Субъекты и содержание обязательственных отношений
advertisement
МОСКОВСКИЙ ЭКОНОМИКО-ПРАВОВОЙ ИНСТИТУТ Кафедра государственно-правовых дисциплин Курс: Римское право Тема 6. Лекция 10. Обязательственное право. Субъекты и содержание обязательственных отношений. План лекции: 1. Обязательственное право и отношения. 2. Субъекты обязательственных отношений. 3. Содержание обязательственных отношений. Москва 2010 1. Обязательственное право и отношения. Римское обязательственное право — самое значительное и совершенное правовое наследие Рима и точная разработка всех существующих отношений между обычными собственниками товаров: купли и продажи, услуг, займа, соглашений и других обязательств. Именно благодаря этим качествам римское обязательственное право, в несколько измененной и дополненной форме, было включено во французский гражданский кодекс (Code civil) и в другие буржуазные законодательства континентального типа. Римское обязательственное право являлось частью имущественного права с действием inter vivos. В этом смысле обязательственное право не отличалось от права на вещи, которое также являлось частью имущественного права с действием inter vivos. Во всем другом обязательственное и вещное право существенно отличались друг от друга. Право на вещи представляло собой собрание правовых норм, устанавливающих постоянные правомочия носителей права непосредственно и в своих интересах полностью или частично пользоваться вещами, а все другие лица были обязаны не препятствовать им в этом. Обязательственное право представляло собой собрание правил, по которым устанавливались права определенных субъектов, называемых кредиторами, требовать от строго определенных лиц, называемых должниками, определенных действий, которые в конечном итоге имели имущественную природу. На основании предписаний древнего права устанавливалась непосредственная власть носителей вещно-правовых правомочий над вещами, а так как при этом существовали и обязательства всех других лиц почитать эту власть, в вещно-правовых отношениях устанавливалась и опосредованная власть над этими лицами. Между тем, эта власть была пассивной: правомочное лицо могло требовать от любого не препятствовать ему в использовании предмета вещно-правовых отношений, но не имело возможности требовать от кого бы то ни было активного содействия по осуществлению своих правомочий. Напротив, предписания обязательственного права имели другое предназначение. На основании этих предписаний устанавливалась активная власть кредитора над должником: кредиторы обладали имущественными правами по отношению к должникам, а последние — по отношению к кредиторам — имущественными обязанностями. Это право кредиторов требовать имущественные ценности от должников было jus in persona, т. е. оно устанавливалось между точно определенными лицами, вступающими между собой в правовые отношения, особым образом (по соглашению, путем деликта и разными другими способами). Это свойство обязательственного права применяться по отношению к точно определенными лицам или сторонам, обозначалось как действие inter partes. Согласно этому принципу, обязательственное право являлось правом, регулирующим имущественные отношения как inter vivos, отношения, действующие inter partes, проявляющиеся активно как jus in persona или как право кредиторов требовать исполнения имущественных обязательств от строго определенных лиц, или должников, Иными словами, обязательственное право представляло собой собрание правил, по которым регулировались отношения между кредиторами, правомочными требовать исполнения имущественных обязательств, и должниками, обязанными выполнять эти требования. Обязательственные отношения. До постклассического права не существовало определения обязательственных отношений. Римские юристы предпочитали казуистически перечислять и обрабатывать случаи обязательств. Только компиляторы Юстиниана отступили от такого способа рассмотрения, и в Институциях дали определение обязательств: «Обязательство — это правовые узы, в силу которых мы связаны необходимостью что-либо исполнить в согласии с правом нашего государства». Кроме того, в Дигестах Юстиниана сохранено и определение содержания обязательственных отношений, приписываемое известному юристу Павлу: «Сущность обязательства состоит не в том, чтобы сделать какой-нибудь предмет или какой-нибудь сервитут нашим, но чтобы связать другого перед нами, дабы он дал что-нибудь или сделал, или предоставил». Из приведенных определений обязательственных отношений, сохранившихся в Юстиниановой кодификации, следует: а) обязательственные отношения существовали лишь между двумя сторонами: между кредитором и должником; б) на основании этих отношений кредитор получал имущественное право требовать от должника, чтобы он что-нибудь дал (dare), что-нибудь сделал (facere) или что-нибудь предоставил (praestare); в) должник должен был, под угрозой экономических санкций, выполнить требование кредитора. Иными словами, римские юристы определяли обязательственные отношения как имущественные отношения между кредитором, уполномоченным требовать какое-либо dare, facere или praestare, и должником, который под угрозой санкций обязательственного права должен был выполнить требование кредитора. Обязательственные отношения между кредитором и должником, на основании которых кредитор был правомочен, а должник обязан к какому-либо dare, facere или praestare, должны были основываться на некоем праворелевантном факте, который согласно правовым предписаниям служил причиной установления или источником обязательственных отношений. Чаще всего праворелевантными фактами, служащими источниками обязательств были соглашения и деликты. Кроме них, основными источниками обязательственных отношений римское право признавало и многие другие факты, имеющие то же действие и называемые variae causarum figurae. Обязательственные отношения устанавливались, только когда субъекты обязательства правовым образом вступали в отношения по поводу предмета обязательственной природы — какого-либо dare, facere или praestare. Установленные обязательственные отношения представляли собой jus in persona, т. е. давали правомочия кредитору лично требовать от должника определенного имущественного исполнения; эти отношения были относительными, так как имели силу лишь между кредитором и должником — действовали только inter partes. 