 2 Т Б Н Д И Е О у в д с г / м р ь т ь - ПДСуД Е 2СКрЬСеННГС
е ы
-:-/
Н е т р г о у Е О -Б 'Ь р ь с т в н г а д ш д н е о т г д о ж н - д ц и / н г л д у д о т г в р ы ^ н е А - с к о р о ЕО нд
Г р О Е 2 п р н т е к г - Н Т 2 К Л \ 5/ р Н З Ы С е Д Н Н Ы Н - В Н Д ' Ё Д Н Б Д А / 1 Ш С А В 2 С К р Ь с е Н Н М - Н р Д Д О В Д Д О Ш А
ПДСуХПЛбсД-сД
Ж е н ы м с о р о н о с н ц д ж е н е о м ы с л е н ы - нд г р о Е г / п р н д ж - р д н о н н г г д д з 'Ъ л о - н о с а ц сд
т г ц с г /н о в 'Ь р ь н о мгсро уд п о м д з д т н - га к о ж е м р ь / т в о у
н в г зд ю Е л е н о у - пдсуоу ж е
в г с к р ь с е / н н А В Н Д 'Ё Ш Д -:с Г Б ж н с е у в о о т 2 гроЕ Д в г / с к р ь с е н н е - несд с в е т и т ь - н з е м л ю н п о д г / з е м ь н д г а спсдеть
ео
мнрд
н с т ь л а
ж н в о т г /
п о д д бд а
всЁ м г-
е ц н
п о в е л н т ь
пдсуоу
п р д з д ь / н о в д т н сп еьн я--:И 4 - д- |р м о - Б ж н с е т н р -:~ /
Тгсрсе с есть
м 'Ё с т о
гроЕьное- уг
ео
вгскрьсе/ н з
м ь р т в ы н у г -
те к гш д
в с гЁ м 2 п р о п о Б ' Ё д | / т е - к г ж е н д м г в ^ ц ш у ^ - д н г л н п д с у о у с г / к д з д у о у - : Не крынтесА
с т р д у о м ь у в н / оученнцн- Б 2 3 А Т 2
ео
са
стрдуг о т г
вд сг-/ уг
в г с к р ь с е п д суд н д ш д - д п л м г в г п н г а / у о у п р 'Ъ м о у д р ы г а ж е н ы - в н д 'Ь в г ш д у д - : - /
И бльса дпХ м г гь- вгскрьсг о т г
м р ь т в ы / н у г - п о е ы л д е т ь п о в 'Ь д д т н в с Ё м г -
Е ж е /е е в г с т д н н е сего- н п д су о у п р д з д ь н о в д т н / сп ен ж ю -:X г И д р н г а н а к о б л а н м т н у в л - / п д с у о у в г с к р ь с е н н А у в д - р д д & ю ц с н с А п л е / / ( л 1 95
о б .) срсеть гасно- н сг о у ч е н н ц д з о в е т ь - г а к о е ж ш / т д н н г - п р н ч д с т ь н н ц д -:И * - е- У р л Г о / О д ' Ь г а н с а е в ' Ь т г м ь - г а к о р н з о ю - : - /
О д ^ г а н с А с в ' Ё т г м ь г а к о р н з о ю - н д г г нд д р 'Ё / в 'Ё п л г т н ю б с а - н г н е н з д р е ч е н ь н о м ь /
с т о у д о м ь - О Е г л к г д д д - в г с к р ь с е п д е у д / н е т д гЁ н ь н д - : ~
Т ьм о ю
О Е Д ^ ч е с А т в д / р ь в с А к д га - е т р д е т н ю уд - н ноерсг м р д ч н / т ь - с д г н ч г н ы г а
л о у ч А - н г пдсуд в г с н г а / с е т ь - д н ь н ы н 'Ё н е м р ь ч А с р - : - /
П л д ч е м г е т р д с т н н т в о е А - г а к о рнзою у е -/о Е л гк ш А С А М ю р о н о с н ц д -п е ч д л ь н ы м г/
В Н Д ' Ё Ш Д Т А - о т г гроЕД пдсуоу- р д д о с т н / ю СА ОЕЛ'ЪкОШД-:И р н д 'Ь ш А м ю р о т е Д 4 - ж е н ы
п р н н о с А ф е - сг д в о ю Е цею - н г / о н ю п о в р ь г г ш А -
пдсуоу о у з р 'Ё в г ш А - с к о /р о б в с п а т ь т е ч д д у & Ц /
1 М - 6 - |р м о - ВлгнАцсесА Е&рею-:-/
Гн'ЬвдкирсАСА к н а з а - нерега ж е н фдрнсеА -/ гако о с к в р ь н ь н н к ы о с т д в н в г - д д с т ь
Б'Ёро/ю- пдсуоу д н ьег сгнеетн-:Н ю н ж т р н д н е / в ь н д о т г м о р А н з е д б л ю н о у з в ' Ь р н н - / з в гЬ р н ж е п о г о у в н л г с е с т ь
г ь - с г м р ь т н н с д / м г т р н д н е в ь н д - пдсуд г а в л ь с А -:-/
И овацссо о у в о п е т р о у - н о д н о у н г а к о в о у - н / м г ж е у г гавн сА г а к о г ь - н п о д д е т ь
пдсу& У с н м 2 - г а к о л о в г м н о г г - : -
256
Церковный устав и клиросное пение
( Г Н ы н 'Ъ о т г в н / д Ф н н г а п р н д Ф т е - м г с р о н о е н ц д сг р о ж г / ш / К ю - уд в н д Ф в г ш д - н
СТрДЖЖфД ПДСу?/-/в2СКрЬСеННга ПрННМ2ША-:-/
1 М - з - |р м о - П р 'Ъ в г з н о е н м ы н -:- /
С ь Е 2 НДШ2 - ПрОПАТЫН ПЛ2ТНН- В 24 Д2 / п р Н Ш 2 СТВОБД- С2 М р Ь Т Ь С2 ВАЗЛ- МрЬ/ / ( л .
196) т в ы г а ж е в г е к р 'Ъ ш г - пдскоу с т л е м н ы н ' Ь / д д е т ь - : С ь Е2 н д ш 2 - с ег о ж е о к л е в е т д / ш д - люднее п р 'Ь с т о у п ь н н н - в г с т д г а к о г ь - / н н ы н 'Ь
т н п л д ч ж . т ь - 4 м ы пдсуоу п л е ц е е м г - : - /
С ь Е2 НЛШ2* н ж е Б2 БЫШ 2НННу2 ЖНВЫН-/С2ННДе Н ПОСТрДДД- ПЛ2ТНЮ БОЛеЮ СДМ2н / вгскрьсе
пдсуд- н (2 о ц е м ь с а д и т ь - : - /
еж на
К С ь Е2 НДШ2- к г о ж е лддрнА р д ж д с е т ь - н п д к ы / Пр^СБЫСТЬ- ДЕД н е п о р о л г н д - Т 2
пдсуд М С Т Ь -/ ПОЮЦСННМ2 вФрОЮ-:-
п * . н- | р м о -
Т е в е / всед 'Ътелю-:-
С т р д е т н н л г т ь н ы н - е г / м р ь т н в г к о у с н у е- н ддд е ж ь с т в о м ь - о у / м р ы р е в г
Б23Д БН Ж е БСА- ДреБЬНАга Б2 т а / в 4 рОБДВ2 ШД- Т А Пр'Ьв23НОСНМ2-:-/
4 оНД{ с к о р о - рДЗЕОНШ К2 КрСТД НОСА- Т е К Ь н / В2 ПОрОДОу- Н Б 2 Ш 2 Л 2 КС ТЬ
п о е ' Ь д ь н о к е о / в н д ' Ь в г с е р д ф н м г з н д м е н н е - р д з о у м 'Ъ г а / к о вг с к р ь с е - у г н з гроЕД
п дсу д -:-/
П р и д е т е д р ь з о с т н м - о у ч е н н ц н словесн- п д / с у о у п р о с в ' Ь ф д к м г - п 4 м н в 'Ь р ь н о сь
д н ь - / В2 не ж е у г вг с к р ь с е - вен в г е п о н т е - сего в г / в с А в 'Ь к ы - : е
б м о у ж е н з д реврг- к р г в ь / н в о д д т е л е т ь - е оу г оу вь в г н е т н н о у к с т ь -
кгож е
ецд-
н чХ вкг
р д ж д е т ь п л г т н ю н е п р ^ / л о ж г н о - к г о ж е в г е к р ь е г ш д уд- п о е м г пдсу ?/-:-/
О * - д ,- | р м о - Нсднга л н к о у н двдга
е о -:-/
Н есд в е с е л н т е с А - сг д н г л ы д н ь с в е т л о - р д / д о у н ж е сга з е м л е ео
ев/
вса
сг
ч Хб к ы н -
уг
в г / с к р ь е л г с е с т ь - о т г гроЕД пдсуд к е т н н ь н д г а - / е г о ж е п р д з д ь н о у с е м г - п о Е 'Ь дь н дг а
велнчн/га ч г с т ь н о - :Г р А Д ' Ь т е в 2 с к л н к н гЬ м 2 - / с п с о у д н ь у б у - р д з д р о у ш н е о еь-ддд к р Ф п г к о - / е г м р г т ь
н н з г в р ь ж е - н д д д м д в г з д в н ж е / не т ь л а - к г о ж е п р д з д ь н о у с е м г н ы н ^ / / (л .
196
о б .)
пдсуоу веселА1|1есА-:О у ч е н н ц н л н к о у ю / т ь - г а к о о н н у г га внсА н з м р ь т в ы н у г - н р дд?//сетесА
З ем лА - етрдуг п о гы Е л г к с т ь - н с г /м р ь т ь н д
пд/суд
еж на
вона н зл д
-
нын^
вса
же п роц вьтг-
все днга е в ^ т л д - : - /
в Т е в ^ в ^ р ь н о р д д о у к т ь с А - м ю р о н о е н ц д п р е т д / ч е т д - н п о и т ь в Ф р ь н о пдсуоу
у в у - сг н н м н ж е /
т а
е л д в н м г - н в 'Ь р ь н о в г п н е м г ч н е т д - м т н / в л д ч н ц е - м л т в г
в с ^ у г сгврьш н -:-/
РГАДА. Ф. 381. №137. Листы 196оа -198 об.
В г П А Т 2 К 2 - к д н о • ГЛД
5 - п ^ д-
| р м о / И к о п о еоууоу у о д н в г н л ь - п о ^ з д ь н ' Ь с т о п д - : - /
П р д з д ь н н к г ш е с т ы н н д м г - п р о е л д в н м г у в д / в г е т д н н А - н пдсуд ч г с т ь н д г а - н м ь ж е
с п сд /се м г сА - Е о у п о Е ^ д ь н о у с о п'Ь- в г е п о ю ф е е м ? / - : - /
17 - 1218
257
Раздел IV
И к О КрФ п2К2 Б2 ЕрДНЬуг- Н СНД2 НС2 ГЬ- М р ь / т Б Ь С Т Б О НАШЕ- НД Ж И ЗНЬ ПрФдОЖНо у м р ь н / п о г р е Е е н г н вг е к р ь е е - пдсуд т р н д н е в ь н г - : - /
НынФ
д н к г / не
весвдатьса
егд
ж е н ы нел\01|1 2ныга - о у ч е / н н к г ж е к р н е т ь с А - м н о г о ч г с т ь н ы н
п р н к м д е т ь - р д д о с т н н Е д г о в ф с р е н н г а / у в д - пдскоу п р с т ж к к -
В г сп д еср н в с А т в * / р н н - р д д о с т ь н о - у в о в г е т д н н е - н пдскоу ч г / е т ь н о у к - н дд п о с е т ь
д н ь е в Ф т д о - д в о у чст& /к>- г а к о з д с т о у п ь н н ц ж н д ш ж - : П Ф - г ■ 1рдло-/ Н Ф с т ь с т д г а к о ж е т ы г н
еж е м о и -:-/
Н Ф с т ь с т д г а к о ж е т ы - гн Ее м о й - п о п ь р д в г н с г / м р ь т ь - т р н д н е в ь н о п о г р е к е н г н в г с к р Ф с н / в г д д д м д - с д д в н т н т н п дскоу п р с т ж ю - : - /
Н Ф с ть м дТ тнвд- гакоже т ы
р д д о с т ь / пдсуын- ЕогагржмоусА
п р н зв дв ы н п е/тр д - к г ж е н д м г е т д м г - вндф т н
тебе-
г р Ф у о м г о т г / врьж еннА -:-
Н ж е т ь мдТрдд- г а к о ж е т ы / в д д к о ее л ю н п д д в г р д д о с т ь м м р о / / ( л .
197) н о с н ц д м г
ж е н д м г - н р д з д о у ш г к в г ж о т г о у з г / т ь м н н ц д - дд пдсуоу п о е т ь р о д д - :- /
Х БдгодФ ть-
ежни
т н четд-
еце
гже-
снаеть
в г / м н р ф - г а к о сд н ц е с в Ф т д о - в с ь
го р о д д з е м ь н д - н д / р д д о с т ь з о в ж с р н г н ж - пдскоу п р д з д ь н о в д т н - : - /
П Ф - д- 1р м о - Х с г М н Ф СНДД- Е 2 - : - /
Ве черг в г д в о р н с А н д м г - р ы дд нн е н п д д ч г - к р ь / с т г м ь н с г м р ь т н ю - у в н п д г т н ю
о у м р г ш ж - / ч Х в ч д м н р о у к д м н - н г о у т р о в г с к р ь с г ш ж - р д/д о у ел д гсА п д с ц ф к г о - : ГЙв нса п рьвФ е- о / т г м р ь т в ы н у г в г с к р ь с г - н ж [ е ^ н е гаже- з - м ь - н / з г н д н о
дуг- т ы
ео
п р н ш г е т в н к - нд г р о / в г пдскд
еы
еысть
-:-
О у ч е н н ц д с г Е н р д м т ь - р д / з Е Ф г г ш е древде- ж е н ь с к о м в Ф с т н ю • р д д о / с т ь н о м - н
пдсуоу
видать-
уд к д н н г н д д е с А / т е к о у п ь н о - в г с е д е о н ь с т Ф гор Ф с в Ф т д о - : - /
XеН д р нга р д д о у м т ь с А - н д н ь н д к о у п н о - н с д д о л м / н м д р ф д - н ю с н ф г в г к о у п Ф н
н н к о д н м г - / с т о ю д в о ю - п р д з д ь н о у ю ф е пдекЬ7у в о у - : - /
11Ф- е- 1рлло- Б ж н м м ь т н с в Ф т г м ь - : - /
Б ж н ю пдсуоу т в о ю . Е д д ж е - п о м т ь вен к о н ь ц н - / г а к о е г м р ь т ь е г в р ь ж е - нег
в гекр Ф сн
бса-
в г / с к р ь е г спсе вФ рою т н сдовесн- в Ф р о в д в г ш е / древде-:-
С в Ф т г вгенгавг т в о и сдово
еж
|/
к
- в г т ь м ь н ы н у г е г м р ь т н стрднг- м р д /к г
п р о г н д с А - н с г в А з н н н др е в д н н н - н е д ь / п ш е в г е к о р Ф - г а в н ш д л г н о г ы н м ь - п д е у & /
п дец су ср е е в Ф т д о - : еИ м р о н о сн ц д п р ф / ж е уд- о т г гр о в д в г е к р ь е г ш д в н д А с р д / р д д о с т н м н с т р д у о м ь е Фжд
д р ь ж н м ы н -/ н м ьж е уег
подоеьно
- р д д о в д н н е д д с т ь - / пдсуоу д п д м г
Е д го вкство вд ш е-:-/
Х В г непрнкосновенФ н дн вьн Ф - рддостн е ы / / ( л .
197 о б .) е ц е - пдсуоу в н д Ф в г ш н -
уд н з м р ь т в ы н у г - / к о п н е м ь в г н с т н н о у - е о д о м д ден е п ечд дн м - а / ж е п рон де ердце
т в о к гавФ-:-
11Ф- 5 - 1 р М о / ЖнТННСКДГО
м о р л В23ДВН3Д КМ Д -:-/
П е т р г д о в д А д ш е р ы Е Ы - сг н н Ф м н о у ч е н н / к ы - в г е о у е т р о у ж г ш е с А - у д
ео
о с т д в н ш д / к о у п ь н о - т г ж е е д м г вгскрьсе- ннн п д г ш / в г м р Ф ж д - пдскоу п о д д е т ь - : - /
258
Церковный устав и клиросное пение
Прнде К2 дроуголег ен- зд тв о р ен д л ш д в ь р ь /м н - кдж д сн вгекрьееннк- н п одд ет ь
л ш /р г н рддость- пдеуоу т н пропов'Ёддтн- н / вгетдн н к епее- здп о в 'Ё д д в г-:-/
Т в о к прош крдзовд- Ежне вгетднне уе- н о н д / нз*А еннв2- невр'Ёженг не к н т д
н з е д ь в д /н 2 - т 'Ё м ь ж е т н еддвнм г- вгекрьеенне/ вен- н пдекж епее-:—
1 1 * * 3 • грлдо- Х дддо/ддв н ц ю
& ео
пецдя-:-
Н е д о м ы ш д д г а / ед петрг ндддш е- етрду&га нд д о в н т в & / едлег- вгскрьсеннк жепрншедг у в о е г о -/ мр*Ёжд ндпдгнн двне- н рддоеть п о д /ш е вгпнга- вгекрьее пдеуд у ^ - : - /
ЙпХн нд гороу ёдо ш д -р д д оук ц ж д егр 'Ё /етнуд-нвид'Ё вгш е- вгекрьегш д е е г о / о т г
м р ь т в ы у г - в'Ёрьно п о к д о н н ш д /е д кл\оу- н п о д у о у к оупьно- вгекрьее/ пдеуд уег-:С г лпоромь т н прнд5/ нд / гровг- зд о у тр д ж ены у в г - н еды ш дду& / днгдд гдкн|1Д к г
ННЛЛ2- в г е т д д г к / / ( л . 198)еть гь т е к г ш д ры уЁ те веьж е- вгекрьее пдеуд/ гь-:е Р о ж г ш ж м т д ц 'Ъ доукнце в г о ш м г / т н - в е з н д ч д д д н ЕДД 'Ётедю уе г а к о е о с д /
р о д н д г кен- н е н з д р е ч е н ь н ы м ь е д о в о м ь / н ж н е д - в г е к р ь е е о т г гроЕд- з д п е ч д т д ' Ь / н д
т в р ь д ь - пдеуоу в 'Ё р ь н ы н л д г д д в г - : ~ /
П * н- ермо- Не пддлине еты нлег рое-:-/
П о д в н ж д ед тв др ь - п р о п д т н е м ь т н уе- в н /д'Ё в г ег т ь н н к г - з'Ё д о вгпнгаш ев г н е т н /н о у енг-
еж нн
к е т ь у г - к г о ж е етж ю пдеу&/ ч г т е м г вгекрьегш д-:-
Вееедне нднде- н д / оу^ннчг днкг- н бо д 'Ёз н ь п р н д т г - ж н д о /в ь с к г егЕорг- н ы н ^
ео
у г - вгекьее н з л д ь /р т в ы н у г - к г о ж е пр'Ёвгзноенлдг- пдеу&/ вгепокнр-:Ч т о ед п ддч ете ж ены - ре/че днгдг ч г т о нцеете-
Б2
гров'Ё в гек р ь ег/ш д дго
ед-
нд*Ёте вьеь ж е Б'Ёрьно п р оп ов 'Ё /дн те- ны н'Ёуег вгекрьее- н з гроЕД Е ж н га/ пдеуд-:С ^ д д н прнено ег о ц е л \ь н д у г / л \ь - п р н д т г оуво- п д г т ь е т г д в ы в о д е ю -/
ч д в к г г а в д ь ед - е д о в о н Ег еоугоу е о к е т ь / е т в о м ь - к г о ж е в гек р ь егш д- пдеуоу
в геп о/н м г-^ уд-:Г Н - X ’ |рлГо- Ч т о ее т б о а -:-/
Ч т о ее етрдш гнд ееен- «уждеьнд вгнетнн& У тдн н д- гако т в о р ь ц д ве'Ёуг- ндгг
нд к р ь /ет'Ё в н ен ть - н оулерг нд нелеь- гако н з в о д н / пдгтнгс ндег рддн- ее гавддгаед
вгекрьее- ? / пдеуоу п одд ет ь веееднга-:Ч г т о ее днвь/ндга ен- н неТздреченьнд тдш д- гако л д ь /р т в ь ц г р о уш н ть - ддоу
урдм нны в ед - в г /з д в н ж д лерьтвы га- н о у м ь р ш н м г ж нЗн<-/ ддга- енн Егг к е т ь - н
п деу ^ п оддет ь в г / / ( л . 198 об.)екрьееннд-:Ч ь т о ее Е ж н е - н н о в о е в г е е / е т н н о у - пр'Ём'Ё п к н н е гако ж е н ы п р н д?/-/ нд г р о в г
п р ь в 'Ё е -д н к г о у ч е н н ч г е к г - д н / ш д е т ь е д Е о г а в г е д - д д р д з д р Ф ш н т ь е д к / в г д - д р е в ь н д *
к д д т в ы - пдеуоу п о м ц ен г о /е п о д ь н ю - : ~
Ё В'Ёньцг д в ь е т в д г а в н е д - / п р ь к р д е ь н ы н е д д г о д ' Ё т ь м н - г а к о у д / р о ж г ш н - е д
в г е к р ь е г ш д д г о - е г Е н р д к ш Т / н д ч д д ь н е- м к р о н о е н ч г е к ы г а о у ч е н н ц д - / пдеуоу п д е ^ ж ц е д
е ж н к - н н е п д г н д к и ^ д д ' Ь / в о в г е п 'Ё в д н н е -х
17*
259
Раздел IV
РГАДА. Ф. 381. №137. Листы 199-200
Б2 С&ЕОТОу-:-/ КДдГо* ГЛД-З-П^-4дрлдо- П о н л д я г у п о г
4 д п р д з д ь н о у к т ь в с ь - н д р од я у в о вяскрьсЕнТ/Е- п о е 4; д ь н л к 1п 1^ - вя еп'Ё вдга к л л о у •
г ако/п росддвн сА -:С т д р ^ н ш н днь- н
спсены / н
вяскрьсЕ ннА- в я
нежееса
т в д р ь - в я с т д /с я у л д ь - п^лдн
п о н ят^ л д я -:-/
В р д тд
лдФ д а н д
д д о у • с я к р о у ш н в я гн- в я / е к р ь с Е о т я гр овд- в я с к р Ф с н в я дддлдд- г а / к о
ВСЕ Л Д О Г Ы Н - : -
дГБжнга л д т н р д д ^ н с л / снд
н ы к я НЕЛДоу- о т я
всеа
своего
нд/пдетнн-
уд- и з гро в д вндАдрдн-
нзедвн
п о л до дн / лдяса
ВЯННЯ. ЗД
н ы н п р чст д -:-/
I I ? - г- дрлдо- О у т в р ь ж н н с д о в о л д ь сн -:-/
СдОВЕСЬНЯчМ- д у о в ь н о м Ц'ЬдЯВНМ- П 'Ь сН ь /н О вяскрьсЕННЕ- ПОН)(|ДЕ ВЯЗЯПНЕЛДЯпдсуд / ндшд
есть
у я - с я в я с к р 'Ё с н в ы н
всего
л д н р д - / г а к о ЛДДСрДЯ-:-
С я ш я д ы н - в я д д о в д / ж н д н д ^ д - н л д р ь т в ы г а О Т Я Т ^ Д ^ - ВЯСКргЁ/сН г а к о ЕСЕЛДОГЫНВЯЗДВНГНН АДЕНЕ- О Т я / НДПДСТН ЦДЕДрЕ- 1ЕДННЕ 'ДДВКОЛМБЬЧЕ-:-/
199) ДНВЬНЫН ПДЯТН ТВОДЕА-
П о г д я т н в я - д д я т е е е ц п д р ы н - о у ж д с я с л / / (л .
о т я п о у с т н о т я / СЕБЕ- ДДДАДД ОСДОуШДННЕАДЬ- Пр^ДЫ^ДЕНд/ СДДВОН) ЕЖЬСТВД-:Г Г Й к о чюдьно- т в о р ь / ц н
печдть-
п р г Ё Е ы е т ь НЕвргЬжЕ/нд-
т а
дводо- т д к о у я о т я гр о в д в я с к р ь / с Е -
т г Ь а дь ж е е о л д т н -
о е &нде ео
д н к о у н рддоундрлсА-:-/
П & д - др м о -х П о к р ы д д ДЕСТЬ НЁСД ДОЕр-/
ВсгЁуЯ п р д з д ь н н к я СВГЁТДГЁНШЛЧ- г а к о СДИЦе/
о
ео/ з
з
В ^ З Д Я п д с у ж ПДЕДуДНДрДЕ ВЕДНКОуН-
^ п роевгЁтнлдясА-:-
Йдд п о п д р д в я / г ь - вяекрьсЕ ОТЯ ГрОЕД- ВЯСНАВЯ лднроу ж д ' / з н ь - БЕС к о н ь ц д уЁ
1-*
ее *:-
Г й к о ОТЯ 1ЕГНПТД-/ ДМТЫН рДЕОТЫН ВгЪрЬННН- с я л д р ь т н Н ЗЕ ы /вЯ Ш Е - БЕСЕДНДЕлдь
п д с у у гндд п р д з д ь н у ' д л д ь - : - /
Г г И т р Ь Л Д Я В Я Н С Т Н Н О у - Е Е З Л Д Ж Ж Я Н Д г а Б Ц Е р д / д о у Н С А - ВЯСКрЬСЕННЕЛДЬ т н
л д о д а / цднса с п ст н са
ндлдя-:-
П Ф - Ё • дрлдо- О у / т р ь н м ц д Е у Ё н д у в - :В
я скрь
сенн а
снд-
*
сь- д н ь / с я в р ьш д н ц д Е - в ф р ь н о
п росвгЁ тн лдясА - еж д/делдь
ПрДЗДЬННКЯЛДЬ- ПДСуоу ч с т ь н о у н / г у ТВОрАЦДЕ-:С я ш я д я ВЯ ДДЯ - Н с я л д р ь / т ь оуЛДрЫ|1ВЬ- ВЯСКрЬСЕННДЕ в с г Ё л д я - у Ё п ж / т ь с я т в о р ь НДЧДДЬННЧЕ Ж Н 3 Н Н Н ВЯСКрь/сЕННА-:Н д с т д в я ш н н д н ь - в я е н г а в я / н пдсуоу- п р о с в е т и
всего
лднрд-
н ет д г Ё нн / елдь - бясдн
ЕО у я - Н З л д ь р т в ы н у я в я о н ь - : - /
Г ЗьрАД |ДН ОТ Я гр о в д уд ЕЦД- р Д д Й т Ь С А / ДЛКО ЛДТН- ПрННОСАД|ДН ЛДДТБОу- О
подс/цдннуя
т а
- е я н н * п р ч ст д -:-/
дрлдо- Ндонд- Н ЧргЬвД д / д о в д
б я п н а ш е -:-
260
Церковный устав и клиросное пение
В2ПНКЛ12
т н ( 2 / е ж н й м ь пр~роко/ИЬ гако сгпАН гн / / (л. 199 о б .) в г с к р ь с е - с л д в ь н о
О Т 2 ГрОБД- ЖИЗНЬ Н Д Л \г/ П0ДДБ2 В'Ъч2Н&К-:П р и д е т е вен- д ш г н ы / г а у рд л д н н ы н - о у к р д ш г н е Е л д г о д ' Ё г а н н / й л ш ПДСу^-
Н
п о ч г т 'Ё м г
В'ЬрНО уд ПрНН/ ЛЛеЛД2-:-
П р н ш г д ы н сгЕ рднолдг с т ы м ь - / о у ч е н н к о м г т н н д д в г н м г м нр д - н н н ы / е в о г а сн
рдЕЫ- оулднрн га ко Е2- н спсн Е л д ж е - :-/
Ё гИ тн
еж на
-
прстдга д в ц е - в г с к р ь с е н н к л \ ь / енд т н рддоунсА - у д
ед
ндш его- н
М О Л Н М г /с А Б2НН0у- СПСТНСА НДМ2- :- /
1М - з - |рм о - Нец12 гор е ц ]а п о у л д -:-/
Ндеуд т г р ж г е т в о - п р д з д ь н о у н м г в ^ р н н / н - пдеуд о Е н о в л е н н е - в е '& м г спсенне в г /
н к ж е вг е к р ь е е - у г н з гр о в д г г о ц г н д ш н у г /
И р н д 'Ё т е д ш г н д ш е А - д в ь р н в'Ьрьннн Е ' Ь н ь / ч д н м г - ц в ' Ь т г ц н Ел дгов'Ь р н А
еж нк
пдеу&У т в о р А ц е е - н у д вгеп 'Ь вдкеце Е л н г Е2 о ц г - : - /
Б ж н н д п л н - н з гр о вд у д - внд'&ш д н в г з д р д д / в д ш д е А - р д д о е т н к в е л н к о к з ' Ь л о
в г с п ' Ё / в д к ц н Е л н г Е2 о ц г - : ё
енд
РддоунеА /и т н - 1 д в о -
свойго-
бж ни
о т р о к о в и ц е м р н е- веее лнеА / в г екр ь еен н е- т в о р А ц ш
й г о ж е / м о л и н е п р 'Ь е т д н ь н о - е п е т н рдЕЫ
тео а
-:-/
Г М - н- |рлГо- (е д и н о г о Е е з н д л д л н /
С в ' Ь т н е А д н ь - в е А к ы н ндроде- г а к о е в ' ь / т г т н у г о т г гровд- в г с н А л г с т ^ н ы н /
см р ьтьн ы га рдзорь гг- т 'Ь м ь
т а
прУ’/ е н о пр’Ь в о з н о с н м г - : -
Х е г в г е к р ь е л г / ( е е т ь епеьндга пдеуд- вееелне в 'Ь ч г / н о е ве'Ьлдг- л н к о у к ц н
в г з г п н е л е г • / вгскр'Ёе тд н н н - п о н т е н п р 'Ь в г з н о ^ с н т е ] - : - /
Н д п н т 'Ь ш гс А -
внд'Ённ а
пдеуо / / (л.
200) к - нд в ы е о к д у г в г з л е г г ш е т р л п е з д у г - /
д у о в ь н д у г н е в 'Ь т л о в г п н к ц н - п о н т е Е л ^ г о е л о в н ]т е -:-/
Ё Б о Е л д ж е н д г а - прстдга д в ц е - енд с в о е г о н в г с к р ь / с е н н й м ь
в с ь м о у / лш роу- н дде ж е з е л г ь н ы н м г - т ' Ь м ь
т а
са
к р д ен ш н - н просн
п о / е л \ г в г в 'Ь к ы н
гоа
б с а -:-
|р л л о -/ Т а престлЕк л д т р ь н д в ж - гаж е н е в г м ' Ь е т н л Г / с л о в о в г ч р ево
в г м ' Ь щ г ш н - н р о ж г ш н н п л г / т н к - п 'Ъ м н т а ч н е т д в е л н ч д й м г - : - /
С т о у к п д е у у г н к пдекоу п р д з д ь н & к х ц е / вен вееелн л]2СА.Еж ннл\н п 4 л\н- н з г р о /
ед
у д п о к ц д е велнчднлдг-:-
Ты в г с к р 'Ь /е н л г (есн- д д д л и п д д г ш д д г о - т ы о Е н о / в н л г йен м нр д - в г с т д н н й л \ ь
т н епее н л / ш г - т а п р 'Ё е т д н ь н о з е л д ь н н н - п 4 м н в е / л н ч д е м г - : Т ы н егкроушнлг йен- вр/тд егмрьтьндА ддовьекд жнлнцга- вгекрь/ееннемь сн
неточн т а увдлАцее уе п'Ёли-/ вгзвелнчнмг-:Ё Р д д о у н с А в л д ч н ц е - / п о л ю ц 1 г н н ц е всег о лшрд- енд
н
ед
ндшего- н
п о /Ио л н с а
свойго
в г е к р ь / с е н н й м ь - епед
й /л \о у о д ш д у г н д ш н у г-:-/
Публикация диакона Николая Нефедова
261
Раздел IV
А.В. Никольский
РУССКИЕ РЕГЕНТЫ И ЦЕРКОВНЫЙ УСТАВ1
Публикуемая ниже работа известного духовного композитора,
музыкального ученого и публициста А.В. Никольского «Русские
регенты и церковный устав» была написана 2 апреля 1917 года. Ее
краткая история такова. Пребывая в 1914-1918 годах в должности члена
Наблюдательного совета при Синодальном училище церковного пения,
Никольский с 1916 года являлся заведующим московскими частными
церковными хорами. К этому времени относится ряд его проектов,
докладов и статей, направленных на улучшение качества духовно­
музыкальной литературы, церковно-певческого образования, условий
труда церковных регентов и певчих и другие. (Некоторые из этих
материалов опубликованы в разделе «Архивные документы» в 1-й книге
2-го тома серии «Русская духовная музыка в документах и материалах».)
Материал под названием «Русские регенты и церковный устав»
является докладом, который был написан Никольским к Всероссийскому
съезду хоровых деятелей в Москве2. Съезд проходил с 23 по 26
мая 1917 года в Синодальном училище церковного пения. На нем
рассматривались три главных вопроса: 1) церковное пение в храме и
школе, 2) школьное пение, его постановка и программы, 3) организация
местных кружков, обществ и Всероссийского союза хоровых деятелей.
