гимнзическая выставка-конференция школьников

IХ Соревнование молодых исследователей программы «Шаг в будущее» в
Северо-Западном федеральном округе РФ
Направление: «Проблемы человека и общества»
Секция: «Литературоведение»
ЖЕНЩИНА-КОШКА В РАССКАЗЕ ВИКТОРА ПЕЛЕВИНА «НИКА» (АНАЛИЗ
КЛЮЧЕВОГО ОБРАЗА, ЕГО ИСКУСНО СОЗДАННОЙ МИСТИФИКАЦИИ)
Автор: Анохина Дарья Владимировна,
ученица 10 Б класса МБОУ г.Мурманска
гимназия №5
Руководитель: Гречихина Светлана Леонидовна,
учитель русского языка и литературы
МБОУ г.Мурманска гимназия №5
Мурманск
2014 г.
2
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ......................................................................................................................
3
ГЛАВЫ ОСНОВНОЙ ЧАСТИ
Глава 1. Языковая и речевая экспликация основного концепта в рассказе «Ника»
5
Глава 2. Женские и кошачьи аллюзии, реминисценции в рассказе «Ника»............
7
ЗАКЛЮЧЕНИЕ...............................................................................................................
9
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ......................
10
ПРИЛОЖЕНИЯ...............................................................................................................
11
3
ВВЕДЕНИЕ.
Виктор Пелевин, безусловно, одна из самых ярких личностей на литературном
небосклоне России середины 90-х годов прошлого столетия. Как и одна из самых
загадочных. Он не любит фотографироваться, давать интервью. Его глаза чаще всего на
фотографиях скрыты за тёмными очками. Человек-загадка, мистер Икс российской
литературы. Порой кажется, что писателя-то и нет, есть лишь его тексты и некий кто-то,
словно великий и ужасный Гудвин, вещающий исключительно из-за ширмочки1. На его
сайте в разделе «Контакты» читаем: «С Виктором Олеговичем связаться невозможно».
Символ эпохи, философ, мистик, создатель новой мифологии, представитель попарта, парадокс и даже коллективная галлюцинация – вот лишь немногие характеристики,
определяющие статус и место этого писателя в современной культуре.
Своеобразие идиостиля В. Пелевина отражено как в крупных жанровых формах, так и
в рассказах. Один из них – «Ника» – был написан в 1992 году. Сюжет прост: есть он и она,
есть то, что существует между ними, и то, что есть у каждого в отдельности. Она погибает
под колёсами автомобиля. Он остаётся один. И ни разу, начиная с первой строки и до
последнего абзаца, читатель не сомневается в том, что она – это женщина, и только
последнее слово текста ввергает в состояние недоумённого шока: она – это кошка [14; 504].
Так в произведении В.Пелевина демонстрируется игровой подход к тексту, проявляющийся
во включении читателя в творческую игру и разрушении предварительно созданного
эффекта достоверности.
Нам показалось интересным проанализировать созданный Пелевиным образ
женщины-кошки и выявить его структуру и содержание с тем, чтобы определить
смысловую сущность столь удачной мистификации2, понять механизм её образования,
поддержания и разрушения. Это и определило цель работы. Для её достижения
необходимы было решить следующие задачи: а) изучить материалы, посвящённые
особенностям
постмодернистской
литературы
и
творчеству
В.Пелевина,
выявить
особенности творчества Пелевина; б) изучить понятие «интертекстуальности» как основного
«художественного приёма, через который реализуется концептуальность текста»3 в)
прочитать и проанализировать рассказ В.Пелевина «Ника», вывить основные способы
создания образа женщины-кошки, его языковую и речевую экспликацию; в) выявить
«кошачьи» и «женские» аллюзии, с помощью которых автор искусно вводит читателя в
Борис Войцеховский. ВИН ПЕЛЕ! Сайт творчества Виктора Пелевина http://pelevin.nov.ru/interview/o-pele/1.html
Мистификация - намеренное введение в обман, в заблуждение. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949-1992.
http://dic.academic.ru/dic.nsf/ogegova/107930
3
Вагина А.С. Гоголевские реминисценции в книге В. Пелевина «Диалектика Переходного Периода: из Ниоткуда в Никуда». Сайт
творчества Виктора Пелевина. Статьи. http://pelevin.nov.ru/stati/o-gogol/1.html
1
2
4
заблуждение; г) сделать выводы. Объект исследования – рассказ В.Пелевина «Ника».
Предмет исследования – художественный образ «женщина-кошка», способы его создания.
Методы исследования: 1) изучение критических статей, 2) анализ художественного
произведения, 3) сопоставительный анализ, 4) сравнение и обобщение полученных в ходе
исследования данных.
