II. Примеры Действия Репутаций

Репутации и этогенез1
С.Коковин2
Научно-популярное эссе для возбуждения темы РЕПУТАЦИЙ среди
теоретиков-экономистов, политологов/футурологов, а затем – политиков. Пора этим
заниматься, черт побери. А то терроризм поджимает, да и чернуха в государстве и
бизнесе глаз колет.
РЕПУТАЦИИ-1:
ИСТОРИЯ
СУТЬ
ИГРЫ,
ЕЕ
РЕЗУЛЬТАТЫ,
Эпиграф 1: "Англия превзошла другие страны в трех вещах: в свободе, в
набожности, и в торговле". /Монтескье, 17??, цит. по кн. М.Вебер:
"Протестантская этика и дух капитализма"./
Эпиграф 2: "... и вот - общественное мненье. Пружина чести, наш кумир.
И вот на чем вертится мир." /А.С.Пушкин/
Хотелось бы понять, на чем, собственно, "вертится мир", почему Европа
"вертится" лучше в торговле и ее предпосылках, чем Азия, и куда грести
Азиопе. Для этого рассмотрим один класс игровых задач - "репутационные
игры", дальнейшее обсуждение актуальности вопроса отложив до статьи
РЕПУТАЦИИ-2.
Тема имеет много разветвлений, первое из которых - на индивидуальные
и коллективные репутации. Начнем с первой вариации, более простой, вводной.
I. Основные Понятия Репутационной Игры
Рассмотрим три игровых позиции: 1) репутируемый "работник"
("Agent", скажем, новый бизнес-партнер или нанимаемый чиновник, зубной
врач),
2) репутирующий "информатор" (бывший клиент или знакомый
нанимаемого, или специальная репутационная фирма, типа кадрового или
информационного агентства, сваха) и 3) "заказчик" - потребитель и репутации и
услуги репутируемого ("Principal"). Социально-исторически, эту тему можно
возводить к Максу Веберу (``Protestant Etics..."), Франциску Фукуяме (``Trust").
Соотнося же ее с обширной теоретико-игровой и экономической литературой,
заметим, что "репутирование" есть вариация известных задач Principal-Agent, то
есть задач найма или стимулирования, в частности, ситуаций "с сигналами и с
конкуренцией множества работников".
Под этогенезом, в отличие от этногенеза, я понимаю вызревание «носителя этики и этоса», то
есть сообщества людей, признающего себя объединенным некоторыми этическими нормами
и/или идеалами. Под этосом обычно понимают поэтизируемый личностный образец, идеал, а не
среднее. Например, сообшество воров в законе – носитель этоса, а его этос – «крутой» вор,
живущий только воровством и спускающий или раздающий все деньги.
2
Это эссе – часть задуманного почти-серьезного цикла «Хамоведение», который должен бы
включить также размышлизмы о 1)этногенезе, в связи с миграцией и брачными традициями,
2)модах в культуре вообще, и противостоянии «буржуазности» и «добровольчества» в
частности. Автор – доцент Новосибирского гос. университета, преподающий, в частности,
теорию игр и политологию.
1
Нюансы (не знаю, исследованные ли в какой-либо строгой статье)
состоят в том, что Заказчик, по сути, нанимает двух работников в разных ролях:
информационной и исполнительской, при этом он хотел бы, чтобы информатор
был мотивирован к достоверности сообщения, а работник -- к честному
исполнению контракта. Работник же склонен мотивировать информатора к
исключительно благоприятной рекомендации, но иногда Информатор сильнее
мотивирован собственной репутацией, или недоступен, или Заказчик сам
выступает в этой роли, собирая информацию. Типично, когда эта игра
повторяется в определенной популяции Информаторов и Работников.
Многочисленны ли Заказчики, или Заказчик один -- не играет роли. Если потери
информации от розыгрыша к розыгрышу (хаос) не очень значительны, то можно
показать, что тогда есть шансы на "равновесие с достоверными репутациями"
(Жан Тироль``Collective reputations"). Рассмотрим исторические примеры и
сопутствующие идеи.
II. Примеры Действия Репутаций
Чтобы репутация играла роль при выборе нанимаемых служащих,
деловых партнеров, политиков - она должна храниться и передаваться. В
некоторых не слишком многочисленных сообществах бывало возможно знать
непосредственно или через знакомых и помнить репутации ВСЕХ (!) "людей
первого сорта" (или хотя бы их семей) - в степени достаточной для принятия
решения (о браке, о торговом партнере, о политическом лидере). Возможно,
именно это, в сочетании с достаточной конкуренцией, и создало в некоторых
обществах, например, в классических Афинах, в республиканском Риме и в
некоторых городах поздне-средневековой Европы среду, вырастившую понятие
о ДОСТОЙНОМ купце и гражданине, и более-менее соответственную этому
понятию практику поведения достаточно большой части населения. Здесь мы
видим достаточно эффективную работу отношения "репутируемый - заказчик",
без участия репутирующей организации (для Европы, впрочем, это не совсем
точно), заказчик сам тратит силы на поиск/хранение информации.
