Свободная торговля как оружие в борьбе за глобальную власть
advertisement
Штефан Кауфманн Свободная торговля как оружие в борьбе за глобальную власть Что стоит за хлорированными цыплятами и третейскими судами: политические цели Трансатлантического соглашения TTIP Transatlantic Trade and Investment Partnership (TTIP), или Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнёрство между США и ЕС – это мега проект. С разных сторон раздаются предостережения о рисках и опасностях, которые несет в себе это соглашение. И все же ответственные ведомства продолжают подгонять процесс. Отсюда вопрос: зачем ЕС и США вообще нужно TTIP? Ради чего они мирятся с возможными рисками этого соглашения? Ведь обещанный эффект в виде экономического роста и рабочих мест незначителен. План ЕС, его государств-членов и США заключается скорее в том, чтобы через кооперацию усилить свои позиции в глобальной конкуренции – не только экономические, но и политические. Тем самым 1 проект оказывается полон противоречий, ибо это кооперация конкурентов. Начиная с лета 2013 года, Европейская комиссия и правительство США ведут переговоры о заключении соглашения TTIP и, тем самым, о далеко идущем устранении торговых барьеров. К ним относятся не столько таможенные пошлины (их в торговле между Европой и США почти нет), сколько «нетарифные торговые препятствия». Это означает, среди прочего, уравнивание или взаимное признание региональных или национальных нормативов на продукцию, порядка проверки и стандартов. Эти правила определяются в качестве «торговых препятствий» потому, что их выполнение накладывает на компании дополнительные издержки. Они вынуждены адаптировать свою продукцию и услуги к дополнительным проверкам или стандартам. Унификация принесла бы компаниям существенную экономию. С заключением TTIP возникает огромный экономический блок: на государства-члены ЕС и США 1 Далее употребляются такие формулировки как «США хотят» или «ЕС требует», за которыми исчезают противоречия, например, между конкурирующими компаниями, между наемными работниками и капиталом или между правительствами и отдельными государствами ЕС. Тем не менее, о ЕС и США (или Китае) говорится практически как о единых целых – поскольку на уровне мировой торговли действующими субъектами являются государства или их правительства. То, чего они пытаются добиться, представляет собой – при всех существующих противоречиях – ту вышестоящую позицию, при помощи которой должны обеспечиваться доминирующие в той или стране или регионе политэкономические интересы. Их не следует путать с интересами населения этих стран. 2 приходится почти половина глобального ВВП, 30 процентов мирового торгового оборота и 40 процентов оборота услуг. ЕС и США являются друг для друга крупнейшими торговыми партнерами. Предыстория Подходов к установлению трансатлантического экономического сотрудничества было много. Но до сих пор все они заканчивались неудачей. Чтобы понять новую динамику и особое стремление к заключению TTIP, необходимо иметь в виду подоплеку, усиливающую давление на ЕС и США с тем, чтобы они сближались еще теснее. 2 1. Относительное ослабление власти «Запада» Уже несколько лет Европа и Соединенные Штаты имеют дело с новыми сильными 3 конкурентами. К ним относится, в частности, группа государств БРИКС, прежде всего Китай. В 4 результате подъема этих государств старые державы «Запада» потеряли часть мирового рынка. Наращивая экономические возможности, государства БРИКС получают больше политической и военной власти. Взаимодействуя друг с другом, они все больше выступают в качестве соперников «Запада», например, в международных организациях, в частности, в Международном валютном фонде, Всемирном банке или Всемирной торговой организации. 