По первому вопросу были зачитаны два доклада: московского
диакона В.П. Богословского «Перспективы церковного пения в
будущем» и А.В. Никольского «Русские регенты и церковный устав».
Содержащиеся в докладе Никольского идеи являются очень важными
звеньями его общей концепции усовершенствования музыкальной
стороны церковной службы. Автор настойчиво проповедует мысль о
следовании древнейшим традициям, изложенным в Типиконе, призывает
регентов к углубленному подходу к литургике, которая дает ключ к
пониманию роли певчих и песнопений в Богослужении, и так далее.
Данный доклад был положен в основу другого доклада Никольского,
зачитанного 8 октября 1917 года на заседании Подотдела о церковном
пении и чтении Поместного Собора Русской Православной Церкви
(см. в 3-м томе упомянутой серии)3. М ысли Никольского, безусловно,
оказали влияние на содержание итогового доклада Подотдела,
который был представлен на рассмотрение Священному Собору.
Можно предположить, что Никольский намеревался опубликовать
доклад «Русские регенты и церковный устав» в виде статьи в журнале
«Хоровое и регентское дело», для чего и передал текст в Петербург
А.В. Преображенскому. Однако редакция журнала, выпустив в
1917 году лишь один номер «Хорового и регентского дела», из-за
финансовых трудностей не сумела првдолжить это издание. В составе
личного фонда Преображенского в Российском государственном
историческом архиве в Петербурге (ф. 1109, оп. 1, № 158) и был
несколько лет назад найден нами автограф этой неизвестной ранее
работы, которая впервые представляется вниманию читателей.
С.Г. Зверева
В программе, прохождение которой считается обязательным для
подготовки регента церковного хора, как известно, значится между
прочим и церковный устав. Если ни для кого не секрет, что этот предмет
не пользуется особой любовью учащихся, то не приходится в то же время
и спорить о том, нужен ли он для регента, так как знание регентом
порядка всякой церковной службы безусловно необходимо. Иначе, если
бы регент не знал, что и когда надо петь, служба превратилась бы в
262
Церковный устав и клиросное пение
беспорядочный ряд запинок, томительных и неловких пауз, всякого рода
замешательств, и, вместо впечатления стройности и величия, церковная
служба оставляла бы в душе богомольца досадное чувство сумбурности и
плохо разыгранной комедии, оскорбительной даже для светских сцен.
Что касается способов или методов изучения церковного устава, то на
практике используются два: первый основан на прохождении учебника
и просмотре богослужебных книг (путь общий для духовных школ и
регентских училищ); второй (специально адресованный некоторым
регентским школам и курсам) — на подробном пересказе каждой
службы, шаг за шагом, с проигрыванием за роялем всех песнопений, по
обычному напеву и в общепринятой гармонизации. Так или иначе, но
известное знание порядка службы и так называемых «времен церковного
года» будущим регентам дается. Чаще всего знание это малодостаточно
и потому нуждается в сильном подкреплении уже на самой практике,
которая уо1еп8-по1епз4 «научит» регента понимать суть Богослужения.
Но все же оно есть именно знание регентом устава церковного.
Но какое знание? Знание формальной службы церковного устава,
то есть знание того, в какое время церковного года, за какой службой,
что и в какой последовательности надлежит петь. Можно ли считать
(не говорим — поверхностное, неясное и нетвердое, но и отличное,
уверенно-точное) знание это действительно достаточным для регента?
Смеем думать и утверждать, что знание порядка служб для регента
недостаточно и от него надо требовать (вернее: он сам должен требовать
от себя) иного знания церковного устава — более полного, глубокого
и научного.
Не следует забывать, что Типикон не только содерж ит в себе
распорядок церковной службы, то есть подробную «програм м у»
службы или собрание текстов, одних для возглашения, других для
пропевания, с попутными указаниями обрядовых действий. С внешней
и формальной стороны — это, пожалуй, так и есть. Но Типикон в то же
время является и видной отраслью церковно-исторической науки, но
как таковой он крайне важен и ценен тем, что вскрывает внутренний
смысл всего того, что заполняет собой и образует церковную службу.
Вот это-то знание внутренней сущности, а равно и исторического
прошлого каждой подробности в богослужебных порядках и есть то
знание, которое нужно регенту и обязательно для него — как весьма
существенное дополнение к тому, что ему ведомо относительно самого
порядка служб.
Скажут: это чересчур специально для регента. Такое изучение
церковного устава доступно лишь слушателям высших богословских
школ; для регентских же училищ оно неосуществимо хотя бы потому,
что если уж для формального ознакомления с уставом это училище едва
находит учебное время, то тем более трудно будет дать дополнительные
часы для проектируемой программы.
«Специально»... Но почему бы регенту не быть специалистом в той
области церковной науки, с которой (областью) он по самому роду своей
службы не только постоянно соприкасается, но и на само направление
и характер которой имеет возможность оказывать весьма заметное и
глубокое влияние? Разве нужно еще доказывать, что впечатление от служб
церковных зависит наполовину (если не больше) от хора и от того, как
он исполняет те или иные части Богослужения? А раз так, то можно ли
сомневаться в том, что понимание регентом духа и смысла не только
службы в целом, но и в подробностях есть главный «узел» всего дела:
263
Раздел IV
отсюда может быть либо правильное осведомление о Богослужении, либо
полное искажение всего Богослужения. Доказательства этой мысли мы
приведем ниже, а пока продолжим речь об «излишествах» регентской
специализации в области церковного устава.
Боязнь перед «бездной премудрости»5 в данном случае тем менее
основательна, что никакого особого «углубления в горы книг» здесь
вовсе и не требуется. Дело гораздо проще. Достаточно проштудировать,
то есть с полным вниманием прочесть и продумать не «горы», а всего
две-три хороших книги, да еще побеседовать раз-другой с людьми,
основательно знающими этот предмет, — и дело будет сделано. Слов
нет, заинтересовавш емуся Типиконом никто не мешает прочесть и
действительную гору книг, но не к такой работе зовем мы регента, и не
о подлинной «стилизации» наша речь. Мы хотим лишь отстоять мысль о
недостаточности обычного среди регентов знания о церковном уставе и
о безусловной необходимости знать его шире и глубже — более научно,
чем это есть на деле.
Говоря о двух-трех книгах, прочесть которые каждому регенту
считаем обязательны м и неотложны м, мы разумеем книги вроде
интереснейш ей работы проф ессора Киевской Духовной академии
М. Скабаллановича6 «Толковый Типикон» (объяснительное изложение
Типикона с историческим введением), в двух выпусках7, а равно и другие
труды того же автора. Чтение такого рода книг, несомненно, раскроет
регенту то основное положение, что церковная служба — не просто ряд
песнопений, возгласов и обрядовых действий, только внешне связанных
в законченное целое, а есть своеобразная поэма, с которой не посмеет
порою состязаться никакое иное произведение отдельного автора. Такими
«поэмами» и являются все частичные службы церковного дня (вечерня,
утреня, часы, Литургия и проч.), взятые в общей сложности своей. Как
части целого они служат постепенному раскрытию одной общей мысли,
которая красной нитью проходит чрез них, получая в свою очередь то или
иное освещение в подробностях этих отдельных служб. Основная идея
эта, будучи понята и уловлена церковнослужащими, должна проникать
собой все отдельные моменты служб, становясь с течением их все яснее
и яснее, приобретая большую и большую выпуклость и осмысливая
собою всё и вся. При этом условии и сами отдельные службы, равно
как и составные их части, получат свое настоящее значение в сознании
богомольца не как разрозненное нечто, а как стороны одного целого.
Тогда всякий увидит и почувствует в службе то, присутствие чего в
ней он, собственно говоря, никогда не подозревал и, конечно, не ценил
достойным образом. А следствием такого взгляда на службу явится для
регента необходимость установить совершенно иное, чем это принято,
отношение к задаче церковного пения.
Регент, как один из «воплотителей» (интерпретатор) идеи Богослу­
жения, поймет свою настоящую роль и увидит свою обязанность быть
на уровне не личных или профессиональных задач, а этой самой идеи,
так как не может же он сознательно и намеренно идти по линии ее
разрушения и искажения.
Это общее понимание и настроение освятит каждое отдельное
действие регента — и при выборе песнопений, характера рисунка в
самом исполнении, и при распланировке их, сообразно их относительной
важ ности в службе. Когда артисты работаю т над своей ролью (в
драме или опере), то они стараются в первую очередь уловить смысл
всей пьесы, разгадать основной «тон» ее, а потом, в зависимости от
264
Церковный устав и клиросное пение
сделанных выводов, займутся отделкой деталей своей партии. Мы
знаем таких артистов, которым удаются отдельные моменты, но мы их
виним за то, что они не умеют дать цельного впечатления и тем самым
мешают понимать пьесу в целом. Совершенно иначе относимся мы к
тем из них, которые способны ярко подчеркнуть смысл целого чрез
отдельные моменты своей роли. В первом случае наше восприятие не
идет далее простого любованья частичными номерами; во втором — наше
восприятие достигнет своей эстетической полноты, ибо оно захвачено
главной идеей пьесы и чувством гармонии между нею и отдельными
моментами, являющимися лишь средством передать нечто целое и
большее в самом себе.
Регент, знающий порядок службы, — это актер, твердо выучивший
свою роль и по-своему удачливый по успеху в ней, но это еще не артист,
отлично сыгравшийся с другими, знающий цену ансамблю и заботящийся
о своей роли постольку, поскольку она выражает пьесу в целом. Бывает,
что мы с удивлением и нескрываемой иронией встречаем попытку какоголибо, известного уже нам, провинциального актера играть Гамлета или
Короля Лира, ибо хорошо сознаем, что главная здесь трудность — в
передаче пьесы Ш експира8, что еще не по силам тому артисту, так
как он едва способен на передачу лишь отдельных моментов роли. Ре­
гент — в таком же положении относительно идеи церковной службы, в
каком драматический артист, стоящий пред задачей «сыграть Шекспира».
Присутствие идеи — глубокой, важной, тщательно замаскированной, но
несомненно присущей данному произведению, — обязывает. Обязывает
постичь ее, углубиться в нее, пережить и перечувствовать, а потом — по
мере сил — начать воплощать. Поступить иначе никакой действительный
артист не может, не способен — за это ручается его художественная
совесть.
Итак, изучение «Типикона» дает регенту понимание и знание идеи
Богослужения. Но не это одно. Изучение приведет его к пониманию и
отдельных служб и их моментов, что дает в конечном итоге указание и
тех путей, какими можно дойти до воплощения основной идеи всего
Богослужения. Правильный взгляд на то, в каком виде существовала
когда-то та или иная подробность данного Богослужения, почему и
как она приобрела тот облик, в котором является теперь, послужит к
исправлению многих уклонений или, по крайней мере, неточностей,
сплош ь и рядом допускаемых на практике. Насколько иногда эти
сознательны е и бессознательны е уклонения способны извращ ать
внутренний смысл Богослужения в целом или в его отдельных моментах,
можно видеть из следующих примеров.
Не со вчерашнего дня ведется клиросный обычай: стихиры на
«Господи воззвах» — петь, хотя и с пропусками (одну-две вместо 8-10),
но стихиры на «стиховне», а тем более на «хвалитех» — или совсем
выпускать, или же передавать левому лику, как нечто второстепенное и
не особо важное. А между тем, по идее Типикона, дело представляется
так. Стихиры образуют обязательную составную часть каждой службы,
входящей в состав Всенощного бдения, причем каждая из этих составных
частей развивает основную мысль всей службы (бдения) в порядке
нарастающ ей силы. Поэтому внутренняя значимость разного рода
стихир прямо противоположна той, что соблюдается и поддерживается
клиросной практикой; и следовательно, считать стихиры9на «стиховне»
или на «хвалитех» менее ценным, чем на «воззвах»10, никакого права
и основания нет, а требуется совершенно иное, а именно — как раз
265
Раздел IV
обратное. Пропуск стихир и само-то по себе ведь действие произвольное,
в данном случае еще и явно невежественное, так как вычеркивается то,
что по мысли составителей службы (а ими была Сама Церковь в ряде
веков) наиболее важно, содержательно и ценно. Кроме того, благодаря
пропуску стихир или пренебрежению то теми, то другими из их видов,
получается упразднение самого принципа, лежащего в основе службы, по
которому идея последней с каждым новым отделом должна выражаться
все с большей силой, яркостью и убежденностью. Другими словами,
произвол здесь граничит даже с покушением на самую мысль и ведет к
существенному искажению ее в корне.
Ясно, что, зная это из Типикона, регент никогда не решится на такой
шаг; а вместе с тем, проводя в жизнь мысль Типикона, тот же регент
сохранит и сделает общим достоянием нечто очень ценное и большое,
что имеется в задачах христианского Богослужения.
В озьмем другой пример. Л ития создалась из обычая Ц ерквей
И ерусалим ской и К онстантинопольской11 по окончании вечерни
соверш ать крестны е ходы на особо чтимые свящ енные м еста, ле­
жащие вне храма и далеко от него, и там творить краткие моления.
В частности, в храме святой Софии Цареградской этот обряд носил
отменно торжественный характер: собор священнослужащих с Пат­
риархом во главе, предш ествуемый иконами, хоругвями и пением
хора певцов, исходил из главного отдела храма в его притвор и здесь
совершал то, что именуется теперь литией, по окончании которой с
той же торжественностью возвращался внутрь храма для продолжения
Всенощной.
Таким образом, из истории мы видим, что литийный обряд под­
разумевал всегда особую торжественность «исхождения в притвор»,
и, кроме того, сопровождение его пением хора, участвующего в этом
«исхождении».
В современной клиросной практике исхождение хора не считается
обязательным, и хор чаще всего остается петь стихиру литии и ответы
на возглашения с постоянного своего места, а «исходят» лишь одни
священнослужащии, сиротливо стоящие пред подсвечником... В этом
виде сегодня былой торж ественности очень мало, и лития ничем
особенным не выделяется из ряда других обрядовых действий. Но
нетрудно представить, что если бы литийное исхождение совершалось
по всем уставным правилам, то есть с пением хора, предшествующего
сонму служащих, с антифонным пропеванием 30-, 40-, 50-кратного
«Господи, помилуй»12 там, где совершается самое служение, а не с
клироса, и с торжественным возвращением внутрь храма под пение
(на клиросе уже) стиховных стихир, то впечатление от литийного
обряда получилось бы иное — более внушительное и захватывающее,
а лития, как принадлежность праздничного Богослужения, заняла бы
в сознании богомольцев то значение, какое ей принадлежит по идее и
по праву. Обычай, как видим, ослабил силу того, что должно бы быть
очень значительным; поэтому здесь нельзя не признать печального
доказательства — к чему может приводить плохое знание устава и
нежелание вникнуть в его мысль и намерения.
Еще пример. Утреня начинается, как известно, с Ш естопсалмия,
где содержатся трогательные моления о разных душевных и телесных
нуждах человеческих. Те же моления, хотя в несколько ином тоне и иной
форме, возносятся и в следующей за сим Великой ектении. Эта строго­
молитвенная часть Утрени сразу переходит в пение торжественного
266
Церковный устав и клиросное пение
«Бог Господь» с восклицанием: «Благословен Грядый во Имя Гос­
подне». По уставу это краткое песнопение долж но возглаш аться
четырежды, как бы от лица всего мира с его «востоком, западом,
севером и морем»13. Мысль устава проста и ясна: нужно ликование,
подлинное возглашение, несомненная торж ественность, а также и
четырехкратная антифонность14. Песнопение это не есть «припев» к
тропарю; оно вполне самостоятельно и с тропарем находится не во
внутренней связи, а только в отношении простой последовательности.
«Бог Господь» — это самодовлеющий, причем очень яркий момент
утреннего Богослужения, требующий от исполнения определенной
характерности и выразительности.
А на практике мы видим совсем иное: «Бог Господь» поется как-то
между прочим, в виде какого-то припева к тропарю, при этом не всегда
четырежды, а чаще 2-3 раза, спешно и вовсе не торжественно, тогда
как тропарь исполняется и более старательно и с большим подъемом.
При этом условии «Бог Господь», как самоценный момент, пропадает
совершенно, обращаясь в короткий и малозаметный эпизод, целиком
заслоненный тропарем. Снова приходится констатировать немаловажное
наруш ение мысли устава, упразднение важного момента службы,
своего рода «перемещение ценностей», вопреки праву и без малейших
оснований. И это тем более печально, что таким образом вычеркивается
подробность, очень существенная для главной идеи службы: последняя
рассматривается Типиконом как развитие идеи «славословия», чему
песнопение «Бог Господь» как нельзя лучше отвечает. А сведение его
на мимолетный, малозначащий эпизод, имеющий характер какого-то
вступления («предварения») к тропарю, не суть ли действие, идущее
в совершенный разрез с мыслью церковного устава?!
А канон?.. Всякий ли регент знает, что значат «песни» канона? Отдает
ли он должный отчет себе в том, что эти «песни» суть сокращенное
и свободное изложение великих песней Ветхого Завета, воспетых в
моменты, прообразовавшие сокровенную тайну новозаветную? Если
подойти к вопросу о каноне с точки зрения указанных параллелей,
то невольно явится и понимание того, что под формой канона таится
глубокая богослужебная мысль и что, как момент, — пение канона
представляет собой крайне важную часть церковной службы. О том,
что это именно так и есть, красноречиво напоминает нам Пасхальный
канон, являющийся, как известно, главным содержанием всей Утрени
на Святую Пасху. Правда, не все каноны так глубоки и поэтичны, как
это дивное творение [преподобного] Иоанна Дамаскина15, но многие,
однако, очень близки к нему в указанных отношениях. А если так, то что
можно сказать о том обыкновении современного клироса, по которому
исполнение канона рассматривается не как ответственнейшая часть
Утрени, а как что-то второстепенное?! Какой регент бывает столько
же озабочен подготовкой с хором канона, сколько подготовкой таких
«номеров», как «Свете тихий...», «Хвалите...», «Ныне отпущ аеш и...» и
тому подобных?.. Снова мы видим, как слабое и поверхностное знание
церковного устава становится причиной калечения церковной службы,
лишения ее таких моментов, в сущности которых заложена глубочайшая
мысль, заставлявшая некогда даровитейших творцов церковной поэзии
посвящать им лучшие силы своего таланта.
М ногое из подробностей наш его Б огослуж ения коренится на
основах, восходящих по своему происхождению ко времени глубокой
древности — к веку апостольском у или даже к дохристианской
267
Раздел IV
(ветхозаветной) эпохе. Все, на чем лежит печать далеких веков, печать
тысячелетней древности, внушает нам невольное преклонение пред
этой древностью, — и понятно, почему16. В этом наследии «времен
отшедших» таится сила дум и чувств бесчисленных поколений людских;
в нем — связь нашего времени с веком и людьми, которые сами по себе
давно прошли, но для нас еще не умерли и все еще питают нас. Мало
того — раз это наследие не затерялось в дали веков, устояло под напором
часто менявшихся течений, не дало более свежим росткам заглушить
себя, выдержало искус при сопоставлении с песнями других, новых
времен, — значит, в нем было то, чему не страшны года и века, что
само в себе вечно живо и действенно и что нужно людям всех времен
и народов. Не по счастливой случайности уцелело оно, а потому, что
сознательно и бережно хранилось всегда и всеми, свято завещаемое
грядущим поколениям, одним — другому, пока не дошло до нас живым
отголоском глубокой седой старины.
Часть этого наследия сохранила начала древности лишь в общих
чертах, которая сквозит чрез форму более позднего происхождения,
только как основная мысль, как главный мотив, как отзвук отжившего
уже ритуала и тому подобное, но другая, и при том большая, донеслась
в своем подлинном, нерушимом виде, будто созданная только что.
Когда же приходится соприкоснуться и на деле пользоваться тем, что
столь чудесно «связует времена и лета», что освящено глубочайшей
традицией и роднит людей и века, разделенных тысячелетиями, —
тогда невольно в душе поднимается и начинает расти какое-то особое
чувство благоговения; умственный взор сам собой устремляется в
туманную даль протекших времен, стараясь уловить в ней что-то,
понять и почувствовать пленительное влияние старины. И в этом —
психологическое оправдание того, зачем и почему люди так старательно
хранят все древнее, всячески оберегая его от тлена и разруш ения,
сокры ты х в бы стротекущ ем времени, и с такой охотой отдаю тся
очарованию вековых сил, заключенных в наследии старины. Но такое
отношение к остаткам древности возможно лишь для тех, кто знает о них,
привык и научился ценить старину, тонко чувствовать ее. При незнании
же, что мудреного, если человек с легким сердцем пройдет мимо или
просто отбросит то, что для других священно и дорого, ибо оно — следы
веков?! Вот почему хотелось бы, чтобы лица, совершающие церковную
службу и активно участвующие в ней, были хорошо осведомлены об
истории Богослужения, дабы не впадать им в невольный вандализм
по отношению к тем чертам Богослужения, на которых лежит печать
традиции, живой след древности до- или первохристианской. Это тем
более важно, что осознание древности обычая всегда как-то особенно
углубляет и на «особый лад осмысливает» его совершение, что в деле
Богослужения крайне существенно и ценно.
Остатки глубокой древности, о которых идет речь, сами по себе
весьма различны, так как они частью дошли до нас от времени «сени
законной»17, частью от века апостольского, частью от более поздних эпох,
но для нас все же очень далеких. И различие это не только в высшей
степени интересно, но и крайне нужно, так как позволяет улавливать
своеобразные оттенки, свойственные разным эпохам, отложившим свой
дух на этих остатках старины. Помимо своей специфичности, оттенки эти
заключают в себе каждый свою особую мысль для службы церковной.
Поэтому отнюдь немаловажно остановиться и на этом свойстве древних
черт нашего Богослужения.
268
Церковный устав и клиросное пение
То, что вышло из обычаев Иерусалимского храма и синагогальной
практики, вошло в состав христианских служб потому, что и Христос
Спаситель приходил «не разорить закон, но исполнить»18(не упразднить,
но исполнить). Удерживая до сего дня следы еврейского ритуала, Церковь
исповедует вышеприведенное заявление Своего Основателя и сознате­
льно подчеркивает органическую связь Заветов — Ветхого с Новым.
И, конечно, здесь имеется мысль, которой нельзя не оказать должной
оценки; наоборот, требуется остановиться на ней с исключительным
вниманием, ибо в данном случае, «милость и истина сретостеся, правда
и мир облобызастася»19...
В том же, что унаследовано Церковью из светлых дней Апостольского
века, мысль находит какое-то радостное успокоение за очевидную связь
нашего времени с заветами «Самовидцев Слова»20. Не самочинно то, что
совершаем мы теперь, не измышление простых людей оно, а трижды
свято, ибо вышло из честнейших рук тех, кого Спаситель именовал
«други своими»21. А вот следы времен святоотеческих: иное в них
навеяно мудростью богословствующего ума, глубокого и светлого,
иное — воздыханиями и трепетом жизни анахоретов, в пустынях,
среди голода и разных подвигов, измождавших свое бренное тело
ради спасения души...
Все это — разное по духу и формам, но в этой разности и содержится
вся «соль», вся красота и сила. Она-то и кладет на совершителя ее —
если он чуток и сведущ — печать своеобразия, вместе со связующей
тайной веков, открывая ему возможность постижения того «тона»,
какого надо держаться при исполнении за службой ее традиционных
черт и особенностей. Если дух наш испытывает крайнее очарование,
находясь среди исторических руин, или пленяется действием тонко
схваченной старины в произведениях любого искусства, и вообще
склонен высоко ценить сохранность подлинной или художественно
воспроизведенной древности, то можно ли отрицать надобность в
нарочитой подчеркнутости того, что в нашем Богослужении носит
следы давно исчезнувших эпох и их гения?! И насколько выиграла бы
наша современная церковная служба, если бы в ней с настоящей силой
и искусством поддержан был дух древности всеми, кто ее (службу)
совершает! К сожалению, это далеко не так обстоит на деле: и старое
и сравнительно новое мыслятся совершителями не ясно, не с полной
отчетливостью, а потому и исполняются как-то однообразно, серо и
нехарактерно. Очевидно, действия не освещены мыслью, в ней нет
надлежащего захвата, а потому нет и творческой силы. Знание же и тут,
несомненно, могло бы сослужить свою службу, если бы только этим
знанием люди владели...
О дним из круп н ей ш и х следов хри сти ан ской л и ту р ги ч еск о й
древности является церковно-певческое осмогласие. О нем знаю т
наши певцы, признают практически, но и весьма нередко с легким
сердцем нарушают, когда такой нужды в этом не имеется. Отчего? От
той же малой осведомленности в истории Богослужения! А между тем
история посвящает сотни страниц своих вопросу о том, как и почему
зародилась идея осмогласия, как постепенно оно росло и развивалось,
с какой серьезной заботливостью культивировалось устроителями
Церкви, сколь важным и значительным оно им представлялось и как в
действительности оно оказалось способным заключить в своих рамках
и законах всю красоту и силу богослужебного пения.
269
Раздел IV
История убедительно доказывает и разъясняет, что в осмогласии —
настоящее «лицо» подлинного [церковного] искусства, самостоятель­
ного и отличного от мирской музыки, что в нем не только форма, но и
дух христианского пения. Если у нас вполне устойчиво держится при­
кладное церковное искусство, всякие архитектурные детали и разные
фасоны, как-то: формы креста, светильников, престолов, аналоев,
священных одежд и прочие, носящие следы несомненной древности
и традиционной характерности, и держ атся притом сознательно,
с ясны м убеж дением в неум естности ины х каких-либо форм, то
далеко не с той же устойчивостью соблюдаются не только основы
осмогласия, но и самый принцип его. И в результате такого колебания
мы видим постепенное вымирание или по крайней мере ослабление
начал церковного осмогласия и частую замену их началами совсем
иного склада, нередко далекого и чуждого настоящей церковности.
Н еудивительно, что, соверш аясь в обстановке, близкой к вековой
традиции, современная церковная служба в специально певческом
отнош ении пестра, лиш ена индивидуальности, порою просто-таки
скудна, неярка. Снова приходится сказать, что только серьезное знание
церковного устава — точнее, его истории, — может спасти положение.
Это знание вернет осмогласию его былое значение, поможет занять ему
его прежнее положение и тем придаст Богослужению надлежащий тон
и характер. Важны, конечно, не реставрация старинного осмогласия, не
тщетные попытки вернуться к забытым «напевам», а важно сохранение
принципа и основных форм осмогласия.
Типикон различает два вида песнопений — самогласных и осм о­
гласных — и весьма пунктуально устанавливает каждый раз, где тре­
буется применение одного из этих видов, а где — другого. Очевидно,
что и это различение, и эта пунктуальность далеко не случайны и не
напрасны. Первым обеспечивается не только свобода, но красочность
и разнообразие Богослужебного пения, нужные для известных момен­
тов службы церковной, тогда как вторым вносится своеобразная
дисциплина, предупреждающая, с одной стороны, произвол певцов,
с другой — чрезмерную пестроту в пении, могущую нарушить об­
думанную гармонию целого.
Но спросят: в чем здесь заключаются основные формы осмогласия22и
в чем его принцип? Отвечаем. Под формою разумеется то, что церковное
пение должно быть в известной части песнопений «осмогласно», то есть
проявляться не иначе как по правилам и законам особой музыкальной
системы. Наука еще не открыла с полной ясностью и определенностью
всех правил и законов этой системы, но требование Типикона важно в
том смысле, что им устанавливается грань между церковным пением
и нецерковной музыкой. Типикон, говоря проще, отстаивает полную
самобытность церковно-певческого искусства, его индивидуальность,
которые замыкаются им в своеобразный круг законов осмогласия. Что
касается принципа осмогласия, то он состоит в признании Типиконом
обязательства для певцов строго и точно знать, какие из богослужебных
текстов послуж ат исполнению самогласному, то есть свободному
и не связанному законом осмогласия, и какие, наоборот, должны
быть безусловно подчинены этим законам. Исходя из требования об
обязательности форм осмогласия, мы становимся на путь признания
необходимости для церковного пения держаться особой музыкально­
теоретической сферы — ограниченной, но не тесной и не узкой (пе­
270
Церковный устав и клиросное пение
ние должно быть «осмогласно»), с сохранением, по возможности,
традиционного стиля и духа ее. Принцип же осмогласия обязывает к
признанию свободы музыкального выражения лишь для известной,
строго установленной группы песнопений, а не для всех них без ис­
ключения.
Чего можно ждать от подчинения всем указанным требованиям
Типикона в вопросе о границах осмогласия? Не слишком ли стеснительны
эти требования для свободы церковного пения? На первый вопрос можно
дать такой ответ. Бояться монотонности или отсутствия необходимого
«разнообразия» в пении при господстве осмогласия решительно нет
никаких оснований: при наличии различных распевов и проистекающих
отсюда напевов, имеющихся в современном церковном пении, недостатка
в смене музыкально-эстетических впечатлений не может быть. Поэтому
от осмогласия можно ожидать лишь самых положительных результатов:
гарантируя в должной степени разнообразие и выразительность пения, оно
придаст в то же время каждой службе колоритность и важную цельность
общего основного характера, окрасив ее в один господствующий тон, с
легким переходом в другие тоны при частичной смене гласов.
Чередование (по неделям) восьми основных «тонов-красок» спо­
собно произвести в общем цикле годового Богослуж ения превос­
ходное впечатление, не давая пению церковному бестолково и без­
думно распеваться в безудержной смене производных тонов и разум­
но сдерживая его в рамках определенного стиля, характеризующего
церковность в той же мере, как и вся окружающая обстановка храма.
Стеснять или не стеснять эту свободу пения — сомнения излишни. Для
«свободы» же остается достаточно простора, так как ряд самогласных
песнопений не мал и не краток. А следует ли желать полной, ничем
не ограничиваемой свободы там, где все основано на устойчивости
стиля, его цельности, характерности?! Вредит ли делу неизменяемость
векового покроя священнической фелони, диаконского стихаря или
формы церковного аналоя и тому подобное? Не следует упускать из виду,
что Типикон стоит не за букву осмогласного закона, а за нерушимость
стиля в церковном искусстве. Устойчивость же стиля никоим образом
не ограничивает свободы, а лишь регулирует ее проявления. Рамки
журнальной статьи не позволяют долго останавливаться на этом, быть
может, и спорном, вопросе. Поэтому мы оставляем его для подведения
итогов всему доселе сказанному.
В Киевской духовной академии в 1911 году был сделан интерес­
нейший опыт служения Всенощной строго по Типикону23, без всякого
пропуска малейших черт, наоборот, с самым точным выполнением все­
го, что требует церковный устав. Служба длилась с 6-ти часов вечера до
2-х утра и оставила у присутствовавших на ней неизгладимое и глубо­
кое впечатление. Это впечатление характеризовалось тем, что Всенощная
показалась какою-то никогда невиданной доселе службой — бесконечно
более интересной и действенной, чем та же служба в ее обычном
исполнении. О чевидцы свидетельствуют, что на протяжении 8-ми
часов интерес ни на минуту не ослабевал; внимание жадно следило
за постепенным развитием грандиозной идеи Богослужения, будучи
захвачено им с небывалой силой. Ни устали, ни томления, ни скуки
не было и следов. Воображение переносило то к далеким временам
иудейства, то к светлой полосе апостольского века; пред умственным
взором рисовались то мрачные картины С инайских и Сирийских
271
Раздел IV
пустынь, в которых протекала полная изумительных подвигов жизнь
святых отшельников, то кельи и сводчатые храмы монастырей и оби­
телей с молчаливыми, темными рядами монашествующей братии. Слух
поражался то звуками, полными скорби и мольбы, то ликующими и
победными, а самый храм то погружался в полумрак при монотонном
чтении кафизм и псалмов, то озарялся тысячью свечей в торжественных
моментах службы...
Опыт, предпринятый ввиду сомнений, осущ ествимы ли вообще
суровые предписания Типикона, превзошел всякие ожидания, ибо
блистательно доказал, как неизмеримо велика разница между службой
в ее обычном исполнении и тою же службой, совершенной в точном и
полном согласии с Типиконом. Служба, изобилующая сокращениями,
несущ ими с собою искажение плана и мысли, залож енны х в нее
церковным уставом, и постоянный перерыв в раскрытии общей идеи,
[служба] получившая силою обычая то ослабление, то перемещение,
а не то так и полное упразднение тех или других моментов, оказалась
лишь слабым подобием того, чем она должна бы быть. А идеальная
служба «по Типикону» предстала во всей своей поразительной силе и
чарующей красоте, конечно, не потому только, что она была свободна
от сокращений и через то длинна и велика, а потому, что каждая часть
ее, всякая подробность получили надлежащее освещение и подобающее
место в общем плане служения, и эта-то близость к первоначальному
замыслу всех деталей службы создала в последней неведомый доселе
облик и придала такую силу воздействия, о которой многие даже не
подозревали.
Таким образом, не в теории только, но и на деле была доказана важ­
ность полного внимания и покорного исполнения велений церковного
устава, хотя бы относительно крупнейших отделов Богослужения. Не
по заслугам прославленное «практическое знание» церковного устава
низвело нашу службу во многих отношениях на степень неизмеримо
более низкую, чем та, на какой она должна бы быть. И только возврат на
этот прежний путь, записанный в Типиконе, поможет церковной службе
получить свойственную ей силу и смысл.
Вот почему нельзя не пожелать, чтобы отношение регентов к церков­
ному уставу радикально изменилось по сравнению с существующим
теперь. В руках регентов имеются средства и возможность освежить наше
Богослужение, отбросив многое из нажитого невежественной клиросной
практикой и заменив эти нездоровые наросты тем, чего требует Типикон.
