Гайер К. Е.

Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 1 (292).
Филология. Искусствоведение. Вып. 73. С. 191–194.
К. Е. Гайер
ПРОБЛЕМА ПОСТРОЕНИЯ СТРАТЕГИИ ПОНИМАНИЯ ТЕКСТОВ,
СВЯЗАННЫХ ОТНОШЕНИЯМИ ВЗАИМОПРОНИКНОВЕНИЯ
Анализируются особенности, связанные с интерпретацией и пониманием взаимодействующих текстов одного автора (У. Эко), которые делают необходимым рассмотрение данных текстов с новой позиции – с позиции текстового взаимопроникновения. Кроме того, анализируется
реализация идеи У. Эко о гиперинтерпретации текстов в его научных и художественных произведениях.
Ключевые слова: взаимопроникновение текстов, интерпретант, фрейм, гиперин-терпретация, У. Эко.
Those things which we cannot theorize about,
we must narrate.
U. Eco [10. P. 151]
В данной статье рассматривается явление
взаимопроникновения текстов разных типов
дискурса (научного, публицистического и художественного) в рамках творчества одного
автора – итальянского семиолога Умберто Эко.
Необходимость исследования данного материала в России связана с большой популярностью семиотических концепций Эко в отечественной филологии, теории коммуникации и
искусствоведении. Однако оборотной стороной этой популярности является искаженное
и даже ошибочное истолкование его семиотической теории или ее непонимание, которые
встречаются во многих отечественных исследованиях. Кроме того, большинство научных
работ ученого так и остались непереведенными (а потому и малоиспользуемыми в России),
а теоретические исследования, посвященные
анализу его теории, и вовсе неизвестны широкому кругу исследователей. Но несмотря на
все вышесказанное, У. Эко принято цитировать повсеместно, а его работы – включать в
списки литературы.
Еще одной особенностью научного и художественного творчества У. Эко является
то, что для него «научная деятельность порой
становится источником вдохновения и испытательным полигоном для деятельности литературной» [4. C. 305]. Одним из первых на
это указал Ю.М. Лотман в своем структурном
анализе дебютного романа У. Эко «Имя розы»
(«роман реализует те же концепции, которые
питают научную мысль автора, он представляет собой перевод семиотических и культурологических идей Умберто Эко на язык художественного текста» [3. C. 650]). Да и сам У. Эко
в своих интервью заявляет о том, что «создает
повествования» не только в романах, но и в
своих научных трудах. Например в интервью
«the Paris Review», «even in my doctoral thesis,
even in my theorizing, I was already creating
narratives. I have long thought that what most
philosophical books are really doing at the core is
telling the story of their research. <…> So I feel
that I was telling stories all along, just in a slightly
different style» [14]. – «Даже в моей докторской
диссертации, даже в моих теоретических работах я уже создавал повествования. Я давно
думаю, что в действительности центром большинства философских книг является повествование об истории исследований. <…> Так что я
чувствую, что все время рассказываю истории,
только использую чуть разные стили» (перевод
наш – К.Г.). Таким образом, наличие определенной связи между научными и художественными работами Эко находит свое подтверждение не только среди ученых-исследователей,
но и постулируется самим автором. Однако
характер этой связи малоизучен и, в связи с
этим, неясен, что негативно отражается на понимании исследовательской позиции и научных концепций ученого. Используемый нами
метод выявления отношений взаимопроникновения между текстами призван облегчить
построение адекватной стратегии понимания
научных и художественных текстов, взятых в
комплексе (совокупности текстов).
Взаимопроникновение текстов основывается на системе интертекстуальных отсылок, которая организует смысловую структуру взаимодействующих текстов за счет различных реализаций общего исходного текстотипа (в со-
192
ответствии с трансформационной классификацией текстов, выдвинутой А. Г. Барановым,
текстотип – это «абстракция, которая может
задаваться как “свертка” определенного числа реальных текстов, обладающих общими свойствами» [1. C. 81]). Смысловой (по
А. Г. Баранову, когнитивный) компонент текстотипа может представлять собой как фреймовую структуру, так и интерпретант. При
наличии тождественных смысловых структур
в текстах, связанных интертекстуальными отношениями, и с учетом особой функции данных смысловых структур (актуализировать совокупность взаимодействующих текстов для
последующего понимания их смысла) можно
говорить о наличии взаимопроникновения текстов. Как видим, взаимопроникновение текстов
представляет собой особый вид межтекстовых
отношений, установление которых должно помочь интерпретатору лучше понять текст.