2. Значение ВТО снижается В прошедшие два десятилетия за вопросы международной торговли отвечала Всемирная торговая организация. Она «базировалась на консенсусе государств, но фактически управлялась 5 США и ЕС/ЕЭС». Для них ВТО была инструментом, с помощью которого они устанавливали правила и превращали свои торговые интересы в обязывающее право для всех других государств. В частности, ВТО должна была «открыть» китайский рынок. Однако с ростом влияния «пороговых» и развивающихся стран противоречивые интересы не удается свести к единому знаменателю. Текущий раунд переговоров по мировой торговле в Дохе зашел в тупик. «Этот ˃ клуб˂, 50 лет управлявший мировой экономикой и торговлей, по-видимому, потерял 6 способность навязывать другим свои позиции». Поскольку ВТО непригодна более в качестве средства для осуществления европейских и американских интересов, начался процесс заключения сепаратных соглашений с отдельными государствами или группами государств в обход ВТО. 3. Кризис На фоне современного кризиса мировых финансов и экономики США и ЕС претендуют на то, чтобы в будущем сильнее использовать мировой рынок для своего экономического роста. Барак 2 «Запад» берется здесь в кавычки, поскольку выраженное в этом слове единство ЕС и США имеет лишь ограниченное значение. 3 Ср. о качественном подъеме БРИКС: Neelsen, John P.: Das Empire schlägt zurück: TTIP vs. BRICS in: Sozialismus, Dezember 2014, im Erscheinen. 4 Deutsch, Klaus Günter: Atlantische Einheit im weltweiten Wettbewerb. TTIP in Perspektive, Deutsche Bank Research, Frankfurt a. M. 2013 5 Bendini, Roberto: EU and US trade policy and its global implications, Brüssel 2014, S. 11, unter: www.europarl.europa.eu/RegData/etudes/brie- fing_note/join/2014/522349/EXPO-INTA_SP(2014)522349_EN.pdf 6 Там же, с. 13 3 Обама объявил в 2010 году в речи о положении нации о намерении за пять лет вдвое увеличить американский экспорт и сократить хронический дефицит внешней торговли. Для этого США 7 придется «агрессивно искать новые рынки, так же как это делают наши конкуренты». С этой целью США добиваются не только соглашения о свободной торговле TTIP с Европой, но и Транс-Тихоокеанского партнерства (Trans-Pacific Partnership, TPP) с южноамериканскими и азиатскими государствами, но без Китая. ЕС в свою очередь, – и прежде всего государства еврозоны, – также делают ставку на внешнюю торговлю. В результате программ экономии и стратегий снижения заработных плат внутренний спрос не может быть мотором роста, и оживить конъюнктуру и сократить государственный долг можно лишь с помощью экспорта. В рамках стратегии роста «Европа 2020» ЕС хочет стать самым конкурентоспособным экономическим пространством мира. Эта стратегия однозначно имеет политическую направленность, как сформулировала Меркель в правительственном заявлении от 25 марта 2012 года: «Лишь конкурентоспособная Европа имеет вес в мире». Цели TTIP и TPP Европейская комиссия предприняла попытку узаконить TTIP за счет приписываемого ему позитивного воздействия на экономический рост и рабочие места. Однако соответствующие 8 исследования – в том числе по заказу ЕК – показывают данные, которыми можно пренебречь. Действительно, «Запад» преследует с помощью этих торговых соглашений различные цели. Сначала рассмотрим те из них, которые ЕС и США преследуют сообща. Затем перейдем к их противоречиям. Перенаправление торговли: Устранение торговых барьеров принесет компаниям в ЕС и США непосредственную экономию затрат, еще одним подарком станет более широкий «внутренний рынок». Их конкурентоспособность – то есть их относительная конкурентная позиция по отношению к компаниям, не входящим в TTIP и TPP, - станет лучше, они смогут делать более дешевые предложения. Как надеются, за счет этого удастся, во-первых, отвоевать часть мирового рынка, а во-вторых, перенаправить мировую торговлю в зону TTIP. Глобальные стандарты Гораздо более значимым может быть исходящий от TTIP эффект воронки. Новый торговый блок был бы таким большим, что другим странам пришлось бы к нему присоединиться, то есть принять его правила, что означало бы для них дополнительные расходы. Таким образом через это соглашение США и ЕС смогут добиться того, что у них уже не получается через ВТО с ее принципом консенсуса: определять правила всемирной конкуренции в пользу собственных