Агеева Валентина Анатольевна Войной опаленное детство:

1
Агеева Валентина Анатольевна
Войной опаленное детство:
система школьного и профессионально-технического образования Дона и Кубани в
годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)
Таганрог
2009
2
Данное издание подготовлено к публикации при финансовой
поддержки РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта
«Человек-тыла: историко-психологический аспект (на примере
жизнедеятельности коллективов учебных заведений Юга России в
годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)»,
проект № 07-01-00558а.
Научный редактор доцент, к.и.н. Р.А. Шипилова
Рецензенты:
профессор, д.и.н. В.А. Сущенко
доцент, к.и.н. М.В. Братолюбова
доцент, к.и.н. А.А. Волвенко
В монографии на основе широкого круга источников и опубликованной
литературы освещается деятельность систем школьного и профессиональнотехнического образования Дона и Кубани в годы Великой Отечественной
войны. Раскрывая роль учебных заведений в деле борьбы с немецкофашистскими захватчиками, автор делает акцент на изучение так называемых
«малых социумов» и «малых жизненных миров» - учащихся и педагогов в
условиях прифронтовой жизни, эвакуации, оккупации и т.п.
Книга адресуется как специалистам, так и широкой читательской
аудитории.
3
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………..……4
Раздел 1. Накануне суровых испытаний………………………………………….13
Раздел 2.Воспитание гражданственности и мужества: они тоже ковали
победу……………………………………………………………………………….32
Раздел 3.Героические и трагические будни учебных заведений в период битвы
за Кавказ……………………………………………………………………………49
Раздел 4. «Новый порядок» в сфере образования………………………………66
Раздел 5.Ликвидация последствий вражеского нашествия……………………..81
Раздел 6.Образовательная политика на завершающем этапе войны: тенденции и
перспективы развития …………………………………………………………….99.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………………………114
ПРИЛОЖЕНИЯ…………………………………………………………………123
4
ВВЕДЕНИЕ
Великие исторические события, ознаменованные ратными делами воинов
нашего Отечества, его военными победами, прочно вошли в историческое
сознание народов России, стали важнейшим элементом их исторической
памяти. Великая Отечественная война – одно из тех исторических событий,
которые позволяют многочисленным поколениям россиян причислять себя к
народу, способному на всемирно значимые свершения. Страницы истории
войны содержат мощный воспитательный потенциал, являющийся
неисчерпаемым источником формирования активной гражданской позиции
среди юношества. Формы выражения патриотизма и национального единства
народов СССР в годы Великой Отечественной войны были многообразны и
проявлялись во всех аспектах жизнедеятельности советского социума. Учебные
заведения являлись частью социальной истории военного периода.
Определение места образовательной сферы в процессе военного
противостояния и выделение роли духовного фактора в победе над фашизмом
вызывает бесспорный научный интерес.
Тема становится еще более актуальной в свете решения в настоящее
время ряда национальных проектов, в том числе и в области образования.
Преемственность в развитии культуры и образования диктует важность
изучения предшествующих периодов.
Именно институты образования сегодня с учетом опыта и достижений
прошлого призваны подготовить творческую, социально активную, не
индифферентную личность гражданина, который впитает в себя общую
систему национальных ценностей и будет способен в перспективе поднимать
престиж России в мировой цивилизации.
Вместе с тем в современных условиях претерпел существенные
изменения механизм управления системой образования. Органы местного
самоуправления стали играть значительно большую роль в определении
приоритетов развития образования, нежели это было в прошлом. В этой связи
анализ деятельности региональных образовательных учреждений в различные
периоды
приобретает
особое
значение.
Рассмотрение
вопросов
функционирования школ и учебных заведений трудовых резервов на
территории Дона и Кубани в годы войны позволит выявить своеобразие
процессов взаимодействия центральных и местных властей в экстремальных
условиях.
5
В период войны был накоплен разнообразный опыт решения различных
проблем в духовной и социальной сфере. Систематизация мер, позволивших
эффективно решать вопросы защиты детства средствами сферы образования,
может помочь точнее определиться в выборе перспективы разрешения этих
задач в современных условиях. Многообразные формы и методы
воспитательно-патриотической работы, использовавшиеся педагогическими
коллективами в 1941-1945 гг., содержат огромный потенциал для
формирования гражданственности у сегодняшней молодежи. Таким образом,
научный анализ регионального и общегосударственного аспектов обозначенной
темы имеет важное значение как для реформирования, так и для
совершенствования современной общеобразовательной системы.
Особую значимость тема приобретает и на фоне многообразных
трансформаций теоретических подходов к изучению истории Великой
Отечественной войны, переосмысления целого ряда методологических,
источниковедческих и терминологических аспектов. Сегодня можно говорить
как о свершившемся факте о становлении такого направления в изучении
истории войн вообще и истории Великой Отечественной войны в частности,
как военно-историческая антропология. На фоне грандиозных событий войны
жизненный опыт человека-тыла зачастую оказывался в тени, но деятельность
миллионы этих людей тоже определила итог противостояния. Именно поэтому
их жизнь и умонастроения представляют интерес для историков. В этом разрезе
вполне актуально изучение так называемых «малых социумов» и «малых
жизненных миров» - учащихся и педагогов в условиях прифронтовой жизни,
эвакуации, оккупации и т.п.
Отечественная историография проблемы развития системы образования
(1941-1945 гг.) является важнейшей составляющей историографии истории
тыла в период Великой Отечественной войны. С одной стороны, она прошла в
основном те же этапы развития и по тем же направлениям, что и общая
историография истории индустрии, сельского хозяйства, транспорта, а с
другой, как часть историографического процесса она имеет свои особенности,
связанные в первую очередь с самим предметом исследования.
В первый период (40-е–середина 50-х гг.) учеными была проделана
масштабная и плодотворная работа по накоплению и систематизации
материала.
Подавляющее большинство статей о состоянии системы образования
страны в годы Великой Отечественной войны было опубликовано в журналах
«Начальная школа», «Советская педагогика» и в других. Интерес представляют
6
и брошюры по теме, изданные в 1941-1945 годах. Проблематика публикаций
военного периода отличалась разнообразием: перестройка работы учебных
заведений в связи с войной; учебно-воспитательная работа; военная и
физическая подготовка учащихся; общественно-полезный труд школьников и
др.1
Следует отметить, что в работах военных лет представлен огромный
массив материала, имеющий критическую направленность. Авторы не
обходили вопрос о тяжелейшем состоянии народного образования в условиях
войны, указывали на определенные недостатки в работе местных властей. Все
это выгодно отличало издания военного времени от публикаций второй
половины 40 - 50-х гг., характеризующихся описательностью, схематизмом,
стереотипностью. В них развитие образовательной сферы трактовалось
исключительно с позитивной стороны. Историки и педагоги единодушно
давали высокую оценку деятельности учебных заведений в 1941-1945 годах2.
Тем не менее на начальном этапе развития исторической мысли по
проблеме оформилась солидная источниковая база для последующих
исследований.
В рамках второго историографического периода (конец 50-х гг. –
середина 80-х гг.) наблюдается рост научно-познавательного интереса к теме.
Из сравнительно новых сюжетов, разрабатывавшихся в 60-е гг., следует
выделить темы: восстановление материальной базы школ на территориях
РСФСР,
подвергшихся
оккупации,
и
помощь
общественности
общеобразовательной школе .3
Одним из самых значимых в научном плане трудов обобщающего
характера является коллективный труд «История Великой Отечественной
войны Советского Союза».4 В этой фундаментальной работе нашли отражение
и вопросы развития народного образования в 1941-1945 годах.
Бараш Б.Л., Живова З. Работа школы в условиях военного времени.//Советская педагогика.
1941. № 10. С. 6-70; Данилов М.А. Учебно-воспитательная работа школы в условиях
военного времени.//Советская педагогика 1941. № 10. С. 10-21; Болдырев Н.И. Военное
воспитание и школа: Чему учит опыт войны.//Советская педагогика. 1943. № 2-3. С. 10-21
2
Сазонов М.П. Борьба за осуществление всеобуча и дальнейшее укрепление советской
школы в РСФСР в годы Великой Отечественной войны Советского Союза. М., 1952; Яркина
Т.Ф. Школа РСФСР в период Великой Отечественной войны (1941-1945гг.) М., 1954.
3
Павлов А.Н. Участие рабочего класса в восстановлении и укреплении материальной базы
школьных и культурно-просветительных учреждений в годы Великой Отечественной
войны.//Народные массы и строительство советской культуры. М., 1969. С. 79-109; Нелаева
С.Ф. Общественность и школа (из истории черепановского движения) // Науч. тр./
Новосибирский пед. ин-т. 1970. Вып. 46. С. 140-153.
4
История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг. в шести томах. М.,
1960-1965.
1
7
В 70-х – начале 80-х гг. наблюдается своеобразный расцвет исследования
проблемы и в качественном, и в количественном, и в тематическом, и в
географическом плане. Наиболее обстоятельно изучались особенности
учебного процесса, школьных программ, самостоятельной работы учащихся,
анализировалось качество обучения в советской школе военных лет1.
В начале 70-х годов появились первые обобщающие публикации о
восстановлении системы народного образования на территории освобожденных
областей
России,
лучшими
из
которых
являются
работы
2
Н.И. Кондаковой . Несмотря на то, что некоторые авторские положения
испытывали
недостаток
доказательств,
являлись
спорными
в
источниковедческом плане, это был своеобразный прорыв, обусловленный
введением в научный оборот огромного массива не опубликованных ранее
документов.
Важной теме развития профессионально-технического образования во
время войны посвящены книги Э.С. Котляра и М.М. Кучеренко. Позитивно
оценивая работу РУ, ЖУ и школ ФЗО в годы войны, авторы логически
пришели к выводу, что учебные заведения трудовых резервов сыграли
решающую роль в непрерывном пополнении народного хозяйства страны
квалифицированными кадрами.
В основном в исторической литературе 60 - 70–х годов главенствовал
формационный подход, и определяющим в науке был принцип партийности.
Однако не вызывает сомнения, что исследования второго периода вместе с
публикациями 40-50-х годов подготовили те серьезные изменения в разработке
темы, которые произошли в 80-е годы прошлого столетия.
Ситуация в плане постановки новых вопросов, расширения источниковой
базы, преодоления стереотипов в изучении темы стала постепенно меняться с
середины 80-х годов. С этого времени начинается третий историографический
этап, продолжающийся до настоящего времени.
Исследователи 80-90-х гг. Л.В Ярушина, Л.М. Цымбал, Ю.С. Борисов,
Г.Г. Загвоздкин и другие ввели в научный оборот комплекс ранее не известных
документов, что привело в свою очередь к пересмотру некоторых
традиционных представлений о советской системе образования периода
Максакова Л.В. Культура Советской России в годы Великой Отечественной войны. М.,
1977; Васютович В.М. Из опыта воспитательной работы в школах в годы Великой
Отечественной войны.//Преподавание истории в школе.1974. № 1.
2
Кондакова Н.И. Идейно-политическая работа коммунистической партии в освобожденных
районах РСФСР (1941-1945 гг.). Воронеж, 1971; Она же. Восстановление системы народного
образования в освобожденных районах РСФСР.// Советская культура в годы Великой
Отечественной войны. М., 1976. С 213-223.
1
8
Великой Отечественной войны. Они более объективно оценивали положение
народного образования в военное время, отказавшись от мысли, что сфера
просвещения успешно развивалось даже в 1941-1943 годах. Обозначили
историки и новые, перспективные сюжеты в изучении проблемы, в том числе:
место учебных заведений в социальной политике военного времени, быт
педагогов и учащихся, содержание и формы учебного процесса во время войны,
восстановление школьных учреждений и т.д.1
К числу достижений отечественной историографии третьего периода
относится и попытка рассмотрения государственной образовательной политики
1941-1945 гг. через применение общеисторического подхода. В исследованиях
С.А. Черника, В.В. Дрыночкина и С.А. Чуева показана взаимосвязь и
взаимозависимость сферы образования с экономикой, социальной политикой,
культурой, идеологией существовавшего тогда общества 2.
Последние два десятилетия характеризуются оформлением новых
теоретических подходов к изучению истории Великой Отечественной войны,
переосмыслением целого ряда методологических, источниковедческих и
терминологических аспектов. Одно из наиболее разрабатываемых
современными исследователями новых научных направлений в рамках
исторической антропологии - «человек на войне». Данная тема носит
одновременно
конкретно-исторический,
историко-теоретический
и
междисциплинарный характер. Одной из первых к исследованию проблем
военно-исторической психологии обратилась Е.С. Сенявская3. В своих трудах
она дает комплексный историко-психологический анализ поведения человека в
военных условиях, раскрывает механизм влияния различных социальных
факторов на психологию человека, показывает эволюцию понятий «свойЯрушина Л.В. Восстановление общеобразовательных школ на освобожденной
территории./Возрождение прифронтовых и освобожденных районов СССР в годы Великой
Отечественной войны 1941-1945 гг. М., 1986. С. 137-147; Цымбал Л.М. Восстановление
учебно-производственной базы общеобразовательной школы в освобожденных районах
СССР в годы Великой Отечественной войны./ Культурное строительство в прифронтовых и
освобожденных районах СССР в 1941-1945 гг. М., 1985. С 44-59;Загвоздкин Г.Г. Цена
победы: социальная политика военных лет. Киров, 1990; Борисов Ю.С. Народное
образование и обороноспособность страны.// Духовный потенциал победы советского народа
в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. М., 1990. С.88-139.
2
Черник С.А. Советская общеобразовательная школа в годы Великой Отечественной войны.
М., 1984; Дрыночкин В.В. Великая Отечественная война и функционирование советской
системы народного образования. Дисс… докт. ист. наук. М., 1992; Чуев С.А. Состояние и
развитие народного образования Воронежской области накануне и в годы войны (19391945гг.). Дисс…канд. ист. наук. Воронеж, 1998.
3
Сенявская Е.С. 1941-1945. Фронтовое поколение: Историко-психологическое исследование.
М., 1995; Она же. Психология войны в ХХ веке: Исторический опыт России. М., 1999.
1
9
чужой» и формирование образа врага, характеризует проблемы выхода из
войны и др. Авторские изыскания ведутся на стыке военной науки, психологии,
социологии, источниковедения, истории. Разработанная Е.С. Сенявской
исследовательская модель вполне применима в качестве инструмента изучения
нравственно-психологического состояния учащихся и педагогического состава
в условиях Великой Отечественной войны. Данный аспект является
своеобразной лакуной в отечественной историографии.
Значительный вклад в разработку военной проблематики внесли донские
(В.П. Зайцев, Д.И. Дубоносов, П.Д. Тепун, И.С. Маркусенко, В.А.Селюнин,
О.В.Дружба) и кубанские ученые (Е.М. Малышева, А.С. Схакумидов, Н.А.
Чугунцова) 1. Следует отметить, что эти историки не ставили себе целью
изучение проблем функционирования региональной системы образования в
1941-1945 годах. В связи с этим имеющиеся в публикациях сведения о
деятельности учебных заведений носят отрывочный характер и являются
составной частью общего понимания военной действительности. Тем не менее
отдельные страницы и даже главы в трудах указанных авторов посвящены
анализу развития образовательной сферы южнороссийского региона в условиях
войны.
В статьях М.П. Свиридовой и Т.М. Евдокимовой на основе широкого
круга источников показано общее состояние школ Кубани в годы войны2.
Деятельность отдельных учебных заведений системы трудовых резервов Юга
России на начальном этапе войны нашла отражение в публикации
А.А. Ерохина3,
Зайцев В.П. Дон в годы Великой Отечественной войны. Ростов н/Д.,1958; Дубоносов Д.И.
Во главе трудового подъема масс. Ростов н/Д.,1967; Тепун П.Д. КПСС в борьбе за единство и
сплоченность народов Северного Кавказа в годы войны (1941-1945 гг.) Ростов н/Д,1984;
Маркусенко И.С. Дон в Великой Отечественной войне. Ростов н/Д., 1977; Селюнин В.А.
Промышленность и транспорт Юга России в войне 1941-1945 гг. Ростов н/Д., 1997; Дружба
О.В. Великая Отечественная война в сознании советского и постсоветского общества:
динамика представлений об историческом прошлом. Ростов н/Д., 2000; Малышева Е.М.
Испытание. Социум и власть: проблемы взаимодействия в годы Великой Отечественной
войны 1941-1945гг. Майкоп, 2000; Схакумидов А.С. Дружба, скрепленная в боях.
Майкоп,1975; Чугунцова Н.А. К вопросу восстановления промышленности и транспорта на
Кубани./Некоторые вопросы истории социалистического строительства. Краснодар, 1974.
2
Евдокимова Т.М. Учительство Кубани в годы Великой Отечественной войны. /Из истории
трудового подвига народов Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны.
Краснодар, 1985; Свиридова М.П. Всенародная забота о школе в годы Великой
Отечественной войны./Трудовой подвиг во имя победы. Краснодар, 1977.
3
Ерохин А.А. Деятельность партийных организаций Кубани и Ставрополья по подготовке
промышленных и сельскохозяйственных кадров в период перестройки народного хозяйства
на военный лад. / Из истории трудового подвига народов Северного Кавказа в годы Великой
Отечественной войны. Краснодар, 1985.
1
10
На региональном уровне отдельные направления деятельности системы
образования в годы оккупации рассматриваются в исследованиях З.В.
Бочкаревой и Е.Ф. Кринко, В.А. Бондарева.1 Одной из первых З.В. Бочкарева
подвергла сомнению господствовавший в региональной историографии тезис о
том, что целью фашистов являлось уничтожение на оккупированных
территориях систем здравоохранения, образования, социального обеспечения и
т.д. В своей работе исследователь указала, что во время оккупации на Юге
России действовали многие школы, вузы, больницы, иногда открывались
приюты для нуждавшихся и пр. Все это являлось результатом определенной
политики оккупантов по привлечению к себе симпатий местного населения.
Аналогичные вопросы рассмотрел и Е.Ф. Кринко. Однако главным
достоинством его исследования является то, что в нем он, пожалуй, впервые
предпринял попытку изучения духовного мира жителей Кубани в период
немецкой оккупации. В.А. Бондарев в рамках изучения жизнедеятельности
российского крестьянства в 1941-1945гг. затронул также вопросы культурной
жизни и материально-бытового положения селян в условиях «нового порядка»,
сформулировав свои выводы относительно деятельности учебных заведений в
годы оккупации. В частности, он пришел к заключению, что даже в течение
сравнительно небольшого периода оккупации Дона, Кубани и Ставрополья
политика фашистов в отношении народного образования не являлась
декларацией2. Наиболее детально и комплексно рассмотрен вопрос о
деятельности школьной системы на Юге России в период оккупации в
исследовании С.И. Линца.3
Обстоятельно в последние годы в научных трудах освещается проблема
коллаборационизма, которая раньше в исследованиях упоминалась лишь
эпизодически. Е.И Журавлев, Н.Т. Напсо, С.И. Линец обобщили причины этого
явления, обозначили масштабы его распространения на оккупированных
территориях Северного Кавказа.4 Научные изыскания авторов характеризуются
Бочкарева З.В. Оккупационная политика фашистской Германии на Северном Кавказе.
Автореф. дисс…канд. ист. наук. Краснодар, 1992; Кринко Е.Ф. Оккупационный режим на
Кубани (1942-1943 гг.) Автореф. дисс…канд. ист. наук. М., 1997.
2
Бондарев В.А. Селяне в годы Великой Отечественной войны. Ростов н/Д., 2005.
3
Линец С.И. Северный Кавказ накануне и в период немецко-фашистской оккупации:
состояние и особенности развития (июль 1942-октябрь 1943 гг.). Ростов н/Д., 2003.
4
Журавлев Е.И. Коллаборационизм в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) (на
материалах юга России)./55 лет Великой победы: история и современность. Сб. научных
труд. Всероссийской научной конференции. Ростов н/Д., 2000; Напсо Н.Т. Восточные
легионы Вермахта: концепция, мотивация вступления, фронтовая история./ Великая победа.
55 лет. Итоги и уроки. Материалы Всероссийской научной конференции. 12 мая 2000г. Спб.,
2000.
1
11
переосмыслением идеологических приоритетов, методологических подходов,
устоявшихся концепций и привлечением новых источников. Вместе с тем
коллаборационизм среди работников образования не стал объектом
специального изучения региональных исследователей.
В целом историографический обзор показывает, что отечественными
историками сделано многое в деле освещения и научной оценки вопросов
функционирования системы образования и отдельных ее звеньев в 1941-1945
годах.
Вместе с тем требуют дальнейшей разработки следующие проблемы:
изменение содержания и формы организации учебного процесса в годы войны
и, в частности, на оккупированных территориях; роль добровольнопринудительных механизмов в деятельности училищ и школ ФЗО; социальный
состав ученических контингентов системы трудовых резервов; причины роста
преступности среди учащихся РУ и школ ФЗО; материально-бытовое
положение учителей и школьников; количественные и качественные изменения
состава педагогических кадров; осуществление эвакуационных мероприятий,
коллаборационизм среди работников образования и другие. Практически нет
работ, обстоятельно освещающих социальный статус школьных педагогов в
годы войны, проблемы мотивации поведения подрастающего поколения и его
наставников в экстремальных условиях военного времени.
Основная цель данной работы заключается в анализе деятельности
учебных заведений трудовых резервов и школ в годы Великой Отечественной
войны на региональном уровне, выявлении характерных черт социальной
политики государства с учётом местных особенностей. В то же время автором
исследованы так называемые «малые социумы», или «малые жизненные
миры»- учащихся и педагогов, находившихся в ближайшем тылу врага,
эвакуации, оккупации и т.д., что позволило обозначить поведенческие
мотивировки гражданских людей в экстремальных прифронтовых и фронтовых
условиях.
Монография выполнена на основе широкого круга опубликованных и
неопубликованных источников, содержащих ценные сведения по изучаемой
проблеме.
При написании работы использовались документы более 30 фондов
центральных и местных архивов: Государственного архива Российской
Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива социальнополитической истории (РГАСПИ), Центров документации новейшей истории
Краснодарского края и Ростовской области (ЦДНИКК и ЦДНИРО)
12
Государственных архивов Ростовской области и Краснодарского края (ГАРО и
ГАКК), Таганрогского филиала Государственного архива Ростовской области
(Т.Ф. ГАРО).
Важную группу источников составили опубликованные сборники
документов и материалов1. Часть из них включает сведения о военноэкономических планах нацистской Германии на Кавказе2. Важные цифровые
данные содержатся в статистических сборниках3.
В процессе работы была проанализирована центральная и региональная
периодика военных лет, а также материалы оккупационной прессы. Ценную
группу источников составила мемуарная литература, воспоминания участников
событий военного времени4. В процессе научных изысканий автор встречался с
ветеранами войны и тружениками тыла, в том числе с бывшими работниками
образования, оказавшими большую помощь в воссоздании общей картины
военного времени. Документы личного происхождения стали основой для
раскрытия
индивидуально-психологического
восприятия
войны
и
свидетельством внутренней мотивации поведения человека в экстремальной
ситуации. Данные источники позволяют «очеловечить» историю, представить
ее как совокупность событий, оставивших след в жизни и судьбе, как целых
поколений, так и отдельно взятой личности.
Автор выражает искреннюю признательность доценту кафедры
политической истории РГУ, кандидату исторических наук Раисе Анисимовне
Шипиловой за помощь в подготовке данной книги к изданию и благодарит за
доброжелательные советы и научные консультации доцента ТГПИ, кандидата
исторических наук Алексея Александровича Волвенко.
Екатеринодар–Краснодар: два века города в датах, событиях, воспоминаниях (1793-1993).
Сборник документов. Краснодар, 1993; На защите Родины. Партийные организации Дона в
Великой Отечественной войне1941-1945 гг. Сборник документов. Ростов н/Д., 1980; Наш
край. Из истории советского Дона. /Документы и мат-лы. Октябрь 1917-1965. Ростов н/Д.,
1968; Кубань в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.: рассекреченные
документы. Хроника событий. Краснодар, 2000. .
2
Преступные цели - преступные средства. /Документы об оккупационной политике
фашистской Германии на территории СССР (1941-1944 гг.) М., 1963;«Совершенно секретно!
Только для командования!» Стратегия фашистской Германии в войне против СССР.
/Документы и материалы. М., 1967.
3
Ростовская область за 50 лет. Статистический сборник. Ростов н/Д., 1967.
4
Федотов Т.А. Азов и Приазовье в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Азов,
1995; Спустя полвека...: народные рассказы о Великой Отечественной войне 1941-1945.
Курган, 1994; Немцы о русских. /Сост. В.В. Дробышев. М., 1995; Летников Ю.В. Письма с
войны. Ростов н/Д, 1990; Порохом пропахшие страницы: Воспоминания фронтовиковкубанцев о Великой Отечественной войне. Краснодар, 1986; Фронтовые воспоминания.
Краснодар, 1983 и др.
1
13
Раздел 1. Накануне суровых испытаний
Образование есть одна из основных ценностей духовной сферы
жизнедеятельности общества, без которой невозможно дальнейшее развитие
человечества. Система народного образования обеспечивает целенаправленную
передачу коллективного опыта от одного поколения к другому. Всякое
переустройство политической системы влечет переустройство сферы
образования. Содержание и функции образования, его модели определяются
динамикой культурных эпох и конкретной исторической ситуацией.
Накануне Великой Отечественной войны в СССР сложилась командноадминистративная система управления. В рамках этой системы утвердился
культ личности И.В. Сталин. Его опорой в руководстве являлась партийногосударственная номенклатура. В общественно-политической и духовной
жизни государства производилась насильственная подмена общечеловеческих
ценностей политическими. В течение десятилетий советским людям
навязывалась репрессивно-классовая модель сознания и поведения, в которой
закладывались нормативно закодированные страх, агрессивность, недоверие и
ненависть к иным жизненным позициям и точкам зрения. В итоге одной из
основных черт социально-психологического портрета сознания гражданина
страны Советов, порожденного сталинской эпохой, стало бегство от принятия
собственного решения, от личностного выбора в ситуациях, жестко
регламентируемых командами «центра», и неприятие права на выбор у других.
Свой вклад в формовку, лепку индивидуального и массового сознания в СССР
внесла и система народного образования.
Государство требовало «вырастить в школе человека нового типа,
который будет пропитан коммунистической моралью, который ко всем
вопросам будет подходить не с точки зрения только своего личного интереса, а
с точки зрения интересов общественности».1 Таким образом, учебное заведение
как социальный институт фактически стало своего рода конвейером по
производству массовой «идеологической продукции» в масштабах всей страны.
Следует отметить, что в СССР отсутствовал центральный властный
орган, курирующий народное образование. Всесоюзный комитет по делам
высшей школы, наркоматы (имеющие в своем подчинении техникумы),
Главное управление трудовых резервов, Наркомат просвещения РСФСР
координировали деятельность лишь своих учебных и воспитательных
учреждений. Механизм политического руководства системой просвещения в
1
Гончаров Н.К. Очерки по истории советской педагогики. Киев, 1970. С.294.
14
стране в годы войны подверг критике историк В.В Дрыночкин. Он отмечал:
«что отсутствие какого-либо специального Государственного комитета по
народному образованию превращало процесс управления им в непростое
дело»,- и в этом в утверждении он был прав. Однако, по нашему мнению, в
условиях советской действительности, когда политическая структура
представляла пирамиду партийно-государственного управления, централизм в
руководстве образовательной отраслью, несомненно, присутствовал. ЦК ВКП
(б) и Совнарком СССР определяли приоритеты ее развития во всех
направлениях
(методологическом,
теоретическом,
содержательном,
технологическом, организационном) и распределяли соответствующие
ресурсы. Приказы и постановления этих руководящих органов спускались для
исполнения в разветвленную сеть соответствующих инстанций. Внутри
каждого образовательного звена была установлена жесткая иерархическая
система управления, на высоком уровне развиты механизмы контроля за
деятельностью входящих в нее подсистем. При этом в образовательной сфере,
как и в других, на всех уровнях действовал принцип подмены власти советских
и хозяйственных органов партийными.
Выступая в качестве подсистемы государственного управления
образованием, региональное управление отражало ценностные основания и
целевые установки общей системы, реализуя их в руководстве конкретными
учебными заведениями.
Доктрина образовательной политики советского государства на 19381942гг. была принята ХVIII съездом ВКП (б). Верховный орган партии подвел
итоги социалистического строительства и констатировал, что в СССР
завершена реконструкция народного хозяйства на основе передовой техники.
Положительные индустриальные изменения, произошедшие в советском
государстве, потребовали повышения профессиональной квалификации
промышленных кадров. Необходимым условием выполнения этой задачи съезд
определил форсированную подготовку технически грамотных рабочих. В этой
связи предполагалось в III пятилетке введение обязательного всеобщего
десятилетнего обучения в городах и рабочих поселках и семилетнего - на селе и
в национальных республиках.1
Политехническое образование школьников стало важнейшим аспектом в
учебно-воспитательной работе школ в конце 30-х годов. Непосредственно
делом обучения кадров массовых профессий для предприятий народного
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1954. Ч. III.
С.342.
1
15
хозяйства занимались учебные заведения профессионально-технической
ступени системы образования. Именно последняя и претерпела накануне войны
серьезную реформацию, направленную на решение задачи подготовки
специалистов высокого технического уровня.
В рамках решений, принятых на ХVIII съезде ВКП (б), перед
управленческими структурами Дона и Кубани одной из первоочередных задач
встала реорганизация системы школьного образования. Количество
десятилеток и неполных средних школ в регионах к 1 сентября 1940г. по
сравнению с 1939-1940 учебным годом увеличилось на 9 процентов. Всего в
области и крае функционировало 658 средних школ, 1027 неполных средних
школ, 3418 начальных школ.1 В них обучалось 1101655 человек.2
Расширение школьной сети потребовало значительных финансовых
вложений. На строительство школ выделялись деньги из местного и
федерального бюджета. Но этих средств не хватало для ведения быстрых и
качественных строительных работ и полномасштабного оборудования
школьных зданий всем необходимым.3
В условиях дефицита денежных фондов управленческие структуры
нашли дополнительный источник финансирования сферы народного
образования - общественный. Помощь школам со стороны общественности
проявлялась как в выделении определенных сумм на укрепление их
материальной базы, так и в непосредственном участии трудовых бригад
различных отраслей народного хозяйства в строительстве и ремонте школьных
зданий. Зачастую эти так называемые «общественные инициативы» из местных
мероприятий при поддержке партийных органов становились всесоюзными
движениями.
Одним из наиболее массовых движений по оказанию шефской помощи
школам в предвоенные годы стало «Черепановское». В 1940 г. колхозники
Черепановского района Новосибирской области по инициативе партийной
организации Огнево-Заимского сельсовета решили оказать помощь школе в
заготовке дров и ремонте помещений. Этот почин распропагандировало по
всему району бюро Черепановского райкома партии. В результате все районные
школы уже в начале июля были готовы к новому учебному году. Деятельность
«черепановцев» нашла достойную оценку у центральных властных структур. В
«Учительской газете» было опубликовано обращение черепановской
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. А-2306, оп. 70, д. 2706, л.1; д.
2723, л. 2. (Подсчет автора).
2
Там же.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 6, 6 об.; д. 2706, л.1, 6.
1
16
общественности к советскому сообществу, призывающее всех его членов
активно подключиться к подготовке школ к новому учебному году.
Это обращение нашло свой отклик на территории Дона и Кубани.
Директор хостинской средней школы № 3 Н.А. Папирняк и возглавляемый им
педагогический коллектив обеспечили планомерную работу по привлечению
жителей поселка к решению насущных задач школы. С этой целью школьная
администрация и учителя встречались с родителями, представителями
шефствующих организаций, выступали с докладами на комсомольских,
партийных собраниях предприятий и учреждений Хосты. Возглавил это
«черепановское движение» поселковый совет депутатов трудящихся. Схема
взаимодействия общественности и школьного коллектива п. Хоста
Краснодарского края является типичной для всех местностей региона.
Руководство местных предприятий и родители учащихся оказали помощь
педагогическому коллективу в капитальном ремонте школьного здания.
Большинство жителей поселка включились в строительство клуба для
школьников. Стоимость всей работы «черепановцев» Хосты превысила один
миллион рублей.1 Помимо материальной помощи родители оказывали учителям
содействие в решении учебно-воспитательных задач, направленных на
повышение успеваемости и укрепление дисциплины учащихся. Они принимали
участие в рейдах по выявлению детей, преднамеренно не посещающих
школьные занятия. Наиболее образованные члены родительских комитетов
брали шефство над отстающими учащимися и помогали им выполнять
домашние задания.2
Таким образом, развитие движения по оказанию помощи школе в Хосте
проявилось в разнообразных формах: строительство и оформление клуба,
проведение благоустройства школьного двора, участие в учебновоспитательной работе, медицинское обслуживание учащихся, организация
внеклассных мероприятий, снабжение школы и учителей топливом и
проведение ремонта школьных помещений, оборудования, мебели.
Эти формы взаимодействия общественности и школьных коллективов
получили развитие и в других городах и районах Краснодарского края и
Ростовской области. Родители учащихся сочинской средней школы №3, школы
станицы Троицкой Славяновского района Краснодарского края, СухоСарматской неполной средней школы активно включились в «черепановское»
1
2
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70 д. 2706, л. 79.
Там же, л. 81.
17
движение.1 Они принимали участие в проведении учета детей школьного
возраста, посещали семьи подростков, систематически пропускавших учебные
занятия, изыскивали средства для оказания помощи нуждающимся учащимся.
Члены родительского актива таганрогской средней школы №28 оказали
существенную помощь классным руководителям в налаживании кружковой
работы среди учащихся и в проведении различных досуговых мероприятий2. Из
колхозных фондов были выделены средства на постройку начальных школ в
трех
колхозах
Дубовского
района.
Ново-Журавский
сельсовет
Константиновского района Ростовской области организовал строительство
неполной средней школы3. Таким образом, общественность Дона и Кубани
внесла значительный вклад в расширение школьной сети региона.
В то же время расширение школьной сети опережало темпы роста
объемов подготовки квалифицированных педагогов, следовательно, обостряло
кадровую проблему в региональной сфере образования. Основным источником
пополнения педагогических коллективов накануне войны являлись выпускники
6-10 - месячных учительских курсов, действовавших на базах местных вузов и
училищ. На них обучались в основном комсомольцы- активисты, направляемые
партийными органами на педагогическую работу. Однако такая краткосрочная
форма
обучения
не
решала
главного
вопроса
–
подготовки
квалифицированного педагога. (см: Приложение 1). В 1940-1941 учебном году
в школах Дона и Кубани работало педагогов, имеющих право преподавать
соответственно образованию, 66% к общему числу. В то же время из 34%
учителей, работающих и не имеющих специального образования, 32% вообще
не закончили даже среднюю школу. Таким образом, самые серьезные
проблемы в конце 30-х годов в школах области и края возникли с
профессиональной подготовкой учительства.
Облоно и крайоно уделяли огромное внимание повышению
квалификации педагогов. Центрами методической работы являлись районные
педагогические кабинеты и сами школы, где создавались предметные
методические объединения.4 Для педагогических коллективов силами
работников институтов усовершенствования учителей (ИУУ) читались лекции,
способствующие повышению их образовательного уровня.5
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 54; д. 2706, л. 82.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 54.
3
Там же.
4
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л.5 об. ; д.2706, л.5.
5
Народное образование в Ростовской области. Ростов н/Д., 1940. С. 13.
