Логические задачи в литературной оболочке
advertisement
К.А. Михайлов. Логические задачи в литературной оболочке. В рамках проекта «Неформальные способы представления логических сюжетов» нами создан цикл литературных произведений, композиция, фабула и т.д. которых самым тесным образом связана с некоторой логической задачей (обычно классической, хотя это не обязательно). Некоторые образцы такого жанра – перед вами (подсказки к решениям – в конце раздела). Рассказ 1. Последняя тайна капитана Флинта. Никто не вечен из тех, кто живет в подлунном мире, – вот и к старику Флинту однажды настойчиво постучалась зловредная старуха с косой. Поняв, что часы его сочтены, Великий Кормчий Трех Океанов (так прозвали его плававшие с ним вместе пираты) послал за капитаном Сильвером, которого втайне давно мечтал видеть своим наследником. Последняя беседа двух пиратов прошла, как теперь говорят, «за закрытыми дверями». Капитан Флинт посвятил Сильвера в свою главную тайну, но сделал это весьма двусмысленно – впрочем, как и все, что он творил при жизни. Старый атаман оказался верен себе даже накануне встречи с Хозяином Ада – иначе говоря, с самим Дьяволом. Впрочем, он, старый капитан Флинт, и сам был дьявол почище всех дьяволов мира, вместе взятых. Велев Сильверу сесть возле своей койки, Флинт хриплым и прерывающимся голосом обратился к нему со своей последней речью: – Ты добрый пират, Джон. Не в том смысле, что ты добрый, конечно, добрых пиратов не бывает, – Флинт загоготал, когда понял, какой у него удачный вышел каламбур, – просто…добрый ты пират, иначе и не скажешь. Я давно за тобой пристально наблюдаю. Тебе, конечно, никогда не хватало расчетливости, да и твердости тебе у меня поучиться бы еще и поучиться, да вот видишь… – голос Флинта погрустнел. – Пришел конец великому капитану Флинту. Я всегда знал, что из молодых ты самый… как же это сказать, чтобы ты понял… Ну, кто хоть как-то держит марку старых корсаров, вроде меня… Мельчает нынче молодежь, мельчает. И в миру, и на море, везде… видать, времечко нынче такое. Может, и правильно, что я ухожу? И не увижу, как ширится весь этот беспредел… – в хриплом голосе великого пирата звучала горечь. – Я давно чую, что, видно, именно тебе предстоит занять мое место. – Старый пират с трудом перевел дух. – Поэтому ты и здесь сейчас. Я скажу тебе кое-что. – Глаза у Великого Кормчего засверкали. – Я нашел его! Я искал его всю жизнь, и я нашел его! Это мог сделать только я, великий Флинт! Я нашел его, этот знаменитый клад инков. Об этом знали десять человек, и никого из них уже нет, ты же знаешь, Джон, я никогда не оставлял за собой следов. – Флинт оскалился. – Я зарыл его на нашем острове, на том самом, весь клад. Ты спросишь меня, почему? Я отвечу тебе. Я отвечу тебе, что тогда за мной гналась целая королевская эскадра, у меня просто не было времени класть эти яйца по разным золотым корзинам. Он и сейчас лежит там, этот клад, под тем старым платаном, если его не сгрызли эти чертовы кроты, которые вечно суют нос не в свое дело. – Старик внезапно ослабел и надолго замолчал. Сильвер терпеливо ждал. – Вот только отшибло у меня память после того рейса, когда нас здорово потрепали эти английские свиньи. Платан помню, а вот где его искать в той чаще и на каком холме… Ты же помнишь, Джон, как старик Ливси прямо на палубе штопал мне череп, как это у них так смешно называется…от слова «трепать», кажется… Верно! Потрепал он мне мозги по-черному тогда… Вот и результат… Я знал, что так будет, я всегда все знаю наперед, поэтому сделал карту. – Было 1 видно, что Флинт говорит уже из последних сил. – Я всегда делал такие карты, ты их знаешь, Джон, эти фамильные карты Флинта. Их все знают, их многие видели, но никто не научился их разгадывать, – Великий Кормчий осклабился. – Куда им до меня? Вот только на этот раз я не стал шифровать место, старику Флинту другое пришло на ум… Еще тогда пришло, когда он закидывал клад землей на острове. – Джон знал, что когда старый Флинт начинает говорить о себе в третьем лице, он к чему-то обязательно клонит. – Я обозначил там, на этой карте, этот самый платан, это самое место, где закопан клад. – Тут Флинт дьявольски захохотал, видя дрожащие от нетерпения руки молодого (по его меркам) капитана Сильвера. – Но вот видишь, Джон, какая штука. Даже Флинт иногда оказывается в пролете. Флинт всегда любил летать, старые капитаны это отлично помнят… Карты-то у меня нынче нет. Исчезла карта, недавно исчезла. Я давно чуял, что женщине доверять нельзя, даже если она твоя дочь… Видать, ближе к концу отцовские чувства взыграли, будь они трижды прокляты! Но она скоро всплывет, куда ж ей деться, карте-то этой? Охота-то за ней та еще пойдет сейчас, не одного нашего найдут, как говорится, поникнувшим головой с свинцом в груди и жаждой мести, то есть золота. Того самого золота инков, которое нашел Великий Кормчий, – Флинт гордо тряхнул седой косматой головой, хотя было видно, что он в прямом смысле на последнем издыхании. – Ищи, Джон, ищи. Тебе я завещаю тайну клада. У тебя есть тайна, но нет карты. У них есть карта, но нет тайны. Они глупые, куда им до меня. И даже до тебя. Я решил посмеяться над ними всеми. А тебя проверить. Коль будешь ты умнее их, по праву тебе трон Флинта. А коль продуете великое наследство Флинта, туда Вам и дорога. Повывелась нынче наша порода. Так что, Джон, все в твоих руках. Не в одной карте тут дело. Хотя и без нее не обойтись. И помни, что теперь все перевернулось: кто владеет тайной, владеет истиной, кто же владеет только картой, тот не владеет истиной. – Голос Флинта стал свистящим. Великий капитан отходил. – Так в чем же эта твоя тайна, Флинт? – Почти закричал Сильвер, понимая, что дорога каждая секунда, пока старый пират еще жив. – Имеющий мозги, да поймет, – капитан Флинт и в самые последние мгновения своей жизни находил способность оставаться тем, кого ненавидели, боялись и одновременно уважали пираты трех океанов. Он вселял во всех, кто оказывался рядом с ним какой-то неимоверный пиетет. Он рассказывал тайны, никогда не рассказывая их прямо. Великий Флинт больше всего на свете любил смотреть, как мучается его жертва, не будучи способной разгадать очередную загадку капитана,. А от этого обычно зависела жизнь этой жертвы (так Флинт, полюбивший логику еще во времена своей более чем бурной юности, в годы странствий по морям расправлялся с пленными и своими конкурентами). В карте только половина истины… – И с этими словами знаменитый пират покинул земной мир. Негодованию капитана Сильвера не было границ. Он, конечно, отлично понимал, что Флинт и ушел так, как жил, – вдоволь посмеявшись над своим окружением. И даже над ним, тем, кому он вроде бы собирался завещать свой трон. И в то же время Джон чувствовал, что капитан Флинт не лгал, что он действительно сообщил ему что-то важное относительно клада – что-то, что теперь знает только он один, капитан Сильвер, объявленный «отложенным наследником» Флинта. Странное выражение… Сильверу было ясно, что вся его дальнейшая судьба зависит от того, сумеет ли он 2 увидеть эту пропавшую карту и не будет ли поздно в тот момент, когда он ее увидит… … Прошел месяц. Капитан Сильвер надрывался в поисках зацепок, которые могли бы помочь ему найти карту Флинта. Все было тщетно. Дочь Флинта как в воду канула. Не вызывало никаких сомнений, что она в настоящий момент уже вовсю купается на дне какого-то из трех океанов в «пиратском ведомстве». Кто-то из старых друзей по секрету сказал Сильверу, что, по слухам, карту раздобыл капитан Блад, причем как раз перед тем, как уйти с Тортуги в очередной рейс. Отчаяние начало охватывать Сильвера. Клад инков уплывал из рук. И вот однажды утром в гавани показались корабли капитана Блада. А к вечеру того же дня вся Тортуга знала, что молодой пират нашел «последний привет» капитана Флинта – знаменитый клад инков. В таверне «Пятнадцать попугаев и сундук» было не протолкнуться. Немного захмелевший капитан Блад рассказывал собравшимся пиратам, смакуя наиболее драматические подробности, историю того, как ему удалось раздобыть карту острова, и наиболее волнующие моменты самой экспедиции. Легендарный сундук с золотом инков, лишь немного обгрызенный с углов, стоял здесь же, подтверждая рассказ капитана. – Старик на сей раз отметил именно то место, где закопал клад. Без шуток, коими он славился в прежние времена, – ну, вы же, старые пираты, сами рассказывали мне про его знаменитые «Отойди на столько шагов на запад, какой номер в алфавите имеет третья буква в названии корабля», ну и так далее. Там такой огромный платан, вот рядом с ним все и лежало. – При этих словах у капитана Сильвера сжалось сердце. – Неглубоко, надо сказать, лежало, старик стал к старости гуманистом, научился все-таки уважать чужой труд… – Блад захохотал. – О, а вот и принц Джон, – одуревший от привалившей удачи, юный капитан фамильярно похлопал подошедшего Сильвера, годившегося ему в отцы, по плечу. – Знаю, Флинт любил тебя. Об этом все знали. Я не исключение. Разговоры, что тебе быть его наследником, все мы слышали. Небось, старик хотел, чтобы клад тебе достался. Как символ его выбора. Но староват ты, Джон, уже староват для нас, молодых капитанов. Не держишь удара. Дистанцию не соблюдаешь. Я, великий Блад, теперь буду новым Флинтом. Все слышали? – Блад осовевшими глазами обвел набитую пиратами таверну. – Я сказал! Но чтоб никто не посмел сказать, что молодой Блад не чтит традиций диаспоры, я вот что сделаю. Слушайте сюда все! – Капитан с грохотом опустил кружку с элем на деревянный стол. – Из уважения и к старику, и к тебе, Джон Сильвер, я сделаю тебе поистине царский подарок. Ведь теперь я Великий Царь Океана! Я подарю тебе карту Флинта – да-да, ту самую карту, – при этих словах таверна содрогнулась от пьяного гогота пиратов из команды Блада, – чтобы ты всегда помнил и Великого Кормчего, и клад инков, и капитана Блада, который объехал тебя, серебряный ты наш капитанчик. – последовал еще один взрыв хохота. Каламбуры всегда ценились в этом «высшем обществе» Карибских островов. – А ведь победитель получает все, все золото, – и Блад 3 запустив руку в сундук, осыпал себя и сидевших вплотную к нему «товарищей по оружию» дождем золотых монет. Все затаили дыхание. Капитан Блад явно переборщил. Это понимали даже его ближайшие сподвижники. Такой смелости по отношению к