Истоки эволюционной экономики
advertisement
Истоки эволюционной экономики В. Квасницкий В работе дается генезис эволюционного подхода в его применении к анализу экономических процессов, а также рассматривается понимание сути этого подхода различными авторами, обращавшимися к нему в последние несколько столетий. В связи с этим обсуждается традиция трех основных современных школ в экономической мысли, а именно, австрийской школы, неошумпетерианской и институционализма. Показано, что современная эволюционная экономика уходит своими корнями как в биологию (Дарвин (Darwin), Уоллес (Wallace) и Ламарк (Lamarck)), так в классические учения Смита (Smith), Юма (Hume) и Фергюсона (Ferguson). Рассматривается влияние общественных наук восемнадцатого и девятнадцатого веков на появление теории биологической эволюции Дарвина (Darwin) и Уоллеса (Wallace). Эволюционный подход к экономическому анализу не нов, но его значение и популярность в последние десятилетия существенно выросли и продолжают расти. Помимо нового подхода к экономическому анализу, эволюционная экономика утверждает, если так можно выразиться, новое, более мягкое отношение экономистов к возможности контроля за экономическим процессом, его направлением и его предсказанием. Фридрих фон Хайек писал: «Я хочу ясно дать понять, что экономист не может заявлять о наличии у него особенного знания, которое дает ему право координировать действия всех других специалистов. На что он может претендовать, так это на то, что его профессиональный интерес к разрешению конфликтов целей позволил ему более глубоко, чем это сделали другими, осознать, что никакой человеческий ум не может постичь все знание, которое управляет действиями в обществе, и как следствие что необходим безличностный механизм, независимый от суждений конкретных людей, который бы координировал индивидуальные усилия»1. Исторические свидетельства, начиная, по крайней мере, с Французской революции, ясно показывают, к каким негативным социальным последствиям могут привести все попытки людей разработать общественный порядок и достичь установленных общественных целей. Естественно, все эти попытки имеют целью улучшение условий жизни, а «социальные инженеры» действуют из благих побуждений. Однако, принимая Перевод Пономарева А.Е., выполнен при поддержке гранта ВШЭ №06-04-0058 «Процессы шумпетерианской конкуренции и их влияние на структуру нового рынка». 1 Hayek F. von The Constitution of Liberty. L.; Routledge,1960. P. 6. во внимание все социальные катастрофы и весь социальный опыт нашего столетия, мы ясно видим, как мало мы знаем о социальной и экономической реальности. Поэтому, повидимому, правильно отражают сущность проблемы слова Хайека: «У экономической науки есть курьезная задача – показывать людям, сколь мало на деле знают они о том, что, как им кажется, они умеют создавать»2. Ортодоксальный экономист, особенно неоклассик, жаждет открывать законы экономической жизни, а затем, используя эти законы, пытается управлять действиями людей с целью достичь заранее определенных результатов. Ученые-эволюционисты видят роль экономиста по-другому. По их мнению, более важным является понять необходимость познания мотивов человеческого поведения, процессов принятия решения для того, чтобы получить знания о механизмах, которые управляют экономическим процессом и обеспечивают лучшее понимание действий экономических агентов. «Действительно, деятельность, которую пытается объяснять экономическая наука, в определенном смысле касается не физических явлений, а людей. Экономическая ценность выступает как интерпретация физических фактов с точки зрения того, насколько разного рода физические объекты пригодны для удовлетворения наших потребностей в конкретных ситуациях. … Экономическую науку можно обозначить как метатеорию – теорию о теориях, создаваемых людьми для уяснения того, как наиболее эффективно обнаруживаются и используются различные средства для достижения всевозможных целей» 3. Экономика должна быть очень близка к реальности. В работе 1946 г. Людвиг фон Мизес заметил: «Экономическая наука не должна отдаваться на откуп учебным классам и кабинетам статистиков и не должна оставаться в эзотерических кружках. Она является философией человеческой жизни и деятельности и касается всех и каждого, энергией цивилизации и человеческого существования» 4. Основная цель этой статьи – описать происхождение и значение термина «эволюционный», в том виде, в каком он использовался разными авторами при анализе экономических явлений в последние несколько столетий. На Рисунке 1 довольно схематично представлена традиция трех основных современных экономических школ, а именно, австрийской школы, неошумпетерианской школы и институционализма. Стрелками обозначены только основные направления влияния различных авторов и исследователей. Более детальное описание этого взаимного влияния и различий во Хайек Ф. фон, «Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма». – М.: Изд-во "Новости" при участии изд-ва "Catallaxy". 1992. С. 134. 3 Там же С. 171. 4 Мизес, Л. фон, Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории / Пер. с 3-го испр. англ. издания. – М.: ОАО «НПО Экономика», 2000. С. 823. 2 взглядах на эволюционную экономику будут представлены в следующих разделах статьи. Здесь я позволю себе только заметить, что современная эволюционная экономика уходит корнями в биологию (Дарвин, Уоллес и Ламарк), а также в классические учения Смита, Юма и Фергюсона. Необходимо отметить влияние общественных наук на появление теории биологической эволюции Дарвина и Уоллеса, основанной на теории естественного отбора (что обозначено стрелками от Великих шотландцев (Смит, Юм и Фергюсон ), Мальтуса, Бэбеджа и Джонса. Эволюция Значения слов «эволюция» и «развитие» очень близки и поэтому оба эти слова часто используются как синонимы. Слово «эволюция» происходит от латинского evolutio – развертывание манускрипта (свертка) и evolvere – раскручивать, открывать, раскладывать. В этом смысле это слово впервые было употреблено в 1714 г. Альбрехтом фон Галлером (Albrecht von Haller). Точка зрения Галлера была очень близка performation school. Согласно этой школе, все основные элементы взрослого организма существуют еще до рождения в клетке, из которой он развивается, и индивидуальное развитие (онтогенез) раскрывается («эволюция») из этой формы в сложную структуру. В восемнадцатом веке под эволюцией понималось онтогенетическое развитие. Стоит заметить, что два великих эволюциониста – Жан Батист де Ламарк и Чарльз Дарвин нечасто использовали это слово. В девятнадцатом веке этот термин сделал популярным Герберт Спенсер. Дарвин использовал это слово в шестом издании своего «Происхождения видов», но даже после этого он употреблял его крайне редко, вместо этого он предпочитал использовать выражение «наследование с изменениями» (descent with modifications). В 1836 г. Вильгельм фон Гумбольдт (Wilhelm von Humboldt) использовал это слово при описании развития языков. Он писал, что «если считать вполне естественным, что язык складывался постепенно, то его, как и любое другое явление естественного происхождения, необходимо включить в систему эволюции».5 Современное использование слова «эволюция» очень тесно ассоциируется с дарвиновской идеей естественного отбора и его значение сильно отличается от того, которое ему придавали Галлер и даже Спенсер. Современное использование термина «эволюция» относится не к онтогенетическому, индивидуальному развитию, а к изменениям, наблюдаемым на уровне популяции, так называемому филогенетическому развитию. 5 Цит. по: Хайек, Ф. фон «Пагубная самонадеянность…» .С 250-251. В политических и социальных науках «эволюция» и «революция» используются для описания по существу противоположных процессов, хотя оба слова имеют схожую латинскую этимологию. Несмотря на использование их в противоположных значениях, оба означают раскручивающееся или скручивающееся движение6. Современное использование этих двух слов предполагает наличие двух различных механизмов развития, что представляется обманчивым. Эволюционные, также как и революционные процессы управляются одними и теми же механизмами развития, различие заключается только в степени изменений – эволюция ассоциируется с медленными, постоянными, последовательными изменениями, а революция – с относительно быстрыми изменениями, которые в соответствующем масштабе времени рассматриваются как мгновенные. Термин «эволюционная экономика» используется во многих иногда очень различающихся смыслах при анализе экономических явлений. В самом широком смысле он используется для того, чтобы подчеркнуть роль изменений процессах и в экономических противостоять экономическому анализу, который сосредоточен на выяснении характеристик состояния статического равновесия. В более узком смысле этот термин относится к экономическому анализу, базирующемуся на биологических аналогиях и метафорах, заимствованных из теорий Дарвина и Ламарка. Прилагательное «эволюционный» в последние десятилетия используется несколькими выдающимися экономическими школами, а именно: экономистами, называющими себя «нео-шумпетерианцами» (neo- schumpeterians). Эта школа возникла благодаря работе Йозефа Алоиза Шумпетера. Используя термин «эволюционный», экономисты этой школы подчеркивают важность долгосрочного экономического развития, важность инноваций для экономического развития, роль предпринимателя в экономическом процессе. Согласно взглядам представителей этой школы, эволюционный процесс – это динамический, исторический процесс, макроэкономические характеристики которого являются следствием поведения агентов на микроэкономическом уровне. Основные характеристики экономического эволюционного процесса – это разнообразие и гетерогенность поведения. Отбор и поиск инноваций являются двумя основными механизмами развития; австрийскую школу также называют эволюционной. Работы ее основателей, особенно работу Карла Менгера (Carl Mender) и его теорию возникновения денег и других социальных институтов можно смело назвать эволюционными. Фридрих В этом смысле слово «revolutio» было использовано Николаем Коперником (Nicolas Copernicus) в его фундаментальной работе, опубликованной в 1543 году «De revolutionibus orbium coelestium». 6 фон Хайек тоже часто использовал термин «эволюционный» (особенно в последних работах на тему спонтанного порядка и развития, например, в «Пагубной самонадеянности»). Все это позволяет отнести австрийскую школу к эволюционной; институциональная теория, возникшая на основе работы Торстейна Веблена также называется эволюционной (или пост-дарвинистской, как ее иногда называл сам Веблен). Последователи Веблена и Джона Коммонса тоже употребляют термин «эволюционный», но зачастую этот термин для них синонимичен слову «институциональный», и они используют оба термина, заменяя один другим; время от времени «эволюционными» называются различные математические подходы, разработанные для описания экономических явлений, например, теория хаоса, компьютерные симуляции, основанные на отборе и репликационной динамике, генетические алгоритмы и генетическое программирование, эволюционная теория игр. Фактически термин «эволюционная экономика» используется многими авторами для описания подходов, использующих существенно различные представления об экономических явлениях. Жак Моно (Jacques Monod), один из величайших современных биологов, однажды сказал (и это может быть сказано и об экономистах): «Одной занимательной особенностью теории эволюции является то, что каждый считает, что понимает ее!» Многие авторы используют этот термин без дальнейшего объяснения его значения, подразумевая, что это не нужно, так как все понятно. Взаимное влияние биологии и экономики Если задаться вопросом о направлении влияния между, как это кажется, совершенно различными науками, а именно, биологией (особенно эволюционной биологией) и общественными науками (особенно экономикой), то наиболее логичным ответом будет, что влияние направлено от биологии к общественным наукам, а не наоборот. Это подтверждает растущий в последние десятилетия во многих науках интерес к «эволюционному подходу». Можно услышать об эволюционной эпистемологии, эволюционной психологии, генетических и эволюционных алгоритмах и генетическом программировании, искусственной жизни, эволюционной экономике и так