2. Субъекты обязательственных отношений. Обязательственная право- и дееспособность. При обязательственных отношениях должны существовать субъекты обязательства, или лица, в чью пользу или в чье бремя устанавливалось обязательство. Лица, в чью пользу гласили обязательства, назывались активными субъектами обязательства, или кредиторами. Пассивными субъектами обязательства, или должниками (reus debendi, reus prornittendi, debitor) были лица, на которых ложилось обязательственное бремя. Полной активной и пассивной обязательственной способностью обладали римские граждане sui jures, если являлись дееспособными. Только активную обязательственную способность, т. е. способность быть кредиторами в обязательственных отношениях, имели и несовершеннолетние лица sui jures, как и другие недееспособные граждане. Самостоятельная активная обязательственная способность таких лиц, как и их пассивная способность, регулировались предписаниями об опеке и попечительстве. Особыми предписаниями о правовом положении латинов и перегринов регулировались и вопросы их обязательственной способности. Лица alieni juris и рабы в облигационном праве считались орудиями воли pater familias или его nuntii. В этом качестве они могли заключать любые правовые сделки по приобретению имущества, т. е. могли быть активными субъектами обязательственных отношений. Приобретениями этих лиц непосредственно пользовался pater familias, вершащий над ними отцовскую власть. В виде исключения, у лиц alieni juris и рабов признавалась и пассивная обязательственная способность в случаях, известных как асtiones adiecticiae qualitatis, actiones noxales и obligationes naturales. I. Действие обязательств по отношению к лицам alieni juris и рабам. Actiones adiectiae qualitatis. В конце республики и в начале принципата, в период интенсивного хозяйственного развития, patres familias заключали важные торговые, финансовые и другие хозяйственные сделки и через лиц alieni jures и рабов. В связи с тем, что лица alieni juris и рабы согласно предписаниям закона могли заключать только сделки по приобретению имущества, в результате деятельности этих лиц patres familias могли становиться лишь "locupletiores", или богаче, но не были обязаны оплачивать их долги. Такая позиция римского права тормозила развитие хозяйственной деятельности Рима: она исключала возможность с помощью подчиненных лиц заключать обременительные сделки, т. е. сделки, типичные для товарного оборота. Для того, чтобы устранить этот недостаток, римские преторы ввели так называемые actiones adjecticiae qualitatis. Actiones adjecticiae qualitatis являлись исками, которые могли выдвинуть против pater familias кредиторы по требованиям, возникшим на основании соглашения, заключенного с лицами alieni juris или рабами, которым pater familias доверил или свободное управление какой-либо частью своего имущества или заключение строго определенной сделки. По некоторым actiones adjecticiae qualitatis patres familias отвечали за полную сумму принятого долга, по другим лишь за стоимость отдельного имущества, переданного в управление лицам alieni juris и рабам. а) По величине отдельного имущества patres familiias отвечали перед кредиторами на основании так называемого actio de peculio, actio de in rem verso и actio tributoria. Actio de peculio служил защитой кредиторов по поводу сделок, заключенных с лицами alieni juris или с рабами, которым pater familias доверил управление peculium. Лица alieni juris и рабы при управлении peculium — отдельной имущественной массы — были правомочны заключать все правовые сделки, кроме вручения подарков. Pater familias были ответственными по обязательствам, возникшим при управлении пекулиумом, на величину стоимости отдельного имущества, т. е. самого пекулиума. Actio de peculio мог применяться не позднее одного года со смерти или освобождения раба, или же эмансипации лица alieni juris, при условии, что пекулиум и в дальнейшем останется в собственности pater familias или его родственников. При выплате таких долгов pater familias имел право удержания (retentio), т. е. был правомочен, перед выплатой долга кредитору, вычесть из пекулиума сумму, которую сам должен был получить. Actio de in rem verso служил защитой кредиторов, вступивших в правовые отношения с лицами alieni juris или с рабами, которые в пользу pater familias брали на себя обязательства, не входящие в сферу управления пекулиумом. В таком случае pater familias должен был отвечать по этим обязательствам: на столько, на сколько было увеличено его имущество. Actio tributoria служил для защиты кредиторов, заключивших сделки с лицами alieni juris или с рабами, если последние от своего имени и с ведома pater familias занимались торговлей или ремеслом. В этом случае pater familias отвечал по величине этого отдельного имущества и не имел права первенства по выплате долга ему лично. По своим требованиям он конкурировал с другими кредиторами. б) Patres familias должны были выплачивать полную сумму долгов кредиторам за лиц alieni juris или рабов на основании т. н. actio exercitoria, actio institoria и actio quod jussu. Actio exercitoria служила для защиты кредиторов при сделках, заключенных с лицами alieni juris или с рабами, которым pater familias доверил управление каким-нибудь кораблем или заключение каких-либо сделок, связанных с мореплаванием и морской торговлей. Командиры кораблей (magister navis), если это были лица alieni juris или рабы, считались alter ego собственника корабля. Поэтому собственники кораблей были неограниченно ответственны по взятым командирами кораблей обязательствам. Actio institoria точно также устанавливала безоговорочную от- ветственность pater familias. Institor являлся лицом, которое по указанию и от имени pater familias вело какое-либо ремесленное, торговое, обслуживающее, банковское или другое предприятие. Считалось, что само утверждение на таком посту дает право этому лицу предпринимать действия, необходимые для нормальной работы предприятия. Actio quod jussu служил защитой для кредиторов, вступивших в правовые отношения с лицами alieni juris или рабами на основании тех определенных правомочий, которые предоставил этим лицам pater familias для заключения какой-то определенной сделки. И в этом случае pater familias отвечал за полную сумму взятого долга. Actiones noxales. Еще по предписаниям Законов XII таблиц лица alieni juris и рабы обладали пассивной обязательственной способностью, если путем противоправных действий