Бардышевская М.К. поведенческих комплексов).

Бардышевская М.К.
Отказы от развития у детей (в уровневой модели развития аффективноповеденческих комплексов).
МГУ им. М.В.Ломоносова, Москва
В данной статье описывается новый подход к диагностике отказов от
развития у детей с фиксированными и изолированными аффективноповеденческими
комплексами
разных
уровней.
Обобщены
данные
лонгитюдных структурированных наблюдений за развитием поведения у 46
детей с отказами от развития, в возрасте от 2 до 14 лет, продолжительность
каждого наблюдения от полугода до 10 лет.
Дети имели диагнозы:
«Смешанные расстройства поведения и эмоций», «Смешанные и другие
расстройства личности»,
«Шизотипическое расстройство», «Атипичный
аутизм», однако эти диагнозы часто пересматривались.
Нарушения
развития
личности
у
детей
с
различными
вариантами
дизонтогенеза в классификации Лебединского В.В. рассматриваются как
вторичные или третичные по отношению к расстройствам инстинктивной
сферы, поведения и эмоций, нарушениям развития психических функций [3].
Однако желание жить и развиваться, выбор активного поведения и радость
от освоения новых областей развития, способность накапливать и сохранять
хороший опыт от взаимодействия с людьми проявляется у детей в норме
очень рано, уже в младенчестве. Это фундаментальная установка личности
ребенка, которая лишь в определенной степени базируется на особенностях
психофизиологии, конституции и наследственных признаках.
Ребенок дошкольного возраста в норме может отказываться от развития в
факультативных областях (музыка, рисование, иностранный язык), но
основные задачи развития (овладение правилами невербального контакта,
родным языком, навыками самообслуживания и совместной игры с детьми и
пр.), как правило, решает естественным путем, без чрезмерного напряжения
и протеста.
При различных вариантах дизонтогенеза возникают стойкие отказы от
развития в ключевых для ребенка данного возраста областях. Например, при
раннем детском аутизме, который наиболее выражен в возрасте от 2 до 5 лет,
наблюдается своеобразный «негатив» развития с отказом от продвижения в
развитии
навыков
самообслуживания,
речи,
игры,
изобразительной
деятельности, правилах контакта с детьми, моторных навыков. При этом
развитие в узких факультативных областях может идти ускоренными
темпами. В тяжелых случаях ребенок может отказываться от еды и
самостоятельного передвижения.
Наиболее устойчивы к коррекционным воздействиям нарушения развития
поведения,
связанные
«сверхценным»
с
особой
характером
непереносимостью
личностной
данного
изменения
поведения
первично
позицией
для
устоявшихся
ребенка,
ребенка
связей
и
между
поведением, условиями его реализации, эмоциональным состоянием и
символической активностью, сопровождающими поведение. Фиксация и
изоляция «сверхценного» поведения обычно сопровождается острыми
протестными реакциями ребенка в ответ на попытку изменить это поведение.
Использование
дрессуры
для
изменения
фиксированного
поведения
неэффективно.
Ребенок «протестует» против принятых в обществе форм поведения и
коммуникации и настаивает на «своих», удобных для него и им
придуманных, которые позволяют ребенку сохранять безопасную дистанцию
с другими людьми, усиливают изоляцию ребенка. Ребенок создает свои
жесты, свой язык, выбирает свое место для туалета и пр.
Для детей с искаженным и дисгармоничным развитием характерны и
ситуативные
формы
протеста,
когда
за
согласием
на
социальное
взаимодействие следует аутоагрессия или выхолощенные стереотипные
действия (например, мутичный ребенок наказывает себя за случайно
произнесенное слово, кусая себя за руку).
Возникает вопрос, насколько ребенок с фиксированными нарушениями
поведения
и
отказом
от
развития
произвольно
выбирает отказ и
«ответственен» за фиксацию и регресс собственного развития, либо он
просто жертва неустойчивых и внезапно «замороженных» по каким-то нам
пока неизвестным законам связей между психическими функциями. Иными
словами, может ли ребенок, и если, да, то в какой степени, контролировать
отсутствие «инволюции ранних форм поведения»?
Мы предполагаем, что отказ развиваться в определенных областях – это
личностная позиция ребенка, связанная с его активным нежеланием
отказываться от более ранних типов поведения, которые являются
«сверхценными»,
наиболее
живыми
для
ребенка,
несмотря
на
их
примитивный, аффективный характер, а, может быть, и благодаря ему.