далее. Все эти дисциплины базируются на идеях, заимствованных из биологии, а точнее, из дарвиновской теории эволюции, иногда с элементами ламаркианского видения эволюции (потому что утверждается, что в развитии общества мы наблюдаем явление, названное Жаном Батистом Ламарком в 1809 г. наследованием приобретенных признаков. Действительно, в настоящее время влияние направлено от биологии к общественным наукам. Но всегда ли это было так? Оказывается, многие, известные из эволюционной биологии термины были взяты из общественных наук. Слово «генетический» одно из них. Его современное понимание настолько ассоциируется с биологией, что культурная трансмиссия обычаев, поведенческих норм, правил, рутин и так далее называется сейчас «экстрагенетической трансмиссией» (“extra genetical transmission”). Но двести, даже сто лет назад все было подругому. Возможно, впервые этот термин был использован в немецком языке в форме “genetisch”7 в конце 17-го в. по крайней мере тремя людьми. Во-первых, историком философии, богословом и писателем Йоханом Готфридом фон Гердером (Johann Gottfried von Herder) в его “Ideen zur Philosophie der Geschichte der Menschheit” (1784-91), где он представил свой взгляд на историю цивилизации как на эволюцию природы и прогресс разума.8 Во-вторых, Фридрихом Шиллером в его произведениях по эстетике, а в-третьих, – профессором Эрфуртского университета Кристофом Мартином Виландом. В английском языке этот термин получил распространение благодаря шотландскому писателю и историку Томасу Карлайлу (Thomas Carlyle, 1975-1881). Этот термин часто использовался в лингвистике, особенно после публикации в 1787г. работы сэра Уильяма Джонса (William Jones) о происхождении индо-европейских языков, а также после публикации в 1816 г. работы Франца Боппа (Franz Bopp), основателя сравнительной грамматики индо-европейских языков. Этот термин был также использован Вильгельмом фон Гумбольдтом (Wilhelm von Humboldt) в его книге, выпущенной в 1836 г.9 В биологии же начало использования этого слова датируется 1913 г., когда Вильгельм Бэйтсон (Wilhelm Bateson) опубликовал свои «Проблемы генетики». История выражения «oeconomy of nature» свидетельствует о том, как взаимосвязаны развитие биологии и экономики. Это выражение употребляли Адам Смит и Чарльз Дарвин. Смит часто использовал его в «Теории нравственных чувств» (1759 г.). Однако Смит не изобретал этого сочетания слов, его использовали задолго до него10. В 1751 г. Карл Линней (Carl Linnaus) опубликовал фундаментальную работу «The Oeconomy of Nature». И Смит, и Дарвин были с ней знакомы, и, возможно, они заимствовали это выражение из этого источника. Schulze, 1913:I, 242; см. также Хайек (Hayek, 1988, p. 147). В 1772 году Гердер написал «Эссе о происхождении языков» (“Essay on the origin of language”, “Abhandlung uber den Ursprung der Sprache”). 9 Humboldt W. von Uber die Verschiedenheit des menschlichen Sprachbaues und ihren Einfluss auf die geistige Entwicklung des Menschengeschlechtes. ?, 1836. 10 См, например, Brown Th. The Mechanical Philosophy and Animal Oeconomy. N.Y., 1981. 7 8 Существуют убедительные свидетельства того, что, разрабатывая свою теорию11, Дарвин черпал вдохновение из работ «Великих шотландцев»: Дэвида Юма, Адама Фергюсона и Адама Смита. Великие шотландцы дали представление о гражданском обществе (civil society) как независимом от государства. Согласно их взглядам, гражданское общество представляет из себя полностью индивидуализированные и непринудительные отношения, тогда как суть государства в общественных и политических отношениях. Великие шотландцы предполагали, что направляющей силой развития являются обычаи, рутины, мнения и правила, выработанные в течение длительного исторического процесса культурного развития и относящиеся к традициям отдельного общества. Идея о том, что индивид является основным элементом общества, возникала медленно, в ходе истории. Впервые эта идея была распространена голландцем Бернаром де Мандевиллем (Bernard de Mandeville, примерно 1670-1733) в книге, опубликованной в 1714 г. под названием «Басня о пчелах, или частные пороки, общественное благо». Мандевилль был доктором медицины, философом и сатириком. Большую часть жизни он провел в Лондоне. Он показал, что распространение устойчивых социальных институтов, таких как закон, язык, рынок, знание является результатом спонтанного развития, результатом индивидуальных, независимых и ненасильственных действий всех членов общества. По мнению Мандевилля, естественное эгоистическое поведение человека, его жадность и стремление к обогащению ускоряют экономическое развитие и делают общество богаче. Представление Гоббса (Thomas Hobbes, Мандевилля было альтернативой 1588-1679) на возникновение взглядам Томаса социального порядка, представленным в «Левиафане»: не через власть правителя и признание его силы (как предложил Гоббс), а как следствие децентрализованного, индивидуального взаимодействия всех членов общества. Великие шотландцы оказались последователями Мандевилля. Они подчеркивали важность спонтанности развития. Адам Смит в «Теории нравственных чувств» (1759) и в «Исследовании о природе и причинах богатства народов» (1776) представил свои наблюдения за природой ищущего человека, который направляется «невидимой рукой», Как известно, современное развитие теории биологического развития берет начало в 1859 году, когда Чарльз Дарвин опубликовал свою основную работу «Возникновение видов посредством естественного отбора» (On Origin of Species by Means of Natural Selection). В то же время, независимо от Дарвина сходные идеи представил Альфред Р. Уоллес (Alfred R. Wallace, 1823-1913). Фактически, с точки зрения истории, основателями эволюционной теории должны считаться они оба. Первого июля 1858 г. Дарвин и Уоллес были приглашены Чарльзом Лайелем (Charles Lyell) представить свои теории на собрании «Общества Линнея» (Linneas Society) в Лондоне. Уоллес описал то, как он разрабатывал концепцию естественного отбора в своей книге «Этот удивительный век. Его удачи и промахи» (This Wonderful Century. It’s Successes and Failures), опубликованной в 1898 г. 11 действует только в погоне за собственными прибылью и выгодой, и, даже не задумываясь об этом, улучшает положение всего общества12. В «Богатстве народов» Смит пытается найти ответ на два основных вопроса. Во-первых, как в свободном обществе возникают институты, обеспечивающие стабильность общественного порядка, а второй – о механизме установления цен на все товары и услуги. Ответы на эти два вопроса позволили найти объяснение распространению действию «закона» богатства на все общество, состоящее из трех социальных групп: рабочих, производителей и собственников земли (лендлордов). В «Теории нравственных чувств» Смит использовал широко известную метафору «невидимая рука». Он писал: «Богатые только выбирают из общей массы то, что наиболее драгоценно или редко. В сущности они потребляют не более, чем бедные. Несмотря на свою алчность и на свой эгоизм, … они разделяют с последним бедняком плоды работ … . По-видимому, какая-то невидимая рука заставляет их принимать участие в таком же распределении предметов, необходимых для жизни, какое существовало бы, если бы земля была распределена поровну между всеми населяющими ее людьми»13. Дэвид Юм, друг Адама Смита, также был последователем эволюционного взгляда на социально-экономическое развитие, особенно в отношении появления закона и обычаев. В его «Диалогах о естественной религии» (Dialogues Concerning Natural Religion, 1779) можно найти предложения об использовании механизма естественного отбора в развитии общества. Он пишет, что «ни одна форма не может существовать, если она не обладает теми силами и органами, которые необходимы для ее существования»14. Юм распространил эволюционный взгляд на сферу морали. В «Трактате» (Treatise, 1739) он предположил, что «правила морали не являются заключениями нашего разума»15 но 12 «То же самое происходит и с основными чувствами, исходящими из эгоистической стороны человеческой природы. В самом деле, самая ничтожная потеря, самая пустая личная выгода имеют для нас большое значение, доставляют нам более страдания или удовольствия, чем самое серьезное событие, случающееся с человеком, с которым мы не находимся в близких отношениях: пока мы не посмотрим на его положение с его точки зрения, до тех пор его интересы не могут идти в сравнение с нашими интересами; опасение причинить ему вред никогда не останавливает наших стремлений к собственной выгоде. Почему … сочувствие наше к страданиям посторонних так слабо и эгоистично? Что же, наконец, побуждает великодушных людей постоянно, а невеликодушных хоть изредка жертвовать собственными интересами ради интересов своих ближних, между тем как, в сущности, мы сильно беспокоимся только о личной выгоде и весьма слабо отзываемся на интересы посторонних людей? Ни слабое чувство человеколюбия, ни некоторая благожелательность, которая вложена природой в наше сердце, не в силах заглушить почти неодолимого чувства любви к самому себе. Власть более сильная и управляющая нами, так сказать, против нашей воли, увлекает нас в подобном случае. Это - разум, правила поведения, совесть, носимая нами в душе, которые являются судьей и верховным арбитром нашего поведения» Смит А. «Теория нравственных чувств, или Опыт исследования о законах, управляющих суждениями» М, С. Смит А.Теория нравственных чувств……С. Юм Д. Сочинения, Т.2, М.:, 1965. С. 513. 15 Юм Д. Сочинения, Т.1, М.:, 1965. С. 604. 13 14 вырабатываются в ходе длительного исторического процесса развития общества для обеспечения взаимосвязанности различных социальных групп и их сосуществования. Общераспространенной точкой зрения является то, что эволюционный взгляд на биологическое, социальное и культурное развитие, управляемое естественным отбором, был введен работой Чарльза Дарвина. Восхищаясь великой работой Дарвина, который первым очень доступно и четко выразил эволюционные принципы и убедительно проиллюстрировал работу естественного отбора и других эволюционных механизмов в рамках биологической популяции, все-таки следует сказать, что идея эволюции существовала в общественных науках задолго до публикации в 1859 г. «Происхождения видов». Основатели теории эволюции в биологии использовали результаты наблюдения за социальными и культурными процессами в человеческих обществах и отталкивались от некоторых теорий социального развития, особенно тех, которые относились к эволюции языков (смотри ниже), эволюции права, развитию рынков или эволюции моральных устоев (нравственности). Анализ заметок, оставленных Дарвином, наводит на мысль, что он читал Адама Смита в 1838 и 1839 годах, то есть в наиболее значимый период разработки принципов его теории эволюции. В 1838 г. он читал «Эссе по философским проблемам» (Essay on Philosophical Subject, London: Cadell&Davies, 1795) Смита с предисловием Дугалда Стюарта (Dougal Stewart) («Сообщение о жизни и творчестве автора», An Account of Life and Writing of the Author). В этом «сообщении» Стюарт предлагает изложение и комментарий к «Богатству народов». Однако нет никаких свидетельств того, что Дарвин читал оригинал «Богатства народов». После прочтения «Эссе по философским проблемам» Дарвин написал в своих заметках, что их «стоит прочесть, так как они дают краткое представление о точке зрения Смита». В 1839 г. Дарвин прочел «Теорию нравственных чувств, или Опыт исследования о законах, управляющих суждениями».