Архетип героя как центральный образ политической мифологии

АРХЕТИП ГЕРОЯ В КОНТЕКСТЕ ИЗУЧЕНИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ
МИФОЛОГИИ: ОДИН ИЗ ВАЖНЕЙШИХ ИНСТУМЕНТОВ
УПРАВЛЕНИЯ ОБЩЕСТВОМ.
Д.А.Чернышев
Ульяновский государственный университет, г. Ульяновск
В данной статье
на примере основного структурного
компонента мифа – архетипа обосновывается необходимость
изучения мифологии и политической мифологии. Анализируется образ
героя, который задействован во многих сферах нашей жизни, и его
изучение видится
необходимым элементом
для развития
полноценной личности.
Нами уже был рассмотрен вопрос политической мифологии как
важной составляющей изучения в высших учебных заведениях
студентами, аспирантами, специалистами различного уровня, о широких
возможностях манипулирования массовым сознанием при помощи
устойчивых мифологических конструкций. Изучение основ и сути
архетипа «герой» становится одной из первостепенных задач как идущего
во власть политика, специалиста по PR, так и любого, интересующегося
построениями мифологических конструкций. Данная статья ставит своей
целью рассмотрение архетипа героя в культурном контексте и его
экстраполяцию на политический уровень изучения.
Современная политическая мифология на данном этапе развития
социума пронизывает все сферы человеческой жизни и начинает
доминировать над традиционными, архаическими «мифологическими»
формами и представлениями. «Место умерших демонов и богов занимает
«индустрия сознания», успешно заменившая религию в ее основной
функции – легитимации господства» [6, с.26] Другими словами, образы
(или же архетипы), которые лежат в основе любых традиционных мифов,
переходят в совсем другую плоскость – сферу политического; однако же
идентификация того или иного политического героя с персонажем
древности становится более размытой, человек, воспринимающий
политика, сознательно не относит его к какому-либо конкретному герою
1
древности. Выбор делается опосредованно, благодаря исключительной
работе пиар-специалистов, подстраиванию образа политика под
необходимый в конкретном месте и в конкретный период времени с
учетом потребностей общества.
В данной статье нами будет рассмотрен один из центральных
образов, использующихся во все времена – образ героя, спасителя, мессии.
Как писал В.С.Полосин, «для реализации нравственного идеала, т.е.
собственно политики, Родина-Мать должна родить от прародителя нации
единородного сына-героя, персонифицированное воплощение самости
человека – «сверхчеловека», т.е. образ мифологизированного человека,
получающего от общества особое доверие и исключительные полномочия
действовать от его имени» [5, с.172]. Ранние формы представлений о
культурном герое отличаются диффузностью, неотделимостью образов
первопредка-героя-демиурга (творца): культурный герой может быть и
первопредком, и превращаться в богов. Часто в архаических мифологемах
герой отождествляется с первопредком и творцом, и лишь впоследствии,
трансформируясь в религиозных, эпических и сказочных контекстах,
культурный герой эволюционирует и становится либо божественным
персонажем – творцом, либо эпическим первопредком – богатырем, либо
персонажем – героем волшебной сказки. Среди основных описаний
похождения героя присутствует тема его борьбы с чудовищем, самим
воплощением хаоса, которого в результате герой убивает; также
присутствует линия «культурный герой – демиург – первопредок», где
герой получает свое развитие либо до боготворца, либо приближается к
сказочному, земному герою. Также очень ярко прослеживается тема
путешествия героя либо в форме периодически воскресающего –
умирающего бога, либо в форме путешествия богатыря «за тридевять
земель» в поисках огня, света, магических предметов и других ценностей
[4, с.46]. Если обратиться к архаическому мифосознанию, то можно
увидеть, что оно на первых этапах своего развития еще не
дифференцировало серьезного героя – творца организованного
миропорядка, природного и социального, и озорника-трикстера (черта),
непрерывно вносящего хаос во все то, что создано не им, обманывающего
или убивающего другие существа. В дальнейшем последний образ станет
антиподом героя, его антигероем. И уже эта закрепившаяся «коалиция»
2
герой-антигерой будет использоваться не только в культурных контекстах,
но и в политической сфере, особенно при выстраивании образа
положительного героя и антигероя, применяемых в настоящее время пиартехнологами [4, с.47].
