сех вас здесь учат быть свободными…

В
«
Сергей
Санович
сех вас
здесь учат быть
свободными…»
«Вышку» я выбрал, наверное, классе
в девятом и попал в одну из лучших
базовых школ при университете —
в школу № 1276 на Цветном бульваре,
в Большом Каретном переулке. «Где
мои 17 лет?» — примечательно, что это
ровно та самая школа и есть. Причем, кажется, Высоцкий там не учился, там училась его девушка.
Потом поступил на факультет экономики ГУ ВШЭ. Выбрать университет
было несложно. «Вышка» была местом,
где, казалось, все устроено лучше, чем
в других вузах: и сильные преподаватели, и прозрачная система экзаменов, и
хорошие студенты. Экономика мне была
интересна, да и родители-гуманитарии
были «за». Тогда считалось, что это более
«Всех вас здесь учат быть свободными...»
перспективно — и в смысле денег, и в смысле карьеры, хотя сейчас меня
это уже не так волнует...
После первых двух с половиной лет я был абсолютно уверен, что ни на
что в жизни не способен: так трудно мне давалась учеба. Но странным образом оказалось, что все-таки нет, кое-что я могу. И очень быстро, как
только в середине третьего курса закончилась макроэкономика (а на этом,
в общем, интенсивная круглосуточная учеба на экономическом факультете прекращается — зато начинается несколько, наверное, самых интересных курсов), я пошел работать в лабораторию к Марии Марковне
Юдкевич, где работаю и сейчас. Сначала я недолго исследовал теорию
бюрократии, а потом стал заниматься целой областью науки, связанной
с некоммерческими организациями, гражданским обществом, социальным капиталом, доверием, ну и т.д. И потом я попал в проект по исследованию состояния гражданского общества в России под руководством Льва
Ильича Якобсона. Всем этим я занимаюсь до сих пор.
Среди преподавателей могу выделить нескольких людей. Дискретная
математика, которую читал Фуад Тагиевич Алескеров, — это был лучший
курс по математике из тех, что я когда-либо слушал. Запомнились лекции
Леонида Иосифовича Полищука «Экономика развития реформ». Леонид
Иосифович — человек, который одновременно имеет опыт участия в проведении реальных реформ, великолепно знает теорию и умеет ее ясно объяснить, а также обладает поразительной эрудицией — литературной, исторической, географической. Другой запомнившийся курс — «Формирование
институтов рыночной экономики в постсоветский период» Якова Шаявича
Паппэ, который является одним из ведущих специалистов в этой области.
И конечно же, Евгений Григорьевич Ясин. Сейчас он читает «Российскую экономику» на четвертом курсе экономического факультета. Рань-
305
Сергей Санович
ше этот курс всегда читался на первом курсе магистратуры. А у нас получилось так, что на четвертом курсе его еще вести не начали, а на первом
курсе магистратуры уже не читали. В результате наш выпуск его слушал
вместе с четверокурсниками.
Я был на этих лекциях и должен сказать две вещи. Во-первых, Евгений Григорьевич пытается донести до студентов масштаб задач и угроз,
которые стояли перед реформаторами. Ведь сейчас трудно представить
себе, в каком состоянии находилась экономика, что пришлось разгребать
первому правительству свободной России! Но еще важнее, что Ясин —
как, может быть, только Гайдар еще, из тех, кто работал в те славные
времена, — сохранил способность видеть трансформацию 1990-х гг. как
один из этапов экономической и социальной модернизации страны, часть
большой истории России и мира.
