Ломоносов, Михаил Васильевич - один из величайших русских

ГУК г. Москвы БИБЛИОТЕКА УКРАИНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Великие люди России
Михаил ЛОМОНОСОВ
и Украина
ИНФОРМ-БЛОК
Электронное издание БУЛ
Выпуск посвящается 300-й годовщине
со дня рождения М.В. ЛОМОНОСОВА
(1711–1765),
русского ученого-естествоиспытателя, энциклопедиста,
поэта, художника и историка.
На русском и украинском языках
Подготовил В.Г. Крикуненко
vitkrik@yandex.ru, тел. 631-34-17, 831-40-95
Москва
14 ноября 2011 г.
Ломоносов і Україна
Про життя і діяльність М. В. Ломоносова написано багато: ім’я і заслуги
великого вченого, виразника інтересів народу широко відомі; його життя і
наукова діяльність і нині користуються пошаною серед усіх прогресивних
людей. На жаль, поки що невідомо, як довго перебував М. В. Ломоносов в
Україні. Тривалий час в літературі називались різні дати одного й того ж
1734 року, але тепер точно встановлено, що М. В. Ломоносов перебував в
Україні і навчався в Київській академії декілька місяців у 1734 – 1735 роках.
Будучи студентом Московської Слов’яно-греко-латинської академії,
Михайло перебував під впливом своїх учителів – викладачів піїтики,
риторики, латинської мови, філософії та інших предметів – вихованців
Київської академії: Івана Лещинського, Федора Кветницького, Порфирія
Крайського, Антонія Кувечинського, Платона Малиновського, Порфирія
Яновича, Стефана Калиновського та інших. Вони радили Ломоносову
продовжувати навчання в Києві; він цікавився історією цього навчального
закладу: Київської братської школи (1615 – 1631 рр.), Київської Колегії (1631
– 1701 рр.), Київської академії (з 1701 року).
У Київській академії М. В. Ломоносов відвідував лекції з граматики,
риторики, піїтики, філософії, латини, яка тоді була міжнародною мовою
вчених; він багато працював у бібліотеці академії, користувався рукописами і
книгами у бібліотеках Києво-Печерської лаври та Софіївського собору.
Особливу увагу приділяв творам Феофана Прокоповича з природознавства.
В архівав Російської Академії наук зберігаються документи, написані
Ломоносовим, які свідчать про російсько-українські економічні зв’язки: про
необхідність розробки соляних промислів Донецького басейну у містах Тор і
Бахмут (нині м. Артемівськ). Є деякі відомості, що і сам Ломоносов побував
у тих місцях. Ломоносова цікавили природні багатства і в інших регіонах
України, наприклад, Карпатських гір – ліси, підземні копальні та інше.
Відома і його пропозиція використовувати могутні сили дніпровських
порогів. В проект астрономічних експедицій Академії наук Росії він включив
і експедиції, які перебувають від заходу до сходу: Глухів, Київ, Бахмут,
Запоріжжя. У працях вченого зустрічаються думки і висловлювання про
побут українського народу. У своєму листі до К. Г. Розумовського,
надісланому до міста Батурина, Ломоносов писав: « Неоднократно писал я от
истинного усердия к расширению наук в Отечестве, в Москву и на Украйну,
и представлял здесь словесно и письменно об исправлении застарелых
непорядков… Что ж до меня надлежит, то я сему себя посвятил, чтобы до
гроба моего с неприятелями наук Российских бороться, как уже борюсь
двадцать лет, стоял за них смолода, на старость не покину ».
Винокурова Т.К., учитель химии, Украина
Источник: vinokurova.wordpress.com
2
Библиография
Тема Ломоносов и Украина в работах российских авторов
Ломоносов на Украине: ДАНИЛЕВСКИЙ. ЛОМОНОСОВ НА УКРАИНЕ. Под редакцией проф.
В. В. Мавродина. Ленинградское га зетно- журнальное и книжное издательство 1954 - Страниц: 132
См.: books.google.com
1.
Биографические книги о М.В. Ломоносове
Автор: Морозов Александр Антонович
Жанр: биография, история, наука
Издательство: Молодая гвардия, 1961
Серия: Жизнь замечательных людей. Серия биографий. Вып. 5 (319)
Описание:
Второе, сокращённое издание книги А.А. Морозова, приуроченное к
250-летию со дня рождения великого сына русского народа Михаила
Васильевича Ломоносова. За эту книгу А.А. Морозов в марте 1952
года был удостоен Государственной премии СССР второй степени.
Она переведена на немецкий, эстонский и ряд других языков. В
последующие годы Морозов продолжал исследовать жизнь и
творчество М.В. Ломоносова. Особенно следует отметить такие
книги, как «М.В. Ломоносов. Путь к зрелости. 1711-1741» (1962) и «Родина Ломоносова»
(1975).
Евгений Лебедев: Ломоносов
Эта необычайно подробная, увлекательно и с глубоким знанием материала
написанная биография Михаила Васильевича Ломоносова (1711-1765)
создана известным литературоведом Евгением Николаевичем Лебедевым
(1941-1997), автором замечательных книг о Грибоедове, Чаадаеве и
Боратынском.
Валерий Шубинский: Ломоносов
Серия: ЖИЗНЬ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ
2010, 480 c., пер., из-во Молодая гвардия, Москва
Первая в постсоветское время биография ученогоэнциклопедиста и поэта, одного из основоположников
русской культуры Нового времени. Используя
исторические исследования, свидетельства
современников, архивные документы, автор стремится без
идеализации и умолчаний воссоздать яркую, незаурядную
личность М.В.Ломоносова в контексте его
противоречивой эпохи.
3
Монументальная пропаганда
Михаил Ломоносов на площадях украинских городов
Памятник Ломоносову в Днепропетровске
Открыт 25 июня 1971 г.
Скульптор А.В. Сытник, архитекторы Г.И. Панафутин, В.С.
Положий.
Михаил Васильевич Ломоносов (1711-1765) – первый русский
ученый-естествоиспытатель мирового значения, поэт, художник,
историк. На пьедестале, где сейчас стоит памятник Ломоносову, в
1914 году была установлена статуя Екатерины II.
После Октябрьской революции эта статуя была сброшена с
пьедестала и некоторое время хранилась в историческом музее, а во
время второй мировой войны бесследно исчезла.
ПАМЯТНИК МИХАИЛУ ЛОМОНОСОВУ В ХАРЬКОВЕ
Памятник русскому ученому, поэту и просветителю Михаилу
Ломоносову открыт в Харькове 25 января 2002 г. Бронзовая
фигура М. Ломоносова установлена на постаменте в форме
колонны из серого гранита у входа в Харьковский городской
детский дворец культуры. Харьковская школа N 46, с 1936
года носящая имя М. Ломоносова, заказала харьковскому
скульптору Александру Табатчикову бюст М. Ломоносова.
По словам А. Табатчикова, работе над заказом
предшествовала его поездка по местам, связанным с
жизнью М. Ломоносова, изучение материалов о нем. В итоге
скульптор "перевыполнил" заказ, и тогдашние отцы города
посчитали работу достойной стать памятником, который
украсил бы Харьков. Для школы была сделана стела с
барельефом, но памятник по различным причинам так и не
был установлен. Все эти годы пролежал он в цеху ЖБК-13,
пока о скульптуре не узнали харьковские тележурналисты.
После того как их материалы были показаны в эфире,
судьбой
памятника
заинтересовалось
руководство
Московского района Харькова. Горисполком принял
решение об установлении памятника. Необходимые для этого 120 тыс. грн предоставили
спонсоры. Среди них оказались Московский и Харьковский университеты. Как отмечали
выступавшие на митинге, большую часть работы по установке памятника взял на себя Московский
РОВД. Руководство ЖБК-13 отказалось отдать скульптуру, и, как рассказал "SQ" автор памятника,
вывозили скульптуру с территории завода сотрудники Московского райотдела милиции. Дата
открытия памятника приурочена к Татьянину дню, который считается праздником студенчества.
"Этот чудесный памятник знаменует многовековое единство братских славянских народов,
благодаря которому почти 350 лет назад был основан наш родной город", - подчеркнул в своей
речи на открытии памятника городской голова Михаил Пилипчук. Памятник освятил секретарь
Харьковской и Полтавской епархии Украинской православной церкви (в юрисдикции Московского
патриархата) отец Тарасий. Присутствующие на церемонии возложили цветы к подножию
памятника. В церемонии торжественного открытия памятника приняли участие автор памятника,
представители руководства области, города и района, а также генеральный консул Российской
Федерации в Харькове Анатолий Корсун и начальник управления культуры госадминистрации
Белгорода Сергей Курганский.
Источник: "STATUS QUO", Харьков, 28.01.2002
4
За рядками енциклопедій
Віхи життя та творчості
ЛОМОНОСОВ Михайло Васильович (19(08).11.1711—15(04).04. 1765) — рос. ученийенциклопедист, знаний насамперед своїми природознавчими працями (у галузі фізики,
хімії, астрономії, метеорології, мінералогії, геології, географії, геофізики, фізичної хімії).
Відомий також як економіст, педагог, художник, філолог, поет, перекладач (володів понад
20 мовами) та історик. Дійсний член Петерб. АН (1745; нині Російська академія наук),
почесний член Швед. АН (1760), член петерб. Академії мист-в (1763), член Болонської АН
(1764). Н. в с. Денисовка (нині с. Ломоносово Архангельської обл., РФ; за ін. даними — у
с. Мишанінському Куростровської волості; обидва були розміщені в дельті Пн. Двіни біля
м. Холмогори — нині село — Архангельської губ.) в сім’ї рибалки-помора. Первісну
освіту отримав від вихованців Київ. академії (див. Києво-Могилянська академія) з
оточення єпископа Холмогорського та Важеського Варнави (Волостковського), зокрема
Федора Кардашевського. Першим підручником з історії для нього служив «Синопсис»
(1674), виданий у Києво-Печерській лаврі. Граматику та математику вивчав за
підручниками М.Смотрицького («Граматика») і Л.Магницького («Арифметика»).
26 (15) січня 1731 вступив до Московської слов’яно-греко-латинської академії, створеної
за зразком Київ. академії. Тут навчався кілька років, зблизився з Феофаном
(Прокоповичем). За порадою останнього перейшов до Київ. академії (1734), де вивчав
філософію, ґрунтовно озна-йомився з літописами, з Патериком Києво-Печерським та ін.
Пізніше повернувся до Моск. слов’яно-греко-лат. академії, вчився також у
Петербурзькому університеті. Від 1736 слухав лекції відомих у той час професорів
(зокрема, проф. математики, фізики і філософії Х.Вольфа та проф. мінералогії І.Ф.Генкеля) в університетських центрах Німеччини (Марбурзі та Фрейбурзі). Вивчав там
також фізику, хімію, гірничу справу. Написав «Фізичну дисертацію про різницю змішаних
тіл, яка складається в з’єднанні корпускул». Подорожував по Німеччині та Голландії (нині
Нідерланди). 1741 повернувся до Санкт-Петербурга, 1742 отримав посаду ад’юнкта
фізики в Петерб. АН, 1745 — професора хімії (там само). Цього ж року став першим рос.