Напротив, во многих более многочисленных сообществах, скажем, в
царской России 19 века, среди дворянства и купечества в поддержании
репутации и найме на службу играл существенную роль институт
"рекомендации".3 Он существенно искажался проталкиванием родственников и
друзей, но при прочих равных, оказывал влияние. Важно, что репутирующий
Информатор мог пострадать по службе или в общественном мнении при
заметных проступках рекомендуемого. Информация кто кем рекомендован - не
терялась. В итоге, традиционно высокая коррупция, видимо, слабела в России.
По крайней мере, в госаппарате в начале 20 века в России уже не удивительны
достойные министры, как Плеве, Витте и Столыпин. В бизнесе имеются
примеры достойного предпринимательства и поставок "под честное слово" (для
нашей темы особенно интересны успешные торговые объединения купцов старообрядцев, пользовавшиеся взаимо-доверием и доверием извне).
Возможно, характерное русское слово «проходимец» означает: никем
нерепутируемый и не заботящийся о репутации человек.
3
Советская Россия пыталась поддерживать хранение репутации через
отделы кадров предприятий, хранившие личные дела и дававшие людям
рекомендации во всех важных случаях. Дублировали эту работу парткомы
предприятий и КГБ. Дублирование делало вероятной проверку.
"Репутирующий" кого-то функционер, давший неудачную рекомендацию,
иногда бывал наказан. Эта система, сильно искаженная протаскиванием "своих"
людей для важных назначений и хлебных мест, во многих других случаях все
же давала эффект. Не-лояльность или просто неважный моральный облик,
например пьянство, замеченные махинации, вполне мог мешать рекомендации
работника или чиновника на пост. Подобно карьере при любом дворе, вопервых, советский служащий дисциплинировался репутацией, во-вторых,
службисты составляли "кланы" поддерживающих друг друга ("кто чей" в
иерархии), и (забегая вперед) конкуренция этих кланов дисциплинировала их.
Возможно, историки меня поправят, но правдоподобно, что монархии и
диктатуры (включая Чингиз-Хана, некоторых китайских императоров и
Сталина), ухитрявшиеся создать вполне лояльные и не чрезмернокорумпированные (или хотя бы работоспособные) иерархии - достигали этого
не без помощи организации репутационной игры среди подчиненных.
В наше время в Европе и США хранение репутаций в бизнесе
обеспечивается (возможно, не идеально, но заметно) некоторыми устоявшимися
институтами репутирования. Гильдии юристов, особенно в Англии, конкурируя,
эффективно обеспечивают качество юристов. Известность торговой марки "brand name" - полезна для фирмы, банка, сети супермаркетов или ресторанов,
причем ценится марка со стажем. Послужной список, "Curriculum Vitae" требуется при назначениях на должности, ценится долгая работа в уважаемом
учреждении, нередко просят рекомендацию с прошлого места работы.
Специальные репутирующие фирмы собирают деловую информацию о частных
гражданах, например, об отсутствии просроченных счетов и долгов, и продают,
с согласия граждан, кредитующим организациям. Репутации политиков и фирм
хранятся и распространяются газетами и другими организациями Mass Media. В
том числе Mass Media репутируют друг друга, что, при существенной их
конкуренции, создает тенденцию не врать без края (как Геббельсовская или
советская пресса).
В результате, обычно "солидные" западные газеты теперь почти не
приводят заведомо ложных фактов, их можно упрекнуть лишь в тенденциозном
подборе и комментировании фактов. Набирает (забегая вперед) репутирующий
опыт и Интернет, с владельцами страниц (site owners) как репутирующими
организациями. В целом страны Запада накопили хороший репутационный
потенциал: можно перечислить много фирм, банков, газет, и даже политиков,
словам которых можно, как это ни удивительно для россиянина, доверять. Еще
более важно для функционирования госаппарата и бизнеса, что в среднем
доверять можно и чиновникам, и деловым партнерам!
Резюмируем примеры
III. Три Возможные Модели Игры Репутаций
1)Внешнее репутирование.
Один Заказчик периодически покупает информацию у одного или
нескольких Информаторов из соответствующей популяции, а затем, с учетом
его (их) рекомендаций, нанимает Работников из соответствующей популяции, и
зарплата Работника пропорциональна уровню рекомендации. Работники
некоторым образом распределены по своему качеству (скажем, честности или
аккуратности), их популяция обновляется некоторым темпом, и достижение
информации о каждом НОВОМ работнике стоит любому информатору дешево,
а Заказчику дорого, поэтому Заказчик предпочитает покупать рекомендации.
