Кауфман_проза

Доктор Кауфман
роман
Оазис
(отрывок)
Часть 1
1
Перед лицом Квинси пролетела тропическая бабочка, с размахом крыльев в
десятую метра. Он отшвырнул её ракеткой, сделал щелчок пальцами, и в руках
возник шарик. Подача. Его оппонент эльфийка в одежде из лианы – облегающие
штанишки и зелёная маечка, похожая на корсет с бретельками. Лёгкий ветерок не
давал вспотеть. Он шумел листьями папоротников и высоченных, почти с
десятиэтажный дом, деревьев, заглушая удары мячика о теннисный стол. Где-то
под ногами прошипела змея. Эльфийка двигалась проворно, не пропуская ни
одной подачи и успевая перекидывать ракетку из одной руки в другую.
– Слишком быстро, – сказал Квинси, – дай немного фору.
– Ладно, – ответила она медовым голоском.
Теперь она двигалась медленнее и не так резко отражала подачи, но всё равно
парень едва поспевал за ней.
Пройдя сквозь дерево, рядом с теннисным столом появилась Мисси. На ней
чёрный комбидресс с белыми колготками; в руках ракетка. Она отразила шарик, а
эльфика пожала плечами, растворяясь в воздухе. Вьющиеся локоны, тёмные, с
каштановым отливом, колыхались при каждом движении Мисси.
– Для тебя есть новости, – сказала она.
– Хорошие?
– Сам решишь… Пропустил.
Шарик улетает в траву.
– Ещё раз? – озорно спросила Мисси.
– Нет. Достаточно, – сказал Квинси, шагая к софе, – отключить проекцию и
кондиционирование.
Лес, теннисный стол и ветер тут же пропали. Квинси сел на софу, такую же
белую, как и всё в этой комнате, и снял перчатку. Её одела Мисси. Щёлкнула
пальцами, и возник шарик. Сжала его для большей упругости, превратив в
попрыгунчик, и начала набивать об стену. Удар, второй, третий, четвёртый…
Этот звук нервировал Квинси. Он приказал компьютеру вырубить акустику.
Мячик стал отражаться от стены совершенно беззвучно.
– Мисси, ты меня пугаешь, – сказал он.
Ему было известно, что когда она занимается ерундой, в её планах сообщить
что-то не очень приятное.
Мисси (скорее всего умышленно) пропустила попрыгунчик, и он улетел в
Квинси. Тот даже не вздрогнул, когда он пролетел сквозь его голову, отразившись
от стены и вновь пройдя сквозь него, через грудь.
1
– Не тяни, Мисси? – голос парня звучал подавлено.
Она молчала. Он хотел крикнуть, но знал – это бесполезно. Поднимать на неё
голос или умолять – нет никакой разницы. Она бесчувственная тварь, но ловко
скрывает это за маской манер, которые слизывает у тех, кто имеет душу.
Она сняла перчатку, вместе с ракеткой бросила её на софу и села рядом с
Квинси.
– Мисси, что за новость? – спросил он.
Она по-прежнему молчала. Коснувшись рукой его щеки, нежно провела
пальцами. Затем наклонилась, поцеловала в его в губы и снова выпрямилась,
нежно улыбнувшись.
– Есть предложение, – сказала она, – ты что-нибудь слышал о проекте
«Оазис»?
– Конечно. Сейчас все о нём говорят.
– Ты в нём участвуешь.
Он молчал, глядя в её тёмно-карие глаза. Их называют зеркалом души. Не
знай он всей правды, ни черта бы не догадался, есть у неё душа или нет.
Мисси приказала компьютеру открыть ставни и погасить свет. В темноте
утонули даже силуэты. Створка, размером метр на полтора, опустилась вниз.