академіком у складі Петерб. АН. Робив спроби реформувати Петерб. АН і систему освіти
в Росії, домігся важливих нововведень (зокрема створення Хімічної лабораторії), виступав
за демократизацію системи університетської та гімназичної освіти. Ініціював створення
Московського університету (1755), деякий час там викладав. Підтримував міцні зв’язки з
провідними діячами науки і к-ри Російської імперії і провідних європ. д-в. Деякі його
твори (як у галузі природничих наук, так і гуманітарних) були перекладені англ., нім.,
франц. мовами й здобули визнання ще за його життя.
Від шлюбу Л. з Є.-Х.Цільх мав доньку.
П. у м. С.-Петербург, похований на Лазаревському кладовищі Олександро-Невської лаври.
Внучка Ломоносова стала дружиною героя Війни 1812 М.М.Раєвського, а правнучка
Марія (див. М.Волконська) — дружиною декабриста кн. С.Волконського. Рід нащадків Л.
існує й нині.
Л. був ініціатором кількох наук. експедицій, створив проект пошуків Пн. мор. шляху з
Європи до Азії, одним з перших звернув увагу на розробку природних багатств Сибіру. До
наук. здобутків Л. належать, у першу чергу, формулювання принципу збереження ваги,
матерії і руху, відкриття атмосфери на планеті Венера, новаторські праці в галузі
атмосферної електрики. 1757 він як керівник Геогр. департаменту розробив детальну
анкету з фізичної та екон. географії губерній Рос. імперії, відповіді на її запитання стали
цінним джерелом для багатьох праць 18—19 ст.
Перекладав з латини та німецької, був творцем рос. граматики, зробив внесок у
формування рос. літ. мови, теоретично обґрунтував і утвердив силаботонічну систему рос.
віршування, написав кілька віршованих творів, у першу чергу од («Ода на день
восшествия на всероссийский престол… императрицы Елисаветы Петровны», «Оды
5
духовные», «Первые трофеи… Иоанна III», «На взятие Хотина» та ін.), поем («Петр
Великий», «Тамира и Селим»). Як художник Л. уславився викладанням мозаїк, у т. ч. на
істор. теми («Александр Невский», «Полтавская баталия»).
Створив низку істор. праць (деякі були опубл. посмертно), зокрема: «Краткий российский
летописец с родословием» (1760), «Идеи для живописных картин из российской истории»
(1764), «Древняя российская история» у 2-х частинах (1766), «Описание стрелецких
бунтов и правления царевны Софии» (цю працю використовував Вольтер під час
написання «Історії Російської імперії при Петрі Великому»). Написав критичні
зауваження на істор. твори Вольтера та Г.-Ф.Міллера. При підготовці своїх істор. праць Л.
використав значну кількість джерел історичних (твори антич. і середньовічних авторів,
починаючи від Геродота, польс. хроніки 16—17 ст., вітчизн. літописи, мемуари, степенні,
розрядні та родословні книги, хронографи, різноманітні документи тощо), чимало з них не
дійшли до нашого часу. У дослідженнях істор. проблем активно використовував
лінгвістичні дані. Виявив досить високий критицизм у ставленні до істор. джерел,
підкреслював своє прагнення встановити об’єктивну істину.
У своїх творах дав виклад світської рос. історії з давніх часів до 1725. Запропонував нову
періодизацію (на 6 періодів) історії Росії. Історію Київ. д-ви трактував як російську.
Підкреслював автохтонність (див. Автохтони) сх. слов’ян у Європі, описував історію
слов’ян. народів на широкому всесвітньому тлі, приділив увагу проблемі етногенезу
росіян. Вказував на значну роль угро-фінських племен у процесі етногенезу росіян.
Відкидав примат державного над народним, доводив тезу про рівноцінність давніх і
пізніших народів. Виступав з патріотичних пророс. позицій. Заперечував варязьку теорію
походження Рус. д-ви (її відстою-вали у той час нім. історики Г.-З.Байер, Г.-Ф.Міллер, А.Л.Шлецер; див. Норманська проблема). Високо оцінював роль правосл. Церкви (див.
Православ’я) в історії Росії.
Його творчості була притаманна апологетизація зовн. та внутр. політики Рос. імперії. Він
був переконаним монархістом .
Деяку увагу приділяв історії та географії України . У відомій полеміці з Г.-Ф.Міллером
наводив назви архіт. та істор. пам’яток Києва, дніпрових порогів (Кодацький поріг,
Ненаситецький поріг), імена князів тощо.
Істор. погляди Л. вплинули на рос. історіографію 18 — 1-ї третини 19 ст., у першу чергу
на М.Карамзіна. Деякі положення Л. не знайшли підтвердження в працях подальших
істориків, напр. про тотожність «варягов-россов» із пруссами тощо.
Особистістю Л. цікавились і писали у своїх творах про його життя класики рос.
літератури (Г.Державін, Д.Фонвізін, О.Ра-діщев, О.Грибоєдов, О.Пушкін, М.Гоголь,
О.Герцен, Ф.Тютчев, А.Майков, М.Некрасов). Наукові заслуги Л. високо цінували
Д.Менделєєв, В.Вернадський, С.Вавілов, Л.Ланжевен та ін. Золота медаль ім.
М. Ломоносова є найвищою нагородою Рос. АН.
Твори/праці:
Сочинения, т. 1—10. М.—Л., 1950—57; т. 11. М.—Л., 1983.
Література:
Данилевский В.В. Ломоносов на Украине. Л., 1954; Лысцов В. М.В. Ломоносов —
родоначальник русского просветительства. Воронеж, 1961; Моисеева Г.Н. Ломоносов и
древнерусская литература. Л., 1971; Уткина Н.Ф. Михаил Васильевич Ломоносов . М.,
1986; Михайло Ломоносов : Жизнеописание. Избранные труды. Воспоминания
современников. Суждения потомков. Стихи и проза о нем. М., 1989.
Ю.А. Мицик
Источник: сайт Института истории Украины НАН У краины
6
Коротка хронологія життєпису М.В. Ломоносова























1740 - 26 травня обвінчався у церкві
реформатської громади Марбурга з
Єлизаветою-Христиною Цильх.
 1739 - в лютому одружився на дочці квартирної
господині Єлизаветі-Христині Цильх
 1737 - з січня слухає курс механіки професора
Х. Вольфа і курс теоретичної хімії професора
Ю. Г. Дуйзінга.
 1749 - 21 лютого народилася дочка Олена.
 1765 - 8 квітня похований на Лазаревському
цвинтарі Олександро-Невської лаври.
 1741 - 22 грудня в Марбурзі у Ломоносова
народився син, названий при хрещенні Іваном.
 1739 - 8 листопада народилася дочка; 9
листопада - хрещена в церкві реформатської
громади з ім'ям Катерина-Єлизавета.
 1730 - 15 (?) грудня пішов пішки до Москви.
 1760 - 30 квітня Шведська королівська
Академія наук обрала М. В. Ломоносова своїм
почесним членом.
 1731 - 15 січня зарахований учнем у
Московську Слов'яно-греко-латинську
академію.
1763 - 1910 жовтня вибраний членом Академії трьох зверхників мистецтв (за мозаїчні
роботи).
1748 - створив першу в Росії науково-дослідну та навчальну Хімічну лабораторію.
1736 - 4 жовтня для навчання гірничої справи і металургії спрямований у Німеччину.
1740 - в кінці травня, прямуючи на батьківщину, під Дюсельдорфом «здався пруссакам
придатної рибою на їх уду» і обманом «забрили» був у рекрути, але в жовтні втік, прибув
через Арнгейм та Утрехт в Амстердам, далі - до Гааги і, тільки після повернення знову до
Амстердама, звідти відправився морем до Росії.
1753 - заснована скляна фабрика в селі Усть-Рудиця.
1758 - стає керівником Історичного зборів, Географічного департаменту, Академічних
університету та гімназії.
1730 - 7 грудня в Холмогорської воєводської канцелярії отримав паспорт.
1742 - 8 січня визначений ад'юнктом фізичного класу Академії наук і мистецтв.
1757 - призначений Радником Академічної канцелярії.
1745 - 25 липня призначено професором хімії Академії наук і мистецтв.
1764 - 17 (?) Квітня (після 2) обраний почесним членом Академії наук Болонського
інституту.
1755 - за проектом М. В. Ломоносова заснований Московський університет.
1734 - навчання в Києво-Могилянській академії.
1746 - 20 червня вперше читає російською мовою публічні лекції з фізики.
1736-1739 - навчався в Марбурзькому університеті.
1739-1740 - під керівництвом І. Ф. Генкеля навчався гірничої справи.
1741 - 8 червня повернувся в Санкт-Петербург.
1736 - 12 січня зарахований студентом у Санкт -Петербурзький академічний університет.
1752-1753 - у Хімічної лабораторії читав перший в історії курс лекцій з фізичної хімії.
1748-1757 - проводив в Хімічної лабораторії роботи з виготовлення кольорових стекол і
фарб, - аналіз руд.
1731-1735 - навчання в Московській Слов'яно-греко-латинської академії.
1765 - 4 квітня помер у власному будинку на річці Мойці.
Источник: Вікіпедія
7
Багатогранний і багатоликий
В 2011 році виповнюється 300 років від дня народження Михайла Васильовича
Ломоносова - полум'яному патріотові, великому вченому й поетові. «Ми ввійшли у
Європу, - як писав Пушкін, - як спущений на воду корабель. Після Полтавської битви
народна освіта причалила до берегів Неви». Багатьох у ту запаморочливу пору
покликала Батьківщина, але обранцем став син помора Михайло Ломоносов, що пізнав
рідну землю «від темної кліті, до світлих князівських палат». (А. Майков) Всього його
здійснення в хімії, фізиці, металургії й горній справі, астрономії, географії, етнографії,
народній освіті, історії, мовознавстві, ораторському мистецтві й поезії мали й мають
видатне державне значення. Ломиносов завжди виступав як державно мисляча людина,
націлений на єднання духовних і матеріальних ресурсів країни.
Для зведення великого народу, що населяє велику Русь, «на найвищий ступінь
величності й слави». А.С. Пушкін про нього скаже: «Ломоносов була велика людина.
Між Петром і Катериною він один є самобутнім сподвижником освіти». Своїм життям
Ломоносов прагнув запалити від свого вогню якнайбільше молодих сердець, стати
«спільною душею» майбутніх подвигів у славу культури, бути хоча б іскрою в справах
спрямованих на користь батьківщини. Їм, разом з Н.Н. Шуваловим, створений
Московський університет. Росія в перебігу багатьох років навчалася грамоті по
Ломоносовській «Граматиці», знайомилася із кращими зразками світової літератури по
його «Риториці», при цьому як сказав Пушкіна, він залишався «вічним пам'ятником
російської словесності». А В'яземський назвав поезію Ломоносова «голосом
полтавських гармат»... Маючи талант до живопису він створював мозаїчні картини,
найвідоміша «Полтавська битва».
У житті помора Ломоносова чималу роль зіграли українці. Це й Феофан Прокопович,
церковний і державний діяч, оратор і поет виходець із родини київського торговця. Це
й Кирило Григорович Разумовский, граф, президент Академії наук, гетьман України.