интересов. Об этом даже открыто говорят: с TTIP «Европа имеет, возможно, в последний раз шанс установить международные стандарты», объявил недавно федеральный министр 9 экономики Зигмар Габриэль. То, что Габриэль формулирует здесь как оборонительную стратегию, является, по сути, наступательной программой. Это подтверждает Ганс-Петер Фридрих (из партии ХСС), защищая TTIP в ходе дебатов в бундестаге: «Настоящее ядро этого соглашения о свободной торговле состоит в том, что Европа и Америка получат в будущем шанс 7 8 9 Цит. по: там же, с 5 Ср.: http://library.fes.de/pdf-files/wiso/10969.pdf Ср.: www.vor- waerts.de/artikel/gabriel-ttip-entmystifizieren. 4 совместно устанавливать нормы в области новых технологий… Технические нормы это словно загранпаспорта для товаров и грузов. – Мы, европейцы и американцы, можем быть теми, кто 10 выдает эти паспорта, и это является огромным преимуществом» . Китай – подчинение через исключение Главным конкурентов «Запада» является Китай. В экономике конкуренция выражается в потере части мирового рынка, в политическом и военном плане она лишь намечается. В силу этого не случайно, что КНР не является частью TTIP или TPP. «Можно описать TTIP и TPP как EBC: Everybody 11 but China» (все кроме Китая), пишет Тимоти Гартон Эш. Однако, маловероятно, что предназначением соглашения является исключение Китая – он для этого слишком велик и выгоден для западных компаний. Целью TTIP и TPP может быть принуждение Китая согласиться с системой правил, кодифицируемых США и ЕС, - под угрозой исключить страну из соглашений о свободной торговле, если китайское правительство не будет следовать заданным показателям. До сих пор КНР отказывала требованиям «Запада», направленным на открытие рынка. Часто жалуются на недостаточную защиту интеллектуальной собственности, в результате чего 12 американские и европейские фирмы теряют свои доходы, протекционистские меры против иностранной конкуренции на китайских рынках, принуждение западных компаний вступать в кооперацию с китайскими фирмами, а также политическое предпочтение китайским фирмам в ущерб западным конкурентам в целом. Важным средством протекционизма и субсидирования являются крупные государственные компании Китая. «Поэтому не следует считать чистой случайностью то, что существенным принципом TTIP является введение равных условий конкуренции и полной прозрачности господдержки и интервенций на рынках», чтобы таким образом «ограничить поддержку 13 государственных компаний [Китая]». В этом смысле, как подчеркнула Марьют Ханнонен, сотрудница (бывшего) еврокомиссара по торговле Карела де Гюхта, присоединение Китая к TPP или всеобъемлющему соглашению с Европой будет только приветствоваться, - при условии, что 14 Китай проявит готовность пойти на необходимые уступки. Кроме того, под крышей TTIP и TPP можно заставить соблюдать правила «Запада» путем наднациональных третейских судов. Пока что подобные суды служат в основном для реализации интересов глобального Севера против глобального Юга. Из поданных до сих пор в третейские суды шестисот исков три четверти обращены против развивающихся и пороговых стран. Геополитика – TTIP как «экономическое НАТО» Цели TTIP простираются далеко за пределы экономики. Бывшему госсекретарю США Хиллари Клинтон принадлежат слова о том, TTIP могло бы действовать как своего рода «экономическое НАТО». Такая ссылка на военный союз показывает, как далеко заходят надежды (или опасения) 10 Deutscher Bundestag: Stenografischer Bericht der 54. Sitzung, Plenarprotokoll 18/54, Berlin 2014, S. 4926 Цит. по: Ham, Peter van: The Geopolitics of TTIP Clingendael Policy Brief, Den Haag 2013, S. 5 12 США и ЕС держат 40 процентов патентов во всем мире. 13 Trigkas, Vasilis: The Strategic Implications of TAFTA/TTIP: Will it Engage or Contain China?, in: The Transatlantic Collossus, Februar 2014. 