наносили ущерб какому-нибудь лицу. Если эти лица совершили проступок с ведома pater familias или по его приказу (sciente domino), он считался непосредственным исполнителем проступка и обязывался возместить ущерб. Между тем, если эти лица совершали проступок без ведома pater familias или против его воли (insciente domino), применялся принцип т. н. ноксальной ответственности. По правилу ноксальной ответственности pafer familias имел альтернативу: или возместить ущерб, нанесенный лицами alieni juris или рабами, или выдать нарушителей лицам, которым был нанесен ущерб, для отработки долга. Об обязанности возмещения ущерба, причиненного проступками лиц alieni juris или рабами, освобождались те patres familias, которые перестали вершить patria potestas над нарушителями. По правилу noxa caput sequitur в таких случаях к возмещению ущерба обязывались новые носители отцовской власти или сами нарушители, если становились лицами sui juris. Естественные обязательства. Когда в классическом праве полностью были приняты начала ответственности pater familias по обязательствам лиц alieni juris или рабов в случаях т. н. actiones adjectial qualitatis, в римском праве возобладало мнение, что "по причине справедливости" в известном смысле необходимо признать пассивную дееспособность этих лиц и в случаях, когда они заключали определенные сделки без общего или специального одобрения pater familias. Так возникли натуральные обязательства или obligationes naturales. Obligationes naturales представляли собой специальный вид рбязательств, так как не были защищены в правовом отношении: они не могли стать предметом судебного спора ни по цивильным, ни по преторским искам. Согласно этому, они не являлись обязательственными отношениями в строгом смысле слова. Основным правовым следствием натуральных обязательств являлась добровольная выплата долга: к должнику, который добровольно выплачивал долг, не могло применяться condicio indebiti как средство реституции за совершенный проступок. Кроме того, естественные обязательства могли быть обновлены (novatio), могли быть учтены при компенсации и могли послужить основанием для установления персонального или реального обеспечения кредиторов. Кроме обязательств лиц alieni juris и рабов, натуральными обязательствами считались и обязательства недееспособных лиц, взятые без одобрения опекунов или попечителей, а вероятно, и обязательства должностных лиц, если выяснялось, что они были взяты нe в соответствии с формой, предписанной правом. II. Действие обязательств по отношению к третьим лицам. Обязательства в пользу или в обременение третьих лиц. Одно из основных правил римского обязательственного права гласило: никто не может договориться за другого. Это было следствием понимания обязательственных отношений, действующих лишь inter partes, или между сторонами самого обязательства. Создание обязательственных отношений за других лиц было res inter alios acta. Никто из тех, кто не участвовал при возникновении обязательств в возникающих обязательственных отношениях не мог выступать ни кредитором, ни должником. Между тем, это было только изначальной позицией римского права. В юридической практике правило alteri stipulari nemo potest было ограничено уже Законами XII таблиц. Уже с тех пор деликтные обязательства и требования лиц alieni juris и рабов считались долгами и требованиями самих pater farnilias. Ограничение упомянутого правила происходило и при введении actiones adjecticial qualitatis, так как тогда практически не существовало обязательств и требований лиц alieni juris или рабов, которые были не в пользу или за которые не были ответственны сами patres farnitias. В связи с тем, что это правило было дерогировано и в отношениях между лицами sui juris, например, при легатах, которые устанавливали обязательства между легатариями и наследниками, если они сами не участвовали в их создании, то в Кодексе Юстиниана, если еще и не было формально отменено, то почти совсем потеряло свое значение. Тогда же возникли и stipulationes poenae, которые служили средством обеспечения обязательств, при которых и кредиторами и должниками являлись лица, не участвующие в их заключении. Исполнение в обязательственных отношениях. Обязательства, устанавливаемые действиями исполнителя или уполномоченного, составляли часть обязательств, гласящих в пользу или обременение третьих лиц. Это были все те обязательства, которые заключали правомочные свободные лица — лица sui juris. Способы привлечения исполнителя были очень различны. В старое время существовали только официальные исполнители (опекуны и попечители), назначаемые по завещанию или по непосредственному предписанию закона, или решением государственных органов. В классический период, кроме официальных исполнителей, часто действовали и договорные, или процессуальные уполномоченные, т. е. исполнители, управомоченные судьей или договором об исполнении (mandatum), как и такие исполнители, которые действовали по собственной воле и без какого-либо предварительного соглашения. Содержание исполнения в римском праве не уравнено с содержанием современного, или т. н. непосредственного исполнения (кроме судебного), когда исполнитель действует от имени субъекта власти. В римском праве исполнитель действовал от своего имени и по своему разумению, передавая приобретенное в результате своих действий субъекту власти и требуя от него возмещения своих расходов ло исполнению. Это могло совершаться или при помощи денежной цессии (асtio par transpositionem), или разделением приобретенного. Замена субъектов обязательственных отношений. В старом римском праве действовал принцип, по которому обязательства не могли передаваться сингулярным образом, но лишь как составная часть всего имущественного комплекса. В классическом праве было проведено разделение на обязательства, которые могут перерваться, и обязательства без права передачи. Непередаваемые обязательства назывались obligationes intuitu personae, или строго личные обязательства. Они не могли передаваться другим лицам ни при жизни, ни в случае смерти сторон обязательственных отношений. Другие обязательства могли передаваться. Перенос обязательств был известен как cessio (delegatio) или передача обязательств. Активная цессия существовала в случаях, когда происходила передача требований, а пассивная в случаях принятия на себя чужих долгов. а) Активная цессия, или передача требований, состояла в