Та й першим студентом Московського університету став ясновельможний князь
Григорій Потьомкін, серед запорізьких козаків званий Грицьком Нечесой, власник
«Смелянської вотчини» і сівач Новоросії. Першим «університетом» для Ломоносова в
1734 році став Киево-Могилянський колегіум(тобто в наших вчителів розуму вчився) ,
«брат» Слов'яно-греко-латинської академії. Колегіум славився своїми філософами,
риторами, істориками. Прагнучи витягти якнайбільше користі зі своєї поїздки в Київ,
Ломоносов цілими днями просиджував над вивченням українських літописів, а курс
лекцій Ф. Прокоповича, зібраних у його «Поетиці» був не тільки уважно прочитаний
Ломоносовим, але й пописаний численними позначками на поля. Саме Ф. Прокопович
як «синодальний віце-президент» у ту пору, розкривши видатні здібності в
простолюдині-поморі, наполіг у Сенаті, щоб Ломоносов був включений у число
обраних, для відправлення з Москви на навчання в Петербурзьку Академію. (Сьогодні,
деякі автори затверджують, що Прокопович знав Ломоносова, як позашлюбного сина
Петра Великого.) До творчості сподвижника Петра Феофанові Прокоповичу,
Ломоносов буде звертатися все своє життя. Підтримавши ідею К.Г. Разумовського, про
створення Батуринського університету, і написавши для нього устав Українського
гетьманського університету; обговорюючи річний кошторис за чаями з Государинею,
Ломоносов пропонував присвоїти ім'я Феофана Прокоповича майбутньому
університету в Батурині. Нажаль, після смерті дочки Петра, її наступнику: великому
гольштинскому було не до університетів.
Воцаріння «іскри Петра Великого» Єлизавети Петрівни самим безпосереднім чином
відобразилося на особистій і на творчій біографії Ломоносова. Михайло Васильович
вважав, що із приходом Єлизавети Петрівни до влади, начебто після лютої зими
повіяло навесні. Зійшовши на престол, Єлизавета наблизила його до себе , вона була
веселоі й відкритоі вдачі, любила звичаї, складала вірші в дусі народних пісень, дуже
суворо дотримувала православних звичаїв. Саме при Єлизаветі президентом Академії
8
став К.Г. Разумовський, (1746р.) на довгі роки «начальник» М. Ломоносова. В 1750
році він був призначений і гетьманом України ( номінально), відчого Михайло
Васильович часто розпорядження президента Академії називав «цедульками», але
присвятив цій події поетичну ідилію «Полидор». Саме при Разумовському, через
двадцять років після створення Академії два «простих росіянина» один з них М.В.
Ломоносов нарешті-те одержали «місце серед професорів». Та й у справі з установою
Хімічної лабораторії сильно допоміг йому. А 9 вересня 1758 року К.Г. Разумовський
підписав указ про друкування М. Ломоносова «Древнь-Руської історії(тобто
Української)» в Академічній друкарні.Багато сил, щиросердечної енергії віддав
Ломоносов боротьбі із сановитими сторонніми бездарами! «За те терплю, - писав
незадовго до кончини, - що намагаюся захистити праці Петра Великого, щоб вивчилися
люди, щоб показали своє достоїнство...
У сімейні перекази Ломоносових-Корельських часто згадують бабусю по материнській
лінії і її поморські розповіді про дивовижну річку Рось ( Черкаська обл?), куди
повернуться їхні нащадки... По чоловічій лінії спадкоємців у Ломоносова немає. За те
яка прекрасна жіноча лінія. Надам слово його кращому біографові Євгенію Лебедєву:
«21 лютого 1749 року Єлизавета Андріївна народила Ломоносову дочка, що одержала
при хрещенні ім'я Олена. Пройде час, Олена Михайлівна Ломоносова (1749-1772)
вийде заміж за А.А. Константинова (1728-1808), що був студента Академічного
університету, бібліотекаря Катерини. Одна з їхніх дочок, Софія Олексіївна, стане
дружиною знаменитого генерала Н. Н. Раєвського. Їхня дочка Марія Миколаївна
(правнучка Ломоносова) піде за своїм чоловіком декабристом Сергієм Волконським у
Сибір. Пушкіна який був у молодості захоплений Марією Волконською, присвятить їй
поему «Полтава» (1828) має намір запозичивши в Ломоносова фарби для опису, що
скаче перед військами Петра ! і взагалі батальних сцен. Крім того, датою початку
роботи Пушкіна над «Полтавою» стане 4 квітня (день пам'яті Ломоносова).»
Сьогодні, у ювілейний рік Ломоносова, тримаючи в руках 10-ти томне видання Творів
Михайла Васильовича розумієш, наскільки він багатогранний і багатоликий. Теми
підняті Ломоносовим і в наші дні гострі й злободенні. Як і його слова: «Наука є ясне
пізнання істини, освіта розуму, непорочне звеселяння життя, похвала юності, старості
підпору, будівниця градів, полків, міцність успіху у негараздах, а у радощах - прикраса,
скрізь - вірний і невідступний супутник».
Источник: cайт Mestectvo
Грани творчества
Ученый и поэт
Ломоносов, Михаил Васильевич - один из величайших русских поэтов и ученых. Это хорошо
сознавали уже лучшие его современники. "Он наших стран Малгерб, он - Пиндару подобен!" писали о его стихах даже его враги; "все научные мемуары Ломоносова - не только хороши, но
даже превосходны", - говорит о его научных работах знаменитый Эйлер. Им, как и
Державиным, зачитывались чуть не вплоть до самого Пушкина. "Уважаю в Ломоносове
великого человека, но, конечно, не великого поэта", писал Пушкин; "между Петром I и
Екатериною II он один является самобытным сподвижником просвещения. он создал первый
университет; он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом". Выдвигая великие
заслуги Ломоносов в истории русской науки и русского просвещения, деятельность
Ломоносова, как "российского Пиндара", Пушкин считает ни за что. "Оды его... утомительны и
надуты. Его влияние на словесность было вредное и до сих пор в ней отзывается.
Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой
народности и оригинальности - вот следы, оставленные Ломоносовым". Крайность этого
отзыва в другом месте умеряется самим Пушкиным: он говорит о народности языка
9
Ломоносова, о высокой поэтичности его духовных од, которые "останутся вечными
памятниками русской словесности". Белинский окончательно восстановил поколебленную
славу Ломоносова как поэта. Называя взгляд Пушкина на Ломоносова "удивительно верным,
но односторонним", Белинский указывает на великое значение поэзии Ломоносова в общем
историческом ходе нашего литературного развития. "Во времена Ломоносова, - говорит
Белинский, - нам не нужно было народной поэзии; тогда великий вопрос - быть или не быть заключался для нас не в народности, а в европеизме... Ломоносов был Петром Великим нашей
литературы... Не приписывая не принадлежащего ему титла поэта, нельзя не видеть, что он был
превосходный стихотворец, версификатор... Этого мало: в некоторых стихах Ломоносова,
несмотря на их декламаторский и напыщенный тон, промелькивает иногда поэтическое
чувство - отблеск его поэтической души... Метрика, усвоенная Ломоносовым нашей поэзии,
есть большая заслуга с его стороны: она сродна духу русского языка и сама в себе носила свою
силу... Ломоносов был первым основателем русской поэзии и первым поэтом Руси".
Действительно, в деле общего духовного - а вместе и литературного - возрождения России
Ломоносов был непосредственным продолжателем Петра Великого. Своими разнообразными
учеными трудами, как и своими поэтическими произведениями, Ломоносов дал реформам
Петра живое, фактическое приложение в области литературы и науки. Сын беломорского
крестьянина-рыбака, 20-летним "болваном" кое-как попавший в учебное заведение, Ломоносов
в дальнейшей своей деятельности в одно и то же время выступает физиком, химиком,
геологом, поэтом, оратором, филологом, историком, даже публицистом. Для осуществления
идей Петра в Ломоносове нашлись гигантские силы. О первых годах жизни Ломоносова
имеются крайне скудные сведения. Он родился 8 ноября 1711 г., в селе Денисовке,
Архангельской губернии, Холмогорского уезда, в крестьянской, довольно зажиточной семье.