«Она и кошка. Древняя игра...» - вспоминаются строчки стихотворения Поля Верлена4
«Женщина и кошка», где поэт намеренно вводит читателя в игру с образами женщины и
кошки. О превращении кошки в женщину писали в своих баснях Эзоп и Жан де Лафонтен:
«Был в старину такой дурак, Что в Кошку по уши влюбился...» Ещё с давних времён
женщину за красоту, изящество, ласку сравнивали с кошкой, обожествляли это животное.
Женщину-Кошку в XX в. придумал Боб Кейн, американский создатель комиксов, и
впервые она появилась в комиксах про Бэтмена весной 1940 года. Женщина-кошка
появляется в полнометражном фильме и в телесериале 1966 года, который окончил свое
существование в 1968 году, и следующая Женщина-кошка, которая покорила сердца
зрителей, появилась лишь 24 года спустя. Ею стала Мишель Пфайфер. В 1992-м году эта
белокурая красавица стала звездой фильма Тима Бертона «Бэтмен возвращается»5. И как раз
в 1992 году и написан рассказ Пелевина «Ника».
Образ женщины(девушки)-кошки стал популярен и в XI веке, символизируя
равенство между всеми живыми существами. Девушки-кошки встречаются, например, в
японских аниме и манге, в различного рода комиксах и видеоиграх, а также в виртуальных
интернет-сообществах, таких как Nekos в Second Life. Образ девушки-кошки также часто
используется для косплея. Популярностью этого образа и объясняется выбор для
исследования рассказа «Ника».
Актуальность работы. Постмодернизм – явление в мировом искусстве, актуальное со
второй половины XXв. до наших дней. Постмодернизм – это то, что происходит с нами
сейчас, это реалии современной культуры. Виктор Пелевин – один из популярнейших
российских писателей: поисковая система Google на запрос «Пелевин» выдаёт 998000
результатов. Пелевин – самый переводимый современный русский писатель, самый
востребованный за рубежом. При этом Виктор Олегович – неоднозначная и загадочная
фигура
в
русской
литературе.
Многие
специалисты
уже
сейчас
причисляют
интеллектуальную прозу Пелевина к классике русского постмодернизма6.
Поль Мари́ Верле́н (фр. Paul Marie Verlaine, 1844—1896) — французский поэт, один из основоположников литературного импрессионизма
и символизма.
5
http://dolcegabbana.livejournal.com/12975.html
6
Интертекстуальность в литературе постмодернизма на примере цитат Б. Гребенщикова в тексте В. Пелевина.
http://www.referat.ru/referat/intertekstualnost-v-literature-postmodernizma-na-primere-citat-b-grebenshchikova-v-tekste-v-pelevina-27048
4
5
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
1. Языковая и речевая экспликация основного образа в рассказе «Ника»
Для того чтобы получить данные, необходимые для описания структуры и
содержания образа женщины-кошки в рассказе «Ника», необходимо проанализировать его
языковую и речевую экспликацию. Вербальными номинациями ключевого образа,
рассматриваемого в данном тексте, используется личное местоимение она (и его формы),
притяжательное местоимение её и имя собственное Ника. Частота употребления данных
слов отражена в таблице:
она
её(кого?)
неё
ней
ей
Ника
12
8
9
36
её (чья?
чьё?)
54
50
Конкурировать с данным количеством употребления может местоимение «я», употреблённое
в тексте 113 раз. При этом местоимения ты (3 употребления), мы (4), нами (1), нашей (1)
встречаются очень редко, что свидетельствует о том, что герой и героиня, находясь в одной
квартире,
живут
употребления
каждый
лексем,
своей
жизнью.
номинирующих
Количественный
ключевой
образ,
показатель
достаточно
частотности
высок,
что
свидетельствует об актуальности исследуемого образа. Лексемы она и Ника в тексте
рассказа взаимозаменяемы, поэтому можно рассматривать их как лексическое единство,
разъясняющее одну смысловую единицу – она (Ника).
Прямые номинативные значения местоимения она в Словаре русского языка
С.И.Ожегова формулируются следующим образом: 1. Указывает на предмет речи,
выраженный ранее существительным ед.ч. 2. Употребляется для обозначения любимого
человека, возлюбленной, героини романа [12;577]. Пелевин постоянно «играет» с этими
значениями, реализуя в тексте рассказа и то, и другое.
Кроме того, автор даёт в тексте прямое толкование имени Ника: «Я
никогда не называл её полным именем – слово «Вероника» для меня было ботаническим
термином» <...>. Я обходился последним слогом, что было ей безразлично, а о своей тёзкебогине, безголовой и крылатой, она даже не знала» ,
тем самым задавая определённое
направление читательскому мышлению [14;505]. Ника – в древнегреческой
мифологии
богиня победы. Она всегда изображается крылатой или в позе
быстрого движения над землёй. В.Пелевин эпитетами «безголовой и
крылатой» намекает на статую Ники Самофракийской - одного из
главных экспонатов самого знаменитого музея Лувра. Такая игра
слов, с одной стороны, создаёт образ, сравнимый с совершенным произведением
6
искусства, а с другой стороны, образ юной, беззаботной особы: «с чужими чувствами она не
считалась, но не из-за скверного склада характера, а оттого, что часто не догадывалась о существовании
этих чувств».
