О добре и зле

О добре и зле
«Добро – любить других… Зло – не любить…» Детские суждения по самому общему
смыслу можно свести к одному простому знаменателю: дети воспринимают добро и зло,
прежде всего, как отношение: отношение к ним самим, отношение к тому, что им дорого,
что
они
ценят,
отношения
между
людьми.
Первая ступенька познания добра для ребенка – познание любви родителей. Смысл жизни
младенца – быть нужным своим родителям, а быть нужным – значит быть любимым.
«Добро – это когда мама тебя любит…» В общении с родителями дети приобретают
базовое отношение к миру, к самим себе, к окружающим. Переживание ребенком любви и
нужности своим родителям дает ему опору – уверенность в себе – на всю жизнь. В
составленной для родителей «Азбуке любви» психологи рассматривают эмоциональный
образ семьи как «фундамент» мироощущения и мировосприятия растущего человека. «В
идеальном плане развитие этого базового образа у ребенка подчиняется простой логике:
«Я любим! Мама и папа хорошие! Как прекрасен этот мир!» При отсутствии таких
оснований мир воспринимается ребенком как угрожающий и враждебный, а вместо
интереса и побуждения к познанию мира появляются страх, агрессия или оборонительное
поведение».[2]
Результаты психологических исследований связи морального развития детей с
особенностями детско-родительских отношений наглядно подтверждают, что через
формирование гармоничных отношений с ребенком, принятие его и трансляцию принятия
других людей дети усваивают ценностные ориентации родителей.[3] Особое место
отводится роли взаимоотношений ребенка с матерью: «Фактически мы наблюдаем
линейную зависимость роста моральной компетентности детей в связи с повышением
надежности и устойчивости эмоционального отношения ребенка к матери, что
подтверждается
данными
математического
анализа».[4]
Известный психолог Г.Т. Хоментаускас в книге «Семья глазами ребенка», пишет, что если
спросить родителей, любят ли они своих детей, то 99 из 100 уверенно скажут, что
любят.[5] Так ли это? Многолетний опыт работы детских психологов убеждает в том, что
представления родителей не совпадают с детским восприятием родительской любви, и
дети далеко не всегда уверены в чувствах своих родителей.[6] Одна из центральных
проблем, вокруг которой строит работу детская психотерапия, – убежденность детей в
том, что родители их не любят, что они – дети – не нужны своим родителям.
Какрождается такое убеждение? Представления о любви есть в каждом человеке, но
способность выражать любовь в словах, поступках, сопереживании – наука, которая
осваивается ребенком в общении с родителями, в семье. «Папочка меня не любит…», «Не
хочется идти домой после школы…», «Я не могу с ней поговорить – мама меня не
слышит…» Какова же реальность жизни многих детей? – Нарушение мира в семье, ссоры
родителей, их занятость своими делами и проблемами, разводы, эмоциональная
истощенность взрослых, неспособность адекватно проявлять эмоции и контролировать
свое
поведение.
Дети воспринимают мир эмоционально. Пока ребенок мал, спектр его чувств и
переживаний, их глубина и разнообразие, чрезвычайно велик. Если мир взрослых не дает
живого, значимого отклика на потребности ребенка чувствовать и сопереживать, то эти
способности в растущем человеке не развиваются, оставаясь невостребованными и
нереализованными. Если в арсенале навыков и представлений ребенка нет и не было
переживания искренней заинтересованности отца в его жизни и успехах, или нет и не
было теплоты и ласковости – полного принятия ребенка со стороны матери, – откуда
ребенку
знать,
что
такое
бывает
или
может
быть?
Современный стиль жизни, а вместе с ним и современные способы воспитания
провоцируют отчужденность родителей от детей, а в перспективе ведут к тотальной
обособленности людей друг от друга. Когда на психологических занятиях с младшими
школьниками задается вопрос: «Что вы делаете, чем занимаетесь вместе с родителями?»,
дети нередко теряются и не знают, как ответить. Подобная реакция свидетельствует не
только об отсутствии совместных дел – ведь в жизни каждой семьи есть моменты, когда
дети и родители заняты вместе. Правильнее понимать смущение детей как показатель
отсутствия
эмоционального
контакта
с
родителями.