* Смит и шотландская школа не могут рассматриваться как единственные представители общественных наук, оказавшие влияние на Дарвина. В 1838 г. Дарвин также прочел знаменитую книгу Томаса Мальтуса (Thomas Malthus) «Опыт о В этом абзаце Квашницкий с некоторыми неточностями цитирует примечание редактора американского издания книги А. фон Хайека «Пагубная самонадеянность»: «В 1838 г. Дарвин читал книгу А. Смита “Эссе по философским проблемам” (“Essays on Philosophical Subjects”) с предисловием Дугалда Стюарта “О жизни и трудах автора” (“An Account of the Life and Writings of the Author” London: Cadell and Davies, 1795, pp. XXVI--XXVII). О работе Стюарта Дарвин отметил, что читал ее и что она “стоила того, чтобы прочесть ее, поскольку в сжатом виде представляет взгляды Смита”. В 1839 г. Дарвин познакомился с книгой А. Смита "Теория нравственных чувств, или Опыт исследования о законах, управляющих суждениями, естественно составляемых нами сначала о поступках прочих людей, а за тем о наших собственных, с присовокуплением рассуждения о происхождении языков", 10th ed., 2 vols (London: Cadell & Davies, 1804). Однако свидетельств того, что Дарвин читал “Исследование о природе и причинах богатства народов”, не обнаружено» (Прим. пер.). * законах народонаселения» (Essay on the Principle of Population, 1798), а также очень характерный обзор на эту книгу, выполненный Огюстом Контом16. Дарвин говорит, что его теория естественного отбора была навеяна образом «борьбы за существование» (struggle for existence), представленным Мальтусом в его «Опыте»17. Интересно, что Уоллес, второй основатель теории эволюции, практически также описывает появление своей теории в книге 1898 г.18 Действительно, влияние Мальтуса на формирование идеи естественного отбора не вызывает сомнений, но оно не должно и переоцениваться. Удивительно, что и Дарвин, и Уоллес пишут о влиянии Мальтуса очень похожим образом. Тогда встает вопрос, в какой мере такое мнение было результатом специфической атмосферы второй половины девятнадцатого века, а в какой это было, действительно, влиянием Мальтуса? Помимо естественного отбора сущность теории Дарвина/Уоллеса составлял постулат разнородности и разнообразия (postulate of diversity and variety, variation and divergence), необходимых для естественного отбора. Для Смита и Юма каждый человек рождается с очень близкими возможностями, и наблюдаемое различие в способностях возникает в ходе развития человека и является результатом различного жизненного опыта, образования и деятельности. В «Богатстве народов» Смит пишет, что «различие между самыми несхожими характерами, между ученым и простым уличным носильщиком, например, создается, по-видимому, не столько природой, сколько привычкой, практикой и воспитанием»19 Следовательно, навыки «не столько причины, сколько следствия разделения труда».20 Благодаря близкому знакомству с Чарльзом Бэбеджем, возможно, Дарвин понял взаимосвязь между разнообразием и разделением труда. Дарвин довольно хорошо знал Бэбеджа, они вращались в одних научных кругах и имели одинаковый круг общения в Лондоне. В 1832 году Бэббедж опубликовал очень важную книгу «К экономике 16 Schweber S.S. The Origin of the Origin Revised// J. of History of Biology. 1977.Vol.10.N2. Fall. P229-316. Дарвин Ч. Происхождение видов. М., 1935.С.115. 18 Wallace A.R. The Wonderful Century. Its Successes and Failures. NY., 1898. P. 139-40. 17 Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М., Наука, 1993. С. 130. В 1949 г. Людвиг фон Мизес заметил в своей книге «Человеческая деятельность; Трактат по экономической теории», что биологи заимствовали идею разделения труда у естествоиспытателей, и в том же месте он замечает различие между социальным и биологическим процессом: «Принцип разделения труда является одним из величайших основополагающих принципов космического становления и эволюционных изменений. Биологи были правы, позаимствовав концепцию разделения труда из социальной философии и адаптировав ее к своей области исследований… Но никогда не следует забывать, что отличительной чертой человеческого общества является целенаправленное сотрудничество; общество есть результат человеческой деятельности, т.е. сознательного стремления к достижению цели. Насколько нам известно, в процессах, приводящих к возникновению структурно-функциональных систем растительных и животных тел, и в функционировании сообществ муравьев, пчел и шершней. Этот элемент отсутствует. Человеческое общество – это интеллектуальное и духовное явление. Оно является результатом сознательного использования универсального закона, определяющего космическое становление, а именно – более высокую производительность разделения труда. В каждом примере действия, признание законов природы означает постановку их на службу человеческих усилий по улучшению условий существования» (Мизес, Л. фон, «Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории», М., 2000. С. 137). 19 20 машин и производителей» (On Economy of Machines and Manufacturers). Дарвин читал эту работу21. Существуют некоторые различия в понимании Бэбеджем и Смитом концепции «разделения труда». Бэбедж настаивал на том, что каждый человек имеет разные навыки и производительные возможности. Он убеждал, что преимущества возникают из того, что различным работникам ставятся разные задачи, а именно те, для которых они более приспособлены. В противоположность Смиту, «разделение труда» по Бэбеджу основано на различиях в навыках и способностях, именно разнообразие навыков является причиной разделения труда, а не наоборот. Мы уже упомянули Великих шотландцев, Мальтуса, Бэбеджа и других ученых, существенно повлиявших на появление эволюционной теории в биологии. Их основной интерес был сосредоточен на этических, моральных, экономических и политических процессах. Существует другое направление в гуманитарных науках, оказавшее не меньшее влияние на появление эволюционной теории, а именно, исследование появления и развития естественных языков. Сложно представить развитие любой цивилизации без предшествующего появления языка для общения. Развитие языка является одной из тех сфер культурного процесса, на которую не оказывает значительного влияния никакая «центральная власть». Спонтанность развития естественных языков не вызывает сомнения, хотя можно найти случаи в прошлом и в настоящее время, когда «центральная власть» старалась ввести некие языковые нормы, и проводилась борьба за «чистоту языка». К счастью, все эти попытки не имели успеха. За богатство и красоту языков мы должны быть благодарны именно спонтанности их развития. В 1786 г. сэр Уильям Джонс (William Jones, 1746-1794) заметил поразительное сходство латинского и греческого языков, особенно в их словарном составе. В своей президентской речи в Asiatic Society он впервые теоретически предположил единое происхождение санскрита и греческого языка. На следующей стадии своего исследования он показал родство немецкого, хинди и персидского языков. В первой половине 19-го века был обнаружен дальнейший процесс эволюции языков. Для выявления сходства различных языков и построения «генеалогического древа всех человеческих языков» были использованы новые фонологические и синтаксические методы. Интересно заметить, что сэр Уильям Джонс получил юридическое образование, интересовался восточной культурой и был активным вигом, защищавшим либеральную идею развития общества. По мнению Хайека, такие авторы, как Йохан фон Гердер, Вильгельм фон Гумбольдт и Фридрих фон Савиньи «еще задолго до Дарвина сделали идею эволюции общим местом 21 Schweber S.S. Darwin and the political Economists// J. of History of Biology. 1980.Vol.12.N2. Fall. P.195-289. в общественных науках девятнадцатого века» 22 . Он повторяет это утверждение через несколько лет, замечая, что «в восемнадцатом веке, во время обсуждения природы таких явлений, как язык и мораль, право и деньги, понятия-близнецы эволюционного отбора и формирования спонтанных порядков были, по крайней мере, ясно сформулированы и предоставляли интеллектуальный инструментарий, который Дарвин и его современники могли приложить к биологической эволюции. … Теоретики общественных наук девятнадцатого века, которым потребовался Дарвин, чтобы научить их идее эволюции, его не стоят»23 . Такое пренебрежительное отношение к Дарвину кажется не очень понятным. В «Пагубной самонадеянности» Хайек смягчил свое отношение к теории Дарвина и написал, что эта теория «является одним из великих интеллектуальных достижений нашего времени» 24 . Но подтверждая фундаментальную роль общественных наук в формировании теории эволюции, он писал, что «работе Дарвина предшествовали длившиеся уже несколько десятков лет (фактически столетие) исследования, посвященные возникновению сложноорганизованных спонтанных порядков в ходе процесса эволюции»25. Существует множество работ, в которых отмечаются разнообразные факторы, повлиявшие на появление дарвиновской идеи эволюции26. Из этих исследований не создается целостной картины, однако из них можно сделать заключение, что личное образование Дарвина и Уоллеса действительно играло роль, но их теория биологической эволюции является скорее синтезом долгой традиции Оксфорда, Кембриджа и Эдинбурга, где Великие шотландцы, Мальтус, Джонс и множество других исследователей общества учились и проводили свои исследования. Все больше фактов свидетельствуют о том, что Великие шотландцы утвердили Дарвина во мнении, что сложное явление возникает в результате множества непреднамеренных действий большого количества индивидов. Согласно гипотезе Сильвана Швебера, прочтение работ Адама Смита и Дугальда Стюарта побудило Дарвина «сфокусировать внимание на индивиде как центральном элементе и единице его теории и позволило ему принять точку зрения шотландцев в стремлении понять целое через отдельные части и их взаимодействие27. Вообще можно сказать, что Джонс, Смит и другие шотландцы «внушили» Дарвину идею порядка и закономерности, 22 Hayek F. von New Studies in Philosophy, Politics, Economics and the History of Ideas. L.:Routledge, 1978. P. 265. 23 Hayek F. von Law, Legislation and Liberty. Vol.1-3. L.:Routledge,1982. Vol. 1. P. 23. 24 Хайек, Ф. фон, «Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма».C. 50. 25 Там же С.46. 26 Grubler H. Darwin on Man: A Psycholigical Study of Scientific Creativity. N.Y. 1974; Kohn D (ed.) The Darwian Heritage. Princeton, 1985; Schweber S.S.Op.cit; Urbanek A. Powstawanie “Powstawania….”//Nauka Polska. 1984.N1. P.3-29. 27 Schweber S.S. Op cit. P.. 233, 277-8. которые рождаются из, казалось бы, хаотических действий отдельных элементов, идею порядка, возникающего без какого-либо намерения или осознанного плана. Мандевилль, Фергюсон, Юм и Смит стали Дарвину опорой, но их метафоры относились к механическому миру (что неудивительно, они жили в период, когда преобладало механистическое видение мира), а не к эволюционному, органичному видению развития мира. Они искали «законы движения» экономических систем в сходной манере с тем, как это делалось в ньютоновской физике. Невидимая рука балансировала силы спроса и предложения, силы, аналогичные физическим, гравитационным, и появляющиеся из индивидуальных действий эгоистичных и себялюбивых экономических агентов. Суммируя их взгляды, можно сказать, что порядок и целостность жизни общества и природы возникают не по какому-то замыслу (Бога или человека). Сложный порядок возникает из непреднамеренных действий индивидов. Координация и благополучное развитие достигаются благодаря специализации и разделению труда. Эти идеи подготовили благодатную почву для появления идеи естественного отбора, но первоначально концептуально от нее отличались. «Выживание наиболее приспособленных» Во второй половине 19-го в. одним из немногих, кто способствовал популяризации идеи эволюции, был Герберт Спенсер. Его популярность была равносильна популярности Дарвина. Он внес свой собственный вклад в развитие идеи биологический эволюции, а также эволюционного подхода к анализу этических проблем и социальных процессов. В наше время работы Спенсера не очень известны, но заслуживают упоминания, особенно за их поразительное влияние на развитие экономики и других общественных наук в конце 19-го и в начале 20-го веков. В экономической области его влияние очевидно в работах таких известных экономистов, как Торстейн Веблен и Альфред Маршалл. Косвенное влияние может быть замечено также в развитии австрийской экономической школы. На раннего Спенсера оказал влияние Томас Годскин (Thomas Hodgskin, 1787-1869), анархист и гудвинианец. Большинство работ Спенсера эклектичны. У него был дар объединять множество иногда очень разных подходов, заимствованных в физике, биологии, психологии, социологии и этике. Его принцип существования общей эволюционной структуры был частично заимствован у Сэмюэля Тэйлора Колериджа (Samuel Taylor Coleridge, 1772-1834). Идею сохранения энергии, ядро его теории, он позаимствовал у Джеймса Джоуля (James Joule, 1818-1889) и других физиков. Некоторые эволюционные идеи он взял у биолога Жана Батиста де Ламарка (Jean Baptiste de Lamarck, 1774-1829) и эмбриолога Карла Эрнеста фон Баера (Karl Ernest von Baer, 1792- 1857). Он часто