перемене кредиторов обязательств. При этой цессии прежний кредитор (cedent) передавал свои требования новому кредитору (цессионарию) и одновременно обязывал должника выполнить прежнее требование в пользу этого лица. Старейшей формой активной цессии была стипуляция по новации inter varias personas. При этой стипуляции должник освобождался от обязательств перед старым кредитором лишь для того, чтобы по его приказанию заключить новое идентичное соглашение с цессионарием. При такой цессии по требованию, кроме погашения старых обязательств для установления новых, погашались и все акцессорные обязательства. Кроме того, это не могло произойти без согласия самого должника, или debitor cessia. Для того, чтобы устранить эти неудобства договорной цессии, для передачи требований стала служить процессуальная цессия. Она устанавливалась по поводу спора об определенных обязательствах. Прежний кредитор, или цедент, при вынесении спора назначал cognitor-a или прокуратора (оба в этом случае были цессионариями) и перепоручал им вести спор и далее в собственных интересах и по своему разумению. Таким образом достигалась активная цессия и без согласия должника, при этом и акцессорные требования не погашались. Наконец, когда цессионарию по заявлению цедента были приданы т. н. actiones utiles, путем которых он мог самостоятельно судиться с должником по цедитарным обязательствам, была введена новая форма цессии — передача требований по соглашению между старым и новым кредиторами, без необходимости иметь и согласие должника. Цессия могла быть исполнена т. н. denuntiatio, или простым извещением должника о перемене кредитора. После этого извещения должник обязывался выплатить долг только цессионарию. На основании такой цессии новый кредитор получал все права, которыми обладал и цедент. Цедент обязан был гарантировать, что требования действительно существуют (nomen verum esse), но не был обязан гарантировать, что данные требования ликвидны и подлежат денежному возмещению (nomen bonum esse). Интересно, что по предписанию lex An astasian а цессионарий обременительной цессии не обладал правом требовать от должника выплатить больше того, что в качестве возмещения за передачу требований он сам заплатил цеденту. б) Пассивная цессия обязательств или взятие на себя чужого долга (delegatio debitoris) являлась соглашением между кредитором и лицом, которое по форме, предписанной законом, согласилось выплатить чужой долг. В связи с тем, что такая пассивная договорная цессия, или делегация, имела те же недостатки, что и договорная активная цессия, в конце республики была введена и процессуальная активная цессия. Между тем, при процессуальной передаче долга кредитор не должен был судиться с делегатом, т. е, с новым должником, если не была внесена сумма денег как гарантия, что делегат действительно выполняет приговор. Пассивная цессия, устанавливаемая лишь соглашением между старым (delegans) и новым (delegatus) должниками, не допускалась никогда. Такая цессия не имела силы по отношению к кредитору, но при определенных условиях могла иметь некоторые правовые последствия для лиц, ее заключивших. III. Совокупные обязательственные отношения. Раздельные совокупные обязательственные отношения. Как правило, обязательственные отношения возникали между одним активным и одним пассивным субъектом обязательства, т. е. между одним кредитором и одним должником. Но были не редки и случаи, когда в одни и те же обязательственные отношения, с активной или пассивной стороны, вовлекалось большее число лиц. В таких случаях возникали т. н. совокупные обязательства, или совокупные обязательственные отношения. В случае, когда предметом совокупных обязательственных отношений была делимая вещь, в силу вступала правовая предпосылка (presumptio juris), что имеются в виду раздельные совокупные обязательственные отношения или обязательства большего числа лиц, но с точно определенными требованиями и долгами. В раздельных совокупных обязательственных отношениях каждый кредитор имел право получить лишь столько, сколько ему "pro parte rata" полагалось, а каждый должник должен был выплатить столько, сколько "pro parte rata" был должен. Точнее, в раздельных совокупных обязательственных отношениях существовали только те требования и долги, которые имели кредиторы и должники. Солидарные обязательства. Солидарные обязательства, или нераздельные совокупные обязательственные отношения возникали, когда на стороне кредитора и на стороне должника имелось большее число лиц, но при этом какой-нибудь кредитор имел право получить по всем требованиям (in solidum) от имени всех, соответственно кто-нибудь из должников должен был выплатить весь долг, также отягощающий всех. Солидарные обязательства в римском праве делились на несколько групп, по предмету и по способу их установления. а) Если предметом престации совокупных обязательственных отношений была неделимая вещь, солидарные обязательства устанавливались ipso jure: не было необходимости в специальном соглашении. В таком случае кто-нибудь из кредиторов имел право получить целую вещь, а кто-нибудь из должников должен был выполнить всю престацию. От выбора кредиторов (элективная солидарность) зависело, кто из должников должен выполнить обязательственную престацию. Когда обязательственная престация выполнялась избранным должником, другие должники освобождались от обязательств. И наоборот: когда один из кредиторов получал по требованиям, другие кредиторы теряли право требовать выполнения обязательственной престации. б) Солидарные Договорные обязательства солидарные могли обязательства возникать назывались и путем договора. корреальными. Они устанавливались путем стипуляции, заключенной или между одним кредитором и несколькими должниками, или между несколькими кредиторами и одним должником. Как правило, предметом корреальных обязательств являлись делимые вещи. В зависимости от того, существовали ли корреальные обязательства "plures rei promittendi", различались активные и пассивные корреальные обязательства. При активных корреальных обязательствах, т. е. при обязательствах с несколькими кредиторами, в принципе любой кредитор обладал всеми правами по отношению к должнику, какими он обладал бы, будучи единственным кредитором целого обязательства. Между тем, по обязательствам в целом мог получить лишь один из них. Кто это будет, зависело или от соглашения между кредиторами, или от инициативы