Задача психотерапии – в зависимости от глубины (уровня) отказа строить
такой контакт с ребенком, который возвращает интерес ребенка к новому
опыту, позволяет создать связи раннего фиксированного «сверхценного»
аффективно-поведенческого комплекса с другими видами поведения, найти
сопоставимый по аффективной ценности опыт в других областях поведения.
В методике диагностики эмоциональных нарушений 2003 года
[2]
личностные нарушения оценивались нами как нарушения обобщения
эмоционального опыта, личностной идентификации и рассматривались как
проявления нарушений уровня символических регуляций. Некоторые
нарушения
поведения,
действительно,
тесно
связаны
с
искаженной
символической активностью ребенка, расщепленным образом Я, мимикрией
и
деперсонализацией,
перевоплощениями.
Однако
часть
нарушений
поведения возникает и фиксируется очень рано, когда поведение в раннем
возрасте
«спаяно»
с
определенным
эмоциональным
состоянием,
а
воображение ребенка не развито до такой степени, чтобы произвольно
выбирать и «закреплять» определенный» репертуар поведения.
В уровневой модели развития аффективно-поведенческих комплексов [1]
особенности личности оцениваются в ситуациях конфликта и выбора между
двумя или несколькими типами поведения и в ситуациях перехода между
ними.
Личность ребенка проявляется в том, на какие именно из
конкурирующих аффективных нагрузок он реагирует, какие виды поведения
выбирает для демонстрации себя и в каких чувствует себя живым
источником собственной активности, в каких видах поведения уходит от
контакта и регрессирует, а также в индивидуальных предпочтениях и
индивидуальном стиле каждого поведения.
Аффективно-поведенческий
комплекс
–
это
живое
динамичное
образование, включающее колеблющиеся в определенном диапазоне и ритме
эмоциональные состояния и соответствующие им проявления поведения и
символической активности ребенка [1]. Мы выделяем несколько аффективноповеденческих комплексов (АПК), которые условно соответствуют этапам
онтогенеза и организованы в иерархию.
Диагностируются АПК путем
включенного наблюдения за естественным поведением ребенка и близкого
взрослого (матери) в условиях взаимодействия с психотерапевтом в игровой
комнате и путем опроса матери. Для диагностики АПК используются
разработанные
нами
невербальной
территориального,
исследовательского
таблицы,
коммуникации,
пищевого,
поведения,
в
которых
различные
феномены
выделительного,
агрессии,
проявления
сна-бодрствования,
сексуального,
привязанности,
а
также
символической активности (речевого, изобразительного, игрового поведения)
расписаны по уровням развития.
АПК выделяются
по той жизненной задаче, для решения которой они
используются ребенком. Ниже они перечислены в порядке их появления в
онтогенезе. Выделены те виды отказа, которые типичны для детей при
изоляции и фиксации того или иного АПК.
1) АПК «психофизиологического выживания» (условно соответствует
внутриутробному периоду). АПК «выживания» обеспечивает сохранение
психофизиологической целостности организма, он фиксируется изолируется
у детей с внутриутробными травмами и угрозами выкидыша. Наиболее
сильное эмоциональное состояние, которое легко возникает при малейшей
угрозе, – глубинный страх, без его мимического выражения (как в утробе).
Ведущее поведение – поиск укрытия, слияние с территорией, окружением
(аналоги – лазанье по стенке матки, занятие удобного положения возле
плаценты), перевернутые позы (вниз головой). Ведущая символическая
активность – аутистические фантазии с минимальной опорой на внешние
предметы (преимущественно, неигровые: мебель, подушки, песок и пр.),
грезы
(игры с закрытыми, зажмуренными глазами). Символическая
активность лишена «билингвы», т.е. без помощи и комментариев взрослого у
ребенка нет возможности перевода содержания своей игры в речь, из речи в
рисунок и т.п., используется «чистая фантазия». В рамках этого АПК
отмечается максимальная изоляция символической активности от реального
поведения.
При изоляции АПК «выживания» наблюдается отказ от
использования глазного контакта, невербальной коммуникации и речи,
навыков самообслуживания.