1
2
18
Педагогические коллективы Дона и Кубани работали в рамках
государственной общеобразовательной политики. Накануне войны Наркомат
просвещения провел ряд мероприятий по реорганизации учебно–
воспитательного процесса с целью его унификации и стандартизации. Прежде
всего, были устранены несоответствия между учебными планами и
программами городских и сельских школ. Работа по совершенствованию
учебной документации была начата в 1938 г. и велась в течение двух лет. В
результате в 1940 г. Наркомпрос издал единый учебный план для всех
советских школ (см: приложение 2). Он предусматривал увеличение часов на
преподавание русского языка в 5-6-х классах и математики в 7-х классах,
поскольку эти предметы являются базовыми при подготовке любого
специалиста.
Особое
внимание
партийно-государственные
органы
уделяли
содержанию и методике преподавания общественных дисциплин, так как они
играют важнейшую роль в процессах трансформации общественного и
индивидуального сознания и формировании определенного типа личности. В
декабре 1939 г. СНК СССР принял постановление «О нарушении
установленного порядка преподавания истории СССР в средней школе»,
которое было направлено на закрепление положений совместного
постановления Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) от 16 мая 1934 г. «О
преподавание гражданской истории в школе». В последнем говорилось:
«…изучение истории СССР поставлено неудачно. Учебники и само
преподавание носят отвлеченный, схоластический характер. Вместо
преподавания гражданской истории в живой занимательной форме и с
изложением важнейших событий и фактов…учащимся преподносят
определения общественно-экономических формаций»1.
В этой связи правительство ввело в школе изучение курса истории СССР
от первобытного общества до 30-х годов ХХ века. Методика преподавания
данного курса предполагала соблюдение
историко-хронологической
последовательности при изложении исторических событий, с обязательным
закреплением в памяти учащихся важных исторических явлений, фамилий
исторических деятелей, хронологических дат. В 1938 г. была опубликована
книга «История ВКП (б). Краткий курс», в основу изложения материала в ней
была положена сталинская концепция истории страны с конца 19 века. Выход
этой книги стал причиной того, что в школах обучение истории СССР стало
подменяться изучением истории ВКП (б). На пресечение этих явлений и было
1
К изучению истории. М., 1946. С. 17
19
направлено указанное выше декабрьское постановление СНК СССР 1939 г., в
котором констатировалось, что «такой подход приводит к опошлению истории
ВКП(б), поскольку неподготовленные дети еще не в состоянии ее
воспринимать»1. В итоге в конце 30-х годов произошел решительный поворот
от изложения на уроках истории социологических схем к изучению
конкретного исторического материала, и был завершен переход от принципа
интернациональности к советской национально-патриотической идее.
В то же время в методике преподавания истории закрепилось
схематическое изображение отечественной и мировой истории и ее
периодизация на основе классового подхода. Аналогично строилось изучение и
других гуманитарных предметов. В художественной литературе также были
выработаны соответствующие «критерии» и «периоды» развития. Лучшим
советским поэтом был назван В. Маяковский, писателем - М. Горький. Л.Н.
Толстого изучали лишь как «зеркало русской революции», А.С. Пушкина – как
«борца с самодержавием и крепостничеством». Таким образом, накануне войны
сложился общегосударственный подход в преподавании общественных
дисциплин, которые стали инструментом формирования патриотизма как
традиционно русского, так и нового советского.
Стандартизация среднего образования потребовала создания новых
учебников, соответствующих идейно-теоретическому и методическому
содержанию школьной программы. К началу 1938-1939 учебного года издаются
учебники по физике, русскому языку, арифметике, геометрии. В 1940 г. были
подготовлены и апробированы учебники по истории, литературе, основам
дарвинизма, химии, вышедшие в качестве стандартных к началу нового
учебного года. Педагоги Дона и Кубани высоко оценили систематизацию
учебной литературы, позволившую, по их мнению, уделять больше времени на
уроках объяснению и закреплению, а не механической записи материала под
диктовку.2
Определенные изменения в содержании учебной деятельности были
сопряжены с необходимостью решения задач политехнического образования и
трудовой подготовки учащихся. В августе 1940 г. коллегия Наркомата
просвещения РСФСР приняла постановление «О мероприятиях по улучшению
работы средней сельской школы», в котором перед педагогическими
коллективами
ставилась
задача
организации
первоначального
профтехобразования учащихся. При этом подчеркивалось, что школа, как
Собрание постановлений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР. М.,
1940. С. 754.
2
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2706, л. 17.
1
20
сельская, так и городская, остается общеобразовательной. Подготовка
учащихся к производительной деятельности должна была заключаться, прежде
всего, в преподавании им хороших знаний основ наук и закреплении их на
практике. На основе резолюции, принятой коллегией, был разработан приказ
Наркомпроса РСФСР № 1260, который в середине сентября 1940 г. был
разослан на места, в том числе в Ростовскую область и Краснодарский край.
Региональные отделы народного образования, реализуя указания
Наркомпроса о практической подготовке учащихся и об улучшении работы
школы, провели большую разъяснительную работу среди учителей и
административных работников. В течение сентября-декабря 1940г. состоялся
ряд собраний учителей, семинаров директоров, зав. школами, на которых был
обсужден приказ №1260. При районо были организованы инструктивные
семинары для руководителей предметных комиссий по математике, физике,
химии, географии, биологии. В ходе этих семинаров были разработаны
методические рекомендации по использованию на уроках таких форм
обучения, как эксперимент, опыт, экскурсия и др. 1 В Лабинском, Крымском,
Туапсинском районах Кубани, в Сочи, Новороссийске, Анапе для учителей
работниками крайоно были проведены специальные семинары по вопросам
организации труда школьников в различных отраслях сельского хозяйства:
животноводстве, полеводстве, садоводстве, огородничестве и т. д.2
В конце октября 1940 г. в Краснодаре состоялось совещание заведующих
районными отделами народного образования, на котором школьной
администрации было предложено пересмотреть содержание учебновоспитательной работы и включить в него вопрос о привитии трудовых
навыков учащимся. В целях практической реализации этой задачи при каждой
школе предусматривалось организовать участки для ведения подростками
сельскохозяйственной деятельности.3
Аналогичные проблемы рассматривались в начале декабря и на
областном совещании школьных инспекторов в Ростове.4
Значительную помощь в реформировании учебно-воспитательного
процесса учительским коллективам оказали работники региональных
институтов усовершенствования учителей. Они подготовили рекомендации и
пособия по вопросам корректировки методики преподавания ряда школьных
дисциплин. В Краснодаре работники института выпустили брошюру «Об
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2679, л. 87.
Там же, л. 56 об.
3
Там же, л. 56.
4
Там же, д. 2723, л. 138.
1
2
21
улучшении преподавания физики в сельской средней школе». 1 В Ростовском
ИУУ был издан ряд сборников: «Самодельные приборы по физике», «Как вести
работу на пришкольном участке», «Практическая работа по химии, связанная с
вопросами сельского хозяйства» и другие.2
Интенсивная организационная и методическая работа, проделанная
руководящими органами образования и работниками ИУУ, дала определенные
результаты. Преподавательские коллективы Дона и Кубани в 1940-1941
учебном году на уроках и во внеклассное время стали повсеместно применять
различные формы обучения, обеспечивающие синтез знания и действия. В этом
отношении интересен опыт учителя физики средней школы станицы СтароКорсунской К.С. Серженко и его коллеги М. Ф. Житнева из краснодарской
школы № 38.3 На своих уроках эти педагоги большое внимание уделяли
ознакомлению ребят с принципами работы двигателей тракторов, автомобилей,
танков и самолетов, с применением электричества в военном деле. Увеличению
эффективности экспериментов, проводимых на уроках физики и химии,
способствовала совместная деятельность педагогов и школьников по
изготовлению новых приборов и реставрации старых. Большую работу по
созданию приборов провели учителя - физики С.Т. Соколовский из КаменноАндриановской неполной средней школы М-Курганского района Ростовской
области, В.С. Загайкевич из школы № 42 Краснодара и преподаватель
майкопской средней школы В.А. Измайлов.4 В то же время интенсивная
экспериментальная
работа
учащихся
способствовала
не
только
совершенствованию учебного процесса, но и развитию у них научнотехнического мышления.
Важнейшим компонентом системы политехнического образования стало
привитие учащимся навыков сельскохозяйственного труда. Преподавание курса
биологии сочеталось с практической деятельностью детей на пришкольных
участках, в ходе которой подростки изучали методы повышения урожайности
сельскохозяйственных культур. Широкое развитие во внеклассной
деятельности получила юннатская работа. Юные натуралисты решали вполне
реальные задачи, направленные на оказание практической помощи
земледельцам Дона и Кубани. Они выводили новые сорта злаковых и овощных
культур, участвовали в колхозных мероприятиях по борьбе с вредными
насекомыми. По мнению региональных отделов образования, лучших
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2679, л. 56.
Там же, д. 2723, л. 57.
3
Там же, д. 2706, л. 12.
4
Там же, д. 2706, л. 13; д. 2679, л. 56 об.
1
2
22
результатов в 1940-1941 годах в юннатской работе достигли коллективы
средних школ: краснодарской № 30, пашковской № 33, ростовской № 37 и
приморской неполной средней школы.1 Повсеместно школьная администрация
стала организовывать кружки по изучению сельскохозяйственной техники.2 В
ходе этой разноплановой работы был накоплен опыт организации
сельскохозяйственного труда школьников, на основе которого уже в годы
войны разрабатывались и реализовывались конкретные программы
привлечения учащихся к сельхозработам в колхозах и совхозах Дона и Кубани.
Таким образом, в развитии концепции учебно-воспитательного процесса
школы накануне войны важное место занимали проблемы единства и
взаимосвязи общего, политехнического и профессионального образования. При
этом ведущим методологическим принципом выступал принцип связи теории с
практикой.
Накануне войны основной задачей для местных властей, органов
народного образования и педагогических коллективов являлась реализация
народнохозяйственного плана по всеобщему обучению (всеобучу). Его
выполнение непосредственно влияло на успешность осуществления
государственной программы введения обязательного всеобщего десятилетнего
обучения в городах и рабочих поселках и семилетнего – на селе. Для
стопроцентного охвата детей школьным образованием управленческим
структурам необходимо было обеспечить явку всех детей региона в школы к 1
сентября и сохранить ученический контингент до конца учебного года.
Вместе с тем организация систематического посещения школьниками
учебных заведений далеко не всегда зависела от работников образования.
Наиболее распространенные причины, по которым дети переставали ходить в
школу, можно систематизировать следующим образом: исключение из школы
составляло 2% от общего количества выбывших; переезд с родителями – 20%;
перевод в другие учебные заведения – 36%; длительная болезнь и смерть-9%;
другие причины-35%.3 К разряду прочих причин относились: нечеткая
организация сельсоветами подвоза детей в школу; отсутствие при школах
интернатов для учащихся из отдаленных районов; завоз торгующими
организациями в сельские местности недостаточного количества детской
одежды и обуви; материальная необеспеченность семей и привлечение
подростков к домашним и полевым работам. Таким образом, более трети детей
школьного возраста были лишены возможности обучаться в школе по
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2706, л. 89.
Там же, д. 2679, л. 29.
3
Там же, д. 2706, л. 2; д. 2723, л. 3 (Подсчет автора).
1
2
23
причинам, зависящим только от того, какое внимание уделяли местные власти
проблемам всеобуча.
Партийные органы и отделы народного образования Дона и Кубани
систематически проводили мероприятия по выполнению плана всеобуча,
используя при этом традиционные для командно-административной системы
формы: приказ, пропаганда, контроль и наказание.
Неоднократно проблемы отсева учащихся из школ обсуждались на
заседаниях краевого и областного совета депутатов трудящихся.1 Осенью 1940
г. на сессиях крайсовета и облсовета депутатов трудящихся было принято
специальное решение по выполнению закона о всеобщем обучении. В нем
местные советы обязывались расширить сеть интернатов при школах и
улучшить их материальную базу, организовать регулярный подвоз учащихся,
проживающих далеко от учебных заведений, и в целом принимать все
необходимые меры для сохранения ученического контингента.2
Облоно и крайоно посылали в колхозы лекторов с докладами,
объясняющими важность и необходимость всеобщего образования.
Специальные инспекторы отделов образования периодически выезжали в
районы для осуществления контроля и оказания помощи на местах в деле
выполнения закона о всеобуче. Учителя регулярно вели соответствующую
разъяснительную работу на предприятиях. В городах при домоуправлениях
были созданы родительские комитеты для осуществления учета детей
школьного возраста, проживающих в данном микрорайоне.
Органы прокуратуры и суда оказывали содействие работникам
образования. Они привлекали к административной ответственности родителей,
умышленно не отпускающих детей в школу.3
В итоге проверки, проведенной региональными отделами образования,
оказалось, что наиболее успешно проблема охвата обучением всех детей
школьного возраста в 1940-1941 гг. решалась в Камышеватском, Каневском,
Ленинградском
районах
Краснодарского
края
и
Тарасовском,
Константиновском, Волошинском районах Ростовской области.4 Руководство
этих районов силами активистов культсекций регулярно проводило различные
мероприятия по выполнению планов всеобуча, привлекало к решению этого
Центр документации новейшей истории Ростовской области (ЦДНИРО), ф. 9, оп. 1, д. 183,
лл. 224, 225.
2
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 2 об.; д. 2706, лл. 2, 6.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2706, л. 3; Народное образование в Ростовской области. Ростов
н/Д., 1940. С. 6, 7.
4
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 4.
1
24
вопроса профсоюзные организации. В результате этой целенаправленной
работы удалось вернуть 80 % учащихся, переставших посещать школьные
занятия.1
Но, несмотря на все усилия местных властей, работников органов
образования и школьных коллективов, выполнить в полном объеме план
всеобуча накануне войны в регионе не удалось.2
Вместе с тем на Дону и Кубани сложились условия для реализации
правительственной
программы
введения
обязательного
всеобщего
десятилетнего обучения в городах и семилетнего - на селе. Была значительно
расширена сеть средних и неполных средних школ. Местные власти и
работники образования приобрели положительный опыт в решении проблемы
отсева учащихся в течение учебного года, который позволил им определиться с
формами работы, обеспечивавшими максимальное выполнение программы по
всеобщему обучению.
Важным направлением государственной образовательной политики в
начале 40-х годов стало реформирование профессионально-технической
школы. В октябре 1940 г. выходит Указ Президиума Верховного Совета СССР
об образовании системы трудовых резервов. На основании этого указа были
организованы три типа учебных заведений: ремесленные училища с
двухгодичным сроком обучения для подготовки квалифицированных рабочихметаллистов, металлургов, нефтяников и т. д.; железнодорожные училища для
подготовки рабочих сложных профессий железнодорожного транспорта;
школы фабрично-заводского обучения (ФЗО) с шестимесячным сроком
обучения для подготовки рабочих массовых профессий, в первую очередь, для
угольной, горнорудной, металлургической, нефтяной промышленности и
строительного дела. Все учащиеся после окончания учебы должны были
отработать 4 года на государственных предприятиях. Реорганизованная
система профессионально-технического обучения отличалась от старой тем,
что был создан единый орган управления ею, необходимый контингент
учащихся мог быть набран и на добровольной основе и в порядке мобилизации,
подлежал централизованному плановому распределению и содержался за счет
государства.
Для руководства системой профессионально-технических учебных
заведений при Совнаркоме СССР было создано Главное управление трудовых
резервов (ГУТР), которое возглавил П.Г. Москатов. На этот государственный
1
2
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 4.
Там же, д. 2679, л. 49.
25
орган возлагалось плановое комплектование учащимися училищ и школ ФЗО,
распределение подготовленных кадров по отраслям промышленного
производства, подготовка и переподготовка мастеров производственного
обучения, выпуск учебно-методических пособий, организация учебного
процесса и производственной практики. На местах были созданы
республиканские, краевые, областные и городские управления трудовых
резервов. ГУТР финансировало местные управления, утверждало руководящие
кадры в регионах, решало вопросы материально-технического снабжения
учебных заведений.
В Краснодарском крае было организовано девять ремесленных училищ
(РУ), три железнодорожных училища (ЖУ) и семь школ ФЗО.1 Только в
Краснодаре осенью 1940 г. открылись 2 ремесленных училища, 1
железнодорожное и 3 школы ФЗО.2 В Ростовской области была сформирована
сеть учебных заведений трудовых резервов, состоявшая из 17 РУ, 1 ЖУ и 19
ФЗО.3 Наиболее крупные ремесленные училища были созданы на базе
Ростсельмаша (РУ №1) и Таганрогского завода им. Димитрова (РУ № 2).4
Специализация учебных заведений соответствовала региональным отраслям
промышленности и транспорта. В Ростове они готовили железнодорожников, в
Таганроге–металлургов и котлостроителей, в Шахтах - горняков, в
Новороссийске, Туапсе - судоремонтников и т.д. Учебные заведения системы
трудовых резервов организовывались, в основном, на базе бывших фабричнозаводских училищ, оснащенных необходимым оборудованием.5
Процесс комплектования ученических коллективов РУ и школ ФЗО
носил централизованный характер. Для каждого региона страны правительство
устанавливало план набора юношей и девушек в учебные заведения трудовых
резервов.
Местные
партийные
органы
эти
планы
подкрепляли
соответствующими решениями своих бюро, требуя от управлений трудовых
резервов их выполнения.
В соответствии с указом от 2 октября 1940 г., председатели колхозов
ежегодно должны были выделять по 2 человека мужского пола для отправки в
Центр документации новейшей истории Краснодарского края (ЦДНИКК), ф.1774-А, оп. 1, д.
2559, л. 78.
2
Ерохин А.А. Деятельность партийной организации Кубани и Ставрополья по подготовке
промышленных и сельскохозяйственных кадров в период перестройки народного хозяйства
на военный лад. /В кн.: Из истории трудового подвига народов Северного Кавказа в годы
Великой Отечественной войны. Краснодар, 1985.С. 50.
3
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 4, д. 73, л. 24.
4
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 6, л. 1.
5
Там же.
1
26
РУ и ЖУ, а для фабрично-заводского обучения количество мобилизованных
определялось по одному на каждые 100 членов колхозов, считая мужчин и
женщин в возрасте от 14 до 55 лет. В городах количество призывников в
систему трудовых резервов напрямую зависело от плана общегосударственного
набора.
По утвержденным правилам в училища принимались юноши и девушки в
возрасте 14-15 лет, имеющие образование не менее четырех классов, в школы –
16-17 лет, независимо от общеобразовательной подготовки.
По плану первого призыва, проходившего с 10 ноября по 25 ноября 1940
г., в учебные заведения трудовых резервов Ростовской области было набрано
17200 человек, а в Краснодарском крае - 5100 человек.1
Набором учащихся занимались городские и районные призывные
комиссии, в состав которых входили представители учебных заведений
трудовых резервов и партийные работники. Областной и краевой здравотделы
укомплектовывали комиссии медперсоналом.
Стремясь в установленные управленческими структурами сроки и в
полном объеме выполнить планы призыва, члены комиссий зачастую нарушали
правила набора в учебные заведения трудовых резервов, что давало
совершенно обратные результаты. В училища и школы ФЗО направлялись
подростки, не соответствующие по возрасту и образованию. На некоторые
специальности зачислялись юноши без учета требований, предъявляемых к
состоянию здоровья в той или иной отрасли производства. Не всегда на местах
было налажено снабжение учащихся обмундированием. В итоге режим
«штурмовщины» в работе призывных комиссий приводил к отсеву,
недоукомплектованности ученических групп.2
Молодежь, поступившая в училище или школу ФЗО в порядке
добровольного набора, после зачисления считалась призванной. На срок
обучения подростки поступали в полное распоряжение государства и
работников системы трудовых резервов. Однако зачастую молодежь не
понимала всех тонкостей правительственной политики мобилизации для
обучения в системе трудовых резервов. Поэтому у подростков создавалось
ложное впечатление, что при желании можно покинуть учебное заведение по
собственному желанию. Часть учащихся, столкнувшись с проблемами в ходе
обучения, стали самовольно уезжать домой. Для пресечения побегов
Президиум Верховного Совета СССР 28 декабря 1940 г. принял специальный
1
2
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 1, л. 18.
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 268, л. 33.
27
указ. Этот документ предусматривал уголовную ответственность до 1 года
лишения свободы для воспитанников системы трудовых резервов за
самовольный уход, грубое нарушение дисциплины, повлекшее исключение из
училища или школы ФЗО.1 Этот закон фактически закреплял подростка за
определенным РУ или школой ФЗО, тем самым нарушая его гражданские
права. Вместе с тем в условиях обострения международного положения в конце
30-х годов советское правительство в первую очередь руководствовалось не
интересами отдельно взятой личности, а государственной необходимостью.
Расширение действующих и открытие новых промышленных предприятий
требовало непрерывного притока технически грамотных специалистов.
Уже в ходе обучения воспитанники трудовых резервов не только
осваивали профессию, но и вносили вклад в развитие народного хозяйства.
ГУТР и наркоматы обеспечивали училища и школы государственными
заказами на изготовление промышленной продукции, помогали заключать
договоры с хозяйственными организациями о предоставлении учебным
заведениям заказов и создании баз производственной деятельности. В
Краснодаре весной 1941 г. учащиеся школ ФЗО строительного дела в процессе
прохождения практики построили 27 зданий объемом 90 тыс.куб м., уложили
1100 тыс. штук кирпича и оштукатурили 15.115 кв.м. стен и потолков.2
Воспитанники Батайской школы ФЗО № 17 в апреле 1941г. в ходе овладения
железнодорожными специальностями отремонтировали 235 вагонов.3
Учитывая необходимость материальной заинтересованности учащихся в
выполнении производственных заказов государства, ГУТР утвердило 14
февраля 1941 г. соответствующее положение. Оно предусматривало в
зависимости от отрасли производства выплачивать подросткам от 50 до 80%
заработка. Остальную часть денег необходимо было передавать в директорский
фонд для увеличения стоимости рациона питания учащихся, премирования
воспитанников и инженерно-педагогического персонала, приобретения
спецодежды и т.д. В итоге государство облегчило свою задачу в деле
содержания ученических контингентов системы трудовых резервов, частично
подростки сами зарабатывали средства на свои бытовые нужды.
Организация учебных заведений трудовых резервов накануне войны была
продуманным шагом советского правительства. Созданная система
профессионально-технического обучения позволила руководству страны
Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. №1.
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 33, л. 12.
3
Там же, л. 13.
1
2
28
направлять ее выпускников на ведущие участки промышленного производства
и успешно решать задачи индустриализации.
В условиях сложной международной обстановки конца 30-х – начала 40-х
годов правительство заботилось не только о пополнении трудовой армии, но и
предприняло ряд шагов по укреплению вооруженных сил страны. В сентябре
1939 г. был принят закон «О всеобщей воинской обязанности», снизивший
возрастную планку призывного возраста до 18 лет. В этой связи советское
правительство посчитало, что было бы целесообразным шагом начинать
формировать у подростков качества и умения, необходимые для службы в
вооруженных силах, еще со школьной скамьи. В учебные планы
общеобразовательных школ в V-VII классах была введена начальная военная
подготовка, а в VIII –Х классах - допризывная подготовка. Программа военного
обучения включала разделы: допризывная подготовка (строевая, стрелковая);
уставы (дисциплинарный, внутренней и караульной службы-Красная армия и
ВМФ); топография.1 Администрация учебных заведений системы трудовых
резервов также получила от управленческих структур указание усилить в своей
работе аспект военно-патриотического воспитания учащихся.2
При обкоме и крайкоме в 1939 г. были созданы военные отделы, которые
в числе прочих курировали и вопросы начальной военной подготовки
молодежи. Работники этих отделов оказывали помощь руководству учебных
заведений в организации военно-оборонной работы среди их воспитанников.3
Администрацией общеобразовательных школ, училищ и школ ФЗО при
содействии местных военкоматов стали оборудоваться военные кабинеты. В
штате работников учебных заведений появились должности военрука и военнофизкультурного воспитателя. В основном на эти вакансии приглашались
офицеры запаса.
При крайоно и облоно начали функционировать методические
объединения учителей физкультуры и военруков4, а в обязанность всему
инспекторскому составу отделов образования вменялось систематическое
посещение уроков военного дела.5
В каждом училище и школе ФЗО был создан Совет военнофизкультурной работы, который занимался организацией мероприятий по
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 62.
Молот. 1941.29 января.; Таганрогская правда. 1941. 22 февраля.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 62 об.
4
ЦДНИРО, ф.9, оп. 1, д. 277, л. 5.
5
Там же, д. 212, л. 16.
1
2
29
допризывной подготовке подростков и в том числе координировал
деятельность кружков противовоздушной и химической обороны и других.1
Кружковая работа стала самой распространенной формой военнооборонной подготовки учащихся школ и системы трудовых резервов. В каждом
учебном заведении региона функционировали кружки Союза общества друзей
обороны
и
авиационного
строительства
(ОСОАВИАХИМА),
противовоздушной и химической обороны (ПВХО), связистов, разведчиков,
минометчиков, стрелков, авиамоделистов. В них подростки не только
овладевали военными специальностями, но и готовились к сдаче нормативов
для получения оборонных значков: «Готов к труду и обороне» (ГТО), «Готов к
санитарной обороне» (ГСО) и др.2
С 1939 г. стали проводиться Всесоюзные военно-спортивные
соревнования пионеров и школьников. В VII всесоюзных соревнованиях по
противохимической обороне ростовская средняя школа № 63 заняла второе
место в РСФСР.3 Достижению данного результата способствовала
систематическая и планомерная работа по военно-физическому воспитанию
учащихся, организованная директором школы А.А. Саямовым и военруком Б.В.
Дружковым.4
В итоге уже накануне войны в учебных заведениях повсеместно стала
складываться учебно-методическая и материальная база для организации
военного обучения подростков. Военно-оборонное направление в деятельности
учебных заведений сыграло большую роль в духовной и физической
подготовке молодежи к службе в вооруженных силах страны и способствовало
распространению военных знаний, умений и навыков среди молодежи, что
было особенно актуальным в условиях надвигающейся военной угрозы.
Таким образом, региональные образовательные структуры Дона и Кубани
функционировали в рамках государственной системы народного образования.
Образовательная политика СССР накануне войны была направлена на
дальнейшее повышение роста грамотности населения и формирование кадров
высокой
профессиональной
квалификации
для
всех
отраслей
жизнедеятельности общества. Задачи государства в сфере образования
определялись такими основными факторами, как быстрое индустриальное
развитие страны, сложное международное положение и угроза внешнего
нападения.
Молот. 1941. 29 января.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2706, л. 93; д. 2723, л. 62 об.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 62 об.
4
Народное образование в Ростовской области. Ростов н/Д., 1940. С. 20.
1
2
30
Определяющим слагаемым успеха реализации государственной
образовательной программы являлось осуществление всеобщего семилетнего
обучения в сельской местности и десятилетнего в городах. Органы власти,
работники образования Дона и Кубани проводили разностороннюю работу,
направленную на решение задач всеобуча и достигли определенных успехов.
Была расширена сеть средних и неполных средних школ, укреплена их учебнометодическая база. Большую роль в интенсификации школьного строительства
сыграла региональная общественность.
К началу 1941 года выделяются и определенные аспекты учебновоспитательной работы, получившие развитие в годы войны. Это полная
унификация содержания учебных предметов, осуществление обучения
учащихся на основах интегрирования общего и политехнического образования.
Методологической основой учебной деятельности становится принцип связи
теории с практикой. Практическая направленность образовательного процесса
проявилась в таких конкретных формах, как освоение школьниками основ
сельскохозяйственного труда. Школы и учебные заведения трудовых резервов
стали играть важную роль в деле допризывной подготовки подростков.
Коренную реформацию, направленную на решение задачи подготовки
специалистов высокого технического уровня, накануне войны претерпела
ступень профессионально-технического образования. Создание системы
трудовых резервов было своевременным мероприятием, которое позволило
государству эффективно решать проблемы воспроизводства индустриальных
кадров, способных обеспечить бесперебойную работу всех отраслей
промышленности, что стало особенно актуальным в условиях начавшейся
войны.
В то же время командно-административная система управления страной
обусловила организацию мобилизационного механизма функционирования
трудовых резервов, основополагающегося на уголовном наказании учащихся за
уклонение от учебы. Таким образом в сфере образования советского
государства в конце 40-х годов трудно обозначить менее обеспеченную в
правовом отношении группу учащихся, чем воспитанники системы трудовых
резервов. Они были лишены элементарного права выбора учиться или не
учиться в данном учебном заведении. Под бдительным контролем властей
находились не только учебная деятельность и время досуга подростка, но и его
личная жизнь и свобода. В итоге в сфере профессионально-технического
образования установилась система преобладания государственного начала над
личностным, ограничившая индивидуальную и социальную мобильность
31
юношества, что привело к нарушению баланса между принципом полезности и
морально-этическим нормами.
32
Раздел 2.Воспитание гражданственности и мужества: они тоже ковали
победу
Война – это особое состояние человеческого общества, когда все сферы
его жизнедеятельности корректируются в соответствии с экстремальными
условиями военного времени. В этой связи с началом Великой Отечественной
войны перед советским правительством встала задача приведения деятельности
всех составных частей образовательной системы государства в соответствие с
новыми
общественными
потребностями.
Для
разгрома
агрессора
управленческим структурам необходимо было в сжатые сроки превратить
страну в единый боевой лагерь. Общеобразовательные школы и учебные
заведения трудовых резервов являются тыловыми структурами. Единство тыла
и фронта стало одним из важнейших факторов скорейшей победы над врагом.
Если целью перестройки экономики на военный лад являлось создание четко
действовавшего
военно-промышленного
комплекса,
то
сущность
перестроечного процесса образовательных структур заключалась в
наращивании интеллектуального и духовного арсенала воюющего народа для
успешной борьбы с немецко-фашистскими завоевателями.
Принципиальный смысл имеет постановка вопроса о продолжительности
периода перестройки работы системы образования Дона и Кубани. В
региональной литературе данная проблема не нашла должного отражения.
Сопоставление архивных данных по территориям позволяет нам высказать
точку зрения, что адаптация деятельности учебных заведений региона к
реалиям военной обстановки продолжалась с июля 1941г. по май 1942 г.
К необходимым условиям военной перестройки сферы образования
целесообразно отнести изменения в учебных планах и программах и их
реализация, успешное решение кадровой проблемы, наполнение классов
максимальным количеством детей, организация планомерного выпуска
учащихся в общеобразовательных школах и учебных заведениях трудовых
резервов, регулярное участие коллективов учебных заведений в мероприятиях,
направленных на укрепление обороноспособности страны. Эти и другие
критерии необходимо учитывать при определении продолжительности
перестроечного процесса.
Политической программой мобилизации сил и средств страны на отпор
агрессору правомерно считать директиву Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б)
партийным и советским организациям прифронтовых областей о мобилизации
33
всех сил и средств на разгром фашистских захватчиков от 29 июня 1941 года.1
Она обязывала все государственные и общественные организации решительно
перестроить работу в соответствии с условиями военного времени.
Управленческие структуры системы образования оперативно отреагировали на
изменившуюся в стране ситуацию. П.Г. Москатов, возглавлявший Главное
управление трудовых резервов, 23 июня 1941г. издал приказ № 444 «О
революционной дисциплине, порядке и организованности в работе школ ФЗО,
ремесленных и железнодорожных училищ в условиях Отечественной войны
советского народа против фашистской Германии». В этом приказе работникам
и воспитанникам системы трудовых резервов предписывалось успешной
учебой и самоотверженным трудом выполнить свой гражданский долг и
мобилизовать все людские и производственные ресурсы учебных заведений на
разгром агрессора.2 С 27 июля 1941 г. по решению ГКО СССР учебнопроизводственная деятельность училищ и школ ФЗО была переключена на
выполнение оборонных заказов.3 Таким образом, сущность перестройки работы
системы профессионально-технического образования на военный лад сводилась
к организации подготовки в кратчайшие сроки квалифицированных рабочих
для всех отраслей народного хозяйства при одновременном налаживании и
наращивании военного производства.
Нарком просвещения РСФСР В.П. Потемкин
обратился 2 июля 1941 г. на страницах «Учительской
газеты» ко всем работникам образования с призывом
приложить максимум усилий к подготовке и
своевременному началу 1941-1942 учебного года и
организовать учебно-воспитательный процесс
в соответствии с задачами военного времени, «все
подчинив интересам фронта и задачам организации
разгрома врага».4 На школу и учительство также
возлагались особые задачи в деле активизации общественной и политикопросветительной работы среди учащихся, их родителей и всего населения.
Кроме того, школьные коллективы обязывались оказывать повсеместную
помощь колхозам, совхозам в проведении летних полевых работ и уборке
урожая.
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Сб. док. М., 1971. Т.
6. С. 17-19.
2
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 17, л. 35.
3
Там же, д.164, л. 251.
4
Учительская газета. 1941. 17 августа.
1
34
Огромное значение для переключения сознания воспитанников и
работников общеобразовательных школ, ремесленных и железнодорожных
училищ и школ ФЗО на военную реальность имели митинги, прошедшие в
первые дни войны во всех учебных заведениях. По воспоминаниям учащихся
РУ № 1 г. Краснодара, особое впечатление на них произвели слова комсорга:
«Наши старшие выпускники не посрамят училище и будут бить врага на
фронте, а мы поможем им тут своим трудом, создадим фронтовые бригады и не
будем уходить из училища до полного выполнения заданий. Не закончится
война до нашего призыва, мы все пойдем на фронт и поможем добить врага».1
Общий тон этого обращения к молодежи характерен для всех ораторов,
выступавших перед ученическими коллективами Дона и Кубани в эти
тревожные дни.
Решением Наркомпроса РСФСР от 24 июня 1941 г. директора школ были
отозваны из отпусков.2 Помимо установления контроля за сохранностью
школьного имущества и подготовки к новому учебному году, перед ними была
поставлена задача мобилизации усилий учителей и учащихся на оказание
посильной помощи фронту и тылу. Верховный Совет СССР 26 июня 1941г.
издал указ «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время»,
отменяющий очередные и дополнительные отпуска на всех государственных
предприятиях и учреждениях, в том числе и школах.3
Как отмечала «Таганрогская правда» от 29 июня 1941 года, педагоги
Ленинского района города обратились в партийные органы с просьбой
направить их на работу в качестве агитаторов. В Кировском районе Краснодара
в агитколлективы влилось 500 учителей, врачей и инженерно-технических
работников4. Региональные власти повсеместно привлекали к проведению
массово-политических мероприятий педагогов, имевших организаторские
способности и опыт социальной работы. На бывших избирательных участках
они проводили беседы с домохозяйками, доходчиво излагая им указы
Верховного Совета СССР, изданные в связи с началом войны. На
предприятиях, в колхозах и учреждениях учителя читали лекции, освещая
сущность германского фашизма, раскрывая особенности внутренней и внешней
политики руководства страны. Агитационная работа учительства имела
Сошников Н. Дорогой вековой: исторический очерк. Краснодар, 1997, С. 23.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 69, д. 2677, л. 8.
3
Государственный архив Краснодарского края (ГАКК), ф. 1561, оп. 4, д. 4, л. 2.
4
Селюнин В.А. Промышленность и транспорт Юга России в войне 1941-1945гг. Ростов н/Д.,
1997. С. 80.
1
2
35
огромное значение для повышения уровня идеологической пропаганды среди
населения, направленной на вовлечение всех слоев общества в борьбу с врагом.
