Хубиева М. * Международный Суд ООН как орган разрешения

СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И СУДОПРОИЗВОДСТВО
М. ХУБИЕВА,
стажер сектора международноправовых исследований
Института государства и права
РАН, секретарь Перовской
межрайонной прокуратуры г.
Москвы
МЕЖДУНАРОДНЫЙ СУД ООН
КАК ОРГАН РАЗРЕШЕНИЯ
СПОРОВ ПО МОРСКОМУ
ПРАВУ: КОМПЕТЕНЦИЯ,
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА
Особую заслугу Международного
Суда многие авторы видят в том, что Суд
связывает морское право с другими
отраслями
международного
права,
неоднократно возвращаясь к своим
прежним
решениям
и
развивая
высказанные положения. Именно у
Международного Суда есть основания для
этого,
поскольку
он
компетентен
производить
толкование
любых
документов международного права, в том
числе Устава ООН.
Ключевые
слова:
международные
судебные
учреждения,
морское
право,
Международный Суд ООН, концепция
континентального шельфа.
trainee sector for international legal
studies of the Institute of state and law
of RAS, Secretary of Perovo
Interdistrict office of public Prosecutor
с. Moscow
THE INTERNATIONAL COURT
OF THE UN AS A DISPUTE
RESOLUTION BODY FOR THE
LAW OF THE SEA: THE
COMPETENCE OF THE COURT
PRACTICE
The special merit of the International
Court of many authors see in the fact that a
Court binds the law of the sea with the other
branches of international law, repeatedly
returning to their previous decisions and
developing the expressed provisions. Namely,
the International Court of justice there are
grounds for this, as it is competent to make
the interpretation of any of the documents of
international law, including the Charter of the
United Nations.
Key words: international judicial
institutions, the law of the sea, the
international Court of justice, the concept of
the continental shelf.
M. KHUBIEVA,
1
Роль Международного Суда ООН в разрешении морских споров после
принятия Конвенции по морскому праву заслуживает особого рассмотрения
по нескольким причинам. Прежде всего, это судебное учреждение занимает
центральное место среди всех международных судебных учреждений; вовторых, Международный Суд сыграл значительную роль в развитии
международного морского права до Третьей Конференции по морскому
праву – того международного морского права, которое стало основой для
формирования новое международного морского права, зафиксированного в
основном в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. И третья, главная
причина состоит в том, что в период работы Третьей Конференции, когда в
центр обсуждения был поставлен вопрос о создании специализированной
системы средств разрешения споров, в литературе стали высказываться
опасения
относительно
фрагментации
международного
права,
т.е.
разрушения его целостности1.
В Части XV Конвенции ООН по морскому праву Международный Суд
назван в числе обязательных средств, в пользу которых государства –
участники Конвенции могут сделать выбор с целью признания его
юрисдикции по спорам относительно толкования и применения Конвенции.
Однако
возможно
и
иное
основание
для
передачи
споров
Международному Суду ООН – по соглашению между сторонами возникшего
спора. В долгой практике Международного Суда именно этот способ
использовался наиболее часто, и Судом накоплен довольно большой опыт в
разрешении споров, касающихся различных аспектов морского права.
Примечательно, что спором о морских отношениях в 1923 г. началась
деятельность предшественника Международного Суда – Постоянной палаты
1
Mosler N. Problems and tasks of international judicial and arbitral settlement of disputes
fifty years after the founding of the World Court. // Judicial Settlement of International Disputes:
International Court of Justice, other Courts and Tribunals, Arbitration and Conciliation: an
International Symposium (Max-Planck Institut für Ausländisches öffentliches Recht und
Völkerrecht, 1987); Guillame G. The Proliferation of International Judicial Bodies: The Outlook
for the International Legal Order, Speech to the Sixth Committee of the General Assembly of the
United Nations (Oct. 27, 2000).
2
международного правосудия. Это было дело о судне Wimbledon2. Первое
дело, рассмотренное Судом, также касалось морского права: это было дело о
проливе Корфу3.
Можно отметить несколько сфер международного морского права, где
Международному Суду принадлежит заслуга не только установления общих
принципов, но и конкретного формулирования многих норм.