Джону Сильверу не позволял до этого себе еще никто. Да если б вдруг и позволил… Как и его великий учитель, Джон прекрасно понимал смысл лозунга «Следов не оставлять». Грозная атмосфера грядущей резни повисла в спертом воздухе таверны. Пираты из команды Сильвера напряглись, ожидая того, что сейчас им придется драться за своего капитана. Вот-вот он незаметно для других и явно для своих поведет пальцами правой руки и… Все знали, что капитан Сильвер не прощает и гораздо более мягких слов в адрес тех, кто входил в «его круг», не говоря уже о самом себе. Взоры всех пиратов таверны обратились на Серебряного Джона. Но капитан Сильвер молчал. Он, конечно, отлично понимал, что не спустил бы такого никогда в жизни, но на карте стояла та самая карта, на тайну которой тогда намекнул умирающий Флинт. «Символично, опять каламбур!», – про себя подумал Сильвер. В последнее время все чаще он придавал мистическое значение подобного рода совпадениям, считая их «сигналами свыше», точнее «снизу», от жарящегося на адской сковородке духа старого капитана Флинта. Джон отлично знал, что, проглотив оскорбление молодого Блада, он растеряет львиную долю всего того авторитета, что зарабатывал в диаспоре пиратов годами и десятилетиями. Но трон ушедшего Флинта стоил мессы. И не одной. Вот только не поздно ли? Вот же он, клад инков, вот же он, тот самый, описанный Флинтом сундук, вот же оно, золото, принадлежащее теперь этому безусому выскочке Бладу. И все-таки Сильвер знал Флинта лучше всех тех, что собрались в этот вечер в портовой таверне «Пятнадцать попугаев», вместе взятых. Старый капитан никогда не бросал слов на ветер. Не замечалось за ним такого никогда. Сильверу вспомнились фразы: «Не в одной карте тут дело… Кто владеет только картой, не владеет истиной». Криво усмехнувшись, «серебряный капитан» при полном недоумении всех, включая тех, кто его откровенно ненавидел, одним махом опрокинул в себя стакан бренди, взял у Блада карту и сказал, глядя прямо в глаза молодому капитану: – Что ж, капитан. Тебе повезло больше. Наверное, ты прав – нам, старикам, и впрямь пора на покой. Судьба полюбила вас, зеленых матросиков, никогда не нюхавших настоящего пиратского пороха. Вас, кто никогда даже не видел самого Флинта в деле. В настоящем деле, я хочу сказать. Так пусть все знают, что капитан Сильвер умеет проигрывать с честью, с честью, которой никогда не будет у вас, кого не учил сам старый Флинт… Ты победил. Прощай, капитан. Вот только тебе мой последний совет: избегай впредь в морях тех курсов, по которым ходит капитан Сильвер. У тебя трон Флинта, но не его дух. У тебя его клад, но не его харизма. Тебе никогда не стать Великим Кормчим. – И с этими словами капитан Сильвер щелкнул пальцами, что для его команды означало условный сигнал. Пираты Джона все, как один, поднялись, и дружно покинули таверну… 4 О трусливом поведении капитана Сильвера в таверне «Пятнадцать попугаев и сундук» в тот вечер, когда вернувшийся из плавания капитан Блад демонстрировал всем найденный им клад инков, зарытый на Острове Сокровищ великим Флинтом, говорили долго. Сильвер продолжал хранить молчание, казалось бы, ясно давая понять всем, что он принял потерю своего положения в диаспоре как факт и даже не пытается бороться за возвращение своего растоптанного и уничтоженного Бладом авторитета. Слова (казалось бы, неприкрытый намек) про «избегание путей», сказанные Сильвером Бладу, всерьез не воспринял никто. Имея такие средства, Блад, не совсем уж лишенный стратегического мышления, серьезно укрепил свои старые корабли, купил новые, модернизировал вооружение, значительно увеличил команду. Казалось, было ясно, кому быть новым королем морей. Конкурировать с ним и даже угрожать ему выглядело в новой ситуации совершенным абсурдом. Капитан Сильвер каждый вечер при свечах изучал карту Флинта. Однако, ни водяных знаков, ни чего-нибудь подобного ему обнаружить не удалось. Карта как карта, обычная пиратская карта с прямым указанием места клада. Рассказ Блада, касающийся подробностей обнаружения и выкапывания клада, полностью соответствовал и тому, что сам Сильвер слышал от Флинта в их последнем разговоре, и тому, о чем молчаливо говорила карта. «Кто владеет картой, тот владеет истиной», – эта мысль неотвязно преследовала капитана Сильвера, мысль, из-за которой он поставил на кон свою честь, из-за которой он потерял покой и сон. Капитан стал вспоминать все известные ему загадки, которыми любил баловаться старый Флинт. И тут он впервые в жизни увидел, что все они, как правило, были на один мотив. На тот мотив, что сами утверждения Флинта типа «Задача имеет решение», «Здесь скрывается тайна», «Если подумаешь, отгадаешь» и т.д. являются ключами к решению, как бы дополнительными посылками в рассуждении. Капитан Сильвер представил себе дьявольски хитрого Флинта в тот момент, когда тому нужно было судорожно закопать клад инков, чтобы он не достался преследующим его английским властям. Перед ним явственно всплыла знаменитая усмешка Великого Кормчего. Джон чувствовал себя так, как будто он прямо сейчас, стоя рядом с Флинтом, видит все эти события своими глазами… Сильвер понимал, что и тогда Флинт не мог потерять своей изобретательности. Он никогда ее не терял, даже на смертном одре. Внезапно капитана Сильвера озарило. Он понял всё… Он понял, что немного его усилий – и дни Блада на троне вождя диаспоры сочтены. Капитан Флинт не зря считал его, капитана Сильвера, своим наследником… Так в чем же заключалась тайна Флинта? Что и каким образом понял Сильвер, на Ваш взгляд?1 1 Сама идея данной задачи взята из сборника П. Слоуна и Д. МакХэйла. 5 Рассказ 2. Тайна третьего конверта. «Эта история случилась со мной несколько лет назад. Меня назначили начальником одного крупного стратегического предприятия вместо уволенного и отданного под суд предшественника. Передав мне все дела и пожелав успеха на новом поприще, он пожал мне руку и, прежде чем выйти из теперь уже моего кабинета к ждавшим его сотрудникам НКВД, обратился ко мне со следующим напутствием: «Не думай, что у тебя все пойдет гладко. У тебя будут трудности. Много трудностей. Я знаю. Я же здесь работал и все знаю. Так вот, я решил тебе помочь. Ты молод, ты должен жить. Я подготовил для тебя три конверта. Они лежат в сейфе. Когда тебе будет становиться совсем невмоготу, открывай их по очереди. Там ты найдешь для себя ценные советы. Они тебе помогут, я отвечаю». Я поблагодарил его, он вышел, и больше я его никогда не видел. Я с азартом, свойственным молодости, приступил к работе. Про разговор с «бывшим» я позабыл. Да и вообще, если честно, я воспринял его как некую «шутку висельника». В самом деле, если бы там что-нибудь было действительно серьезное и важное, он бы мне это так прямо и сказал, а не устраивал бы этот «конвертный спектакль». Тем более я считал себя руководителем, способным организовать работу вверенного мне коллектива самостоятельно. Но дело продвигалось плохо. Дисциплина сотрудников хромала, порядка в документах не было, отчетность оставляла тягостное впечатление, материальная база дышала на ладан и все такое. Через три месяца на предприятии наступила кризисная ситуация. Я вертелся как белка в колесе, но ничего поделать не мог. Надо мной нависла угроза как минимум увольнения, а над моим коллективом – окончательного расформирования. И вот однажды поздним вечером, донельзя расстроенный, я вернулся в свой кабинет после очередной бесплодной поездки «на объект» и только тут вспомнил про конверты. «Я же ничего не теряю, так хоть посмеюсь от души», – решил я и, достав из сейфа «Конверт №1», распечатал его. Там была только одна фраза: «Вали все на меня!». Это был не мой стиль, но делать было нечего. Партбилет был дороже. На следующий день я провел внеочередное собрание трудового коллектива. «Мы с вами делаем все, что можем, но грубые ошибки, допущенные предыдущим руководителем, понесшим заслуженное наказание от нашего самого справедливого общества в мире, дают о себе знать…». Заверенный протокол собрания я в этот же день отвез в горком. Там разобрались и поняли, что мне нужно время. Угроза увольнения отступила. Прошло еще два месяца. К сожалению, подъем, вызванный обнаружением «стрелочника» в лице моего предшественника, оказался кратковременным. Организация вновь оказалась на грани краха, а я и мой партбилет тревожно повисли в воздухе. «Что делать?» – в ужасе думал я. – «Видимо, придется открывать второй конверт, беречь его для худших, что называется, времен может быть смерти подобно». Я вновь полез в сейф. «Устрой грандиозные кадровые перестановки», – гласила надпись на втором конверте. Я приободрился и тут же, взяв карандаш, стал набрасывать схему грядущей реорганизации. На следующий день я огласил итоги своих ночных наполеоновских раздумий на очередном внеочередном собрании. Уборщица баба Глаша (по паспорту Элеонора Пылевая) была назначена менеджером по связям с общественностью, курьер Боря Медленный стал зам. генерального директора по снабжению, моя секретарша Юля Спичкина была переведена на должность старшего уполномоченного по безопасности, директор по маркетингу Моисей Фигвамнер получил должность посыльного, начальник отдела кадров Кузьма Фотоснимков был переведен в швейцары, главный бухгалтер Аполлон Безденежных – в ключники, а стряпчий Евлампий 6 Швабрин – в полотеры, начальник экономического отдела Серафим Поганкин получил должность шеф-повара в нашей столовой и так далее. Через неделю ситуация стала налаживаться. Сотрудники стали меньше есть, быстрее бегать (что было оценено специально приехавшей из горкома комиссией как резко возросший показатель интенсивности труда), успешнее отпугивать потенциальных клиентов и больше терять жалоб и срочных заказов, поступающих в нашу организацию. Все вздохнули спокойно. Но – увы – российская специфика все-таки взяла свое. Еще через две недели однажды утром у порога нашей организации мы увидели машину с грозной бортовой надписью «ОБХСС». Я понял, что мое дело плохо. Но ведь на этот случай у меня был третий конверт! Пока сотрудники МУРа опечатывали вверенные мне помещения, я успел проскочить в свой пока еще кабинет и судорожно вытащил из сейфа третий конверт. Наспех распечатав его, я прочитал: “…”». Так что гласила надпись, заключенная в третий конверт?2 Рассказ 3. Шахматный сеанс. Такой казус случился с международным мастером