«Прежнее» для Типикона, но «новое» для долголетних нарушителей
его действительно обновят церковное Богослужение, и это будет такой
заслугой, какой не забудет Русская Православная Церковь.
Говоря по чистой совести, все мы давно чувствуем какую-то «зат­
хлость» в порядках обычного священнослужения нашего и мучительно
ищем выход на простор и свежий воздух. Одним из путей к такому
выходу может явиться добросовестное изучение Типикона, который
смоет налипшую грязь и копоть на церковных службах и восстановит
подлинное «лицо» Богослужения. Создававш ееся веками и полное
творений, не боящихся времени, православное Богослужение воспрянет
в своей вечно юной свежести и в величии глубоко светлой мысли под
действием требуемого Типиконом восстановления нарушенных планов
его и идей. А для этого церковный устав из нелюбимого и нудного
предмета занятий регентских должен стать настольной книгой, но только
272
Церковный устав и клиросное пение
не со старыми методами его изучения, а с другими — более научными и
более близкими к назревшей нужде обновления церковных служб.
Москва. 2 апреля 1917 г.
Подготовка текста И.Ю. Филатова.
Комментарии С.А. Алешкевич
Примечания
1 Данная статья публикуется по ксерокопии, находящейся в: ГЦММ К. Ф. ксе­
рокопий. НВ № 935. Статья печатается с незначительной редакторской правкой, не
затрагивающей авторского стиля. Орфография приведена к современной.
2 А.В. Никольским был написан «Краткий очерк работ» этого последнего до­
революционного хорового форума. Автограф его неопубликованной статьи без
подписи выявлен нами в составе личного фонда А.В. Преображенского в Российском
государственном историческом архиве (Ф. 1109. Д. 174) и атрибутирован по почерку и
содержащемуся в документе адресу автора.
3 11 ноября 1917 года на заседании Подотдела был полностью зачитан и доклад
диакона Богословского «Перспективы церковного пения в будущем».
4 Волей-неволей (лат.).
5 «О бездна премудрости и ведения Божия!» (Рим. 11, 33).
6 Скабалланович Михаил Николаевич (1871-1931) — русский православный
богослов, литургист и экзегет. Родился в Гродненской губернии в семье сельского свя­
щенника. Окончил с отличием Виленскую Духовную семинарию и Киевскую Духовную
академию (1896) со степенью кандидата богословия за сочинение «Изъяснительное
изложение книги пророка Иезекииля». В 1898-1907 гг. он был помощником смотрителя
М ариупольского духовного училища. В 1905 г. за труд «Первая глава книги пророка
Иезекииля» Совет Киевской Духовной Академии присудил М.Н.Скабаллановичу
степень магистра богословия. С 1906 по 1918 г. М.Н. Скабалланович в Киевской
Духовной Академии — сначала как преподаватель кафедры Ветхого Завета, затем
профессор догматического богословия и латинского языка. В 1910 г. вышел в свет
«Толковый Типикон». За этот труд в 1912 г. Совет Кивской Духовной академии
присудил М ихаилу Николаевичу степень доктора церковной истории. С 1910 по 1920 г.
Скабалланович читал в Киеве курс истории Византии и латинского языка на историкофилологическом факультете высших педагогических вечерних курсов Общества
профессоров и преподавателей. В 1920 г. он был избран преподавателем на кафедре
классической филологии Киевского университета. В последующ ие годы ученый
сотрудничал в АН УССР, в частности, в 1928-1920 гг. работал в Этнографической
комиссии АН УССР. Умер в архангельской ссылке.
7 Скабалланович М.Н. Толковый Типикон. Объяснительное изложение Типикона с
историческим введением. Киев, 1913.
8 Ш експир Уильям (ШШат 5каке.чреаге) (1564-1616), английский драматург, поэт.
9 Стихиры — это песнопения, которые содержат воспоминание о празднуемом
событии или прославление празднуемого святого. Они называются «стихирами»,
так как поются, перемежаясь с библейскими стихами. Бывают стихиры на «Господи,
воззвах...», на Литии, на «Стиховне» и на «Хвалитех».
10 Имеются в виду стихиры на «Господи, воззвах...».
11 Об этом см.: Успенский Н.Д. Чин Всенощного бдения (р 'Аурш пТа) на
Православном Востоке и в Русской Церкви // БТ. М., 1978. Сб. 18. С. 5-117; Там же.
Сб. 19. С. 3-69.
12 По Уставу на трех диаконских возглашениях на Литии положено петь «Господи,
помилуй» 40, 30 и 50 раз соответственно. Смотри Типикон, отдел 1, глава 2 (см.:
Типикон. М., 2002. Л. 20-21).
13 Пс. 103,3.
14 Эта мысль отлично выражена в роспевах — знаменном и старокиевском,
где текст «Бог Господь» распевается на очень широкую мелодию, причем вполне
самостоятельную, ни в чем не сходную с мелодией тропаря, позволяющую при
четырехкратном повторении действительно создать очень торжественный и цельный
богослужебный момент (примечание А.В. Никольского).
18 - 1218
273
Раздел IV
15 Иоанн Дамаскин, преподобный (ок. 675-749) — защитник иконопочитания в
те времена, когда император Лев Исавр (717-741) выступил против икон, богослов и
гимнограф. Ему принадлежат Пасхальная служба с ее каноном, каноны на Рождество
Христово, Богоявление, Вознесение, Октоих — воскресные службы, разделенные на 8
гласов, — всего до 64 канонов.
16 П роблема понимания и исполнения древнерусской церковной музыки р ас­
сматривается Никольским в статье «Напев пасхального тропаря в его подлинной
редакции и обработке». Автор утверждает, что для понимания этой музыки не­
обходимо хорошо представлять себе обстановку древнего храма, в которой она ис­
полнялась, исторические события и другие факторы, чтобы передать все это в пении. С
этой точки зрения разбирается старинный напев пасхального тропаря и его варианты.
В заключение автор призывает изучать древнюю церковную музыку, заключающую
в себе бездну красоты, неуловимой для неподготовленного уха. См: Никольский А.В.
Напев пасхального тропаря в его подлинной редакции и обработке // ХРД. 1912. № 1.
С. 1—10.
17 Ф раза из воскресного догматика второго гласа на Великой Вечерне («Прейде
сень законная, благодати приш едш и...»). См.: Октоих. М., 1996. Ч. 1. С. 198.
18Мф. 5, .17.
15Пс. 84, 11.
20Лк. 1,2.
21 Ин. 15, 14.
22 Термин «формы осмогласия» принадлежит самому А.В. Никольскому. П одроб­
но об этом см.: Никольский А.В. Формы русского церковного пения. Разбор форм
напевов «Господи, воззвах...» и запевов перед стихирами знаменного роспева // ХРД.
1915. № 2. С. 32-36; № 3. С. 64-69; № 7-8. С. 146-150; № 9. С. 163-167; № 10. С. 180184; № 11. С. 205-208; № 12. С. 222-225. Отд. изд.: То же. Пг., 1917. Вып. 1-2. Вторая
часть исследования А.В. Никольского неопубликована, подлинник ее хранится в РГИА,
Ф. 1109. Оп. 1. Копия есть в фонде ксерокопий ГЦМ М К и нотной библиотеке МРПС
под № 6586.
23 См.: Скабалланович М.Н. Толковый Типикон. Объяснительное изложение
Типикона с историческим введением. Цит. изд. Вып. 2. С. 330-336.
Раздел V
Из эпистолярного наследия
Из эпистолярного наследия
ПИСЬМО1ПРОТОИЕРЕЯ АНАТОЛИЯ ПРАВДОЛЮБОВА
К ПРОТОИЕРЕЮ АЛЕКСИЮ БЕЛЯЕВУ2
О «ЛИТУРГИЧЕСКИХ ЗАМЕТКАХ»
СВЯЩЕННИКА [СЕРГИЯ] ЖЕЛУДКОВА3
В середине 50-х годов X X века, после послевоенного времени
религиозной лояльности, в идеологической обстановке Советского
государства обнаружились изменения политического курса. П рограм­
ма Н.С. Х рущева вклю чала в себя «преодоление религиозных пере­
житков капитализма» в сознании советских людей. Но это были
уже не сталинские репрессии, нападки на Церковь носили скорее
идеологический характер: целью их было подорвать авторитет
Церкви и полностью Ее уничтожить. Государственные органы
печати выступили с рядом кощунственных выпадов против святынь,
духовенства, христианского образа ж изни. В антирелигиозную
пропаганду были вовлечены ренегаты — перебежчики из числа
духовенства,
преподавателей
духовных
школ.
Атеистические
брошюрки Е. Дулумана, П. Дарманского, А. Спасского и А. Черт­
кова перепечатывались во всех регионах Советского государства,
бывш ий профессор Ленинградской Духовной академии Александр
Осипов гастролировал по стране с антирелигиозными лекциями.
Эта программа подрыва авторитета Православной Церкви
усугубилась и появлением церковного диссидентства, выразивш егося
в деятельности священников Глеба Якунина и Николая Эшлимана,
которые позволили себе в 1965 году осуждение деятельности
Архиерейского собора Русской Православной Церкви и «развязные
обвинения Патриархии, епископата и духовенства в попустительстве
закрытию храмов»4. Одним из предшествующих этому событий стало
«обращение» священника Сергия Желудкова в 1956 году с призывом
к реформации Православного Богослужения. Свои соображения
он изложил в так называемых «Литургических заметках», которые
разослал «наиболее видным деятелям Русской Церкви». В пре­
дисловии к Заметкам автор пишет, что «получившие много талантов
разгневаются на меня; но пусть и они разделят со мною тревогу
моих наблюдений и мыслей; по крайней мере, пусть сохранят они
это в своих архивах, пока наступит время для благодатных решений».
Одним из «получивших много талантов» волею Божией стал
протоиерей Анатолий Правдолюбов, которому передал «Литур­
гические заметки» сослуживец и друг — протоиерей Алексий
Беляев. Это случилось в 1962 году, уже после отречения Александра
Осипова, поэтому труд Желудкова был воспринят в контексте
антирелигиозной пропаганды, тем более что в обоснование своего
отречения Осипов повторял многие мысли Желудкова. В 1963
году отец Анатолий написал отзыв на «Л итургические заметки».
Этот отзыв был бережно сохранен в архиве протоиерея Анатолия.
В наше время также находятся люди, в том числе из числа ду­
ховенства, которые ощущают наступление «времени благодатных
решений» и почти дословно копируют мысли, высказанные около соро­
ка лет назад Желудковым и еще ранее — лидерами обновленчества.
Думается, что публикация отзыва протоиерея Анатолия П равдолю бова
будет своевременной и полезной для тех, кто может быть смущ ен м ы с­
лями о необходимости «реформации» Богослужения. О тец А натолий
озвучил традиционно-церковный взгляд на многие богослужебно­
практические и мировоззренческие вопросы. Это не только его
мнение — его устами говорит с нами уш едш ее поколение русского
духовенства, не просто имевшего личную веру, но и неоднократно
исповедавшего ее, исповедавшего словами, делами, терпением поношений
и ущемлений, гонений и сохранившего свои убеждения даже до смерти.
277
Раздел V
Вместо предисловия
Дорогой отец Алексий! Помните ли Вы басню Хемницера «Метафи­
зик»? Вероятно, помните. Простите мне, что я беру ее на вооружение,
откликаясь на присланное мне литургическое сочинение священника
Желудкова, это как-то и дерзко и не вполне применимо, но, отправляясь
от этой басни, мне легче будет объяснить самую суть неправильности
желудковского взгляда. На случай, если у Вас нет упомянутой басни под
рукой, я выписываю ее Вам полностью из старинной хрестоматии.
М етаф изик
Отец один слыхал,
Что за море детей учиться посылают
и что того, кто за морем бывал,
от не бывалого и с виду отличают.
Так, чтоб от прочих не отстать,
Отец немедленно решился
Детину за море послать,
чтоб доброму он там понаучился;
Но сын глупее воротился, —
Попался на руки он школьным тем вралям,
которые с ума не раз людей сводили,
неистолкуемым давая толк вещам,
и малого не научили, а на век дураком пустили.
Бывало, с глупости он попросту болтал,
теперь все свысока без толку толковал;
Бывало, глупые его не понимали,
А ныне разуметь и умные не стали.
Дом, город и весь свет враньем его скучал.
В метафизическом беснуясь размышленьи
О заданном одном старинном предложенъи
«Сыскать начало всех начал»,
Когда за облака он думой возносился,
Дорогой шедши — оступился
И в ров попал.
Отец, который с ним случился,
Скорее бросился веревку принести —
Премудрость изо рва на свет произвести;
А умный меж ду тем детина,
в той яме сидя, рассуждал:
«Какая быть могла причина,
Что оступился я и в этот ров попал?
Причина, кажется, тому землетрясение —
Центральное влеченье,
Воздушное давление...»
Отец с веревкой прибежал:
«Вот, говорит, тебе веревка! Ухватися!
Я потащу тебя, держися»!
— «Нет, погоди тащить,
Скажи мне наперед»,
Понес студент обычный бред:
«Веревка — вещь какая?»
Отец его был не учен,
278
Из эпистолярного наследия
Но рассудителен, умен;
Вопрос ученый оставляя,
«Веревка — вещь, ему ответствовал, такая,
чтоб ею вытащить, кто в ям у попадет».
— «На это б выдумать оружие другое!»
Ученый все свое несет:
«А это что такое?..
Веревка! — Вервие простое».
«Да, время надобно!» отец ему на то:
«А это хоть не ново,
да благо, уж готово»,
«Да время что?» — «А время вещь такая,
которую с глупцом не стану я терять».
«Сиди, — сказал отец, — пока приду опять».
Что, если бы вралей и остальных собрать
И в ям у к этому в товарищи послать?..
Да, яма надобна большая!
И. Хемницер5
Не стали бы и мы терять время на споры с современными метафизи­
ками, отвергающими надежное церковное вервие, если бы их речи не
смущали иных, и не наносили бы вред Церкви, раздирая Ее ризу, отторгая
от Нее малоутвержденных членов, и тут уже нужно бывает не только упо­
требить время, но и жизнь свою, кто на это способен, посвятить всю на
миссионерскую борьбу с злейшими сектами нового пошиба. А впрочем,
надо кому-то употребить время и на вразумление автора «Литургических
заметок», может быть, он еще не безнадежен в своих заблуждениях, не
все ведь, к счастью, заблуждающиеся так безнадежны в своем гибельном
упорстве, как хемницеровский Метафизик.
Не придумаю, на что вообще мог понадобиться Вам мой отзыв на
вышеуказанный труд нашего собрата. Во всяком случае, думаю, не для
Вашего личного назидания. Не вижу возможности того, чтобы Вы чемнибудь покачнулись, читая эти заметки. Или, может быть, Вам интересно,
в каком устроении я нахожусь, что должно отразиться на моем отзыве. В
таком случае я «стыдом и страхом замираю», ибо «окаянен есмь человек
и паче всех греш нейш ий...».
Прости меня, Боже, не вмени во грех, и Вы также простите и не огор­
чайтесь, если по несчастному свойству своего характера не удержусь
от некоторых резких и насмешливых слов. < ...> Заранее отрекаюсь
от не принадлежащего мне права суда над иереем Божиим, собратом
нашим, Боже сохрани мне судить его. Но в труде его есть налицо много
заблуждений, о которых по пастырскому долгу умолчать не могу. И молю
Бога, чтобы помог собрату нашему познать его заблуждения, как мне
не раз помогал через Вас и других добрых людей познать и исправить
заблуждения мои. Надеюсь, что эта детская болезнь духовного роста у
автора заметок уже позади. Так как уже много воды утекло с той поры,
когда они написаны, у Бога много милостей и могущественных способов
направить своих пастырей на единственный путь истины.
* * *
В произведении свящ енника Желудкова покоряет его задуш ев­
ность, видимая искренность, обилие в его труде тех мыслей и чувств,
которые волновали или еще и волнуют и нас с Вами. Но возмутителен
279
П ротоиерей Алексий Беляев и протоиерей Анатолий Правдолюбов.
Москва, 1977 год
факт создания священником Желудковым Циркуляра в адрес «наиболее
выдающихся деятелей Русской Церкви», к которым, кстати сказать, автор
не причисляет Святейшего Патриарха, потому что в труде своем говорит
о нем в третьем лице. Цель этого циркуляра ясна: чтобы выдающиеся
деятели Русской Церкви, так сказать, «разули глаза» на откровения,
присланные им, и благоговейно положили бы труд священника Желудкова
в свои архивы, он-де пригодится им. А правда, что бы они стали делать,
когда наступит время «благодатных решений», если бы не вразумления
упомянутого священника — это, по меньшей мере, смешно.
Дальше священник Желудков обнаруживает полное непонимание на­
шей русской религиозной действительности и позволяет себе по адресу
Патриарха издевательски иронические высказывания. Вот какие он по
своему непониманию влагает слова в уста нашего Первосвятителя:
«Нет, пока видимая Церковь не представляет собой общества и состоит
из старушек и неинтеллигентных священников — можно только всеми
силами охранять нам преданное, пусть несовершенное Богослужение,
смиренная душа найдет в нем сокровища для духовной жизни, добрый
священник пробьется к сердцу посетителей, интеллигент зайдет раз
в год и ум илится... и можно ли доверять какому-либо творчеству
при несомненном общем оскудении духа в народе и священстве? Так
хочется иногда объяснить, — говорит Желудков, — рациональность
нашего Патриарха, спаси его, Господи»6. Другими словами можно это
выразить так: «Гляди-кось, Церковь почти погибла, а Патриарх... ру­
кава жует, спаси его, Господи... Дай ему Бог доброго здоровья». При
всей возможной доброжелательности священника Желудкова творение
его —- крамольный циркуляр, письмо еретическое, вредное, и не то что
хранить его и друг другу пересылать для взаимного назидания, а сжечь
надо на первом попавшемся огне, как врага Пресвятой Богородицы!
Рассматривая внимательно слова, которые автор влагает в уста Свя­
тейшего Патриарха, можно видеть целый букет клевет на Русскую Право­
славную Церковь, про которые мы знаем, что их отнюдь не разделяет Свя­
280
Из эпистолярного наследия
тейший Патриарх. И влагать их ему в уста есть если не преднамеренное
злостное, то невежественно-неосновательное кощунство. Желудков иро­
низирует не по поводу печальной, по его мнению, действительности, а
только по поводу благодушия и воображаемого бездействия Патриарха.
В словах, приписываемых Патриарху, на самом деле заключается кредо
самого автора «Литургических заметок», кредо печально ошибочное,
выражающееся в следующих тезисах:
1. Русская Церковь — не общество.
2. Состав Ее — старушки и неинтеллигентные (сиречь недипломи­
рованные) священники.
3. Богослужение ее несовершенное.
4. Сокровища ее доступны только смиренным (получается, что
смиренными делать Она не в силах).
5. К сердцу посетителей (приметьте словечко — посетителей, оно
прямо из лексикона театральных и ресторанных служителей, а также
церковных старост7) может пробиться пастырь только личным своим
обаянием. Вспоминая слышанную от Вас притчу, могу выразить это так:
осел пробьется к сердцу посетителя, оставив где-то далеко сзади своего
Божественного Седока8.
6. Интеллигент «заходит» в церковь» и умиляется... только раз в
год». (А что интеллигентному пастырю ежедневное умиление двух-трех
десятков каких-то жалких старух!)
7. Н алицо несомненное общее оскудение духа и в народе и в
священстве.
Кажется, можно и еще несколько подобных тезисов извлечь из «Ли­
тургических заметок», можно бы и весь материал книги расположить по
этим тезисам и опровергнуть каждый из них. Но такой труд мне сейчас
не под силу, предоставим это более подготовленным и менее занятым
людям, а мы ответим только на то, на что сможем, и так, как сможем.
Вышеизложенные тезисы являются отправной точкой всех других
благоглупостей, они насквозь ложны, гнусны, как гнусен тот, кто нашеп­
тал их в уши неосторожно присунувшегося9ревностного, несомненно дип­
ломированного, но явно заблуждающегося пастыря. Может ли это быть?
Может ли богословски образованный человек так простодушно, так на­
ивно принять нашептывания врага? Как уж он не распознал его, столько
лет учившийся борьбе с ним? — Может. Сколько угодно: Арий, Несторий
и тьмы тем других раздирателей ризы Христовой. Лукавый особенно
«злодействует, егда сочетавается с праведным», в данном случае, с
праведным помыслом Желудкова — принести огромную реальную
пользу Церкви Христовой. И как лукавый, так и обольщенный им человек
ненавидит гласа утверждения10. Куда там — принять утверждающий глас,
который по Божию милосердию иногда утверждает через простеца,
через бессловесную ослицу11. Сам он, наоборот, рвется утверждать, да
и притом не кое-кого, а всех «выдающихся деятелей Русской Церкви»,
выключая разве Святейшего, которого подразумевает негодным уже к
утверждению. Ау, батюшка, остановись, далеко залетел, опасно идешь.
Там впереди пропасть, не ухни со всего размаху в своей плачевной
самонадеянности! Сказал один так, как свидетельствует Авва Дорофей:
«Кто такой Петр, кто Павел, кто Иаков или Иоанн? Нет никого выше
Святой Троицы». А потом, слышь, и Троицу похулил, «и таким образом ли­
шился ума!»12Не злопостражди такожде! Так вот пораздумаешься, и, увы
и ах! — как подходящей кажется сюда старинная басня Хемницера. При
свете рассматриваемого явления, печального явления русской церковной
281
Раздел V
действительности, она выглядывает чуть ли не евангельской притчей.
Так хорошо сказано про вервие, что оно нужно — тащить того, кто в яму
упадет. Великий Златоуст в своей блестящей многопросвещенной и ге­
ниальной деятельности, не в пример Метафизику, сразу как только ему
сказали, уступил самому простому, самому невежественному, самому
короткому неверию13. Оно уже было на вооружении у самых что ни на
есть простецов. Он не сказал им: «Тут надобно орудие другое. Пойдите,
поучитесь вперед, а потом будете слушать высококультурную речь. Мне
за низкое разбавлять водичкой высокую речь, разжевывать все простецам
до приторности. Я говорю научно, лаконично, меня понимают во всем
мире два-три человека, равные мне по образованию и одаренности».
Ничего такого он не говорил, потому что он не был сухой богословтеоретик, не был из числа некоторых школьных вралей, из которых
вышел Осипов14 и которые воспитали Дулумана15, Дарманского16 и дру­
гих подобных им. Много пропало после того драгоценнейших перлов,
интеллигентных плодов его дарования. Христиане, «похитившие» его
у семьи языческих риторов, похитили и его риторскую премудрость.
Подобно учителю своему Павлу (нередко прямо шептавшему ему в
ухо), Златоуст все вменил в тщету, в сор — для лучшего осуществления
великого дела его жизни. Никогда уже больше не говорил мудрено, и этим
его поступком вервие простое, которым нужно просто взять человека и
тащить из адовой пропасти, это самое простое вервие получило и наперед
право гражданства в нашей пастырской практике. И уже теперь мы еще
больше утверждены в истине, что проповедь наша «не в препретельных
человеческий мудрости словесех, но в явлении духа и силы»'1. И, стало
быть, нет нужды выдумывать какое-то «оружие другое». Это хоть не
ново, да благо уж готово. Несколько веков готовилось!
Интересно то, что мнение собственное, как говорят святые Отцы, весь­
ма опасное и гибельное «оружие». «Видел ли ты падшего? Знай, что он
последовал собственному мнению»'*. А новейшие реставраторы Богослу­
жения, экспериментаторы, новаторы именно «знай, свое несут», и «все
свысока без толку толкуют». Дай Бог Царствия Небесного этому самому
мудрому Хемницеру! И то сказать — поэтический дар — божественного
происхождения. И если через валаамову ослицу иногда благоволил
вразумлять заблуждающихся Бог, то тем более через одаренное особым
словесным даром существо богоподобное. Возможность возникновения, не
говоря уже об Осиповых, вот таких еще православных, но покачнувшихся
Желудковых чем объясняется? В числе прочих причин и какими-то
дефектами преподавания в духовных школах.
Один известный мне кандидат богословия старого времени гово­
рил: «разве мало среди нас, академиков, дураков-то!»19 А другой сви­
детельствовал, что святых Отцов понять и изучить академия ему не
помогла. Что он уже на склоне лет стал восполнять, насколько мог, этот
пробел в своем образовании20. Ректор говорил выпускаемым студентам:
«Не думайте, что вы закончили свое образование, мы только показали
вам, как надо приступить к учению, наметили некоторые вехи, а теперь
начинайте образовывать себя самостоятельно»21. Это, конечно, хорошо,
но, как показывают дела, мало. О несовершенстве нашего богословского
образования писал в «Журнале Московской Патриархии»22 покойный
профессор-протоиерей [Петр] Гнедич23. Не помню, он ли, или какой
его просвещенный единомысленник, высказывали предположение о
том, что впоследствии, может быть, богословие выработает единый
учебник, в который войдет все, необходимое для будущего пастыря
282
Из эпистолярного наследия
из всех обширных богословских систем. По причине какого-то недо­
умения, что ли, у воспитанников семинарии иной раз получается
ложное представление о некоторых вещах, Например: не знает ученик,
что четыре поста возникли не сразу. Это, наверное, плохо. Но еще хуже,
если точное историческое знание внушит ему некоторое пренебрежение
к постам вообще. У нас у всех есть некое темное уважение к старине.
Можно прийти к ложным выводам. Если до Романа Сладкопевца не было
песнопения «Дева днесь...», если до чудного написания ангелом перстом
на каменной доске песни «Достойно есть...»24ее тоже не было, и если до
поднятия вихрем мальчика на небо никто не ведал о Трисвятой песне25,
то значит, что это все не очень древнее, следовательно, их можно-де петь,
можно и не петь. Если жертвенник стоял вне алтаря, то зачем-де ему и
ныне там не стоять, это потому-то и потому-то неправильно, значит, хоть
на левый клирос, а перенести его куда-то надо. Если в старину не было
иконостаса, то и сейчас, якобы, надо его разобрать. Если раньше евха­
ристический канон читался вслух, то пусть это будет и теперь. Когда-то
не было лжицы, фелонь была не ромбовидной, а какой-то там еще формы.
В церкви не все ведь так незыблемо, как Символ Веры или догматы. В ве­
щах второстепенных, так сказать, подсобных вовсе необязательна такая
застывшая незыблемость. Второстепенные вещи слегка меняются, на
что влияют некоторые исторические события, бытовые условия, мотивы
удобства и целесообразности. Второстепенные вещи можно сравнить со
скрипкой, которая в музыкальном мире застыла в своей форме только по­
тому, что никто ничего лучше пока не придумал. Придумай же кто-либо
новое, что улучшит звук или создаст какие-то дополнительные удобства,
и скрипка изменит свою форму. Подобно этому, как мы сказали раньше,
незыблемо по форме только то, что и должно пребывать незыблемым,
иначе разрушилось бы все в Церкви, но второстепенное, как, например,
формула поминовения властей, с годами меняющихся, может и должна
подвергаться соответственным изменениям. Не только Желудкову, но
и другим кое-что из второстепенного не нравится. Мне, например,
не нравится тропарь Илии Пророка. Он — как надпись на портрете:
сокращенная до минимума характеристика или биография. Нет в нем
обращения ни к нему, ни к Богу, ни к чествующим пророка празднолюбцам,
как почти всегда видим мы это в других тропарях. Возможно, что такое
мое мнение — результат ошибки, какого-то недопонимания, как часто
так бывает. Но, допустим, я прав, и тропарь мог бы подвергнуться
улучшению или замене его другим — лучшим. Если явится новый
Роман или Дамаскин, которому Бог внушит написать новую песнь —
лучшую, то, возможно, Церковь примет его в употребление, как это и
не раз было в церковной истории, ничего страшного в этом нет. Заменил
же канон «Воскресения день...» какой-то другой, что употреблялся до
него26... Но у Желудкова пропагандируется что-то вроде естественного
отбора, давайте будем делать эксперименты, кто во что горазд, в наших
спорах родится истина, а все негодное постепенно отомрет и исчезнет.
Ох, это не так. Само название экспериментальные храмы — звучит
соблазняюще, чуть ли не еретически. Когда уж бесспорно нужные и
верные поправки в богослужебных книгах произвели, и то, сколько было
горя в Русской Церкви, сколько людей погибло и погибает, отстаивая
ошибки малограмотных переписчиков, и по Псалтири едва бредших
священников литургические ошибки — как догматы. Какая, скажем,
нужда сделать опять гласным евхаристический канон, тем более Же­
лудков сам перечисляет исторические причины перехода к тайному
283
Раздел V
чтению его. Ведь ему что нужно? Познаем это из противоположного.
Он говорит, что приятно-де малограмотному священнику скрывать от
народа свою серость, тайно читая молитвы, под «песню без слов», ибо
батюшка с убогим интеллектом не сможет вразумительно его прочесть.
Из этого ясно, что автор причисляет себя к противоположной категории,
он чувствует себя в силе собст венным, по его мнению , высоким
интеллектом воздействовать на прихожан, а тут вдруг по какому-то
литургическому заблуждению ему этого не дают! Видите, какая огромная
роль отводится силе интеллектуального воздействия тайносовершителя
на «посетителей»\ А совсем ведь не в этом дело! Я не спорю против
озвучения евхаристического канона, тем более будто бы два почивших
наших Патриарха высказывались за это. Если это будет по крайней мере
постановлением поместного собора Русской Православной Церкви, мы
покорно и даже с радостью будем читать эти молитвы вслух. Но пусть
все-таки никто не лелеет в себе нелепую мысль воздействовать на моля­
щихся силою собственного интеллекта...
«Да молчит всяка плоть человеча, и да стоит со страхом и трепе­
том...»11 «Не нам, не нам, но Имени Твоему даждъ, Господи, славу!»1*.
И, мне кажется, нет никакой пищи для уныния и досады ни у кого при
ныне существующем «молчаливом» образе освящения Даров.
И совсем неуместно, я сказал бы, глупо, сравнивать возгласы священ­
нослужителя из алтаря с невежей-хозяином, который перекликается с
гостями из другой комнаты.
Священник в церкви не хозяин, тут нам не кабинет и не гостиная, и
светские приличия нам здесь совсем ни к чему! Опасения того, что за ико­
ностасом священник якобы совсем обросится29, может быть, и имеют не­
которые основания, но это не повод для удаления иконостаса. Мы знаем из
истории, что некоторые еще во временаВеликого Василия могли оброситься
до того, что любовались во время Литургии красотой молящихся, и наоборот,
священник верующий не обросится даже в герметическом закрытии, ибо
всегда очами веры зрит Бога, Его Всевидящее Око. Один батюшка говорил
мне на исповеди: «Бойся того, что привыкнешь к алтарю и будешь входить
в него, как в свой дровяной сарай». Резонное предостережение, но ни
он, ни другие не выводили из этого необходимости разгорожения алтаря.
Ничего не ломая, никого не смущая, приструнь сам себя, помни последняя
твоя, помни, что Златоуст не мнил многим иереям спасенным быти30, и у
тебя явится спасительный страх, и во веки не обросишься. И еще: как это
неверно, что у священника появляется всякий раз неловкость и виноватое
чувство, когда ему приходится благословлять молящихся через стену
иконостаса, иногда чувство какого-то превозношения или презрения
и всегда одинокости, полного отчуждения от молящихся за алтарной
стеной. Это просто говорит о том, что автор плохо воспитан, не все еще
понимает в своем пастырском деле, как должно. Как же он отчужден,
когда предстоит пред Богом не просто один, а возглавляя духовное стадо
своего прихода? Когда он собирает молитвы верующих и несет силой
данной ему благодати к Престолу Вседержителя? Желудкову странно
местоимение «мы», или, думает он, надо тайные молитвы произносить
вслух, или уж не «мы» говорить, а «я» — бедный, одинокий, оторванный
от своих прихожан роковой литургической ошибкой. А между тем по
Пастырскому Богословию Антония31, и вообще, даже в домашней жизни
у пастыря, достойного этого имени, пропадает и в мыслях выражение
Я, и везде заменяется — Мы, имея тут в виду не только себя и семью,
но и всех вверенных его попечительству духовных чад!
284
Из эпистолярного наследия
Если так везде и всюду, то почему же в Церкви иначе? И может ли сте­
на деревянная положить какую-нибудь преграду между душами пастыря
и паствы, может ли на время важнейшего Богослужения по этой физиче­
ской причине разорваться постоянная, крепкая духовная связь?
Атеперь, почему Желудков мыслит
народ, присутствующий на Литургии,
чуждым всему происходящему, не
любящим Литургии, предпочитаю­
щим Ее послелитургийным молебнам,
не молящимся за Литургией, не зна­
ющим, что совершается и так далее?
Народу периодически внушается,
что если он чего-нибудь в Богослу­
жении не понимает или не может
разобрать невнятно поемой певчими
левого клироса стихиры, пусть не
уны вает и не рассеян н о стоит, а
заполняет этот недоступный отрезок
Богослужения Иисусовой молитвой.
Затем, по временам, примерно в три
года раз, у нас везде проводилось
подробное объяснение Л итургии.