Его отец занимался рыбным промыслом и нередко совершал большие морские поездки. Мать
Ломоносова, умершая очень рано, была дочерью дьякона. Отец, по отзыву сына, был по натуре
человек добрый, но "в крайнем невежестве воспитанный". Из двух мачех Ломоносова вторая
была "злая и завистливая". Лучшими моментами в детстве Ломоносова были, по-видимому, его
поездки с отцом в море, оставившие в его душе неизгладимый след. Нередкие опасности
плавания закаляли физические силы юноши и обогащали его ум разнообразными
наблюдениями. Влияние природы русского севера легко усмотреть не только в языке
Ломоносова, но и в его научных интересах: "вопросы северного сияния, холода и тепла,
морских путешествий, морского льда, отражения морской жизни на суше - все это уходит
далеко вглубь, в первые впечатления молодого помора"... (Вернадский "Ломоносовский
Сборник", II, 144). Его окружали предания о великих делах Петра Великого, которых и доселе
не мало сохранилось на севере. Еще от матери Ломоносов научился читать и получил охоту к
чтению; позднее она, по-видимому, была поддержана в нем поморами-старообрядцами. Рано,
по-видимому, зародилось в Ломоносове сознание необходимости "науки", знания. "Вратами
учености" для него делаются откуда-то добытые им книги: "Грамматика" Смотрицкого,
"Арифметика" Магницкого, "Стихотворная Псалтырь" Симеона Полоцкого. В Москву
Ломоносов ушел с ведома отца; один из местных крестьян поручился даже во взносе за него
податей; но, по-видимому, отец отпустил его лишь на короткое время, почему он потом и
числился "в бегах". В "Спасские школы", то есть в Московскую славяно-греко-латинскую
академию, Ломоносов вступил в 1731 г. и пробыл там около 5 лет. Из дошедшего до нас письма
Ломоносова к И.И. Шувалову видно, какие физические лишения, какую душевную борьбу
пришлось выдержать Ломоносову за время пребывания его в академии. В научном отношении
оно принесло ему немалую пользу: он не только приобрел вкус вообще к научным занятиям, но
изучил латинский язык, ознакомился и вообще с тогдашней "наукой", хотя и в обычной для
того времени схоластической форме разных "пиитик", "риторик" и "философий". Другим
счастливым фактом ранней жизни Ломоносова был вызов со стороны Академии Наук 12
способных учеников "Спасских школ". В 1736 г. трое из них, в том числе Ломоносов, были
отправлены Академией Наук в Германию, для обучения математике, физике, философии,
химии и металлургии. За границей Ломоносов пробыл пять лет: около 3 лет в Марбурге, под
руководством знаменитого Вольфа, и около года в Фрейберге, у Геннеля; с год провел он в
10
переездах, был, между прочим, в Голландии. Из Германии Ломоносов вынес не только
обширные познания в области математики, физики, химии, горном деле, но в значительной
степени и общую формулировку всего своего мировоззрения. На лекциях Вольфа Ломоносов
мог выработать свои взгляды в области тогдашнего так называемого естественного права, в
вопросах, касающихся государства. В июне 1741 г. Ломоносов вернулся в Россию и вскоре
назначен был в академию адъюнктом химии. В 1745 г. он хлопочет о разрешении читать
публичные лекции на русском языке; в 1746 г. - о наборе студентов из семинарий, об
умножении переводных книг, о практическом приложении естественных наук. В то же время
Ломоносов усиленно ведет свои занятия в области физики и химии, печатает на латинском
языке длинный ряд научных трактатов. В 1748 г. при Академии возникают Исторический
Департамент и Историческое Собрание, в заседаниях которого Ломоносов вскоре начинает
вести борьбу с Миллером, обвиняя его в умышленном принижении в научных исследованиях
русского народа. Он представляет ряд записок и проектов с целю "приведения Академии Наук
в доброе состояние", усиленно проводя мысль о "недоброхотстве ученых иноземцев к русскому
юношеству", к его обучению. В 1749 г., в торжественном собрании Академии Наук, Ломоносов
произносит "Слово похвальное императрице Елизавете Петровне", имевшее большой успех; с
этого времени Ломоносов начинает пользоваться большим вниманием при Дворе. Он
сближается с любимцем Елизаветы И.И. Шуваловым, что создает ему массу завистников, во
главе которых стоит Шумахер. При близких отношениях к Шувалову козни Шумахера
делаются для Ломоносова не страшными; он приобретает и в Академии большое влияние. Под
влиянием Ломоносова совершается в 1755 г. открытие Московского университета, для
которого он составляет первоначальный проект, основываясь на "учреждениях, узаконениях,
обрядах и обыкновениях" иностранных университетов. Еще раньше, в 1753 г., Ломоносову, при
помощи Шувалова, удается устроить фабрику мозаики. В том же году Ломоносов хлопочет об
устройстве опытов над электричеством, о пенсии семье несчастного профессора Рихмана,
которого "убило громом"; особенно озабочен Ломоносов тем, "чтобы сей случай (смерть
Рихмана во время физических опытов) не был протолкован противу приращения наук". В 1756
г. Ломоносов отстаивает против Миллера права низшего русского сословия на образование в
гимназии и университете. В 1759 г. он занят устройством гимназии и составлением устава для
нее и университета при Академии, при чем опять всеми силами отстаивает права низших
сословий на образование, возражая на раздававшиеся вокруг него голоса: "куда с учеными
людьми?". Ученые люди, - доказывает Ломоносов, - нужны "для Сибири, для горных дел,
фабрик, сохранения народа, архитектуры, правосудия, исправления нравов, купечества,
единства чистые веры, земледельства и предзнания погод, военного дела, хода севером и
сообщения с ориентом". В то же время идут занятия Ломоносова по Географическому
Департаменту; под влиянием сочинения его: "О северном ходу в Ост-Индию Сибирским
океаном" в 1764 г. снаряжается экспедиция в Сибирь... Среди этих неустанных трудов
Ломоносов умирает, 4 апреля 1765 г. Незадолго до смерти Ломоносова посетила императрица
Екатерина, "чем подать благоволила новое Высочайшее уверение о истинном люблении и
попечении своем о науках и художествах в отечестве" ("Санкт-Петербургские Ведомости",
1764). В конце жизни Ломоносов был избран почетным членом Стокгольмской и Болонской
академий наук. - Ломоносов женился еще за границей, в 1740 г., в Марбурге, на Елизавете
Цильх. Семейная жизнь Ломоносова была, по-видимому, довольно спокойной. Из детей после
Ломоносова осталась лишь дочь Елена, вышедшая замуж за Константинова, сына брянского
священника. Ее потомство, как и потомство сестры Ломоносова, в Архангельской губернии,
существует доныне. Ломоносов похоронен в Александро-Невской лавре. Уже Пушкин
подчеркнул необычайное разнообразие трудов Ломоносова. "Ломоносов обнял все отрасли
просвещения. Жажда науки была сильнейшей страстью сей души, исполненной страстей.
Историк, ритор, механик, химик, минералог, художник и стихотворец, он все испытал и все
проник". Трудность положения Ломоносова заключалась в том, что ему, как Петру Великому,
разом приходилось делать десять дел, - и "читать лекции", и "делать опыты новые" (по физике
и химии), и "говорить публично речи и диссертации", и "сочинять разные стихи и проекты
(надписи) к торжественным изъявлениям радости (к иллюминациям и фейерверкам)", и
11
"составлять правила красноречия", и "историю своего отечества" - и все это в добавок "на срок
ставить". Личные симпатии Ломоносова видимо склонялись к физике и химии; но его "ученый
гений" одинаково "блистательно" сказывался и в таких его трактатах, как "Слово о
происхождении света" (1756), "Слово о явлениях воздушных, от электрической силы
происходящих" (1753), и в "Русской Грамматике" (1755) или в трактатах чисто
публицистического характера. Для своих современников Ломоносов был прежде всего поэтом.
Первые поэтические произведения Ломоносова были присланы им еще из-за границы, при
"Отчетах" в Академию Наук: французский перевод в стихах "Оды Фенелона" (1738) и
оригинальная "Ода на взятие Хотина" (1739). В сущности этим начиналась новая русская
литература, с новыми размерами стиха, с новым языком, отчасти и с новым содержанием; но
современникам первые оды Ломоносова не тотчас напечатанные, долго, по-видимому, не были
известны, и среди самих академиков обратили внимание, кажется, лишь одного
Тредьяковского. Ко второй оде было приложено Ломоносовым "Письмо о правилах
российского стихотворства", где автор выступает против Тредьяковского. Трядьяковский
тотчас написал на "письмо" критический ответ, но последний не был послан по назначению
академической конференцией, "чтобы на платеж за почту денег напрасно не терять". Славу
поэта Ломоносов приобретает лишь по возвращении своем из-за границы; оды его с этого
времени быстро следуют одна за другой, одновременно с обязательными для него переводами
на русском языке различных "приветствий", писавшихся по-немецки академиком Штелином. В
августе 1741 г. посвящает вторую оду, а в декабре того же года он переводит написанную
Штелином немецкую оду к новой императрице, где говорится совершенно обратное тому, что
сказано в двух предшествовавших одах. Со вступлением на престол Елизаветы Петровны
поэтическая деятельность Ломоносова ставится в несравненно более счастливые условия: его
похвалы делаются вполне искренними. В 1747 г., после утверждения императрицей Елизаветой
нового устава для Академии Наук и Академии Художеств, Ломоносов пишет оду: "Радостные и
благодарственные восклицания Муз Российских", где, по выражению Мерзлякова, "дышит
небесная страсть к наукам"; поэт прославляет императрицу за покровительство наукам и
искусствам и вместе воспевает Петра Великого и науки, "божественные чистейшего ума
плоды"; здесь же он обращается к новому поколению России, призывая его к просвещению,
наукам. Одами приветствует Ломоносов и Екатерину II, сравнивая новую императрицу с
Елизаветой и выражая надежду, что Екатерина II "златой наукам век восставит и от презрения
избавит возлюбленный Российский род". Он приветствует начинания Екатерины в пользу
русского просвещения и воспитания. Кроме торжественных од, Ломоносов уже с 1741 г.
поставляет стихотворные надписи на иллюминации и фейерверки, на спуск кораблей,
маскарады. Он пишет по заказу даже трагедии ("Тамира и Селим", 1750; "Демофонт", 1752),
проводя, при каждом случае, свою основную идею: необходимость для России образования,
науки. В этом отношении с одами Ломоносова ближайшим образом связаны и так называемые
его "Похвальные слова" Петру Великому и Елизавете Петровне. В сущности, это - те же оды,
как и другие произведения Ломоносова, где рядом с обычной, обязательной лестью, "мглистым
фимиамом", прославляются "дела Петровы" или вообще доказывается важность образования.
Везде мы видим стремление автора выразить так или иначе свои просветительные
общественные идеалы, подчеркнуть те задачи, от исполнения которых зависит счастие России.
Всюду проглядывает глубокая мысль, часто встречаются реальные указания на то, что
действительно нужно было России (Пыпин). В "рифмичестве" Ломоносова нередко сверкали
искры истинной, неподдельной поэзии. Чаще всего это случалось тогда, когда Ломоносов "пел"
о значении науки и просвещения, о величии явлений природы, о предметах религиозных.
Лучшими поэтическими произведениями Ломоносова были духовные оды. Уже к 1743 г.
относятся оды: "Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого сияния" и
"Утреннее размышление о Божием величестве", полные религиозного чувства и вместе с тем
свидетельствующие о научных интересах автора. "Вечернее размышление", по словам самого
Ломоносова, содержит его "давнейшее мнение, что северное сияние движением эфира
произведено быть может". Истинным поэтом Ломоносов был и в тех случаях, когда в стихах
касался "любезного отечества". Это именно и придавало в его глазах цену его поэтическим
12
произведениям, возвышало их над "бедным рифмичеством". Вообще Ломоносов смотрел на
свои стихотворения, главным образом, с чисто практической, общественной стороны, видел в
нем лишь наиболее удобную форму для выражения своих прогрессивных стремлений. Как
присяжный песнотворец, Ломоносов считал обязательными для себя и другие формы поэзии:
писал эпиграммы, шутливые стихотворные пьесы, произведения сатирические и т. п. При
общей бедности тогдашней русской жизни пьесы эти иногда вызывали целые бури, порождали
резкую полемику. Такую бурю - которая могла быть небезопасной для автора - вызвало,
например, до самого последнего времени остававшееся ненапечатанным стихотворение
Ломоносова: "Гимн бороде" (1757) - сатира, направленная не только против раскольников, но и
против всех, кто, прикрываясь знаменем церкви, "покровом святости", на самом деле был
врагом знания и прогресса. Стихотворение Ломоносова постановлено было "чрез палача под
виселицею сжечь", а самому автору было поставлено на вид, какие "жестокие кары грозят
хулителям закона и веры"... Поэзия Ломоносова стояла всецело на почве пресловутого
псевдоклассицизма. С последним Ломоносов познакомился в Германии как с теорией,
господствовавшей тогда всюду в Европе. Эту теорию Ломоносов ввел и в нарождавшуюся
русскую литературу, где она потом и господствовала во все продолжение XVIII века. Поэзия в
то время и на Западе не имела самостоятельного права на существование: она признавалась
лишь в качестве развлечения, "отдохновения от дел", "летом вкусного лимонада", или должна
была нести чисто практическую службу, в буквальном смысле "учить" общество, давать ему
мораль, практически нужные советы и указания. К этому присоединялись фактические
отношения поэзии ко двору, в котором концентрировалась жизнь страны. С тем же
общественным положением, с тем же характером, "литература" явилась и в России. Ломоносов
усвоил себе общепринятую тогда манеру писания, надел на себя общепринятый поэтический
костюм. В одах Ломоносова не могло не быть той высокопарности, надутости, даже лести,
которые вообще были обязательны для тогдашних поэтов. Но в западном псевдоклассицизме
была и другая, более важная сторона. Ложноклассические оды и при дворе, и в обществе
нравились не только разлитым в них "лилейным фимиамом", но и "прелестью стиха". Подобно
Малербу и Буало для французской литературы, Готшеду - для немецкой, Ломоносов в сфере
русской поэзии является, главным образом, чисто формальным реформатором:
преобразователем литературного языка и стиха, вводителем новых литературных форм. Он
вполне сознает, что литература не может идти вперед без формальной правильности в языке и
стихе, без литературных форм. Сюда направлены и чисто ученые труды Ломоносова,
относящиеся к области русского литературного языка и русского стихосложения. Важнейшими
трудами этого рода Ломоносова были: "Российская Грамматика" (1755 - 1757), "Рассуждение о
пользе книги церковных в российском языке" (1757) и "Письмо о правилах российского
стихотворства", или "Рассуждение о нашей версификации" (1739). Чтобы вполне оценить
значение этих трудов в истории развития и выработки русского литературного языка,
необходимо иметь в виду то общее положение, в каком находился наш литературный язык с XI
века по конец XVII-го и особенно с эпохи реформ Петра. В древнерусской письменности с
самого начала установилось крайне резкое различие между языком литературным, языком
"книги" и живым говором народа, разговорной речью. Это различие удерживается до конца
XVII века; в продолжение семи столетий собственно русский язык не имеет права гражданства
в литературе, "литературным языком" служит язык церковно-славянский. Только изредка, по
оплошности писца, живая речь народа ненароком попадает в книгу, как случайная,
бессознательная примесь. Чем дальше, тем сильнее выступает условность грамматических
форм, оборотов, крайняя искусственность правописания, стиля и выражений. С XV века в
литературе быстро развивается характерное "плетение словес"; в XVI - XVII веках к нему
присоединяется еще пресловутое московское "добрословие" - крайнее многословие, вычурное
и напыщенное. С XVI века в литературном языке московской Руси с особой резкостью
начинает обнаруживаться влияние языков западнорусского и польского; к полонизмам и прямо
заимствованным западнорусским и польским словам примешивается масса латинизмов,
которым особенно покровительствуют обе академии, Киевская и Московская; несколько
позднее начинают во множестве проникать слова немецкие, голландские, шведские. С
13
реформами Петра Великого в русском литературном языке наступает самая пестрая
хаотическая смесь, бессвязная масса совершенно необработанных элементов. Это была эпоха
полного хаотического брожения; новые элементы представляли богатые зачатки дальнейшего
развития, но не было ничего сколько-нибудь стройного, органического. Лишь Ломоносов со
свойственной ему гениальностью сумел разобраться в груде совершенно сырых,
необработанных материалов; подметив главные, основные элементы, он выделил их из
хаотической смеси и поставил в те довольно стройные взаимоотношения, которые под его
рукой получает наш литературный язык. Его "Российская Грамматика" впервые проводит
резкую грань между языками русским и церковно-славянским, между речью разговорной и
"славенщизной"; языку церковно-славянскому, языку "церковных книг" впервые
противопоставляется язык русский, "гражданский", живой говор народа, или, как выражается
Ломоносов, "простой российский язык", "слова простонародные", "обыкновенные российские".