кого-нибудь из них. Кредитор, который по соглашению между кредиторами или по собственной инициативе потребовал от избранного должника исполнения долга, мог получить весь долг, мог судиться по нему, мог его погасить каким-либо из способов погашения обязательств ipso jure. Когда обязательство погашалось одним из этих способов, ни один другой кредитор не был правомочен требовать выплаты долга. Должники могли воспротивиться таким требованиям с помощью exceptio doli или ехceptio rei in judicium deductae. Отношения между кредиторами, после получения долга одним из них, регулировались предписаниями о договорном союзе (societas) или предписаниями о случайном союзе (communio), или предписаниями об отношениях между наследниками, или предписаниями об отношениях между субъектом власти и уполномоченным (mandatum). Вопреки праву получения долга кредиторами, когда один из них выступал от имени всех, любой из них имел право, но лишь от своего имени, отказаться от собственных требований. Отказ одного из кредиторов, как и погашение требований одного из них, которое наступало при confusio или capitis deminutio, не оказывали действия на право других кредиторов. При пассивных корреальных обязательствах, т. е. обязательствах, которые имели несколько должников, кто-нибудь из корреальных или солидарных должников, избранных кредиторами (элективная солидарность) должен был платить по всем обязательствам. Выплата по обязательствам, совершаемая одним из способов, предусмотренных для погашения обязательств ipso jure, действовала по отношению ко всем должникам. Способы погашения обязательств, действующие ope exceptionis и приносящие пользу только одному из них, не считались способом погашения совокупного корреального обязательства: должники, не имеющие права подтвердить решение, на основании которого от них отводились бы требования кредиторов, оставались и далее под обязательствами. В одном случае долги следующих должников могли погашаться и без выплаты долга со стороны избранного должника. Это осуществлялось в связи с тем, что по предписаниям консумационное действие классического судебного права существовало разбирательства. и т. н. Консумационное действие означало, что с началом процесса, в момент т. н. litis contestatio, доходило до погашения старых обязательственных отношений и создания отношений condemnari Dportere, т. е. обязательств сторон ждать решения суда и выполнять приговор. Поэтому было решено: когда по одному из солидарных должников производилась litis contestatio, при этом погашались требования и по другим. Между тем, в связи с фактом, что кредитор при судебном разбирательстве не всегда мог быть уверен, что избрал должника, который действительно в состоянии выполнить обязательства, Юстиниан отменил консумационное действие судебного разбирательства и предоставил кредиторам право постепенно судиться с солидарными должниками, пока их совокупные обязательства не будут полностью выполнены. В связи с тем, что он предоставил кредиторам такие возможности, Юстиниан ввел и т. н. beneficium divisionis, т. е. право тяжущегося должника требовать от кредитора, чтобы он вел спор против всех присутствующих и отсутствующих должников и от каждого из них требовал лишь соответствующую часть обязательств. После таких изменений корреальные обязательства были почти уравнены с раздельными совокупными обязательственными отношениями. Отношения между должником, выполнявшим корреальные обязательства и другими пассивно обязанными лицами, регулировались или предписаниями о договорном союзе (societas), или предписаниями о случайном союзе (communio) и подобными им. Кроме правовых средств, предусмотренных для регулирования таких отношений, при которых должники, вернувшие долг, могли требовать того же и от других, позднее в классическом праве был установлен и т. н. beneficium cedenedarum actionum. Beneficium cedenedarum actionum давал право должникам, выплатившим солидарные обязательства, требовать от кредиторов отозвать все иски, которые они могли выдвигать против других должников. в) Неправовые, или кумулятивные, солидарные обязательства возникли путем противоправных действий, совершенных со стороны нескольких сообщников, или которыми наносился вред защищаемым правом интересам нескольких лиц. В случае таких солидарных обязательств, названных деликтной солидарностью, каждый должник должен был выплатить всю сумму штрафа (роепа privata), предусмотренного за определенное противоправное действие, причем каждому лицу, чьим интересам был нанесен ущерб. Выплата роепа privata со стороны одного должника не погашала обязательств других должников; и удовлетворение требований одного кредитора не препятствовало другим бороться за удовлетворение своих требований. Согласно этому, в данном случае речь шла не об элективной, но лишь о т. н. кумулятивной солидарности. Как правило, кумулятивная солидарность возникала при деликтах, которые наносили вред личным вещам римских граждан. При делик тах, требующих возмещения имущества, обычно действовали правила элективной солидарности. 3. Содержание обязательственных отношений. Предмет обязательственной престации. На основании любого обязательства у должника возникала обязанность исполнять что-либо по требованию кредитора. Действие, которое должен был предпринять должник на основании требования кредитора, называлось обязательственной престацией. Она всегда состояла из какого-либо dare, facere или praestare, т. е. в обязательстве должника дать нечто кредитору, что-нибудь сделать для него или, напротив, не сделать, воздержаться от чего-либо или претерпеть что-либо. Обязательства должника, обязывающие его dare, назывались obligationes in dando. На основании этих обязательств должник должен был передать кредитору некую вещь или в собственность или в беспрепятственное владение, или в интересах кредитора установить на свою вещь какое-либо право (jus in re aliena). При обязательствах facere должники обязывались что-либо сделать для кредиторов или наоборот, не сделать того, что они могли бы сделать, если бы не существовало обязательств. Эти обязательства назывались obligationes in faciendo или nоn faciendo. Obligationes in faciendo обязывали должника передать кредитору во временное пользование некую вещь, сохранять некую вещь кредитора, в определенное время восстанавливать некую принятую от кредитора вещь или употреблять собственные физические или интеллектуальные способности в