обзор литературы по опухолевым клеткам с гиперссылками
advertisement
ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ Опухолевые клетки Злокачественные новообразования неограниченной пролиферации возникают в результате клеточного клона, выходящего за пределы собственной ткани и способного к росту на территориях других тканей. При этом в силу высокой генетической изменчивости и селекции, происходящей под давлением со стороны организма, в популяции клеток такого клона постоянно возникают и отбираются все более и более автономные и агрессивные субклоны. В результате довольно длительной эволюции неопластического клона формируется опухоль, способная убить организм. Эти процессы позволили выделить ряд признаков, характерных для опухолевой клетки. Во-первых, это пониженная потребность во внешних сигналах для инициации и элонгации пролиферативных процессов, так называемая самодостаточность в пролиферативных сигналах. При размножении большинства нормальных клеток in vitro необходима питательная среда, содержащая значительное количество ростовых факторов. Связывание ростовых факторов со своими рецепторами инициирует передачу сигналов внутри клетки, приводящую к репликации ДНК и делению клетки. Однако многие типы опухолевых клеток способны делиться в среде, содержащей в десятки и сотни раз меньше факторов роста, чем необходимо для стимуляции размножения нормальных клеток. Такая реакция достигается изменениями в системах внутриклеточной сигнализации, которые либо вызывают секрецию необходимых факторов роста самими трансформированными клетками, либо резко увеличивают количество рецепторов для необходимых факторов роста, либо запускают в отсутствие ростового фактора каскад событий, аналогичный тому, который в норме инициируется связыванием ростового фактора со своим рецептором [1]. Таким образом, неопластические клетки приобретают способность генерировать внутри себя пролиферативные сигналы, в норме исходящие от внешних стимулов. Вторым важнейшим свойством раковой клетки является пониженная чувствительность к ростингибирующим организме существует множество – сигналам. В антипролиферативных сигналов, поддерживающих определённое число клеток в каждой из тканей. Такие сигналы генерируются как цитокинами, так и взаимодействиями клеток с внеклеточным матриксом и друг с другом. Нормальные клетки размножаются до тех пор, пока не возникнет плотный монослой и не установятся межклеточные трансформированные клетки контакты. при В отличие возникновении от них межклеточных контактов не останавливают свою пролиферацию, а продолжают делиться, наползать друг на друга и образовывать очаги многослойного роста. Ещё одним важнейшим свойством опухолевых клеток является иммортализация (приобретение бессмертия) или отсутствие репликативного старения. Существует механизм, ограничивающий число делений большинства типов зрелых клеток человека, таким образом, после определённого числа делений клетки наступает необратимая остановка размножения клеток и их постепенная гибель. В опухолевых клетках наблюдается нарушение этого счетного механизма, то есть так называемый, лимит Хейфлика перестает действовать. Следующим важным свойством неопластической клетки является ослабление в них индукции апоптоза. Апоптоз представляет собой активный механизм клеточного самоубийства, поддерживающий в организме определенное число клеток и, кроме того, защищающий его от накопления аномальных клеточных вариантов. Уход от апоптоза резко повышает жизнеспособность неопластической клетки, делает её менее чувствительной к факторам противоопухолевого иммунитета и терапевтическим воздействиям. К приобретенным свойствам опухолевых клеток принадлежит и их способность стимулировать неоангиогенез, т.е. формировать новые кровеносные и лимфатические сосуды из эндотелиальных клеток окружающих мелких сосудов. Это необходимое условие для дальнейшего роста опухолевого узелка, достигшего в диаметре 2-4 мм. В ином случае клетки в центре опухоли, не получая кислорода и питательных веществ, будут погибать. Важнейшим свойством опухолевых клеток являются изменения морфологии и движения клеток. В основе морфологических нарушений лежат взаимосвязанные между собой изменения цитоскелета, адгезионных взаимодействий клеток друг с другом и с внеклеточным матриксом. Они выражаются в нарушении формирования фокальных контактов и ухудшении прикрепления клеток к внеклеточному матриксу, дезорганизации системы актиновых микрофиламентов, что приводит к изменениям активности псевдоподий и подвижности клеток. Два свойства клеток, лежащие в основе злокачественного роста – способность к инвазии, т.