popperx
advertisement
Карл Раймунд По́ппер— австрийский и британский философ и социолог. Поппер является основоположником философской концепции критического рационализма. Научное познание и философия науки опираются на две фундаментальные идеи: идею о том, что наука способна дать и даёт нам истину, и идею о том, что наука избавляет нас от заблуждений и предрассудков. Поппер отбросил первую из этих идей и положил в основу своей методологии вторую. Итак, немного истории: Как известно долгое время наука была описательной и рецептурной: был некоторый набор фактов, который применялся в качестве инструмента. Однако еще в Древней Греции относительно таких фактов возникал вопрос «Почему?», благодаря ответу на который, впоследствии, удалось узнавать новое значительно быстрее, чем на основе одних опытов. Начиная с научно-технической революции 17-18вв., основой науки стали теории, имеющие предсказательную силу. Теперь наука не только собирала факты и раскладывала их по полочкам, но и пыталась их объяснить, а на основе толкований — прогнозировать другие факты. Если ставился опыт, результат которого теория предсказывала, но получался какой-то другой результат, то теория откладывалась в ящик и забывалась, либо уточнялись условия её применимости. Однако этот принцип был сформулирован довольно поздно — в 20-30-х годах двадцатого века — и назывался как «верифицируемость теории». Хотя принцип на уровне лозунга «практика — критерий истины» был известен и применялся давно. К сожалению для ученых того времени оказалось, что известные факты можно объяснить с помощью совершенно различных абстракций. В XVIII веке учёные встали по разные стороны баррикад, разбирая теорию о существовании теплорода, а в XIX веке аналогично поднят был вопрос о наличии эфира. Чтобы как-то расставить все точки над i, в 1935 Поппером был сформулирован критерий Фальсифици́руемости — критерий научности эмпирической теории. Теория удовлетворяет критерию Поппера (является фальсифицируемой и, соответственно, научной) в том случае, если существует методологическая возможность её опровержения путём постановки того или иного эксперимента, даже если такой эксперимент ещё не был поставлен. Согласно этому критерию, высказывания или системы высказываний содержат информацию об эмпирическом мире только в том случае, если они обладают способностью прийти в столкновение с опытом, или более точно — если их можно систематически проверять, то есть подвергнуть проверкам, результатом которых может быть их опровержение. Иначе говоря, согласно критерию Поппера, — научная теория не может быть принципиально неопровержимой. Тем самым, согласно этому, решается проблема демаркации — отделения научного знания от ненаучного. Сущность критерия По сути, большое число подтверждающих фактов в отношении утверждения, которое получено путём индуктивного обобщения, делает его лишь весьма вероятным, но не твёрдо достоверным. При этом достаточно одного опровергающего факта для того, чтобы это индуктивное обобщение было отброшено. Так была провозглашена замена «принципа верификации», принципом «фальсификации». Он означает, что проверка научной осмысленности, а затем и истинности научных теорий должна осуществляться не через поиск фактов, их подтверждающих, а преимущественно (или даже исключительно) через поиск фактов их опровергающих. Критерий Поппера требует, чтобы теория или гипотеза не была принципиально неопровержимой. Согласно Попперу теория НЕ может считаться научной только на том основании, что существуют эксперименты, её подтверждающие. Так как практически любая теория, сформированная на основании хоть каких-то экспериментальных данных, допускает постановку большого количества подтверждающих экспериментов, наличие подтверждений не может считаться признаком научности теории. Поскольку наши знания о мире основываются исключительно на опыте, то наши знания никогда не бывают полностью верными. Поппер различает теории по отношению к возможности постановки эксперимента, способного, гипотетически, дать результат, который опровергнет данную теорию. Теория, для которой существует такая возможность, называется фальсифицируемой. Теория, для которой не существует такой возможности, то есть в рамках которой может быть объяснён любой результат любого мыслимого эксперимента, называется нефальсифицируемой. Такая теория не имеет никакой практической ценности, ибо основывается не на экстраполяции опыта, а на взятых непонятно откуда предположениях. 