2) «Симбиотический» (0-3 года). «Симбиотический» АПК позволяет ребенку
развиваться за счет использования эмоциональных ресурсов другого
человека. Особенно часто он фиксируется и изолируется у детей, которые
были травмированы на втором году жизни. Доминирующие эмоциональные
состояния - удовольствие при стереотипном воспроизведении приятного
опыта и острое неудовольствие при ломке стереотипа (вплоть до острого
депрессивного состояния с аутоагрессией). Даже кратковременная разлука с
матерью воспринимается ребенком как катастрофа, ребенок драматизирует
страдание, пытаясь зацепиться за мать, привлечь ее внимание, восстановить
контроль над событиями. Ребенок отказывается просить и отдавать, отрицая
существование границ между собой и другим человеком. Ведущая
символическая активность – стереотипная игра, рисование одной и той же
формы (чаще всего, круглой), рассматривание картинок с фокусом на
наиболее приятном, оптимальном для ребенка расположении персонажей
друг относительно друга. В игре ребенок навязчиво контролирует положение
персонажей: меняет расстояние между фигурками, изображающими его и
мать, вкладывая их внутрь какой-либо емкости и вынимая их оттуда,
рассматривает куклу с разных сторон и пр. При изоляции «симбиотического
АПК» отмечается мутизм либо «попугайная речь»,
стойкий отказ
использовать речь от первого лица, а также отказ от «цивилизованного
обмена», паразитическая установка. Ребенок отказывается пользоваться
горшком, отвечать другому человеку в допустимое для ожидания время,
настаивает на том, что его будут безоговорочно и незамедлительно
обслуживать, удовлетворяя все его желания «магическим» путем.
3) «Экспансии» (2-4 года). АПК «экспансии»
запускает и поддерживает
собственную активность ребенка, делает его нечувствительным к барьерам,
страхам, неудачам, позволяет расширить жизненное пространство и
повысить свой социальный статус. АПК «экспансии» изолируется и
доминирует в дошкольный период (2-5 лет). Ведущая эмоция – чувство
триумфа
от
ощущения
себя
источником
собственной
психической
активности, своей жизненной силы (вплоть до состояния мании). Ведущее
поведение – самоутверждение во всех областях, расширение и захват
территории, игрушек и пр. Ребенок предпочитает позицию «сверху» в
общении (ребенок забирается на мебель, залезает на человека и придавливает
сзади и пр.). Ведущая символическая активность – квазиагрессия, игра в
героя, которому дозволено многое из того, что не дозволено другим (пират,
разбойник). Импульсивная агрессия возникает в ответ на препятствия,
ограничивающие возможность свободного передвижения по территории,
неограниченного допуска к еде. Речь ребенка может быть преждевременно
развита, тогда она в виде монолога используется ребенком для утверждения
своего доминирования. При отсутствии речи используются специфические
для ребенка жесты и позы самоутверждения. При изоляции АПК экспансии
наблюдается отказ от диалога и взаимодействия с детьми, отказ от
привязанностей. При слабом АПК «экспансии» отмечается долговременный
отказ от развития в ключевых областях из-за сверхчувствительности к
эталону и нетерпимости к собственным несовершенствам, ошибкам и
неудачам, из-за непереносимости зазора между уровнем выполнения какоголибо действия самостоятельно и образцом, который предлагает взрослый.
Достаточно одного такого болезненного опыта для фиксации отказа. Это
поведение
отличается
от
более
простого
феномена
«выученной
беспомощности», при которой ребенок в ситуации трудного задания
пытается переложить выполнение действия на другого человека, отлынивая
от дела, тем, что в случае отказа первична острая личностная реакция.
4) «Строящийся вокруг привязанности» (как его частный вариант - «игровой
– диалогический») (4-6 лет).
Главная задача -
освоение правил обмена
эмоциями и эмоциональным опытом при сохранении личностных границ
обоих партнеров по общению. Ведущие эмоции – радость от совместной
активности с другими людьми, а также разделение разнообразного
эмоционального опыта с ними (всего спектра эмоций). Ведущее поведение –
коммуникация, диалог. Ведущая символическая активность – изображение
отношений
между
людьми.
При
изоляции
этого
АПК
ребенок
с
удовольствием общается невербально, но отказывается от речевого общения.
Изоляция
этого
АПК
отмечается
при
избирательном
мутизме
и
кратковременном регрессе речи.
5) «Образно-ролевой» (5-7 лет). Задача – обобщение эмоционального опыта
и символическая регуляция поведения. Ведущее эмоциональное состояние
может быть разным, но полностью задается ролью. Репертуар поведения
(движения, позы, мимика, особенности агрессии, еды, сна) также задается
определенной ролью и меняется в соответствии с ее сменой. Ведущая
символическая активность – сюжетно-ролевая игра. При изоляции данного
АПК отмечается фиксация ребенка на проигрывании одной роли, отказ от
более широкой социализации и освоения новых ролей.