Степановым впервые. Но запомнил он его надолго. Иван Алексеевич Степанов был неплохим шахматистом. Звезд с неба он особо не хватал, но до звания международного мастера дослужился, был чемпионом края, несколько раз ездил даже на турниры за границу. В свободное от основной работы время он руководил шахматным кружком во Дворце Пионеров – любил повозиться с детьми. Группа у него была небольшая, но сильная. Ребята радовали Ивана Алексеевича своей сообразительностью. …Шло обычное рядовое занятие. Иван Алексеевич долго и обстоятельно рассказывал важную, но ужасно скучную тему – «Ладейные окончания», периодически, правда, пытаясь каламбурить, используя известное выражение великого шахматиста, второго чемпиона мира Ласкера, что эти окончания никогда не выигрываются. «А мы сейчас возьмем и посадим старика Эммануила в лужу!» – повторял Иван Алексеевич, когда видел, что внимание ребят окончательно рассеивается. Мало-помалу дело двигалось к концу, и Иван Алексеевич уже собирался переходить к теоретическим выводам, как вдруг заметил, что одна из самых способных его учениц – Оля Васильева, – недавно выполнившая норму II взрослого разряда, его совершенно не слушает, с интересом, однако, разглядывая деревья за окном. – Ну что, красавица, скучно стало? – в голосе Ивана Алексеевича сквозила обида. – А еще перворазрядницей собиралась стать! Оля лениво повернула голову и не без лукавства посмотрела на учителя. – Иван Алексеевич, это ж тоска смертная! Ладьи, удары, сдвоенные пешки… Да и зачем мне все это надо, эта ваша теория, когда я могу хоть сейчас дать сеанс одновременной игры, ну скажем… – здесь девушка на мгновение замялась, – двум гроссмейстерам. Или даже четырем! Иван Алексеевич не был совсем уж лишен чувства юмора. – Думаю даже, что ты не только сможешь дать такой сеанс, но и продержаться на каждой доске ходов по 20. Дебютную теорию ты в целом неплохо знаешь, я тебя, ты помнишь, за нее хвалил. 2 В основе задачи лежит известный анекдот. 7 Но Оля, похоже, вовсе не собиралась шутить. – Вы меня не поняли, Иван Алексеевич! Я не только могу сыграть в таком сеансе, но и, по меньшей мере, не проиграть его! [То есть либо обе партии завершить вничью, либо выиграть любую из них – прим. Авт.]. Терпение Ивана Алексеевича начало истощаться. – Учебное занятие – не самое лучшее время, чтобы болтать глупости. Ты мне мешаешь, Оля. Сейчас я начну рассказывать самое главное, выводы делать, которые, кстати, надо записать, – мастер сделал ударение на последних словах, – а ты только отвлекаешь ребят. – Ребята и в самом деле развеселились, слушая необычный диалог девочки с руководителем кружка. – Все! Тихо! Идем дальше! Однако настойчивая девушка и не думала сдаваться. – Постойте, Иван Алексеевич! Я вполне серьезно. Хотите пари? Я сыграю в шахматы с двумя гроссмейстерами одновременно, и они не смогут, даже объединив свои усилия, меня обыграть. Ставлю… да что хотите, хоть вот это золотое колечко! Иван Алексеевич в ответ едва не вышел из себя: – Что с тобой сегодня? Не хочешь заниматься, так и скажи, тогда вообще не стоило тебе сюда сегодня приходить. Разговор закончен! – Нет, не закончен! Я предлагаю Вам пари. На что угодно. Вы отказываетесь? Значит, Вы меня боитесь? Неужели Вы меня боитесь? Международный мастер Степанов понял, что его дело плохо. – Во-первых, если бы я был твоим отцом, то непременно рассказал бы тебе, как надо разговаривать со взрослыми. А, во-вторых, ты в какие шахматы собираешься играть? С форой в ладью? Или в ферзя? С форой в ладью любой из вас должен сражаться с гроссмейстером на равных! – В голосе Ивана Алексеевича чувствовалась разраженная усталость. Оля пропустила мимо ушей первую реплику Ивана Алексеевича и невозмутимо, с легкой улыбкой продолжала: – Я сыграю в сеансе одновременной игры в нормальные, обычные шахматы, каким Вы нас здесь учите. Хорошо, я еще уступлю. Я даже согласна сама выбрать цвет фигур, которыми буду играть в каждой из этих двух партий. [Обычно в подобных мероприятиях сеансер во всех партиях играет белыми, которые для профессиональных шахматистов дают микроскопическое преимущество «первого хода». Кроме того, первый ход позволяет сеансеру минимизировать количество разных дебютов, которые ему предстоит играть на разных досках. Оля же, отказываясь от этого преимущества, сама желает определить цвет своих фигур, которыми она собирается играть с гроссмейстерами – прим. Авт.]. – А контроль времени? – Это неожиданное приключение стало, видимо, несколько забавлять Ивана Алексеевича. Другие ребята вообще сидели, открыв рты. – Ведь если ты дашь им каждому по полминуты, то и вправду выиграешь. – Иван Алексеевич все пытался понять, что имеет в виду его ученица, говоря про свой сеанс с гроссмейстерами. 8 – Как обычно, Иван Алексеевич. Никакого подвоха. Каждому два часа на первые 40 ходов и по часу до окончания партии [в те времена кружков во Дворцах Пионеров был принят именно такой регламент]. Затягивать не будем. – Но ты же, небось, меня как-нибудь обманешь… Например, «Мефисто» [известный в те годы шахматный компьютер – прим. Авт.] с собой принесешь?! – Нет, все будет честно. Ни справочной литературы, ни компьютера, ничего такого не будет. Только моя голова, доски, фигуры и они, гроссмейстеры, то есть. – Оля уже не могла удержаться от смеха. – Так Вы будете со мной спорить или нет? – Буду. Только на моих условиях. – Иван Алексеевич решил завершать несколько затянувшийся фарс. – Шансов у тебя нет никаких. У меня есть один близкий друг-шахматист, он недавно получил гроссмейстера. Я договорюсь с ним, он любит повеселиться и придет к нам сюда. Вторым буду я сам. Я только мастер, но обыграю тебя за полчаса. Мой друг поддаваться не будет, это я тебе обещаю. Если ты проигрываешь сеанс, то будешь приводить после занятий комнату в порядок все оставшееся до летних каникул время [дело было зимой – прим. Авт.]. Ясно? – Почти. А если НЕ проигрываю. Тогда как? – Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Неужели ты считаешь, что два взрослых опытных шахматиста сумеют не специально проиграть девочке-второразряднице? Не обижайся, ты же знаешь, что твоими успехами на этом уровне я очень доволен. Ну, а если ты настаиваешь… Я подарю тебе свои золотые часы. – Не подарите, а проиграете. Это, как говорят в городе, где живет моя бабушка, две разные разницы. Итак, когда Вы назначаете сеанс, завтра, послезавтра? – Серега легкий человек на подъем, так что я думаю, что мы можем сыграть даже завтра, завтра же у нас воскресенье. Я докажу тебе, что зазнайство и самонадеянность никогда не доводили людей до добра. – Бедный Иван Алексеевич был серьезен. Его чувство юмора и сообразительность куда-то напрочь испарились. Оле стало его жалко. Она уже и сама понимала, что зашла слишком далеко, хотя виной тому отчасти был и сам Иван Алексеевич. Оля решила дать ему последний шанс. – Да, это было бы отлично. Но если действительно наступит завтра, то самое завтра, о котором Вы говорите, можете считать, что Ваши часы уже мои3. – Завтра все встанет на свои места. Оно наступит, но не твое, а мое! – Иван Алексеевич не принял предоставленной ему возможности, пока не поздно, остановиться. Теперь пути к отступлению были отрезаны всем участникам этой истории. – Как знать, Иван Алексеевич, как знать… – нарочито нараспев протянула Оля. – Неисповедимы пути Господни… – Только чтоб безо всяких штучек… Глазки, улыбочки… – было видно, что мастер находится в некоторой растерянности. – Помилуйте, Иван Алексеевич, в шахматы, как Вы любите повторять, играют настоящие мужчины, а я буду завтра, ведь оно, конечно, наступит, играть с вами в настоящие шахматы. – Оля начала уже откровенно каламбурить. – Только не забудьте принести свои золотые часы! – А ты – швабру и веник, - Иван Алексеевич решил в заключение этого в высшей степени странного занятия разрядить обстановку. – Место встречи изменить нельзя. Завтра в шесть часов вечера здесь, в этом клубе! В шесть часов вечера перед игрой, – последние слова Оля пытается намекнуть Ивану Алексеевичу на детективный роман С. Шелдона (и поставленный по нему фильм) «Если наступит завтра», в котором описываются аналогичные события. На иллюстрации – кадр из фильма (http://share.ouvtk.ru/films_and_serials/2010/09/24/esli_nastupit_zavtra__if_tomorrow_comes/). 3 9 пробормотал мастер себе под нос. А ну как игра затянется… Мало ли что выдумает эта сумасбродная девочка? Что-то опять забеспокоило его. Состоится ли эта игра на самом деле? Здесь Иван Алексеевич решил встряхнуться и выкинуть все сомнения из головы. – Вот наступит завтра, тогда и поглядим, – подумал он… Слух о загадочном пари Оли Васильевой с Иваном Алексеевичем распространился по Дворцу Пионеров за один вечер. На следующий день, в воскресенье, в шахматном клубе яблоку негде было упасть. Иван Алексеевич, как и обещал, привел своего друга-гроссмейстера. На кону и в самом деле стояли золотые часы и профессиональные репутации обоих мужчин. Шансов выиграть пари у Оли, казалось, не было совсем. Всем было интересно, как она сама будет выкручиваться из сложившейся ситуации. Точно в оговоренное время дверь в комнату открылась и вошла ослепительно улыбающаяся Оля. Мило приветствовав всех, она легкой походкой подошла к столикам, где сидели Иван Алексеевич и «гроссмейстер Серега», пожала им руки, как это принято у профессионалов, и мягкими движениями стала расставлять фигуры. Иван Алексеевич стал стремительно бледнеть… У Джека Лондона есть замечательный рассказ «Конец сказки». У нашей сказки тоже есть свой конец. Чтобы его найти, Вы должны ответить на три вопроса: 1. Что произошло дальше? 2. Кто выиграл пари, и с каким счетом завершился это сеанс, как Вы думаете? 