Органами народного образования Дона и Кубани, в соответствии с
указаниями центральных органов власти, была проведена оперативная
реорганизация учебно-воспитательной работы городских и сельских школ. В
условиях военного времени перед педсоставом, наряду с повышением
требований к качеству знаний учащихся и продолжением всеобщего обучения,
встали задачи, необходимые в условиях войны: вооружить учащихся военнооборонными знаниями, повысить уровень их общетрудовой подготовки,
организовать работу школьных коллективов, направленную на оказание
посильной помощи фронту и тылу.
Успешное
выполнение
учебными
заведениями
общественнополитической и духовно-идеологической функций в условиях тотальной
милитаризации страны невозможно было без изменения содержательной
стороны учебно-воспитательного процесса. К середине августа 1941 г.
наркомом просвещения РСФСР В.П. Потемкиным были утверждены изменения
и дополнения к школьным учебным планам и программам. Они ориентировали
учителей на укрепление связи обучения с жизнью, на идейно-политическое и
патриотическое воспитание. Общие программно-методические требования к
педколлективам были изложены в материалах, подготовленных Наркомпросом
для учительских совещаний и опубликованных 17 августа 1941г. в
«Учительской газете». На Дону и Кубани, как и по всей стране, совещания
учителей прошли в конце августа 1941 г., на них одним из основных
обсуждался вопрос о задачах школы в годы войны.
В Таганроге на общегородском учительском совещании заведующий
гороно А.А. Годин обратил внимание присутствующих на необходимость
повседневно прививать школьникам высокие чувства патриотизма, отваги и
мужества, и на каждом уроке теоретическое преподавание увязывать с
привитием учащимся умений, которые необходимы им в условиях войны1. В
станице Кущевской районное совещание педагогов приняло резолюцию:
«перестроить учебную работу с учетом требований военного времени,
увеличить количество часов на военно-физическую и медицинскую подготовку,
усилить помощь колхозам».2 Подобные заявления и предложения прозвучали в
эти августовские дни первого военного лета в каждом педагогическом
1
2
Таганрогская правда. 1941.29 августа.
Большевик. 1941. 30 августа.
36
коллективе Дона и Кубани в качестве программных установок на новый
учебный год.1
Согласно указаниям Наркомпроса, из учебного плана исключали такие
предметы, как рисование и пение во всех классах, черчение в 6 и 7-м классах,
«Основы дарвинизма» в 9-м классе. Вместе с тем увеличивалось число
недельных учебных часов на русский язык, литературу, историю и математику.
В школьных программах были осуществлены редакция отдельных материалов,
некоторое перераспределение часов по темам и разделам. В них по каждому
школьному предмету вводился дополнительный материал познавательного и
воспитательного характера с учетом требований времени. На уроках химии
изучались средства противохимической защиты. В программу по географии
был включен ряд новых тем, имеющих практическую направленность. К
примеру, тема «План и карта» (5 класс) предусматривала развитие у учащихся
навыков ориентирования на местности и работы с компасом, чтения
топографической карты и т д. На занятиях по физике и математике ученикам
предлагалось решать задачи, включающие элементы военной терминологии и
тактических расчетов. Педагоги краснодарских средних школ №№ 8 и 43
составили специальный сборник таких задач по физике, а учителя Ильской
средней школы Северского района края подготовили подобный материал для
уроков математики.2
Следует отметить, что предметы гуманитарного цикла выполняют не
только образовательные, но и нравственно и социально-образующие,
воспитательные функции. В любом государстве им отводится особая роль в
деле формирования патриотических чувств у учащихся. В связи с этим в
условиях начавшейся войны в содержании учебного материала по
общественным дисциплинам были несколько смещены акценты от националбольшевизма к национальным патриотическим символам. В программу по
литературному чтению 5-6-х классов включались произведения, освещающие
борьбу русского народа с внешним врагом, в том числе былины «Илья и Калинцарь», «Застава богатырская», отрывки из романа Л.Н. Толстого «Война и
мир», из повести А.Н.Толстого «Хлеб» и др. 3
Особенно тщательно пересматривались учебные планы и программы по
истории СССР. Идеологически стала востребована национальная история с
культом героических личностей прошлого, прежде всего военачальников. Темы
«Татаро-монгольское нашествие на Русь», «Отечественная война 1812 г.» и
ЦДНИРО ф. 9, оп. 1, д. 312, лл. 75, 76; Большевик. 1941. 29 августа.
ГАРФ, ф.А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 6.
3
Учительская газета. 1941.17 августа.
1
2
37
другие подавались школьными историками с позиций актуализации
ретроспективы. При этом учителя стремились подчеркнуть, что воины Красной
армии, сражающиеся с немецко-фашистскими захватчиками, впитали в себя
лучшие черты наших великих предков - защитников Родины: Александра
Невского, Дмитрия Донского, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова,
Михаила Кутузова, снискавших вечную память потомков. В 8-м классе в тему
«Борьба с немецкими захватчиками и шведскими феодалами» были включены
такие формулировки: «жестокое порабощение и истребление немецкими
феодалами завоеванных народов», «отпор немецкой агрессии», «разгром
немецких «псов-рыцарей» на Чудском озере».
По сравнению с довоенной программой по истории по истории СССР для
10-го класса вдвое увеличилось учебное время на изучение VI раздела «СССР –
страна социализма» (22 ч вместо 11 ч). Рекомендовалось изучить следующие
вопросы: «Гитлеровский план «молниеносной войны»», «Героизм, бесстрашие
и самоотверженность Красной Армии и Красного флота в борьбе с немецкими
захватчиками» и др. В курсах всеобщей истории особое внимание уделялось
рассмотрению вопросов захватнической политики Германии в различные
исторические периоды (см: приложение 3). Использование в процессе обучения
метода исторической аналогии расширяло диапазон патриотических
представлений молодёжи и формировало у нее чувство ненависти к немецкофашистским захватчикам, вероломно вторгшихся в страну. В целом подбор
программного материала подводил учащихся к осознанному пониманию
закономерности победы над фашизмом.
Действенной формой обучения и патриотического воспитания
школьников стало использование учителями на уроках примеров героизма и
самопожертвования советских людей в ходе борьбы с немецко-фашистскими
оккупантами. В 1941-1942 учебном году в школах старшеклассникам
предлагались следующие темы для написания сочинений: «Советская молодежь
на фронтах Великой Отечественной войны», «На защиту Родины», «Слава
героев бессмертна!». Учащиеся раскрывали эти и другие темы, используя
материалы средств массовой информации, кинохроники, агитационнопропагандистской литературы и т.д. Проведенный автором анализ сочинений
показал, что в содержательном отношении письменные работы отражали в
целом патриотический настрой юношества и готовность с оружием в руках
защищать Отечество.1 С искренним патриотическим порывом писали учащиеся
о героях фронта, о тружениках тыла, об участии школьников в борьбе с
1
ГАРФ, ф.А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 14.
38
ненавистным врагом, о той ответственности, которая ложится на каждого из
них по выполнению священного долга – защиты Отечества.
Перестройка учебно-воспитательного процесса школ региона протекала
неравномерно. Объективным фактором, влияющим на сроки реорганизации
школьной работы, являлось положение на советско-германском фронте.
Немецко-фашистские войска в середине октября 1941 г. заняли город Таганрог
и ряд прилегающих к нему сельских районов. Таким образом была нарушена
целостность системы школьного образования Ростовской области и
планомерность перестроечных процессов в ней.
В целом же архивные материалы позволяют сделать вывод о том, что уже
к концу 1941-1942 учебного года учительские коллективы Дона и Кубани
внесли соответствующие коррективы в учебный процесс. Система
общеобразовательных школ региона сумела реализовать духовноидеологическую функцию по обеспечению перелома в сознании
подрастающего поколения. Содержание учебного материала, формы и методы,
использовавшиеся педагогами на уроках, способствовали формированию у
детей понимания характера, целей, задач освободительной и справедливой
войны советского народа с немецко-фашистскими захватчиками. В ходе
обучения учащимся стали давать знания и прививать умения и навыки,
позволившие им занять свое место во всенародной борьбе с агрессором. Таким
образом учителя воспитывали социально активную личность, умеющую видеть
содержание и значение политических и государственных решений, способную
осознанно выполнять долг гражданина советского общества.
В экстремальных условиях военного времени изменился государственный
подход к понятию детства и роли юношества в жизни общества. Основная
масса взрослого трудоспособного населения страны была мобилизована в ряды
вооруженных сил. В то же время необходимо было наращивать военнооборонный потенциал государства в тылу. В этих условиях труд подростков в
различных отраслях народного хозяйства стал незаменимым. Особенно
актуальной являлась работа юношества в сельском хозяйстве. Совет народных
комиссаров СССР 2 июля 1941 г. принял постановление «О привлечении в
военное время учащихся 7-10-х классов к участию в сельскохозяйственных
работах». Школьники и до войны оказывали шефскую помощь труженикам
села, однако в военные годы применение детского труда было фактически
узаконено и приняло более массовые масштабы.
Летом 1941 г. свыше 152 тыс. учащихся и более 8 тыс. учителей
Ростовской области и Краснодарского края выехали в колхозы и совхозы
39
региона на уборку урожая.1 Подростки перевыполняли взрослые нормы
выработки. Старшеклассники и преподавательский состав, одновременно с
участием в различных полевых работах, стремились освоить технику и
заменить ушедших на фронт комбайнеров и трактористов. Опыт первого
военного лета показал, что школьные бригады оказали колхозникам ощутимую
помощь в сборе урожая. В последующие годы участие учащихся в
сельхозработах стало одним из важнейших направлений в деятельности школы.
Привлечение школьников к полевым работам привело к определенной
корректировке продолжительности учебного года. У старшеклассников занятия
начинались не с сентября, а с октября. При этом надо отметить, что в случае
необходимости по решению местных властей подростки оказывали помощь
колхозникам во время учебного процесса. В октябре 1941 г. учащиеся и учителя
Сальского района Ростовской области в соответствии с распоряжением обкома
ВКП(б) были привлечены к уборке урожая в порядке трудовой повинности.2 В
Краснодарском крае осенью 1941 г., согласно постановлению крайкома
ВКП(б), были прекращены занятия в старших классах в связи с отправкой
учащихся на сельхозработы.3 Участие школьных коллективов в уборке урожая
приносило стране большую экономическую выгоду, так как подростки и их
наставники трудились фактически бесплатно.
Расширение масштабов привлечения подростков к полевым работам
потребовало совершенствования методики трудового воспитания и
политехнического образования школьников. С декабря 1941 г. в школах было
начато обучение учащихся 7-10-х классов сельскохозяйственным профессиям.
В учебный план включались два дополнительных часа в неделю, на которых
учащиеся изучали основы работы на сельскохозяйственной технике,
агротехнические вопросы и другие. В Краснодарском крае, например, за период
обучения с 1 января по 1 мая 1942г. только в седьмых классах из 30.411 человек
тракторное дело изучили 7.624, а комбайн освоили 5.460 школьников. 4 В целом
программа подготовки учащихся к сельхозработам включала материалы по
разделам:
а)основы агротехники ведущих культур;
б)механизация, возделывание сельхозрастений;
в)уход за рабочей лошадью и правила работы с ней;
Молот. 1941.2 сентября; РГАСПИ, Ф. М-1, оп. 14, д. 1355, л. 7. Подсчет автора.
Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 17,
оп. 22, д. 2201, л. 152.
3
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 64, л. 1.
4
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 17, д. 2778, л. 30 об.
1
2
40
г)ознакомление со Сталинским уставом сельхозартели1.
На совещании работников образования Ростовской области,
проходившем в марте 1942 года, неоднократно говорилось о своевременности и
целесообразности введения курса основ сельского хозяйства в школьную
программу. Заведующий облоно К.В. Мельников акцентировал внимание
присутствующих на успехах отдельных учительских коллективов, сумевших
привлечь для обучения школьников агрономов, работников МТС и других
профессионалов.2 О важности подготовки и участия учащихся в полевых
работах говорит также и тот факт, что Краснодарский краевой институт
усовершенствования учителей совместно с крайоно разработали инструкцию
«Об организации сельскохозяйственного труда учащихся в колхозах», ставшую
для учительских коллективов методическим пособием.3 В ней излагались
особенности формирования школьных бригад, оговаривались виды
сельхозработ, формы политико-воспитательной и культурно-просветительной
деятельности, виды контроля со стороны школьной администрации и
руководящих органов образования. Подобная схема была реализована и в
Ростовской области.4
В целом обучение учащихся в школе навыкам и умениям сельхозработ,
теоретико-методические подходы работников образования к делу организации
труда подростков в сельской местности позволили школьным коллективам на
протяжении всего военного времени оказывать эффективную помощь колхозам
и совхозам и таким образом вносить весомый вклад в наращивание оборонной
мощи страны.
Задачи, формы и содержание внеклассной и внешкольной работы
школьных коллективов всецело были подчинены цели оказания материальной и
морально-психологической поддержки фронту. Наглядным проявлением
гражданской активности учащихся стало их участие в мероприятиях оборонной
значимости: сборе лекарственных растений, оказании помощи семьям
фронтовиков, шитье и вязке теплых вещей для военнослужащих, дежурстве в
госпиталях и т.д.
Одной из действенных форм помощи фронту явился сбор теплой одежды
для военнослужащих. Значение этого патриотического движения определялось,
прежде всего, тем, что война потребовала максимального использования всех
возможностей тыла для быстрого обеспечения воинов Красной армии большим
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 17, д.2678., л.179.
Молот. 1942. 5 марта.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 46.
4
Молот. 1942.21 мая.
1
2
41
количеством вещевого имущества всех видов. В сентябре 1941 г. ЦК ВКП (б)
принял постановление «О сборе теплых вещей для воинов Красной армии».1 Во
исполнение решения партии, работники просвещения в короткие сроки
мобилизовали внутренние резервы регионов. На Дону одним из первых
приступил к сбору и изготовлению теплых вещей для фронтовиков коллектив
ростовской школы № 49, организовавший для этого специальный штаб, в
состав которого вошли учителя, старшеклассники, представители родительских
комитетов. Под руководством активистов штаба проводились митинги, беседы
с учащимися, собрания родителей с целью комплектования групп по
изготовлению и сбору теплых вещей. В организационном процессе огромную
поддержку учительскому коллективу оказали родители. Они активно
подключились к работе ученических кружков по пошиву и вязке теплой
одежды для защитников отечества.2 К середине октября 1941 г. во всех школах
Дона и Кубани функционировали подобные кружки. Газета «Молот» от 18
сентября 1941 г. писала: «…Кончились уроки. Тишина. Но классы не опустели.
Склонившись над вязанием, сидят мальчики и девочки. Это ученики 4-го класса
34-ой Ростовской школы. Они готовят теплые вещи отцам и братьям на
фронт…» За первый военный год только школьными коллективами
Краснодарского края было отослано в действующую армию 14 тыс. посылок.3
Большое распространение получила организация при школах
тимуровских постов. Тимуровцы вели работу в госпиталях, устраивали
субботники по уборке палат и территорий, помогали ухаживать за ранеными,
проводили концерты для военнослужащих. Особым вниманием они окружали
семьи фронтовиков и инвалидов Великой Отечественной войны. Так, члены
тимуровской команды краснодарской школы № 36 под руководством Жени
Пожизаевой взяли шефство над детьми героически погибшего красноармейца
Орлова. Ребята мастерили для них игрушки, ходили с ними на прогулку,
дежурили в квартире во время отсутствия матери. Команда Игоря Казачка,
учащегося 4-го класса принимала участие в жизни семьи фронтовика
Акименко, ее члены присматривали за детьми, убирали квартиру, ходили в
магазин и выполняли другие поручение жены красноармейца, которая сама
работала на оборонном заводе.4 Учащиеся ростовской школы № 37 оказывали
История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг./ Под. ред.
Поспелова П.Н. и др. М., 1961. Т. 2. С. 559.
2
Молот. 1941. 27 сентября.
3
Из истории трудового подвига народов Северного Кавказа в годы ВОВ. Краснодар, 1985. С.
44.
4
ГАРФ, ф. А- 2306, оп. 70, д. 2753, л. 45.
1
42
всевозможную помощь семьям учителей, ушедших на фронт.1 Таких примеров
было множество.
Реальной формой помощи тылу и фронту являлся сбор учащимися
металлолома.2 Из заметки в газете «Молот»: «…На днях на Пушкинской улице
впервые появилось 2 пионерских фургона, предназначенных для сбора
железного лома. Впереди шли знаменосец, горнист и барабанщик. На
остановках пионеры проводили летучие митинги, разъясняя важность сдачи
государству лома черных металлов. Только за один день 2 пионерских фургона
собрали 6 тонн металлического лома..»3 Экономическая эффективность этой
акции многогранна. Металлурги получали дефицитное сырье, которое после
переплавки превращалось в металл, годный для производства военной
продукции, улицы городов и поселков очищались от захламления,
государственная казна пополнялась дополнительными суммами.
Социальная активность юношества, проявлявшаяся в оборонно-массовой
работе, имела не только материальное выражение. Она приобрела также
серьезный морально-нравственный, психологический аспект. Общественнополезный труд школьников был важнейшим средством патриотического
воспитания. Принимая активное участие в делах оборонной значимости,
подростки на практике доказывали преданность и любовь к своей Родине,
которую постигла опасность порабощения, и вносили посильный вклад в дело
победы над агрессором. Помощь школьников фронтовикам свидетельствовала
о крепнущей связи тыла и фронта, о духовном единстве армии и народа.
В то же время подрастающее поколение являлось не только одной из
социальных опор тыла, но и боевым резервом армии. Педагогические
коллективы в деле подготовки молодежи к военной службе и формировании у
нее готовности защищать Родину, постигшую опасность порабощения,
опирались на опыт предвоенных лет. К концу сентября 1941 г.
общеобразовательные школы, ремесленные училища и школы ФЗО стали
центрами допризывной подготовки юношества. Воспитание у учащихся их
наставниками морально-политических качеств и привитие практических
умений и навыков, необходимых им для исполнения воинского долга,
реализовывались через множество разнообразных форм, которые можно
объединить в три группы.
К первой группе относятся специфические формы военно-допризывной
подготовки. Постановлением ГКО от 17 сентября 1941г. было введено
Молот. 1941.18 сентября.
ГАРФ, ф. А -2306, оп. 70, д. 2753, л. 172 об.; Молот. 1941.18 сентября.
3
Молот. 1941. 6 июля.
1
2
43
всеобщее обязательное обучение военному делу граждан СССР по 110-часовой
программе. По ней занимались юноши 9-10-х классов и воспитанники системы
трудовых резервов. На уроках военного дела подростки изучали материальную
часть стрелкового оружия, виды боевой техники, особенности организации
противовоздушной обороны и овладевали специальностями пулеметчиков,
истребителей танков, снайперов, парашютистов и др.1
При реализации программы военного обучения администрация школ и
учебных заведений трудовых ресурсов области и края столкнулась с рядом
трудностей: нехватка квалифицированных кадров, слабая материальнотехническая оснащенность занятий, преобладание словесных методов
преподавания2. В постановлении бюро Ростовского обкома ВКП (б) от 31 марта
1942 г. среди серьезнейших недостатков в работе школ Каменского и
Пролетарского районов указаны слабая постановка военного обучения
учащихся и неукомплектованность школьных штатов военруками. Во многих
школах Кубани в течение 1941-1942 учебного года сменилось по 4-7 военруков.
Из общего числа преподавателей физкультуры и военного дела в крае только
40% имели соответствующую квалификацию.3 Однако, несмотря на все
недочеты, созданная на базе учебных заведений система военного обучения
позволила выработать у основной массы учащихся армейскую дисциплину и
сформировать навыки ведения боя.
Большую помощь педколлективам в решении вопросов военнодопризывной подготовки учащихся оказали местные военкоматы, работники
которых регулярно проводили учебу с военруками, предоставляли школам
имеющийся в наличии инвентарь и наглядные пособия.4
Отличительной особенностью военного воспитания юношества региона
стало приобщение их к военным традициям казачества. Газета «Правда»
писала, что на «Дону военное мастерство – в крови народа, матери
воспитывают в детях гордое чувство боевого достоинства».5 Подростки под
руководством опытных казаков осваивали мастерство езды на лошадях и
владения шашкой.6
Вторая группа включает различные формы практического участия
подростков в военно-патриотической работе: участие в военизированных
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 158, л. 107.
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 336, л. 154.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 28.
4
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, лл. 28 об, 29, 29 об.
5
Правда.1942. 11 июля.
6
Молот. 1941. 18 сентября.
1
2
44
кроссах, эстафетах, спортивных праздниках, посещение секций штыкового боя
и кружков военного дела. 1 Только в геленджикской средней школе в 1941-1942
учебном году в кружках было подготовлено 478 значкистов ПВХО, 20
инструкторов, 47 сандружинниц, 60 человек прошли 80-часовую программу
«истребителей танков», 83 - сдали нормы ГТО, 17- БГТО.2
В третью группу входят формы, воздействующие преимущественно на
эмоции и чувства ребят. Это уроки мужества, написание писем воинам Красной
армии, встречи с фронтовиками, организация выставок и экспозиций.3 Вот,
например, строки из письма пионеров села Самарского Ростовской области,
написанного ими на фронт: «Дорогие наши защитники! Мы еще малы и нас не
берут на фронт. Конечно, очень жалко, что нас не берут, ведь мы умеем хорошо
джигитовать, рубить клинком, колоть штыком. Самарские казачата получили
первое место по штыковому бою на районом смотре пионеров. Мы знаем строй,
санитарное дело…Очень хотелось бы к вам на фронт! Но раз нельзя, так нельзя.
У нас есть свой трудовой фронт. Для вас, для любимой Красной армии мы
растим донских скакунов… Может быть, кто-нибудь из Вас, дорогие бойцы.
будет скакать на нашем коне. Вскормленные нами кони растопчут врага, чтобы
и пыль его не осталась на нашей земле… Клянемся вам, дорогие бойцы и
командиры, во всем помогать Родине, расти достойной Вам сменой».4
Военно-патриотическая работа с учащимися имела важное значение и
носила как практический, так и идеологический аспекты. В стенах учебных
заведений подростки получали первичную военную и спортивную подготовку,
которая помогала им выносить тяготы фронтовой жизни и огромные
перегрузки на предприятиях военного профиля. И, что особенно важно, в ходе
допризывного воспитания у юношества формировалась моральнопсихологическая готовность к защите Отечества.
В перестройке работы системы трудовых резервов имелись определенные
особенности, характерные для образовательных заведений учебнопрофессионального профиля.
В сентябре 1941 г. в регионы было разослано закрытое письмо
начальника ГУТР П.Г. Москатова, в котором была изложена новая система
организации учебного процесса, обозначен трудовой режим военного времени,
указаны меры материального стимулирования, определена значимость
политико-воспитательных мероприятий. В частности, учащиеся в возрасте от
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 39.
Там же.
3
Молот. 1941.18 сентября
4
Там же.
1
2
45
16 лет и выше были обязаны работать на производстве 8 часов, но по условиям
военного времени администрациям заводов давалось право изменять
продолжительность рабочего дня. Оплату за изготовление деталей для военной
техники и боеприпасов должны были выплачивать каждому подростку в
размере 50%, 33% - перечислялись в госбюджет, а 17% - в фонд директора
училища. Индивидуальные премии предписывалось выдавать полностью.
Дирекциям промышленных предприятий запрещалось использовать учащихся
на подсобных работах. В мастерских училищ и школ ФЗО в короткий срок
необходимо было наладить производство военной продукции. Администрации
учебных заведений системы трудовых резервов указывалось проявлять
бдительность к проискам фашистской агентуры и усилить политиковоспитательную работу.1 Содержание этого письма работники местных УТР
довели до сведения всех сотрудников и воспитанников системы трудовых
резервов Дона и Кубани.
Учитывая важность задач, поставленных перед учебными заведениями
трудовых резервов в деле укрепления оборонной мощи региона и страны,
местные партийные органы взяли под особый контроль их деятельность. На
бюро Ростовского обкома и Краснодарского крайкома ВКП(б) систематически
рассматривались вопросы призыва и комплектования контингента училищ и
школ ФЗО, организации новых учебных заведений, укрепления учебнопроизводственной базы, подготовки, состояния дисциплины и содержания
воспитательной работы среди учащихся, проведения досрочных выпусков,
ставших обычным явлением военных лет.2 Особое внимание уделялось
процессу распределения выпускников в соответствии с полученной
квалификацией.3
Сроки очередного набора 1941 года были смещены. Вместо намеченного
еще до войны с 5 по 20 августа он прошел с середины июля по 1 августа. Планы
по призыву для Ростовской области и Краснодарского края так же, как и для
других тыловых регионов, были увеличены.4 В 1941-1942 гг. только РУ и
школы ФЗО Краснодарского края подготовили 9220 специалистов различного
профиля.5 Школы ФЗО Ростовской области за 1941 г. передали
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 19, л. 59, 60, 61.
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 336, л. 143; д. 312, л. 54.
3
Там же, д. 312, л. 590.
4
Там же, д. 310, л. 158.
5
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 218, л. 6.
1
2
46
промышленности 12430 человек1, а в 1942 г. они досрочно выпустили 3750
человек.2
Эти рабочие кадры готовились уже по новым учебным планам и
программам. Согласно указаниям ГУТР, подготовка специалистов в
ремесленных и железнодорожных училищах сокращалась с двух лет до одного
года, в школах ФЗО - с шести до двух-трех месяцев. Преподавание
теоретических дисциплин временно прекращалось. Выпускные экзамены
отменялись. На повестку дня встала задача: в сжатые сроки дать новому
рабочему минимум знаний и навыков, необходимых для выполнения той или
иной операционной работы. Фактически специального времени на учебу не
отводилось, подростки осваивали профессию в ходе выполнения военных
заказов. Это позволило управленческим структурам ускорить выпуск
оборонной продукции имеющимся минимальным кадровым составом.
Архивные данные позволяют судить о быстром переходе учебных
заведений трудовых резервов на выпуск военных изделий. Краснодарское
училище № 2 уже в начале первой недели войны получило заказ на поставку
корпусов и стабилизаторов мин, линия по их изготовлению, установленная в
учебной мастерской, работала круглосуточно.3 В августе 1941 г. во всех
училищах и школах ФЗО Дона было налажено производство боевой продукции.
Таганрогское РУ № 2 оказывало помощь заводу им.Димитрова в выпуске
самолетов, РУ № 15 делало детали для танков.4 В Ростовском РУ № 16 под
руководством мастера П.П. Гаркуши подростки освоили процесс изготовления
ряда деталей для пистолета-пулемета.5 Учащиеся должны были трудиться в
учебных мастерских или заводских цехах в 2-3 рабочие смены, но зачастую
этот режим не соблюдался. Они были вынуждены иногда сутками не покидать
производственных участков.6 На своих рабочих местах основная масса
воспитанников системы трудовых резервов проявляла образцы высокой
гражданственности и патриотизма, стремясь внести посильный вклад в разгром
агрессора. Повсеместно учащиеся перевыполняли установленные для них
нормы на 200 и более процентов.7
Органы управления системой трудовых резервов и администрация РУ,
ЖУ и школ ФЗО повышенное внимание уделяли политико-воспитательной
Государственный архив Ростовской области, (ГАРО), ф. 4260, оп. 1, д. 11, л. 5.
Там же, л. 6.
3
Сошников Н. Дорогой вековой: исторический очерк. Краснодар, 1997. С. 23
4
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 11, л. 4.
5
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 11, л. 6.
6
Сошников Н. Дорогой вековой: исторический очерк. Краснодар, 1997. С. 23.
7
Большевик. 1942. 6 июля.; Молот. 1941. 7 октября. ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 11, л. 6.
1
2
47
работе. Правительство и силовые структуры считали, что учебные заведения
трудовых резервов наряду с промышленными предприятиями могут вызвать
особый интерес немецких разведывательных служб, направленный на
получение сведений об изготовляемой продукции и вербовку среди них
сторонников с целью организации диверсии на производстве. Вопрос о
возможном влиянии вражеской агентуры на ученический контингент
неоднократно ставился перед администрацией ФЗО и РУ центральными и
региональными органами власти.1 В качестве рекомендаций они предлагали
работникам системы трудовых резервов разнообразить формы идейновоспитательных мероприятий, в том числе проводить политинформации,
чтение лекций, обзоры периодической печати и другие с целью укрепления
дисциплины учащихся и формирования в сознании подростков значимости того
вклада, который они вносили своим трудом в дело обороны страны.2
Таким образом, перестройка работы школ и учебных заведений
профессионально-технического образования являлась одной из важнейших
составных частей общей программы мобилизации страны. Учебные планы и
программы претерпели изменения. В них увеличился объем и удельный вес
разделов, тем, имеющих принципиальное, определяющее значение для
усиления военно-патриотического воспитания школьников. В основу
преподавания гуманитарных дисциплин были заложены принципы
преемственности поколений, связи героического прошлого с настоящим,
консолидации общества на основе национальных патриотических ценностей.
С первых месяцев войны правительство стало рассматривать подростков
как часть производительных сил государственной экономики. В школах
усилилась политехнизация обучения. Своим участием в сельхозработах
учащиеся внесли ощутимый вклад в дело укрепления обороноспособности
страны. Ученические коллективы трудовых резервов уже в ходе учебной
деятельности непосредственно выпускали военную продукцию.
В то же время подростки являлись не только потенциальной рабочей
силой, но и будущими воинами. В этой связи школы и учебные заведения
трудовых резервов стали частью государственной системы, готовившей военнообученные резервы для пополнения действующей армии. Одним из
инструментов военно-патриотического воспитания подростков на Дону и
Кубани стали войсковые традиции казачества, сложившиеся на протяжении
всего предыдущего исторического развития региона. В итоге к лету 1942 г. в
1
2
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 19, л. 67; ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 312, л. 54.
Там же.
48
учебных заведениях был выработан системный подход к воспитанию учащейся
молодежи на основе синтеза социалистических и национальных
патриотических символов.
В
целом
перестройка
учебно-воспитательного
процесса
в
общеобразовательных школах, ремесленных училищах и школах ФЗО
позволила подрастающему поколению и его наставникам уже в первые месяцы
войны включиться в общенародное дело борьбы с врагом.
49
Раздел 3.Героические и трагические будни учебных заведений в период
битвы за Кавказ
Территория Ростовской области с осени 1941 г. становится
прифронтовой и фронтовой зоной. В более благоприятном положении
оказались общеобразовательные школы и учебные заведения трудовых
резервов Краснодарского края, являвшегося до лета 1942 г. ближним тылом.
Вместе с тем отдельные местности Кубани уже в 1941 году оказались в
прифронтовой полосе и подвергались налетам вражеской авиации. Несомненно,
что особенности развития военных действий, приближение или удаление
фронтовой линии от той или иной местности накладывало отпечаток на работу
системы образования.
Используя стратегическую инициативу, в конце сентября 1941 г. 1-я
танковая армия фон Клейста и дивизии СС «Викинг» и «Адольф Гитлер»
перешли в наступление на юге страны. После взятия Мариуполя немецкофашистские войска 8 октября вторглись в пределы Ростовской области. В
течение октября-ноября 1941 г. они захватили г. Таганрог, Анастасиевский и
Федоровский районы, часть населенных пунктов Неклиновского района.
В ситуации приближения фронта к территориям области и края особенно
важное значение приобрела деятельность педсостава в качестве инструкторов
противовоздушной и противохимической обороны. Основная масса учителей
хорошо владела знаниями по ПВХО, так как в школах еще в довоенный период
обучение молодежи правилам обороны получило широкое распространение.
Учительство стало основным костяком команд, занимавшихся обучением
граждан тушению зажигательных бомб и других средств нападения.1
Учащиеся также участвовали в мероприятиях ПВХО. Они заполняли
мешки песком, рыли траншеи, дежурили в группах по общественной охране и
связи, расклеивали спецвыпуски Совинформбюро, листовки и инструкции
штабов противовоздушной и противохимической обороны. При этом педагоги
и их воспитанники приспосабливали к самозащите и школьные здания. Были
оборудованы убежища, укрытия, проведена светомаскировка, созданы команды
круглосуточной охраны школ2. Подростки наряду со взрослыми участвовали в
ликвидации последствий воздушных налетов, тушении зажигательных бомб3.
Одной из важнейших форм укрепления тыловых районов являлось
строительство оборонительных сооружений. В Ростовской области
ЦДНИКК, ф. 1774–А, оп. 2, д. 170, л. 51.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2753, л. 166 об.
3
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 342, л. 143.
1
2
50
строительство рубежей велось на протяжении трех этапов: первый этап –
август-ноябрь 1941 г.; второй этап – декабрь 1941 г. – июль 1942 г.; третий –
февраль-август 1943 года. Краснодарский край тоже длительное время являлся
фронтовым. Создание заградительных линий в крае шло с октября 1941 г. по
июль-август 1942 г. - первый этап и с февраля по август 1943 г. – второй этап.
Коллективы учебных заведений принимали самое активное участие в
возведении оборонительных сооружений.
Следует выделить работу учителей, мастеров производственного
обучения и их воспитанников на строительстве укреплений в районах
Новороссийска, Туапсе, Азова, Краснодара, Ростова. Для возведения
оборонительных отводов в Азовском районе было организовано 13
молодежных взводов, состоявших в основном из старшеклассников и учащихся
системы трудовых резервов.1 В мастерских училищ и школ ФЗО
изготавливались сотни и тысячи разного рода приспособлений и оборудования
для оборонительных сооружений.2 Выполняя задания военных и местных
руководителей по строительству заградительных объектов, подростки и их
наставники оказали реальную помощь защитникам южнороссийского региона.
С углублением фронтовой линии в районы Дона и Кубани характерным
явлением стало прекращение занятий в учебных заведениях. В октябре 1941г.
были закрыты школы Неклиновского района, ставшего прифронтовой зоной. С
перебоями стали функционировать объекты образования Красного Сулина.3
Осенью 1941 г. вражеские войска оккупировали значительную часть
Ростовской области. Быстрое продвижение немецкой армии по территории
региона, почти ежедневные бомбежки Ростова, Батайска, Армавира, Туапсе,
Новороссийска, Краснодара сеяли панику среди населения, которое стремилось
выехать в тыловые районы. В результате около 35% учебных заведений Дона и
Кубани было расформировано по причине уменьшения к началу 1942 г.
контингента учащихся в среднем на 49%.4
В то же время одной из основных причин свертывания деятельности
учебных занятий являлась передача местными управленческими структурами
школьных зданий военным ведомствам. В основном в них размещались
госпитали и фронтовые части.5 Такие меры нарушали нормальный ход
Селюнин В.А. Промышленность и транспорт Юга России в войне 1941-1945гг. Ростов/нД.,
1997. С. 194-197.
2
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 6, л. 6
3
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 266, л. 37.
4
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 2; д. 3119, л. 4 об.; РГАСПИ, Ф. М-1, оп. 7, д. 48, л. 4.
Подсчет автора.
5
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 1об; д. 2753, л. 166.
1
51
учебного процесса и приводили к острой нехватке школьных площадей. В
Ростове к началу 1941-1942 учебного года школы могли разместить из
имеющихся в наличии 53 тыс. учащихся не более 20 тысяч.1 В Темрюкском
районе Краснодарского края из 42 школ осталось только 6.2 Кроме того,
вражеская авиация наносила фонду школьных зданий невосполнимый ущерб. В
Новороссийске в результате ежедневных бомбардировок было уничтожено
несколько школьных зданий. Две туапсинские школы были разрушены прямым
попаданием бомб.3 Количество объектов образования к концу 1941-1942
учебного года в Ростовской области уменьшается на 40%, в Краснодарском
крае – на 7%.4
В итоге если закрытие значительной части школ было вполне
закономерным явлением в результате оккупации или сокращения населения, то
переход школьных зданий в ведение военных ведомств поставил перед
органами народного образования задачу изыскания дополнительных школьных
площадей.
