Эволюция макрорегиональной архитектуры безопасности в АТР

Эволюция макрорегиональной архитектуры безопасности в АТР и ее политикоэкономическое
измерение в конце 20 – начале 21 века
В докладе рассматриваются основные элементы архитектуры безопасности, сложившейся в
АТР после окончания Холодной Войны, включающие в себя существующие механизмы
макрорегионального взаимодействия по вопросам безопасности различного ряда, основные
проблемные поля макрорегиональных отношений, а также базовые нарративы внешней политики
ключевых акторов, в том числе США, КНР, АСЕАН, Японии.
Исследование в большей степени носит эмпирический характер и базируется на данных,
полученных как из источников, так и специализированных исследований, посвященных
проблематике безопасности в регионе и внешней политике отдельных акторов.
Теоретический аппарат исследования имеет несколько важных отличительных черт:
Базовым теоретическим инструментарием, применявшимся в ходе его проведения,
1)
является теория Региональных Комплексов Безопасностиi и концепция секьюритизацииii,
первоначально разрабатывавшиеся в рамках Копенгагенской школы международных отношений Б.
Бузаном и О. Вевером.
В исследовании делается попытка дополнительной проработки и оптимизации
2)
указанного теоретического аппарата за счет введения в анализ секьюритизационных процессов
наряду с проблемами традиционной безопасности, проблем безопасности нетрадиционного ряда.
Автором
используется
собственная
система
классификации
проблем
безопасности
нетрадиционного ряда: Нетрадиционные проблемы безопасности с вооруженной компонентой и
Нетрадиционные проблемы безопасности без вооруженной компонентыiii.
Кроме
того,
в
концепцию
секьюритизации
внедряются
положения
о
влиянии
внутристрановой ситуации на саму секьюритизацию, а также о связи проблем безопасности с
другими
сферами
определяющее
внешней
значение
политики.
на
При
формирование
этом
проблематика
базовых
безопасности
внешнеполитических
оказывает
целей
и
внешнеэкономических нарративов, а также механизмов их имплементации.
3)
Анализ процессов взаимодействия по вопросам безопасности, приводящих к
формированию
пространства,
ее
особой
архитектуры,
представляющего
подвид
осуществляется
регионального
в
рамках
пространства
макрорегионального
и
выступающего
промежуточным уровнем между глобальным и страновым уровнями анаиза.
В международных исследованиях попытки создания комплексной теоретической концепции
между уровнем глобальной международной системы и уровнем национального государства
предпринимались со второй половины 20 века. Среди наиболее характерных примеров можно
привести концепцию «политических разрывов» (political discontinuities) О.Янгаiv, концепцию
международных регионов Б.Рассетаv, идею о возникновении региональных «подчиненных систем»
(subordinate system) С.Кантори и Л.Шпигеляvi, концепцию выделения региональных подсистем
(subsystems) M. Бричераvii. В конечном счете, в качестве оптимального уровня анализа проблем в
mainstream исследованиях был выбран региональный уровень анализа, который можно было бы
представить как уровень анализа подсистемы по отношению к глобальному уровню и общей
системе, объединяющих в себе не отдельных акторов, но отдельные подсистемыviii.
Дальнейшим развитием указанных исследований стала уже упоминавшаяся теория
региональных комплексов безопасности. Ее особая ценность для анализа международных
отношений в АТР связана с тем, что проблематика безопасности играет определяющую роль в
региональных отношениях, а применение указанной теории позволяет определить то, как
региональные актора «видят» процесс взаимодействия по проблемам безопасности и определяют
собственную политику в данной сфере.
В АТР проблематика безопасности имеет комплексный и всеобъемлющий характер. Однако
на сегодняшний день в регионе отсутствует комплексная и всеобъемлющая система региональной
безопасности. Важнейшей причиной этого является сложившееся «разделение регионального
влияния» между КНР и США. Китай за последнее десятилетие стал не просто экономическим
лидером в регионе, но драйвером его поступательного экономического развития и процветания –
все региональные экономические процессы в той или иной степени связаны с КНР или зависят от
нее. Для стабильного поступательного развития Китая жизненным представляется сохранение
«позитивного окружения». Но в последние годы в КНР все громче звучат призывы к
транспонированию своей экономической мощи в комплексное региональное влияние.