Признавая близкую взаимную связь обоих языков, Ломоносов устанавливает полную
самостоятельность каждого из них и впервые подвергает специальному строго научному
изучению законы и формы языка собственно русского. В этом и заключается величайшее
значение филологических трудов Ломоносова. К изучению русской грамматики Ломоносов
впервые применил строгие научные приемы, впервые определенно и точно наметив отношения
русского литературного языка к языку церковно-славянскому, с одной стороны, и к языку
живой, устной речи, с другой. Этим он положил прочное начало тому преобразованию
русского литературного языка, которое круто повернуло его на новую дорогу и обеспечило его
дальнейшее развитие. Ломоносов вполне сознает значение так называемой фонетики,
необходимость идти в изучении языка от живой речи. Приемы научного исследования,
которым следует в своих филологических изучениях русского языка Ломоносов - приемы
естествоиспытателя. Выводы свои он основывает на ближайшем, непосредственном
обследовании самых фактов языка: он дает длинные списки слов и отдельных выражений
русского языка, сравнивает, сопоставляет группы фактов между собой, и лишь на основании
таких сличений делает выводы. Вообще в принципе лингвистические приемы Ломоносова те
же, которых наука держится и в настоящее время. Изучая живой русский язык, Ломоносов все
разнообразие русских наречий и говоров сводит к трем группам или наречиям, "диалектам": 1)
московское, 2) северное или поморское (родное для Ломоносова) и 3) украинское или
малороссийское. Решительное предпочтение Ломоносов отдает московскому, "не токмо для
важности столичного говора, но и для своей отменной красоты". Начало, которое должно
объединять различные русские говоры, Ломоносов видит в языке церковно-славянском. Язык
церковных книг должен служить главнейшим средством очищения русского литературного
языка от наплыва слов иностранных, иноземных терминов и выражений, чуждых русскому
языку, этих "диких и странных слова нелепостей, входящих к нам из чужих языков". Вопрос об
иностранных словах справедливо кажется Ломоносову особенно важным в виду страшного
наплыва в русский язык, за период петровских реформ, иностранных слов. Этим вызывается
специальное исследование Ломоносова: "О пользе книг церковных в российском языке". Оно,
главным образом, посвящено вопросу о взаимных отношениях элементов церковнославянского и русского в языке литературном, - известному учению о "штилях". От степени
влияния на русский литературный язык элемента церковно-славянского получается, по взгляду
Ломоносова, тот или другой оттенок в языке, так называемой "слог" или "штиль". Ломоносов
намечает три таких оттенка или "штиля": "высокий", "средний" и "низкий". Введение "штилей"
отчасти было практически необходимо. Прямо перейти к живому языку было невозможно не
только потому, что это было бы слишком резким нововведением, слишком большой "ересью",
но и потому, - и это главное, - что тогдашний живой русский язык еще не был настолько
развит, чтобы стать достаточным орудием для выражения новых понятий. Исход из
затруднения Ломоносов нашел в средней мере: в простом соединении славянского и русского
элементов, в введении штилей, а также в прямых заимствованиях из иностранных языков.
Видимое предпочтение Ломоносов отдал церковно-славянскому языку, как языку уже
выработанному, приспособленному и к "высокому" стилю, между тем как в живом русском
языке не находилось "средств для передачи отвлеченно научных понятий, какие были
14
необходимы для новой литературы". Языки русский и церковно-славянский Ломоносов
поставил в слишком близкую связь, русский язык даже как бы подчинялся церковнославянскому; этим была обусловлена реформа в языке, произведенная Карамзиным. - Наша
новейшая орфография в наиболее существенных чертах создана Ломоносовым. - Развивая,
совершенно самостоятельно, мысль Тредьяковского о тоническом стихосложении, Ломоносов
внес в это дело поэтическое дарование, которого совершенно был лишен Тредьяковский.
"Русская Грамматика" Ломоносова, его "Рассуждение о пользе книг церковных", "Письмо о
правилах российского стихотворства", вместе с практическим осуществлением этих правил в
собственном "стихотворстве" Ломоносова, раз навсегда решили важнейший для нашей
литературы вопрос, вопрос, можно сказать, самого ее существования - о средствах к широкому
и свободному развитию, тот вопрос, который в итальянской литературе был решен еще в XIV
веке, во французской в XV - XVI веках, в английской и немецкой в XVI веке. При всей
важности научных трудов Ломоносова в области русского языка, в общей академической
деятельности они были для него в известной степени побочными: его главной специальностью
было естествознание, и гений Ломоносова здесь проявлялся с еще большей силой и блеском.
Со всею очевидностью это обнаружилось лишь в самое последнее время, благодаря
многочисленным детальным исследованиям целого ряда специалистов. Сюда относятся,
прежде всего, академические издания: "Ломоносовский Сборник. Материалы для истории
развития химии в России" (СПб., 1801); "Труды Ломоносова в области
естественноисторических наук" (СПб., 1911; здесь собраны труды Б.Н. Меньшуткина, Н.А.
Иоссы, Ю.М. Шокальского, В.И. Вернадского); более поздний академический "Ломоносовский
Сборник" (СПб., 1911); где помещены исследования академика Вальдена, профессора
Курилова, Б.Н. Меньшуткина, В.И. Вернадского; речи, прочитанные специалистамиестествоиспытателями в торжественном заседании Академии Наук 8 ноября 1911 г. "Наиболее
удачно, - говорит профессор Меньшуткин, - разработаны Ломоносовым два основных вопроса
физики: о сущности тепла и о газообразном состоянии тел. Согласно его механической теории
теплоты, последняя есть внутреннее невидимое движение тел, именно движение составляющих
их частичек; при помощи ее Ломоносов удовлетворительно объяснил все явления, связанные с
теплотой, и совершенно отвергал существование тепловой материи или теплотвора, который
признавался всеми учеными до 60-х годов XIX века. Лишь через 110 - 120 лет после
Ломоносова начинает распространяться ныне общепринятое воззрение на теплоту как на
движение частиц тепла. Ломоносов интересовался не только грозами, но и метеорологией в ее
целом, вполне сознавал всю важность предсказания погоды и стремился устроить
метеорологические станции, пытался при помощи самопишущих инструментов исследовать
верхние слои атмосферы: эти мысли были осуществлены только в самом конце XIX столетия.
В последние годы жизни он отдается исследованию силы тяжести при помощи маятников;
пишет большое руководство ученого мореплавания с многочисленными новыми приборами;
составляет диссертацию о ледяных горах, где проходит к совершенно верному выводу, что эти
горы могут образоваться только у берегов морей из пресной воды; снаряжает морскую
экспедицию для изучения северных морей. Наконец, он делает замечательное открытие даже в
астрономии: при прохождении планеты Венеры через солнечный диск в 1761 г. Ломоносов
увидел то, чего не заметили десятки астрономов, наблюдавших это явление, а именно, что
планета Венера окружена большой атмосферой. И во всех этих работах мы видим, как и в
более ранних, богатство новых идей и взгляды, зачастую приближающиеся к теперешним".
Говоря об общих взглядах Ломоносова на изучения в области химии, академик Вальден
замечает: "Если мы сравним гигантскую программу физико-химических опытов Ломоносова с
современным состоянием физической химии, например, по классическим учебникам
Оствальда, то нас прямо поразит общность научного материала задуманной Ломоносовым и
созданной в продолжение 150 лет физической химии... Даже новейшая область физикохимии,
химия коллоидов, Ломоносова не забывается; им уже предчувствуется связь химии с
электричеством... Его взгляды настолько современны, и изложение их настолько свежо, что
при чтении их мы забываем, что полтораста лет разделяют нас, современных физико-химиков,
от того, кто может быть назван "отцом физической химии"... Особенно нас, химиков,
15
привлекают его взгляды на происхождение янтаря, его гипотезы образования каменного угля,
смолы, асфальта и нефти... Мне кажется, Ломоносов еще до времен Лавуазье мог бы легко
создать свою эпоху химии. Будь он верный и терпеливый исполнитель всех намеченных им
теоретических и экспериментальных планов, он совершил бы перерождение химии не в химию
конца XVIII века: его новая химия явилась бы соперницею физической химии конца XIX века".
"Если бы Ломоносов, - пишет профессор Курилов, - не наметил законов постоянства веса, не
обосновал первого принципа термодинамики, не прорецензировал основных положений
атомической теории, то он, только на основании своих "Элементов математической химии",
должен был бы быть признан провозвестником и родоначальником современной физической
химии". Приведя программу для химических исследований, изложенную Ломоносовым в
"Слове о пользе химии", профессор Курилов замечает: "Эти золотые слова, сказанные 160 лет
тому назад, сохраняют свою силу свежесть и для данного момента: они должны служить
руководством при составлении учебных планов факультетского преподавания химии; их
следует иметь пред собой каждому, кто готовит себя к работам по химической специальности".