Нонна Петровна Беневоленская в отличие от большинства исследователей
считает, что «поливалентное и многоликое симулятивное начало сосредоточено в первую
очередь в образе рассказчика», так как именно в его «повествовательном дискурсе Ника
предстаёт такой, какой её видит читатель» [2;3]: «я уже понимал, что имею дело не с реально
существующей Никой, а с набором собственных мыслей, что передо мной, как это всегда было и будет,
оказались мои представления, принявшие ее форму».
Стремясь ввести читателя в заблуждение относительно героини рассказа, автор часто
играет с прямым и переносным значением слова. Например, слово «дрессировать»: «Ты
совершенно не умеешь их дрессировать, – говорил другой в приступе пьяной задушевности, – у меня она
шелковой была бы через неделю».
Представление о дрессировке в прямом значении снимается
следующей далее фразой («...жена дрессирует его уже четвертый год»), где глагол дрессировать
употреблен в переносном значении [16;77]. Или же слово «голая»: «...однажды, ледяным
зимним вечером, она совершенно голой вышла на покрытый снегом балкон...» В словаре
Ожегова даются такие значения этого слова: Голый. 1. Не имеющий на себе одежды, нагой
(перен. без убранства). 2. перен. Данный сам по себе, без добавлений, без прикрас. Подобная
игра со значениями слов не сразу открывается читателю, который уверен, что речь идёт о
юной, прекрасной девушке.
Контекстуальные значения лексемы она (Ника) носят и индивидуальный характер и
находятся в прямой и опосредованной зависимости от прямого значения слова.
Формирование лексико-семантических вариантов слова строится по следующей модели: она
– «та, которая...». К числу индивидуально-авторских относятся, например, такие ЛСВ: она –
«та, которая... обладает лёгким дыханием; ; даже после своей смерти не потеряла своей таинственной
сиамской красоты»
(см.приложение 1). К отдельным признакам исследуемого объекта
относятся следующие признаки: 1) внутренний мир, характер (равнодушие, зависимость от
мужчин и др.), 2) привычки (любит сидеть у окна и др.), 3) социальный статус
(необразованная и др.), 4) внешность (смуглая южная прелесть и др.), 5) возраст («была так
юна и полна сил»)(см.
приложение 1).
Стоит отметить, что центральный образ рассказа ни разу ни вербализован с
помощью существительных, означающих лицо женского пола или животное. Тонкая игра
В.Пелевина, основанная на точном прогнозе особенностей читательского восприятия и
умелом манипулировании смысловым наполнением мыслительного образа, достигает своей
кульминации в финале рассказа, когда одним последним словом – кошка, прямо
номинирующим концепт, - разрушается искусно созданная мистификация [14;506].
7
2. Женские и кошачьи аллюзии, реминисценции в рассказе «Ника»
Одной из особенностей современного литературного процесса, развивающегося по
законам постмодернизма, является интертекстуальное взаимодействие текстов (приложение
2).
Особое
место
среди
явлений
межтекстовых
связей,
составляющих
понятие
интертекстуальности, принадлежит реминисценции и аллюзии.
Центральным текстом, с помощью которого писатель создает мистификацию и ведет
игру с читателем, является рассказ И. А. Бунина «Легкое дыхание», к которому отсылает
читателя первый абзац рассказа «Ника». В Нике, как и в Оле Мещерской с ее «радостными,
поразительно живыми глазами», все было противоположно смерти: она была сгущенной жизнью. «Я не
убивал ее своей рукой, но это я толкнул невидимую вагонетку судьбы, которая настигла ее через много дней» ,
— эти слова героя Пелевина могли бы быть отнесены и к Милютину, после встречи с
которым бунинская героиня начала свой путь к смерти [16;75] (сопоставительную таблицу
произведения И.Бунина и В.Пелевина см. в приложении № 3). Чувства классной дамы
О.Мещерской, её трагедия от встречи с действительностью находят продолжение в образе
героя-повествователя «Ники».
В рассказе «Ника» есть цитаты, прямо отправляющие нас к известным произведениям
классической литературы, например, строчка из стихотворения А.Блока «Незнакомка»: «И
медленно пройдя меж пьяными, всегда без спутников, одна...»
Средством ухода от страшной
реальности для героя стихотворения Блока и героя рассказа «Ника» становится «то ли девушка,
а то ли виденье» (говоря словами известной песни Максима Леонидова).
Писатель неоднократно в своём
рассказе отсылает читателя и к такой строчке из «Незнакомки»: «Иль это только снится мне?»
