Обобщение практики рассмотрения мировыми судьями

СПРАВКА
по результатам изучения практики рассмотрения судами
Челябинской области уголовных дел о применении принудительных
мер медицинского характера
В соответствии с планом работы на первое полугодие 2008 года Челябинским областным судом проведено настоящее обобщение судебной
практики по рассмотрению дел о применении принудительных мер медицинского характера, в связи с чем были истребованы уголовные дела указанной категории, рассмотренные судьями г.Челябинска и Челябинской
области в 2007 году.
Судьями г.Челябинска и Челябинской области за указанный период
было рассмотрено 179 дел в отношении 190 лиц, из них мировыми судьями
было рассмотрено 16 уголовных дел о применении принудительных мер
медицинского характера в отношении 16 лиц. Также было выявлено 3 случая продления применения принудительных мер медицинского характера
и 4 случая изменения принудительных мер медицинского характера (в 3
случаях принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего
типа было заменено на амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра, в 1 случае – принудительное лечение в психиатрическом
стационаре общего типа было заменено принудительным лечением в психиатрическом стационаре специализированного типа).
Анализ судебной практики показал, что судами области при рассмотрении уголовных дел о применении принудительных мер медицинского характера требования закона выполняются не в полном объеме.
Согласно ч.3 ст.433 и ч.1 ст.441 УПК Российской Федерации производство о применении принудительных мер медицинского характера в отношении лица, совершившего запрещенное уголовным законом деяние в
состоянии невменяемости, осуществляется в порядке, установленном Уголовно-процессуальным Кодексом Российской Федерации с изъятиями,
предусмотренными его главой 51.
Во-первых, в соответствии с п.3 ст.196 УПК РФ в случаях, когда
необходимо установить психическое и физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникают сомнения в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в
уголовном судопроизводстве, обязательным является назначение и производство судебной экспертизы.
Например, кассационным определением был отменен приговор районного суда г. Челябинска в отношении Н., осужденного этим приговором
2
по п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ, дело было направлено на новое судебное разбирательство.
Основанием для отмены послужили следующие обстоятельства.
Суд первой инстанции в нарушение требований ст.ст.196, 307 УПК
РФ при наличии в материалах дела достаточных данных, указывающих о
возникших в судебном заседании сомнениях относительно психического
состояния осужденного Н., не назначил необходимую в таких случаях судебно-психиатрическую экспертизу. Кроме того, отказав в удовлетворении соответствующего ходатайства об этом стороне защиты, основанного на показаниях в судебном заседании свидетеля Н.Е.., специалиста М.
районный суд в то же время не привел в приговоре каких-либо мотивов,
по которым отверг указанные доказательства, что также ставит
под сомнение его законность и обоснованность по данному делу (л.д.
198-215; 217-225; 226-232 т.3).
(кассационное определение №22-6425/2006)
Впоследствии Н. на основании заключения судебно-психиатрической
экспертизы был признан невменяемым на момент совершения преступления и постановлением районного суда был освобожден от уголовной ответственности с применением принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением. Кассационным определением данное постановление было оставлено без изменения.
(кассационное определение №22-1047/2007)
Таким образом, необоснованный отказ суда первой инстанции в
назначении судебно-психиатрической экспертизы при первоначальном
рассмотрении вышеуказанного уголовного дела повлек за собой вынесение
обвинительного приговора в отношении психически больного человека.
Во-вторых, в соответствии со ст.203 УПК РФ, если при назначении
или производстве судебно-медицинской или судебно-психиатрической
экспертизы возникает необходимость в стационарном обследовании подозреваемого или обвиняемого, то он может быть помещен в медицинский
или психиатрический стационар. Подозреваемый или обвиняемый, не содержащийся под стражей, помещается в медицинский или психиатрический стационар для производства судебно-медицинской или судебнопсихиатрической экспертизы на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном статьей 165 УПК РФ.
В случае помещения подозреваемого в психиатрический стационар
для производства судебно-психиатрической экспертизы срок, в течение
которого ему должно быть предъявлено обвинение в соответствии со статьей 172 УПК РФ, прерывается до получения заключения экспертов.
3
К примеру, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Челябинского областного суда было оставлено без изменения постановление районного суда г. Челябинска, которым удовлетворено
ходатайство следователя СУ при УВД района г.Челябинска о помещении
подозреваемого Г. в психиатрический стационар для производства судебно-психиатрической экспертизы на время проведения экспертизы, но
не более тридцати суток.
При принятии данного решения кассационная инстанция руководствовалась следующим.
Согласно ст.196 УПК РФ производство судебной экспертизы обязательно, если требуется установить психическое состояние подозреваемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном
судопроизводстве.
Рассмотрение судом ходатайства следователя о помещении подозреваемого Г. в стационар было проведено в соответствии с требованиями норм уголовно-процессуального закона, ст. 29, 165, 203 УПК РФ, с
участием самого подозреваемого и его защитника. Решение принято судом после заслушивания сторон, на основании исследованных материалов,
соответствует требованиям ч. 4 ст.7 УПК РФ.
Следователь в подтверждение необходимости проведения судебнопсихиатрической экспертизы сослался на факт длительного состояния
подозреваемого на учете в ЧОКСПНБ № 1 с диагнозом: шизотипическое
расстройство личности, на назначение амбулаторной судебнопсихиатрической экспертизы, которая не была проведена по той причине,
что подозреваемый отказался от беседы с врачом. Судом обоснованно в
связи с этим указано на отказ подозреваемого проходить судебнопсихиатрическую экспертизу и необходимость ее проведения в соответствии с требованиями ст.196 УПК РФ.
Доводы подозреваемого Г. о недоказанности своей вины, о возбуждении уголовного дела в связи с его оговором, не свидетельствуют о незаконности и необоснованности постановления суда, так как доказанность
вины подозреваемого и обоснованность возбуждения уголовного дела не
являлись предметами судебного рассмотрения при разрешении ходатайства следователя, тогда как процессуальных нарушений требований УПК
РФ, препятствующих разрешению ходатайства следователя, из представленных в суд материалов не усматривалось.
Ссылка подозреваемого, что не было необходимости в проведении
стационарной судебно-психиатрической экспертизы, в связи с тем, что
в сентябре 2007 г. он был снят с дисциплинарного учета в ЧОКСПНБ №1,
сам факт его снятия с психиатрического учета, не могут являться достаточными основаниями, устраняющими сомнения во вменяемости подозреваемого и заменяющими собой мнение специалистов в области судебной психиатрии, которое в силу прямых требований ст. 196 УПК РФ может быть выражено только в форме заключения экспертов.
4
(кассационное определение №22-3110/2008)
Постановлением районного суда г. Челябинска было отказано в удовлетворении ходатайства следователя СУ при УВД по району
г.Челябинска о помещении подозреваемого Б. в психиатрический стационар для производства психиатрической экспертизы.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Челябинского областного суда данное постановление было оставлено без
изменения по следующим основаниям.
Судья первой инстанции в постановлении обоснованно указал то, что
следователем не было представлено суду данных, достаточных для помещения подозреваемого в психиатрический стационар.
Из протокола судебного заседания следовало, что следователь,
участвовавший в судебном заседании, не смог обосновать заявленное
ходатайство, пояснить, в чем именно выразилось неадекватное
поведение подозреваемого.
(кассационное определение №22-8355/2007)
Необходимо отметить, что согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации нормы, содержащиеся в статьях 165 и 203 УПК
Российской Федерации, регламентирующие вопросы помещения подозреваемого или обвиняемого в психиатрический стационар для производства
судебной экспертизы, не предполагают право суда первой инстанции принимать окончательное решение по ходатайству следователя о помещении
подозреваемого в психиатрический стационар для производства судебнопсихиатрической экспертизы без предоставления ему и (или) его защитнику возможности ознакомиться с таким ходатайством и изложить свою позицию по этому вопросу.1
Необходимость обеспечения участия подозреваемого, обвиняемого и
их защитника в рассмотрении судом такого вопроса подтверждается и
нормами уголовно-процессуального закона, в частности статьей 198 УПК
Российской Федерации, согласно которой при назначении и производстве
судебной экспертизы подозреваемый, обвиняемый, его защитник вправе
заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной
экспертизы в другом экспертном заведении, о внесении в постановление о
назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов к эксперту и
др. Кроме того, в случае рассмотрения судом ходатайства о продлении
срока содержания под стражей обвиняемого, находящегося на стационарной судебно-психиатрической экспертизе, в судебном заседании преду-
См. например: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 08 июня 2004 г. №194О «По жалобе гражданина Капустяна Владимира Николаевича на нарушение его конституционных прав
статьями 165 и 203 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»// Российская газета,
№155, 22.07.2004.; Собрание Законодательства РФ №29, 19.07.2004г., ст.3080; Вестник Конституционного Суда РФ, №1, 2005.
1
5
сматривается обязательное участие защитника (статья 109 УПК Российской Федерации).
Таким образом, необходимость обеспечения участникам процесса
возможности изложить суду первой инстанции свое мнение по существу
заявленного следователем ходатайства о помещении подозреваемого в
психиатрический стационар обусловлена предписаниями Конституции
Российской Федерации об обеспечении каждому права на судебную защиту в полном объеме посредством правосудия, отвечающего требованиям
справедливости, поскольку иное являлось бы отступлением от принципа
равенства всех перед законом и судом (статья 19, часть 1, Конституции
Российской Федерации), а также ограничением конституционного права на
судебную защиту (статья 46, часть 1, Конституции Российской Федерации).
Напротив, в городской суд Челябинской области поступил материал
в отношении Г. с ходатайством следователя СО при ОВД города о помещении подозреваемого (обвиняемого), не находящегося под стражей, в
психиатрический стационар для производства судебно-психиатрической
экспертизы. Судья, единолично, без уведомления адвоката и Г., приняла
решение о помещении Г. в психиатрический стационар для проведения судебно-психиатрической экспертизы.
(дело №1-52/2007)
Глава 51 УПК РФ, регламентирующая производство о применении
принудительных мер медицинского характера, распространяет свое действие на лиц, совершивших запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости, или лиц, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение. В практике же встречаются такие ситуации, когда структура и течение психического расстройства препятствуют возможности оценить психическое состояние лица в период, относящийся к инкриминируемому деянию. В таком случае возможно применить принудительные меры медицинского характера в виде соответствующего принудительного лечения до выхода лица из болезненного состояния с последующим направлением дела на экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов. Такой же практики придерживается
и Верховный Суд Российской Федерации.2
При рассмотрении уголовного дела в отношении Ш., совершившего
запрещенные уголовным законом деяния, предусмотренные ч.3 ст.158,
п.«а» ч.2 ст.105 УК РФ, судьей областного суда на основании заключения
комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы было устаСм. например: Кассационное определение Верховного Суда Российской Федерации от 01 февраля 2007
года №35-о06-75.
2
6
новлено, что клинические особенности психического расстройства Ш. не
позволяют оценить его психическое состояние в период, относящийся к
инкриминированному деянию. По своему психическому состоянию Ш.
нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрический
стационар специализированного типа до выхода из болезненного состояния. После лечения Ш. должен быть направлен на комплексную судебную
психоло-психиатрическую экспертизу для решения экспертных вопросов.
Судьей областного суда в отношении Ш. была применена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного лечения в
психиатрическом стационаре специализированного типа до выхода из болезненного состояния с последующим проведением комплексной судебной
психоло-психиатрической экспертизы.
Впоследствии проведенная комплексная судебная психолопсихиатрическая экспертиза установила, что Ш. в момент совершения
инкриминируемых деяний находился в состоянии вменяемости и по делу
был постановлен обвинительный приговор, оставленный без изменения
кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ.
(дело №2-59/2007)
Напротив, судья районного суда Челябинской области, рассматривая уголовное дело в отношении С., совершившей запрещенной уголовным
законом деяние, предусмотренное ч.4 ст.111 УК РФ, и установив, что у С.
имеется временное психическое расстройство в виде острого полиморфного психотического расстройства без симптомов шизофрении, которое
препятствовало возможности оценить психическое состояние подэкспертной в период, относящийся к инкриминируемому ей деянию, решить
вопрос о существенном влиянии индивидуально-психологических особенностей подэкспертной на ее сознание и поведение, а также ответить на
вопрос, находилась ли подэкспертная в период инкриминируемого ей деяния в состоянии аффекта или ином эмоциональном состоянии, связанном
с юридической ситуацией, освободил С. от наказания за данное совершенное деяния и применил к ней принудительную меру медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа.
Из данного постановления суда первой инстанции вытекает, что решение об освобождении С. от наказания было принято районным судом со
ссылкой на положения ч.1 ст.81 УК РФ, определяющей основания для
освобождения от наказания лиц, заболевших психическими расстройствами после совершения преступления.