Теперь на месте части стены стало видно стекло, а за ним – ночь, в которой
угадывались очертания небоскрёбов. За ними, словно струя из гейзера, тянулось
бурое с золотистыми просветами облако Млечного пути, и бисер звёзд усеивал
бесконечную черноту. Там, откуда Квинси был родом, звёзд на небе было в
десятки раз меньше. Здесь же оно было такое прозрачное, что создавалось
впечатление, будто за стеклом открытый космос.
– Оно красивое, правда?
Он молча поднялся на ноги и подошёл к окну.
– Если ты откажешься, тебя уволят, – сказал Мисси.
– И тогда я смогу вернуться… – мечтательно продолжил он.
– Без меня.
– Без тебя, – всё также мечтательно.
– Почему ты так решил?
Он молчал. Мисси жестоко продолжила:
– Только «Спэйскорп» нуждается в астробиологах. Если ты не пойдёшь ей на
встречу, то лишишься всего. А если согласишься, то сохранишь своё положение
и… меня. Я тоже буду участвовать в проекте.
– Нет. Я отказываюсь.
– Почему?! – голос Мисси становился громче и насыщался гневом, – хочешь
жить в убогой комнатушке со стареньким голопроектором и с утра до вечера
собирать соевые бобы.? Ради чего? Чтобы весить в два раза меньше или встретить
старых друзей?
– А почему бы и нет?
– Ты глупый. Если ты рассчитываешь на помощь бывших знакомцев, то
глубоко заблуждаешься.
– Почему же? – он повернулся к Мисси, но не увидел её в кромешной темноте.
2
Потом её лицо возникло в призрачно-серебристом свете, который лился из
шести точек на потолке.
– На это есть две причины, – сказала она, – первое: время. Когда ты
вернёшься, для них пройдёт на семь лет больше чем для тебя, а в общей
сложности почти пятнадцать. С того момента, как ты покинул их. Тебе двадцать
пять лет, им всем за тридцать. С учётом того, что они живут своей жизнью, ваша
эмоциональная связь ослабла. А вторая – зависть.
– Зависть? – переспросил он.
Руки Мисси медленно обхватили его шею. Девушка прижалась к нему. Её
голос вновь переходит на нежный тембр:
– Да, зависть. Тебе будут завидовать, осуждать тебя. Ты получил гораздо
больше чем они, а теперь отказываешься от всего. Многие с радостью заняли бы
твоё место.
– Если б мне дали второй шанс, я бы поступил иначе. Я не представлял чем
может обернуться моё согласие лететь сюда.
– Так устроен человек. Прими ты другое решение, ты тоже бы о нём жалел.
Кто-то завидует успеху, а кто-то безмятежности. Людям в наше время трудно
представить этот мир таким, какой он есть. С уверенностью могу сказать, что если
ты откажешься от участия в проекте и вернёшься назад, то пожалеешь об этом.
Квинси закрыл глаза, мокрые от слёз. Через мгновение почувствовал губы
Мисси, тёплые и влажные.
– Ты полетишь, милый, – говорит она, целуя его, – мы вместе полетим. А пока
отпуск. Целый месяц.
Её руки проскользнули по его груди. Она взяла его ладони и положила их на
свои ягодицы.
– Прекрати, – сказал он, – я приказываю.
Мисси повернулась к нему спиной и начала тереться задницей об его пах.
Сквозь капроновый плащ, одетый на голое тело, он почувствовал нежную плоть.
– Прекрати, – сказал он, пытаясь пересилить себя, – я приказываю. Ты обязана
подчиняться.
– Нет, не обязана.
2
Клуб «Шанти Люр» работал с полуночи до самого утра. В эту ночь в нём
должна была выступать птичка Жозель. Так звали местную певицу,
исполняющую композиции в стиле кабаре. Заведение принадлежало её отцу, Луи
Глассо, известному владетелю технической индустрии. Летающие подносы на
магнитной платформе – модель ЭйДжи-80 – приносившие заказы с кухни к
столикам, были выпущены на его заводе.