Главная героиня рассказа действительно в некоторых эпизодах предстаёт перед читателями
женщиной-сном, женщиной-фантомом: «Почти все книги, почти все стихи были посвящены, если
разобраться Нике – как бы её не звали и какой бы облик она не принимала, чем умнее и тоньше был художник,
тем неразрешимее и мистичнее становилась её загадка...» Подобные «иллюзорные построения» Пелевина
сравниваются с медицинским понятием «фантомная боль» [1;4].
Корни пелевинского героя-мечтателя можно найти в образе Ленского, «в характере
которого сочетаются поэтическая меланхолия и душевная чистота – простодушие»,
послужившее одной из причин его трагедии. «Как жизнь поэта простодушна» и пушкинская
Ольга, однако это свойство другой – животной – природы. Пококетничав с Онегиным на
балу, она сразу забыла об этом. Недолго плакала о погибшем женихе, вскоре вышла замуж за
улана. Так же «проста» Ника, «не отвечала за свои поступки и желания», всего через две
недели после отъезда хозяина готова была уйти к владельцу коричневого «Мерседеса» [2;43].
Герой-рассказчик в произведении Пелевина постоянно пытается проникнуть в
особенный духовный мир Ники, чуждый для него («Но что же тогда такое ее душа?» «Одно время
8
я мечтал узнать, что она обо мне думает...»),
в надежде обновления и возрождения души. Здесь,
возможно, прослеживается связь с романом Л.Н.Толстого «Война и мир». А.Болконский в
Наташе и герой-рассказчик в «Нике» надеются, проникнув в этот загадочный мир, «увидеть
какие-то незнакомые способы чувствовать и жить».
описание мыслей князя Андрея о Наташе в Отрадном.
Болконский не перестает задавать себе вопрос: «Чему
она так рада? О чем она думает?» Наташа, конечно,
думает «не об уставе военном, не об устройстве
рязанских оброчных»
а Ника «совершенно свободна от унизительной
необходимости соотносить пламя над мусорным
баком с московским пожаром 1737 года». [10]
Пелевин, по словам С.М. Козловой, пародирует «логику минимализации женского
образа» [7;173] в сюжете «Лолиты». Собственно, само имя Ника есть преуменьшение: вопервых, это уменьшительная форма от «Вероника» [Лолита – уменьшительная форма имени
Долорес], а во-вторых, это слово НИмфетКА в редуцированном виде. Пустые красотки –
предмет страсти
эстетов-интеллектуалов (Блока, Бунина, Газданова, чьи произведения
цитируются в «Нике») – становятся все меньше, мизернее: женщина, девочка-подросток,
кошка. Уменьшается их тело, уменьшается их внутренний мир, уменьшается их имя.
Пелевинский рассказчик говорит: «Я никогда не звал ее полным именем <…> Я обходился последним
слогом, что было ей безразлично...».
Видимо, рассказчик не считает слогом послеударное «ка».
Между тем это «ка» – название первой буквы (и последний слог) в словах кошка, киска. В
современной массовой культуре кошка (cat, pussy) – символ женского сладострастия или
эвфемизм. Нимфетка становится у Пелевина кошкой в соответствии с логикой текста
«Лолиты»: Гумберт заявляет, что у нимфеток «слегка кошачий очерк скул» [11,27].
Когда лучшие силы
души повествователя
ушли «на штурм этой безмолвной
зеленоглазой непостижимости», тайна была раскрыта: он понял, что имеет дело «не с
реально существующей Никой, а с набором собственных мыслей о ней». Кстати, именно
здесь автор оставляет нам ключ к той мастерски осуществленной им подмене, которую
читатель обнаруживает только в конце рассказа: загадочная и необъяснимая Ника
оказывается сиамской кошкой. И в предшествующем развязке тексте есть несколько прямых
указаний на настоящую природу Ники [10]: «её запросы были чисто физиологическими – набить
брюхо, выспаться и получить необходимое для хорошего пищеварения количества ласки»
(см. приложение
№ 4) И в известной басне Лафонтена «Кошка, превращённая в женщину» тоже упоминается
о том, что «Природной склонности не истребишь ничем».
Создавая образ женщины-кошки, В.Пелевин имел в виду
известное во многих
национальных культурах сравнение женщины с кошкой. Оно существует так давно, что и в
языке есть «кошачьи» аллюзии, которыми писатель с успехом пользуется (приложение №
4). Особенно отчётливо, конечно, звучит в Нике киплинговское начало: «Я кошка, хожу, где
вздумается...»
9
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, изучив критически статьи, исследовательские работы, связанные с творчеством
В.Пелевина, проанализировав рассказ «Ника», определив языковую и речевую экспликацию
основного образа – она (Ника), женщина-кошка, выявив способы создания мистификации в
данном произведении, мы пришли к следующим выводам:
Талантливый и крайне модный сегодня
писатель Виктор Пелевин, которого, по
словам одного критика, «читают даже те, кто вообще не читает», не возник сам по
себе на пустом месте, а накрепко связан с русской классикой7.