интересах кредитора. Obligationes in nоn faciendo обязывали должника не совершать в собственных интересах того, что он мог бы совершить, если бы не существовало обязательств. В источниках римского права не было достаточно точно выражено, в чем состояли обязательства praestare, называемые obligationes in praestando. Между тем, в связи с содержанием обязательств dare и facere (non facere), обязательствами praestare принято считать все другие обязательства, т. е. все те обязательства, при которых должники обязывались нечто претерпеть или не препятствовать кредитору в проведении определенных действий, против которых могли бы возражать, если бы не существовало обязательств. Но шла ли речь об обязательствах in dando, in faciendo, in non Eaciendo или in patiendo (in praestando), любое обязательство должно было соответствовать некоторым существенным условиям, чтобы вообще выступать как престация в обязательственных отношениях. Условия были следующими: а) обязательственная выполнимой (possibilis). престация Возможными должна считались быть престации, возможной, выполнение которых не противоречило физическим законам или физиологическим возможностям должников. Престации, выполнение которых в этом аспекте было невозможным, не приводили к установлению обязательственных отношений: impossibilium nulla est jbligatio; б) обязательственная престация не должна оскорблять моральные чувства или bonos mores. Неморальные обязательства, т. е. обязательства, чья престация противоречила добрым нравам, были недействительными; в) обязательственная престация не должна быть противоправной или запрещенной законом. Обязательства с престациями, противоречащими предписаниям и общим принципам правопорядка были недействительными, если не шла речь о престациях, запрещенных предписаниями leges minus quam perfectae или leges irnperfectae. В таких случаях, даже будучи противоправными, обязательственные престации могли иметь определенные правовые последствия; г) обязательственная престация должна быть определенной или хотя бы определяемой (obligationes certae). Определенными были те престации, при которых уже в момент установления обязательств было точно определено, что и сколько должен должник; при определяемых престациях в момент их установления не было известно, что и сколько должен должник, но все же были даны все элементы для позднейшего определения предмета и величины долга (obligationes incertae). Неопределенные престации, т. е. престации при которых не было известно и не могло стать известно в дальнейшем, что и сколько должен должник, предопределяли недействительность обязательств; д) обязательственные престации должны быть оценены в денежном отношении (pretio aestimatilis). Это не означало, что обяза- тельственными престациями являлись лишь те акции, которые согласно законам экономического оборота имели утвержденную стоимость в деньгах. По предписаниям римского правопорядка, особенно по предписаниям obligationes in faciendo или in praestando, многие действия, которые сами по себе не обладали экономической ценностью, могли выступать как обязательственные престации, так как и они, в случае их неисполнения, сводились к денежной сумме, утверждаемой решениями римских судов. Точнее, по предписаниям римского права как престации, оцениваемые в деньгах, были определены и те действия, которые следовали экономическим законам обмена, и те, которые не обладали такой природой, но которые решениями римских судов могли быть трансформированы или в возмещение ущерба, или в poena poivata, которые должник должен был выплатить кредитору. Делимые и неделимые обязательства. В связи с тем, была ли обязательственная престация делимой или неделимой, обязательства делились на obligationes divisibiles и obligationes indivisibiles. Делимыми обязательствами были те, престация которых могла быть выполнена "pro parte rata" нескольких лиц, причем без ущерба для интересов кредиторов. Как правило, это были обязательства, предметом которых являлась делимая вещь. Неделимые обязательства имели своим предметом неделимую вещь (res indivisibilis) и не допускали выполнения "pro parte rata". Деление обязательств на делимые и неделимые являлось следствием особого значения совокупных обязательственных отношений. Индивидуально и генетически определенные обязательства. Индивидуально определенными обязательствами являлись те, престации которых касались индивидуально определенных вещей (res non fungibiles) или вещей, определенных in specia. Напротив, обязательства, престации которых касались генетически определенных вещей (res fungibiles), назывались генетически определенными, или определенными in genere. Деление обязательств на определенные in specie и определенные in genere являлось следствием того значения, какое имело приращение или погашение обязательственных отношений. Обязательства, определенные in specie, погашались при естественной гибели предмета обязательства. Обязательства, определенные in genere не погашались при естественной гибели некоторого количества вещей, которые должник приготовил для выплаты обязательств. В таких случаях обязательства должника не прекращались, он обязан был передать кредитору другое количество предметов согласованного или среднего качества. По этим обязательствам действовало правило: genus perire non censetur или senit dominus. Разовые, постоянные и сукцессивные обязательства. Разовыми являлись те обязательства, при которых престация выполнялась одним единственным действием, воздержанием от действия или претерпеванием чего-либо со стороны должника. Постоянными являлись те обязательства, которые обязывали должника нечто постоянно предпринимать, постоянно воздерживаться от определенных действий или постоянно претерпевать что-либо. При сукцессивных обязательствах должник выполнял обязательства перед кредитором действием, воздержанием от действий и претерпеванием чего-либо. Совокупность всего этого должна была соответствовать величине всего обязательства, т. е. при этих обязательствах должник путем частичных периодических или непериодических престации выполнял свое обязательство. Альтернативные обязательства и facultas alternative Альтернативными дополнительным обязательствами, согласием на т. н. как facultas и обязательствами alternative, являлись с те обязательства, при которых до момента их выполнения не было точно известно, что будет предметом престации. Альтернативные обязательства возникали