Говоря о работах Ломоносова по геологии и минералогии, академии Вернадский замечает:
"Среди всех работ Ломоносова в этой области знаний резко выделяется его работа о слоях
земных. Она является во всей литературе XVIII века - русской и иностранной - первым
блестящим очерком геологической науки. Для нас она интересна не только потому, что связана
с научной работой, самостоятельно шедшей во главе человеческой мысли, сделанной в нашей
среде, но и потому, что она в значительной мере основана на изучении природы нашей страны;
при этом она сделана раньше той огромной работы описания России, которая совершена была
натуралистами, связанными с Академией Наук, в течение царствования императрицы
Екатерины II...". Идеи и начинания Ломоносова, как естествоиспытателя, при его жизни были
поняты и оценены лишь очень немногими отдельными специалистами, как Эйлер. Насколько
исключительно было положение Ломоносова как гениального мыслителя и провозвестника
великих идей, настолько печальна была судьба, постигшая плоды его ученого творчества.
"Современники Ломоносова, - говорит профессор И.А. Каблуков ("Ломоносовский сборник"), за исключением немногих отдельных личностей, не понимали и не ценили трудов его по
физике и химии. Граф М.Л. Воронцов, например, смотрел на электрическую машину как на
"дерзкое испытание тайн природы"; В.А. Нащокин с иронией указывал, что Рихман машиной
старался спасти людей от грома и молнии - и сам же был убит. Не понимали и не ценили
трудов Ломоносова даже люди, которые стояли близко к науке и просвещению, его ближайшие
товарищи по академии, даже его непосредственные заместители по академической кафедре.
Заговорили о Ломоносове лишь через 90 лет после его смерти и заговорили впервые в
Московском университете, когда пришлось вспомнить, что Ломоносов был его основателем...
На труды Ломоносова обратили надлежащее внимание лишь в 1900 г., когда исполнилось 150
лет со дня основания первой русской химической лаборатории, которая создана была опятьтаки Ломоносовым" ("Ломоносовский Сборник"). Физико-химические труды Ломоносова
появились в коллекции Оствальда: "Klassiker der exakten Wissenschaften" (Љ 178). Из историков
химии особенно высоко оценили Ломоносова G.W. Kahlbaum, P. Diergart и M. Speter.
Профессор Меньшуткин дает следующую "историческую справку": "В 1865 г., когда
исполнилось столетие со дня кончины Ломоносова, в торжественных заседаниях академии и
университетов производилась оценка его трудов учеными того времени. В их речах мы
находим мало указаний на то, что сегодня мы выставляем, как наиболее важное в трудах
Ломоносова, как-то: механические теория тепла и газов, физическую химию. Эти мысли не
казались в 1865 г. особенно выдающимися; хотя и прошло сто лет после смерти Ломоносова,
совершенно аналогичные физические теории уже были незадолго до того предложены
известными учеными XIX века, но они в то время не получили еще распространения, и
понадобилось еще несколько лет, прежде чем они вошли в научный обиход. Расцвет
физической химии принадлежит только концу прошлого столетия. Эти факты показывают,
насколько гений Ломоносова опередил свой век". Все научные труды Ломоносова при всей
высоте своего теоретического содержания, имели и ближайшее, чисто практическое
приложение. Свою "науку" Ломоносов старался обратить прежде всего и больше всего на
16
служение живым потребностям и нуждам "российского света" и "российского народа".
Ломоносов доказывал, например, "что у нас нет природных россиян ни аптекарей, да и лекарей
мало, также механиков искусных, горных людей, адвокатов и других ученых, ниже самих
профессоров в самой Академии и в других местах"; необходимо "набирать студентов из
семинаристов", "отправлять природных российских студентов в чужие края для окончания
обучения", допускать к образованию все без различия сословия, заботиться об умножении
переводных книг. "Во всех европейских государствах, - пишет он, - позволено в академиях
обучаться... всякого звания людям, не выключая посадских и крестьянских детей, хотя там уже
и великое множество ученых людей. А у нас в России при самом наук начинании, уже сей
источник регламентом по 24-му пункту заперт, где положенных в подушный оклад в
университет принимать запрещается. Будто бы сорок алтын столь великая и казне тяжелая
была сумма, которой жаль потерять на приобретение ученого природного россиянина". В какой
степени Ломоносов стоял вообще со своею "наукою" на почве действительности, в какой
степени знаменитый писатель, вышедший из народа, "искренно любил свой народ и желал ему
счастия, понимая в чем оно состоит" - это показывают многочисленные его статьи по вопросам
чисто общественного характера, целый ряд проектов, сохранившихся лишь отчасти, больше в
отрывках, в черновых бумагах, иногда и совсем не уцелевших и известных только по
случайным упоминаниям. Таковы: "Рассуждение о размножении и сохранении российского
народа", "О истреблении праздности", "О исправлении нравов и о большем народа
просвещении", "О исправлении земледелия", "О исправлении и размножении ремесленных дел
и художеств", "О лучших пользах купечества", "О лучшей государственной экономии", "О
сохранении военного искусства во время долговременного мира". Сохранившийся трактат "О
размножении и сохранении российского народа" обнаруживает всю широту понимания
Ломоносовым общественных вопросов. Он доказывает, что для увеличения количества
рождающихся ("для обильнейшего плодородия родящих") необходимо: 1) устранить браки
между лицами несоответствующих лет; 2) отменить "насильное" супружество, брак по
принуждению; 3) отменить закон, запрещающий жениться более трех раз; 4) отменить
пострижение молодых овдовевших священников и дьяконов в монахи, а мирянам запретить
принятие монашества до 45 - 50 лет. Для сохранения рожденных необходимо: 5) учредить
"богадельные домы" для приема внебрачных детей, 6) бороться с болезнями новорожденных;
7) устранить вредный обычай крестить младенцев в холодной воде; 8) бороться с
невоздержностью русского народа и всеми мерами содействовать более разумному образу
жизни, не отзывающемуся слишком вредно на человеческом здоровье; 9) бороться с болезнями
путем организации надлежащей медицинской помощи; 10) бороться, по возможности, с
причинами смерти от моровой язвы, пожара, потопления, замерзания и т. д. (И.К. Сухоплюев
"Взгляды Ломоносова на политику народонаселения", в "Ломоносовским Сборнике"),
Ломоносов доказывает, что великий пост у нас приходится "в самое нездоровое время года, что
здесь не принята в соображение жестокая природа севера". Он говорит о совершенном
отсутствии по русским деревням врачей, "от чего смертность особенно увеличивается", о
"частых и великих пожарах", о "драках в народе, разбоях, пьянстве", о притеснениях
раскольников, о рекрутчине, от которой русские люди бегут за границу. Трактат показывает,
как справедливо замечено, "как хорошо знал Ломоносов русскую жизнь, в каких ясных образах
подымалась она перед нами". В сочинениях гениального крестьянина русская литература сразу
поднялась на высоту широкого, сознательного служения русскому обществу и русскому
народу. Литература. "Собрание сочинений" Ломоносова вышло уже при его жизни (СПб., 1751,
1767 - 1759). В 1778 годах выходит "Собрание разных сочинений в стихах и прозе", под
редакцией епископа Дамаскина Семенова-Руднева, оставшееся лучшим до предпринятого под
редакцией академика Сухомлинова академического издания. Дальнейшие издания
представляли в тексте все больше и больше искажений или буквально перепечатывались с
издания Дамаскина. Гораздо ниже издания Дамаскина стояло, например, предпринятое в 1784 1787 годах Российской Академией "Полное собрание сочинений М.В. Ломоносова с
прибавлением многих его нигде еще не напечатанных творений"; с новыми искажениями
переизданное в 1803 - 1804 годах, повторением издания Дамаскина; отчасти было даже полнее
17
- был напечатан настолько небрежно, что на редактора Козодавлева была написана эпиграмма:
"О. К. (Он-Како) друг Крамзы (т. е. Державина-Мурзы), но только друг нахальный, Кем
изуродован, как бабкой повивальной, Малерб российских стран, пресладостный певец...". Сам
Козодавлев, впрочем, этой эпиграммы не заслуживает; им была напечатана лишь первая часть
издания; а помещение в нем писем Ломоносова было прямой заслугой Козодавлева.
Значительные достоинства имело издание, вышедшее в 1787 г. в Москве, в типографии
Новикова; здесь помещено довольно много вариантов. Академическое издание 1804 г., с
новыми искажениями, служит основой смирдинского издания (СПб., 1847), едва ли не худшего
из всех. Несколько более исправным было издание Перелесского "Избранные сочинения
Ломоносова" (М., 1846). Вполне достойного издания произведения "творца новой русской
литературы" дождались лишь в самое последнее время, и еще не вполне: предпринятое
Академией Наук издание сочинений Ломоносова под редакцией академика Сухомлинова
остается до сих пор незаконченным (вышло 5 томов, СПб., 1891 - 1902). Первые восторженные
отзывы о литературной деятельности Ломоносова, вместе с некоторыми о нем
биографическими сведениями, принадлежат графу А.П. Шувалову: "Ode sur la mort de Monsieur
Lomonosof" (1765, напечатанную Куником в "Сборнике материалов для Истории Академии
Наук", т. I, СПб., 1865), Дмитревскому ("Nachricht" и пр., 1768), Новикову ("Словарь", 1772),
Штелину ("Воспоминания"). Статья из "Словаря" Новикова была перепечатана при издании
Дамаскина. "Воспоминания" Штелина послужили, по-видимому, материалом для
биографического очерка Ломоносова, напечатанного при издании его сочинений 1784 - 1787
годов и составленного, как не раз предполагают, В. Веревкиным. В подлинном виде
"Воспоминания" Штелина не сохранились; все, что дошло до нас, издано у Куника ("Сборник
материалов" и пр., т. II, СПб., 1865, стр. 383 - 405; здесь же некоторые пояснительные к ним
примечания; ср. Пекарского "История Академии Наук", I, СПб., 1873, стр. 560 - 561).
"Жизнеописание Ломоносова" перепечатывалось и после и долго служило единственным
источником, откуда почерпались сведения о Ломоносове... До 30-х годов XIX столетия
Ломоносова ценили исключительно как поэта; об ученых трудах его почти не упоминали, да их
и не знали. Более широкое критическое отношение к деятельности Ломоносова начинается с
Пушкина и Белинского; собственно научные изучения - с книги Буслаева: "О преподавании
отечественного языка" (М., 1844) и замечательного для своего времени труда Константина
Аксакова: "Ломоносов в истории русского языка и русской литературы" (М., 1846; в "Собрании
сочинений", II, М., 1875). Тихонравовым впервые были напечатаны некоторые сочинения
Ломоносова; "Суд российских письмен", записка "Об обязанностях духовенства" ("Летопись
русской литературы", 1859, кн. 2), "Рассуждение о размножении и сохранении российского
народа" ("Беседы в Обществе Любителей Российской Словесности", III, 1871; ср. "Рус.