Прежде всего следует назватть делимитацию. В 1951 г. в решении по
Англо-Норвежскому делу о рыболовстве Суд установил основополагающий
принцип
разграничения
морских
пространств:
он
заявил,
что
это
разграничение всегда имеет международный аспект и потому подчиняется
международному праву4. В том же решении Суд сформулировал право
прибрежного государства в качестве исходных линий для измерения
территориального моря использовать не только естественную линию берега,
но и проводить прямые исходные линии по воде, т.е. фактически Суд
отделил юридическое понятие берега от географического.
Самое важное решение Суда по вопросам делимитации – это дело о
континентальном шельфе Северного моря, которое стало основой для
развития
концепции
континентального
шельфа
как
естественного
продолжения берега5. Не менее важно и то, что в данном решении положено
начало формированию принципа справедливости в международном праве.
После принятия Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.
Международный Суд ООН не потерял своей популярности как орган
разрешения споров. Примечательно, что делимитация остается приоритетной
проблемой, передаваемой Международному Суду.
Case of the SS ‘Wimbledon’ (Government of His Britannic Majesty v German Empire)
PCIJ Series A No 1.
3
Corfu Channel Case (Great Brittain v.Albany). ICJ Reports, 1951. P. 3.
4
Fisheries case (United Kingdom v. Norway), Judgment, I.C.J. Reports 1949. P. 132.
5
North Sea Continental Shelf Cases (Federal Republic of Germany/Denmark; Federal
Republic of Germany/Netherlands), Judgment, I.C.J. Reports 1969, p. 22, para. 19; p. 51, para.
96.
2
3
Суд придает своей деятельности в данной области большое значение.
Достаточно сказать, что в ежегодно принимаемой Генеральной Ассамблеей
ООН резолюции на тему «Океаны и морское право» всегда содержится
пункт, в котором отдается должное «важной и проверенной временем роли
Международного Суда в отношении мирного разрешения споров по
морскому праву»6.
В
таком
же
духе
неоднократно
высказывались
председатели
Международного Суда. Например, С.М. Швебель заявил: «Значительный
вклад Международного Суда в развитие международного права не подлежит
сомнению, особенно
морского права, права окружающей среды и права
ООН»7. Некоторые авторы, например Б. Квятковска, считают даже, что
Международный Суд играет в развитии морского права основную роль, а
другие суды и арбитражи дополняют его8. Особую заслугу Международного
Суда многие авторы, например
Б. Квятковска,
видят в том, что Суд
связывает морское право с другими отраслями международного права,
неоднократно возвращаясь к своим прежним решениям и развивая
высказанные положения. Именно у Международного Суда есть основания
для этого, поскольку он компетентен производить толкование любых
документов международного права, в том числе Устава ООН.
Многие судьи
Международного Суда ООН подчеркивают, что в
обстановке широкого распространения и увеличения числа международных
судебных учреждений данный Суд не утратил своего значения. Именно в
начале 2000-х годов, на который пришелся пик увеличения числа судов, на
См., например: UNGA Res 57/141, ‘Oceans and the Law of the Sea’ (12 December
2002), A/RES/57/141, para 11; UNGA Res 58/240, ‘Oceans and the Law of the Sea’ (23
December 2003), A/RES/58/240, para 10; UNGA Res 59/24, ‘Oceans and the Law of the Sea’
(17 November 2004), A/RES/59/24, para 19. //http://www.un.org/Depts/los.
7
Cм.: Kwiatkowska B. The Law of the Sea Related Cases in the ICJ during the
Presidency of Judge Stephen M. Schwebel (1997–2000) and Beyond’ (2002)// 2 Yearbook of
International Law and Jurisprudence. P. 27–75 // www.law.uu.nl/nilos
8
Kwiatkowska B. The Law of the Sea Related Cases in the ICJ during the Presidency of
Judge Stephen M. Schwebel (1997–2000) and Beyond (2002) // 2 Yearbook of International Law
and Jurisprudence. P. 26.
6
4
рассмотрении
Международного
Суда
находилось
самое
большое
единовременное число дел – 22.