Однако суд первой инстанции не учел, что по смыслу закона, такое
освобождение может иметь место лишь при условии, если ранее уже был
установлен факт совершения лицом соответствующего общественно опасного деяния в состоянии вменяемости, но наступившее впоследствии пси-
7
хическое расстройство препятствовало отбыванию уголовного наказания.
В данном же случае диагностические и экспертные вопросы, касающиеся
вменяемости С. на момент совершения общественно опасного деяния, как
раз и не представилось возможным решить из-за возникшего болезненного
состояния, для вывода из которого рекомендовано применение в отношении нее принудительных мер медицинского характера.3
Вышеуказанное постановление районного суда Челябинской области
не было обжаловано.
Впоследствии постановлением районного суда Челябинской области
данное постановление было изменено и к С. была применена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным
наблюдением, поскольку в Российской Федерации отсутствуют специализированные стационары для женщин, а по тяжести совершенного правонарушения С. относится к лицам, которым необходимо помещать в психиатрический стационар специализированного типа с интенсивным
наблюдением.
(дело №1-198/2007)
Необходимо отметить, что данное постановление противоречит требованиям раздела XV главам 48 и 49 УПК РФ, в соответствии с которыми
вступившие в законную силу постановления могут быть пересмотрены
только в порядке надзора и ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Уголовно-процессуальный закон не предусматривает внесение
изменений в резолютивную часть постановлений. Кроме того, изменение
принудительной меры медицинского характера осуществляется по правилам ст.445 УПК РФ и по подтвержденному медицинским заключением ходатайству администрации психиатрического стационара.
Одним из кардинальных документов, повлиявших на рассмотрение
уголовных дел указанной категории, явилось Постановление Конституционного Суда от 20 ноября 2007 г. №13-П.
После принятия Конституционным Судом Российской Федерации
Постановления «По делу о проверке конституционности ряда положений
статей 402, 433, 437, 438, 439, 441, 444 и 445 Уголовно-процессуального
кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С.Г. Абламского, О.Б. Лобашовой и В.К. Матвеева»4 на ряд вопросов, возникающих в
По данному вопросу см. также Постановление Президиума Московского городского суда от 10 апреля
2008 года по делу №44у-185/08; Кассационное определение Верховного Суда РФ от 1 февраля 2007 года
№35-о06-75.
4
Постановление Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г. №13-П// Собрание законодательства
РФ, 26.11.2007, №48 (2 ч.), ст. 6030; Российская газета, №266, 28.11.2007; Вестник Конституционного
Суда РФ, №6, 2007.
3
8
судебной практике при рассмотрении указанной категории уголовных дел,
был найден ответ.
Во-первых, Конституционный Суд РФ отметил, что Принципы защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи
(приняты 17 декабря 1991 года Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН
46/119) предусматривают право любого психически больного лица на осуществление всех признанных международными нормами гражданских, политических, экономических, социальных и культурных прав и прямо указывают на недопустимость какой-либо дискриминации, т.е. установления в
связи с психическим заболеванием лица таких отличий, исключений или
предпочтений, следствием которых являются отрицание или ограничение
равенства в реализации прав (пункты 4 и 5 принципа 1); в отношении же
лиц, совершивших запрещенные уголовным законом деяния, если предполагается или установлено, что они страдают психическим заболеванием,
общие принципы защиты подлежат применению в полном объеме с такими
минимальными, необходимыми в данных обстоятельствах изменениями и
исключениями, которые не будут наносить ущерб их правам (принцип 20);
при этом государства обязаны обеспечивать наличие соответствующих механизмов для соблюдения данной Резолюции, в том числе в части разрешения жалоб (принцип 22).
Во-вторых, Конституционный Суд РФ указал, что лицо, в отношении
которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, так же как подозреваемый и обвиняемый по уголовному делу, по существу, уличается в совершении деяния, запрещенного
уголовным законом. Поэтому такому лицу, хотя оно и не привлекается к
уголовной ответственности, должны обеспечиваться равные с другими лицами, в отношении которых осуществляется преследование, процессуальные права, - тем более что, как следует из пункта 3 части второй статьи 29,
пункта 16 части четвертой статьи 47, пункта 4 части третьей статьи 49,
пункта 3 статьи 196 и статьи 203 УПК Российской Федерации, до получения результатов судебно-психиатрической экспертизы лицо, в отношении
которого она проводилась, по своему статусу являлось обвиняемым или
подозреваемым и, таким образом, уже обладало соответствующими процессуальными правами (статьи 46 и 47 УПК Российской Федерации). Само
по себе отсутствие в частях третьей и шестой статьи 439, статьях 402 и
444, части первой статьи 445 УПК Российской Федерации упоминания
рассматриваемой категории лиц в качестве самостоятельных субъектов
процессуальных прав, равно как и наделение статьями 437 и 438 данного
Кодекса правом действовать в их интересах законного представителя и защитника не могут расцениваться как исключающие их участие в судебном
9
разбирательстве, однако в правоприменительной практике с момента получения заключения судебно-психиатрической экспертизы лицо, признанное невменяемым, как правило, не только автоматически считается не способным лично осуществлять указанные в этих нормах процессуальные
действия, но и лишается остальных прав, предоставленных в уголовном
судопроизводстве лицам, в отношении которых ведется уголовное преследование, а именно: знать, в совершении какого общественно опасного деяния его уличают, давать объяснения по обстоятельствам дела, заявлять ходатайства, участвовать в производстве следственных действий и судебном
разбирательстве, приносить жалобы на действия и решения следователя,
прокурора и суда, знакомиться с заключением экспертов и др.
Таким образом, Конституционный Суд РФ признал не соответствующими Конституции Российской Федерации положения статьи 402, части
третьей статьи 433, статей 437 и 438, частей третьей и шестой статьи 439,
части первой статьи 441, статьи 444 и части первой статьи 445 УПК Российской Федерации в той мере, в какой эти положения не позволяют лицам, в отношении которых осуществляется производство о применении
принудительных мер медицинского характера, лично знакомиться с материалами уголовного дела, участвовать в судебном заседании при его рассмотрении, заявлять ходатайства, инициировать рассмотрение вопроса об
изменении и прекращении применения указанных мер и обжаловать принятые по делу процессуальные решения.
Одним из вопросов, возникающих при рассмотрении данной категории дел, является вопрос о подсудности: вправе ли мировой судья рассмотреть подсудное ему согласно ст.31 УПК РФ уголовное дело о принудительном применении меры медицинского характера? Ответ на данный
вопрос был дан заместителем председателя Челябинского областного суда
и опубликован в журнале судейского сообщества «Принцип гласности».5
Так, в соответствии с правилами гл.51 УПК РФ производство о применении принудительных мер медицинского характера осуществляется в
порядке, установленном УПК РФ, с изъятиями, предусмотренными указанной главой. К таким изъятиям относятся правила ст.444 УПК РФ,
предусматривающие возможность лишь кассационного обжалования постановлений суда о применении принудительной меры медицинского характера, что означает рассмотрение дел данной категории по первой инстанции только федеральными судьями.
В тоже время в практике возникают ситуации, когда уголовное дело,
подсудное мировому судьей в соответствии со ст.31 УПК РФ, поступает к
Смирнов В.П. Актуальные вопросы применения действующего законодательства по уголовным делам//
Принцип гласности. 2007. №2 (12). С. 20-21
5
10
нему с обвинительным актом или обвинительным заключением, или к мировому судье поступает заявление о возбуждении уголовного дела частного обвинения, но согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы, проведенной на основании постановления судьи, подсудимый во
время совершения преступления находился в состоянии невменяемости
или у подсудимого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический
характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо
руководить ими. В такой ситуации мировой судья в соответствии с ч.2
ст.300 УПК РФ должен самостоятельно принять итоговое решение по делу, не отправляя дело по подсудности.
При этом не стоит забывать, что мировому судье в большей степени
подсудны уголовные дела о преступлениях небольшой тяжести, а ч.2
ст.443 УПК РФ обязывает суд в случаях, когда лицо не представляет опасности по своему психическому состоянию либо если им совершено деяние
небольшой тяжести, вынести постановление о прекращении уголовного
дела и об отказе в применении принудительных мер медицинского характера. В данном случае копия постановления в течение 5 суток направляется в орган здравоохранения для решения вопроса о лечении или направлении лица, нуждающегося в психиатрической помощи, в психиатрический
стационар.
В практике встречались случаи рассмотрения в 2007 году мировыми
судьями уголовных дел, поступивших к ним с постановлением о применении принудительных мер медицинского характера. Всего в 2007 году мировыми судьями было рассмотрено 16 уголовных дел о применении принудительных мер медицинского характера в отношении 16 лиц.
Напротив, мировой судья, изучая материалы уголовного дела в отношении К., совершившего общественно-опасные деяния, предусмотренные ч.1 ст.130 и ст.119 УК РФ, поступившего судье с постановлением о
направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры
медицинского характера, направил данное дело по подсудности в районный суд г.Челябинска, поскольку правило ст.444 УПК РФ, предусматривающее возможность лишь кассационного обжалования постановлений
суда о применении меры медицинского характера, означает рассмотрение дел данной категории по первой инстанции только федеральными судьями.
(дело №1-23/2007)
Также в практике были выявлены случаи нарушения требований ч.2
ст.443 УПК РФ, когда судьями по делам в отношении лиц, совершивших
деяния небольшой тяжести в состоянии невменяемости, выносились по-
11
становления об освобождении от уголовной ответственности и о применении принудительных мер медицинского характера.
Например, постановлением городского суда Челябинской области К.
был освобожден от уголовной ответственности за совершение запрещенных уголовных законом деяний, предусмотренных ч.1 ст.139 и ч.1
ст.116 УК РФ и к нему были применены принудительные меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Челябинского областного суда данное постановление было отменено в
связи с нарушением уголовно-процессуального закона (ч.2 ст.443 УПК РФ).
Так, из материалов уголовного дела следовало, что запрещенные уголовным законом деяния, в совершении которых К. обвинялся органами предварительного следствия, относятся к категории преступлений небольшой
тяжести. Выводы суда о том, что психическое расстройство К. представляет опасность для общества ввиду возможности причинения им
существенного вреда окружающим людям, никоим образом не были мотивированны, доказательства этому в материалах дела отсутствовали.
(кассационное определение №22-3609/2006)
Аналогично кассационной инстанцией было изменено постановление
районного суда г. Магнитогорска Челябинской области, которым Б. был
освобожден от уголовной ответственности по ст.119, ч.1 ст.115 УК РФ
с применением принудительной меры медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра. В данном
случае применение принудительных мер было отменено, уголовное дело
прекращено, а копии постановления суда и кассационного определения были направлены в соответствующий орган здравоохранения для решения вопроса о лечении Б. в порядке ч.4 ст.443 УПК РФ.
(кассационное определение №22-192/2006)
Или, постановлением мирового судьи в нарушение требований ч.2
ст.443 УПК РФ В. был освобожден от уголовной ответственности за совершение запрещенного уголовным законом деяния, предусмотренного ч.1
ст.158 УК РФ с применением принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа. Указанное постановление не было обжаловано.
(дело №1-117/2007)
Аналогично, мировым судьей был освобожден от уголовной ответственности Д. за совершение общественно-опасных деяний, предусмот-
12
ренных ч.1 ст.159 и ч.2 ст.325 УК РФ с применением принудительной меры медицинского характера.
(дело №1-34/2007)
Судьей районного суда Челябинской области З. был освобожден от
уголовной ответственности за совершение общественно-опасного деяния,
предусмотренного ч.1 ст.322 УК РФ, и к нему были применены принудительные меры медицинского характера в виде помещения на лечение в
психиатрический стационар общего типа. При этом согласно заключению
судебно-психиатрической комиссии экспертов особенности психики З. не
исключают вменяемости, в период совершения инкриминируемого деяния
ограничивали его возможность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. По своему психическому состоянию З. в случае осуждения нуждается в принудительном
амбулаторном наблюдении и лечении у психиатра в соответствии со
ст.22, п. «в» ч.1 ст.97, ч.2 ст.99 УК РФ.
Судья посчитал, что «З. совершил действия, предусмотренные в
состоянии хронического психического заболевания и на основании ч.1
ст.81 УК РФ подлежит освобождению от уголовной ответственности.
Учитывая, что З. совершил общественно-опасное деяние небольшой тяжести, но против порядка управления и представляет значительную
опасность для окружающих», суд посчитал необходимым применить к
нему принудительные меры медицинского характера и поместил З. на лечение в психиатрический стационар общего типа.