Старина", 1873, т. VIII, стр. 465 - 580), где то же сочинение напечатано по другому списку,
доставленному Пекарским). История напечатания последнего трактата показывает, с каким
трудом появлялись у нас иногда даже произведения наших классиков (см. Сухомлинова
"Исследования и статьи", I. СПб., 1889, стр. 459 - 460, 524 - 526). Любопытные сведения о
заграничных студенческих годах жизни Ломоносова даны в статье Сухомлинова: "Ломоносов,
студент Марбургского университета" ("Русский Вестник", 1861, кн. 1). Наиболее ранняя оценка
Ломоносова, как историка, сделана была Соловьевым ("Русские историки XVIII в." - "Архив
историко-юридических сведений" Калачова, т. I, кн. 1. М.). С 1865 г., в связи с юбилейными
чествованиями, изучение Ломоносова становится на более твердую почву. К этому времени
относятся труды: Билярского "Материалы для биографии Ломоносова" (СПб., 1865);
Пекарского "Дополнительные известия биографии Ломоносова" (приложение к VIII т. "Записок
Академии Наук", 1866, Љ 7); Куника "Сборник материалов для истории Императорской
Академии Наук" (СПб., 1865); В. Ламанского "Ломоносов и Петербургская Академия Наук"
("Материалы к столетней памяти его. 1765 - 1865 годы", М., 1865). Эти четыре книги,
заключающие в себе массу документальных материалов первостепенной важности,
представляют и до сих пор едва ли не наиболее ценные материалы для изучения обстоятельств
жизни Ломоносова. Труд Билярского не отличается научным беспристрастием; помещенные
здесь материалы не только страдают крайней односторонностью подбора, но из них иногда
18
прямо вырезаны те места, которые дают делу другое освещение. К тому же 1865 г. относится
целый ряд различных более мелких статей, исследований, речей; из них наиболее ценны: Н.Н.
Булича труды ("К столетней памяти Ломоносова" Казань, 1865), Грота ("Очерк академической
деятельности Ломоносова", СПб., 1865), Н.А. Любимова ("Ломоносов и Петербургская
Академия Наук", "Русский Вестник", 1865, кн. 3), Н. Лавровского ("О Ломоносове по новым
материалам", Харьков, 1865), сборник статей и речей, явившихся в Москве: "Празднование
столетней годовщины Ломоносова в Императорском Московском университете" (М., 1865,
статьи Соловьева, Буслаева, Тихонравова, Бодянского, Шуровского, Лясковского и др.),
подобные же сборники статей и речей, явившиеся в Харькове и Казани. С юбилейным
чествованием Ломоносова в 1865 г. в значительной доле связаны появившийся вскоре более
обширный труд Будиловича: "Ломоносов как натуралист и филолог" (СПб., 1869), и
дальнейший библиографический труд того же автора: "Ломоносов как писатель" ("Сборник II
Отделения Академии Наук", т. VIII, СПб., 1872). С юбилейными чествованиями связано и
напечатанное в том же "Сборнике Академии Наук", очень ценное до сих пор
библиографическое издание Пономарева: "Материалы для библиографии о Ломоносове".
Капитальным приобретением, сохраняющим это значение всецело и до сих пор, является
вышедший в 1873 г. II т. "Истории Императорской Академии Наук" Пекарского, большая часть
которого занята обширной биографией Ломоносова. Из более поздних трудов о Ломоносове
выдаются исследования и статьи: Г.А. Воскресенского ("Ломоносов и Московская славяногреко-латинская академия", М., 1890), Пыпина ("Ломоносов и его современники", - "Вестник
Европы", 1895, март), Е.В. Петухова ("Эпиграмматические, сатирические и шуточные
стихотворения Ломоносова" ("Сборник учено-литературного Общества при Юрьевском
Университете", I, 1898), П.Н. Милюкова ("Главные течения русской исторической мысли", I,
М., 1897, характеристика Ломоносова, как историка), Е.Ф. Будде ("Несколько заметок из
истории русского языка", "Журнал Министерства Народного Просвещения", 1898, март, и
"Очерк истории современного литературного русского языка", в "Энциклопедическом Словаре
Филол.", выпуск 12, СПб., 1908), Истомина ("Главнейшие особенности языка и слога
Ломоносова", "Русский Филологический Вестник" 1896), А.П. Колдубовского ("Об источниках
Ломоносовского учения о трех стилях", в сборнике статей в честь профессора М.С. Дринова,
Харьков, 1905). Капитальным вкладом в научную литературу о Ломоносове является
упомянутое выше академическое издание "Сочинений Ломоносова" под редакцией академика
М.И. Сухомлинова; текст сочинений тщательнейшим образом проверен по рукописям и
первопечатным изданиям, в обширных примечаниях приведены варианты, переводы и
подражания Ломоносова сличены с подлинниками. Новое оживление в изучениях жизни и
деятельности Ломоносова вызывает празднование в 1911 г. 200-летия со дня его рождения. В
"Ломоносовским Сборнике" Академии Наук, кроме указанных выше, помещены еще статьи В.
И. Резанова, В. Н. Перетца, С. А. Белокурова, А. Грандилевского, И. М. Сибирцева. См., далее,
А. И. Соболеского "Ломоносов в истории русского языка" (СПб., 1911), Е.Ф. Карского
"Значение Ломоносова в развитии русского литературного языка" (Варшава, 1912), В.В.
Сиповского "Литературная деятельность Ломоносова" (СПб., 1911), С.Г. Вилинского "Идеалы
М.В. Ломоносова" (Одесса, 1912), И.И. Замотина "Две стихии в литературной и общественной
деятельности Ломоносова" (Варшава, 1911), И.А. Тихомирова "О трудах Ломоносова по
русской истории" ("Журнал Министерства Народного Просвещения", 1912, кн. 9). Обширные
библиографические материалы помещены в книге профессора Венгерова: "Русская поэзия
XVIII века" (выпуск VI, СПб., 1897, стр. 273 - 313).
19
19 листопада 1711 - 15 квітня 1765
перший російський вчений-натураліст світового значення, енциклопедист, хімік і фізик
Киево-Могилянский коллегиум
Киево-Могилянский коллегиум, куда с надеждой устремился Ломоносов, был «старшим братом» Славяногреко-латинской академии. Он славился на всю Россию своими преподавателями-«латинщиками»,
философами, риторами, историками, грамматиками. Библиотека коллегиума поражала современников
богатством собранных в ней книг.
Сознание молодого Ломоносова, насыщенное впечатлениями от живого и непосредственного общения с
северной природой, изнемогавшее в ожидании исчерпывающего ответа на те вопросы, которые он пронес с
собою от берегов Белого моря до Москвы, не было удовлетворено. Аристотель, его средневековые
комментаторы, ученые монахи Заикопоспасского монастыря предлагали ему стройную, логически
упорядоченную, выверенную в деталях схему природы, которая, однако, не имела ничего общего с
действительной природой. В этом убеждали Ломоносова его опыт, его собственные наблюдения
(естественно, не учтенные ни в трудах великого античного мыслителя, ни в учебных пособиях академии), Уже
были прослушаны курсы географии, истории, арифметики, прочитаны книги по философии и мироведению в
академической библиотеке, а ответа на свои вопросы юноша не находил.
Осенью 1734 года Ломоносов обратился к архимандриту с просьбой послать его на один год в Киев учиться
философии, физике и математике.
Киево-Могилянский коллегиум, куда с надеждой устремился Ломоносов, был «старшим братом» Славяногреко-латинской академии. Он славился на всю Россию своими преподавателями - «латинщиками»,
философами, риторами, историками, грамматиками. Библиотека коллегиума поражала современников
богатством собранных в ней книг. Однако, вопреки ожиданиям, Ломоносов и в Киеве не нашел новых знаний
по естественным наукам. И в Киеве умами физиков деспотически владел все тот же Аристотель.
Казалось бы, новое разочарование: опять только пустые словопрения. Стоило ли ехать в Киев, чтобы
услышать то, что уже надоело в Москве? Вряд ли Ломоносов задавал себе столь праздный вопрос. Он
работал: рылся в книгах, делал записи, размышлял над прочитанным, возможно, вступал в споры с киевскими
книжниками...
Стремление Ломоносова извлечь как можно больше пользы из своей поездки в Киев показывает, насколько
сильна в нем была «поморская», практически-хозяйственная жилка. Не удалось узнать ничего нового в
физике и математике? Что ж, отчаиваться не стоит - надо посмотреть, нет ли других сокровищ в киевской
кладовой знаний. И вот уже Ломоносов целыми днями просиживает над изучением русских летописей. Перед
ним проходят главнейшие события отечественной истории, и цепкая его память навсегда удерживает
20
прочитанное. Он, как рачительный хозяин, запасает знания впрок, чтобы в нужную минуту они всегда были
под рукой. Это чтение отзовется потом и в одах Ломоносова, и в трагедии «Тамира и Селим», и в «Древней
Российской истории», и в «Идеях для живописных картин», и в замечаниях на книги по русской истории
Миллера и Шлецера.
Ломоносов изучает и неповторимую архитектуру Киева, мозаичные и живописные шедевры Софии Киевской,
собора Михайловского Златоверхого монастыря, Успенского собора Киево-Печерской лавры. Знаменитая
«киевская мусия» (то есть цветное стекло для мозаичного набора) производит на пего ошеломляющее
впечатление. Здесь следует искать корни его «мозаичного» художества, включившего в себя напряженные
поиски рецептов производства цветных стекол, опыты в создании мозаичных картин, поэму «Письмо о пользе
Стекла» и т. д. - вплоть до мелких пометок («Достать киевской мусии», - читаем в его «Химических и
оптических записках»). Установлено, например, что мозаичные картины Ломоносова «Нерукотворный Спас»
(1753) и портрет Петра I (1754) весьма близки по манере исполнения к мозаикам Михайловского
Златоверхого монастыря.
Так или иначе, в Москву Ломоносов вернулся не «с пустыми руками». Поездка в Киев значительно обогатила
его представления о русской культуре, поставила перед ним много новых вопросов и одновременно впервые
выявила энциклопедичность его творческих устремлений уже на раннем этапе развития.
1734 год для Ломоносова был примечателен еще в одном отношении. К этому времени относится начало его
серьезной работы над теорией поэзии и ораторского искусства.
Преподавание пиитики и риторики в Московской (как и в Киевской) академии велось на высоком уровне и
опиралось на богатейшую традицию мировой эстетической мысли («Поэтика» и «Риторика» Аристотеля,
книги Цицерона по теории красноречия, «Послание к Пизонам» Горация, «Образование оратора»
Квинтилиана). Незаменимым теоретическим и учебным пособием для студентов того времени был курс
лекций, прочитанный по-латыни в Киево-Могилянской академии знаменитым сподвижником Петра I
Феофаном Прокоповичем (1681–1736), - «Поэтика» (1705). В бытность свою в Киеве Ломоносов внимательно
прочитал «Поэтику», оставив на ее полях много пометок.
Но еще до этого он добросовестнейшим образом изучал теорию поэзии в Славяно-греко-латинской академии.