В решениях Суда, принятых после Конвенции, заметно, что он
применяет разработанные им же прежде нормы и принципы, но в том виде, в
каком они формулированы и включены в Конвенцию: в решении по спору
между Тунисом и Ливией в 1982 г., где Суд толковал справедливость как
достижение путем
сторонами
как
соглашения такого результата, который признается
справедливый9.
То
же
направление
толкования
справедливости отмечается и в деле о заливе Мэн10.
Подход Суда несколько изменился в 1985 г. в разрешении спора между
Ливией и Мальтой11, где он отказался от опоры исключительно на
достижение справедливого результата в пользу более сбалансированного
подхода: справедливость теперь толкуется им и как принцип, применимый к
процессу делимитации, и как оценка достигнутого результата.
В этом же решении Суд сформулировал положение о том, что
концепция исключительной экономической зоны, предложенная во время
Третьей Конференции и нормативно закрепленная в Конвенции, стала
институтом обычного права.
В последующих решениях Суда (по спорам о делимитации между
Катаром и Бахрейом, между Камеруном и Нигерией, между Румынией и
Украиной) отмечается возвращение Суда к идее линии равного отстояния
при делимитации морских пространств, как дающей более определенные
критерии. Теперь, по мнению Суда, линию равного отстояния можно считать
приоритетным методом делимитации при условии учета специфических
особенностей местности и отношений между сторонами.
9
Continental Shelf (Tunisia/Libyan Arab Jamahiriya), Judgment, I.C.J. Reports 1982, p.
59, para. 70.
10
Delimitation of the Maritime Boundary in the Gulf of Maine Area (Canada/United States
of America), Judgment, I.C.J. Reports 1984, p. 300, para. 112.
11
Continental Shelf (Libyan Arab Jamahiriya/Malta), Judgment, I.C.J. Reports 1985, paras.
26–35, p. 33, para. 34.
5
Дальнейшим развитием права делимитации является разработка Судом
закономерностей проведения единой
линии разграничения различных
морских пространств. В Конвенции по морскому праву 1982 г. нет никаких
положений о подобной линии, и Суд принимал соответствующие решения по
просьбе спорящих сторон. В пример можно привести решение по спорам
между Катаром и Бахрейном в 2001 г.12, а также между Никарагуа и
Гондурасом в 2007 г.13 Заявив, что в международном праве получил обычноправовое закрепление принцип соединения линии равного отстояния с
учетом особых обстоятельств, Суд считал наиболее логичным и широко
распространенным методом делимитации предварительное проведение
линии равного отстояния с последующим уточнением этой линии на основе
учета возможных особых обстоятельств.
Отметим, что в процессе рассмотрения обоих этих дел Суд широко
применял нормы Конвенции по морскому праву, применимые к делимитации
различных морских пространств.
Определенным вкладом Международного Суда ООН в развитие
международного морского права следует считать также его конкретизацию
понятия реальной связи между судном и государством флага, который несет
это судно. Данный принцип заимствован из той области международного
права, которая регулирует отношения между гражданином и государством
его национальности. Сформулированный в решении Международного Суда
по делу Ноттебома, этот принцип стал довольно популярным в литературе
применительно к отношениям между судном и государством регистрации.
Эта доктринальная популярность не вполне совпадала с действительностью,
где активно развивалась практика предоставления «удобных» или «дешевых»
флагов. Тем не менее требование «реальной связи» включено в ст. 91
12
Maritime Delimitation and Territorial Questions between Qatar and Bahrain (Qatar v.
Bahrain), Merits, I.C.J. Reports 2001, p. 117, para. 152 (2) (b).
13
Territorial and Maritime Dispute between Nicaragua and Honduras in the Caribbean Sea
(Nicaragua v. Honduras), I.C.J. Reports, 2007, р. 234.
6
Конвенции по морскому праву14. В консультативном заключении о
толковании Устава Международной морской организации Международный
Суд не поддержал концепцию «реальной связи».
Имеются случаи отсылки Международного Суда ООН к нормам
Конвенции по морскому праву в подтверждение существования общей
нормы международного права. Речь идет о принципе недопустимости
использования государством своей территории в ущерб интересам другого
государства, сформулированном Судом в решении по делу О проливе
Корфу15.