е. проникновению в окружающие ткани, и сопряженную с ней способность к метастазированию – образованию вторичных очагов опухолевого роста. Метастазирование – наиболее опасное проявление опухолевой прогрессии, являющееся причиной смерти большинства онкологических больных. Чтобы дать метастаз, клетка должна приобрести ряд свойств: способность проникать в глубину окружающих нормальных тканей, в том числе в кровеносные или лимфатические сосуды, выживать после попадания в сосуды, а затем выходить из них и размножаться в несвойственном для данного типа клеток микроокружении, давая новый очаг опухолевого роста. Для многих опухолевых клеток характерны нарушения клеточной дифференцировки [2], т.е. образования специализированных типов клеток, синтезирующих специфические белки. Однако данное свойство не является универсальным: во многих типах опухолей наблюдается сохранение способности к дифференцировке, причем созревание клеток не препятствует приобретению злокачественного фенотипа. И, наконец, важнейшим признаком неопластических клеток является их генетическая нестабильность. Очевидно, что канцерогенез – многоступенчатый процесс накопления мутаций и других генетических изменений, приводящих к нарушениям регуляции размножения и миграции клеток, понижению их чувствительности к различным ростсупрессирующим сигналам, ослаблению в них индукции апоптоза, блокированию дифференцировки и т.д. Генетическая нестабильность неопластических клеток воспроизведения генетического аппарата, нарушениях механизмов репарации и ДНК базируется изменениях на уменьшении регуляции точности клеточного цикла в поврежденных клетках. Миграция стволовых клеток к месту локализации опухоли Клетки костного новообразований и мозга мигрируют приобретают фенотип в места локализаций опухолевых клеток. настоящее время получены доказательства, что стволовые В клетки костного мозга взрослых могут мигрировать в удаленно расположенные органы [3,4]. В нормальных условиях миграция клеток костного мозга не играет какой-либо существенной функциональной роли, тогда как при некоторых патологических состояниях может иметь большое значение. Ранее было показано, что клетки костного мозга мигрируют в очаги повреждений или воспаления из-за градиента концентрации некоторых связанных с воспалением хемокинов [5,6]. Роль, которую играют мигрирующие клетки, еще не известна. Предполагают, что, благодаря секреции цитокинов, дифференцировке в необходимые клеточные типы или клеточному слиянию они могут способствовать репаративной регенерации. На основании такого предположения была выдвинута новая модель возникновения злокачественных новообразований. Согласно этой модели в условиях хронического воспаления происходит трансформация стволовых клеток костного мозга, что приводит к образованию опухоли, другими словами, мигрирующие в очаги хронического воспаления клетки костного мозга могут претерпевать злокачественную трансформацию и служить источником новообразований. На основании данной модели легко объяснить такие присущие клеткам свойства опухоли свойства, как способность к самообновлению, относительная резистентность к апоптозу, метастазированию и ранней диссеменации. способность к Также были получены данные, что часть клеток в составе некоторых опухолей могут иметь костномозговое происхождение. Но при этом клетки костного мозга не являются источником новообразования. От одного до четырех процентов опухолевых клеток несли маркеры клеток костного мозга. Эти эпителиальные клетки экспрессировали типичные для клеток опухоли маркеры и имели аналогичную морфологию в виде малой выраженности полярности и ядерной атипии и находились в базальном слое, что свидетельствовало о недавней миграции их костномозгового предшественника. Таким образом, исключением на разных моделях было показано, что, за опухолей мигрировать к кожи, клетки местам костного мозга локализации способны новообразований, дифференцироваться, приобретая фенотип окружающих тканей и иметь характерные для неопластической трансформации морфологические черты. Также во всех моделях было обнаружено, что в области локализации опухолей имелись очаги воспаления, поражения, что являлось необходимым условием инфекционные для трансформации клеток костного мозга [7]. Окислительно-восстановительный статус клетки Преобразование клеткой внешнего стимула в конкретный вид ее активности опосредовано пострецепторных мембранных работой и множества внутриклеточных сигнальных молекулярных механизмов. Окислительно-восстановительный статус – один из рычагов, управляющих деятельностью клетки. Его состояние быстро и обратимо меняется при действии малых окисляющих молекул, к которым относятся активные формы кислорода (АФК), которые образуются во всех типах клеток и как побочные продукты общего метаболизма, и как продукты деятельности специализированного ферментативного комплекса NADPH-оксидазы. АФК возникают при одноэлектронном восстановлении молекулярного кислорода. В литературе, посвященной биологическим эффектам АФК в живой клетке, рассматривается три конкретных метаболита: перекись водорода Н2О2 и ее непосредственный предшественник супероксидный анион О2- и гидроксильный радикал ОН[8]. В последние годы значительно усилился интерес к биологическим эффектам АФК в связи с их участием в передаче внутриклеточного сигнала, в частности, транскрипционных с их факторов. способностью Необходимость активировать ряд внутриклеточного образования АФК для реализации действия факторов роста и других агонистов привела к заключению, что АФК (главным образом, Н2О2) могут быть вторичными посредниками в активации транскрипции генов и, в конечном итоге, в регуляции клеточных ответов. В малых концентрациях (мкМ) АФК модулируют те же клеточные функции, что и многие естественные активаторы (рост, пролиферация, секреция, локомоция, фагоцитоз, синтез белков). При этом АФК действуют на те же звенья каскада сигналов, что и естественные активаторы, в частности на активность тирозинкиназ, фосфолипаз, MAPкиназ, ионных каналов плазматической мембраны и саркоплазматического ретикулума, на фосфорилирование белков по тирозину, концентрацию внутриклеточного Са2+, рН. Чувствительность плазматической мембраны к эндогенному действию малых доз АФК, по-видимому, отражает чувствительность многих внутриклеточных сайтов к незначительным изменениям окислительно-восстановительного статуса клетки. Многочисленными работами показано, что перечисленные звенья внутриклеточной цепи передачи сигнала могут регулироваться АФК, которые образуются внутри клетки при действии гормонов, ростовых факторов и других стимулов. Список естественных активаторов, действие которых сопровождается обязательным образованием и накоплением в клетке АФК, достаточно длинный и говорит о том, что АФК могут выступать в роли вторичных посредников во внутриклеточной передаче сигнала. Хотя в целом механизмы действия АФК на клетки и их участие в процессах внутриклеточной сигнализации еще очень далеки от разрешения, сейчас уже ясно, что тонкий внутриклеточный баланс между окисляющими и восстанавливающими эквивалентами является важным механизмом регуляции функций клетки. При любом потреблении кислорода клетками возрастает и скорость его одноэлектронного восстановления с образованием АФК. Именно этот процесс автоматически порождает колебательные режимы сначала на молекулярном, а затем и на клеточном уровне, поскольку окислительные реакции с участием О2, протекающие даже в совершенно неорганизованных системах, например, водных растворах простых органических соединений, имеют тенденцию к самоорганизации во времени и пространстве, выражающейся, в частности, в возникновении колебательных режимов потребления кислорода. Необходимым условием для возникновения колебательных режимов в таких системах является образование АФК. Как полагают некоторые исследователи [9], смысл этот заключается в энергетических особенностях реакций с участием АФК. При рекомбинации радикалов, приводящих к их устранению, или при распаде и полном восстановлении перекисей освобождаются порции энергии, эквивалентные энергии квантов видимого и даже УФ-света. Так, при рекомбинации двух гидропероксильных радикалов (2 НОО H2O2 + O2) кислород появляется в синглетном состоянии, энергия которого, по меньшей мере, на 1 эВ выше энергии триплетного кислорода. При восстановлении H2O2 до воды освобождается еще 2 эВ. Эти реакции катализируют ферменты супероксиддисмутазы и каталазы, которые могут работать с частотой, превышающей 1 МГц. Освобождение квантов энергии со столь высокой частотой затрудняет быстрое рассеяние энергии электронного возбуждения в тепло. Всего при полном восстановлении молекулы О2 четырьмя электронами