На полукруглой сцене стоял только микрофон, когда посетители начинали
занимать места. За один из столиков сели двое парней, оба в капроновых плащах
по современной моде. Один из них был крайне возбуждён. Он заказал два
алкогольных коктейля, зависшему в воздухе у столика ЭйДжи-80. Тот деловым
3
женским голосом, идущим из динамика, спросил будет ли клиент заказывать чтонибудь ещё и, получив отрицательный ответ, полетел к следующему столику.
Возбуждённого парня звали Никас.
– Макс, послушай, – обратился он к своему другу, – я всю неделю наблюдал в
телескоп и обнаружил кое-что интересное возле Ксилона. Я более чем уверен, что
это парусники.
– С Земли?
– Нет, с другой галактики, – раздражённо ответил Никас, – конечно с Земли.
Откуда ещё.
– Ты в этом уверен? Ну… что это парусники? Некоторые челноки могут
напоминать их по очертаниям.
– Уверен. В поле зрения попадали спутники Ксилона и закрывали их. По
расчётам всё точно. Земляне прислали к нам армию.
– Почему ты так уверен? Может это грузовые корабли?
– Нет, – покачал головой Никас, глядя в сторону. Лицо его покраснело и
покрылось влажными каплями. Он был высокий и полный, отчего быстро начинал
потеть, – дипломатические отношения с Землёй давно расторгнуты. Так что, я
думаю пора действовать.
– Действовать?! – Макс был ошарашен этими словами. Его лицо сделалось
неподвижным.
– Да, действовать! – повторил Никас решительным тоном.
В этом момент зал взорвался в аплодисментах. На сцену вышла птичка Жозель
– миловидная девушка в полупрозрачном белом платье с рюшами у выреза.
Рыжие кудри, коротко остриженные, покрывали голову подобно растрепанному
клубку ниток.
Голопроектор покрыл стены зала видом перистых облаков. Такие же, какие
бывали на Марсе и Земле. Над столиком зависли двухмоторные самолёты с
винтовыми двигателями и фашистскими крестами на крыльях. Натужный гул
медленно затих и растворился в нарастающей музыке. Мелодия была медленная с
преобладанием клавишных звуков. Жозель начала петь. Голос её был сильный и
необычайно притягательный. Самолёты поплыли вперёд и перешли в плоскую
проекцию на стенах клуба.
Никас сунул руку в карман плаща и вынул свёрток размером чуть больше
кулака и передал его Максу, сказав:
– Спрячь в карман, быстро!
Макс послушался, и Никас продолжил, перекрикивая музыку и наклонившись
к центру стола:
– Разверни в кармане и возьми в руку. Предохранитель слева, чуть выше
рукоятки. В зале ещё несколько наших людей.
– Ты сумасшедший! – выпалил Макс с истерической усмешкой, – её охрана
положит нас!
Припев песни был громким, словно штиль, резко переходящий в тайфун. На
стенах клуба стали появляться сцены бомбёжек середины двадцатого столетия.
Старинные дома исчезали в чёрных клубах взрывов. В зал выходила только
проекции парящей в воздухе золы.
4
– Не беспокойся, – заверял его Никас – всё будет в шоколаде. Видишь, того
охранника возле сцены?
– Ну, вижу.
– Так вот, если он не выйдет из строя, придётся сваливать. И ещё, эту штука,
которую я тебе дал, почти вся сделана из пластмассы, не считая пуль и ствола.
Она быстро нагревается. Подряд можно сделать только три выстрела, иначе ствол
перегреется. Ты всё понял?
Макс кивнул, готовясь к чему-то ужасному. На втором припеве он увидел
следующую картину. Один из зрителей, одетый почти в такой же серый плащ до
щиколоток, как и он, встал из-за столика, расположенного вблизи сцены.