Мы
характеризуем
соответствующие
ему
АПК
как
ведущий,
поведенческие
доминирующий,
проявления
по
если
времени
и
энергетическим затратам «перекрывают» проявления других АПК, которые
возникают, но подавляются, остаются незавершенными, мозаичными. Когда
структура
поведения
ребенка
более
примитивная,
наблюдающиеся
проявления АПК не складываются в единый комплекс, то мы используем
термины «изолированные», «фиксированные» элементы АПК. Эти элементы
– часто преждевременно отщепленные элементы целостного раннего АПК,
или «осколки» АПК. Например, высокая готовность реакции избегания
практически на любой стимул,
новизны.
Либо
независимо от его интенсивности или
непроизвольные
ритмические
моторные
действия
(раскачивания, хватательные движения руками, раскручивания вокруг
собственной оси, крик с нарастающей интенсивностью), возникающие в
момент начала любого произвольного действия и часто блокирующие его.
Для психотерапии важной является диагностика типа связей между АПК, как
их
микродинамика, т.е. наблюдаемые переходы от одного комплекса к
другому во время одного наблюдения, так и макродинамика – сдвиги от
доминирования одного комплекса к другому за более продолжительные
промежутки времени.
Мы выделяем следующие типы связей между АПК, от более примитивных до
более сложных: 1. Слияние. Так, сон и еда могут быть «слиты» у
новорожденных: ребенок с удовольствием сосет грудь во сне. Отказы
охватывают несколько витальных видов поведения; 2. Изоляция: в
определенном месте активизируются только определенные виды поведения.
Например, ребенок не ест или не спит днем в детском саду, не ходит в
туалет в школе и пр. Переход от одного вида поведения к другому крайне
затруднен, воспринимается ребенком как насилие. Отказ проявляется либо в
коллективе, либо, напротив, только в домашних условиях; 3. Жесткие
короткие связи: за одним поведением практически всегда следует
определенное другое («режимный» ребенок). Отказы ситуативные, при
нарушении динамического стереотипа; 4. «Звездная связь»: определенное
поведение
(агрессия,
привязанность)
является
наиболее
активным,
подвижным, другие виды поведения тормозятся или обслуживают «звездное»
поведение. Отказ от развития возникает при разрушении доминирующего
поведения, например, при разрыве эмоциональной привязанности. 5.
Иерархические связи. При активизации поведения из АПК более высокого
уровня, актуализации более сложной аффективной задачи (например, при
выборе определенной роли) ребенок способен перестроить текущее
поведение. Отказ возникает при провале роли («плохой ученик»).
Чем выше уровень АПК, тем больше возможностей для развития связей с
другими элементами того же комплекса и с другими комплексами. Однако
изоляция АПК любого уровня чревата отказами от развития. Если нагрузка
требует
иного
поведенческого
ответа,
чем
задан
доминирующим
изолированным АПК, то возникает эмоциональный срыв. Ребенок с
изоляцией отдельного АПК или его элементов
может «проигрывать»
определенное поведение очень долго, без признаков пресыщения или
усталости, но потом резко прекращать активность, в буквальном смысле
«падая без сил».
У детей с жестко фиксированными связями несколько феноменов,
возникающих
сразу друг
за
другом
или
одновременно
на одном
эмоциональном фоне, «работают» на решение только одной аффективной
задачи, усиливая текущее эмоциональное состояние до непереносимой
интенсивности. После этого происходит резкая смена состояния и
сопутствующего поведения, и активизируется другой АПК.
Терапевтическая работа с ребенком с отказами от развития в определенных
областях
представляет собой создание и поддержку новых, переходных
форм поведения (переход от агрессии к игровой квазиагрессии при изоляции
АПК «экспансии», например), переходных символических образов, в
которых
преодолевается
расщепление
(появляется
способность
воспринимать не только красивые и приятные образы, но и несовершенные, и
наоборот), переходных эмоциональных состояний, позволяющих ребенку
гибко менять градус эмоции. Такой прогресс поначалу возможен только в
условиях живого (психотерапевтического) контакта с другим человеком.
Этот контакт строится с учетом доминирующего в данный момент
аффективно-поведенческого комплекса и АПК, находящегося в зоне
ближайшего развития, с опорой на интересы ребенка и оптимальные для него
каналы эмоциональной связи.
Литература.
Бардышевская М.К. Уровневая модель развития аффективно-поведенческих комплексов //
Вопр. психол. 2012, №3. С. 68-77.
Бардышевская М.К., Лебединский В.В. Диагностика эмоциональных нарушений у детей.
М.: УМК «Психология», 2003.
Лебединский В.В. Нарушения психического развития у детей. М.: изд-во МГУ, 1985.