Политическая мифология изначально
фокусируется в
архетипическом образе сверхчеловека – реального человека, которого
абсолютизирует и идеализирует общественное сознание, наделяя
качествами, ему не присущими. По своей природе он остается обычным
смертным человеком, ограниченным во времени и пространстве, но
располагающим людскими ресурсами для своих «благородных» целей. Его
«сверхчеловечность», по определению исследователя, есть продукт
общественного сознания и носит лишь символическое значение.
Склонность большинства населения к религиозному восприятию бытия и
важность его должности придают его образу сверхъестественные черты.
В.С.Полосин отмечает, что смертный человек не может полностью
отождествиться с традиционным героем, а обожествляется
и
мифологизируется лишь священная должность, посредством которой он
«входит в миф». Чем выше при этом степень соответствия его образа
архетипу героя, тем выше степень доверия общества к нему, и наоборот.
«В случае же выпадения человека из своего мифа, утраты соответствия
своему первообразу, он перестает быть не только воплощением божества,
но и становится демоном» [5, с.175]. История знает немало примеров,
когда определенные личности при несоблюдении своих принципов
поведения, отклонении от привычных методов и деятельности,
разоблачении со стороны соперников мгновенно теряли свои
сверхъестественные черты и, соответственно, доверие социума и, в
худшем случае, становились врагами.
Знаменитый исследователь мифологии Дж. Кэмпбелл предлагает
рассматривать вхождение человека (в нашем случае «сверхчеловека») в
политику как путешествие героя в мифическом мире, где ему встречаются
препятствия и проблемные ситуации, ему попадаются друзья-союзники и
враги, мешающие его основной миссии [3, с.256]. Персонаж и актер
политической арены испытывает примерно то же самое, поскольку
политическая жизнь полна неожиданностей и случайностей, участники
игры выступают в одиночку или командно, придерживаясь определенных
3
политических правил и традиций. И.А.Исаев подчеркивает, что, как и в
мифологии, политические деятели видят перед собою и сталкиваются с
множеством других взаимодействующих персонажей, по отношению к
которым необходимо выработать определенную позицию. «Герой»
постоянно сталкивается с персонажами, и ему приходится делать выбор:
либо это его потенциальный друг, или же враг. Принимаемые героем
решения и действия часто ошибочны, но от этого никуда не деться.
Типичный путь мифологического героя укладывается в достаточно
простую формулу: герой (по Кэмпбеллу) переходит из современного мира
в сферу сакрального (мифического), где с ним и происходят таинственные
приключения. Обретя сверхъестественную силу в потустороннем мире, он
возвращается в прежний мир и начинает воздействовать на него при
помощи приобретенных способностей и навыков. В процессе перехода он
якобы получает сакральную власть, вследствие
чего становится
связующим звеном между мифическим и реальным миром. В
психоаналитической интерпретации путешествие героя представляет
собою не более чем обращение личности внутрь самой себя. Как
оказывается, приобретенные героем сверхъестественные силы уже таились
в нем самом [2, с.57,59].