Всё произошло в считанные секунды. Представитель службы безопасности,
про которого говорил Никас, был одет в чёрные брюки и пиджак под горло с
поблёскивающими в полутьме серебристыми пуговицами. Человек в сером плаще
целеустремлённо направился к нему и, остановившись всего в паре метров,
направил на него трубкообразный предмет, который был чуть короче руки. Из
этого предмета вырвалось облако дыма, от которого стреляющий подался назад и
отвернул лицо. Бронебойная стрела угодила охраннику в плечо. Тот отлетел на
пару метров в сторону, упал на спину и тут же ловко поднялся.
В эту же секунду птичка Жозель замолчала. Она почувствовала больной укол
в области правого бедра, словно кто-то резким движением всадил в него шприц.
Через мгновение зал и изображение голопроекция поплыли, и Жозель без чувств
упала в чьи-то руки.
Охранник молниеносно подлетел к нападавшему и быстрым движением левой
руки (правая свисала без движения) вырвал у него кусок трахеи. С дырой в шее
человек в сером плаще упал навзничь и умер, не поняв что произошло.
Никас резко наклонился, что-то подёргал в низу плаща, и на пол упала
бронебойная трубка. Макс видел такие. Они были изготовлены кустарным путём,
но стреляли заводскими стрелами. Одна трубка имела всего один заряд.
– Те что у входа – твои, – крикнул Никас на ухо Максу, а сам, подняв трубку,
побежал к охраннику, только что убившего его человека.
Второй выстрел оказался удачным. Стрела угодила охраннику в голову. Он
второй раз упал на спину и уже не поднялся.
Макс тем временем, проклиная своего предводителя, вынул из кармана
миниатюрный пистолет. Он не верил, что это вообще может стрелять. Увидев в
зале неладное, двое охранников в чёрных комбинезонах сняли с поясов
импульсные пистолеты. Один из них направился в сторону Никаса. Не долго
думая, Макс снял оружие с предохранителя и выстрелил в него три раза. Ствол
выплюнул в воздух несколько электрических зарядов, оставляемые после себя
пулями, две из которых пролетели мимо, а последняя попала в грудь охраннику и
убила его.
Второй сотрудник службы безопасности навёл на Макса пистолет, но поняв,
что может попасть в посетителей, быстро присел на одно колено и начал стрелять
под углом, от плеча, чтобы в случае промаха пули попадали не в посетителей, а
уходил вверх. Он выстрелил три раз подряд. Макс ощутил ток, пробежавший по
5
волосам. Наэлектризованная пуля пролетела прямо рядом с его голой. Ещё пару
сантиметров ниже, и он отправился бы на тот свет.
Посетители зашевелились, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, что
здесь происходит. Некоторые вскочили из-за столиков и побежали к выходу.
Охранник не обращал на них никого внимания, а только выслеживал взглядом
противника, который нырнул за один из столиков.
Никас вынул из-за ворота наушник и нацепил его на ухо. Включил
прикрепленное к его руке переговорное устройство и сказал, поднеся его ко рту:
– Кабир, как вы там?
– Нормально, – послышался голос в наушнике, – птичка в клетке. Готов
взрывать.
– Взрывай! – скомандовал Никас.
Через мгновение в зале погас свет…
3
Квинси снились заснеженные долины Марса. Он сидел в кабине какого-то
летательного аппарата. Рядом с ним находилась Шайла. На ней была шубка из
волчьего меха, немного похожая на накидки из шкур, что носили первобытные
люди. Смотря вниз, она умилённым голоском говорила:
– Смотри – мишка.
Квинси посмотрел туда, куда она указывала пальцем. В дымке сна он увидел,
как лавина накрыла медведя гризли.
Проснулся он с большим разочарованием. Он хотел вернуть этот сон и
остаться на Марсе, там где родился и вырос. Хотел вновь увидеть Шайлу, и
других старых друзей. Интересно, думал он, сколько ей сейчас лет? А сколько
будет, когда он вернётся? Узнает ли она его? Наверняка у неё уже другая жизнь.