Особенное внимание, конечно, от­
давалось евхаристическому канону,
так что назвать народ полным не­
веждой в этом деле нельзя. Даже на каждой, так называемой общей
исповеди священник кратко говорит исповедникам: особенно усердно
молитесь во время пения «Тебе поем...», в это время священник читает
особые молитвы, и сходит Дух Святый, и предложенные хлеб и вино
благодатию Божиею соделываются истинным Телом Еоспода нашего
Иисуса Христа и истинною честною Его Кровью, хотя и сохраняют
потом прежний вид, вкус и состав хлеба и вина для того, чтобы удобно
было причастникам вкусить Святые Дары под видом самой прекрасной
земной пищи. Где пастырь верующий, там прихожане, по крайне мере
постоянные богомольцы и их родные, отлично знают «что к чему», и
священник совсем не чувствует себя одиноким, удаляясь от своих ду­
ховных чад по ритуалу службы за иконостас. Так ведь и многое другое,
по поводу чего ломает копья автор заметок. Ведь он спускается до
мелочей и невольно заставляет читателя вспомнить басню Крылова: «А
я бы повару иному велел на стенке зарубить: чтоб там речей не тратил
попустому, где нужно власть употребить»32. Вполне естественно, что
иной уборщице не хочется вносить и выносить покойницкие скамейки,
и она ухитряется, как свидетельствует автор заметок, иногда устраивать
три гроба на одной скамейке, ставя их серединами на поперек стоящую
скамейку. Или как та же или подобная уборщица, желая как можно
реже стирать и очищать ковровую амвонную дорожку, закатывает ее
из-под ног причастников к царским вратам. Неужели каждая такая
фортель33 низшего церковнослужителя достойна подробного описания
в торжественном циркуляре «всем выдающимся церковным деятелям
России»? Да останови ты глупую бабу сам, какая тут литургическая
ошибка, просто твой собственный недосмотр! То же можно сказать по
поводу жалкого словечка о священнике, который на поводу идет у своего
полуневежественного дьячка. И очень напрасно. Даже ныне, когда пра­
285
Раздел V
ва и обязанности настоятеля очень в церкви сократились, когда даже
настоятелем не называют34, а священником или протоиреем таким-то,
все-таки и неверующие, и власть предержащие не думают отрицать на­
стоятельского права руководить Богослужением. Иногда, правда, хозяева
левого клироса не очень поддаются настоятельским распоряжениям. Вот,
например, мой дьячек битый час кричал и ругался на клиросе: не ваше
дело, я сам лучше вас понимаю, вы там распоряжайтесь в алтаре, а на
клирос не лезьте и так далее. Но все-таки всякий дьячек — не отпетый,
конченый преступник, у каждого из них есть хоть какие-нибудь оскретки35
совести, и, публично отругав своего настоятеля, он с ужасом и стыдом
ждет, что будет утром, когда ему нужно будет по обычаю подходить
к настоятелю пред службой под благословение. Короче говоря, была
бы лишь у настоятеля разумная инициатива, было бы горячее желание
благоустройства службы, и он так или иначе быстро или медленно,
тем способом или иным, но своего добьется. Так однажды скопинский
Владыка Игнатий36 распорядился петь столько-то стихир на «Господи
воззвах». А монашка — заправила клироса — поет и поет. Владыка
прислал человека напомнить о своем приказе — она продолжает петь.
Тогда он сам вышел из алтаря, отобрал у монашки книгу, а ее поставил
на поклоны у местной иконы Божией Матери. Подобная вещь была
однажды и у папы37.
Совершенно верно, что мирянам нашего времени монастырский устав
тяжел и просто практически неприменим. Но если бы мы не имели даже
ничего кроме него, и то при добром настроении и некотором разумении
смогли бы что-то устроить и посильное, и удобовразумительное. Я в
этом деле, Божиим попущением, шесть с лишним лет (с 14 до 21 года
от рождения) был предоставлен самому себе. Настоятель38 мой не хотел
давать мне никаких указаний, кроме одного: чтобы служба не была
утомительно длинна. Это в том храме исторически сложилось, ибо
настоятелем был в старое время законоучитель, прихожане — купцы и
мастеровые, кому в школу, кому лавку открывать, кому на завод бежать,
так и привыкли начинать летом в пять часов утра, зимой в шесть и не
очень «расслуживаться». И вот я сам отобрал из службы то, что мне
казалось наиболее удобопонятным, получилось хорошо. Автор заметок
сильно преувеличивает, уверяя, что из всех воскресных стихир он нашел
в таком-то гласе две, в таком-то три, и так далее. К его цифрам надо
много прибавлять, чтобы получилось похоже на правду. Но, несомненно,
некоторые из стихир переведены более удачно, как-то и петь их легче, и
понятнее они. Но ведь это не открытие священника Желудкова, и до него
я видел таких добрых настоятелей, которые долго перед каждой службой
с карандашом в руках на клиросе трудились над богослужебными кни­
гами. Одну стихиру подчеркнут, другую оскобят39, везде поставят рас­
становки и отметят логические ударения. Служба потом протекает
уверенно, сравнительно скоро, оставляет огромное впечатление у
молящихся. Разумные сокращения, конечно, нужны, но я совсем против
такого первого часа, какой предлагает автор заметок. Начинать с «Господи
помилуй»; «Иже на всякое врем я...». Автор ссылается на почетных (или
как еще их там, наизусть не помню) посетителей, очень одобрявших
такой первый час. И пусть себе одобряют, но такой первый час — просто
преступление.
Что касается евангельских стихир, они имеют огромное значение, да­
ром что их сочинил человек немодной в наше время профессии40. Почемуто они повсеместно почти вывелись из употребления. Не потому ли, что
286
Из эпистолярного наследия
стоят вне осмогласной системы и дьячку лень узнавать и запоминать,
какое ныне утреннее Евангелие. Кстати, я бы здесь сказал о том, что
ни одному настоятелю не нужно упускать из внимания обязательность
на всех службах псалма «Благословлю Господа на всякое время...»41.
Недаром это постоянное его присутствие и на утрени, и на постовских
изобразительных, и даже в такой величайшей службе, какова Литургия.
Так хорошо говорит о нем Авва Дорофей42, с таким удовольствием поет
его весь народ, даже списывая друг у друга его слова, чтобы петь дома.
Настоятель должен своим грехом считать, если у него не поют или не
читают этот псалом, он обязан его во что бы то ни стало внести снова в
обиход повседневной службы. Впрочем, не настаиваю на своем мнении,
а лишь высказываю его.
Я давеча сказал, что не требуется для нас ничего чрезвычайного, что­
бы разумно составить порядок службы вразумительной, трогательной
и доступной силам современных богомольцев. Это если бы даже мы
не имели никакого руководства, кроме лежащего в алтаре старинного
Типикона. Но ведь у нас теперь в руках «Богослужебные указания»43,
именно то, что нужно нам для законной некоей «модернизации» службы.
Там, я помню, сказано, например, что не сокращать службы нельзя, но
сокращать нужно разумно. В частности, как ни хочется тебе почему-либо
предельно сократить канон, сделай так, чтобы он был не короче, как на
четыре44. И в других статьях есть подобные разумные, благословленные
Патриархом, указания. Потом, чего стоит, например, такая реставрация
величавой древности, как новозаветные паремии, читаемые в обстановке
литургийного Апостола; указания на то, что «Аллилуиа» после Апосто­
ла — есть отнюдь не концовка его, а новый прокимен перед Евангелием,
во время которого, собственно, и должно совершаемо быть каждение,
и многое другое, чего некоторые батюшки упорно не хотят исполнять,
привыкши за несколько лет к некоему бездумному произволу или к той
или иной, иногда очень «дикой», местной традиции. При всем моем
каком-то инстинктивном, а может быть, и грешном предубеждении к
лицу возглавившему редколлегию названных указаний, при моем не
очень высоком мнении о его композиторских способностях (я говорю
о профессоре [Льве] Парийском45), я все-таки ужасно благодарен ему
за эти Указания, которые несколько лет вели меня и других неопытных
и способных к послушанию батюшек как бы за руку, и более укрепили
во мне еще в детстве полученную благоговейную любовь к Типикону,
несмотря на его нынешнюю неисполнимость.
Так что же теперь говорить о творчестве, о двух-трех эксперименталь­
ных храмах и так далее? У нас есть теперь, так сказать, обновленный Ти­
пикон, вполне удовлетворяющий современным требованиям, доступный,
удобовразумительный и трогательный, даже с нововведениями, как Погре­
бение Божией Матери. И батюшкам предоставлено право сокращать коли­
чество стихир, тропарей канона, лишь с предостережением, чтобы это
было не чрезмерно, ибо в предреволюционное время сокращения местами
достигали чудовищных размеров46.
Так, в нашем соборе47в статии48Погребения Спасителя читали 12 сти­
хов. Послереволюционное духовенство (20-30-е годы) читало в первой
статье уже 39 стихов, а ныне никто и не мыслит Погребения Спасителя без
пения или чтения всех стихов полностью. Так и о паремиях Великосуббот­
ней Литургии, которых до революции в нашем соборе читали только семь49.
Блаженны50 никогда не читали и пели только «Во царствии Твоем...», и
сразу — «Радуйтеся...»51. Точно так и на всенощной «Величит душа моя
287
Раздел V
Господа...», да хорошо если пропоют за великую милость «Яко призре...»,
а то сразу «Восприят...»52. ...Но Бог долго терпит, да больно бьет.
Мне странным, весьма странным кажется, как это можно сетовать на
то, что в Литургии повторяются одни и те же ектении. Во-первых, это не
нами составлено и освящено веками, а во-вторых, здесь Литургия приоб­
ретает стройность, цикличность, возвращаясь снова и снова к прошениям
о насущных нуждах каждого, не только о духовных, но и о телесных. Я
не знаю, кому в голову придет, кроме нашего автора, считать, сколько
раз в службах повторяется «Господи помилуй», «Отче наш...», сколько
одинаковых ектений и так далее. Поистине, это занятие прилично ничего
не понимающему, зевающему в церкви лентяю. Он стоит и от нечего
делать считает, сколько раз пропели «Господи помилуй», сколько в них
содержится таких-то гласных или согласных букв, сколько одинаковых
завитушек на иконостасе и так далее. Чем не займешься, когда долит53
адская скука и рот раздирает невероятной силы зевота! А ведь никому в
голову не придет считать, сколько раз в сутки стукнуло его непрерывно
движущееся сердце, сколько вдохов и выдохов сделали за сутки его
легкие.
М олитва — дыхание души, иногда тягостно искусственное, но
необходимое для сохранения духовной жизни. Составители того или
иного церковного или домашнего молитвенного устава по Божию
внушению и по своему огромному духовному опыту дозируют ту или
иную молитву сообразно нашим духовным потребностям. Это как
бы вздохи, через определенное время точно повторяющиеся, но не
надоедающие живой душе, знающей, что они необходимы для ее жизни.
Впрочем, эта дозировка рассчитана на новоначальных в молитвенном
подвиге, более совершенные слышат и неуклонно исполняют заповедь
«непрестанно молиться», и таковым наше молитвенное правило не
лежит54. Как в беседе с Мотовиловым преподобный Серафим говорит:
«Просят Духа Святаго, когда он еще не пришел: Приди, приди, вселися в
ны. А когда придет, тут душа умолкает. Зачем и говорить снова — приди,
приди, когда Он, Батюшка, уж тут пришел и вселился»55. А многие тысячи
молитв с призыванием имени Иисусова для чего установлены? Для
того, чтобы втянуть человека в молитву, как утопленника или уго­
ревшего втянуть искусственным дыханием в дыхание естественное —
молитвой искусственной, принудительной, исчисляющейся тысячами
одинаковых призываний — приучить постепенно к принятию от Бога
молитвы благодатной, самодвижной, когда молитва делается прочным
естественным состоянием человека, что исключает, делает ненужным
дальнейшую дозировку или цифровой учет^молитвенных призываний.
А «Отче наш...» повторяется часто в службе потому, что этими слова­
ми Христос ответил ученикам на их просьбу «научи нас молиться»,
и для того, чтобы через многократное повторение одного и того же
иной, хотя бы и из-за скуки, выучил эту часто повторяющуюся молит­
ву — величайшую молитву — наизусть. Кроме всего прочего, Церковь,
не гнушаясь душевного и телесного нашего состава, и тому и другому
дает в Богослужении нужную и приятную пищу. Сюда относятся и
регулярно повторяющиеся Трисвятое, «Отче наш...», ектении и прочее.
Ведь и в музыке часто это круговое движение — рондо. И в поэзии так
приятны перенизывающие стихотворение повторяющиеся строфы, как
в церковной поэзии повторяются например: «Помяни и нас во Царствии
Твоем», «Честнейшую Херувим...», «Беззаконный же Иуда не восхоте
разумети». Многие каноны имеют по крайней мере в пределах одной
288
Из эпистолярного наследия
песни одинаковую концовку всех тропарей: «Душе моя грешная, сего
ли восхотела еси?»
Вообразите, что наделал бы автор заметок в своем эксперименталь­
ном храме. Он на всем протяжении своего труда, чуть ли не на каждой
странице обнаруживает печальное непонимание сути и красы дела, хотя
и аттестует сам себя поборником их. Взять хоть и ектению оглашенных.
С какой стати он считает ее отжившей, когда оглашение людей еще дале­
ко не закончилось? Этак, скажет он, и «Елицы во Христа крестистеся...»
надо отменить, потому что никто в это время уже не выходит из крещальни, и так далее. И кто решится сейчас улучшить Литургию и
по совету автора заметок составить свои более содержательные, от­
носящиеся к Евхаристии ектении? Если около евхаристического кано­
на необходимы были бы евхаристические же ектении, неужели их не
составили бы раньше нас, ведь сколько их было — великих святителей,
и никому в голову не пришло то, что спустя уже много веков озарило
наконец нашего автора. «Нерадивые мы дети, — сокрушается он, — мы
изволим утверждать, что она (Церковь) одета достаточно хорошо и в
лучшем одеянии не нуждается».
Предположим, что она нуждается, как нуждается, например, в раз­
ных облачениях священнослужителей. Дайте мне, скажет она, это луч­
шее одеяние. Но где мы возьмем одеяние лучшее того, что соткано ей
многими святыми и притом одареннейшими песнопевцами, как Косма
М аюмский, Роман Сладкопевец, Иоанн Дамаскин и неисчисляемым
множеством других? Уж издревле предсказано, что кто-то из нас, мо­
жет быть, окажется и не ниже отцов древних, но ничем иным, как стра­
даниями и терпением56.
Теперь попробую еще пересмотреть труд священника Желудкова
сначала и ответить без строгой системы (на каковую у меня бы не хватило
бы образования и сил), а простым способом, отвечая на все подряд, с
чем нельзя согласиться.
Так вот, прежде всего неверен взгляд на то, что питает церковное
благолепие. Вот подлинные слова автора: «Нередко бывает, что не
храм и богослужение в нем возбуждают и воспитывают религиозное
настроение, а наоборот, само это настроение (обратите внимание, где
воспитывается это настроение, о гибели которого в храме потом автор
так жалеет! — П.А.П.) из кельи, из впечатлений искусства (! — П.А.П.),
из сокровенного опыта жизни приносится в храм (автор считает, что
это в порядке вещей, на самом же деле у христиан как раз наоборот, все
износится, что есть доброго, из высшей формы религиозной жизни и
потом уже оказывает благодатное влияние — и на келью, и на искусст­
ва, и является необходимым фактором обогащения сокровенным опы­
том жизни. — П.А.П.), приносится в храм и здесь (увы и ах! — П.А.П.)
не питается и расцветает, а наоборот увядает в борьбе с многообразны­
ми «искушениями» нашего богослужения». Как странно и печально
наблюдать такого пессимиста — современного батюшку! Между прочим,
народ имеет во все времена какой-то здоровый инстинкт, по которому
чувствует, что в храме, и преимущественно в храме, он получает выс­
шую благодать, какую только можно получить, и без храма он бы этого не
получил, сколько ни сиди в келье, сколько ни упражняйся в искусствах.
У протоиерея Стефана Остроумова есть интересные примеры того,
как народ простой это хорошо понимает. Негр объяснял, зачем он ходит
в храм, беря головешку из печи, и, дождавшись, когда она сделается
черной, снова клал ее в пламя печи, где она быстро снова загоралась
19 - 1218
289
Раздел V
и сияла. А одна женщина говорила, что она ходит в храм за солью57.
Между прочим, в цитируемых заметках налет некоторой неправильности
понимания церковной службы, родственной с мировоззрением тех, кои
устраивали во время НЭПа58 шикарные Богослужения59 и удивлялись,
почему простой народ и даже немалая часть народа непростого бежала
от этого великолепия в окраинные убогие храмы и к ранним обедням.
Они понимали, Господь им, младенцам, открыл, что непмановское
великолепие Богослужения — чуждый огонь на жертвеннике Господнем.
Не воспоминанием ли о НЭПе вызвана эта мелодраматическая фраза
автора: «Вот все, что у нас осталось» (храм и Богослужение в нем,
совершающееся повсеместно совсем не так, как хотелось бы Желудкову).
Как это напоминает жалобы некоторых слишком омирщвленных людей:
«Всех на ноги подняла, горы своротила, ничего не вышло, все рухнуло,
все надежды оказались пустыми, осталась, увы, одна единственная
надежда — на Бога. — И что же он тебе сказал? — Да что, хорошего
ничего: уповай, говорит, на Бога. — Ой ли, неужто так? — Да, да: так
прямо и сказал: уповай, говорит, на Бога — и шабаш!» А между тем
совсем никакой трагедии нет в том, что чуждая театральная мишура
свалилась с церковного Богослужения, остается только пожалеть,
что она не везде, еще не совсем свалилась. Так ведь можно, чтобы
в церкви ничто не мешало молиться. Нередко в светских рассказах
можно встретить насмешки над темными ликами древних икон. Ясно,
что потемнели они не от времени, что сначала они были написаны, как
свидетельствует реставрация, в сочных художественных тонах. Но для
хорошей неразвлекаемой извне молитвы требуется некоторый мрак, в
котором это так часто встречающееся на Руси фактическое отсутствие
лика на иконе не мешает, а скоре помогает. Не могу без содрогания
вспомнить «поновленную» живопись в Михайлове, которая напомнила
мне, прости Господи, только «каторжные» типы, созерцаемые мною
сначала на страницах старинной «Нивы»60, а потом и в натуре61. Мне
приходилось нередко нарочно зажмуриваться, чтобы не встретить глазами
то одну, то другую деталь иконы, начисто развеивающую должные
чувства. И мне сказали, как «поновлял» иконы приглашенный для этого
(еще до моего приезда) живописец. Он требовал каждый раз себе водки,
необходимой, по его словам, «для вдохновения», затем брал икону под
мышку, выходил с ней на вольную волю. И там непрестанно куря и пуская
целый сноп зловонного дыма прямо в обновляемые лики, поплевывая и
даже матерясь, исполнял свою гнусную работу.
В отношении церковного пения и чтения можно сказать совершенно
то же. Всегда в наши годы, особенно в упомянутую нэпмановскую пору,
совершенно никто не заботился о том, какова нравственность читающих
и поющих в церкви, особенно в правом хоре. Были случаи, некий маэстро
поет так, что все время бегут слезы, а потом такие вещи говорит, что
заткни уши и беги вон, единственное твое спасение. И слова его под стать
и самим делам. У иного же певца и певицы самый голос, самая манера
произношения красноречиво говорит, что место певцу в самом что ни
на есть захудалом кабаке, а не на клиросе. А мы, грешные, обуреваясь
различными искушениями мира, окруженные постоянно впечатлениями,
от которых порой не знаешь, как и избавиться, с каким трудом молимся
в церкви, стараясь не глядеть на каторжного характера лик, стараясь изо
всех сил не слушать сиплый пошлый вопль той или другой солистки.
И как велики, как благородны недооцениваемые Желудковым древние
богослужебные традиции. Прежде всего, псалмодическая манера чтения.
290
Из эпистолярного наследия
Ты можешь слышать священные слова, понимать и чувствовать по мере
твоего духовного преуспеяния все, что нужно понимать и чувствовать,
личность чтеца совершенно исчезает, его личные переживания остаются
для тебя тайной, он ничем, ни дрожанием голоса, ни какими-либо
художественными переливами (они совершенно отсутствуют), ничем
другим не восхитит тебя самим собой. Такова манера многих сельских
батюшек, диаконов (пример: архидиакон Георгий Антоненко62), такова
была манера служения в Бозе почившего Патриарха Сергия63. Я бы
сказал то же и про ныне здравствующего П атриарха64, если бы не
исклю чительная красота его бархатного баритона, которая иногда
вводит в соблазн полюбоваться именно его голосом, независимо от того,
какие слова он произносит. Но это, видно всякому, совсем не вина его.
Церковное пение по вышеупомянутым причинам требует бесстрастности,
возвышенности, отрешенности от всего земного, корявого, грешного. В
этом смысле хорошо было комплектование в старые годы хора из мужчин
и мальчиков. Даже и сейчас, когда стараются воспитать малышей совсем
недуховно, голоса их, очевидно по самому характеру их невинного воз­
раста и мировосприятия, всегда приводят на память чистоту, невинность,
бесстрастную строгость. Женские же голоса, должно быть, от природы
имеют в себе, я бы сказал, призывную, чисто женскую страстность,
понятно вовсе неуместную в церкви при Богослужении. Есть, конечно,
исключительные (а иногда от природы несколько инфантильные) натуры,
есть обладательницы чистых, горячо верующих и сильно боящихся Бога
душ, которые поют подобно мальчикам, другими словами, не мешают
молиться. Таких надо искать и искать, их очень мало на свете. Из та­
ких певиц набрал требуемое количество для хора в Дорогомиловском
соборе ны неш ний м итрополит, а тогдаш ний иеромонах П им ен65.
Он при мне говорил духовно близкому мне епископу Георгию66, что
многим певицам, даже знаменитым, пришлось отказать, так как они не
подходили по характеру голоса к его хору. Но пел хор так, что я готов с
Владимировыми послами всегда свидетельствовать: «Не знаю, на небе я
был или на земле». Это было в 1933 году67, на будущий год прекрасного
регента уже сослали, а собор потом взорвали. Так вот, главное и, я бы
сказал, необходимое качество хора — это чтобы он все вразумительно
пел и не мешал бы молиться.
Относительно убранства храма я с автором согласен. Действительно,
всему безвкусному, пошлому, фальшивому, «аляповатому» — не мес­
то в храме. Но иногда бывают случаи, когда эта безвкусная вещь при­
обретает особое значение, как лепта вдовицы, и тогда ей пренебречь
бывает грехом. Мы знаем мнение Патриарха на этот счет68. И однако
при нем, а вероятнее всего, и с его ведома протопресвитер [Николай]
Колчицкий69 однажды не велел трогать искусственный венок, который
принесла в жертву одна бедная и несчастная женщина. Думается, что
он именно расценил тот венок как лепту вдовицы и не хотел огорчить
жертвовательницу...
Литургическое творчество, по Желудкову, должно быть экспери­
ментальным, каким-то судорожным, скачкообразным, хотя и сам гово­
рит, что оно не иссякло, идет своим чередом. Зачем же насильно давить
на плавно движущееся колесо церковной истории. Что нужно, все в свое
время придет без наших жалких судорожных усилий, Богу «соизволяющу и помогающу», «без Него не может творить ничесоже»10.
В одном месте священник Желудков говорит, что обновленческие
взгляды разделяли виднейшие наши иерархи. Не будем уподобляться
19 *
291
Раздел V
Хаму71, выуживая из истории Церкви те примеры, когда виднейшие иерар­
хи уходили, по малому знакомству с делом, в обновленчество или скло­
нялись к нему. О ни— люди и могли поддаться заблуждению. Кто тогда-то
и там-то поддался, не надо уточнять. Тем более большинство из них бы­
стро поняли, что ошибались. И нечего изучать реформы обновленцев. У
раскольников, раздирателей Христовой ризы, учиться нечему и незачем.
Сущность обновленчества, предательская его подоплека теперь, слава
Богу, всем известна. И не следует поднимать для своего вооружения их
фиговый листок — разглагольствия об идейном обновлении Церкви.
Переворачивая страницы рассматриваемого труда, набредем на целую
кучу кратких анекдотов. Какая цель их собрания — показать: умственно­
нравственный уровень духовенства невысок, что люди мало что понимают
и что доверить такой публике свободное творчество нельзя? Так это автор
пишет против себя. А ручается ли он за то, что «не таков, якоже прочий
человецы» (Лк. 18, 11) его звания? А может быть, если проверить автора
всесторонце, окажется, что и ему не хватает знаний и воспитания, и что
и ему поручать церковное обновление отнюдь нельзя?..
Вряд ли на самом деле Святейший Патриарх знает множество печаль­
ных анекдотов, как об этом несколько непочтительно говорит Желудков.
По его словам можно бы подумать, не зная Святейшего, что его хлебом
не корми, а лишь питай, как какого-нибудь невежественного захолустного
дьячка, сомнительного качества анекдотами, может быть, приголубив
для этой цели специального патриаршего анекдотчика. Безусловно,
этого в действительности нет и не может быть. Посмотрим немного,
что осмеивает в анекдотах Желудков.
Бирки на исповеди72. Где это есть? Ведь эти бирки в повсеместную прак­
тику не вошли, следовательно, бороться с ними надо не стреляя из пушек
по воробьям, а самыми обыкновенными церковно-административными
мерами. Пусть архиерей запретит эту «железную дисциплину» (так в
Михайловском73 называли систему железных бирок для выдачи по ним
просфор) — и дело с концом.
Электрическое славословие74 я много раз видел в двадцатые годы,
и оно меня даже умиляло. Не скажу, что я был прав, но уж очень-то
гнусного в этом, право, нет, а только грубый, невоспитанный вкус. Ведь
электрический свет тоже творение Божие, и если, утратив возможность,
по современным условиям, славословить Господа за свет при восходе
настоящего солнца, то не такое уж преступление напомнить о нем
электричеством, хотя это и безвкусно.
О всевозможных жестах мы с Вами могли бы рассказать и рассказы­
вали в веселую минуту значительно больше нашего автора. Одно то, как
диакон показывал кулаки при словах «яко сила от него изхождаше»1ъили
наш диакон зверски вопиял «Возми, возми, распни Его»16. Это все дурной
вкус, который, слава Богу, не повсеместен и подлежит исправлению со
стороны ближайшего церковного начальства.
«П ризри...»77 на греческом. А что уж в этом особенно плохого?
Может быть, дело было в ожидании Троицы, когда во многих церквах
поют и произносят ектении и поют Херувимскую по-гречески в память
того, как Апостолы в этот день, к удивлению собравшихся, глаголали
иными языками. Осмеять все можно, особенно если не продумаешь
осмеиваемое явление до конца и не попробуешь стать вместо обвини­
теля — защитником осмеиваемого лица.
Поддерживайте меня под локоть78— так будет торжественнее. Смеш­
но и возмутительно? Не очень. Конечно, этого делать было не надо, это
292
Из эпистолярного наследия
плод неопытности, но заметьте, делалось это по заботе создать торжест­
венность службы, как предстоятель ее себе неправильно представлял, а
не для собственного его возвеличивания. Так, например, я когда-то го­
ворил двум своим сослуживцам, младшим по должности, но, увы, стар­
шим по летам: «Отец такой-то и отец такой-то, вы по церкви пойдете с
трикирием79, держитесь пободрее, да погромче приветствуйте народ».
А они мне отвечают: «Столько-то лет мы служим, и, видит Господь,
никогда не старались себя возвеличивать». Вот тебе и все. Оказывается,
это мы ходим везде по церкви в Светлую неделю для своей собственной
славы, и, чтобы люди не возвеличивали вместо Воскресшего лично нас,
для этого, якобы, необходимо ходить по церкви унылым, расслабленной
походкой, с видом человека, у которого все пропало, и говорить «Хрис­
тос воскресе» так, что народ ничего не слышит!
«Молитвами Пречистыя Своея Матери, честного славного Ея Ус­
пения...» Что об этом говорить, когда много-много лет назад про это
напечатано черным по белому в служебнике, нужно только открыть
соответствующую страницу80 и показать неправильно говорящему ба­
тюшке, и никаких других экспериментов.
Заказной крестный ход81, сование денег кадящему священнику, мно­
жество вечных памятей на Литургии, «Батюшка, почем душа?— Пятерка»
(практика Михайловской церкви в обход Устава записывать постом на
помин людей усопших по пятерки с души), все это уродства совершенно
не терпимые — и это ведь не относится к прочно укрепившимся бого­
служебным традициям, с которыми бороться невозможно почти.
Вот уж в моей практике, с моим небольшим авторитетом все-таки
мне удалось несколько таких нововведений моих предшественников
уничтожить, правда, не сразу, так как всякие изменения требуют некоторо­
го времени, слишком большая поспешность и резкость вредят делу.
«Руку! Целуйте руку!» Может бы ть... и не надо так, но и тут человек
требовал порядка, а не богопротивного человекопоююнничества. Ведь
руку мы целуем не архиерею, не священнику, а самому Христу, Коего
представителем, посланником, носителем власти и раздаятелем благода­
ти Коего является всякий законный архиерей или иерей. К сожалению,
так смотреть на дело почти никто не приучает своих прихожан, тогда
бы никто не смущался поклонами, каждением, поцелуями десницы свя­
щеннослужителя и не называл бы это кощунственно и невежественно
«татарщиной».
Я видел многих почтенных протоиереев, которые выдергивали руку
из рук благословляемого, к смущению и недоумению последнего. Ко­
нечно, смирение их похвально, они считают себя лично недостойными
того, чтобы кто-нибудь целовал им руки. Но ведь и все мы считаем себя
недостойными этого и никогда бы не позволили поцеловать себе руку
просто так, как человеку, разве только сыновней или дочерней ласке. И
горе тому батюшке, который думает, что руку целуют ему, услаждается
этим и считает себя вполне достойным этого. Не помню выражений, но
я читал мемуары какого-то старого архиерея, который очень картинно
писал, какое внутренние чувство смирения и страха возникает у него
всякий раз, когда поют ему «Ис полла»82 и встречают со славой. Он
считает, что так и подобает это его великому сану, но чувствует ужасное
несоответствие этому сану своих личных человеческих качеств.
Вот, мне думается, правильное понимание и чувствование дела. И
если такой здравомыслящий архиерей скажет кому-то для сохранения
богослужебного архиерейского чина «Целуй мне руку! Кади Богу! А
293
Раздел V
теперь кади мне!» (как это рассказывал владыка Георгий (Садковский)
про одного архиерея), то на это можно только умилиться, а возмущаются
лишь Желудковы и ему подобные.
Дальш е свящ енник Желудков удивляется протоирею , потребо­
вавш ему пред проскомидией требник — освят ит ь вино. Погоди,
отче авторе, глумиться. Ты представляешь, в какой ныне обстановке
приготовляется вино? И можешь ли поручиться, что вокруг него
несколько ... и может быть, много раз и блуд творили, и Бога хулили,
и воровали, и дрались, и что оно все кругом, так сказать, окутано са­
мым поганым матом! Правда, мы не берем требника и не освящаем ви­
на перед проскомидией и никто нас не обязывает это делать, но наша
совесть спокойна и нам в голову никогда, может быть, не приходило,
что вино осквернено чем-нибудь в процессе его изготовления, а того
батюшки совесть не спокойна, он может быть что-нибудь видел и слы­
шал такое, что не может теперь спокойно себя чувствовать, когда диакон
подходит и говорит: «Благослови, Владыко, святое соединение», и,
может быть, ему кажется, что оно не может именоваться святым, если он
его прежде не очистит от всякой вышеупомянутой скверны. Думается,
что он все-таки напрасно это делает, но он не хочет идти против своей
веры, а что не по вере — грех. В молитве на освящение вина есть за­
мечательные строки: «Сам благослови вино сие Твоею благодатию и
лиянием святыя воды всякую скверну или сумнение от впадшаго вонь
гада кознию лукавого, отжени от мысли рабов Твоих (добавлю от себя:
«писано бо есть — Нет ничего в себе самом скверного или нечистого, но
почитающему что-либо скверным или нечистым тому нечисто есть»)
<...> даяй всем ... В чистой совести приступати к Пречистым Твоим
Тайнам»™. Вот и глумись теперь над тем протоиреем, который требовал
эту молитву — освятить вино. Учтите, что и виноградник, на котором
выросло вино, много лет не освящался, и виноград этого урожая, мо­
жет быть, тоже не был освящаем и не были читаны над ним молитвы:
Благослови плод сей, < ...> да будет < ...> в веселие < ...> и приносите
тебе дар во очищение грехов, священным и святым Телом Христа Тво­
его»... Если бы было всестороннее изучение этого вопроса, почему
протоиерею пред проскомидией понадобился требник, то, может быть,
и не возникло бы этого столь современного, краткого и легкомыслен­
ного хамского осмеяния. «Невежды судят точно так: В чем толку не
поймут, то все у них пустяк»84.
Из чаши пить нельзя на Литургии Преждеосвященных Даров. Это
истина, не требующая особого какого-то отстаивания, она запечатлена в
служебнике85. Как бороться с нарушителям#? Разгнуть книгу, и, обретя
место, показать кому следует. По опыту знаю, что это неприятно тому,
кому показываешь, но зато он пить из чаши после чтения перестает, и все
приходит в порядок. А жаль, конечно, что не понимают некоторые священ­
ники самого главного. Например, второй мой батюшка, старенький уже,
во время причастного стиха схватился за голову и говорит: «Ой! Что это я
наделал-то! — А что? — Да ведь они не пресуществились!» Оказывается,
он забыл на жертвеннике часть вынутых о здравии и о упокоении частиц,
и вот все пропало, они остались на жертвеннике непресуществленными.