(дело №1-154/2007)
Анализируя вышеуказанное дело №1-154/2007, можно отметить следующее.
Во-первых, судья при принятии вышеуказанного решения руководствовался ст.81 УК РФ, тогда как данная правовая норма распространяет
свое действие на тех лиц, у которых после совершения преступления
наступило психическое расстройство, лишающее возможности осознавать
фактический характер и общественную опасность своих действий. В заключении экспертизы ничего не указано о том, что у З. наступило психическое расстройство после совершения преступления.
Во-вторых, согласно ст.21 УК РФ уголовной ответственности не
подлежит лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать
фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного
болезненного состояния психики.
13
Статья 22 УК РФ говорит о том, что вменяемое лицо, которое во
время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.
Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для
назначения принудительных мер медицинского характера. В соответствии
с ч.2 ст.99 УК РФ лицам, осужденным за преступления, совершенные в состоянии вменяемости, но нуждающимся в лечении психических расстройств, не исключающих вменяемости, суд наряду с наказанием может
назначить принудительную меру медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра.6
Согласно заключению судебно-психиатрической комиссии экспертов
особенности психики З. не исключали его вменяемости, а в период совершения инкриминируемого деяния ограничивали его возможность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и
руководить ими. По своему психическому состоянию З. в случае осуждения нуждался в амбулаторном принудительном наблюдении и лечении у
психиатра.
В третьих, определение вида принудительных мер медицинского характера зависит от соответствующих выводов, сформулированных в заключении эксперта, поскольку вопросы степени тяжести психических расстройств и способов их лечения находятся исключительно в компетенции
специалистов, обладающих соответствующими познаниями в психологии
и психиатрии. По вышеуказанному делу эксперты порекомендовали применить к З. амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра, а суд применил принудительные меры медицинского характера в виде помещения на лечение в психиатрический стационар общего типа.
В качестве примера также можно привести следующий случай.
Постановлением районного суда г.Магнитогорска Челябинской области Ч. был освобожден от уголовной ответственности по ч.3 ст.158
УК РФ с назначением принудительной меры медицинского характера в
виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа.
Потерпевшая Х., не согласившись с данным решением суда первой
инстанции, обжаловала его в кассационном порядке и просила применить
к Ч. принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением на основании ч.4 ст.101 УК
РФ, ссылаясь на то, что Ч. по своему психическому состоянию представПо данному вопросу см. например: Кассационное определение Верховного Суда РФ от 20.12.2007г.
№71-о07-13, Кассационное определение Верховного Суда РФ от 13.11.2007г. №4-о07-98, Кассационное
определение Верховного Суда РФ от 25.04.2007г. №7-о07-14
6
14
ляет особую опасность для третьих лиц и поэтому требует постоянного,
интенсивного наблюдения. Ч. проживает с ней на одной площадке, находится на свободе, угрожает, дважды разбил окно, Х. боится осуществления Ч. своих угроз. Считает, что лечение в психиатрическом стационаре
общего типа для Ч. слишком мягкое наказание.
Кассационная инстанция, оставляя без изменения данное постановление районного суда г.Магнитогорска Челябинской области, указала,
что в соответствии со ст. 21 УК РФ суд обоснованно применил к Ч.
принудительные меры медицинского характера и направил его на в принудительное лечение в психиатрический стационар общего типа, поскольку
тип психиатрического стационара определяет судебно- психиатрическая
экспертиза, выводы экспертов-психиатров подробно и обстоятельно мотивированы, сделаны после амбулаторного
наблюдения
методом
клинико-психопатологического исследования Ч., не доверять этим
выводам или сомневаться в их правильности у суда первой инстанции никаких оснований не имелось.
(кассационное определение №22-3275/2007)
В-четвертых, ч.2 ст.443 УПК РФ обязывает суд в случаях, когда лицом совершено деяние небольшой тяжести, вынести постановление о прекращении уголовного дела и об отказе в применении принудительных мер
медицинского характера. З. совершил общественно-опасное деяние, предусмотренное ч.1 ст.322 УК РФ, которое в соответствии с ч.2 ст.15 УК РФ
относится к деяниям небольшой тяжести.
По уголовному делу в отношении Е., совершившей общественноопасное деяние, предусмотренное ч.1 ст.158 УК РФ, мировой судья также в нарушение ст.21 и ст.22 УК РФ, ч.2 ст.443 УПК РФ освободил Е. от
уголовной ответственности и применил к ней принудительные меры медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения
и лечения у психиатра.
Тогда как согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы изменения психики Е. не исключали ее вменяемости в момент совершения инкриминируемого деяния, но недостаточный интеллектуальный и волевой самоконтроль за поведением в сочетании с нарушением критических и прогностических способностей ограничивали ее способность в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность
своих действий и руководить ими, в настоящее время может осознавать
фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, в случае осуждения, в связи с низким контролем импульсивности и связанными с этим нарушениями поведения, нуждается в амбулаторном принудительном наблюдении и лечении у психиатра.
(дело №1-78/2007)
15
Анализируя часть 2 статьи 443 УПК РФ, необходимо отметить, что
данная правовая норма указывает на вынесение именно постановления о
прекращении уголовного дела и об отказе в применении принудительных
мер медицинского характера, а не иного судебного решения, тогда как судья городского суда Челябинской области, рассматривая уголовное дело в
отношении Б., и придя к выводу, что Б. совершено общественно-опасное
деяние, предусмотренное ч.1 ст.306 УПК РФ, относящееся по степени
общественной опасности к деяниям небольшой тяжести, освободил Б. от
уголовной ответственности и отказал в применении принудительных мер
медицинского характера. Данное постановление не было обжаловано.
(дело №1-531/2007)
Или, постановлением районного суда г.Челябинска было прекращено
уголовное дело в отношении К., обвиняемого в совершении общественноопасных деяний, предусмотренных ч.1 ст.119 и ч.1 ст.130 УК РФ, в соответствии с ч.2 и ч.4 ст.443 УПК РФ в применении принудительных мер
медицинского характера было отказано. Но в тоже время этим же постановлением К. был освобожден «от наказания по ч.1 ст.119 УК РФ за
невменяемостью в отношении инкриминируемого ему преступления». Тогда как К. совершил только 2 общественно-опасных деяния, квалифицируемых по ч.1 ст.119 и ч.1 ст.130 УК РФ. Следовательно, в отношении деяния, квалифицируемого по ч.1 ст.119 УК РФ, было принято 2 решения: 1 дело прекращено и в применении принудительных мер медицинского характера в отношении К. было отказано и 2 - К. был освобожден от наказания.
(дело №4-569/2007)
Также в изученных постановлениях районных судов встречались и
другие формулировки, не соответствующие закону.
Так постановлением районного суда г.Челябинска к М. были применены принудительные меры медицинского характера в виде лечения в
условиях психиатрического стационара общего типа, тогда как решения
об освобождении М. от уголовной ответственности за совершение общественно-опасного деяния, предусмотренного ч.1 ст.222 УК РФ, судом
принято не было.
(дело №1-194/2007)
Аналогично постановлением городского суда Челябинской области к
Г. были применены принудительные меры медицинского характера в виде
принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа, тогда как решения об освобождении Г. от уголовной ответственности за совершение общественно-опасного деяния, предусмотренного п.п. «б,в» ч.2 ст.158 УК РФ, судом принято не было.
(дело №1-320/2007)
16
Или постановлением районного суда г.Челябинска К. был освобожден от уголовной ответственности «за общественно-опасное деяние –
грабеж, как совершенное в состоянии невменяемости», т.е. норма Уголовного кодекса РФ, предусматривающая ответственность за данное деяние – в частности ч.1 ст.161 УК РФ, не была указана в резолютивной части постановления.
(дело №1-1087/2007)
Кроме того, в соответствии с ч.3 ст.443 УПК РФ суд при наличии оснований, предусмотренных статьями 24-28 УПК РФ, выносит постановление о прекращении уголовного дела независимо от наличия и характера
заболевания лица.
К примеру, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Челябинского областного суда было изменено постановление городского суда Челябинской области в отношении С., освобожденного от уголовной ответственности за совершение общественно-опасных
деяний, предусмотренных п.«в» ч.2 ст.158, п.«д» ч.2 ст.132 и ч.1 ст.158
УК РФ, с применением принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа.
Также С. был оправдан по ст.110 УК РФ.
Кассационной инстанцией из описательно-мотивировочной и резолютивной части данного постановления было исключено указание на
оправдание С. по ст.110 УК РФ, поскольку суд, установив в данном случае
отсутствие в действиях указанного лица состава общественно-опасного
деяния, должен был в соответствии с ч.3 ст.443 УПК РФ в этой части
уголовное дело прекратить. Уголовное дело в данной части было прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ.
(кассационное определение №22-1376/2006)
При этом необходимо учитывать, что уголовное дело в отношении
лица, совершившего деяние в состоянии невменяемости, нельзя прекратить
по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным статьями 25, 28
УПК.7
Согласно ч.1 ст.434 УПК РФ по уголовным делам в отношении лиц,
совершивших запрещенное уголовным законом деяние в состоянии
невменяемости, или лиц, у которых после совершения преступления
наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение
наказания или его исполнение, обязательно проведение предварительного
следствия. Тогда как уголовное дело в отношении Б., совершившего общеНаучно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации/ под
общ. ред. В.М. Лебедева; науч. ред. В.П. Божьев – М.: Юрайт-Издат, 2008. С. 1060 (комментарий к ст.439
УПК РФ)
7
17
ственно-опасное деяние, предусмотренное ч.1 ст.115 УК РФ, было возбуждено дознавателем (при этом основания для возбуждения уголовного
дела, предусмотренные ч.4 ст.20 УПК РФ, в постановлении о возбуждении уголовного дела не были указаны). По делу было проведено дознание и
дело с постановлением о направлении дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера поступило мировому судье. Постановлением мирового судьи производство по делу было прекращено. Таким образом, в нарушение вышеуказанной нормы предварительное следствие по делу не проводилось.
(дело №1-73/2007)
При проведении обобщения было выявлено, что практика принятия
решений по делам о применении принудительных мер медицинского характера в случае, когда лицо совершает несколько общественно-опасных
деяний разных категорий (к примеру, небольшой и средней тяжести), различна.
Например, судья районного суда г. Магнитогорска Челябинской области, рассматривая уголовное дело о применении принудительных мер
медицинского характера в отношении Г., освободил его от уголовной ответственности за совершенные запрещенные уголовным законом деяния,
предусмотренные ч.1 ст.158, ч.3 ст.30 – ч.3 ст.158, и применил к Г. принудительные меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа.
(дело №1-523/2007)
Судья городского суда Челябинской области, рассматривая уголовное дело в отношении П., совершившего в состоянии невменяемости общественно-опасные деяния, предусмотренные ч.3 ст.327, п.«в» ч.2 ст.158
УК РФ, освободил П. от уголовной ответственности по п.«в» ч.2 ст.158
УК РФ и применил к нему принудительные меры медицинского характера
в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего
типа, а также отказал в применении принудительных мер медицинского
характера и прекратил производство по делу в части совершения П. общественно-опасного деяния, предусмотренного ч.3 ст.327 УК РФ.
(дело №1-176/2007)
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Челябинского областного суда было изменено постановление районного
суда г.Магнитогорска Челябинской области, которым А. был освобожден
от уголовной ответственности по ч.1 ст.131, ч.1 ст.132, ч.1 ст.116 УК
РФ с применением к нему принудительной меры медицинского характера в
виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа.
18
Данное постановление было отменено в части освобождения А. от
уголовной ответственности по ч.1 ст.116 УК РФ с применением принудительной меры в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа и уголовной дело в этой части было
прекращено на основании ч.2 ст.443 УПК РФ.
(кассационное определение №22-3645/2007)
Анализируя вышеизложенное, можно сделать вывод, что правило ч.2
ст.443 УПК РФ является императивной нормой, подлежащей обязательному применению, поскольку прекращение уголовного дела улучшает положение лица, в отношении которого ведется производство о применении
принудительной меры медицинского характера.
В соответствии со ст.436 УПК РФ, если в ходе предварительного
расследования по уголовному делу о преступлении, совершенном в соучастии, будет установлено, что кто-либо из соучастников совершил деяние в
состоянии невменяемости или у кого-либо из соучастников психическое
расстройство наступило после совершения преступления, то уголовное дело в отношении него может быть выделено в отдельное производство в порядке, установленном статьей 154 УПК РФ. При этом выделение уголовного дела в отдельное производство в отношении лица, совершившего деяние в состоянии невменяемости, не означает прекращение уголовного
преследования в отношении данного лица.