Цена пропорциональна ожидаемой выгоде от информации. Информаторы не
очень многочисленны, так что Заказчик способен хранить память о том, кто
кого рекомендовал, подтвердилась ли рекомендация (качество становится
известно Заказчику после найма с некоторой вероятностью), и соответственно
корректировать цену предлагаемую конкретному информатору. Но их
популяция тоже обновляется некоторым темпом. Каждый информатор способен
адекватно сообщать текущий уровень работника или искажать его. Работник,
ценой некоторых затрат, способен повышать свое качество, и/или платить
выбираемому им информатору за завышение рекомендации, или не
репутироваться не у какого информатора, и тогда наниматься за наименьшую
зарплату.
Равновесие (Bayesian equilibrium) в этой игре включает стратегии всех
трех типов агентов, включая выбранное качество каждого (разного от
рождения) типа работников, цену информации. Можно показать, что при
некоторых значениях вероятностей/выигрышей/обновления популяции, одни и
те же физические условия игры могут приводить к двум разным равновесиям:
``высокому" и "низкому". В ``высоком" Информаторы, конкурируя за Заказчика,
предпочитают добывать и предоставлять истинную информацию, а Работники тратить усилия на повышение качества, а не на подкуп информаторов. Во
"низком", наоборот, Работники в основном тратятся на подкуп, а информация
дешева и недостоверна. При слишком большом обновлении популяции
Информаторов, и/или при малой вероятности обнаружения качества - возможно
только низкое равновесие.
Вероятно, в каждом равновесии низший (от природы) сегмент рынка
работников предпочитает не репутироваться и не заботиться о качестве, а
высший - делать и то и другое.
2)Коллективное репутирование.
Все сходно с предыдущей игрой, только репутирующие организации
являются просто объединениями репутируемых работников (например,
гильдиями). Информация, поступающая о качестве их членов Заказчику - есть
просто накопляющееся матожидание прошлых реализаций качества членов
гильдии. Гильдия умеет проверять качество каждого вновь возникшего на
рынке работника и либо принимать просящегося в гильдию работника
(большинством голосов, возможно, за плату), либо не принимать. Гильдия
имеет возможность наблюдать качество работника в каждом из его наймов и
исключать его (скажем, большинством голосов).
Равновесия, возникающие в этой игре, вероятно, обладают тем же, что и
в прошлой, свойством: низший сегмент рынка работников не репутируется и не
заботится о качестве, а высший - делает и то и другое. Но кроме этого, должно
возникнуть кооперирование (коагулирование) работников с определенными
уровнями природного качества в однородные гильдии (клубы Тьебу), делающие
возможным достоверное информирование Заказчика о практикуемом качестве
каждого вновь нанимаемого работника. Не все вариации этой игры исследованы
в работе Жана Тироля "Collective reputations".
3)Круговое взаиморепутирование.
Характерно взаиморепутирование газет, но нам интереснее другой
пример. Предположим каждый из чиновников некоторого министерства
опрашивается министром: его мнение о степени коррумпироанности (скажем,
частоте взяток) каждого из коллег. Информация как-то агрегируется, и каждый
получает ожидаемый рейтинг. Время от времени проверки подтверждают или
опревергают рейтинги отдельных участников, одновременно сказываясь на
рейтингах репутировавших их достоверно или недостоверно. От рейтингов
зависит оплата или вероятность увольнения. Работники могут кооперировать в
некоторые группы (круги блата), хорошо репутирующие друг друга. При какой
частоте и достоверности проверок равновесие взаиморепутирования будет
давать достоверную информацию и низкий уровень коррупции? Когда круги
блата будут разрушаться и поведение будет индивидуальным? Какой способ
агрегирования информации приводит к большей достоверности? Это тема для
теоретико-игровой статьи.
IV. Примеры и ИСТОРИЯ РЕПУТАЦИОННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ
Репутацию иногда легче поддерживать сообща, как "общее благо". Это
верно в тех случаях, когда производителей в професии много, и клиенту трудно
знать и помнить репутацию отдельных поставщиков. В маленьком городке
можно знать каждый ресторанчик, а в большом надежнее идти в Мак-Дональдс,
если боишься отравиться.
В городах поздне-средневековой Европы гильдия или "цех", например,
суконщиков одного города конкурировал с цехом суконщиков другого, заботясь
о репутации, и КОНТРОЛИРОВАЛ своих членов, к выгоде качества и
общества. Затем произошла протестантская Реформация. Макс Вебер гениально
вскрыл ее цивилизационное значение как революции в репутировании: вместо
размываемых капитализмом гильдий, протестантизм создал конкуренцию
добровольно объединяющихся религиозных общин. Вступление в цех или в
общину было делом добровольным. Но цех или община, перенося на своего
члена свою завоеванную репутацию, одновременно применяли к нему свою
внутреннюю ДИСЦИПЛИНУ по поддержанию соответствующего поведения.