Нечто подобное есть у Гоголя в его размышлениях о Божественной
Литургии. Он говорит, что священник в Литургии дважды причащает­
ся — в первый раз причащается Христа, а во второй раз — Церкви86. Над
ясным ука-занием служебника: «А от части Пресвятыя Богородицы или
девяти чинов святых, или иных елико во святем дискосе суть, никакоже
294
Из эпистолярного наследия
кого да причаст иш и»87 — священник Желудков тоже издевается и
велению Церкви противополагает мнение «науки», в лице какого-то
профессора Карабинова88, который уверяет, якобы, что упомянутые
частицы суть — Тела Христова и уды отчасти, и резюмирует с поганым
пафосом: «Любопытный случай: наука более уважает святыню, чем
иерархия». Допусти, отче авторе, невероятную вещь, что все мы с тобой
и с твоим Карабиновым согласились. Что делать нам? Одно из двух. Или
выскабливать из всех служебников предостережение о частицах, или
вставлять к ним примерно такие прибавления: «Сии словеса вельми устареша, понеже древле бывый Златоуст не приобщися великим учениям ве­
ка сего. Ныне уведехом, якоже рече велемудрый Карабинов, яко подобает
всяко, ничтоже сумняся, ничтоже бояся, причащати православныя от
части Пресвятыя Богородицы или святых. Рече бо Карабинов, яко тело
Христово сии суть».
Боже, прости мне такое слово, написанное в желании порельефнее
выставить нелепость желудковской писанины.
Пенять на архиерея, что тот запретил за простой, неархиерейской
Литургией петь архиерейское «Приидите поклонимся...», напрасно.
Во-первых, архиерей имеет право распорядиться, каким напевом что
петь в подведомственных ему церквах. Мы обязаны беспрекословно
слушать-ся и не имеем права судить своего архиерея. Во-вторых, и
объективно, архиерей, может быть, преследует совсем благую цель.
Если уж служить архиерейскую службу со славой, то ее надо обставить
так, как это удоб-но именно для исключительно торжественной службы.
Пение же за ранней архиерейского «Приидите поклонимся...» может быть
или да-же профанацией, если хор слабый, или, если он очень хороший,
может способствовать некоей нивелировке богослужебного плана. В
этом смысле весьма почтенные наши касимовские протоиереи89 были
против, например, пения Херувимской песни на «Да молчит...»90 или
на «Благообразный...», считая, что это «обкрадывает Страстную». По
той же причине не благоволили они к Пассиям91. Не буду, и не имею
права судить, правы ли были эти маститые протоиереи. Но всякий вдум­
чивый человек согласится со мной, что как звон бывает разный, то очень
торжественный, «во вся тяжкая», и долгий, а то, смотря по важности
дня, и «в один край», и медленный, и недолгий. Так и с облачениями,
так и с пением. Были батюшки и есть, не признавшие и не признающие
никакого другого «Приидите поклонимся...», кроме Архиерейского,
никакой другой Херувимской, кроме на «Благообразны й...» и так
далее. Это является, как мы уже говорили, самовольной нивелировкой
не нами составленного, весьма разнообразного плана, разрушающей
отчасти древние традиции. Некоторые батюшки считают, например,
что ни к чему исполнять требования Устава о непоминовении покой­
ников в великие праздники. Тысячи резонов приводят они, включая
ф инансовые. Но согласитесь, что это очень монотонно — петь в
любой день «Со святыми упокой...», «Вечную память...» и удлинять
службу на чтение синодиков получасовое или еще большее. И какоето получается неуважение к радости П раздника, не говоря уже о
непослушании Уставу. Так что архиерей запретил петь Архиерейское
очень разумно. Недаром нам, «плоть носящим», бывают не только
духовные, но и мирские, плотские утешения. Цвет риз, напев молитв,
убранство, мельчайшие детали службы имеют важное значение для
создания настроения, по ассоциации вызывая одно за другим нужные
для данного дня впечатления.
295
Раздел V
Напрасно думает священник Желудков, что богослужебный текст
устарел. Если бы он нисколько через столетия не обновлялся, то ныне,
наверное, дошло бы до полного непонимания светскими людьми того, что
читается и поется в церкви. Но язык наш недаром называется церковнославянским и значительно отличается, конечно, от славянского праязыка.
Это оттого, что постепенно некоторые слова, слишком непонятные или
получившие другое значение (как, например, «напрасно»), заменялись
иными, более понятными. И тут, однако, Церковь проявила особенную
заботливость о том, как бы не смутить кого. Многие слова, например
в Евангелии, она поместила «на брезе», то есть на полях. Я знал очень
неплохих батюшек, которые заменили в чтении слова, которые в тексте,
словами на брезе, но не все, а те, которые настолько изменили значение,
что могут уже создать у малограмотного слушателя совсем превратное
понятие о том, о чем повествует текст.
Надо тут еще сказать, что не так уж, как кажется автору заметок, де­
лает непонятным и чужим русскому уху богослужебный текст греческое
построение фраз. Конечно, нужно добиваться двух качеств каждого чтеца
и священнослужителя. Во-первых, каждый из таковых должен сам по­
нимать — о чем речь. Во-вторых, должен обладать искусством, которое
почти сводит на нет неудобства восприятия текста из-за чуждого нам
греческого фразопостроения. Тут надо бывает иногда остановиться там,
где нет вовсе никакого знака препинания, тут иногда надо очень тихо,
как бы в скобках, прочесть некоторую малозначительную часть фразы,
которая от высокообразованного уха не ускользает, а более простому уху
не помешает воспринять главное, сказанное более медленно и веско. Тут
обязательно должны быть логические ударения, да не одно, а несколько,
делящиеся, как в музыке, на целый ряд разных по силе. Эти логические
ударения иногда проводятся еще в более крупном плане, то есть одна
фраза преимуществует над другой или двумя другими, менее важными по
своему духовному значению. Если так читать, то многие акафисты, как
будто чрезмерно растянутые, в своих отдельных восхвалениях делаются
как бы короче и вразумительнее, в них тоже очень помогает тонкое уменье
выделить главное и спрятать под сурдину второстепенное, которое живым
умом схвачено будет и даст пользу, а от более примитивного ускользнет,
не вытеснив собою главного, что было бы вовсе не желательно.
Так же и в пении стихир. Многие весьма почтенные батюшки слы­
шать не хотят того, чтобы рассечь фразу там, где нет никакого знака
препинания. Например:
ГлДСЯ
ГДНЬ
БО П 1ЕТ2,
НД
В О Д Д ^2°
г д д г о д а :*
прТнднте, прТнмнте вен*
д^д премудрости,*1
Д)(Д рдзХмд,
д^д стрд^д
М Б Д Ь Ш Д Г О С А \р т д .
Но для простого народа такое деление очень полезно. Иной регент
или псаломщик очень правильно поет, разделяя фразу там, где это
требуется грамматикой, но нередко такое правильное пение или чтение
менее доступно простому народу. Тут дело вот в чем. Простой человек
296
Из эпистолярного наследия
не успевает следить за мыслью богослужебного текста. А тут хоть фразы
и рассекаются, по-видимому, незаконно, но получается по одной мысли
в строчке, а одну мысль легче воспринять, чем сразу две или три.
Так вот в приведенном примере первая строка: Г ш а г д н ь н д к о д д ^ й — и то уже три понятия сразу - что, чье и где? боп Те т я , г д д г б д ж . Что
делает — вопиет. О чем вопиет? Просто вопиет или что-то выговари­
вает? — Пождите, прТнлште вен: ладно, приходим и готовимся принять,
а что? « 4 ^ п р е м у д р о с т и » . Дух, собственно, Один и тот же. Но если
расчленим Его наименования, каждое из них может вселиться в ум и
пасть на сердце слушателя, чему быть очень трудно, если то же песно­
пение, в целях большей правильности исполнения, мы поделим только
на три колена.
Меня сейчас мучит мой псаломщик. Книжки у него свои, и разметки
свои — его учителей. И ничего не скажешь против этих разметок, и
ставить свои не хочется, они явно не лучше. Но вот эта моя теория
в жизнь не проходит. Он, желая добраться до конца излагаемого в
стихире догмата, поет чуть ли не всю ее речитативом одним коленом.
Это и безобразно, и мешает понимать людям поемое. Если полезешь в
обиход, там увидишь, что распеватели стихир больше на моей, чем на
его стороне. Это маленький пример, но в различных плоскостях дела
их можно было бы привести неисчисляемое количество. Плохо то, что
невозможно провести в жизнь свой идеал Богослужения, как он сложился
в течение многих лет странствий, при наблюдении за самыми различными
образцами положительными и отрицательными, при чтении и беседах
со знатоками. Невозможно все это воплотить в жизнь, хотя немало и
воплощено уже. Если бы священник располагал певчими обоих клиросов,
регентом, псаломщиком, прислужниками, работниками ящика, которые
уважали бы батюшку, которые обладали бы умением делать свое дело
или хотя бы имели желание учиться у своего пастыря, то было бы и
без экспериментальных храмов отца Желудкова множество образцовых
храмов с примерным в них Богослужением.
Отец Алексий! Скажите по совести, можете ли Вы, будучи настоя­
телем, воплотить в службе то, что любите и считаете желательным,
наиболее правильным? Думаю, по той или иной причине — нет. Даже
прекраснейший музыкант митрополит Пимен, как я сам наблюдал,
вынужден терпеть при своем Богослужении хор — настоящий антипод
его райского дорогомиловского хора. Я тем более не могу устроить все
так, как мило моей душе, пусть это было бы в самом скромном диапазоне.
Придет этакое зевло, которое в простоте сердца некоторые считают
главной красой службы, куда его денешь? Долго я боролся, стараясь
убрать хоть постоянное фортиссимо этой певицы, но оказалось, что по
ее преклонному возрасту это фортиссимо у ней только и осталось, а
чуть потише она вовсе не способна петь (это бывает). Значит, ревнуя
об уничтожении так называемых «бесчинных воплей»92, приходится
или просто, как владыка Николай93 рекомендовал, «держать кулак в
кармане», или вовсе гнать ее с клироса совсем, на что я не имею всетаки ни морального, ни, в наши дни, и юридического права. Так и все.
Благоустраиваешь все «постольку-поскольку», а Желудковы, не учитывая
исключительности наших условий, хамски глумятся. Но вот Желудкову,
допустим, дали экспериментальный храм и все благоприятные условия.
Вот у него все хорошо, а у нас плохо. Сейчас скажут: вот видите, какая
служба, а у вас что? Если же после экспериментов Желудкова пришлют
нам инструкцию «равняйтесь по нему», то средств у нас к этому нет, а
297
Раздел V
если бы и были, будет великий соблазн от всякого изменения, которое,
может быть, в идее своей и не антицерковно, но непривычно народу и
может произвести соблазн. Неверующим же это очень на руку. Одно
время даже нарочно устраивали в церквах разницу для развала всей
Церкви.
В двадцатых годах вызывают моего папу — настоятеля собора и бла­
гочинного. «Я вас призвал вот зачем: измените службу, чтобы вся
служба ваша была изменена». — «Скажите, в чем должны заключаться
эти изменения?» — «Разве я поп? Ничего я в ваших талмудах не пони­
маю. Но приказ есть приказ. Выполняйте». — «Хорошо, что смогу,
изменю». — «Вот, вот. Действуйте!» На что это нужно? Конечно, на
порождение всяких толков, смущений, может быть, расколов, если увидят
верующие, что что-то стало не так. Тогда патриарх Тихон, оглядываясь на
фанерную перегородку, говорил моему крестному94: «Да-да, необходимо
переходить на новый стиль». А потом вышел проводить в сени, да на
ухо и говорит: «А ну их... служите, как служили». И это была великая
мудрость, которую утвердили и разъяснили отцы Церквей на совещании
по поводу 500-летия автокефалии Русской Церкви. Там ясно сказано, что
«революции» в церковных делах быть не должно, это не внешний мир, а
внутренний, духовный, строящийся по своим чисто духовным законам,
непохожим на законы жизни мирской.
Теперь скажем о неудачных экспериментах, которые могут при та­
кой системе возникнуть. Что же, это будут храмы, закрытые, что ли, для
простого народа? Вероятно, они будут все-таки доступны кому-либо из
мирян. И вот новые соблазны. Опыт не удался. Попробовали служить
так, что-то не пошло, через неделю служили уж совсем иначе. Пойдем
еще посмотрим, может быть, они еще какой-нибудь совсем невиданный
номерочек выкинут. Я, конечно, грубо и пошловато выражаюсь, но непри­
лично такое настроение— неизбежно должен возникнуть такой взгляд
на экспериментальные храмы, как на учреждение, где нет уважения к
вековым традициям и древним авторитетам, где экспериментаторы по­
лагаются на свою ловкость и находчивость, где, вопреки церковным
традициям, но в точности по рецептам мира сего, на ошибках учатся и
в бесконечных спорах и экспериментах тщатся родить истину. К этому,
кажется, нечего добавить и против того еще возражать нам с Вами, ка­
жется, просто бессмысленно, ребенку ясно, что здесь не Божье дело...
Икона преподобного Серафима убеждает нас в правильности формы
епитрахили, так называемой «русской». И что же? Она не убеждает нас,
что есть вопросы в церковной практике совсем небольшие, например,
так или иначе изготовить епитрахиль, по-киевски ли пришить на фелони
крест (на оплечье) или по-московски. Ромбовидную ли иметь форму
фелони или обтягивающую плечи. Над этим голову ломать совсем не
нужно. Настоящая форма фелони чем удобна? Она не требует для каждого
священнослужителя своего подходящего именно ему размера, а плечи
облегать может только фелонь личная, сшитая для данного человека на
его именно плечи. Если возрождать древнюю форму, то надо делать
фелонь, опускающуюся спереди до полу и, когда нужно, поднимающуюся
на шнурах. Но надо ли? И для чего? Что касается вопроса, как можно
омофор надевать на современную епитрахиль, то над ним наши владыки
головы не ломают, а просто возложат на себя омофор (обычно малый) и
служат по священническому чину. «Мантия на мантию»95— то лукавые
мудрствования. Когда-то это, может быть, было одно и то же. А сейчас
это совсем разные вещи. И зачем восстает автор на скрижали, источники
298
Из эпистолярного наследия
и звонцы архиерейской мантии? Мы с младенчества знаем, что все эти
принадлежности означают. И источники — как прекрасно стелятся и
переливаются, если имеется у мантии шлейф. И так привычно и приятно
посмотреть, например, на путешествие святителя Василия Рязанского на
мантии, «аки на легцем корабли»96.
Удивительно стремление все обкарнать, остричь, обрить, модерни­
зировать. Недаром автор Пастырского богословия97 одним из призна­
ков недуховности пастыря выдвигает его гнушение духовной одеждой.
По поводу «татарщины», «низкого человекопоклонства»98 и прочего
подобного я распространяться не буду. Я писал об этом в письме к маме
по поводу отступничества профессора Осипова, там возражал против
его нападок на это мнимое человекопоклонство" и приложу копию этого
письма к письму настоящему. Кому нравятся церемонии архиерейского
Богослужения? Всем истинно верующим православным христианам, кои
не развращены еще Осиповым и Желудковым. Как подло говорить, что
не находится молодежи участвовать в архиерейском служении. И как
только священнику не стыдно! А что необходимость соблюдать сложный
ритуал архиерейской службы якобы отвлекает от молитвы, это кого как.
Тут нередко бывает фарисейское перегибание палки. Ах, мне эти все
поклоны и орлецы мешают молиться100. Помните, как у Вас был такой
не в меру молитвенный алтарник, который говорил подобно Иудушке:
«Не мешай мне, я Богу предстою. Не мешайте мне, разве не видите, что я
молюсь?» С таким фарисейским настроением не надо являться не только
на архиерейскую, но и на какую бы то ни было церковную службу. Да и
дома такое «предстояние» не принесет пользы, а погубит, если человек
от него вовремя не отстанет.
Не скажу, что это высокий пример, но все-таки приведу это как ми­
лый семейный анекдот в стиле лесковских «Соборян». Прадедушка мой
протоиерей Андрей101 стоит на правиле, зажегши свечу, вооруживши
старые глаза очками. Вдруг в соседней комнате — громкий детский
плач. М ладшего внука Николая (впоследствии монастырского свя­
щенника, расстрелянного в период культа личности102), оказывается,
оставили «подчищалой» в игре, назы­
ваемой «короли». Нечего делать, отец
Андрей снимает очки, тушит свечку,
идет Николая выручать. Посидит ми­
нут двадцать, всех «побьет» и выведет
Николая в короли. Тот в восторге, а де­
душка опять становится за правило.
Канона два прочтет, снова плач: «Ай,
дедушка, опять я подчищала!» Снова
тем же порядком строгий дедушка (от
которого трепетала вся округа) идет на
помощь и выручает Колю. Хорошо ли
это или плохо? М ама высказывалась
иногда, что надо бы ребятам играть
иногда в «дурочка». А мы с гордостью
отвечаем, что у нас карт и в заводе нет.
Не есть ли тут какой-то отголосок Иу­
душки? Уж, кажется, лучше «дурочка»
Митрополит Пимен (Извеков),
иногда, чем ХОТЬ какой-либо кусочек впоследствии Святейший Патриарх
Иудушки. Кстати сказать, У дедушки
Московский и всея Руси
отца Андрея была особенность. Кто в
299
Раздел V
приходе умрет, душа того, давала ему об этом знать особенным стуком
вверху его переднего угла, так что он всегда сам знал о покойнике прежде,
чем кто-либо оповестит его из людей. Когда неожиданно умер один из
его внуков в Касимове и поехали за ним в Маккавеево (за восемь верст),
то еще не выезжая за черту города человек, ехавший за ним, встретился с
ним, едущим в Касимов к дочери хоронить внука. На слова о его смерти
он отвечал, что уже знает об этом ... Вот тебе и карты.
Далее, несогласен я с уверением, что если встречается плохой
архиерей, то он плохой только потому, что его испортил «восточный
деспотизм». Сколько мы знали (мы уж, а Вы тем более) архиереев,
которые лю били и, по-видимому, считали обязанностью пышную
службу, были весьма строги на службе и на приемах, а у себя дома были
чрезвычайно просты с людьми, родственными им духовно, и вообще
чувствовалось, что это смиренные люди, истинные монахи, невысоко
думающие о себе, погруженные в молитву, живущие Богом.
Я сам был очевидцем того, как
в Синоде ныне здравствующий Пат­
риарх103 сам, встав посреди внутрен­
них покоев (в прежнем здании Пат­
риархии на улице Баумана) вертел за
плечи м олоденького м альчиш ку —
служку одного из новопоставленных
архиереев, показывая ему, как нужно
правильно развертывать книгу перед
архиереем, а другой Патриарх, Сергий,
при его входе в комнату вскакивающих
с табуретки мальчишек своей рукой
за плечо усаж ивал обратно: «Сиди,
сиди!» И таких людей называть вос­
точны м и д есп отам и ! В сп о м и н ает­
ся идущая с матерью по территории
Троице-Сергиевой Лавры маленькая
девчушка из Загорска. «Я говорю ему:
Святейший Патриарх Московский
Святейший, Вы меня не помните? А
и всея Руси Пимен (Извеков)
он мне в ответ: “Сама посуди, сколько
тысяч передо мной проходит таких де­
вочек, как ты. Где ж мне их всех припомнить?”» Неправда ли, как мило?
Крайнее снисхождение и высшее благородство — там, где восточный
деспот, встревоженный оскорблением его азиатского величества, топал
бы ногами и изрыгал проклятья, приказывая убрать с глаз долой дерзкую
подданную с ее глупыми вопросами.
Владыка Игнатий Скопинский, бывало, пришедших к нему сам про­
вожал по улице, квартала два пройдет со своим «просителем», расспро­
сит о всех родных, нередко деньгами поможет, и все это таким смирен­
ным образом, что некоторые из архиереев не одобряли такого его образа
действий. И нередко говорили: «Мы-то просто архиереи, а Игнатий— раб
Божий». Такой отзыв делает честь не только рабу Божию, но и тем, кто
так сказал, оценив его по достоинству. Восточный деспот так не сказал
бы. Большинству архиереев пышЦость архиерейской службы не мешает
углубляться в молитву, и до того даже, что они теряют представление
о том, какие действия нужно производить далее для поддержания этой
пышности. Вот вам трогательны й анекдот об одном тугом на уши
архиерее, который так погрузился на кафедре в молитву, что не видел
300
Из эпистолярного наследия
своего дюжего протодиакона, подошедшего к нему со стороны алтаря
с кадилом. Дважды говорил протодиакон уставные слова, архиерей все
молится, не видит и не слышит его. Наконец протодиакон громовым
голосом, с некоторой уже досадой говорит в третий раз: «Благослови,
Преосвященнейший Владыко, кадило!» Владыка встрепенулся и, увидев,
в чем дело, преподал благословение. Протодиакон кадит архиерею с
видом няньки, умиляющейся на детскую беспомощность своего питомца,
и говорит: «Ис полла, эти деспота». А потом несколько тише, бархатной
октавой: «Глу-ха-я те-те-ря!» Нашелся ли охотник донести владыке на
непочтительного протодиакона? Если и сыщется, то он будет безуспешен.
Владыка скажет: протодиакон у меня хороший, доброй души человек, а
что непочтительно сказал, так я же ведь сам ввел его в досаду. Этим все
и кончится. Как уже это не похоже на восточный деспотизм, неизбежно
разлагающий, якобы, душу каждого архиерея. И сколько мы не видели
архиереев, и даже очень строгих, особенно в служении, но такого, чтобы
рассвирепел и не мог бы совершенно владеть собой от злости, мы чтото никогда не видали, надеюсь, не видели и Вы. Иногда и гнев нужен
архиерею, если он только не побеждается гневом настолько, чтобы
смутить паству и возрадовать диавола. Был же случай, когда в энергич­
ной пощечине, нанесенной Николой Милостивым церквераздирателю
Арию, святитель был оправдан Спасителем и Его Пречистой Матерью
пред всем священным Собором. Но, конечно, надо прежде самому
быть святым, чтобы рассчитывать в подобном случае на божественное
оправдание. Обычно же: «гнев мужа правды Божией не соделывает»
(Иак. 1,20).
Дальше священник Желудков отмечает целый ряд неправильностей в
русской богослужебной практике, очевидно в доказательство своей мысли
о необходимости экспериментов и реформ. Но отмечаемое автором почти
всегда носит какой-то временный и местный характер. Или кто-нибудь
из предстоятелей был престарел и немощен, по нужде отменил многое
из очень хорошего, так оно и пошло, или дьячек с настолько перебитым
языком, что начальствующие старались как можно меньше оставить на
его долю (в старину, говорят, местами дело доходило до того, что чтение
Символа веры и Молитвы Господней за Литургией принимало в устах
некоторых дьячков такой вид: «Верую во Единого Бога Отца, Творца,
конца. Аминь». И: «Отче наш, хлеб наш, от лукавого» — этот старинный
анекдот очевидно гиперболичен, но он ярко осмеивает стиль дьячковского
старинного чтения в некоторых церквах, которые уже я застал в дни
своего детства и отрочества), либо диакон был с самомнением, служил
либо скороговоркой, либо с какими-нибудь дикостями, и никого слушать
не хотел, либо уборщица, как уже мы видели, настояла-таки на своем уди­
вительном способе устанавливать три гроба на одну поперек стоящую
лавку, и так далее.
Для ликвидации этих уродств и для восстановления истовой службы
совсем не нужно экспериментальных храмов, каких-то реформ, а просто
поставить там знающего, верующего, воспитанного умного настоятеля, и
пусть архиерей скажет всем, которых отдает ему в духовное подчинение:
«Имейте в виду, я вам в обиду его не дам» (как говаривал во время оно
покойный Владыка Филарет104) — и все будет в порядке.
Во многих местах и стихи прокимнов, и «Бог Господь...», и многое
другое произносят раздельно, явственно и без многоголосия, так что от
молящихся при их желании не ускользает ни одно слово Богослужения,
а где это нужно почему-то, как в чине хиротонии, где и текст местами
301
Раздел V
Священномученик архиепископ Иувеналий (Масловский)
в Соловецком лагере особого назначения в 1926 году.
Слева направо: (1-й ряд) епископ Игнатий (Садковский), архиепископ Курский
и Оболенский Иувеналий (Масловский), протоиерей Иоанн Руднев; (2-й ряд)
священник Феодор Гринев, иеромонах Георгий (Садковский), 3-й — не установлен
напечатан особым способом (туда-сюда105), чтобы возможно было читать
и архиерею и, кажется, старшему протоиерею, и тому и другому тайно
и одновременно, а для народа поют: «Кирие, елеисон»106: молись и знай,
что совершается тайна...
Священник Желудков часто выступает в своем труде как пропаган­
дист нового веяния, которое, впрочем, в светском мире получило в по­
следнее времена некоторую осадку, а у нас, среди Желудковых и их
послушателей, по инерции все еще идет вперед и вперед, не ослабевая
пока, а набирая силу. Я говорю о ложном направлении умов, которое
можно охарактеризовать так: «хочу все знать, и все непременно до
конца познаю».
Не надо, однако, никогда забывать, что древо, от которого прародители
наши вкусили вопреки воле Божией, называлось никак иначе, как «древом
познания добра и зла»! Это вечное предостережение всячески хотят обес­
силить, и не только неверы, но, увы, и некоторые священники.
Между тем те вещи, которые превосходят наше разумение, много­
численны. Не только мы, но и высшие нас ангелы хотят приникнуть к
тем или иным таинственным вещам и не могут. На то, другое и третье из
божественных вещей, они, по слову церковных песней, только «дивятся»,
а на что и лица закрывают, уже нисколько не желая приникнуть, так
как чувствуют божественное величие, полную непостижимость, не­
доступность того, что скрыто от них и от нас как бы из сострадания.
То, что я постигаю, то не выше меня, то уже мое, какое-то обыденное,
домашнее. Потому блажен стократ наш простой народ, который, по
наблюдению некоторых наших талантливых писателей (например,
302
Из эпистолярного наследия
Чехова), не только не скучает окружающими его священными тайнами,
но, наоборот, испытывает особую, детски благоговейную и чистую ра­
дость именно оттого, что они непостижимы, и этим самым помогают
ему благоговеть и преклоняться. Известно, что некоторые славянские
речения, например: дондеже, абие, елицы, аможе, или даже как бы не
переведенные с древнего языка, например: вресноту, алектор, сице,
лифостротон — способны простую религиозную душу самым своим
звучанием привести в восторг и умиленные слезы. И не следует это
считать смешным, так как простое верующее сердце чувствует, что и
непонятные эти слова — Божии, части Божественного Откровения, и то,
что они непонятны, еще более наполняют добрую душу благоговейным
трепетом.
Такое, верно, чувство было у древнего Божия народа, когда облак на­
полнил скинию, и никто не мог войти туда107. Этот небесный призрак не­
обходим, и жалки те из нас, которые все хотят себе и другим разъяснить,
и сердятся, когда не дают им приступить к этому бесперспективному и
не благоговейному начинанию.
Невозможно все знать даже в видимой природе, тем более в высших
божественных сферах. И совсем не надо. Все силы надо применить к
тому, чтобы спастись, а кто этого достигнет, тому и знание приложится,
сколько возможно и полезно, еще и в этой жизни, а в той особенно, уже
не «зерцалом к гадании, а лицем к лицу, там познаем подобно тому, как
мы познаны» (1 Кор. 13,12). Но всеведение — свойство Божие; вероятнее
всего, что и в спасенном, прославленном нашем состоянии нам будет
сказано: вот предел, «до него же дойдеши и не прейдеши», то есть и
там будет для человека нечто непостижимое. Но, кажется, довольно об
этом.
Теперь скажем о том, хорошо или плохо то, что архиереи не стоят,
как в древности, на особом троне рядом с молящимися и не участвуют
в чтении и пении так, как участвовали раньше.
Был в двадцатые годы в Рязани архиепископ Иувеналий108, очень лю­
бивший старину, знаток устава и всевозможных торжественных местных
(афонское, иерусалимское, гефсиманское и так далее) чинопоследований,
который писал большую богослужебную книгу под названием «Тор­
жественник». Его и самого многие звали — торжественник — по его
знанию торжеств и умению устроить торжественное Богослужение.
Кто бывал на его службах, не мог забыть того восторга, который он
устраивал. Так, в великие праздники псалмы «Хвалите имя Господне...»109,
«Исповедайтеся Господеви»110и прочее пелись полностью с подобающим
припевом на каждый стих, причем пели попеременно и без пауз довольно
быстро и радостно три хора — архиерейский правый хор, хор монахинь
и хор левого клироса, причем ни один хор не уступал другому в силе
и красоте звучания, как и в четкости произношения. Владыка служил
только в белых шерстяных омофорах с удлиненными четырехконечными
крестами, всегда в той или иной архиерейской не митре, а настоящей
«шапке» с дорогой меховой опушкой. Он кадил с посохом, как Патриарх, за
что над ним немножко трунили между собой современные ему епископы.
Впрочем, совершенно напрасно, так как владыка это делал только для
того, чтобы не хромать и не разрушать тем благолепия службы: будучи
раньше того в тюрьме, он сломал там ногу и без посоха или жезла мог
ходить, только прихрамывая на одну ногу. Всенощное он стоял на особом
устроенном месте с правой стороны, действительно там, где в главных
соборах Кремля стоят царские места. Он был очень величественен. Он
303
Раздел V
у нас ввел (и даже особым циркуляром) празднование отдания Пасхи
по чину Иерусалимского храма Воскресения, но об этом п осл е"1.
Так вот, как ни великолепны были его служения, ничто почти из за­
водимого им не привилось, собратья его архиереи кто не хотел, а кто и
не мог подражать ему и ввести то же, что он в своих епархиях. Так и
остались от этого, как сказал бы Желудков, эксперимента одни добрые
или даже несколько недобрые воспоминания.
И это тогда, когда инициатором богослужебных изменений был пра­
вящий епархиальный архиерей. А что же можно завести обыкновенному
настоятелю?
Кое-что можно, что бесспорно, что никого не оскорбит, не смутит.
А вообще-то нужно беречь, ох, как беречь богослужебные традиции!
Даже исходя из соображений немощи человеческой.
Вот, например, скажу о себе. Привык я, чтобы на семисвечнике112горе­
ли лампады зеленые и розовые, поставленные поочередно. Обязательна
ли такая богослужебная деталь? Всякому понятно, что необязательна. Так
вот, когда по нужде приходится где-нибудь служить, где таких лампад
нет, а какие-то другие, я ощущаю какую-то неловкость, чего-то мне не
хватает, и если есть возможность разыскать зеленые и красные лампады,
я их достаю, водворяю на семисвечник и так успокаиваюсь. Я на них
и не гляжу, но сердце мое спокойно. Маленькая традиция соблюдена, и
привычное положение престола не отвлекает от молитвы.
Вы скажите, нашел, что в пример приводить. Но я хочу сказать, что ес­
ли такая мелочь может помогать или мешать по немощи человеческой, то
резкое изменение, полная ломка богослужебных традиций может весьма
мучительно, а может быть, и губительно подействовать на прихожан.
Вот, например, хорошо говорит Желудков, что по Уставу надо выно­
сить крест не так, как мы, а обносить его вокруг храма внутри. Так и
делал, например, архиепископ Макарий Можайский113 (может быть, и
другие многие так делают, но я видел только его)114. А теперь вообразите,
что мы все будем так выносить крест. Люди с младенчества привыкли
к нашему способу выноса креста и не смогут до гроба привыкнуть к
способу иному. Когда ввели у нас Погребение Божией Матери, то я
списывал порядок службы с того, который когда-то сам видал. На моей
памяти был настоятель, который считал, что Плащаницу Божией Матери
равнять с Плащаницей Христовой нельзя, и он поэтому заранее клал ее
на гробницу среди церкви, а на престол не клал. Не видавши другого
порядка, я и делал так несколько лет. А потом мне вдруг одна женщина
с такой скорбью говорит: «Как я огорчена была вчера вечером. Жду-жду,
как вынесут Плащаницу из алтаря, так и не дождалась: она, оказывается,
уже вынесена заранее». И плачет, разливается, так ей прискорбно.
Нарушена традиция, и больно чуткому сердцу за Божию службу, что ее
поворачивают по чьему-то произволу то так, то этак. Вообразите горе и
смущение прихожан, если вдруг понесут из алтаря жертвенник на левый
клирос или в притвор.
Дальше автор возмущается, что архиереи устраивают себе славу в
Страстную неделю. Мне не приходилось в Страстную с архиереями слу­
жить, но о том, что тут поют архиерею обычную славу, я впервые узнал
от священника Желудкова, а дотоле слышал, что именно в Страстную
неделю архиереи оставляют все архиерейские чествования, и это было
мне трогательно115.
Когда автор возмущается возгласом: «Молитвами святого владыки
нашего», он обнаруживает печальное непонимание дрла. Тут именно
304
Из эпистолярного наследия
нужно призывать молитвы владыки, этим осуществляется сыновнее
отношение к нему, заявляется и осущ ествляется верность ему как
владыке, облеченному апостольскою благодатью и властью, как именно
нашему владыке, Ангелу областной церкви116.
Мне сказывали люди знающие, что и возглас — «молитвами святых
отец наших», который произносится в обычных церквах, где служит свя­
щенник, относится не к прославленным святым, а к живым духовным от­
цам, подобно тому, как принявший таинство Елеосвящения обращается к
соборовавшим его пресвитерам и говорит: «Благословите, отцы святые...»
и так далее117.