Так, постановлением следователя СУ при УВД района г.Челябинска
от 30.11.2006г. из уголовного дела №605943 в отношении К. и М., совершивших деяние, квалифицируемое по п.п. «а,г» ч.2 ст.161 УК РФ, было выделено уголовное дело №607497 в отношении К., так как в момент совершения инкриминируемого деяния он находился в состоянии невменяемости.
Затем постановлением этого же следователя от 30.11.2006г. по
уголовному делу №605943 было прекращено уголовное преследование в отношении К. Основанием прекращения уголовного преследования послужило
то, что К. «в момент совершения преступления находился в состоянии
невменяемости, в связи с чем в его действиях отсутствовал состав преступления, предусмотренный п.п. «а,г» ч.2 ст.161 УК РФ».
И постановлением от 30.11.2006г. следователя СУ при УВД района
г.Челябинска уголовное дело №607497 в отношении К. было направлено в
суд для применения принудительных мер медицинского характера.
Судья районного суда г.Челябинска, рассмотрев материалы данного
уголовного дела, вынесла постановление об освобождении К. от уголовной
ответственности за совершение запрещенного уголовным законом деяния, предусмотренного п.п. «а,г» ч.2 ст.161 УК РФ, и применении принудительных мер медицинского характера в виде помещения в психиатрический стационар общего типа.
19
Таким образом, в отношении К. сначала уголовное преследование
было прекращено следователем, а затем по прекращенному уголовному
делу судьей принято 2 решение – об освобождении от уголовной ответственности и применении принудительных мер медицинского характера.
(дело №1-69/2007)
Аналогично, старшим следователем СО при ОВД по муниципальному
району было прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ уголовное
преследование в отношении В., совершившей в состоянии невменяемости
общественно-опасные деяния, предусмотренные ч.1 ст.159, п. «в» ч.2
ст.158 УК РФ.
Затем уголовное дело было отправлено в суд с постановлением о
направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры
медицинского характера. И судьей было принято решение об освобождении В. от уголовной ответственности и применении принудительных мер
медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа.
(дело №1-360/2007)
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Челябинского областного суда было оставлено без изменения в части постановление районного суда г.Магнитогорска Челябинской области, которым уголовное дело о применении принудительных мер медицинского
характера в отношении А. было возвращено прокурору на основании
ст.237 УПК РФ.
Основанием для возвращения данного уголовного дела послужило то,
что в материалах уголовного дела содержались взаимоисключающие постановления о прекращении уголовного преследования в отношении А. и о
направлении уголовного дела в суд.
(кассационное определение №22-1764/2007)
При проведении обобщения было выявлено, что ряд судей не могут
определиться с процессуальным понятием лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, именуя его – правонарушителем, подозреваемым, обвиняемым,
подсудимым. Тогда как в соответствии с главой 51 УПК РФ данное лицо
именуется как лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера.
Одним из обязательных процессуальных условий по данной категории уголовных дел является участие защитника и законного представителя
лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера.
20
Участие защитника в соответствии со ст.438 УПК РФ по данным делам является обязательным с момента вынесения постановления о назначении в отношении лица судебно-психиатрической экспертизы, если защитник ранее не участвовал в данном уголовном деле. Обеспечение процессуальных прав данной категории лиц в полном объеме передается законному представителю и защитнику с момента приобщения к материалам
уголовного дела заключения судебно-психиатрической экспертизы.
Закрепленное в части первой статьи 437 УПК Российской Федерации
правило о привлечении на основании постановления следователя или суда
законного представителя лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, к участию в уголовном деле служит важной гарантией прав лиц, не способных
(или недостаточно способных) самостоятельно участвовать в судопроизводстве в силу наличия у них психического расстройства. Использованная
федеральным законодателем формулировка «законный представитель привлекается к участию в уголовном деле» является императивным по своему
характеру предписанием, которое исключает осуществление производства
о применении принудительных мер медицинского характера без участия в
уголовном деле законного представителя, равно как статья 438 УПК Российской Федерации не допускает рассмотрение этой категории дел в отсутствие защитника. Данный вывод подтверждается и положениями частей
третьей и шестой статьи 439, частей первой и третьей статьи 445 УПК Российской Федерации, предусматривающими обязанность следователя и суда
в ходе производства по каждому делу о применении принудительных мер
медицинского характера предоставлять процессуальные документы законному представителю. Следовательно, часть первая статьи 437 УПК Российской Федерации, предусматривающая в системном истолковании с
другими нормами данного Кодекса обязательное участие в производстве о
применении принудительных мер медицинского характера законного
представителя лица, в отношении которого оно осуществляется, не может
рассматриваться как нарушающая права, гарантированные статьями 45 и
46 Конституции Российской Федерации.
При проведении обобщения случаи рассмотрения дел без участия законного представителя встречались.
Например, постановлением президиума Челябинского областного
суда были отменены постановление городского суда Челябинской области
и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Челябинского областного суда с направлением на новое рассмотрение материалов уголовного дела в отношении П., освобожденного от уголовной ответственности и направленного на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа с интенсивным наблюдением.
21
Основанием для отмены послужило то обстоятельство, что суд,
рассматривая уголовное дело в отношении П., не привлек к участию в деле
законного представителя. Тогда как, ст.437 УПК РФ предусмотрено участие законного представителя, представляющего интересы лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера. Законный представитель может быть привлечен к участию в уголовном деле и на стадии судебного рассмотрения дела – постановлением судьи. При этом наличие процессуальных прав, закрепленных в ч.2 ст.437 УПК РФ и участие законного представителя в
судебном заседании, являются гарантией защиты прав не только самого
законного представителя, но и лица, в отношении которого ведется производство по применению мер медицинского характера.
(постановление президиума №44у-2004-427)
Или, кассационным определением было отменено постановление районного суда г.Челябинска, которым Ф. был освобожден от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости общественноопасного деяния, предусмотренного ч.2 ст.139 УК РФ, помещен в психиатрический стационар общего типа.
Основанием для отмены явилось следующее.
Как было видно из представленных материалов Ф. и его законный
представитель не принимали участия в судебном заседании, законный
представитель не была извещена о дне слушания дела, дело было рассмотрено по существу в их отсутствии, что явилось нарушением права на защиту Ф. и безусловным основанием к отмене принятого судом решения и
направления дела на новое судебное разбирательство, в ходе которого
необходимо будет в полной мере исследовать представленные доказательства, выслушать как сторону обвинения, так и защиты, обеспечив соблюдение их прав.
Кассационная инстанция также указала, что в случае если будет
установлено, что Ф. совершил инкриминируемое ему деяние, при решении
вопроса о возможности применения принудительных мер медицинского
характера, суду необходимо будет учесть положения ч.2 ст.443 УПК РФ.
(кассационное определение №22-3995/2005)
Постановлением судьи районного суда г.Челябинска уголовное дело в
отношении С., совершившей общественно-опасное деяние, предусмотренное ч.1 ст.166 УК РФ, было возвращено прокурору района г.Челябинска в
связи с фундаментальными нарушениями требования УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.
В судебное заседание суда первой инстанции С. явилась вместе с матерью, которая в данном судебном заседании в соответствии с положениями ст. 437 УПК РФ была признана законным представителем лица,
в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера - С.
22
Законный представитель поясняла в районном суде, что она не знала,
что в отношении дочери имеется уголовное дело, она не вызывалась к
следователю, не извещалась следователем, не знакомилась с материалами дела, что ущемляет ее права на участие в уголовном деле.
Защитник выражал сомнение в возможности оказания какой-либо
помощи законным представителем своей дочери, учитывая ее юридическую неграмотность, но вопрос, насколько это ущемляет ее права оставил
на усмотрение суда.
Суд, выслушав мнение участников, нашел, что уголовное дело в отношении С. подлежит возвращению прокурору для устранения препятствий
его рассмотрения судом, так как при составлении постановления о
направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры
медицинского характера допущены фундаментальные нарушения закона,
выразившиеся в игнорирование следователем и прокурором, право на участие законного представителя в стадии предварительного расследования.
Другими словами, следователем и прокурором, нарушен порядок
производства о применении принудительных мер медицинского характера, установленный главой 51 УПК РФ и вопреки ст.437 УПК РФ не
был привлечен законный представитель по делу, которому законом гарантировано право на участие в производстве по уголовному делу
на стадии предварительного следствия: знать, в совершении какого деяния, запрещенного уголовным законом, уличается представляемое им лицо; заявлять ходатайства и отводы, представлять доказательства, участвовать с разрешения следователя в следственных действиях, производимых по его ходатайству или ходатайству его защитника; по окончании предварительного расследования знакомиться
со всеми материалами уголовного дела, выписывать из него любые сведения и в любом объеме, в том числе с использованием технических
средств, получать копию постановления о прекращении уголовного
дела или направлении уголовного дела в суд дли применения принудительной меры медицинского характера.
В соответствии с законом участие законного представителя, а
также значимость его участия, не связано с наличием у лица, привлекаемого к делу в качестве законного представителя, юридического образования.
С точки зрения закона не имеет значение имеет юридическое образование данное лицо или не имеет и как данное лицо будет пользоваться правами законного представителя.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Челябинского областного суда данное постановление районного суда г. Челябинска было оставлено без изменения.
(кассационное определение №22-2780/2007)
В практике возникали следующие ситуации: уголовное дело поступало в суд с обвинительным заключением, впоследствии по делу в связи с
23
сомнением во вменяемости подсудимого назначалась судебная экспертиза
для установления психического состояния лица. По результатам экспертизы устанавливалось, что лицо совершило деяние в состоянии невменяемости, и по итогам рассмотрения данного уголовного дела выносилось постановление об освобождении лица от уголовной ответственности и о
применении к нему принудительной меры медицинского характера. Как
правило, исследование заключения судебно-психиатрической экспертизы
и принятие окончательного решения по делу происходили в один день и
законный представитель лица, в отношении которого велось производство
о применении принудительной меры медицинского характера, к участию в
деле не привлекался.
Но поскольку законные представители в силу ст.437 УПК РФ наделены правом обжалования действий суда, правом участвовать в заседании
судов апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, а также в силу ст.444 УПК РФ наделены правом обжалования постановления о применении принудительной меры медицинского характера, то их участие в деле
является обязательным. При этом при оглашении постановления о применении принудительной меры медицинского характера законному представителю необходимо в обязательном порядке разъяснять право на обжалование.
В качестве примера вышеуказанной ситуации можно привести следующий случай: уголовное дело в отношении Н., обвиняемого в совершении
преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, поступило в районный суд г.Челябинска с обвинительным заключением. В ходе рассмотрения
дела была назначена стационарная судебно-психиатрическая экспертиза
и производство по делу было приостановлено. По результатам экспертизы Н. был признан невменяемым на момент совершения общественноопасного деяния. После получения заключения эксперта производство по
делу было возобновлено и назначено судебное заседание, в ходе которого
Н. был освобожден от уголовной ответственности и ему были назначены
принудительные меры медицинского характера в принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа. Законный представитель не привлекался к участию в данном деле.
(дело №1-452/2007)
Также необходимо отметить, что в соответствии с ч.3 ст.445 УПК РФ
законные представители вправе принять участие и в судебном заседании о
прекращении, изменении и продлении применения принудительной меры
медицинского характера.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Челябинского областного суда было отменено постановление городского
суда Челябинской области о продлении в отношении М. применения принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа, по-
24
скольку при рассмотрении ходатайства комиссии врачей-психиатров о
продлении принудительного лечения в отношении М. судьей не было выяснено, извещены ли надлежащим образом заинтересованные лица, в
частности законный представитель пациентки П., в связи с чем права
законного представителя, предусмотренные ч.3 ст.445 УПК РФ, были
нарушены. П. в кассационной инстанции утверждала, что не была извещена о рассмотрении материала, иначе она обязательно приняла бы участие
в судебном заседании.
(кассационное определение №22-6916/2004)
Во всех 4 случаях рассмотрения в 2007 году дел об изменении принудительных мер медицинского характера законные представители в судебные заседания не вызывались.
Как правило, законными представителями лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, являются близкие родственники. При отсутствии близкого родственника законным представителем согласно ч.1 ст.437 УПК РФ
может быть признан орган опеки и попечительства. Поскольку в данном
случае представитель является лицом, действующим от имени органа опеки и попечительства и в интересах лица, в отношении которого ведется
производство о применении принудительных мер медицинского характера,
то его полномочия должны быть подтверждены соответствующим документами. На практике, как правило, к материалам дела приобщается доверенность. В тоже время, при рассмотрении районным судом г.Челябинска
уголовного дела в отношении М. (п.п. «б,в» ч.2 ст.158 УК РФ), в качестве
законного представителя М. был привлечен представитель органа опеки и
попечительства, но доверенности, подтверждающей его полномочия, в
деле нет.