в случае, когда при самом заключении обязательств определялись две и более престации, из которых должник должен выполнить одну для того, чтобы считалось, что обязательство погашено. Выбор, какую из утвержденных престации выполнить, как правило, принадлежал должнику. Если выполнение одной из них стало невозможным, обязательства должника не погашались до тех пор, пока существовала возможность выполнения какой-либо другой. Обязательствами с дополнительным согласием на facultas alpernativa являлись такие, при которых обговаривалась одна престация, но должнику позволялось вместо обговоренной выполнить какую-нибудь другую, или факультативную: una res in obligatione, lual vel plures res in solutione. При этих облигациях обязательства должника не погашались, если согласованная престация стала невозможной, хотя и далее существовала возможность выполнения эакультативной. Obligationes stricti juris и obligationes bonae fidei. Большое влияние на содержание обязательственных отношений имел факт, установлены ли обязательства по предписаниям древнеримского права (jus strictum) или по предписаниям преторского права (jus aequum). При обязательствах по древнему римскому праву судья не был обязан выяснять, достигли ли стороны цели (causa), ради которой сделка была заключена. Задача судьи была гораздо проще: он должен был выяснить, была ли заключена сделка и каким было требование кредитора. Чтобы выяснить, каким было требование кредитора, достаточно было определить его стоимость в денежном выражении. В таком случае выдвигалась condictio certae creditae pecuniae. По поводу этого иска судья удовлетворял исковое требование, если убеждался, что кредитор действительно имел право требовать от должника сумму, из-за которой судился. Если такого обязательства не существовало, или кредитор требовал больше того, что должник был действительно должен, исковое требование отклонялось. Когда рассматривались обязательственные отношения с престацией не на сумму денег, а на какой-либо точно определенный предмет, использовалась condictio triticaria. Вынося решение по поводу condictio triticaria или actio de omni certa re, судья должен был определить стоимость предмета спора в деньгах. Более сложной была задача судьи при обязательствах stricti juris, гласящих о каком-либо incertum или quidquid dare facere oportet. В этих случаях судья должен был убедиться: существовали ли обязательства, что было предметом этих обязательств и какова была стоимость предмета. При таких исках (actio incerti) не существовало опасности прекращения тяжбы из-за требования суммы больше той, которую должник должен был в действительности. Совсем иначе действовали судьи при вынесении приговоров по обязательствам bonae fidei, т. е. обязательствам, защищаемым действиями римских магистратов, вынужденных принимать во внимание потребности экономического оборота. Перед потребностями экономического оборота исчезали формализм и суровость древнего права, уступая место свободе толкования и гибкости в применении правовых норм. Именно поэтому римские преторы в качестве основного принципа при толковании содержания обязательств, создаваемых во время усовершенствования классического права, усвоили принцип bonae fidei и приговоры по поводу таких обязательств выносили не на основании внешней манифестации воли сторон, но в каждом отдельном случае исследовали, чего в действительности хотели достичь стороны, вступая в обязательственные отношения, и каковы были их намерения. На основании принципа bonae fidei судья должен был расследовать, была ли в данном случае достигнута causa, или правовая цель, заключенной сделки, не было ли в данном случае обмана (dolus), принуждения (vis ас mеtus), заблуждения, компенсации или добавочных соглашений и т. д. Судья обязан был продолжить разбирательство, пока этого требовали стороны. Иными словами, при установлении содержания обязательственных отношений bonae fidei требовалось поступать согласно с известными обстоятельствами, возникающими при заклю- чении, действии и погашении каждой сделки. Решение принималось quidquid dare facere oportet ex aequo et bono (ex fide bona). Возмещение ущерба. Кредитор, должник которого исправно, в назначенном месте и назначенное время не выполнял обещаний престации, имел право выдвинуть иск и требовать возмещения ущерба (reparatio damni). Право требовать возмещения убытков имели и лица, чьи ценности материальной природы были повреждены при противоправных действиях деликвентов. Основные правила установления договорных обязательств (договорных деликтов) и при повреждении чужих ценностей были различными. а) Ответственность должника за неисполнение договорных престаций в древнем праве определялась объективно: должник должен был возместить ущерб без ссылок на причины, которые мешали ему выполнить обещанную престацию, т. е. при установлении обязательств должника по возмещению нанесенного кредитору ущерба не принималось во внимание, по какой причине не было выполнено данное обязательство: по вине должника или под действием непреодолимой силы. В течение классического периода принципы объективной ответственности постепенно были заменены принципами субъективной ответственности должника. А именно, по предписаниям классического права должник обязывался возместить ущерб в том случае, когда ущерб наносился из-за невыполнения вовремя престации по вине самого должника. Степень вины должника в то время определялась как dolus или как culpa. Как dolus, или умысел, определялось всякое преднамеренное и сознательное неисполнение договорных обязательств, а как culpa — всякое неисполнение по нерадению, т. е. всякое неисполнение договорных обязательств из-за того, что должник не заботился о взятых на себя обязательствах так, как заботился бы, например, добрый домохозяин. Если должник не был виновен в неисполнении договорной престации, он освобождался от обязательств по отношению к кредитору. В таких случаях неисполнение обязательств приписывалось действиям непреодолимых сил (vis major). Как vis major или casus maiores определялись все непредвиденные и недоступные предвидению обстоятельства, последствия которых невозможно было устранить, даже если бы их можно было предвидеть. Между тем, и в классическом праве, но лишь для некоторых обязательств, удержалась объективная ответственность должника. Эта ответственность называлась custodia и существовала при договоре об услугах, договорах между