освобождается 8 эВ (энергия УФ-фотона с =250 нм равна 5 эВ). Бесполезное рассеяние столь ценной энергии маловероятно еще и потому, что ее генерация происходит в организованной клеточной и внеклеточной среде. В ряде работ, действительно, показано, что энергия, освобождающаяся в реакциях с участием АФК, может использоваться в качестве энергии активации или для модуляции ферментативной активности. Если же эта энергия освобождается ритмично, то реакции с участием АФК могут выступать в роли ритмоводителей, зависимых от них процессов. Известно, что при изменении стационарных уровней АФК меняется соотношение окисленных и восстановленных форм NAD(P)+/NAD(P)H, FAD/FADH2, тиоредоксина и глютатиона, других редокс- активных соединений в клетке, при том, что многие регуляторные пути и каскады зависят от редокс-потенциала цитоплазмы и окружающей клетку среды [10,11]. Сам редокс-потенциал окислительно-восстановительных определяется эквивалентов в балансом динамическом равновесии, основную роль в котором играют 2 пары – NAD+/NADH и NADP+/NADPH, а метаболические волны NAD(P)H ответственны за реализацию передачи межклеточных сигналов через образование АФК. Однако пока не получено строгих доказательств того, что изменение соотношения окисленных и восстановленных форм указанных редокс-активных соединений обеспечивается их прямым окислением АФК, продуцируемым ферментативными и неферментативными системами клетки, или за счет АФК, проникших в клетку из среды. Если непосредственным окислением АФК молекулярных компонентов клетки и можно объяснить их патогенное действие, то этого недостаточно для понимания того, почему АФК выступают весьма специфичными модуляторами столь широкого спектра нормальных регуляторных биологических процессов. АФК могут участвовать в двух принципиально разных классах реакций. К первому классу относятся реакции свободных радикалов с молекулами, когда неспаренный электрон переносится с одного его носителя на другой, который сам становится свободным радикалом, а также реакции рекомбинации неспецифичных макрорадикалов, при которых энергия «спаривания» электронов может легко деградировать до тепловой по степеням свободы макромолекулы. Эти реакции мало специфичны, и именно они, повидимому, вносят основной вклад в патогенное действие АФК. Ко второму классу относятся реакции, при которых освобождаются порции энергии, эквивалентные энергии квантов электромагнитного спектра от ультрафиолетового до ближнего инфракрасного диапазона, что соответствует электронно-возбужденному состоянию частиц. Это – реакции рекомбинации кислородных радикалов друг с другом, реакции, при которых возникают метастабильные продукты окисления, при распаде которых освобождается энергия, соответствующая электронному возбуждению. К таким продуктам относятся тетрапероксиды, диоксиэтаны и диоксиэтанолы, а также перекиси, если их распад происходит очень быстро, как, например, при катализе разложения Н 2О2 каталазой. Ферментативные и неферментативные системы так называемой антиоксидантной защиты направляют почти весь поток образующихся АФК именно на этот путь реакций. Учитывая это, а, также принимая во внимание имеющиеся в литературе данные о функциональной значимости облучения клеток, клеточных популяций сверхслабыми источниками фотонов, переводящих поглотившие их хромофоры в электронно-возбужденное состояние, одним из возможных механизмов осуществления АФК их регуляторных функций может быть «энергетический механизм». В то время как АТФ обеспечивает клетку энергией, необходимой для ее жизнедеятельности, NAD+ и NADР+ специализируются на сохранении высоко энергетических электронов после трансформации в NADН и NADРН. NADРН, главным образом, управляет ферментами антиоксидантной защиты клетки или же синтезирующими макромолекулы. Главная роль NADН - выступать в качестве посредника в системе, генерирующей АТФ или управляющей репарацией транскрипции в ядре. До сих пор совсем немного известно о роли и пространственно временных аспектах образования дифференциала NAD(Н) и NADР(Н) в регуляции пролиферации. Исследование антипролиферативного действия NADH на разные клеточные линии нормальных карциномы эмбриональных человека, фибросаркомы фибробластов показало, крысы и что NADH, независимо от дозы, способна ингибировать пролиферацию клеток только отдельных линий трансформированных клеток. Определение фрагментации ДНК, экспрессии генов p53 и Ki-67 позволили предположить, что механизм действия NADH состоит не в регуляции генов, контролирующих клеточный цикл. Тем не менее, доказано, что повышение уровня NADH-оксидазы сопровождается активацией пролиферации, а блокирование продуктов NADH-оксидазы блокирует все биохимические изменения [12]. Парадоксально, но активные радикалы кислорода могут, с одной стороны, способствовать пролиферации нормальных клеток, т.