«Ника» - демонстрация постмодернизма и довольно блестящая. «Пелевин остался
верен себе: он добился того, что любой читатель, прочитавший (и понявший) его
рассказ, будет шокирован. Причём читательское изумление тем сильнее, чем лучше
он знает мировую литературу, историю и культуру. Вероятно, в этом и заключалось
главное (а может быть, и единственное?) намерение автора» (Д.Колесова,
А.Харитонов).
Мастерски реализуя в рассказе интертекстуальность (связь с произведениями
А.С.Пушкина, Л.Н.Толстого, И.А.Бунина, А.Блока, В.Набокова и др.), В.Пелевин
создаёт многомерное текстовое пространство, не боится манипулировать сознанием
читателя, находящимся во власти общественных и культурных стереотипов, вовлекая
его в искусную игру трансформации смысла, стирая границы между образами
«женщина» и «кошка».
Женщина-кошка становится для героя рассказа средством ухода от страшной
реальности. Он признается, что порядочно устал от своего мира (песочница, помойка,
фонарь — материальные символы этого мира);
по-видимому, он надеется освежить свои
чувства, проникнув во внутренний мир Ники, которая предстаёт перед читателем,
если перефразировать слова известной песни Максима Леонидова, «то ли кошкой, то
ли женщиной, то ли виденьем».
Философская
приобретает
тематика
на
классической
страницах
литературы,
произведений
Пелевина
продолженная
писателем,
современное
прочтение.
Философские вопросы литературы XI – XX вв. по-новому осмысливаются и
оцениваются героями произведений писателя-постмодерниста [5;28].
Тексты В.Пелевина допускают разные интепретации; они, если угодно, - школа
плюрализма, в которой и литературного критика, и академического филолога научат
признавать право на существование иной точки зрения (Д.Колесова, А.Харитонов).
7
Киселёва Алла. Бунин: от Нагибина до Пелевина // Литература: приложение к газете «Первое сентября». 2009, № 6. С. 37 - 39
10
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Арбитман Р. Предводитель серебристых шариков: Альтернативы Виктора Пелевина//
Литературная газета.1993. № 28 (14 июля). С.4
2. Беневоленская Н.П. «Ника» Виктора Пелевина. – СПб.: Факультет филологии и
искусств СПбГУ, 2009. – 96 с. – (серия «Текст и его интерпретация»; вып.7)
3. Бунин И.А. Повести и рассказы. Лениздат. - 1985. С.639
4. Десятов В. Жизнь на(боко)секомых // Постмодернизм: pro et contra. Материалы
международной
конференции
“Постмодернизм
и
судьбы
художественной
словесности на рубеже тысячелетий”. Тюмень, 2002. С. 110-114.
5. Евграфова Л.В. Философствующий герой ранней прозы Виктора Пелевина// Вестник
СПбГУ. Серия 9: Филология, 2011. Выпуск 4. С.28 - 35
6. Киплинг Джозеф Редьярд. "Кошка, гулявшая сама по себе (сказка). Перевод К.
Чуковского. Вокруг тебя - Мир:Книга для ученика. 6 класс/К. Сухарев-Дериваз,
Наука/Интерпериодика, 1999.-96с.,ил.
7. Козлова С.М. Загадка толстозадых венер: пародия в рассказе В. Пелевина “Ника” //
Пародия в русской литературе ХХ века. Барнаул, 2002. С. 156-178.
8. Колесова Д.В., Харитонов А.А. «В её маленьком теле гостила душа...» // Мир
русского слова, № 1, 2001 ГОД.
9. Мария Луиза фон Франц "Кошка. Сказка об освобождении фемининности"
http://jungland.net/node/2517
10. Миллер Л.В. Конфликт рассказа В. Пелевина «Ника» в контексте национальной
эстетической традиции. «МИР РУССКОГО СЛОВА», № 1, 2001 ГОД.
11. Набоков В. В. Собрание сочинений в 5 томах: Пер. с англ./ Сост. С. Ильина,
А.Кононова. Комментарии А. Люксембург. - СПб.: "Симпозиум", 1997. — 672 стр.
(Т.2). С. 11-14,602-603.
12. Ожегов С.И. Словарь русского языка. Москва «Оникс 21 век» «Мир и Образование».-2004
13. Пелевин В. Жёлтая стрела. [Повести и рассказы]. М., 1998
14. Переслегина Е.Р. Женщина и кошка в рассказе В.Пелевина «Ника». «Филология». Вестник
Нижегородского университета им. Н.И.Лобачевского, 2011, №6 (2), с. 504 – 507
15. Романичева Елена. Учим читать посмодернистский текст. Лабораторная работа по рассказу
Виктора Пелевина «Ника» // Литература: приложение к газете «Первое сентября», 2005, № 24.