Рассмотрим данные смысловые структуры
(фрейм и интерпретант) подробнее. По мнению
И. А. Тарасовой, фрейм может рассматриваться «как когнитивная структура более высокого
уровня, тип взаимодействия между концептами, как способ (форма) организации ментального пространства» [5. C. 165]. Такое определение соответствует классическому пониманию этого феномена у Т. ван Дейка, Я. Пётефи
и У. Эко. Фреймовая структура представляет
собой структуру дискурса и является «потенциальным текстом или концентратом повествования» [9. C. 42], тогда как интерпретант
выделяется в семантической структуре словазнака в качестве культурно обусловленного
компонента и представляет собой «проверяемые и описуемые соответствия, ассоциируемые, по общему согласию, с другим знаком»
[9. C. 333]. Процесс установления отношений
между интерпретантами слов-знаков У. Эко,
вслед за Ч. Пирсом, называет «неограниченным семиозисом» (бесконечным переходом
от знака к его интерпретанту, который также
является знаком, имеющим свой интерпретант
и так далее). Учет результатов действия процесса семиозиса, по мнению У. Эко, ведет к
«росту общего смысла первого представления,
к появлению некой суммы определений, уже с
того момента, когда каждый новый интерпретант начинает толковать предыдущий с других
оснований, и в итоге мы узнаем больше как
об источнике цепочки [интерпретантов], так и
о ней самой» (перевод наш. – К. Г.). – «There
is a sort of growth of the global meaning of the
К. Е. Гайер
first representation, a sum of determinations, since
every new interpretant explains on a different
ground the object of the previous one and at the
end one knows more about the origin of the chain
as well as about the chain itself» [12. P. 212].
Именно фрейм, как дискурсивная структура,
позволяет приостановить движение по цепочке
интерпретантов и актуализировать ее наиболее
важные звенья.
Обратимся теперь к конкретному примеру, иллюстрирующему явление взаимопроникновения текстов. В своем втором романе
«Маятник Фуко» (1988) У. Эко обращается к
семиотическим проблемам, связанным с пониманием текстов, и представляет в своей
книге один из вариантов того, как не следует
интерпретировать тексты. Роман стал началом исследований Эко, ведущихся на протяжении последнего десятилетия XX века и
посвященных феномену гиперинтерпретации
(overinterpretation). Рассмотрим основные признаки данного явления, используя фрагмент
совокупности научного и художественного
текстов, интерпретантом которой выступает
мысль о том, что «между любыми двумя вещами можно найти нечто общее или подобное».
Научный текст, фрагмент статьи У. Эко
«Unlimited Semeiosis and Drift: Pragmaticism vs.
“Pragmatism”».
«Hermetic drift is the name I shall give the
interpretative habit that dominated Renaissance
Hermetism and is based on the principles of
universal analogy and sympathy, according to
which every item of the furniture of the world
is linked to every other element (or to many) of
this sublunar world and to every other element
(or to many) of the superior world by means
of similitudes or resemblances. It is through
similitudes that the otherwise occult parenthood
between things is manifested, and every sublunar
body bears the traces of that parenthood impressed
upon it as a signature. The basic principle is not
only that the similar can be known through the
similar but also that from similarity to similarity
everything can be connected with everything else
so that everything can be seen as a sign standing
for something else and every thing is the sign of
another» [12. P. 95]. – «Герметическое смещение – это номинация, которую я дам интерпретативной традиции, доминировавшей в ренессансном герметизме и базирующейся на принципах всеобщей аналогии и согласованности,
в соответствии с которыми каждый предмет в
мировой обстановке связан с любым другим
Проблема построения стратегии понимания текстов...