3. Как Вы думаете, когда стали ясны исход пари и итоговый счет сеанса? Рассказ 4. Как важно ценить хороших слуг. (Исповедь прикованного к постели). Однажды я в силу определенных обстоятельств (о которых Вы узнаете, решив эту задачу) был вынужден недели полторы проводить свой досуг дома. И за это время я ближе пригляделся к нашей экономке, женщине, что называется, «от сохи». Но она на поверку оказалась Человеком с большой буквы, не чета некоторым интеллигенткам, леший их побери! И я, с ужасом придя к выводу о том, что все мы страшно недооценивали нашу Пелагею, решил обратиться к своим домашним со следующим пламенным призывом: «Не впадая же в ступор, поклонимся же этой простушке, по воле судьбы заклеймённой печатью бедности, и все это будет отнюдь неспроста. И горе тому опростоволосившемуся, который сочтет сие деяние идолопоклонством и совершит тем самым воистину непростительную ошибку, не оценив того, что благодаря именно труду нашей Пашеньки всегда чистыми простынями устлано его ложе. Увы, но все это слишком долгое время принималось нами как должное. Мы забывали о том, чем мы обязаны ей, этому поистине форпосту нашего дома в борьбе с грязью и неустроенностью. Да-да, именно форпосту, другого слова и не подберешь!». Тут я решил перевести дух, поняв, что мои мысли стали извиваться причудливым серпантином ассоциаций. И тут меня осенило. Меня всегда осеняет в подобные моменты, когда мысли начинают сворачиваться в самореферентные цепочки. Я еще раз осознал, что все, что ни делает Бог, все к лучшему. Даже ЭТО. Я отчетливо понял, что нахожусь на пороге сочинения очередного шедевра. «Вот, – подумал я. – даже (…) быть иногда полезно. Метазадачи помогает сочинять. Вот уже и сочинил. Просто отметил одно обстоятельство, а оно и стало решением всего, что было нагромождено раньше». Одна из таких «метазадач» перед Вами. Так кем и почему иногда бывает полезно быть? (идея и текст К.М.). 10 Рассказ 5. Трактир на Пятницкой. Тополиный пух проникал всюду, даже сюда, в подвальчик легендарного трактира на Пятницкой под названием «Пятничный тракт» (в самом деле, как приятно после трудной рабочей недели немного отклониться от тракта, ведущего с работы домой, и зайти сюда, чтобы отвести душу!), где перед выполнением очередного задания обедала легендарный агент КГБ Ната Хари. Напротив нее сидел известный в прошлом вор Пашка Америка (а нынче высокооплачиваемый осведомитель МУРа) и, вытирая салфеткой налипший на пальцы жир, сообщал ценную информацию. Великая немка невозмутимо достала тушь и стала подкрашиваться, осмысляя и сопоставляя факты. В бокале Пашки, который с отвращением смотрел на тершуюся о его ноги местную кошку (ибо кошек он ненавидел с самого детства), искрилось венгерское вино. Великая и ужасная Ната Хари же пила только клюквенный морс. «Я на работе, – объяснила она это печальное обстоятельство, когда ее агент поднял на нее вопросительный взгляд. – Абвер шутить не любит. Я это усекла еще в прошлой жизни под именем Мата». «Какой отличный декор», – заметил вдруг Пашка, якобы привлекая внимание собеседницы к интерьеру помещения, на самом же деле передавая этой фразой очередную горсть важных сведений. Но Ната Хари его почти не слушала. Вся ее профессиональная злость куда-то улетучилась. Она вспомнила свое славное прошлое в Четвертом Рейхе, с тоской посмотрела на свои заляпанные (…) и вдруг почему-то подумала: «Я в Москве, работаю на русских под странным именем Ната, в какой-то грязной забегаловке. Черт возьми, что я здесь делаю? (…) какая-то». Заполните пропуски в тексте, разгадав его секрет. Кроме того, нам стало известно, что в немецком Центре (а, надо вам сказать, в него была подброшена легенда, что Мата Хари теперь уже под именем Ната продолжает работать на великую Германию) информатор Пашка Америка (его выдала резидент Моссада Прасковья Южная) проходит под особой кличкой из пяти букв, данной ему за ревностное исполнение своих обязанностей и фанатическую преданность делу. И надо же такому случиться: эта кличка отлично укладывается в логику вышеприведенной истории! Более того, в нее укладывается также и название заведения, в которое Пашка отправился сразу же после встречи с Натой Хари, и стрижка самого Пашки, и его домашнее животное, которое уже давно ждёт, когда Пашка вернется домой и его от души накормит. При этом все эти слова разные! Что за кличку имеет Пашка? Куда он отправился, как был подстрижен и кто ждет его дома? Почему Вы так решили? Рассказ 6. Рандеву с диктаторами (индуктивная задача). Чистилище. Карантинный лагерь для диктаторов. На поляне за столиком с расставленными шахматами одиноко сидит Иван Грозный. Вдруг появляется Сталин. Грозный: О, Ёся, а вот и ты! Иди сюда скорее, смотри, какая замечательная игра! Может, перекинемся, не глядя? Сталин: Да отстань ты, Ваня, и так меня уже все только с тобой и ассоциируют. Я сейчас другим озабочен. Распоясались тут у меня, понимаешь! Ты их так сказать, усекал, а я вот не могу – отмолиться пытаюсь. Думаю, просто сослать их на Иссык-Куль. Что думаешь, Ваня? Грозный: А мы вот сейчас спросим кое у кого. (Оборачивается к кустам и издает совиный крик. На поляне появляется Пиночет). Что скажете, 11 полковник? Пиночет: Ну если все именно этак, а не как обычно, то я бы посоветовал, как вы понимаете… Апчхи! Грозный: Ну, я так и думал. Это он так сегодня шифруется, простудился, видать. Видишь, Ёся, тебя поддерживают! Давай тяпнем за это – нашего любимого игристого! Сталин: Как вовремя ты это предложил, Ваня! А то вокруг все такое иссушающее, прямо хоть туды его, пока не поздно! (Грозный и Сталин откупоривают бутылку и уже собираются разливать, как на поляне появляются еще два персонажа – Салазар и Садам Хусейн в одеянии монаха с посохом). Хусейн: Подайте что-нибудь бедному схимнику, ищущему, так сказать себя в себе самом! Грозный (Пиночету): Нальем страждущему? Пиночет: Этому чалмоносному – ни за что! У него еще это самое… как его… Апчхи! Грозный: Какое еще апчхи? Ты, Авик, опять недопереаспиринился? Салазар: Аспирин? Аспирин – это наше всё! Как же можно без него жить в нашей, так сказать, промозглости бытия? Как же так, полковник? Пиночет: Апчхи! Я хотел сказать, что у него было АПЧХИшное прошлое. Сталин: Прошлое? Какое такое прошлое? Пиночет: Он подрабатывал в Академии Подготовки Чалмоносцев, Хиджаб Игнорирующих. Хусейн: Не верьте ему! Мне просто пришлось тогда прикинуться схитрившим существом, дабы не попасть под американский цугундер! Сталин: Как все запущено-то везде! А я на четверых уже давно не пью. Надо еще кого-то позвать. (Берет мобильный телефон и звонит Александру Лукашенко). Саша, тут намечается, понимаешь, Саддама отвергли, Пиночет чихает, все изъясняются как-то шиворот-навыворот, надеемся только на тебя – ты как всегда все разрулишь, верно? Ждем, короче! (Через минуту на Поляне Диктаторов появляется Лукашенко). Лукашенко: Я давно говорил, но меня не слушали. Я всегда подчеркивал, что если что-то здесь, то оно не теперь, а если оно теперь, то уже не здесь. Я всегда ограничивался тем, что делал, как всегда. Но получалось еще хуже! В общем, албаст на вас не хватает. Тюркского, тюркского должно быть у вас побольше! Сталин: Как-то ты, Саша, стал совсем путано изъясняться, за тобой раньше не водилось такого! Лукашенко: Эх, Ёся, кто только со мной не водился, когда я впередсмотрящим работал! Ну а потом, сам понимаешь, надо было оказаться поближе, так сказать, к молодежной почве, вот и пришлось выучить албанское речесложение… Я бы еще сказал про то, которое где-то поблизости, но у меня не выходит. Салазар: Как же до тебя, Саша, все долго доходит! Я вон еще в свое давнее аспирантское время овладел сей премудростью… Кончай пить, айда гулять! (Вся компания дружно поднимается и покидает поляну. Через некоторое время они набредают на баскетбольную площадку, на которой Авраам Линкольн с плеером в майке «ЛосАнджелес Лейкерс» отрабатывает броски сверху). 12 Сталин: Вот это я понимаю, настоящее творческое исступление! Кого слушаем, гражданин Линкольн? Линкольн (вколачивая очередной мяч в кольцо): А, Ёся, это ты? Это с тобой? (указывает на остальных). А слушаю я [называет певицу]. Ничего себе так она поёт, душеспасительно. Грозный: Она хорошо поет? (презрительно) Она так же хорошо поет, как ты играешь! Салазар: Ну, зачем же так обижать нашего американского собрата? В определенном аспекте я бы даже сказал, что… (в этот момент Линкольн, развернувшись в воздухе на 180 градусов, делает очередной эффектный слэм-данк)… вот-вот… Типичный стиль. И маечка подходит! Это же не случайно, Авраам? Линкольн: Конечно, нет, Тони. Ничего случайного вообще не бывает. А ты подметил верно, я отрабатываю именно … [приводит подходящее слово] стиль, привык уж как-то его так называть, мусульманское мне всегда было чуждо, ты знаешь… P.S. Сталин: Тони, я слышал, что у тебя были проблемы с одним из твоих, так сказать подчиненных? Что тот, если говорить прямо, превысил свои полномочия? Салазар: Да, Ёся, было такое. А это ты к чему? И откуда знаешь про это? Это же государственная тайна Португалии! Сталин: К тому. Мы тут в «Правде» на прошлой неделе передовицу по этому поводу опубликовали. Такой звучный, понимаешь ли, заголовок. Три слова – и каждое как хлесткий удар. Но чтобы ваши шпионы из посольства в Ботаническом переулке не догадались, что нам все известно, заменили каждую букву в названии статьи ее порядковым номером в алфавите. Потребовалось всего четыре цифры, причем одна из них встретилась всего два раза. Интересно также, что цифры в числе, обозначающем длину заголовка в буквах, – это две самые часто встречающиеся в самом заголовке цифры! Сумеешь отгадать, что это была за надпись? Вопросы. 1. Какую певицу слушал Линкольн? 2. Какой (чей) стиль он отрабатывал? 3. Каков ответ на загадку Сталина Салазару? Рассказ 7. Новые приключения Кота Матроскина. В целях повышения режима секретности и создания дополнительных трудностей для западных диверсионных служб ПУПСИК им. Р. Зорге4 как таковой был расформирован, эвакуирован в Сибирь и собран заново в условиях строжайшей таинственности в образе Читинской Инновационной Технической Академии Ежегодной Модернизации – Университета Контрразведки им. Ричарда Фейнмана и Николая Аракеляновича Неподсудного, Адвоката Российской Ассоциации Хилеров. Разумеется, полковник Штирлиц сохранил свое ректорское кресло и на новом месте боевой дислокации, но в его ближайшем окружении произошли серьезные кадровые Начало этой драматической истории см. в разделе «Индуктивные игры» («Из архивов полконника Исаева»). 4 13 перестановки. Проректором по административно-хозяйственной части по протекции полковника Зорина (с одной стороны) и Магистра Рассеянных Наук (с другой) был назначен небезызвестный в неопределенных кругах советской резидентуры Кот Матроскин. Он развернул бурную предпринимательскую деятельность на ниве внедрения новаторских эксклюзивных методик в сельском хозяйстве и в два счета добился того, что Читинская Инновационная Техническая Академия и т.