***
Вообще говоря, про Евгения Григорьевича я узнал очень давно. Когда
был маленький, очень интересовался политикой. В 22 года люди чаще
интересуются политикой, чем, например, в 8 лет. А у меня все произошло наоборот — тем более, политический процесс в те времена был гораздо активнее и несравненно более открытый. Мало того, тогда еще
в России было телевидение, которое можно было смотреть. Теперь смотрю разве что BBC, а российские каналы — только иногда, по особым
поводам и с целью узнать, чего ждать от властей в будущем. Например,
в программе «Вести» от 6 октября 2008 г., когда российский рынок, помоему, упал на 19%, было замечательно сказано, что «Доу-Джонс упал
до отметки 8500 пунктов, самой низкой за последние 6 лет, FTSE 100
рухнул на 7,13%, самое резкое падение за один день с каких-то там
306
«Всех вас здесь учат быть свободными...»
времен». Про российские акции же было сказано: «Котировки российских акций снизились». Точка. На сколько снизились — это телезрителям, видимо, знать не нужно.
Так вот, в детстве я смотрел телевизор. Тогда, в отличие от нынешнего
времени, было очень молодое правительство. Там даже Виктор Степанович Черномырдин смотрелся как такой уже заслуженный человек, хотя
был не очень в возрасте, особенно для премьер-министра. А уж министры
были совсем молодые. На их фоне выделялся один благообразный пожилой человек. А главное, он выделялся еще чем-то, помимо возраста, и очень
мне нравился. И всем вокруг меня он нравился. Видно было, что добрый,
порядочный человек, который вызывал симпатию и доверие. Даже при
том, что о нем я знал, может быть, меньше, чем о других. Это был Ясин.
Кстати сказать, сам Евгений Григорьевич, много зная о не самых красивых качествах своих коллег-реформаторов, как мне кажется, очень
правильно разделяет чьи-то личные особенности характера и масштаб
той общей задачи, которую они все решали и решили. И сейчас, когда эти
истории всплывают на поверхность, кристально честный Ясин призывает, борясь с коррупцией, не забывать, что главное все-таки тогда было
сделано и промедление было смерти подобно.
Евгений Григорьевич тогда был министром экономики, о чем я, конечно, знал. Потом, я помню, он был еще министром без портфеля...
И мне так было жалко Ясина, что такой человек замечательный, и без
портфеля… Но всегда этот человек вызывал у меня исключительно добрые чувства. Больше всех симпатию вызывал именно он. И когда я выбирал «Вышку», то уже знал, что Евгений Григорьевич является ее научным руководителем, что, конечно, было очень большим плюсом.
Вообще говоря, мне кажется, первый раз я увидел Ясина прямо
1 сентября. Обычно в этот день различные высокопоставленные лица ез-
307
Сергей Санович
дят по вузам и школам, читают лекции. И у меня 1 сентября читал лекцию Кудрин, будучи уже министром финансов. А Евгений Григорьевич
сказал напутственные слова. Там была замечательная история: Кудрин
прочел лекцию и, видно, торопился — ушел. Его пошли провожать, Кузьминов продолжил общаться со студентами, и тут вдруг посмотрел направо и говорит: «Ой, портфель министра!». Кого-то отправили возвращать
Кудрину портфель. А я думаю: «Как же так, важный министр портфель
оставил, странно...». Уже на втором курсе я ходил на Апрельскую конференцию. Там можно было послушать министров, разных знаменитых
людей, которых я до этого только по телевизору видел.
«Вышка» в этом смысле прививает очень правильное заинтересованное, а не «концертное» отношение к людям, которые являются носителями
интересной информации и одновременно известны всей стране. Соответственно Евгений Григорьевич тоже был в числе людей, которые, с одной
стороны, где-то далеко, с другой — вот они, тут по коридору ходят. Это
важное преимущество Школы, потому что на ту же Апрельскую конференцию все время приезжают люди из регионов, которые начинают задавать вопрос со слов: «Наконец-то я увидел живьем Германа Грефа, ура!
Дайте мне наконец…» — и дальше спрашивают о том, когда же им повысят зарплату. Я их понимаю, они лет десять мечтали об этом спросить... Но
студенты «Вышки» имеют счастливую возможность общаться с такими
людьми профессионально — на лекциях и научных семинарах. Это относится и к Евгению Григорьевичу, которого я видел на его научном семинаре, или, позже, на встречах в ММВБ1, или когда он сам приходит кого-то
послушать — а это бывает достаточно часто, несмотря на его занятость.