При этом в военно-политической сфере лидером пока остаются США. Теоретически
Америка могла бы использовать для усиления собственного комплексного влияния ресурсы своих
стран-союзников в АТР: Японии, Австралии, Южной Кореи, Новой Зеландии. Однако, несмотря на
то, что эти страны тесно связаны соответствующими обязательствами с США, они не спешат
работать на усиление американской мощи в регионе. Во многом это связано с политикой по
уменьшению
собственного
вовлечения
в
региональные
дела,
избранной
американским
руководством в последнее десятилетие XX века. Однако в будущем США так или иначе придется
принимать большее участие в региональных процессах безопасности в интересах региональных
акторов. В противном случае, их значимость в АТР – регионе, который в США считается
определяющим для сохранения своего глобального лидерства, – будет и дальше уменьшаться. При
этом речь идет именно об увеличении своего влияния в сферах, не относящихся непосредственно к
традиционной, военно-политической безопасности, как это делает последние 15 лет Китай,
принимая участие в многочисленных региональных механизмах, обеспечения безопасности.
На сегодня региональная архитектура безопасности состоит из следующих элементов:
1. Многосторонние механизмы безопасности с участием внерегиональных держав,
инициатива создания которых исходила не от АСЕАН: соглашения об обороне между пятью силами
(Five Powers Defence Arrangements); антипиратское сотрудничество, ведомое Японией.
2. Ведомая США система сотрудничества в сфере безопасности, включающая в себя систему
двусторонних союзов и соглашений о безопасности, а также многосторонних инициатив.
3. Ведомая Китаем, но основанная АСЕАН модель сотрудничества, наиболее ярким
примером которой является АСЕАН+3.
4. Многосторонние механизмы безопасности под руководством АСЕАН: АРФ, Встречи
Министров Обороны Стран АСЕАН + (ADMM +).
5. Негласные союзнические отношения между КНР и рядом стран Юго-Восточной Азии.
Определяющим
базисом
всей
региональной
архитектуры
безопасности
является
взаимодействие, инициированное Ассоциацией Стран Юго-Восточной Азии – АСЕАН. США и
Китай, несмотря на свою мощь, вынуждены играть по правилам АСЕАН. Отказ одной из сторон от
этих
правил
приведет
к
автоматическому
увеличению
регионального
влияние
другой.
Однако политика Китая и США, особенно в последние годы привела к серьезной эрозии самой
АСЕАН, при том, что механизмы, «водительское кресло» (driver’s seat) которых она занимает,
увеличивают свою эффективность. Фактически в архитектуре региональной безопасности
наблюдается ситуация, когда сам создатель механизмов обеспечения безопасности теряет свое
влияние на фоне роста их эффективности. Таким образом, мы имеем возможность изучать процессы
изменения региональной архитектуры безопасности в динамике, что может позволить получить
новые данные относительно особенностей и перспектив развития новых подсистем международных
отношений.
- Региональный Комплекс Безопасности - группа единиц, чьи основные дискурсивные процессы секьюритизации и десекьюритизации настолько
взаимосвязан, что проблемы их национальной безопасности не могут рассматриваться по отдельности друг от друга/ Buzan B. Security: A New
Framework for Analysis. B. Buzan, O. Weaver, J. de Wilde. Colorado, L., 1998. -P. 201;
i
- Секьюритизация – дискурсивный процесс, посредством которого в политическом сообществе формируется восприятие того или иного фактора
в качестве значимой угрозы, а также понимание необходимости по принятию срочных исключительных мер по ее разрешению и выражается
соответствующий призыв [Buzan B. Wæver. O. Regions and Powers. Regions and Powers: The Structure of International Security. Cambridge, N.-Y.
Cambridge University Press, p. 491].
ii
- Указанное разделение видов нетрадиционной безопасности осуществляется по принципу выделения основных проблем безопасности –
сопряжены ли указанные проблемы (а также основные механизмы их разрешения) с применением насилия или нет.
iii
iv
- Young O.R. Political Discontinuities in the International System / O.R. Young. World Politics. 1968.-Vol.XX.-P. 369-92;
v
- Russett B.M. International Regions and the International System: A Study in Political Ecology / B.M. Russett. - Chicago: Rand McNally, 1969. P. 2-11;
vi
- Cantori L.J. The International Politics of Regions / L.J. Cantori, S.L. Spiegel. - New Jersey: Prentice-Hall, Inc., 1970. P. 1-7;
vii
- Brecher M. Crisis and Change in World Politics / M. Brecher, P. James. - Boulder, L.: Westview Press, 1986.P. 7;
- В таком случае резонно может возникнуть вопрос о том, к каким подсистемам относить глобальные акторы и чем руководствоваться при их
определении на глобальный уровень? На наш взгляд, именно участие в деятельности нескольких региональных подсистем является одним из
определяющих качеств глобального актора, державы-гегемона, доминанта или великой державы;
viii