е. обладают канцерогенным эффектом, а, с другой, вызывать апоптоз раковых клеток. Предполагается, что основной модулятор нормальной клеточной пролиферации - H2O2, содержание которого контролируется глутатионовой системой. В опухолевых клетках повышенный уровень АФК, близкий к порогу цитотоксичности, митохондриями, а содержание Понижение уровня H2O2 продуцируется H2O2 контролируется каталазами. ингибирует нормальную клеточную пролиферацию, но усиливает рост опухоли, поскольку концентрация H2O2 падает ниже порога цитотоксичности. Супероксиддисмутаза и ее имитаторы, увеличивающие уровень H2O2 через дисмутацию супероксиданиона, увеличивают пролиферацию в нормальных клетках in vitro, но убивают опухолевые клетки. Таким образом, данные литературы свидетельствуют о том, что антиоксиданты могут иметь противоположные эффекты на опухолевый рост [13]. Конкретные механизмы, запускающие или подавляющие пролиферативные процессы в опухолевых клетках, до настоящего времени пока до конца не ясны и зачастую противоречивы. Обнаружено, что продукция АФК коррелирует с клеточной пролиферацией через активацию специфических сигнальных путей. Но, с другой стороны, показано, что и понижение уровня АФК может увеличивать пролиферацию многих типов нетрансформированных клеток. Тем не менее, факторы роста запускают продукцию H2O2, приводящую к митогенактивирующей активации протеинкиназ и синтезу ДНК, и этот феномен ингибируется антиоксидантами. Предполагают, что АФК участвуют в канцерогенезе. Во-первых, повышенная продукция АФК в раковых клетках, как полагают, приводит к нарушению ДНК, что становится причиной нестабильности генома, и стимулирует развитие рака [14]. Во-вторых, высокий уровень АФК ответственен за активацию ядерного фактора транскрипции NF-kB. Более того, трансформирующая способность АФК проиллюстрирована на онкогенной трансформации NIH 3T3 клеток гомологами NADPH оксидазы MOX-1, которые индуцируют продукцию супероксид-анионов. Суммируя все вышесказанное, можно утверждать, что при определенных условиях АФК способствуют клеточной пролиферации, и могут запускать апоптоз, а в других – активировать пролиферативные процессы. Действительно, многие лекарственные препараты, использующиеся в лечении раковых заболеваний, убивают клеткимишени, по крайней мере, часть из них, через генерацию внутриклеточных АФК. Радикалы кислорода могут стимулировать и проапоптотические сигнальные киназы 1, c-Jun-NH2-kinase, и p38; активировать p53; или запускать митохондриальный каскад апоптоза. Но АФК могут проявлять различные эффекты в зависимости от их природы и внутриклеточного уровня, который определяется и продукцией и активностью антиоксидантных ферментов. Опухолевые клетки испытывают больший окислительный стресс, чем нормальные. Хорошо известно, что пролиферативная активность клеток зависит от интенсивности окислительного метаболизма. Предполагается даже, что регуляторная роль окислительно-восстановительного гомеостаза является более важной, чем контроль с помощью АТФ. О важности такой регуляции клеточного гомеостаза свидетельствует множество экспериментальных данных, показывающих роль АФК в кратковременных изменениях многих параметров клеточного гомеостаза, таких как факторы транскрипции NF-KB, AP-1, Са2+, рН и другие [15]. Таким образом, данные о функциях АФК и их роли в регуляции пролиферации, как в нормальных, так и трансформированных клетках, оказались весьма противоречивыми. Ионы кальция Са2+, являясь модулятором метаболизма и развития, служит в качестве вторичного мессенджера в трансдукции окружающих стимулов в различных организмах, включая растения. Показано, что в ответ на различные воздействия (прикосновение, ветер, холод) происходит увеличение цитозольного Са2+ 16[17]. В работах, проведенных на клетках животных, показано, что быстрое повышение концентрации свободного Са2+ в цитозоле обычно осуществляется за счет эвакуации Са2+ из внутриклеточного депо, например, при активации инозитольного цикла. По-видимому, этот механизм реализуется и в растениях. Согласно