1
308
Московская межбанковская валютная биржа.
«Всех вас здесь учат быть свободными...»
***
Как я оказался на «Теневом правительстве» — это какая-то странная
история. Потому что я вроде как знал, что есть семинар такой, но нигде не мог
найти про него информацию. Причем я знаю, что в «Вышке» все, кроме кабинета ректора, открыто для студентов (включая Ученый совет). А тут какойто семинар — вроде открытый, а объявлений нет вообще. И по-моему,
у кого-то из знакомых я стал спрашивать, как туда попасть. Мне кажется,
Андрей Дмитриевич, когда читал нам экономическую историю, еще не звал
на «Теневое правительство»: первый курс, наверное, рановато.
Наконец, когда я все-таки пришел на семинар, помнится, у меня стали спрашивать — готов ли я что-то сделать. Я как раз что-то уже начал
делать в Лаборатории институционального анализа и ответил, что да, вероятно, постепенно буду готов. Я вступал в какие-то дискуссии, иногда
довольно жесткие, задавал вопросы.
Я пришел на семинар, потому что было очень увлекательно — пообщаться с людьми, да и просто послушать Евгения Григорьевича. Даже
если он активно не участвует в дискуссии, то, когда доклад сделан, участники семинара получают уникальную возможность выслушать его заключительное слово, и это всегда очень интересно.
Потом я два или три раза выступал на «Теневом правительстве».
И всегда Евгений Григорьевич очень доброжелательно относился к тому, что
я говорил, даже когда высказывал какие-то критические замечания. Как
по-настоящему умный человек, от которого, что называется, «не убудет»,
он хочет не обругать, а помочь исследователю разобраться в проблеме.
***
Ярких моментов в нашем с ним общении была масса.
Когда-то в «Вышке» существовала организация «Я думаю»…
309
Сергей Санович
Я поступил осенью 2003 г. — это был очень интересный, переломный
этап российской истории. В результате выборов в парламенте не оказалось
ни одной демократической партии. В воскресенье должны были состояться
президентские выборы, а накануне в субботу Ваня Ниненко, который тоже
учился на экономическом факультете, повесил объявление около доски деканата (тогда он был еще здесь, на Мясницкой): «Собирается московская
молодежная группа сторонников “Комитета-2008”». Был такой «Комитет2008», куда входили разные почтенные люди — в том числе, кстати, Ирина Ясина, — которые думали, что с нами будет в 2008 г. (знали бы они,
чем дело кончится!..). Там был Каспаров, люди, занимающиеся чисто политической деятельностью, а также деятели культуры, журналисты.
Накануне выборов около «Вышки», в «Кофе-Хаусе», собралась группа
из 12 человек, и я среди них. И решила эта группа, что ей совсем не нравится, что происходит у нас в стране, и что нужно с этим что-то делать.
Первое, что мы сделали, — изготовили такие футболки, на которых был
изображен бюллетень, и в нем трижды повторялось: «Владимир Путин,
Владимир Путин, Владимир Путин». И внизу написано: «Свободный выбор?». Мы их напечатали за свои деньги и пришли в понедельник в институт. К нам подходили люди и задавали вопросы, мы давали какие-то телефоны — в общем, как-то контакты собирали и говорили, что будем как-то
действовать. Тогда еще не было названия «Я думаю», мы уже потом его придумали. Мы выпускали журнал, собирали деньги и — самое массовое, что
чаще всего и делали, — приглашали разных людей в «Вышку». Благодаря
Евгению Григорьевичу Ясину и разным другим людям «Вышка» — это такой вуз, где это все делалось и делается вообще без участия разных посторонних людей, без бюрократического аппарата. Просто нужно было заказать
аудиторию и все. Мы звали Касьянова, Каспарова, Илларионова… В то
время активно развивались молодежные партии. Но мы не стали ника-
310
«Всех вас здесь учат быть свободными...»
