ДРОЖЖИНА Н.Б. Ставропольский государственный университет

ДРОЖЖИНА Н.Б.
Ставропольский государственный университет
Ставрополь
ОБРАЗ РОДИТЕЛЕЙ В ОБЫДЕННОМ СОЗНАНИИ ПОДРОСТКОВ ИЗ
ПОЛНЫХ И НЕПОЛНЫХ СЕМЕЙ
К началу XXI века проблемы семьи обострились не только в нашей стране, но
и во всем мире. Одной из причин этого является утрата отношения к личности,
достоинству, жизни человека как к высшей ценности и обращения человека в
средство, что непосредственно связано с развитием индустриального общества.
Поэтому вопрос: сохранится ли семья? – равносилен вопросу: сохранит ли человек свою созидательную, творческую природу или выродится в некое деструктивное существо. Ответ на него зависит от того, каким вырастает человек в современной семье.
Психологические последствия появления и массового распространения неполных семей в современном обществе отражаются в первую очередь на подростках,
которые наиболее чувствительны к конфликтным внутрисемейным ситуациям.
Очевидно, что подростки из неполных семей, не выдерживают сравнения с
подростками из полных семей по потенциалу физического и психического здоровья, эмоционально-волевых, интеллектуальных и других возможностей. Психологические исследования показывают, что человеку, выросшему без полной семьи,
присуще недоверие к людям, подозрительность и, как следствие, склонность к отстраненности, изоляции, которые, в свою очередь, становятся причиной ограниченности развития. Такой человек не способен любить в силу того, что сам не получал любви в лоне семьи, а значит, он сам не в состоянии создать полноценную
семью с животворящими эмоциональными связями, а лишь вступает в брак и
наделяет своих детей невротическими свойствами, присущими ему самому.
Современные психологические исследования в области семейных отношений
показывают, что определенная часть современного поколения оказывается неспособной налаживать семейные отношения, вести семейный образ жизни, что указывает на прерывание передачи из поколения в поколение образов мужчины и
женщины, отца и матери, эволюционно сформировавшихся и необходимых для
1
семейного образа жизни (Захаров А.И., Спиваковская А.С., Варга А.Я., Эйдемиллер Э.Г, Матейчек З., Хоментаускас Г., Снайдер Р., Арутюнянс Э., Соколова В.Н.,
Юзефович Г.Я., Ковалев С.В. и др.).
Насильственно разрушенная семья, будучи самовоспроизводящейся функциональной системой, воспроизводит себя в том виде, в каком она оказалась вследствие разрушительных воздействий.
Проблемы появления неполной семьи ухо-
дят корнями в третье и четвертое поколения. Неудовлетворенность жизнью, характером межличностных отношений, эмоциональная депривация могут выражаться в деструктивности как проявлении враждебности к фрустрирующему
окружению.
Самой распространенной формой такой деструктивности в последнее время
является развод и образование неполной семьи. Таким образом, в условиях разрушения родовой системы общества и семьи, разрушаются традиционные отношения, изменяются исторически сложившиеся типы мужчины и женщины, отца и
матери, поэтому проблема «образа» родителей в воспитании подростка приобретает особую актуальность и важность.
В экспериментально-психологическом исследовании образа родителей в обыденном сознании подростков из полных и неполных семей приняли участие 60
подростков-девушек (учащихся 9 – 10 классов) в возрасте 14 - 15 лет.
Испытуемые были дифференцированы по результатам анализа личных карточек на две группы: 1 группа – подростки из полных семей (наличие матери и отца)
(30 девушек); 2 группа – подростки из неполных семей (наличие матери и отсутствие отца) (30 девушек).
Для исследования специфики семантики образа родителей у подростков из
полных и неполных семей была использована методика ролевого семантического
дифференциала. Выбирая ролевые позиции, мы старались выявить различия в
представлении подростков о матери и об отце, а также выявить характеристики
идеализированных и социально успешных родителей и соотнесения их с характеристиками типичных родителей.
Наряду с этим был включен образ «Моя мать» и «Мой отец» «Мать, воспитывающая детей
одна» для выявления представлений подростков о собственных
2
родителях.
Обработка ответов испытуемых проводилась путем построения групповой
матрицы 52х11 (через суммирование индивидуальных протоколов), а затем к полученной матрице данных применялся метод многомерной статистики, в частности, факторный анализ. Факторный анализ проводился по программе центроидного метода и включал подпрограмму поворота факторных структур по принципу
Varimax.
Для обработки данных использовалось программное обеспечение фирм
StatSoft (Statistica for Windows, release 5.5), Microsoft (Windows 2000, Microsoft
Exel 2003). В результате обработки данных были выделены факторные структуры
и найдены нагрузки по факторам. При интерпретации выделенных факторов мы
рассматривали как обобщенное содержание шкал-дескрипторов, так и характер
размещения ролевых позиций в полученном семантическом пространстве.
При обсуждении полученных данных мы опирались на следующие положения:
1) число независимых факторов (размерность семантического пространства) соответствует когнитивной сложности сознания испытуемых в данной содержательной области;
2) содержание выделенных факторов отражает ведущие основания классификации предметной и социальной действительности;
3) мощность факторов характеризует значимые основания категоризации, «перцептуальную» (различительную силу признака;
4) размещение объектов внутри семантического пространства отображает совокупность личностных смыслов и ценностей, присущих данной группе испытуемых (В.Ф. Петренко, 1988).
В результате обработки данных были выделены факторные структуры
и
найдены нагрузки по факторам. Интерпретация полученных результатов позволяет сделать следующие выводы:
Установлено, что семантика образа родителей в обыденном сознании подростков из полных и неполных семей имеет свою специфику, обусловленную составом семьи: образы родителей в обыденном сознании подростков из полных семей
3
более дифференцированы, что говорит о высокой когнитивной сложности сознания подростков, так как было выделено большее количество независимых факторов; у подростков из полных и неполных семей обнаружено как сходство, так и
различие в основаниях категоризации семантического пространства: обе группы
подростков оценивают образы родителей с позиции «слабости и социальной нереализованности – силы и социальной реализованности», «неэмоциональности –
эмоциональности», а подростки их полных семей еще с позиции «контроля – свободы».
В обыденном сознании подростков из полных семей образы отца и матери целостны, непротиворечивы: образы отца и матери воспринимаются подростками
как сильные, социально успешные, эмоционально поддерживающие практически
в равной мере и противопоставляются образам социально неуспешной матери и
социально неуспешного отца, образу матери, воспитывающей детей самостоятельно, как обладающим противоположными характеристиками; наблюдается позитивное восприятие подростками собственных отца и матери и соотношение их
идеальными образами родителей, в то время как образы типичных отца и матери
оцениваются негативно и отвергаются подростками.
Образы отца и матери в обыденном сознании подростков из неполных семей
противопоставлены друг другу: образ собственного реально отсутствующего отца
в обыденном сознании подростков близок к идеальному, оценивается подростками через неадекватно завышенные положительные характеристики с позиции силы, социальной успешности и эмоциональности; образ собственной матери близок к образу социально неуспешной, слабой матери, которая представляется подросткам типичной в современном обществе.
Полученные результаты могут быть использованы при вероятностном прогнозировании поведения подростков из полных и неполных семей в ситуациях, связанных с внутрисемейными отношениями, а также при прогнозе построения подростками собственного родительского образа, для разработки психокоррекционных программ в сфере семейных отношений для подростков их неполных семей.
4
5