Феофилакт Кветницкий, наставлявший Ломоносова в этом предмете, говорил: «Поэзия есть искусство о какой
бы то ни было материи трактовать мерным слогом с правдоподобным вымыслом для увеселения и пользы
слушателей». «Вымысел, - записывал 23-летний Ломоносов слова иеромонаха Феофилакта, - необходимое
условие для поэта, иначе он будет не поэт, а версификатор (стихотворец). Но вымысел не есть ложь. Лгать значит идти против разума. Поэтически вымышлять - значит находить нечто придуманное, то есть
остроумное постижение соответствия между вещами несоответствующими... Иначе вымысел есть речь
ложная, изображающая истину».
Подобные определения, при всей их сухой схоластичности, ставили, в сущности, очень живой и по сей день
трудноразрешимый вопрос о мере вымысла (следовательно, о мере правдоподобия) в поэзии. Искусство не
должно слепо копировать жизнь: вымысел - основа его. Но лгать - грешно. Тут перед московскими
школярами, воспитанными на религиозных догмах, вставала неразрешимая загадка нравственного и
одновременно эстетического порядка. Их наивное сознание привыкло воспринимать все написанное в книгах
как самую доподлинную правду - настолько сильна иллюзия правдоподобия, создаваемая поэзией.
Но если поэзия вся зиждется на вымысле (сиречь: лжи, грехе!), то она безбожна?
Вот почему иеромонах подчеркивает, что «вымысел не есть ложь». А это уже в глазах учеников выглядит как
сплошной абсурд. Но опытный наставник умело ведет их в самое «пекло» эстетики - к вопросу о специфике
художественного образа и его отношениях к реальной действительности.
Настоящий поэт (а не стихотворец, умеющий только пользоваться размерами) должен нести в себе
способность видеть нечто общее в разрозненных фактах действительности. Феофилакт Кветницкий
специально останавливает внимание своих подопечных именно на этом пункте, когда говорит о
необходимости для поэта постигать «соответствие между вещами несоответствующими». В жизни события,
факты, явления идут друг за другом единым потоком, без разбора, вперемежку - и только зоркий глаз поэта
может уловить в этой неразберихе глубокое «соответствие» и единство, не замечаемое другими, и показать
его через посредство неожиданных сравнений, ярких метафор и т. д. «Всего важнее быть искусным в
метафорах; это признак таланта, только этого нельзя занять у другого, потому что слагать хорошие
метафоры - значит подмечать сходство», - писал Аристотель. При этом важно подчеркнуть, что Аристотель (и
его московский последователь Ф. Кветницкий) считали метафору средством познания (подмечать сходство,
открывать общее в разрозненных фактах), а не средством поэтического украшения.
Все это было близко и понятно молодому Ломоносову. Уже проявивший к этому времени необычайную
широту интересов, он ощущал (покуда интуитивно) всеобщую связь мировых явлений, казалось бы, столь
21
разнородных и непохожих. Вспомним, что он хорошо знал сделанный Симеоном Полоцким стихотворный
перевод Псалтыри, где взволнованное переживание этого мирового единства передается при помощи,
прежде всего, метафорических выражений. Теперь, на школьной скамье Заиконоспасского монастыря,
Ломоносов находил теоретическое обоснование того, что поэзия - это один из самых действенных и
полнокровных способов, через которые познается и выражается единство мира. «Вымысел есть речь ложная,
изображающая истину...»
Источник: http://lomonosov.name/articles_2_7.html
Ломоносов и Малороссия
Не забудьте оценить статью
В 2011 году исполняется 300-е со дня рождения Михаилу Васильевичу Ломоносову - пламенному патриоту,
великому русскому ученому и поэту. «Россия вошла в Европу, - как писал Пушкин, - как спущенный на воду
корабль. После Полтавской битвы народное образование и просвещение причалило к берегам Невы». Многих
в ту головокружительную пору позвала Россия, но избранником стал сын помора Михайло Ломоносов,
познавший Русь «от темной клети, до светлых княжеских палат». (А. Майков) Все его свершения в химии,
физике, металлургии и горном деле, астрономии, географии, этнографии, народном просвещении, истории,
языкознании, ораторском искусстве и поэзии имели и имеют выдающиеся государственное значение.
Ломоносов всегда выступал как государственно мыслящий человек, нацеленный на единение духовных и
материальных ресурсов страны. Для возведение великого народа, населяющего Россию, «на высочайший
степень величества и славы». А.С. Пушкин о нем скажет: «Ломоносов был великий человек. Между Петром ! и
Екатериной !! он один является самобытным сподвижником просвещения». Своей жизнью Ломоносов
стремился зажечь от своего огня как можно больше молодых сердец, стать «общей душою» будущих подвигов
во славу русской культуры, быть хотя бы искрой в делах направленных на пользу отечества. Им, совместно с
Н.Н. Шуваловым, создан Московский университет. Россия в течении многих лет обучалась грамоте по
Ломоносовской «Грамматике», знакомилась с лучшими образцами мировой литературы по его «Риторике»,
при этом как сказал Пушкин, он оставался «вечным памятником русской словесности». А Вяземский назвал
поэзию Ломоносова «голосом полтавских пушек»... Имея талант к живописи он создавал мозаичные картины,
самая известная «Полтавская битва».
22
В жизни помора Ломоносова немалую роль сыграли простолюдины малороссы. Это и Феофан Прокопович,
церковный и государственный деятель, оратор и поэт выходец из семьи мелкого киевского торговца. Это и
Кирилл Григорьевич Разумовский, граф, президент Академии наук России, гетман Малороссии из простых
гречкосеев и свинопасов. Да и первым студентом Московского университета стал «безродный малороссийский
гречкосей» в последствии светлейший князь Григорий Потемкин, среди запорожских казаков званый Грицьком
Нечесой, владелец «Смелянской вотчины» и сеятель Новороссии. Первым «университетом» для Ломоносова в
1734 году стал Киево-Могилянский коллегиум, «брат» Славяно-греко-латинской академии. Коллегиум
славился своими философами, риторами, историками, но слабинкой его, было отсутствие знаний по
естественным наукам. Стремясь извлечь как можно больше пользы из своей поездки в Киев, Ломоносов
целыми днями просиживал над изучением русских летописей, а курс лекций Ф. Прокоповича, собранных в его
«Поэтике» был не только внимательно прочитан Ломоносовым, но и исписан многочисленными пометками на
поля. Именно Ф. Прокопович как «синодальный вице-президент» в ту пору, раскрыв выдающиеся способности
в простолюдине-поморе, настоял в Сенате, чтобы Ломоносов был включен в число избранных, для отправки с
Москвы на обучение в Петербургскую Академию. (Сегодня, некоторые авторы утверждают, что Прокопович
знал Ломоносова, как внебрачного сына Петра Великого.) К творчеству сподвижника Петра !, патриоту земли
Русской, Феофану Прокоповичу, Ломоносов будет обращаться всю свою жизнь. Поддержав идею К.Г.
Разумовского, о создании Батуринского университета, и написав для него устав Малороссийского гетманского
университета; обсуждая годовую смету за чаями с Государыней, («сестрой» Елизаветой?) Ломоносов
предлагал присвоить имя Феофана Прокоповича будущему университету в Батурине. Жаль, что после смерти
дочери Петра, ее приемнику: великому гольштинскому «чертушке» было не до университетов, а у
малороссийской старшины и шляхты жадность была сильнее стремления к наукам.
Воцарение «искры Петра Великого» Елизаветы Петровны самым непосредственным образом отобразилось на
личной и на творческой биографии Ломоносова. Михайло Васильевич считал, что с приходом Елизаветы
Петровны к власти, будто после лютой зимы повеяло весной. Взойдя на престол, Елизавета приблизила к себе
23
русских, она была веселого и открытого нрава, любила русские обычаи, сочиняла стихи в духе народных
песен, истово соблюдала православные обычаи. Именно при Елизавете президентом Академии стал К.Г.
Разумовский, (1746г.) на долгие годы «начальник» М. Ломоносова. В 1750 году он был назначен и гетманом
Малороссии, отчего Михайло Васильевич часто распоряжения президента Академии называл «цедульками»,
но посвятил этому событию поэтическую идиллию «Полидор». Именно при Разумовском, через двадцать лет
после создания Академии два «природных россиянина» один из них М.В. Ломоносов наконец-то получили
«место среди профессоров». Да и в деле с учреждением Химической лаборатории бивший пастух Кирилла
Розум, питавший к Ломоносову «невольное почтение» сильно помог ему. А 9 сентября 1758 года К.Г.
Разумовский подписал указ о печатании М. Ломоносова «Древней Российской истории» в Академической
типографии «для пользы публики без всякого укоснения». Для «нацсвидомитов» сразу сообщу, что слова
украинец в «Российской истории» от «княжения Рюрика до Ярослава Первого», подписанной «в свет»
гетманом Малороссии - нет. Другими словами, ни Владимир Мономах, ни Ярослав Мудрый, ни Владимир
Святой, ни Святослав Игоревич, ни Княгиня Ольга украинцами не были. Согласно «Истории Ломоносова» все
они были русскими князьями Руси. 250 лет тому назад в 1761 году, положив в основу «Летописи» изученные
им в Киеве Ломоносов написал демографический трактат «О сохранении и умножении российского народа».
Много сил, душевной энергии и здоровья, столь необходимых России, отдал Ломоносов борьбе с сановитыми
инородными бездарями! «За то терплю, - писал незадолго до кончины, - что стараюсь защитить труды Петра
Великого, чтобы выучились россияне, чтобы показали свое достоинство... Знаю, что обо мне дети Отечества
пожалеют».
В семейных предания Ломоносовых-Корельских часто вспоминают бабушку по материнской линии и ее
поморские рассказы о чудной речке Россь, куда вернутся их потомки... По мужской линии наследников у
Ломоносова нет. За то какова прекрасная женская линия. Предоставлю слово его лучшему биографу Евгению
Лебедеву: «21 февраля 1749 года Елизавета Андреевна родила Ломоносову дочь, получившую при крещении
имя Елена. Пройдет время, Елена Михайловна Ломоносова (1749-1772) выйдет замуж за А.А. Константинова
(1728-1808), бывшего студента Академического университета, библиотекаря Екатерины!!. Одна из их дочерей,
Софья Алексеевна, станет женою знаменитого генерала Н. Н. Раевского. Их дочь Мария Николаевна
(правнучка Ломоносова) последует за своим мужем декабристом Сергеем Волконским в Сибирь. Пушкин
который был в молодости увлечен Марией Волконской, посвятит ей поэму «Полтава» (1828) намерено
позаимствовав у Ломоносова краски для описания скачущего перед войсками Петра ! и вообще батальных
сцен. Кроме того, датой начала работы Пушкина над «Полтавой» станет 4 апреля (день памяти Ломоносова).»
Сегодня, в юбилейный год Ломоносова, держа в руках 10-ти томное издание Сочинений Михаила Васильевича
понимаешь, насколько он многогранен и многолик. Однодневными торжествами здесь не обойтись. Темы
поднятые Ломоносовым и в наши дни остры и злободневны. Как и его слова: «Наука есть ясное познание
истины, просвещение разума, непорочное увеселение жизни, похвала юности, старости подпора,
строительница градов, полков, крепость успеха в несчастии, в счастии - украшение, везде верный и
безотлучный спутник».
Автор статьи: Николай Яременко
Сайт Ukrainе-in
24