Тем самым они сохраняли свою марку и конкурентоспособность. С
практической точки зрения, тогдашняя религиозная община есть прежде всего
репутационное
объединение.
Нерелигиозные
или
католические
(принадлежащие к опороченной общине Папы) купцы и ремесленники - стали
неконкурентоспособны там, где были протестанты. Недаром, самые строгие
религиозные секты состояли в основном из бюргерского сословия. Аналогично
поступает сейчас, скажем, крупное агентство по торговле недвижимостью к
своим агентам. Каждый из агентов и сам способен находить клиентам жилье, но
не способен поддерживать известность личной марки не обладая достаточным
масштабом. Аналогично, сеть супермаркетов или ресторанов типа МакДональдс использует эффект масштаба в распространении репутации и
поддерживает ее.
Член репутационного объединения ("общины"), возможно, отдает ему
часть сил и средств. Но даже и без этого, просто вступая в "общину" и ведя
честный бизнес - он повышает ее авторитет и репутацию. Община же
контролирует и гарантирует перед клиентами членов общины (скажем, перед
покупателями) честность и профессиональную мотивированность своих членов.
Конкуренция между общинами за свободных покупателей - мотивирует эти
общины к созданию "марки" ("brand name"). Итак, два условия нужно для
естественного вызревания качества и/или честности в бизнесе: КОНКУРЕНЦИЯ
и СОХРАНЕНИЕ ИНФОРМАЦИИ.
Впрочем, без более глубокой, внепрактической, духовной основы
общинно-репутирующая деятельность менее эффективна. Согласно некоторым
свидетельствам (М.Вебер), в США в 18 веке было распространено принятие на
работу на ответственные должности в банки членов строгих христианских сект.
И поэтому вступить в такую секту было трудно, считалось важной карьерной
удачей. Аналогично, репутация религиозной конфессии и подразумеваемая
приверженность религии могла приводить к тому, что когда-то на Востоке
известный благочестием мусульманский купец имел возможность поклясться
Аллахом и получить кредит, в отличие от не религиозного или не известного
религиозностью купца.
V. Этогенез: Эволюция Репутационной Игры
Итак, известная репутация в определенных условиях дает конкурентное
преимущество репутируемым исполнителям. Благодаря ему, популяция
репутирующихся деятелей растет, и частично или целиком вытесняет из
экологической ниши нерепутированных. Так истово-исламские купцы
вытесняли мало-религиозных купцов в Средиземноморье 7-10 вв. Так в
средневоковой Европе известные торгово-ремесленные города потеснили
неорганизованных ремесленников. Затем, в той части Европы 17 века, где
протестанты и католики могли конкурировать, общины протестантских
предпринимателей и политиков, опираясь на свою сертифицированную
репутацию, сильно потеснили в конкуренции прочих. Впоследстии,
католические общины в протестантских странах стали меньшинствами и тем
самым тоже получили возможность превращаться в "выше-среднегорепутирующие"
организации.
Мнение
Вебера
о
благориятности
конфессиональной пестроты протестантского мира (пиетисты, адвентисты,
методисты, мормоны...) для развития капитализма можно дополнить: желание,
мотивированное и религиозными и деловыми соображениями, выбиться в
"выше-среднего-репутирующие"
организации
и
порождало
эту
МНОЖЕСТВЕННОСТЬ МЕНЬШИНСТВ. Монолитные мусульманские и чисто
- католические страны в некоторые периоды подавляли эту конкуренцию - и
проигрывали экономическое соревнование религиозно пестрым странам.
Ранне-мусульманский Восток (7-10 вв.) был вполне терпимым к
иноверцам, и сильно выигрывал перед Европой в торговле и технологии.
Возможно, развитию последствий этого преимущества на Востоке и
мусульманскому капитализму помешала "риба" - запрет процента на кредит в
Коране, а вероятнее - тотализация мусульманской (впрочем, и католической)
церкви в ходе Крестовых походов. Стали жестче подавляться секты, и
религиозные меньшинства. Обычно, по репутационной логике, принадлежность
к зарекомендовавшему себя меньшинству давала репутационное преимущество
в бизнесе (напр. евреи в ювелирном деле и кредите), так что большинство и без
крестовых походов склонно было к подавлению меньшинств. Мотив
подавления конкурентов - один из мотивов Варфоломеевской ночи, возможно погромов евреев. Подавление меньшинств католичеством и мусульманством
ослабило конкуренцию репутаций, следовательно, качество и честность в
бизнесе.