д. перешла на самоокупаемость и была внесена журналом «Форбс» в список наиболее эффективных бизнес-проектов за 19.. год. Сам же Матроскин был удостоен титула «Менеджер года в резидент-структурах» (жюри под руководством Арсена Люпена проявило здесь удивительное единодушие), но в силу возложенной на него служебной ответственности и долга перед партией не смог присутствовать на церемонии вручения премии, которая, как обычно, проходила в Лондоне по адресу Кербейстрит, 122-а. Премию за него получала его шотландская подруга Лесси. Но вот однажды Матроскина как будто подменили. Нет, он продолжал честно и исправно исполнять свой долг завхоза, но все видели, что с ним, ставшим к тому времени душой и сердцем всей Читинской Инновационной Технической и т.д., что-то неладно. Кот никому ничего не говорил, на все вопросы отвечал единообразно, как учили на службе: «Сердце шалит», но чах с каждым днем. Все ужасно переживали, но одновременно понимали и суть главной заповеди мудрого контрразведчика: «В условиях недостатка информации следует соблюдать повышенную осторожность и не спутать при организации превентивных мер принцип Герострата с аксиомой Гиппократа». Когда стало ясно, что ситуация со впадающим во фрустрацию проректором по АХЧ окончательно выходит из-под контроля, к Штирлицу пришли ходоки, они же делегаты, уполномоченные на то спешно созванным профсоюзным собранием Читинской Инновационной и т.д. В ходе длительных переговоров в кабинете ректора при открытых окнах (стоял жаркий сибирский июль, а с Байкала несло свежей прохладой) было решено организовать сверхсекретное внутрислужебное расследование причин, вызвавших глубокое душевное потрясение второго лица в Читинской и т.д. Разработку плана операции поручить Штирлицу, для чего придать ему в оперативное подчинение Магистра Рассеянных Наук и капитана Жеглова. Эта великолепная троица блестяще справилась со своей работой. Штирлиц нажал на ведомые по старым связям только ему одному нужные рычажки, Магистр кого нужно отвлек своим экстравагантным поведением, Жеглов кому нужно подбросил улики, и дело отлично выгорело прямо в шляпу. Все в поведении Матроскина встало на свои места. Оказалось, что дядя Федор и Шарик, недавно опубликовавшие в соавторстве мгновенно разошедшуюся среди соответствующей клиентуры монографию «К вопросу о диалектической дистинкции кладов и складов», разбирая по просьбе Печкина старые архивы простоквашинской почты, наткнулись на удивительное письмо. Автором его, однозначно, был сам Генри Морган. Дешифровка сообщения Моргана «своей тетушке» указала народным кладоискателям Мосфильма путь к их следующей цели. Дядя Федор и Шарик, оперативно собравшись, отважно отправились в Экваториальную Африку на поиски клада «тетушки пирата Моргана», как они окрестили свое новое приключение. Штирлицу и компании удалось также выяснить, что друзья Матроскина успешно приземлились в соответствующем аэропорту, получили свой нехитрый багаж в целости и сохранности, погрузили его на площади перед аэропортом в заказанный специально заранее соответствующий транспорт для перемещения по этой диковинной африканской стране 14 и отправились на экскурсию по городу вместе с одним из двух своих приятных попутчиков из самолета (который, «как оказалось», бывал здесь и раньше, и именно он «предложил познакомить» дядю Федора и Шарика с «достопримечательностями этой африканской столицы»). А вот дальше следы друзей Кота Матроскина напрочь терялись. Ни дать, ни брать «пропавшая экспедиция». На вызов по спутниковой связи Шарик и дядя Федор не отвечали, запрос в российское посольство ничего не дал, бедуины предпочитали дипломатично отмалчиваться… Штирлиц понял, что дело пахнет бензолом. Мобилизовав все свои резервные ресурсы и всех своих старых информаторов, полковник Исаев начал действовать. Он лично отправился в Африку копать под сложившуюся ситуацию на месте. В качестве атташе при нем в этом путешествии был переодевшийся в штатское уже теперь подполковник Пронин. Вдвоем они свернули все возможные барханы, перерыли все возможные заросли джунглей и отыскали-таки пропавших и висевших к тому времени уже на волоске своих африканских приключений Шарика и дядю Федора. После этого найти виновных в срыве проекта «тетушкин клад» уже не составляло особого труда, особенно для таких особистов особой квалификации, как Штирлиц и Пронин. Тем более к делу был оперативно подключен Африкпол и Общество По Защите Интересов Говорящих Животных. «Наше дело было левое, – шутили Штирлиц и Пронин, – в том смысле, что мы неофициально, втайне от Матроскина взялись, да и шансов на успех было маловато. Но мы победили!». Прямо из зала суда, где проходило разбирательство дела о посягательстве на жизнь и личные увлечения деятелей, чьи имена внесены ЮНЕСКО в список общекультурного фонда человечества (после успешного осуществления проекта «Простоквашино» этот список пополнили имена кота Матроскина, Шарика и дяди Федора), Штирлиц стал набирать МСС-ку (межконтинентальное секретное сообщение) на приемный скаф (еще одно технологическое хау-нау изобретательного Кота) в кабинете Матроскина в Чите. Сверив часовые пояса, полковник понял, что завхоз должен быть на месте. Соблюдение трудовой дисциплины всегда было отличительной положительной чертой нового проректора по АХЧ Читинки (как ласково называли ее в Тель-Авиве и Вашингтоне). Последнее время, чтобы отвлечься от грустных мыслей о пропавших боевых товарищах, Матроскин занялся устройством при Академии минизоопарка служебных животных. Его последняя книга объемом 424 страницы так и называлась: «К вопросу о возможности нетрадиционного использования нетрадиционных видов животного мира в работе резидентских служб, его (использования) эффектности и эффективности». Разработки Кота в этой области по всем заслугам пользовались вниманием в соответствующих кругах. С легкой руки Матроскина в разведработу были вовлечены десятки новых видов животных – от беговых страусов для скоростных погонь по песочно-пересеченной местности до служебных агути для апробации степени прочности синтетических пальмовых орехов с вмонтированными в них датчиками. Штирлиц, как всегда, оказался прав. Над Читой уже начали спускаться сумерки. Матроскин одиноко сидел около открытого окна и задумчиво смотрел во внутренний дворик, где временно располагался один из вольеров его строящегося зоопарка. Красный диск заходящего солнца загадочно и мистически освещал огромный портрет Рихарда Зорге, висящий на задней стене проректорского кабинета. В целях маскировки имя великого разведчика исчезло из титульного названия Академии, но его духом была пропитана каждая ступенька Читинки. Матроскин неоднократно говорил, что строгое выражение лица великого Рихарда действует на него тонизирующе. 15 Поэтому, проводя при назначении на должность инвентаризацию доставшегося ему материала, он решительно забрал портрет Зорге (который в Подольске украшал фронтон при входе в Университет) и повесил его в своем кабинете. Сейчас Матроскин был озабочен очередной хозяйственной проблемой. Сбежавший из соседней обители юродивый монах, известный в области под кличкой «инок Иов» (наверное, потому, что очень любил муссировать тему страданий), в прошлый понедельник в три часа ночи перелезший через колючую проволоку (как показало расследование, это удалось ему исключительно благодаря тому, что он сам свернулся в стиле спирали Бруно) в северо-западной части территории Читинской Инновационной Технической и т.д., впал в реактивное состояние, оторвал от одомашненного Матроскиным по своей уникальной нанотехнологии баобаба ветку-дубинку и начал крушить имущество Академии, видимо, вообразив себе, что он Добрыня Никитич, вооружившийся мечом-кладенцом. Естественно, «Иова» быстро обезвредили круглосуточно дежурящие на территории Читинки силы тактически быстрого реагирования, но кое-какой материальный ущерб Академии он все-таки нанес. Арка, поддерживавшая юго-юго-северный выступ здания, и так уже давно дышавшая на эфир, оказалась приведена в полную архитектурную негодность. Далее вандал, перемахнув через живую изгородь из индонезийских кактусов, нанес самые серьезные и едва ли не решающие повреждения инвентарю на поле для игры в крикет, уже пострадавшему накануне во время благотворительного матча «Читинская Инновационная Техническая и т.д. versus Веселый Лагерь Магадана им. Ю. Алешковского». Все бы ничего, но здесь в деле была замешана большая международная дипломатия. Данный элемент внутреннего ландшафта Академии был бескорыстным даром Всеяпонского неправительственного профсоюза сочувствующих рикш к 9-месячному юбилею со дня создания Читинской Инновационной и т.д. Ситуация для Матроскина в частности и всей Читинки в целом осложнялась тем, что президент указанного профсоюза должен был на следующей неделе посетить Академию с личным визитом. И, соответственно, чтобы не выглядеть перед ним бледнее бледнолицых, с крикетным полем надо было что-то делать… Приводить в божеский вид, что называется… Гордые самурайствующие японцы, как популярно объяснили Матроскину, могут не понять, почему и как было допущено такое обращение с их чистосердечным подарком. Штирлиц, естественно, введенный в курс дела, разрешил Матроскину действовать в любых финансовых границах. «Но это за деньги не купишь», – с тоской думал сумеречный Кот, понимая, что найти на бескрайних сибирских просторах за три дня мастера по ремонту японских крикетных полей – дело, мягко скажем, нетривиальное… Таковы были не совсем веселые (точнее, совсем невеселые) мысли Матроскина, когда скаф на его столе задрожал всем своим иридиевым телом и голосом мисс Марпл громко и отчетливо прошептал: «МСС-ка пришла». Кот аж подскочил на своем стуле. Смутная, но уверенно-очевидная интуиция подсказывала ему, что сейчас все в его жизни повернется по принципу «полосы зебры». Так и оказалось. Кошачья интуиция – великая сила! Матроскин всегда это знал, но свидетельства в пользу этой гипотезы продолжал исправно собирать. Правда, сначала, дешифровав само сообщение шефа (о котором Матроскин знал только, что он вроде бы находится в секретной командировке на кубинской военной базе на Земле Королевы Мод), он впал в страшное изумление. Его знаменитые усы затопорщились, шерсть от недоумения встала дыбом, а когти сами собой впились в дорогущую кожаную обшивку стола. Вот что гласила МСС-ка ректора, он же полковник Исаев, он же Штирлиц: «Инок Иов, ты доломал арку и крикет рикш… Абракадабра, а бур гадал, как… Да, газели, в нанду сне Зорге жуток!». «Чепуха какая-то. Точнее, не чепуха, а все это миллион раз с ним 16 самим лично обговорено… Про инока, арку и крикет… Но… Стоп! Откуда он может знать, что мы сегодня после пунша с неожиданно прибывшим с визитом зам. главного посланника ЮжноБурской Конституционной Автономии разгадывали задачки на слова? Он, конечно, Штирлиц, но не яснозреющий же? Или у него по своей собственной Академии сеть агентуры расставлена? И правда, правильный ответ был «абракадабра», слово с пятью одинаковыми гласными и только ими… Мистика какая-то… И дальше тут что-то с чем-то». Тут мысли Матроскина внезапно оборвались. Его осенила догадка. Кот резко обернулся, и, к своему священному ужасу, увидел внизу во дворике, как по кругу вдоль ограды вольера бегают друг за другом временно помещенные сюда на два дня две газели Томсона, подаренные как раз посланником ЮБКи, в то время как в центре вольера три страуса нанду мирно спят, зарыв голову в песок с пляжей Копакабаны. Матроскин, находясь под мощным и всесокрушающим впечатлением от прозрения далекого шефа, в то же время довольно замурлыкал, вспоминая «песочный цикл». Песок для своего зоопарка Матроскин в свое время покупал на Уолл-стрит, демонстрируя все свое утонченное мастерство корифея «медвежьего рынка» и создавая таким образом всю основную часть нынешнего Стабилизационного Фонда Читинской Инновационной Технологической Академии и т.