Управленческие структуры, стремясь разрешить проблему недостатка
школьных
помещений,
предоставляли
для
учебных
заведений
неспециализированные здания. Заметим, что использование в учебных целях
неприспособленных для этого построек имело место и в довоенное время в
отдельных районах сельской местности.5 Однако в годы войны это стало
нормой. Органы образования, учитывая особые затруднения в размещении
учащихся Ростова и Краснодара, предложили учительским коллективам
проводить занятия в красных уголках партийных учреждений и читальнях.6
Школы могли находиться в двух и более разобщенных зданиях. Зачастую уроки
проводились на квартирах учащихся, школьных дворах, в бомбоубежищах.
Закрытие школ и перевод их из собственных зданий в другие помещения
требовали определенных временных затрат. В результате учебный год мог
уменьшиться как на неделю, так и на месяц.
Из-за
дефицита
посадочных
мест
режим
работы
школ,
функционировавших в основном в прифронтовых зонах, стал трехсменным,
Занятия в них начинались в 8 ч. утра, а заканчивались в 7 ч. вечера. К такому
режиму была адаптирована продолжительность уроков, перемен, каникул.
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 312, л. 74.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 2.
3
Там же, л. 3 об.
4
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2706, л. 1; д. 2723, л. 2; д. 2753, л. 148; РГАСПИ, Ф. М-1, оп. 7, д.
48, л. 4. Подсчет автора.
5
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2723, л. 6.
6
ЦДНИРО ф. 9, оп. 1, д. 312, л. 74, 75.
1
2
52
Согласно указаниям Наркомпроса, уроки сокращались до 35-40 минут,
перемены- до 5 минут, перерыв между сменами до 30 минут. Уменьшилось
количество недельных часов по отдельным предметам и в соответствии с этим
несколько был сокращен объем программного материала. 1 Работа школ в три
смены была характерной для Краснодара, Армавира, Новороссийска, Ростова,
Каменска и других южнороссийских городов, где формировались воинские
части и размещались различные военные ведомства.2 Позднее окончание
занятий третьей смены снижало посещаемость учащихся, живущих далеко от
школы, а отсюда как следствие понижение их успеваемости.
В связи с уходом на фронт основной массы квалифицированных
педагогов происходит сужение кадровой базы школ. В Краснодарском крае к
началу 1941 -1942 учебного года штат школьных учителей был укомплектован
на 80 %.3 В Каменском и Пролетарском районах Ростовской области многие
предметы преподавались не специалистами, а по совместительству. К примеру,
историю вели учителя физики, химии и др.4 Такие явления наблюдались
повсеместно. По этим причинам в школах Кубани в 1941-1942 уч. гг.
отмечались случаи невыполнения учебных планов по математике и немецкому
языку.5
Огромные трудности возникли с централизованным обеспечением
учащихся учебными пособиями и канцелярскими товарами. Для выполнения
письменных работ дети использовали некачественную бумагу, а чаще газеты
или листы из старых журналов и книг. Вместо промышленных чернил
школьники писали чернилами, изготовленными из тутовых ягод и бузины.6
Дефицит школьных площадей, проблемы с материально-техническим
обеспечением, качественное и количественное изменение состава
преподавательских коллективов негативно отражались на качестве знаний
учащихся и нарушили поступательное развитие в регионе всеобщего
десятилетнего образования в городах и рабочих поселках и семилетнего - на
селе.
Местные власти оказывали всевозможную поддержку работникам
школьной системы. Вопросы по ремонту зданий, обеспечению топливом,
учебными пособиями, подбору кадров и другие аспекты регулирования
Учительская газета. 1941.17 августа.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 3 об.; ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 312, л. 74.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 2 об.
4
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 336, л. 54.
5
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 4.
6
Там же.
1
2
53
деятельности школ в экстремальных условиях военного времени неоднократно
рассматривались на заседаниях органов ВКП(б) Дона и Кубани, причем
выполнение принятых решений строго контролировалось.1
В марте 1942г. состоялось бюро Ростовского обкома ВКП(б), принявшее
постановление, в котором указывались конкретные сроки окончания 1941-1942
учебного года в области и содержалась четкая инструкция по подведению
итогов успеваемости учащихся. При этом в целях точного исполнения органами
образования принятого решения всем инстанциям запрещалось производить
мобилизации учащихся и учителей на общественные работы в период
проведения экзаменов.2
Стремясь укрепить учебно-материальную базу школ и удовлетворить
бытовые нужды их работников и воспитанников, региональные власти давали
предприятиям промкооперации области и края конкретные задания по
изготовлению школьно-письменных принадлежностей, по ремонту и пошиву
одежды и обуви для учащихся и учителей. Исполком Краснодарского краевого
совета в июле 1942 г. обязал управление издательствами и Полиграфпром
изготовить 5 млн. ученических тетрадей, Крайместпром - 1 тыс. ученических
пеналов, управление промстройматериалов - 25 тыс. грифельных досок и т.д.3
Меры, предпринимаемые местными властями в условиях сокращения
централизованных поставок для нужд школы, позволяли эффективнее решать в
регионе проблемы в сфере образования.
В целом деятельность партийных органов Дона и Кубани по решению
проблем школы в 1941-1942 гг. определялась, с одной стороны, потребностями
организации процесса воспитания и обучения детей, с другой, ходом военных
действий и теми условиями, которые складывались в регионе в период битвы за
Кавказ.
В конце ноября 1941 г. немецко-фашистским войскам удалось временно
захватить Ростов и некоторые территории северо-западной части области. В
течение 21-28 ноября немцы оккупировали столицу Дона, а затем были выбиты
войсками 56, 9 и 37-й армий. Советскими соединениями были освобождены
также Мясниковский, Больше-Крепинский, Родионо-Несветаевский и другие
районы области. За период кратковременного пребывания в Ростове и других
населенных пунктах региона оккупанты нанесли огромный урон их
хозяйственной жизни. Значительным разрушениям подверглась и сеть
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 41, 42; ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 312, л.л. 74, 75, 76; д. 332.
л. 155; д. 336. л. 154.
2
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 332 л. 155.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2778, л. 92.
1
54
учреждений народного образования. В руины превратились многие школьные
помещения, в том числе самые крупные ростовские школы №№ 75 и 83.
Уцелевшие здания учебных заведений имели серьезные повреждения.1 Только
ко 2 января 1942 г. городским властям и работникам образования удалось
частично реанимировать школьную сеть Ростова и организовать занятия для
учащихся четвертых-седьмых классов.
Более быстрыми темпами налаживалась работа системы трудовых
резервов. В первые месяцы после освобождения Ростова промышленные
предприятия находились в стадии восстановления. В этой связи значительная
доля военной продукции выпускалась в РУ и школах ФЗО, для воссоздания
которых требовалось гораздо меньше временных и материальных затрат.
В целом процесс восстановления системы трудовых резервов Ростовской
области и одновременное производство военной продукции в мастерских
училищ и школ ФЗО продолжалось до конца июня 1942 года. За этот короткий
срок региональным властям удалось максимально использовать возможности
индустриальной инфраструктуры учебных заведений для выполнения
фронтовых заказов. С января по июль 1942г. подростки Дона изготовили
военной продукции и выполнили различных работ для нужд обороны на сумму
около одного миллиона рублей.2 Во II квартале в области функционировало 11
РУ, 2 ЖУ, в которых обучалось 4900 человек, и 10 школ ФЗО с количеством
обучающихся 4700 человек, то есть фактически сеть учебных заведений
сократилась на 11 единиц.3
В начале 1942 г. линия фронта находилась в 45-50 километрах от Ростова.
В этой связи большое распространение получила практика организации на базе
учебных заведений трудовых резервов своеобразных прифронтовых
мастерских, куда военная техника прибывала прямо с полей сражений и после
ремонта направлялась снова в бой. Одна из первых таких мастерских была
создана на базе РУ № 13, располагавшемся недалеко от шоссейной дороги на
Таганрог.4 Подростки под руководством своих наставников под бомбежками и
обстрелами вражеской авиации выполняли все необходимые ремонтные
работы, тем самым пополняя боевой арсенал войск Южного фронта.
По значению и масштабности последствий для развития образовательной
сферы региона следует выделить процесс эвакуации материальных и людских
ресурсов Дона и Кубани. Эвакуационные мероприятия в масштабах всей
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 266, л. 177.
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 11, л. 6
3
Там же.
4
Там же, лл. 7,8.
1
2
55
страны с первых дней войны стали неотвратимой реальностью и составным
элементом перестройки экономики страны. Для управления процессом
перебазирования производительных сил и населения был создан Совет по
эвакуации. В его первый состав вошли А.Н. Косыгин, Б.М. Шапошников, П.С.
Панков, Н.Ф. Дубровин, С.А. Круглов и другие. На основании решения ГКО
СССР 16 июля 1941 г. председателем Совета стал Н.М. Шверник, а его
заместителями А.Н. Косыгин, М.Г. Первухин, К.Д. Панфилов.
Совет являлся центральным органом, принимавшим решения об
эвакуации промышленных предприятий, материальных ценностей и населения
из прифронтовых районов, определявшим места их новой дислокации.
Управленческие функции Совет выполнял в тесном взаимодействии с военным
командованием, отраслевыми наркоматами, местными властями.
На Юге России, как считает В.А. Селюнин, эвакуация проходила в два
1
этапа . Первый (июнь- ноябрь 1941 г.) характеризовался огромным объемом
транзитных транспортных перевозок грузов и пассажиров, следовавших из
центральных районов Европейской части России, Прибалтики, Белоруссии,
Украины, и частичным вывозом производственных ресурсов отдельных
территорий региона. Второй этап, наиболее интенсивный (июнь-август 1942г.),
затронул преимущественно интересы местного населения, региональной
экономики и был обусловлен стремительным наступлением вражеских войск с
целью захвата Кавказа.
В начале сентября 1941 г. на повестку дня встала проблема подготовки к
эвакуации промышленного комплекса Дона. По приказу ГКО СССР первыми
приступили к отгрузке демонтированного оборудования многочисленных
предприятий на морские суда и железнодорожные платформы трудящиеся г.
Таганрога, к которому приближалась линия фронта. Вместе с рабочими
коллективами должны были отправиться в тыл и учащиеся системы трудовых
резервов. Однако городские власти и руководство местной промышленности
решение этого вопроса пустило на самотек. Время было упущено,
организованный вывоз подростков был сорван стремительным захватом
Таганрога войсками противника. К примеру, в школе ФЗО завода «Красный
гидропресс» занятия были прекращены перед самым входом немцев в город.
Благодаря инициативе и мужеству, проявленным мастером В.А. Гулеевым,
удалось вывести три группы учащихся. Подростки пешком в течение шести
Селюнин В.А. Промышленность и транспорт Юга России в войне 1941-1945гг. Ростов н/Д.,
1997. С. 186.
1
56
суток добирались до Ростова. Оттуда они были направлены в Петропавловск,
где разместились основные производственные мощности завода.1
Более
организованно
прошла
эвакуация
ремесленных
и
железнодорожных училищ и школ ФЗО Каменска и Ростова. В тыл были
вывезены наиболее ценное оборудование и основной ученический контингент
этих учебных заведений. Причем материально-производственная база РУ №№
1, 11, 12, ЖУ № 2 были сохранены полностью2. В целом было эвакуировано 15
училищ и 7 школ ФЗО.3 Конечными пунктами назначения для ремесленных,
железнодорожных училищ и школ ФЗО Ростовской области стали в основном
Грузинская ССР, Узбекская ССР, Дагестанская АССР, Новосибирская,
Свердловская, Челябинская области.
Вместе с тем эвакуация общеобразовательных школ региона не
проводилась. Анализ архивных материалов показал, что не было разработано
никакой программы сохранения школьной учебно-материальной базы и
переброски в тыл педагогических и ученических коллективов.
Второй этап эвакуации был вызван резко обострившейся фронтовой
обстановкой. Летом 1942 г. немецко-фашистские войска, разгромив советскую
группировку в районе Харькова, начали стремительное наступление на
Сталинградском направлении. Над Южнороссийским регионом нависла
опасность вражеского вторжения. Для руководства Дона и Кубани летом
1942г. неотвратимой реальностью явилось перебазирование основных
производительных сил и материальных ценностей в тыл. В этой связи одной из
первоочередных задач стало сохранение контингентов учебных заведений
системы трудовых резервов, основного источника замены призванных в армию
квалифицированных рабочих.
Первыми с проблемами экстренной эвакуации ремесленных,
железнодорожных училищ и школ ФЗО столкнулись руководящие органы и
педколлективы Ростовской области. Прежде всего областное управление
трудовых резервов провело специальное совещание, на котором был разработан
план отправки в тыл училищ и школ ФЗО. Но реализовать намеченное не
удалось, так как разрешение от вышестоящих органов о начале эвакуации было
получено с опозданием, когда враг уже стремительно продвигался по
территории области. В этой ситуации с 15 июля 1942 г., в течение пяти дней,
под массированными налетами фашистской авиации, сеявшими в среде
эвакуировавшихся панику, работникам системы трудовых резервов удалось
Из воспоминаний Левина В.С. преподавателя спецдисциплин РУ № 18 г. Таганрога.
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 11, л. 5.
3
ГАРФ, ф. 9507, оп 1, д. 196, лл. 69, 70.
1
2
57
организовать погрузку ценностей и людей в эшелоны, но отправить эти составы
уже не было возможности, поскольку 20 июля 1942г. немцами был разрушен
железнодорожный мост. Теперь вывоз людей и оборудования осложнялся
необходимостью организации переправы через Дон. Подростки, проживавшие в
городе, стали расходиться по домам.
Мероприятия по сохранению ученического контингента и дальнейшей
переброски его в тыл возглавил главный бухгалтер областного УТР С.П.
Ушаев. Под его руководством работники системы трудовых резервов с
большим трудом, используя различные плавсредства, переправили на другой
берег Дона своих подопечных. Далее сформированные из учащихся колонны
направлялись обходным путем через Сальскую ветку на Ново-Батайск и Каял.
Всего подростки за двое суток прошли около 110 км. В Каяле их погрузили в
вагоны, следовавшие в Махачкалу1.
В не менее сложных условиях протекал процесс вывоза ресурсов Кубани
из опасной прифронтовой полосы. Краснодарский комитет ВКП(б) и
крайисполком подготовили специальный план по эвакуации2. Ее
осуществление предполагалось провести поэтапно:
I очередь – Азово-Черноморское побережье и северная часть края;
II очередь – Центральная часть края;
III очередь – Юго-восточная часть края.
Проект эвакуационных мероприятий, разработанный местными властями,
был отправлен 21 июля на утверждение в комиссию по эвакуации при ГКО.
Рассмотрение материалов в Москве затянулось, и все постановления по краю
были приняты в период с 28 июля по 4 августа 1942 года. Крайком ВКП (б)
получил их с 3 по 7 августа, когда важнейшие железнодорожные узлы
находились под непрерывной бомбардировкой, а немецкие войска
стремительно продвигались по территории края. Таким образом, жесткое
подчинение центру, боязнь органов власти на местах взять инициативу в свои
руки привели к тому, что время было упущено.
Училища и школы ФЗО были готовы к отъезду уже 23-24 июля 1942 г., но
разрешение о начале отправки в тыл было получено только 28 июля, но оно
касалось лишь учебных заведений приморских городов. Благодаря этому
решению
удалось
в
основном
благополучно
вывезти
училища
г.Новороссийска.3 Так, РУ № 6 28 июля было отправлено со всем своим
имуществом в г. Самарканд. В г. Тбилиси 30 июля было отправлено со всем
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, л. 108.
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 3999, л. 1.
3
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, л. 43.
1
2
58
своим имуществом ЖУ № 3 и 31 июля было отправлено РУ № 3 в г. Ташкент.
Первые два училища проследовали благополучно, а эшелон третьего
ремесленного училища подвергся воздушному нападению, в результате
которого имущество сгорело, а учащиеся были пешим порядком выведены в
г.Сухуми.
С 1 августа в крае начался эвакуационный бум. Из Краснодара 6 августа
контингенты РУ и школ ФЗО, а также оборудование этих учебных заведений
были отправлены в Кропоткино, но немецкие войска уже захватили узловые
станции: Кавказскую, Тихорецкую, Армавир. Сформированный состав
вынужден был вернуться в Краснодар. Однако в связи с ухудшением
положения в городе руководство приняло решение направить эшелон в
Новороссийск. По приезде в город работниками системы трудовых резервов
были изысканы некоторые возможности для дальнейшей отправки в тыл
учащихся и сотрудников РУ и школ ФЗО водным путем. Основной же массе
эвакуировавшихся пришлось идти пешком в Туапсе.1 Из воспоминаний
учащегося РУ № 1 г. Краснодара Михаила Волохова: «…на пристани уже
ожидали пароход учащиеся РУ № 1 во главе с директором Дремовым. Снова
появились в небе вражеские самолеты. Все уже побывали под бомбежками в
Краснодаре. Но там прятались в подвале церкви и не слышали рева моторов
при их пикировании. Здесь же на пристани бомбы, казалось, падали на голову,
хотя в самом деле где-то в центре города… Наконец, подали небольшой
пароход «Пестель» Послышалась команда военрука «Стройся!» А мастер
Гоготов объявил:
-Поплывут сотрудники с семьями и часть учащихся. Остальные – пешком
до Туапсе. Старший колонны – мастер Мюллер. Из Туапсе поездом до Сочи и
Сухуми. Там вас встретим…»2
Наиболее трагические условия эвакуации учебных заведений трудовых
резервов сложились в Тихорецке, Кропоткине, Армавире, которые по плану
должны были отправиться в тыл после 1 августа, хотя уже в конце июля эти
районы стали прифронтовыми. Краевое управление трудовых резервов,
придерживаясь директив по вопросам эвакуации, не учитывало быстро
изменяющейся обстановки и стремительного наступления немецких войск, что
привело к большим потерям людей. Только благодаря мужеству и инициативе,
проявленными отдельными сотрудниками местных училищ и школ ФЗО,
1
2
Сошников Н. Дорогой вековой: исторический очерк. Краснодар, 1997. С. 26.
Там же.
59
удалось вывезти часть учащихся.1 Заместитель директора Тихорецкой школы
ФЗО № 10 А.Я. Каминский неоднократно пытался добиться разрешения от
краевого УТР покинуть город, из которого были уже вывезены предприятия и
началось бегство жителей. И когда в результате бомбардировок были
уничтожены общежития школы и стали погибать учащиеся, он самостоятельно
принял решение об отправке ученического коллектива в тыловые районы.
Сформированные им из подростков колонны с минимальными потерями
прибыли 13 августа 1942 г. в Махачкалу.2
Анализ
архивных документов показал, что зачастую проблемы
эвакуации учебных заведений трудовых резервов региона в ближайший тыл
решали не функционеры, занимающие высокие посты в управленческой
иерархии, а работники педагогических коллективов. Они в экстремальных
условиях разрушали стереотип поведения, существовавший в рамках командноадминистративной системы.
Краевое и областное управления трудовых резервов не cмогли обеспечить
последовательного вывоза в тыл материальных и людских ресурсов РУ и школ
ФЗО. Часть руководящих работников и мастеров поддались синдрому паники,
возникшему вследствие стремительного продвижения немецко-фашистских
войск. Они пустили фактически на самотек эвакуацию находящихся на их
попечении учебных заведений. Оборудование и имущество в основном было
уничтожено специальными командами, в которые входили представители
администрации, педсостава и НКВД. При этом следует отметить, что
нераспорядительность и халатность руководства училищ и школ ФЗО
проявились даже в том, что запасы обмундирования и продовольствия можно
было распределить между учащимися, что значительно могло бы облегчить их
положение в пути следования. Наиболее организованно удалось эвакуировать
подростков, проживавших в общежитиях, большая же часть местных ребят
разбежались по домам3.
За неимением транспорта учащихся в основном приходилось выводить
из захваченных районов Ростовской области и Краснодарского края пешком.
Сформированные из них колонны прошли сотни километров. В пути
следования часть подростков отстала от своих групп, некоторые трагически
погибли под ударами вражеской авиации.
Из общего числа прибывших в Махачкалу примерно 40 % молодежи из
Ростовской области добрались самостоятельно: одиночками и небольшими
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, лл. 30, 66, 118.
Там же, лл.66, 66 об.
3
ЦДНИКК, ф. 1774 –А, оп. 2, д. 394, л. 88.
1
2
60
группами ( от 3-х до 25 человек) пешком и, если удавалось, - на попутном
транспорте.1 Из докладной записки уполномоченного ГУТР А.И. Зубова в
Москву П.Г. Москатову: «…значительная часть учащихся прибывала
истощенными и до крайности утомленными, с группами в 5-10 человек
прибывали отдельные мастера и директора училищ и школ. Эти директора и
мастера объясняли потерю учеников в пути неполучением указания от своих
управлений об эвакуации, бомбежкой движущихся колонн учащихся с
вражеских самолетов, преследование учащихся мелкими десантными группами
фашистских автоматчиков, что в конечном счете вынуждало разбиваться на
мелкие группы и в опасных условиях делать обходы занятых немцами
населенных пунктов…»2 Работавший по поручению Краснодарского крайкома
ВКП(б) в конце сентября 1942г. в Махачкале уполномоченным по учету
эвакуированного населения Осипов сообщал краевому руководству, что в город
прибыли 1327 учащихся из восьми учебных заведений системы трудовых
резервов, а остальные потерялись по дороге3. В своей докладной записке он
также подчеркнул, что «самым позорным явлением для нашего края является
эвакуация школ ФЗО и РУ».4
Подводя итоги проведенной эвакуации учебных заведений трудовых
резервов Дона и Кубани, работники ГУТР отмечали стихийность, большие
потери, преступную халатность, крайнюю несогласованность в действиях
местного руководства.
Аналогично первому этапу эвакуации правительство не ставило задачи
централизованной переброски учащихся школ и учителей в тыл. Известны
единичные случаи эвакуации в тыл отдельных групп школьников по
инициативе педработников. Учащиеся 51-й ростовской школы находились в
июне 1942г. на сельхозработах в Орловском районе в совхозе «Овцевод № 8» .
С 26 июня началась переброска в тыл местного стада. К этому времени пути к
Ростову были отрезаны немецкими войсками. Директор школы принял решение
эвакуировать детей вместе с совхозом. В итоге часть школьников со своими
наставниками добрались до Астрахани.5 Группа учащихся и два учителя
школы-десятилетки РОНО Ростовской области самостоятельно вышли из
окружения и, преодолев множество трудностей, прибыли в августе 1942 г. на
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, л. 122 об.
Там же.
3
ЦДНИКК, ф. 1774 –А, оп. 2, д. 504, лл. 82, 83.
4
Там же, л. 78.
5
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, л.122.
1
2
61
Махачкалинский эвакопункт.1 В Краснодарском крае была вывезена в тыл
только одна Краснодарская СШ ВВС № 12. Вероятно, повышенное внимание к
ней властей можно объяснить тем, что ее ученики обучались по специальной
программе, имевшей военную специфику.2 В то же время основная масса
учителей и школьников региона вынуждена была остаться на территории,
занятой врагом.
В большинстве своем контингенты училищ и школ ФЗО, покинувшие
территорию региона, прибывали на эвакопункты Махачкалы, Баку, Тбилиси и
другие. В эти города были направлены специальные представители ГУТР. В их
полномочия входило решение организационных вопросов по дальнейшей
переброске в глубокий тыл воспитанников системы трудовых резервов. При
этом спецуполномоченным приходилось преодолевать множество трудностей:
острую нехватку транспорта, бюджетных средств, ведомственную неразбериху
и многие другие. Работники ГУТР действовали в тесном контакте с городскими
комитетами обороны, войсковым командованием, органами НКВД. Такое
внимание различных государственных ведомств к судьбе подростков вполне
закономерно. Для экономики воюющего советского государства учащиеся
системы трудовых резервов представляли большую ценность. Это были
будущие квалифицированные рабочие, которые через несколько месяцев
обучения должны были стать у станков на военных предприятиях и работать
для достижения скорейшей победы над врагом.
Одним из узловых эвакуационных пунктов для беженцев с Дона и Кубани
стала Махачкала. Отсюда люди направлялись в южные и восточные районы
страны. В Махачкале мероприятия по дальнейшей переброске в тыл
коллективов РУ и школ ФЗО возглавил уполномоченный ГУТР А.И. Зубов. Он
непосредственно занимался вопросами формирования колонн учащихся,
размещением их на пароходы и в железнодорожные вагоны, следил за
обеспечением подростков питанием, распределял деньги на приобретение
сухих пайков и другие расходы. А.И. Зубов приложил большие усилия, чтобы
придать организованный характер вывозу в тыл воспитанников системы
трудовых резервов. Всего за период с 30 июля по 18 сентября 1942 года из
дагестанской столицы было отправлено водным путем и по железной дороге
более 3 тыс. учащихся и работников системы трудовых резервов
Краснодарского края и Ростовской области.3
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, л. 107.
Кубань в годы Великой Отечественной войны 1941-1945гг: рассекреченные документы.
Хроника событий. Краснодар. 2000. С. 517.
3
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, л. 122. Подсчеты автора.
1
2
62
Отправка водным путем коллективов учебных заведений трудовых
резервов была сопряжена со многими трудностями. В порту и на территории
морских пляжей расположилось большое количество эвакуированных граждан,
грузовых машин, повозок со скарбом, оборудованием различных организаций.
Портовикам не удалось своевременно справиться с наплывом людей и
скоплением материальных ценностей. Отсутствие единоначалия в
организационных вопросах создало ситуацию сутолоки и неразберихи.
Нехватка транспорта приводила к срыву выполнения постановления
Государственного комитета обороны от 27 июля 1942 года, где указывалось,
что следует отправлять в тыл в первую очередь учащихся РУ и школ ФЗО.1
В поисках выхода из создавшейся ситуации работники системы трудовых
резервов вводили в порт своих подопечных в качестве рабочих для погрузки
боеприпасов, прибегали к помощи начальника политотдела и других
работников порта. Такое положение вещей продолжалось с июля по начало
августа 1942 года. Улучшение ситуации произошло только в конце августа,
когда на территорию порта по распоряжению Махачкалинского комитета
обороны были введены военизированные части, взявшие под свой контроль
отправку эвакуирующихся.
Значительно организованнее был осуществлен выезд из Махачкалы
коллективов РУ и школ ФЗО железнодорожным транспортом. В общих
эшелонах, следующих на Баку, для подростков были выделены специальные
вагоны2. Однако на пути следования железной дорогой возникли новые
трудности, сопряженные, в первую очередь, с плохим обеспечением учащихся
питанием и антисанитарным состоянием вагонов, что становилось причиной
вспышек различных заболеваний.3 Из дневника учащегося РУ № Виталия
Мирошниченко: «…дадут на пункте 200 граммов хлеба и суп. И все! Съешь,
залезешь на крышу вагона и лежишь, созерцаешь природу…Только в желудке
пусто да «червонцы» по спине лазают. Относительно этого у нас было так,
лезем на крышу несколько человек, раздеваемся и производим «сокращение
штатов», то есть бьем вшей десятками, сотнями. В товарном вагоне нас ехало
65 человек. Спали на полках и на полу, так, что ночью даже места не хватало.
Днем ничего - человек 20-30 едут на крыше и в вагоне свободней. Один раз
помню, не было долго питательного пункта. Так на наш вагон (всю жизнь
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, л.91 об.
Там же, л.123.
3
Там же, лл.16,17.
1
2
63
помнить буду) выдали из резерва булку хлеба. Вот мы, значит, съели ее:
каждому досталось по 1/65 части булки до следующего дня…»1
Голодные подростки на остановках буквально обносили приусадебные
участки местных жителей. Положение учащихся усугублялось и тем, что
отдельные мастера, сопровождающие эшелоны, присваивали продукты
питания, занимались спекуляцией, злоупотребляли спиртными напитками и
допускали рукоприкладство по отношению к воспитанникам.2
Главное управление трудовых резервов прикладывало максимум усилий
для сохранения ученического контингента и улучшения его материального
обеспечения. Для этого выделялись дополнительные денежные средства. В
сотрудничестве с работниками НКВД выявлялись факты преступной
деятельности членов педсостава, виновные наказывались.3 По требованию
ГУТР республиканские власти Узбекистана и Казахстана были обязаны
снабжать продовольствием следующие через их территории эшелоны трудовых
резервов. Наиболее организованно проявило себя руководство Узбекской ССР.
По распоряжению наркомата торговли республики на пунктах питания
учащиеся обеспечивались трехразовым горячим питанием и получали сухой
паек на три дня. Кроме того, республиканское УТР выделило деньги для
приобретения продуктов в пути следования.4
Контингент ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО
Краснодарского края и Ростовской области в основном был перебазирован в
Узбекскую ССР, Новосибирскую, Свердловскую и Челябинскую области, где
разместилось большинство промышленных предприятий южного региона, к
которым и прикреплялись учащиеся. Всего из Ростовской области и
Краснодарского края было эвакуировано 8802 человек, что составило 70% от
общего количества обучающихся на 1 июля 1942 года.5 Таким образом,
несмотря на все трудности эвакуационного процесса, государственным
структурам различных уровней удалось перебазировать в тыл значительную
часть людских ресурсов училищ и школ ФЗО Дона и Кубани.
Итак, отличительной особенностью в развитии общеобразовательных
школ и учебных заведений трудовых резервов Дона и Кубани с октября 1941 г.
по июнь 1942 г. было то, что они, осуществляя свою работу в прифронтовых и
Сошников Н. Дорогой вековой: исторический очерк. Краснодар, 1997, С.27
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 200, л.17.
3
Там же.
4
Там же.
5
Там же, лл.43 об., 44 об. Подсчеты автора.
1
2
64
фронтовых условиях, сохранили свое функциональное назначение и сыграли
огромную роль в укреплении тыла Красной армии.
Разворачивающиеся в этот период боевые действия на советскогерманских фронтах являлись определяющим фактором в деятельности
учебных заведений региона. Временная оккупация немецко-фашистскими
войсками Ростова в ноябре 1941 г. нанесла огромный ущерб всей
инфраструктуре города, в том числе и образовательной сфере. Период
стабилизации советско-германского фронта с декабря 1941 г. по июль 1942 г.
характеризовался возрождением школьной сети и системы трудовых резервов
Ростовской области. Таким образом, на Дону местными властями уже в первый
период войны был получен бесценный опыт проведения восстановительных
мероприятий.
Прифронтовые условия оказали определенное влияние и на механизмы
управления и обеспечения системы образования Ростовской области и
Краснодарского края. Стремительное продвижение немецко-фашистских войск
по территории СССР, разрушение связей центра с субъектами обусловили
резкое возрастание ответственности местных властей за положение дел в
регионах.
В то же время в условиях государственной командно-административной
системы региональные властные структуры не были готовы к принятию
самостоятельных решений в масштабах, которых требовала военная
действительность. Наглядным проявлением нежелания чиновников различных
рангов брать на себя ответственность и проявлять инициативу в вопросах
управления стала эвакуация материальных и людских ресурсов Дона и Кубани.
На Юге России эвакуация проходила в два этапа. Первый - (июнь ноябрь 1941 г.) характеризуется частичным вывозом производственных
ресурсов отдельных территорий региона. Второй - наиболее интенсивный
(июнь - август 1942 г.) затронул преимущественно интересы местного
населения, региональной экономики и был обусловлен стремительным
наступлением вражеских войск с целью захвата Кавказа.
Положительно то, что органы управления трудовыми резервами Дона и
Кубани в сжатые сроки провели значительную подготовительную работу,
разработали достаточно четкие планы эвакуации учащихся и оборудования.
Своевременная их реализация могла бы дать более результативные итоги.
Однако реальный ход эвакуации оказался, к сожалению, намного более
тяжелым и непредсказуемым процессом. Планы местных властей были сорваны
из-за грубых просчетов центральных властных структур в определении
65
реальных сроков начала эвакуации. Стремление региональных функционеров к
строгому соблюдению распоряжений государственных органов управления не
позволило им действовать по собственному усмотрению, исходя из
складывающейся ситуации. В результате было упущено время, а как следствие
этого – людские и материальные потери. Вся тяжесть положения легла на плечи
педколлективов системы трудовых резервов, которым пришлось буквально в
считанные минуты перед захватом немецкими войсками городов области и края
решать вопросы доставки учащихся до ближайших эвакопунктов. В то же
время центральные власти оперативно справились с первыми трудностями и на
последующих этапах взяли под строгий контроль отправку ученических
контингентов системы трудовых резервов из прифронтовых зон в глубокий
тыл. В итоге, несмотря на все издержки эвакуационного процесса, была
сохранена значительная часть людских ресурсов училищ и школ ФЗО. Это
удалось, с одной стороны, благодаря инициативе, проявленной членами
педагогических коллективов системы трудовых резервов, а с другой чрезвычайным мерам, предпринятым органами государственного управления.
Такое внимание к воспитанникам РУ, ЖУ и школ ФЗО со стороны
правительства вполне объяснимо: несомненно, что для экономики воюющего
государства они являлись более важным контингентом молодежи, нежели
учащиеся общеобразовательных школ. Централизованная переброска в тыл
школьных коллективов не была организована, педагоги и их воспитанники, как
и основная масса мирного населения, эвакуировались местными властями по
остаточному принципу или самостоятельно. В итоге учителя и школьники
вынуждены были в большинстве своем остаться в оккупации.
66
Раздел 4. «Новый порядок» в сфере образования
Немецко-фашистские войска захватили к 1943 г. значительное
количество районов страны, в том числе Дона и Кубани. Оккупационный
период на территории Ростовской области и Краснодарского края был
различным: от нескольких месяцев до нескольких лет. В Таганроге и ряде
прилегающих к нему местностей оккупанты находились с октября 1941 г. по
август 1943 года. На Кубани в среднем немцы «хозяйничали» в течение шести
месяцев.
Мероприятия, проводимые оккупационными властями в сфере
образования, носили отчасти декларативный, непоследовательный характер и
не представляли комплексную систему. Сделанный нами анализ учебной
документации привел к заключению, что перед созданной захватчиками на
Дону и Кубани образовательной сетью ставились задачи онемечивания
подрастающего поколения и привития ему элементарных трудовых навыков.
Таким образом, фашизированная школа становилась удобным инструментом в
руках оккупантов в деле пропаганды и методичного снижения
интеллектуального уровня местного населения.
Еще в предвоенное время высшие руководители третьего рейха
неоднократно высказывались в духе полного уничтожения всей системы
советского образования. Такой подход был составной частью глобальных
планов фашистов по ликвидации политического строя Советского Союза, по
онемечиванию той части населения, которая осталась бы для обслуживания
немецких колонистов. Фюрер и его окружение считали образованных
советских людей опасными для самого существования Германии. В мае 1940 г.
А. Гитлер констатировал: «Для ненемецкого населения восточных областей не
должно быть высших школ. Для него достаточно наличия четырехклассной
народной школы. Целью обучения в этой народной школе должен быть только
простой счет, самое большее до 500, умение расписаться, внушение, что
божественная заповедь заключается в том, чтобы повиноваться немцам, быть
честным, старательным и послушным. Умение читать я считаю ненужным…».1
Далее фюрер подчеркивал: «обучение русских, украинцев и других
народов СССР чтению и письму впоследствии обернется против Германии, так
как образование даст более развитым из них возможность изучать историю,
овладеть историческим опытом, а отсюда развивать политические идеи,
которые не могут не быть губительными для нашего немецкого государства.
Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза: документы и
материалы. /Под ред. П.А. Жилина. М., 1987. С.102.
1
67
Нельзя, чтобы они знали больше, чем значение дорожных знаков. Обучение в
области географии может быть ограничено одной единственной фразой:
«Столица рейха – Берлин… Математика и все прочее подобное совершенно не
нужно».1
Идеи А.Гитлера повторялись и развивались в высказываниях его
соратников. Так, рейхсфюрер СС Гиммлер указывал: «Кроме начальных школ,
на Востоке вообще не должно быть никаких школ. Родители, которые с самого
начала хотят дать своим детям лучшее школьное образование, нежели
начальное, так и позднее среднее, должны для этого обратиться с заявлением к
высшим руководителям СС и полиции. Решение по заявлению принимается в
первую очередь в соответствии с тем, является ребенок безупречным в расовом
отношении и удовлетворяет ли нашим условиям».2
Фашистские лидеры считали возможным открытие для «туземцев» школ
низших ступеней, чтобы воспитывать в них преданных рейху ремесленников. В
целом политика захватчиков в сфере образования имела доктрину, общий
смысл которой можно сформулировать так: «вполне достаточно, если
население оккупированных местностей будет учиться писать, считать, а также
выучит немецкий язык».
В ходе войны на оккупированной советской территории, в том числе на
Дону и Кубани, фашисты занимались практическим осуществлением этих
установок. Особенно настойчиво они делали это в первый год войны, когда
немецкие войска одерживали победы. Однако с провалом планов
«молниеносной войны» отношение германских властей к вопросам образования
на части оккупированных земель стало изменяться. Руководство нацистской
Германии стало осознавать, что для достижения конечных целей в войне
необходимо привлечь на свою сторону население оккупированных территорий.
В первую очередь такие изменения были характерны для Юга России. Именно
здесь оккупанты рассчитывали найти поддержку у тех слоев и групп населения,
которые были недовольны советской властью.
Районы, захваченные немецко-фашистскими войсками, находились в
ведении образованного в Берлине 17 июля 1941 г. имперского министерства по
делам восточных оккупированных областей, возглавляемого А. Розенбергом.
Черник С.А. Советская общеобразовательная школа в годы Великой Отечественной войны.
М., 1984. С. 141.
2
Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза: документы и
материалы. /Под ред. П.А. Жилина. М., 1987. С.102.
2
Черник С.А. Советская общеобразовательная школа в годы Великой Отечественной войны.
М., 1984 С.141, 164.
1
68
Центральный аппарат министерства состоял из управления и отделов:
политического,
экономического,
просвещения
и
др.
Функции
непосредственного руководства на советских территориях выполняли
ортскомендатуры в городах и фельдкомендатуры в сельских районах. В
качестве административных органов «русского управления» были
организованы бургомистерства, занимавшиеся решением насущных проблем в
сфере политики, экономики и духовной жизни. При них существовали и
специальные подразделения, курирующие работу системы образования. В
Ростове таким органом был «Отдел просвещения», в Таганроге– «Отдел школ и
культурных учреждений», в Краснодаре- «Отдел просвещения и культуры», в
Ейске – «Отдел образования и культуры», в Тихорецке – «Отдел народного
просвещения» и т.д. Именно работники этих отделов рассматривались
германским руководством в качестве «строителей» школьной системы,
соответствующей интересам оккупационных властей.
Система народного образования в захваченных районах создавалась
немецкими властями не на пустом месте. Материальная база учебных
заведений Дона и Кубани частично сохранилась. Не были эвакуированы
советским правительством и большинство работников сферы просвещения. Не
пришлось новым властям изменять и структуру организации учебного
процесса. Отметим, что еще Петр I начал оформлять образовательную систему
России по германскому образцу. По пути, указанному первым императором,
пошли и его наследники. Сталинские реформы в образовательной сфере 30- х
годов вернули многие тенденции классической дореволюционной школы,
преобразовав их в соответствии с новыми идеологическими требованиями.
Таким образом, перед оккупантами встала задача не столько ликвидировать
советскую систему образования, сколько изменить ее идейно-политическую
сущность.
Прежде чем в оккупированных районах открывались учебные заведения,
функционеры из отделов образования осуществляли ряд подготовительных
мероприятий: ремонт зданий, регистрацию детей по возрастным категориям,
подбор педагогических кадров, составление новой школьной документации.
Местные оккупационные органы управления держали на постоянном контроле
процесс организации системы просвещения.
Одной из серьезнейших проблем, зачастую задерживавших на
продолжительный срок открытие объектов образования, являлось отсутствие
специализированных помещений. Многие школьные здания пострадали от
бомбежек и артобстрелов, сохранившиеся находились в ведении германских
69
военных частей. В Майкопе в школе № 13 оккупанты устроили казарму, в
школе № 14 - конюшню и хоздвор.1
В справке о результатах обследования школьных помещений служащими
городского отдела школ и культурных учреждений Таганрога отмечалось, что
из 25 школ 16 были заняты воинскими частями, остальные нуждались в
капитальном ремонте. Школьное имущество повсеместно расхищалось
солдатами и местными жителями.2 В этой обстановке руководство отделов
образования шло по схеме, отработанной еще до оккупации при советской
власти. Они приспосабливали под школьные классы квартиры, частные дома,
бараки. Учебное заведение могло размещаться в двух и более зданиях. И лишь
незначительная часть школ работала в специализированных помещениях.
Одной из важных в комплексе подготовительных мероприятий стала
перепись детей, позволившая руководящим структурам установить их
возрастные категории и определить необходимое количество школьных мест.
Учет юношества проводился под контролем немецкой администрации и
бургомистерств. (см: Приложение 4). Оккупационными властями были
организованы специальные участки, куда родители должны были приводить
своих детей для регистрации, а затем в обязательном порядке записать их в
школу под угрозой применения к ним санкций за невыполнение данного
распоряжения.3
Своими
специфическими
особенностями
выделяется
работа
оккупационных властей по подбору кадров. Каждый работник системы
образования подвергался тщательной проверке со стороны местного политикокриминального отдела милиции или полиции.4 Предпочтение отдавалось тем,
кто по убеждениям мог быть отнесен к противникам советской власти, а также
тем, кто получил образование до революции. Список учителей, трудившихся в
оккупационных учреждениях и школах Ростовской области, включая
Тарасовскую районную управу, Морозовское полицейское управление,
Таганрог и учителей начальных школ г. Каменска и Калининского района,
насчитывал более 3500 человек.5 На Кубани в различных сферах, в том числе и
образовательной, на «новый режим» работало 9325 учителей.6
Фирсов С. Кусочек белого хлеба. // Майкопские новости. 1995. 26 апреля.
Таганрогский филиал Государственного архива Ростовской области (Т. Ф. ГАРО), ф. 531,
оп. 1 , д. 7, л. 16.
3
ГАКК, ф. 498, оп. 1, д. 1, л. 29.
4
Т.ф. ГАРО, ф. 513, оп. 1, д. 4, л. 20.
5
ГАРО, ф. 3983, оп. 1, д. 91, лл. 1-207; д. 118, лл. 1-108 об., д. 192, лл. 10-102.
6
ГАКК, ф. 1561, оп. 1, д. 1, л. 31.
1
2
70
Германские власти и действовавшие по их указаниям работники отделов
образования проводили различные мероприятия по контролю за деятельностью
учителей и по изменению их мировоззрения. В Таганроге военным советником
при бургомистерстве была организована встреча работников отдела школ с
немецким офицером, работавшим в Германии учителем до призыва в армию.
На этой встрече в вопросно-ответной форме была прочитана лекция об
особенностях организации учебно-воспитательного процесса в германских
школах. Результаты этой беседы были доведены до всех педагогов города.1
Для обучения учителей новым методикам и «совершенствования их
профессиональных умений» методисты отделов образования проводили
семинары, на которых читались лекции по истории, естествознанию,
математике, физике, химии, педагогике и психологии. Лекторы особое
внимание уделяли рассмотрению идеологической программы германских
властей, характеристике военного и политического положения в мире,
ознакомлению с исключительными достижениями немецкой литературы,
сравнению германского и русского искусства.2 В крупных городах проводились
учительские конференции.3
Специальные немецкие инспекторы посещали школьные уроки,
функционеры из органов управления
школьной сферой проводили
индивидуальные консультации для педагогов, разрабатывали методические
рекомендации,
организовывали
открытые
уроки4.
Периодически
осуществлялись аттестационные мероприятия. Так, в Таганроге в итоге одной
из таких проверок, проведенной отделом школ и культурных учреждений в
1943 г., все работавшие учителя были разделены на три группы:
I – учителя высокой профессиональной культуры;
II – педагоги с большим стажем, но добившиеся менее высоких
результатов в учебно-воспитательном процессе, чем первая категория;
III –учителя низкой квалификации, дезорганизующие работу школы.
Основными критериями распределения по группам были: стаж, умение
организовать учебно-воспитательную работу, уровень знаний учащихся,
процент посещаемости, отношение к трудовой дисциплине.5
Получившие работу во вновь создаваемых школах учителя могли
рассчитывать на ряд льгот: кроме ежемесячного жалования, им выдавались
Т.Ф. ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 6, лл. 106, 130; д. 70, л.л. 28, 28 об, 29.
Новое слово.1943. 25 мая.
3
Т.ф. ГАРО. ф. 531,оп. 1, д. 58, л. 181.
4
Там же, д. 71, л. 19, 20.
5
Там же.
1
2
71
продуктовые пайки. Во время летних каникул отдельным таганрогским
преподавателям предоставлялись путевки в местный дом отдыха1. Подобное
отношение германских властей к местным учителям было направлено на
формирование лояльного отношения к немецко-фашистским захватчикам со
стороны наиболее образованной прослойки общества и привлечение ее к
сотрудничеству в интересах нового режима.
Учительство Дона и Кубани шло навстречу оккупантам по различным
причинам. Одни, таившие ненависть к коммунистам, делали это из
политических убеждений, другие считали, что детей следует продолжать учить,
несмотря на смену власти. А для большинства педагогов работа в школе
являлась единственной возможностью прокормить себя и своих родных. Эта
категория учителей не проявляла особого рвения в реализации планов немецкофашистских оккупантов в сфере образования. Так, в докладной записки
работника отдела школ г. Таганрога в бургомистерство об итогах учительской
конференции, проходившей в городе в августе 1943 г., подчеркивалось, что все
доклады были аполитичны и ничего антисоветского в них не содержалось.
Кроме того, фраза из доклада начальника отдела школ: «наука и просвещение
воцарятся над мраком и царством тьмы» носила двойной подтекст и была с
воодушевлением и надеждой воспринята большинством присутствующих2.
Большую озабоченность вызвал у немецких властей процесс изменения
содержания учебно-воспитательного процесса. Школьная документация
поспешно переписывалась в соответствии с новыми идеологическими
установками. В Ростове эта задача была возложена на созданные при отделе
просвещения методические комиссии, которые возглавили вновь назначенные
директора школ3. Большую работу по подготовке учебно-методического
материала и подбору учебников в сентябре 1942 г. проделали учителя
Каневского района Краснодарского края.4 В Краснодаре для написания единых
школьных программ было организовано 17 предметных комиссий.5
Подобные комиссии функционировали повсеместно на Дону и Кубани.
За основу распределения материала составители новых программ брали
советские, изданные Наркомпросом РСФСР, и изменяли их идейнополитическую сущность.6 В объяснительной записке к программе по
Т.ф. ГАРО. ф. 531,оп. 1, д. 58, л. 21.
Там же, д.58, л.181.
3
Голос Ростова. 1942. 28 ноября.
4
Кубань. 1942. 19 января.
5
Кубань. 1942. 4 ноября.
6
Т. ф. ГАРО, ф. 531,оп. 1, д. 20, л. 74; ЦДНИКК, ф. 1774 –А, оп. 2, д. 741, л.88.
1
2
72
географии, составленной в Таганроге, указывалось, что в ее основу положен
принцип прежней планировки. Однако из содержания были выброшены все
антирелигиозные и советские идеологические акценты, учение о равноценности
рас. Все темы в данной программе предполагалось начинать с изучения
Германии, и далее европейские страны рассматривать с точки зрения тех или
иных отношений с нею.1
Подготовленная методическими комиссиями учебная документация
просматривалась специальными цензорами и затем утверждалась немецкой
администрацией. К примеру, разработанная таганрогскими учителями
программа для 4-классных школ в целом была одобрена этими инстанциями. В
нее были внесены лишь незначительные изменения: из списка для чтения
исключались сказка А.С. Пушкина «О попе и его работнике Балде» и
стихотворение «Узник», как носящие неблагоприятную идеологическую
окраску, и по пению было введено разучивание немецких песен.2
Анализ архивных материалов и документов свидетельствует о том, что
оккупационные власти для открывшихся школ утвердили учебные планы и
программы, которые основывались на принципах пангерманизма, расовой
теории, антибольшевизма. В целом же содержание учебного процесса в школах
в период оккупации было направлено на онемечивание учащихся и воспитание
у них определенных правил и норм поведения, выгодных немецким властям.
Несомненно, такое «образование» было чуждым и неприемлемым для
большинства местного населения.
Вместе с тем, пытаясь завуалировать в глазах местного населения
истинный характер и цели фашистского режима, германское руководство
позволяло сохранять в школьных программах элементы русской национальной
культуры. В частности, разрешалось использовать в процессе преподавания
произведения русской классической литературы3. (См: Приложение 5) Наряду с
этим широко пропагандировалось возвращение к
дореволюционному
гимназическому образованию.
Религиозное воспитание было объявлено важной составной частью
системы образования. Школьные работники должны были организовывать
коллективные посещения учениками местных церквей. В школах торжественно
отмечались христианские праздники Рождества Христова и Св. Пасхи. В
праздничные дни 7-9 января для учащихся предусматривалось проведение елок,
развлекательная программа которых сочетала традиционные формы русских
Т. ф. ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 19, л. 49.
Там же, д. 20, л. 68.
3
Там же, д. 19, л. 36.
1
2
73
празднеств и пение немецкого рождественского гимна.1 С 5 по 15 января в
школах вводились рождественские каникулы.2
В казачьих районах оккупанты, возрождая старые российские традиции,
осуществляли их в том числе и в области образования. В Пластуновском районе
Кубани в начальных школах были введены воинские занятия: джигитовка,
рубка лозы, стрельба из винтовки. Их проводили казачьи урядники 3. Таким
образом, немецкие власти шли навстречу определенной части местного
населения, надеясь на его поддержку.
В условиях военного времени германские власти не имели возможности
наладить централизованный выпуск новой учебной литературы. Поэтому
учителям разрешалось использовать дореволюционные книги, а также
советские учебники, которые подвергались тщательной цензуре. Из них
вырезались идеологические блоки, портреты нежелательных для германских
властей политиков.4
Следует отметить, что в отдельных школах, в основном в сельских
районах, где контроль германской администрации был несколько ослаблен,
учителя имели возможность на свое усмотрение преподавать в русле советской
идеологии. Так, в Отраднинском районе учителя сохранили учебники, пособия,
программы дооккупационного периода, приказ об уничтожении которых
назначенный немцами инспектор райОНО К.Н. Харламов не выполнил. По ним
и проводились занятия со школьниками.5
По воспоминаниям А.Г. Гулькиной, работавшей учительницей в первом
классе школы станицы Северской в период оккупации: «…установленной
немцами программы не было, работали по тем же учебникам. На уроках никто
не присутствовал, и никакой проверки со стороны отдела образования не было,
поэтому занятия с детьми проводили в чисто советском духе…»6
Школы, работавшие на Дону и Кубани в период оккупации, можно
классифицировать по следующим типам: начальные (1-4 кл), неполные средние
(5-7 кл.), высшие начальные училища(5-7 кл.), средние школы (5-10 кл.),
гимназии. Учащиеся за обучение в этих школах должны были вносить
определенную сумму. Только в начальных школах отдельных местностей
преподавание было бесплатным.
Голос Ростова. 1942. 4 декабря.; Т.Ф. ГАРО ф. 531, оп. 1, д. 71, л. 89.
ГАКК, ф. 1324, оп. 1, д. 5, л. 8.
3
Кубань. 1942. 6 октября.
4
Т. ф. ГАРО, ф. 531,оп. 1, д. 6, л. 139.
5
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 741, л. 13.
6
Кринко Е.Ф. Оккупационный режим на Кубани (1942-1943гг.). Дисс… канд. ист. наук.
Майкоп, 1997, С.133.
1
2
74
Начальное образование объявлялось обязательным. Четырехклассные
школы были первыми учебными заведениями, создаваемыми немецкими
властями повсеместно. Они функционировали в Ростове, Каменске, Сальске,
Таганроге и прилегающих к нему сельских районах, а также Майкопе, Ейске,
ст. Лабинской, Ленинградском районе, в с. Николаевка Краснодарского края и
других местностях Дона и Кубани.1 В них преподавали русский и немецкий
языки, арифметику, пение, рисование, рукоделие, гимнастику2 (см: Приложение
6). По окончании начальной школы учащиеся держали экзамены по русскому
языку (письменно и устно), немецкому языку(письменно и устно) и по
арифметике(письменно и устно).3 Успешно прошедшим эти испытания
выдавались свидетельства установленного образца (см: Приложение 7).
В Таганроге выпуск из начальных школ в июле 1943 г. оккупационные
власти превратили в мероприятие идеологической пропаганды своих успехов. В
городском саду были собраны воспитанники школ и их родители. На празднике
присутствовали ортскомендант, военный советник бургомистерства, ряд
немецких офицеров, бургомистр и др. В речах выступавших одновременно с
поздравлениями в адрес выпускников звучали многочисленные слова
благодарности германским властям за предоставленную возможность детям
учиться и всевозможные восхваления немецкому режиму.4
Гимназии организовывались обычно в крупных городах как дань
дореволюционным традициям. В оккупированном Краснодаре в январе 1943г.
шла подготовка к открытию классической гимназии. В нее планировалось
набрать лучших учеников, окончивших четыре класса начальной школы. За
обучение они должны были вносить плату 150 рублей в месяц. Дирекция
собиралась принять в свое учебное заведение 180 человек. Разумеется, это
могли быть лишь дети состоятельных родителей. Предполагалось, что
гимназисты будут изучать три языка: немецкий, французский и латинский.
Закон Божий не был введен в перечень обязательных предметов и мог
изучаться по желанию. Однако открытие гимназии так и не состоялось, так как
уже в феврале 1943 г. Краснодар был освобожден Красной армией.5
Не удалось начать занятия и в Майкопской гимназии. В ней
предусматривалось раздельное обучение 700 мальчиков и девочек. Учебный
план гимназии предполагал преподавание
как общеобразовательных
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 356, лл. 10, 15.
Т.Ф. ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 71, л. 51.; ГАКК, ф. 498, оп. 1, д. 19, л. 116.
3
Т.Ф. ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 70, л. 58.
4
Новое слово. 8 июля. 1943.
5
Кубань .1943. 12 января.
1
2
75
дисциплин, так и новых наук, не известных ученикам советской школы:
космография, латынь, закон Божий.1 За право посещать это учебное заведение
учащиеся должны были платить 25 руб. в месяц.2
Обучение детей среднего и старшего возраста в регионе в основном
началось с конца 1942 года. В октябре для повышения культурного уровня
населения по приказу начальника районной управы в Ейске и станице Ясенской
были организованы средние школы, а в селах: Воронцовском,
Александровском, Кухарньском - неполные средние школы. Плата за обучение
в них устанавливалась в размере 150 рублей в год.3 Учебный план включал
такие предметы, как математика, физика, естествознание, химия, география,
немецкий язык, физкультура, русский язык и литература, черчение, рисование и
пение.4
На активизацию процесса создания учебных заведений неполного
среднего и среднего звена был направлен указ А. Розенберга от 23 февраля
1943 г. об изменениях в области образования на оккупированных территориях.
В нем приказывалось открывать для захваченных народов такие типы
образовательных заведений, как 4- классные народные, 3-классные средние,
профессиональные школы, специальные школы, высшие специальные школы.5
Однако для региона это указ уже не имел принципиального значения, так как к
этому времени фактически всю территорию Кубани и Дона освободила Красная
армия. Актуальным это распоряжение имперского министра по делам
восточных оккупированных областей оставалось лишь для г. Таганрога, части
местностей Куйбышевского, Матвеево-Курганского и Федоровского районов
Ростовской области. В марте 1943 г. в Таганроге начало работу первое высшее
начальное училище им. И.С Тургенева, дискуссии о необходимости создания
которого велись между начальником отдела школ и культурных учреждений и
германской администрацией более полугода.6 К концу августа 1943 г. подобных
учреждений в городе было уже четыре.7 В селах Анастасиевке и Федоровке
были открыты неполные средние школы. Все учебные заведения
функционировали по системе самоокупаемости.
Материальное обеспечение оставалось одной из самых главных проблем
системы образования в течение всего периода оккупации. Школьные здания в
Майкопская жизнь. 1941. 1 января.
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 13, л. 6.
3
ГАКК, ф.498, оп.1, д.19, лл.116,173.
4
Там же, д. 8, л. 11.
5
ГАРФ, ф. 7475, оп. 1, д. 2175, л. 23.
6
Т.ф. ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 71, л. 21.
7
Там же, д. 29, л. 4; д. 57, л. 35; д. 58 л. 192.
1
2
76
случае необходимости могли переходить в распоряжение военного
командования. Одно из множества подобных указаний местной комендатуры
бургомистру г. Таганрога от 20 мая 1942 г.: «поручаем Вам немедленно закрыть
школу № 5. Здание это из тактических соображений будет занято германскими
войсками».1 В таких случаях учебное заведение закрывалось, а учащиеся
переводились в соседние школы.2 Подобные обстоятельства приводили к
сокращению школьных мест и продолжительности сроков учебного года.
Школы испытывали недостаток в учебниках и письменных принадлежностях,
бумаге. В осенне-зимний период школьная администрация сталкивалась с
проблемами недостатка топлива, зачастую температура в классах была такой
низкой, что замерзали чернила в чернильницах. Учащиеся, как правило,
приносили дрова или уголь для отопления классных комнат, поскольку
местные власти фактически не обеспечивали школы топливом. Обычным
явлением было прекращение занятий в холодную погоду, о чем либо
сообщалось по радио, либо вывешиванием на школе специального знака.3
Одной из причин плохой посещаемости учащимися занятий, которая
отмечалась во всех отчетах отделов образования перед немецкой
администрацией, было отсутствие обуви и одежды у основной массы детей.
Местные власти и школьные работники пытались по возможности решать
бытовые проблемы подростков. В станице Екатериновка Краснодарского края
староста получил указание от районного старосты, в котором отмечалось:
«…многие учащиеся не ходят в школы и высшие начальные училища из-за
плохой обуви, нуждающейся в починке. Приказываю старосте объявить всем
артелям сапожников принимать в починку обувь вне всякой очереди и только
за деньги, а не за продукты. Кроме того, у некоторых учащихся плохая одежда.
В этом случае учителя вместе с любителями могут поставить концерт или
спектакль в пользу бедных учащихся и на вырученные деньги купить на
толкучке в Ейске необходимое».4
Особые льготы оккупационные власти предоставляли семьям,
подвергшимся со стороны советских властей репрессиям. Они освобождались
от оплаты за обучение, получали продуктовые и вещевые подарки. В Таганроге
выявлению нуждающихся учащихся способствовало открытие при отделах
образования инспектуры по детской безнадзорности.5 Специальные инспекторы
Т.ф. ГАРО. ф. 531,оп. 1, д. 56, л. 12
Там же, д. 74, л. 118.
3
Там же, ф. 604, оп. 1, д. 24., л. 11.; ГАКК, ф. 498, оп. 1, д. 8, л. 3.
4
ГАКК, ф. 471, оп. 1, д. 1, л. 568.
5
Т.Ф. ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 952, л. 1, 2.
1
2
77
проверяли школы на предмет посещения, дежурили в местах наибольшего
скопления подростков, выявляли причины пропуска ими занятий, в случае
необходимости определяли размеры материальной помощи1 (см: Приложение
8)
Проявление заботы о детях со стороны немецко-фашистских властей
носило пропагандистский характер и являлось одной из форм заигрывания с
местным населением. В то же время желание оккупантов охватить обучением в
школе как можно больше детей было направлено на недопущение
безнадзорного времяпровождения юношества и стремление держать под своим
контролем процесс формирования подрастающего поколения как будущей
социальной опоры нового режима. Институтам образования в этом деле
немецкие власти отводили значительную роль. Однако родители и ученики
зачастую не проявляли ожидаемого немецкими властями энтузиазма, наборы
учащихся проходили медленно и не в полном объеме. К примеру, в Таганроге
осенью 1942 г. 46% детей школу не посещало.2 И это несмотря на то, что
бургомистерство специальным распоряжением предупредило, что «при
обнаружении детей, не записанных в школы, торгующих на базаре или
хулиганствующих на улице, родители их будут привлекаться к строгой
ответственности и повергаться штрафу».3
Неохотное желание местных жителей поддерживать начинания
оккупантов в сфере образования можно объяснить следующими мотивами. Для
одних семей высокая плата за обучение, установленная во многих учебных
заведениях, не позволяла отдавать детей в них. Другие, саботируя
распоряжения немецких органов управления о посещении школьных занятий,
тем самым проявляли пассивное сопротивление оккупационным властям.
Поэтому оккупанты вынуждены были заставлять родителей посылать детей в
школу, угрожая расправой в случае неповиновения.
Совсем иначе обстояло дело на оккупированных территориях с работой
профессионально-технических учебных заведений. Как уже отмечалось,
нацистская верхушка считала излишним для граждан СССР какое-либо
образование, кроме начального. Поэтому открытие ремесленных училищ было
связано в первую очередь с практической целесообразностью. Вопрос о
немедленной активной эксплуатации народного хозяйства в оккупированных
районах, вставший перед германскими органами управления в ходе затягивания
военных действий на фронтах, обострил кадровую проблему. В условиях, когда
Т.ф. ГАРО. ф. 531,оп. 1, д. 70, л. 56.
Там же, д. 14, л. 52.
3
Там же, д. 2, л. 124.
1
2
78
оставшиеся на захваченных территориях квалифицированные рабочие были
вывезены в Германию, возникла необходимость подготовки специалистов из
подрастающего поколения. С этой целью в городах стали открывать
ремесленные училища. Однако известны и единичные случаи организации
профессионального обучения на селе. В частности, в поселке Глубокая
Ростовской области осенью 1942 г. был объявлен набор юношей и девушек,
желавших обучаться в ремесленной школе1.В учебные заведения
профессионально-технической направленности принимались юноши и девушки
от 13 до 20 лет. Обучение в училищах было в основном платным. Срок
обучения предполагался от двух до трех лет.
Учебные планы ремесленных училищ являются еще одним
свидетельством отсутствия системного подхода немецких властей к делу
образования на оккупированных территориях. В ремесленной школе поселка
Глубокая в список дисциплин входили как общеобразовательные ( в том числе
и немецкий язык), так и специальные: дерево- и металлообработка,
электротехника, рукоделие, занятия по гигиене. В то же время в Таганроге
функционировали мужское ремесленно-техническое училище по подготовке
специалистов по металлообработке и авторемонту и женская ремесленная
швейная школа.2 В них преподавались только специализированные предметы
по профессиям, изучение же общеобразовательных дисциплин не
предусматривалось. Значительное количество часов отводилось на освоение
немецкого языка. По отношению к другим дисциплинам учебного плана оно
составляло более 23%.3 Производственная практика проходилась на местных
предприятиях, которые оккупантам удалось восстановить.
В общем анализ архивных документов позволяет сделать вывод о том,
что оккупационные власти не смогли создать в регионе системы
профессионально-технического обучения. На Дону и Кубани ремесленные
училища функционировали в основном в отдельных крупных промышленных
городах, но единичные располагались и в сельских населенных пунктах.
Оккупация немецко-фашистскими войсками ряда территорий региона
стала самой трагичной страницей в жизни местного населения, в том числе
педагогов и учащихся, основная масса которых оказывало врагу как пассивное,
так и активное сопротивление. Учителя и их воспитанники принимали участие
в работе подпольных организаций, вели подрывную деятельность в тылу врага.
Членами Таганрогского подполья были учителя Галах, В.И. Шаролопов, Н.В.
Бондарев В.А. Селяне в годы Великой Отечественной войны. Ростов н/Д., 2005. С. 164.
Т.Ф. ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 50, л. 2; Новое слово. 1942.3 сентября.
3
Т.ф. ГАРО. ф. 531,оп. 1, д. 29, л. 11.
1
2
79
Филатова, Н. Жданова, В.Г. Пугачева и Татаринова, школьники Г.Гончаров,
Е.Шаров, А. Мищерин и другие, многие из них зверски убиты немецкими
фашистами1. Активную гражданскую позицию занимали пионеры г.Шахты,
организовавшие отряд из двенадцати человек для борьбы с немцами, среди них:
Булатов, Дурасов, Беденко. Они привели в негодность 3200 штук покрышек,
сожгли 15 тонн горючего, уничтожили 25 автомашин с продуктами, вывели из
строя авторемонтную мастерскую. В ходе наступления частей Красной армии
включились в бой и захватили в плен более 30 человек немецких солдат2. Это
только несколько страниц из героической летописи борьбы педагогов и их
воспитанников с немецко-фашистскими оккупантами.
Подводя итоги, прежде всего, отметим, что планы высшего нацистского
руководства Германии относительно вопросов образования, составленные еще
в довоенное время, трансформировались в ходе войны. Чем больше неудач
терпела немецкая армия в сражениях, тем больше оккупационные власти
обращали внимания на развитие системы образования на захваченных
территориях. Осознав, что быстро разгромить СССР не удастся и что
«блицкриг» все больше превращается в затяжную войну, нацисты решили
привлечь на свою сторону население оккупированных территорий, в том числе
и проводя своеобразную политику в сфере просвещения. Типы и формы
организации объектов образования зависели и от времени захвата немецкими
войсками того или иного населенного пункта Дона и Кубани. Кроме того,
помимо пропагандистских целей открытие учебных заведений позволяло
оккупационным властям решать ряд практических задач: воспитание будущего
поколения в прогерманском духе, решение проблем детской безнадзорности,
трудоустройство части учительства, создание базы для подготовки нужных
рейху рабочих кадров.
На Дону и Кубани немецко- фашистские захватчики осуществили ряд
мероприятий для обеспечения работы сети школ, в основном начальных, и
профессионально-технических училищ. Созданные немецкими властями
учебные заведения полностью отвечали нацистским идеологическим
установкам, и учебный процесс, организованный в них, своей конечной целью
имел привитие учащимся идей, правил и норм поведения, выгодных немецким
властям. Однако, несмотря на исключительно реакционную сущность,
образовательная программа оккупантов в то же время носила демагогический
характер и содержала определенную систему социально-политических
1
2
Т.ф. ГАРО, ф.600, оп. 2с, д. 64, лл.25, 29, 30.
ГАРО, ф.9, оп.1, д. 356 «а», л. 17.
80
мероприятий, способствовавших маскировке истинных целей завоевателей. В
целом, образовательная политика немецко-фашистских захватчиков не нашла
поддержки у большинства местного населения, которое оказывало им
героическое сопротивление.
81
Раздел 5.Ликвидация последствий вражеского нашествия в сфере
образования
В конце 1942 г. война вступила в новую фазу своего развития.
Контрнаступление советских войск под Сталинградом положило начало
изгнанию немецких орд с советских территорий. К середине февраля 1943 г.
большая часть Северного Кавказа была освобождена. В конце августа после
освобождения Таганрога немецко-фашистские войска были окончательно
вытеснены с территории Ростовской области. В истории развития сферы
образования Юга России начался новый период – ликвидации последствий
военных действий и вражеской оккупации.
Восстановление системы образования региона являлось задачей
государственной важности. Учебные заведения по-прежнему оставались
важнейшими институтами социализации подрастающего поколения советского
общества. Налаживание работы общеобразовательных школ позволило бы
продолжить правительственную программу по всеобщему обучению и
предотвратить рост неграмотности в стране. Очевидна была для
управленческих структур и роль учебных заведений в решении социальной
проблемы детской беспризорности и безнадзорности. При этом интенсивное
воссоздание системы трудовых резервов дало бы возможность центральной и
местной власти успешно решать кадровую проблему, обострившуюся в
условиях восстановления всех отраслей государственной экономики в
регионах, переживших немецко-фашистскую оккупацию.
Вражеское нашествие нанесло народному хозяйству Дона и Кубани
огромный ущерб в 35 млрд. рублей.1 Значительным разрушениям подверглась и
сеть учреждений народного образования. Из 5067 школ региона,
функционировавших до войны, 2735 практически были непригодны для
проведения учебного процесса.2 Как свидетельствуют документы, «выбитое
стекло, вырванные рамы и двери, развороченные крыши и полы, груды
обвалившейся штукатурки, крошево кирпича, обгоревшие остатки инвентаря» такой вид имели большинство зданий системы образования области и края.
Ростовское ремесленное училище №1 частью было взорвано, частично
превращено в конюшню. Фашисты полностью разрушили РУ № 8,
железнодорожное училище №1, школу ФЗО № 5 и другие.3 Были сожжены
Селюнин В.А. Юг России в войне 1941-1945 гг. Ростов н/Д., 1995. С. 124.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 69, д. 2955, л. 41; оп. 70, д. 2778, л. 1 об.; д. 3043, л. 8; д. 119, л. 4 об.
Подсчет автора.
3
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 293, л. 162 об.
1
2
82
мастерские, литейный цех и общежитие Краснодарского РУ № 2.1 Уцелевшие
здания системы трудовых резервов имели серьезные повреждения. Учебный и
производственный инвентарь, инструменты и оборудование были уничтожены
или вывезены оккупантами.2 Стоимость расхищенного и поврежденного
имущества, бюджетные расходы на эвакуацию и реэвакуацию школ ФЗО и
ремесленных училищ Дона и Кубани составили более 32 млн. рублей.3
Процесс
восстановления
региональной
системы
образования
контролировали и направляли правительственные органы. ГКО, Совнарком
СССР, отраслевые наркоматы разработали комплекс мер по возрождению сети
учреждений системы образования в освобожденных от врага районов, в том
числе Дона и Кубани.4 Наркомпрос в феврале 1943 г. составил и разослал на
места «Инструкцию по восстановлению дела народного образования в
областях, освобожденных от немецко-фашистской оккупации».5 В ней перед
региональными властями ставились задачи проведения подсчета материального
ущерба, подбора кадров для учебных заведений, подключения общественности
к делу ликвидации последствий немецкой оккупации, разработке программы по
борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью. На совещании,
состоявшемся в Москве 8 марта 1943 г. под руководством заместителя наркома
просвещения Г.И. Иваненко, обсуждался вопрос о возобновлении
функционирования системы народного образования в освобожденных районах
и был принят план строительных и ремонтных работ по регионам.6
Выполняя указания центральных органов власти, уже к середине лета
1943 г. руководство Ростовского и Краснодарского отделов народного
образования осуществило следующие мероприятия: составили акты на
разрушенные и подлежащие ремонту школьные здания и начали работу по их
восстановлению, укомплектовали руководителями и инспекторским составом
все районные и городские отделы образования, подобрали штат школьных
учителей.
На интенсификацию ликвидации последствий вражеского нашествия в
сфере профессионально-технического образования регионов были направлены
приказы начальника ГУТР П.В. Москатова от 3 мая 1943 года. В них попунктно
были расписаны действия местных управлений трудовыми резервами по
Сошников Н. Дорогой вековой: исторический очерк. Краснодар, 1997, С.36.