элементом (или элементами) в земном мире и
с любым другой элементом (или элементами)
в потустороннем мире при помощи подобий и
сходств. Через подобия обнаруживается иное
мистическое родство между вещами, и каждое
земное тело несет в себе следы этого родства,
запечатленные в виде некой характерной черты. Основной принцип заключается в том, что
не только подобное может быть опознано через
подобное, но и в том, что от подобия к подобию
все может быть связано с чем угодно, так что
это “все, что угодно” может рассматриваться
как знак, замещающий нечто другое, и каждая
вещь, в этом случае, становится знаком другой
вещи» (перевод наш – К. Г.).
Художественный текст, фрагмент романа
«Маятник Фуко».
«По сути дела правил было три. Во-первых,
понятия сопрягаются по аналогии. Не существует критериев, чтобы знать с самого начала,
хороша аналогия или плоха, ибо любая вещь
напоминает любую другую вещь под определенным углом зрения. Картофель перекликается с яблоком, потому что оба растительные и круглые. Яблоко со змеем – по библейской ассоциации <…> одеколон со спиртом,
спирт с алкоголем, алкоголь с наркотиками,
те со шприцем, шприц с дыркой, дырка с ямкой, ямка с грядкой, грядка с картошкой – и
круг замкнулся. Второе правило об этом и говорит: если в конце концов, tout se tient [все
связано между собой], все сходится, значит
игра засчитывается. От картошки к картошке мы проследили путь истины <…>. И мы
действовали по правилам. Ничего не изобретали, только сопоставляли имеющиеся кусочки»
[8. C. 731–732].
Во фрагменте из романа дается описание
той интерпретативной стратегии, которая использована персонажами романа для разгадки
зашифрованного текста и создания на его основе Плана по захвату власти в мире. По сюжету, к персонажам романа попадает таинственная зашифрованная записка, которая на самом
деле представляет собой средневековую товарную квитанцию, и они, проникнувшись идеями герметизма, интерпретируют данную записку в духе современных оккультистов (тех,
кто верит в различные экзотерические учения
и практикует их), используя разнообразные
средства, предлагаемые этим учением. Так, на
страницах романа приводится сотни псевдодоказательств существования секретного ордена
тамплиеров даже после того, как это орден был
193
распущен французским королем, а видные его
члены были сожжены и многие его рядовые
представители заключены в тюрьмы (1307 г.)
[2. C. 447]. Более того, по мнению персонажей
романа, все последующие тайные сообщества
(розенкрейцеры, масоны, баварские иллюминаты и др.) были связаны с тамплиерами и продолжали начатое ими дело – поиск таинственной карты, открывающей местонахождение
магических точек управления Землей. Именно
в том Плане, который был расшифрован главными персонажами романа, и указано местонахождение карты, открывающей дорогу к всемирному могуществу.
Герметическое прочтение записки становится возможным, по У. Эко, благодаря использованию герметического «смещения
смыслов», которое обеспечивается способностью знаков к самовоспроизводству в процессе «неограниченного семиозиса» (Ч. Пирс).
Неконтролируемое смещение смыслов, подобное описанной в рассматриваемом фрагменте
метонимической цепочке, является обычным
лингвистическим упражнением лишь до тех
пор, пока не претендует на открытие реальных (внедискурсивных) связей между предметами. Однако если это происходит, то такая
интерпретативная стратегия становится уже
идеологией, которая занимается целенаправленным отбором определенных значений, подразумевающих, что «тексты имеют несколько
потенциалов значений, которые могут противоречить друг другу и могут быть открыты
для нескольких различных интерпретаций»
[7. C. 121]. А выявлением идеологии как раз и
занимается семиология, что объясняет интерес
У. Эко к этой проблеме.