По вышеуказанному делу было выявлено также следующее: дело поступило в районный суд г.Челябинска 23.05.2007г., постановлением от
31.05.2007г. судебное заседание было назначено на 06.06.2007г., в связи с
неявкой законного представителя (матери М.) судебное заседание было
отложено на 13.06.2007г., затем на 22.06., 28.06, 13.08., 31.08.2007г. По
делу было вынесено 4 постановления о приводе законного представителя,
согласно рапортам от 13.08. и от 31.08.2007г. привод выполнить не удается. Постановлением суда от 31.08.2007г. законным представителем
был признан представитель органа опеки и попечительства. В сложившейся ситуации представляется правильным назначение другого законного представителя, поскольку в данном случае нарушался принцип разумности сроков рассмотрения дела.
(дело №1-251/200)
25
Также необходимо отметить, что в соответствии с ч.1 ст.437 УПК РФ
законный представитель лица привлекается к участию в уголовном деле на
основании постановления следователя либо суда и ему разъясняются права, о чем составляется протокол, тогда как в уголовном деле в отношении
Ч., совершившего общественно-опасные деяния, предусмотренные ч.1
ст.228, ч.3 ст.30 – ст.228.1 ч.2 п. «б» УК РФ, рассмотренном районным
судом Челябинской области, отсутствует постановление о допуске законного представителя и протокол о разъяснении ему прав, но согласно
постановлению суда, принятому по итогам рассмотрения дела, представитель органа опеки и попечительства участвовала в судебном заседании.
(дело №6/4-1/2007)
Как уже было указано выше производство о применении принудительных мер медицинского характера осуществляется в порядке, установленном УПК РФ, с изъятиями, предусмотренными главой 51 УПК РФ.
Согласно ст.441 УПК РФ рассмотрение уголовного дела также производится в общем порядке с изъятиями, предусмотренными главой 51
УПК РФ. При этом в соответствии со ст.442 УПК РФ в ходе судебного
разбирательства по уголовному делу должны быть исследованы и разрешены следующие вопросы:
 имело ли место деяние, запрещенное уголовным законом;
 совершило ли деяние лицо, в отношении которого рассматривается
данное уголовное дело;
 совершено ли деяние лицом в состоянии невменяемости;
 наступило ли у данного лица после совершения преступления психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или
его исполнение;
 представляет ли психическое расстройство лица опасность для него
или других лиц либо возможно ли причинение данным лицом иного существенного вреда;
 подлежит ли применению принудительная мера медицинского характера и какая именно.
Судебное следствие по данным делам начинается с изложения прокурором доводов о необходимости применения к лицу, которое признано
невменяемым или у которого наступило психическое расстройство, принудительной меры медицинского характера. Исследование и оценка доказательств происходит в обычном порядке. При этом применяются правила
ст.244 УПК РФ, согласно которой стороны обвинения и защиты пользуются равными правами на заявление отводов и ходатайств, представление доказательств, участие в их исследовании, выступление в судебных прениях,
на рассмотрение иных вопросов, возникающих в ходе судебного разбира-
26
тельства. По делу также проводятся прения в соответствии со ст.292 УПК
РФ.
Так, кассационным определением судебной коллегии по уголовным
делам Челябинского областного суда было отменено постановление районного суда Челябинской области, которым К. был освобожден от уголовной ответственности за совершенные им в состоянии невменяемости
запрещенные уголовным законом деяния, предусмотренные ст.30 ч.3 – п.
«б» ч.2 ст.158, ч.1 ст.162, ч.4 ст.111 УК РФ.
Основанием для отмены данного постановления послужило также
и то, что при рассмотрении материалов дела судом первой инстанции
были нарушены нормы уголовно-процессуального закона.
Так, в нарушение положений ч.2 ст.441 УПК РФ в начале судебного
следствия, как было видно из протокола судебного заседания (л.д. 310 том
3), прокурором не были изложены доводы о необходимости применения к
К. принудительной меры медицинского характера.
В нарушение положений ст.437 УПК РФ в судебном заседании не
участвовала законный представитель К., вопрос о возможности рассмотрения дела в ее отсутствии в судебном заседании не обсуждался.
В нарушение общих требований уголовно-процессуального закона
решение суда, принятое в отношении К. по итогам судебного разбирательства, не было оглашено. В протоколе судебного заседания (л.д.329
том 3), соответствующая запись отсутствовала.
Таким образом, в ходе рассмотрения данного дела были допущены
существенные нарушения уголовно-процессуального закона, что и повлекло отмену постановления с направлением дела на новое рассмотрение.
(кассационное определение №22-6328/2006 )
Все вопросы, разрешаемые судом при принятии решения по уголовному делу, должны быть отражены в обязательном порядке в постановлении суда.
В случае признания доказанным совершение рассматриваемым лицом деяния, запрещенного уголовным законом, в описательной части постановления должны быть изложены установленные судом обстоятельства
содеянного на основании проверенных доказательств, дана юридическая
оценка его действий и приведены мотивы принятого решения. Применение
принудительных мер медицинского характера возможно только при условии доказанности в ходе судебного разбирательства совершения данным
лицом опасного деяния, предусмотренного уголовным законом.
При проведении обобщения были выявлены случаи нарушения вышеуказанных положений закона.
27
По ряду изученных уголовных дел было выявлено, что описательномотивировочная часть постановлений состояла из того, что указывалось
то, что совершено лицом, в отношении которого ведется производство о
применении принудительной меры медицинского характера, результат
экспертизы, общие положения уголовно-процессуального закона. Мотивы,
по которым суды приходили к выводу о совершении общественноопасного деяния данным лицом, и оценка доказательств, подтверждающих
или опровергающих это, в постановлениях не приводилась.
Например, описательно-мотивировочная часть постановления городского суда Челябинской области, вынесенного в отношении С., обвиняемого в совершении общественно-опасного деяния, предусмотренного
ст.119 УК РФ, состояла из того, что суд установил, что С., обвинялся в
том, что он, находясь во дворе дома, используя нож, угрожал убийством
О., который данную угрозу убийством воспринял реально. Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы в настоящее время С. нуждается в принудительном лечении в психиатрическом стационаре общего
типа. Затем было указано, что защитник заявил ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении С. и об отказе в применении к нему
принудительных мер медицинского характера в силу требований ч.2
ст.443 УПК РФ. Суд, заслушав мнение участников процесса, пришел к выводу об удовлетворении ходатайства защитника. Доводов суда о том, почему он пришел к выводу, что С. действительно совершил общественноопасное деяние, предусмотренное ст.119 УК РФ, в постановлении суда
нет.
(дело №1-756/2007)
Кассационным определением было отменено постановление районного суда г. Челябинска о прекращении производства по уголовному делу в
отношении Ф. (ч.2 ст.139 УК РФ) и об отказе в применении принудительных мер медицинского характера.
Основанием для отмены послужило то, что судом были исследованы доказательства со стороны обвинения, со стороны защиты была допрошена лишь законный представитель обвиняемого. В дальнейшем
суд лишил сторону защиты возможности заявлять ходатайства и представлять доказательства в защиту обвиняемого Ф.
При таких обстоятельствах вывод суда о совершении Ф. общественно-опасного деяния, предусмотренного ст.139 ч.2 УК РФ, в состоянии невменяемости являлся преждевременным
Кроме того, из протокола судебного заседания было видно, что
судом не проведены прения сторон.
(кассационное определение №22-6521/2005)
Также, по ряду дел было выявлено, что исследование всех доказательств по данным уголовным делам сводилось только к тому, что огла-
28
шались все материалы дела, включая и показания свидетелей, данные ими в
ходе предварительного расследования, сами же свидетели в судебное заседание не вызывались, что совершенно не допустимо и противоречит позиции Конституционного Суда Российской Федерации8. В соответствии с которой обеспечению конституционного принципа состязательности и равноправия сторон служит установленное частью первой статьи 240 УПК
Российской Федерации правило о непосредственности судебного разбирательства, согласно которому в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию; суд
заслушивает показания подсудимого, потерпевшего, свидетелей, заключение эксперта, осматривает вещественные доказательства, оглашает протоколы и иные документы, производит другие судебные действия по исследованию доказательств.
Оглашение показаний, данных при производстве предварительного
расследования, рассматривается как исключение и допускается лишь в
случаях, предусмотренных законом (часть вторая статьи 240 УПК Российской Федерации), что обусловлено как необходимостью устранения неравенства в процессуальных возможностях по исследованию доказательств
между стороной защиты и стороной обвинения, производившей допросы
потерпевших и свидетелей в ходе досудебного производства и составившей соответствующие протоколы, так и стремлением создать для суда
условия, при которых ему обеспечиваются свободные от постороннего
влияния восприятие и оценка показаний участников уголовного судопроизводства. В тех же целях статьей 272 УПК Российской Федерации предусматривается, что при неявке кого-либо из участников уголовного судопроизводства суд выслушивает мнения сторон о возможности судебного
разбирательства в его отсутствие и выносит определение или постановление об отложении судебного разбирательства или о его продолжении, а
также о вызове или приводе неявившегося участника.
Созданию сторонам защиты и обвинения равных процессуальных
возможностей по исследованию доказательств служит и закрепленное в
части первой статьи 281 УПК Российской Федерации правило, в силу которого оглашение ранее полученных показаний потерпевшего или свидетеля, не явившегося в судебное заседание, допускается только с согласия
сторон, за исключением случаев, предусмотренных частью второй этой
статьи, когда обеспечить участие потерпевшего или свидетеля в судебном
заседании не представляется возможным.
Определение Конституционного Суда РФ от 7 декабря 2006 г. №548-О «По запросу Абинского районного суда Краснодарского края о проверке конституционности положений статьи 281 Уголовнопроцессуального кодекса Российской Федерации и по жалобам граждан Фомина Дмитрия Евгеньевича,
Шуленкова Александра Николаевича и Щербинина Алексея Валерьевича на нарушение их конституционных прав положениями той же статьи»// Вестник Конституционного Суда РФ, №3, 2007
8
29
Не всеми судами соблюдались вышеуказанные правила.9 Так, оглашались все материалы дела, включая показания свидетелей, данные ими
на предварительном следствии, по уголовному делу в отношении Ч., рассмотренному районным судом Челябинской области (дело №6/4-1/2007).
Или, по уголовному делу в отношении Д. (п.«б» ч.2 ст.158 УК РФ),
рассмотренному районным судом Челябинской области, в судебном заседании также были оглашены все материалы дела, только законному
представителю Д. был задан вопрос, суть которого не указана в протоколе судебного заседания.
При этом в доказательство совершения Д. общественно-опасного
деяния, предусмотренного п.«б» ч.2 ст.158 УК РФ, суд сослался также и
на показания законного представителя лица, тогда как представитель,
работающая ведущим специалистом отдела опеки и попечительства
Управления образования администрации района, в судебном заседании
лишь пояснила, что в ее обязанности входит защита прав и интересов
лиц, нуждающихся в опеке и попечительстве, что она ранее представляла
интересы Д. на следствии и в суде, что Д. состоит на учете в ОПНБ №3 с
диагнозом умеренная умственная отсталость, и что ей из материалов
дела известно, что она незаконно проникла в помещение летней кухни и
похитила оттуда велосипед. Поскольку в данном случае законному представителю стало известно лишь из материалов дела, что Д. совершила
общественно-опасное деяние, то на ее показания, как на доказательство
по делу, ссылаться недопустимо.
(дело №1-322/2007)
Доскональное исследование всех доказательств по делу, их тщательная оценка и полноценный анализ необходимы для принятия обоснованного, взвешенного, законного и справедливого решения по делу. Например,
анализируя доказательства по уголовному делу в отношении С., совершившего общественно-опасные деяния, предусмотренные ч.1 ст.158, п.«в»
ч.2 ст.158, ч.1 ст.159 УК РФ, районный суд г.Челябинска обоснованно
пришел к выводу о непричастности С. к совершению деяний, предусмотренных ч.1 ст.158 и п.«в» ч.2 ст.158 УК РФ, и прекратил производство по
уголовному делу в данной части.
Кассационная инстанция, оставляя в этой части постановление
районного суда без изменения, указала следующее.
Выводы суда первой инстанции в отношении необходимости
прекращения производства по уголовному делу по ч.1 ст.158 и по п.«в»
ч.2 ст.158 УК РФ за непричастностью С. к совершению данных деяний
надлежащим образом в постановлении аргументированы и их обоснованность сомнений у судебной коллегии не вызывает.
По данному вопросу см. также Постановление Президиума Челябинского областного Суда от
13.06.2005г. №4у-2005-386.