14 Ср.: http://chinatradeextra.com/China-Weekly-Update/China-WeeklyUpdate-9/6/2013/eu-official-signals-china-is-wary-of-ttip-tpp-due-to-potential-marketimpact/menu-id-1085.html 11 5 15 некоторых политиков в связи с TTIP. Речь идет не о чем-нибудь, а об «обновлении Запада», , причем не только в экономическом отношении. «Логика TTIP имеет геополитическую природу», - считает эксперт в области политики безопасности Питер ван Хам. Еврокомиссар по торговле Карел де Гюхт отстаивает точку зрения о том, что TTIP определяет «вес западного свободного 16 мира в экономических и политических делах». В чем здесь связь между экономикой и политикой? Во-первых, успешная – и достаточно большая – экономика дает государству средства для наращивания военной мощи. В этом смысле «ожидаемый экономический выигрыш [способен] вернуть жизненные силы союзникам» и «создать альянс против Китая [TPP] или усилить 17 единство Запада в отношении России [TTIP]». Во-вторых, под крышей TTIP могут собраться те 18 государства, которые «объединяют [одни и те же] ценности и интересы». Таким образом, торговое соглашение может служить для НАТО фильтром в вопросе о том, с какими странами осуществлять военное сотрудничество. Кроме того, «TTIP [может] заново установить иерархию 19 внутри НАТО и образовать ядро из одинаково настроенных государств». С некоторых пор геополитический фокус США направлен на тихоокеанский регион с тем, чтобы ограничить в регионе притязания Китая, подкрепленные также и в военном отношении. Через TTIP США могли бы создать сеть из партнерских государств как альтернативу китайскому блоку. А для ЕС важно при помощи TTIP сдвинуть фокус Соединенных Штатов на союз с Европой. Чтобы быть глобальным игроком, ЕС нуждается в США. Это доказывает, в частности, пример Украины (см. ниже). Противоречия проекта Проект соглашение о свободной торговле полон противоречий и противоположностей. С одной стороны, неясно, кто от него в итоге выиграет. Все выиграть не могут. Если принять кредо сторонников либерализации, что свободная торговля выгодна всем, то переговоры и часто цитируемая «упорная борьба» вокруг соглашения были бы излишними. Выигравшие и проигравшие будут среди компаний и на уровне отдельных государств. Что касается двух блоков ЕС и США, то здесь тоже неясно, какой из них сможет в итоге записать на свой счет желанный прирост власти. Этот вопрос встает потому, что ЕС и США, как и все договаривающиеся стороны, преследуют частично противоположные интересы. Они – конкуренты, которые находят друг друга ради некой высшей цели. В одиночку ни одному из них не хватает сил добиться поставленной цели. И это их сближает, но не гасит противоречия, а лишь придает им длительную форму. Они пытаются через кооперацию использовать друг друга в собственных целях. Что приводит к трениям. Инициатива заключения TTIP исходит от правительства США. Оно хочет посредством атлантико-тихоокеанской двойной стратегии усилить свои лидирующие позиции. Через TTIP и TPP «США, возможно, пытаются использовать оба блока [Азию и Европу] друг против друга, 15 Ср.: http://english.peopledaily.com.cn/90777/8294139. html. Ham: The Geopolitics of TTIP, S. 1. 17 Perthes, Volker: TTIP: Die strategischen Prioritäten der Anderen, Stiftung Wissenschaft und Politik, Berlin 2012, S. 1. 16 18 19 Ham: The Geopolitics of TTIP, S. 4. Там же 6 20 чтобы получить от тех и других максимум уступок». Так Вашингтон создает сепаратные «коалиции согласных». С такой повесткой они сеют конфронтацию между ЕС, Китаем и остальным миром. ЕС в свою очередь пытается использовать потенции США для расширения своего влияния, поскольку в одиночку, особенно в Азии, не сравнится ни с США, ни с Китаем. Для европейской политики встает вопрос: она бенефициар или лишь средство политики США? «Энтузиасты TTIP верят, что соглашение является важным шагом в плане обновления политической силы Запада. […] Но вопрос в этой связи в том, можно ли заменить слово ˃Запад˂ на ˃США˂?» - спрашивает Роберто Бендини, советник Европейского парламента по торговым вопросам. Он мало сомневается в том, что TTIP будет служить скорее стратегическим целям США, чем «довольно 21 запутанным и ограниченным целям ЕС». ЕС как актор мировой