использовал биологические метафоры в своем исследовании общества: по его мнению, общество похоже на живой организм. За несколько лет до публикации «Происхождения видов» Дарвина, в двух эссе 1852 г. Спенсер представил свою собственную идею эволюционного развития. В этих эссе он понимал эволюцию как «изменение от неопределенной, бессвязной однородности к определенной, связной разнородности через непрерывные дифференцирования»28*. Следуя его определению, эволюция – это прогресс (что отражает дух той эпохи, для многих ученых и писателей идея прогресса была основной категорией развития). «следовательно, прогресс есть не случайность, а необходимость …, точно также, как и развитие зародыша или цветка»29. Эволюция в точности означает прогресс и рост эффективности по направлению к идеальному состоянию. Эволюционное развитие, по мнению Спенсера, является изменением от более низких к более высоким формам организации жизни, от худших состояний к лучшим. Он утверждает, что сложность обычно ассоциируется с более развитыми и более адаптированными формами. Эволюция, по Спенсеру, - это изменение от однородного к разнородному. Как мы видим, это несколько отличное представление эволюции от естественного отбора Дарвина. Оба, Спенсер и Дарвин, обратили внимание на важность разнообразия и неоднородности,30 но значение этих понятий они понимали по-разному. Для Дарвина разнообразие было мотором развития. Несмотря на хорошее понимание идеи естественного отбора, для Спенсера разнообразие было результатом и целью эволюционного процесса, а не его фундаментальной особенностью. Спенсер видел эволюцию как процесс достижения равновесия и гармонии. Он называл этот процесс «балансировкой» (equilibration): «изменения, представляемые эволюцией, не могут прекратиться, пока не будет достигнуто равновесие, и что равновесие это в конце концов 28 Spencer H. Essays Scientific, Political and Speculative. N.Y. 1892. P.10. Этой цитаты нет в русском издании «Опытов». Более того, в оригинале тоже отсутствует такая цитата. Однако она очень известна и цитируема. Скорее всего, выражение было в одном из последних изданий «Опытов», однако потом было переформулировано самим Спенсером. Дело в том, что «Опыты» – это сборник эссе разных лет, а цитата принадлежит одному из ранних произведений Спенсера «Прогресс, его закон и причина» (опубликована впервые в 1857 году). В пользу этой версии говорит то, что понятие «дифференцирование», которое фигурирует в цитате, было введено как раз в этом эссе (прим.пер.). * Спенсер Г., Социальная статика, СПб., изд-во В. Врублевского, 1906. С. 78. Трактовка экономического блага как однородного является своего рода традицией в экономике. Чальз Бэббедж (Charles Babbage, 1846, p. 134) был первым экономистом, который заметил, что блага, трактуемые экономистами как однородные, на самом деле разнородны и разнообразны. Он заметил, что качество товаров может различаться, и что «в некоторых случаях ценность предмета очевидна при простом осмотре, но качество других товаров, таких как чай или мука, может быть ухудшено до некоторой степени таким образом, что прямой контроль за качеством продукта может быть затруднен» ( Babbage Сh. On Economy of Machinary and Manufactures. 4-nd.ed.L., 1846. P. 134). 29 30 должно когда-нибудь наступить»31. Для Дарвина разнообразие ведет к антагонизму и соревнованию, в его понимании эти механизмы выгодны эволюции. В противоположность Дарвину, для Спенсера разнообразие не ведет к антагонизму и вражде, эти антагонизмы – основные причины разобщения и угасания. Идея развития, внушившая Спенсеру телеологическую концепцию эволюции, принадлежала фон Баеру. Телеологическая идея присутствует в двух основных принципах развития, часто упоминающихся в его работах: (1) «переход от однородного к разнородному одинаково обнаруживается, как в прогрессе цивилизации, во всей ее совокупности, так и в прогрессе всякого отдельного племени и всякой нации, и прогресс этот продолжается еще до сих пор с возрастающей быстротой»32; (2) «в каждой представляющейся более или менее отдельной частице каждого агрегата интеграция или уже совершилась, или еще совершается»33. Эти два принципа относятся как к биологическому, так и к социальноэкономическому развитию. Для Спенсера (также как и для Ламарка) внешняя среда служит главной причиной изменений, а разнообразие внутри популяций является функцией от внешней среды, в которой существует биологический организм. Дарвин, наоборот, склонялся к точке зрения, что изменение – это результат взаимодействия разнообразия и отбора под действием внешней среды. Спенсер заметил существование естественного отбора, но он трактовал его как второстепенный механизм. Это кажется поразительным для человека, придумавшего знаменитое выражение «выживание наиболее приспособленных» (survival of the fittest). Действительно, Спенсер высказал его и сделал популярным. Вульгарная интерпретация этого выражения даже прицепила теории Спенсера ярлык «социального дарвинизма», что не совсем справедливо: подобные мнения – результат интеллектуального фольклора конца 19-го и начала 20-го веков. Стоит заметить, что в 1866 г. Дарвин использовал (следуя совету Уоллеса) выражение «выживание наиболее приспособленных» вместо «естественного отбора». Аргументом Уоллеса было то, что слово «отбор» несет намек на внешнюю силу (то есть Бога), которая производит отбор. Если мы посмотрим более внимательно, то можно заключить, что оно противоречит идее естественного отбора. В соответствии с идеей естественного отбора, выжившие организмы не лучшие, а относительно хорошие. Организмы не оптимизируют (максимизируют) свое развитие и Спенсер «Основные начала», Т. 1, СПб., 1899. С. 312. Там же С. 204 33 Там же С.1812. 31 32 свое поведение. Скорее, организмы приспособляются к условиям окружающей среды, для того, чтобы выжить и дать потомство. Похожая идея появилась в экономике, когда принцип выживания наиболее приспособленных был соотнесен с принципом максимизации прибыли: те фирмы, которые выживают, приносят максимальную полезность. Однако «выживание наиболее приспособленных» и максимизация прибыли противоречат повседневному опыту: фирмы, которые выживают на рынке, приносят не максимальную, а относительно высокую прибыль. Герберт Саймон предложил заменить принцип максимизации прибыли на принцип удовлетворенности: фирмы стараются занять удовлетворительное положение на рынке получать относительно высокую прибыль. Отбор в биологии действует не только через различия в уровнях смертности, но и через различия в уровнях рождаемости. Как писал Мэйр: «Отбор – это не только отбор через различия в уровнях смертности, что отражено в выражении “выживание наиболее приспособленных”, а также “репродуктивные преимущества”, что весьма ясно представлял себе Дарвин и подчеркивал как часть естественного отбора34. Если бы принцип «выживания наиболее приспособленных» действовал экстремальным образом, тогда бы в течение жизни одного поколения было бы потеряно все разнообразие. Следовательно, если довести до абсурда идею естественного отбора, то в течение жизни одного поколения он вообще не нужен, потому что не из чего будет отбирать. Кажется, Дарвин и Спенсер понимали это выражение не в его примитивной, экстремальной интерпретации, они склонялись к тому, что это лишь образное выражение35. Значимость работы Спенсера 1852 г. не уменьшается от того, что ей в чем-то противоречила теория естественного отбора Дарвина и Уоллеса. Он не предлагал удовлетворительного объяснения эволюционному процессу и описания механизма его развития. Работа Спенсера сделала идею эволюции очень популярной и десятилетиями стимулировала дальнейшую разработку его теории биологами и специалистами общественных наук. Стоит заметить, что на представления Спенсера повлияла концепция спонтанного развития «laissez-faire». Как он писал в «Принципах социологии»: Превращение земли в вычищенную, обнесенную изгородью, осушенную и покрытую сельскохозяйственными приспособлениями (устройствами) плодоносную поверхность произошло благодаря людям, которые работали для получения собственной выгоды, а не по предписанию закона. … из-за стремления человека удовлетворить свои желания незаметно выросли деревни, поселки и города … как следствие спонтанной кооперации граждан были построены каналы, железные дороги, телеграфные линии и другие средства коммуникации и передвижения. … Знание переросшее в науку, которая стала настолько богатой по объему Mayr E. Darwin’s Five Theories of Evolution // Kohn (ed.)…P. 768. Экономистами отбор наблюдается на многих уровнях; выживают на рынке не только те фирмы, которые предлагают лучший продукт, а те, которые предлагают хороший продукт по относительно низкой цене. 34 35 информации, что никто не может постичь и малой ее толики и которая сейчас целиком руководит производственной деятельностью, появилось вследствие работы индивидов, побуждаемых не управляющим органом, а действующим согласно их собственным предпочтениям. … И на замену этому приходят бесчисленные компании, ассоциации, союзы, общества, клубы, филантропия, культура, искусство, развлечения, также как и множество институтов ежегодно получающих миллионы через пожертвования и взносы – все это появилось вследствие добровольной кооперации граждан. И все еще практически все так загипнотизированы пристальным вниманием за деятельностью министров и парламентов, что никому не удается заметить этой удивительной самоорганизации, которая росла в течение тысяч лет без помощи государства, даже более того, несмотря на препятствия со стороны государства»36. Герберт Спесер был индивидуалистом, в некоторые периоды он был очень близок учению Кобдена (Cobden). Также как и Кобден, он ратовал за ограничение роли государства разработкой законов и поддержанием порядка. Но позднее его наблюдения привели к еще более радикальным взглядам. Он постулировал радикальное сокращение количества бюрократов и в долгосрочной перспективе ликвидацию государства. Государство нужно только на переходной фазе для того, чтобы обеспечить «равную свободу» для всех членов общества. Он предвидел, что в будущем роль государства как органа принуждения исчезнет и ее заменит обычная кооперация. Эволюционная экономика по прошествии столетий В конце 19-го века в трудах многих экономистов можно заметить весьма недвусмысленные заявления о необходимости эволюционного подхода. Парадоксально, что в то же самое время Стэнли Джевонс и Леон Вальрас сформулировали принципы основанной на механистической парадигме неоклассической экономики.37 Одним из немногих эволюционных экономистов того времени был Карл Менгер. В той же манере, как и Великие шотландцы, он обращался к таким явлениям, как язык, обычаи, мораль, право, и стремился оказать, что закономерности в развитии человеческого общества – это результат индивидуальных решений и действий всех членов общества. Идея, предложенная Менгером, была впоследствии развита другими экономистами австрийской школы, особенно Бём-Баверком, Мизесом и Хайеком. Основным предметом интереса Менгера была теория ценности и теория денег. В последующие годы он также занимался некоторыми методологическими вопросами экономики и гуманитарных наук. Менгер понимал деньги как прагматичный, «органический» социальный институт, похожий на язык или общее право. Но слово «органический» для него имело значение, отличное от того, что используется в биологии. В его понимании «органический» значит являющийся результатом спонтанной человеческой деятельности, а не результатом Цит. по: Powell J. Herbert Spencer: Liberty and Unlimited Human Progress // The Freeman. April 1995. Р. 252253. 37 Stanley J. The Theory of Political Economy. L.,1871; Walras L. “: Типография А Хакаловского Les éléments d’ économie politique pure, ou Théorie de la richesse sociale. P.,1874-1877. 36 рациональной реализации какого-либо проекта или плана. В опубликованных в 1871 г. «Основаниях политической экономии» (Principles of Economics) мы находим указание на экономический процесс, приводящий к появлению денег: «происхождение денег … совершенно … естественное … Деньги не установлены государством, они - не продукт законодательного акта, и санкционирование их государственной властью вообще чуждо поэтому понятию денег. Функционирование определенных товаров в роли денег образовалось, естественно, на почве экономических отношений, без государственного вмешательства»38. Деньги являются итогом непреднамеренного сотрудничества индивидов, принятия индивидуальных решений и выбора. В 1883 г. он опубликовал «Проблемы экономики и социологии» (Problems of Economics and Sociology), где предположил, что деньгами стали те товары, которые «наиболее способны к сбыту, наиудобнее перевозимы, наиболее прочны, всего легче делимы» 39.