С. 13-17
16. Яценко И.И. Интертекст как средство интерпретации художественного текста (на материале
рассказа В.Пелевина «Ника») // Мир русского слова. СПб., 2001. № 1. С. 73-83
11
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
Индивидуально-авторские лексико-семантические варианты лексемы она(Ника)
живёт
вдали
от
древней
родины;
не
интересуется
чужими
чувствами;
инстинктивно угадывает отношение к себе; избегает общения с его друзьями;
она – «та,
которая...»
обладает природным изяществом; любит свободу; имеет привычку подолгу
просиживать у окна; несклонна к путешествию по прошлому и будущему, а
довольствуется настоящим; недоступна, как вершина Спасской башни; тяготится
замкнутостью нашей жизни, становится нервной и обидчивой; симпатизирует
животным в полном смысле этого слова; прощала все обиды; даже после своей
смерти не потеряла своей таинственной сиамской красоты
Портретная характеристика исследуемого объекта
1.
равнодушие («для нее окружающие были чем-то вроде говорящих шкафов, которые
Внутренний
по непостижимым причинам появлялись рядом с ней и по таким же
мир, характер
непостижимым
инстинктивность
причинам
в
исчезали»),
оценке
других,
невосприимчивость
молчаливость,
к
искусству,
необщительность,
невежественность, пошлость, примитивность, физиологичность («набить брюхо,
выспаться»), зависимость от мужчины («полностью была в моей власти»),
иллюзорная одухотворённость, загадочность, противоположность смерти
2. Привычки
любит сидеть у окна, никогда не спускается в лифте, уходит из дома по ночам, имеет
свой круг общения
3. Социальный необразованная («ни разу не видел её с книгой»), неимущая («у неё не было ничего
статус
своего»), простая судьба
4. Внешность
смуглая южная прелесть, маленькая красивая голова, таинственная сиамская
красота, по-кошачьи гибкое тело, природное изящество, зеленоватые глаза, лёгкое
дыхание, сходство с совершенным произведением искусства.
5. Возраст
«была намного моложе меня», «была так юна и полна сил»
12
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Интертекстуальность – фр. intertextualite, англ. Intertextuality – термин, введённый в
1967 году теоретиком постструктурализма Ю.Кристевой, стал одним из основных в анализе
художественных произведений постмодернизма. Интертекстуальность чаще всего трактуется
как связь между двумя художественными текстами, принадлежащими разным авторам и во
временном отношении определяемыми как более ранний и более поздний. Каноническую
формулировку понятия «интертекстуальность» и «интертекст» получили в работах Р.Барта:
«Каждый текст является интертекстом («между-текстом»); другие тексты присутствуют в
нём на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах <…>. Каждый текст
представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат. <…> Как необходимое
предварительное условие для любого текста интертекстуальность не может быть сведена к
проблеме источников и влияний; она представляет собой общее поле анонимных формул,
происхождение которых редко можно обнаружить, бессознательных и автоматических
цитат, даваемых без кавычек». Через призму интертекстуальности мир предстаёт как
огромный текст, в котором всё когда-то уже было сказано, а новое возможно только по
принципу калейдоскопа: смешение определённых элементов даёт новые комбинации.
Особое место среди явлений межтекстовых связей, составляющих понятие
интертекстуальности, принадлежит реминисценции и аллюзии. При восприятии произведения
в сознании соотносятся, по меньшей мере, два пласта: исходный контекст, откуда была взята
реминисценция или аллюзия и новый контекст, создаваемый автором. Реминисценции и
аллюзии обладают двойной функцией в тексте: с одной стороны, они выступают показателем
литературных контактов, с другой же – необходимым смысловым компонентом нового
произведения. Обычно писатели XX века используют реминисценции и аллюзии из
античных и евангельских мифов или из мифологизированных текстов предшествующей
культурной традиции, таких, как «Божественная комедия» А.Данте, «Дон-Жуан» Ж.Б.Мольера Рассмотрим особенности каждого понятия более подробно.