Совершенно напрасно и неразумно автор призывает к непосредст­
венному обращению к святым, минуя духовных отцов и архипастыря.
И, что это так, я докажу святоотеческим свидетельством. Авва Доро­
фей рассказывает, что некий брат, попав, будучи послан в город, в
соблазняющие обстоятельства, только сказал: «Господи, молитвами
отца моего спаси меня», как немедленно взят был из опасного места и
очутился по дороге в скит. И священный писатель, преподобный отец,
похваляет того послушника именно за то, что тот не обратился горделиво
к Богу непосредственно, но призвал молитвы своего аввы118.
Автор же заметок поучает свя­
щ ен н и ка, стоящ его с а р х и ер еем
на часах, пом инать празднуем ого
святого, как бы так мысленно гово­
ря: «Угодника Божия призы ваю , а
на тебя, владыка, мне наплевать». И
подумайте, как трогательно, когда и в
отсутствие архиерея в кафедральном
соборе его стоит посош ник119 с его
архиерейским ж езлом и на часах
произносится: «Молитвами Святаго
владыки нашего», как если бы он сам
присутствовал здесь. Он присутствует
своей святи тельской благодатью ,
поспевая везде и распростираясь над
всем своим духовны м владением ,
как тот орел, который изображен на
коврике под его ногами120, которого
так возлюбил автор заметок.
И скажите, почему умывание рук
архиерейских кажется ему напоми­ Протоиепей Анатолий Правдолюбов
нанием о том, как Пилат «руце свои
умы, но сердце оскверни»? Это ведь
к каждому священнодействию диавол поможет подобрать что-нибудь
кощунственное, по ассоциации с каким-нибудь видимым действием.
А один батюшка говорил, что это ему напоминает, как Христос перед
Вечерей опоясался лентием и умыл ноги ученикам. Священник Желуд­
ков об этом упоминает несколько недоуменно: то есть что это такое,
что означает? Не знаю, но что-нибудь означает, уж во всяком случае не
действия Пилата. Может быть, тут что-нибудь от Ветхого Завета, когда
пред жертвоприношением особенно тщательно омывались люди. Ведь
архиерей не просто умывает руки, но предварительно читает молитву
на освящение воды. Может быть, это всенародное смиренное свидетель­
ство о недостоинстве, о недостаточной чистоте души пред совершени­
20 - 1218
305
Раздел V
ем величайшего таинства? Если знаете, поделитесь, это будет полезно
знать.
Дальше, архиерей, подходя к жертвеннику, поминая кого нужно и по­
крывая предложение, вовсе этим не зачеркивает и не уничижает действия
пресвитера, совершавшего Проскомидию. Обычно священник совершает
все, кроме заключительных действий и молитв, так что тут нет двух Про­
скомидий; а та пауза121, которая иногда бывает в архиерейской службе
между Херувимской и «Яко да царя...», бывает всегда не по вине архиерея,
а по вине несообразительного или упрямого регента. Хороший регент
или будет петь медленно, или даже повторит «всякое ныне житейское»122
и «подгонит» свое исполнение под обычаи служащего владыки так, что
тягостной паузы и спешки с выходом123 не будет.
Вообще везде, в любой церкви регент должен соображать свое пе­
ние с действием священнослужителя. Где-то надо петь быстро, а где-то
и медленно. Это одно из обязательных нарочитых искусств хорошего
церковного руководителя.
Хорошо бы, мечтает автор, чтобы архиерей вслух читал всем сослужащим ему молитвы в алтаре на Литургии124. Знаете, что-нибудь
одно. Или уж молитвы будут тайные, и тогда ни архиерей, ни батюшка
пусть их вслух не читают; или уж пусть кто-нибудь приуказит быть
им явными, и тогда все уже неопустительно будут читать их вслух.
Но иногда приходится читать эти тайные молитвы вполголоса, просто
для себя, потому что чем-то отвлекаешься, а произношение молитв
устами помогает сосредоточиться. А что кто-то запретил диакону за
Литургией читать по служебнику тайносовершительные молитвы, так
это совершенно правильно сделано, и ни один здравомыслящий человек
против этого возразить не может ничего. Может быть, и можно диакону,
готовящемуся к священническому служению, дома почитать эти молитвы
в порядке ознакомления с ними, но зачем же читать их ему во время
Литургии? Он должен ведь молиться и какими-то своими молитвами,
диаконскими, а не тайносовершительными!..
Относительно награждения маститых протопресвитеров незакрыванием царских врат я должен сказать, что такое влияние на литургику сму­
щало и смущает многих из пастырей, и, возможно, когда-нибудь будет
изъято из обращения, а достойным награды изобретут что-либо другое.
Конечно, потрудившимся в наше время пастырям какие-то особенные
награды необходимо давать, это и Апостол предписывает, особенно
потрудившимся в слове125. Но, с другой стороны, достижение пастыря,
многий его труд, особенно в служении Слову, — дело ведь не его личное,
интимное. Это есть честь и торжество, это есть радость всей Церкви
Христовой, в которую данный маститый пастырь внес своими трудами
новый вклад. И как на Пасху мы не закрываем царских врат, знаменуя
этим великую пасхальную радость, так и незакрытие царских врат при
служении заслуженного пастыря должно выражать радость Церкви по
этому поводу. Служит не просто рядовой священник, но служит человек,
принесший Церкви своими пастырскими трудами особенную, достойную
нарочитого внимания радость.
Что же касается закрытия царских врат во время Литургии в извест­
ных местах, то каждое закрытие имеет свое символическое значение,
какое должно быть известно всякому, так что излагать здесь положения
литургики по поводу этого совершенно излишне.
Перейдем теперь к поминовению покойников. Какая нужда точно
записывать в особенные книжицы каждого покойника, какая нужда
306
Из эпистолярного наследия
каждого из них по имени, да и в известные времена вслух поминать
на Богослужении? Это что же здесь, канцелярия или не Всеведущ Бог,
чтобы обязательно прочитывать Ему то, что написано в поминаниях,
тогда как Он и так постоянно видит не только записи почивших, но и
самих их?
Затрудняюсь основательно ответить на этот вопрос, почему нужно по­
именное поминовение. Ныне, когда в храм стекаются прихожане многих
закрытых храмов с необъятной территории многих бывших приходов,
поименное поминовение всех вслух стало делом весьма трудным, уто­
мительным не только для тех, кто читает, но и кто слушает. Но мы, по
крайней мере, будучи неинтеллигентными, в простоте сердца читаем
и читаем, полагая, что так нужно, и потому сердце наше не особенно
рвется досадой и недоумением. От всей души сочувствуем батюшкам,
которым приходится читать то же, что мы, и в таком же количестве, но
с чувствами другими, с мнением о том, что это все уродливо, ненужно,
безобразно. Таким батюшкам гораздо тяжелее служить, чем нам.
Почему нужно поминовение неопустительно всех написанных в поми­
нании вслух? Чтобы народ слушал и молился о каждом поименно? Это
невозможно и просто невыполнимо. Народ стоит с трудом, он помолится
некоторое время, но потом жужжание читающих вслух в несколько
голосов поминания начинает его утомлять своим однообразием. Уловить
все имена в таком жужжании невозможно.
Однако почему же мы все-таки их читаем, эти объемистые поминания,
в которых мои сослуживцы насчитывали нередко более трехсот имен в
каждом? Но мы знаем, что и во времена святителя Василия Великого
было поминовение со «множеством имен», это делалось с сознанием
необходимости дела, и Великий святитель влагает в уста священника
покаянные просьбы: «ихж емы не помянухом неведением, или забвением,
или множеством имен, Сам помяни, Боже, ведый коегождо возраст и
именование»'26...
Тут ясное исповедание того, что Бог, по всеведению Своему, как
бы не нуждается в нашем аккуратном поименовании всех и каждого, и
тем не менее практика поминовения продолжается. Что мы некоторых
«не помянухом», не считается нормой. Ясно, что мы должны поминать
покойников (или живых), несмотря на множество имен. Возьмите самую
торжественную из заупокойных стихир, как она начинается?! «От века
мертвых днесь всех по им ени... память совершающе честно.. ,»127 А что
мы обманываем народ, поминаний не читаем, это ложь. Мы читаем.
Мы помним страшный рассказ о священнике, который явился своему
преемнику в ризах и весь окованный цепями, « рукой показывал на
жертвенник. Новый священник взглянул за жертвенник и увидел огромный
мешок, в котором были свалены поминания и записки. Священник стал
их прочитывать, это заняло несколько дней. Когда последнее имя было
прочитано, с призрачного священника с грохотом свалились цепи, он
поклонился земно своему преемнику и исчез...
Но вот множество вечных памятей на Литургии это, конечно, безоб­
разие. Ни одной не должно быть! Кто-то, однако, ввел это, и попробуй те­
перь рядовой батюшка не пропой вечной памяти. Надо сказать, что в уставе
как бы приняты меры против чрезмерного поминовения покойников. Так,
в воскресные дни, в дни двунадесятых и храмовых праздников, а также в
пасхальную неделю, в будние дни Святой Четыредесятницы поминове­
ния покойников гласного не должно быть, а если и должны служиться
20*
307
Раздел V
краткие заупокойные литии, то только в притворе. Это правило нарушают,
так или иначе, все. В одном приходе даже придумали утешить прихожан
вопреки уставу. Устав запрещает поминать покойников (в целях лучшего
сосредоточения всех мыслей и чувств на покаянии), и как бы в виде
компенсации устраивают в постовские субботы нарочитые родительские
помины. Так нет же: исправим неприветливый устав, будем поминать
целые горы покойников... по пятерке с души. И множество вечных
памятей, и поминовение по нескольку раз в Литургию одних и тех
же людей, и нарушения устава, и разделения по размеру мзды, кого
поминать один раз, а кого трижды, — это все старая плесень, которую
ныне Бог жесткими руками начальства соскребает с нас. Нет худа без
добра. Самая наша денежная скудость, искусственно создаваемая, самая
строгость нынешнего режима служит нам, по смотрению Божию, на духов­
ную пользу. А уж вот ставить в пример батюшку, который родного сына
из совсем никому не нужной деликатности лишил гласного поминовения,
чтобы не удлинять службу (как будто она удлиняться может одним
именем)128 — не следовало бы ставить в пример...
Придется особо сказать здесь по поводу вопроса диакона или священ­
ника: «Все причастились?» Представьте себе, этот возглас возник как бы
по необходимости. Есть сейчас в церкви такие больные и старые люди,
которые при множестве причастников в посты не могут долго стоять и
отправляются посидеть где-нибудь в уголку. Я пробовал не спрашивать,
все ли причастились, так как мне самому не нравилось никогда это
прибавление к литургийному тексту. И вот как только я промолчу, вдруг
раздается крик: «Батюшка, батюшка, обождите, я не причастилась. И я,
и я». Если этот крик запоздал, то приходится бедным старухам слушать
весь конец Литургии в тревоге, иногда в горьких слезах. Бывает и
так, что не успевают причаститься и те, которые стояли сравнительно
недалеко от чаши. Дело в том, что все почти причастники, запив теплотой,
стараются протиснуться ближе к амвону, а сзади стоящие думают, что
это все причастники, и уступают им место. Подходит момент, когда
священник, думая, что уже все причастились, уходит с чашей в алтарь,
а непричастившиеся не спохватываются об этом, видя перед глазами
целую стену людей.
Да и очень ли уж портит службу этот вопрос? Вошли же в Литургию
такие возгласы, как «Оглашеннии, изыдите», «Двери, двери...», «Станем
добре...» и так далее. Казалось бы, можно было бы без них обойтись,
заранее приучая людей в такой-то момент двери охранять, в такой-то
момент выходить, в такой-то момент приосанить и остепенить себя
для слушания важнейшей части Литургии. И мало того. Христианский
ум, стремящ ийся к собиранию сокровищ духовных даже от мира,
истолковал себе духовно каждый такой, казалось бы, подсобный возглас.
Так, например, когда оглашенных изгоняют, верный окаявает129 себя и
говорит, что по грехам и он достоин изгнания; когда велят двери беречь,
он вспоминает о дверях сердца, и так далее. Можно бы здесь осмыслить
духовно эту команду диакона: «Все ли причастились?» А ведь Спаситель
зовет к Чаше: «Пийти от нея вси». Я вот так все и не собралась, родные
мои тоже не причастились. А надо, ох, надо. Так из всего можно вывести
себе назидание и сохраниться от осуждения и хамского глумления над
ближними.
Дальше все такие же мелочи. Всех вас или всех нас130 — не все ли
равно? Причем «всех нас» — звучит как молитва и пожелание, а «всех
308
Из эпистолярного наследия
вас» — как прямое благословение. Помянули нас иерархов, а теперь
всех вас мирян.
Паузы после причащения могло бы и не быть, и во многих церквах
не бывает, хотя действий тут священнику множество. У нас, например,
еще раз пропевают: «Тело Христово приимите, Источника бессмертнаго
вкусите». Это не без смысла. Зовутся принять Тело Христово ведь не
только те, которые сегодня приступают, но и другие, как не отменяется
возглас «Со страхом Божиим и верою приступите». Нет никого, кто
сегодня готов приступить, но напоминаем: пусть готовятся и в будущем
приступят. Затем следует такая же протяжная и многократная «Алиллуиа»,
ведь тут всегда бывает некоторый радостный шум, подобный тому,
какой бывал в древности во время пения Символа Веры: друг друга
причастники и родственники причастников все радостно поздравляют,
на это нужно тоже некоторое время, чтобы потом, поздравивши, слушать
окончание Литургии. Таким образом, совершенно не бывает паузы после
причащения.
Свечку на жертвенник нужно поставить, это даже Учительным Из­
вестием предписывается131, что об этом говорить долго.
«Оглашенный изыдите, иже ко просвещению изыдите, помолитеся
иже ко просвещению». Действительно, тут, кажется, что-то не так.
Сначала изгонят, а потом вдруг молиться приглашают (уже изгнанных
из церкви?). Надо знать (а я не знаю), как это исторически складывалось,
как это переведено и так далее. Я себе сначала так представлял, что «иже
по просвещению» стоят как-то отдельно, и когда выслали оглашенных,
то этим говорят: подойдите или выйдите из своего места. Одним и тем
же глаголом переведены какие-то разные действия. А потом склонен
был так понимать — «иже (которые) ко просвещению», вам сейчас тоже
выходить. Помолитесь пред тем, и мы о вас помолимся. Помолились,
теперь изыдите также, как и оглашенные вышли. И кто велел, чтобы эти
ектении не читались, как уже отжившие? Разве нет теперь оглашенных и
тех, «иже ко просвещению»? Правда, один уставщик в некоторые периоды
богослужебного года (я хотел сказать, один уставщик у нас, а в других
местах, конечно, может быть, и не один), так он временами не читал этих
ектений, исторически доказывая, что в подобные времена они и в древ­
ности не читались. Но он это делал по долгу и по вере. Нам же творить то,
что не по вере, грех. Мы знаем Служебник, и нам велено по нему всегда чи­
тать (отнюдь не наизусть) и все, что в нем, исполнять, что мы и делаем. И
вместе ли выйдут просвещенники с оглашенными или по отдельности, и
дождутся ли оглашенные просвещенников на паперти или сразу уйдут до­
мой, нас это совершенно не интересует. Важно, чтобы к Литургии верных
не осталось в церкви никого из некрещеных, запрещенных или отпадших.
Но практически в наше время совершенно невозможно навести строго
указанный порядок. Другой трижды оглашенный, но вывести его нельзя,
так как он несет высокую государственную службу... наблюдая над нами,
не сотворим ли какой крамолы132. И что же, Богу попускающему, пусть
стоит, ибо он от Бога и не без ума носит меч. Я сказал слово «оглашенный»
не в полном смысле этого слова, а в смысле человека, которому нельзя
присутствовать на Литургии верных.
Кстати, скажу два слова еще о бирках. Желудков это предает осмея­
нию. Но что делать, если среди молящихся находятся люди, ворующие
просфоры или приступающие без исповеди к причастию. А бирки вроде
здесь и некрасивы и неуместны, однако сберегают и то, и другое.
309
Раздел V
Относительно отпустов: уж очень много поминает священник святых,
произнося отпуст. Согласен, загружать отпуст чрезмерно не следует. Но
есть такие святые, которых на отпусте поминать необходимо. Когда был
прославлен святитель Василий Рязанский, то всем приходам Рязанской
епархии было предписано поминать на обычных (не великого праздника)
отпустах имя нашего первосвятителя, что все усердные батюшки и
делают. Некоторые собратья против поминовения на отпусте святых,
которым посвящены приделы храма. Достаточно, говорят, помянуть того
святого, которому посвящен главный храмовой престол. Не знаю, кто
прав, но я лично считаю, что помянуть святых, во имя которых освящены
боковые престолы, не так уж трудно и не так уж долго, а практическая
польза от этого та, что прихожане лучше так помнят, какие у нас
престолы, и привыкают часто призывать имена тех угодников Божиих,
покровительству которых поручили нас благочестивые наши прадеды.
Вот кажется все, что требовало ответа на мелочи. Так уж нудно на все
это отвечать, так неинтересно, а между тем все ведь нужно или принять,
или опротестовать, все надо так или иначе осмыслить. Теперь остают­
ся у меня несколько крупных тем, между коими главными и самыми ин­
тересными считаю я следующие: 1) О церковно-хоровом пении; 2) О про­
поведничестве; 3) Об апостоле Фоме; 4) Об акафистах; 5) О требах; 6) О
Соловьеве и католичестве, о намеренном нехождении в церковь Божию и
о так называемых истинных христианах133.
Об акафистах
Прежде скажем несколько слов об акафистах вообще. Действительно,
нет споров о первых древнейших акафистах. Старейший и главнейший
из них, законно сделавшийся прототипом всех позднейших акафистов,
поставлен для каждого из нас неотложным правилом в кануне субботы.
А в субботу пятой недели Великого Поста как он умиляет души всех
верующих, молящихся пред драгоценной христианскому сердцу ико­
ной, под впервые появляющийся страстной напев первого кондака и
припевов134. Как это все дорого всякому избежавшему ложного про­
свещения христианину, который еще может веровать и молиться несумнительно, чисто, незлобиво — как дитя\ Еще дороже и милее нам
этот акафист после разъяснения знаменитого Херсонского витии135, где он
смело говорит, что мы, в сущности, так тепло и торжественно празднуем
день нашего ратного поражения, нашего национального позора, не говоря
об утрате множества погибших под Царьградом наших кровных родных.
И объясняет, почему день избавления греков от нас стал теперь, вопреки
логике мира сего, и нашим весь.марадостнымТфаздником. Такими-то вот
поистине просвещенными разъяснениями еще более осмысляется то или
иное Богослужение, и делаются более понятными и извинительными
попытки позднейших акафистотворителей подгонять все свои творения
под шаблон этого бессмертного и неоспоримого прототипа.
Священник Желудков радуется тому, что «Синод разрешил составлять
новые акафисты». «Здесь открылась, — пишет он ,— таким образом, воз­
можность нового литургического творчества в Русской Церкви»136. Ну и
что же? И с Богом! Вот важная ветвь той свободы, которой добивается в
своих Заметках Желудков. В том лишь горе (как трактует эта книга), что
фонтан современного творчества искусственно закупоривают церковные
власти, а если бы не так, то какими новыми красотами заискрилась бы
наша литургика! Мы скажем потом, что не так плохо дело с нашим
310
Из эпистолярного наследия
современным акафистным творчеством. Но если и очень плохо будет,
то причина этому ясна. Литургика не потому не обновляется, что ее
якобы искусственно закупорили, а потому, что многим, пытающимся
сделать в нее вклад, сказать нечего, говорится может быть и много, но
то, что не годится никуда. Это и понятно. Ведь — «от избытка сердца
глаголют уст а»137. Если духовного избытка нет, то уста глаголать не
могут, а если и глаголют, то от какого-то другого чуждого избытка, и
тогда совершенно неизбежно глаголют сущий вздор. Чтобы износить
из себя нечто, что будет питать, назидать, утешать потом веками души
верующих, надо это вперед где-то внутри себя образовать и укрепить, и
не столько естественной мудростью развитого ума, сколько благодатью
очищенного, богопросвещенного, свыше умудренного сердца. Посему
всякий книжник, по глаголу Спасителя нашего, наученный тайнам Царст­
вия Божия, подобен хозяину, который износит из сокровищницы своей
старое и новое. И, как поучает святитель Тихон Задонский138, кто хочет
назидать других (передаю приблизительно, частью своими словами),
должен кропотливым трудом, как пчела, собрать материал назидания,
переварить его в своем сердце, потом посыпать солью Божественной
мудрости, приправить разными духовного характера специями, и тогда
это слово будет удобоваримой духовной пищей для верующих сердец;
оно будет действенно, учительно и утешительно для них. Один старый
батюшка, как бы шутя, говорил про себя: «Много в этой голове, но
наружу ничего не “вылазит”». Это образец понимания важности нази­
дательного дела. У другого и «вылазит», и во множестве, и с легкостью
необыкновенною, но такого качества, что пусть бы уж вовсе никогда не
«вылазило».
Патриарх Сергий139со свойственным ему добродушным юмором рас­
сказывал, что его много осаждали набожные интеллигентные дамы со сво­
ими бесчисленными литургическими опусами. Вот образчики акафистов,
сочиненных дамами, с их точки зрения очень миленьких, насыщенных
многими изумительными поэтическими красотами. «Славлю Тебя за пе­
ние соловья в роще. Славлю Тебя за серебристое сияние луны. Славлю
Тебя за солнечный восход, когда росинки на листьях сверкают тысячами
бриллиантов. Славлю Тебя за сладкозвучные хоры пернатых, приветст­
вующих дивными мелодиями поднимающееся нежнорумяное светило...»
и так далее, и тому подобное, все в таком же сугубо поэтическом роде.
«Чуден Днепр при тихой погоде... Зеленокудрые! Они толпятся.. .и взы­
вают Тебе сице...» Скажите, разве плохо?! Однакож рутина, обуявшая на­
шего глухого мудреца140(глухого даже к дамскому творчеству!), положила
неодолимый барьер, чрез который, увы, не смогло пересигнуть ни одно,
даже и из наипрекраснейш их дамских творений. Теперь понятно,
почему наш ныне здравствующий и действующий Патриарх столь же
рационален. Он ведь преемник и когда-то правая рука этого самого «глу­
хого к поэзии» Сергия... Но, создавая неодолимую преграду акафистам
мнимопрекрасным, затыкая фонтаны самые, так сказать, красноречивые,
но духовно неполезные, Патриархи наши и главы Русской Церкви вовсе
не были непримиримыми врагами литургического творчества вообще.
Они не пускали в богослужебный круг мусор, но ценные перлы истин­
но церковного, хотя и нового творчества, в сравнительно новое время
благополучно и беспрепятственно вошли в церковное обращение. Так
что уверять, будто новое литургийное творчество не имеет совсем места
в богослужебной практике, что оно остановилось якобы на мертвой
311
Раздел V
точке по причине нетерпимости и враждебности к нему церковных
властей, — значит утверждать заведомую ложь. И приведу примеры,
хотя в них, кажется, и нет надобности. Так, кажется, все ясно, что можно
было бы и без примеров обойтись. Они у всех на глазах: акафисты Ин­
нокентия141 (пусть переделанные из униатских — тем более, особенное
искусство надо — униатское оправославить). Прекрасный акафист святи­
теля Тихона Задонского: «Господи мой, Господи, Радосте моя, даруй ми,
да возрадуюсь о милости твоей!»142Акафист какого-то барона Нольде во
славу Воскресения Христова143, право, акафист неплохой. Но его, конечно,
тысячекратно превосходит пасхальный акафист Патриарха Сергия144, при­
пев которого: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ
и сущим во гробех живот даровав». Вот прекраснейший акафист, хотя
и нет в нем ни одного «соловья в роще». Он зато преисполнен весь богодухновенных словес, подобранных с богодухновенной стройностью и
убедительностью. Возьмите, например, службу и акафист преподобному
Серафиму,, написанный Серафимом Чичаговым, бывшим адмиралом145.
Как умилителен, как духовен этот акафист, как деликатно убраны в нем
аршинными буквами печатываемые императоры и как прозорливо
помянуты везде власти, как будто духовное око составителя витало уже
в нашей эпохе, в нашем строе146.
Про один из Иннокентиевых акафистов, правда, автор (Желудков. — Н.Н.)
пишет в иронически пренебрежительном тоне, это где он рассказывает
о надоедной женщине147, все требовавшей, чтобы ей читали Акафист
Святой Троице148. Она терпела нарочито выставляемого, чтобы отвадить
ее, скоро и плохо читавшего диакона, и никак не хотела отвадиться, так
уж очень любила акафист Святой Троице. Автор, сам того, наверное, не
желая, написал злую сатиру на своих сослуживцев и на себя, которой,
вероятно, немало порадовались бы атеисты. Он думает, что, описывая
свое и сослуживцев отношение к акафисту Святой Троице, он тем самым
его заклеймил навеки как ни на что не годный. Но это не так. Он очень
хороший, преисполнен весь духовной мудрости и доброго ко Святой
Троице чувства. А что труден, то не столько для умственного понимания,
сколько для духовного сердечного сопереживания, ибо для того, чтобы
мало-мальски этот акафист с разумением и умилением читать, надо иметь
любовь — детскую, нерассуждающую любовь ко Святой Троице. Когда
человек скажет себе: «Тут бездна мудрости, непонятной мне, не буду же
я силиться постичь непостижимое, а просто помолюсь Троице Святой от
души», то вскоре он ощутит удивительный какой-то просвет в понимании
великомудрого акафиста. Он его еще не понял и, может быть, никогда
не поймет своим естественным плотским угаом и разумом, но, дивясь,
познает, что разумеет очень и очень много, и это разумение приходит к
нему по каким-то таинственным, духовно благодатным каналам. «Славлю
Тебя, Отче небесе и земли, что Ты утаил сия от премудрых и разумных
и открыл то младенцем. Ей, Отче, яко тако бысть благоволение пред
Тобою!»149И вот Вам конкретный пример. Автору этих строк (протоиерею
Анатолию Правдолюбову. — Н.Н.) привелось часто ходить в несколько
церквей, которые были (в разных городах и селах) посвящены Святой
Троице. И вот дивное зрелище, способное изумить и привести в полное
недоумение того, кто не может о сем судить духовно. В каждой из этих
церквей Троица праздновалась в честь [храмового] праздника особенно.
Перед обедней, после часов, служился молебен Святой Троице с чтением
вот этого самого Иннокентиевского акафиста, который так уж не любили
312
Из эпистолярного наследия
о. Желудков и все его сослуживцы. И трогательно было видеть тогда
(да и теперь, так как прихожане одной из таких церквей ходят к нам
и в память своего храма требуют и у нас такого нарочито-храмового
Богослужения), как множество крестьян, тесно окружая икону Троицы,
молятся с полным вниманием, с чувством, даже со слезами! А по­
думать: что понимают неграмотные серые деревенские бабы в таком
велемудром и скучном акафисте, которые не могут постичь ни умом, ни
сердцем такие дипломированные батюшки, как Желудков с собратьями
своими? Ровным счетом ничего. Однако же что-то, значит, нутром
каким-то понимают, потому что собираются рано: молебен служится с
таким расчетом, чтобы успеть и акафист прочитать, и воду освятить, и
крестным ходом вокруг церкви сходить, и начать в десять часов утра,
как положено, Божественную Литургию. Не из такого ли прихода и
та женщина, которая докучала всему причту Желудкова, несмотря на
нарочитую вышибательную небрежность диакона...
В 1924 году Патриарх Тихон, собрав для сего особую комиссию, рас­
смотрел и благословил к русско-церковному употреблению акафист во
славу Преображения Господня15°, составленный соборным протоиреем
города Спасска-Рязанского Леонидом К расновым'5', кандидатом бо­
гословия. Этот акафист, наподобие акафиста Святой Троице, весьма
труден для понимания. История его создания такова. Протоирей Леонид
Краснов писал сначала магистерское сочинение (не знаю, получил ли он
звание магистра или нет), очень большое и весьма богословски мудрое, в
котором указывалась связь Преображения с Воскресением и Вознесени­
ем — «и вси трие едино суть». Закончив это велемудрое сочинение,
автор увидел, что тут бездна чисто литургического богатства. Тогда и
попытался все добытое им в богословствовании превратить в акафист,
но это поначалу не удалось. Акафист вышел настолько спротяженносложенный, что для богослужебной практики просто не годился. Сознавая
это, как сам состоящ ий на приходе и занятый, вместе с книжным
богословствованием, и живым пастырством, автор начал огромный труд
по отжиманию всего им написанного и сокращению всего того огромного
акафиста в другой, меньший по объему. Это получилось, но акафист
все же намного превосходил размерам своих прежде составленных
собратий. Тогда маститый протоиерей собрал свои силы, вооружился
терпением и с горечью сердца, поневоле многое очень богословски
ценное в новой акафистной редакции опуская и еще более лаконизируя,
спрессовывая содержание, составил, наконец, вот этот утвержденный
Патриархом вариант, который по размеру, можно сказать, равен всем
другим богослужебным акафистам, хотя и необычайно мудр. Там нет,
конечно, никакой философской зауми, которую «во всем мире четверо
человек в состоянии понять», но все-таки предмет настолько высок,
настолько разработан и потом сжат, что нам, грешным, очень трудно
читать. Мозги трещат.
И вот замечательно то, что находятся такие люди, которые вспомни­
ли, что у них в их давно-предавно закрытом храме был престол Пре­
ображения Господня, и теперь вот устраивают престольное торжество
и со слезами и самым теплым чувством слушают бездну премудрости
протопопа Краснова.
Это не то, что отслужите мне, батюшка, молебен «закатистый» Забидящей Б.М., я зарекалась его «отслужить», а там смотришь — за­
казчицы и след простыл, она удалилась по своим неотложным делам,
313
Раздел V
успокоившись тем, что теперь «закатистый» отслужат и Забидящая не
будет ее обижать за невыполненный зарок. Конечно, с таким взглядом
некоторых верующих надо бороться, но это нисколько не кладет тени на
хорошие акафисты, по достоинству любимые народом.
Теперь скажем о том, что, как кажется автору, делает многие но­
вые акафисты пародиями на прототипы. Мне думается, что ничего
см еш ного и ничего стеснительного для акаф истного творчества
нет в следовании греческому алфавиту, как мы это можем видеть в
лучш их акафистах нового времени. А мысль хорошая была у гре­
ков: поставив во главе кондаков и икосов весь свой алфавит, так ска­
зать, освятить его этим употреблением. У греков в большом ходу бы­
ли и так называемые краегранесия152. Они любили это изысканное
словотворческое искусство, и разве это плохо? Господь, Его Пречистая
Матерь и Святые Божии угодники восхваляются всеми поэтическими
возможностями, всеми ухищрениями песнопевцев. Они пение «плетут»,
как драгоценное кружево, и сами и слушатели их по-детски радуются,
как эта хвала искусства поэтического песнопения искрится и теми прие­
мами, каковые имеют ныне опошленное наименование каламбуров, и
всеми орудиями изящной поэзии, которая в Греции пред христианством
исключительно роскошно расцвела и от которой не могли, а частью и не
хотели, отрешиться такие великие учители Церкви, как Василий Великий,
Григорий и многие другие.
Искусство акростихов, или краегранесий, было излюбленным и очень
употребительным. Слушатели, могшие уловить акростихи, радовались,
как дети, тому, что святыня прославляется всячески, не только обычным
горизонтальным, но и вертикальным способом. Переводчики наших бо­
гослужебных книг, прежде всего стараясь сделать точный перевод под­
строчный, а может быть, и не обладая поэтическим талантом и умением
настолько, чтобы перевести то или другое песнопение с равнозначащим
акростихом, все-таки расставались с ним и, как можно видеть по многим
богослуж ебны м книгам, всегда обозначали акростих подлинника
примерно так: «Канон, его же краестрочие: Ти макра пемпти макрон
гимнон эксадо. Еже есть. В Великий Четверток долгую песнь пою»153.
Это очень трогательно и достаточно оправдывает тех, которые хотели
свои новые русские акафисты разлучать с традицией построения по
буквам греческого алфавита. Впрочем, есть от этого и отступления:
есть, говорят, даже и следование алфавиту русскому, в этом, понятно,
нет никакой беды.
Беда в другом. Я имею в виду недостаточно духовное содержание не­
которых акафистов, может быть, и рассчитанных на то, чтобы привлечь к
себе людей не только духовных, но и очень плотских, многими просьбами
о земном благополучии, об исцелении от всех недугов, о миновании
всех земных бед и напастей. Иногда, впрочем, это делалось, вероятно,
и нарочно. Не думаю, что можно отыскать акафист, в котором только
и есть, что «витийство в просьбах о земном». Но этими просьбами о
земном привлекались и привлекаются люди, которые способны были
доселе перекреститься именно в ту пору, когда грянет гром, и которых
в церковь привлекло только их земное горе и слух о том, что есть такие
иконы и есть такие акафисты, которые помогают избыть то или иное горе
житейское. А тут вместе со слезными мольбами о миновании горя горюн
слышит и другое, и постепенно приобщается к той необходимой мысли,
что все эти временные страдания — ничто по сравнению с той славой,
какая откроется в нас, по сравнению с теми муками вечными, которые
314
Из эпистолярного наследия
постигнут беспечных нераскаянных грешников. Я много раз стужался154
обилием в акафистах витийств в просьбах о земном, но всякий раз по
жажде противоположного искал и находил в том же акафисте глаголы
вечной жизни.