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 293, л. 162 об.
3
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 285, л. 87, д. 294, л. 132. Подсчет автора.
4
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 69, д. 2903, л. 33.
5
Там же, д. 3563, л. 113.
6
Там же, л.106.
1
2
83
расширению и организации работы сети РУ, ЖУ и школ ФЗО Дона и Кубани,
указаны сроки выполнения и формы отчетности. В качестве первоочередных
были определены следующие задачи: подбор педагогических кадров, ремонт
уцелевших зданий и поиск пригодных помещений для возобновления учебнопроизводственного процесса, привлечение молодежи, ранее обучавшейся в
школах ФЗО и РУ, проведение нового набора.1
По мере освобождения районов области и края местные органы власти
брали под свой контроль работу по ликвидации последствий оккупации в сфере
народного образования. На пленумах Ростовского обкома и Краснодарского
крайкома ВКП(б), проходивших соответственно 26-27 февраля и 5-6 марта 1943
г., наряду с вопросами по восстановлению народного хозяйства поднимались и
школьные проблемы, здесь же были обозначены меры оказания немедленной
помощи учреждениям просвещения.2 В течение 1943-1945 гг. на заседаниях
партийных органов края и области неоднократно рассматривались вопросы
организации учебно-воспитательного процесса, создания в каждом учебном
заведении работоспособных, квалифицированных педагогических коллективов,
ремонта зданий, формирования их материально-методической базы и т.д.3 В
партийных и советских документах этих лет особый акцент делался на
важность налаживания деятельности объектов образования, на недопустимость
срыва в них учебного процесса.
В постановлении Краснодарского крайкома ВКП(б) от 17 февраля 1943г.
«О работе начальных, неполных средних и средних школ» краевому отделу
народного
образования
было
предложено
спланировать
учебнопроизводственную программу работы школ таким образом, чтобы обеспечить
прохождение учебного материала за шесть месяцев. При этом подчеркивалось,
что отсутствие школьных зданий не должно служить причиной срыва занятий и
рекомендовалось в случае необходимости организовывать занятия в две-три
смены, а также приспосабливать под школы отдельные дома и комнаты.4
Ростовский обком ВКП (б) в марте 1943 г. принял развернутую программу
восстановления сети системы профессионального обучения и обязал
региональные управление трудовых резервов в месячный срок возобновить
деятельность РУ, ЖУ и школ ФЗО области.5
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 69, д.59, лл. 213, 231 (об), 216, 216 об.
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 356, л. 26; ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 741, л. 1.
3
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1841, л. 19, 20.
4
Там же, д. 2978, л. 10.
5
ГАРО, ф. 9, оп. 1, д. 368, л. 43.
1
2
84
Важным политическим событием стало принятие 21 августа 1943 г.
постановления СНК СССР и ЦК ВКП (б) «О неотложных мерах по
восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой
оккупации».1 Это решение было программой возрождения разрушенного
войной народного хозяйства, мощным идеологическим импульсом
экономического и социального развития. Новый документ акцентировал
внимание народов всей многонациональной страны на необходимость оказания
максимальной помощи пострадавшим в войне районам. В нем
предусматривались и мероприятия по устройству, организации обучения и
воспитания детей воинов Красной армии и партизан Отечественной войны, а
также детей-сирот, родители, которых погибли от рук фашистских оккупантов.
Для них предлагалось в кратчайшие сроки открыть в Краснодарском и
Ставропольском краях, Ростовской, Сталинградской, Воронежской, Курской и
других областях РСФСР, а также в областях некоторых других союзных
республик, подвергавшихся оккупации, девять суворовских военных училищ;
двадцать три специальных ремесленных училища; специальные детские дома с
общим количеством воспитанников 16300 человек; 29 приемниковраспределителей. Областные и краевые комитеты партии и исполкомы Советов
депутатов трудящихся, в том числе Дона и Кубани, на основе указанного
постановления принимали соответствующие меры.2
Для того чтобы начать полномасштабные восстановительные работы и
организовать процесс обучения в школах и учебных заведениях трудовых
резервов региона, необходимо было сформировать педколлективы, которые
непосредственно занялись бы осуществлением этих мероприятий. В условиях,
когда часть бывших работников была призвана в ряды вооруженных сил, часть
находилась в эвакуации, а оставшиеся на местах пережили немецкофашистскую
оккупацию,
укомплектовать
педагогическими
кадрами
восстанавливающиеся общеобразовательные школы, РУ, ЖУ и школы ФЗО
было непростым делом. В соответствии со спецификой, в учебных заведениях
трудовых резервов особенно важно было создать штат мастеров
производственного обучения – основного звена во всем учебно-воспитательном
процессе. Острый недостаток этой категории работников ощущался на
протяжении всех заключительных лет войны.3
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1971. Т.6. С.65104
2
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 360, лл.1, 4.
3
Там же, д. 547, л. 173 об.
1
85
На начальном этапе первыми на работу вернулись учителя и мастера РУ
и школ ФЗО, остававшиеся на оккупированной территории. Однако в
последующем их стали освобождать от занимаемых должностей как
скомпрометировавших себя работой на немцев. Городские и районные отделы
образования составляли пофамильные списки, в которых указывалось место
работы учителя в период оккупации и его должность после освобождения.1 Эти
сведения направлялись в партийные организации и отделы НКВД.
Практика огульного недоверия властных структур к лицам, пережившим
оккупацию, трагически отразилась на судьбах работников образования.
Наказаниям подвергались не только те, чья вина была доказана, но и те, кто
только подозревался в сотрудничестве с немецкими оккупационными властями.
Дело каждого изучалось персонально работниками отделов госбезопасности,
партийными органами, руководящими структурами системы образования.
Учителя в течение нескольких месяцев могли находиться под следствием.2
Иногда было достаточно анонимного доноса, чтобы «запустить» следственную
машину. Практически повсеместно снятию с работы подлежали учителя,
исключенные из партии, комсомола, хотя компрометирующих материалов на
них могло и не быть.3 Одной из распространенных причин лишения партбилета
являлось невыполнение в 1942 г. приказа местных властей об эвакуации, а была
ли возможность выполнить это указание у большинства рядовых работников
образования, никого не интересовало.4
Как свидетельствуют архивные документы, порою для администрации
законным поводом увольнения педагогов служило негласное распоряжение
партийных органов отстранять от занимаемой должности «за работу при
немцах». Учитель Отраднинского района Краснодарского края К.Н. Харламов
был отстранен от должности за «содействие» немецко-фашистским властям в
качестве инспектора народных училищ, хотя было известно, что он
способствовал сохранению советских учебников, программ, оказывал
поддержку партийным работникам в период оккупации. Одновременно из
Отраднинской школы были уволены и две его дочери, таким образом
ответившие за «провинности» отца перед властью.5 Исключались учителя из
ГАКК, ф. 1561, оп. 4, д. 592, лл.35, 44, 45.
Там же, л. 74.
3
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 741, л. 55.
4
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 400, л. 22 об.
5
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 741, лл. 12, 13.
1
2
86
педагогического коллектива даже без приказа по устным заявлениям
руководства: «за работу у немцев»1.
Значительное количество работников образования, пройдя эти
своеобразные проверки, возвращались к исполнению своих обязанностей в
учебные заведения, хотя клеймо «политически неблагонадежных» сохранялось
за ними еще долгое время. Между тем, как мы указывали ранее, многие были
вынуждены остаться на захваченных территориях в результате непродуманной
государственной политики по эвакуации населения. Большинство работали на
немецкий режим для того, чтобы как-то прокормить себя и свои семьи. При
этом зачастую проявляли образцы мужества, стремясь сохранить советскую
систему образования и ведя антифашистскую пропаганду.2
Перегибы органов власти в отношении гражданского населения (в том
числе и учительства), пережившего немецко-фашистскую оккупацию, в
условиях крайнего напряжения всех физических и духовных сил, на грани
жизни и смерти, породили новые стрессовые ситуации. Люди, ждавшие
освобождения от фашистских захватчиков, мечтавшие о восстановлении
советской власти, оказались в роли «предателей», стали ненужными и
почувствовали себя лишними в собственном социуме. Процессы выяснения
властными структурами степени виновности или невиновности того или иного
учителя, приводили к морально-психологическим конфликтам. Естественной
реакцией людей на неопределенность своего положения в обществе и, в
частности, в профессиональном коллективе становились душевные надломы,
отчаянность, ожесточение и ощущение социальной несправедливости.3
На решение проблемы пополнения педагогических коллективов было
направлено постановление Совнаркома СССР от 28 июля 1943 г. «Об отзыве
на педагогическую работу учителей, работавших не по специальности».4 В
соответствии с постановлением правительства в области и крае отделами
народного образования были составлены списки педагогов, занятых в
различных сферах народного хозяйства. Однако их перевод в школы был
сопряжен с рядом трудностей, вызванных экономическими и социальными
причинами. В итоге деятельность органов образования не дала желаемых
результатов. В Краснодарском крае с ноября 1943 года по май 1944 года было
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 741, л. 13.
Там же.
3
Там же, лл.12, 55.
4
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2961, л. 44 об.
1
2
87
выявлено 1020 человек, работавших не по специальности, вернулись на работу
в школы -364 человек, то есть около 35 процентов.1
Широкое распространение получила разнообразная курсовая подготовка
школьных учителей на базе региональных пединститутов и педучилищ.2 В
1943-1944 гг. в Краснодарском крае на курсах было подготовлено 2707
учителей различных специальностей, что составило 49% от общего количества
педагогов, имевших среднеспециальное образование и работавших в этот
период в школе. 3 В Ростовской области к августу 1944 г. потребность в
учительских кадрах покрывалась на 39% за счет специалистов, получивших
образование на учительских курсах.4 В основном на этих курсах из учащихся 9
и 10-х классов, из служащих готовили учителей для начальных и неполных
средних школ.
Администрация учебных заведений трудовых резервов активно
формировала штаты мастеров из числа выпускников- отличников.5
Параллельно с подбором новых кадров административные органы
пытались повышать квалификацию уже работающих учителей и мастеров,
используя для этого самые разнообразные формы. В этих целях областной и
краевой отделы народного образования наметили и осуществили целый
комплекс мер, которые дали положительные результаты. Институтом
усовершенствования учителей выпускался методический бюллетень «В помощь
учителю». Ценность его заключалась в том, что он был общедоступным. К тому
же в нем освещались наиболее актуальные вопросы учебно-методического и
организационно-воспитательного характера: работа военруков, правила для
учащихся в действии, работа на пришкольном участке, самостоятельная работа
учащихся, инструктивные указания о подготовке и проведении
экзаменационных испытаний в школе и др.6
Одной из форм переподготовки кадров были семинары, организованные
при ИУУ для заведующих районо, заведующих педкабинетами, директоров
школ и учителей старших классов. Перед работниками образования с лекциями
по педагогике, по общественно-политической тематике выступали ученые
местных вузов, лучшие учителя-методисты.7
Там же.
Там же, л. 11; ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1834, л. 6.
3
ГАРФ, ф. 5462, оп. 31, д. 66, л. 53. Подсчет автора.
4
Там же, ф. А-2306, оп. 70, д. 2989, л. 49 об. Подсчет автора.
5
Там же, д. 293, л. 188, д. 294, л. 195.
6
Там же, д. 2989, л. 4; ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1843, л. 2, 3.
7
ГАКК, ф. 1561,оп. 1, д.1, лл. 32, 33, 35.
1
2
88
Важным направлением совершенствования педагогического мастерства
учителей явились методические объединения и предметные секции,
организованные при школах, районо, гороно. В соответствии с планами
объединений и секций в школах проводились открытые занятия, показательные
уроки с последующим обсуждением.1 Областное и краевое управления
трудовых резервов регулярно проводили инструктажи– совещания и семинары
по обмену опытом.2 В Краснодаре, к примеру, были организованы постоянно
действующие 3-месячные курсы повышения квалификации.3 Безусловно, эти
формы работы способствовали не только повышению профессионального
уровня учителей и мастеров, но и распространению накопленного в
экстремальных условиях опыта организации учебно-воспитательного процесса.
В общей сложности к концу 1944 года местным органам управления
системами школьного и профессионального образования удалось сформировать
дееспособные
педагогические
коллективы
для
решения
задач
восстановительного периода. Штаты учебных заведений трудовых резервов
были укомплектованы на 70 %, основная масса работавших в них имела
среднее образование. Количество учителей, имевших специальное образование,
в 1944 г. увеличилось на 4 % по сравнению с довоенным, в 1945 г.- еще на 4 %,
но в то же время 50 % из них получили его на краткосрочных курсах.4 (См:
приложение 1,9)
Однако практика показала, что курсовая подготовка не решала главного
вопроса обеспечения педагогических коллективов квалифицированными
специалистами, а лишь увеличила приток в школы слабоподготовленных
кадров. Таким образом, школьные штаты региона хотя и были укомплектованы
к 1945 г. педагогическими кадрами на 90%, но по образовательному уровню
учителя, работавшие и имевшие право преподавать в соответствующих типах
школ, составляли около 70 процентов.5
Уже в марте 1943 г. функционировало большинство школ Краснодара,
Кропоткина, Майкопа, а в Ростовской области к этому времени по 20 районам
их действовало уже 524.6 В Армавире, например, через 40 дней после его
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 3119, л. 2об.
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 293, л. 187.
3
Там же, д. 297, лл. 192, 193.
4
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1845, лл. 6, 16; ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2989, л. 49; д. 3074,
л. 5, д. 3119, л. 4 об.; ф. 5462, оп. 31, д. 66, л. 53. Подсчет автора.
5
ЦДНИКК ф. 1774-А оп. 2, д. 1845, лл. 6, 16; ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2989, л. 49; д. 3074,
л. 5, д. 3119, л. 4 об. Подсчет автора.
6
Трудовой подвиг во имя победы: народы северного Кавказа в годы Великой Отечественной
войны. /Сборник научных статей. Краснодар, 1977. С. 124; ГАРО, ф. 9, оп. 1, д. 368, л. 31.
1
2
89
освобождения открылось 4 средних, 2 семилетних и 13 начальных школ.1 В
Таганроге уже через неделю после изгнания немецких войск из города начали
регулярно работать 7 школ.2 В Матвеево-Курганском районе школьная сеть
была восстановлена за месяц.3
Воссоздавать учебно-материальную базу школ и учебных заведений
трудовых резервов пришлось в трудных условиях военного времени, когда в
регионе испытывался острый дефицит строительных материалов, топлива,
школьно-письменных принадлежностей, наглядных пособий, учебников,
инвентаря и т.д. Средств, выделяемых правительством на ремонтностроительные работы, было недостаточно для проведения полномасштабных
восстановительных работ в сфере образования, военный бюджет страны не
располагал большими возможностями. В то же время руководство страны
надеялось
на
максимальное
использование
инициативы
местных
управленческих кадров по изысканию внутренних резервов освобожденных
регионов.
Еще до войны партийные органы активно привлекали к решению задачи
укрепления школьной учебно-материальной базы общественные организации и
предприятия местной промышленности. В период ликвидации последствий
немецко-фашистской оккупации метод народной стройки стал основным в деле
воссоздания системы образования региона.
По инициативе региональных властей была развернута широкая шефская
помощь школам со стороны предприятий различных отраслей народного
хозяйства. Руководители заводов и фабрик, колхозов и совхозов создавали
специальные ремонтные бригады и выделяли фонды строительных материалов
для восстановления школьных зданий, изготовления мебели, инвентаря.
Директор АртемГРЭС Романов выделил стройматериалы для двух средних
школ г. Шахты и бригаду мастеров-специалистов для их ремонта.4
Председатель Самбекского сельсовета Сухомлинов организовал строительство
двух школ.5 На помощь учительскому коллективу школы № 32 г. Таганрога
пришло руководство завода им. Димитрова, выделившее средства
на
6
капитальный ремонт здания . Колхозы Усть-Лабинского, Лиманского и других
районов Краснодарского края взяли на себя обязательства отремонтировать
Трудовой подвиг во имя победы: народы северного Кавказа в годы Великой Отечественной
войны. /Сборник научных статей. Краснодар, 1977. С.124
2
Таганрогская правда. 1943. 5 сентебря.
3
ГАРО, ф. 4308, оп. 1, д. 11, л. 31.
4
Там же, л. 1об.
5
Т.ф. ГАРО, ф. 84.,оп. 3, д. 11, л.5 об.
6
Таганрогская правда. 1944. 6 февраля.
1
90
местные школы и успешно справились с этой задачей. Средняя школа № 16
Новороссийска была заново отстроена рабочими завода «Красный двигатель».1
Колхозники Пластуновского района отработали в фонд местной школы 2187
трудодней, а правление колхоза им. Буденного Брюховецкого района
приобрело оборудование для химического и физического кабинетов.2 Все
школы города Армавира получили поддержку руководителей местной
промышленности в деле подготовки школ к учебному году.3 И это только
несколько примеров из множества. Таким образом, местные власти сумели
организовать общественность на оказание всевозможной помощи школам в
деле ликвидации последствий немецко-фашистской оккупации.
Вместе с тем, значительный объем восстановительных работ лег на плечи
самих коллективов учебных заведений. Преподаватели и учащиеся городских и
сельских школ создавали отряды по ремонту зданий, выполняли подсобные
работы. Школьники Таганрога выработали при восстановлении своих школ
30000 человеко-дней.4 Администрация средней школы п. Хосты собрала из
старшеклассников две бригады, которые побелили стены и покрасили полы в
классных комнатах, починили крышу и выполнили другие строительномалярные работы.5 Капитальный ремонт школы № 26 Краснодара был
осуществлен в короткие сроки силами педагогов и учащихся.6
Подростки под руководством своих наставников не только успешно
справлялись с ремонтно-строительными работами, но активно укрепляли
учебно-материальную базу своих школ. Специальные бригады школьников
собирали расхищенные в годы военного хаоса школьную мебель и инвентарь.
Зачастую учащиеся приносили из дома всевозможные предметы быта. В
результате классные комнаты комплектовались как партами, так и кухонными
столами.7
Бригада Наркомпроса под руководством С.П. Котлярова в период с 11
января по 21 февраля 1944 г. осуществила проверку состояния народного
образования в Ставропольском и Краснодарском крае, Ростовской области и
Дагестанской АССР и отметила хороший процент восстановления школьной
сети, указав на большую роль учительства в этом деле. Среди недочетов
работники Наркомпроса, прежде всего, отметили несоответствие стандартам
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2961, л. 48.
Советская Кубань. 1944. 30 августа.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2961, л. 27 об.
4
ГАРО, ф. 4308, оп. 1, д. 11, л. 10.
5
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2961, л. 17.
6
ГАРФ, ф. 5462, оп. 31, д. 85, л. 1 об.
7
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 69, д. 3219, л. 2.
1
2
91
мебели, которой были оборудованы классные комнаты, и плохое обеспечение
учащихся учебно-методическими пособиями. Высокую оценку в отчете С.П.
Котлярова получил почин отдела народного образования Ростовской области
по организации на летний период ремонтно-восстановительных бригад из
учащихся старших классов для проведения ремонта школ, в которых они
учатся. Их опыт было рекомендовано использовать и в других регионах.1
К концу 1945 года в основном методом народной стройки было
восстановлено 4994 школы, что составило 98% от числа работавших на начало
войны.2 В итоге можно сделать вывод о том, что если бы не трудовой энтузиазм
школьных коллективов и бескорыстная помощь общественности в
строительстве и ремонте школ, то вряд ли удалось бы наладить их работу во
всех без исключения районах. Однако, несмотря на хороший количественный
показатель, уровень материального и методического обеспечения этих учебных
заведений был низкий.
Серьезную трудность в работе педагогических коллективов создавала
нехватка учебников и письменных принадлежностей, оборудования и
наглядных пособий. В связи со значительным сокращением издания учебников
была организована закупка подержанных книг у населения. Учителя совместно
со старшеклассниками развернули широкую общественную кампанию среди
детей и их родителей с целью разъяснения необходимости продажи учебников.
Они производили также подворный обход, скупая подержанную учебную
литературу. Благодаря этим мероприятиям в Ростовской области в 1944 г. было
собрано 403640 учебных пособий,3 в Краснодарском крае – 348000, что
составило по 1,5 экземпляра на каждого обучающегося.4
Стремясь обеспечить надлежащую подготовку к занятиям в условиях,
когда один учебник приходился на троих учащихся, а в сельской местности
было лишь по два-три учебника на 35-40 человек, учителя организовывали
небольшие классные библиотечки. В школах администрацией оборудовались
специализированные комнаты для самостоятельной подготовки учащихся.
Одними из первых создали подобную комнату педагоги школы №11 г.
Таганрога под руководством директора К.Л. Криницкой. В этом своеобразном
учебно-методическом кабинете находился полный комплект учебников,
ГАРО, ф. 4130, оп. 1, д. 1, л. 46.
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1845, л. 4; Ростовская область за 50 лет./Ст. сб. Ростов н/Д.,
1967. С. 146.
3
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 3119, л. 2.
4
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1841, л. 9. Подсчет автора.
1
2
92
наглядных пособий, а также дежурили учителя, консультировавшие
школьников.1
Централизованные
поставки
не
удовлетворяли
потребности
региональных школ в учебно-методических пособиях. Существенную роль в
обеспечении учебного процесса наглядностью играли школьные кружки. Более
ста видов наглядных пособий изготовили юные натуралисты Засовской средней
школы Упорненского района Ростовской области2. Дополнительные материалы
по развитию речи, арифметике, зоологии, физике и другим предметам были
изготовлены кружковцами школ Павловского, Брюховецкого, ПриморскоАхтарского, Геленджикского районов Кубани3. Таганрогским гороно был
объявлен конкурс на лучшее изготовление наглядных пособий. В результате
учащиеся представили, кроме множества различных таблиц по математике,
географических карт и схем, также сложные физические приборы.4 Столярные
мастерские, функционировавшие фактически во всех школах Дона и Кубани,
осуществляли текущий ремонт школьной мебели, изготовляли указки,
грифельные доски, наглядные пособия и т.д. 5
На протяжении 1943 г. ученические коллективы училищ и школ ФЗО под
руководством своих наставников выполняли строительные работы,
ремонтировали оборудование и инструменты, делали все, что было
необходимо, для возобновления учебных занятий и проведения
производственной практики. В частности, учащиеся Каменского РУ № 7
побелили классы, отремонтировали 200 кв. метров крыши, оборудовали
производственные мастерские, электрифицировали помещения. Ученические
бригады школы ФЗО № 13 Азова реконструировали учебный корпус, а в
механической мастерской установили станочное оборудование на новые
фундаменты.6 Силами учащихся были восстановлены здания РУ № 5 и школы
ФЗО строительно-монтажного управления г. Таганрога7. Воспитанники РУ №2
г. Краснодара, возглавляемые мастером Е.И. Жабковым, отремонтировали
литейный цех и дизель подачи электричества8.
Базовые предприятия не могли оказать существенной помощи
пострадавшим от немецкого нашествия РУ и школам ФЗО, так как сами
Т. ф. ГАРО, ф. 84, оп. 3, д. 4, л. 18.
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1233, л. 14.
3
Там же, л.99.
4
Т.ф. ГАРО, ф. 84, оп. 3, д. 4, л. 21.
5
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1841, л. 15; Т.ф. ГАРО, ф.84, оп. 3, д. 4, л. 20.
6
Селюнин В.А. Трудовой Дон-фронту. Ростов н/Д., 1985. С. 115.
7
Таганрогская правда. 1944. 18 и 19 апреля.
8
Сошников Н. Дорогой вековой. Краснодар, 1997.С. 37.
1
2
93
находились в подобном положении. Кроме того, учащиеся трудовых резервов
активно участвовали в восстановительных работах на местных предприятиях.1
В 1944 г. внимание работников училищ и школ ФЗО было направлено на
дальнейшее укрепление учебно-производственной базы: дооборудовались
мастерские, улучшалась организация рабочих мест, изготавливались
необходимые инструменты, классные кабинеты пополнялись инвентарем,
учебными пособиями. Особенно большая работа в этом направлении была
проделана в ЖУ № 1 Таганрога, в котором были хорошо оборудованы
кабинеты общей и спецтехнологий. В РУ №8 Новочеркасска силами
преподавателей под руководством В.И. Орурк было изготовлено большое
количество плакатов-конспектов, иллюстрирующих материал курсов
спецтехнологий для различных специальностей. 2 Учащиеся Краснодарского
ремесленного училища № 2 в результате рейда по сбору инструмента у жителей
города собрали 167 молотков, 206 напильников, 89 сверл, несколько слесарных
станков и другой производственный инвентарь.3
Неотъемлемой частью восстановления материальной базы учебных
заведений трудовых резервов стали ремонтно-строительные работы на
объектах быта. Реконструкция общежитий была одной из сложнейших задач
для руководства РУ и школ ФЗО. Отсутствие кровельного железа, стекла, леса
и других строительных материалов не позволяло произвести к зиме 1944 года
капитальный ремонт помещений, приспособленных под жилье для учащихся. В
большинстве зданий окна были заложены кирпичом, что сокращало объем
световой площади; кровля была отремонтирована при помощи латок из тряпья,
мебель в комнатах практически отсутствовала. Нехватка помещений для жилья
вынуждала администрацию общежитий размещать учащихся по два человека
на одной кровати.4
Большинство бывших общежитий было занято воинскими частями и
различными государственными ведомствами.5 В этой связи директорам
учебных заведений трудовых резервов приходилось определять учащихся и на
частных квартирах, находившихся на удаленном расстоянии от учебных
корпусов, использовать под общежития неблагоустроенные глинобитные дома
барачного типа.6
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1. д. 297, л. 162 об.
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 7, л. 1.
3
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1. д. 297, л. 183.
4
Там же, д. 293, л. 166.
5
Там же, д. 297, л. 144.
6
Там же, лл. 142, 144.
1
2
94
Санитарное состояние помещений, в которых проживали подростки,
было крайне неудовлетворительным. Коменданты общежитий не обеспечивали
регулярную стирку постельного белья и личных вещей учащихся. Грязь и
скученность становились причинами распространения таких заболеваний, как
педикулез и чесотка. В зимний период из-за плохой отапливаемости
помещений, где проживали воспитанники системы трудовых резервов, среди
них обычным явлением были обморожение конечностей, повальное
заболевание гриппом, туберкулезом легких, малярией.1
Большие недостатки имела организация питания ученического
контингента РУ и школ ФЗО. Утвержденные Главным управлением трудовых
резервов страны нормы питания военного времени
должны были
удовлетворять потребности учащихся. Фактически же подростки недополучали
свои пайки и недоедали. Вместо запланированного дневного рациона на 6-7
рублей реальный расход составлял в среднем 3 рубля. 2 С одной стороны, такое
положение вещей было связано с продовольственным кризисом в целом по
стране. Учебные заведения получали продукты не в должном ассортименте и
количестве, поэтому рацион питания учащихся был крайне скуден. С другой
стороны, в столовых, обслуживающих учащихся, незаконно питались
сотрудники, повсеместно фиксировались случаи обвеса, нарушение норм
закладки продуктов питания в котел.3
Значительные трудности испытывала администрация и при обеспечении
учащихся промышленными товарами. Обувь и одежда по своему качеству и
ассортименту не отвечала даже минимальным требованиям.4 Из пояснительной
записки директора ФЗО № 20 г. Новороссийска в Крайком ВКП(б): «…я
разрешил выдачу из имеющихся в наличии всем ученикам брюк, платьев и
обуви: туфли парусовые на кожаной подошве и железных шпильках, после
двухдневной носки подошвы оторвались…причем половина учеников обуви не
получила, так как полученная обувь исключительно 35-36-37 размеров, а надо в
основном 39-40-41, следовательно, давать нечего. Нет совершенно и теплой
одежды…»5.
Проверка работниками сектора промышленных кадров крайкома ВКП(б)
училищ и школ ФЗО Краснодара в 1943 году показала, что ни одно учебное
Там же, л. 152
ГАКК, ф. 1620, оп. 1, д. 3, л. 6.
3
Т. Ф. ГАРФ, ф. 165, оп. 4, д. 11, лл. 107, 108; ЦДНИКК, ф. 1774- А, оп. 2,
д. 1364, лл. 83, 84.
4
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1365, л. 28.
5
Там же.
1
2
95
заведение не решало всего комплекса проблем по созданию более или менее
нормальных условий жизни для учащихся.1
Столкнувшись с бытовыми неурядицами, подростки, многие из которых
были насильно оторваны от дома, стремились улучшить свое положение. Одни
находили выход в побегах, тем самым записывая себя в дезертиры, другие
пытались присвоить себе общественную собственность. В общежитиях
повсеместно происходили кражи вещей и постельных принадлежностей,
которые затем продавались на рынках. Среди типичных форм протеста следует
выделить нарушение правил внутреннего распорядка, отказ употреблять в
пищу недоброкачественные продукты. Когда в специальном РУ № 10 г. Ейска
на ужин был приготовлен салат из подпорченных огурцов, ученик Войтенко,
впоследствии бежавший из училища, подал команду: «Встать». Все встали,
устроили битье посуды и покинули столовую с выкриками: «Долой
комсоргов!», «Долой тухлые огурцы!», «Разбегайтесь, ребята!». И в этот день
подростки не подчинялись руководству училища.2 Аналогичные случаи
наблюдались и в других учебных заведениях области и края.3
Еще до войны в Указе Президиума Верховного Совета СССР «О
государственных трудовых резервах СССР» от 28.12.1940 г. были обозначены
меры наказания за побег или дисциплинарное нарушение. Рекомендации по
усилению контроля за выполнением данного указа были обозначены
Прокуратурой СССР в письме «О мероприятиях по укреплению дисциплины в
ремесленных училищах и школах ФЗО», направленном в сентябре 1943г.
областным и краевым прокурорам, наркомам юстиции союзных и автономных
республик, начальникам региональных управлений трудовыми резервами.4 На
них возлагались обязанности надзора за соблюдением правил проведения
мобилизационных мероприятий, обеспечения своевременного расследования
дел о побегах учащихся, привлечения к уголовной ответственности подростков
и должностных лиц, пособствующих дезертирам. Руководство учебных
заведений активно сотрудничало с районными отделениями милиции, куда
посылались пофамильные списки самовольно ушедших. Под конвоем учащиеся
возвращались к месту учебы.5 Над злостными нарушителями дисциплины
проводились показательные товарищеские суды. В качестве мер
Там же, лл. 53, 54, 55, 56.
Там же, д. 1364, л. 84.
3
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1365, л. 28, 58; ЦДНИРО, ф. 9, оп. 4, .д. 547,
л. 173, 175 об.
4
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 70, л. 9.
5
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1365, л. 28.
1
2
96
профилактического воздействия руководство училищ и школ ФЗО
организовывало беседы работников прокуратуры с учащимися по вопросам
ответственности за самовольный уход, кражу общественного имущества и
нарушение правил внутреннего распорядка.
Одним из главных условий снижения количества побегов из системы
трудовых резервов было успешное решение бытовых проблем. Работники
отдела кадров обкома и крайкома ВКП (б) регулярно проводили контрольные
рейды по местным РУ и школам ФЗО, оказывали помощь в решении вопросов
обеспечения подростков питанием, обмундированием, улучшения их
жилищных условий.1 В ученических столовых был организован повседневный
контроль за закладкой продуктов питания, осуществлявшийся мастером
производственного обучения и представителем из среды учащихся. На лиц,
виновных в воровстве продтоваров, правоохранительные органы заводили
уголовные дела, и они наказывались по всей строгости законов военного
времени.2
Правительство нашло частичное решение продовольственного вопроса в
организации при ремесленных училищах и школах ФЗО подсобных хозяйств.
Для этого местной администрацией выделялись специальные земли, которые
обрабатывались силами ученических коллективов и сотрудников, полученные
урожаи позволяли несколько разнообразить меню в ученических столовых.3
Усилиями центральных, региональных властей и коллективов РУ, ЖУ и
школ ФЗО к 1945 г. удалось создать действенную сеть учебных заведений
трудовых резервов, способную обеспечить профессиональными кадрами
различные отрасли народного хозяйства Дона и Кубани. При этом надо
отметить, что существовавшая до войны система профессионального
образования была не только восстановлена, но и расширена.4 К примеру, до
войны в Ростовской области была только одна школа ФЗО на базе организаций
Наркомстроя, к началу 1945г. их было организовано три: в гг. Ростове,
Каменске и Азове.5 Вполне закономерно, что с 1944 г. правительство начинает
уделять больше внимания организации новых школ ФЗО, преимущественно
готовящих механизаторов, комбайнеров и специалистов строительного дела,
потребность в которых особенно остро ощущалась как в регионе, так и в
стране, взявшей курс на возрождение мирной жизни. В начале 1944 г. в
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 4, д. 11, л. 24.
Т. Ф. ГАРО, ф. 165, оп. 4, д. 11, л. 108 .
3
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 4, д. 41, л. 18; ГАКК, ф. 1620, оп. 1, д. 10, л. 268 об.
4
РГАСПИ, ф. 17, оп. 45, д. 1442, л. 255.
5
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 1, д. 5, л. 47.
1
2
97
Ростовской области были созданы Морозовское ремесленное училище и
Орловская школа ФЗО по подготовке трактористов и тд.
Вместе с тем не только мобилизация внутренних областных и краевых
ресурсов позволила региональным властям энергично вести восстановительные
работы. Тыловые области и республики оказывали посильную помощь
районам, пострадавшим от немецко-фашистских оккупантов. Трудящиеся
Свердловской области взяли на себя обязательство по оказанию помощи
рабочим коллективам Краснодарского края в деле ликвидации последствий
немецко-фашистской оккупации. Со Среднего Урала краснодарцам были
отправлены сотни вагонов с машинами, инвентарем, оборудованием для
больниц и учебных заведений. Пермский обком партии в сентябре 1943 г.
принял решение о шефстве над районами Ростовской области. Трудящиеся
Дагестана, Азербайджана, Казахстана отправляли на Дон посылки с наборами
учебников, тетрадей, карандашей, ручек, детской одеждой и обувью.1
Таким образом, восстановление школ и учебных заведений трудовых
резервов Ростовской области и Краснодарского края являлось составным
элементом государственной политики ликвидации последствий немецкофашистской оккупации и стало всенародным делом. Интенсификация
восстановительных работ имела двойственный характер. С одной стороны, это
был важный шаг в рамках демонстрации союзникам реальных возможностей
СССР по реализации коренного перелома в ходе войны. С другой - данные
меры оказывали идейно-воспитательное и морально-психологическое
воздействие на общественное сознание как факт уверенности нашего народа в
победе над врагом. Реконструкция системы образования осуществлялась
преимущественно за счет местных ресурсов с опорой на централизованную и
межрегиональную помощь.
Восстановительные работы приходилось вести в обстановке
продолжавшейся войны, которая поглощала огромное количество
материальных и людских ресурсов. В таких условиях важнейшим источником
успеха процесса устранения последствий вражеского нашествия стал
психологический фактор. Страстное желание приблизить победу, социальный и
трудовой энтузиазм населения региона стали движущими силами возрождения
как народного хозяйства Дона и Кубани в целом, так и сферы образования в
частности. Воссоздание материальной базы учебных заведений осуществлялось
преимущественно инициативным способом. Огромная доля ремонтностроительных работ была выполнена педагогическими коллективами и
1
Молот. 1943 . 29 сентября.
98
учащимися. В итоге была восстановлена основная часть общеобразовательных
школ и учебных заведений системы трудовых резервов, существовавших до
войны. И хотя их материальное и учебно-методическое обеспечение
значительно уступали довоенному уровню, но именно в это время была создана
основа дальнейшего развития регионального образования в послевоенные годы.