д. «Ну ладно, но что он хочет мне сказать? Ведь не про страусов же самих в самом деле, которым один бог Серенгети знает, что на самом деле снится… Вот все руки не доходят, как всегда, а надо бы перевести с масайского монографию Арнольда Бегемоттера «Сны у страусов и их филогенетическая роль в процессе эволюции птиц». Пожалуй, стоит предложить шефу учредить должность младшего зама меня. Я же не шестилапый Шива. Эх, если бы Шарик нашелся, вот была бы идеальная кандидатура… А в советницы я бы Лесси переманил из ее вонючего Глазго… Она и так наш двойной агент, а Интеллиджент Сервис так до сих пор ни о чем и не догадывается… Сообщение шефа – шифр, ясное дело. И очень важный, полковник никогда не стал бы заниматься в такое время ерундой, зная, сколько у нас АХ-проблем… Значит, Штирлиц где-то там, где вокруг враги. Он всегда там, где вокруг враги. Да и даже если вокруг в омега-окрестности не враги, все равно он же понимает, что любой текст перехватить могут. Даже в Космосе. Моссад не дремлет. Вот он и послал текст, в котором все, якобы, очевидно. Факты, факты и ничего, кроме фактов. Общеизвестных внутри нашей колючей проволоки. Которых мы и не скрываем. Хитер наш шеф, хитер. Второго такого шефа нет нигде. И второго такого завхоза тоже… Но где же разгадка шифра?». Матроскин в диком возбуждении мерил своим известным макаром комнату шагами и периодически обиженно на самого себя шипел, когда понимал, что его очередная догадка пошла прахом… И тут его осенило… Через мгновение Матроскин, поняв, что к чему, поняв, наконец, что все его треволнения последних недель разрешились благополучно, не помня себя от радости, вскочил на подоконник и с криком в стиле команчей, наевшихся галлюциногенных грибов после двойной порции ЛСД: «А коты все-таки летают!» – распластавшись в вечернем читинском воздухе, спикировал вниз, прямо на спину пробегавшей газели. «Гей, славяне!» – завопил Матроскин на всю округу, погоняя искренне недоумевающую антилопу как заправский джигит из Цирка на Цветном бульваре… Оставим счастливого Матроскина наедине со своими подопечными. Он натерпелся и заслуживает снисхождения и понимания. Быть завхозом Академии Контрразведки – нелегкое, знаете ли, дело… Он заслужил права на небольшую разрядку. Как Вы уже понимаете, у нас к вам есть несколько прямых и конкретных вопросов. 17 1. 2. Случайно ли было новое и, надо прямо сказать, довольно длинное название учебноисследовательской организации, о которой идет речь в данной задаче? Разгадайте шифр МСС-послания Штирлица Матроскину и поясните следующие моменты. a. Каковы особенности отправления африканского правосудия? В каком регионе Черного Континента происходил суд над виновными в пропаже Шарика и Дяди Федора? Как Вы думаете, кого там судили и почему? Изложите ставшие Вам известными подробности истории Дяди Федора и Шарика после их прилета в искомый пункт. b. Какой рейс совершал самолет (откуда и куда), на котором эти персонажи отправились в столь драматично сложившееся для них путешествие? Спешим обрадовать читателей, что благодаря исключительному нюху Шарика и интуиции Дяди Федора клад «тетушки Моргана» был благополучно найден и доставлен во Всесоюзного Значения Простоквашинский Музей Углубленного Кладоискательства им. И.Ф. Крузенштерна. В качестве небольшой подсказки можете использовать то обстоятельство, что когда Шарик во время дозаправки в аэропорту Эр-Рияда от нечего делать зашифровал пункты вылета и прилета их самолета, заменив буквы их порядковыми номерами в алфавите, ему потребовалось всего 4 цифры (причем две из них вообще встретились только по одному разу, зато две другие по много раз). Шифр позволяет получить некоторую конкретную информацию еще кое о каких экземплярах «Зоопарка Кота Матроскина». О каких и какую? Рассказ 8. Приключения пиар-менеджера5. Однажды в одно добротное, но бедствующее PR-агентство (символом которого был розовый фламинго) «Стэнли и партнер» обратились (по «совету знакомых») «новые русские родители», одержимые идеей сделать из своей единственной дочери телезвезду. Они узнали, что через две недели состоится кастинг на роль ведущей одной популярной в кабельных сетях передачи. Как и большинство «новых русских», они были уверены, что большие деньги могут сделать все, и главное – найти «правильного» PRВ основе данной задачи и ее текста лежит некий детективный рассказ, много лет назад случайно попавшийся нам на глаза. К сожалению, мы не можем припомнить ни его названия, ни имени автора. Наши собственные логические вставки в сюжет будут отмечены далее специально. Литературная обработка проведена практически заново (весь текст написан К.М.), за исключением основных сюжетных линий и некоторых конкретных подробностей. 5 18 менеджера. Несмотря на очевидный ему сразу же статус перспектив этого дела как весьма и весьма сомнительных, один из совладельцев агентства Иван Александрович Стэнли (его компаньон был в отъезде) не стал отказывать сразу и с порога. Их конторе срочно требовались деньги. Было ясно, что начинать надо с самого начала. А именно с того, чтобы посмотреть на «девочку» и оценить реальные возможности чему-нибудь научить ее (в плане грамотно выстроенной линии презентации самой себя) за оставшиеся до кастинга дни. Оказалось, что дочка пришла вместе с родителями. Стэнли попросил ее войти, а родителей подождать в холле. Уже через пять минут он «поменял их ролями» и без вступления начал: – У нашего агентства всегда было два правила: война авантюризму, мир профессионализму. Она безнадежна. Абсолютно. Уверяю вас, так скажут вам все возможные аналитики во Вселенной. Попробуйте выбрать для нее иную сферу приложения ее талантов. Может, она гениальная швея. Но телевидение… Не стоит подвергать ее такому унижению. Гонорара за этот совет я не возьму. Желаю удачи! – и Стэнли поднялся, давая понять посетителям, что разговор окончен. Но он, как выяснилось, только начинался. Следующие полчаса прошли в бесплодных пререканиях. Стэнли понял, что его песенка спета. Агентство сидело на мели вот уже полгода. В России бушевал экономический кризис. Его компаньон уже давно не подавал о себе вестей. Стэнли прекрасно понимал, что, несмотря на то, что заказчики обещали немереную сумму в случае победы, если он сейчас скажет «Да», ближайшие полмесяца он, вместо того, чтобы искать нормальные заказы и спасать агентство, будет стучаться в закрытую и притом железную дверь. Это был прямой «лифт на эшафот». Но у Стэнли не было выхода. В этот момент ему хотелось бросить все, и интересы компаньона в первую очередь. Откинувшись на спинку кресла, он голосом измученного жарой человека сказал: «Да, хотя это невозможно». И тут он вспомнил, как в юности он часто делал это самое невозможное. «Старею», – подумал Стэнли, но паническое настроение у него рассеялось. Он был готов работать. Тешащие его самолюбие воспоминания придали ему силу. «Пока у тебя есть попытка в запасе, ты не проиграл», – всплыла у него в памяти ставшая крылатой фраза, подхваченная им в одной книжке, он уж и забыл сам, в какой именно. И Иван Александрович никогда не жалел об этом своем выборе. Ведь этому делу суждено было стать самым удивительным в долгой карьере менеджера Стэнли. …Всю следующую неделю он провел на ногах, по крупицам собирая информацию, и аккуратно наводя нужные справки. Благо, раньше Стэнли возглавлял агентство детективное, и знакомых у него в «гламурных» кругах было в силу этого вполне достаточно. Выяснилось, что остальные девочки – будущие участницы «конкурса» – все сплошь имеют ту же самую «историю», что и протеже самого Стэнли, что у каждой из них уже есть «железный» покровитель среди членов жюри, и изменить эту ситуацию уже невозможно. Попытка перекупить голосующих была исключена, ибо родители тех девочек уже заплатили «аванс» и пообещали в случае победы его щедро умножить (как говорится, «от таких предложений не принято отказываться»), а в случае, если этот член жюри вдруг передумает и откажется на самом кастинге голосовать за их дочь, разобраться с ним «в ином месте». Но вот какое прелюбопытное обстоятельство удалось при этом выяснить Стэнли. Ни один из подкупленных членов жюри не знает наверняка, подкуплен ли кто-нибудь из его коллег (лишь председатель догадывается об этом) и вполне допускает как тот вариант, что у его собственной протеже есть еще один «симпатизирующий покровитель» в судейской коллегии, так и тот вариант, что кто-то из них, или даже все, будут голосовать честно – за ту из девочек, которая произведет на него как профессионала самое благоприятное впечатление. Каждый из них в душе понимал, что он поступает «не совсем» честно, и верил, что «при прочих равных» каждый из его коллег отдал 19 бы голос объективно самой сильной с его точки зрения конкурсантке. Но за решение своих коллег на голосовании он, даже перед своими «заказчиками», не отвечает, обсуждать подобные вопросы членам жюри между собой строго-настрого запрещалось. И тут Стэнли понял, что у него появился шанс. Уникальный шанс, несмотря на то, что он, разумеется, не мог даже и рассчитывать на то, чтобы своими глазами увидеть конкуренток своей протеже до самого кастинга. Шанс этот основывался на близком знакомстве с председателем жюри. То, что подкуплен и сам председатель, Стэнли тоже уже знал, но это его не пугало. У него снова загорелись глаза. Он явственно почувствовал запах жареного. Перед его глазами встала очередная картина из прошлого. Новая Зеландия, берег океана, полуголые папуасы, они же маори, ракушки каури, длинное обтесанное с концов тонкое дерево… «Пока у тебя есть попытка в запасе, ты не проиграл», – снова услужливая память подсказала Стэнли ассоциацию. И тут он вспомнил, сколько именно членов жюри будет голосовать на кастинге. Стэнли верил в мистическую роль совпадений, особенно языковых. Жизнь среди папуасов научила его обращать внимание на такие случаи. Зачастую тогда это могло стоить жизни. «Прямо как сейчас», – уже безо всякого страха подумал Стэнли. Он уже знал, что почти выиграл. Оставалось только убедительно провести беседу с председателем, чтобы он ничего не заподозрил. А сейчас три момента (форма обтесанного дерева, попытка в запасе, количество голосующих) соединились в одно целое. Стэнли верил, что это знак свыше. Подстроить встречу с председателем жюри (это заняло всего два дня; встреча в конспиративных целях была назначена в японском квартале Петербурга в кабачке «Бамбуковый дротик») и направить разговор в нужное русло для Стэнли не составило труда. Наконец, после искусных наводящих вопросов Ивана Александровича, подогретых несколькими порциями «Огненной Мэри» (ноу-хау петербургских алкофилов), Женя Кук (так звали собеседника, которого оставалось только «взять тепленьким») пожаловался на жизнь сам: «Знаешь, Ваня, ты даже не представляешь себе, какая у нас в нашей работе эта самая… черт, забыл, как зовут…с ней еще борются нонеча… а, вот, коррупция! Коррупция у нас, понимаешь! Вот послезавтра нам голосовать за этих… папенькиных дочек, ну и что выйдет, как думаешь? Наверняка все уже куплено, каждый проголосует за свою и будет стоять, как вкопанный, – и что, привет, прощай, Одесса-мама? И кто из нас будет иметь глупый вид, – здесь Кук, наконец, смачно икнул, – я тебя спрашиваю?». И хотя Стэнли давно уже привык к беспредельному цинизму людей этой сферы, но здесь и его внутренне передернуло. А ведь были времена, когда они с Женей зажигали, что называется, по полной. Небось, в ресторане «Тихий океан» их до сих пор вспоминают… Соблюдая осторожность («Все-таки эти черти даже пьяные дьявольски сообразительны»), Стэнли начал свою операцию. «Эх, Женька, Женька. Вот занесло тебя в края гламура, это тебе не гавайских девушек обхаживать. А сообразительности тебе, браток, – Стэнли чокнулся с Куком очередной рюмкой, – ты уж меня извини, конечно, в жисть не хватало. Разве ты не помнишь? Ах, ну да, ты не помнишь, тебя списали с корабля раньше. За ту самую, кажись, ее еще Хаумеа звали, да? Да, красивая была девчонка, помню. Я б и сам шашни с ней поводил, но она твоя была, а я тебя за лучшего друга почитал… жаль, селяви нас раскидала. – Стэнли вдруг почувствовал, что алкоголь действует и на него. – Остапа понесло, – подумал он, – да ладно, сейчас аховый сюжетец навернем. «Задачка в задачке» называется, жаль, этот лопух все равно ничего не поймет. Потомки зато разберутся, когда мемуары мои будут читать, – на досуге Стэнли увлекался составлением логических задачек и отказаться от плывущей в руки возможности на практике разыграть содержание одной из них было выше его сил. Он понимал, что еще не сделал самого главного, что еще немного – и клиент будет окончательно «готов», после чего 20 все разговоры с ним станут бессмысленными, но душа человека, от природы склонного к импровизации, брала свое. – А! Будь что будет, – решил Стэнли, – первым делом, первым делом ведь задачки, ну а ракушки а ракушки потом…». И Стэнли начал импровизировать: «Ты ж, небось, помнишь, что у твоей Хаумеа в семье было несколько детей, – Иван Александрович прекрасно понимал, что Женя сейчас вряд ли помнит что-то подобное, – так вот, все в люди вышли, представляешь? У нее даже братец есть, он намного старше их всех оказался, да что он, и его первенец даже оказался прилично старше твоей гавайской мечты… Так они там, понимаешь, в Европу запрос направили, генетическую экспертизу, стало быть, провести. Я уж запамятовал, где именно они ее проводили, но, как видишь, его братцем-то и признали для всех сестричек… Одна, самая старшая, как отрезанный ломоть, живет одна, не про нее тут речь. А за трех остальных (девочка, еще одна девочка, и… мальчик, понимаешь) его тут недавно ответственным назначили. – Стэнли вдруг почувствовал, что начинает использовать маленькие натяжки. Выпитое давало о себе знать. Но он перевел дух и продолжал, пока усталость немного отступила, – они все в цивилизованный мир перебрались. Братец – тот в Европу подался, нынче в Риме в метро работает. Начальником службы АСУ, прикинь, а? Совсем от дневного света отвык, видать, даже дома в темном гараже собак служебных натаскивает, хобби у него такое… Саму Хаумеа я в Калифорнии как-то случайно встретил, ты ж помнишь, у нее художественный талант был, так она нынче в модельном агентстве работает у этого… черт, забыл фамилию, он еще поясом своим знаменит модным, так вот она его обычно и демонстрирует на подиумах… Ты спросишь, конечно, есть ли у нее дети. И знаешь, что я тебе отвечу? Я тебе отвечу, что есть у нее дети! Еще бы – чтоб у твоей Хаумеа да не было детей? Сам понимаешь, это из области ненатуралистики… Братец младшенький с самого рождения удивительный был, личико ясноеясное, а сейчас он врач-нарколог, в Средней Азии работает на одной станции около этого самого… ну, название такое смешное, мешок, по-моему, какой-то, что ли… У него тоже пес есть, пограничники ему подарили, и кличка соответствующая… Сестра же последняя, ну, ты понимаешь, девушка с характером, какой же ей еще быть, живет теперь в Салониках, фруктовый сад купила, малый бизнес, так сказать, организовала, – Стэнли почувствовал, что задача в целом получилась, и это доставило ему значительное облегчение. Он решил поставить эффектную точку. – Вот мы сейчас фрукты-то эти и закажем. И под коктейль, Женька, давай еще по одному тяпнем в честь старой дружбы, выпьем за здоровье гавайских женщин, – Стэнли и сам понимал, что стилистика в его речи уже хромает на обе ноги, но, обрезав волосы, уже поздно было плакать обо всей голове. – Официант! Десерт!»6. Но как бы ни был Иван Александрович поглощен новым сюжетом, он понимал, что вся его судьба зависит от правдоподобности его следующего художественного опуса. Решительно отставив в сторону нетронутую рюмку (Стэнли всегда тонко чувствовал момент, когда надо остановиться), он, делая глуповатый вид, снова обратился к Куку, по щекам которого текли слезы. Евгений расчувствовался, когда снова услышал про свою гавайскую любовь. Стэнли понял, что победа близка. Он блестяще провел артподготовку. «Вы лучше лес рубите на гробы – в прорыв идут штрафные батальоны», – пропел про себя Стэнли. Неделю назад он и впрямь ощущал себя приговоренным штрафником. – Ну так вот, слышь сюда, корифей. Тебя списали, а я остался. И два года потом жил в обнимку с маори. Материал для одного заказчика собирал. На положении белого бога. Они потому меня и не трогали. Зато насмотрелся на всю оставшуюся жизнь. По ночам иногда 6 Авторство данной «задачи в задаче» принадлежит К.М. 21 кошмары снятся до сих пор. Я тебе кое-что расскажу. Без совсем уж подробностей, но тебе это поможет. Я только что про это вспомнил, – Стэнли усмехнулся, воспроизводя в памяти события последних дней, когда он отрабатывал каждое слово в этом будущем диалоге, – как раз история для тебя. Короче, Склифосовский, дело такое, – Иван Александрович решил, что приблатненный тон в данной ситуации отвлечет от него все подозрения. Он не имел права рисковать. Ставка была больше, чем жизнь. Стэнли ощутил азарт смертельной игры. Он не мог жить без этих ощущений. – Каждую субботу они собираются на большой отмели на берегу океана, дабы… м-м-м, определить, кто из них сыграет главную роль в еженедельном воскресном празднике в честь какого-то там их божка. Ну а что за главная роль, тут ясно, батенька, – это роль обеда. – Стэнли увидел, что немного протрезвевший Женя с интересом прислушивается к его истории. Было ясно, что ему до зарезу нужен совет, как «победить коррупцию». Еще одно дело было сделано. Клиент проглотил наживку, не поперхнувшись. – Но самое интересное, что выбирают они его сами. По законам демократии. Практически открытым голосованием из членов самого благородного собрания, рассевшихся вокруг священного костра. Только вместо наших шариков у них ракушки. Обычные ракушки каури. Почти обычные. «Почти» – потому что они особым образом раскрашены. Каждый маори, участвующий в «обсуждении» меню завтрашнего стола, разрисовывает свои ракушки так, чтобы они отличались от ракушек любого другого члена «собрания». Потом они меняются ими так, чтобы у каждого оказались ракушки каждого вида. Все бы ничего, но проблема у них та же, что и у тебя, рыцарь ты мой несчастный, – ведь старший жрец объявляет, что стать избранным – значит стать любимым этим самым божком, которого они… боготворят, – Стэнли сам усмехнулся своему каламбуру. – Только самые достойные могут претендовать на такую честь, это знают все члены племени. Поэтому, – по глазам Кука Стэнли понял, что он уловил проблему, мучавшую жреца, ответственного за проведение голосования, но на всякий случай поспешил договорить, – поэтому, если попросить каждого просто опустить в специальную ямку (она у них урной служит) каури, каждый опустит свой собственный, считая себя самым достойным, прежде всего, отдавая честь самому себе. Ясно, что так туземцы никогда не договорятся, кого же все-таки выбрать. И запретить им получить удовольствие, кладя в ямку свой собственный каури, тоже нельзя. Особенности национального самолюбия, понимаешь. Так вот что придумал жрец. Я видел это все своими глазами, мне разрешалось присутствовать возле костра, правда, без права голоса, то есть без права есть и быть съеденным, – Стэнли, никогда