9
30
Так судья районного суда правомерно сослался на то, что в качестве доказательства хищения С. аккумулятора суду были представлены
лишь показания свидетеля Г., которая от кого-то слышала о том, что
аккумулятор с автомашины ее отца снял С. Названный ею источник такой информации — свидетель Г.П. - в судебном заседании такую информацию не подтвердил, заявил, что не видел, как С. снимал аккумулятор.
Он не говорил об этом Г., хотя также от кого-то это слышал, что С.
это сделал. Местонахождение аккумулятора до судебного разбирательства по делу установлено не было.
Показания об этом самого С., признанного невменяемым, судом
обоснованно не были учтены как доказательства.
Аналогичным образом обстояли дела и с доказыванием причастности С. к хищению пилы - болгарки, которые основывались лишь на показаниях свидетеля Г., из показаний которой не усматривалось, что
она видела как С. похищал пилу.
Проанализировав показания данного свидетеля, районный суд пришел к обоснованному выводу, что они носят предположительный характер.
При этом судом правомерно было отмечено, что некоторое время
после ухода Г. к соседям, пристрой, в котором находилась пила и калитка во двор потерпевших оставались незапертыми.
Никто данной пилы у С. не видел, сам он в хищении ее не признался.
При наличии такого объема представленных органами расследования доказательств причастности С. к вменяемым ему хищениям чужого
имущества, выводы районного суда о необходимости прекращения дела
по данным кражам за непричастностью к их совершению С. судебной
коллегией признаются законными и обоснованными.
(кассационное определение №22-8158/2007)
Напротив, постановлением городского суда Челябинской области
В. был освобожден от уголовной ответственности по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, уголовное
дело прекращено, в применении принудительных мер было отказано.
Кассационной инстанцией данное постановление было отменено.
Основанием для отмены указанного постановления в кассационном порядке послужило то, что решение о прекращении уголовного дела судом
первой инстанции было принято без полной и всесторонней оценки представленных стороной обвинения и исследованных в судебном заседании
доказательств. При этом при наличии существенных противоречий в исследованных доказательствах, суд в данном постановлении не привел убедительных доводов и мотивов, по которым принял одни доказательства и
отверг другие, а также не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.
31
Так, в соответствии со ст.74 УПК РФ, заключение эксперта (экспертов) допускается в качестве доказательства и подлежит оценке
наряду с другими доказательствами, а в силу ст.17 УПК РФ никакие
доказательства не имеют заранее установленной силы.
Освобождая В. от уголовной ответственности, суд принял за основу заключение амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы,
назначенной в судебном заседании, согласно которой В. психическим расстройством хроническим острым или слабоумием не страдал и не страдает, способен осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Однако в период инкриминируемого деяния у В. возникло острое психотическое состояние в форме пароксизмального сумеречного помрачнения сознания на фоне органического
психического расстройства. Указанное временное психическое расстройство лишало В. в период инкриминируемого деяния возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и
руководить ими.
В обоснование своих выводов, комиссия экспертов ссылалась на такие обстоятельства, как «полное запамятование» В. периода инкриминируемого деяния, перенесенные им в прошлом неоднократные черепно-мозговые травмы, в том числе и полученная накануне - 01 февраля
2008 г., судорожные припадки с потерей сознания, возникающие периодически в последний год, прием алкогольного напитка, провоцирующие
поведение жертвы.
Принимая решение о прекращении уголовного дела, суд не учел,
что по поводу якобы полученной накануне - 01 февраля 2008 г., черепно-мозговой травмы В. в своих показаниях давал противоречивые пояснения, в ходе предварительного следствия на «запамятование» не ссылался
и утверждал, что 02 февраля 2008 года он, будучи в состоянии алкогольного опьянения, приходил к потерпевшей П., но она не открыла
ему входную дверь. О том, что не помнит факт избиения потерпевшей,
В. впервые заявил в судебном заседании, с чем связано его ходатайство
о назначении судебно-психиатрической экспертизы.
Однако в постановлении не дана оценка противоречиям в показаниях
В., данных в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, в
постановлении они не анализировались в совокупности с другими доказательствами. Более того, показания, данные В. в ходе предварительного следствия, в постановлении о прекращении уголовного дела не упоминаются, хотя в судебном заседании они были исследованы по ходатайству государственного обвинителя, в связи с существенными противоречиями.
В исследовательской части заключения судебно-психиатрической
экспертизы экспертами указано, что в амбулаторной медицинской карте
В. данных о перенесенных черепно-мозговых травмах и каких-либо
нарушений в психическом состоянии не отмечено (т.1 л.д.226)
32
Указанное обстоятельство подтверждало обоснованность доводов
государственного обвинителя о том, что сведения о якобы перенесенных
В. черепно-мозговых травмах, которые могли повлиять на его психику и
поведение, получены лишь со слов обвиняемого и какими-либо объективными данными не подтверждаются.
В этой связи необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о назначении в отношении В. стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, на разрешение которой необходимо повторно поставить те же вопросы, что и при
проведении первичной экспертизы, а также дополнительные вопросы,
не имеет ли место симуляция В. своего состояния, не нуждается ли В. в
применении принудительных мер медицинского характера. Исследование
данных вопросов имеет существенное значение для принятия обоснованного решения по уголовному делу.
При таких обстоятельствах выводы суда о невменяемости В. и
освобождении его от уголовной ответственности явно являлись преждевременными.
(кассационное определение №22-6289/2008)
Или, кассационным определением судебной коллегии по уголовным
делам Челябинского областного суда было отменено постановление районного суда г.Челябинска в отношении М., освобожденного от уголовной
ответственности за совершение запрещенных законом деяний, предусмотренных ст.110, ч.1 ст.115, ч.1 ст.116, ч.1 ст.116 УК РФ, с применением принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа.
Производство о применении принудительных мер медицинского характера
было прекращено, копия кассационного определения была направлена в орган здравоохранения для решения вопроса о лечении или направлении лица,
нуждающегося в психиатрической помощи, в психиатрический стационар.
Основанием для отмены послужило то, что выводы суда о совершении М. общественно-опасного деяния, предусмотренного ст.110 УК РФ,
не соответствовали фактическим обстоятельствам дела.
Так, предварительным следствием и судом было указано на совершение М. всех трех способов доведения до самоубийства, однако, фактически вменен и конкретизирован был только один способ — жестокое
обращение с потерпевшим, выразившееся в нанесении ему побоев 11
июня, 12 июня и 21 ноября 2005 года. Содержание и характер угроз, систематического унижения достоинства потерпевшего не были приведены, наличие указанных способов ничем не обоснованно.
Судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции при рассмотрении данного уголовного дела не были выполнены требования закона, предусмотренные статьями 434, 442 УПК РФ.
Как следует из содержания статей 434, 442 УПК РФ, наряду с
иными обстоятельствами при производстве по уголовному делу подле-
33
жат доказыванию имело ли место деяние, запрещенное уголовным законом, время, место, способ и другие обстоятельства совершенного деяния, в том числе, форма вины, цель и мотивы.
Указанная судом в постановлении цель действий М. - «доводил
брата Б. до самоубийства» - в нарушение требований ст. 307 УПК РФ
ничем не обоснована, более того, этот вывод суда не соответствует
фактическим обстоятельствам. Как было установлено следствием и судом, после смерти матери в декабре 2004 года, между родными братьями Б. и М. возникли неприязненные отношения из-за наследственного
имущества - жилого дома. По завещанию матери одна третья часть
принадлежала потерпевшему, две трети — М. По гражданскому иску Б.
завещание было признано законным. Потерпевший в своей части дома поселил сына с семьей, а сам продолжал проживать в части дома, принадлежащей М. Когда М. пытался жить в своей части дома, между братьями происходили ссоры и драки. Никаких данных о том, что при этом М.
желал самоубийства брата, предвидел это, либо относился к этому безразлично, следствием суду не представлено, причинная связь между
эпизодами нанесения побоев Б. и его самоубийством не устанавливалась,
ни следствием, ни судом данный вопрос не исследовался и в постановлении суда не разрешен.
Кроме того, на момент рассмотрения уголовного дела и вынесения
постановления сроки давности привлечения к уголовной ответственности по фактам нанесения побоев 11 и 12 июня 2005 года истекли, принимая решение по делу, суд не учел данный факт.
Таким образом, неустановление судом мотива и цели совершения
деяния свидетельствовало о неполном исследовании материалов дела, которое повлияло на обоснованность принятого судом решения.
В судебном заседании нашел подтверждение лишь факт совершения
М. 21 ноября 2005 года деяния в отношении Б., предусмотренного ч.1 ст.
115 УК РФ, отнесенной законодателем к преступлениям небольшой тяжести. Вывод суда о совершении М. общественно-опасного деяния,
предусмотренного ст. 110 УК РФ не соответствовал фактическим обстоятельствам дела, производство в этой части подлежало прекращению.
При таких обстоятельствах судебная коллегия постановление суда
отменила, а дело прекратила на основании ч.2 ст. 443 УПК РФ, так как
невменяемым М. было совершено деяние небольшой тяжести.
(кассационное определение №22-5968/2007)
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Верховного Суда РФ было оставлено без изменения постановление судьи
областного суда о возвращении уголовного дела в отношении Я. прокурору
для устранения препятствий его рассмотрения судом.
При рассмотрении данного дела в суде первой инстанции было выявлено, что постановление о направлении уголовного дела в суд для приме-
34
нения принудительных мер медицинского характера составлено с нарушением требований уголовно процессуального кодекса, что исключает
возможность вынесения судом решения на основании данного постановления.
В постановлении следователя была указана не соответствующая
материалам дела дата совершения запрещённых законом деяний в отношении Ч.
Верховный Суд РФ, оставляя без изменения данное постановление,
указал следующее. В соответствии со ст. 434 ч. 2 п. 1 УПК РФ, по делам
в отношении лиц, совершивших запрещённые законом деяния в с остоянии невменяемости, подлежат доказыванию время, место и другие
обстоятельства совершения деяния.
Постановление о направлении дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера, как и обвинительное заключение,
является процессуальным документом, за пределы которого, в соответствии со ст. 252 УПК РФ, не может выйти судебное разбирательство. Обвиняемая сторона строит свою защиту в соответствии с
теми обстоятельствами, которые указаны в этом постановлении.
По этому указание в постановлении неправильной даты совершения запрещённого законом деяния, является нарушением процессуального закона, не устранимым в судебном заседании, препятствующим рассмотрению уголовного дела и принятию по нему решения.
Вынесение судом постановления о возвращении дела прокурору для
исправления допущенной следователем ошибки, не свидетельствуют о необъективности судьи.
(кассационное определение №48-о08-15/2008)
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Челябинского областного суда было оставлено без изменения постановление городского суда Челябинской области в отношении К., которым уголовное дело о применении принудительных мер медицинского характера
также было возвращено прокурору для устранения недостатков.
Основанием для возвращения данного дела прокурору послужило то,
что следователь в постановлении о направлении дела в суд не отразил
необходимость применения принудительной меры медицинского характера,
согласно п.2 ч.1 ст.439 УПК РФ, а суд не имеет возможности самостоятельно исправить указанный недостаток, поскольку не может возлагать
на себя несвойственные ему функции обвинения либо защиты.
(кассационное определение №22-5384/2005)
Одним из вопросов, возникающих при рассмотрении указанной категории дел, являлся вопрос об участии лица, в отношении которого ведется
производство о применении принудительных мер медицинского характера,
в судебном заседании. Практика ранее шла по тому пути, что данное лицо,
как правило, не вызывалось в судебное заседание. Но с момента принятия
35
Конституционным Судом РФ Постановления от 20.11.2007г. №13-П практика стала развиваться в другом русле.
Согласно п.3.1 указанного постановления присутствие заявителя в
судебном заседании является необходимым условием для того, чтобы судья лично мог убедиться в его психическом состоянии и принять справедливое решение; рассмотрение дела судом первой и кассационной инстанций в отсутствие заявителя (вопреки его желанию), которое ничем не может быть компенсировано, допустимо лишь при наличии особых обстоятельств, например, если имеют место какие-либо признаки агрессивного
поведения или если физическое и психическое состояние не позволяет ему
предстать перед судом.