Деньги появились в результате отбора. Так как отбор осуществлялся на уровне обычаев, соглашений и конвенций, можно спорить, до какой степени это - «естественный отбор». Интересно, что Менгер в использует термин «генетический», утверждая, что всякая экономическая теория «прежде всего имеет задачею дать нам уразумение конкретных явлений реального мира, в качестве отдельных примеров известной законосообразности в последовательности явлений, то есть выяснить их генетически… Этот генетический элемент неразрывен с идеей теоретических наук»40 В понимании Менгера, генетический значит то же самое, что и каузальный. Фридрих Август фон Хайек (1899-1992) является одним из тех, что следовал этой идеи. Он сам объявлял себя последователем Менгера. Хайек часто использует выражение «эволюционный подход», особенно в отношении «эволюции систем правил поведения»41. «Эволюционный отбор различных правил индивидуального поведения происходит через жизнеспособность порядка, который будет создан», и «передача правил поведения происходит от индивида к индивиду, естественный отбор правил будет происходить на базе большей или меньшей эффективности получившегося группового порядка»42 В его эссе о Бернаре Мандевилле можно найти очень ясную ссылку на эволюционную биологию43. Аналогичным образом он включил эволюционный подход в анализ социально-экономических процессов в его трехтомной работе «Закон, правопорядок и 38 Менгер К. Основания политической экономии. Одесса, 1903.С. 251-253. Менгер К. Исследования о методах социальных наук и политической экономии в особенности. СПб., 1894.С.165. 40 Там же. 41 См., например, Hayek The Constitution of Liberty. L.,1960.P. 57-61; Hayek F. Studies in Philosophy and Economics. L., 1967. P. 31-4, 66-81, 103-4, 111, 119. 42 Hayek F. New Sudies in Philosophy, Politics and the History of Ideas. L., 1978, P. 67-68. 43 Там же. P. 265 39 свобода» 44. Но наиболее полное изложение его эволюционных взглядов можно увидеть в его последних работах, например, в «Пагубной самонадеянности»45. Хайек предположил наличие механизмов общественного развития второго порядка, которые дополняют отбор, а именно – механизм появления новых решений. Институты и практики, которые «были выбраны по другим причинам, а, возможно, даже случайно, сохранились, потому что они позволили группе, в которой они появились, доминировать над другими»46. Другим экономистом конца 19-го века, который обратился к эволюционному подходу в экономическом анализе, был Альфред Маршалл (Alfred Marshall, 1842-1924). В одном из изданий своей основной работы, «Принципы экономической науки» (Principles of Economics, впервые опубликована в 1890 г.) писал, что «Экономическая наука … имеет дело … с человеческими существами, которые вынуждены двигаться по пути прогресса и осуществлять перемены, что бы они с собой ни несли»47. В предисловии к «Принципам экономической науки» мы находим известное изречение: «Меккой экономиста является скорее экономическая биология, нежели экономическая динамика» (основанная на механистической парадигме). Однако комментарий, который следует сразу после этой известной фразы, наводит на мысль, что Маршалл понимал эту установку как едва ли реализуемую. Он пишет, что «биологические концепции более сложны, чем теории механики. Поэтому в книге об основах следует уделить относительно большее место аналогиям из области механики, приходится часто использовать термин "равновесие", что предполагает некоторую аналогию со статикой. Это обстоятельство наряду с главным вниманием, уделяемым в настоящем томе нормальным условиям жизни в новейшее время, создает впечатление, будто его центральной идеей служит "статика", а не "динамика". Но в действительности наше исследование целиком посвящено силам, порождающим движение, и основное внимание в нем сосредоточено не на статике, а на динамике»48 Маршалл видел ограниченность . экономического анализа, основанного на механистических аналогиях, и поэтому обратился к биологии в поисках вдохновения и плодотворных метафор. В одной своей статье он сравнил роль механистических и биологических аналогий. Он писал, что «сходство экономических суждений на ранних стадиях развития экономики и методов физической статики довольно велико … Помоему, на более поздних стадиях развития экономики лучшими аналогиями будут не из физики, а из биологии; и, следовательно, экономические суждения должны сначала опираться на методы, аналогичные применяемым в физической статике, а затем 44 Hayek F. Law, Legislation and Liberty. L., 1982.Vol. 1, P. 9, 23-24, 152-153, Vol. 3, P. 154-159, 199-202. Хайек Ф. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма.М.,1992. 46 Hayek F. Law, Legislation and Liberty. Vol. 1. P. 9. 45 47 48 Маршалл, А. «Принципы экономической науки». Т.1, М., 1993. С. 53-54. Там же С.53. постепенно становиться более биологическим по тону»49. Дарвиновская идея эволюции в конце 19-го в. не была ни доминирующей, ни общепринятой, поэтому Маршаллу была ближе точка зрения Спенсера, а не Дарвина. Маршалл с удовольствием прочел все книги Спенсера. После смерти Спенсера он написал, что «наверное, никто не имел такого сильного влияния на умы молодых выпускников Кембриджа тридцать или сорок лет назад, как он. Он открыл обнадеживающую перспективу»50. К сожалению, Маршалл не развил свое предложение усилить экономический анализ биологическими аналогиями. Его «Принципы» относятся, в основном, к статическому анализу экономических процессов. Он намеревался написать вторую часть, которая была бы сосредоточена на динамике и содержала бы в качестве основной идеи понятие времени. В «Принципах» он касается этой проблемы только частично, и, к сожалению, она широко не обсуждается. Эволюционное мышление тесно связано с популяционным мышлением. Маршал избегает мыслить в терминах популяций и основывает свои идеи на понятии «репрезентативного агента» - полностью теоретической конструкции, не имеющей прототипа в реальной жизни. В приложении к «Принципам» Маршалл писал, что «Экономическая наука, подобно биологии, имеет дело с материей, внутренняя природа которой и строение, как и ее внешняя форма, постоянно изменяются», и поэтому экономическая наука «это широко трактуемая отрасль биологии»51. Маршалл умер в 1924 году. В этот период уже не существовало диалога между экономикой и биологией. Слабую связь с биологическими идеями можно было заметить только в Соединенных Штатах. На биологию все еще ссылались меньшинство экономистов, разделявшие взгляды и цитировавшие Торстейна Веблена (см. ниже). Во время кейнсианской революции все метафоры базировались на механике, и поэтому гораздо более популярным был формальный математический подход. Впоследствии идея «биологической экономики» трактовалась как лозунг, «слоган», за которым не следовал глубокий анализ, основанный на эволюционной парадигме. В своих книгах, статьях и речах Маршалл в основном заботился о распространении идеи рыночного равновесия, описания агентов, оптимально приспособленных к заданной экономической конъюнктуре, и других идей неоклассической экономики. Но как это часто бывает в истории мысли, играет роль не сама работа, а способ ее прочтения и перечитывания последующими поколениями исследователей. Это касается и работы Маршалла. Несмотря на ее четкую неоклассическую направленность, некоторые 49 Marshall A. Mechanical and Biological Analogies in Economics // Pigou A. (ed.) Memories of Alfred Marshall. L.,1925. 50 Marshall A. Jn a National Memorial to Herbert Spencer//Daily Chronicale. 1904. Nov. 23. 51 Маршалл, А. «Принципы экономической науки». Т. 3, М.:, 1993.С. 211. ее отрывки были признаны абсолютно эволюционными, а желание автора искать биологические аналогии значительно повлияло на образ мышления многих будущих поколений экономистов. Другим экономистом конца 19-го века, кто явно ратовал за эволюционный подход к экономическому анализу, был Торстейн Веблен (Thorstein Veblen, 1857-1929). В своем знаменитом эссе 1898 г. он задал вопрос «Почему экономика не эволюционная наука?». Очень важный и фундаментальный вопрос, на который сам Веблен не дает полного ответа. Также как и Маршалл, он не предложил связную исследовательскую программу, основанную на эволюционной парадигме. Вслед за Вебленом в последующие десятилетия прилагательное «эволюционный» употреблялось институционалистами для описания очень своеобразного типа развития, базирующегося на принципе отбора, но без четкого определения механизмов отбора (как и эволюционные биологи после Дарвина). Веблен, как и Маршалл, видел в биологии источник плодотворных метафор для более глубокого понимания экономических и социальных процессов, особенно технологических изменений в капиталистической экономике. Его предложения отличаются от предложений Маршалла тем, что он больше внимания уделял динамике изменений, не заботясь о статическом анализе и анализе состояния равновесия (неоклассическая концепция равновесия и статического анализа были заимствованы из физики, особенно из классической механики). «Вопрос не в том, как процессы стабилизируется в “статическом состоянии”, а в том, как они бесконечно растут и изменяются» 52 . Он считал гораздо более важным признание необходимости лучшего понимания экономического развития и технологических изменений. В 1898 г. Маршал писал: «эволюционная экономика должна быть теорией процесса культурного развития, постольку тот определяется экономическими интересами, теорией накапливающейся последовательности экономических институтов, определенных в терминах процесса самого по себе53. Веблен долгое время изучал биологию, психологию, философию и общественные науки. Стоит заметить, что его вторая опубликованная статья (1892 г.) была ответом на статью Спенсера «От свободы к рабству». В многих статьях он показывал хорошее знание дарвинизма, генетики Менделя, теорию мутаций Хуго де Фриза (Hugo de Vries). Используя свои знания в биологии и философские идеи Чарльза Сэндерса Пирса (Charles Sanders Peirce) и Уильяма Джеймса (William James), Веблен попытался построить 52 53 Veblen T. Essays on our Changing Order. N.Y., 1934. P. 8. Veblen T. (1919).The Place of Science in Modern Civilisation and Other Rssays. New Brunswick, 1990. P.77. эволюционную теорию социально-экономического развития. Он предположил, что поведение человека определяется стереотипами мышления (thought customs). Веблен старался найти причины происхождения, появления, и дальнейшего развития этих «стереотипов мысли» (thought habits). Будучи под впечатлением от теории инстинктов, представленной Спенсером в «Принципах психологии» (Principles of Psychology, 1855) и идей Уильяма МакДугалла (William McDougall), представленными в «Введении в социальную психологию» (Introduction to Social Psychology, 1908), Веблен предположил, что корни этих стереотипов нужно искать в инстинктах человека. Появление стереотипов мысли происходит в результате эволюционной адаптации человека к постоянно меняющейся окружающей среде. Изменения в культуре, порядке повседневной жизни и технологические сдвиги изменяют эти стереотипы мышления. Но все же Веблена не объясняет, как эти ментальные привычки становятся наследуемым элементом человеческой природы. С подобным определением инстинкта можно сделать только первый шаг по направлению к разработке концепции института. По мнению Веблена, «институты вырастают из привычек. Развитие кумулятивная последовательность развития навыков, и являются привычным ответом культуры – это способ, каким она реализуется, человеческой природы на требования внешней среды, которые резко изменяются, но при этом возникает некая устойчивая последовательность в накопленных изменениях, которая остается и в дальнейшем»54. Веблен видел схожесть институтов и генов. Он интерпретировал социальноэкономическое развитие в категориях дарвиновского отбора: «Жизнь человека в обществе так же, как жизнь других видов, - это борьба за существование, а следовательно, это