99
Раздел 6. Образовательная политика на завершающем этапе войны:
тенденции и перспективы развития
Коренной перелом в войне кардинальным образом изменил не только
обстановку на фронте, но и оказал влияние на внутреннюю политику
советского правительства. В образовательной сфере, как и в других областях
жизнедеятельности общества, управленческие структуры провели серию
мероприятий, ориентированных на перспективу развития страны после войны.
Так, если на начальном этапе войны перед государством стояла задача
сохранить систему образования, то с 1943 г. начинается ее качественное
реформирование с целью повышения уровня грамотности населения. Среди
конкретных шагов реализации этой цели намечалось: продолжить программу
введения всеобщего семилетнего образования и развития средней школы,
обеспечить максимальную социальную защиту детства, совершенствовать
учебно-воспитательный процесс на всех уровнях образовательной системы.
Учебные заведения Юга России функционировали в контексте сочетания
общих целей государственной образовательной политики и задач, характерных
для регионов, переживших немецко-фашистскую оккупацию.
После освобождения территории Дона и Кубани от немецко-фашистских
захватчиков одной из первоочередных задач для работников системы
образования и органов власти стало осуществление всеобщего обязательного
обучения детей. Причем следует отметить, что трудности военного времени
повлияли на принятие правительством решения об отсрочке повсеместного
введения обязательного среднего десятилетнего обучения в городах и рабочих
поселках и семилетнего - в сельской местности, намеченного в третьем
пятилетнем плане. Временная образовательная программа советского
государства предполагала: обязательное начальное обучение на селе и
семилетнее в городах и рабочих поселках.
Проблемам реализации плана всеобуча в регионе было уделено большое
внимание на IX сессии областного совета депутатов трудящихся, где был
заслушан доклад зав. облоно Г.Н. Савина.1 Этот же вопрос неоднократно
поднимался на бюро крайкома и обкома
ВКП(б).2 В принятых ими
постановлениях райкомы, горкомы партии, райсоветы депутатов трудящихся
обязывались усилить контроль за работой районо, школ и других организаций,
отвечавших за выполнение данного закона, а также изыскивать
1
2
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 3119, л. 4.
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1841, л. 9.
100
дополнительные средства для оказания помощи остро нуждающимся
школьникам.
Вместе с тем к середине 1944-1445 учебного года на Кубани не посещало
школу 12631 детей, учтенных на 1 сентября.1 На Дону перестало посещать
учебные занятия 9036 человек, причем из них 90% по неуважительным
причинам.2 Среди причин, по которым подростки не ходили в школу, прежде
всего, следует выделить: отсутствие у детей одежды и обуви, отдаленность
школы от дома, занятость в домашнем хозяйстве, работа в колхозах и на
предприятиях.
Органами образования был проведен ряд мероприятий по возвращению
детей в школы. Силами учителей проводились беседы о важности выполнения
«Сталинского закона о всеобуче» на предприятиях, среди родителей, в
домоуправлениях и уличных комитетах. Систематически педагоги совершали
подворный обход прикрепленных к школе территорий с целью учета и
выяснения причин непосещения подростками занятий.3
Важное социальное значение в деле сохранения ученических
контингентов сыграли меры, направленные на решение бытовых и
материальных проблем школьников. При районных и городских отделах
образования открывались сапожные и швейные мастерские для изготовления и
ремонта обуви и одежды учащихся. Повсеместно создавались денежновещевые фонды всеобуча, при школах открывались специализированные
столовые, обеспечивавшие учеников бесплатными продуктами. Подростки
производили посевы на пришкольных участках, урожаи которых
предназначались для организации горячего питания.4 Отдельные школьники
пропускали занятия по причине удаленности местожительства от объектов
образования. В связи с этим в школах оборудовались пункты ночлега
интернатного типа. К середине 1943 года стало практиковаться закрепление
особо нуждающихся детей за отдельными классами. Так, в Зимовниковской
средней школе 15 учеников старших классов взяли шефство над 15 ребятами
из начальных классов. Они снабжали своих подопечных продуктами питания,
школьными принадлежностями, приобретали для них одежду и обувь. В
Там же, л. 8. Подсчет автора.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 3119, л. 5.
3
Т.Ф. ГАРО, ф. 84, оп. 3, д. 2, л. 1.
4
ГАКК, ф. 1561, оп. 1, д. 1, л. 10.
1
2
101
Таганроге учащимися и их родителями было одето и обуто 23 человека.1 В
первую очередь помощь оказывалась детям военнослужащих.2
Большую заботу о снабжении учащихся одеждой, обувью, продуктами
питания проявили предприятия, колхозы и совхозы. В 1944 г. труженики
динского колхоза «Победа» Краснодарского края вынесли решение об
отчислении каждым членом колхоза по три трудодня в фонд всеобуча. Их
примеру последовали многие сельчане региона. Колхозы Курганинского района
засеяли 10 гектаров «полосы всеобуча».3 Рабочие ростовской фабрики «15 лет
Октября» одели и обули 8 учащихся. Администрация Ростсельмаша приобрела
для школьников 50 пар обуви.4 И этот список можно продолжать бесконечно.
В результате совместных усилий региональных властей, работников
образования и общественности более 49 % отсеявшихся учащихся начали
посещать школьные занятия.5
Выполнение закона о всеобуче тесно переплелось с решением крайне
обострившейся к 1943 г. проблемы детской безнадзорности и беспризорности.
Мобилизация в армию, массовое вовлечение женщин в общественно-трудовую
жизнь страны, увеличение рабочего дня трудящихся, сокращение сети детских
учреждений, потеря родителей во время эвакуации усугубляли положение
юношества в условиях войны.
Борьба с детской безнадзорностью и беспризорностью в годы войны
фактически стала делом всей страны. Упорство, с которым велась борьба с
безнадзорностью и беспризорностью, можно объяснить несколькими
причинами. Во-первых, беспризорники представляли для общества опасность,
поскольку являлись одним из источников пополнения преступных
группировок. В целом по стране в 1943г. до 90 % уголовных преступлений,
совершенных подростками, приходилось на долю несовершеннолетних,
находившихся на попечении родителей или лиц их заменяющих.6 Во-вторых,
недостаточная работа среди подрастающего поколения после войны могла
отразиться на снижении уровня образованности населения, росте
инфекционных заболеваний, сокращении прироста населения и т.д.
Работой по ликвидации безнадзорности в годы войны занимались
различные ведомства и организации: партийные органы, профсоюзы,
Т.Ф. ГАРО, ф. 84, оп. 3, д. 2, л. 2.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 3119, л. 5.
3
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 3813, л. 36.
4
ГАРФ, ф.А-2306, оп.70, д.3119, л.4 об.
5
Там же, л. 5 об. Подсчет автора.
6
РГАСПИ, Ф. М-1, оп. 7, д. 35, л. 10.
1
2
102
Наркомздрав, НКВД. Вместе с тем значительный вклад в решение этой
проблемы внесли школьные работники. Их влияние на юношество в условиях
ослабления института семьи значительно возросло.
В приказе Наркомпроса о проведении районных учительских совещаний
от 20 июля 1943 г. среди основных задач школы в 1943-1944 учебном году
одной из важнейших была названа ликвидация детской безнадзорности и
беспризорности. 1Деятельность органов образования Дона и Кубани в этом
плане велась по двум основным направлениям: предупреждение детской
безнадзорности и непосредственно ее ликвидация.
Профилактические формы работы руководства школ и учительских
коллективов дифференцировались в зависимости от учебного времени и
каникулярного периода.
Особенно остро проблема регулирования свободного времени учащихся
стояла во время летних каникул. В целях задействования свободного времени
детей и рациональном его использовании в летний период местные власти в
обязательном порядке привлекали учащихся старших классов к
производственной деятельности. Под руководством учителей школьные
бригады оказывали значительную помощь земледельцам Дона и Кубани. Не
выехавшие на село подростки работали на предприятиях местной
промышленности, в основном в мастерских промкооперации2.
Для детей младшего школьного возраста при школах были организованы
детские площадки. Для этих целей исполкомы местных советов и правления
колхозов выделяли определенные средства. Учащиеся 1-5-х классов находились
на этих площадках в течение дня, поэтому для них было организовано горячее
питание и оборудованы комнаты отдыха, открыты различные кружки.3
Отметим, что до 75% детей, посещавших площадки, были из семей
военнослужащих.4
Во время учебного года эффективным средством предупреждения
детской безнадзорности стало систематическое вовлечение школьников в
общественно-полезную деятельность. Во внеучебное время старшеклассники
собирали лом черных и цветных металлов, лекарственные растения, оказывали
помощь семьям ушедших на фронт, шили и вязали теплые вещи для
военнослужащих, дежурили в госпиталях и т.д.
ГАРО, ф. 4130, оп. 1, д. 1, л. 69.
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1841, л. 16.
3
ГАРО, ф. 4070, оп. 1,д. 2, л. 215.
4
Там же, л. 150, 213.
1
2
103
Важную роль в деле организации досуга учащихся играли
функционировавшие в школах кружки художественной самодеятельности,
рукоделия, технические и другие. Широкое развитие получила внеурочная
военно-спортивная работа.
Вторым важным направлением в деятельности учительских коллективов
была работа по ликвидации детской безнадзорности. На первый план
выдвигается работа учителя по усилению контроля за посещаемостью
школьниками занятий, которая способствовала сохранению школьного
контингента, что влияло соответственно на уменьшение
количества
безнадзорных.
Не менее важной стороной функционирования работников образования
была совместная деятельность с правоохранительными органами по борьбе с
детской безнадзорностью. Во всех городских и районных отделениях милиции,
на крупных железнодорожных узлах были организованы специальные детские
комнаты для сбора и последующего устройства детей, утративших связь с
близкими. Ежедневно там дежурили бригады из учителей, комсомольцев и
актива домохозяек.1
Распространенной формой ликвидации безнадзорности были рейды в
общественных местах. Активное участие в них принимали преподаватели,
старшеклассники.2 Задержанные несовершеннолетние доставлялись в детские
комнаты, где учителя проводили с ними беседы, затем на них заполнялась
анкета, и они отправлялись либо к родителям, либо в детприемники НКВД.
С ноября 1944 г. при школах начали функционировать посты охраны
детства. В их состав входили директор, инспектор и представитель
общественности. В работе этой организации самое деятельное участие
принимали педагоги и работники домоуправления. Учителя посещали семьи
безнадзорных
детей,
выясняли
причины
их
бесконтрольного
времяпрепровождения. В случае необходимости органы образования
направляли детей в детские дома, определяли на опеку или усыновление.
Местные органы власти различного уровня держали под особым
контролем решение проблемы ликвидации и предупреждения детской
безнадзорности. Из протокола заседания исполнительного комитета
таганрогского городского совета депутатов трудящихся: «…в городе имеются
случаи озорства и непристойного поведения детей и подростков на улицах и в
общественных местах (драки, оскорбление прохожих, курение, езда на
1
2
РГАСПИ, Ф. М-1, оп. 7, д. 115, л. 3.
ГАРО ф. 4070, оп. 1, д. 2, л. 97 об.
104
трамвайных буферах и подножках, игры со взрывчатыми веществами,
спекуляция на рынках и т д.…Все это является следствием недостаточного
надзора за детьми со стороны родителей, школы и общественности, особенно в
условиях летнего времени…»1. В результате работы этого заседания была
разработана и принята целая программа, регулирующая поведение детей и
подростков на улицах и в общественных местах г. Таганрога.
(см: Приложение 10)
Следует отметить, что в основу постановления был заложен сугубо
командно-административный подход к решению проблемы. Вместе с тем
регламентировать стопроцентно жизнь ребенка и просто одним
постановлением запретить ему озорничать и проявлять другие формы
неформального детского поведения было просто нереально. В то же время в
решении содержалось и рациональное зерно: оно координировало работу
различных ведомств, направленную на предупреждение и борьбу с детской
безнадзорностью, устанавливало конкретные меры воздействия к нарушителям
данного постановления. Все это способствовало обращению общественности к
проблемам детей, заставляло семью и различные государственные структуры
более внимательно относиться к подрастающему поколению, к его воспитанию
и организации детского досуга.
В итоге совместные усилия местных властей, работников образования,
милиции и других ведомств позволили на Дону и Кубани частично решить
проблему детской безнадзорности в экстремальных условиях военного
времени.
Организация учебно-воспитательного процесса в школах Дона и Кубани
в 1943-1945 гг. подверглась реформированию. Основой школьной реформы
этого периода стали: постановление СНК СССР 1943 года «О введении правил
поведения учащихся»; «О приеме детей семилетнего возраста в школы»; «О
введении раздельного обучения мальчиков и девочек в 1943-1944 учебном году
в неполных средних и средних школах областных, краевых городов, столичных
центров автономных республик и в крупных промышленных городах»;
постановление СНК СССР от 10 января 1944 г. «О введении цифровой
пятибалльной системы оценки успеваемости и поведения учащихся»,
постановление СНК СССР от 21 июня 1944 г. «О мероприятиях по улучшению
качества обучения в школе» и др.2
1
2
Т.Ф. ГАРО, ф. 165, оп. 4, д. 10, л. 141.
Народное образование в СССР. М., 1974. С.120, 177, 179.
105
Правила для учащихся стали стандартом формирования моральнополитического облика советского школьника. В них определялись обязанности
детей по отношению к школе, учителям, родителям, старшим, нормы поведения
как в школе, так и за ее стенами (См: приложение 11). Учительские коллективы
вели систематическую работу во время уроков и внеклассных мероприятий по
объяснению, закреплению в сознании детей и выполнению каждого пункта,
входящего в этот своеобразный кодекс школьника.1 Преподаватели русского
языка использовали тексты правил на учебных занятиях в качестве примеров
при изучении грамматики. Силами учащихся готовились и проводились
тематические собрания по отдельным пунктам правил с элементами
художественной самодеятельности.2
Учителя с целью выработки единых требований семьи и школы к ребенку
проводили среди родителей работу по объяснению содержания правил для
учащихся. В краснодарской средней школе № 8 на родительских собраниях был
прочитан ряд лекций: «Единый фронт борьбы по внедрению правил для
учащихся», «Школа и семья», «Досуг учащихся и режим их дня», «Внешний
облик ученика». 3 В школах Аксайского района, г.Шахты, Ростова педагоги
организовали родительский лекторий и делали доклады на темы: «Твердый
режим и принуждение», «Труд школьника в семье», «Воспитание культуры
поведения вне школы» и др. 4
Городские и районные отделы образования в процессе контроля за
внедрением правил обобщали лучшие наработки педагогических коллективов и
популяризировали их на учительских семинарах и конференциях. В Таганроге
на январском совещании учителей 1944 года были заслушаны и одобрены
методики увязки содержания правил с материалом, преподаваемым на уроках
Л.М. Калашниковой (школа № 16), Т.Е. Баевой (школа № 2), Е.Д. Паевской
(школа № 16).5
В целом введение правил поставило работу школы в плоскость единых
требований к учащимся и закрепило авторитарный стиль работы
педагогических коллективов. Вместе с тем однозначно негативно оценивать это
мероприятие не вполне правомерно. В большинстве семей отцы были на
фронте, матери работали на производстве. Отсутствие во многих школах
необходимых условий для систематической внеклассной и внешкольной
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1233, л. 78.
Т.Ф. ГАРО, ф. 84, оп. 3, д. 1, лл. 4, 4 об., 5.
3
ГАРФ. ф. А-2306, оп. 70, д. 2961, л. 25.
4
Там же, д. 2989, л. 41 об.
5
Т.Ф. ГАРО, ф. 84, оп. 3, д. 1, л. 4,4 об.
1
2
106
работы с детьми порождали безнадзорность, падение дисциплины, снижение
посещаемости занятий и как следствие этого - массовую неуспеваемость.
«Правила для учащихся» способствовали пресечению этих явлений. Таким
образом, их введение было в годы войны объективной необходимостью.
Одним из экспериментальных мероприятий, проводимых руководством
страны в сфере образования в период войны, стало введение в школах
раздельного обучения мальчиков и девочек. В постановлении СНК СССР,
принятом 16 июля 1943 г., говорилось: «Ввести с 1 сентября 1943 г.
раздельное обучение мальчиков и девочек всех неполных средних и средних
школ областных, краевых городов, столичных центров союзных и автономных
республик и крупных промышленных городов, для чего организовать в этих
городах отдельные мужские и женские школы…»1. СНК РСФСР
конкретизировал
данное
постановление
и
обязал
облисполкомы,
крайисполкомы и Совнаркомы автономных республик до 5 августа 1943 г.
утвердить сеть мужских и женских школ, количество классов в них и план
распределения учебных помещений, не допуская размещения в одном здании
мужских и женских школ2. Необходимость введения раздельного обучения
объяснялась тем, что при совместном обучении не могли быть приняты во
внимание особенности физического развития мальчиков и девочек, и в связи с
этим были затруднения, связанные с преподаванием военного дела, школьной
гигиены, трудового обучения и не обеспечивалась требуемая дисциплина.
Практика раздельного обучения мальчиков и девочек получила
распространение в школах Краснодара, Армавира, Сочи, Ростова, Таганрога и
других крупных городов региона. Сам процесс реорганизации устоявшейся
системы школ за полтора месяца до начала нового учебного года вызвал
немало трудностей и даже недоумений среди работников образования. Ни
теоретически, ни практически школа к введению раздельного обучения
подготовлена не была. В условиях неурядиц, вызванных военным временем,
изменение структуры каждой школы, учет, перераспределение контингентов,
пересмотр сложившихся границ микроучастков явились дополнительными
проблемами в деле реализации закона о всеобуче.
В женских школах больше уделялось внимания изучению
радиотелеграфии, санитарного дела, прививались навыки рукоделия и
домоводства. В мужских учебных заведениях большое распространение
получила организация занятий по огневой, строевой и физической подготовке,
1
2
Народное образование в СССР. М., 1974, С.177.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2837, лл.30,31,32.
107
кружков электротехнических и радиолюбителей.1 В условиях военного времени
раздельное обучения мальчиков и девочек имело ряд преимуществ, в
частности, его введение позволило повысить качество трудового воспитания и
военной подготовки подростков.
В то же время следует отметить, что принцип такого обучения не привел
к повышению дисциплины, как это ожидалось в мужских школах. Дисциплина
в них часто поддерживалась не авторитетом учителей, а угрозой наказания. Вовторых, не было единства требований к учащимся: уровень знаний мальчиков и
девочек оценивали по-разному. К тому же в условиях региона введение
раздельного обучения было скорее формальной мерой. Оно затронуло не более
25% школьников. При этом в учебных планах мужских и женских школ не
было принципиальных отличий.
В целом отрицательные стороны раздельного обучения были более
очевидны, чем положительные. Таким образом, если в военное время принцип
раздельного обучения еще имел известное обоснование, то в мирное время его
эффект был гораздо менее очевиден, и в 1954 г. он был отменен.
В 1943-1944 гг. в рамках школьной реформы были осуществлены и такие
мероприятия, как введение обязательного обучения детей с 7-летнего возраста,
введение выпускных экзаменов на аттестат зрелости, ученических билетов и
другие. Все эти мероприятия предполагали повышение качества учебного
процесса. В то же время другой ключевой стороной проводимых
преобразований, которая не всегда афишировалась, являлось усиление
контроля за деятельностью школ и учителей. Именно эта задача и была в
большей степени реализована в ходе реформ. В школьной жизни закрепился
режим регламентации и унификации.
В меньшей степени образовательные реформы военного периода
затронули систему профессионально-технической подготовки. Учебные
заведения трудовых резервов в 1943-1945 гг. продолжали решать основную
задачу планомерной подготовки квалифицированных кадров массовых
профессий. Вместе с тем слабая материально-техническая база большинства
училищ и школ ФЗО зачастую не позволяла преподавателям и мастерам давать
учащимся подготовку, соответствующую стандартам и программам обучения.
В основном теоретические занятия в РУ и школах ФЗО проводились
нерегулярно, что срывало выполнение учебного плана. В целом успеваемость
учащихся по основным дисциплинам в среднем редко превышала 50% .2
1
2
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1233, л. 78; Молот.15 сентября. 1943.
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 293, л. 173 об, 177 ; д. 297, л. 167.
108
Несколько лучше обстояло дело с производственным обучением.1
Учащиеся РУ и школ ФЗО обеспечивались производственными заказами в
соответствии с учебными программами. Они занимались изготовлением
различного рода слесарно-монтажного инструмента для собственных
мастерских и нужд местной промышленности. Отдельные предприятия делали
специальные заказы ремесленным училищам на изготовление деталей.
Основная масса учащихся системы трудовых резервов проходила
производственное обучение в мастерских училищ.2 Вместе с тем значительное
количество РУ и школ ФЗО не имело собственных мастерских. Ученические
коллективы этих учебных заведений обеспечивались рабочими местами на
базовых предприятиях, частично на аналогичных производственных объектах.
Зачастую выделенные в цехах рабочие места не соответствовали задачам
производственного обучения. Иногда работа на предприятиях приводила к
тому, что теория обгоняла практику или наоборот - теория отставала от
практики, таким образом происходил разрыв между теоретическими занятиями
и производственным обучением.3
Областное и краевое управление трудовых резервов строго
контролировало руководство РУ и школ ФЗО на предмет соответствия заданий
по производственной практике программному материалу и учебным планам.4
Повышенное внимание к профессиональной подготовке контингента системы
трудовых резервов объясняется тем, что это был основной источник
пополнения трудовых коллективов оборонной промышленности.
Среди характерных особенностей учебно-воспитательной работы школ и
учебных заведений трудовых резервов Дона и Кубани в 1943-1945 гг. следует
выделить то, что в этот период перед педагогическими коллективами наряду с
определившимися еще в начале войны задачами патриотического воспитания,
военно-физической и трудовой подготовки учащихся появились новые
направления, характерные для регионов, переживших оккупацию. На
захваченных советских территориях немецкие власти особое внимание уделяли
идеологической
обработке
подрастающего
поколения.
Используя
всевозможные средства, они старались вытравить из сознания молодежи
идеалы советского воспитания, внушить ей отрицательное отношение к
коммунистической партии и сделать послушным орудием в руках захватчиков.
Там же, л. 171; д. 297, л. 159.
Там же, л. 158.
3
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 11, л. 31.
4
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 294, л. 161.
1
2
109
В связи с этим работникам образования необходимо было, прежде всего,
провести воспитательные мероприятия, ориентированные на преодоление
влияния, оказанного немецкой пропагандой на духовную сферу подростков, их
ценностные ориентиры. На уроках, в процессе производственного обучения и
во внеклассной работе систематически в различных формах преподаватели
объясняли человеконенавистническую сущность политики фашистской
Германии, используя при этом и такие психологические приемы, как
обращение к переживаниям подростков, которые они испытали в период
оккупации. Так, большое распространение в школах получила форма написания
письменных работ по русскому языку, освещающих трагические события,
очевидцами которых были сами дети.1 В Апшеронской средней школе
старшеклассникам было задано сочинение «Что я пережил в черные дни
оккупации». Подобная работа была написана краснодарскими учащимися
седьмых классов.2 Вот несколько строк из сочинения Осташко Елены, ученицы
средней школы № 45 г. Краснодара, в которых заключен общий смысл всех
детских работ: «Злодеяния немцев велики и так зверски, что сразу создается
впечатление, что это не люди, а звери с человеческим обликом. Школы были
закрыты. По улицам ходили дети-нищие. Не имея возможности эвакуироваться,
мы вынуждены были остаться в городе и были свидетелями ужасного
«хозяйства» немцев. Мы с нетерпением ждали Красную армию… Да здравствует
наша доблестная и мужественная Красная Армия! Да здравствует наш вождь и
учитель т.Сталин!» (См: приложение 12). Шестиклассники города Таганрога
выражали радость по поводу освобождения от немецкого ига, раскрывая тему
«Заря 30 августа 1943 года».3
Подростки под руководством своих наставников подбирали материалы и
оформляли фотомонтажи о зверствах фашистов на захваченных ими
территориях. Таганрогские школьники подготовили литературный сборник
«Непокоренный Таганрог». В нем опубликовали стихи, рассказы,
воспоминания и рисунки, отображающие борьбу молодежи против
оккупантов.4 Учащиеся Самарской средней школы Ростовской области издали
журнал «Фролески», на страницах которого дети поместили заметки,
повествующие об их нелегкой жизни при фашистском режиме.5
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1774, л. 76, 80.
ГАКК, ф. 807, оп. 1, д. 42, л. 64, 99; д. 43, л. 21, 28, 32, 34, 38.
3
Т.Ф. ГАРО, ф. 84, оп. 3, д. 11, л. 16.
4
Таганрогская правда. 1944.12 декабря.
5
ГАРО, ф. 4130, оп. 1, д. 13, л. 60.
1
2
110
В феврале 1944г. в Ростове прошла выставка «Школы Ростовской области
в дни Отечественной войны», один из разделов которой содержал материал
«Дети о фашистских зверствах в дни оккупации».1 Руководитель исторического
кружка Роговской средней школы Краснодарского края на одном из занятий
организовал обсуждение материалов о судебных процессах над фашистами и их
пособниками, проходивших в г. Краснодаре.2 Учащиеся ЖУ № 2 оформили
альбом «Освобождение Ростова», на страницах которого нашли отражение
злодеяния немецко-фашистских оккупантов и героические действия Красной
армии по их изгнанию из города. Во всех учебных заведениях трудовых
резервов педколлективы провели беседы с учениками на тему «О зверствах
фашистских захватчиков на захваченных ими территориях».3 В целом анализ
содержания разнообразных сочинений, заметок и других работ детей позволяет
констатировать переход на сознательном уровне подростков от образастереотипа врага, воспитанного пропагандой на первом этапе войны, к
личностно-эмоциональному представлению о противнике, основанному на
реальном жизненном опыте.
Параллельно с разъяснением преступных целей оккупантов партийное
руководство страны поставило перед учительством задачу формирования
общественного сознания учащихся в русле коммунистической идеологии. С
этой целью педагогические коллективы вели регулярную разностороннюю
агитационно-пропагандистскую работу. В ее содержании по сравнению с
начальным периодом войны приоритет смещается от идей патриотизма
традиционно российского к патриотизму советскому, социалистическому.
Основной акцент при проведении различных учебно-воспитательных
мероприятий
делался
на
пропаганду
преимуществ
советского
социалистического строя, показателей роста экономического и оборонного
могущества СССР, руководящей роли Коммунистической партии, истории
партии, революционных традиций и выдающихся партийных деятелей. При
этом важнейшее место в идеологическом воспитании учащихся было отведено
изучению книги И.В. Сталина «О Великой Отечественной войне Советского
Союза».
ГУТР распорядилось ввести в учебный план РУ, ЖУ и школ ФЗО
специально два часа для ознакомления с книгой вождя. Методика проведения
этих занятий предусматривала, что на одном часе преподаватель будет
зачитывать отрывки из текста и разъяснять прочитанное, привлекая
Молот. 20 февраля. 1944.
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2961, л. 20.
3
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 293, л. 180; д. 297, л. 172.
1
2
111
дополнительную партийную и художественную литературу. Например,
рассматривая вопрос о причинах отступления Красной армии в первые месяцы
войны, рекомендовалось использовать материалы из романа М. Шолохова
«Они сражались за Родину» и из статьи В. Василевской «Партийный билет».1
На втором часе занятий в форме беседы учитель, опираясь на материал,
изложенный в книге, должен был объяснять учащимся проблемы военнополитического
и
международного
положения
Советского
Союза,
2
комментировать события на фронте.
Получив указания ГУТР, администрации училищ и школ ФЗО провели
собрания учащихся и распорядились поместить в стенных газетах статьи,
посвященные книге.
Отделы агитации и пропаганды Ростовского и Краснодарского обкома и
крайкома ВКП (б) разработали инструкции и планы проведения занятий по
изучению книги вождя и разослали их во все учебные заведения области и
края.3
Кроме того, партийные работники регулярно проводили для
преподавателей семинары и консультации по каждой теме книги. Сотрудники
парткабинетов райкомов ВКП (б) подготовили необходимый дополнительный
материал и раздали его администрациям учебных заведений трудовых резервов
и общеобразовательных школ.4
Занятия в школах по изучению труда И.В. Сталина проводились от 1 до
4-х раз в месяц.5 В старших классах были также организованы специальные
кружки.6
В учебных заведениях трудовых резервов уроки по ознакомлению с
книгой вождя начались с октября 1943 г. и проводились регулярно по два часа в
неделю.7 Для тех подростков, которым трудно давался преподаваемый
материал, были организованы дополнительные специальные кружки.8 Таким
образом, в конце войны одним из приоритетных направлений идейнополитического воспитания школьников стало укрепление культа личности
советского вождя.
ГАРО, ф. 4260, оп. 1, д. 3, лл. 17, 17 об.
Там же.
3
Там же, л. 16 об.
4
Там же.
5
ЦДНИКК, ф. 1774-А, оп. 2, д. 1841, л. 12.
6
ГАРО, ф. 4070, оп. 1, д. 2, л. 62.
7
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 297, л. 170.
8
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 297, л. 170; ГАРО, ф. 4070, оп. 1, д. 2, л. 62.
1
2
112
Партийные органы и работники системы трудовых резервов уделяли
большое внимание политико-воспитательной и агитационно-пропагандистской
работе в РУ, ЖУ и школах ФЗО. К каждой группе прикреплялись агитаторы из
числа политически грамотных учащихся-комсомольцев, мастеров и
обслуживающего персонала. Они разъясняли воспитанникам важнейшие
решения партии и правительства, увязывая их с конкретными задачами,
стоящими
перед
ученическими
коллективами,
проводили
обзоры
периодической печати, доводили до учащихся факты героической борьбы на
фронтах, примеры производственного энтузиазма на промышленных
предприятиях. В качестве наглядной агитации в каждом училище, школе ФЗО
один-два раза в месяц выпускалась стенгазета, в которой освещались ход
восстановительных работ,
учебно-производственный процесс,
итоги
социалистических соревнований, организация быта, досуга, помещались
заметки об отличниках учебы и производства. В группах издавались
специальные боевые листки, посвященные проблемам трудовой дисциплины,
выполнения правил внутреннего распорядка. В отдельных училищах
Краснодарского края оформлялась ежедневная газета «День училища»,
отражавшая материалы текущего момента.1
В целом политико-воспитательная работа, проводимая работниками
системы трудовых резервов, была направлена на увязку практических задач
обучения с привитием подросткам любви к своей профессии, а также на
развертывание социалистического соревнования и мобилизацию учащихся на
выполнение производственных заданий.
Правительство высоко оценило вклад подростков Дона и Кубани в
развитие экономики страны и общее дело борьбы с агрессором. Осенью 1943
года 120 учащихся РУ и школ ФЗО г. Ростова были представлены к награде
почетным знаком «Отличник государственных трудовых резервов».2 Коллектив
Таганрогского РУ № 1 стал победителем Всесоюзного соревнования, в 1945
году завоевал переходящее Красное знамя ГКО СССР.3 Медалями «За
доблестный труд в Великой Отечественной войне» был награжден ряд
воспитанников РУ №2 Краснодара.4
Итак, на завершающем этапе войны учебные заведения трудовых
резервов и общеобразовательные школы Ростовской области и Краснодарского
края продолжали выполнять свои функциональные задачи планомерной
ГАРФ, ф. 9507, оп. 1, д. 294, л. 173.
РГАСПИ, ф. 17, оп .43, д. 1553, л. 48.
3
ЦДНИРО, ф. 9, оп. 4, д. 430, л. 369.
4
Сошников Н. Дорогой вековой. Краснодар, 1997. С. 40.
1
2
113
подготовки квалифицированных кадров массовых профессий и осуществление
всеобщего обязательного обучения.
Вместе с тем в условиях общего снижения уровня жизни в стране
педагогическим
коллективам
приходилось
заниматься
не
только
образовательной и методической работой, но и решать вопросы материального
обеспечения школьников. В этот период резко возрастает роль учебных
заведений как институтов социальной защиты детей. В этом разрезе решение
проблемы детской беспризорности и безнадзорности составило одно из
основных звеньев работы школ послеоккупационного периода. Комплекс мер,
предпринятых руководящими органами образования и учительством в 19431945 годах, не позволила этому явлению перерасти в общественное бедствие.
Мероприятия по социальной защите подрастающего поколения были
рассчитаны на перспективу и должны были смягчить демографические
последствия войны.
Специфика работы педагогических коллективов школ и учебных
заведений трудовых резервов Дона и Кубани после освобождения проявилась
также в том, что перед ними встала задача преодоления идейного воздействия,
оказанного немецкой пропагандой на мировоззрение подростков, и
переориентации их сознания в русло коммунистической идеологии.
Стабилизирующее значение в развитии школы сыграли реформы 19431944 годов, направленные на повышение качества учебно-воспитательного
процесса. Основным итогом этих реформ стало закрепление в сфере
образования унификационных тенденций.
114
Заключение
Великая Отечественная война является одной из самых ярких страниц
нашей истории, в полной мере вобравшей в себя весь героизм и трагизм
пережитых страной событий. В эти страшные дни наиболее остро стояли
вопросы: быть или не быть российской государственности, жить или не жить
российскому народу. Разгром ненавистного врага сохранил целостность,
независимость и суверенитет нашего Отечества. Победа в войне спасла наш
народ от полного уничтожения, дала ему перспективу дальнейшего
исторического развития, способствовала росту общественного самосознания.
Единство фронта и тыла в период Великой Отечественной войны явилось
одним из главных слагаемых великой Победы советского народа. Составной
частью советского тыла являлась система образования. Учебные заведения, как
и все другие социальные институты, встали в ряды борцов с фашизмом, за
сохранение независимости Родины.
В свою очередь война стала важнейшим событием в истории
отечественной системы образования, особым и чрезвычайным этапом в ее
развитии. Война сломала все привычные представления, она потребовала
решительной перестройки жизни страны и народа на военный лад. В полной
мере это относилось и к сфере образования.
Накануне и в годы войны в Советском Союзе действовала командноадминистративная модель государственного устройства. Сердцевиной этой
модели являлась Коммунистическая партия – она координировала и направляла
работу всех государственных, хозяйственных и общественных организаций.
Непосредственно и активно правящая партия участвовала и в деятельности
сферы образования, определяла приоритеты ее развития и распределяла
соответствующие ресурсы. При этом образование рассматривалось в качестве
средства укрепления и расширения социальной базы государственной
идеологии.
В этой связи следует отметить, что любое учебное заведение является
социокультурной структурой, функции которой не ограничиваются обучением
человека. Его необходимо рассматривать как форму трансляции и
воспроизводства культурных норм, ценностей, идей, способ подготовки
человека к оптимальному существованию в социуме и культуре, пространство
генерирования общественной идеологии. Таким образом, объекты образования
помимо обучающей функции выполняют в жизни социума духовноидеологическую и общественно-политическую функцию. Содержательная
сторона этих функций обусловливается такими макрофакторами, как тип
115
культуры, господствующая идеология, конкретная историческая ситуация и
другие. Среди приоритетных факторов, оказавших влияние на функциональную
сторону системы образования в годы Великой Отечественной войны, следует
выделить командно-административную систему управления, государственную
собственность, коммунистическую идеологию и непосредственно военную
действительность.