Как видим, чтобы связать все компоненты мифа воедино,
направить их могущественную силу на создание правильного образа и
получить максимальную эффективность от архетипа, требуется огромная
работа и «привязка» мифологемы к определенному уровню «нужд и
потребностей» общества. Как правило, миф становится наиболее прочным
элементом общественного сознания именно в моменты славы и власти
«героя». Исследователь А.Н. Кольев считает, что предназначение
политического деятеля состоит в том, чтобы такого рода элементы
создавать, на это должна быть нацелена его магия – личная харизма
(природный дар) и политический ритуал (профессиональная технология
пиарщика). Недостающая харизма, по его мнению, должна быть замещена
убедительными для массы ритуальными действиями. Результатом
становится актуализация национальной мифологии, прояснение
национальной идеологии, которая в лице политического героя обретает
понятное для народа воплощение. Важным моментом политической магии
является дуализм (или двойственность) героя, который, с одной стороны,
4
профессиональный участник политической конкуренции, а с другой живой символ. Политический герой все время колеблется в своем
поведении между текущими и рутинными управленческими задачами (в
рамках своего окружения или на государственной службе) и задачами,
которые диктуются его значением для масс. Увлечение чисто
управленческими функциями разрушает его харизму (отсюда, например,
стремительное падений рейтинга политика после успешных для него
выборов). Обожествление политического героя превращает его в
недоступное божество, которое всесильно до такой степени, что перестает
влиять на реальные политические условия. Тогда политический капитал
героя разменивается его окружением, замещающим его земные функции, а
сам герой становится Богом-Отцом и у него появляются новый геройпреемник и Сын. История возникновения политического (или
национального) героя вписывается в закономерности мономифа Кэмпбелла –
универсального сюжетного построения (именно отсюда возникают
представления о “реинкарнации” героев прошлого в современных
политиках, невольное копирование последними повадок и поступков
великих государственных деятелей и т.п.). В дальнейшем приобретенные
мифические качества становятся способом воздействия политического
героя на массы и свое ближайшее окружение. Вернувшись в мир людей,
политический герой начинает новый мифический цикл, который будет
зафиксирован только в конце пути, когда происшедшие события
окончательно обретут свой мифический смысл. Тот, кто знает, как
складывался миф политического героя, может расшифровать его и
экстраполировать сюжет в перспективу[1, с.128]. Но главным качеством
политического героя, вне зависимости от его индивидуальной судьбы,
является чудодейственная сила, движущая массами, или харизма. Людей
не волнует, каким образом лидер, герой получил эти качества – для них
самым важным является то, что перед ними материализовавшееся
божество. И в нем они видят свою жажду великих перемен, свое участие в
истории, именно через его деятельность.
Подводя итог, следует еще раз отметить важность понимания
концепции выстраивания мифологем (а именно архетипа героя) для
изучения протекающих политических процессов. Считаем это направление
5
инновационным и перспективным в рамках подготовки специалистов по
следующим причинам.
1. Данное направление на сегодняшний день остается весьма
актуальным, архетип «героя» сопровождает нас на протяжении целой
жизни, в связи с чем может рассматриваться не только в рамках
изучения политического процесса, но и как основной развивающий
момент при обучении подрастающего поколения (за основу, конечно
же, будет браться архаический миф о герое с примерами: миф о
Прометее, который добыл огонь людям, миф о 12 подвигах Геракла и
т.п.) В дальнейшем необходимо усложнять курс подготовки по
предмету и переводить его в политическое русло.
2. Политические мифологемы прочно вошли в нашу жизнь, и, чтобы
адекватно воспринимать и реагировать на них, необходимо более
осознанно изучать то, чем пытаются «накормить» нас властные
структуры.
1.
2.
3.
4.
5.
6.
Библиографический список
Кольев А.Н. Политическая мифология: реализация социального опыта /
А.Н. Кольев. – М., 2003. – 384 с.
Исаев И.А. Власть и закон в контексте иррационального / И.А. Исаев. –
М.: Юристъ, 2006. – 478с.
Кэмпбелл Дж. Герой с тысячью лицами. Миф, архетип, бессознательное
/ Дж. Кэмпбелл. – Киев, 1997.
Миф, мечта, реальность: постнеклассические измерения пространства
культуры / Под ред. И.В. Мелик-Гайказян. – М.: Научный мир, 2005. – 256 с.
Миф, религия, государство. Исследование политической мифологии /
Под ред. В.С. Полосина. Издание 2-е, перераб. и дополн. – М., 1999.
Фурс В.Н. Философия незавершенного модерна Ю. Хабермаса /
В.Н. Фурс. – Минск, 2000.
6