Позднее, в консультативном заключении о правомерности
использования ядерного оружия, Суд заявил о том, что данный принцип
составляет
«часть
окружающей
международного
среды»16.
права,
Недопустимость
относящегося
использования
к
охране
территории
государства в ущерб природной среде другого государства был закреплен в
п. 2 ст. 194 Конвенции по морскому праву. В решении по делу ГабчиковоНадьмарош17 Суд изложил данный принцип немного в другой редакции:
«…охрана природной среды – это часть и непременное условие устойчивого
развития, и охрана природы должны учитываться не только при начинании
новых программ, но и при продолжении любой другой деятельности».
Особая связь отмечается в литературе между работой Международного
Суда и Международного трибунала по морскому праву, поскольку именно
последний, будучи автономным органом, созданным по договору в рамках
системы
ООН,
действует
на
основании
Статута
и
Регламента,
сформулированных по образцу документов Международного Суда18. В
«Суда имеют национальность того государства, под флагом которого они
имеют право плавать. Между государством и судном должна существовать реальная
связь».
15
Corfu Channel Case (Merits), Judgment, I.C.J. Reports 1949, p. 22.
16
Legality of the Threat or Use of Nuclear Weapons, Advisory Opinion, I.C.J. Reports
1996, para. 29.
17
Gabčikovo-Nagymaros Project (Hungary/Slovakia), Judgment, I.C.J. Reports 1997, p.
41, para. 53.
18
Rosenne S. The Law and Practice of the International Court, 1920–1996. Martinus
Nihoff, The Hague/Boston 1997. Р.1609.
14
7
знаменательной
Резолюции
Генеральной
Ассамблеи
ООН
57/26
«Предупреждение и мирное разрешение международных споров» 2000 г. об
обоих
судах
говорится
совместно:
«Важную
роль
в
разрешении
межгосударственных споров играют судебные механизмы, в особенности
Международный Суд и Международный трибунал по морскому праву»19.
И в российской, и в западной литературе неоднократно отмечалось, что
Трибунал в своих решениях довольно часто апеллирует к трудам
Международного Суда20.
Исследователи указывают такие дела более конкретно. Это, например,
решения по делам Джуно трейдер 21, хотя в данном решении источник прямо
не указан, в нем содержатся ссылки на «элементарные соображения
гуманности», введенные впервые Международным Судом в решении по делу
О проливе Корфу22, а затем развитые в решении О военной и полувоенной
деятельности в Никарагуа и против нее23 и в консультативных заключениях
О правомерности ядерного оружия24 и О строительстве Израилем
разделительной стены25.
Более того, в литературе отмечается, что и в Международном Суде
используются труды Трибунала по морскому праву. Первым таким случаем
стала ссылка
на решение Трибунала на второе дело «Сайга» во время
рассмотрения спора между Ираном и США О нефтяных платформах26.
19
UNGA Res 57/26. Prevention and Peaceful Settlement of Disputes, (19 November
2002), A/RES/57/26.
20
См.: Шинкарецкая Г.Г. Тенденции развития судебных средств мирного
разрешения международных споров. М., 2009. С. 280–286; Oxman B.H. Comments on the
«Horizontal» Growth of International Courts // The Legalization of International Relations. 96th
ASIL Annual Meeting 2002. Р. 373, 376 // http://www.asil.org
21
The Juno Trader Case (St Vincent and the Grenadines v Guinea Bissau), (Judgment of
18 December 2004) ITLOS Reports 2004, para 77.
22
Corfu Channel Case (Merits). (Great Britain v. Albania). ICJ Rep., 1949. P. 22.
23
Case concerning Military and Paramilitary Activities In and Against Nicaragua
(Nicaragua v United States of America).ICJ Rep. 1986. Р. 112.
24
The Legality of the Threat or Use of Nuclear Weapons. Advisory Opinion. ICJ Rep.