Общеобразовательная школа и учебные заведения трудовых резервов
Дона и Кубани являлись подсистемами системы образования СССР и в годы
Великой
Отечественной
войны
функционировали
в
рамках
общегосударственной образовательной политики. Вместе с тем, содержание и
организация учебно-воспитательного процесса в этих учебных заведениях
напрямую зависели от хода войны, от приближения или отдаления театра
военных действий. В их деятельности условно можно выделить три периода:
адаптации к условиям военного времени, немецко-фашистской оккупации и
ликвидации последствий вражеского нашествия.
В первый период определились и сложились основные направления
учебно-воспитательного процесса в условиях начавшейся войны. Ключевым
звеном в цепи задач перестройки работы школ и учебных заведений трудовых
резервов стала мобилизация усилий педсостава и учащихся на удовлетворение
потребностей фронта и тыла.
Школьники во время каникул повсеместно привлекались к работам в
сельском хозяйстве и на предприятиях местной промышленности. Для
повышения эффективности труда подростков в старших классах был введен
специальный предмет по изучению сельскохозяйственных профессий. Во
внешкольной работе большое распространение получила организация
политехнических кружков. Таким образом, органы власти стали рассматривать
учащихся как часть производительных сил государственной экономики. В
соответствии со своей спецификой ученические коллективы трудовых резервов
осваивали профессию в ходе выполнения военных заказов. Это снизило
уровень подготовки выпускников ремесленных училищ и школ ФЗО, но
позволило в сжатые сроки наладить выпуск оборонной продукции и
одновременно решить кадровую проблему, назревшую в ситуации массовой
мобилизации на фронт квалифицированных рабочих.
Организационная структура учебных заведений, созданная в
предвоенный период на Юге России, не потребовала кардинальной
реорганизации. Идеологический базис остался прежним, тогда как
тематическая направленность изменилась. Фактический материал насыщается
116
вопросами военно-прикладного и патриотического характера. Популяризация
исторических,
национально-патриотических
традиций,
всестороннее
обоснование и разъяснение освободительного, справедливого характера
Великой Отечественной войны и целей защиты социалистического Отечестваэти направления формирования и укрепления патриотического сознания стали
прочным стержнем учебно-воспитательной работы как школ, так РУ, ЖУ и
школ ФЗО.
В то же время одним из инструментов военно-патриотического
воспитания подростков на Дону и Кубани стали войсковые традиции
казачества, сложившиеся на протяжении всего предыдущего исторического
развития региона. К лету 1942 г. в учебных заведениях был выработан
системный подход к воспитанию учащейся молодежи на основе синтеза
национальных и социалистических патриотических символов. В итоге
педагогам в короткие сроки удалось произвести коренной перелом в сознании
подростков и адаптировать морально-психологическую сферу детей к
экстремальным условиям военного времени.
Значительный урон война нанесла материальной базе учебных заведений.
Передача части фонда школьных зданий в ведение военных ведомств привела к
многосменному режиму работы школ и сокращению продолжительности
уроков. Милитаризация экономики вызвала дефицит школьно-письменных
принадлежностей, учебно-методических пособий. Все эти факторы, наряду с
ухудшением бытовых условий жизни детей, пагубно отразились на качестве
обучения, привели к отсеву части учащихся.
Областные и краевые власти повсеместно привлекали ресурсы местной
промышленности для укрепления и обеспечения учебно-материальной части
школ. Эти меры в условиях сокращения централизованных поставок для нужд
школьной системы позволили эффективнее решать в регионе проблемы
образования.
Особенно тяжелые условия работы учебных заведений были в период
битвы за Кавказ. Оккупация немецко-фашистскими войсками г. Таганрога и
прилегающих к нему районов, временный захват донской столицы в ноябре
1941 г. привели к разрушению системы образования Ростовской области.
Процесс сужения школьной сети наблюдался и в Краснодарском крае, хотя в
1941 г. Кубань не была занята врагом. Но здесь отрицательную роль сыграли
панические настроения среди населения. После изгнания захватчиков из
Ростова-на-Дону и стабилизации фронта на подступах к городу была вновь
воссоздана образовательная сфера в регионе. Аналогов подобному на Северном
117
Кавказе не было. Таким образом, на Дону уже в первый период войны был
получен бесценный опыт проведения восстановительных мероприятий в
прифронтовой ситуации.
Составным элементом перестройки социально-экономической жизни
страны на военный лад стала эвакуация производительных сил и материальных
ценностей из прифронтовых районов в тыл страны. Учебные заведения
трудовых резервов, обеспечивавшие постоянный приток квалифицированной
рабочей силы, подлежали переброске в тыл в первую очередь. На Юге России,
в отличие от других регионов, эвакуационный процесс протекал в два этапа:
конец июня–ноябрь 1941 года и июнь– август 1942 года. Характерными
чертами обоих этапов стали: стихийность, паника, большие потери, преступная
халатность властных структур, крайняя несогласованность в действиях
центрального и местного руководства.
Находясь в рамках командно-административного диктата, региональные
управленцы не учитывали объективно складывающейся фронтовой обстановки,
действовали строго в соответствии с указаниями центральных органов власти.
Выжидательная позиция местного руководства при решении вопроса эвакуации
заведений трудовых резервов привела к потерям определенного количества
учащихся и основной части материальной базы РУ, ЖУ и школ ФЗО.
В то же время в экстремальных условиях эвакуации произошла
определенная ломка прежних стереотипов сознания и поведения людей. На
грани жизни и смерти выживает тот, чья реакция окажется быстрее, а принятое
решение будет наиболее адекватным конкретной ситуации. У многих педагогов
и управленцев при спасении подростков выявлялись такие качества, как
решительность, находчивость, способность к самостоятельным действиям,
которые в мирных условиях строго регламентировались режимом.
Партийные функционеры Дона и Кубани, опасаясь обвинений со стороны
правительства в паникерстве, заняли выжидательную позицию и упустили
реальные сроки возможной эвакуации людских ресурсов и материальной базы
учебных заведений.
В конечном же итоге следует отметить и положительные стороны
командно-административного способа управления в экстремальных условиях.
Центральные власти оперативно справились с первыми трудностями эвакуации.
Правительство, используя преимущества централизованной системы
распределения и опираясь на государственные карательные органы, сумело
успешно решить задачи сбора ученических контингентов на эвакопунктах и
переброски их в глубокий тыл. В итоге благодаря инициативе, проявленной
118
членами педагогических коллективов, и чрезвычайным мерам, предпринятым
органами государственного управления, удалось эвакуировать основную массу
учащихся региона.
Перебазированные в 1941-1942 гг. на Урал, в Сибирь и Среднюю Азию
коллективы учебных заведений системы трудовых резервов Дона и Кубани
влились в народнохозяйственный комплекс страны, который обеспечил СССР
экономическую победу над фашистской Германией. Что касается школьных
коллективов, то централизованная переброска их в тыл не была организована.
На наш взгляд, это можно объяснить тем, что для экономики воюющего
советского государства учащиеся системы трудовых резервов представляли
большую ценность. Это были будущие квалифицированные рабочие, которые
через несколько месяцев обучения должны были стать у станков на военных
предприятиях и работать для достижения скорейшей победы над врагом.
Школьники же, как и основная масса мирного населения, эвакуировались
местными властями по остаточному принципу или самостоятельно. В итоге
учителя и их воспитанники вынуждены были в большинстве своем остаться в
оккупации.
Своеобразным периодом в истории образования стала немецкофашистская оккупация. Процесс открытия учебных заведений на Юге России
германскими властями носил противоречивый характер и был сопряжен с
рядом трудностей. Официальная доктрина немецко-фашистского руководства в
сфере просвещения на захваченных территориях была направлена на снижение
образовательного уровня населения. Однако основная оккупация Дона и
Кубани пришлась на время, когда провалился немецко-фашистский план
«молниеносной войны» и она приняла затяжной характер. Руководство
Германии понимало: для того чтобы закрепиться на Северном Кавказе и
получить доступ к природным ресурсам, необходимо искать компромисс с
местным населением. В этой связи открытие немецкими захватчиками учебных
заведений в области и крае стало определенной мерой социального
маневрирования. В период оккупации германские власти использовали систему
образования в идеологических и организационных целях. Однако
«образование», в основу которого были заложены нацистские постулаты, было
чуждым и неприемлемым для большинства местного населения.
Военные действия и вражеское нашествие нанесли системе образования
региона огромный ущерб, на возмещение которого потребовались годы.
Восстановление школ и учебных заведений трудовых резервов Ростовской
области и Краснодарского края являлось составным элементом
119
государственной политики ликвидации последствий немецко-фашистской
оккупации. Осуществлялся этот процесс преимущественно инициативным
способом. Общественность региона внесла существенный вклад в воссоздание
объектов системы образования. Огромная доля ремонтно-строительных работ
была выполнена педагогическими коллективами и учащимися. В итоге была
восстановлена основная часть общеобразовательных школ и учебных заведений
системы трудовых резервов, существовавших до войны. Однако их
материальная база и учебно-методическое обеспечение значительно уступали
довоенному уровню.
Особенно сложно и неоднозначно в регионе решался вопрос
формирования педагогических коллективов учебных заведений. Учительству
Дона и Кубани, пережившему немецко-фашистскую оккупацию, пришлось
столкнуться с определенной предвзятостью со стороны партийных и
государственных органов власти. Педагоги вынуждены были повсеместно
доказывать свою преданность советскому строю и пройти своеобразные
проверки на «политическую благонадежность». Государственный подход
тотального недоверия к своим гражданам, на наш взгляд, был не вполне
объективным, так как центральные и местные власти не производили
полномасштабных мероприятий по эвакуации мирных жителей Дона и Кубани.
Учителя, оказавшись в условиях оккупации, в своем большинстве шли
«работать на немцев» не по политическим убеждениям. Направляющей их
поведения в экстремальных условиях, как и у значительной массы
гражданского населения, стала психологическая потребность в безопасности и
удовлетворении материальных проблем.
Следует отметить, что развитие системы профессионально-технической
подготовки в регионе в 1943-1945 гг. имело свои особенности. Во-первых, Дон
и Кубань являлись житницей России в этой связи, центральные и региональные
власти уделяли большое внимание созданию учебных заведений трудовых
резервов, способных обеспечить профессиональными кадрами сельские
районы. Во-вторых, вполне закономерна и организация в области и крае,
переживших немецко-фашистскую оккупацию, новых школ ФЗО,
преимущественно готовящих специалистов строительного дела.
Специфика учебно-воспитательной работы школ и учебных заведений
трудовых резервов после освобождения проявилась в том, что наряду с
прежними задачами патриотического воспитания, военно-физической и
трудовой подготовки, появились новые направления, характерные для
регионов, находившихся под властью оккупантов. В частности, педколлективы
120
корректировали свою деятельность в соответствии с задачей преодоления
идейного воздействия, оказанного немецкой пропагандой на духовную сферу
подростков, их ценностные ориентиры. В ходе этой работы в сознании
подростков происходила эволюция от образа-стереотипа врага, воспитанного
пропагандой на первом этапе войны, к личностно-эмоциональному
представлению о противнике, основанному на реальном жизненном опыте.
Осуществление всеобщего обучения детей школьного возраста
составляло основное звено работы школ послеоккупационного периода. При
этом следует отметить, что советское правительство не отказалось от планов
введения обязательного всеобщего десятилетнего обучения в городах и рабочих
поселках и семилетнего - на селе и в национальных республиках, намеченных в
третьей пятилетки. Вместе с тем разрушительные последствия войны повлияли
на принятие управленческими структурами программы-минимума осуществление обязательного начального образования на селе и семилетнего в
городах и рабочих поселках. На Дону и Кубани в результате совместных
действий органов народного образования, центральных и региональных властей
к концу войны удалось выполнить план всеобуча на 80 процентов.
Эффективно работали школы региона в русле решения проблемы детской
беспризорности и безнадзорности. Комплекс мероприятий, проведенных
руководящими структурами и учительством в 1943-1945 гг., не позволил этому
явлению перерасти в общественное бедствие.
В целом в образовательной программе советского правительства на
заключительном этапе войны мы можем выделить два пласта. Первыйобразование как инструмент реализации целей общественного развития в
контексте господствующей идеологии. Второй пласт-это образовательная сфера
как часть социальной политики.
Подводя итоги работы школ и учебных заведений системы трудовых
резервов Ростовской области и Краснодарского края в годы войны, следует
выделить следующие ключевые позиции.
Содержание
учебно-воспитательного
процесса
способствовало
формированию у подрастающего поколения чувства гражданственности,
причастности к делу своей Родины, ответственности за ее судьбу и выработки
понимания и готовности выполнить свой долг перед Отечеством, состоящий не
в простом выражении чувств, а в практическом вкладе каждого подростка в
общенародное дело борьбы с поработителями.
Одновременно с методами идеологической пропаганды, ставшими
влиятельными и эффективными средствами духовной мобилизации учащихся
121
на отпор врагу, тоталитарное государство применяло по отношению к
молодежи и методы силового воздействия. Они получили наибольшее
распространение при организации работы системы профессиональнотехнического образования. Связано это было в первую очередь с тем, что
контингент системы трудовых резервов рассматривался в качестве трудовой
армии, и поэтому для него законы военного времени отличались наибольшей
жесткостью.
В военное время учащиеся рассматривались государственной системой с
одной стороны как потенциальный резерв военного и трудового фронта, но в то
же время уже в процессе обучения каждый подросток был включен в общее
дело обороны Отечества.
Педагоги и учащиеся Дона и Кубани в период Великой Отечественной
войны занимали активную гражданскую позицию. В годы тяжелых испытаний
учебные заведения стали одним из связующих звеньев между фронтом и
тылом. Коллективы общеобразовательных школ, РУ, ЖУ и школ ФЗО оказали
значительную материальную и моральную поддержку Вооруженным силам
страны. Воспитанники трудовых резервов в процессе профессиональной
подготовки на своих рабочих местах проявляли образцы мужества,
перевыполняя установленные для них нормы, наращивая выпуск военной
продукции. Школьники принимали широкое участие во всех патриотических
делах, направленных на укрепление обороноспособности страны. Таким
образом, Победа в войне – не подарок судьбы или великой личности, она
завоевана потом, кровью и жизнью миллионов советских людей. Война
продемонстрировала единение всех поколений советских людей. На защиту
Родины поднялись все от мала до велика. Каждый человек, где бы он ни был,
приближал великий час Победы.
Происходящие сегодня в России масштабные перемены не обошли
стороной и систему образования. Подлинная реформа образования невозможна
без отказа от устаревших ценностей, установок и стереотипов. Однако,
справедливо критикуя практику прошлых лет, следует помнить: образование,
оторванное от культурных корней, теряет собственную логику развития,
система его ценностей предельно упрощается и идеологизируется. Поэтому так
важен анализ опыта прошлых лет. Реформируя систему образования, нужно
взять все ценное из прошлого опыта и обеспечить преемственность
образовательной традиции.
На современном этапе среди основных направлений социальнополитического обеспечения военной безопасности России выделяется
122
положение о создании и совершенствовании системы военно-патриотического
воспитания и допризывной подготовки, формировании моральнопсихологической готовности граждан к защите Отечества. Опыт работы в этом
аспекте учебных заведений в годы войны имеет важное значение в деле
формирования у современного молодого поколения патриотического долга
перед Родиной, готовности выступить на ее защиту. Безусловно, сегодня перед
управленческими структурами и органами образования стоит задача извлечь из
этого опыта максимум пользы.
Война дала определенный опыт решения таких острых социальных
проблем современности, как проблема детской беспризорности и
безнадзорности, предоставление возможности получить школьное образование
всем слоям населения, в том числе работающей молодежи, и многих других.
Конечно, время другое и другие способы их решения. Качественно новая
трансформация проверенных войной путей выхода из социальных трудностей
необходима и в наше время.
Социально-экономические
и
морально-политические
условия
современной России требуют выбора оптимального варианта взаимодействия
системы образования с государством. И, как всегда, ориентиром для тех, кто
несет ответственность за развитие общества, является исторический опыт. С
точки зрения общественных потребностей образование - это способ
формирования будущего нации. Оно является не только решающим фактором
экономического прогресса, но и основой духовной безопасности человека и
общества. Его возможности сохранять и утверждать смыслообразующие
координаты культурной системы, формировать духовно целостную личность
позволяют рассматривать образование не только как социальный институт
профессиональной подготовки, но и как эффективный инструмент геополитики
и обеспечения духовной безопасности нации.
Вот почему обществу, и особенно в эпохи его неблагополучия, нужно,
как точно писал академик Н. Моисеев, «жертвовать последним, но сохранить
интеллект нации, ее образованность…Высокая культура народа - залог
будущего процветания, залог того, что он сможет однажды подняться с колен,
даже в самых трудных природных условиях создать благоприятные условия
существования».1 Главный урок Великой Отечественной войны в том, что в
этот кризисный период страна жила будущим – продолжала решать задачи
народного образования.
1
Запесоцкий А.С. Образование: философия, культурология, политика. М., 2002. С. 406.
123
Приложение 1
Сведения об учительском составе
1940-1941 учебного года
17992
Имеющие
специальное
образование
9764
Не имеющие
спец.
образования
2261
Имеющие
среднее
Образование
3342
Имеющие
незак. сред. и
непол. сред.
2625
16022
12961
1637
553
1071
34014
22725
3898
3895
3696
Всего
Ростовская
область
Краснодарский
край
Итого:
ГАРФ, ф. А-2306, оп. 70, д. 2724, л. 55; д. 2706, л. 5. Подсчет автора.
124
Приложение 2.
План средней школы на 1940-1941 учебный год
Предмет
Русский язык и
лит. чтение в
V –VII к.
Литература
Арифметика
Алгебра,
геометрия,
тригонометрия
Биология
История
Конституция
СССР
География
Физика
Астрономия
Химия
Иностранный
язык
Рисование
Чистописание
Черчение
Пение
Физкультура
Начальная и
допризывная
военная
подготовка
1
2
3
4
5
6
7
12
12
10/8
8
10
8
6
7
7
6
7
7
10
5
5
5
6
6
6
6
6
1
5
3
2/3
2/3
3/2
3/2
2/3
2/3
2/3
2/3
4
3/2
5
3/2
3/2
3/2
2/3
2/3
1
2/3
4/3
3/2
4/3
2/3
2/3
3/2
2
3/2
4
1
¾
3/2
3/4
3
4/3
1
1
1
1
1
2
1
1
1
1
1
1
1
1
1
1
24
9
2
0/3
1
2
24
8
24
26
4/5
1
4
1
1
1
1
1
1
1
2
2
2
2
2
2
33
33
33
33
33
33
Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР
(1917-1941 гг.) //Под. ред. Н.П. Кузина. М., 1980. С. 409
125
Приложение 3.
Извлечение из указания Наркомпросса от 24.09.1941года
о прохождение курса истории в VII-Х классах
в 1941-1942 учебном году
Из программы по Истории средних веков исключаются темы Китай и
Япония в ХII-ХVIвв. Одновременно добавляется по 1часу на темы:
Германия в ХII-ХV вв. – 4 ч. вместо 3-х ч.
Чехия в ХII-ХV вв. – 3 ч. вместо 2-х ч.
Тринадцатилетняя война– 4 ч. вместо 3-х ч.
Германия в ХVII-ХVIII вв. – 4 ч. вместо 3-х ч.
Эти дополнительные часы учителю следует использовать для более
яркого показа учащимся тех событий истории средневековья, которые
выявляют захватническую, грабительскую политику Германии и героическую
борьбу порабощенных ее народов.
ГАРФ, ф. А - 2306, оп. 69, д. 2696, л. 3.
126
Приложение 4
Anordnung Nr. 38
Die Kinder der Bewohner von Taganrog im Alter von 7 bis 15 Jahren (Jahrgange 1926 bis 1934) sind wie
folgt zu melden:
1. mit Familiennamen (Anfangsbuchstabe)
A bis З am 9 Marz,
И bis C am 10 Marz,
T bis Я am 11 Marz.
2. Die Meldung hat an der fur der den Meldenden nachstgelegenen Stelle zu erfolgen
und zwar:
a) Rasinskajastr. Nr. 2 (ehemalige Schule Nr. 1),
b) Karl Liebknechtstr. Nr. 147 (ehemalige Schule Nr.17),
c) Nekrassowskigasse Nr. 42 (ehemalige Schule Nr.3),
d) Krasnigasse Nr. 55 (ehemalige Schule Nr.11),
e) Dsershinskistr. Nr.1 55 (ehemalige Schule Nr.11),
f) Tretjego Internationale Nr. 50(ehemaliges Studentenheim des Lehrer-Instituts ),
g) Smirnowskigasse Nr. 145 (ehemaliger Kindergarten Nr.12).
3.Die Eltern haben ihre Passe und Bildungsdokumente, ferner die Geburtsscheine der anzumeldenden Kinder
mitzubringen.
Gesehen:
Der Burgermeister
DER ORTSKOMMANDANT.
CHODAJEWSKI.
Taganrog, den 7. Marz 1942.
_______________________________________________________________________________________
РАСПОРЯЖЕНИЕ № 38.
Все жители г. Таганрога должны зарегистрировать своих
детей в возрасте от 7 до 15 лет (годы рожден. 1926-1934).
Порядок регистрации:
1. Дети, носящие фамилию на (начальные буквы)
А-З включит. - 9 марта
И-С ,,
- 10 ,,
Т-Я ,,
- 10 ,,
2.Регистрация будет производиться в указанные дни в следующих,
ближайших к месту жительства
регистрируемого, пунктах, а
именно:
а) Разинская ул., №2 (прежняя школа № 1)
б) Карла Либкнехта, №147 (прежняя школа № 17)
в) Некрасовский пер., №42 (прежняя школа № 3)
г) Красный пер., №5 (прежняя школа № 7)
д) ул.Дзержинского, №155 (прежняя школа № 11)
е) ул. III Интернационала, №50 (прежнее общежитие
Учительского Института)
ж) Смирновский пер., №145 (прежний детский сад № 12)
3.При регистрации родители должны предъявить свои паспорта, а
также документы об образовании и метрические свидетельства
регистрируемых детей.
Просмотрено: Комендант.
Таганрог, 7 марта 1942 г.
Бургомистр ХОДАЕВСКИЙ Н.П.
Таганрогский филиал ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 14, л. 20.
127
Приложение 5
Список художественных произведений, которые
рекомендовалось изучать при прохождении теории словесности
в школах г. Таганрога в период немецко-фашистской оккупации
Описание
А.С. Аксаков «Лебедь»
Л.Н. Толстой «Классная комната» (из повести «Детство»)
Н.В. Гоголь «Поместье Плюшкина» (из произведения «Мертвые души»)
А.С. Пушкин «Кавказ»
И. С. Никитин «Утро»
Повествование.
Отрывки из повести «Капитанская дочка» - Пушкина.
А.С. Пушкин «Песнь о вещем Олеге»
Н.В. Гоголь отрывки из повести «Тарас Бульба»
Путешествие.
А.С. Пушкин Путешествие в Арзрум.
Летопись.
Отрывки из летописи: «Смерть Олега»: смерть Олега, месть Ольги
древлянам, князь Святослав.
Биография.
Биографии М.В. Ломоносова, А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В.
Гоголя, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, И.В Гете (по выбору преподавателя)
Характеристика.
«Плюшкин» (из поэмы «Мертвые души»)
И.С. Тургенев «Хорь и Калинич»
Рассуждение
Польза домашних животных, значение ветра, польза чтения книг,
значение гор. Воспитательное значение художественных произведений.
Сказки
Царевна-лягушка, Василиса- Премудрая, Конек-Горбунок, Морозко,
Мужик, медведь и лиса, Лиса и волк.
Былины
«Святогор», «Вольга Святославович и Микула Селянинович», Былины об
Илье Муромце.
Исторические песни.
Песни об Иване Грозном.
Классическая героическая поэма или эпопея.
Отрывки из «Илиады» (Прощание Гектора с Андромахой)
Отрывок из «Одиссеи» (Пир у Алкиноя)
«Слово о полку Игореве»
128
Поэмы нового времени.
Поэма Байрона «Чайльд-Гарольд»
Поэмы А. С. Пушкина «Цыгане», «Полтава»
Поэма М.Ю. Лермонтова «Демон»
Баллады.
«Светлана» и «Лесной царь» Жуковского, «Песнь о вещем Олеге» А.С.
Пушкина, «Воздушный корабль» М.Ю. Лермонтова.
Романы.
«Евгений Онегин» А.С. Пушкина, «Герой нашего времени» М.Ю.
Лермонтова, «Мертвые души» Н.В. Гоголя.
Лирическая поэзия
Песни: «За рекою быстрой…», «весна, весна красная…», «А мы просо
сеяли, сеяли…», «Ах кабы на цветы да не морозы…», «Калину с малинушкой
вода залила…»
Ода
«К Мельпоне» - ода Горация, ода «На день восшествия на престол
императрицы Елизаветы Петровны» М.В. Ломоносова, «Фелица» - ода
Державина.
Таганрогский филиал ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 19, л. 36.
129
Приложение 6
УЧЕБНЫЙ ПЛАН
Начальной школы
Классы
Русский язык
(с чистописанием)
Немецкий язык
Арифметика
Пение
Гимнастика:
для мальчиков
для девочек
Рукоделие:
для мальчиков
для девочек
Итого:
для мальчиков
для девочек
I
II
III
IV
12
3
6
1
12
3
6
1
10
5
6
1
10
5
6
1
2
1
2
1
2
2
2
2
0
1
0
1
0
1
0
1
24
24
24
24
24
25
24
25
Таганрогский филиал ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 20, л. 69.
130
Приложение 7
СВИДЕТЕЛЬСТВО
Настоящим свидетельствуется, Лапшин Юрий, родившийся в 1930 г.,
обучался в Таганрогской Начальной школе № 8 и в 1943 году окончил
полный курс четырех классов школы, показав на выпускных экзаменах
в июне 1943 года при отличном поведении следующие
познания:
Таганрогский филиал ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 81, л. 5.
131
Приложение 8
Из дневника инспектора инспектуры по детской безнадзорности
отдела образования г. Таганрога Каменева:
…Посетил 8-ю школу
уклоняющихся от учебы.
5 декабря 1942 г.
с целью выявления
учеников,
злостно
8 декабря 1942 г.
Посетил школу № 22.
Произвел обследование учащихся 4-ой
школы…выяснил причины непосещения школы указанными выше ученицами.
18 декабря 1942 г.
…Проводил работу на старом базаре. Удалил с базара несколько человек
учащихся школ, торговавших печеным хлебом, картофелем и др. продуктами.
19 декабря 1942 г.
Проводил работу на старом базаре. Сделал предупреждение двум
ученикам 4-ой школы о недопустимости торговли на базаре.
2 февраля 1943 г.
…Проводил обследование бытовых условий проживания Скопина (11
лет), продававшего на базаре папиросы. Сделал предупреждение родителям.
6 февраля 1943 г.
…На старом базаре занимающихся торговлей подростков не было.
Удалил с Петровской улицы группу детей, катавшихся на санках и мешавших
уличному движению.
Таганрогский филиал ГАРО, ф. 531, оп. 1, д. 952, лл.1,3.
132
Приложение 9
Состояние педагогических кадров Дона и Кубани
в 1943-1945 гг.
Год
Регион
Высшее
образов.
19431944 гг.
Ростовская
область
Краснодарский
край
Итого
Ростовская
область
Краснодарский
край
Итого
19441945 гг.
Средне
спец.
Сред.
образов
1441
Незак.
Высшее
образов.
1254
4174
2122
Неполное
Среднее
образов.
1408
2181
2282
5700
2723
906
3622
984
3536
1386
9874
3725
4845
1948
2314
747
2973
2320
6063
2630
875
3957
3706
9788
4578
1622
Всего
24191
23651
ГАРФ ф. А-2306, оп. 70, д. 2989, л. 49; д. 3074, л. 5, д. 3119, л. 4 об.; ф. 5462, оп.
31, д. 66, л. 53. Подсчет автора.
133
Приложение 10
РЕШЕНИЕ
Исполнительного комитета Таганрогского городского совета
депутатов трудящихся
8 июня 1944 г.
1.Запретить пребывание детей в возрасте до 14 лет без взрослых на
улицах, в общественных местах и зрелищных предприятиях города после 21
часа.
2.Запретить бесцельное скопление детей возле театров, кино, трамвайных
остановках и у разрушенных строений.
3.Запретить игры детей на улицах, на трамвайных линиях, наущающие
общественный порядок и препятствующие движению прохожих и транспорта.
Допускать игры детей только на специально отведенных площадках
школ, детских учреждений, домоуправлений, парков и садов.
Категорически запретить игры, влекущие за собой несчастные случаи
(порчу деревьев, окон, одежды), стрельбу из рогаток, игры со взрывчатыми
веществами, ножиками, бросание камней, катание на трамвайных буферах и
подножках.
Обязать органы милиции отбирать предметы игры, ведущие к
несчастным случаям или увечью.
4.Запретить индивидуальную продажу билетов в кино, театр и другие
зрелищные предприятия детям и подросткам до 16 лет во все дни, кроме дней
отдыха, революционных праздников и дней зимних и весенних каникул. В
учебные дни допускать посещение детьми и подростками до 16 лет зрелищных
предприятий в организованном порядке, в сопровождении взрослых, педагогов,
пионервожатых.
5.Обязать директоров театров, кино и других зрелищных предприятий
детям и подросткам до 16 лет ставить штамп «Детский». Запретить вход
взрослых в кино и театры по билетам со штампом «Детский» и детей с билетом
без этого штампа.
6.Лиц, виновных в нарушении п.4. и п.5. настоящего решения, привлекать
к административной ответственности в виде исправительно-трудовых работ
сроком до 30 дней или штрафа до 100 руб.
7.Запретить несовершеннолетним торговлю разного рода возле театра,
кино, на улицах, рынках и других местах.
8.На улицах города и общественных местах дети должны строго
соблюдать установленный порядок. При задержании учащихся школ и
ремесленных училищ, нарушивших порядок, требовать от них обязательного
предъявления ученического билета или справки, которые каждый учащийся
обязан иметь при себе.
9.В случае нарушения детьми установленного порядка поведения на
улицах и в общественных местах, подвергать родителей или лиц их
заменяющих штрафу в пределах до 200 рублей, налагаемому в
134
административном порядке органами милиции в соответствии со ст. 188
постановления СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 31 мая 1935 г.
10.Обязать органы милиции во всех случаях привлечения по п.9
настоящего решения родителей или лиц их заменяющих к ответственности
доводить об этом до сведения общественности, учреждений, предприятий и
организаций, в которых они работают.
11.В случае причинения детьми и подростками своими действиями
материального ущерба государственным или общественным организациям и
частным лицам материальную ответственность несут родители или лица их
заменяющие.
12.Обязать органы милиции лиц, занимающихся подстрекательством
детей или подростков к участию в различных преступлениях, а также
вынуждающих их к занятию спекуляцией, нищенством и т.п., привлекать к
уголовной ответственности по ст. 732 УК РСФСР, предусматривающей
лишение свободы сроком не ниже 5-ти лет.
Контроль за выполнением настоящего решения возложить на органы
милиции и органы народного образования.
Исполком Таганрогского Городского Совета призывает родителей,
педагогов и все население г. Таганрога пресекать случаи озорства и
недостойное поведение детей и подростков и оказывать активную помощь
органам милиции и органам народного образования в выполнении настоящего
решения.
Таганрогский филиал ГАРО, ф. 165, оп. 4, д.10, л.141.
135
Приложение 11
Правила для учащихся,
утвержденные Постановлением СНК СССР от 2 августа 1943 г.
Каждый учащийся обязан:
1. Упорно и настойчиво овладеть знаниями для того, чтобы стать
образованным и культурным гражданином и принести как можно больше
пользы Советской Родине.
2.Прилежно учиться, аккуратно посещать уроки, не опаздывать к началу
занятий в школе.
3.Беспрекословно подчиняться распоряжениям директора школы и
учителей.
4.Приходить в школу со всеми необходимыми учебниками и
письменными принадлежностями. До прихода учителя приготовить все
необходимое для урока.
5.Являтся в школу чистым, причесанным и опрятно одетым.
6.Содержать в чистоте и порядке свое место в классе.
7.Немедленно после звонка входить в класс и занимать свое место.
Входить в класс и выходить из класса во время урока, только с разрешения
учителя.
8.Во время урока сидеть прямо не облокачиваясь и не разваливаясь,
внимательно
слушать
объяснение учителя и ответы учащихся, не
разговаривать, не заниматься посторонними делами.
9.При входе в класс учителя, директора школы и при выходе их из класса
приветствовать их, вставая с места.
10.При ответе учителю вставать, держаться прямо, садиться на место
только с разрешения учителя. При желании ответить или задать учителю
вопрос поднимать руку.
11.Точно записывать в дневник или особую тетрадь, то, что задано
учителем к следующему уроку, и показать эту запись родителям. Все домашние
уроки выполнять самому.
12.Быть почтительным с директором школы и учителями. При встрече на
улице с учителем и директором школы приветствовать их вежливым поклоном,
при этом мальчикам снимать головные уборы.
13.Быть вежливым со старшими, вести себя скромно и прилично в школе,
на улице и в общественных местах.
14.Не употреблять бранных и грубых выражений, не курить. Не играть в
игры на деньги и вещи.
15.Беречь школьное имущество. Бережно относиться к своим вещам и
вещам товарищей.
16.Быть внимательным и предупредительным к старикам маленьким
детям, слабым больным, уступать им дорогу, место, оказывать всяческую
помощь.
136
17.Слушать родителей, помогать им, заботиться о маленьких братьях и
серах.
18.Поддерживать чистоту в комнатах, в порядке содержать свою одежду,
обувь.
19.Иметь при себе ученический билет бережно его хранить, не передавать
другим и предъявлять по требованию директора и учителей школы.
20.Дорожить честью свой школы, своего класса, как своей собственной.
За нарушение правил учащийся подлежит наказанию, вплоть до
исключения из школы.
Народное образование в СССР/Сб. документов 1917-1973 гг. М., 1974. С. 560.
137
Приложение 12
Из воспоминаний учащихся краснодарских средних школ
о зверствах немецких оккупантов на Кубани
«…В Краснодар ворвались немецко-фашистские оккупанты. Первым
делом немцы бросились грабить жителей города… В культурных учреждениях
устраивали конюшни, перестраивали здания под гаражи… Они забирали в
гестапо ни в чем неповинных людей и после пыток расстреливали…
Заподозренных в сообщности с партизанами немцы вешали на улицах города…
Но вот части Красной Армии начали подходить к городу Краснодару. Немцы в
панике отступали и, отступая, жгли дома». (Канцемальва Георгий, ученик
мужской средней школы № 28 г. Краснодара)
«…Немцы заняли наши школы своими складами, выбросили парты на
двор, а потом сожгли их. У меня пропал один учебный год. Во время оккупации
я сидела дома...» (Воронина Ф., ученица школы № 45 г.Краснодара).
«…Учиться при немцах было нельзя, потому что они закрыли все школы.
Только пред самым отступлением объявили, что будут открыты гимназии
мужские и женские. Этим они хотели скрыть панику, но я не хотел туда
записываться, потому что там было воспитание на военный лад….» (Гулезов
Юрий, ученик мужской средней школы № 28 г.Краснодара)
«…12 февраля утром все люди начали выходить на улицы, в городе
царила тишина…. И я увидела воинов Красной армии. Я была радостная и
веселая в этот день. Этот день останется в памяти на всю жизнь. Над
Краснодаром озарилась заря, полная счастья и свободы!» (Позднякова Ольга
ученица средней школы № 45 г. Краснодара)
ГАКК, ф. 807, оп. 1, д. 42, лл. 64, 99 об.; д. 43, лл. 21, 26 об.