Кроме того, в ряде документов – рекомендации Парламентской Ассамблеи Совета Европы 818(1977) «О положении психически больных»,
рекомендациях Комитета Министров Совета Европы №R(83)2 «Относительно правовой защиты лиц, страдающих психическим расстройством,
которые были госпитализированы в принудительном порядке», №R(99)4
«О принципах, касающихся правовой защиты недееспособных взрослых»,
Rec(2004)10 «Относительно защиты прав человека и достоинства лиц с
психическим расстройством» государствам - членам Совета Европы предложено установить, чтобы судебные решения не принимались только на
основании медицинских заключений, а пациенту с психическим заболеванием, как и любому другому лицу, было обеспечено право быть выслушанным и чтобы в случаях предполагаемого правонарушения в течение
всего разбирательства присутствовал адвокат; лица с психическими расстройствами должны иметь возможность осуществлять все свои гражданские и политические права, а любые их ограничения допускаются строго в
соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и
не могут основываться на одном лишь факте наличия у лица психического
заболевания. С названными положениями международных актов соотносятся предписания Закона Российской Федерации от 2 июля 1992 года «О
психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», согласно части первой статьи 5 которого лица, страдающие психическими
расстройствами, обладают всеми правами и свободами граждан, предусмотренными Конституцией Российской Федерации и федеральными законами; ограничение же прав и свобод граждан, связанное с психическим
расстройством, допустимо лишь в случаях, предусмотренных законами
Российской Федерации, как это следует из статьи 55 (часть 3) Конституции
Российской Федерации.
Таким образом, лицо, в отношении которого ведется производство о
применении принудительных мер медицинского характера, должно присутствовать в судебном заседании и может давать показания об обстоятельствах совершенного общественно-опасного деяния, если в заключении
36
экспертизы не указано, что физическое и психическое состояние лица не
позволяет ему участвовать в процессе.
При этом если в материалах имеется справка врача-психиатра, указывающая, что по своему психическому состоянию, в силу агрессивного
поведения лицо не может присутствовать в судебном заседании, то вызывать его в суд нет необходимости. Таким образом, чтобы оценить возможность или невозможность участия лица, в отношении которого ведется
производство о применении принудительных мер медицинского характера,
желательно затребовать справку от врача-психиатра.
Кроме того, если в заключении экспертов указано, что лицо не в состоянии правильно воспринимать внешнюю сторону событий и давать о
них показания, то на показания данного лица суд не вправе ссылаться как
на доказательства.
Например, согласно заключению комиссии экспертов №270 от
18.10.2007г. В. по состоянию своего психического здоровья не может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них показания. Тогда как судья городского суда Челябинской области, принимая решение об освобождении В. от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости деяний, запрещенных уголовным законом и предусмотренных ч.1 ст.159, п. «в» ч.2 ст.158 УК РФ, в
обоснование доказанности факта совершения данных деяний В. сослался
на ее показания.
(дело №1-360/2007)
Напротив, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ было оставлено без изменения постановление областного суда, которым П. был освобожден от уголовной ответственности за совершение запрещенных законом общественно-опасных
действий, предусмотренных ст.ст.105 ч.1, 30 ч.3 – 132 ч.1, 105 ч.2 п. «к» и
132 ч.3 п. «в» УК РФ, и к нему применена принудительная мера медицинского характера в виде лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.
В кассационной жалобе адвокат указывала, в том числе и на то,
что показания П. в силу его психического расстройства не могут быть
признаны доказательствами.
Верховный Суд РФ, оставляя без изменения постановление суда,
указал следующее. Как следовало из заключения дополнительной психиатрической экспертизы П. способен правильно воспринимать внешнюю сторону событий и давать о них показания, и суд первой инстанции
обоснованно сослался на его показания. Приведённые доказательства в
своей совокупности свидетельствовали о совершении указанных в постановлении деяний П., поэтому суд первой инстанции в соответствии с
37
заключением судебно-психиатрической экспертизы о невменяемости П.
при совершении этих законом запрещённых деяний обоснованно освободил его от уголовной ответственности за их совершение и применил к
нему принудительные меры медицинского характера.
(кассационное определение №48-О07-62)
При принятии решения по уголовным делам в отношении лиц, совершивших в состоянии невменяемости общественно-опасные деяния, к
которым были применены меры пресечения, в обязательном порядке необходимо решить вопрос об отмене меры пресечения. Мера пресечения может быть отменена по прибытии лица в психиатрический стационар соответствующего для прохождения принудительного лечения или при вступлении постановления в законную силу в случае назначения амбулаторного
принудительного наблюдения и лечения у психиатра. Но оставлять меру
пресечения прежней, не оговаривая ее отмены, или вообще не разрешать
вопрос о мере пресечения – недопустимо.
Например, при принятии решения об освобождении Н. от уголовной
ответственности и применении к нему принудительных мер медицинского
характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа, судья городского суда Челябинской области
меру пресечения в отношении Н. в виде заключения под стражу оставил
прежней.
(дело №1-417/2007)
Или, постановлением судьи районного суда г. Магнитогорска Челябинской области П. был освобожден от уголовной ответственности и к
нему были применены принудительные меры медицинского характера, тогда как вопрос об отмене меры пресечения в виде подписки о невыезде, избранной в ходе предварительного следствия, не был разрешен.
(дело №1-135/2007)
Постановлением районного суда г. Челябинска от 13.04.2007г. У.
был освобожден от уголовной ответственности по ст.105 ч.1 УК РФ «в
связи с невменяемостью» и ему были назначены принудительные меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом
стационаре общего типа. До принятия данного решения У. содержался
под стражей в ФГУ ИЗ-74/1 г.Челябинска. В постановлении от
13.04.2007г. вопрос о мере пресечения не был решен.
Письмом от 11.05.2007г. ФГУ ИЗ-74/1 г.Челябинска обратилось в
районный суд г.Челябинска за разъяснением порядка исполнения вышеуказанного постановления, поскольку психиатрические стационары находятся в подчинении Министерства здравоохранения и не наделены правами
содержать лиц под стражей, этапирование подобных больных осуществ-
38
ляется Министерством юстиции, и в постановлении не был решен вопрос
о мере пресечения.
Постановлением от 16.05.2007г. мера пресечения в виде содержания
под стражей в отношении У. была отменена по прибытии его в психиатрический стационар общего типа для прохождения принудительного лечения.
Таким образом, постановление о применении принудительных мер
медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре в отношении У. было обращено к исполнению только
спустя месяц, а психически больной человек содержался в условиях следственного изолятора четыре с половиной месяца (мера пресечения в виде
содержания под стражей была избрана У. 01.02.2007г.).
(дело №1-409/2007)
Более того, в вышеуказанной ситуации следовало применить ч.1
ст.435 УПК РФ, согласно которой при установлении факта психического
заболевания у лица, к которому в качестве меры пресечения применено
содержание под стражей, по ходатайству следователя с согласия руководителя следственного органа, а также дознавателя с согласия прокурора суд в
порядке, установленном ст.108 УПК РФ, принимает решение о переводе
данного лица в психиатрический стационар.
Например, судьей районного суда г.Магнитогорска Челябинской области по уголовному делу в отношении Е., совершившего общественноопасное деяние, предусмотренное ст.111 ч. 1 УК РФ, было проведено
предварительное слушание, по итогам которого дело назначено к рассмотрению, мера пресечения в виде содержания под стражей была отменена, Е. переведен в психиатрический стационар.
Впоследствии Е. был освобожден от уголовной ответственности, к
нему применены принудительные меры медицинского характера в виде
принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа.
С постановлением не согласилась государственный обвинитель,
которая в кассационном представлении предлагала отменить указанное
судебное решение в части принятого решения по вопросу меры пресечения, дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд
другим судьей.
Судебной коллегией по уголовным делам Челябинского областного
суда постановление было оставлено без изменения.
По смыслу уголовно-процессуального закона, в отношении лица, совершившего деяние в состоянии невменяемости, мера пресечения не избирается. При установлении факта психического заболевания у лица, к
которому применено содержание под стражей в качестве меры пресечения, должен быть разрешен вопрос о переводе данного лица в психиатрический стационар.
39
Поскольку к моменту предварительного слушания Е. продолжал содержаться под стражей в связи с избранной ему ранее мерой пресечения
в условиях следственного изолятора, то суд первой инстанции правильно,
в соответствии с требованиями закона, отменил ему меру пресечения и
перевел его в психиатрический стационар. Доводы прокурора о возможности оставления меры пресечения при помещении в психиатрический
стационар несостоятельны и противоречат требованиям закона.
(кассационное определение №22-5040/2007)
Также при проведении настоящего обобщения было выявлено, что
не всеми судьями при рассмотрении указанной категории дел соблюдаются требования закона относительно рассмотрения гражданского иска в
уголовном судопроизводстве.
Разрешение гражданского иска в уголовном процессе производится
на основании норм гражданского законодательства.
В соответствии со ст.194 ГПК РФ решение суда, которым дело разрешается по существу, принимается именем Российской Федерации. Решение об удовлетворении иска или отказ в удовлетворении исковых требований являются решениями по существу.
Исходя из указанного положения закона, решение по гражданскому
иску не может быть принято при вынесении судом первой инстанции постановления о применении принудительных мер медицинского характера.
Поэтому вопрос о разрешении гражданского иска следует передавать на
рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
На необходимость передачи данного вопроса на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства указывает и то, что нормы гражданского закона, ст.ст. 1074, 1076 ч.1, 1078 ч.3 ГК РФ, устанавливающие ответственность за вред, причиненный несовершеннолетним гражданином,
не способным понимать значения своих действий либо признанным недееспособным предполагают проверку и установление ряда существенных обстоятельств для определения надлежащего гражданского ответчика.10
В тоже время судья районного суда г. Магнитогорска Челябинской
области, рассматривая уголовное дело в отношении Б., совершившего общественно-опасное деяние, предусмотренное ч.1 ст.161 УК РФ, удовлетворил исковые требования законного представителя потерпевшего и
По данному вопросу см. также: Обзор Судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за
4 квартал 2005 года, утвержденный Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 01.03.2006г. (Определение №49-о05-86 по делу Мубаракшина); Постановление Президиума Челябинского областного суда от 04.05.2005г. №44у-2005-221
10
40
сумма в счет возмещения ущерба, причиненного Б., была взыскана с его
законного представителя.
(дело №1-14/2007)
Аналогично, судьей городского суда Челябинской области были удовлетворены исковые требования потерпевшего о взыскании с Н., совершившего в состоянии невменяемости общественно-опасные деяния,
предусмотренные ч.1ст.158 и ч.3 ст.158 УК РФ, сумм причиненного
ущерба. Суммы материального ущерба были взысканы с законного представителя Н.
(дело №1-417/2007)
Более того, судья районного суда г. Челябинска, рассматривая уголовное дело в отношении Т., совершившего общественно-опасные деяния,
предусмотренные п.п. «а,б» ч.2 ст.158, п.п. «а,б,в» ч.2 ст.158 УК РФ, указал, что потерпевшими П.С., С.А., П.Л. в ходе предварительного слушания
были заявлены гражданские иски о взыскании причиненного им преступлением материального ущерба с Т., Ш. и К., и посчитал необходимым оставить указанные иски без удовлетворения, поскольку ранее вынесенным
приговором районного суда г. Челябинска от 29.09.2006г. в отношении Ш.
указанные иски были удовлетворены в полном объеме.
Тогда как, согласно материалам уголовного дела исковых заявления
было представлено 3 – от П.С., от С.А., от П.Л. о взыскании с Ш., Т. и К.
сумм в возмещение ущерба, а приговором от 29.09.2006г. было разрешено
только 2 исковых заявления – о взыскании сумм с Ш. в пользу С.А. и в
пользу П.С. В данной ситуации вопрос о разрешении гражданских исков
необходимо было передать на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
(дело №1-207/2007)
Напротив, судья этого же суда, рассматривая уголовное дело в отношении М., совершившего общественно-опасное деяние, предусмотренное ч.1 ст.111 УК РФ, правомерно оставил без рассмотрения гражданский иск прокурора района г.Челябинска, поскольку государственный обвинитель отказался от исковых требований, таким образом необходимости передавать данный вопрос на рассмотрение в порядке гражданского
судопроизводства не было.
(дело №1-314/2007)
Помимо этого, было выявлено, что часть судей, рассматривая уголовные дела о применении принудительных мер медицинского характера,
взыскивали судебные издержки или с лица, в отношении которого велось
производство о применении принудительных мер медицинского характера,
или с его законного представителя.
41
К примеру, по уголовному делу в отношении М., совершившего в состоянии невменяемости общественно-опасное деяние, предусмотренное
ст.207 УК РФ, рассмотренному районным судом г.Челябинска, с законного представителя М. взыскана сумма в доход государства в возмещение
ранее выплаченной суммы адвокату.
(дело №1-965/2007)
Аналогично с законного представителя З., совершившего общественно-опасное деяние, предусмотренное ч.1 ст.112 УК РФ, городским
судом Челябинской области была взыскана сумма в доход государства в
возмещение ранее выплаченной суммы адвокату.