Мисси права – прошлое безвозвратно утеряно.
За окнами становится светлее, но это ещё не рассвет. Это яркий луч,
тянущийся от зеркальной установки, что расположена в другой части АльфаТерры, где уже светает.
Квинси скомандовал компьютеру включить слабый свет, чтоб не резало глаза.
На софе рядом с собой он не обнаружил Мисси. Скорее всего она в соседней
комнате. Сон больше не шёл. Квинси думал принять лекарства, но отбросил эту
мысль. В последнее время он ел слишком много таблеток. Пока его жалование
позволяет покупать их в таком количестве. Вернувшись на родину, ему придётся
перейти на дешёвые аналоги с массой побочных эффектов. Ещё один аргумент в
пользу предложения от «Спейскорп».
Забрезжил рассвет. Стоя у окна Квинси смотрел в бледно-оранжевое небо,
которое час спустя станет серым. С пятидесятого этажа, где он жил, громадные
гусеничные грузовики, высотой в два этажа, казались не больше ногтя. Они везли
руду с горных шахт на литейный завод корпорации Глассо. Шум от них такой, что
его не способны поглотить даже новейшие звукоизоляционные материалы,
поэтому всё что ниже двадцатого этажа считается жилищем для бедных. Тоже и
на Марсе, куда он так хотел вернуться.
6
«Вам звонок» – сообщил компьютер.
– Ответить, – сказал Квинси, зевая.
Голопроектор спроецировал на стену экран с плоским изображением. На нём
брюнетка с крупными чертами лица, немного грубоватыми, но выразительными и
по своему привлекательными. На ней красный халат, ярко выделяющийся на фоне
белой стены.
– Привет, малыш, – сказала она, – чем занят?
– Только что проснулся.
– Как насчёт прошвырнуться, – она то и дело заправляла за уши взъерошенные
волосы, – мне дали целый месяц отпуска.
– Ты летишь на Глизе?
– Да. А ты откуда знаешь?
Квинси сказал, что подробности позже. Они договорились о встрече, и он
пошёл в душ. Вернувшись в комнату, но встретил Мисси.
– Куда собрался? – спросила она.
– Это не твоё дело. У меня есть право на неприкосновенность личной жизни.
Но Мисси с молниеносностью новейшего компьютера нашла неоспоримый
аргумент:
– Так же у тебя есть право на защиту своей жизни, в том числе и от
собственных суицидальных наклонностей, хочешь ты того или нет.
– А у меня таковые имеются?
– С учётом последних событий и слабости твоего характера, вполне возможно.
Поэтому мне необходимо находиться рядом.
Он понимал – спорить бесполезно. Мисси кремень!
Несколько минут спустя они шли по длинному болкон-коридору. С одной
стороны тянулась стена с раздвижными дверями, на каждой из которых красными
цифрами был указан номер квартиры. С другой – стекло, от пола до потолка,
достаточно прочное, чтобы не треснуть из-за разницы давления внутри здания и
крайне разряженной атмосферы Альфа-Терры, где в воздухе полно ядовитого
метана.
Ближайший эскалатор вёл к станции монорельсной эстакады. Несколько
минут спустя они ехали в вагоне на высоте тридцатого этажа. Квинси накинул
капюшон и спрятал руки в мешковатые карманы плаща. Сел возле окна и
посмотрел на небоскрёбы. Они плыли мимо, соединенные множеством мостиков.
На сером небе восседало солнце, такое же, как на Земле и Марсе, яркое,
оранжевое.
Герметичные шлюзы станции открылись и закрылись, пропустив внутрь
состав. Сжатый азот с шипением вырывался густым белым дымом, чтобы
стабилизировать давление. Двери открылись. Поднялась стеклянная стена,
отгораживающая рельсы от платформы. Квинси почувствовал головокружение.
Из вагонов хлынул народ. Сделав несколько шагов, Квинси потерял
сознание…
7