процесс отбора и приспособления. Эволюция общественного устройства является процессом естественного отбора социальных институтов. Продолжающееся развитие институтов человеческого общества и природы человека, как и достигнутый в этом плане прогресс, можно в общих чертах свести к естественному отбору наиболее приспособленного образа мысли и прогрессу вынужденного приспособления индивидов к окружению, постепенно изменяющемуся с развитием общества, и социальных институтов, в условиях которых протекает человеческая жизнь. Социальные институты не только сами есть результат процесса отбора и приспособления, формирующего преобладающие и господствующие типы отношений и духовную позицию; они в то же время являются особыми способами существования общества, которые образуют особую систему общественных отношений и, следовательно, в свою очередь выступают действенным фактором отбора. Так что изменение институтов ведет в свою очередь к дальнейшему 54 Там же С. 241. отбору индивидов с наиболее приспособленным складом характера и к приспособлению привычек и темперамента отдельных людей к изменяющемуся вследствие образования новых институтов окружения»55. Веблен не пошел дальше словесного описания процесса социально-экономического развития. Он не выработал методологической основы для формального описания этого процесса, что могло бы позволить построить математические модели процесса экономических изменений. Существует несколько причин того, что дальнейшее развитие идеи «биологической экономики» в первых десятилетиях 20-го века было ограниченно. Эволюционная биология была еще молодой наукой, не определившей свои границы. И хотя идеи Дарвина оказали серьезное влияние на работу исследователей общества, это влияние было заметно на уровне концепции, а не на уровне формальных математических моделей социально-экономических явлений. Исследования были сосредоточены на качественном описании и классификации проблем. Практически не развивались качественные подходы, совместимые с формальным моделированием. В этой ситуации применение хорошо известных и надежных математических инструментов, заимствованных из ньютоновской механики инструментов, используемых физиками в течение десятилетий, было гораздо проще и давало лучший результат (особенно в краткосрочном плане). В то время было популярно рассматривать конкуренцию как основную силу, определяющую экономические процессы, причем конкуренцию трактовали как силу, аналогичную ньютоновской силе гравитации, приводящую к установлению равновесия, но не как силу, производящую отбор в дарвиновском смысле. Все эти размышления на экономические темы практически полностью упускали проблемы технологических изменений. Разнообразие продуктов и производств, разнообразие, наблюдающееся в повседневной экономической жизни, возникает благодаря технологическим изменениям. Вплоть до 1950-х все размышления об экономических процессах в терминах эволюционной парадигмы ограничивались словесным описанием. Неоклассические модели имели элегантное, эстетичное математическое выражение, и это обстоятельство способствовало распространению и всеобщему признанию неоклассической теории в экономическом сообществе. Большинство неоклассических моделей линейны, а эволюционные модели для того, чтобы выделить сущность эволюционного подхода, должны быть нелинейны, и это обстоятельство аналитическую работу с ними. Благодаря развитию компьютерных технологий и развитию так называемого симуляционного метода 55 Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984. С.200. в 1950-е и 1960-е годы стало возможным построить эволюционные модели и провести анализ их поведения. Созидательное разрушение. Первым, кто в эволюционном ключе сформулировал и высказал зрелые предложения (хотя еще далекие от формального подхода и без приложения математических моделей) по поводу принципов и задач экономического анализа, был Йозеф Алоиз Шумпетер (Josef A. Schumpeter, 1883-1950). Он сделал это в «Теории экономического развития» и в более поздних публикациях56. В маржиналистской теории, которая доминировала в начале 20-го века, причины развития искали среди факторов, экзогенных по отношению к экономическим процессам. Один из основателей маржиналистской школы, Джон Бейтс Кларк трактовал рост населения, изменения в предпочтениях потребителей, изменения в методах производства (возникающие в ходе текущей, нормальной экономической деятельности) как экзогенные факторы57. Эту точку зрения оспорил Шумпетер, который верно заметил, что причины этих явлений нужно искать в экономическом процессе как таковом. По его мнению, капитализм никогда не может быть равновесным процессом (находящимся в равновесии) и никогда не может рассматриваться как статический процесс. Важным элементом его теории является концепция повторяющихся структурных изменений, которые он назвал «штормами созидательного разрушения», за которыми следуют волны развития и быстрого роста; «эволюция по своей природе неравномерна, прерывиста, беспорядочна … эволюция – это разрушение существующих структур и больше похожа на серии взрывов, чем на мягкую, хоть и непрерывную, трансформацию»58. Штормы созидательного разрушения создаются предпринимателями-новаторами, которые внедряют радикальные инновации. Предприниматели ищут новые продуктовые и торговые комбинации (инновации в понимании Шумпетера) для того, чтобы извлечь большую прибыль. Прибыль предпринимателя проистекает из, как обычно пишет Шумпетер, временно монопольного положения. Прибыль появляется в ситуации экономического роста, другими словами, в динамической экономике. По мнению Шумпетера, прибыль не всегда является основным мотивом для предпринимателя, зачастую мотивирующим фактором выступают личное желание предпринимателя созидать (artistic creation), его потребность в 56 Schumpeter J. The Instability of Capitalism// Economic Journal. 1928.Vol. 38.Sept.; The Analysis of Economic Change // Rew. of economics and Statistics. 1935. Vol.17.; The CreativeResponse in Economic History // Journal of Econ.History. 1947. Vol.7.N2; Капитализм, социализм и демократия (1942). М.,1995. 57 Кларк Дж.Б. «Распределение богатства». М., 2000. 58 Schumpeter J. Business Cycles: A Theoretical, Historical, and Statistical analysis. 2 vols. N.Y., 1939. Vol. 1. P.102. самовыражении (outlet of his temperament), желание показать свои возможности, просто начав делать что-то новое. Шумпетер был так убежден в эволюционном характере капиталистической экономики, что в 1942 году о написал: «Важно понять, что говоря о капитализме, мы имеем дело с эволюционным процессом. Кажется странным, что кто-то может не замечать столь очевидного факта, важность которого давно уже подчеркивал Карл Маркс»59 Однако необходимо заметить, что понимание Шумпетером термина «эволюционный» несколько отличается от понимания Дарвина или Ламарка. Экономическое развитие, как и любой экономический процесс, историчен в том смысле, что будущее развитие определяется чередой произошедших изменений в той же мере, в какой и текущей стадией этого процесса. «Любой конкретный процесс развития покоится в конечном счете на предшествующем развитии… любой процесс развития создает предпосылки для последующего развития»60 Инновации в экономических процессах, также как и мутации в биологической эволюции, являются важными элементами развития. В 1939 г. он писал, что экономическая эволюция эквивалентна «изменениям в экономическом процессе, вызванных инновациями, со всеми их последствиями и реакцией на них экономической системы» 61 . По мнению Шумпетера, эти изменения «иллюстрируют всё тот же процесс экономической мутации, — если можно употребить здесь биологический термин, — который непрерывно революционизирует экономическую структуру изнутри, разрушая старую структуру и создавая новую. Этот процесс “созидательного разрушения” является самой сущностью капитализма» 6263 В этих утверждениях элементы отбора и поиска инноваций трактуются как важные механизмы эволюционного процесса. Однако в его более поздних работах понимание эволюционного процесса несколько иное. « Термин «эволюция» может быть использован как в более широком, так и в более узком значении. В более широком значении он 59 Шумпетер Й. А.(1942) Капитализм, социализм и демократия. С.126. Шумпетер Й.А. (1934) Теория экономического развития. М., 1982. С. 156. Schumpeter J.A. Business Cycles Vol..P. 86. 62 Шумпетер Капитализм….. С.124. 60 61 За несколько десятилетий до этого (в 1912 году) Шумпетер выразил эту идею следующим образом: «Под “развитием”, таким образом, следует понимать лишь такие изменения хозяйственного кругооборота, которые экономика сама порождает, т.е. только случайные изменения “предоставленного самому себе”, а не приводимого извне народного хозяйства» ( Шумпетер Теория…С.154). « Развитие в нашем понимании … есть особое, различимое на практике и в сознании явление, которое не встречается среди явлений, присущих кругообороту или тенденции к равновесию, а действует на них лишь как внешняя сила. Оно представляет собой … смещение от состояния равновесия в отличие от процесса движения в направлении состояния равновесия, однако не любое такое изменение или смещение, а только, во-первых, стихийно возникающее в экономике, и, во-вторых, дискретное, поскольку все прочие изменения и так понятны и не создают никаких проблем» (там же С.157). 63 включает все феномены, которые делают экономический процесс нестационарным. В более узком значении он объединяет те же феномены за вычетом таких, которые можно отнести на счет непрерывных колебаний экономических показателей в рамках неизменной системы институтов, вкусов или технологического кругозора, - их можно включить в понятие экономического роста»64. То есть эволюция по Шумпетеру в широком смысле – это почти то же самое, что и «изменение», а в узком смысле этот термин эквивалентен экономическому росту. Идея о том, что экономические изменения идут «изнутри», а не экзогенны по отношению к экономическому процессу, кажется наиболее важным вкладом теории Шумпетера. Эта идея определила последующее развитие эволюционного подхода применительно к экономическому анализу. Видение Шумпетера ведет к снижению роли анализа экономических процессов в состоянии равновесия и делает гораздо более важным анализ состояний, далеких от равновесия, и анализ переходных процессов. Подход Шумпетера к экономическому анализу ставит на первое место качественные изменения, несмотря на то, что их довольно сложно выразить математической моделью или представить в любым формальным образом. Качественные изменения и распространение разнообразия в экономике являются ключевыми категориями экономических изменений в долгосрочной перспективе. Поэтому Шумпетера больше интересуют те изменения, «которые так сдвигают точку равновесия, что новое состояние не может быть достигнуто через серию бесконечно малых изменений. Наделайте сколько угодно почтовых карет, но у вас никогда в результате этого не получиться железной дороги»65. Таким образом, для Шумпетера важно появление инновации или, как он заметил в 1912 году: «Производить (эти изменения) — значит комбинировать имеющиеся в нашей сфере вещи и силы. Производить нечто иное или иначе — значит создавать другие комбинации из этих вещей и сил»66 Под инновацией он понимал «(1) Изготовление нового, … блага или создание нового качества того или иного блага. (2) Внедрение нового …. метода (способа) производства ... (3) Освоение нового рынка сбыта ... (4) Получение нового источника сырья или полуфабрикатов ... (5) Проведение соответствующей реорганизации …»6768 Шумпетер Й.А. История экономического анализа. Т.1-3.СПб.,2001. Т3. С.1271. К сожалению, мы не смогли найти эту цитату ни в русском переводе, ни в английском издании 1934. 66 Шумпетер Теория …С.158. 67 Там же С. 159. 68 Он подтверждает свое мнение в «Капитализме, социализме, демократии»: «Основной импульс, который приводит капиталистический механизм в движение и поддерживает его на ходу, исходит от новых потребительских благ, новых методов производства и транспортировки товаров, новых рынков и новых форм экономической организации, которые создают капиталистические предприятия» (Шумпетер Капитализм…С.126). 