Накоплено достаточно знаний, помогающих родителям учиться понимать и любить своих
детей: возрастная психология, сформировав ясные представления, в чем нуждается
ребенок в определенные периоды роста и развития, показывает родителям, какой
стороной должна поворачиваться к нему родительская любовь. Практические советы и
рекомендации обучают, как выражать родительские чувства понятным для ребенка
языком. Исследования, наработки, методики – инструменты, позволяющие лучше
выражать любовь. Но все средства бесполезны, если не хватает душевных сил любить
детей.
Практикующему психологу часто приходится слышать от родителей (главным образом, от
мам, с которыми в основном строится психологическая работа), что «нет времени и сил»
на «педагогику»; «все, что вы говорите, правильно, но я не знаю, когда мне этим
заниматься»; «все понимаю, но не могу заставить себя – действую по привычке» и
подобное.
В практике индивидуальной, семейной, групповой психотерапии используется множество
путей и способов, помогающих родителям и детям почувствовать, испытать и закрепить
доверительный опыт общения. Происходит это скорее в случаях неожиданной
психологической травмы, недоразумения или невольной ошибки. Однако нередки
ситуации, когда психотерапия больше походит на костыль, помогающий поддерживать
сложившиеся в семье формальные отношения. К психологам и психотерапевтам
обращаются не с целью узнать, как помочь найти взаимопонимание с ребёнком, а с
запросом: «сделайте что-нибудь, чтобы все было нормально», т.е. комфортно. Из разряда
психологической помощи дело психотерапии переходит в сферу потребительских услуг.
Вопрос о собственном родительском участии перестает ставиться, как не ставится и
вопрос о восстановлении любви и доверия. Но как научить способам проявления любви
тех, кто её не ищет? Какими средствами психокоррекции и психотерапии можно
наполнить человеческое сердце любовью? Можно ли вообще научить любви к детям? Как
писал прп. Иоанн Лествичник о невозможности объяснить словами высочайшие
добродетели и в их числе любовь: «и кто думает одним сказанием своим просветить и
научить невкусивших сего самим делом: тот делает нечто подобное человеку,
вознамерившемуся словами и примерами дать понятие сладости меда тем, которые
никогда
его
не
вкушали.»[7].
Как несоблюдение юридических законов ведет к патологии общества, так и несоблюдение
психологических законов развития и воспитания детей ведет к патологии человека. Но
если ущерб от правовых нарушений очевиден, то последствия от преступления
психологических законов накапливаются от поколения к поколению и не всегда
поддаются прогнозированию. Общий вектор современного психологического развития
детей, по оценкам и психиатров, и психологов, неутешителен: нарастает патология,
границы психической нормы становятся размытыми. – Человек не справляется с
нагрузками современного мира; его душевный, психический потенциал оскудевает.
«Добро – когда нет ругани, ссор, обид… Зло – все идет не так …» Нет нужды писать о
том, что раздражительность, грубость в отношениях с детьми, нежелание вникать в суть
переживаний ребёнка не просто ранит, а уродует детские души. «Жестокость сердца
разражается гневом», – писал авва Исайя.[8] Любой школьный психолог знает, насколько
болезненно дети переживают родительскую отстраненность и пренебрежительность и
отчаянную невозможность высказать и пережить свою боль. Беда состоит еще и в том, что
дети не только сами страдают, – на подсознательном уровне они усваивают
переживаемую ими модель семейных отношений, и потом, став взрослыми, реализуют ее
по
отношению
к
собственным
детям.
После второй мировой войны психологи-исследователи обнаружили уникальное и часто
трагическое явление, названное впоследствии психической депривацией. В приюте при
хорошем уходе и полноценном питании младенцы отказывались от еды и угасали.
Причиной их смерти являлась глубинная депрессия: для жизни этим младенцам была
необходима
материнская
любовь.
Изначально феномен относился к детям, лишенным семьи, – сиротам; позднее разные
формы психической депривации стали исследовать и у детей, имеющих одного или обоих
родителей. Если отойти от строгости научной терминологии, депривацией можно назвать
дефицит родительской, прежде всего, материнской, любви. Это также сокращение
арсенала способов и форм проявления любви к детям. В определенном смысле
депривация
–
неспособность
полновесно,
от
сердца
любить
детей.
Нелепо думать, будто дети предыдущих поколений «купались» в родительской любви, что
не было патологий, и детско-родительские отношения были идеальными. Но можно
определенно утверждать, что психологические проблемы развития детей сегодня – это не
столько явление сугубо психологической сферы, сколько результат грандиозных
социальных преобразований и нравственных искажений.
http://astrsobor.ru/o-dobre-i-zle-2/