многочисленным литературным данным кальций оказывает разностороннее и неоднозначное действие на цитоскелет. Процессы сборки и разборки микротрубочек и микрофиламентов, связывание их в пучки, взаимодействие с органеллами и мембранами, сохранение целостности цитоскелетных структур и их функций определяется концентрацией кальция в цитозоле [17]. Важнейшим свойством двухвалентных металлов, в первую очередь, кальция и магния, является их способность взаимодействовать с отрицательно заряженными фосфатными остатками ДНК. При этом наибольшей афинностью к ДНК обладает именно Са2+ [18]. Его взаимодействие с ДНК приводит к компактизации (фолдингу) хроматина, поэтому его часто используют в качестве стабилизатора изолированных митотических хромосом. Связывание кальция хелатными агентами приводит к нарушению прогрессии митоза, например, блокирует сепарацию сестринских хроматид в конце метафазы. Уже давно показано, что увеличение концентрации внутриклеточного кальция - стимул к возобновлению клеточного цикла при оплодотворении [19]. Осознание важной роли кальция в клеточном цикле при оплодотворении дало толчок к поиску его роли в делении других типов клеток. Свидетельства в пользу роли кальция в митозе получены многими исследователями, в частности, велика его роль при переходе из метафазы в анафазу. Периодические изменения концентрации кальция во время клеточного цикла стимулируются ассоциированными с клеточным циклом изменениями Ca2+-мобилизирующего инозитол-(1,4,5)- трифосфата [20]. Перед делением эндоплазматический ретикулум собирается вокруг ядра, чтобы генерировать локальные Ca2+ сигналы. Присутствие такого источника кальция вокруг ядра должно обеспечить достаточную базу для локальных градиентов. Кальций является универсальным регулятором митоза, но его действие пространственно ограничено. Возрастание [Ca2+]in происходит при переходе из метафазы в анафазу. Искусственно вызванное увеличение концентрации кальция ускоряет переход в митоз. То, что кальций контролирует клеточный цикл, было показано на многих типах клеток. Помимо этого, увеличение концентрации цитоплазматического кальция регулирует множество других процессов. Фосфолипаза С индуцирует осцилляции концентрации Ca2+только во время М фазы. Многие исследования показали, что стимуляция немедленное покоящихся повышение клеток [Ca2+] ростовыми in, хотя факторами вызывает причинно-следственная взаимосвязь между концентрацией кальция и способностью клеток возобновлять вхождение в клеточный цикл не была очень твердо доказана. Тем не менее, блокирование митоген-индуцированного повышения [Ca2+] in подавляет переход в S фазу. Добавление же кальциевого ионофора иономицина снимает ингибирование синтеза ДНК после блокады. Но сам иономицин не способен стимулировать синтез ДНК. Кратковременное повышение [Ca2+] in после стимуляции необходимо, но не достаточно для перевода клетки в S фазу. Концентрация цитоплазматического кальция коррелирует с фазами клеточного цикла. Во время S и ранней G2 фаз с низким содержанием ДНК уровень кальция в клетках относительно высок, в то время как у клеток в средней G2 фазе с большим содержанием ДНК, концентрация Са2+ значительно ниже. Первое событие в цепи клеточных ответов - активация большого числа мембранных рецепторов, приводящее к устойчивому повышению [Ca2+] in. Во всех невозбужденных клетках увеличение концентрации кальция происходит за счет двух источников, причем сначала за счет внутриклеточных депо, а затем, внеклеточного кальция. В ответ на добавление гистамина находящиеся в интерфазе клетки быстро и устойчиво увеличивают содержание кальция исключительно за счет внешнего кальция. В то время как в клетках, находящихся в метафазе, только кратковременное начальное увеличение концентрации этого катиона происходит за счет внешнего кальция, последующее повышение происходит за счет кальция внутриклеточных депо. Во время этих двух фаз внешний и внутриклеточный источники как-то кооперируются, но пока не ясно, как. Показано, что гистамин быстро и устойчиво увеличивает [Ca2+]in в интерфазных клетках, позднее только за счет внешнего кальция. В митотических клетках такое переключение от депо на внешний кальций нарушено. Гистамин-стимулированный приток кальция ингибирован в митотических клетках. В митотических клетках внутренние источники практически полностью заполнены кальцием и восполняются за счет цитоплазматического кальция. С помощью тапсигаргина ингибировали восполнение внутриклеточных источников. В большинстве клеток тапсигаргин за счет истощения депо вызывал приток внешнего кальция в интерфазных клетках. В митотических клетках тапсигаргин тоже увеличивал концентрацию кальция, причем сравнимо с интерфазными клетками, но более независимо от внешнего кальция, и увеличение не было устойчивым. И приток внешнего кальция не был стимулирован тапсигаргином. В митотических клетках нарушена кооперация между внутриклеточными и внешними источниками кальция, т.