По мнению B. Czarniawska [11] и
А. Р. Усмановой, «интерпретация, основанная на неограниченном смещении смыслов,
оказывается социально опасным занятием»
[6. C. 147], печальные результаты которого
У. Эко описал в своем романе. Сам Эко в книге «Interpretation and overinterpretation» [13]
указывает, что роман направлен против такого подхода к чтению текстов, как гиперинтерпретация или чтение с недоверием («suspicious
reading»), и иллюстрирует последствия такого
обращения с текстом. При этом У. Эко не дает
четких критериев отличия адекватной интерпретации от гиперинтерпретации, он лишь в
соответствии с принципом К. Поппера («If
there are no rules that help to ascertain which
interpretations are the “best” ones, there is at least
Н. Р. Гейко
194
a rule for ascertaining which ones are “bad”»
[13. P. 52] – «Если не существует правил, которые помогут установить, какие интерпретации
являются “лучшими”, то, по крайней мере, есть
правило, которое устанавливает те, которые
являются “худшими”» (перевод наш – К. Г.)),
приводит в своих работах многочисленные
примеры неадекватных (не отвечающих критерию простоты и экономии) гиперинтерпретаций, среди которых роман «Маятник Фуко»
становится самым впечатляющим примером.
Представленный выше анализ фрагмента
совокупности текстов, основанный на актуализации общего для научного и художественного текстов интерпретанта, дает возможность
использовать взаимопроникающие тексты в
качестве средства установления необходимых для построения адекватной читательской
стратегии элементов, отражающих специфику
творчества У. Эко.
Список литературы
1. Баранов, А. Г. Функционально-прагматическая концепция текста. Ростов н/Д. : Издво Рост. ун-та, 1993. 182 с.
2. Логош, О. Словарь «Маятника Фуко».
СПб. : Симпозиум, 2007. 554 с.
3. Лотман, Ю. М. Выход из лабиринта //
У. Эко. Имя розы. СПб. : Симпозиум, 2000.
С. 650–669.
4. Ребеккини, Д. Умберто Эко на рубеже веков: от теории к практике // Новое литератур.
обозрение. 2006. № 80. С. 291–318.
5. Тарасова, И. А. Категории когнитивной лингвистики в исследовании идиостиля //
Вестн. СамГУ. 2004. № 1 (31). С. 163–169.
6. Усманова, А. Р. Умберто Эко: парадоксы
интерпретации. Минск : Пропилеи, 2000. 200 с.
7. Филлипс, Л. Дж. Дискурс-анализ. Теория
и метод / Л. Дж. Филлипс, М. В. Йоргенсен
/ пер. с англ. Харинов : Изд-во Гуманитар.
центр, 2004. 336 с.
8. Эко, У. Маятник Фуко / пер. с итал.
Е. А. Костюкович. СПб. : Симпозиум, 2005.
768 с.
9. Эко, У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста / пер. с англ. и итал. С. Д. Серебряного. СПб. : Симпозиум, 2007. 502 с.
10. Caesar, M. Umberto Eco: Philosophy,
Semiotics and the Work of Fiction.
Cambrige : Polity Press, 1999. 216 p.
11. Czarniawska, B. Narratives in Social
Science Research. Sage Publications Ltd., 2004.
167 p.
12. Eco, U. Unlimited Semeiosis and Drift :
Pragmaticism vs. «Pragmatism» // Peirce and
Contemporary Thought: Philosophical Inquiries.
Fordham University Press, 1995. P. 205–220
13. Interpretation and overinterpretation
/ Umberto Eco, Richard Rorty, Jonathan Culler,
Christine Brook-Rose; edited by Stefan Collini.
Cambridge University Press, 1992. 151 p.
14. Interview by Lila Azam Zanganeh. The Art
of Fiction No. 197. Umberto Eco [Электронный
ресурс] // Paris Review. Summer 2008. № 185.
URL: http://www.theparisreview.org
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 1 (292).
Филология. Искусствоведение. Вып. 73. С. 194–197.
Н. Р. Гейко
ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА
В ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
Рассматривается общественно-политическая лексика на современном этапе, описываются периоды ее становления в истории русского языка, исследуются ее особенности и структурные компоненты, прослеживается связь общественно-политической лексики и общественно-политической
терминологии. На материале СМИ выявлены некоторые особенности данного пласта лексики.
Ключевые слова: общественно-политическая лексика, общественно-политическая терминология, идеология, политический язык, публицистика, средства массовой коммуникации.