политики нуждается в 22 соглашении с США, имеющем «высшее значение для европейской дееспособности». С другой стороны, у европейцев нет «настоящего интереса соглашаться с ролью ˃младшего партнера˂ в 23 будущем трансатлантическом партнерстве». Это противоречие возникает из существующей у договаривающихся сторон асимметрии власти: «США все еще в значительной мере величайшая военная держава мира […] ЕС еще далека от совместного режима обороны, а сокращения военных бюджетов еще больше увеличивают 24 пропасть между США и ЕС». Итак: если в экономике ЕС и действует на одном уровне с США, то в военном плане его государства-члены, во-первых, уступают США и, во-вторых, европейский военный потенциал интегрирован в структуру НАТО под американским руководством. Следовательно, ЕС зависит от США при обеспечении глобального регламента. Действуя в одиночку, ни ЕС, ни его государства-члены не в состоянии военными средствами обезопасить свои глобальные интересы. Сейчас им это продемонстрировано на одном актуальном примере. 25 «В этой связи [TAFTA/TTIP] кризис вокруг Украины получает новый облик». Пример Украины Исходной точкой внутри-украинских конфликтов было соглашение об ассоциации с ЕС в рамках его расширения на восток. Там шла речь о (не только) экономическом включении Украины в экономическое пространство ЕС и принятии ей правил Евросоюза. Этот проект натолкнулся на сопротивление, с определенного времени вооруженное, которое поддержало в качестве патрона российское правительство. В ответ на это США и ЕС приняли экономические санкции против России – как эрзац или дополнение возможного военного вмешательства. Кроме того международный третейский вынес в июле 2014 года решение о взыскании с российского правительства более 50 миллиардов долларов США за неправовое, с точки зрения суда, разрушение нефтяного концерна ЮКОС. Оба события ставят перед ЕС вопрос о том, насколько он способен не только договариваться о правилах, но и добиваться своей интерпретации этих правил вопреки желанию сильных противников? Или говоря иначе: если российское правительство не выполнит решение третейского суда и не выплатит штраф, будет ли ЕС готов 20 Bendini: EU and US trade policy, S. 15. Там же, с. 11 22 Deutsch: Atlantische Einheit, S. 61. 23 Bendini: EU and US trade policy, S. 20. 24 Там же, с.16-17 25 Neelsen: Das Empire (готовится к изданию) 21 7 наложить арест на государственное имущество второй мировой ядерной державы? Таким образом, в последней инстанции Евросоюз остается зависимым от военной силы США, которую он хочет и вынужден будет использовать в конфликте с Россией. Одновременно, как представляется, Соединенные Штаты преследуют в случае с Украиной еще одну цель. Пока ЕС, заручившись поддержкой США, по-видимому, занимается дальнейшим ослаблением российского влияния, хотя и нуждается в готовности России к сотрудничеству, Вашингтон нацелился на подчинение Москвы в духе изречения Збигнева Бжезински о том, что без Украины Россия вернется к статусу региональной державы. Выражаясь другими словами, в то время как 26 ЕС еще апеллирует в направлении Москвы к выгоде от взаимных экономических отношений, США очевидно готовы разрушить эти отношения ради достижения своей цели. Переход к открытой конфронтации с применением экономических отношений и зависимостей характерен и для проекта TTIP. «[США и] TTIP могут вытолкнуть ЕС на стратегическую арену, на 27 которой он не чувствует себя комфортно, пока, по крайней мере». На этой «стратегической арене» перед другими государствами, особенно государствами БРИКС, встает вопрос о присоединении к проекту ЕС и США или выстраиванию контр-структур. Похоже, что происходит как раз второе. Учредив собственный банк развития и валютный фонд, государства БРИКС создают альтернативы Всемирному банку и МВФ. В поддержку России в ее конфликте с ЕС и США (и используя ее бедственное положение для получения уступок в цене), Пекин согласовал 30-летний договор о поставках газа на более чем 400 млрд. долларов США. Кроме того, России предоставлен