(дело №1-953/2007)
Судебные издержки с лица, совершившего общественно-опасное деяние, взыскивались судьей районного суда Челябинской области (З., ч.4
ст.111 УК РФ, дело №1-158/2007), судьей районного суда Челябинской области (З., ч.1 ст.322 УК РФ, дело №1-154/2007).
Но согласно уголовно-процессуальному законодательству, судебные
издержки с лица, в отношении которого велось производство о применении принудительных мер медицинского характера, не взыскиваются, а
принимаются за счет государства. С этих лиц не взыскивается также и вознаграждение за осуществление защиты.
Судья районного суда Челябинской области, рассматривая уголовное дело в отношении Д., совершившей в состоянии невменяемости общественно-опасное деяние, предусмотренное п.«б» ч.2 ст.158 УК РФ, выплаченную адвокату сумму не взыскала с Д. на основании ч.10 ст.316 УПК
РФ.
(дело №1-322/2007)
В данной ситуации ч.10 ст.316 УПК РФ неприменима, так как дела в
отношении лиц, совершивших в состоянии невменяемости, общественноопасные деяния, не могут быть рассмотрены в особом порядке принятия
судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением. В подобных ситуациях можно сослаться на ч.1 ст.132 УПК РФ,
предусматривающую, что процессуальные издержки взыскиваются с
осужденных или возмещаются за счет средств федерального бюджета. Так
как лицо, совершившее в состоянии невменяемости общественно-опасное
деяние, осуждению не подлежит, следовательно, процессуальные издержки по таким делам должны взыскиваться за счет средств федерального
бюджета.
Согласно п.6 ст.442 УПК РФ в ходе судебного разбирательства по
уголовному делу о применении принудительных мер медицинского харак-
42
тера должен быть исследован и разрешен в том числе и вопрос о том, подлежит ли применению принудительная мера медицинского характера и какая именно. Исходя из разъяснений Конституционного Суда РФ11, именно
суд, исследуя вопрос о наличии оснований для применения, продления,
изменения или прекращения применения к лицу принудительных мер медицинского характера, обязан проверить в судебном заседании обоснованность выводов специалистов-психиатров о наличии у лица психического
расстройства и его возможных последствиях и в зависимости от психического состояния лица принять надлежащим образом мотивированное решение по делу. Суд не определяет сроков принудительного лечения, а указывает только конкретный вид принудительных мер медицинского характера. Место и медицинское учреждение, в котором будет находиться лицо,
в отношении которого рассмотрено уголовное дело, определяются органами здравоохранения. При этом вид принудительных мер медицинского
характера определяется судом с учетом заключения судебнопсихиатрической экспертизы.
Например, кассационным определением было изменено постановление районного суда Челябинской области, которым К. был освобожден от
уголовной ответственности за совершенное им запрещенное уголовным
законом деяние, предусмотренное п.п. «а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ с применением принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа. Кассационной
инстанцией принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего типа было заменено на принудительное лечение в психиатрическом
стационаре специализированного типа.
Из заключения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы
следовало, что К. обнаруживает признаки легкой умственной отсталости. Указанные нарушения психики выражены столь значительно, что лишали испытуемого в период инкриминируемого ему деяния и
лишают в настоящее время возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.
Учитывая стойкие асоциальные тенденции, наличие выраженных
эмоционально-волевых расстройств, нарушений критических способностей, агрессивное поведение, К. представляет опасность для окружающих, нуждается в принудительном лечении в психиатрическом стационаре специализированного типа.
Из описательно-мотивировочной части постановления видно, что
суд первой инстанции согласился с выводами экспертов-психиатров и
пришел к заключению, что К. следует освободить от уголовной ответственности на основании ст. 21 УК РФ и применить к нему принудительные меры медицинского характера, предусмотренные п.«в» ч.1 ст.99
УК РФ, то есть, в виде принудительного лечения в психиатрическом
11
Постановление Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г. №13-П
43
стационаре специализированного типа, учитывая при этом, что
эти меры не противопоказаны ему по состоянию здоровья.
Вместе с тем, в резолютивной части постановления суд ошибочно указал о применении к К. принудительных мер медицинского характера
в психиатрическом стационаре общего типа.
Учитывая, что выводы суда, изложенные в постановлении, содержали существенные противоречия, которые повлияли на правильность
применения уголовного закона, постановление было изменено в соответствии с п.1 ч.1 ст. 379, п.4 ст. 380 УК РФ.
С учетом заключения амбулаторной судебно-психиатрической
экспертизы в отношении К., не доверять которой нет оснований, выводов
суда первой инстанции, изложенных в описательно-мотивировочной части постановления и являющихся правильными, судебная коллегия применила к К. принудительную меру медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа.
(кассационное определение №22-22-4463/2007)
Или постановлением судьи городского суда Челябинской области Ч.
был освобожден от уголовной ответственности за совершение общественно-опасных деяний, предусмотренных ч.1 ст.161, п.«г» ч.2 ст.161,
ч.1 ст.158, ч.1 ст.132 УК РФ, и к нему были применены принудительные
меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрической больнице специализированного типа. При этом в описательной
части постановления суд ссылается на заключение стационарной судебно-психиатрической экспертизы, согласно которому Ч. нуждается в принудительном лечении в психиатрическом стационаре специализированного
типа с интенсивным наблюдением. Данная ссылка суда первой инстанции
ошибочна, так как согласно материалам дела – т.1 л.д. 47-49,т.2 л.д. –
150-152, эксперты признали, что Ч. нуждается в принудительном лечении
в психиатрическом стационаре специализированного типа, что правомерно отражено в резолютивной части постановления.
(дело №1-283/2007)
Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы, проведенной в отношении М., совершившей общественно-опасное деяние,
предусмотренное ст.207 УПК РФ, М. нуждалась в применении принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в
психиатрическом стационаре общего типа.
В ходе судебного заседания была допрошена лечащий врач М. – врачпсихиатр, согласно показаниям которой М. в течение нескольких последних месяцев находится на стационарном лечении, все курсы лечения она
прошла, в связи с улучшением состояния ее здоровья возможно применение принудительной меры медицинского характера в виде амбулаторного
принудительного наблюдения и лечения у психиатра.
44
Согласно выводам дополнительной судебно-психиатрической экспертизы М. нуждается в амбулаторном принудительном наблюдении и
лечении у психиатра.
Заключение дополнительной судебно-психиатрической экспертизы
было принято судьей во внимание, так как экспертами было объективно
оценено состояние М. как на момент совершения ею общественноопасного деяния, так и на момент рассмотрения дела в суде, выводы экспертов в полной мере подтверждали показания лечащего врача М.
На основании изложенного судьей районного суда г.Магнитогорска
Челябинской области было принято решение об освобождении М. от уголовной ответственности за совершенное запрещенное уголовным законом
деяние, предусмотренное ст.207 УК РФ, и применении принудительной
меры медицинского характера в виде амбулаторного принудительного
наблюдения и лечения у психиатра.
(дело №1-416/2007)
Изменение вида принудительных мер медицинского характера также
определяется судом с учетом заключения судебно-психиатрической экспертизы.12
Так, постановлением президиума Челябинского областного суда было отменено постановление городского суда Челябинской области, которым М. из психиатрического стационара специализированного типа был
направлен в психиатрический стационар специализированного типа с интенсивным наблюдением.
Основанием отмены постановления послужило то, что при решении
вопроса об изменении условий принудительного лечения М. суд не располагал соответствующими медицинскими документами – заключением врачебной комиссии об изменении условий принудительного лечения. Данный
вопрос был разрешен судьей на основании письма начальника учреждения
– места лишения свободы, что не основано на действующих положениях
закона.
(постановление президиума №44у-1343-2007)
При сопоставлении материальных и процессуальных норм, регулирующих основания и порядок назначения принудительных мер медицинского характера, можно выявить несоответствие правил главы 15 УК РФ и
главы 51 УПК РФ: согласно ст.99 УК РФ суд может назначать все виды
принудительных мер медицинского характера, тогда как ч.1 ст.433 УПК
РФ указывает, что производство о применении принудительных мер медицинского характера, указанных в пунктах «б» - «г» ч.1 ст.99 УК РФ (не
указаны принудительные меры медицинского характера в виде амбулаторПо данному вопросу см. также Кассационное определение Верховного Суда РФ от 31.01.2007г.
№55-о06-18, Кассационное определение Верховного Суда РФ от 17.11.2005г. №66-о05-127.
12
45
ного принудительного наблюдения и лечения у психиатра), осуществляется в отношении лица, совершившего запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости, или лица, у которого после совершения
преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение. Приоритет в данном случае отдается нормам материального права.
Например, судья районного суда г. Челябинска возвратил в порядке
ст.237 УПК РФ уголовное дело прокурору в отношении А. в связи с тем,
что производство о применении принудительной меры медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у
психиатра (п.«а» ч.1 ст. 99 УК РФ), которое рекомендовано психиатрами-экспертами А., не предусмотрено главой 51 УПК РФ, то есть, суд не
правомочен рассматривать указанный вопрос.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам
Челябинского областного суда данное постановление было отменено с
направлением дела на новое рассмотрение, так как вывод суда, изложенный в постановлении, представляется ошибочным, поскольку противоречит требованиям ст. 99 УК РФ, согласно которой все виды принудительных мер медицинского характера, в том числе и амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра, назначаются судом.
(кассационное определение №22-5681/2007)
В соответствии с ч. 6 ст. 443 УПК РФ в постановлении суда, принятом по итогам рассмотрения уголовного дела о применении принудительных мер медицинского характера, также должен быть разрешен вопрос о
вещественных доказательствах, а также разъяснены порядок и сроки обжалования. Если по каким-либо причинам вопрос о вещественных доказательствах не был разрешен, то возможно назначить судебное заседание и
по итогам рассмотрения вынести отдельное постановление, определяющее
судьбу вещественных доказательств.
Напротив, судья городского суда Челябинской области, рассматривая уголовное дело в отношении Б., совершившего в состоянии невменяемости общественно-опасное деяние, предусмотренное ч.1 ст.158,
ч.1ст.215.2 УК РФ, и принимая решение об освобождении его от уголовной ответственности, в резолютивной части постановления от
03.04.2007г. не разрешил судьбу вещественных доказательств, приобщенных к материалам дела: кусачек, медной проволоки, мешка с кусочками
кабеля.
Постановлением от 10.05.2007г., вступившее в законную силу постановление от 03.04.2007г. было изменено: в резолютивную часть внесено дополнение – вещественные доказательства, хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств ОМ города: кусачки и мешок с куска-
46
ми оболочки кабеля – уничтожить, как не представляющие ценности, а
медуню проволоку в количестве 7,3 кг передать ООО.
(дело №1-93/2007)
Вышеуказанное постановление противоречит требованиям раздела
XV главам 48 и 49 УПК РФ, в соответствии с которыми вступившие в законную силу постановления могут быть пересмотрены в порядке надзора и
ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Уголовнопроцессуальный закон не предусматривает дополнений резолютивной части постановлений.
При проведении данного обобщения были выявлены также некоторые другие ошибки, не относящиеся к особенностям рассмотрения уголовных дел о применении принудительных мер медицинского характера.
Например, при рассмотрении уголовного дела в отношении Е., было
установлено, что он в состоянии невменяемости совершил 2 общественно-опасных деяния, предусмотренных п. «б» ч.2 ст.158 УК РФ, тогда как
постановлением городского суда Челябинской области он был освобожден
от уголовной ответственности за совершенные общественно-опасные
деяния, предусмотренные п. «в» ч.2 ст.158 УК РФ.
(дело №1-358/07)
Или, постановлением мирового судьи К. был освобожден от уголовной ответственности за совершенное в двадцатых числах февраля 2007
года хищение двух ножниц стоимостью 55 рублей каждые (в сумме 110
рублей), квалифицируемое по ч.1 ст.158 УК РФ, с применением принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в
психиатрическом стационаре общего типа.
Согласно примечанию к ст.7.27 КоАП РФ (в ред. ФЗ от 31.10.2002г.
№133-ФЗ, действующей на момент совершения хищения К.) хищение чужого имущества признается мелким, если стоимость похищенного имущества не превышает один минимальный размер оплаты труда, установленный законодательством Российской Федерации. В феврале 2007 года
минимальный размер оплаты труда составлял 1100 рублей. Таким образом, К. совершил административное правонарушение и в соответствии со
ст.2.8 КоАП РФ он не подлежал административной ответственности.
Указанное постановление не было обжаловано.
Судебная коллегия по уголовным делам Челябинского областного суда
Отдел кодификации и систематизации законодательства, обобщения судебной практики Челябинского областного суда
сентябрь 2008 года