в жизни не бывший в Новой Зеландии, отчетливо представил себя жрецом, обладающим недюжинными логическими способностями. – Он предложил самый простой и экономичный способ определения победителя, – при этих словах хмель слетел с Жени Кука окончательно. «Эх, братец, хотел бы я знать, сколько тебе пообещали, что ты так дрожишь», – подумал про себя Стэнли, прежде чем закончить свой рассказ «ценным советом». Ему вспомнился знаменитый анекдот про габровцев и тазик с водкой. Пообщавшись с Куком, он уже не сомневался, что этот сценарий сработает на все сто. Напряжение немного спало, и тут же богатая фантазия услужливо подсказала Стэнли еще один роскошный сюжет для задачи. «Эх, если бы этот чудак так не напился, я бы обязательно ему ее подкинул. В качестве бесплатного приложения. Как здорово она ложится на мою историю с маори». И Стэнли представил себе, как он облекает свою идею в драматическую форму… «Знаешь, Женька, чудные они все-таки, эти маори. Правовая система у них – это просто отпад. Я думаю, ты уже понял. А вот тебе еще один сюжетец. Ясно, что с преступниками они особо не церемонятся. На сковородку – и привет семье! Но вот есть у них одна необычная категория преступников. Наказывают только тех, кто собирается совершить данное деяние, но по каким-то причинам не доводит дело до конца. Тех же, кому это удается, осуждают, конечно, но уже не наказывают буквально. А наказание за попытку тоже весьма интересное… Сам поймешь, какое, если я скажу тебе, что жреческая верхушка у них вообще страшные монополисты, вот потому и помогают человеку добиться того, в чем он хотел без них обойтись. Догадаешься, в чем тут дело?» – на то, чтобы сочинить в уме этот так и 22 оставшийся неозвученным экспромт, у Стэнли ушло не более минуты. – «Вот, кстати, и вторая задачка в задачке образовалась. Я делаю успехи», – довольно подумал Иван Александрович, глядя на совсем захмелевшего от радости Кука7… …Через десять минут радостный Евгений благодарил Стэнли за «неоценимую услугу». Тряся руку «старого друга» на выходе из кабачка, просветлевший Кук с искренними нотками в голосе говорил: «Что ж, если вдруг не суждено победить моей симпатии, пусть уж тогда победит сильнейший. Ну, в конце концов, должна же быть побеждена коррупция и восстановлена справедливость! Пусть хоть на нашей передаче будет лучшая ведущая из всех претенденток», – Стэнли с интересом наблюдал за Куком. Метаморфозы его были столь причудливы, что не было ясно, понимает ли он, что лицемерит, и можно ли вообще говорить, что он лицемерит, если уже не сознает даже этого… Двоемыслие, как сказал бы Джордж Оруэлл. «А твое предложение я проведу как новое правило, установленное министерством, ну, ты понимаешь, – Кук на мгновение замялся, – это же все придется объяснять заказчикам». Стэнли не стал обращать внимание Евгения на то, что тот начисто проговорился относительно самого себя. В конце концов, он всегда был весьма недалеким человеком. Но сейчас он был нужным человеком. Стэнли понимал, что сам он сделал все, что мог. Его судьба была в руках Кука. Впрочем, за это Стэнли не волновался с самого начала. Он знал тот дьявольский и пробивной характер, которым, как правило, обладают такие ничтожества вроде Евгения. А уж особенно теперь, когда это было нужно ему самому, он наизнанку вывернется, но протащит предложение Стэнли. Догадаться же, что за этим стоит, и чем все закончится, ему не под силу. Здесь Иван Александрович тоже был спокоен. Оставалось ждать воскресенья. Воскресным вечером, когда Стэнли флегматично рисовал лягушек на полях своего блокнота, компенсируя таким образом свое отсутствующее волнение, в конторе раздался звонок. – Господин Стэнли, Вы чародей! Ее приняли! Она получила подавляющее большинство голосов членов жюри, они их там не совсем обычным образом считали, во всяком случае, она так поняла, но это неважно! Назовите Вашу сумму, господин Стэнли! Стэнли, не отвечая, отложил трубку в сторону. «До чего же все-таки мелкие существа, эти люди… Ну что ж, теперь можно и заняться более неотложными делами. Например, установить связь с компаньоном». И Стэнли, назначив счастливым заказчикам на завтра встречу в офисе, стал звонить в аэропорт, дабы заказать билеты на ближайший рейс из Москвы. «Удочку надо не забыть взять», – уже засыпая, подумал Стэнли. – «Лето, озеро, рыбалка…». Наша история завершена. Дело осталось за малым: поставить вопросы и ответить на них. Итак, вопросы по поводу «главной задачи». 1. Центральный вопрос. В чем заключалась суть предложения Ивана Стэнли Евгению Куку касательно процедуры проведения голосования членов жюри на кастинге девушек? Естественно, председатель голосует на общих основаниях и, как удалось выяснить Стэнли, не имеет даже права решающего голоса. При равном количестве голосов должно было состояться закрытое обсуждение между членами жюри, после которого – повторное Заимствованный из логической литературы (из сборника Э. Бречера) сюжет был погружен нами в контекст данной задачи. 7 23 2. 3. голосование. Если же и оно не приносило успеха, состав жюри расформировывался и его членов «отправляли на понижение». Как Вы думаете, как звали компаньона Стэнли? Билеты на какой рейс собирался заказывать Иван Александрович? И в каком озере он собирался порыбачить? Почему? Сколько было членов жюри? Почему Вы так решили? Какое «языковое совпадение» имел в виду Стэнли? Вопросы по «задачкам в задачке». 1. 2. 3. 4. 5. 6. Назовите имена остальных четырех членов указанной семьи и объясните, почему самая старшая сестра «отрезанный ломоть». В какой стране Средней Азии работает «младший братец»? С каким наркотиком ему приходится сталкиваться чаще всего и почему? Как зовут его собаку? Какие фрукты Стэнли заказал на десерт и почему? Почему у главной героини этого рассказа не могло не быть детей? Сколько у нее сейчас детей? Какова фамилия модельера, в агентстве которого работает гавайская любовь капитана Кука? Почему Вы так решили? О каком преступлении и каком наказании шла речь в выдуманной Стэнли истории (опирающейся, кстати, на вполне реальные основания в мировой юридической практике)? И последний вопрос. В тексте есть одна существенная внутренняя некогерентность (внутреннее противоречие, которое, однако, никак не мешает процессу решения). Какая именно? Подсказки. Рассказ 1. Подумайте, какой простой трюк мог придумать капитан Флинт, зарывая клад. Кстати, клад мог быть гораздо больше, чем думали. Рассказ 2. Обыгрывается рекурсивный мотив. Рассказ 3. Задача более чем известна. В качестве подсказки можем лишь посоветовать посмотреть фильм «Если наступит завтра». Рассказ 4. Мотив языковых игр. Обратите внимание на буквы в составе ключевых слов. Посчитайте количество букв, укладывающихся в «последовательность». Длина этой последовательности, очевидно, возрастает. А в слове-ответе она, вероятнее всего, максимальная из возможных в данном случае. А слово это, надо понимать, обозначает некоторое болезненное состояние. Рассказ 5. Со свойством, которым обладают ключевые слова данного текста, вы уже встречались при решении задач №6-7 из цикла «Картотека Глеба Жеглова». Обратите внимание 24 на все увеличивающуюся (к концу текста) их длину. Очевидно, два первых слова-ответа являются самими длинными из тех, что обладают данным свойством. Для того, чтобы понять, о какой кличке Пашки речь, надо вспомнить одно религиозное течение (как раз истых «ревнителей»). Рассказ 6. Внимательно изучите слова в репликах героев и подумайте, почему они начинаются именно с таких трех букв. Разумеется, слова, которые произносит Линкольн, тоже обладают данным свойством. Задача Салазара по духу близка №17 из «Разнообразных задач» (про цирковое представление). Подумайте, ведь наверняка в заголовке было слово «Салазар». Выпишите порядковые номера букв в этом слове. Догадайтесь, каким там еще были два слова, учитывая подсказки про «подчиненного» и «превысил полномочия». Рассказ 7. Данный принцип шифрования вам уже известен, если вы внимательно изучали архивы капитана Жеглова. Имейте в виду, что придется смириться с одной лишней буквой. Что же касается пункта вылета самолета, то и этот мотив нам уже неоднократно встречался (см. указания к предыдущей задаче). Кроме того, вам наверняка поможет решить эту задачу указание на некоторую особенность преступника (о которой вы узнаете, расшифровав исходное сообщение). Подумайте, где именно такой человек, скорее всего, мог сесть в самолет. Рассказ 8. По основной задаче. 1. Подумайте, как (за кого и почему) голосовал бы в указанной ситуации человек, кровно заинтересованный в успехе своей протеже и пытающийся мыслить логично. 2. Возможно, вам помогут «портреты» героев, хотя все должно быть ясно уже по фамилии главного героя. А дальше – «Википедия» вам в помощь (озеро определяется автоматически, а пункт назначения – ближайший к нему крупный город с международным аэропортом). 3. Кому принадлежит выражение (даже книга с таким названием) «попытка в запасе»? Какой элемент реквизита сидящих у костра туземцев соответствует главному атрибуту деятельности этого автора (буквально даже совпадает с ним)? Ну и слово, обозначающее соответствующее число, разумеется, созвучно названию этого предмета. «Задача в задаче». Здесь все довольно просто, достаточно понять, о какой именно Хаумеа идет речь. И призвать на помощь небо. Первый братец не случайно упомянут в контексте подземелья и цепных злобных собак. Имя «младшего братца» и «наркология» дадут вам указание на некий объект органической природы. Если вы вспомните советский фильм на этот сюжет, то поймете, каким эпитетом он обычно наделяется, и около какого географического объекта происходит действие. И причем здесь «мешок». Теперь же – учитывая «пограничники» и «пес» – вы обнаружите в указанном эпитете двойное дно (опять обратившись к советской кинематографии). Имя же «сестры из Салоников» однозначно связано с конкретным фруктом. Дети Хаумеа, конечно же, бегают вокруг матери. Хозяина модельного агентства вы идентифицируете по слову «пояс» и факту, что Хаумеа рекламирует именно его пояс, так сказать, представляет его. Задача о таинственном преступлении вам уже встречалась в одном из практикумов по нестандартной логике в основной части учебника. По поводу некогерентности текста – обратите внимание на характеристики рассказов Стэнли о похождениях среди маори. 25