Добавим догадок о том, почему Азия отстала в конце средних веков от
Европы, как по уровню честности в делах, так и по промышленному развитию.
Видимо, отсутствие политически независимых городов, плюс совмещение
светской и духовной власти мусульманских лидеров, создавали чрезмерную
концентрацию и монолитность их власти. Видимо, это ослабляло торговую
конкуренцию или механизм образования репутирующих общин с иной
дисциплиной кроме подчинения эмиру (шаху, султану). Возможно также,
произвол властителей и плохо гарантированные права собственности делали
преимущества хорошей репутации незначительными по сравнению с другими
целями и методами бизнесменов. В целом, сравнение Азии и Европы
аналогично сравнению Франции и Англии литературой "просветителей" (см.
Монтескье в эпиграфе) перед Великой французской революцией. Те ругали
французский произвол правителей, привилегии в торговле, коррупцию, слабую
законность, показуху в униформной религии...
Между прочим, демократические формы правления, как и монархии
ограниченные вооруженным народом, демонстрируют работу того же самого
отношения репутирования: властвующая династия или партия накапливает
репутацию, а Заказчик - большинство народа - делает выбор. Опора диктатора
или султана на профессиональное войско есть блокирование конкуренции
правителей, а тотальность его пропаганды есть блокирование информации. В
обоих случаях естественный отбор невозможен.4
В частности, А.Можин объяснил мне, что в политическом процессе
репутирование династий или партий (как в Англии), гораздо осмысленнее
репутирования личностей, как в странах с президентским правлением (как в
США): 1 срок президентства или депутатства, да и жизнь человека, коротковаты
для репутирования правления. А главное: полновластная партия действительно
отвечает за результаты в стране, а разделенные власти – нет, поэтому
репутирование безосновательно (худший пример – послевоенные коалиционные
правительства Италии). В президентских странах серьезным
4
Итак, подытоживая опыт истории и Запада в накоплении честности и
репутационного потенциала, заметим, что необходимыми параметрами среды, в
которой может заработать конкурентный механизм самоочищения общества от
нечестности являются: 1)сравнительная выгодность поддержания репутации
(вызываемая обычно свободой конкуренции), 2)сохранение и доступность
информации репутаций.
Этот опыт для России (и других "развивающихся" стран) применим. Но
трудно начало: имеется барьер, препятствующий "скачку" из "плохого"
равновесия игры в "хорошее". Ключевыми моментами, видимо, являются
1)Поддержание конкуренции среди политиков, газет, фирм, бизнес-партнеров,
нанимающихся и нанимателей; 2)Развитие репутационных институтов, включая
традиции репутирования, репутирующие организации, между которыми также
необходима конкуренция и взаимо-репутирование.
То, что в странах Запада в среднем доверять можно и чиновникам, и
деловым партнерам - удивительно, и обнадеживает. Это - почти единственное
преимущество стран Запада перед Россией (в отличие от многих
"развивающихся" стран). Видимо, главная причина НАШЕГО экономического
отставания - МОРАЛЬНАЯ ОТСТАЛОСТЬ. Но она преодолима здоровым
эволюционным путем, и условия эволюции заслуживают внимания Российских
властей и общественных движений.
---
РЕПУТАЦИИ-2: КАК ТЕРРОРИЗМ И ИНТЕРНЕТ ВЕРНУТ
СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
"Прогресс технологии одаряет нас все более совершенными средствами
для движения вспять" /Олдос Хаксли, цит. по Известия 27.02.02/
Теперь, от твердой почвы теоретико-игровых рассуждений и зыбких
догадок о прошлом перейдем к совсем уж эфемерным догадкам о настоящем и
будущем. Здесь два относительно новых момента.
I. Рост Потребности В Репутировании
Теракт 11 сентября и развернувшаяся следом мировая борьба с
терроризмом серьезно увеличили СПРОС на надежно репутированных
сотрудников в различных ведомствах. Оказалось, что "семь раз проверены"
должны быть не только работники спецслужб и президентской охраны, но ВСЕ
рядовые пилоты, работники аэропортов, электростанций, водо- и газоснабжения, общественных мест... Кроме того, появился спрос на
дисциплинированным партиям трудно сложиться, поскольку они борются не за
полноту власти, а кусочничают, мельчают в лоббировании. Политическая игра
профанируется и в победе президента главное – актерские данные (см. США).
ОФИЦИАЛЬНОЕ оформление отсутствия репутации как причины отказа в
такой
работе!