В литературе последних двух столетий, освободившейся от традиционалистского
«одноголосия», от жанрово-стилевых норм, правил, канонов, реминисценции обрели особую
значимость. Реминисценция (от лат. reminiscentia – воспоминание) – заимствование
отдельных элементов из предшествующих литературных источников с некоторым
изменением этих элементов. По мнению Л.Фёдорова, «реминисценция – содержащаяся в
произведении неявная, косвенная отсылка к другому тексту, напоминание о другом
художественном произведении, факте культурной жизни». Иначе говоря, реминисценция –
это «образы литературы в литературе». Исследователь считает, что самой распространённой
формой реминисценций является цитата, которая может быть точной, или эксплицитной,
13
«закавыченной», то есть рассчитанной на узнавание. Кроме того, цитата может быть
неточной, или имплицитной, то есть скрытой, подтекстовой. Реминисценциям как
единичным звеньям словесно-художественных текстов «одноприродны» заимствование
сюжетов, введение персонажей, ранее созданных произведений, подражания, а также
вольные переводы иноязычных произведений. К понятию «реминисценция» обращался
Ю.М.Лотман. По его мнению, «в реминисценциях или цитатах «внешний» план содержаниявыражения несамостоятелен, а является своего рода знаком-индексом, указывающим на
некоторый более обширный текст, к которому он находится в метонимическом отношении».
Ещё одним важным и интересным явлением межтекстовой связи является аллюзия.
С.Кормилов выделяет два значения термина «аллюзия». В первом значении аллюзия (от лат.
allusio – намёк, шутка), – «в литературе, ораторской и разговорной речи отсылка к
известному высказыванию, факту литературной, исторической, а чаще политической жизни
либо художественному произведению». Например, выражение «сизифов труд» явно
отсылает нас к известному мифу о Сизифе и намекает на трудную и бесполезную работу. Во
втором значении, по мнению С.Кормилова, аллюзия – это скрытое сопоставление некоего
явления в прошлом или вымышленного образа с реальной современностью <…>. Таким
образом, можно выделить две функции аллюзии – функция воспоминания и функция
сопоставления. Аллюзию также определяют как приём художественной выразительности,
обогащающий художественный образ дополнительными ассоциативными смыслами по
сходству или различию путём намёка на известное уже другое произведение искусства.
«Наличие явных и интуитивных аллюзий в искусстве, по мнению А.Беляева, – свидетельство
непрерывности и диалогичности художественного процесса». Значение слова «аллюзия»
быстро эволюционировало от «словесной шутки, игры, намекающей на что-либо или коголибо», к значению «скрытое указание, неявный намёк». Тем не менее, в значении этого слова
сохраняется ощущение игры, но игры с памятью читателя, с его знанием культурных
традиций. Аллюзия – это важнейшая составляющая литературного текста, которая связывает
его с текстами как современной эпохи, так и с текстами предшествующих эпох.
Следовательно, присутствие в тексте аллюзий вписывает его в культурную традицию эпохи.
Таким образом, основываясь на изложенном материале, мы можем разграничить
понятия реминисценции и аллюзии как, соответственно, явные (цитатные) и скрытые
(ассоциативного уровня) отсылки к предшествующим произведениям через цитаты, намеки,
сходства имен героев, сюжетных линий, ситуаций, характеров и пр. Наличие в произведении
реминисценции и аллюзии как составляющих интертекстуального метода в создании
произведения имеет двоякий характер. С одной стороны, они отсылают читателя к
претексту, активизируя его культурную память, а с другой – наполняют эти явные или
14
скрытые цитаты и ассоциации новым смыслом, подчиненном общей функциональностиличтической, проблемно-тематической концепции произведения.
Интертекстуальный метод создания произведений не нов в мировой литературе. К
нему обращались и реалисты, и модернисты и другие писатели, ибо обращение к
предшествующей культуре позволяет взглянуть на мир с нового, нетрадиционного ракурса,
сравнить современные и исторические ценности. Об этом Ю.Лотман сказал: «Текст – это не
только генератор новых смыслов, но и конденсатор культурной памяти. Текст обладает
способностью сохранять память о своих предшествующих контекстах». Таким образом,
современная мировая литература представляет для писателя и читателя неисчерпаемую
шкатулку
с
сюжетами,
образами
и
проблематикой,
и
особая
популярность
и
востребованность здесь принадлежит мифу.
У понятия «миф» (от лат. Mythos) в науке есть несколько значений: «слово», «сказ»,
«сказание», «разговор», «указание», «замысел», «речь», «беседа», «план», «известие»,
«басня», «вымысел». Нам ближе всего толкование В.Хализева, утверждающего, что в современной науке понятие мифа значительно расширилось от сказаний о богах и героях, о
происхождении мира до «трансисторической формы сознания», «константы жизни
человечества», существующей «всегда и везде». Среди российских писателей в своем
творчестве к мифу обращались М.Цветаева, В.Набоков, Б.Пастернак и др. 8
Оренбургский государственный педагогический университет. Т.А.Скокова. ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ КАК СПОСОБ СОЗДАНИЯ
ОБРАЗА
ГЛАВНОЙ
ГЕРОИНИ
В
РОМАНЕ
Л.УЛИЦКОЙ
«МЕДЕЯ
И
ЕЁ
ДЕТИ».
http://www.ssc.smr.ru/media/journals/izvestia/2009/2009_4_1315_1319.pdf
8
15
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
И.А.Бунин «Лёгкое дыхание» (1916)
В.Пелевин «Ника» (1992)
теперь это лёгкое дыхание снова рассеялось в теперь, когда ее легкое дыхание снова рассеялось
мире, в этом облачном небе, в этом холодном в мире, в этом облачном небе, в этом холодном
весеннем ветре
весеннем ветре
крест из дуба, крепкий, тяжелый, гладкий
тяжелый, как силикатный кирпич, том Бунина
фотографический
портрет гимназистки с смотрю на стену, где висит ее случайно
радостными, поразительно живыми глазами.