1 Немного отвлечения от темы: Поппер пытался провести жёсткую линию демаркации между наукой и метафизикой на основе принципов фальсификационизма в 1930—1950-х годах, однако в дальнейшем смягчил свою позицию, признав, что предложенное им ранее различение между наукой и метафизикой было нереалистичным и формальным. Он выразил это в следующих словах: «…Ошибочно проводить демаркационную границу между наукой и метафизикой так, чтобы исключить метафизику как бессмысленную из осмысленного языка». Истинность Следует чётко различать понятия «научно» и «истинно». Критерий Поппера является лишь критерием отнесения теории к разряду научных, но не является критерием её истинности или возможности её успешного применения. Соотношение фальсифицируемости теории и её истинности может быть различным. Если эксперимент, ставящий под сомнение фальсифицируемую теорию, при постановке действительно даёт результат, противоречащий этой теории, то теория становится фальсифицированной, то есть ложной, но от этого не перестанет быть фальсифицируемой, то есть научной. Тогда перед Поппером не стоял вопрос «когда теория истинна?» или «когда теория приемлема?». В то время он хотел провести различие между наукой и псевдонаукой, прекрасно зная, что наука часто ошибается, и что псевдонаука может случайно натолкнуться на истину. То есть еще раз - Любое утверждение, отвечающее критерию Поппера — научно. А вот истинно оно или ложно — наука установит, проведя соответствующие исследования. Например, утверждение «Луна сделана из сыра: она, как и сыр, жёлтая, по форме повторяет круг сыра». При всей своей абсурдности это утверждение научно, ведь можно слетать на Луну и грубо говоря «проверить на вкус» — если его вкус отличается от вкуса сыра, значит утверждение ложно. А вот утверждение «Занятия йогой улучшает карму» — нефальсифицируемо, потому что эту самую «карму» невозможно измерить ни одним прибором. Верифицируемость, фальсифицируемость и применимость Поставить эксперимент, подтверждающий теорию однозначно, оказалось затруднительно. Как ни странно, можно строить много теорий, несовместимых друг с другом логически, но описывающих те же самые наблюдаемые результаты. Критерий фальсифицируемости — более жёсток, он позволяет замыслить и спланировать эксперимент, который даст ответ, какая же теория верна. Но даже опровергнутые теории — в пределах применимости (которые приходится описывать и чётко определять) — до сих пор остаются в науке, потому что, если можно так сказать, «считать легче». Та же классическая механика уже множество раз фальсифицирована в ускорителе. Но рассчитывая скорость движения автомобиля, поезда и любых других макрообъектов, мы прибегаем к простым формулам сложения скоростей Галилея, а не Лоренцовым( ). Иллюстрации применения критерия Поппером Обосновывая именно такой критерий научности, Поппер приводил в качестве примера различие между такими теориями, как психоанализ Фрейда и Адлера, общая теория относительности Эйнштейна, исторический материализм Маркса. Он обратил внимание на то, что названные теории весьма различаются в отношении возможности их экспериментальной проверки и опровержения. Теории психоанализа подобной проверке подвергнуть невозможно в принципе. Как бы ни вёл себя человек, его поведение можно объяснить с позиции психоаналитических теорий, так как нет такого поведения, которое опровергло бы эти теории. Поппер пишет: Я могу проиллюстрировать это на двух существенно различных примерах человеческого поведения: поведения человека, толкающего ребёнка в воду с намерением утопить его, и поведения человека, жертвующего жизнью в попытке спасти этого ребёнка. Каждый из этих случаев легко объясним и в терминах Фрейда, и в терминах Адлера… …я не смог бы придумать никакой формы человеческого поведения, которую нельзя было бы объяснить на основе каждой из этих теорий. И как раз этот факт — что они со всем справлялись и всегда находили подтверждение — в глазах их приверженцев являлся наиболее сильным аргументом в пользу этих теорий. Однако у меня зародилось подозрение относительно того, а не является ли это выражением не силы, а, наоборот, слабости этих теорий? 2 В отличие от психоанализа, общая теория относительности допускает возможность проверки. Так, согласно ОТО, тела большой массы (например, звёзды) своим притяжением искривляют ход световых лучей. В результате свет далёкой звезды, видимой вблизи Солнца, изменяет направление, и звезда кажется смещённой с места, на котором она находится, когда наблюдается вдали от солнечного диска. Этот эффект можно наблюдать во время полного солнечного затмения, когда свет Солнца не мешает видеть звёзды вблизи него. Если бы в результате проверки оказалось, что эффект не наблюдается, его отсутствие стало бы доказательством несостоятельности ОТО, то есть такой эксперимент, теоретически, мог бы фальсифицировать ОТО. Более сложно обстоит дело с марксистской теорией. В своём первоначальном виде она была вполне фальсифицируемой, а, следовательно, научной. Она давала предсказания, которые можно было проверить: предсказывала будущие социальные революции, их сроки и государства, в которых они произойдут. Однако все эти предсказания не сбылись. Критерий фальсифицируемости не требует, чтобы уже в момент выдвижения теории можно было реально поставить эксперимент для проверки теории. Он требует лишь, чтобы возможность постановки такого эксперимента в принципе существовала. Фальсифицируемость утверждений о существовании физических объектов во Вселенной Если мы имеем внутренне непротиворечивую идею о некотором физическом объекте, то можем задаться вопросом о его существовании где-либо во Вселенной. Получатся две теории: 1) этого нет нигде во Вселенной; и 2) это где-либо существует. Эти две теории с точки зрения принципа фальсифицируемости принципиально отличаются. 