кой политической силой и благодаря этому, когда уже все стали заняты
и разошлись кто куда, просто остались друзьями.
Помню, в какой-то момент начались трудности с получением аудитории. Пришла идея обратиться к Ясину. И мы были уверены, что Евгений
Григорьевич нас не бросит и поймет. Тогда я в первый раз оказался в кабинете у Ясина. На меня произвело сильное впечатление то, что он сказал:
«Все-таки для вас главный приоритет — это университет. Почему? Потому что всех вас здесь учат быть свободными. Это очень важно». И я понял,
что это честная, разумная позиция, которая принесла нам, студентам
«Вышки», и всей России много пользы. А аудитории мы потом долго еще
заказывали через его приемную.
Помимо «Я думаю», семинаров и лекций было и более личное общение. Евгений Григорьевич всегда весело празднует день рождения; у меня
он, как ни смешно, почему-то ассоциируется с черешней — первый раз
в году я обычно ем ее в мае, в кабинете Ясина на Мясницкой. Ну, а после
одного из моих докладов на «Теневом правительстве» он позвал меня
к себе на передачу «Эха Москвы»…
***
Евгений Григорьевич — абсолютно уникальный человек. Второго такого нет. Именно с точки зрения его роли. Ведь еще до 1991 г. была довольно
большая группа ярких людей с очень разнообразными взглядами, которых
он как старший во многом объединял. Когда писались программы, Евгений
Григорьевич сводил разные, даже противоположные, точки зрения в некую
единую концепцию… И он до сих пор остается таким объединителем. Это
человек, которого уважают все стороны, порой даже те, которые друг друга
видеть не могут. Его авторитет сложился благодаря его исключительной по-
311
Сергей Санович
рядочности, принципиальности, глубокому уму. Это такая компромиссная
фигура. И самое главное, что он сделал, — и в «Вышке», и у себя в фонде — это организация дискуссии. Самая важная функция его фонда — это
создание площадки для общения людей с разными точками зрения. «Либеральная миссия» играет действительно уникальную роль в научной интеллектуальной дискуссии. Константин Сонин как-то выступал на большом научном семинаре у Евгения Григорьевича и сказал, что есть много семинаров
в Москве, где уровень докладов не хуже, но нигде нет такой аудитории. Приходит много людей, каждый из которых действительно может что-то привнести в эту дискуссию. Благодаря авторитету Ясина на семинары приходят просто потому, что он позвал. Ему нетрудно собрать молодых и немолодых
людей с разными взглядами и родом занятий: экономистов, социологов, политологов, философов. Это позволяет посмотреть на проблему с разных сторон и найти лучшее решение. Действительно, это абсолютно уникальная
роль — человека, который вокруг себя создает среду, сообщество.
Может быть, еще важнее то, что Евгений Григорьевич никогда не жалеет
времени на то, чтобы прочесть лекцию перед абитуриентами, младшекурсниками (и не только в «Вышке»), дать интервью или прокомментировать
решения правительства. «Либеральная миссия» много занимается просветительством, издает книги. Я помню, как-то раз Ясину, уже довольно поздно
вечером, нужно было убегать с какого-то семинара на «Эхо Москвы», общаться со слушателями. И он на ходу бросил что-то в духе: «Опять пора на
пост, защищать либеральные ценности». В этом — весь Ясин. Он чувствует
личную ответственность за то, чтобы ценности свободы окончательно не погибли, а людям не пудрили мозги безграмотные пропагандисты.
Ну и, конечно, нельзя не вспомнить его чувство юмора. Настоящее,
одесское. Наверное, отсюда ясинская способность к компромиссу — он
никогда не относится к себе и другим слишком серьезно.
312