е. они работают независимо. Скорее всего, это связано с тем, что клетка, находящаяся в фазе митоза, должна блокировать все стимулы, опосредованные кальцием для того, чтобы завершить процесс. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Dalakas E. Hematopoetic stem cell trafficking in liver injury // The FASEB Journal. – 2005. –Vol.19. –Р. 1225-32. 2. Krause D.,Theise N., Collector M et al. Multi-organ,multi-lineage engraftment by a single bone marrow-derived stem cell//Cell. –2001. Vol.105. P.369-77. 3. Askari A.,Unzek S.,Popovic Z. Et al. Effect of stromal-cell-derived factor 1 on stem-cell homing and tissue regeneration in ischaemic cardiomyopathy. //Lancet. –2003. Vol.362. №:2. –Р.697-703. 4. Hatch H.,Zheng D., Jorgesen M. A mechanism for hepatic oval cell activation and bone marrow stem cell recruitment to the injured liver of rats. //Cloning Stem Cells. –2002. –№4. –Р.339-51. 5. Hougthon J.,Stoicov C., Nomura S. Gasccacer originating from bone marrowderived cells. //Science.–2004. –№6. –Р.1568-71. 6. Avital I., Moreira A., Klimstra D. Donor Derived Human Bone Marrow Cells Contribute to Solid Organ Cancers Developing After Bone Marrow Transplantation. //Stem Cells.First published online. August 9. – 2007. 7. Воейков В.Л. Регуляторные функции активных форм кислорода в крови и в водных модельных системах // Дис. доктора биол. наук. –M. 2003. –269 с. 8. Дак, Д.К., Молик Н. Превращение сигнала гибели в сигнал выживания при редокс-сигнализации. // Биохимия. –2004. –Т. 69. –Вып.1. –С.16-24. 9. Турпаев К.Т. Активные формы кислорода в регуляции экспрессии генов // Биохимия. –2002. –Т.61. –С.339-352. 10. Yang Z.Z., Zou A.P. Homocysteine enhances TIMP-1 expression and cell proliferation associated with NADH oxidase in rat mesangial cells // Kidney Int. –2003. –V 3. –Р. 1012-1020. 11. Laurent A., Nicco1 C., Chéreau1 C. Controlling Tumor Growth by Modulating Endogenous Production of Reactive Oxygen Species// Cancer Res. – 2005. –V. 65. –Р. 948-956. 12. Jackson A.L., Loeb L.A. The contribution of endogenous sources of DNA damage to the multiple mutations in cancer // Mutat. Res. –2001. –V. 477. –P. 7– 21. 13. Forman H.J., J.M. Fukuto, M. Torres Redox signaling thyol chemistry defines wich reactive oxygen and nitrogen species can act as second messengers // Am.J.Cell Physiol. –2004. –V. 287. –P. 246-256. 14. Monroy A.F., Sarham F, Dhindsa R.S. The role of Ca2+ in regulation of microtube stability // Plant Physiol. –1993. –V. 102. –№ 4. –Р. 1257-1235. Schliva M., Euteneuer U., Bulinski J.C. Visco-. elastic properties of vimentin compared with other filamentous bio-polymer networks // Cell Biol. –1981. –V. 78. –№ 2. –Р. 1037-1041. 15. Strick R., Stissel K, Gavrilov P.L. Cation-chromatin binding as shown by ion microscopy is essential for the structural integrity of chromosomes // J. Cell. Biol. –2001. –V. 155. –P. 899-910. 16. Poenie M., Alderton J, Tsien R.Y., Steinhardt R.A. Changes of free calcium levels with stages of the cell division cycle // Nature. –1985. –V. 315. –P. 147149. 17. Ciapa B., Pesando D., Wilding M. Cell-cycle calcium transients driven by cyclic changes in inositol trisphosphate levels // Nature. –1994. –V. 368. –P. 875878. 18. Rabinovitch P.S., June C.H., Grossmann A., Ledbetter J.A. Heterogeneity among T cells in intracellular free calcium responses after mitogen stimulation with PHA or anti-CD3. Simultaneous use of indo-1 and immunofluorescence with flow cytometry // J Immunol. –1986. –V. 137. –№3. –P. 952–961. 19. Azhar M., Kennady P.K., Pande G., Espiritu M., Hollowman W., Brazil D., Gomer R.H., Nanjundiah Cell Cycle phase, cellular Ca2+ and development in Dictyostelium discoideum // Int. J. Dev. Biol. –2001 –V. 45. –P. 405-414. 20. Andrew C. Boquest, Agate Noer, Phillipe Collas Epigenetic Programming of Mesenchymal Stem Cells from Human Adipose Tissue// Stem Cell Reviews.– 2006. –№2. –P. 319-330.