ОФИЦИАЛЬНОЕ
УЗАКОНЕНИЕ
ОБЯЗАТЕЛЬНОГО
РЕПУТИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЕ ЕГО ПРАКТИКИ - ЕСТЕСТВЕННАЯ
ЮРИДИЧЕСКАЯ ЛАЗЕЙКА, ПОЗВОЛЯЮЩАЯ НЕ БРАТЬ НА РАБОТУ
СОМНИТЕЛЬНЫХ ЛИЧНОСТЕЙ, БЕЗ ОБВИНЕНИЯ В РАСОВОЙ И ИНОЙ
ДИСКРИМИНАЦИИ. Слепая идеологема индивидуалистически-обезличенного
"отдельного человека" отступит перед лицом реальной практической задачи безопасности. Да с какой стати начальник аэропорта обязан брать на работу
выходца из семьи наркоманов или члена общины ваххабитов? Права
пассажиров на безопасность теперь перевесят права неблагонадежного на "все
профессии".
Рассуждая же с позиций "справедливости", эту тенденцию тоже не стоит
осуждать. Права семей или общин состоят в возможности завоевывать
репутации, а права личностей в возможности примкнуть к хорошей общине,
если она тебя примет. Живые люди, заинтересованные в твоей
благонадежности, оценят тебя, а не судья на основании формальных признаков.
А если хорошие общины тебя не принимают - пеняй на себя или судьбу. Тогда
это уже становится формальным признаком твоих качеств для судей и
работодателей. В этом роде, практиковалось взятие на поруки подсудимого
уважаемым коллективом. Это противоположно индивидуализму, и это здоровое
явление. Борьба на выживание среди общин, или семей в широком смысле, а не
индивидов - это образ существования Homo Sapience на протяжении миллионов
лет, породивший мораль и прочие нормы общежития, иначе необъяснимые.
Более моральные группы имели конкурентное преимущество, подавляли
индивидуалистов - "безбилетников", аморальные группы вымирали, и это
полезно для популяции.
Естественный отбор - опытный конструктор - для своего благоприятного
течения должен иметь две противостоящие руки: изменчивость (мутации) и
устойчивость (наследование). В этогенезе Нового времени первая сила стала
перевешивать. Начиная с Просвещения, либеральная мысль в подростковом
стиле боролась с естественными "путами" семей, общин и моралей устойчивостью - и наконец достигла успеха. Современное западное (да и
советское) общество постаралось размыть все естественные общности, уравняв
в правах ИНДИВИДА, а не общины, и совершенно напрасно. Индивид, как
локальный компьютер, реже является самодостаточной и ответственной
культурно-эволюционной единицей ноосферы (и этогенеза), чем более
стабильная "локальная сеть" обобществившая понятия - круг некоторых родных
и друзей, клан. А те индивиды, что являются самодостаточными - это и есть
зачастую те сверхчеловеки, Раскольниковы, отморозки, Унибомберы, от
которых приходится обороняться.
Социальная структура общества всегда была более или менее клановой,
и почти никогда не была так индивидуалистична, как легально-декларируемая
структура современного западного общества. Но реально коллективизм жив.
Фактически, именно хорошие коллективы семей преуспевают в выращивании
морально здоровых детей, хорошие коллективы фирм преуспевают в бизнесе...
Право и практика, видимо, вернутся к более полному учету происхождения и
социализации человека при выборе на ответственные работы. Дойдет ли опять
до формирования дворянства или касты кшатриев для воспитания кадров
военной и государственной службы? Я бы это только приветствовал. Можно ли
будет крупные дела в бизнесе вести только принадлежа к репутирующей тебя
бизнес-группе типа чебола или к гильдии? Я бы тоже это приветствовал.
Вернутся ли самоубийства опороченных офицеров и харакири чиновников,
банкротов, для спасения чести семьи? Мне кажется, нет ничего более здорового.
Если практика найма опять будет учитывать честь семьи, то вернутся. А
учитывать выгоднее, чем не учитывать. Практика немного разучилась это
делать, а зря. Формально-судебные методы обеспечения честного партнерства
во многих делах уступают опробованным веками репутационным механизмам.
Эти механизмы и традиции были размыты индивидуалистическим 20-м веком веком войн, революций и чрезвычайных социальных сдвигов, но это не было
обосновано их неэффективностью. Мирное время, в контрасте с
террористической опасностью - продуктом техногенного развития - должны их
вернуть.
Упомянутый Унибомбер был по-своему прав, предостерегая от
технического прогресса, и возможно, заслужил памятник. Новое в терроризме
не то, что кое-кому начало хотеться диверсий, это было всегда, а то, что
современный город в сочетании с современной техникой, физикой и химией
дают уникальную возможность ОДНОМУ психу уничтожить тысячи или
МИЛЛИОНЫ. Что Асахара, что Бен-Ладен - это цветочки в сравнении с тем,
что может по-настоящему талантливый физик, химик или биолог. В этой
обстановке следует ожидать и одобрять разрастание спецслужб и ТОТАЛЬНОЙ
слежки, а что поделаешь... Так вот, успех этой слежки существенно зависит от
ее "демократизации", то есть народной шпиономании и доносительства, столь
развитых в СССР и начинающихся в США. Противно, а что поделаешь? Любой
израильтянин объснит: умирать тысячами противнее.