64 65 Шумпетер выделил очень важное свойство капиталистической экономики, общее свойство всех эволюционных процессов, а именно, что эффективное развитие строго зависит от разнообразия и что разнообразие является основным источником инновации и может быть названо двигателем эволюции. Разнообразие ведет к снижению текущей производительности системы, поэтому с краткосрочных позиций является недостатком. Однако оно становится преимуществом в долгосрочной перспективе. Шумпетер писал: «Любая система …, полностью использующая все свои возможности для получения наилучшего результата в каждый данный момент времени, может в долгосрочном аспекте уступить системе, которая не делает этого никогда, поскольку краткосрочные преимущества могут обернуться долгосрочными слабостями»69. В завершении описания влияния Шумпетера на развитие эволюционной экономики будет честными и укажем на один парадоксальный факт. Шумпетер считается одним из основателей эволюционного подхода к экономическому анализу, и именно в этом ключе перечитываются его работы в последние десятилетия. Однако Шумпетер, комментируя возможность использовать биологические аналогии по отношению к экономическим явлениям, писал, что «никакая апелляция к биологии не будет иметь ни малейшей пользы»70. И его мнение по этому вопросу, кажется, не изменялось со временем. В 1912 г. он также писал не слишком хвалебные слова по отношению к эволюционному подходу в экономике. В оправдание Шумпетера можно предположить, что его мнение базировалось на весьма специфичном и, видимо, неверном представлении о переносе биологических идей на экономический анализ, и на очень предвзятом отношении Шумпетера к некоторым течениям экономической мысли начала 20-го века. В начале главы «Основной феномен экономического развития» он писал: «Близки метафизическим предубеждениям … всякие поиски объективного смысла истории, а также постулат, согласно которому народ, культурное сообщество или даже все человечество в целом должны совершить некое развитие в смысле однозначно понимаемой линии развития, как полагал даже столь трезвый ум, как Рошер, как мыслили себе и до сих пор мыслят бесчисленные адепты блистательной плеяды представителей философии истории и историков от Вико да Лапрехта. Сюда же относятся и та разновидность идей развития, которая тяготеет к Дарвину – во всяком случае, если этот научный подход просто по аналогии применяется в нашей области, - и психологические предубеждения в той мере, в которой в мотивации и в волевом акте без каких-либо дальнейших церемоний усматривают в отдельном конкретном случае нечто большее; нежели просто отражение социального явления, - отражение, которое, разумеется, нередко облегчает нам понимание. Однако то, что идеи развития ныне оказались дискредитированными в нашей области и – в первую очередь, с исторической стороны – вновь и вновь проявляют принципиальные отклонения, имеет и другую причину. Флюиды ненаучной и вненаучной мистики самых различных оттенков, окружающие идею развития, дополняются флюидами дилетантизма; все те опрометчивые, недостаточно оправданные обобщения, в которых известную роль играет 69 70 Шумпетер Капитализм….С.126. Шумпетер История слово “развитие”, привели к тому, что многие из нас как на словах, так и на деле, потеряли всякое терпение»71. Этот очень специфичное методологический призыв, который подчеркивает важность долгосрочных изменений в экономических процессах, и стремление понять экономическое развитие в более широкой перспективе ( имеющей под собой общую теоретическую программу), отделяет подход Шумпетера от неоклассического. Шумпетер предложил также трактовать экономического агента не как максимизирующего свои действия, любым мыслимым образом, а скорее как субъекта, пытающегося улучшить свое положение по отношению к остальным. Рутины, поиск инноваций и отбор Одной из особенностей капиталистической экономики относительно большого разнообразия продуктов. Чемберлен является наличие предложил модель монополистической конкуренции с дифференцированным продуктом 72. Предложение Чемберлена заключалось в том, чтобы совместить идеи монополии и конкуренции, используя аналогию процесса химического синтеза. Для того, чтобы протекал химический процесс, необходимо постоянное движение и изменение во внешних условиях. Анализируя природу этих процессов, можно выделить как статические, так и динамические характеристики. Хотя модель Чемберлена была все же основана на неоклассической парадигме, она содержала эволюционные элементы, а именно, сосредоточила внимание на важности разнообразия продуктов и широте возможностей выбора продуктов для производства. Несмотря на динамические характеристики, модель Чемберлена не была основана на эволюционных предпосылках. Первым, кто это сделал, был Армен Алчиан (Armen Alchian) почти двадцать лет спустя. Алчиан сделал попытку заменить неоклассический принцип максимизации на биологическую концепцию естественного отбора. Алчианом и через два года Пенроуз обсуждалась возможность приложить идею естественного отбора для описания поведения фирм. Как утверждал Алчиан, конкуренция определяется не мотивом максимизации прибыли, а тем, что индивиды стремятся к положительной прибыли и для этого прибегают к адаптивным и имитационным процедурам, а также к методу проб и ошибок и поэтому «те, кто получает положительную прибыль, выживают; а те, кто несет убытки исчезают»73. Представление Алчиана во многом сходится с представлениями Дарвина. Работа Алчиана была первым серьезным шагом к построению математической модели экономического развития на базе эволюционных метафор. В Шумпетер Теория ...С.148-149. Чемберлин Э. Теория монополистической конкуренции. М., 1996. 73 Алчиан А. Неопределенность, эволюция и экономическая теория …С.6 (перевода). 71 72 своей работе он заявляет: «Экономические аналогии генетической наследственности, мутации и естественного отбора - это имитация, инновация, и положительная прибыль»74. Очень наглядно Алчиан демонстрирует суть своего подхода к анализу поведения фирм в конкурентном окружении: «Полезный, но нереалистичный пример, когда участники действуют без всякого предвидения, указывает на доступный экономисту путь анализа, а также демонстрирует способность системы осуществлять аллокацию ресурсов, несмотря на то, что экономические агенты не обладают достаточным знанием. Предположим, что тысячи путешественников отправляются из Чикаго, выбирая дороги просто наугад, не строя никаких прогнозов. Только наш "экономист" знает, что лишь на одной дороге имеются бензозаправки. Он может с определённостью утверждать, что только те, кто оказались на этой дороге, продолжат движение, а у тех, кто едет по другим дорогам, скоро кончится бензин. Хотя путешественники выбирали дороги случайным образом, мы можем назвать тех, кому повезло выбрать правильную дорогу, мудрыми, эффективными, прозорливыми, и т.д. Конечно, можно считать их и удачливыми»75. В этой статье Алчиан не затронул один из важнейших элементов поведения фирм, а именно, процесс поиска технологических инноваций конкурирующими фирмами. В манере, аналогичной неоклассической, он трактует технологические изменения как приходящие извне. Скорее всего, основной целью статьи Алчиана было не показать достоинства эволюционного подхода, а выделить некоторые последствия использования принципа максимизации, трактуемого как основной мотив действий экономического агента. Предложения Алчиана и Пенроуз были развиты и полностью вписаны в эволюционную парадигму Нельсоном и Уинтером в их бесчисленных статьях и книгах 76.. Основной интерес Нельсона и Уинтера лежал в изучении процесса поиска инноваций конкурирующими фирмами. Каждая фирма характеризуется набором рутин, на которых основано поведение фирм в специфичном и неоднородном окружении, в котором они действуют в течение периода развития фирмы. Под рутинами Нельсон и Уинтер Там же С.20 (перевода) Там же С. 9. 76 Например, Nelson R.R. A “Diffusion” Model of International Production Differences in Manufacturing Industry// Amer. Econ. Rew. 1968. Vol.58. p.1219-48; Winter S.G. Economics of “Natural Selection” and the Theory of the Firm // Yale Econ. essays. 1964. Vol.4.P.225-272; Satisficing, Selection and the Innovating Remnant // Quarterly Journal of Economics. 1971. Vol. 85. p.237-61; Nelson R.R., Winter S.G. Toward an evolutionary Theory of Economic Capabilities // Amer. Econ.rew. 1973. Vol.63.P.440-449; In Search of Useful Theory of Innovations // Research Policy.1977. Vol.6.N1; Firm and Industry response to Changed Market Conditions: An Evolutionary approach // Econ. Inquiry. 1980. Vol. 18.N2.; An Evolutionary Theory of Economic Change. Cambridge (MA):Harvard Univ. Press,1982 (Рус. пер. Нельсон, Р. Р., Уинтер С. Дж. «Эволюционная теория экономических изменений». М. ,2000 ). 74 75 понимали «нормальное и предсказуемое поведение»77. Рутина означает «образец поведения, которому постоянно следуют, но который изменяется с изменением конъюнктуры 78 . Рутины отражают «технические методы производства товаров и услуг … процедуры найма и увольнения, заказы нового оборудования или увеличение производства предметов повышенного спроса вплоть до политики в области инвестирования, НИОКР или рекламы и стратегии деловой активности в отношении диверсификации продукта и заграничных инвестиций»79. Поиск инноваций и направление продолжения исследования в какой-то степени сами определяются рутинами. Рутины диктуют выбор и задают методики, отражают установившиеся управленческие практики, организационную среду, а также используемые технологии. Каждая фирма ищет новые рутины и новые комбинации рутин для того, чтобы улучшить свое положение относительно конкурентов. Фирмы «не могут оптимизировать в формальном смысле, потому что их проблемы слишком сложны для того, чтобы их можно было полностью осмыслить. Действия фирм в нашей модели в любой момент времени управляется набором правил принятия решений, и мы не рассматриваем эти правила как выводимые из каких-то “оптимизационных” уравнений. Однако, как эволюционисты-теоретики, мы ожидаем, что правила, применяющиеся в данный момент, являются точным и правдоподобным ответом на условия внешней среды»80 . Каждая рутина и весь набор рутин, характеризующих фирму, может измениться, если изменяются внешние условия, в которых находится фирма. «В первом приближении можно ожидать, что фирмы поведут себя в будущем соответственно рутинам, применявшимся ими в прошлом … но … неправильно осмысливать поведение фирмы в терминах обдуманного выбора из обширного меню альтернатив, которые некий внешний наблюдатель считает благоприятными возможностями организации. Меню отнюдь не обширно – оно ограниченно и идиосинкразично»81. Для того, чтобы завершить картину, необходимо отметить такие тренды современного экономического анализа, приводящие к исследованию экономических процессов в рамках эволюционной парадигмы, как бихевиоризм (например, Herbert Simon, Richard M. Cyert и James G. March), менеджеризм (W.J. Baumol и Oliver E. Williamson) и наблюдения Николаса Калдора (Nicolas Kaldor), особенно в его «Экономике без Нельсон, Р. Р., Уинтер С. Дж. Эволюционная теория экономических изменений. С.36. Winter S.G. Economics of “Natural Selection” … Р. 264. 79 Нельсон, Р. Р., Уинтер С. Дж. Эволюционная теория … С.36. 80 Nelson R.R., Winter S.G. Forces generating and Limiting Concentration under Schumpeterian Competition // Bell Journal of Economics. 1978.Vol.9.N.2. 81 Нельсон, Р. Р., Уинтер С. Дж. Эволюционная теория С. 186-7. 