Дальше, меня совершенно не смущает неестественная форма не­
которых акафистов, в которых «словоплетение ведется во втором
лице, в форме назидательного рассказа святому о его же жизни или
Богоматери о Ея же иконе, что на свежую душу производит впечатление
почти кощунства» — по словам автора. Рассказ святому о его же житии
дипломированным ушам кажется смешным и даже кощунственным:
«Послушай, мол, великомучениче, ты ведь еще не знаешь, что с тобой
было, так вот мы тебе расскажем, слушай внимательно, так будешь всетаки знать историю свою». Конечно, неплохо было бы местами сделать
изменения и повествовать вперед о святом в третьем лице, а потом
сказать: «сего ради взываем ему сице» — так в некоторых акафистах
и стоит. Но нисколько не страшно повествование и во втором лице. Ко­
нечно, никто и из самых тупых не воображает того, что святой ничего
о себе не знает и что ему якобы приходится все это растолковывать. Но
тут можно принять такой взгляд на эту несколько неудобную форму:
«Святче Божий, мы знаем, как ты страдал, мы тебе как урок расскажем,
что мы не забыли твоих страданий. Вот тебя и когтьми терзали, и в
раскаленных набитых внутри гвоздями сандалиях ты ходил, вот с тебя
сдирали с живого кожу, ничего этого мы не забыли и славим тебя за это,
и сознаем твое великое дерзновение ко Господу и просим твоего посему
ходатайства о наших нуждах пред Господом, Который тебя за твои столь
тяжкие и многоразличные страдания возлюбил». Надо сказать, что эти
подробные описания в акафистах страданий и исповеднических подвигов
мученика смотрительно написаны. Это в наше время нередко, увы,
единственный источник знания простого народа. Уроков Закона Божия
нет, проповеди на всякую нужную тему, свободной импровизированной
проповеди, за редкими исключениями, нет, книжек, издававшихся когдато во множестве, у народа нет. Сказателей, ходивших из села в село и
под гусли распевавших духовные былины о Лазаре или Егории храбром,
тоже нет и не может быть. Так что остаток сказаний в акафистах, хотя
бы и в несколько уродливой форме, надо приветствовать, это во многих
местах «все, что осталось» от научения народа его церковной истории.
И не только потому влекутся простые люди к акафистам, что тут им
можно попеть самостоятельно155. В благоустроенных приходах они
многое и во время уставных служб поют. Например, за обедней они по­
ют «Верую...», «Достойно есть...», «Отче наш...», «Благословлю Госпо­
да на всякое время...»156 и «Воскресение Христово видевше...», «Царю
Небесный...», «Не имамы иныя помощи...», «Милосердия двери...» во
время причастного стиха и перед возгласом «Со страхом Божиим...».
А здесь еще возможность побольше помолиться о своих нуждах, как и
молебен заказывают именно с узкой целью помолиться именно о том-то
и о том-то. А еще и привлекает церковная история, если, конечно, читает
кто-нибудь вразумительнее желудковского диакона.
Положительное в акафистах и то, что они — хвалебная форма Бого­
служения. Апостол Павел писал, что жертвы на бедных не только сами по
себе хороши, но и тем, что производят в получивших помощь обильные
хвалы Богу157.
Особенно сильно проявляется эта сторона, когда верующий приходит
благодарить и заказывает акафист именно с этой целью — благодарить и
315
Раздел V
хвалить за полученную милость. Это очень ценно. Но для тех, которые
увлекаются чрезмерно акафистами в ущерб канонам на своем молит­
венном правиле, я знаю мнение одной почтенной игумении, которая не
благоволила к таким акафистолюбцам и не одобряла их стремление все
заменить акафистами. Она считала, что тогда воцаряется у молитвенни­
ка преимущественно праздничное настроение, ослабевает покаянное
чувство, плач о грехах. Но это, возможно, деталь чисто монашеского
аскетического характера. Так, важная барыня, прочитав свое, ей самой
установленное правило, развалится на кресле и со сладостью думает:
«Сколь я великое дело сделала, сколь приятное Богу, ведь целых пять
акафистов без передышки прочитала». От такого отношения к делу надо,
конечно, остерегать, но называть всех заказчиков акафиста суеверными
тоже нельзя...
Теперь еще несколько слов о «смердных» вратах, в которые никак
не хотели пройти мощи благоверного князя Всеволода158. Прежде всего,
необходимо верить, что это действительно было, а это несомненно
было, так как акафист составлен не сейчас, а вскоре после прославления
святого, когда такое сенсационное сообщение, если оно не соответствует
действительности, было бы с позором опровергнуто народом, в котором
были еще, по всей вероятности, современники и очевидцы прославления
мощей159. И если так, то надо искать или, не сыскавши, по крайней мере
предполагать глубокий какой-то смысл в гнушении святого Всеволода
Смердными воротами160. Я, откровенно сказать, не знаю ничего про
означенные ворота, но указание на них нового угодника Божия, очевидно,
имело воспитательное значение для прославлявших его людей. Они-то
знали, почему это. И получали великую духовную пользу. Вероятно,
потому и увековечили это событие в акафисте. Я знаю про другие,
нижегородские, так называемые Коромысловы ворота, про которые в
свое время составил очень красивую и трогательную повесть писатель
Навроцкий161. Там было поверье, что не будут городские стены крепко
стоять, если не закопать под одну из башен живьем то существо, которое
первое попадется на глаза строителям в назначенный ими для этого день.
И что же? Вышла такая-то раба Божия с коромыслом и ведрами по воду.
Она была совсем еще молодая женщина, и во чреве ее был ребенок, еще
не видевший света ее первенец. Несмотря на рассказ об этом, несмотря
на слезы и жалостные уговоры, ее все-таки насильно схватили и тут
же закопали. Мне думается, что со Смердными воротами было нечто
подобное, в древние времена было много темных суеверных жестоких
обычаев, они были распространены везде, и своим нежеланием пройти
в Смердные ворота новый святой решительно осуждал в жителях то, что
достойно осуждения и искоренения.
Относительно того, что автору понравилась мелодия архимандрита
Иоанна162, которую он употрелял при чтении всякого «Радуйся...», —
надо сказать, что это у него, и, может быть, только у него, выходит так
трогательно и хорошо. Он не думает о мелодии, не пишет и не воображает
нот, ни итальянских, ни обиходных, а только то выпевает, чем наполнена
его душа. Точное копирование самого хорошего такого приема будет
отзываться какою-то фальшью, так как у каждого человека есть свои
индивидуальные особенности. Архимандрит начинает с малой терции и
продолжает в минорном тоне. А другой все служит в мажоре, а возглашает
даже с квинты или сексты. И пусть. Только бы было это в известной
гармонии с приличной скромностью и строгостью Богослужения и, что
316
Из эпистолярного наследия
очень важно, вполне естественно, не надуманно и не скопировано рабски
с кого-то другого.
Был у нас один протоиерей с очаровательным тенором, который отли­
чался удивительной манерой служить. Он своим прекрасным голосом по­
спевал везде, где нужно, беря весьма высокие серебристые звуки, а где и
ниспадал глубоко вниз. Это прихожанам очень нравилось и в самом деле
было весьма изящно и приятно для слуха. Был с ним диакон, обладавший
прекрасным бархатным басом, служивший совсем ровным скромным ре­
читативом, что тоже было не менее прекрасно. И вот когда настоятель
умер, а диакона рукоположили вместо настоятеля, то он всех удивил. У
него, очевидно, все годы сослужения с почившим крепла любовь к его бо­
гослужебной манере до того, что он стал, видно, думать, что священнику
именно так и подобает служить. Он имел способности повторить все
модуляции и фиоритуры своего предшественника, только по нужде
чуть-чуть в более низком регистре, и служил так потом много лет. И
вот многие жалели великолепного диакона, который исчез бесследно. И
никто ему не сказал, или, может быть, и сказал, да безрезультатно, что
надо служить естественно, а иначе обязательно получится комическое
и жалкое впечатление. Что было великолепно в одном, стало никуда
негодно в другом. Так что пусть никто ни с кого рабски не копирует ни
«радуйся», ни что-либо другое. Душу надо настроить на молитвенный
лад и привить ей вкус к церковной важности и вместе скромности, и
тогда запоет душа сама и именно так, как больше всего ей подходит. И
еще одно к этому. Нужно всячески избегать служения в форме светской
разговорной деклам ации, про которую автор упоминает, как про
общепринятую. Псалмодическое чтение163— вот, что нужно в церкви,
даже, по возможности, строго на одной ноте, «не виляя ни туда, ни сюда».
«Не нам, не нам, но имени Твоему даждь, Господи, славу»'64.
Что касается того, как собираются вечерние Богослужения с акафистом,
то это, может быть, и получается по причине плохого исполнения устав­
ного Богослужения, но народ так любит эти вечерние акафисты, что зачем
уж их и лишать. Я знал приходы, в которых акафисты после вечерни не пе­
реводились почти круглый год. Великим Постом у них молебен Страстям
Христовым пред Голгофой с чтением акафиста Иннокентиева165. После
Пасхи каждый воскресный вечер молебен Воскресению Христову (во
славу его) с чтением творения барона Нольде или Патриарха Сергия. Какоето время Троице и Святому Духу166(чей это акафист?). Он вразумительный,
и его народ любит. Потом идет акафист святым Апостолам Петру и
Павлу167. Потом особые успенские молебны с параклисисом168и Успенским
Акафистом169, который тоже несмотря на тяжесть слога и трудность очень
любит народ. А потом акафист во славу Рождества170(и такой есть, и очень
неплохой). Потом [праведному] Иосифу обручнику171, Трем Радостям172. ..
А в буднее время акафисты читаются или Спасителю173и Божией Матери174,
или акафист пред той или иной местно чтимой иконой или даже «Господи
мой, Господи, Радосте моя...» — который народ любит, кажется, больше
всех остальных, и немудрено: он составлен святым отцом175и весь насыщен
текстами Священного Писания. Совершенно неверно называет Желудков
акафисты «словесной мякиной и даже отравой», и вовсе не «ужасно», что
мы «до сих пор читали и слушали это без отвращения». Вот тут мы уловим
автора на словах. До сих пор мы слушали и читали это (по крайней мере,
девять лет священства) без отвращения, а вот теперь вдруг накатило
и озарило, да так, что уж и наиболее выдающихся иерархов кинулись
317
Раздел V
спасать, как это они без отвращения и даже со слезами читают акафисты,
а некоторые из них сделались коллекционерами акафистов, с общим всем
коллекционерам задором — доставать и доставать акафисты, чтобы по
возможности нигде уже не оказывалось такого акафиста, какой не имеется
в их собрании. Опасно, когда накатывает и вдруг озаряет. Не диавол ли
это под видом Ангела светла?
Автор, правда, приводит сокрушительную цитату великого Храповиц­
кого176. Она не новость для нас. Это богословское мнение, а не догмат. И
притом, как показала церковная история, и такому светилу, как владыка
Антоний, свойственно ошибаться, да еще и самым трагически-непоправимым образом... Смотрите, какие словечки отпускает наш автор, такие
только бы агитатору атеисту: «Завсегдатаи акафистов — плаксивые
и падкие на чудеса... Серьезному же человеку (автор серьезный ли?
Конечно, серьезный. Как же иначе), серьезному же человеку нечего
делать на этих акафистах». Доселе мы считали, что окамененное
нечувствие, отсутствие слез — плохое дело, и на каждом вечернем
правиле умоляли Бога об обратном177. Теперь, оказывается, это несерьезно.
Довольно плакать и верить чудесам. Вот что получается! Не поэтому ли
прекрасное житие Василия, Первосвятителя Рязанского с плаванием его
на мантии, «аки на легцей ладии, противу течения речного из Мурома
в Рязань» изложили в нашем журнале газетным языком и совершенно
выкинули самое это чудесное плавание. Редакторы, видно, не плаксивы
и на чудеса не падки, а совсем наоборот. Тогда уж надо и того святого
отца обрисовать иначе, который, не спросясь современных церковных
скептиков, приплыл к нам из Рима на каменной плите, и тоже «аки на
легцем корабли»178. Надо выкинуть и сказание о статире179— ведь совер­
шенно невероятная история, — или, по крайности, объяснить его совер­
шенно естественными причинами, как пытался сделать это Ф аррар180.
Или уж ты — христианин, тогда верь чудесам, или уж скажи честно — не
верю, и потому больше христианином (тем более священником Христо­
вым) быть и числиться не могу. А то привыкли к этому словоблудию и
вольнодумству, роняют слова самые кощунственные и даже этого не за­
мечают! Мне пришла даже мысль: может быть, это даже никакой не свя­
щенник или такой священник, который вышел из специально посланных
в семинарии и академии молодых людей. Они в душе полные неверы,
но пока притворяются, чтобы получить из наших рук богословское
образование и потом бить врага его собственным оружием, как мне
это любезно разъяснил один директор средней школы. Так однажды
Достоевский в журнале отвечал одному священнику181, а потом и пишет:
«Знаете что? А Вы и не священник вовсе, вот потому-то и потому-то.
Старого воробья, знаете ли, на мякине не проведешь. Я в Вас узнал
такого же опытного литератора, как я. Про таких сказано: “Берегитесь
лжепророков, которые приходят к вам в овечьих одеждах, а внутри
суть волки хищники... ”»182
Но вот потому, что одежда-то не очень овечья, хочется думать, что это
и священник, и что заблуждения его недолговечны. «Ибо надлежит быть
среди вас разногласиям, чтобы открылись искуснейшие...»т Надеюсь,
что среди «выдающихся иерархов церкви Русской» искуснейших не­
мало, так что о судьбе священника Желудкова можно не беспокоиться:
искуснейшие, вероятно, давно его в чем нужно разубедили или, по крайней
мере, сделали в этом направлении все нужные попытки. Здесь же я пишу
одному Вам, вовсе не думая, что мое письмо полезно будет Желудкову.
318
Из эпистолярного наследия
Если же что и найдется здесь полезного для него, пусть изречется из
мудрых и авторитетных уст, а меня ведь он и слушать бы не стал.
Теперь о том, о чем священник Желудков говорит как бы намеком, но
что смущало моих предков и меня. Не смущало, а скорее возмущало и
приводило в тихую грусть о неисправности того, что приходится читать, а
иной раз на свой страх и риск самовольно опускать. В этой части, конечно,
хотя бы в отношении самых употребительных акафистов, должно бы, ду­
мается, наше высшее церковное начальство продиктовать всем одни и те
же необходимые поправки. Не секрет, что некоторые, и совсем неплохие,
акафисты разбавлены устаревшим ныне материалом мирского или даже
политического характера. Возьмите прототипы акафистов. Они никогда
не устареют, так как все их содержание повествует о самых возвышенных,
непреходящего значения вещах. Этого, к сожалению, нельзя сказать о
позднейших акафистах, значительно разбавленных тленными, жалостно
устаревающими материалами. Когда читаешь иной акафист, то так и
кажется, что Матерь Божия недовольна и как бы говорит, что «вы мне все
про царей да про богачей. Не ясно ли воспела я Духом Святым: «Низложи
сильныя со престол... богатящиеся отпусти тщ и»184. Половину пения
вашего принимаю Я, а другую половину хоть бы и не читали. Зачем без
конца поминать то, что прогневало Сына Моего и наказано смятением
как прах от лица земли». Учтите, что это говорю я робко. Это есть мое
мнение, и, как таковое, вероятно, никуда не годится или самую малую
капельку заслуживает какого-то внимания. Еще надо то сказать, что у
воспитанника новой школы и новой эпохи не может быть старинного
нерассуждающе покорного отношения к царизму, какое по чьей-то воле,
по чьему-то, может быть, и принуждению, даже с каким-то слащаво
взбодренным монархическим и купецким восторгом приплясывает на
некоторых акафистных страницах. Неужели нельзя очистить акафисты
от этих восторгов, которые и в старые времена не очень восторгали, а
больше смущали или сердили молящихся? Не могу сейчас взяться за
разбор всех акафистов, чтобы доказать свою мысль, да это и не нужно.
Приведу несколько примеров, чтобы быть понятым. А прежде скажу,
что монархия, тем более с существовавшим у нас законом престолонаследия
(и женитьбы наследников на иноверных принцессах)185, не есть то, что
наиболее Богу угодно. Это ясно видно из того в Библии, где Бог как бы
уговаривает людей не просить и не избирать себе царя. Идеальная форма
правления — теократия, когда Бог Сам управляет людьми, повелениями,
передаваемыми через особых Божиих избранников и угодников. Но Бог
благословил быть и царю, когда люди настаивали на этом, велел освятить
его помазанием. Это справедливо, что помазанник Божий великая была
в старину фигура, и те, кои благоговели перед ним, были в своей совести
пред Богом правы. Но в том-то и дело, что помазанники не остались на той
высоте, на какой быть призвал их Бог. И тут уж получается то, что люди,
подвластные ему, должны были по совести, как это сказано в послании к
Римлянам, ему повиноваться. Повиноваться одно, а одобрять грязные дела
царя — другое. И другое — извиваться или в глупом, или в фальшивом
восторге по адресу царя и всего царствующего дома. Но помазанники
(не тем будь помянуты) не особенно заботились о том, чтобы просветить
людей истинным просвещением и все то вопиющее, что было у нас тогда,
исправить или уничтожить. А как против того народ если не самим делом,
то мыслями и чувствами восставал (показывая, так сказать, царю кулак
в кармане), то и старались и цари, и все им «без лести преданные»
319
Раздел V
обработать народ искусственно, всякими нечистоплотными способами
возбуждая или, вернее, искусственно поднимая в нем «верноподданниче­
ские чувства». Прототипы наших акафистов создавались в других усло­
виях, очевидно, более свободных и счастливых. А тут вновь сочиняемые
акафисты проходили через несколько разнообразных цензурных рогаток.
«Синод разрешал». А Синод-то был — семь архиереев, вызванных на
время по выбору и приказу императора. И при нем было всегда «око
государя»: это око, по мысли учредителя его — Петра Первого, могло
быть какой угодно веры, или даже вовсе без веры — безразлично, лишь
бы был «добрый солдат» (или офицер что-ли там), который весь за царя
со всеми допускаемыми им безобразиями, на которого государь надеется,
что он вовремя оградит его от крамолы попов.
Я, конечно, не могу утверждать, я там не был, но именно этим я
объясняю неприлично-монархическую окраску некоторых акафистов.
Старались, видно, спекульнуть на чувствах верующих и соединить монар­
хические идеи с идеями религиозными в одно неотделимое целое, причем
в уставный богослужебный круг залезть все-таки не могли, разве только
повелел там везде напечатать свою семью на нескольких страницах, при­
чем император, императрица, везде напечатаны непомерно крупными
буквами, а Бог, Богородица писались буквами маленькими. Находились
во все века царизма такие ретивые сугубые монархисты вроде Феофана
(Прокоповича)186, которые могли с удивительной ловкостью черные дела
обелить, и не только обелить, но и в богослужебных книгах, в Минеях
Четьях187рядом со священным текстом напечатать множество гнилых пане­
гириков, в которых с удивительным бесстыдством их ловко привязанные
языки сплетали слова Писания и наидражайшие библейские образы с про­
славляемыми ими порфироносными мужеубийцами, отцеубийцами, сыно­
убийцами, архиерееубийцами. Они-то сравнивали монарха или монархи­
ню с Премудростью, приседящею высшему престолу Божию, то своего
уродливого двухголового орла, успевшего к тому времени сделаться, по
Писанию, и скверным, и отвратительным, приравнивали к Иоаннову орлу
высшего богословия188.0 , монархисты знали, что делали. Пример тому —
недавний наш, так называемый, теперь «культ личности». Сумел человек
так себя разрекламировать и так воздействовать на психику народа, что,
когда он умер, о нем самым искренним и безутешным образом рыдали
те самые, дедов, отцов, братьев, сестер которых он так коварно без вины
угробил. А теперь хорошо, что изъяли (если изъяли) те книги, которыми
он сам себя восхвалял или восхваляли его ему «без лести преданные»189.
Это было бы очень неприятно читать, и зачем читать?
Итак, я не согласен с тем, что все акафисты нужно объединить в один,
вставив в него наиболее выдающиеся «перлы акафистного красноречия»,
как мечтает автор Заметок. Неплохие, ведь, акафисты «Всех скорбящих Ра­
дости»190, «Нечаянной Радости»191, «Утоли моя печали»192, Тихвинской193,
Иверской194, «Достойно есть»195 и многие, многие другие. Но вот те
местечки, часть которых я для наглядности сейчас приведу, надо бы
изъять и заменить чем-нибудь другим, пусть почти тем же, но уж без этого
искусственного, слащавого, пакостного царевосхваления. И практически
сейчас, я бы сказал, неловко и ни к чему их восхвалять, а в первые годы
революции это было и небезопасно. Я знаю один анекдот про старого
батюшку, служившего на кладбище заупокойные литии196. Надо было
случиться тому, что у одной женщины, пожелавшей отслужить литию,
были в ее поминании покойники записаны так: Николая, Александра,
320
Из эпистолярного наследия
Алексия, Николая. Только помянул батюшка, смотрит, прямо около него
перелезает каменную ограду кладбища вооруженный до зубов человек,
такой, каких примерно изображают на картинах о взятии Зимнего.
— Это что тут такое: царя с наследником поминаете?
— Помилуйте, какого царя, у нас и в мыслях не было их поминать.
— А как же, вот сейчас ты сказал Николая Александровича, Алексия
Николаевича...
— Так это же, — говорит женщина, — видишь, в поминании записано,
это вот мой муж, это свекор, а эти брат и сын.
Едва растолковала. Видит, кричал зря, вины-то нет.
— Ну, — говорит, — батя, так уж и быть, первая вина прощается.
И полез таким же манером через стену. А захотел бы — тут же при­
стрелил, и, пожалуй, никто бы тогда его к ответу не притянул.
Нет, стоило бы, стоило, чтобы нам не запинаться и не подыскивать
что-то такое наспех (один так на первых порах не нашелся и прочитал:
«Господи, силою Твоею да возвеселится...»'91 временное правительство),
взяли бы да и дали нам обстоятельный циркуляр зачеркнуть всех ги­
гантских императоров и императриц, как уже не существующих, в такомто акафисте там-то и там-то, а в таком-то там-то вписать то и то. Вот это
было бы твердо.
Так вот, слушайте, кое-что из того, что мне претит. Разве плох акафист
Божией Матери ради явления Ея чудотворной иконы Казанския198? Очень
хорош, особенно тем, что краток и многими призываниями, так сказать,
вечен. А кое-что исправить все-таки надлежит. «Хотящу благословенному
царю исповедати милости П реблагословенныя...» и так далее. Чтото каламбур сей не к славе Богоматери, а как бы к Ее принижению,
думается, ненамеренному. Как-то получается, что Честнейшая Херувим
только одним рангом выше земного царя, да еще и какого — давшего
«добро» на удушение своего родителя шарфом199. Примерно, как это
бывает? Один просто Его Превосходительство, а другой Его Высоко­
превосходительство. И только. Зачем такая нелепая параллель? Царь
Петр приемлет Ю (Ее. — Ред.) в Путеводительницу воинству своему,
подобным образом и Благословенный благодарил за избавление царства
его. Это, может быть, в старину никто и не замечал, но сейчас такое
помещичье отношение к огромному государству коробит. Царство не
его, а только вверено ему и потом у потомка с треском отнято, и через
то явилось, что «мое», «моя» — были горделивые и неуместные слова. В
икосе седьмом «прибегают царие» — и только царие, если какой-нибудь
Николай Николаевич подойдет, так он и не в счет.
В акафисте в честь иконы Боголюбивыя слишком часто упоминается
князь Андрей200. Правда, он святой, но все же можно было бы главное
место в акафисте отдать Царице Небесной, а о князе упоминать по
нужде, гораздо более скромно. Кстати сказать: восторги по поводу
разных обителей тоже оказались не выдержавшими времени, приходится
многое пропускать, так как радостное описание благосостояния обители
звучит по ее уничтожении ложью. И во многих русских службах красочно
рисуется великолепие в настоящем времени того, чего давно уж нет и
вряд ли будет. Про Ивана Грозного так нежно везде: венценосный отрок,
и в боголюбском акафисте, ах, как он горевал, расставаясь с иконою,
и никто, никто не погоревал с ним вместе, — стоило ли говорить про
кого бы то ни было, кроме царя Ивана. Кондак десятый восхваляет
(может быть, и по достоинству) добродетели и подвиги царя Феодора201.
21 - 1218
321
Раздел V
Однажды его озарило. Вдруг взял да и надел на икону крест, да не какойнибудь деревянный или медный, но «каменьми драгими украшенный».
Пожаловал со своего царского плеча, наградил, так сказать. А того не
подумал, что если бы нужно было, то Владычица устроила бы себе икону
с написанным на ней крестом, а если не написано, то и нечего было
делать это самовольное прибавление. И тут же восторг, обязательный
при любом, пусть самом неразумном, поступке царя. «Взирающе на сие
дивное украшение Твоея иконы, О, Пречистая, радуемся вси духовно о
сем, како Тя, Царицу и Владычицу, славят и чтут вси вернии...» Целое
событие. И так весь икос о том: радуемся вси, какие хорошие у нас цари.
В икосе одиннадцатом кажется каким-то неладным риторический вопрос:
«Кто не прибегал к Тебе, Владычице! Кто не поклонялся, кто не лобызал
Твоя пречистыя стопы! Кто не умолял Тя, Заступницу нашу!» Еще Давид
говорил о безумном, говорящем: «Несть Бог!»202 Всегда были и будут на
свете люди, которые Христа не почитают, не прибегают к Владычице,
не умоляют Ее ни о чем и Стопы Ее никогда не лобызают. Все это такой
какой-то дамски напыщенный восторг.
А иногда, уже безотносительно к восторгу и фальшивому монархиз­
му, попадаются в некоторых акафистах странные, непродуманные сло­
ва, которые даже звучат, если вдуматься, несколько кощунственно
по отношению к Матери Господа. «Видяще силы небесныя плотию
страждующую Параскеву, его (кого его?) силою крепящуюся, глаголаху:
«Се и девы на земли прославиша Господа». Странно, как будто Божия
Матерь не славила Его, и другие девы, бывшие до Параскевы, не славили,
будто не было ликов дев-тимпанниц и тех, которые провожали Пречистую
Марию с пением псалмов в Иерусалимский храм. Вот с Параскевы и
началось прославление Бога девами, что привело в удивление ангелов.
Человецы же не отстали от ангелов в произнесении совсем неразумных
словес: «О, чудесе, Дева врага победи!» Небывалое чудо, что и говорить!
Если в портновском деле есть золотое правило: семь раз отмерь и один
отрежь, то что сказать о многократно деликатнейшем и серьезнейшем
деле изготовления акафистов. Вот здесь я способен посочувствовать
священнику Желудкову. В престольный свой праздник я всякий раз,
как и он, увы, с отвращением произношу приведенные мною слова о
первенстве Параскевы в прославлении Господа.
Да, я еще забыл сказать о том, как неприятно иногда чувствовать
в том или ином акафисте привкус благоговения перед земными цен­
ностями. Папе Римскому подарили переносной трон, стоящий столькото (астрономическое число) лир. Такая-то икона, купленная в России
английским миллионером, считается в России чудотворною. На ней риза
такой ценности, что никакому честному русскому богачу была бы не по
силам. Явно, что это не частная икона. На ее чисто золотой ризе столькото бриллиантов, столько-то жемчужин, столько-то топазов, рубинов,
изумрудов и так далее. Стоимость иконы столько-то (опять число
астрономическое) долларов. В таком-то городе было землетрясение,
погубившее множество человек до смерти, и сразу убытки от катастрофы
исчисляются во столько-то... долларов. И кони, и колесницы, и души
человеческие — все выражается в долларах, лирах, рублях и фунтах
стерлингов. Отголоски этого торгашеского миросозерцания, увы, звучат
иногда и в акафистах. Как-то ныне уж несовременно и режет слух и воз­
мущает душу сообщение о том, что монгольский победитель положил
руку «на драгие ризы Ея», как другой русский победитель или отразитель
322
Из эпистолярного наследия
врага иконе «победная в дар принесе», такой-то царь соорудил такой-то
храм, такой-то — еще лучше. Как-то не то акцентируется, что нужно,
получается какой-то перекос в сторону неблагочестивую. Смотри-ка,
отдал все, что солдаты награбили, все отнятое у неприятеля. И что такойто храм строил такой-то царь. Как некогда Иустиниан203сказал: «Победил
я тебя, Соломон!» Может быть, победил в великолепии сооруженного, но
не в мудрости. (Прости меня, святой Иустиниан!)204 И не в правильном
отношении тогда к Тому, кто в нерукотворенных храмах живет и говорит,
«какое жилище приготовите вы Мне, и какой покой ногам Моим»205.
«Не все ли Мое, волы и овцы, пшеница и тук»206. Я немного искажаю по
слабой памяти, а в цитатнике рыться не хочется, но Вы знаете этот текст
и мысль моя ясна. «Папа, кто строил эту дорогу? Граф Петр Андреевич
Клейнмихель207, душенька! А айя Софию? Иустиниан. А Казанский
собор в Питере? Благословенный царь Александр208». Вот какое дело­
то. И все это как-то неправославно, употребляется для поддержания
царей в молитве к Богоматери. Вот, кажется, и все об акафистах. Конец
и Богу слава!
Р.8. Прочтите вторую молитву иннокентьевского акафиста Страстем
Христовым209. « Что воздам? Не вем! Вся моя — Твоя суть, и аз весь Твой
есмь!» Вот это православно! Душа отдыхает!
Сынтул, 1963
Публикация и комментарии диакона Николая Нефедова
Примечания
1 Текст письма был оформлен в машинописи в 1981 году протоиереем Сергием
Правдолюбовым и помещен в неопубликованном 3-м томе Полного собрания сочинений
протоиерея Анатолия Правдолюбова. Комментарии, составленные протоиереем Сер­
гием, снабжены указанием (— П.С.П.).
2 Беляев Алексий Сергиевич, протоиерей (16.11.1904-15.12.1987) — сослуживец
протоиерея Анатолия Правдолюбова по Скопину в 1952-1954 годах, впоследствии
клирик Орловской, Владимирской епархий, настоятель Екатерининского храма г. Пярну Таллиннской епархии, с 1979 года — духовник Свято-Успенского Пюхтицкого
женского монастыря. Прекрасный знаток святоотеческой литературы, церковной
истории и литургики, прекрасно знал православное Богослужение и церковное пение.
3 Желудков Сергий Алексеевич, священник (1909-1984) — происходил из семьи
московского торгового служащего; ушел из 8 класса средней школы и дальше занимался
свободным самообразованием, был, в частности, вольнослушателем «обновленческой»
Московской Духовной академии в последние два года ее существования (1928-1929),
затем работал на самых различных должностях, в основном главным бухгалтером
на строительствах. В 1946 году рукоположен во священника. В 1952 году поступил
в Ленинградскую Духовную семинарию, которую окончил в 1954 году. Состоял кли­
риком различных приходов. Известен как религиозный философ, активный участник
правозащитного движения, литератор: его произведения публиковались в Самиздате
и в зарубежных изданиях. В их числе «Литургические заметки» (1956, 1971, 2004),
«Почему и я — христианин» (1970), «Открытые письма» П.М. Литвинову, А.Д. Сахарову,
А.И. Солженицыну (1968, 1969, 1972) и другие. С 1974 года член Московской группы
А тпез1у 1п1етаНопа1. В 1960 году снят с государственной регистрации и уволен за штат.
Последние годы проживал в Пскове на пенсии.
4 Цыпин Владислав, протоиерей. История Русской Православной Церкви. 1917—
1990. М., 1994. С. 166-167.
5Хемницер И ван И ванович (1745-1784) — русский баснописец, служащий Горного
ведомства в Санкт-Петербурге, автор научных работ по горному делу. Автор 91 басни,
из которых около трети — переводные из Лафонтена, Геллерта, Вольтера, Дора и
21*
323
Раздел V
Ножана; остальные басни оригинальные. Кроме басен им написаны эпиграммы и ода
на победу над турками при Журже.
6Ж елудков Сергий, священник. Литургические заметки. Псков, 1956. [Машинопись.]
С. 10. Публикатор выражает сердечную признательность Алексею Суворову за
возможность познакомиться с полным текстом Заметок по экземпляру профессора
Московской Духовной академии Д.П. Огицкого. К моменту публикации вышло еще
одно издание Литургических заметок священника Сергия Желудкова: Ж елудков
Сергий, священник. Литургические заметки / Сост., вступ. статья С.С.Бычкова. М.:
З а т & З а т , 2003. Далее в примечаниях ссылки на Литургические заметки даются по
машинописному варианту.
7 Автор говорит с таким сарказмом о церковных старостах потому, что в 60-х
годах X X столетия стало особенно распространено назначение старост властями,
и чащ е всего не верующих, которые были озабочены лиш ь получением дохода от
Богослужений.
8 Имеется в виду распространенная среди духовенства «притча»: осел, который вез
на себе Спасителя при Входе Его в Иерусалим, подумал, или был уверен, что «осанна»
кричат ему, его так торжественно встречают, а не Христа. Проводится параллель со
священником] носящим на себе образ Х риста и поддающимся соблазну самомнения в
случае успеха своей деятельности.
9 П рисунувш егося — от присунуть, сунуть — придвинуться. См.: Д аль В.И.
Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4. М., 2002. С. 115.
10 «Лукавый злодействует, егда сочетавается с праведным, ненавидит же гласа
утверждения» (Притч. 11, 15). Также см.: А вва Дорофей, прп. Душеполезные поучения
и послания. М., 2001. Поучение 5-е. С. 88.