Технически возможен магнитный идентификатор личности типа
магнитных карт: паспорт - пропуск во все общественные учреждения,
аэропорты, магазины, и др., и компьютерная регистрация всех проходящих.
Поэтому возможно и тотальное электронное слежение за ежечасным
положением КАЖДОГО человека в каждом городе страны, мира... Начиная с
какого уровня терроризма это станет одобряться морально?
Бен Ладен отчасти добился чего хотел своим уроком - западные
общества станут более восточными. Уменьшат практически "свободу совести",
независимость и индивидуализм. Люди станут избегать нерепутированных
"людей с улицы", доносить на подозрительных, и тогда спецслужбы справятся
со слежкой. Кроме того, общины, семьи, будут больше следить за своими
членами, возможно, даже сажать в домашнюю тюрьму неблагонадежных. Нерекомендовать работодателю своего родственника: "он может подвести Вас и
нашу репутацию". Препятствовать браку детей с людьми "дурного круга" (под
флагом "Ромео и Джульетты" эта здоровая тенденция была несправедливо
подавлена). Запрещать дочке идти не только в манекенщицы, но и в актрисы: не
порочь семью. Следить за длиной ее юбки, прической, и прочими косвенными
признаками подчинения общепринятому, вплоть до возврата поверхностного
пуританизма (что уже проявляется в США). Не нравится? А что поделаешь,
крайняя точка в обратной тенденции пройдена в 1960-е годы, маятник пошел
обратно. По крайней мере, в среде тех профессий, что зависят от репутаций.
Общество должно расслоиться на касты "благородных" и "нерепутируемых". Те
же силы конкуренции репутаций, которые вырастили демонстративный (а коегде и истинный) пуританизм Викторианской Англии, теперь взялись за
Бушевскую Америку. Здесь от вопроса, почему эта тенденция для многих
окажется ВЫГОДНОЙ и вызовет энтузиазм, пара перейти к вопросу: почему у
нее возрастут ВОЗМОЖНОСТИ реализации.
II. Рост Возможностей Репутирования и Идентификации Людей
Размывание репутационной игры в 19-м, а еще более в 20-м веке было
связано не только с Просвещенчески- рационалистической и прогрессистскиреволиционной идеологиями. Катастрофическое перемешивание наций и
культурных слоев, как и при закате Римской империи, размывало многие
сложившиеся стандарты вполне естественным образом. При слишком быстром
обновлении популяции РЕПУТАЦИИ МОЖНО СЧИТАТЬ НЕ ХРАНИМЫМИ.
А там, где они не хранятся - возникает эффект привокзального буффета: суй
клиенту тухлый пирожок. В «проходимистой» ситуации деньги перестают
пахнуть для делающих их.
Удивительно, что стандарты более-менее честного делового поведения в
Европе и Америке, наработанные в ходе протестантсткой культурной
революции, не совсем размылись (во многих сферах деятельности), несмотря на
перемешивание
общества,
убывание
религиозности
и
размывание
протестантских общин. Видимо, "мало-коррупционное" равновесие норм
поведения и ожиданий (понятий), будучи достигнуто, оказывается довольно
устойчивым, и место религиозных объединений заняли другие репутирующие
институты. Большой поток иммиграции в США в 20-м веке продолжает
попытки это равновесие размыть, плотина трещит, но еще не рухнула.
Возникновение громадных городов, растущая переменчивость и
интернационализация бизнеса ослабили репутационную игру там, где деловые
отношения не являются постоянными (долгосрочными): как можно помнить и
знать тысячи потенциальных партнеров в делах? Эта материальная
составляющая добавилась к рационалистической анти-феодальной и
индивидуалистической идеологии проповедуемой творческой интеллигенцией
(для которой индивидуализм - профессиональная особенность). Впрочем,
некоторые развитые страны сохранили часть корпоративистских традиций:
дзайбацу и преданность фирме в Японии, чеболы в Корее, преданность
семейному клану в Италии и Китае, лояльность партии и "джентльменскому
кругу" в Англии...
Теперь на помощь испытанным институтам приходит, набирая опыт, и
новое репутирующее средство - компьютероные технологии и сеть Интернет, с
владельцами страниц (site owners) как репутирующими организациями.
Невиданные до 90-х годов возможности доставать, хранить и сортировать
информацию еще используются на малую долю своего потенциала. Даже
привычка искать товары и покупать в Интернете еще только укореняется,
online-shops только недавно развернулись. А привычка ищущего работу или
деловых партнеров иметь репутирующий тебя сайт со ссылкой на всех, кто
может сертифицировать твои качества - еще впереди.