доступ к финансовым средствам через соглашение о свопах рубль-юань. Все это подрывает действенность санкций «Запада». Одновременно он демонстрирует готовность использовать глобальную экономическую и финансовую систему как оружие. Это – угроза и риск одновременно. «В настоящее время существует риск того, что ЕС и Соединенные Штаты окажутся в итоге в самом худшем из миров: санкции недостаточно сильны, чтобы изменить поведение Москвы или удержать Китай от дальнейших военных притязаний к собственным соседям. Одновременно они достаточно сильны для того, чтобы побудить Россию к более тесным связям с Китаем и подтолкнуть его к иммунизации против уязвимости в рамках 28 западной финансовой системы». На самом деле пока неясно, как Китай будет реагировать на западные действия против России и планируемые соглашения TTIP и TPP. До сих пор Пекин придерживается своей концепции «Regional Comprehensive Economic Partnership» (Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство) с азиатскими странами как своего рода контр-полюса. Он также пытается отколоть ЕС от блока TTIP. В ходе своего европейского визита в начале апреля 2014 года президент КНР Си Цзиньпин предлагал начать переговоры о зоне свободной торговли ЕС-Китай. «Вашингтон понимает, что Китай имеет сильный интерес к созданию противовеса американской 26 «Экономическая победа над Россией» вряд ли является смыслом санкций, заявил федеральный министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер. Цит. по: www.spiegel.de/politik/ausland/ukraine-steinmeier-warntvor-zu-scharfen-sanktionen-gegen-russland-a-1005327.html 27 Ham: The Geopolitics of TTIP, S. 7 28 Small, Andrew: Ukraine, Russia and the China Option. The German Marshall Fund of the United States, Washington D.C. 2014, S. 1 8 29 гегемонии». В свою очередь ЕС поставлен перед выбором, с кем он хочет сотрудничать, тем более что TTIP может угрожать его собственному хрупкому единству. «Так же как НАТО бросает тень на европейскую политику в области безопасности и обороны, так и TTIP может 30 представлять альтернативу вместо дополнения к внутреннему рынку ЕС». Каковы ставки в игре Итак, высший риск трансатлантических торговых проектов и действий против России состоит в следующем: «Запад» пытается через свою кооперацию заставить остальной мир принять собственную систему правил. Одновременно он, таким образом, способствует сегментации мирового рынка, подрывает универсальность существующей до сих пор системы (мировой) торговли и рискует развалить эту систему. Похоже, что ЕС и США на сегодня готовы идти на этот риск ради укрепления, возврата или расширения своей глобальной власти. Этот фактор власти является решающим критерием, которым руководствуются стороны, договаривающиеся о TTIP, а вовсе не дополнительный рост ВВП или уровня жизни населения. Федеральный президент Гаук тоже высказывался в поддержку: «Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство, к которому мы стремимся, может умножить благосостояние по обе стороны Атлантики». Но эта прибавка к «благосостоянию» всегда называется скорее как полезное следствие, а не цель TTIP. Если бы оно было целью, то остается непонятным, почему элиты ЕС и США со столь «явной 31 неотложностью» добиваются этого соглашения. Оно дает им, по собственному признанию, «последний шанс» укрепить свою власть и содержит тем самым большой риск: «Проблема в том, что если TTIP потерпит неудачу, то она будет публичной и разоблачит трансатлантический 32 Запад как пустой миф». Об авторе: Штефан Кауфманн (Stephan Kaufmann) пишет в качестве журналиста об экономике, живет в Берлине. Серия публикаций STANDPUNKTE издается Фондом Розы Люксембург в Берлине http://www.rosalux.de/fileadmin/rls_uploads/pdfs/Standpunkte/Standpunkte_23-2014.pdf 29 www.realinstitutoelcano.org/wps/portal/web/rielcano_en/contenido?WCM_GLOBAL_CONTEXT=/elcano/elcano_in/ zonasjn/commentary-otero-iglesias-geopolitics-ttip-seen-from-beijing 30 31 32 Bendini: EU and US trade policy, S. 17 Ham: The Geopolitics of TTIP, S. 2. Там же, с. 6