судовладельцами, содержателями постоялых дворов и т. д. как и некоторых вариантах договоров аренды. Ответственность custodia или за сохранение вещи толковалась как ответственность по т. н. casus minores. Casus minores являлись такими непредвиденными обстоятельствами, последствий которых можно было бы избежать, если бы они были предвидены. В праве Юстиниана ответственности должников были по полностью возмещению восстановлены убытков из-за принципы неисполнения договорных обязательств. Согласно с правилами Юстиниановой кодификации требование возмещения убытков относилось к omne damnum любых убытков, понесенных кредитором из-за невыполнения обязательств со стороны должника. Возмещение убытков охватывало возмещение за действительно нанесенный ущерб, или damnum emergens, а также возмещение за потерянную прибыль, или lucrum cessans. Если невыполнение обязательств произошло под действием непреодолимых сил (vis major), т. е. под действием происшествий, должники освобождались от ответственности перед кредитором, но лишь по обязательствам, определенным in specie. Как проявление непреодолимых сил определялись кораблекрушения, землетрясения, наводнения и подобные природные катастрофы. Когда невыполнение договорной престации можно было поставить в вину должнику, т. е. объявить его dolus, его culpa и при некоторых других видах непогашения, он должен был возместить убытки. Ответственность за dolus и далее толковалась как ответственность при сознательном и преднамеренном невыполнении взятых обязательств. Чтобы убедиться в существовании dolus, не было существенно, не хотел или действительно не мог должник выполнить престацию. Ответственность за dolus, или сознательное невыполнение обязательств обременяла всех должников. Ответственность за culpa, или нерадение, разделялась на несколько групп. Culpa lata, или грубая небрежность, была уравнена с dolus. За нее ответствовали все должники. Противоположно culpa lata была culpa levis, или легкая небрежность. Culpa levis делилась на два подвида: culpa levis in abstracto и culpa levis in concreto. Culpa levis in abstracto, или абстрактная легкая небрежность, состояла в непредвидении и непринятии таких мер, которые предвидел бы и предпринял добрый домохозяин по исполнению договорных обязательств. Culpa levis in concreto или diligenta quam in suis (конкретная легкая небрежность) состояла в не предвидении и непринятии таких мер для выполнения обязательств, которые должник предвидел бы и предпринял, если бы речь шла о его личных интересах. Ответственность custodia в Юстиниановой кодификации была разделена на culpa in elegendo и culpa in custodiendo, что означало: в отдельных случаях должник отвечал за невыполнение обязательств, которое не могло быть поставлено ему в вину, потому что совершил ошибку при выборе лиц, руководящих работами в его мастерской, или потому что при сохранении доверенной ему вещи не предпринял мер, которые сделали бы невозможным причинение ущерба. б) По предписаниям Lex Aquilia возмещение ущерба (reparatio damni) и выдача эквивалента пострадавшему лицу начало выступать и как санкция за противоправные действия, при которых были нарушены имущественные интересы индивидуумов. Противоправные действия, нарушающие имущественные интересы отдельных лиц, частично представляли собой деликты и наказывались или простым возмещением ущерба (реиперсекуторные иски на основании деликта) или общей суммой стоимости уничтоженной или украденной вещи (пенальные иски), или возмещением ущерба с добавочным денежным штрафом, который деликвент должен был уплатить потерпевшему (actiones mixtae). Индивидуальный штраф. В древнем римском праве индивидуальный штраф (poena privata) представлял собой основную санкцию за противоправное нанесение вреда чужим материальным и личным (имматериальным) защищенным правом интересам. Величина штрафа зависела от соглашения сторон (период добровольной композиции) или от предписаний самого закона (период легальной композиции). Штраф выплачивался потерпевшему лицу. Между совершаемым нарушением и назначенным штрафом не должно было существовать эквивалентности, так как штраф не служил средством возмещения ущерба. Он был лишь моральным удовлетворением за причиненную несправедливость и откупом от права мести (талион). Когда по предписаниям lex Aquilia принцип эквивалентности между причиненным ущербом и величиной откупа проник и в область деликтов, приводящих к ущемлению материальных интересов римских граждан, poena privata как санкция за совершаемое нарушение сохранилась лишь для деликтов, наносящих ущерб личным или имматериальным защищенным правом ценностям, когда нельзя было установить точного соотношения между нанесенным вредом и величиной штрафа. В таких случаях величина poena privata определялась свободной оценкой судьи (aestimatio litis): судья принимал во внимание при установлении величины штрафа личность делинквента, личность пострадавшего, характер противоправных действий, поврежденные ценности, наступившие последствия, а также время и место совершения деликта. Проценты. Проценты (usurae, foenus), обговариваемые по поводу самых различных обязательственных отношений, существенно увеличивали сумму взятых обязательств должника. Увеличение престации должника путем установления процентов было значительно распространено еще в древнем праве. В древнем праве проценты могли определяться или в общей сумме или в процентах от основной (sors). Они могли быть обговорены в нункупации нексума или в отдельной стипуляции. В классическом праве проценты вводили в fructus civiles и начисляли в процентах от основной суммы при обязательствах, престации которых осуществлялись в деньгах и в определенном количестве заменяемых вещей. Для соглашения о процентах служили или стипуляция, или pactum adjectum de usuris. Величина процентов не ограничивалась до Законов XII таблиц. Как процентная ставка в этом законе допускались usurae unciariae, или сумма вдвое большая основной в течение года. Многочисленными законами, которые или вообще запрещали проценты или определяли процентный максимум, Юстиниан определил процентную ставку по общим займам в 6%, по морским займам — 12%, по займам между торговцами — 8%, а по займом "illustres personae" — 4%. Кроме того, Юстиниан запретил анатоцизм, т. е. выплату процентов по процентам, как и дальнейшее взимание процентов, когда несколько выплаченных процентных сумм превысили величину основной суммы.