Видимо, можно ожидать, что в этой области развернется конкуренция
репутирующих (за деньги, идущие и от репутируемых и от Заказчиков) частных
и государственных организаций. Это нечто подобное частному сыску, и
институту свах. За репутирование люди готовы платить немалые деньги, и это
выгодно всем сторонам контракта, а затраты при компьютерных технологиях
становятся небольшими. Как уже упоминалось, репутирующие фирмы уже
продают банкам кредитные истории новых клиентов. Потенциально, каждый
гражданин страны может за незначительные деньги иметь на протяжении всей
жизни обновляемый сайт с подробной информацией в одной из репутирующих
организаций! Со ссылками на всех друзей и знакомых, способных подтвердить
достоверность сайта, и на недругов, пожелавших дать сведения этой
репутирующей организации. На все обращения в суд против данного человека и
на все газетные статьи о нем... Верится, что захватывающие возможности,
открывающиеся в этой игре информирования, могут приводить как к
равновесию с достоверным репутированием, так и к уродливым искажениям.
Стимулирование репутирования, ОБЕСПЕЧЕНИЕ ДОСТОВЕРНОСТИ
РЕПУТИРУЮЩЕГО ПРОЦЕССА, РЕШЕНИЕ СЛОЖНЫХ ПРАВОВЫХ
ВОПРОСОВ И КОНФЛИКТОВ, С НИМ СВЯЗАННЫХ - ЗАДАЧА
ГОСУДАРСТВА В ЭТОМ ДЕЛЕ.
При благоприятном развитии событий, надежность репутирования
каждого из 150 миллионов жителей России (а может, и 6-ти миллиардов
жителей планеты) может стать сравнима, видимо, с возможностями малых
обществ типа Афин. А это привело бы к радикальным изменениям поведения,
социальной структуры общества, и в конечном итоге - к падению коррупции, к
лучшему качеству работы и продукции, к росту валового национального
продукта в неизвестное число раз. Жульничество, съедающее Россию (и не
только ее) - это своего рода социальный заворот кишок, мешающий здоровым
образом переваривать многомиллиардные экономические возможности. И
кажется, против этой грыжи есть проверенное народное средство, становящееся
более дешевым в информационный век.
Если эти догадки верны, то кроме очевидных выгод в экономике,
культуре и безопасности, назревающий репутационный бум может принести в
мир и упомянутые социальные сдвиги, которые многих не обрадуют. Я думаю,
что то клановое, кастовое и классово-пестрое общественное устройство, что
существовало в Европейском, Индийском, да и любом феодализме – это не
случайность, а эффективное, естественное следствие хорошего сохранения
репутационной информации и естественной борьбы за принадлежность к более
высоким репутационным группам. Если это так, то при появлении дешевого
репутирования в Интернете все это должно вернуться в некоторой мере.
Индивид станет опять более зависим, отчасти - заложником своей семьи и всех,
кто его знает. Миграция и социальная мобильность уменьшатся. Может
вернуться демонстративная религиозность (это меня больше всего
расстраивает), большое значение родства в делах, официальный учет его при
найме и в суде, дворянство, плебейство... Может оказаться, приотставшие в
индивидуализме страны окажутся экономически впереди Запада, традиции же
вещь инерционная... Не знаю, хорошо ли это все. По крайней мере, Китай в
качестве потенциальной главной сверхдержавы вызывает у меня холодный пот:
быть всем нам тогда в положении Тибета. Кроме того, если действительно при
развитии более активной репутационной игры во всех странах честность и
моральное поведение станут в среднем более выгодны, то, вероятно, они станут
более часты, но... качество этой честности ниже, чем честности ВОПРЕКИ
выгоде, а это жаль. Николай Бердяев и его Бог, желающий, чтоб к нему шли не
под нажимом – этого не одобряют.
Так или иначе, странно, что государство занимается этими вопросами
меньше, чем займами, ВТО, и прочими копеечными, в сравнении с
репутационной игрой, делами.
---Ссылки (References):
1. Макс Вебер: "Протестантская этика и дух капитализма".- М. (Max
Weber: "The Protestant Ethic and the Spirit of Capitalism". reprint: London 1992.)
2. Ф.Фукуяма: (Francis Fukuyama, "Trust. The Social Virtues and the
Creation of Prosperity.", 1996, New-York).
3. Жан Тироль: (1993. Jean Tirole. "A Theory of Collective Reputations With
Applications to The Persistence of Corruption And to Firm Quality." Institut
d'Economie Industrielle, Toulouse, MIT and Ceras, Paris. ) (reprinted: 1997(8?)
Evropean Econ.Rewiev(?)).