77 78 равновесия»82. Согласно Калдору, рынок никогда не приходит к равновесию по Вальрасу. Предприниматели знают это и принимают во внимание этот факт, внедряя инновации и выполняя заказы. Несмотря на теоретические постулаты, мы не замечаем тенденции к унификации цен (стремление к равновесной цене), наоборот, видим, как внедряя инновация и реагируя на происходящие изменения на рынке, экономические агенты способствуют ценовому разнообразию. Наиболее распространенный способ ценообразования – надбавка к издержкам, и только время от времени, когда бизнес идет не так, как предполагалось, размер маржи пересматривается. Развитие отрасли – это исторический процесс, в котором большую роль играет явление, известное как cumulative causation. В теориях фирмы Коуза, Пенроуз, Сайерта и Марча, Саймона основной идеей является то, что знание фирмы далеко не полное и не долговечное83. Фирм нельзя назвать максимизаторами (maximizers). Они стремятся соответствовать неким общим критериям поведения фирм, поэтому их лучше называть satisficers. Рациональность человека не совершенна, реальность слишком сложна, чтобы принять во внимание все взаимные влияния, ограничения и предпосылки и провести оптимизацию. Действия людей и поведение фирм управляются правилами поведения, полученными в результате долгого процесса развития человека и роста фирм. Поэтому Герберт Саймон говорит об ограниченной рациональности человека. Сайерт и Марч выражают схожее мнение, а также заявляют, что для фирмы действовать правильно не обязательно значит иметь ясные и четкие критерии. В большинстве случаев эти критерии размыты, они существуют только в устной форме, а не в форме набора известных уравнений. Представители теории управления подчеркивают, что в отличие от ортодоксального взгляда на экономический анализ, прибыль не является основным фактором, влияющим на принятие управленческих решений. Изменение во взглядах на эту проблему были впервые обозначены Баумолем и Уильямсоном. Баумоль предложил использовать выручку и ограничение на уровень прибыли, а не просто прибыль. Предложение Уильямсона касаются общей схемы максимизации прибыли менеджерами84. 82 Kaldor N. Economics without Equilibrium. Univ. College Cardliff Press. Coase R. The Nature of Firm //Econometrica. 1937. Vol. 4. (рус. пер.:………………); Penrose E.T. The Theory of Growth of the Firm. N.Y., 1959; Cyert R., March J. A Behavioral Theory of the Firm. Englewood (N.J.),1963; Simon H. Models of Man. N.Y.1957; Theories of Decision-Making in Economics // Amer. Econ. Rew. 1959. Vol. 49.P.253-283; Administrative Behavior, 2 nd.ed. N.Y., 1965. 84 Baumol W.J. Business Behavior. N.Y., 1959; Williamson O. The Economics of Discretionary Behavior: Managerial Objectives in the Theory of the Firm. Englewood Cliff (NJ), 1964. 83 Заключительные комментарии Современная эволюционная экономика может быть охарактеризована как исследующая экономические процессы и особенно экономическое развитие в кратко- и долгосрочной перспективе, как занятая поиском причин и определением механизмов появления и существования отраслей, выяснением мотиваций экономических агентов и смысла их действий. Сфера исследования современной эволюционной экономики включают в себя такие области, как влияние технологических и организационных инноваций на агрегированные характеристики экономической активности, а также попытки объяснить экономические процессы посредством дарвиновской теории отбора и мутаций 85; поведение фирм внутри отрасли под давлением ценовой и шумпетерианской конкуренции, поиск эволюционных механизмов действий на уровне отрасли и фирмы, исследование причин разнообразия поведения экономических агентов (рутин, институтов)86; рынок как институт, рассматриваемый в эволюционной перспективе87; уникальность пути экономического развития (зависимость от прошлого (path dependence), необратимость (irreversibility), кумулятивная причинность (cumulative causation)88; См., например, Schumpeter J. The Instability of Capitalism // Econ. J. 1928.Vol.38.N 151; Schumpeter J.The Creative Response in Economic History //J.of Econ.History. 1947. Vol.7.N.2; Dosi G. Technological Paradigms and Technological Trajectories // Freeman Ch. (ed.) Long Waves in the World Economy. L.,1983; Haag G., Weidlich W., Mensch G. The Schumpeterian Clock // Batten D. et al.( ed.) Economic Evolution and Structural Adjustment. Berlin, 1987; Kleinknetcht A. Innovation Patterns in Crisis and Prosperity. L., 1987; Silverberg G. Technical Progress, Capital Accumulation and Effective Demand: A Self-Organizational Model// Batten D. et al. ed/ Economic Evolution…; Freeman C. Schumpeter’s Business Cycle Revised // Heertje A., Perlman M. (eds) Evolving Technology and Market Structure – Studies in Schumpeterian Economics. Ann Arbor, 1990; Verspagen B. Uneven Growth Between Interdependent Economics. An Evolutionary View on Technology Gaps, Trade and Growth. Averbury, 1993. 86 Алчиан А. Неопределенность….; Winter S.G. Satisficing, Selection and the Innovating Remnant // Quarterly J. of Economics 1971. Vol.85; Winter S. Optimization and Evolution in the Theory of the Firm // Day R., Groves T. )eds) Adaptive Economic Models . N.Y., 1975, Nelson R.R., Winter S.G. Firm and Industry Response to Changed Market Conditions: An Evolutionary Approach//Econ. Inquiry. 1980. Vol. 18.N.2; Нельсон, Р. Р., Уинтер С. Дж. Эволюционная теория …; Iwai K. Schumpeterian Dynamics , Part II // J. of Econ. Behavior and Organizations. 1984. Vol.5. P.159-90; Kwaśnicka H., Kwaśnicki W. Market, Innovation, Competition. An Evolutionary Model of Industrial Dynamics//J. of Econ. Behavior and Organization , 1992 Vol.19. P.343-68; Kwaśnicki W. Knowledge, Innovation, and Economy. An Evolutionary Exploration. 2 nd. ed. Cheltenham, 1996. 87 Hayek F. Individualism and Economic Order. Chicago, 1948 (русск. пер.: Хайек Ф. Индивидуализм и экономический порядок. М., 2000); Hayek F. New Studies in Philosophy, Politics, Economics and the History of Ideas. L., 1978; Metcalfe S. Evolution and Economic Change // Silberston (ed) Technology and Economic Progress. L., 1989; Witt U. Coordination of Individual Economic Activities as an Evolving Process of SelfOrganization // Economie Appliquee. 1985. Vol.37.P.569-95. 88 David A.Clio and Economics of QWERTY // Amer. Econ. Rew. 1985. Vol.5. Papers and Proceedings (рус.пер. …); Artur B., Ermoliev Y.M., Kaniovski Y.M. Path-dependent Processes and the Emergence of Macro-structure // European J. of Operational research. 1987. Vol.30. P. 294-303; Kuran T. Sparks and Prairie Fires: A Theory of 85 развитие знания и механизмы формирования общественного поведения и институтов, вызывающие изменения в структуре экономической системы 89; технологические изменения и их влияние на долгосрочное развитие человеческой цивилизации 90; исследования личности и психологических факторов, побуждающих человека вносить изменения и подталкивающих его к улучшению своего положения и осуществлению инноваций91. Эволюционная экономика пока еще находится на начальной стадии своего развития. В рамках экономического анализа эволюционная парадигма еще до конца не сформировалась, но развитие эволюционной экономики в последние десятилетия позволяет сделать вывод, что описание экономических процессов и поведения экономических агентов на микроуровне, которое предлагают исследователи, работающие в рамках эволюционной парадигмы, гораздо более целостное и близкое к реальности, чем то, что дают ортодоксальные экономисты. Однако не существует убедительного изложения эволюционного взгляда на макроэкономические процессы, а есть относительно неплохое словесное описание макроэкономических лишь процессов с эволюционных позиций. Существует значительный недостаток эволюционных моделей, описывающих развитие на национальном или мировом уровнях. Первый тип моделей основан на подходе “bottom-up” [макроэкономические процессы как совокупность процессов на микроэкономическом уровне] и его применение приводит к построению Unanticipated Political Revolution// Public Choice. 1989. Vol.61.P.41-7; Lesourne J. Economie de l’order et du désorder . P.,1991. 89 Simon H. Rational Decision-Making in Business Organization // Amer. Political Science Rew. 1959. Sept.; Simon H. Rational Decision-Making in Business Organizations// Amer. Econ. Rew. 1979. Vol.69.: Simon H. The Behavioral and Rational Foundations of Economic Dynamics// J. of Econ. Behavior and Organization. 1984. Vol.5; Polanyi M. Personal Knowledge: Towards a Post-Critical Philosophy. N.Y., 1962, Polanyi M. The Tacit Dimension. Garden City (NY),1967; Hayek F. Economics and Knowledge // Economica. 1937. Vol.3.P.33-54, Hayek F. The Use of Knoelrdge in Society //Amer. Econ. Rew. 1945. Sept., Hayek F. Notes on the Evolution of systems of Rules of Conduct // Hayek F. Studies in Philosophy, and Economics.L., 1967; Boyd R., Richardson P. Sociobiology, Culture and Economic Theory // J. of Econ. Behavior and Organizations.1980. Vol.1.p. 97-121; Hirshleifer J. Evolutionary Models in Economics and Law //Research in Law and Economics. 1982. Vol.4. P. 1-60; Vanberg V. Spontaneous Market Order and Social Rules: A Critical Examination of F.A. Hayek’s Theory of Cultural Evolution // Economics and Philosophy. 1986. Vol.2.N.1.; Kwaśnicki op.cit; 90 Marchetti C. Society as a Learning System: Discovery, Invention, and Innovation Cycles Revised // Techn. Forecasting and Social Change. 1980. Vol.18.P.267-82; Boulding K. Evolutionary Economics. Beverly Hills, 1981; Day R.H., WalterJ.-L. Economic Growth in the Very Long Run // Barnet W.et al eds. Chaos, Sunspots, Bubbles, and Nonlinearity. Cambridge, 1989; Faber M., Proops J.L.R. Evolution, Time, Production and Environment. Berlin, 1990. 91 Loasby B.J. Knowledge, Learning, and Enterprisw // Wiseman J. (ed) Beyond positive Economics. L.,1983; Dopfer K. Causality and Consciousness in economics: Concepts of Change in Orthodox and Heterodox Economics//J. of Econ. Issues. 1986. Vol.20.P. 509-23; Witt Subjectivism in Economics // Grunert K., Ölander F. (ed) Understanding Economic Behavior. Boston, 1989; Mises L. Human Action. New Haven, 1949 (рус.пер. Мизес Л. Человеческая деятельность. М., 2000.). огромных моделей национальных экономик. Модели этого типа очень сложно анализировать, и возникают проблемы с пониманием того, что лежит за модельными построениями. Преимущество неоклассических моделей в том, что хотя они слишком общие и построены на очень нереалистичных предпосылках, они просты в применении и понятны. Дальнейшее развитие эволюционной экономики требует разработки эффективных и очень специфических способов формального анализа. Как пишет Кеннет Боулдинг: «одной из отличных перспектив на ближайшие несколько десятилетий является развитие математических методов, подходящих для анализа социальных систем, к чему в большинстве случаев не применимы математические методы 18-го века, которые мы, в основном, используем. Мир скорее топологический, чем численный. Нам требуется некартезианская алгебра, также как и неевклидова геометрия, где минус на минус не всегда дает плюс, а нижняя граница – это зачастую иллюзия. Поэтому многое еще предстоит сделать»92. Симуляционный подход, преимущественно используемый в анализе нелинейных, эволюционных моделей экономического анализа, кажется весьма полезным, однако он не во всем удовлетворяет требованиям, которым должен удовлетворять абсолютно адекватный инструмент формального анализа. Использование эволюционного подхода к анализу социально-экономических процессов имеет массу преимуществ перед ортодоксальным, механистическим подходом. Например, в противоположность ортодоксальным взглядам, проблема необратимости (irreversibility) (стрелы времени, «time arrow») является центральной проблемой эволюционной экономики. Эволюционная экономика исходит из динамического, а не статического представления об экономических процессах. Переходные периоды, неравновесные процессы считаются гораздо более интересными и близкими к реальности. Наблюдение за реальными экономическими процессами подсказывает, что социальноэкономическое окружение экономических агентов постоянно изменяется и уже только один этот факт служит причиной того, что в реальности равновесие никогда не будет достигнуто. Но эволюционный подход позволяет также анализировать экономические процессы в равновесии и сравнить получившиеся результаты с неоклассическими выводами. В большинстве случаев эволюционная экономика подтверждает хорошо известные выводы неоклассического анализа. Качественные, как и количественные, изменения также находятся в сфере интересов эволюционной экономики. Результаты эволюционных исследований процесса принятия решений гораздо более убедительны и близки к реальности. 92 Boulding K.E. What is Evolutionary Economics? //J. of Evolutionary Economics. 1991. Vol.1.N1. Одним из наиболее важных критериев, используемых учеными при выборе того или иного подхода, является перспективность дальнейшего исследования в рамках данной теории или подхода. Судя по всему, неоклассическая парадигма приближается к пределам своего развития, тогда как эволюционная парадигма, хотя и является не менее старой, чем неоклассическая, и в течение последних ста лет развивалась гораздо медленнее, еще имеет широкие возможности для дальнейшего развития.