1996. Р. 257, para 79
25
Israel Wall Advisory Opinion. ICJ Rep. 2004. Р. 199, para 157
26
Oil Platforms (Merits) (Iran v USA ). Oral Hearings, CR 2003/13, 33 (US Counsel
Murphy, 26 February 2003). Ссылка на решение: the MV ‘Saiga’ (No 2)(Saint Vincent and the
8
В качестве совершенно нового явления в отношениях между
различными
судебными
учреждениями
исследователи
указывают
на
некоторые случаи взаимосвязи между решениями арбитражей по морскому
праву и Международным Судом. Прежде всего, начинает размываться такое
общепринятое
явление,
как
конфиденциальность
арбитражного
разбирательства. Теперь в Интернете публикуются не только приговоры
арбитражей, но и протоколы письменной стадии и устного состязательного
процесса, включая перекрестные вопросы арбитров и ответы представителей
сторон. На заседания арбитражей также допускалась публика27. Однако пока
ни один арбитраж не последовал примеру Международного Суда о допуске к
разбирательству третьей стороны.
Несколько председателей Международного Суда считают также
полезным установить прямую связь с судами и арбитражами по морскому
праву путем предоставления им права запрашивать консультативное
заключение Суда: прямое право для Международного трибунала по
морскому праву и для арбитражей – через Трибунал28.
Таким образом, Международный Суд ООН остается востребованным
средством разрешения споров по различным вопросам международного
морского права, в том числе касающимся толкования и применения
Конвенции ООН по морскому праву.
Решения Международного Суда оказывают влияние на состояние всей
проблемы мирного разрешения международных споров двумя путями:
непосредственно
разрешая
конкретные
споры
между
конкретными
Grenadines v Guinea) (Judgment, 1 July 1999) ITLOS Reports 1999; /См.: Bantz V. ‘The M/V
Saiga’ (No. 2) (Saint Vincent and the Grenadines v Guinea), Judgment (ITLOS Case No. 2)’
(2000). Р. 94
27
См: LOSC Annex VII Barbados v Trinidad and Tobago Arbitral Tribunal. Annex VII
Guyana v Suriname Tribunal //
http://www.pca-cpa.org/ENGLISH/RPC;
2003
Guyana/Barbados Exclusive Economic Zone Treaty at http://www.stabroeknews.com/index.pl/
article_affairs?id=6402111; Oceans and the Law of the Sea: Report of the Secretary-General,
UN Docs A/59/62, paras 38–39 and A/59/62/Add.1, paras 46–48 (2004);
28
См.: Bekker P. H. F. The 1999 Judicial Activity of the ICJ. // AJIL, v. 94, 2000, p. 412,
415.
9
сторонами и косвенно – воздействуя на содержание и место международного
права в международных отношениях.
Практика Международного Суда ООН наглядно демонстрирует, что
международное право продолжает развиваться как единое целое, не
подверженное фрагментации в результате решений различных судов.
Библиографический список:
1. Шинкарецкая Г.Г. Тенденции развития судебных средств мирного разрешения
международных споров. М., 2009. С. 280–286.
2. Bekker P. H. F. The 1999 Judicial Activity of the ICJ. // AJIL, v. 94, 2000, p. 412, 415.
3. Guillame G. The Proliferation of International Judicial Bodies: The Outlook for the
International Legal Order, Speech to the Sixth Committee of the General Assembly of the
United Nations (Oct. 27, 2000).
4. Kwiatkowska B. The Law of the Sea Related Cases in the ICJ during the Presidency of
Judge Stephen M. Schwebel (1997–2000) and Beyond’ (2002)// 2 Yearbook of
International Law and Jurisprudence. P. 27–75 // www.law.uu.nl/nilos
5. Mosler N. Problems and tasks of international judicial and arbitral settlement of disputes
fifty years after the founding of the World Court. // Judicial Settlement of International
Disputes: International Court of Justice, other Courts and Tribunals, Arbitration and
Conciliation: an International Symposium (Max-Planck Institut für Ausländisches
öffentliches Recht und Völkerrecht, 1987).
6. Oxman B.H. Comments on the «Horizontal» Growth of International Courts // The
Legalization of International Relations. 96th ASIL Annual Meeting 2002. Р. 373, 376 //
http://www.asil.org
7. Rosenne S. The Law and Practice of the International Court, 1920–1996. Martinus
Nihoff, The Hague/Boston 1997. Р.1609.
10