сохранившийся снимок
глядя на неё ясно и живо, но без всякого
выражения на лице; шаловлива и очень беспечна
к тем наставлениям, которые ей делает классная
дама
для нее окружающие были чем-то вроде
говорящих шкафов, которые по непостижимым
причинам появлялись рядом с ней и по таким же
непостижимым причинам исчезали; ей было
совершенно наплевать на все, что я говорю
в четырнадцать лет у нее, при тонкой талии и
стройных ножках, уже хорошо обрисовывались
груди и все те формы, очарование которых еще
никогда не выразило человеческое слово; в
пятнадцать она слыла уже красавицей
но природное изящество и юность придавали
всем ее проявлениям какую-то иллюзорную
одухотворенность, в ее животном — если
вдуматься — бытии был отблеск высшей
гармонии, естественное дыхание того, за чем
безнадежно
гонится
искусство;
она
действительно была так юна и полна сил
Этот дубовый крест! Возможно ли, что под ним
та, чьи глаза так бессмертно сияют из этого
выпуклого фарфорового медальона на кресте, и
как совместить с этим чистым взглядом то
ужасное, что соединено теперь с именем Оли
Мещерской?
Я никогда не думала, что я такая!
я ни разу не представлял ее возможной смерти.
Все в ней было противоположно смыслу этого
слова, она была сгущенной жизнью, как бывает
сгущенное молоко
В сущности, она была очень пошла
Я чувствую к нему такое отвращение, что не то, что я увидел, вызвало у меня приступ
могу пережить этого!
инстинктивного отвращения
казачий офицер застрелил ее на платформе
вокзала, среди большой толпы народа, только
что прибывшей с поездом
В дневнике было написано следующее: "Сейчас
второй час ночи. Я крепко заснула, но тотчас же
проснулась... Нынче я стала женщиной!
каждый приговор сам находит подходящего
палача; Толпа сзади росла, в разговор вступили
еще несколько голосов, но я перестал их слышать
классная дама Оли Мещерской, немолодая
девушка,
давно
живущая
какой-нибудь
выдумкой, заменяющей ей действительную
жизнь... Смерть Оли Мещерской пленила её
новой мечтой. Теперь Оля Мещерская - предмет
её неотступных дум и чувств.
я уже понимал, что имею дело не с реально
существующей Никой, а с набором собственных
мыслей, что передо мной, как это всегда было и
будет, оказались мои представления, принявшие
ее форму, а сама Ника, сидящая в полуметре от
меня, недоступна, как вершина Спасской башни
и мне начинало казаться, что по-настоящему
красива и осмысленна именно ее простая судьба,
а все, на чем я основываю собственную жизнь —
просто выдумки, да еще и чужие. Одно время я
мечтал узнать, что она обо мне думает, но
добиваться от нее ответа было бесполезно, а
дневника, который я мог бы украдкой
прочесть, она не вела
Теперь Оля Мещерская - предмет её неотступных я уже никогда не буду стоять у своего окна,
дум и чувств
держа на руках другую кошку
16
ПРИЛОЖЕНИЕ 4
Прямые указания на настоящую природу Ники:
Несколько прямых указаний на настоящую
природу Ники
«Кошачьи» аллюзии
«Ника»:
1. Мифы народов мира.
«любой
другой,
готовый
Родоначальница домашней кошки - дикая оценить её смуглую южную прелесть и
нубийская,
или,
как
ее
называют, смягчить ей тяжесть существования
африканская буланая кошка. Нубийскую вдали от древней родины», «любуясь её
кошку приручили примерно 6000 лет тому смуглой спиной».
назад в Древнем Египте. Многие века
кошек в Египте обожествляли наравне с
фараонами.
В римской мифологии кошка служила «Ника»: «была совершенно свободна»,
символом
независимости.
изображение
являлось
Её «ей было совершенно наплевать на всё,
непременным что
атрибутом богини Свободы – Либертас.
я
говорю»,
«тяготится
замкнутостью нашей жизни».
2. Р.Киплинг «Кошка, гулявшая сама «Ника»:
«оказывалась
в том самом
по себе»: «Я, Кошка, хожу, где вздумается кресле, куда мне хотелось сесть», «я уже
и гуляю сама по себе».
давно замечал, что по ночам она куда-то
ненадолго уходит».