1. Теория о несуществовании естественным образом фальсифицируема: для её опровержения достаточно предъявить то, существование чего отрицается. Таким образом, теория о несуществовании чего бы то ни было всегда будет научной независимо от того, существование чего отрицается. 2. С фальсифицируемостью теории о существовании дело намного сложнее. Все эксперименты всегда ограничены как в пространстве, так и во времени. В принципе, Вселенная может иметь бесконечную протяжённость, а значит, в любой момент времени мы будем иметь только конечное число всех возможных проведённых экспериментов и конечный объём доступного этим экспериментам пространства. В пространстве, не охваченном нашими экспериментами, теоретически может быть всё что угодно, в том числе и то, существование чего утверждается. Чайник Рассела — пример, иллюстрирующий это положение. Таким образом, теория о существовании не может быть опровергнута никогда, а, значит, и не может быть признана научной, как нефальсифицируемая. Именно такой подход наблюдается в науке: положение «нечто не существует» может быть принято за научную гипотезу, исходя из того, что всегда будет существовать возможность, что это нечто будет обнаружено и предъявлено. Другими словами, это положение принципиально опровергаемо (фальсифицируемо). Положение «нечто существует» (конечно, если это теория, а не доказанный прямым экспериментом факт) отвечает критерию научности только в случае, если дополнительно сопровождается граничными условиями, делающими предположение фальсифицируемым («нечто существует в данном месте и в данное время»). Так, наблюдение любого сколь угодно большого числа чёрных ворон не может обосновать или верифицировать утверждение, что существуют только чёрные вороны. Наблюдение же всего одной не-чёрной вороны доказывает, что обобщение «Все вороны — чёрные» ложно, и способно фальсифицировать утверждение «Нечёрных ворон не существует». Критика Применение методологии Поппера на практике, к реальной истории науки, показало её ограниченность. Однако Поппер внёс большой вклад в философию науки, намного раздвинув её границы, а критика его идей и их разработка дали начало большинству новых направлений исследований в философии науки. Это было особенно важно в свете крушения идей логического позитивизма и кризиса методологии философии науки. В. В. Бартли указывал на опасность «порочного круга», возникающего в случае применения принципа фальсифицируемости по отношению к самому принципу фальсифицируемости — если он 3 нефальсифицируем, то не является научным суждением; если же он фальсифицируем, то неясны основания подобной фальсификации[6]. Сам Поппер предлагал проводить фальсификацию, используя эмпирический базис — набор знаний, достоверность которых неоднократно была подтверждена, и которые мы можем условно принять как истинные. Относительно этого базиса и будет проводиться фальсификация. Один из основных оппонентов Поппера Уиллард Куайн возразил, что мы можем слегка изменить эмпирический базис и фундаментальные знания (background knowledge), и в итоге наша гипотеза будет не фальсифицирована, а совсем наоборот. Поппер согласился и занялся разработкой методологического фальсификационизма, который смог бы должным образом учесть эти аспекты, сохранив основу — принцип фальсификации. Как показали дальнейшие рассуждения, ни одна научная теория не может быть фальсифицирована целиком. И её нельзя разделить на единичные высказывания и проверить их по отдельности. По мнению некоторых специалистов, применение попперовского критерия фальсифицируемости в ряде наук (например, в экономике), может быть деструктивным, поскольку ведёт к признанию их антинаучного характера. К. Поппер отказал истории и социологии в статусе науки. Противовесом фальсификационистской доктрине служит тезис Дюэма — Куайна, который гласит: «в силу системного характера научного знания эмпирическая проверка отдельно взятых положений теории может быть невозможна, при сохранении, однако, возможности проверки теории как целостной конструкции.» Новая философская энциклопедия указывает, что принцип фальсифицируемости как критерий демаркации оказался неэффективным, поскольку его последовательное проведение означает, что научная теория с несомненностью может быть отнесена к сфере науки только после того, как будет опровергнута опытом. Кроме того, требование немедленно отбрасывать теорию, как только она встречается с опровержением некоторой части её выводов, не согласуется с реальной практикой науки — научное сообщество часто вынуждено сохранять даже опровергнутую теорию до создания более успешной. При этом многие современные философы науки полагают, что сама идея демаркации как нахождения точных и навсегда неизменных критериев научности/ненаучности является следствием чрезмерно упрощённого образа науки. И что дальше? Критерий Поппера в чистом виде устарел, но это вовсе не означает, что он признан ошибочным и/или перестал применяться. Просто он стал частью более продвинутой разработки — научного метода. 