11 О слица Валаама заговорила человеческим голосом, когда тот принуждал идти ее
путем, прегражденным невидимым Ангелом. См.: Числ. 22, 21-32.
12 См.: А вва Дорофей, прп. Душеполезные поучения и послания. М., 2001. С. 58.
13 «Святитель Иоанн Златоуст получил прекрасное классическое образование.
Его рано овдовевшая мать все силы положила на воспитание сына. Антиохия, родина
Златоуста, в то время не только фактически была столицей Византийской ойкумены, но
являлась ведущим мировым культурным центром. Предметом гордости антиохийцев
была процветающая школа риторики софиста Ливания. Иоанн оказался самым
блестящим его учеником. Как сообщает церковный историк Созомен (V в.), Ливаний
на смертном одре признался, что избрал бы Иоанна своим преемником, если бы его
«не похитили» христиане. < ...> С самого начала христианство противопоставило
развитому в античной риторике вкусу к прекрасному свой литературный принцип,
выраженный апостолом Павлом: «И слово мое и проповедь моя не в убедительных
словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы» (1 Кор. 2, 4). < ...>
Эталон христианской словесности — Священное П исание — привлекает людей
не риторическими находками, музыкальностью стиха или красивой символикой,
что ценится в светской литературе, но содержанием. “Священное Писание, —
подчеркивает Златоуст, — не стремится к красоте слов или их сочетаний, оно имеет
в себе Божественную благодать, которая сообщ ает яркость и красоту словам его”»
(Крестный путь И оанна Златоуста / Сост. и общая реде О.В. Орловой. М., 1996. С. 13).
14 Осипов Александр Александрович, ренегат, бывший протоиерей, запрещенный в
священнослужении за вступление во второй брак, профессор Ленинградской Духовной
академии. 5 декабря 1959 года в газете «Правда» опубликовал статью, обличающую и
хулящую Бога и Церковь, в которой публично отрекся от Христа. Позже он ездил по
стране и выступал с атеистическими лекциями, выпускал атеистические брошюры. 30
декабря 1959 года постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви
отлучен от Церкви.
15Дулуман Евграф, ренегат, бывший преподаватель Одесской Духовной семинарии,
автор атеистических брошюр. Отлучен от Церкви в 1959 году.
16Дарманский Павел, ренегат, бывший священнослужитель, в 1958 году публично
отрекся от Церкви. Отлучен от Церкви в 1959 году.
17 1 Кор. 2, 4.
18 Авва Дорофей, прп. Душеполезные поучения и послания. М., 2001. Поучение 5-е.
С. 90.
324
Из эпистолярного наследия
19 Эти слова любил повторять протоиерей Михаил Введенский, кандидат бого­
словия. См.: П равдолюбов Анатолий, протоиерей. Отклики на статью магистра
богословия, бывшего профессора Ленинградских Духовных академии и семинарии
Александра Осипова. Сынтул, 1960. М ашинопись. С. 20.
20 Эти слова говорил отец и духовник протоиерея Анатолия Правдолюбова —
священноисповедник Сергий Правдолюбов, выпускник Киевской Духовной академии,
кандидат богословия.
21 По сведениям протоиерея Сергия Правдолюбова, эти слова произнес Ректор
Киевской Духовной академии на выпуске студентов 15 июня 1915 года, среди которых
был отец протоиерея Анатолия — священноисповедник Сергий Правдолюбов.
22 См.: Гнедич П., свящ. О святоотеческом богословствовании (Вступительная
лекция пред началом 1954/55 учебного года) // ЖМ П. 1955. № 3. С. 56 и далее.
23 Гнедич Петр Викторович, протоиерей (1906-1963) — профессор Московской
Духовной академии, магистр богословия, богослов, духовный писатель, проповедник.
Автор большого количества статей, опубликованных в Ж М П в период с 1954 по 1963
годы, в том числе под псевдонимом «Свящ. П.Викторов».
24 Автор имеет в виду следующее сказание: «Произошло это на Афоне в 980 г.
в царствовании греческих императоров Василия и Константина Порфирородных.
Подвизался вблизи обители Пантократорской недалеко от Карей старец-священноинок
со своим послушником. Однажды старец отправился в Протатский Карейский собор на
воскресное Всенощное бдение, благословив послуш ника совершить службу в келии,
что тот и исполнил. И во время служения, ночью, раздался стук в дверь. Это был
незнакомый странник-монах. Послушник с приветливостью принял незнакомца, и они
стали молиться вместе. Когда настало славить Пресвятую Богородицу, то послуш ник
запел песнь прп. Косьмы: «Честнейшую Херувим...» Но гость запел иначе, начиная
так: «Достойно есть, яко воистину, блажити Тя Богородицу, Присноблаженную и
Пренепорочную и Матерь Бога нашего», а потом уже прибавлял: «Честнейшую
Херувим...» До слез умилился молодой инок, услышав дивное песнопение, и попросил
незнакомца написать ему эту песнь, чтобы он и впредь мог так воспевать Владычицу. Но
так как в келье не оказалось бумаги и чернил, то гость сказал: «В таком случае я напишу
тебе для памяти эту песнь вот на камне, а ты заучи ее сам и всех других христиан
научи, чтобы они так славили Пресвятую Богородицу». Как воск умягчился камень
под перстом дивного гостя, и глубоко врезались слова молитвы. Начертав все, инокпосетитель назвал себя Архангелом Гавриилом и, будто молния, стал невидимым. Всю
ночь провел послуш ник в молитве, а когда возвратился его наставник, рассказал ему о
случившемся. Старец взял плиту с начертанной на ней песнью и отнес ее в собор стар­
цев от всех монастырей Афонской горы, а впоследствии было доложено о случившемся
вселенскому Патриарху Николаю Хризовергу и императору. С того времени к песни
«Честнейшую Херувим...» стали прибавлять ангельскую песнь: «Достойно есть...»
Икона, перед которой совершилось чудо, стала называться «Достойно есть», и память
ее совершается Православной Церковью 11/24 июня» (Слава Богоматери. Сведения о
чудотворных и местно чтимых иконах Божией Матери. С прибавлением сказаний о
главнейших событиях из земной Ея жизни и о явлениях Ея святым угодникам. М., 1907.
С. 410.)
*
25 По церковному преданию, найденному в посланиях Патриарха Константи­
нопольского Акакия и приводимому Зонарой (XII), молитва «Святый Б о ж е...» бы­
ла услыш ана в исполнении ангелов мальчиком, поднятым на небо во время покаян­
ного молебствия по случаю землетрясения в Константинополе в 438-439 гг. при
императоре Феодосии и императрице Пульхерии. С благословения Патриарха Кон­
стантинопольского Прокла императорским указом эта песнь была введена в богослу­
жебное употребление с добавлением «помилуй нас». См.: Скабалланович М.Н., проф.
Толковый Типикон. Объяснительное изложение Типикона с историческим введением.
Киев, 1913 (Репринт.: М., 1995). Вып. 2. С. 22.
26 До пасхального канона прп. И оанна Дамаскина 1-го гласа пелся канон творения
свт. Андрея Критского. См.: Пасхальный канон свт. Андрея Критского / Публ., описание
и пер. прот. Сергия Правдолюбова. М., 1996.
27 Херувимская песнь на Литургии Великой Субботы.
28 Пс. 113,9.
325
Раздел V
29 Обросится — от вбрасывать, обросить — покинуть, оставить в забросе, в
небрежении. См.: Д аль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 2002.
Т. 2. С. 510.
30 И оанн Златоуст, святитель. Третья беседа на Деяния Апостольские // Он же.
Полное собрание сочинений. СПб., 1903. Т. 9. Ч. 1. С. 38.
31 А нт оний (Х раповицкий), архиепископ В олы нский и Ж ит ом ирский (1863—
1936) — Ректор Казанской и М осковской Духовных академий, автор нескольких
работ по православному пастырству (Ант оний (Храповицкий), архиепископ В о­
лынский. Из чтений по Пастырскому богословию // П равославны й собеседник.
1896. № 4. С. 430-438; Он же. О православном пастырстве. М., 1906). См.: Ант оний
(Храповицкий), архиепископ. Статьи по пастырскому богословию // Он же. Полное
собрание сочинений. М., 1900. Т. II. С. 168.
32 См.: К ры лов И.А. Кот и повар // Он же. Басни. М., 2000. С.79.
33 Фортель — от польского Тог1е1 — ловкий прием, искусно выкинутая шутка.
В данном случае используется в саркастическом смысле. См.: Д аль В.И. Толковый
словарь живого великорусского языка. М., 2002. Т. 4. С. 343.
34 Автор имеет в виду принятое 18 июля 1961 года изменение в «Положении о
Русской Православной Церкви» в части «Приходы», согласно которому «Настоятель
вместе с клириками устранялись от участия в Приходском собрании и Приходском
Совете (органах управления приходом. — Прим. Н.Н.). Настоятель храма осуществляет
духовное руководство прихожан, наблюдает за благолепием и уставностью Бого­
служений, за своевременным и тщательным удовлетворением религиозных нужд
прихожан (ЖМП. 1961. № 8. С. 16)». (См. подр.: Цыпин Владислав, протоиерей.
Церковное право. М., 1994. С. 310.)
35 Оскретки — остатки, огарки, осколки, обломки. См.: Д аль В.И. Толковый словарь
живого великорусского языка. М., 2002. Т. 2. С. 578.
36 И гнатий (Садковский) (21.10.1887-9.02.1938) — епископ Скопинский, викарий
Рязанской епархии с 3 февраля 1933 года по 20 февраля 1936 года. Окончил Московскую
Духовную академию со степенью кандидата богословия (1911), преподавал в Томской
Духовной семинарии, затем в Московской Духовной академии. Принял монашеский
постриг в Зосимовой пустыни и подвизался под руководством старца-затворника
иеросхимонаха Алексия (Соловьева). С 5.04.1920 — епископ Белевский, викарий
Тульской епархии. С 1923 года отбывал заключение в Соловецком лагере особого
назначения, ссылку в Архангельской области; скончался в Кулойлаге (по сведениям
протоиерея Сергия Правдолю бова— закопан живым в землю). Дважды реабилитирован
(9.01.1958 и 4.08.1989).
37 Отец протоиерея Анатолия Правдолюбова — священноисповедник протоиерей
Сергий Правдолюбов (1890-1950). Причислен к лику святых решением Священного
Синода от 28 декабря 2000 года.
38 Настоятелем протоиерея Анатолия в бытность его псаломщиком Успенской церкви
города Касимова Рязанской епархии был его д ед — священномученик Анатолий Авдиевич
Правдолюбов. См. подр.: Письмо протоиерея Анатолия Сергиевича Правдолюбова к
Геннадию Николаевичу Нефедову / Публ. К.А. Нефедовой и И.Г. Нефедова // Тр. МРПС.
2000-2001. С. 276, 292-293.
39 Заключать в скобки значит, что стихира, поставленная в скобки, не поется на
службе.
40 Утренние евангельские стихиры написаны византийским императором Львом
Премудрым (886-911).
41 Пс. 33.
42 Авва Дорофей, прп. Душеполезные поучения и послания. М., 2001. Поучение 4-е.
С. 69-85.
43 Автор имеет в виду Богослужебные указания, издаваемые с 1948 по 1963 годы
Московской Патриархией.
44 Имеется в виду количество тропарей в одной песни, не считая ирмоса.
45 П арийский Л ев Николаевич (1892-1972), профессор Ленинградской Духовной
академии, магистр богословия; в разное время состоял на должностях секретаряреферента Патриаршего М естоблюстителя митрополита Алексия (Симанского),
секретаря Святейшего Патриарха Алексия 1 и секретаря Хозяйственного управления
326
Из эпистолярного наследия
при Священном Синоде, секретаря Учебного комитета при Священном Синоде РПЦ,
секретарем Журнала Московской Патриархии; с 1950 года — инспектор Ленинградских
Духовных академии и семинарии. Член редакционной коллегии отдела Богослужебных
указаний Издательского отдела Московской Патриархии с 1952 года, член Календарно­
богослужебной комиссии.
46 О подобных сокращ ениях в дореволю ционные и послереволю ционные вре­
мена упоминал и архимандрит М атфей (М ормыль). См.: М атфей (Мормыль), архи­
мандрит. «На чужом основании никогда ничего не строи л...» // Тр. МРПС. 1998-1999.
С. 84-85.
47 И меется в виду Собор В ознесения Господня в городе К асим ове Рязанской
епархии.
48 Статия — часть кафизмы, которая обрамляется пением хора. Происходит от
слова «ставать», то есть часть кафизмы, предназначенная для стояния. Обычно этот
термин применяется к 17-й кафизме.
49 По действующему Уставу на вечерне Великой Субботы читается 14 паремий.
50 «Блаженны» — так часто называется 3-й изобразительный антифон на Л и­
тургии, так как состоит из евангельских изречений о блаженствах (Мф. 5, 3-12).
Кроме этого к стихам 3-го антифона присоединяются собственно «Блаженны» — осо­
бые молитвословия, посвященные событию Воскресения (находятся в Октоихе «на­
ряду»), или тропари специально указанной песни канона святого или праздника (напр.
«Блаженны от канона святого песнь 3 и 6 на 8»).
51 3-й изобразительный антифон, или «Блаженны», состоят из 12 стихов (не счи­
тая первой фразы: «Во Царствии Твоем...»). То есть автор имеет в виду такое сок­
ращение 3-го антифона, когда поется первая фраза «Во Царствии Твоем...», а затем
сразу последний стих «Радуйтеся и веселитеся...». Остальные одиннадцать стихов
опускаются. Такое сокращение, кроме невозможности петь «Блаженны» (см. сноску
50), еще и искажают смысл антифона, так как предполагается, что стих «Радуйтеся и
веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех» относится к тем, кто выполняет заповеди
блаженств, изложенных в стихах 1-11, которые сокращены.
52 П еснь Богородицы «Величит душ а моя Господа...» состоит из 6 стихов, к
каждому из которых припевается припев: «Честнейш ую херувим...» С оответствен­
но, 1-й стих: «Величит душа моя Господа...»; 2-й стих: «Яко призре...» и 6-й стих:
«Восприят Израиля...»
53 Долит —- одолевает.
54 «Правило не лежит» — правило молитвы дано для новоначальных и для
опытных не является обязательным ограничением в молитве, то есть существует право
увеличивать минимум.
55 «Велика сила молитвы, и она более всего приносит Духа Божиего, и ее удобнее
всего всякому исправлять. Молитвою мы с Всеблагим и Ж ивотворящим Богом и Спасом
нашим беседовать удостаиваемся, но и тут надобно молиться лишь до тех пор, пока Бог
Дух Святой не сойдет на нас в известных Ему мерах небесной Своей благодати. И когда
благоволит Он посетить нас, то надлежит уже перестать молиться. Чего же молиться
тогда Ему: «Прииди, и вселися в ны, и очисти ны от всякие скверны, и спаси, Блаже,
души наши», когда уже пришел Он к нам, воеже спасти цас, уповающих на него и
призывающих Имя Его святое во истине, то есть с тем, чтобы смиренно и с любовью
встретить Его, Утешителя, внутрь храмин душ наших, алчущ их и жаждующих Его
пришествия». См.: Серафим Саровский, прп. О цели христианской жизни. Беседа
преподобного Серафима с Н.А. Мотовиловым.
56 Автор имеет в виду предсказания древних отцов о монаш естве последних
времен: прп. Ант оний Великий: «Однажды некоторые ученики бож ественного аввы Антония, видя в пустынях бесчисленное множество монахов, прилеж авш их с
великой ревностью по Боге, не уступавш их друг другу в добродетелях и святых
подвигах, спросили его: “Отец! Долго ли будут продолжаться эти ревность и усер­
дие к уединению, нищете, смирению , любви, воздержанию и ко всем прочим д о ­
бродетелям, которым так ревностно прилежит все это множество монахов, почти
без исключения?” Муж Божий отвечал им, воздыхая и проливая обильные слезы:
“Наступит некогда время, сыны возлюбленные, в которое монахи оставят пустыни
и вместо них устремятся к богатейшим городам. Там, вместо вертепов и хижин,
327
Раздел V
которыми усеяна пустыня, они воздвигнут, стараясь превзойти один другого,
великолепные здания, сравнимые своей пыш ностью с царскими палатами. Вместо
нищеты вкрадется стремление к собиранию богатства, смирение сердца превратится
в гордость. Многие будут напыщены знанием, но чужды добрых дел, предписываемых
знанием. Любовь иссякнет. Вместо воздержания явится угождение чреву, и многие из
монахов озаботятся доставлением себе изысканных яств не менее мирян, от которых
они будут отличаться только одеждой. Находясь посреди мира, они не постыдятся
неправедно присваивать себе имя монахов и пустынников. Не перестанут они
величаться, говоря: “Аз семь Павлов, аз же Аполлосов”, — как будто вся сущность
благочестия заключается в значении предшественников, как будто позволительно
и справедливо хвалиться отцами, как хвалились иудеи предком своим Авраамом!
Однако между монахами тех времен некоторые будут намного лучше и совершеннее
нас, потому что блаженнее тот, “кто мог п р е с т у п и т — и не преступи и зло сотворити — и не сотвори”, чем тот, который увлекается к добру примером многих добрых.
Так Ной, Авраам и Лот, проводившие святую жизнь посреди нечестивых, справедливо
прославляются Писанием”» (Игнатий (Брянчанинов), епископ Кавказский. Отечник.
№ 200. С. 41); Д ревний Патерик: «Святые отцы скита пророчествовали о последнем
поколении, говоря: “Что сделали мы?” И один из них, великий по жизни, по имени
Исхирион, сказал: “Мы сотворили заповеди Божии” . Еще спросили: “Следующие за
нами сделаю т ли что-нибудь?” — “Они достигнут половины нашего дела”. — “А после
них что?” — “Не будут иметь дел совсем люди рода этого, придет же на них искушение,
и оказавшиеся достойными в этом искушении будут выше нас и отцов наших” » (Древ­
ний Патерик. № 1. М., 1914. С. 55).
57 См.: Остроумов Стефан, протоиерей. Жить — Богу служить. Нравственное
богословие для мирян. М ., 2001.
58 НЭП — новая экономическая политика советского государства, провозглашенная
весной 1921 года X съездом РКП(б); сменила политику «военного коммунизма». Была
рассчитана на восстановление народного хозяйства с целью последующего перехода
к социализму. В ходе реализации НЭПа продразвёрстка заменена продналогом,
допущ ено сущ ествование различны х форм собственности и ры ночны х отнош ений,
привлечение иностранного капитала в форме концессий, в 1922-1924 годах п ро­
ведена денеж ная реформа, сделавш ая рубль конвертируемой валютой. С середины
20-х годов И.В. Сталин и его окружение взяли курс на свертывание НЭПа и создание
централизованной системы управления экономикой.
59 Такие Богослужения подробно описаны Н.П. Окуневым в «Дневнике москви­
ча». Характерна его оценка: описывая Богослужения в храме Флора и Лавра у Па­
велецкого вокзала, которые часто устраивал настоятель этого храма священник Сергий
Калиновский и в которых участвовали многие «синодалы» (напр., П.Г. Чесноков) и
диакона-«гастролеры» (среди которых был и о. Константин Розов), Окунев добавляет,
что «не радует меня стечение молящихся на такие службы, и это уже не молящиеся, а
просто «публика», жаждущая зрелищ. С другой стороны: что же делать духовенству,
Розовым, Чесноковым, когда ряды богомольных людей так поредели?» (О кунев Н.П.
Дневник москвича (1917-1924). Париж, 1990. С. 306-307).
60 «Нива» — еженедельный иллюстрированный литературно-художественный
и научно-популярный журнал, издавался в Санкт-Петербурге с 1870 по 1918 год.
Был рассчитан на массового читателя. В 1894-1916 годах выходили «Ежемесячные
литературные приложения», включавшие собрания сочинений видных писателей.
61 Автор с 1935 по 1940 года отбывал заключение в Соловецком лагере особого
назначения по обвинению в антисоветской пропаганде.
62 Антоненко Георгий Карпович (1879-27.11.1958) — диакон Астраханского ка­
федрального собора с 1 февраля 1920 г., с 1924 г. служил в московских храмах, в
1940 г. назначен для служения при Московской Патриархии, в период эвакуации во
время Великой Отечественной войны находился при Патриаршем местоблюстителе
Блаженнейшем митрополите Сергие (Страгородском) в Ульяновске, в октябре 1943 г.
возведен в архидиаконское достоинство, служил в Богоявленском соборе и неоднократно
сопровождал Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия 1 (Симанского)
в его поездках по СССР и за рубежом.
63 Сергий (Страгородский), Святейший Патриарх Московский и всея Руси (1867-1944).
328
Из эпистолярного наследия
64 Имеется в виду Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий I
(Симанский) (1877-1970).
65 Впоследствии Святейший Патриарх Московский и всея Руси Пимен (Извеков)
(1910-1990).
66 Георгий (С адковский), епископ П сковский и П орховский (4 .0 3 .1 8 9 6 5.03.1948), с 13.08.1933 — епископ Камыш инский, викарий С аратовской епархии,
с 24.08.1933 — епископ Вольский, викарий той же епархии, с 1935 года — на
покое; с января 1947 года — епископ Великолукский и Торопецкий, с 10.07.1947 —
епископ Порховский, викарий Псковской епархии, с 27.02.1948 — на покое; скончался
в Свято-Успенском Псково-Печерском монастыре, где и погребен в П ещерах рядом с
митрополитом Вениамином (Федченковым).
67 Протоиерей Анатолий (ему было тогда 19 лет) сопровождал епископа Георгия
(Садковского) и иподиаконствовал у него в первое время после его архиерейской
хиротонии 13 августа 1933 года.
68 Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий I неоднократно
высказывался по поводу устроения благочиния в Богослужении. Об этом подробно
см.: Казем-бек А.Л. Ж изнеописание Святейшего Патриарха Московского и всея Руси
Алексия I // БТ. М., 1998. Сб. 34. Гл. XI: 25 лет во главе Русской Православной Церкви
(1945-1970): 1. Забота Патриарха Алексия о благолепии церковных служб, уставном
пении и чтении. С. 172-176.
69 Колчицкий Николай Феодорович, протопресвитер (17.04.1890-11.01.1961) —
настоятель Московского кафедрального патриаршего Богоявленского собора в Елохове
(1924—1961), управляющий делами Московской Патриархии (с 1941), Председатель
Учебного Комитета при Священном Синоде Русской Православной Церкви (с 1956),
кандидат богословия (1915).
70 Ин.15. 5.
71 Хам — один из трех сыновей Ноя, навлекший за свое непочтительное отношение
к отцу проклятие на своего сына Ханаана (Быт 9, 25).
72 «Челябинск, 1947. На епархиальном совещании духовенства один протоиерей
предложил преподавать Причастие по биркам или талончикам, полученным на
Исповеди». Ж елудков Сергий, свящ. Цит. соч. С. 8.
73 Слобода Михайловская Спасского района Рязанской области.
74 «Челябинск, 1948. Здесь кафедральный протоиерей завел такой «чин», что
когда он возглашает на Всенощной: «Слава Тебе, показавшему нам свет!», — в алтаре
внезапно включается электрический свет». Ж елудков Сергий, свящ. Цит. соч. С. 8.
75 См.: Лк. 6, 19. Зач. 24.
76 См.: Иоан. 19, 15. Зач. 60.
77 Имеется в виду возглашение архиерея на Литургии: «Призри с небесе, Боже,
и виждь, и посети виноград сей, и ут верди и, егож е насади десница Твоя» не только
на славянском, но на греческом и латинском языках. Желудкова особенно заботит тот
факт, что архиерей, который собирался произносить этот текст, не знает ни того ни
другого языка. См.: Желудков Сергий, свящ. Цит. соч. С. 8.
78 «Вологда, 1953. Пришлось однажды служить всенощную «соборне» двум
молодым священникам. Один из них, первенствующий, говорит: Когда выйдем на
Полиелей и я буду спускаться с амвона, Вы поддерживайте меня под руку, поддер­
живайте, так будет торжественней». Ж елудков Сергий, свящ. Цит. соч. Там же.
79 Имеется в виду каждение на Пасхальной седмице, которое совершается с
трехсвечником, в просторечии часто называемом трикирием, что неверно, так как
трикирием называется специальный подсвечник на три свечи, употребляемый только
на архиерейской службе и символизирующий Троичность Божества.
80 В Уставе о произнесении отпустов во все дни седмицы сказано: «Ведомо ж е буди
тебе о сем, иерею: егда отпуст глаголеши дневный, или на праздник Богородицы, да
не имаши глаголати в нем: Христос Истинный Бог наш, молитвами Пречистыя Своея
Матере, Честного Славного Ея рождества, или Успения, или Введения <...> Понеж е не
рож дество Богородицы, ниже Введение, или Успение Ея, подвизаем к Богу на молитву,
но Самую Пресвятую Богородицу...» (Служебник. Отпусты дневнии во всю седмицу, по
обычаю Святыя Восточныя Церкве. М., 1999. Ч. 1. С. 230.)
81 См.: Ж елудков Сергий, свящ. Цит. соч. С. 9.
329
Раздел V
82 Е ’иг тоААа ату Ько-пота. (греч.) — «на многая лета, Владыко»: приветствие архиерея
с пожеланием ему здравия и долгоденствия.
83 Молитвы на насаждение винограда, на обымание винограда и на освящение
вина. Требник. М., 1906. Л. 158 об. -159.
84 См.: Крылов И.А. Петух и жемчужное зерно ИКрылов И А . Басни. М., 2000. С. 64.
85 См.: Служебник. М., 1997. С. 226.
86 Гоголь Н.В. Размышления о Божественной Литургии // Он же. Духовная проза.
М., 1992. С. 383-384.
87 Служебник. Чин Божественныя и Священныя Литургии святителя Иоанна
Златоуста. М., 1999. Ч. I. С. 200-201.
88 Карабинов Иван Алексеевич (1878-1937), магистр богословия, профессор
Санкт-Петербургской Духовной академии по кафедре Литургики. Автор трудов: Ев­
харистическая молитва (анафора). СПб., 1908; Постная Триодь. И сторический обзор ее
плана, состава, редакций и славянских переводов: [М агистерская диссертация]. СПб.,
1910; К истории исправления постной Триоди при патриархе Никоне // Христианское
Чтение. 1911. Кн. 5; К истории иерусалимского Устава // Там же. 1912. Кн. 3, 4;
Св. Чаша на Литургии Преждеосвященных Даров. СПб., 1915. После Октябрьской
революции работал архивистом Центроархива в Санкт-Петербурге, затем заведующим
архивом Балтийского завода. Репрессирован в 1934 году тройкой ПП ОГПУ в ЛВО,
25 февраля 1934 года осужден на 5 лет ссылки в город Тобольск. В ссылке работал
архивариусом. Арестован 26 апреля 1937 года тройкой УНКВД по Омской области и 23
августа 1937 года приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян в городе Тобольске
30 августа 1937 года (по материалам базы данных «Возвращенные имена»: 6.03.2003
<Ьпр:/Ла 8 2 .п1г: 8101>).
Автор Заметок имеет в виду мнение профессора Карабинова о том, что эти
частицы хлеба — Тело Христово (См.: Карабинов И., профессор. Лекции по Литургике,
читанные студентам 4-го курса. СПб., 1910. Рукопись.)
89 Имеются в виду родственники протоиерея Анатолия Правдолюбова, служившие
в Касимове Рязанской губернии: священномученик протоиерей Анатолий Авдиевич
Правдолюбов, протоиерей Димитрий Федотьев, протоиерей Михаил Сперанский,
священноисповедник протоиерей Сергий Анатолиевич Правдолюбов.
90 Практика пения Херувимской песни на мелодию песнопений Страстной седмицы:
«Да молчит всяка плоть человеча...», поемой в Великую Субботу Херувимской песни и
«Благообразный Иосиф...»— тропаря утрени Великой Субботы.
91 Пассия — Богослужение с чтением акафиста Страстям Христовым, совершаемое
в дни Великого поста. По некоторым местным традициям в это Богослужение
включаются песнопения Страстной седмицы. См. подр.: Чинопоследование Пассии:
исторический очерк и порядок совершения// Пассия или чинопоследование с акафистом
Божественным Страстям Христовым. М.: Издательский Совет Русской Православной
Церкви, 1999. С. 5-10.
92 Глава 28-я Церковного Устава запрещает в храмах «безчинные вопли»: «Безчинный вопль поющих в Церкви, не прияти того к церковному пению. Такожде и
прилагаяй к церковному пению, не приятен есть: да извергутся сана своего, и паки в
церкви да не поют. Подобает бо пети благочинно, и согласно возсылати Владыце всех и
Господу славу, яко единеми усты от сердец своих: преслущающие же сия вечней муце
повинни суть, яко не повинуются Святых Отец преданию и правилом» (Типикон. М.,
1998. Гл. 28. Л. 31).
93 Владыка Николай — Николай (Чуфаровский) (13.11.1884-7.03.1967), епископ (с
27.03.1951), позже архиепископ (с 1.06.1963) Рязанский и Касимовский.
94 Крестный — Владимир Анатольевич Правдолюбов (4.08.1888-4.10.1937), му­
ченик, кандидат богословия, выпускник Киевской Духовной академии, доцент кафедры
психологии 2-го МГУ, автор ряда работ по педологии (педагогики. — Н .Н.) и психологии
кино, дядя протоиерея Анатолия. Репрессирован. Расстрелян в Карагандинских лагерях
в 1937 году. Владимир Анатольевич вместе со своим отцом, священномучеником про­
тоиереем Анатолием Авдиевичем Правдолюбовым, ездил в Москву к Святейшему
Патриарху Тихону.
95 «В последнее время “модные” монахи стали носить т.н. “греческую рясу” :
она прекрасна, но они надевают на нее еще мантию — мантию на мантию. У архие­
330
Из эпистолярного наследия
реев мантия приняла обратное значение весьма пышной, цветной, звучащей одежды,
которая одевается с помощью двух человек, с опасным шлейфом, который нужно
носить...»Ж елудков Сергий, свящ. Цит. соч. С. 13.
96 См.: Тропарь святителя Василия Рязанского// Минея-Июль. 3 день.
97 Автор имеет в виду архиепископа Антония (Храповицкого). См.: Ант оний (Хра­
повицкий), архиепископ. Статьи по пастырскому богословию // Ант оний (Храповицкий),
архиеп. Полное собрание сочинений. М., 1900. Т. II. С. 218.
98 «Интеллегентные христиане с грустью признавались мне, что не узнают
преемника Апостолов в богослужебной фигуре русского епископа. Эти бесчисленные
жесты благословений, расточаемых архиереем по всякому пустячному поводу, цело­
вание у него рук, поклоны, беготня с омофором, светильниками, орлецами, рипидами —
вся эта раболепная суматоха вокруг епископа искажает самое существо божественной
службы, превращая ее в поклонение человеку. Из духовенства никто не молится, все
боятся — как бы не ошибиться в церемониях... Святитель и сам находится в плену у
сущих пустяков всего ритуала человекослужения. Иконам Спасителя, Божией Матери,
угодников, даже Святым Дарам кадят трижды, а архиерею — трижды по трижды».
Ж елудков Сергий, свящ. Цит. соч. С. 14.
99 В этом письме протоиерей Анатолий отмечал, что ««гимн низкопоклонства,
возведенный в ранг священнодействия» имеет место только... в воображении О си­
пова и ему подобных. В годы моего отрочества мне послал Господь счастье сидеть
иногда на одной скамеечке с архиепископом Рязанским и Ш ацким Иувеналием,
большим знатоком Церковного Устава, в маленьком, со всех сторон закрытом, дворике
его квартиры на Затинной улице. «Вот ты мечтаешь — говорил владыка, — быть
церковным регентом. Запомни, когда будешь петь архиерейскую службу, что в ней
архиерей изображает собой Христа, и верующему богомольцу дается действительная
благодать лицезреть и слышать Х риста в лице служащего архиерея. А где Христос,
там радость, оттуда «отбеже всякая болезнь и печаль и воздыхание». Смотри, не пой
ничего грустного, покаянного, будничного на архиерейской службе. Все пение должно
быть бодрым, радостным, величественно-торжественным. Многие этого не понимают,
но архиерейская служба всегда есть чествование Самого Христа и предначертание
радости, ничем неомрачаемой, вечного с Ним блаженного сопребывания спасенных Им
людей». ...А что касается низкопоклонства, подхалимства, то, может быть, оно и имело
место среди тех архиерейских подчиненных, которых довелось наблюдать Осипову.
Неприятное, конечно, зрелище, но оно говорит только о том, что некоторых никакая
святость места или момента не способна отрезвить, они остаются везде и всегда под­
халимами, или грубиянами, или ленивцами, или неприлично настроенными людьми.
Из этого вовсе не следует, что Бога нет, а только то, что есть наши грехи и людские не­
вежества, от которых частично не свободны и ученые-теологи. М ежду тем, как говорил
мой родитель, антирелигиозная пропаганда больше всего основывает свои положения
на плохом поведении христиан и особенно духовенства. Это выражается краткой
формулой: «Они говорят: Поп Иван пьет, следовательно, Бога нет». Бывает, местами
помрачается Божий храм человеческими грехами. Так, например, один пьяница
расписал алтари в городе Михайлове так, что нельзя глядеть на иконы; вспоминается
преступный, а не богоугодный мир. Так бывает, местами, с хорами певчих,