4 Научная теория должна быть потенциально опровергаемой (фальсифицируемой) Постпозитивизм Постпозитивизм — собирательное название множества различных концепций, в чём-то схожих, а в чём-то друг другу противоречащих. Все они возникли как попытки преодоления недостатков позитивизма. Критический рационализм К. Поппера Карл Поппер (англ. Karl Raimund Popper, 1902—1994) (основная работа — «Логика и рост научного знания») вместо процедуры верификации, занимавшей центральное место в концепции логических позитивистов, ввёл процедуру фальсификации: научную теорию нельзя подтвердить опытом (верифицировать). Опыт может только опровергнуть теорию, доказать её ложность, т. е. фальсифицировать. Поппер сформулировал принцип фаллибилизма (погрешимости): любое научное знание носит лишь гипотетический характер и подвержено ошибкам. Рост научного знания осуществляется благодаря выдвижению и опровержению гипотез, то есть в соответствии с принципом фальсификации. Попперу принадлежит концепция трех миров: мир вещей, мир человеческого (личностного) знания, мир объективного знания (почти как у Платона — это мир идей). Поппер принимал убеждение, что некоторое положение вещей можно назвать “реальным”, только в том случае, если описывающее его высказывание истинно. Но, как он сам говорит, ошибочно делать отсюда вывод о том, что недостоверность теории (то есть ее гипотетический, предположительный характер) уменьшает ее неявную претензию на описание чего-то реального. Пусть каждое утверждение s эквивалентно утверждению о том, что s истинно. И когда s является предположением, то следует помнить, что предположение может оказаться истинным и тогда уже описывать реальное положение вещей. Если же оно ложно, то оно противоречит некоторому реальному положению вещей. Кроме того, когда проверяется предположение и оно фальсифицируется, то ясно видно, что существует реальность — то нечто, с чем столкнулось предположение. Таким, образом, фальсификации указывают пункты, в которых есть точки соприкосновения с реальностью. И последняя теория всегда является попыткой объединить все фальсификации, найденные в данной области. Причем объясняя их простейшим, наиболее проверяемым, образом. Если же неизвестно, как проверить некоторую теорию, то возникает сомнение, существует ли нечто того вида, которое описывается этой теорией. А если точно известно, что она и НЕ может быть проверена, то сомнения возрастут и может возникнуть подозрение, что эта теория представляет собой, скорее всего, миф или сказку. Однако если теория проверяема, то отсюда следует, что события определенного рода не могут происходить, поэтому она нечто утверждает относительно реальности. Таким образом, проверяемые предположения или догадки в любом случае являются предположениями или догадками относительно реальности. Из их предположительного характера можно сделать вывод лишь о том, что знание относительно описываемой ими реальности является недостоверным или предположительным. И хотя лишь то несомненно реально, что известно с достоверностью, ошибочно думать, что реально только то, что известно как несомненно реальное. Это рассуждение показывает, что в основе инструментализма лежит ошибка Джорджа Беркли “существовать — значит быть воспринимаемым”. Теории, как говорил Поппер, да и это очевидно — это наши собственные изобретения, наши собственные идеи. Они инструменты нашего мышления, которые мы сами создали для себя. Это осознавали идеалисты. Некоторые из теорий можно сопоставить с реальностью, и тогда можно узнать, что реальность существует, что существует нечто напоминающее нам о том, что наши идеи могут быть ошибочными. В этом реализм прав. Поппер также согласен с эссенциализмом относительно того, что наука способна делать реальные открытия, и даже относительно того, что в открытии новых миров наш интеллект торжествует над нашим чувственным опытом. Однако, как видно Карл Поппер встает на сторону Галилея против инструментализма – он верит, что наука может совершать реальные открытия. Также он допускает, что открытия являются предположительными. Например некоторые географические исследования того времени. Предположения Колумба о том, что он открыл, в действительности были ошибочными; опираясь на свои теории, Пири мог только предполагать, что ему удалось достичь Северного полюса. Однако эти элементы предположительности не делают названные открытия менее реальными или менее важными. 5
